Карлу тоже сделали перевязку ободранного предплечья и зашили рассеченную бровь.
— Надеюсь, что эту женщину — гражданку России — вы не подозреваете? — спросил он у Августина. — Она не села бы со мной в автомобиль, если бы знала об этом.
— Нет, у нас больше нет вопросов к Яне Цветковой, — ответил полицейский.
— Прекрасно, потому что я только что заказал ей авиабилет на сегодняшний вечерний рейс, — пояснил Карл, улыбаясь.
— Все-таки ты невыносим! Я раненая, уставшая, и не могу прийти в себя у тебя в доме, не могу переночевать одну ночь! — удивленно произнесла она.
— Я провожу тебя в аэропорт и не успокоюсь, пока не увижу самолет с тобой на борту в небе.
Яна обиделась и больше старалась не разговаривать с Карлом, пока он не повез ее на такси в аэропорт. Там она прошла таможенный и документальный контроль и, помахав князю ручкой, с кислой миной пошла на посадку. Она расположилась в салоне и принялась уныло рассматривать свои поломанные ногти. Выглядела она плохо, так как все тело с нежной белой кожей покрывали аккуратные синяки от гравия, по которому она катилась, ее тело было расписано словно под горох или под леопардовую шкуру.
— Знакомая леди! — вдруг раздался мужской голос рядом с ней. — Не помните меня, мы с вами летели сюда вместе? Вы тоже возвращаетесь в Москву? Завершили свои дела?
Яна посмотрела на полноватого мужчину в дорогом костюме и зевнула.
— Извините, я вас не припоминаю…
— Ну как же, вы еще записали номер моего сотового телефона и обещали мне позвонить! — воскликнул мужчина.
— Вот к чему приводит чрезмерное употребление коньяка в полете… — нахмурилась Яна.
— Господи, что с вами случилось?! Вы еще утром нормальной были, а сейчас…
— Что сейчас?
— Вы ездили в Чехию подрабатывать живой мишенью? — с ужасом спросил мужчина.
— Я же не спрашиваю, для чего вы ездили в Прагу?
— Я могу сказать, я ездил в медицинский центр для обследования. У меня рак легкого, но я скрываю это от своей семьи и надеюсь на положительный результат, — пояснил попутчик.
— Я в этом не сомневаюсь, если вы раздаете номер своего мобильного телефона девушкам в таком состоянии, то у вас все будет хорошо.
— Спасибо, я тоже надеюсь на это. А жену я свою берегу от плохих известий, скрываю от нее свой диагноз, конечно, обманываю ее, но думаю, что эта ложь во спасение.
Яна уставилась на него невидящим взглядом, не мигая, задумчиво.
— Что с вами? Я так напугал вас?! Я так плохо выгляжу?
— Вы тут ни при чем… — Яна вскочила и побежала по салону с криком: — Девушка, выпустите меня из самолета!!
— Что случилось? — участливо поинтересовалась стюардесса.
— Мне очень надо!!
— Самолет скоро взлетит, и туалет откроется…
— Выпустите меня! — завизжала Яна. — Я передумала лететь, вы не заставите меня!
— Ваши вещи уже в багажном отделении, из-за вас задерживается самолет!
— Пусть мои вещи улетают, я не в претензии! Выпустите только меня!
Яна рванулась к трапу и понеслась по нему вниз.
«Я догадалась, почему Карл был так нелюбезен со мной, почему он так обращался со мной! Он меня защищал! Ну, конечно, все эти покушения на него не вымысел, это реальность! И Карл не хотел, чтобы я находилась рядом, пока ему грозит опасность! Как я раньше не догадалась! Карл — воспитанный аристократ до мозга костей, и даже если бы он меня разлюбил, он никогда бы не сделал того, что сделал! Он сам вызвался отвезти меня в аэропорт, будучи раненным, лишь бы только лично убедиться, что я улетела! Нет уж, дудки! Значит, дело серьезное! Я не полечу назад в Россию, не оставлю его одного!»
С такими мыслями она неслась по залу к парковке такси.
«Я, конечно, уверена, что в замок он меня не пустит под всякими отговорками, самая нелепая из которых — его предстоящая свадьба. Но я знаю, где я смогу остановиться: не так далеко от замка и в то же время далеко от князя и его семьи».
Так думала Яна, называя таксисту адрес санатория, выстроенного на землях Штольбергов, на том месте, где раньше располагался приют для животных.
Глава 6
Глава 7
— Надеюсь, что эту женщину — гражданку России — вы не подозреваете? — спросил он у Августина. — Она не села бы со мной в автомобиль, если бы знала об этом.
— Нет, у нас больше нет вопросов к Яне Цветковой, — ответил полицейский.
— Прекрасно, потому что я только что заказал ей авиабилет на сегодняшний вечерний рейс, — пояснил Карл, улыбаясь.
— Все-таки ты невыносим! Я раненая, уставшая, и не могу прийти в себя у тебя в доме, не могу переночевать одну ночь! — удивленно произнесла она.
— Я провожу тебя в аэропорт и не успокоюсь, пока не увижу самолет с тобой на борту в небе.
Яна обиделась и больше старалась не разговаривать с Карлом, пока он не повез ее на такси в аэропорт. Там она прошла таможенный и документальный контроль и, помахав князю ручкой, с кислой миной пошла на посадку. Она расположилась в салоне и принялась уныло рассматривать свои поломанные ногти. Выглядела она плохо, так как все тело с нежной белой кожей покрывали аккуратные синяки от гравия, по которому она катилась, ее тело было расписано словно под горох или под леопардовую шкуру.
— Знакомая леди! — вдруг раздался мужской голос рядом с ней. — Не помните меня, мы с вами летели сюда вместе? Вы тоже возвращаетесь в Москву? Завершили свои дела?
Яна посмотрела на полноватого мужчину в дорогом костюме и зевнула.
— Извините, я вас не припоминаю…
— Ну как же, вы еще записали номер моего сотового телефона и обещали мне позвонить! — воскликнул мужчина.
— Вот к чему приводит чрезмерное употребление коньяка в полете… — нахмурилась Яна.
— Господи, что с вами случилось?! Вы еще утром нормальной были, а сейчас…
— Что сейчас?
— Вы ездили в Чехию подрабатывать живой мишенью? — с ужасом спросил мужчина.
— Я же не спрашиваю, для чего вы ездили в Прагу?
— Я могу сказать, я ездил в медицинский центр для обследования. У меня рак легкого, но я скрываю это от своей семьи и надеюсь на положительный результат, — пояснил попутчик.
— Я в этом не сомневаюсь, если вы раздаете номер своего мобильного телефона девушкам в таком состоянии, то у вас все будет хорошо.
— Спасибо, я тоже надеюсь на это. А жену я свою берегу от плохих известий, скрываю от нее свой диагноз, конечно, обманываю ее, но думаю, что эта ложь во спасение.
Яна уставилась на него невидящим взглядом, не мигая, задумчиво.
— Что с вами? Я так напугал вас?! Я так плохо выгляжу?
— Вы тут ни при чем… — Яна вскочила и побежала по салону с криком: — Девушка, выпустите меня из самолета!!
— Что случилось? — участливо поинтересовалась стюардесса.
— Мне очень надо!!
— Самолет скоро взлетит, и туалет откроется…
— Выпустите меня! — завизжала Яна. — Я передумала лететь, вы не заставите меня!
— Ваши вещи уже в багажном отделении, из-за вас задерживается самолет!
— Пусть мои вещи улетают, я не в претензии! Выпустите только меня!
Яна рванулась к трапу и понеслась по нему вниз.
«Я догадалась, почему Карл был так нелюбезен со мной, почему он так обращался со мной! Он меня защищал! Ну, конечно, все эти покушения на него не вымысел, это реальность! И Карл не хотел, чтобы я находилась рядом, пока ему грозит опасность! Как я раньше не догадалась! Карл — воспитанный аристократ до мозга костей, и даже если бы он меня разлюбил, он никогда бы не сделал того, что сделал! Он сам вызвался отвезти меня в аэропорт, будучи раненным, лишь бы только лично убедиться, что я улетела! Нет уж, дудки! Значит, дело серьезное! Я не полечу назад в Россию, не оставлю его одного!»
С такими мыслями она неслась по залу к парковке такси.
«Я, конечно, уверена, что в замок он меня не пустит под всякими отговорками, самая нелепая из которых — его предстоящая свадьба. Но я знаю, где я смогу остановиться: не так далеко от замка и в то же время далеко от князя и его семьи».
Так думала Яна, называя таксисту адрес санатория, выстроенного на землях Штольбергов, на том месте, где раньше располагался приют для животных.
Глава 6
Яна смело вошла в ворота санатория, весело поглядывая на возвышающийся замок. Человек в униформе служащего провел ее в центральный корпус к директору. Коридоры в корпусе были светлые, просторные. Они сменялись уютными холлами, где стояли удобные кресла и журчали фонтанчики под большими искусственными деревьями, «растущими» в кадках на полу. Слишком ярким был искусственный свет, слишком светлыми казались стены и пол, слишком красивые и неестественные «росли» искусственные цветы в горшках… Это больше наводило на мысль о больнице, а не о санатории. Когда дверь в кабинет директора открылась, Яна вошла внутрь и увидела за большим деревянным столом Нонну Николаевну собственной персоной, еще в траурной одежде.
— Вы?! — Ее ярко накрашенный рот собрался в морщинистую трубочку.
— Я… — отряхнулась от невидимой пыли Яна.
— Вы не улетели?
— А вы как думаете? — плюхнулась она в кресло, расправляя на коленях свое ярко-желтое платье.
— Почему вы не улетели?
— Я не могу, — пожала Яна плечами, — села в самолет и поняла, что испытываю простой, животный страх. Я решила остаться, привести свои нервы в порядок… Я хотела бы подлечиться у вас в пансионате. Наверное, я испытала стресс в автомобильной аварии и теперь боюсь самолетов.
— У нас не простой пансионат… У нас санаторий, здесь лечат женщин после стрессовых ситуаций.
— А у меня очень большой стресс! — авторитетно заявила Яна, закидывая ногу на ногу. — Еще какой стресс!
— Вас побили? — удивленно протянула Нонна Николаевна, глядя на ее длинные ноги в ссадинах и синяках.
— А вы как думаете? — снова спросила Яна. — Вы знаете, что у нас с Карлом, извините, вашим будущим зятем, была любовь?
— Да, я знаю от дочери, что Карл вспоминал только одну женщину — Яну Цветкову из России.
Щеки Яны зарделись.
— Так вот, Карл бросил меня из-за вашей Анжелы, то есть Ангелины, то есть Анфисы. Я в шоке!! Вы должны, нет, вы обязаны теперь меня подлечить, мои нервы, что испортила ваша дочь! — Яна театрально закатила глаза.
Этому она научилась еще в детстве от своей мамы, актрисы ТЮЗа в провинциальном городке.
— Если вы откажете мне, я обращусь к Карлу и буду доставать его.
— Это шантаж, детка.
— А что делать? Кроме того, я уже давно не детка, у меня самой детка есть трехгодовалый.
— Наше лечение очень дорогое, — предупредила Нонна.
— Моя кредитка покроет все, а если денег на ней не хватит, мы обратимся к Карлу, — снова завела свою шарманку Яна.
— Все, я беру вас при одном условии! Вы не будете встречаться с молодым князем. И дадите ему спокойно жениться на моей дочери, — проговорила хозяйка санатория, стуча по поверхности стола дорогой перьевой ручкой, словно акцентируя внимание на каждом сказанном слове.
— Вам Штольберги дали добро построить здесь этот пансионат с тех пор, как Карл стал женихом вашей дочери?
— Вы невероятно догадливы, но у вас, действительно, нервное расстройство, так как вы до конца не хотите понять, что Карл остался в вашей прошлой жизни. Не мешайте его свадьбе и их с Анфисой счастью.
— Да, помогите мне это понять, пожалуйста, — всхлипнула Яна, — я должна полежать у вас в санатории и излечиться от дурных мыслей.
— Я возьму вас к себе даже на бесплатный курс, если вы мне пообещаете, что не будете встречаться с князем и бередить его раны.
— Это шантаж, Нонна Николаевна, — пришла очередь Яны сказать это.
— Мы — русские люди, понимаем друг друга, и вы простите мне эту маленькую хитрость ради счастья своей дочери.
— Вы порядочная стерв… мать! — выдохнула Яна. — Я принимаю ваши условия, мне негде ночевать в этом городе. Вы ведь не хотите, чтобы я опять начала ломиться в замок?
— Вы умная девочка, — улыбнулась сквозь зубы Нонна.
— Я уже давно не девочка, повторяю вам, — с не менее любезной улыбкой ответила ей Яна.
— Я образно выражаюсь.
— Я понимаю.
Так и обменивались бы они любезностями, если бы в кабинет не вошел с какими-то бумагами высокий, полноватый мужчина.
Яна знала его, это был семейный доктор Штольбергов — Милан.
— А вот и наш доктор Милан, — представила его Нонна.
— А мы знакомы. Это девушка, попавшая под машину вашей дочери и сломавшая ребро, — сказал Милан, — только вы стали выглядеть еще хуже.
— Спасибо за комплимент, вы не в курсе, что я попала еще в одну аварию, так что мой бедный организм снова требует обследования.
— Сделаем… — миролюбиво ответил доктор. — Карл Штольберг знает, что вы здесь?
— Зачем ему знать? — спросила Нонна Николаевна. — Они расстались, и мы поможем Яне свыкнуться с этой мыслью.
— Да, помогите мне, пожалуйста, — проникновенно глядя в глаза директрисы, попросила Яна.
Ее отвели в номер с широкой кроватью, шкафом для одежды, креслами, журнальным столиком и отдельным сантехническим узлом.
— Здесь я и поселюсь! — воскликнула она и плюхнулась в кресло.
— А где ваши вещи? — поинтересовалась девушка из обслуживающего персонала.
— Мои вещи улетели на родину, — махнула она рукой, — да я куплю себе в городе все, что мне понадобится.
Медсестра покинула комнату Яны.
«Хорошо они все тут пристроились на теле Штольбергов, словно кровососы. Плохо, что ли? Доченька начала встречаться с князем, и сразу же на его земле в таком курортном месте был построен санаторий на минеральных источниках. Здесь же главным врачом работает семейный доктор Штольбергов, и все дружно заколачивают деньги. Просто идиллия… Только молодого князя кто-то хочет убить, и мне это не нравится», — подумала Яна, подходя к окну и глядя на возвышающийся на горе замок Штольбергов.
После неспокойно проведенной ночи Яна привела себя в порядок, надела свое желтое платье за неимением другой одежды и отправилась на завтрак. В ресторане сидели в основном люди среднего и старшего возраста, молодежи и детей не было. Яна поставила на поднос тарелку с мюсли, взяла фруктов и присела за стол.
— Новенькая? — обратилась к ней на английском языке пожилая дама с кудрявыми светлыми волосами и ярким макияжем. — Можно к вам?
— Присаживайтесь, — кивнула Яна.
— Вы русская? — по сильному акценту Яны догадалась женщина.
— Да.
— Тогда я буду разговаривать с вами по-русски, у меня второй муж был русский, — радостно сообщила дама, — меня зовут Марьяна.
— Яна.
— Очень приятно. Я так удивилась, увидев вас здесь.
— Почему?
Марьяна опустила на стол поднос с тостами, яичницей-глазуньей, ветчиной, сыром, джемом, соком, кофе и еще чем-то и уселась напротив Яны.
— Такая молодая, такая солнечная, в желтом платье и с золотыми волосами, вы похожи на Златовласку. Посмотрите, какой тут контингент? Одни старики! Вам здесь нечего делать! Нет, я ничего не говорю, санаторий очень хороший — отличная кухня, медицинское обслуживание на высоком уровне, есть парк, бассейн. Но тут отдых пассивный: прогулки по парку, посещение минеральных источников, неторопливые разговоры и сплетни со старушками. Я в вашем возрасте предпочитала активный отдых. Ой, что-то я совсем разболталась, слова не даю вам сказать, — опомнилась женщина.
Яну перспектива такого отдыха тоже не прельщала, но она ответила:
— Но мне рекомендованы тишина и покой. Я страдаю несчастной любовью.
— Не может быть! Яна, опомнитесь, в вашем ли возрасте страдать от чего-либо, а уж тем более от несчастной любви! Да мне бы ваши годы! — тряхнула светлыми кудрями Марьяна. — Как говорится, от безопасного секса дети не родятся!
Яна поперхнулась кофе и закашлялась. К ней подошла девушка в медицинской одежде.
— Яна Цветкова?
— Да.
— Вас после завтрака ожидает Нонна Николаевна.
— Хорошо, я зайду, — ответила Яна.
Нонна встретила ее с распростертыми объятиями.
— Добрый день! Как вам спалось у нас?
— Очень хорошо.
— Проблем со сном нет? Может быть, нужны снотворные препараты?
— Сон у меня глубокий, длинный, таблеток не надо, — отрапортовала Яна.
— Так как вы у нас здесь находитесь по обоюдному согласию, то я хочу вас попросить, Яна, оказать мне одну услугу.
— С удовольствием.
— Мою дочь Анфису вы уже знаете?
— Да, имела честь видеть ее, — кивнула головой в знак согласия Яна, чувствуя покой и умиротворение после вкусного завтрака.
— Она просто красавица и умница — моя дочка, и, конечно, недостатка в кавалерах у нее не было. Дружила она с одним мальчиком, русским, работал с ней в посольстве…
— Очень интересно…
— Так вот… Дима серьезно влюбился в Анфису и почему-то решил, что она отвечает ему взаимностью, — грустно сказала Нонна, запахивая плотней ворот на своей большой груди.
— А сколько времени они встречались? — спросила Яна.
— Лет пять, — ответила директриса.
— Действительно, что за подлые мысли у этого Димы? Если девушка пять лет пудрит тебе мозги, это вовсе не означает, что она пойдет за тебя замуж, — воскликнула Яна.
— Вы предвзято относитесь к моей дочери, но оно и понятно, ведь именно она в конечном итоге выходит замуж за самого лучшего жениха в Чехии и не последнего в Европе.
— Именно из-за этой партии она и бортанула сотрудника посольства?
— Каждый думает в меру своей испорченности, — кивнула головой в знак согласия Нонна. — А кто бы отказал Карлу Штольбергу?
— Я в свое время отказала, потому что была замужем.
— Но этот факт не делает вам чести, надо будет еще проверить айкью вашего умственного развития.
Яна не успела возмутиться, как директриса продолжила:
— Так вот, когда Анфиса жестко разорвала с Димой отношения, а просто предложенная дружба его не устраивала, он впал в депрессию. Мало этого, этот недостойный тип решил испортить жизнь моей Анфисы, повесив на нее муки совести, он сделал попытку самоубийства.
— Какой ужас! — искренне воскликнула Яна.
— Да… он порезал себе вены и был госпитализирован в психиатрическую лечебницу, его случайно обнаружил сосед по гостинице, где Дима проживал. Но так как я хорошо знала этого парня, все-таки он часто бывал у нас в доме, мне стало его жалко. Я воспользовалась своими связями, здесь тоже некоторые берут деньги, и перевела Диму к себе в санаторий. Привезя его сюда, я немного занервничала, так как он находился в весьма подавленном состоянии, и я, честно говоря, боюсь, как бы он не повторил попытку самоубийства. Тогда мне не избежать неприятностей.
— Все это, конечно, очень печально, но при чем здесь я? — спросила Яна.
— Вас тоже обошла любовь. Вы — яркая, интересная женщина, не подумайте, Дима тоже интересный мужчина. Может быть, вы вдохнете в него жизнь, по крайней мере отвлечете от суицидальных мыслей?
«Во дает! Хочет меня использовать как приманку, чтобы я полностью избавила ее дочку от балласта в виде бывших женихов…»
— Я поговорю с ним, — сквозь фальшивую улыбочку ответила Яна.
— Вот и славно! Он находится в комнате номер пять на первом этаже, не ест, никуда не выходит. Мы с доктором Миланом уже пожалели, что взяли на себя эту обузу, за которой только глаз да глаз нужен.
Яна, понявшая установку, сразу же направилась из кабинета хозяйки санатория в комнату бывшего жениха Анфисы. Она решительно постучала в дверь и, не дождавшись ответа, вошла в комнату. У нее возникло ощущение, что она попала в преисподнюю — затхлый, спертый воздух и темнота.
— Ау? — позвала она.
Ответом Яне была гнетущая тишина. Она машинально пошарила по стене рукой в поисках выключателя и, не найдя его, на ощупь пошла на рассеянный свет от зашторенного окна. Два раза она спотыкалась, чертыхаясь. Когда она добралась до окна, она была уже порядком злая. Она распахнула занавески резким движением руки и приоткрыла окно, впустив свежий воздух.
— Фу! Какая затхлость!
Обернувшись назад, Яна увидела на кровати скрюченное тело молодого парня с затравленным взглядом серо-зеленых глаз и всклокоченными темными волосами. Одет он был в светлые брюки и белую в грязных пятнах футболку. На тумбочке рядом с кроватью стояли тарелки с пищей с обеда и ужина. Еда была нетронута, а над тарелками роем вились мухи, в комнате пахло кислыми щами. В углу комнаты стояла капельница, а на полу валялись грязные носки Дмитрия.
— Ну и хлев! — протянула Яна.
— Вы кто? — Он с опаской посмотрел на ее долговязую фигуру в ярко-желтом платье.
— Твое спасение! — громко заявила она. — Давай вставай, прогуляемся.
— Я не выхожу на улицу, — плаксиво ответил парень.
— Заканчивай свою шарманку! Я знаю, почему ты здесь. Несчастная любовь! Да ерунда все это. Я тоже переживаю несчастную любовь, и что?
— Что? — переспросил молодой человек.
— Да ничего! Продолжаю радоваться жизни! Ну, испытала нервный стресс и всего-то?! Подлечу тут нервишки и буду в полном порядке. Так что давай вставай, и немедленно идем в парк!
— Я не пойду… Что вы врываетесь ко мне, словно к себе домой? Кто дал вам право?!
— Нонна Николаевна. Она назначила меня вашим личным психологом.
— Мне не нужен психолог, — махнул перебинтованными в запястьях руками Дмитрий.
— Тогда я позову двух здоровенных санитаров, они скрутят тебя в смирительную рубашку и вынесут на солнышко! Так что выбирай! — Она брезгливо протерла поверхность стула рукой и села на него.
— Значит, решили крепко за меня взяться? — усмехнулся Дима.
— А ты думал, будешь здесь вечно лежать и мух разводить? И что даст твоя смерть? Ты полагаешь, что этим фактом ты расстроишь Анфису или вызовешь у нее муки раскаяния? Дудки! Она, наоборот, вздохнет свободнее и еще отобьет чечетку острыми каблучками на крышке твоего гроба. Надо жить и жить, как можно лучше, чтобы она когда-нибудь пожалела о том, что сделала неправильный выбор.
— Да как же переплюнуть мне этого красавчика князя…
— Да при чем тут его титул?! Ему повезло с детства, манна небесная сыпалась, а ты добьешься всего сам, это почетнее! — подбодрила его Яна. — К тому же твоей Анфисе не позавидуешь, — закинула ногу на ногу Яна.
— Почему? — приподнялся на подушках Дима.
— Потому что она не будет счастлива, — ответила она.
— Но почему?! — не понимал Дмитрий.
— Потому что Карл Штольберг любит меня! — самодовольно заявила она, оценивая, какое впечатление произведут ее слова.
Реакция Димы была явно неадекватная.
— Что?! Тебя?! Ха-ха-ха! Да ты еще более сумасшедшая, чем я! Карл ее любит! Ой, я сейчас впервые за долгие месяцы рассмеюсь!
Яна обиженно поджала губы.
— А что такого смешного? Что я не так сказала? Меня что, нельзя любить?
— Можно! Только не этому высокопоставленному снобу. — В глазах Димы появился огонь.
— Ты его плохо знаешь, Карл очень хороший человек, — сказала Яна.
— Он притворяется, был бы он хороший человек, он бы не увел у меня невесту.
— Тебе не кажется, что она сама ушла?
— Он заморочил ей голову, — не сдавался Дима.
— Ладно, мы с тобой в любом случае друзья по несчастью. Пойдем, прогуляемся, или я позову санитаров.
— Шантажируешь?
— Научилась у Нонны Николаевны, знаешь такую особу?
— С этого момента поподробнее. — Дима сел на кровати.
— Выйдем, расскажу…
— Вы?! — Ее ярко накрашенный рот собрался в морщинистую трубочку.
— Я… — отряхнулась от невидимой пыли Яна.
— Вы не улетели?
— А вы как думаете? — плюхнулась она в кресло, расправляя на коленях свое ярко-желтое платье.
— Почему вы не улетели?
— Я не могу, — пожала Яна плечами, — села в самолет и поняла, что испытываю простой, животный страх. Я решила остаться, привести свои нервы в порядок… Я хотела бы подлечиться у вас в пансионате. Наверное, я испытала стресс в автомобильной аварии и теперь боюсь самолетов.
— У нас не простой пансионат… У нас санаторий, здесь лечат женщин после стрессовых ситуаций.
— А у меня очень большой стресс! — авторитетно заявила Яна, закидывая ногу на ногу. — Еще какой стресс!
— Вас побили? — удивленно протянула Нонна Николаевна, глядя на ее длинные ноги в ссадинах и синяках.
— А вы как думаете? — снова спросила Яна. — Вы знаете, что у нас с Карлом, извините, вашим будущим зятем, была любовь?
— Да, я знаю от дочери, что Карл вспоминал только одну женщину — Яну Цветкову из России.
Щеки Яны зарделись.
— Так вот, Карл бросил меня из-за вашей Анжелы, то есть Ангелины, то есть Анфисы. Я в шоке!! Вы должны, нет, вы обязаны теперь меня подлечить, мои нервы, что испортила ваша дочь! — Яна театрально закатила глаза.
Этому она научилась еще в детстве от своей мамы, актрисы ТЮЗа в провинциальном городке.
— Если вы откажете мне, я обращусь к Карлу и буду доставать его.
— Это шантаж, детка.
— А что делать? Кроме того, я уже давно не детка, у меня самой детка есть трехгодовалый.
— Наше лечение очень дорогое, — предупредила Нонна.
— Моя кредитка покроет все, а если денег на ней не хватит, мы обратимся к Карлу, — снова завела свою шарманку Яна.
— Все, я беру вас при одном условии! Вы не будете встречаться с молодым князем. И дадите ему спокойно жениться на моей дочери, — проговорила хозяйка санатория, стуча по поверхности стола дорогой перьевой ручкой, словно акцентируя внимание на каждом сказанном слове.
— Вам Штольберги дали добро построить здесь этот пансионат с тех пор, как Карл стал женихом вашей дочери?
— Вы невероятно догадливы, но у вас, действительно, нервное расстройство, так как вы до конца не хотите понять, что Карл остался в вашей прошлой жизни. Не мешайте его свадьбе и их с Анфисой счастью.
— Да, помогите мне это понять, пожалуйста, — всхлипнула Яна, — я должна полежать у вас в санатории и излечиться от дурных мыслей.
— Я возьму вас к себе даже на бесплатный курс, если вы мне пообещаете, что не будете встречаться с князем и бередить его раны.
— Это шантаж, Нонна Николаевна, — пришла очередь Яны сказать это.
— Мы — русские люди, понимаем друг друга, и вы простите мне эту маленькую хитрость ради счастья своей дочери.
— Вы порядочная стерв… мать! — выдохнула Яна. — Я принимаю ваши условия, мне негде ночевать в этом городе. Вы ведь не хотите, чтобы я опять начала ломиться в замок?
— Вы умная девочка, — улыбнулась сквозь зубы Нонна.
— Я уже давно не девочка, повторяю вам, — с не менее любезной улыбкой ответила ей Яна.
— Я образно выражаюсь.
— Я понимаю.
Так и обменивались бы они любезностями, если бы в кабинет не вошел с какими-то бумагами высокий, полноватый мужчина.
Яна знала его, это был семейный доктор Штольбергов — Милан.
— А вот и наш доктор Милан, — представила его Нонна.
— А мы знакомы. Это девушка, попавшая под машину вашей дочери и сломавшая ребро, — сказал Милан, — только вы стали выглядеть еще хуже.
— Спасибо за комплимент, вы не в курсе, что я попала еще в одну аварию, так что мой бедный организм снова требует обследования.
— Сделаем… — миролюбиво ответил доктор. — Карл Штольберг знает, что вы здесь?
— Зачем ему знать? — спросила Нонна Николаевна. — Они расстались, и мы поможем Яне свыкнуться с этой мыслью.
— Да, помогите мне, пожалуйста, — проникновенно глядя в глаза директрисы, попросила Яна.
Ее отвели в номер с широкой кроватью, шкафом для одежды, креслами, журнальным столиком и отдельным сантехническим узлом.
— Здесь я и поселюсь! — воскликнула она и плюхнулась в кресло.
— А где ваши вещи? — поинтересовалась девушка из обслуживающего персонала.
— Мои вещи улетели на родину, — махнула она рукой, — да я куплю себе в городе все, что мне понадобится.
Медсестра покинула комнату Яны.
«Хорошо они все тут пристроились на теле Штольбергов, словно кровососы. Плохо, что ли? Доченька начала встречаться с князем, и сразу же на его земле в таком курортном месте был построен санаторий на минеральных источниках. Здесь же главным врачом работает семейный доктор Штольбергов, и все дружно заколачивают деньги. Просто идиллия… Только молодого князя кто-то хочет убить, и мне это не нравится», — подумала Яна, подходя к окну и глядя на возвышающийся на горе замок Штольбергов.
После неспокойно проведенной ночи Яна привела себя в порядок, надела свое желтое платье за неимением другой одежды и отправилась на завтрак. В ресторане сидели в основном люди среднего и старшего возраста, молодежи и детей не было. Яна поставила на поднос тарелку с мюсли, взяла фруктов и присела за стол.
— Новенькая? — обратилась к ней на английском языке пожилая дама с кудрявыми светлыми волосами и ярким макияжем. — Можно к вам?
— Присаживайтесь, — кивнула Яна.
— Вы русская? — по сильному акценту Яны догадалась женщина.
— Да.
— Тогда я буду разговаривать с вами по-русски, у меня второй муж был русский, — радостно сообщила дама, — меня зовут Марьяна.
— Яна.
— Очень приятно. Я так удивилась, увидев вас здесь.
— Почему?
Марьяна опустила на стол поднос с тостами, яичницей-глазуньей, ветчиной, сыром, джемом, соком, кофе и еще чем-то и уселась напротив Яны.
— Такая молодая, такая солнечная, в желтом платье и с золотыми волосами, вы похожи на Златовласку. Посмотрите, какой тут контингент? Одни старики! Вам здесь нечего делать! Нет, я ничего не говорю, санаторий очень хороший — отличная кухня, медицинское обслуживание на высоком уровне, есть парк, бассейн. Но тут отдых пассивный: прогулки по парку, посещение минеральных источников, неторопливые разговоры и сплетни со старушками. Я в вашем возрасте предпочитала активный отдых. Ой, что-то я совсем разболталась, слова не даю вам сказать, — опомнилась женщина.
Яну перспектива такого отдыха тоже не прельщала, но она ответила:
— Но мне рекомендованы тишина и покой. Я страдаю несчастной любовью.
— Не может быть! Яна, опомнитесь, в вашем ли возрасте страдать от чего-либо, а уж тем более от несчастной любви! Да мне бы ваши годы! — тряхнула светлыми кудрями Марьяна. — Как говорится, от безопасного секса дети не родятся!
Яна поперхнулась кофе и закашлялась. К ней подошла девушка в медицинской одежде.
— Яна Цветкова?
— Да.
— Вас после завтрака ожидает Нонна Николаевна.
— Хорошо, я зайду, — ответила Яна.
Нонна встретила ее с распростертыми объятиями.
— Добрый день! Как вам спалось у нас?
— Очень хорошо.
— Проблем со сном нет? Может быть, нужны снотворные препараты?
— Сон у меня глубокий, длинный, таблеток не надо, — отрапортовала Яна.
— Так как вы у нас здесь находитесь по обоюдному согласию, то я хочу вас попросить, Яна, оказать мне одну услугу.
— С удовольствием.
— Мою дочь Анфису вы уже знаете?
— Да, имела честь видеть ее, — кивнула головой в знак согласия Яна, чувствуя покой и умиротворение после вкусного завтрака.
— Она просто красавица и умница — моя дочка, и, конечно, недостатка в кавалерах у нее не было. Дружила она с одним мальчиком, русским, работал с ней в посольстве…
— Очень интересно…
— Так вот… Дима серьезно влюбился в Анфису и почему-то решил, что она отвечает ему взаимностью, — грустно сказала Нонна, запахивая плотней ворот на своей большой груди.
— А сколько времени они встречались? — спросила Яна.
— Лет пять, — ответила директриса.
— Действительно, что за подлые мысли у этого Димы? Если девушка пять лет пудрит тебе мозги, это вовсе не означает, что она пойдет за тебя замуж, — воскликнула Яна.
— Вы предвзято относитесь к моей дочери, но оно и понятно, ведь именно она в конечном итоге выходит замуж за самого лучшего жениха в Чехии и не последнего в Европе.
— Именно из-за этой партии она и бортанула сотрудника посольства?
— Каждый думает в меру своей испорченности, — кивнула головой в знак согласия Нонна. — А кто бы отказал Карлу Штольбергу?
— Я в свое время отказала, потому что была замужем.
— Но этот факт не делает вам чести, надо будет еще проверить айкью вашего умственного развития.
Яна не успела возмутиться, как директриса продолжила:
— Так вот, когда Анфиса жестко разорвала с Димой отношения, а просто предложенная дружба его не устраивала, он впал в депрессию. Мало этого, этот недостойный тип решил испортить жизнь моей Анфисы, повесив на нее муки совести, он сделал попытку самоубийства.
— Какой ужас! — искренне воскликнула Яна.
— Да… он порезал себе вены и был госпитализирован в психиатрическую лечебницу, его случайно обнаружил сосед по гостинице, где Дима проживал. Но так как я хорошо знала этого парня, все-таки он часто бывал у нас в доме, мне стало его жалко. Я воспользовалась своими связями, здесь тоже некоторые берут деньги, и перевела Диму к себе в санаторий. Привезя его сюда, я немного занервничала, так как он находился в весьма подавленном состоянии, и я, честно говоря, боюсь, как бы он не повторил попытку самоубийства. Тогда мне не избежать неприятностей.
— Все это, конечно, очень печально, но при чем здесь я? — спросила Яна.
— Вас тоже обошла любовь. Вы — яркая, интересная женщина, не подумайте, Дима тоже интересный мужчина. Может быть, вы вдохнете в него жизнь, по крайней мере отвлечете от суицидальных мыслей?
«Во дает! Хочет меня использовать как приманку, чтобы я полностью избавила ее дочку от балласта в виде бывших женихов…»
— Я поговорю с ним, — сквозь фальшивую улыбочку ответила Яна.
— Вот и славно! Он находится в комнате номер пять на первом этаже, не ест, никуда не выходит. Мы с доктором Миланом уже пожалели, что взяли на себя эту обузу, за которой только глаз да глаз нужен.
Яна, понявшая установку, сразу же направилась из кабинета хозяйки санатория в комнату бывшего жениха Анфисы. Она решительно постучала в дверь и, не дождавшись ответа, вошла в комнату. У нее возникло ощущение, что она попала в преисподнюю — затхлый, спертый воздух и темнота.
— Ау? — позвала она.
Ответом Яне была гнетущая тишина. Она машинально пошарила по стене рукой в поисках выключателя и, не найдя его, на ощупь пошла на рассеянный свет от зашторенного окна. Два раза она спотыкалась, чертыхаясь. Когда она добралась до окна, она была уже порядком злая. Она распахнула занавески резким движением руки и приоткрыла окно, впустив свежий воздух.
— Фу! Какая затхлость!
Обернувшись назад, Яна увидела на кровати скрюченное тело молодого парня с затравленным взглядом серо-зеленых глаз и всклокоченными темными волосами. Одет он был в светлые брюки и белую в грязных пятнах футболку. На тумбочке рядом с кроватью стояли тарелки с пищей с обеда и ужина. Еда была нетронута, а над тарелками роем вились мухи, в комнате пахло кислыми щами. В углу комнаты стояла капельница, а на полу валялись грязные носки Дмитрия.
— Ну и хлев! — протянула Яна.
— Вы кто? — Он с опаской посмотрел на ее долговязую фигуру в ярко-желтом платье.
— Твое спасение! — громко заявила она. — Давай вставай, прогуляемся.
— Я не выхожу на улицу, — плаксиво ответил парень.
— Заканчивай свою шарманку! Я знаю, почему ты здесь. Несчастная любовь! Да ерунда все это. Я тоже переживаю несчастную любовь, и что?
— Что? — переспросил молодой человек.
— Да ничего! Продолжаю радоваться жизни! Ну, испытала нервный стресс и всего-то?! Подлечу тут нервишки и буду в полном порядке. Так что давай вставай, и немедленно идем в парк!
— Я не пойду… Что вы врываетесь ко мне, словно к себе домой? Кто дал вам право?!
— Нонна Николаевна. Она назначила меня вашим личным психологом.
— Мне не нужен психолог, — махнул перебинтованными в запястьях руками Дмитрий.
— Тогда я позову двух здоровенных санитаров, они скрутят тебя в смирительную рубашку и вынесут на солнышко! Так что выбирай! — Она брезгливо протерла поверхность стула рукой и села на него.
— Значит, решили крепко за меня взяться? — усмехнулся Дима.
— А ты думал, будешь здесь вечно лежать и мух разводить? И что даст твоя смерть? Ты полагаешь, что этим фактом ты расстроишь Анфису или вызовешь у нее муки раскаяния? Дудки! Она, наоборот, вздохнет свободнее и еще отобьет чечетку острыми каблучками на крышке твоего гроба. Надо жить и жить, как можно лучше, чтобы она когда-нибудь пожалела о том, что сделала неправильный выбор.
— Да как же переплюнуть мне этого красавчика князя…
— Да при чем тут его титул?! Ему повезло с детства, манна небесная сыпалась, а ты добьешься всего сам, это почетнее! — подбодрила его Яна. — К тому же твоей Анфисе не позавидуешь, — закинула ногу на ногу Яна.
— Почему? — приподнялся на подушках Дима.
— Потому что она не будет счастлива, — ответила она.
— Но почему?! — не понимал Дмитрий.
— Потому что Карл Штольберг любит меня! — самодовольно заявила она, оценивая, какое впечатление произведут ее слова.
Реакция Димы была явно неадекватная.
— Что?! Тебя?! Ха-ха-ха! Да ты еще более сумасшедшая, чем я! Карл ее любит! Ой, я сейчас впервые за долгие месяцы рассмеюсь!
Яна обиженно поджала губы.
— А что такого смешного? Что я не так сказала? Меня что, нельзя любить?
— Можно! Только не этому высокопоставленному снобу. — В глазах Димы появился огонь.
— Ты его плохо знаешь, Карл очень хороший человек, — сказала Яна.
— Он притворяется, был бы он хороший человек, он бы не увел у меня невесту.
— Тебе не кажется, что она сама ушла?
— Он заморочил ей голову, — не сдавался Дима.
— Ладно, мы с тобой в любом случае друзья по несчастью. Пойдем, прогуляемся, или я позову санитаров.
— Шантажируешь?
— Научилась у Нонны Николаевны, знаешь такую особу?
— С этого момента поподробнее. — Дима сел на кровати.
— Выйдем, расскажу…
Глава 7
Терезия вошла в свою комнату, расположенную на нижнем этаже замка в отсеке для прислуги. Комната была маленькая с небольшим окошком. Односпальная кровать была застелена лоскутным пледом, на старинном столике стояла ваза с цветами, на стуле свернулась клубком кошка. На стене висели старые часы и картина с морским пейзажем неизвестного автора. Терезия переоделась в белую пижаму и легла в постель. Мирное тиканье часов успокаивало ее и убаюкивало, она закрыла глаза и попыталась заснуть. Ей не давали это сделать какие-то лязгающие, громкие звуки, как будто кто-то тяжелый шел по коридору в металлических ботинках. Терезия встала с кровати и, открыв дверь, выглянула в коридор. Он был пуст, но ясно слышались удаляющиеся шаги. Ей стало страшно, она кинулась к отцу и начала стучать в его дверь, ей никто не открыл.
«Папа, наверное, уже спит… старый он стал. Да, сдал мой папа, нет, не добудиться его».
Она вернулась к себе, и больше ее сон никто не нарушал. Грохот затих…
— Карл, могу я с тобой поговорить? — спросила Терезия, заглядывая к князю в кабинет на следующее утро.
— Конечно, заходи! — улыбнулся ей Карл, откладывая в сторону ручку.
Надо отметить, что он знал Терезию с детства. Они вместе росли в замке, Карл был старше и всегда задирал маленькую девочку. Затем они уехали учиться в Европу, но иногда встречались во время каникул в замке.
— Ты стала красавицей, — подмигнул ей князь.
— Не смущай меня, — фыркнула Терезия.
— Разве я могу? Я никогда бы не посмел посягнуть на честь дочки Лукаша. Он так давно живет у нас в замке, что стал его неотъемлемой частью.
— Меня радует уже то, что ты не будешь меня задирать, как в детстве, и дергать за косички.
— Ну, мы вышли из этого возраста, — рассмеялся Карл, — ты изменилась…
— Ты давно меня не видел, мои здешние подруги детства тоже заметили, что я повзрослела, — ответила Терезия.
— Не то слово! Что ты хотела мне сказать? — Карл откинул со лба светлую прядь и приготовился слушать ее.
— Я боюсь показаться тебе сумасшедшей, но в замке тоже произошли кое-какие изменения.
— Что тебе не нравится?
— Три последних дня я по ночам слышу шаги…
— О боже, Терезия! Замок наводнен людьми, ты просто отвыкла. На нижнем этаже всегда происходит какое-то движение. Кто-то из обслуживающего персонала уже спешит домой, а кто-то, наоборот, только приступает к работе.
— Нет, ты не понимаешь. Это не обычные шаги, они такие… такие… словно железный робот идет, — пояснила девушка.
— Робот? Роботов у нас точно нет…
— Вот видишь, ты считаешь меня дурочкой.
— Ни в коем случае, продолжай, Терезия!
— Да, собственно говоря, я все сказала. Повторяющиеся каждую ночь тяжелые шаги, будто кто-то идет в железной обуви… ерунда какая-то…
— Нет, это очень интересно… — Лицо князя стало сосредоточенным и серьезным. — Надо проверить.
— Как? Не прибил ли кто из персонала металлические подковы к башмакам? Вот будет умора! Поймаем какого-нибудь поваренка, спешащего на кухню готовить завтрак!
— Если ты говоришь, что этот шум повторяется каждую ночь, вполне возможно, что эти шаги раздадутся и сегодня ночью, — предположил князь.
— Вполне возможно… это повторяется три ночи подряд, — подтвердила девушка.
«Папа, наверное, уже спит… старый он стал. Да, сдал мой папа, нет, не добудиться его».
Она вернулась к себе, и больше ее сон никто не нарушал. Грохот затих…
— Карл, могу я с тобой поговорить? — спросила Терезия, заглядывая к князю в кабинет на следующее утро.
— Конечно, заходи! — улыбнулся ей Карл, откладывая в сторону ручку.
Надо отметить, что он знал Терезию с детства. Они вместе росли в замке, Карл был старше и всегда задирал маленькую девочку. Затем они уехали учиться в Европу, но иногда встречались во время каникул в замке.
— Ты стала красавицей, — подмигнул ей князь.
— Не смущай меня, — фыркнула Терезия.
— Разве я могу? Я никогда бы не посмел посягнуть на честь дочки Лукаша. Он так давно живет у нас в замке, что стал его неотъемлемой частью.
— Меня радует уже то, что ты не будешь меня задирать, как в детстве, и дергать за косички.
— Ну, мы вышли из этого возраста, — рассмеялся Карл, — ты изменилась…
— Ты давно меня не видел, мои здешние подруги детства тоже заметили, что я повзрослела, — ответила Терезия.
— Не то слово! Что ты хотела мне сказать? — Карл откинул со лба светлую прядь и приготовился слушать ее.
— Я боюсь показаться тебе сумасшедшей, но в замке тоже произошли кое-какие изменения.
— Что тебе не нравится?
— Три последних дня я по ночам слышу шаги…
— О боже, Терезия! Замок наводнен людьми, ты просто отвыкла. На нижнем этаже всегда происходит какое-то движение. Кто-то из обслуживающего персонала уже спешит домой, а кто-то, наоборот, только приступает к работе.
— Нет, ты не понимаешь. Это не обычные шаги, они такие… такие… словно железный робот идет, — пояснила девушка.
— Робот? Роботов у нас точно нет…
— Вот видишь, ты считаешь меня дурочкой.
— Ни в коем случае, продолжай, Терезия!
— Да, собственно говоря, я все сказала. Повторяющиеся каждую ночь тяжелые шаги, будто кто-то идет в железной обуви… ерунда какая-то…
— Нет, это очень интересно… — Лицо князя стало сосредоточенным и серьезным. — Надо проверить.
— Как? Не прибил ли кто из персонала металлические подковы к башмакам? Вот будет умора! Поймаем какого-нибудь поваренка, спешащего на кухню готовить завтрак!
— Если ты говоришь, что этот шум повторяется каждую ночь, вполне возможно, что эти шаги раздадутся и сегодня ночью, — предположил князь.
— Вполне возможно… это повторяется три ночи подряд, — подтвердила девушка.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента