Луганцева Татьяна. Сачок для ночной бабочки

   – Здравствуйте, Агриппина Павловна, – произнес Штольберг приятным баритоном с едва уловимым акцентом. Он и так хорошо говорил по-русски, а после встречи с Яной усиленно занимался с педагогом, чтобы в совершенстве знать язык, на котором говорит любимая.
   – Ну, здравствуйте, ваше величество, коли не шутите, – ответила Агриппина Павловна, вытирая руки о передник и протягивая правую Карлу, зная, что тот все равно не отстанет, пока не поцелует ей руку.
   «Надо же, ведь и не брезгует обслугой», – всегда думала она, страшно смущаясь, так как все никак не могла привыкнуть к такому обхождению.
   – Чего приехали? – в лоб спросила она неожиданного гостя.
   – Я беспокоюсь за Яну. Мне позвонил Ричард и сообщил, что она себя плохо чувствует, вот я и вылетел первым же самолетом.
   – Да зачем так было спешить? – поморщилась Агриппина Павловна. – Ей уже значительно лучше.
   – Я могу ее увидеть? – улыбнулся Карл, который, конечно же, не мог не замечать недовольство домоправительницы его персоной. Но отступать он тоже был не намерен, слишком долго Карл завоевывал любимую женщину, чтобы обращать внимание на такие мелочи.
   – А она ушла! – подбоченилась домоправительница.
   – Я могу подождать ее? Я не успел устроиться в гостинице.
   – Проходите… – вздохнула Агриппина Павловна, отступая на шаг и сдавая оборонные позиции.
   Она прекрасно понимала, что есть грань, переходить за которую у нее нет права. Она не была дурой и осознавала, что при всей своей личной неприязни к князю, если его не впустить, скандала с Яной не избежать.
   – Ботинки снимайте, я полы помыла, – предупредила она его.
   – С превеликим удовольствием, – ответил Карл, снимая куртку.
   Из комнаты показался Борис Ефимович, который в отличие от супруги к Карлу относился хорошо.
   – Приветствую вас!
   – Здравствуйте, Борис Ефимович, – поздоровался с ним князь.
   – А вы надолго к нам? – спросила Агриппина Павловна, испепеляя мужа взглядом.
   – Как решит Яна. Кстати, что с ней случилось? – поинтересовался Карл, стоя в прихожей.
   – Депрессия! – с вызовом в голосе ответила пожилая дама. – Довели вы все Яну! Жила тихо-мирно, и тут ее захватили любовные страсти…
   – Ну, тихо она никогда не жила, – заступился за князя Борис Ефимович.
   Карл решил промолчать, лишь улыбнулся.
   – А ты иди в комнату, умник! – рявкнула на мужа Агриппина Павловна. – И вы, ваше высочество, тоже.
   – Просто Карл, – слегка поклонился гость.
   – Просто может быть только Мария, а вы – ваше высочество! – надулась Агриппина Павловна.
   – Идемте, – потянул Карла за рукав тонкого джемпера Борис Ефимович, шепча на ухо: – Невозможный характер стал, просто ужас!
   Карл прошел в просторную гостиную Яны, где обычно спал Вова, когда жил в доме. Большие мягкие диваны располагались буквой «п» вокруг современного плазменного телевизора. Уголок ребенка был огорожен специальной ширмой. На полках рядами стояли забавные сувениры, которые Яна привозила из разных стран. Карл разместился с Борисом Ефимовичем на удобном диване перед телевизором. Перед ними находился большой квадратный журнальный столик.
   – Перекусите с дороги? – поинтересовалась Агриппина Павловна, которая готова была предложить поесть даже врагу. – Правда, я еще ничего не приготовила. Последние пироги отдала с собой Яне, а оставшиеся котлеты хотела отнести дворовым собакам, но могу разогреть вам…
   – Нет, спасибо, – пряча улыбку, ответил Карл. – Мне бы только кофе.
   – Сейчас сделаю. – С гордым видом домоправительница удалилась.
   – Ужасный характер! – подтвердил недавние свои слова Борис Ефимович и включил телевизор, чтобы хоть как-то развлечь гостя.
   На экране появились какие-то наши современные актеры без налета интеллигентности на лицах, но обряженные в костюмы дворян, которые сидели на них, словно седло на корове.
   – Сериал, – пояснил Борис Ефимович. – Смотрите?
   – Если честно, то не любитель. Мне некогда, – ответил Карл.
   Борис Ефимович щелкнул пультом, засветилась заставка криминальной сводки.
   – Сегодня оперативники провели задержание проституток, промышляющих на Ленинградском шоссе, – четко произнесла дикторша.
   – Посмотрим? – спросил Борис Ефимович, отложив пульт в сторону.
   – Всех девушек доставили в отделение милиции и зарегистрировали. Им грозит штраф… – продолжала рассказывать диктор.
   На экране появились серые стены, по всей видимости, отделения милиции и молодые девушки с распущенными волосами и ярким макияжем, в коротких юбках. Многие из них пытались закрыть лицо руками, одеждой или волосами. Тут камера крупным планом взяла… Яну Цветкову, сидящую на стуле, закинув ногу на ногу, и возмущенно что-то говорящую.
   – Некоторые девушки находились под действием алкоголя и попались в первый раз, – прокомментировала эту картинку дикторша.
   Камера снова и снова показывала Яну – видимо, она приглянулась оператору, тем более что эта задержанная не закрывала лица. В гостиной повисла напряженная тишина. С чашкой кофе и пачкой печенья на подносе вошла Агриппина Павловна.
   – Я плохо вижу, выжил из ума – или там действительно… Яночка? – прошептал Борис Ефимович, щуря подслеповатые глаза.
   Чашка кофе соскользнула с подноса и разбилась вдребезги, на светлом ковре появились темно-коричневые пятна. Агриппина Павловна схватилась за сердце.
   – Это Яна, – дрогнувшим голосом подтвердил заморский друг, заметно стушевавшись.
   – «Итак, – снова послышался голос за кадром, – сегодня в выпуске вы видели: задержана на подступах к Москве партия героина из Таджикистана; пойман вор-рецидивист, два года находившийся в розыске; успешно прошла операция Химкинского отделения милиции по задержанию проституток, стоящих на Ленинградском шоссе». – И в заключение снова замелькали кадры хроники, в основном крупные планы Яны с криво намазанным ртом, недоуменно смотрящей в камеру. Затем пошла красочная и глупая реклама про детское питание.
   Борис Ефимович метнулся к пульту и выключил телевизор. Он виновато посмотрел на бледного Карла. Агриппина Павловна наконец-таки оторвалась от косяка и бессильно опустилась на диван, прикрыв колени пустым подносом.
   – Какой ужас! Из дома она выходила вполне нормальная. Правда, не сказала, куда собралась… Да уж, неплохой метод лечения депрессии… Она что, с ума сошла? Главное, чтобы Вовочка не увидел свою маму и Ричард не расстроился бы.
   Карл окаменел, как изваяние, на нем, можно сказать, не было лица.
   – Что ты такое говоришь? – зашипел на жену Борис Ефимович. – Только и думаешь о своем Ричарде! Посмотри на человека – он белый как мел! Коньячку?
   – Грамм сто, пожалуйста, – выдавил Карл.
   Борис Ефимович, прихрамывая, метнулся к себе в комнату и притащил уже початую бутылку коньяка и три рюмки.
   – Давайте выпьем! А то нас сейчас удар хватит! – быстро разлив коньяк, произнес он, и все трое, не чокаясь, опрокинули рюмки.
   Агриппина Павловна закашлялась, а потом вдруг зарыдала, кинувшись на плечо Карлу.
   – Что же такое происходит? Что еще за позор на нашу голову?
   Карл обнял Агриппину Павловну и мягко произнес:
   – Не нервничайте. Я уверен, что всему есть разумное объяснение. Сейчас я поеду в то отделение милиции и проясню обстановку.
   – Точно! Тут какое-то недоразумение! – ухватился за эту мысль, как за соломинку, Борис Ефимович. – Яночка уже столько раз попадала в нелепые ситуации! Наверное, произошла очередная глупая история.
   Агриппина Павловна оторвалась от приятно пахнущего плеча князя и хлопнула себя по лбу со страшным звоном.
   – Вот я идиотка! Как же сразу-то не догадалась? Я просто растерялась, увидев Яну в такой компании! Ей же недавно звонила Люся, а я случайно стала свидетельницей их разговора! – выпалила домоправительница, переводя дух.
   Мужчины все обратились в слух, уж очень им хотелось найти уважительную причину странной ситуации, в которой оказалась Яна. Они даже не обратили внимания на интересный факт: как это можно случайно стать свидетелем чужого телефонного разговора?
   – Ну так вот! Мать Яночки просила найти какую-то проститутку и помочь ей. Вроде как она дочка ее давнишней подруги! – выпалила Агриппина Павловна, обмахиваясь подносом, как веером.
   – Так это все и объясняет! – облегченно вздохнул Борис Ефимович. – Яна поехала ее искать и попала вместе с девицами в милицию.
   Нормальный цвет лица постепенно начал возвращаться к Карлу. Агриппина Павловна с жалостью посмотрела на него.
   – Хорошо, что выпили, профилактика инфаркта проведена… Я вот только одного не понимаю: где она успела так нализаться? Из дома выходила совершенно трезвой, фактически сутки ничего не ела. А тут взгляд сфокусировать не может…
   – Да мало ли где! – замахал руками Борис Ефимович.
   – Прости, господи, проститутки ей, что ли, налили? – продолжала гнуть свою линию домоправительница, но, заметив, что князь снова начинает бледнеть, спохватилась: – Ладно, пойду сделаю вам мой фирменный воздушный омлет с беконом, помидорами и тертым сыром. А как вы хотели? Русские женщины, они такие! Очень душевные и отзывчивые! И в огонь, и в воду пойдут за друга! Вот и Яна наша снова пострадала. А если хотите жить спокойно, оставьте Яну и женитесь на какой-нибудь принцессе! А уж мой мальчик Ричард, человек русской закалки, как-нибудь выдержит ее несносный характер. – Агриппина Павловна выдала все это и удалилась на кухню с гордо поднятой головой, бормоча себе под нос: – Интересно, передачу еще будут повторять ночью или в сводке за неделю? Что бы мне такое придумать, если ее увидит кто-нибудь из моих подруг-сплетниц?
   Словно в подтверждение ее слов раздался телефонный звонок.
   – Алло? – взяла трубку Агриппина Павловна. – Это ты, Маруся… – Лицо домоправительницы скривилось в недовольной гримасе. – Новости? Нет, не смотрела… Что ты говоришь? Яна? Ну что ж, не удивительно… – Голос ее звучал почти безразлично. – Она сейчас снова подрабатывает в детективном агентстве… Да, и была внедрена в ряды этих… ну, проституток… Нет, вовсе она не оригинально переживает развод, а была на задании. Не веришь? А зачем тогда звонишь?! – Дама в сердцах швырнула трубку. – Чертовка! Яна Цветкова на панели, сенсация квартала… Дура! Ох, Карл, не смотрите так на меня! Вы приехали очень некстати. Вернее сказать, принесла вас нелегкая.
   Снова зазвонил телефон, и Агриппина Павловна зло выдрала телефонный шнур из розетки.
   – Все! Нет нас! А вам ездить в отделение позориться не надо. Тоже мне, продолжение фильма «Красотка»… Если наши догадки верны, милиционеры во всем разберутся и отпустят нашу красавицу!
   Агриппина Павловна пошла на кухню греметь кастрюлями и противнями, а Борис Ефимович, уже боясь включать телевизор, предложил Карлу сыграть в подкидного дурака. Князь, заинтересованный доселе неизвестной ему игрой, согласился.
 
   Яна открыла дверь своим ключом и тихо прошла в квартиру, скинув обувь в коридоре. В комнате она оказалась как раз в тот момент, когда Борис Ефимович радостно кричал: «Четвертый раз дурак!» – и отвешивал чешскому князю щелбан.
   – Вы что тут, совсем с ума посходили? – оторопела Яна, не сразу заметив, что мужчины просто играют в карты. Хмель у нее из головы уже выветрился.
   Карл вскочил и пошел к ней навстречу, раскрывая объятия.
   – Добрый вечер, котенок!
   – Здравствуй, дорогой! – Яна нырнула в его широкие объятия, и они поцеловались.
   – Я очень скучал. Мы не виделись уже давно, – сказал Карл, потирая красный лоб. Видимо, выигрывавший Борис Ефимович не скупился на щелбаны.
   – Всего три недели, всего три недели! – ответила Яна.
   – И ты говоришь «всего»? Я каждый день скучал, и для меня эти дни тянулись ужасно долго.
   Яна плюхнулась на диван, вытянув длинные ноги.
   – Уф-ф… Как я устала!
   Агриппина Павловна заглянула в комнату.
   – Здравствуй, дитя мое! Надеюсь, ты объяснишь всем нам, что означает твой дебют в теленовостях?
   – В каких новостях? – не поняла Яна и воскликнула: – Так это безобразие снимало телевидение?! А я-то думала, что местное отделение милиции съемку ведет для себя. А что, уже показывали? Я хорошо выглядела? – засуетилась Яна.
   – Ты в своем уме? – всплеснула руками Агриппина Павловна. – Ты ведь не в сериале про любовь снялась. Когда показывали твое пьяное лицо на весь экран, говорили, что в отделение приволокли шлюх с Ленинградки.
   – Ну да, там нас и взяли! – радостно закивала Яна и, спохватившись, добавила: – То есть как «шлюх»? И при этом показывали меня?! Какой кошмар!..
   – Вот и мы так же решили, – вздохнула Агриппина Павловна.
   – Вы все видели? Карл, ну ты же не подумал… – Яна взяла Карла за руку.
   – Сначала я сам не знал, что думать, – честно ответил Карл. – Я так до конца и не привык к твоим шуткам. А потом решил, что всему есть разумное объяснение.
   – Нет, ваше высочество, вы были здорово напуганы! – хихикнула Агриппина Павловна. – Вы бы явно не взяли в жены проститутку.
   – Хорошо, признаюсь: я испугался. Я бы не смог бросить Яну, даже если бы увиденное в новостях оказалось правдой, а вот мама моя мне бы этого не простила.
   – Как ты мог подумать! – воскликнула Яна и заискивающе посмотрела на домоправительницу. – Хочется перекусить. Я что-то проголодалась.
   – Я приготовила омлет, но он обещан нашему дорогому гостю.
   – Я уступлю! Я не голоден, – живо откликнулся Карл.
   – Он из восьми яиц, – предостерегла Агриппина Павловна.
   – Я съем все! У меня проснулся волчий аппетит! – Яна схватила со стола салфетку и засунула себе за ворот в предвкушении омлета.
   Агриппина Павловна принесла омлет прямо на сковороде, поставила на подставку перед Яной, и та накинулась на еду.
   – Какая плохая жизнь у этих девушек… – с набитым ртом проговорила она. – Стоят на трассе в холод, в коротеньких юбочках, дышат выхлопными газами… Клиенты все ненормальные, прямо какие-то хоббиты.
   – Кто? – не понял князь.
   – Да не важно, – отмахнулась вилкой Яна. – В милиции к ним отношение не лучше – грубо швыряют в фургончик, обзывают. Главное, мне, честной женщине, никто не поверил! – с возмущением сказала Яна. – Сказали, будто я их «мамка»! Ужас! Я что, и проституткой быть не могу?! Нет, ну не в смысле, что я хочу, не смотрите на меня так. Просто обозвать меня «мамкой»! Кошмар! Мол, на мне одежда дорогая, а самой мне не двадцать лет… Карл, я что, плохо выгляжу?
   – Ты выглядишь великолепно! – заверил ее Карл.
   – Как они меня только не оскорбляли! Не верили ни одному моему слову!
   – А что ты делала на Ленинградском шоссе? – спросил Карл.
   – Мама попросила найти одну девушку, Веру Березкину. По достоверным данным она промышляет именно этим ремеслом и именно на этой трассе.
   – Так я и сказала! – подала голос Агриппина Павловна.
   – Но я и слова не успела сказать или спросить что-нибудь, как нас всех загребли в милицию, – пожаловалась Яна. – Если бы я не позвонила своему знакомому следователю, Виталию Владимировичу, еще неизвестно, сколько бы меня продержали там! – Яна отправила последний кусок яичницы в рот и погладила живот. – Хорошо… А теперь я хочу спать.
   – Вернулась к активной жизни, – подмигнула Агриппина Павловна.
   – Да, да, пойдемте почивать, – поднялся Борис Ефимович и поковылял в свою комнату.
   Яна с Карлом уединились в ее комнате, а Агриппина Павловна пошла на кухню – помыть посуду и замесить тесто на утро. Замешивала она его с особым остервенением, воодушевленная выздоровлением Яны.

Глава 5

   Утром Агриппина Павловна исправила вчерашнее положение и приготовила роскошный завтрак. Она напекла блинов, плюшек и пирожков с вареньем из слегка кисловатой, возбуждающей аппетит ежевики, заварила ароматные зеленый и черный крупнолистовой чай в двух чайниках, сварила свежий кофе, нарезала домашнюю, запеченную собственными руками буженину со специями. На столе также красовались дорогие шоколадные конфеты, печенье и мед. У Яны, успевшей принять душ, от вида такого изобилия углеводов закружилась голова.
   Уже давно вставший, свежий и отдохнувший Карл был облачен Агриппиной Павловной в фартук и привлечен ею себе в помощь.
   – Мне кофе и… пирожок, – смилостивилась Яна, не желавшая есть с утра.
   – Ты сейчас останешься дома? – с надеждой спросил Карл.
   – Дорогой мой, я ведь работаю! А ты заходи ко мне на работу часам к шести вечера, и мы отправимся куда-нибудь отдыхать. – Яна отпила глоток горячего кофе и посмотрела на Карла кристально голубыми глазами.
   – Чем же я буду заниматься целый день? – задумался князь.
   – Поедете со мной на рынок за продуктами! – авторитетно заявила Агриппина Павловна тоном, не терпящим возражений.
   Ей было лестно пройтись по торговым рядам в сопровождении такого красавца. К тому же можно представлять его знакомым продавцам как чешского князя. А он будет носить за ней сумки.
   Яна облачилась в яркое красное платье, красные же полусапожки и черную кожаную куртку, расшитую стразами. Послав всем воздушный поцелуй, она испарилась, умчавшись на работу, на которую и так уже опаздывала. Сидя за рулем своего «пежо», Яна подумала о Карле. Она всегда чувствовала, что не принесет в жизнь чешского князя ничего хорошего, но как настоящая эгоистка не могла отказаться от своей сумасшедшей любви. Вот и сейчас Яна была страшно рада его приезду, но понимала, что вечно так продолжаться не может. Ведь Карл Штольберг, проживающий в огромном старинном замке, не был бездельником. Наоборот, он – очень занятый человек. Мало того что все хозяйственные, организационные и экскурсионные дела в замке после смерти Штольберга-старшего легли на его плечи, Карл был еще занят в городском собрании своего города. На его плечи взвалили массу благотворительных мероприятий. Кроме того, он был крупным бизнесменом – владел рестораном, развлекательным комплексом, казино и сетью магазинов по всей Европе, где, собственно, провел много времени, учась и… развлекаясь. Да, да, прошлое у Карла Штольберга было весьма бурным до встречи с Яной. Но его интерес к другим женщинам как отрезало, настолько она показалась князю неординарной, недоступной и красивой. Несмотря на всю свою занятость, Карл приезжал в Москву по первому же требованию Яны, забрасывая все дела, и она где-то в глубине души это ценила. Сама она ради него тоже была готова на многое, но запереть себя в его замке в качестве княгини все-таки не решалась. Пришлось бы участвовать в самых разных мероприятиях, присутствовать на официальных и неофициальных приемах, изучать чешский язык и делать еще много чего другого. Вот они провели вместе чудную ночь, а о том, что готовил им грядущий день, она старалась не задумываться.
   Яна припарковала машину на своем месте, которое никто не занимал, у собственной стоматологической клиники и отбросила от себя тяжелые мысли. «Надо жить сегодняшним днем и довольствоваться тем, что имеешь. Сейчас Карл со мной, вот что главное, можно просто радоваться его присутствию, хотя это и не очень честно по отношению к нему», – подумала она, входя в стеклянные двери «Белоснежки».
   Весь ее коллектив стоял в вестибюле и что-то горячо обсуждал. При появлении начальницы все разговоры сразу же прервались, лица у сотрудников были смущенные и какие-то виноватые, словно их застали за копанием в грязном белье. Яна почему-то сразу же поняла, что именно они обсуждали, и также поняла, что оправдываться или доказывать кому-либо что-либо сил у нее нет.
   Она подошла к собравшимся коллегам, громко и уверенно стуча каблуками.
   – Какие-то проблемы?
   – Нет, мы просто… тут… это… говорили, – ответила за всех бухгалтерша, с трудом сглотнув.
   – Понятно… Зарплату вовремя получаете?
   – Да, – кивнули сотрудники.
   – Довольны ее величиной? – спросила Яна.
   – Да, – снова утвердительно ответили сотрудники.
   – Я вашу личную жизнь позволяю себе обсуждать? – снова задала вопрос Яна.
   – Нет.
   – Тогда в чем дело? Моя личная жизнь касается только меня! Чем я занимаюсь в свободное время и где я его провожу – езжу гулять на Елисейские Поля или стою на Ленинградском шоссе, – опять-таки должно касаться только меня. Все понятно?
   – Да, – кивнув разом, как китайские болванчики, ответили сотрудники.
   – А теперь работайте. Только не языками! – предостерегла Яна и прошла к себе в кабинет.
   Целый день она провела на работе за бумагами и на телефоне, а ровно в шесть вечера к ней на такси приехал Карл.
   – Ну, не замучила тебя еще Агриппина Павловна? – спросила Яна.
   – Я уже привык к ней.
   – Она только с виду такая суровая и строгая, а на самом деле добрая и душевная, – сказала Яна.
   – Я за целый день соскучился по тебе. Поехали в Чехию, а? У нас уже тепло и очень красиво, вовсю цветут деревья, – предложил Карл, расписывая климат в Европе.
   – У меня пока здесь дела, и уже сегодня мы ими займемся, – посмотрела на часы Яна.
   – Ты обещала отдых в ресторане.
   – Мы совместим приятное с полезным, – заверила она его.
   – Может быть, посвятишь меня в суть дела?
   – У меня большое подозрение, что девочки, которых я встретила на трассе, знают Веру Березкину, просто они не успели сообщить эту информацию мне. А твой платежеспособный вид и зеленые купюры возымеют свое действие, я уверена.
   – Мы снова едем на панель? – уточнил Карл.
   – Умница, догадливый! – возликовала Яна. – Девчонок уже давно отпустили, и они вернулись на свои рабочие места, по-другому и быть не может.
   – Как я, дурак, мог забыть, что ты не успокоишься, пока мы уже вдвоем не загремим в поли… то есть в милицию? – сокрушенно вздохнул князь.
   – Ты давай лучше не вздыхай, а садись со своими международными правами за руль «пежо». Поехали! – скомандовала Яна. – Куда именно, я тебе подскажу.
   – Аминь! – заключил Карл.
   Ленинградское шоссе в час пик представляло собой одну большую пробку. Все Подмосковье возвращалось после рабочего дня к себе домой.
   – Как вы здесь ездите? У вас в России что, вообще все многомиллионное население за рулем?
   – Ты еще не спускался в наше метро в час пик – там еще больше народа! Москва – город-монстр! – удовлетворенно заключила Яна.
   Несмотря на довольно-таки нервную обстановку на дороге, Карл ехал спокойно, не дергаясь и резко не тормозя. Когда машина приблизилась к тому месту, где Яна в прошлый раз повстречала девушек, она скомандовала Карлу ехать медленно и ближе к обочине. Вот появились первые одиноко стоящие девушки…
   – Останавливаться? – спросил Карл.
   – Подожди… Черт, они все на одно лицо! Вот, стой! Вот эту рыжую надо посадить в машину.
   Карл остановился и вышел. Девушки облепили его со всех сторон, сразу почувствовав богатого клиента и не веря в свое счастье. Карл смутился и взял рыжую девушку за локоть.
   – Вас можно в машину?
   – Пятьдесят долларов час.
   – Идемте, – повел ее Карл и усадил на заднее сиденье, учтиво открыв дверь. Сам быстро сел за руль и выехал на трассу.
   Рыжая девушка заметила Яну, но не сразу узнала ее.
   – Ой, а что это ты, дорогой, девушек собираешь? Одной мало? Секс втроем стоит дороже…
   Яна обернулась к ней:
   – Мы заплатим сто долларов и займем у тебя пять минут.
   – Опять ты! Да что ты прицепилась к нам? Что тебе надо? – Голос рыжей девушки задрожал. Было понятно, что особа она нервная и фактически доведена до нервного срыва. – Ты приносишь только беду!
   – Успокойся! Я же не лезу к тебе в душу! То, что мне нужно, вообще тебя не касается. Как тебя зовут?
   – Юля.
   – Юля, мне необходимо найти одну девушку. По моим сведениям, она работала вместе с вами. Зовут ее Вера Березкина. Может быть, ты знаешь, где ее найти? – спросила Яна и протянула Юле зеленую бумажку достоинством сто долларов.
   – А зачем она вам? – нахохлилась рыжая. На вид ей можно было бы дать от семнадцати до двадцати лет, но килограмм косметики и мрачный, настороженный взгляд прибавляли девчонке еще лет восемь.
   – Честное слово, мы не хотим ничего плохого. Наоборот, я хочу ей помочь, – ответила Яна, пытаясь честными глазами сразить Юлю наповал.
   Карл молча развернул машину и поехал в обратном направлении.
   – Прочитаешь лекцию о ее аморальном образе жизни и устроишь продавщицей на двести долларов в месяц? – Губы Юли расплылись в пренебрежительной улыбке.
   – Я хочу предложить ей хорошие деньги, – просто ответила Яна.
   – Хорошие деньги просто так не дают, – упрямилась Юля, уже хлебнувшая жизни во всей ее красе.
   Яна немного растерялась, но тут ей на выручку пришел Карл.
   – Я когда-то был близок с Верой, и она мне сильно понравилась. Хочу сделать ее своей содержанкой. За большие деньги она будет жить в роскошной квартире и принимать только меня, – «пояснил» он.
   – Везет Верке… – протянула Юля, втайне мечтавшая именно о таком исходе своей жизни.
   – Ну, так ты поможешь подруге? Скажешь нам, где ее искать? – нетерпеливо сказала Яна.
   – Наша Джоконда приглянулась не только вам, – процедила сквозь зубы Юля и выхватила сто долларов из ее руки.
   – Джоконда? – переспросила Яна.
   – Так мы называли Веру между собой. Ну, кличка у нее такая была, – неохотно пояснила Юля. – Какой-то папик предложил ей поработать в одном из мужских эротических клубов. А это уже совсем другое дело, не то что на шоссе. Совсем другие заработки! Работа в тепле, под охраной, и возможность встретить богатого мужика.