Впрочем, к чему запоздалые сожаления… Отдел МИ6, вместе со всеми этими приятными пустяками, отошел к Норрису еще в феврале шестьдесят девятого, больше двух с половиной лет назад. Новое подразделение, МИ6А, занималось только делами Лейтона, и Дж. понимал, что теперь им не расстаться до самого конца. До его конца, поскольку его светлость, как положено гению, был бессмертен.
Плохие предчувствия не обманули его. Когда он наконец добрался до Барт Лэйн и спустя пять минут вошел в свой кабинет, на столе его поджидала депеша. Дж. распечатал ее и прочитал: «Кастельс — МИ6А, Дж. Блейд покинул Москву».
Кастельс являлся его агентом; что касалось московского издания Ричарда Блейда, то с ним ситуация была куда сложнее.
ГЛАВА 2
Плохие предчувствия не обманули его. Когда он наконец добрался до Барт Лэйн и спустя пять минут вошел в свой кабинет, на столе его поджидала депеша. Дж. распечатал ее и прочитал: «Кастельс — МИ6А, Дж. Блейд покинул Москву».
Кастельс являлся его агентом; что касалось московского издания Ричарда Блейда, то с ним ситуация была куда сложнее.
ГЛАВА 2
Подземные кремлевские лабиринты были столь же запутанными и обширными, как и те, что скрывались под древними башнями Тауэра. Здесь, надежно скрытое толщей земли, слоем бетона, асфальтом и старинными храмами и дворцами, располагалось некое учреждение под кодовым названием «Дубль». Оно имело двойное подчинение; им командовали два высокопоставленных чиновника, Евгений Ильич из КГБ и Виктор Николаевич из главного армейского разведуправления. Полные взаимных подозрений и тщательно скрываемой неприязни, они не спускали глаз друг с друга, выжидая первой же ошибки соперника. Но ошибок не было; если не принимать во внимание традиционную конкуренцию двух всесильных ведомств, эта пара превосходно справлялась с делом.
Создание подобной секретной службы вовсе не было оригинальной разработкой русской разведки; ее руководители переняли эту структуру у немцев, организовавших еще во время войны спецподразделение «Тандем». Немцы же позаимствовали исходную идею в Англии; в анналах британской разведки она именовалась «Созвездием Близнецов». В начале двадцатых годов Дж., тогда еще совсем молодому, подающему надежды лейтенанту, довелось немного поработать в «Созвездии», и он никогда не забывал об этом.
Соображение, положенное в основу подобных служб, было чрезвычайно простым. Предполагалось, что для каждого человека, мужчины или женщины, можно подобрать двойника, практически неотличимого по внешнему виду и психофизическим характеристикам. Русские развили эту исходную посылку, достигнув нового этапа — если двойника не удавалось обнаружить, его просто создавали. Естественно, такая дорогостоящая операция касалась только дублей важных персон или лиц, имевших допуск к особо ценной информации.
В ведении Евгения Ильича и Виктора Николаевича были двойники большинства крупных агентов западных спецслужб, известных органам советской контрразведки. Если возникала необходимость, опытные хирурги помогали природе, используя косметическую операцию. Специалисты «Дубля» получали превосходное образование и отличную зарплату; их главной задачей являлось детальное изучение походки, жестов, манеры говорить, поведения и привычек своего прототипа. Им не разрешалось пользоваться русским, даже во время отпуска; они, как правило, были навсегда оторваны от семей. Свою жизнь они проводили в маленьких английских деревушках, французских городках, лабиринтах Бруклина, чикагских трущобах, роскошных нью-йоркских квартирах. А также в гостиницах Гонконга, в хижинах японских рыбаков или китайских крестьян, на австралийских фермах и мексиканских ранчо. Конечно, вся эта бутафория располагалась не под фундаментами кремлевских дворцов; там находился только центр организации, филиалы которой были разбросаны по всей огромной стране.
Люди, окружавшие двойников, говорили на языке, который должен был заменить им родной. Дубли овладевали всеми тонкостями чужой речи, сленгом, специфическим акцентом; они одевались точно так же, как их близнецы, предпочитали те же сигареты и сорта вин, занимались такими же видами спорта. Копировалось все: шрамы, родимые пятна и зубные пломбы, хобби и увлечения, интимные привычки и сексуальный темперамент. Однако большинству двойников было не суждено использовать свои достижения на практике; их служба и жизнь, сплетенные воедино, проходили в бутафорских поселениях на Урале, в Казахстане или в сибирской тайге. Возраст дублей был примерно таким же, как у оригиналов; вместе со своими далекими аналогами они старели и уходили в отставку. Их с почетом провожали на пенсию, предоставляя синекуры в столичных городах; на них тратились миллионы, однако эта цифра являлась весьма скромной по сравнению с теми средствами, которые пожирал сам проект.
Да, «Дублю» требовались огромные ассигнования, и это раздражало даже дисциплинированных советских министров, всегда безоговорочно признававших лидерство военных ведомств. Каждый год комитет госбезопасности и министерство обороны, объединив усилия, сражались за новые дотации, и обычно, хотя и с немалым трудом, одерживали верх над гражданскими коллегами. Отдел продолжал существовать.
Дж. стоял в своем кабинете, чувствуя нарастающую боль в животе, и с тревогой всматривался в листок бумаги, лежавший поверх папки с входящей почтой. Он бросил взгляд на дату — конец сентября… Аналог Ричарда Блейда покинул Москву две недели назад.
Две недели! Желудок Дж. сжался в комок, трепыхаясь, словно подстреленный кролик. Он потянулся к телефону и внезапно заметил, что пальцы у него дрожат. Недавно ему стукнуло шестьдесят девять, и он впервые ощутил — по-настоящему, а не в словесной пикировке с Лейтоном — груз возраста. Впрочем, он быстро успокоился. Во-первых, сказывались опыт и привычка, во-вторых… Да, существовали еще многочисленные «во-вторых». Достоверно еще ничего не было известно. Бросив пару фраз в трубку, он ждал, пока телефонистка соединит его с Дорсетом и размышлял. Существовали тысячи причин, по которым псевдо-Блейд мог отбыть из Москвы, и все они представлялись никак не связанными с проектом «Измерение Икс». Возможно, дубль отправился в отпуск, в какой-нибудь из филиалов своего подразделения или, наконец, получил разрешение заняться личными делами. Не исключено, что русские затеяли некую операцию во Вьетнаме или на Ближнем Востоке, не имеющую никакого отношения к иным мирам.
Выдвинув один из ящиков стола, Дж. начал копаться в нем, разыскивая запасную трубку — ту самую, которую он забыл взять к лорду Лейтону. Трубка всегда успокаивала его и помогала принять верное решение. Он заставил себя улыбнуться. Дьявольщина! Ведь он виделся с Блейдом — с настоящим Ричардом Блейдом! — всего два дня назад, именно здесь, в этом самом кабинете! Они обсуждали сроки очередного визита в Измерение Икс. Дик еще сказал… Дик? Был ли тот человек его Ричардом, которого он знал с детства?
Набив трубку, он прикурил и задумчиво уставился в окно. Итак, кем же являлся его позавчерашний посетитель? Дж. с такой силой сжал изогнутый мундштук, что побелели костяшки пальцев. Сумасшедший век, реактивная эра! Чтобы добраться от Москвы до Лондона и потом в Дорсет, хватит пяти-шести часов… А ведь прошли две недели!
Старый разведчик мрачно покачал головой. Да, непростая проблема свалилась ему на голову в этот неприветливый осенний вечер… Необходимо проявить величайшую осторожность — увы, даже подозрительность, как это ни неприятно! Любой пустяк, каждый взгляд и жест, случайно вырвавшееся слово могут стать ключом к разгадке.
Внезапно резь в желудке утихла, и шеф МИ6А облегченно вздохнул. Как же он раньше не подумал об этом! Ведь безошибочный способ выяснения истины буквально напрашивался сам собой! Допустим, размышлял он, что русские что-то пронюхали о проекте, хотя данная гипотеза представлялась маловероятной; предположим, что они даже решили внедрить двойника в научный центр Лейтона… У них ничего не выйдет! Ведь ни один человек в мире — ни русский, ни американец, ни готтентот и ни эскимос с Аляски никогда не был в Измерении Икс! Это оставалось безусловной прерогативой Ричарда Блейда, и только настоящий Ричард Блейд мог выжить в очередной преисподней и вернуться обратно. И только Ричард Блейд знал, в каких реальностях ему уже пришлось побывать.
Облегченная улыбка заиграла на губах Дж., потом он вновь нахмурился. Но что же надо русским? Чего они добиваются? Он чувствовал, что теперь эта загадка не даст ему покоя; она будет терзать его, пока он не получит ответ — ясный и однозначный. Впрочем, Дж. любил разрешать подобные проблемы; в чем, собственно, и заключался смысл его профессии.
Наконец его соединили с Дорсетом. Трубку сняла какая-то девица, говорившая так, словно ее душили рыдания. Похоже, это соответствовало действительности.
— Ал-ло… — последовал всхлип, — к-кто это?
— Мистера Блейда, пожалуйста, Ричарда Блейда. Это его приятель. Меня правильно соединили?
— Д-да… — новый придушенный всхлип. — Но Дика нет… и мне… мне очень страшно… Час назад он спустился на пляж…
Дж. бросил взгляд в окно, еще раз убедившись, что погода стоит премерзкая.
— На пляж, милочка? Но зачем? Позагорать при луне?
Сопение в трубке. Всхлип.
— Н-наверно, прогуляться… Только ненормальный полезет в воду в такой холод…
Дж. хмуро уставился на телефон. Осторожность, спокойствие и немного хитрости… Ничего сверхординарного не случилось — просто у мальчика небольшая размолвка с очередной подружкой. В последнее время Дик их часто менял. Бедняга! Все еще не может забыть эту Зоэ…
— Кто вы, детка?
— М-Мэри… Мэри Хезертон… Я и Дик… М-мы…
Снова тишина. Затем раздались звуки, в происхождении которых Дж. не мог ошибиться: девушка плакала. Навзрыд! Он почувствовал, как на висках выступает испарина, и быстро произнес:
— Мне нужно поговорить с Ричардом, мисс Хезертон. Не будете ли вы так добры…
Рыдания прекратились.
— Я сейчас, — перебила его девушка; голос ее окреп. — Не вешайте трубку, я постараюсь его разыскать.
Однако прошло почти десять минут, прежде чем Блейд ответил. Все это время Дж. гипнотизировал взглядом стрелку своего хронометра и исходил потом.
— Да? — голос Ричарда был, как обычно, спокойным и уверенным.
— Дик? Наконец-то! Я решил тебя проведать, мой мальчик. Как дела? — Дж. обращался к нему на «ты», и это значило, что разговор не носит служебного характера.
— Отлично, сэр, — в голосе Блейда сквозило недоумение. — Что случилось? Я нужен вам?
Дж. улыбнулся, и пальцы его, мертвой хваткой стискивавшие чубук, расслабились. Этот энергичный глубокий баритон он узнал сразу. Ричард, несомненно! Ричард Блейд, проработавший с ним полтора десятка лет, его Дик, которого он знал еще мальчишкой!
Однако… Желудок его опять сжался. Осторожность, спокойствие и немного хитрости!
— Нужно поговорить, — произнес он, — возникло довольно забавное дело. С тобой хочет встретиться один старый знакомый… один выживший из ума специалист по электронным мозгам…
Две недели! Столько времени потеряно зря! Быть может, уже слишком поздно… Ну, это он припомнит Кастельсу!
Раздался треск, и Дж. с удивлением уставился на свою трубку — чубук был сломан пополам. «Однако, старина, — он с укоризной покачал головой, — не стоит так волноваться».
Голос Блейда в телефонной трубке произнес:
— Надеюсь, он уже привел в порядок и свои мозги, и электронные. Когда я последний раз виделся с ним, в его берлоге царил настоящий хаос…
Дж. едва ли не подпрыгнул при этих словах. Так, сейчас произведем маленькую проверку, решил он.
— Ах уж эти изобретатели, — беспечным тоном заметил он, — вечно они стремятся от хорошего к лучшему… Кстати, Дик, напомни, когда мы встречались с тобой, что-то я запамятовал… Склероз совсем одолевает.
Тишина. В трубке тихо гудело, и Дж. почудилось, что он слышит крики чаек, метавшихся в небе над Английским Каналом. Видимо, Ричард в полном замешательстве; парень прекрасно знает, что с головой у шефа все в порядке.
И в самом деле, когда Блейд вновь заговорил, в голосе его звучало удивление.
— Мы беседовали позавчера, сэр! В вашем кабинете!
— Ну конечно, конечно, — с облегчением вымолвил Дж. — теперь я припоминаю… позавчера и в моем кабинете… Ладно, Дик, — он прикрыл ладонью трубку и шумно перевел дух, — не будем терять времени. Старик тебя ждет, так что отправляйся прямо к нему. Ты ведь знаешь, где он живет?
Блейд спокойно ответил:
— Да, сэр. Выезжаю немедленно. До свидания, сэр!
— До встречи, Ричард.
Дж. аккуратно опустил телефонную трубку на рычаг и с недоумением уставился на обломки в своей ладони; табак еще дымился. Неужели нервы его так расшатались? Чубук треснул, но можно заказать новый… К дьяволу! Он с раздражением швырнул сломанную трубку в корзинку для мусора и потянулся к другому телефону. Нельзя терять ни минуты!
Во время работы он любил изредка поглядывать в окно. Тут, в Сити, а точнее — на перекрестке Барт Лэйн и Лоутбери, улиц старинных и респектабельных — царила тишина. Пошел дождь, полумрак за окном сгустился еще сильнее. Здесь не было ни неоновых реклам, ни ярко освещенных витрин, не слышался шум моторов. Рабочий день давно кончился, и деловой центр был тих и безлюден.
Дж. отложил уже поднятую трубку, решив позвонить позже, встал, подошел к двери и запер ее, чего не делал уже многие годы. Возвращаясь к столу, шеф МИ6А замедлил шаги у окна и выглянул наружу. Где-то там, в темноте, в Лондоне или на другом краю света притаился второй Ричард Блейд. Дубль, близнец, аналог — как ни называй его, он есть, он существует! Во всей своей пугающей реальности, сильный, жестокий, враждебный… Наверняка, за долгие годы тренировок он превратился в точное подобие настоящего Блейда. На миг Дж. почувствовал страх.
Он быстро направился к своему личному сейфу и, набрав код, откинул тяжелую дверцу. Затем вытащил одну из папок и просмотрел несколько листков плотной желтоватой бумаги. Русский аналог Блейда служил в подразделении «Дубль» уже больше десяти лет. И пока что его не использовали ни разу.
Почему же советская разведка решила расконсервировать его именно сейчас? Неужели они все-таки пронюхали о проекте «Измерение Икс»? Это казалось невероятным, но ничего другого Дж. вообразить не мог; уже почти три года назад Блейда отстранили от любых операций на Земле. Он работал только на Лейтона.
Профессия и жизненные обстоятельства нередко заставляли Ричарда Блейда выступать в различных обличьях, но в роли отвергнутого любовника он был первый раз. Высокий, красивый, сильный, обладающий незаурядным интеллектом, он подходил скорее для героического амплуа. Однако сейчас, прячась в темном узком проулке между двухэтажными ухоженными особнячками, дрожа под надоедливым осенним дождем, он следил за девушкой, в которую был влюблен и с которой еще совсем недавно связывал свое будущее. По крайней мере, мысленно!
Только что его бывшая возлюбленная стала замужней женщиной, и — увы! — не ему, Ричарду Блейду, выпала честь стать ее счастливым избранником. Еще минута-другая, и Зоэ появится в дверях маленькой церквушки, стоявшей по другую сторону тихой и неширокой Майфайр-стрит, опираясь на руку торжествующего Реджинальда Смит-Эванса.
«В конце концов, она могла бы выбрать кого-нибудь получше, — думал Блейд, уставившись на тяжелую церковную дверь. — Например, Гилтби, этого доблестного майора ВВС, или Патрика Шоу… говорят, он неплохой архитектор… Оба увивались за ней больше года… и они хоть похожи на мужчин…»
Да, Джон Гилтби и Патрик Шоу были бы вполне достойны Зоэ Коривалл. Но Реджинальд Смит-Эванс! О, Господи!
Из груди Блейда вырвался звук, похожий на глухое рычание тигра в индийских джунглях. Реджинальд Смит-Эванс! Неужели это возможно?! Реджи! Блейд сплюнул и рванул воротник набухшего от дождя пальто. Ситуация была почти непристойной, и временами ему чудилось, что все это происходит не с ним — словно он перелистывал страницы какого-нибудь бульварного романа.
Реджи! Тощий, как глист, бледный, весь в веснушках и… при деньгах! Да, при больших деньгах, ибо Смит-Эванс-старший владел крупной процветающей строительной фирмой. Одна мысль о том, что Зоэ ляжет в постель с его наследником, унижала мужское достоинство Блейда. Ну что ж, мстительно подумал он, Зоэ выбрала то, что захотела! Но немного радости принесет ей этот брак!
Блейд знал, что не только деньги повлияли на ее решение. Зоэ всегда стремилась к жизни тихой и спокойной, она жаждала связать свою судьбу с человеком, свободным в действиях и поступках. Деньги являлись всего лишь синонимом свободы; деньги и отсутствие обязательств перед обществом. Что он мог дать ей — он, Ричард Блейд, связанный, словно рождественская индейка, подпиской о неразглашении государственной тайны?
Он тяжело вздохнул и покачал головой, стараясь отбросить грустные мысли. Хотя они с Зоэ расстались уже больше года назад, рана все еще болела — особенно сейчас, когда мисс Коривалл стремительно превращалась в миссис Реджинальд Смит-Эванс. Со дня их разрыва он успел побывать в Тарне, постранствовать в океанах Катраза и взять штурмом Кархайм; порой ему казалось, что иные миры и другие женщины вытеснили Зоэ из его сердца. Видимо, он ошибался…
К чему пустые сожаления? Все кончено, ничего уже не вернешь и не изменишь. Сегодня Зоэ будет навсегда вычеркнута из его жизни, и теперь он мог только пожелать ей обрести сомнительное счастье в объятиях Смита-Эванса-младшего. Сейчас он находился тут совсем не для того, чтобы предаваться ностальгическим воспоминаниям; он был на работе, на боевом посту, выполнял свои обязанности перед страной и королевой. И свадьба Зоэ — сколь бы неприятным не являлось это событие — всего лишь фон, мелкий эпизод в подготовленной врагу ловушке.
Дж. выстроил ее с великим тщанием; он был мастером планирования таких хитроумных операций. Обычно он подавал некую общую идею, которая доводилась до ума его бессменным заместителем Френсисом Биксби. Этот спокойный методичный человек расписывал все необходимые действия по минутам и секундам: кто куда подойдет или подъедет, как будут расставлены агенты, где расположена приманка и из какой подворотни вынырнет в решающий момент дюжина парней с футовыми «люггерами» под мышкой. Дж. внимательно изучал составленное боевое расписание, играя на стороне противника и пытаясь обнаружить проколы в творении Биксби; если таковых не находилось, план утверждался, в противном случае его корректировали. Каждый такой «выход в свет» становился маленьким шедевром, и сейчас на глазах Блейда вот-вот должна была начаться одна из лучших постановок шефа МИ6А.
Если события развернутся нормально, если ловушка сработает, поддельный Ричард Блейд окажется в их руках! Удочки были наживлены, леска заброшена; оставалось ждать, пока рыбка не клюнет. Дж. почти не сомневался в успехе, поскольку в данном случае имел дело не с методичными предусмотрительными немцами, не с архиосторожными японцами, а с русскими, чуть ли не гордившимися своей славянской безалаберностью. Правда, в разведывательных делах они понимали толк, но кто же мог тягаться с британской секретной службой, лучшей из лучших! По крайней мере, в этом мире — если не вспоминать о бесчисленных реальностях Измерения Икс.
В общих чертах план был разработан вчера утром, когда Блейд спешно прибыл из Дорсета, направившись прямо в мрачную лейтоновскую обитель. В том совещании принимали участие лишь трое — сам Блейд, лорд Лейтон и, конечно, Дж., автор идеи. Сейчас, наблюдая сквозь косые серые струи дождя за церковной дверью, разведчик усмехнулся, припомнив, как шеф дотошно выспрашивал его о мельчайших подробностях его предыдущих путешествия в Измерение Икс. Да, Дж. не относился к людям, которые останавливаются на полпути! Блейду снова пришлось живописать свои приключения в Нефритовой Стране, в Меотиде, Берглионе, Тарне, Катразе и Кархайме; о самом первом странствии, в Альбу, он помнил немногое. Дж. устроил ему настоящий экзамен, и не все эти экскурсы в прошлое доставляли удовольствие!
Пожалуй, шеф немного переборщил. Лорд Лейтон, видимо, придерживался того же мнения и не собирался этого скрывать.
— Не будьте таким упрямым ослом! — сказал он Дж. — Кто еще, кроме Ричарда, смог бы выжить в тех преисподних? Поменьше подозрительности, мой дорогой, и побольше конструктивных предложений — вот что нам требуется сейчас. Как вы собираетесь ловить этого проклятого дубля?
Дж, слегка надувшись, откинулся на спинку кресла, бережно поглаживая только что отремонтированную любимую трубку. Блейд со старым ученым обсуждали разные варианты, ругались и спорили, но каждый в глубине души сознавал, что данную проблему разрешит именно Дж.
Так оно и вышло. Дж. молчал почти час, погрузившись в раздумья, а потом в одну минуту насадил наживку на крючок. Конечно, свадьба Зоэ Коривалл и тощего Смит-Эванса, назначенная на следующий день, была чистой случайностью, но настоящий специалист своего дела умеет извлечь выгоду даже из случайных обстоятельств. Отвергнутый возлюбленный, небрежно одетый, расстроенный вконец, небритый и слегка попахивающий виски — подобная фигура весьма естественно вписывалась в окружающий пейзаж. Куда же еще направится человек с разбитым сердцем, как не туда, где он навсегда теряет свое счастье?
Блейд мрачно ухмыльнулся и взглянул на часы. Четверть пятого! В церкви послышались торжественные звуки органа, потом неясные бесформенные тени заскользили за мокрыми стеклами сводчатых окон и резные двери распахнулись. Через несколько минут покажутся жених с невестой — то бишь, уже счастливые супруги — и проследуют по блестящим от дождя ступенькам к лимузину, ожидавшему у крыльца. Блейд сделал несколько шагов вперед, вышел на тротуар и внимательно осмотрел улицу.
Старательный Биксби поработал на славу и, казалось, все предусмотрел. Водитель лимузина был сотрудником МИ6А, как и рослый парень, старательно изображавший полицейского. Этот тип, Джордж (О'Флешнаган, являлся младшим коллегой и приятелем Блейда, которого подготавливали ему в дублеры. На миг Блейд задумался о разнице в терминах — дубль и дублер; в данном случае она была столь же велика, как между понятиями «враг» и «друг». Потом он пожал плечами, провожая взглядом О'Флешнагана, облаченного в высокий, блестящий от влаги шлем лондонского «бобби»; его приятель медленно и важно прохаживался по тротуару около церковного крыльца. Одна из машин группы захвата МИ6А перекрыла выезд с узкой Майфайр-стрит; другой конец ее предполагалось использовать как горловину ловушки.
Сам Дж. сейчас находился в церкви вместе с прочими гостями. Когда их толпа вывалится на крыльцо, чтобы осыпать новобрачных ячменем и медными пенсами, он будет изображать восторг вместе с остальной публикой. Блейд гадал, каким образом Дж. ухитрился за один день получить приглашение на свадьбу. Не иначе, как ему посодействовал премьер министр или сам наследный принц; семейство Коривалл было весьма разборчивым в своих знакомствах.
Такси — довольно обшарпанный «БМВ» — появилось точно в тот момент, когда гости стали неторопливо выбираться из церкви. Блейд отступил в тень, разглядывая толпу из-за железной решетки ближайшего особнячка. Наступала решительная минута — сейчас появится третий Ричард Блейд! Приманка, которую старый хитрец Дж. вывесит под носом противника, и русские клюнут на нее, словно щука на жирного карася. О, эта славянская безалаберность! Немцы, те сначала бы просветили намеченную жертву рентгеном, сосчитав все шрамы и трещины в ребрах!
Потертый «БМВ» остановился рядом с крыльцом. Длинная процессия гостей, человек шестьдесят, уже начала спускаться по ступенькам на тротуар, выстраиваясь живым коридором, по которому проследуют новобрачные. Мужчины лезли в карманы за мелочью, женщины приготовили пакетики с ячменем и цветы. Дж, прижимая к груди огромный букет георгинов, бочком пробирался вдоль стены, выбирая удобную позицию для наблюдения. Он был в серой тройке, в цилиндре, с пестрой бутоньеркой в петлице и походил сейчас на преуспевающего старого бизнесмена, большого любителя свежего воздуха и рыбной ловли.
На сей раз, забрасывая свою удочку, шеф МИ6А, конечно, не рассчитывал, что русские сделают попытку атаковать Ричарда Блейда прямо у церковного крыльца. Это было бы глупо и абсолютно непрофессионально, невзирая на всю их славянскую безалаберность! Он полагал, что начнется слежка, и его парни пристроятся в хвост агентам противника, захватив их где-нибудь в тихом углу; потом можно будет и побеседовать. В результатах этой беседы Дж. не сомневался; в его распоряжении было множество способов сломить неразговорчивость пленных.
Скользнув взглядом по респектабельной фигуре шефа, Блейд во все глаза уставился на такси. Дверца машины открылась, и из нее торопливо появился рослый темноволосый человек. Он сунул деньги шоферу, покачал головой, когда тот принялся отсчитывать сдачу, и встал у крыльца, угрюмо глядя на дверь. Этот парень был прекрасным актером, и гримеры Дж. поработали над ним на славу! Даже ясным утром — тем более сейчас, в тусклом послеполуденном свете — никто не отличил бы его от Ричарда Блейда. Потрясающее сходство! И великолепная игра! Брошенный любовник напоминал сейчас дворнягу, у которой породистый пес увел лакомую кость. Засунув руки в карманы, он стоял у крыльца, чтобы в последний раз бросить взгляд на свое потерянное сокровище.
События, однако, развернулись не так, как было рассчитано.
Вдруг из-за поворота выскользнул маленький, ярко раскрашенный фургончик, на борту которого, насколько мог разглядеть Блейд, была намалевана реклама цветочного магазина. Машина двигалась неторопливо; поравнявшись с церковным крыльцом, она и вовсе остановилась. Разведчик, отступив подальше в тень, удивленно приподнял бровь — планом такое не предусматривалось. Потом он скривил губы в усмешке, подумав, что фургон всего лишь подвез дюжину-другую корзин с цветами; вероятно, папаша Смит-Эванс решил тряхнуть мошной, осыпав невестку чем-нибудь подходящим к случаю.
Создание подобной секретной службы вовсе не было оригинальной разработкой русской разведки; ее руководители переняли эту структуру у немцев, организовавших еще во время войны спецподразделение «Тандем». Немцы же позаимствовали исходную идею в Англии; в анналах британской разведки она именовалась «Созвездием Близнецов». В начале двадцатых годов Дж., тогда еще совсем молодому, подающему надежды лейтенанту, довелось немного поработать в «Созвездии», и он никогда не забывал об этом.
Соображение, положенное в основу подобных служб, было чрезвычайно простым. Предполагалось, что для каждого человека, мужчины или женщины, можно подобрать двойника, практически неотличимого по внешнему виду и психофизическим характеристикам. Русские развили эту исходную посылку, достигнув нового этапа — если двойника не удавалось обнаружить, его просто создавали. Естественно, такая дорогостоящая операция касалась только дублей важных персон или лиц, имевших допуск к особо ценной информации.
В ведении Евгения Ильича и Виктора Николаевича были двойники большинства крупных агентов западных спецслужб, известных органам советской контрразведки. Если возникала необходимость, опытные хирурги помогали природе, используя косметическую операцию. Специалисты «Дубля» получали превосходное образование и отличную зарплату; их главной задачей являлось детальное изучение походки, жестов, манеры говорить, поведения и привычек своего прототипа. Им не разрешалось пользоваться русским, даже во время отпуска; они, как правило, были навсегда оторваны от семей. Свою жизнь они проводили в маленьких английских деревушках, французских городках, лабиринтах Бруклина, чикагских трущобах, роскошных нью-йоркских квартирах. А также в гостиницах Гонконга, в хижинах японских рыбаков или китайских крестьян, на австралийских фермах и мексиканских ранчо. Конечно, вся эта бутафория располагалась не под фундаментами кремлевских дворцов; там находился только центр организации, филиалы которой были разбросаны по всей огромной стране.
Люди, окружавшие двойников, говорили на языке, который должен был заменить им родной. Дубли овладевали всеми тонкостями чужой речи, сленгом, специфическим акцентом; они одевались точно так же, как их близнецы, предпочитали те же сигареты и сорта вин, занимались такими же видами спорта. Копировалось все: шрамы, родимые пятна и зубные пломбы, хобби и увлечения, интимные привычки и сексуальный темперамент. Однако большинству двойников было не суждено использовать свои достижения на практике; их служба и жизнь, сплетенные воедино, проходили в бутафорских поселениях на Урале, в Казахстане или в сибирской тайге. Возраст дублей был примерно таким же, как у оригиналов; вместе со своими далекими аналогами они старели и уходили в отставку. Их с почетом провожали на пенсию, предоставляя синекуры в столичных городах; на них тратились миллионы, однако эта цифра являлась весьма скромной по сравнению с теми средствами, которые пожирал сам проект.
Да, «Дублю» требовались огромные ассигнования, и это раздражало даже дисциплинированных советских министров, всегда безоговорочно признававших лидерство военных ведомств. Каждый год комитет госбезопасности и министерство обороны, объединив усилия, сражались за новые дотации, и обычно, хотя и с немалым трудом, одерживали верх над гражданскими коллегами. Отдел продолжал существовать.
***
Дж. стоял в своем кабинете, чувствуя нарастающую боль в животе, и с тревогой всматривался в листок бумаги, лежавший поверх папки с входящей почтой. Он бросил взгляд на дату — конец сентября… Аналог Ричарда Блейда покинул Москву две недели назад.
Две недели! Желудок Дж. сжался в комок, трепыхаясь, словно подстреленный кролик. Он потянулся к телефону и внезапно заметил, что пальцы у него дрожат. Недавно ему стукнуло шестьдесят девять, и он впервые ощутил — по-настоящему, а не в словесной пикировке с Лейтоном — груз возраста. Впрочем, он быстро успокоился. Во-первых, сказывались опыт и привычка, во-вторых… Да, существовали еще многочисленные «во-вторых». Достоверно еще ничего не было известно. Бросив пару фраз в трубку, он ждал, пока телефонистка соединит его с Дорсетом и размышлял. Существовали тысячи причин, по которым псевдо-Блейд мог отбыть из Москвы, и все они представлялись никак не связанными с проектом «Измерение Икс». Возможно, дубль отправился в отпуск, в какой-нибудь из филиалов своего подразделения или, наконец, получил разрешение заняться личными делами. Не исключено, что русские затеяли некую операцию во Вьетнаме или на Ближнем Востоке, не имеющую никакого отношения к иным мирам.
Выдвинув один из ящиков стола, Дж. начал копаться в нем, разыскивая запасную трубку — ту самую, которую он забыл взять к лорду Лейтону. Трубка всегда успокаивала его и помогала принять верное решение. Он заставил себя улыбнуться. Дьявольщина! Ведь он виделся с Блейдом — с настоящим Ричардом Блейдом! — всего два дня назад, именно здесь, в этом самом кабинете! Они обсуждали сроки очередного визита в Измерение Икс. Дик еще сказал… Дик? Был ли тот человек его Ричардом, которого он знал с детства?
Набив трубку, он прикурил и задумчиво уставился в окно. Итак, кем же являлся его позавчерашний посетитель? Дж. с такой силой сжал изогнутый мундштук, что побелели костяшки пальцев. Сумасшедший век, реактивная эра! Чтобы добраться от Москвы до Лондона и потом в Дорсет, хватит пяти-шести часов… А ведь прошли две недели!
Старый разведчик мрачно покачал головой. Да, непростая проблема свалилась ему на голову в этот неприветливый осенний вечер… Необходимо проявить величайшую осторожность — увы, даже подозрительность, как это ни неприятно! Любой пустяк, каждый взгляд и жест, случайно вырвавшееся слово могут стать ключом к разгадке.
Внезапно резь в желудке утихла, и шеф МИ6А облегченно вздохнул. Как же он раньше не подумал об этом! Ведь безошибочный способ выяснения истины буквально напрашивался сам собой! Допустим, размышлял он, что русские что-то пронюхали о проекте, хотя данная гипотеза представлялась маловероятной; предположим, что они даже решили внедрить двойника в научный центр Лейтона… У них ничего не выйдет! Ведь ни один человек в мире — ни русский, ни американец, ни готтентот и ни эскимос с Аляски никогда не был в Измерении Икс! Это оставалось безусловной прерогативой Ричарда Блейда, и только настоящий Ричард Блейд мог выжить в очередной преисподней и вернуться обратно. И только Ричард Блейд знал, в каких реальностях ему уже пришлось побывать.
Облегченная улыбка заиграла на губах Дж., потом он вновь нахмурился. Но что же надо русским? Чего они добиваются? Он чувствовал, что теперь эта загадка не даст ему покоя; она будет терзать его, пока он не получит ответ — ясный и однозначный. Впрочем, Дж. любил разрешать подобные проблемы; в чем, собственно, и заключался смысл его профессии.
Наконец его соединили с Дорсетом. Трубку сняла какая-то девица, говорившая так, словно ее душили рыдания. Похоже, это соответствовало действительности.
— Ал-ло… — последовал всхлип, — к-кто это?
— Мистера Блейда, пожалуйста, Ричарда Блейда. Это его приятель. Меня правильно соединили?
— Д-да… — новый придушенный всхлип. — Но Дика нет… и мне… мне очень страшно… Час назад он спустился на пляж…
Дж. бросил взгляд в окно, еще раз убедившись, что погода стоит премерзкая.
— На пляж, милочка? Но зачем? Позагорать при луне?
Сопение в трубке. Всхлип.
— Н-наверно, прогуляться… Только ненормальный полезет в воду в такой холод…
Дж. хмуро уставился на телефон. Осторожность, спокойствие и немного хитрости… Ничего сверхординарного не случилось — просто у мальчика небольшая размолвка с очередной подружкой. В последнее время Дик их часто менял. Бедняга! Все еще не может забыть эту Зоэ…
— Кто вы, детка?
— М-Мэри… Мэри Хезертон… Я и Дик… М-мы…
Снова тишина. Затем раздались звуки, в происхождении которых Дж. не мог ошибиться: девушка плакала. Навзрыд! Он почувствовал, как на висках выступает испарина, и быстро произнес:
— Мне нужно поговорить с Ричардом, мисс Хезертон. Не будете ли вы так добры…
Рыдания прекратились.
— Я сейчас, — перебила его девушка; голос ее окреп. — Не вешайте трубку, я постараюсь его разыскать.
Однако прошло почти десять минут, прежде чем Блейд ответил. Все это время Дж. гипнотизировал взглядом стрелку своего хронометра и исходил потом.
— Да? — голос Ричарда был, как обычно, спокойным и уверенным.
— Дик? Наконец-то! Я решил тебя проведать, мой мальчик. Как дела? — Дж. обращался к нему на «ты», и это значило, что разговор не носит служебного характера.
— Отлично, сэр, — в голосе Блейда сквозило недоумение. — Что случилось? Я нужен вам?
Дж. улыбнулся, и пальцы его, мертвой хваткой стискивавшие чубук, расслабились. Этот энергичный глубокий баритон он узнал сразу. Ричард, несомненно! Ричард Блейд, проработавший с ним полтора десятка лет, его Дик, которого он знал еще мальчишкой!
Однако… Желудок его опять сжался. Осторожность, спокойствие и немного хитрости!
— Нужно поговорить, — произнес он, — возникло довольно забавное дело. С тобой хочет встретиться один старый знакомый… один выживший из ума специалист по электронным мозгам…
Две недели! Столько времени потеряно зря! Быть может, уже слишком поздно… Ну, это он припомнит Кастельсу!
Раздался треск, и Дж. с удивлением уставился на свою трубку — чубук был сломан пополам. «Однако, старина, — он с укоризной покачал головой, — не стоит так волноваться».
Голос Блейда в телефонной трубке произнес:
— Надеюсь, он уже привел в порядок и свои мозги, и электронные. Когда я последний раз виделся с ним, в его берлоге царил настоящий хаос…
Дж. едва ли не подпрыгнул при этих словах. Так, сейчас произведем маленькую проверку, решил он.
— Ах уж эти изобретатели, — беспечным тоном заметил он, — вечно они стремятся от хорошего к лучшему… Кстати, Дик, напомни, когда мы встречались с тобой, что-то я запамятовал… Склероз совсем одолевает.
Тишина. В трубке тихо гудело, и Дж. почудилось, что он слышит крики чаек, метавшихся в небе над Английским Каналом. Видимо, Ричард в полном замешательстве; парень прекрасно знает, что с головой у шефа все в порядке.
И в самом деле, когда Блейд вновь заговорил, в голосе его звучало удивление.
— Мы беседовали позавчера, сэр! В вашем кабинете!
— Ну конечно, конечно, — с облегчением вымолвил Дж. — теперь я припоминаю… позавчера и в моем кабинете… Ладно, Дик, — он прикрыл ладонью трубку и шумно перевел дух, — не будем терять времени. Старик тебя ждет, так что отправляйся прямо к нему. Ты ведь знаешь, где он живет?
Блейд спокойно ответил:
— Да, сэр. Выезжаю немедленно. До свидания, сэр!
— До встречи, Ричард.
Дж. аккуратно опустил телефонную трубку на рычаг и с недоумением уставился на обломки в своей ладони; табак еще дымился. Неужели нервы его так расшатались? Чубук треснул, но можно заказать новый… К дьяволу! Он с раздражением швырнул сломанную трубку в корзинку для мусора и потянулся к другому телефону. Нельзя терять ни минуты!
Во время работы он любил изредка поглядывать в окно. Тут, в Сити, а точнее — на перекрестке Барт Лэйн и Лоутбери, улиц старинных и респектабельных — царила тишина. Пошел дождь, полумрак за окном сгустился еще сильнее. Здесь не было ни неоновых реклам, ни ярко освещенных витрин, не слышался шум моторов. Рабочий день давно кончился, и деловой центр был тих и безлюден.
Дж. отложил уже поднятую трубку, решив позвонить позже, встал, подошел к двери и запер ее, чего не делал уже многие годы. Возвращаясь к столу, шеф МИ6А замедлил шаги у окна и выглянул наружу. Где-то там, в темноте, в Лондоне или на другом краю света притаился второй Ричард Блейд. Дубль, близнец, аналог — как ни называй его, он есть, он существует! Во всей своей пугающей реальности, сильный, жестокий, враждебный… Наверняка, за долгие годы тренировок он превратился в точное подобие настоящего Блейда. На миг Дж. почувствовал страх.
Он быстро направился к своему личному сейфу и, набрав код, откинул тяжелую дверцу. Затем вытащил одну из папок и просмотрел несколько листков плотной желтоватой бумаги. Русский аналог Блейда служил в подразделении «Дубль» уже больше десяти лет. И пока что его не использовали ни разу.
Почему же советская разведка решила расконсервировать его именно сейчас? Неужели они все-таки пронюхали о проекте «Измерение Икс»? Это казалось невероятным, но ничего другого Дж. вообразить не мог; уже почти три года назад Блейда отстранили от любых операций на Земле. Он работал только на Лейтона.
***
Профессия и жизненные обстоятельства нередко заставляли Ричарда Блейда выступать в различных обличьях, но в роли отвергнутого любовника он был первый раз. Высокий, красивый, сильный, обладающий незаурядным интеллектом, он подходил скорее для героического амплуа. Однако сейчас, прячась в темном узком проулке между двухэтажными ухоженными особнячками, дрожа под надоедливым осенним дождем, он следил за девушкой, в которую был влюблен и с которой еще совсем недавно связывал свое будущее. По крайней мере, мысленно!
Только что его бывшая возлюбленная стала замужней женщиной, и — увы! — не ему, Ричарду Блейду, выпала честь стать ее счастливым избранником. Еще минута-другая, и Зоэ появится в дверях маленькой церквушки, стоявшей по другую сторону тихой и неширокой Майфайр-стрит, опираясь на руку торжествующего Реджинальда Смит-Эванса.
«В конце концов, она могла бы выбрать кого-нибудь получше, — думал Блейд, уставившись на тяжелую церковную дверь. — Например, Гилтби, этого доблестного майора ВВС, или Патрика Шоу… говорят, он неплохой архитектор… Оба увивались за ней больше года… и они хоть похожи на мужчин…»
Да, Джон Гилтби и Патрик Шоу были бы вполне достойны Зоэ Коривалл. Но Реджинальд Смит-Эванс! О, Господи!
Из груди Блейда вырвался звук, похожий на глухое рычание тигра в индийских джунглях. Реджинальд Смит-Эванс! Неужели это возможно?! Реджи! Блейд сплюнул и рванул воротник набухшего от дождя пальто. Ситуация была почти непристойной, и временами ему чудилось, что все это происходит не с ним — словно он перелистывал страницы какого-нибудь бульварного романа.
Реджи! Тощий, как глист, бледный, весь в веснушках и… при деньгах! Да, при больших деньгах, ибо Смит-Эванс-старший владел крупной процветающей строительной фирмой. Одна мысль о том, что Зоэ ляжет в постель с его наследником, унижала мужское достоинство Блейда. Ну что ж, мстительно подумал он, Зоэ выбрала то, что захотела! Но немного радости принесет ей этот брак!
Блейд знал, что не только деньги повлияли на ее решение. Зоэ всегда стремилась к жизни тихой и спокойной, она жаждала связать свою судьбу с человеком, свободным в действиях и поступках. Деньги являлись всего лишь синонимом свободы; деньги и отсутствие обязательств перед обществом. Что он мог дать ей — он, Ричард Блейд, связанный, словно рождественская индейка, подпиской о неразглашении государственной тайны?
Он тяжело вздохнул и покачал головой, стараясь отбросить грустные мысли. Хотя они с Зоэ расстались уже больше года назад, рана все еще болела — особенно сейчас, когда мисс Коривалл стремительно превращалась в миссис Реджинальд Смит-Эванс. Со дня их разрыва он успел побывать в Тарне, постранствовать в океанах Катраза и взять штурмом Кархайм; порой ему казалось, что иные миры и другие женщины вытеснили Зоэ из его сердца. Видимо, он ошибался…
К чему пустые сожаления? Все кончено, ничего уже не вернешь и не изменишь. Сегодня Зоэ будет навсегда вычеркнута из его жизни, и теперь он мог только пожелать ей обрести сомнительное счастье в объятиях Смита-Эванса-младшего. Сейчас он находился тут совсем не для того, чтобы предаваться ностальгическим воспоминаниям; он был на работе, на боевом посту, выполнял свои обязанности перед страной и королевой. И свадьба Зоэ — сколь бы неприятным не являлось это событие — всего лишь фон, мелкий эпизод в подготовленной врагу ловушке.
Дж. выстроил ее с великим тщанием; он был мастером планирования таких хитроумных операций. Обычно он подавал некую общую идею, которая доводилась до ума его бессменным заместителем Френсисом Биксби. Этот спокойный методичный человек расписывал все необходимые действия по минутам и секундам: кто куда подойдет или подъедет, как будут расставлены агенты, где расположена приманка и из какой подворотни вынырнет в решающий момент дюжина парней с футовыми «люггерами» под мышкой. Дж. внимательно изучал составленное боевое расписание, играя на стороне противника и пытаясь обнаружить проколы в творении Биксби; если таковых не находилось, план утверждался, в противном случае его корректировали. Каждый такой «выход в свет» становился маленьким шедевром, и сейчас на глазах Блейда вот-вот должна была начаться одна из лучших постановок шефа МИ6А.
Если события развернутся нормально, если ловушка сработает, поддельный Ричард Блейд окажется в их руках! Удочки были наживлены, леска заброшена; оставалось ждать, пока рыбка не клюнет. Дж. почти не сомневался в успехе, поскольку в данном случае имел дело не с методичными предусмотрительными немцами, не с архиосторожными японцами, а с русскими, чуть ли не гордившимися своей славянской безалаберностью. Правда, в разведывательных делах они понимали толк, но кто же мог тягаться с британской секретной службой, лучшей из лучших! По крайней мере, в этом мире — если не вспоминать о бесчисленных реальностях Измерения Икс.
В общих чертах план был разработан вчера утром, когда Блейд спешно прибыл из Дорсета, направившись прямо в мрачную лейтоновскую обитель. В том совещании принимали участие лишь трое — сам Блейд, лорд Лейтон и, конечно, Дж., автор идеи. Сейчас, наблюдая сквозь косые серые струи дождя за церковной дверью, разведчик усмехнулся, припомнив, как шеф дотошно выспрашивал его о мельчайших подробностях его предыдущих путешествия в Измерение Икс. Да, Дж. не относился к людям, которые останавливаются на полпути! Блейду снова пришлось живописать свои приключения в Нефритовой Стране, в Меотиде, Берглионе, Тарне, Катразе и Кархайме; о самом первом странствии, в Альбу, он помнил немногое. Дж. устроил ему настоящий экзамен, и не все эти экскурсы в прошлое доставляли удовольствие!
Пожалуй, шеф немного переборщил. Лорд Лейтон, видимо, придерживался того же мнения и не собирался этого скрывать.
— Не будьте таким упрямым ослом! — сказал он Дж. — Кто еще, кроме Ричарда, смог бы выжить в тех преисподних? Поменьше подозрительности, мой дорогой, и побольше конструктивных предложений — вот что нам требуется сейчас. Как вы собираетесь ловить этого проклятого дубля?
Дж, слегка надувшись, откинулся на спинку кресла, бережно поглаживая только что отремонтированную любимую трубку. Блейд со старым ученым обсуждали разные варианты, ругались и спорили, но каждый в глубине души сознавал, что данную проблему разрешит именно Дж.
Так оно и вышло. Дж. молчал почти час, погрузившись в раздумья, а потом в одну минуту насадил наживку на крючок. Конечно, свадьба Зоэ Коривалл и тощего Смит-Эванса, назначенная на следующий день, была чистой случайностью, но настоящий специалист своего дела умеет извлечь выгоду даже из случайных обстоятельств. Отвергнутый возлюбленный, небрежно одетый, расстроенный вконец, небритый и слегка попахивающий виски — подобная фигура весьма естественно вписывалась в окружающий пейзаж. Куда же еще направится человек с разбитым сердцем, как не туда, где он навсегда теряет свое счастье?
Блейд мрачно ухмыльнулся и взглянул на часы. Четверть пятого! В церкви послышались торжественные звуки органа, потом неясные бесформенные тени заскользили за мокрыми стеклами сводчатых окон и резные двери распахнулись. Через несколько минут покажутся жених с невестой — то бишь, уже счастливые супруги — и проследуют по блестящим от дождя ступенькам к лимузину, ожидавшему у крыльца. Блейд сделал несколько шагов вперед, вышел на тротуар и внимательно осмотрел улицу.
Старательный Биксби поработал на славу и, казалось, все предусмотрел. Водитель лимузина был сотрудником МИ6А, как и рослый парень, старательно изображавший полицейского. Этот тип, Джордж (О'Флешнаган, являлся младшим коллегой и приятелем Блейда, которого подготавливали ему в дублеры. На миг Блейд задумался о разнице в терминах — дубль и дублер; в данном случае она была столь же велика, как между понятиями «враг» и «друг». Потом он пожал плечами, провожая взглядом О'Флешнагана, облаченного в высокий, блестящий от влаги шлем лондонского «бобби»; его приятель медленно и важно прохаживался по тротуару около церковного крыльца. Одна из машин группы захвата МИ6А перекрыла выезд с узкой Майфайр-стрит; другой конец ее предполагалось использовать как горловину ловушки.
Сам Дж. сейчас находился в церкви вместе с прочими гостями. Когда их толпа вывалится на крыльцо, чтобы осыпать новобрачных ячменем и медными пенсами, он будет изображать восторг вместе с остальной публикой. Блейд гадал, каким образом Дж. ухитрился за один день получить приглашение на свадьбу. Не иначе, как ему посодействовал премьер министр или сам наследный принц; семейство Коривалл было весьма разборчивым в своих знакомствах.
Такси — довольно обшарпанный «БМВ» — появилось точно в тот момент, когда гости стали неторопливо выбираться из церкви. Блейд отступил в тень, разглядывая толпу из-за железной решетки ближайшего особнячка. Наступала решительная минута — сейчас появится третий Ричард Блейд! Приманка, которую старый хитрец Дж. вывесит под носом противника, и русские клюнут на нее, словно щука на жирного карася. О, эта славянская безалаберность! Немцы, те сначала бы просветили намеченную жертву рентгеном, сосчитав все шрамы и трещины в ребрах!
Потертый «БМВ» остановился рядом с крыльцом. Длинная процессия гостей, человек шестьдесят, уже начала спускаться по ступенькам на тротуар, выстраиваясь живым коридором, по которому проследуют новобрачные. Мужчины лезли в карманы за мелочью, женщины приготовили пакетики с ячменем и цветы. Дж, прижимая к груди огромный букет георгинов, бочком пробирался вдоль стены, выбирая удобную позицию для наблюдения. Он был в серой тройке, в цилиндре, с пестрой бутоньеркой в петлице и походил сейчас на преуспевающего старого бизнесмена, большого любителя свежего воздуха и рыбной ловли.
На сей раз, забрасывая свою удочку, шеф МИ6А, конечно, не рассчитывал, что русские сделают попытку атаковать Ричарда Блейда прямо у церковного крыльца. Это было бы глупо и абсолютно непрофессионально, невзирая на всю их славянскую безалаберность! Он полагал, что начнется слежка, и его парни пристроятся в хвост агентам противника, захватив их где-нибудь в тихом углу; потом можно будет и побеседовать. В результатах этой беседы Дж. не сомневался; в его распоряжении было множество способов сломить неразговорчивость пленных.
Скользнув взглядом по респектабельной фигуре шефа, Блейд во все глаза уставился на такси. Дверца машины открылась, и из нее торопливо появился рослый темноволосый человек. Он сунул деньги шоферу, покачал головой, когда тот принялся отсчитывать сдачу, и встал у крыльца, угрюмо глядя на дверь. Этот парень был прекрасным актером, и гримеры Дж. поработали над ним на славу! Даже ясным утром — тем более сейчас, в тусклом послеполуденном свете — никто не отличил бы его от Ричарда Блейда. Потрясающее сходство! И великолепная игра! Брошенный любовник напоминал сейчас дворнягу, у которой породистый пес увел лакомую кость. Засунув руки в карманы, он стоял у крыльца, чтобы в последний раз бросить взгляд на свое потерянное сокровище.
События, однако, развернулись не так, как было рассчитано.
Вдруг из-за поворота выскользнул маленький, ярко раскрашенный фургончик, на борту которого, насколько мог разглядеть Блейд, была намалевана реклама цветочного магазина. Машина двигалась неторопливо; поравнявшись с церковным крыльцом, она и вовсе остановилась. Разведчик, отступив подальше в тень, удивленно приподнял бровь — планом такое не предусматривалось. Потом он скривил губы в усмешке, подумав, что фургон всего лишь подвез дюжину-другую корзин с цветами; вероятно, папаша Смит-Эванс решил тряхнуть мошной, осыпав невестку чем-нибудь подходящим к случаю.