Лоренс Ким. До любви один шаг

   — Я женат.
   — Тем более должен быть рад, что можешь больше не притворяться.
   — С тобой я никогда не притворялся, Джо. — Он подошел ближе, и она машинально подняла голову, чтобы не терять его взгляда. — Мне не приходилось. — Он положил палец на ее мягкие губы. — Почему ты не хочешь мне верить?
   — Я должна была догадаться, что все так кончится, когда переспала с тобой. — Она уже чувствовала, как каждая клетка ее тела жаждет его прикосновения. От сознания этого стало еще тяжелее. — Я видела, как ты вертишь женщинами, Лайам.
   — То есть?..
   — Ты не даешь им спуску, все делается на твоих условиях. Они должны за тобой бегать, они должны уступать. А когда уступят, ты их бросаешь.
   — Это не касается моей жены.
   — Ты забываешь, что я знаю, зачем ты на мне женился.
   — На самом деле ты ни черта не знаешь! А бегаешь от меня только ты. Клятва, которую ты дала перед алтарем, Джо, для тебя ничего не значит?
   — Как у тебя язык поворачивается спрашивать? — Голос у нее дрожал от гнева. — Для тебя эта церемония была средством достижения цели, и только. Представляю, как было досадно оторваться от Мисс Чудо-лифчик! — Она была слишком расстроена, чтобы скрыть пожирающую ее ревность.
   — Это не имеет отношения ни к Сюзанне, ни к ребенку. — Его взгляд почти с жадностью прошелся по ее телу, отмечая в нем перемены. — Просто ты мне не веришь.
   Ее зеленые глаза холодно встретили его взгляд, а губы скривились в презрительной улыбке.
   — И не поверю.
   Ему показалось, что он налетел на стену. Что-то в нем прорвалось, он шагнул вперед и, обхватив одной рукой ее голову, а другой талию, оторвал ее от земли и накрыл ей рот.
   Джо вскрикнула от неожиданности, но он заглушил ее голос. Руки у нее беспомощно повисли, а Лайам уже не мог оторваться от ее губ. Однако ее возглас услышала Клаудия.
   — Не беспокойся, Клаудия. — Лайам тяжело дышал, как после быстрого бега, лицо залила краска. Он смотрел на Джо. — Не нужно звать на помощь. Ухожу.
   Стыд резал ему нутро. Еще бы ей не выглядеть убитой! Он мгновенно увидел ее отчаянную бледность и потрясенные глаза.
   — Ты не веришь своему чувству, а не мне, Джо! — Ему даже не хватило мужества признать, что он не прав. Лайам в отчаянии отвернулся.
   — Извини, Джо. Теперь ясно, почему ты не хотела оставаться с ним наедине. — Клаудия ласково обняла подругу за плечи и с отвращением уставилась на удалявшуюся высокую фигуру. — Лайам всегда казался таким цивилизованным и… — Она покачала головой. — Вот пример того, что никогда не знаешь, чего ожидать.
   — Ты ничего не понимаешь, Клаудия! — сказала Джо плоским, невыразительным голосом. — Я не хотела, чтобы он останавливался.

Глава 8

   — Мне ужасно совестно подводить тебя.
   — Ты меня не подводишь, — уверенно проговорила Джо. Клаудия действительно выглядела очень виноватой. — Я в состоянии сама справиться с курсами родительского искусства.
   С тех пор как Джо вернулась на свою старую квартиру — к счастью, договор аренды не был расторгнут, — она в большинстве случаев со всем справлялась сама.
   Ее сердце вздрагивало лишь при мысли, что придется сидеть на занятиях одной в компании со множеством супружеских пар и ловить сочувственные взгляды. С Клаудией, по крайней мере, можно было посмеяться.
   Тем не менее курсы оказались поучительны, пусть даже она и чувствовала себя несколько не на уровне, когда вокруг начинали с умудренным видом говорить о родильных бассейнах, домашних родах и акупунктуре. В целом она получала удовольствие от этих вечеров.
   — Некому будет тереть тебе спину.
   — Надеюсь, Синтия сделает мне это одолжение. Синтия была очень серьезным инструктором. До краев напичканная современной философией, она обладала милым характером и предъявляла ученицам высокие требования. Джо пребывала в мрачной уверенности, что не оправдает доверия.
   — Хоть бы она перестала звать меня «малыш». — Джо сморщила нос. — Я чувствую себя так, будто снова попала в детский сад..
   — Тс-тс… — Клаудия покачала головой. — Твоя задача — чувствовать себя женщиной, держащей под контролем свое собственное тело.
   — Тебе хорошо шутить. — Джо положила руку на вздувшийся живот. — Я не держу под контролем ничего, даже мочевой пузырь. Ты не представляешь, сколько раз вчера ночью мне пришлось вставать в сортир.
   — Прекрати, ты только об этом и думаешь! — Непривычно несмелое выражение мелькнуло на лице Клаудии. — Ты хочешь отпугнуть меня от радостей материнства?
   — Не говори мне, что ты собираешься… — Джо не могла скрыть изумления: Клаудия была высшим образцом независимой женщины, делающей карьеру в возрасте за тридцать.
   — Не сразу… Но как знать?.. — задумчиво произнесла та с таинственной улыбкой, которая не могла не распалить любопытства Джо.
   — А ты и словом не обмолвилась. Кто счастливчик?
   — Я говорила, что подыскала себе замену на сегодняшний вечер? — небрежно обронила Клаудия.
   — Нет. Но не отклоняйся от темы.
   — Я и не отклоняюсь. Это Джастин. Он согласился пойти глубоко подышать с тобой сегодня вечером.
   — Я с Джастином!
   — Тебе неприятно! Я надеялась на обратное. — Клаудия опечалилась.
   — Нет, конечно, мне все равно, — быстро ответила Джо, оправляясь от шока. — Я просто не знала, что вы… ну… составляете единое целое.
   — Пока что рано говорить о едином целом. — Клаудия с облегчением вздохнула.
   — И давно вы?.. То есть он тебе нравился, когда я?..
   — По правде сказать, да, но он в те времена и не смотрел на меня.
   — Ох, Клаудия, как мне жаль.
   — Не волнуйся, я его перехвачу, когда очухается. Мне кажется, я ему немножко нравлюсь.
   — Если ты добилась, чтобы он пошел со мной на занятия для рожениц, значит, он по уши в тебя втюрился! Ты не предупредила его, что там делается? — У нее расширились глаза, когда она увидела неловкую улыбку Клаудии. — Какая ты злая, Клаудия. Бедный Джастин.
   — Надеюсь, это заставит его задуматься.
   — Ты оптимистка. Это приведет его в ужас. Вот так получилось, что она оказалась в положении глубокого приседа на травяном мате и, поддерживаемая Джастином, послушно дышала рядом с еще десятью раздавшимися вширь дамами. Она не ожидала такого от Джастина: если не считать румянца у него на щеках, когда обутая в босоножки почтенная Синтия обращалась к нему как к «папе», он на диво хорошо справлялся.
   За исключением того, что произошло в следующую минуту. Дверь внезапно распахнулась и с грохотом стукнулась об стену. Джастин выпустил Джо и уронил ее на мат.
   — Молодой человек, вы, наверное, не туда попали.
   — Нет, туда.
   — Лайам, что ты себе позволяешь? — Все взгляды обратились на Джо и на высокого брюнета с устрашающей внешностью.
   — Мне надо поговорить с тобой.
   — Сейчас не время и не место.
   — А где время и место? Ты не отвечаешь на мои звонки, рвешь мои письма, не вскрывая…
   — Каким образом?..
   — В доме Смитов у меня еще остались союзники.
   Джесси. Убить ее мало! Вот как он узнал, что сегодня вечером она будет здесь. Ах, маленькая предательница, она что, никогда не слышала о сестринской солидарности?
   — Ты не видишь, я занята? Наверняка это можно отложить. — Величественный тон, с каким это было сказано, не подействовал, Лайам смотрел мимо нее.
   — Убери от нее руки, Вуд. Сейчас же. — Голос звучал ровно, но выражение глаз заставило руководителя курсов потянуться к мобильнику.
   — Молодой человек, если вы немедленно не уйдете, мне придется вызвать полицию.
   — Я непременно уйду…
   — Пожалуйста.
   — Вместе с женой. — Лайам посмотрел Джо прямо в глаза.
   Драматическая пауза была выдержана на высшем уровне. Джо слышала вокруг себя тихие возгласы и возмущенный шепот. Она тяжело поднялась.
   — Нет, Джастин, не вставай. Клаудия должна заехать к концу занятий, — шепнула она. — Тебе стоит дождаться ее. Думаю, ты многое узнаешь.
   — А ты?..
   — Я справлюсь с Лайамом. — Она похлопала его по плечу. — Извини, Синтия.
   — Ничего, дорогая. Мистер Смит… — Синтия повысила голос и встретилась взглядом с Лайамом.
   Тот едва оторвал пораженный взгляд от Джо. Когда она поднялась на ноги, ширина ее новых очертаний сразу бросилась в глаза. Джо немало гордилась своими размерами, хотя иной раз раздражали вытекающие из ее положения ограничения. Она задрала подбородок: не нравится? Тем хуже для него!
   — Рафферти, — коротко поправил Лайам. Она еще и под девичьей фамилией записалась! Он недовольно скривил губы.
   — Мистер Рафферти, мы поощряем посещение наших занятий будущими отцами.
   Джастин густо покраснел, когда ее глаза перебежали с него на Лайама. Лицо Лайама казалось вытесанным из камня. , — Да, это я.
   Синтия была в смятении.
   — Я в самом деле не… Я никогда не проявляю излишнего любопытства…
   Высокомерно-издевательски улыбаясь, Лайам закрыл за ними дверь.
   — Ну, ты доволен? — взорвалась Джо. — Теперь я больше не смогу показываться здесь. Ты решил поставить меня в унизительное положение? — Она повернулась к нему спиной и резко зашагала по коридору.
   Лайаму хватило двух шагов, чтобы догнать ее.
   — Я сказал, что хочу поговорить с тобой, а вовсе не унижать, миссис Смит.
   — Мисс. Тебе Джесси сказала, что я буду здесь?
   — Я никогда не выдаю источника информации. Теперь ясно, почему ты не хотела со мной говорить: ты занималась тем, что восстанавливала отношения с этим жалким подобием мужчины.
   Пусть думает, что хочет.
   — Джастин заботливый, участливый…
   — Я сказал, жалкий. Он позволил мне затащить тебя…
   — Ты никуда не затащил меня, я сама пришла. Что за манера вот так врываться! Тоже мне обиженный супруг! — отчитывала она его.
   — По крайней мере ты не забыла, что я твой супруг. Смотри под ноги. — Он схватил ее под руку. Джо стряхнула руку.
   — Я беременна, а не больна.
   — Джесси сказала, что ты пошла на курсы для беременных с кем-то из друзей. Она не говорила, что с ним. Долго это у вас продолжается? Я вправе знать!
   — Ничего ты не вправе!
   — Ну, хватит, Джо!
   Она демонстративно взглянула на его руку у себя на плече и сморщила губы, когда он, встретив ее уничтожающий взгляд, не убрал руку.
   — В последний раз, когда мы виделись, я не должен был… — К ее изумлению, Лайам выглядел смущенным. — Я не буду целовать тебя, — неожиданно произнес он.
   Ну еще бы! В таком состоянии она вряд ли могла возбудить похотливые мысли.
   — Пока есть это, — она опустила взгляд, — тебе не удастся подойти достаточно близко.
   — Как бы ты ни артачилась, от вопроса не уйдешь.
   — После того как ты меня унизил перед всей группой да еще оскорбил моего друга, думаю, мне можно и поартачиться.
   — Тебе некого винить, кроме самой себя. Ты заставила меня прибегнуть к крайним мерам, ты со всеми порвала отношения. Твой отец в отчаянии.
   — Насколько я знаю, он как раз тебя считал виноватым.
   Эти мужики все равно в конце концов объединяются, с раздражением подумала она.
   — Из чего тебе должно быть ясно, как давно ты не была дома.
   — Я была занята.
   — Чем же?
   — Мне надо было расширить список клиентов, приходится прорабатывать много деталей.
   — То есть ты полагаешь, это уместно — носиться по всей стране на восьмом месяце беременности?
   — Эти вопросы я обсуждаю со своим акушером, а не с любопытными, встревающими не в свое дело посторон…
   — Если ты назовешь меня посторонним, Джо, я ей-ей…
   Кулаки у него сжались и разжались. Он посмотрел на нее с выражением полного бессилия.
   Если бы он начал ее душить, Джо поняла бы его. Разумеется, она вела себя вызывающе. А что было делать? Стоило ей его увидеть, как ее с таким трудом достигнутый покой рухнул, как карточный домик. Ее тяга к нему напоминала лисицу под плащом спартанского мальчика: она рвала когтями и грызла ей нутро. То, что Джо исключила Лайама из своей жизни, было не мелочным, мстительным поступком. Это была борьба за жизнь!
   — Тебе очень было нужно туда врываться, да? прохрипела она.
   — Я намеревался ждать за дверью до тех пор…
   — Пока не увидел, как заходим мы с Джастином! Очень типично! — Она повела носом. Лайам не спорил.
   — Он предлагал держать тебя за руку, когда ты будешь рожать? — натянутым голосом спросил он. Яркий румянец залил его лицо.
   — Ты с ума сошел! — воскликнула Джо.
   — Это уже кое-что. Тебе нельзя исключать меня из всего этого, — напористо продолжал он. — Когда я увидел, в каком ты состоянии, я понял, сколько успело пройти мимо меня. — Его глаза остановились на ее округлившейся фигуре. Ей было бы легче, если бы она нашла в его взгляде отвращение, а не завороженное благоговение.
   Джо сердито нахмурилась.
   — А кто виноват? — с горечью спросила она. — Ты сам создавал осложнения. Если бы ты оставил все как было и доверился мне, мы не были бы сейчас в процессе развода. Мы бы оставались друзьями!
   — Не хочу тебя шокировать, но брак и дружба не исключают друг друга.
   — Исключают, когда обнаруживаешь, что твой партнер — обыкновенная сволочь, не способная вести себя порядочно даже ради спасения собственной жизни! Я туда не залезу, — добавила она, когда они подошли к его машине и Лайам открыл дверцу темного «мерседеса».
   — Не такая уж ты большая, — успокоительно пробормотал он. — К тому же это хорошая, просторная машина.
   — Он еще веселится. Извини, если я не покатываюсь с хохота.
   — Если тебе кажется, что меня веселит то, что я пропустил половину беременности своей жены…
   Она машинально взглянула на него, и вдруг ее охватило невольное чувство вины. Его глаза выражали такую печаль…
   — Твоя мама знает, что происходит с… — Испытывая непонятное стеснение, она положила руки на живот. — Я думала, она…
   — Да, — коротко ответил он и залез во внутренний карман пиджака. — Она передала мне это. — Он вытащил потрепанный черно-белый снимок. Джо сразу узнала его.
   — УЗИ, — прошептала она.
   — Я должен был присутствовать, Джо. — Его голос звучал плоско, взгляд был пустым.
   Джо закусила губу. Она знала, что он обидится, но настолько?
   — Оставь себе, мне уже не надо, — хрипло произнесла она.
   — Растаяла передо мной, да, Джо?
   — Еще одно дерзкое замечание, и я не дам тебе подвезти меня до дома. — Она проскользнула в роскошный, обитый светлой кожей салон, усердно ища разумное оправдание своему решению. Во-первых, надо же было как-то добраться до дома, верно ведь? А поскольку она сейчас очень остро реагировала на запахи, то при любой возможности избегала общественного транспорта.
   — Все в порядке? — Пристегивая страховочный ремень, Лайам заметил, как ее передернуло.
   — Порядок. Просто весь день меня мучает эта ноющая спина. Пустяки. Ты замечал, что поезда пахнут паленой резиной? Что многие водители такси пользуются ужасным лосьоном после бритья, а табачный дым никогда не выветривается?
   — Нет.
   — Если б ты хоть раз оказался беременным, заметил бы.
   — Ты намекаешь, что от меня чем-то пахнет? От него пахло восхитительно. Она ему этого, разумеется, не скажет.
   — Я просто так.
   — Что угодно, лишь бы уклониться от темы.
   — Я подумала, что тебе будет полезно узнать, что беременность не какая-то красивая штучка в акварельных тонах. Многие мужья места себе не находят.
   — Что я должен сказать? Благодарить тебя за то, что пощадила меня? Ты в самом деле считаешь меня недорослем и недотепой, которому подавай только лакомые кусочки?
   — Я просто говорю… — Ее шокировала его ярость.
   — Знаю, что ты говоришь. Тебе не приходило в голову, что я о тебе беспокоюсь? Понимаю, не приходило, — добавил он с угрюмой улыбкой, оторвав на мгновение взгляд от лобового стекла. — Думаю, тебе также не приходило в голову, что мне, может быть, хотелось быть рядом с тобой, чтобы помочь тебе перевалить через наименее живописные этапы беременности.
   Не успели они выехать на шоссе, как пришлось встать в конце длинного хвоста машин. Лайам с нетерпением барабанил пальцами по рулю, и тут, как по сигналу, полил дождь.
   — Бывает и хуже.
   — Расскажи, как! — ехидно протянул Лайам.
   — Возможно, эта боль в спине не просто боль. Лайам раскрыл рот, чтобы выдать очередное вертящееся на языке острое словцо, как вдруг до него дошло. Он ошарашенно обернулся.
   — Пожалуйста, скажи, что это дурная шутка.
   — Мне не до шуток, — с дрожью заметила Джо.
   — Не может быть, еще рано. — Он был почти так же бледен, как она.
   — Ты ему скажи, а не мне, — предложила Джо, кивая в сторону своего живота.
   — Без паники. — Лайам нетвердой рукой провел по волосам.
   — Я не паникую, — вновь пропищала Джо, хватаясь за панель — ее опять прихватило. — В этот раз было хуже, — выдохнула она и откинулась на спинку.
   — Все будет в порядке. — Напряжение в его взгляде не совсем соответствовало спокойной уверенности в его голосе. — Ты уверена, что это схватки?
   — Как я могу быть уверена? Со мной такого еще не бывало! Может быть, конечно, это ложная тревога, но, если не возражаешь, я отдала бы предпочтение излишней предусмотрительности.
   — Успокойся. Дыши. — Он явно считал, что дыхание неразрывно связано с деторождением. Дыхание и горячая вода. Горячей воды не было.
   — Дышу, — ответила она без особого энтузиазма. — Вези меня в больницу, Лайам. — Джо закрыла глаза. Почему-то она верила, что Лайам поможет ей выкарабкаться из этого. Не станет же она рожать посреди автомобильной пробки, нельзя же так! Она открыла глаза, когда машина вдруг поехала. — Мы так и должны ехать, по обочине? — спросила она. Вслед им неслось гудение десятков автомобилей.
   — Ты хочешь, чтобы я остановился? — мрачно поинтересовался Лайам, продолжая ехать.
   — Думаю, это было бы неплохо. Он не ответил — он тоже заметил мигалку полицейской машины в зеркале заднего вида.

Глава 9

   Лайам опустил стекло скорее нетерпеливо, чем виновато.
   — Не выйдете ли из машины, сэр? — Полицейский инспектор утомленно натянул фуражку, готовясь выслушать очередную байку об уходящем поезде или улетающем самолете.
   Нет, он не мог забрать Лайама. Только не сейчас. Он ей нужен!
   — Нет! — панически выкрикнула Джо. — Не бросай меня, Лайам! — Она схватилась за его бедро, ее снова пронзила боль. Джо не слышала, что Лайам сказал полицейскому, но спустя мгновение дверца со стороны пассажира открылась. Джо дико посмотрела на полицейского, она уже не владела собой.
   — Не беспокойтесь, мы доставим вас в больницу. Мы в пятнадцати минутах езды от Городской. Мисс… Миссис?..
   — Рафферти, — подсказал Лайам, подтягивая к себе Джо и успокаивающе поглаживая ей шею.
   — Не может быть, что это уже роды, еще рано. — Она подняла голову и увидела, как мужчины переглянулись. — Я не собрала вещи и не написала план родов. — Ее била дрожь. — Я записалась рожать в Сент-Кэтринз, а не в Городскую.
   — Думаю, в сложившихся обстоятельствах они тебе не откажут, — сухо заверил ее Лайам.
   Полицейский выпрямился, в руке у него была рация. Он коротко переговорил и снова сунул голову в машину.
   — Я поеду вслед за вами, сэр, впереди поедет мотоцикл. Не волнуйся, душечка, такое случается каждый день. — Но не у меня же!
   Эскорт сопровождал их до самой больницы. Позднее Джо смутно помнила отраженные в мокром лобовом стекле мигалки и вой сирен. Все ее внимание сошлось на происходившем у нее внутри.
   Лайам подбадривал ее, но косточки вцепившихся в руль пальцев побелели. По долгу службы ему приходилось бывать в самых опасных переделках. Он даже отсидел в тюрьме во враждующем государстве. Любая зона военных действий с недружелюбными туземцами и то легче, решил он, когда хилая попытка вызвать у Джо улыбку провалилась. Ничего удивительного: он же треплется, как какой-нибудь дебильный ведущий телевизионной игры!
   — Извини. — Он никогда еще не чувствовал себя таким беспомощным.
   — Нет, продолжай, так легче.
   — Правда?
   — Мне страшно, Лайам. Что, если?.. — Глаза у нее потемнели. Она не могла больше сопротивляться нарастающему в ней ужасу. Девять месяцев. В ее случае — почти восемь. Этого должно было хватить, чтобы подготовиться. Но ей не хватило.
   — Все будет прекрасно, Джо. Завтра от этого останутся только неприятные воспоминания.
   Уверенность в его низком голосе помогла ей взять себя в руки.
   — Пожалуй, уже поздно менять планы. — Ее бледные губы растянулись в слабой улыбке.
   Палата, где только что толпилась масса народу, вдруг опустела, и Джо осталась одна, в белой больничной рубашке. С ней была только капельница. Сквозь открытую дверь Джо слышала, что доктор говорил Лайаму.
   После очередного вопроса Лайама она подумала, как много он знает о буднях деторождения. Ей не пришло бы в голову и половины его вопросов. Ей даже стало намного легче, оттого что ответственность переходила в чужие руки.
   — Схватки остановились?
   — На время.
   — На сколько?
   — Долго мы ее так держать не можем. Возникает опасность инфекции после разрыва пленок…
   — Опасность… Джо угрожает опасность?
   — Мистер Рафферти, ваша жена в отличном состоянии, и, скорее всего, схватки скоро возобновятся сами собой. Несколько часов могут иметь большое значение для развития легких новорожденного. Шесть недель недоношенности не исключение, и хотя плод маленький для такого срока… — Голос доктора слабел, по мере того как они удалялись.
   Спустя несколько минут Лайам появился у ее постели.
   — Ты слышала все, что он сказал?
   — Большей частью. — Она покраснела: уж не намекает ли он на то ее, роковое, подслушивание. Сколько раз за последние недели она мечтала никогда не услышать те ужасные слова, изменившие все. И презирала себя за это желание.
   — Тебе надо поспать. Ты не против, чтобы я остался?
   Ему хотелось остаться! На данный момент ничего другого она и не желала. Он хочет, и этого было достаточно, чтобы внутри у нее затеплился огонек.
   Лайам напряженно ждал, но ей не понадобилось взвешивать «за» и «против». Ответ последовал немедленно.
   — Если ты только попробуешь выйти, я тебе такое закачу, что земля затрясется, — серьезно произнесла Джо. Интересно, понял ли он, что это было не таким уж сильным преувеличением? — Мне нужно, чтобы кто-то был рядом, — рассеянно призналась Джо, не замечая вспышки волнения у него в глазах. — Каждый раз, когда со мной заговаривает человек в белом халате, я начинаю кивать, как болванчик. Сейчас я запросто соглашусь на пересадку мозга. Молчи… — хрипло предупредила она. Было видно, как напряжение уходит из Лайама.
   — Я ничего не буду говорить, если ты хочешь. — Он сел, не отводя взгляда от ее бледного, осунувшегося лица.
   — Я это не нарочно, Лайам, — пробормотала Джо. Он чуть было не сказал, что, если бы она не была такой упрямой, все могло быть по-другому… Отчаяние в ее глазах заставило его сдержаться.
   — Ты очень непредсказуемая леди. Наш ребенок явно в тебя.
   Наш ребенок. От этих слов у нее на глаза навернулись слезы.
   — Тебе больно? — резко спросил он.
   — Нет. — Она протянула руку, чтобы не дать ему нажать кнопку вызова. — Я просто сильно устала.
   У меня глаза слипаются.
   — Спи, — тихо произнес он и повернул лампу у нее над головой, чтобы ей не слепило глаза.
   — Это ничего, правда? — сонным голосом спросила Джо. Тепло и уверенность в его улыбке действовали успокаивающе.
   — Конечно. Поспи, пока можешь.
   Через несколько часов Джо проснулась от боли.
   — Что-то происходит.
   Когда пальцы Лайама сжали ее пальцы, она поняла, что заснула, держась за его руку.
   — Позвать кого-нибудь? — Тело Лайама, поджарое, как у борзой, слегка вздрагивало.
   Несмотря на громоздкость пропорций, физическая хрупкость Джо была, как никогда, очевидной. Лайаму было дурно от мысли, какое испытание ей предстоит и до какой степени он был бессилен избавить ее от этого. Он не мог понять, что заставляло женщин, пребывавших в здравом уме, рожать еще и еще!
   Джо окончательно проснулась.
   — Кажется, надо. — Она вдруг почувствовала себя спокойно, и это состояние отразилось в ее голосе.
   Беспокоиться было некогда. С этой минуты события чередовались слишком быстро. Лайам был прав: все тревоги и боль остались лишь воспоминанием в то мгновение, когда акушерка положила теплое тельце ребенка ей на грудь. Она никогда не забудет, каким теплым и мягким было это маленькое тельце, которое она нащупала дрожащими руками. Это восхитительное мгновенье было чересчур быстротечным. Ребенка завернули в одеяльце и унесли.
   — Отлично, — ответила акушерка на ее тревожный вопрос, — просто немного маленький. Надо, чтобы ему было тепло.
   Лайам почему-то не хотел идти за ней. Джо не могла этого понять.
   — Пожалуйста, побудь с ним. Мне невыносимо думать, что он один. — Тревога сделала ее голос резким. Как мало он проявляет интереса к их сыну! Внезапно ее осенило. — Ты разочарован? Ты хотел девочку? — Она слышала, что для некоторых такие вещи очень важны.
   , — Разочарован? — Лайам упал на стоявший возле кровати стул и странно рассмеялся. — Ты слишком много нанюхалась этого. — Он откинул маску, которая подавала чудодейственную смесь газа с воздухом во время самых сильных схваток. — Я… — Он закатил глаза в поисках подходящего слова. — Если сказать, что вне себя, — этого все равно будет мало, — хрипло произнес он.
   Их взгляды встретились.
   — Я тебя понимаю. — У нее сдавило горло. Надо запомнить это золотое мгновение полной гармонии.