Страница:
Размеренный ход небесных тел, который люди называют музыкой сфер и считают неслышимым для ушей смертных из-за их грубости, для этих древних детей природы был дополнительным источником радости.
Четвертая подраса, как будет видно, начала с тремя хорошо развитыми чувствами – зрением, осязанием и слухом. Чувство обоняния, которое является особой принадлежностью этой подрасы, при зарождении своем было и духовной, и физической способностью. Духовное обоняние обладало многими свойствами, которые мы ассоциируем со зрением, осязанием и слухом. Даже сейчас натуралисты знают, что у некоторых насекомых обоняние выполняет роль почти всех чувств, а о важности обоняния у некоторых животных, особенно у собак, вряд ли нужно и упоминать. Развитие этого чувства добавило природе еще одно одеяние, оправдывая идею древних, принявших луковицу в качестве символа эволюции. Предметы, которые раньше можно было только видеть, осязать и слышать, впервые приобрели для людей свойство запаха.
В пятой подрасе развилось чувство вкуса.[29] Поначалу человеческое тело не требовало пищи для поддержания жизни, и даже в столь поздний период, когда четвертая подраса развивала чувство обоняния, люди ничего не ели,[30] но поглощали путем осмоса питание из воздуха. Лишь когда их тела стали достаточно плотными и в некотором смысле грубыми, поддержание системы стало производиться с помощью пищи, поступающей в живот. Первая и вторая расы не испытывали необходимости возмещать износ своих тканей питанием. По сути, в нашем четвертом малом круге на этой планете человек не стал питающимся животным до завершения второй расы.
Чувства, развивавшиеся шестой и седьмой подрасами, непостижимы для нас, имеющих лишь пять чувств, хотя и развитых до значительно более высокой степени, чем у человечества любого из предшествовавших периодов. Но оставшиеся два чувства у нас пока еще в очень зачаточном состоянии.
В те времена человек не ощущал посредством чувств ничего неприятного. Фактически никакое чувство на ранних этапах своего зарождения не может нести никакого неприятного ощущения. Последнее, будучи продуктом дисгармонии и насилия над естественным порядком вещей, могло возникнуть лишь после того, как чувства стали достаточно ассоциированы с внешними объектами. Физическая боль была, так сказать, вызвана злоупотреблением чувствами, а не просто их использованием. Библейский миф о том, что Бог проклял Землю при падении Адама, имеет глубокое значение. В своем природном состоянии человек не знал злоупотребления каким-либо чувством или органом, а потому был свободен от всякой боли, связанной с их употреблением. Дети, хотя острота их чувств куда больше, чем в старшем возрасте, не испытывают болезненных ощущений с такой же силой, с какой чувства могут причинять их взрослым. Например, они могут переносить зловонные запахи без особого раздражения. Зрение детей более ясное и зоркое, чем у взрослых, но их глаза не распознают тонких оттенков цвета. Слух в детстве достигает гораздо более широкого диапазона, чем когда-либо после; дети могут слышать намного более высокие тона и более тихие звуки, чем средний взрослый человек, но полутонов и других, более тонких градаций они не различают. На заре жизни сила разных органов чувств особенно замечательна, и удовольствие от них получается наибольшее. Звуки, неприятные для обычного уха, часто не лишены привлекательности для молодого. Эту аналогию можно проводить повсюду, и разница между молодыми и взрослыми чувствами будет заметна. Приверженность детей к сильным вкусам и их неспособность оценить тонкие вкусовые оттенки известны, и из наблюдения за детской жизнью становится ясно, что природа предпочитает прежде всего наметить общие контуры, а потом уж заполнять их деталями. Склонностью рас в их высшем развитии всегда было развивать все больше и больше вариаций каждого из основных чувств. С каждым шагом восхождения чувства теряли в своей остроте, но приобретали в богатстве и разнообразии. Нашим предкам многие вещи, которые нами ощущаются определенно разными на вкус, казались совершенно сходными. Так и с цветом, звуком и всякой другой областью развития чувств. Даже утонченное разнообразие современных деликатесов в сравнении с простой кухней Средних веков даст нам некоторое представление о сложной чувствительности нашего языка.
Продолжая исследование нашего предмета, направим внимание на то, что можно назвать сложными чувствами, составленными более чем из одного чувства, которые в одно и то же время воспринимают тот же объект. Эпикурейцы засвидетельствуют, как их удовольствие приобретает особый смак, если блюдо радует их своим запахом, так же как и вкусом, тогда как усиление эффекта музыки с изменением яркости света хорошо известно, во всяком случае на Востоке.
Мы говорили о двух наборах чувств – которыми обладал сверхмирской человек и которыми владеют его земные потомки. Еще более высокие духовные чувства, называемые индийскими философами танматрами, мы даже не упоминали – это, грубо говоря, абстрактные чувства, при которых чувство и воспринимаемый объект сливаются в одно. Человек наших дней на низшем плане своего существования обладает пятью грубыми чувствами; когда же он действует в астральном теле, то получает в свое распоряжение чувства астральные, и в этом состоянии он во всех отношениях находится в том же положении, что и его бесплотный предок.
Здесь можно упомянуть, что в древних санскритских писаниях брахман часто называется «сыном огня»,[31] что в действительности означает астрального человека – сверхмирское человеческое существо, ибо брахманы притязают на то, что лишь они одни остались верны традициям своих возвышенных предков, тогда как остальной мир предался служению чужим богам. Но выше этих астральных чувств находятся истинно духовные чувства – их абстрактные соответствия. Этими семью чувствами, высокоразвитыми в тройственном их проявлении – духовном, астральном и физическом, – и владеют величайшие махатмы, ставшие властелинами природы. Путем старательного развития они сохранили достоинства всех прежних рас, соединив их со своими собственными достижениями, тогда как человечество продолжало двигаться своим циклом нисхождения.
Глава IV. Первобытный человек
Физическая грубость отрезает нас и от многих других радостей природы, помимо ее музыки, как известно всем тем, чьи чувства утончены от природы или благодаря специальному развитию. А в то время духовный слух был полностью раскрыт, и гармония между духовной и физической природой человека позволяла этому чувству достигать большей остроты, чем у какой-либо последующей расы в целом. Но и в наши дни живут люди, не только сохранившие чудесную силу слуха, которой владели наши предки из третьей расы, но и постоянным упражнением развившие ее до еще более замечательной степени совершенства. Эти исключительные человеческие существа, как хорошо известно в Индии и в других местах, могут говорить через пространство и быть услышанными теми, чей духовный слух может управлять своим физическим соответствием и подчинять его, когда это нужно. Для духовного слуха расстояние не составляет препятствия, и души, находящиеся в духовной симпатии, откликаются на зов друг друга, находясь на разных концах света.
Смотри, как небосвод
Усеян золотистыми кружкáми!
Мельчайшее из видных нам светил
В движении своем поет, как ангел,
И вторит юнооким херувимам.
Гармония подобная живет
В бессмертных душах, но пока она
Земною грязной оболочкой праха
Прикрыта грубо, мы ее не слышим.
(У. Шекспир. «Венецианский купец», акт V, сцена 1)
Четвертая подраса, как будет видно, начала с тремя хорошо развитыми чувствами – зрением, осязанием и слухом. Чувство обоняния, которое является особой принадлежностью этой подрасы, при зарождении своем было и духовной, и физической способностью. Духовное обоняние обладало многими свойствами, которые мы ассоциируем со зрением, осязанием и слухом. Даже сейчас натуралисты знают, что у некоторых насекомых обоняние выполняет роль почти всех чувств, а о важности обоняния у некоторых животных, особенно у собак, вряд ли нужно и упоминать. Развитие этого чувства добавило природе еще одно одеяние, оправдывая идею древних, принявших луковицу в качестве символа эволюции. Предметы, которые раньше можно было только видеть, осязать и слышать, впервые приобрели для людей свойство запаха.
В пятой подрасе развилось чувство вкуса.[29] Поначалу человеческое тело не требовало пищи для поддержания жизни, и даже в столь поздний период, когда четвертая подраса развивала чувство обоняния, люди ничего не ели,[30] но поглощали путем осмоса питание из воздуха. Лишь когда их тела стали достаточно плотными и в некотором смысле грубыми, поддержание системы стало производиться с помощью пищи, поступающей в живот. Первая и вторая расы не испытывали необходимости возмещать износ своих тканей питанием. По сути, в нашем четвертом малом круге на этой планете человек не стал питающимся животным до завершения второй расы.
Чувства, развивавшиеся шестой и седьмой подрасами, непостижимы для нас, имеющих лишь пять чувств, хотя и развитых до значительно более высокой степени, чем у человечества любого из предшествовавших периодов. Но оставшиеся два чувства у нас пока еще в очень зачаточном состоянии.
В те времена человек не ощущал посредством чувств ничего неприятного. Фактически никакое чувство на ранних этапах своего зарождения не может нести никакого неприятного ощущения. Последнее, будучи продуктом дисгармонии и насилия над естественным порядком вещей, могло возникнуть лишь после того, как чувства стали достаточно ассоциированы с внешними объектами. Физическая боль была, так сказать, вызвана злоупотреблением чувствами, а не просто их использованием. Библейский миф о том, что Бог проклял Землю при падении Адама, имеет глубокое значение. В своем природном состоянии человек не знал злоупотребления каким-либо чувством или органом, а потому был свободен от всякой боли, связанной с их употреблением. Дети, хотя острота их чувств куда больше, чем в старшем возрасте, не испытывают болезненных ощущений с такой же силой, с какой чувства могут причинять их взрослым. Например, они могут переносить зловонные запахи без особого раздражения. Зрение детей более ясное и зоркое, чем у взрослых, но их глаза не распознают тонких оттенков цвета. Слух в детстве достигает гораздо более широкого диапазона, чем когда-либо после; дети могут слышать намного более высокие тона и более тихие звуки, чем средний взрослый человек, но полутонов и других, более тонких градаций они не различают. На заре жизни сила разных органов чувств особенно замечательна, и удовольствие от них получается наибольшее. Звуки, неприятные для обычного уха, часто не лишены привлекательности для молодого. Эту аналогию можно проводить повсюду, и разница между молодыми и взрослыми чувствами будет заметна. Приверженность детей к сильным вкусам и их неспособность оценить тонкие вкусовые оттенки известны, и из наблюдения за детской жизнью становится ясно, что природа предпочитает прежде всего наметить общие контуры, а потом уж заполнять их деталями. Склонностью рас в их высшем развитии всегда было развивать все больше и больше вариаций каждого из основных чувств. С каждым шагом восхождения чувства теряли в своей остроте, но приобретали в богатстве и разнообразии. Нашим предкам многие вещи, которые нами ощущаются определенно разными на вкус, казались совершенно сходными. Так и с цветом, звуком и всякой другой областью развития чувств. Даже утонченное разнообразие современных деликатесов в сравнении с простой кухней Средних веков даст нам некоторое представление о сложной чувствительности нашего языка.
Продолжая исследование нашего предмета, направим внимание на то, что можно назвать сложными чувствами, составленными более чем из одного чувства, которые в одно и то же время воспринимают тот же объект. Эпикурейцы засвидетельствуют, как их удовольствие приобретает особый смак, если блюдо радует их своим запахом, так же как и вкусом, тогда как усиление эффекта музыки с изменением яркости света хорошо известно, во всяком случае на Востоке.
Мы говорили о двух наборах чувств – которыми обладал сверхмирской человек и которыми владеют его земные потомки. Еще более высокие духовные чувства, называемые индийскими философами танматрами, мы даже не упоминали – это, грубо говоря, абстрактные чувства, при которых чувство и воспринимаемый объект сливаются в одно. Человек наших дней на низшем плане своего существования обладает пятью грубыми чувствами; когда же он действует в астральном теле, то получает в свое распоряжение чувства астральные, и в этом состоянии он во всех отношениях находится в том же положении, что и его бесплотный предок.
Здесь можно упомянуть, что в древних санскритских писаниях брахман часто называется «сыном огня»,[31] что в действительности означает астрального человека – сверхмирское человеческое существо, ибо брахманы притязают на то, что лишь они одни остались верны традициям своих возвышенных предков, тогда как остальной мир предался служению чужим богам. Но выше этих астральных чувств находятся истинно духовные чувства – их абстрактные соответствия. Этими семью чувствами, высокоразвитыми в тройственном их проявлении – духовном, астральном и физическом, – и владеют величайшие махатмы, ставшие властелинами природы. Путем старательного развития они сохранили достоинства всех прежних рас, соединив их со своими собственными достижениями, тогда как человечество продолжало двигаться своим циклом нисхождения.
Глава IV. Первобытный человек
Предыдущий набросок, при всей своей скудности, с достаточной для нашей цели точностью показывает ход эволюции, которая привела человека к рождению на материальном плане, да фактически и породила сам этот план. Мы увидели, как вышел человек из своего духовного состояния и медленно развивал вещественную жизнь путем воплощения духовных соответствий семи чувств, пятью из которых сегодняшнее человечество владеет в действительном, а оставшимися двумя – в латентном, или потенциальном, состоянии. За период первой расы, как было сказано, предметное развитие человека и его планеты дошло до той точки, которая, не будучи уже совершенно духовной, не была еще и материальной – в том смысле, какой мы придаем этому слову. В течение семи подрас второй[32] расы поток эволюции все больше полнился развитием материи. Но даже тогда человек еще не кристаллизовался и не уплотнился до той степени, чтобы его нынешние потомки узнали в нем своего сородича, – он все еще был полубесплотным, обладая лишь немногими чертами, которые мы бы сейчас сочли человеческими; на самом деле в физическом смысле он человеком еще не был[33] Ведь даже во второй расе его полуэфирное тело еще было свободно от болезней, и полная гармония в телесной системе давала ей аромат совершенного здоровья. Животные в раннюю эпоху существования этих людей были благоухающими, подобно цветам и деревьям, и человек был ароматным цветком, пока жил естественной жизнью. Даже после бесчисленных веков нездоровой жизни, неразборчивости и злоупотребления естественными функциями он и сегодня оказывается приятно пахнущим молодым животным, требующим лишь омовения чистой водой для поддержания своей системы столь же чистой, а дыхания – столь же свежим, как у коровы, единственного животного, которое не совсем еще выродилось (кроме, пожалуй, еще овцы, к которой это тоже в некоторой степени применимо). Это может пролить свет на тот вопрос, почему столь многие народы смотрят на корову как на священное животное или, во всяком случае, относятся к ней с особым уважением. Почтение, изъявляемое к корове в Индии и Древнем Египте, общеизвестно, но даже у других наций, которые сейчас стали употреблять коров в пищу, это животное играет в мифах важную роль.
Почти невозможно дать верное представление о человеческих существах, которые когда-то ходили по этой Земле, – ее ранних хозяевах. Они постижимы лишь для провидцев и могут быть представлены лишь теми, чьи способности воображения намного превосходят обычные. Сам вид человека, который совершенно прозрачен, устройство тела которого ясно различимо, а мысли столь же четко видимы, как и руки, совершенно непостижим для современного чувственно развитого человека.
Мы уже кратко упомянули тот факт, что прежде, чем человек прибегнул к питанию, основное питание он получал из воздуха. На протяжении веков у него не было развито такое лицо, которое позволяло бы ему иметь рот, занимающий так много места на сравнительно малом пространстве, отведенном для лица. Эта черта у нас необычайно непропорциональна, обычно имеет недостаток симметрии и почти всегда свирепо демонстрирует физиологические признаки хищного существа.
Третья раса[34] отмечала начало нового положения вещей. Эволюция, которая до тех пор проходила через эфирные уровни материи, постепенно достигала более полного предметного проявления, и постоянный процесс дифференциации, образующий работу эволюции, теперь достиг каждого отдельного человека. До того времени закон, управляющий эволюцией, не достиг еще достаточной сложности, чтобы быть разным в случае каждой индивидуальности, и именно с третьей расы этот космический закон в индивидуальностях принял в значительной мере форму личной воли. Не следует полагать, что в начале периода третьей расы эта воля по какому-то чуду возникла, подобно Афине, в полном вооружении. Природа не любит скачков в самом большом так же, как и в малом, и как в материальном, так и в духовном существовании. Материальное развитие медленно, но ощутимо затмевало сознание человеком своей духовной природы, и в рассматриваемый нами период на нашей планете создались подходящие условия для существ, у которых психические начала были в заметной степени перевешены материальными. Оба мира, материальный и духовный, были тогда настолько готовы для человека, насколько он сам был готов к ним. Это в тот самый период большому количеству человеческих существ, неспособных приспособиться к изменившимся условиям существования, пришлось удалиться со сцены. Закон кармы, или строгое приложение закона, по которому причина неизбежно влечет следствие, к личному поведению, начал утверждать себя. Все человеческие существа, которые не могли привести себя в гармонию с действием этого закона, были убраны со сцены отбором как негодные для жизни в этих более передовых условиях, а наиболее приспособленные выживали. Несомненно, проследить дальнейший путь этих видимых неудач природы было бы интересным направлением исследований, но предмет этот чужд нашему нынешнему плану изложения. Но как были исключительные случаи, в которых появлялись существа, не удовлетворяющие даже низшему пределу, необходимому для продолжения существования, так были, как и во все прочие эпохи, те, кто продвинулся гораздо выше среднего предела развития, достигаемого расой, которую двигала вперед сила их индивидуальных достижений.
Рост личной воли – самый важный факт в истории эволюции человека; это тот самый «запретный плод», который принес знание добра и зла. Из тщательного исследования природы личной воли можно увидеть, что ее проявление принимает форму желания ее обладателя привести свое окружение в соответствие с его собственными целями и представлениями. Имея постоянно в виду эту характерную черту личной воли, будет нетрудно проследить ее действие.
Но в этой проблеме есть еще один фактор, который также требуется учесть.
Ранее мы говорили, что во время первого появления на Земле человек помимо животных обнаружил различные порядки уже развившихся на тот момент эфирных существ. Они называются элементалами, или природными духами, по причине их связи с пятью элементами, на которые оккультисты подразделяют нынешнее состояние всего диапазона чувственной природы. Когда понятен принцип, стоящий за этим разделением, то видно, что он нисколько не более абсурден, чем идея о химических элементах, которых оказывается столько, сколько удается открыть. Классификация здесь идет по совсем иному, хотя и столь же научному, плану. Человек не может приобрести никакого знания об объектах чувств, которые в своей совокупности образуют внешнюю природу, если они не воздействуют на то или иное из его физических чувств. Для выявления существования внешней вещи она должна отвечать одному из пяти тестов. Когда человечество разовьет другие чувства, будут открыты и другие элементы, которые тем, в ком эти чувства уже раскрылись благодаря исключительным обстоятельствам или намеренной тренировке, знакомы уже сейчас.
Эти элементальные существа, или природные духи, как их иногда называют, являются теми же самыми таинственными созданиями, которые под разными именами упоминаются розенкрейцерами. Как уже было сказано в предыдущей главе, они бывают двух различных порядков. Первый состоит из тех, кого можно популярно назвать душами разных элементов; они – центры силы в той полусознательной тонкой материи – астральном свете, – которая, подобно фотопластинке, принимает впечатления от каждой мысли, возникающей в уме человека. К другому относятся более индивидуализированные существа, которые полуразумны и составляют царство, стоящее ниже человеческого, и из которого развились человеческие существа до «падения человека в зарождение», что будет обсуждаться далее. Наши учителя сдержанны в том, что касается элементалов, и дают о них лишь столько информации, сколько необходимо для понимания общих принципов эволюции. Необходимо, однако, заметить, что ранее выдвинутые нами онтологические воззрения требуют считать органическую жизнь, проявление которой наблюдается в протоплазме, лишь одной из множества форм, в которых вселенское жизненное начало находит выражение. Всем биологам известно, что жизнедеятельность может давать тепловые, световые и электрические проявления, а мы должны добавить, что не только в некоторых случаях, но всегда и повсюду эти проявления происходят в силу действия этого жизненного начала. Им проникнут каждый атом во вселенной. Вселенная – это одно огромное сознание, и все в ней, от мельчайшего атома до самого благородного существа, о котором мы можем знать или иметь представление, – лишь конечные проявления этого сознания. Потому есть бесконечное множество существований, ограниченное проявление которых на этой Земле меняется соответственно ее состоянию и условиям, на ней существующим.
Когда личная воля человека пробудилась, она действовала по линии наименьшего сопротивления. Какая бы мысль ни возникала у человека, она по причине своей динамической силы немедленно находила предметное выражение в окружающем его элементальном мире. По мере того как личная воля набирала силу, эти впечатления, оставляемые мыслью на элементальных существах, становились все более и более долговечными. И хотя в разбираемый нами период конфликты между людьми были еще неизвестны, все же каждый человек благодаря своей личности был наделен совокупностью желаний, которые были его собственными, и действие разных воль на эти низшие элементальные существа создало первую на Земле форму конфликта.
В наши дни эти элементальные существа выполняют в природе очень важную функцию. Будучи оформлены волями предыдущих поколений людей, они стали разновидностью кармических посредников, которые не дают людям, не являющимся адептами, перейти в своем развитии границы, установленные для их расы. Когда со временем эти впечатления набрали достаточную силу и постоянство, почва конфликта сместилась вместе с линией наименьшего сопротивления. Уже более высокие элементальные духи почувствовали давление конфликтующей воли человека, а поскольку они были слишком развиты, чтобы легко подчиниться ее впечатляющей силе, борьба обострилась. Конфликт усилился, когда первая женщина, а затем и мужчина подверглись атаке.
Высшие элементальные существа развивались в людей до того времени, когда на Землю следом за личной волей пришли рождение и смерть. Можно легко представить, что когда каждый человек начал преследовать свой личный интерес, коллективные усилия, необходимые для развития элементальных существ, стали разделяться, а когда человек стал животным, которое питается, увеличивающемуся огрубению тела сопутствовало физическое размножение вида. Такова история этого «падения в зарождение». Человек «пал» в силу употребления своей личной воли. Но это материальное развитие может рассматриваться как «падение» только с одной стороны, с другой же стороны, оно было лишь необходимым витком спирали прогресса и зарей дня столь яркого, какого человечество никогда еще не видело. И возрождение это завершит Христос, воплощенная мудрость, истинный дух человеческий.
Тема «падения», естественно, ставит проблему свободной воли. У нас нет желания входить в подробную дискуссию об этом спорном и много обсуждавшемся вопросе. Достаточно будет указать, что человеческая воля свободна настолько, в коей мере каждый индивидуум действует ради достижения счастья. Но то, что удовлетворило бы его, зависит от ранее существующей необходимости, диктуемой его собственной природой. И даже тогда воля свободна, поскольку потребности его природы не навязываются каким-то внешним фактором, а задаются вечным законом, воплощенным в его «я». Однако если же под свободой воли понимать способность прекратить существование своего «я», уничтожить собственную природу, то такую свободу следует без колебаний отрицать. Такому своеволию нет места в Космосе. В каждый момент времени воля человека свободна, и он делает то, что доставляет ему удовольствие, но все же есть порядок, управляющий ее проявлением. Как математики на основании нескольких прошлых положений небесного тела могут предсказать его будущее движение, так возможна и более высокая математика, позволяющая на основании достоверных данных вычислить прошлое и будущее человеческого существа. Но будущий путь человека зависит от такого вычисления не более, чем движение планет от вычислений астрономов.
Пока мы не перешли к другой теме, можно сказать несколько слов о необходимости зла и обвинении в пессимизме, которое постоянно выдвигается против восточной школы мысли. Несомненно, существует циклическая необходимость, заставляющая поток человеческого прогресса достигать своих крайних пределов, а затем возвращаться к породившему его источнику обогатившимся и очистившимся в своем долгом путешествии. Философ не станет сожалеть об этом, когда вспомнит, что при каждом удалении от счастливого духовного состояния человечество продвигается к конечному свершению и славному воскресению. Негодовать на необходимость достижения более высоких и совершенных состояний, путь к которым не усыпан удовольствиями, – лишь проявлять невежество и эгоизм. Это – неведение о великолепной перспективе, ожидающей нас по возвращении, и сетование на индивидуальные страдания, которые обогащают великое целое – вселенский разум – путем осуществления потенциально заключенных в нем идей. Философская мысль всегда оптимистична, и лишь искаженный взгляд на вещи порождает пессимизм. Живая духовность, образующая основание восточных систем, конечно же предупреждает нас от погружения в стагнацию материальных удовольствий и грубого физического существования, но она вовсе не смотрит на саму жизнь как на зло. Напротив, восточные учителя всегда настаивали на той важной роли, какую играет наша земная жизнь в великом плане, который состоит в развитии все более высоких состояний совершенства на каждом витке. Две системы, против которых чаще всего выдвигается такой критицизм, – это буддизм и веданта. Но должное уяснение закона причинности, как он понимается в этих системах, устранит это неверное представление; все, что происходит, – хорошее, плохое, или безразличное нам, – приводится в действие вечным законом, воплощенным в вечной субстанции, которая есть также абсолютное блаженство. Единственный подлинный пессимизм – это нигилизм современной Европы. То неверное представление, что делает из нирваны и мокши уничтожение, собственно, и приводит к выдвижению обвинения в пессимизме в адрес восточных религий.
Эту часть нашего предмета нельзя оставить, не отметив одной очень важной идеи, которая развилась под действием личной воли. Повышенная концентрация энергии «я», которой потребовало применение воли, ее воздействие на тот объект, на который воля была направлена, и соответствующее сопротивление этого объекта «я» заставило человека остро осознать какое-то существование вне его самого и составить представление о нем. Это акцентирование воли очень быстро скрыло от его сознания менее разделенное, или духовное, состояние, в котором он жил раньше. Рост собственных интересов уничтожил то бесстрашие, которое происходило от безличности и любящей гармонии со всем окружающим. Пока со всех сторон человека не стали осаждать странные опасности, он не чувствовал ни потребности в защитнике, ни необходимости в посреднике между ним и его создателем – Непреложным Законом. Представление о силе возникло у него одновременно с представлением об опасности, а страх стал вполне естественным спутником последней. Это побудило его создать себе веру в некую внешнюю силу, которой он боялся и от которой зависел, и это заложило основу всех искусственных культов, которые до наших дней полнят мир своими многочисленными выводками заблуждений. Оглядываясь вокруг себя, первобытный человек видел источник силы в Солнце – источнике света и жизнедающей энергии. Он боялся его и потому пытался его умилостивить.
Самые сильные из воспринимаемых им лучей были красного цвета, и потому он искал соответствующие предметы для использования при поклонении, и чем труднее было достать предмет, тем бóльшую ценность он имел в глазах поклоняющегося как то, что может умилостивить светило. Это привело к применению крови в качестве самого подходящего жертвоприношения, и она обильно потекла на алтарь Солнца. Насилие стало самым губительным проявлением духовного упадка человека и навлекло на него соответствующую отдачу со стороны элементальных существ, развивать которых было его долгом.
Почти невозможно дать верное представление о человеческих существах, которые когда-то ходили по этой Земле, – ее ранних хозяевах. Они постижимы лишь для провидцев и могут быть представлены лишь теми, чьи способности воображения намного превосходят обычные. Сам вид человека, который совершенно прозрачен, устройство тела которого ясно различимо, а мысли столь же четко видимы, как и руки, совершенно непостижим для современного чувственно развитого человека.
Мы уже кратко упомянули тот факт, что прежде, чем человек прибегнул к питанию, основное питание он получал из воздуха. На протяжении веков у него не было развито такое лицо, которое позволяло бы ему иметь рот, занимающий так много места на сравнительно малом пространстве, отведенном для лица. Эта черта у нас необычайно непропорциональна, обычно имеет недостаток симметрии и почти всегда свирепо демонстрирует физиологические признаки хищного существа.
Третья раса[34] отмечала начало нового положения вещей. Эволюция, которая до тех пор проходила через эфирные уровни материи, постепенно достигала более полного предметного проявления, и постоянный процесс дифференциации, образующий работу эволюции, теперь достиг каждого отдельного человека. До того времени закон, управляющий эволюцией, не достиг еще достаточной сложности, чтобы быть разным в случае каждой индивидуальности, и именно с третьей расы этот космический закон в индивидуальностях принял в значительной мере форму личной воли. Не следует полагать, что в начале периода третьей расы эта воля по какому-то чуду возникла, подобно Афине, в полном вооружении. Природа не любит скачков в самом большом так же, как и в малом, и как в материальном, так и в духовном существовании. Материальное развитие медленно, но ощутимо затмевало сознание человеком своей духовной природы, и в рассматриваемый нами период на нашей планете создались подходящие условия для существ, у которых психические начала были в заметной степени перевешены материальными. Оба мира, материальный и духовный, были тогда настолько готовы для человека, насколько он сам был готов к ним. Это в тот самый период большому количеству человеческих существ, неспособных приспособиться к изменившимся условиям существования, пришлось удалиться со сцены. Закон кармы, или строгое приложение закона, по которому причина неизбежно влечет следствие, к личному поведению, начал утверждать себя. Все человеческие существа, которые не могли привести себя в гармонию с действием этого закона, были убраны со сцены отбором как негодные для жизни в этих более передовых условиях, а наиболее приспособленные выживали. Несомненно, проследить дальнейший путь этих видимых неудач природы было бы интересным направлением исследований, но предмет этот чужд нашему нынешнему плану изложения. Но как были исключительные случаи, в которых появлялись существа, не удовлетворяющие даже низшему пределу, необходимому для продолжения существования, так были, как и во все прочие эпохи, те, кто продвинулся гораздо выше среднего предела развития, достигаемого расой, которую двигала вперед сила их индивидуальных достижений.
Рост личной воли – самый важный факт в истории эволюции человека; это тот самый «запретный плод», который принес знание добра и зла. Из тщательного исследования природы личной воли можно увидеть, что ее проявление принимает форму желания ее обладателя привести свое окружение в соответствие с его собственными целями и представлениями. Имея постоянно в виду эту характерную черту личной воли, будет нетрудно проследить ее действие.
Но в этой проблеме есть еще один фактор, который также требуется учесть.
Ранее мы говорили, что во время первого появления на Земле человек помимо животных обнаружил различные порядки уже развившихся на тот момент эфирных существ. Они называются элементалами, или природными духами, по причине их связи с пятью элементами, на которые оккультисты подразделяют нынешнее состояние всего диапазона чувственной природы. Когда понятен принцип, стоящий за этим разделением, то видно, что он нисколько не более абсурден, чем идея о химических элементах, которых оказывается столько, сколько удается открыть. Классификация здесь идет по совсем иному, хотя и столь же научному, плану. Человек не может приобрести никакого знания об объектах чувств, которые в своей совокупности образуют внешнюю природу, если они не воздействуют на то или иное из его физических чувств. Для выявления существования внешней вещи она должна отвечать одному из пяти тестов. Когда человечество разовьет другие чувства, будут открыты и другие элементы, которые тем, в ком эти чувства уже раскрылись благодаря исключительным обстоятельствам или намеренной тренировке, знакомы уже сейчас.
Эти элементальные существа, или природные духи, как их иногда называют, являются теми же самыми таинственными созданиями, которые под разными именами упоминаются розенкрейцерами. Как уже было сказано в предыдущей главе, они бывают двух различных порядков. Первый состоит из тех, кого можно популярно назвать душами разных элементов; они – центры силы в той полусознательной тонкой материи – астральном свете, – которая, подобно фотопластинке, принимает впечатления от каждой мысли, возникающей в уме человека. К другому относятся более индивидуализированные существа, которые полуразумны и составляют царство, стоящее ниже человеческого, и из которого развились человеческие существа до «падения человека в зарождение», что будет обсуждаться далее. Наши учителя сдержанны в том, что касается элементалов, и дают о них лишь столько информации, сколько необходимо для понимания общих принципов эволюции. Необходимо, однако, заметить, что ранее выдвинутые нами онтологические воззрения требуют считать органическую жизнь, проявление которой наблюдается в протоплазме, лишь одной из множества форм, в которых вселенское жизненное начало находит выражение. Всем биологам известно, что жизнедеятельность может давать тепловые, световые и электрические проявления, а мы должны добавить, что не только в некоторых случаях, но всегда и повсюду эти проявления происходят в силу действия этого жизненного начала. Им проникнут каждый атом во вселенной. Вселенная – это одно огромное сознание, и все в ней, от мельчайшего атома до самого благородного существа, о котором мы можем знать или иметь представление, – лишь конечные проявления этого сознания. Потому есть бесконечное множество существований, ограниченное проявление которых на этой Земле меняется соответственно ее состоянию и условиям, на ней существующим.
Когда личная воля человека пробудилась, она действовала по линии наименьшего сопротивления. Какая бы мысль ни возникала у человека, она по причине своей динамической силы немедленно находила предметное выражение в окружающем его элементальном мире. По мере того как личная воля набирала силу, эти впечатления, оставляемые мыслью на элементальных существах, становились все более и более долговечными. И хотя в разбираемый нами период конфликты между людьми были еще неизвестны, все же каждый человек благодаря своей личности был наделен совокупностью желаний, которые были его собственными, и действие разных воль на эти низшие элементальные существа создало первую на Земле форму конфликта.
В наши дни эти элементальные существа выполняют в природе очень важную функцию. Будучи оформлены волями предыдущих поколений людей, они стали разновидностью кармических посредников, которые не дают людям, не являющимся адептами, перейти в своем развитии границы, установленные для их расы. Когда со временем эти впечатления набрали достаточную силу и постоянство, почва конфликта сместилась вместе с линией наименьшего сопротивления. Уже более высокие элементальные духи почувствовали давление конфликтующей воли человека, а поскольку они были слишком развиты, чтобы легко подчиниться ее впечатляющей силе, борьба обострилась. Конфликт усилился, когда первая женщина, а затем и мужчина подверглись атаке.
Высшие элементальные существа развивались в людей до того времени, когда на Землю следом за личной волей пришли рождение и смерть. Можно легко представить, что когда каждый человек начал преследовать свой личный интерес, коллективные усилия, необходимые для развития элементальных существ, стали разделяться, а когда человек стал животным, которое питается, увеличивающемуся огрубению тела сопутствовало физическое размножение вида. Такова история этого «падения в зарождение». Человек «пал» в силу употребления своей личной воли. Но это материальное развитие может рассматриваться как «падение» только с одной стороны, с другой же стороны, оно было лишь необходимым витком спирали прогресса и зарей дня столь яркого, какого человечество никогда еще не видело. И возрождение это завершит Христос, воплощенная мудрость, истинный дух человеческий.
Тема «падения», естественно, ставит проблему свободной воли. У нас нет желания входить в подробную дискуссию об этом спорном и много обсуждавшемся вопросе. Достаточно будет указать, что человеческая воля свободна настолько, в коей мере каждый индивидуум действует ради достижения счастья. Но то, что удовлетворило бы его, зависит от ранее существующей необходимости, диктуемой его собственной природой. И даже тогда воля свободна, поскольку потребности его природы не навязываются каким-то внешним фактором, а задаются вечным законом, воплощенным в его «я». Однако если же под свободой воли понимать способность прекратить существование своего «я», уничтожить собственную природу, то такую свободу следует без колебаний отрицать. Такому своеволию нет места в Космосе. В каждый момент времени воля человека свободна, и он делает то, что доставляет ему удовольствие, но все же есть порядок, управляющий ее проявлением. Как математики на основании нескольких прошлых положений небесного тела могут предсказать его будущее движение, так возможна и более высокая математика, позволяющая на основании достоверных данных вычислить прошлое и будущее человеческого существа. Но будущий путь человека зависит от такого вычисления не более, чем движение планет от вычислений астрономов.
Пока мы не перешли к другой теме, можно сказать несколько слов о необходимости зла и обвинении в пессимизме, которое постоянно выдвигается против восточной школы мысли. Несомненно, существует циклическая необходимость, заставляющая поток человеческого прогресса достигать своих крайних пределов, а затем возвращаться к породившему его источнику обогатившимся и очистившимся в своем долгом путешествии. Философ не станет сожалеть об этом, когда вспомнит, что при каждом удалении от счастливого духовного состояния человечество продвигается к конечному свершению и славному воскресению. Негодовать на необходимость достижения более высоких и совершенных состояний, путь к которым не усыпан удовольствиями, – лишь проявлять невежество и эгоизм. Это – неведение о великолепной перспективе, ожидающей нас по возвращении, и сетование на индивидуальные страдания, которые обогащают великое целое – вселенский разум – путем осуществления потенциально заключенных в нем идей. Философская мысль всегда оптимистична, и лишь искаженный взгляд на вещи порождает пессимизм. Живая духовность, образующая основание восточных систем, конечно же предупреждает нас от погружения в стагнацию материальных удовольствий и грубого физического существования, но она вовсе не смотрит на саму жизнь как на зло. Напротив, восточные учителя всегда настаивали на той важной роли, какую играет наша земная жизнь в великом плане, который состоит в развитии все более высоких состояний совершенства на каждом витке. Две системы, против которых чаще всего выдвигается такой критицизм, – это буддизм и веданта. Но должное уяснение закона причинности, как он понимается в этих системах, устранит это неверное представление; все, что происходит, – хорошее, плохое, или безразличное нам, – приводится в действие вечным законом, воплощенным в вечной субстанции, которая есть также абсолютное блаженство. Единственный подлинный пессимизм – это нигилизм современной Европы. То неверное представление, что делает из нирваны и мокши уничтожение, собственно, и приводит к выдвижению обвинения в пессимизме в адрес восточных религий.
Эту часть нашего предмета нельзя оставить, не отметив одной очень важной идеи, которая развилась под действием личной воли. Повышенная концентрация энергии «я», которой потребовало применение воли, ее воздействие на тот объект, на который воля была направлена, и соответствующее сопротивление этого объекта «я» заставило человека остро осознать какое-то существование вне его самого и составить представление о нем. Это акцентирование воли очень быстро скрыло от его сознания менее разделенное, или духовное, состояние, в котором он жил раньше. Рост собственных интересов уничтожил то бесстрашие, которое происходило от безличности и любящей гармонии со всем окружающим. Пока со всех сторон человека не стали осаждать странные опасности, он не чувствовал ни потребности в защитнике, ни необходимости в посреднике между ним и его создателем – Непреложным Законом. Представление о силе возникло у него одновременно с представлением об опасности, а страх стал вполне естественным спутником последней. Это побудило его создать себе веру в некую внешнюю силу, которой он боялся и от которой зависел, и это заложило основу всех искусственных культов, которые до наших дней полнят мир своими многочисленными выводками заблуждений. Оглядываясь вокруг себя, первобытный человек видел источник силы в Солнце – источнике света и жизнедающей энергии. Он боялся его и потому пытался его умилостивить.
Самые сильные из воспринимаемых им лучей были красного цвета, и потому он искал соответствующие предметы для использования при поклонении, и чем труднее было достать предмет, тем бóльшую ценность он имел в глазах поклоняющегося как то, что может умилостивить светило. Это привело к применению крови в качестве самого подходящего жертвоприношения, и она обильно потекла на алтарь Солнца. Насилие стало самым губительным проявлением духовного упадка человека и навлекло на него соответствующую отдачу со стороны элементальных существ, развивать которых было его долгом.