Логинов Олег. Охота на 'Кидал'

   Тут еще нарисовалась продувная михина морда и стала нудить о своих проблемах в джавдетовской кодле. Я с большим трудом переключился от размышлений о судьбе Вязова на михины заботы. Насколько я понял, дела тезки фельдмаршала пахли керосином. На окраине города нашли застреленным в собственном "мерсе" некоего "синего" деятеля по кличке "Банан" и почему-то среди джавдетовской братвы возникло мнение, что причина его гибели имеет отношение к Михе. Тезка фельдмаршала не на шутку опасался за свою жизнь и буквально трясся от страха. С надрывом в голосе он заявлял, что бандиты ищут его по всему городу, а как только найдут, сразу кончат. Миха явно недоговаривал о причинах такой немилости, но разбираться в его запутках просто не было никакого желания. Арест Вязова здорово выбил меня из колеи.
   - Скажи честно: виноват или нет?- спросил я.
   - Игорь Владимирович, век свободы не видать, не виноват!- заявил Миха.
   - Тогда так. В этом надо убедить и жуликов. Если будешь гаситься, то тем самым только убедишь их в своей вине. Вообще, конечно надо выводить тебя из этой банды, вляпаешься с ней в какие-нибудь дела, потом не отмоешься. Но сначала я бы тебе посоветовал встретиться с ними и поговорить. Рванешь рубаху на груди, побожишься, ты это умеешь, они поверят. Может быть, все их претензии выеденного яйца не стоят. Иди, прими грамм 200 водочки, на ночь определю тебя в трезвак, там они искать не будут. А завтра с утра съездишь к ним, я тебя подстрахую.
   С утра Миха по моему совету отправился в офис АО"Европа-Азия" перетирать с жуликами свои проблемы. Я дал ему с собой вязовский калькулятор с радиомикрофоном, а сам расположился в машине неподалеку от офиса для прослушивания.
   Михин голос шел хорошо, а вот другие сливались хрипящим фоном. "Лопух, детям мороженое!" Калькулятор видимо лежал у него во внутреннем кармане, хотя я инструктировал, чтобы он держал его перед собой. Тезка фельдмаршала клялся, божился и матерился, что с Бананом дел не имел, но на него, судя по всему, серьезно наезжали. Постепенно из его оправданий я разобрался в претензиях жуликов. Вырисовывалась следующая ситуация:
   АО "Европа-Азия" имело контрольный пакет акций рудника по добыче изумрудов, на который еще Вязов ездил в командировку. Изумруды положено сдавать государству, но по всей видимости часть толкалась налево. Небольшую партию изумрудов неизвестному покупателю должен был отвезти Банан. Только он вместо изумрудов решил подсунуть бериллы. Подмену обнаружили и отправили Банана за такие шутки на тот свет. Джавдетовская братва приметила, что несколько дней до гибели Банан шушукался по углам с Михой и теперь пыталась узнать у последнего, куда их ныне покойный товарищ мог спрятать настоящие изумруды.
   Я, конечно, сразу врубился, что тезка фельдмаршала зря строил передо мной невинную овечку. Не так давно у нас в отделе было уголовное дело, главный фигурант которого уперся, что покупал бериллы, но ему подсунули изумруды, так как эти камни визуально похожи. К нему в камеру мы подсаживали Миху и он тогда вполне мог нахвататься гемологической информации, а позже подбросить Банану идейку с подменой драгоценных камней на полудрагоценные. Тем более, что жулики настойчиво толкали Миху на совершение кидалова.
   Между тем тезка фельдмаршала уже перешел на крик. Его то ли били, то ли пытали. У меня внутри все похолодело от ужаса. Миху убивают! Я откровенно растерялся. Если броситься сейчас в офис АО"Европа-Азия", то бандиты, прежде чем откроют, запросто могут пошинковать тезку фельдмаршала и спустить его в унитаз. Я выскочил из машины и бросился к ближайшему общежитию звонить. По воле случая это было как раз то общежитие, где мы проводили акцию, когда распутывали аферу Мартюшева с "Северным Сиянием". На вахте опять сидел Джабраил. Узнав меня, он беспрекословно уступил на время свой стул и телефон. Слава богу, начальник был на месте!
   - Петрович, Миху убивают! Что делать - не знаю!- заорал я.
   - Игорь, подожди не паникуй. Расскажи все толком.
   Я путано объяснил ситуацию, но шеф уловил суть. Его спокойствие внушало оптимизм, и я тоже немного успокоился. Он сказал ничего не предпринимать, продолжать прослушку и пообещал приехать с ребятами.
   Внедрение своего человека в преступную группировку, типа джавдетовской, большая удача. За это могли похвалить. Но и большой риск. Если с Михой что-нибудь случиться, попадет всем. От меня до не знаю кого. После моего сообщения Петрович позвонил куда-то наверх, и там не на шутку всполошились.
   Я не знал, что в решении моей проблемы уже задействовано большое количество людей, поэтому, вернувшись в машину, в отчаянии сидел, обхватив голову руками, и ругал себя последними словами. Было слышно как Миха хрипит и стонет, а я сам отправил его в это змеиное гнездо. Если бандиты забьют его до смерти, мне тоже до конца жизни мучиться с виной в душе. Его образ станет изводить меня по ночам, как тень Клеоники царя Спарты Павсания.
   Вскоре появился Петрович, снял с меня наушники и надел на себя. Потом появились еще какие-то люди с рациями в руках, видимо с Управы. Один из них сел к нам в машину, снял наушники с Петровича и тоже стал слушать. Миха явно прикрывал калькулятор от ударов, потому что радиомикрофон еще действовал. Меня ни о чем не спрашивали, не жалели, не ругали. Просто не обращали внимания, словно показывая непослушному ребенку, как трудно потом бывает чинить, легко сломанную им, игрушку.
   Вдруг поднялась какая-то суета, все задергались, забегали. Две оперативные машины, стоявшие неподалеку, снялись с места и отбыли в неизвестном направлении.
   - Игорь, садись за руль,- приказал Петрович.
   Вскоре возле офиса АО"Европа-Азия" распахнулись железные ворота и оттуда вырулил "Форд-скорпио".
   - Отпустишь его и давай за ним. Двигаться будем на предельной дальности радиосигнала,- проинструктировал меня третий человек в машине, сидевший в наушниках.
   - Ага. Он сейчас как даст по газам, и ищи ветра в поле,- с сомнением сказал я, трезво оценивая технические возможности своей "старушки".
   - Нужно постараться!- жестко отрезал незнакомый мужчина.
   И я постарался. Вцепившись в вырывающийся из рук руль и вдавливая до пола правую педаль, гнал во всю, распугивая своей активностью соседние машины. Но "форд" я не потерял. Правда, когда выехали из города, незнакомый мужик хлопнул меня по плечу и сказал, что теперь можно не торопиться, жуликам уже никуда не деться. Но я уже в азарте гонки продолжал идти на пределе, что позволило застать окончание операции захвата, которая произошла возле поста ГИБДД.
   По машине, за которой мы гнались, словно прошел ураган. Переднего и заднего стекла в "форде" не было, двери распахнуты, а на земле лежали пассажиры - три тела с черными мешками на головах и со скованными наручниками руками. Каждого из них блокировали автоматчики в костюмах на подобии, как у Шварценеггера в фильме "Командо" и спецназовских масках. Но Михи нигде не было видно. Зато было несколько известных ментовских руководителя. Один из них шагнул к нам и спросил Петровича:
   - В чем дело? Вашего человека в "форде" не было. Может быть, он в офисе остался?
   - Да как не было?! Я слышал, как он стонет в машине!- заявил мужик, который ехал с нами.
   Все дружно посмотрели на "форд" и взгляды сошлись на багажнике. Я бросился к нему первый и, постучав, крикнул:
   - Миха, ты здесь?!
   Один из спецназовцев, слегка отстранил меня и, безжалостно корябая краску, подсунул широкое лезвие ножа в щель между панелью и крышкой багажника. В принципе, ключи все еще болтались в замке зажигания, бандиты даже не успели их выдернуть, но такой способ открывания был гораздо эффектнее. От резкого рывка крышка поднялась вверх и мы увидели Миху. Он лежал в багажнике, свернувшись калачиком, с заклеенным лейкопластырем ртом и связанными руками. Спецназовец легко, как ребенка, достал его и положил на землю. Тезка фельдмаршала застонал. Живой! Я обессилено опустился на землю рядом с ним.
   Вязову изменили меру пресечения через несколько дней. Его возвращение произошло как-то тихо и по будничному. Ну отсутствовал некоторое время человек на рабочем месте, теперь снова сидит за своим столом, вроде ничего и не случилось. Мне казалось, что его возвращение станет каким-то феерическим праздником, где все будут хлопать в ладоши и пускать в небо воздушные шарики. Однако фейерверков по этому случаю никто не заказывал, а сам Виталий ходил хмурый и озабоченный. Конечно, ребята, узнав об его возвращении, заходили, поздравляли, но он отнюдь не светился счастьем и не рассказывал, каково ему пришлось за решеткой. Одному богу известно, сколько здоровья и нервных клеток стоила ему тонкая психологическая партия, разыгранная им со своими противниками. Когда он начинал ее, рассказывая Корытину и Зигельбауму об имеющемся компромате, то во многом блефовал. Было очень непросто заставить противника поверить и напугаться. Любая ошибка стоила бы ему свободы, а это не только сладкое слово, но и главная ценность человека. За деньги и власть люди идут на преступление, за свободу - на смерть. Можно сказать, что Виталий победил, во всяком случае, своей цели он добился, однако такие субчики, как Вязов, не удовлетворяются достижением локальной победы. Его хмурый вид сулил кому-то большие неприятности.
   Я все ждал, что зайдет кто-нибудь из руководства райотдела, чтобы поздравить Виталия и выразить ему моральную поддержку, когда понял - не зайдет, открыл сейф. Я знал, что Вязов любит коньяк "Метакса" и предпочитает закусывать его лимонными дольками, посыпанными растворимым кофе с сахаром, поэтому приготовил все необходимые компоненты.
   - Приношу вам, Виталий Иванович, официальные поздравления по поводу вашего счастливого возвращения в наши ряды! Как говорил наш великий классик: "Свобода вас встретит радостно у входа. Оковы тяжкие падут, коллеги рюмку вам нальют!"- торжественно провозгласил я и поставил на стол коньяк с закуской.
   - Спасибо, Игорь,- улыбнулся Вязов.- Только убери все обратно. Я не буду пить. В поликлинику собираюсь. Хочу закосить на недельку. Нужно в себя прийти, отдохнуть и еще кое-какие дела уладить.
   - Значит, праздника не получится,- с сожалением констатировал я.
   - В нашей жизни нет места празднику, одни суровые будни,- развел руками Виталий.
   Он позвонил в нашу ведомственную поликлинику, узнал, когда принимает терапевт, и стал собираться. Уже на пороге остановился и спросил:
   - Игорь, на "Метаксу" ты для меня разорился?
   - Ага,- кивнул я.
   - Слушай, извини, можно я ее возьму? Хочу вечером в гости в Вере Павловне заехать, а с деньгами напряженка. Соскучился, понимаешь, по женскому обществу и ласке. В СИЗО бабы - главная тема разговоров. Не надо никакого секса по телефону, там тебе только и рассказывают: как, где и с кем.
   Я сложил в пакет коньяк и лимончики, протянул его Виталию и пожелал:
   - Счастливо. Удачной любви! В душе я буду с тобой.
   Он засмеялся и поднял руку в знак прощания.
   На следующий день Вязов, не смотря на то, что был на больничном, с утра пораньше пригнал в райотдел. Вот человек, не спится ему, не отдыхается, только работу давай!
   - Ты чего? Обострение трудоголизма на почве ОРЗ?- спросил я.
   - Знаешь, у людей на почве работы нервные расстройства начинаются, а у меня наоборот. Плохо сплю, если кого-нибудь не посажу. Ладно, ты мне лучше расскажи как вы умудрились джавдетовскую братву прижать? Такие дела творятся, а я не в курсе! Ты ничего не рассказываешь. Хорошо Вера Павловна просветила.
   Я поведал Вязову как бандиты чуть не убили Миху и как его спасли. Виталий спросил:
   - На Джавдета задержанные какие-нибудь дали показания?
   - Нет. Сам Джавдет находится в загранкомандировке. В Арабских Эмиратах, кстати. Наверное, за деньгами фонда "Конверсия" поехал. В общем, к михиным побоям он не привязывается. Все происходило в его отсутствие, и жулики сказали, что с Михой у них были свои личные разборки по поводу карточного долга.
   - Когда Джавдет должен вернуться?
   - А бог его знает. Но торопиться явно не будет.
   - Что Миха, как себя чувствует?
   - Не знаю,- пожал плечами я.- Его тогда в Управу увезли. Больше он не объявлялся: не звонил, не заходил. Полагаю, зазнался малость. Он теперь главный свидетель по делу о бандитской группировке, и люди с большими звездами его усиленно обхаживают.
   - Все хорошо, что хорошо кончается,- произнес Вязов.- Однако, с изумрудами действительно дело темное. Боюсь, что Миха на самом деле с Бананом в связке был и знает куда тот камушки заныкал. Увидишь его, скажи, чтобы не вздумал их попытаться кому-нибудь толкнуть. Пусть лучше выбросит.
   Виталий как в воду смотрел. Через пять месяцев Миху прихватят в соседней области местные оэповцы при попытке реализовать изумруды в ювелирную мастерскую. Но тогда мы, конечно, не могли знать будущего, поэтому не особо заботились о судьбе тезки фельдмаршала, считая, что у него все нормально.
   Я перевел разговор на другое.
   - Ты лучше расскажи как тебя Вера Павловна встретила? Приласкала, обогрела?
   - Скажу так. Чаю попили.
   - И все? А любовь жаркая и страстная, как знойный ветер пустыни?
   - Прошла любовь, завяли помидоры.
   - А как же знаменитая сердобольность русских женщин к каторжникам. Ты прибыл из мрачных застенков, невинно пострадал за правду и честь. Неужели сердце даже такой железной леди, как Вера Павловна, не дрогнуло?
   - Если и дрогнуло, то не от радости, связанной с моим возвращением. Понимаешь, в прошлом веке может быть к каторжанам относили с любовью. Конечно, если они до заключения были какими-нибудь кавалергардами, вышедшими на Сенатскую площадь или пронзившими соперника шпагой на дуэли. В наше время изменились и каторжане и отношение к ним. Теперь о попавших в тюрьму стараются забыть и побыстрее выписать их с жилплощади. Вера Павловна - дама современная, практичная. Разные сантименты, типа слезливого сострадания к сирым и убогим - это не из ее репертуара. Можешь ты представить ее, коротающей ночь у костра возле СИЗО в ожидании очереди на передачу? Нет. И это нормально. Я на нее не в обиде. Понимаешь, Вера Павловна, несмотря на все ее уверения о самостоятельности и независимости, как всякая нормальная баба, больше всего на свете желает обустроить свою личную жизнь. Жениться я на ней не могу, и она это отлично знает. Поэтому моя персона бесперспективна, и лишь доставляет ей сплошные помехи. Знаешь, выяснилось, что у жуликов имеются серьезные претензии к ее личной жизни.
   - И какое же их собачье дело до ее личной жизни?
   - В сицилийской мафии был закон молчания "Омерта". Наши мафиози тоже решили такой ввести. В общем, в связи с продолжительной болезнью Асланова, управляющей компанией "Продсервис" временно назначили госпожу Джавадову. Эта та самая джавдетовская дочка. Она стала вызывать по одному к себе в кабинет для знакомства всех сотрудников компании.
   Вызвала Веру Павловну и заявляет ей: "По работе у нас к вам претензий нет, а вот в отношении облико-морале есть. Мало того, что вы, Вера Павловна, в одной кроватке с ментом иногда ночуете, так вы еще стучите ему на свое руководство. Нехорошо. Откуда Вязов раскопал информацию о коттедже товарища Хомякова?" А Вера Павловна с неподдельным удивлением вопрошает: "Товарищ Хомяков - это кто?" Она же на самом деле не знает. Джавадова язык прикусила, поняла, что зря ляпнула, вопрос надо было тоньше ставить. "Ладно,- говорит,- идите работайте, но выводы соответствующие для себя сделайте". Вера Павловна жалуется, что жизнь в "Продсервисе" стала как в концлагере. Все друг за дружкой бдят - кто когда приходит, когда уходит, с кем по телефону разговаривает. А по офису слоняются, словно надзиратели, два здоровых телохранителя новой управляющей и на всех баб плотоядно посматривают. Асланова сейчас в "Продсервисе" вспоминают как милого душку, который и сам жить умел и другим не мешал.
   - И это явилось причиной для прекращения ваших отношений?
   - Нет. Просто у нее появился другой мужчина.
   - Ты сам догадался или она подсказала?
   - Нет, я даже спрашивать не стал кто он. Просто, когда зашел в ванную комнату, чтобы помыть руки, то увидел там чужой бритвенный набор "Жилетт" и спрей "Хьюго босс". И мне все сразу стало ясно. Поэтому после завершения чаепития, я честно и благородно ушел.
   В ментовке очень развит перестраховочный инстинкт. По любой ситуации здесь всегда прикидывают как это может негативно отразиться на служебном положении. А вот у жуликов этот инстинкт находится в зачаточном состоянии. Привыкшие к безнаказанности, некоторые отечественные жулики начинают попросту наглеть. Вязов воспользовался одним таким промахом наших недругов, чтобы перейти в контратаку.
   При этом сумел еще раз удивить. Не знаю по какой наводке он раскопал в одном из областных городков прошлогоднее безфигурантное дело. Фабула его была такова:
   Ехал себе на "Москвиче" молодой парнишка. Вдруг его подрезает какая-то крутючая иномарка и парнишечка въезжает ей в зад. Не так, чтобы и сильно, но и не вовсе слабо. Бампер пластиковый пробил, фонари задние покоцал. Из иномарки вылезают два бугая и достают аккуратненько парнишечку из "Москвича". Что тут делать? Наши дороги - это почти Дикий Запад. Редкие машины, проезжающие рядом, не останавливаются - ну стукнулись двое, разберутся. Бугаи на парня наезжают, правда, пока морально - плати. А у него денег нет. Когда они стали рассказывать, сколько стоит на их иномарке бампер и фонари, у парня совсем все опустилось - за такие бабки и покалечить могут. Он признал свою вину в аварии, сказал, что продаст машину и рассчитается.
   В это время из иномарки грациозно выплыла стройная красивая женщина, восточного типа, одетая в норковую шубу, но без головного убора.
   - Долго вы еще с ним возиться будете?- недовольным тоном спросила она бугаев.
   Те принялись оправдываться. Мол, юноша все понял, только денег у него нет, а машину еще неизвестно когда продаст.
   - Значит сами ее купите или поставьте его на счетчик. Только быстро. Ехать надо,- отрезала она и снова села в машину. Бугаи переглянулись.
   - Сколько хочешь за свою колымагу?- спросил один.
   - Тридцать тысяч,- слегка загнул паренек.
   - Значит так, платим пятьсот баксов, остальное в счет ремонта и поехали оформлять.
   - Маловато.
   - А за яйца не хочешь, чтобы тебя подвесили? Ладно, хрен с тобой, 700 баксов и поехали.
   Предложение было очень даже неплохое. При этом раскладе парень терял совсем немного. Он с радостью согласился и все вместе они поехали в город к нотариусу. Там быстро оформили доверенность с правом продажи. Бугаи отслюнявили парню семь зеленых бумажек с портретом Франклина, взяли расписку, забрали у него техпаспорт и отбыли восвояси, только уже на двух машинах.
   Через какое-то время паренек решил что-то на эти баксы купить у себя в городке. Но только опять нарвался на неприятности. Схлопотал по физиономии и был сдан в местную ментовку за попытку сбыта фальшивой иностранной валюты. Имевшиеся у него баксы были совсем как настоящие, только с одинаковыми номерами.
   Номер иномарки он не запомнил, в приметах бугаев путался. Пробили по учетам его машину, оказалось, что она уже продана. Местные обэповцы свозили его в город и полдня колесили по улицам, пока искали нотариат, где оформлялась доверенность. Нашли. А человека, на которого была выписана доверенность не нашли. В адресном бюро такой не значился. Машина ушла, жулики сгинули.
   Кругом обиженного и несчастного парнишку нашел Вязов.
   - Машину у тебя забрали обманом. Так?
   - Так.
   - Есть возможность получить за нее компенсацию.
   Глаза парня загорелись.
   - Что для этого надо?- спросил он.
   - Узнать тех, кто тебя кинул.
   - Да с превеликой радостью. У меня на них сволочей уже такой зуб отрос .........,- у него не хватило слов и фраза так и осталась незаконченной.
   Все подготовительные вопросы были согласованы, пришла пора действовать. Вязов снял трубку телефона и набрал номер адвоката Зигельбаума.
   - Здравствуйте, уважаемый Михаил Абрамович, мне нужно срочно связаться с Мариной. Будьте добры подскажите как это можно сделать.......... - Я хотел переговорить именно с ней...........- Хорошо, я подожду.
   Виталий положил трубку и сказал:
   - Сейчас он ее поищет. Она перезвонит сама.
   Марина позвонила через пятнадцать минут. Я не слышал о чем она говорила, но суть разговора нетрудно было представить по репликам Вязова:
   - Здравствуйте, Марина. Я обдумал ваше предложение и готов его принять. Я хотел бы встретиться с вами и конкретно обсудить условия своей капитуляции.
   - Нет, я не хочу это обсуждать с Зигельбаумом. Я могу сдаться красивой женщине, но не старому некрасивому еврею.
   - Нет. Извините, жизнь полна неожиданностей и мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь видел нас вместе. Давайте встретимся в каком-нибудь уединенном месте. Лучше за городом.
   - Замечательно, договорились. До встречи.
   Виталий откинулся в кресле и улыбнулся.
   - Все отлично, Игорь. Лед тронулся. Мы их слепим, как котят. "Стрелка" назначена на 3 часа в загородном кемпинге.
   Марина поехала на встречу, как всегда, вместе со своими телохранителями. Один из них сидел за рулем, другой рядом с ней. Они не опаздывали, поэтому не торопились. Однако, когда, выехав на объездную дорогу, попали на участок с ограничением скорости до шестидесяти километров, водителя заело. Тащиться в колонне раздолбаек, как обыкновенный лох, было выше его сил. Он прибавил газу.
   Гаишники даже не прятались. За поворотом стояли три их патрульные машины и автобус с передвижной станцией медицинского контроля. "Вольво-850" с тонированными стеклами они пропустить просто не могли. Марина, плавно опустив окно, привычно сунула под нос инспектору удостоверение помощника депутата, но это не возымело никакого действия. Водителя увели в автобус на освидетельствование, потом попросили выйти пассажиров. Второй охранник попробовал спорить, а зря. Его бесцеремонно вытащили, поставили в стойку руками на капот, обыскали. Обнаружив пистолет, тут же завернули "ласты" назад и защелкнули наручники. Марину обыскивать не стали, но заставили показать содержимое сумочки. Для какого-то вшивого превышения скорости это было уже слишком. Ни Марина, ни ее телохранители не могли ничего понять. Их рассадили по разным машинам. Марину - обратно в "Вольво", за руль которой уселся молодой лейтенант, а рядом с девушкой какой-то парень в штатском.
   - В прошлом году у вас машина похуже была,- отметил он.- Сейчас покруче. А я теперь пешком хожу.
   - Мне какое до этого дела?- презрительно спросила она.
   - Забыли меня. Нехорошо. А я вас помню. Когда ваши бугаи у меня машину отбирали, вы еще и подначивали. Я их целый год искал. В добровольные помощники ГИБДД записался, думаю - все равно где-нибудь на дороге встретимся. Слава богу, вот и встретились.
   Марина вдруг вспомнила этого паренька, у которого год назад ее парни ради хохмы отмели "Москвичонка". Охранники еще долго потом смеялись как они ловко нагнали на него страха и сбросили ему фальшивые баксы. Сделали они это не для выгоды, так, приколоться. Она поняла, что прошлогодняя шутка грозит обернуться большими неприятностями и начала строить планы как ей выкрутиться из этой ситуации. Но никакие ее уверения о высоких связях, больших покровителях и просьбы вызвать адвоката не помогли. Как последнюю вокзальную проститутку, ее закрыли в вонючей камере, а парней повели на допрос.
   Спасение пришло с неожиданной стороны. Близкую к отчаянию Марину из заточения вызволили менты. А точнее - мы с Вязовым. Гаишники уже загнали ее "Вольво" на штрафную стоянку, и нам сказали, что машину можно будет забрать только завтра, когда они появятся и дадут соответствующее разрешение. Почему-то гены ее папочки, привычного к отсидкам, не сказались и трехчасовое пребывание в камере произвело на нее очень сильное впечатление. Мы усадили Марину к себе в машину, и она самым натуральным образом разревелась. Всю ситуацию она представляла через призму собственного унижения, не понимая, что оно вполне заслуженно. Вязов пытался ее утешить, а я выговаривал ему, что он и так будучи отстраненным от работы, взял на себя еще ответственность, освобождая подозреваемую в тяжком преступлении. Он отшучивался, что грех такую красивую девушку в камере держать, а я бурчал, мол, пусть бы понюхала параши, посидела бы вместе со всякими ложкомойками, поняла почем фунт лиха. Я ворчал, а Вязов меня успокаивал. Марина, вытерев слезы, помалкивала в тряпочку, но я чувствовал как в ней поднимается волна ненависти ко мне. Столь же пропорционально в ней поднималась волна симпатии к Вязову. Когда мы доехали до ее подъезда, он вызвался ее проводить, упирая на то, что раз она привыкла к охране, то нет смысла отвыкать от хорошей привычки, а он будет заменой арестованным бугаям. Я ждать его отказался и уехал. То, что он останется у нее на ночь, можно было предугадать без помощи гадалки.
   Я бы не сказал, что у Вязова был комплекс Казановы, за каждой новой юбкой он не гонялся. Но у него было поразительное свойство совмещать членские утехи с работой. Если он видел, что женщина может быть ему полезна для дела, то сразу начинал относиться к ней с повышенным вниманием. А поскольку мужик он был видный издалека, да еще с хорошо подвешенным языком, то немногие могли устоять перед его обаянием. Спланированная им операция удалась на сто процентов. Он нанес удар по группировке Джавдета, да еще и залез в койку к его дочке. Но зависти к его любовным победам я не испытывал. Был такой исследователь Гарун Тазиев, который забирался в жерла вулканов. Так и Вязов упорно лез туда, где высоко и горячо. Теперь все зависело от него самого, любое неверное движение и он мог лишиться головы.