Страница:
Между прочим, многие руководители и политики пользуются этим вполне сознательно. И что интересно - встречают всеобщее понимание. Меня такому приему обучил когда-то все тот же Феста Николай Яковлевич, о котором уже упоминал. Тогда мы были заняты внедрением компьютерного контроля в химическом производстве. Я споткнулся на аммиаке: процессы опасные, компьютеры слабые. И решил пока придержать это дело. Так и сказал на совещании: мол, рано, я против. Никто меня не понял, решили: вот молодой ретроград. А Феста отвел, помню, в сторону и прочел целую лекцию: "Вы правы, но поступили неправильно. Надо было говорить наоборот: да, товарищи, это прекрасно. Компьютеры открывают гигантские перспективы. Им скоро можно будет поручить не только контроль, но и оптимизацию, информацию, управление. Давайте же прямо сейчас примем решение заняться подготовкой этой гигантской программы... Вот если бы вы так укрупнили проблему, все были бы "за" и дело умерло бы само собой".
ЗАКОН "АВОСЬ",
или
принцип оптимальных ожиданий
Речь идет о российском способе принятия решений. Наука говорит: когда данных мало, а риск велик, есть два способа принятия решений. В первом случае (он называется минимаксным) вы анализируете все возможные значения факторов неопределенности и принимаете решение, исходя из их наиболее неблагоприятного сочетания.
Во втором (он зовется минимизацией риска) - учитываете вероятность тех или иных вариантов ситуации и действуете, так сказать, по математическому ожиданию.
Но в России существует третий способ, которого нам не приходилось встречать в серьезных научных работах. Его можно еще назвать зако-ном рискового оптимизма.
Решение ищется при ожидании наилучшего варианта реализации неопределенных факторов по принципу:
Авось пронесет!
Трудно даже оценить, как рискует человек, принимающий решения по такому алгоритму. До сих пор не подсчитано, сколько людей уже сложили и, не дай Бог, еще сложат головы из-за подобного способа действия. Хотя, справедливости ради, следует признать, что иногда именно такой подход служил причиной уникальных достижений и открытий, на которые так щедра российская история.
Русский человек на авось и взрос, говорит народная пословица, и нам понятно, о чем идет речь. А вот ни на какой другой язык это слово не переводится. В Америке я как-то упомянул его в лекции. Так переводчица мучилась-мучилась (что-то вроде "мэби ес, мэби но"), а потом сказала: "Нет, все равно не поймете, это не для американцев".
Мы не любим продумывать последствия:
Русский на трех сваях крепок - авось, небось да как-нибудь.
Даже в ситуациях бесконечных дефолтов и катаклизмов, на которые так щедра наша нынешняя жизнь.
ЗАКОН
"ВСЕ И НЕМЕДЛЕННО",
или
принцип конечных
состояний
Вы прекрасно знаете, о чем идет речь: по этому принципу мы проводили национализацию в семнадцатом и приватизацию в девяносто втором. Причем, заметьте, делали это разные люди, почти ни в чем не согласные друг с другом. А почерк один и тот же. Значит, дело не в чем-то индивидуальном. Значит, и наши неолибералы - плоть от плоти народа, что бы ни думали, ни читали на импортных языках.
В свое время почти вся Европа пела: "До основанья, а затем..." Но для них это была всего лишь метафора, так сказать, приглашение к тенденции. Для нас нечто буквальное и неизбежное, как судьба.
Ломать не строить - вот наш девиз. Все силы уходят на разрушение. На созидание не остается ни сил, ни организации. Сломать - это пожалуйста! Просить никого не надо. Никто никогда не торгуется. Где бы ни возникала необходимость ломать, еще не помню, чтобы встречал затруднения. Организация труда идеальная. Энтузиазм полный. Охотников хоть отбавляй. Даже проектировщиков обычно приходится за руку держать: все неровности сроют, ландшафт выровняют... Я спрашиваю: да чем же вам вон та горочка-то помешала, овражек, смотрите, какой хороший, давайте его используем. Нет. Основная тенденция: чтобы ничего не осталось. Каждый раз все с нуля.
Дальше начинаются трудности и варианты. Если задумали нечто глобальное, то готовы к подвигам, какие никому не снились. На единовременное усилие мы способны, как никто. Повернуть реки вспять - это по-нашему. Понастроить огромные города на вечной мерзлоте - это пожалуйста. Поднять целину на миллионе гектаров - нет проблем. И знаете, что удивительно? Я ведь работал на целине, могу рассказать.
Казалось бы, гигантское дело, распахать степь, где всю жизнь рос один бурьян. Значит, надо распланировать, выверить, разбить на участочки, скорректировать... Ничего подобного. Это нам скучно. Так мы не любим. Нас это не вдохновляет. Установка была совершенно другой: сразу, одним махом все распахать и засеять. Все одинаково!
Сама пойдет - вот наша вера.
Схватится, никуда не денется - вот магия.
То есть, хотя и надо было вставать в пять утра, чинить трактор, работать до ночи, - все это как-то не было напрямую связано с результатом. Результат не накапливался, а магически получался. И значит, вставать в пять утра и держать трактор в порядке имело к делу такое же отношение, как варка костей к эффективности заговора.
Вы скажете: ну, все это было при коммунистах. Для вас, разумеется, дела давно минувших дней. Хорошо, тогда перейдем к более близким временам. Вот возникла необходимость перевести страну из социализма в постиндустриальное состояние.
Как рассуждали бы в других странах: предстоит гигантская перестройка, надо переналаживать всю структуру, создавать новые места работы десяткам миллионов, да еще на такой территории. Процесс этот должен растянуться минимум лет на двадцать. А что такое двадцать лет? Жизнь целого поколения. Значит, надо все продумать и делать так, чтобы люди в это время жили относительно нормально. Чтобы сам переходный период стал для них приемлемой формой существования. Трудно это сделать? Да. Но возможно. Хотя бы поставить такую задачу. Хотя бы решать.
Ничего подобного и в помине не было. Снова одним махом, одним прыжком перескочить от крайне централизованной советской экономики к крайнему же варианту либеральной рыночной. Не постепенно, а сразу. Видите, строй изменился, а закон "все и немедленно" действует. Он глубже лежит, чем социальная система. И как до него добраться, еще большой вопрос.
Между прочим, при подобной склонности скорость общественных процессов может быть существенно выше, чем в других странах. Согласно академику Понтрягину, оптимальное управление находится в промежутке между "полный вперед" и "полный назад". В иной цивилизационной среде можно просто сказать человеку: иди по средней линии, но для российского характера это неправильно. Сейчас, здесь и сразу - вот наш способ. Затем в обратную сторону. Так сказать, метод противоречивых повышенных требований. Но он может сработать, если им пользоваться с умом и, главное, с ювелирной точностью.
Из этого закона много следствий, на которых я не буду останавливаться. Упомяну только ПРИНЦИП МАННЫ НЕБЕСНОЙ, то есть какой-то установки на халявное счастье с завтрашнего дня. Он проходит через весь фольклор и всю историю. Помните, в сказках: то щука выскочит из проруби и вмиг отвалит столько, что в других странах до пенсии не накопишь. То печка сама вкусности напечет. А Иванушка или Емеля лежат и плюют в потолок: либо богачка какая заграничная влюбится, хоть в виде лягушки. Либо рыбка золотая приплывет и спросит: "Чего тебе надобно, старче?"
Богатство с трудом напрямую никак не связано, мирским законам не подчиняется. Думаете, это сказки? А то, как мы бюджет обсуждаем, хотим, чтобы кто-то нам его вмиг наполнил, да так, чтобы налоги не платить, а расходы увеличивать - тоже сказки?
ЗАКОН
"В ОБЩЕМ И ЦЕЛОМ",
или
принцип обязательной незавершенности
В России любят всякие начинания. Как мэр, я постоянно получаю приглашения на Первые съезды. И знаете, что заметил? Второй, а тем более третий съезд большая редкость.
У нас обожают начала, но совершенно невозможно добиться, чтобы что-то было доведено до конца. Строители уже давно сформулировали свой "закон Паркинсона":
Ремонт невозможно закончить, его можно только прекратить.
В более общем виде этот закон звучит так:
Добиться выполнения 95% работы как-то можно, последних пяти - почти исключено.
Словно какая-то дьявольская сила не позволяет отработать вещь, доделать как следует. Хоть на немного, но не довести. Хоть на пять процентов, но оставить. А ведь, как правило, именно эти последние пять дают качество!
Сейчас в связи с реанимацией московских автозаводов я внимательно изучил этот принцип "тяп-ляп". Действует безукоризненно. Не только в отношении конечного результата, нет: на каждом этапе, в любой детали что-то не дорабатывается, остаются мельчайшие недоделочки, невыверенности, несовершенства. Мы строим двигатель, по идее, не хуже немецкого, а вот нет какого-то стремления довести.
Спрашиваю: кто вам мешает? И вижу: заводчанин не врубается. Кивает, соглашается, но то, о чем идет речь, для него мелочь. Его взгляд говорит: "Шатун есть, поршень есть, кольца есть, блок-цилиндр есть - что тебе еще нужно?" И дело не в квалификации (он может блоху подковать), не в технологической неграмотнос-ти, а в чем-то другом. В образе цели, основанном все на тех же непереводимых "авось", "небось" да "как-нибудь".
У меня когда-то был автомобиль "Запорожец". Мучился с ним ужасно, движок разбирал ежемесячно. А однажды зимой на досуге решил сделать такую вещь: раскидал двигатель и взвесил все одинаковые элементы - поршни, шатуны смотрю, веса не сходятся. Подточил, шлифанул, поставил на место. Завел. И был поражен: двигатель шелестел, как швейная машинка "Зингер". Кто мешал это сделать на заводе? Теперь мы знаем: мешало всеобщее действие этого закона.
Я все время спрашиваю врачей: почему наши больные боятся делать операции здесь? Ведь есть уникальные хирурги. Фантастические. Где западный еще растеряется, так как привык полагаться на отлаженную технологию, наш найдет неожиданный выход, придумает, выкрутится, изобретет. Так почему же при первой возможности едут туда, где все это (без страховки) еще и безумно дорого? Спрашиваю, а сам знаю ответ. Да, хирург сделает гениальную операцию. А хорошенькая сестричка не отрегулирует капельницу, а то еще дядя Вася с утреннего бодуна забудет зарядить кислородный баллон. Вот и весь расклад. Казалось бы, несравнимые вещи: вырастить хирурга или наладить систему. А вот не можем. Не поддается. Пока держишь в руках, работает, а отпустишь - все возвращается на круги своя.
Россияне отдают предпочтение импульсной, напряженнейшей, находящейся на грани физических возможностей одноразовой уникальной работе по сравнению с повседневным, однообразным, пусть даже более доходным и менее напряженным трудом. Субботник для нас более приемлем, чем ежедневная уборка мусора.
Частным случаем всего этого можно считать ЗАКОН ВРЕМЯНКИ. Он очень похож на принцип Мескимена:
Всегда не хватает времени сделать работу как следует, но на переделку время находится.
Формула эта взята из сборника "Закон Мэрфи". Казалось бы, принцип универсален. На деле есть кардинальная разница: то, что там - психология, у нас культура.
Мы все лепим как бы на время, на живую нитку - законы, дороги, пятиэтажки. Все так, чтобы потом переделывать и чинить. Каждый раз заново вместо того, чтобы один раз как следует.
Акуля, Акуля, что шьешь не оттуля? - Не гляди, мамаша, еще пороть буду!
Думаю, только в России могла распространиться и быть всем понятной такая пословица.
n
Можно и дальше формулировать законы нашей ментальности. Это невероятно увлекательное занятие.
Хотелось бы, например, подробнее рассказать о ЗАКОНЕ КРАЙНОСТЕЙ. Он давно зафиксирован в народных поговорках: "пан или пропал", "все или ничего", "либо петля надвое, либо шея прочь", "либо баба вдребезги, либо мужик пополам". (Последнее, конечно, эвфемизм, но я не этнограф, чтобы цитировать народные выражения впрямую.)
Все это не просто какие-то древности из хрестоматии по русской словесности. Склонность к крайностям в суждениях и поступках - исконная наша черта, которую мне приходится контролировать даже у себя, не только у подчиненных. Про политиков уж и не говорю: решения, основанные на этом принципе, обладают повышенной убедительностью и получают всенародную поддержку. А это, как вы понимаете, большой соблазн.
Или, к примеру, закон, который я называю "И ВЕЧНЫЙ БОЙ..." Закон постоянной борьбы. Согласно ему, мы ищем решение проблем в борьбе, а не в работе. Вместо того чтобы каждому на своем месте (а мест на всех хватит) делать дело, обустраивать нашу измученную страну, занимаются постоянной борьбой, охотой на ведьм, поиском компроматов с подслушками и подкупами, разоблачают врагов, обвиняют друг друга. "В борьбе обретешь ты имя свое", песня не только политиков, но и, к сожалению, многих из наших хозяйственников. Страну уже который год трясет от всего этого.
У меня тут еще много законов. К сожалению, нет времени на них останавливаться. Ну, например: ЗАКОН ЗОНЫ - о том, что у нас всюду заборы и в каждом заборе дырка. Или ЗАКОН БАНЬКИ - о российских способах решать проблемы в неформальной обстановке. Или вот еще очень важный принцип, так сказать, стимулирования труда по-российски: Вкалывал - отберут, бездельничал пожалеют. Еще недавно казалось, что этот принцип уйдет вместе с социализмом. На деле, как пел Высоцкий, "нет, ребята, все не так! все не так, ребята!" Строй изменился - настрой остался. Вот и решайте, что тут первично, что вторично: социальная система или российский Паркинсон.
Главный вывод уже ясен. Сегодня все жалуются, что мы живем не по законам. А это неверно. Мы живем по законам. Но Паркинсона.
*
А теперь, друзья, еще немного внимания. Давайте остановимся и подумаем, какова цель всей нашей работы.
Это, кстати, вообще полезно, воспитать у себя такую привычку. В свое время фирма IBM подарила мне сувенир: маленькую такую табличку с надписью: "Думай!" Поначалу даже не обратил на нее внимания. Поставил на стол и забыл. Но со временем стал замечать, что эта бессловесная тварь как-то влияет на принятие решений. Она тут стоит, вроде бы незаметно, а что-то тебя теребит. Возвращаешь уже подписанные бумаги, начинаешь додумывать, искать варианты. Очень полезная оказалась вещь.
Итак, продолжим. Пока что все, о чем тут шла речь, немного похоже на некую сатиру. Они там вроде нормальные - мы тут дурные, лежим на печи, ждем дефолта. Конечно, это прекрасно, уметь смеяться над собой, но лишь до определенных пределов. В конце концов, дело идет о том самом народе, который когда-то, живя в тяжелейших природных условиях, сумел подняться от разрушенного татаро-монголами конгломерата княжеств до уровня могучей державы, занявшей шестую часть суши, игравшей весьма значимую геополитическую роль. Речь идет о народе, который уже почти в наши дни (во всяком случае, при жизни моего поколения) в условиях жесточайшей войны сумел за несколько месяцев перебазировать промышленность за Урал, за два года довести годовое производство танков до 30 тысяч, а самолетов до 40 тысяч. Такой народ не может считаться заурядным.
И значит, проблема заключается не в том, что Россия - страна плохого народа, а в том, что она сегодня страна плохого управления. Вот в чем загвоздка.
Вообще говоря, управление возможно только тогда, когда знаешь, какие последствия вызовет твое управляющее воздействие. Когда, по пословице, что посеешь, то и пожнешь. Если же сеешь одно, а вырастает совсем другое, то для руководителя это попросту сумасшествие. Тут, как говорится, туши свет, сливай воду, отдавай концы.
Но разве не так мы живем сегодня? Инвестируем средства, чтобы оживить производство, а в результате плодим паразитов-посредников. Банкротим по всем правилам предприятие, а обогащаем аферистов и коррумпированных чиновников. Регулируем налог, а стимулируем "черный нал". И так во всем: наука бессильна, рецепты не помогают, экспертные рекомендации работают с точностью до наоборот.
Ведь не дураки говорили: дайте рыночную свободу, все будет как в развитых странах. Не в бреду же обещали: приватизируем, перестанут воровать. Не сумасшедшие же советовали: раздайте все частникам, рынок сам расставит все на свои места. Нет, это были образованные, начитанные люди, знакомые с мировым опытом. Да и мир пришел на помощь. Лучшие зарубежные консультанты приезжали примерять на нас классические модели. Эксперты МВФ жестко контролировали все правительственные действия. И что же? Вместо финансовой стабилизации невиданные доселе экономические и правовые чудеса. В смысле нарушения всех законов природы. Монетаризм без денег, структурная перестройка без инвестиций. Да еще кругом в долгах как в шелках.
Заметьте, я не беру сейчас тему преступности, уголовной приватизации, криминального вывоза денег, сознательного обмана со стороны "консультантов". Со всем этим надо разбираться. Возвращать, пресекать, пересматривать. Ладно. Это понятно. Ну, а дальше-то? Делать-то что, все снова наоборот? Как в той байке про садовода, у которого не росли овощи из-за сорняков. "На будущий год, - решил он, - посажу одни сорняки и пусть их душат овощи!" Примерно так предлагают и наши левые крайние... полузащитники... народа. На эту дорогу, конечно, сворачивать нельзя.
Итак, возвращаемся к табличке "Думай!"
Классическая наука управления строится на идеях, восходящих еще к Макиавелли, - как позитивное знание, кладезь секретов и рекомендаций. Если будешь поступать так-то и так-то, то добьешься успеха. Откройте любой из ваших учебников по управлению, он полон советов. Там можно найти технологии, модели, графики, расчеты эффективности. Но все - по типовым ситуациям. Когда встречается отклонение, усилия направлены лишь на то, чтобы вернуться к норме. Классическая наука не предусматривает скривленных, неправильных состояний, где отказывает сам механизм причинно-следственной заданности. Все рассчитано на типичность, стандарт, норматив.
Разумеется, такая наука полезна, и вы должны ее изучать. Но вот незадача: для того чтобы подобные рациональные принципы действовали, нужно раньше вырастить систему, где они могут действовать. Где все установлено и известно: нажмешь тормоз - останавливаешься, крутишь руль - поворачиваешь, видишь сигнал - знаешь, что он значит. А меня учил водить машину старший брат Аркашка. Он говорил: "Видишь, впереди тот пентюх включил левый поворотник. Как думаешь, куда повернет - налево? Дурак, будешь так думать, разобьешь машину на следующем перекрестке". Сегодня нам требуется именно такая установка.
Специалисты могут делать скидки на местные особенности, но для них это лишь один из факторов. Все равно, говорят они, азбука рынка непреложна: инвестиции, налоги, маркетинг. Что инвестиции пропадут по дороге, налоги не возьмешь с "черного нала", а маркетинг разобьется о мафию, в классические принципы не укладывается.
Однако ведь именно таковы сегодня свойства нашего российского экономического пространства. Здесь что-то случилось с самой идеей соблюдения правил. Не просматривается связь причин и следствий. Не ясно, что допустимо и чего нельзя, что может и чего не может случиться. Нет системы норм и сдержек, вместо нее - какое-то почти бессмысленное месиво, где невозможно применить рациональный позитивистский подход.
И вот тут-то мы снова возвращаемся к открытию Паркинсона и всей выросшей из него традиции иронического законотворчества.
Разумеется, задумывая свое знаменитое исследование, сэр Сирил Норкот Паркинсон меньше всего полагал, что совершает революцию в науке управления. Серьезные ученые до сих пор не могут согласиться с важностью его открытий. Они держат его как хохму, управленческий юмор и только в таком виде согласны почитать и славить. Он известен у нас, да и всюду как сатирик, автор памфлетов, предназначенных скорее забавлять публику, чем описывать нечто достойное серьезного внимания.
На деле же речь идет о принципе, перевернувшем классическую теорию управления и начавшем новый ее виток. Паркинсон научил нас видеть объект не в нормативном, а в ироническом аспекте. С ним под видом "веселой науки" в управление проникла важнейшая составляющая: он узаконил и ввел в число допустимых явления неправильные, которые мы раньше могли воспринимать только как нарушения. Он вывел науку за пределы классической системы, где есть одна истинная модель, а все остальные неверные. Благодаря такому взгляду ситуации, объявленные ненормальными, становятся пригодными к проживанию. Пусть они нехороши, но мы уже знаем, что они закономерны, а значит, в них надо как-то устроиться, чтобы жизнь продолжалась относительно нормально изо дня в день.
"Законы Паркинсона" - нечто аналогичное квантовой революции в физике. Если опустить необходимые оговорки, можно сказать так. Эти законы перечеркивают саму идею причин и следствий. Они введены "по принципу дополнительности", если воспользоваться выражением Нильса Бора. За ними скрыт иной строй мироздания, нерациональное устройство мира, в котором, как в Алисином Зазеркалье, правила меняются во время игры и никогда не известно, с какой стороны ждать подвоха.
В самом деле, спросим себя серьезно: на чем основан постулат Ричарда:
Стоит вам выкинуть вещь, которая валялась много лет, как она тут же понадобится?
Спрашивать бесполезно, речь не о причинах. Но в жизни бывает именно так.
На каком научном законе держится наблюдение: Беда не приходит одна? Нет ответа. Но работает, к сожалению, безотказно.
Еще будучи директором, я всегда использовал закон Клипштейна:
Стабильность поставок обратно пропорциональна напряженности графика.
И он никогда не подводил.
Или теорему Стокмайера:
Если кажется, что сделать
легко, значит, будет трудно.
И правда. Иначе ни разу не было.
Что это за законы? Это законы не причин, а тенденций. Не статистики, а ситуации. Не физики, а судьбы. Но законы. Но иного уровня. Но работают. Но неизвестно почему... Видите, я сам перешел в логику Жванецкого: "...но маленькие, но по три". И это естественно, ведь писатель нашел способ выразить ту же идею: сегодня в России мы живем в нелогичном мире и претендуем лишь на то, чтобы эта абсурдная жизнь была признана такой же ценной, как любая другая. Просто потому, что она у нас единственная.
Разумеется, наша цель - отстроить систему, где все бы работало само собой, почти без вмешательства власти. Не отказывали бы передаточные механизмы, не подводили приводные ремни и результат соответствовал замыслу.
Наша цель - построить систему, где все навыки, свойства, традиции российского народа работали бы не в минус, а в плюс. Аналогичную задачу в свое время решали японцы, сейчас Китай очень эффективно демонстрирует свой вариант.
Не буду рассказывать, как мы представляем себе такую систему. Разговор об этом идет давно, в том числе, в материалах "Отечества", кому интересно, можете прочитать. Сейчас речь о другом. Эта будущая система не может быть спроектирована умозрительно, по шаблону именно потому, что мы имеем дело с неопознанными пока "законами Паркинсона по-российски".
Да, программа нужна, без нее невозможно. Один из пороков прежних правительств, за который мы их критиковали, - что там не было ясной и четкой программы, которая позволяла бы определять приоритеты, двигаться по этапам, сверять результаты. Все это так. Но в наших условиях надо помнить: любая программа может быть реализована лишь на пути "пошаговой технологии". Сделал шаг, видишь результат, корректируй следующий. И одновременно имей в виду целое, уточняй проект в процессе конкретного действия.
Знаете, на что похоже управление в переходное время? На переход через пропасть по проволоке: надо все время двигаться. Как только остановишься, упадешь.
Когда система еще не устоялась, когда она вся в разломах и отклонениях, работа руководителя меньше всего похожа на исполнение "правильных" рекомендаций. Потому что все время наталкиваешься на ситуации, методически не прописанные: и то нельзя, и это невозможно. Ситуации патовые. Правил на них нет, чужие технологии неприменимы, а решать надо срочно, как говорится, ad hoc. Так и подмывает сказать: давайте отложим, соберем материалы, рассчитаем эффект. А если эффект невычисляем? В этом случае традиционное управленческое мышление не работает, оно не может иметь дело с невычисляемыми эффектами. Да и ждать некогда, ситуация изменится, пока будешь ее изучать.
Остается одно: готовность к неапробированным, нестандартным решениям и... - можно сказать некую ересь? - способность попадать в резонанс с настроением системы. Это трудно объяснить. В русском языке слово "система" имеет привкус чего-то бездушного, неживого, бесчеловечного. На деле это не так. Хозяйственная система живая, она растет, вбирая в себя людские навыки и нормы, отлаживаясь на ходу, проявляя характер, волю, упорство. Задача руководителя не рассматривать ее лишь как объект управления, а чувствовать как партнера. Только тогда твои действия, если они точно рассчитаны, вызывают ее ответ и, я бы сказал, благосклонность. Тогда все получается. То есть: знаешь, по закону Мэрфи, что бутерброд летит маслом вниз. А в нужный момент волевым усилием поперек всего поворачиваешь тенденцию, изменяешь направленность, и люди, оказавшись в таком волевом поле, начинают действовать. И спасают ситуацию вопреки всему.
ЗАКОН "АВОСЬ",
или
принцип оптимальных ожиданий
Речь идет о российском способе принятия решений. Наука говорит: когда данных мало, а риск велик, есть два способа принятия решений. В первом случае (он называется минимаксным) вы анализируете все возможные значения факторов неопределенности и принимаете решение, исходя из их наиболее неблагоприятного сочетания.
Во втором (он зовется минимизацией риска) - учитываете вероятность тех или иных вариантов ситуации и действуете, так сказать, по математическому ожиданию.
Но в России существует третий способ, которого нам не приходилось встречать в серьезных научных работах. Его можно еще назвать зако-ном рискового оптимизма.
Решение ищется при ожидании наилучшего варианта реализации неопределенных факторов по принципу:
Авось пронесет!
Трудно даже оценить, как рискует человек, принимающий решения по такому алгоритму. До сих пор не подсчитано, сколько людей уже сложили и, не дай Бог, еще сложат головы из-за подобного способа действия. Хотя, справедливости ради, следует признать, что иногда именно такой подход служил причиной уникальных достижений и открытий, на которые так щедра российская история.
Русский человек на авось и взрос, говорит народная пословица, и нам понятно, о чем идет речь. А вот ни на какой другой язык это слово не переводится. В Америке я как-то упомянул его в лекции. Так переводчица мучилась-мучилась (что-то вроде "мэби ес, мэби но"), а потом сказала: "Нет, все равно не поймете, это не для американцев".
Мы не любим продумывать последствия:
Русский на трех сваях крепок - авось, небось да как-нибудь.
Даже в ситуациях бесконечных дефолтов и катаклизмов, на которые так щедра наша нынешняя жизнь.
ЗАКОН
"ВСЕ И НЕМЕДЛЕННО",
или
принцип конечных
состояний
Вы прекрасно знаете, о чем идет речь: по этому принципу мы проводили национализацию в семнадцатом и приватизацию в девяносто втором. Причем, заметьте, делали это разные люди, почти ни в чем не согласные друг с другом. А почерк один и тот же. Значит, дело не в чем-то индивидуальном. Значит, и наши неолибералы - плоть от плоти народа, что бы ни думали, ни читали на импортных языках.
В свое время почти вся Европа пела: "До основанья, а затем..." Но для них это была всего лишь метафора, так сказать, приглашение к тенденции. Для нас нечто буквальное и неизбежное, как судьба.
Ломать не строить - вот наш девиз. Все силы уходят на разрушение. На созидание не остается ни сил, ни организации. Сломать - это пожалуйста! Просить никого не надо. Никто никогда не торгуется. Где бы ни возникала необходимость ломать, еще не помню, чтобы встречал затруднения. Организация труда идеальная. Энтузиазм полный. Охотников хоть отбавляй. Даже проектировщиков обычно приходится за руку держать: все неровности сроют, ландшафт выровняют... Я спрашиваю: да чем же вам вон та горочка-то помешала, овражек, смотрите, какой хороший, давайте его используем. Нет. Основная тенденция: чтобы ничего не осталось. Каждый раз все с нуля.
Дальше начинаются трудности и варианты. Если задумали нечто глобальное, то готовы к подвигам, какие никому не снились. На единовременное усилие мы способны, как никто. Повернуть реки вспять - это по-нашему. Понастроить огромные города на вечной мерзлоте - это пожалуйста. Поднять целину на миллионе гектаров - нет проблем. И знаете, что удивительно? Я ведь работал на целине, могу рассказать.
Казалось бы, гигантское дело, распахать степь, где всю жизнь рос один бурьян. Значит, надо распланировать, выверить, разбить на участочки, скорректировать... Ничего подобного. Это нам скучно. Так мы не любим. Нас это не вдохновляет. Установка была совершенно другой: сразу, одним махом все распахать и засеять. Все одинаково!
Сама пойдет - вот наша вера.
Схватится, никуда не денется - вот магия.
То есть, хотя и надо было вставать в пять утра, чинить трактор, работать до ночи, - все это как-то не было напрямую связано с результатом. Результат не накапливался, а магически получался. И значит, вставать в пять утра и держать трактор в порядке имело к делу такое же отношение, как варка костей к эффективности заговора.
Вы скажете: ну, все это было при коммунистах. Для вас, разумеется, дела давно минувших дней. Хорошо, тогда перейдем к более близким временам. Вот возникла необходимость перевести страну из социализма в постиндустриальное состояние.
Как рассуждали бы в других странах: предстоит гигантская перестройка, надо переналаживать всю структуру, создавать новые места работы десяткам миллионов, да еще на такой территории. Процесс этот должен растянуться минимум лет на двадцать. А что такое двадцать лет? Жизнь целого поколения. Значит, надо все продумать и делать так, чтобы люди в это время жили относительно нормально. Чтобы сам переходный период стал для них приемлемой формой существования. Трудно это сделать? Да. Но возможно. Хотя бы поставить такую задачу. Хотя бы решать.
Ничего подобного и в помине не было. Снова одним махом, одним прыжком перескочить от крайне централизованной советской экономики к крайнему же варианту либеральной рыночной. Не постепенно, а сразу. Видите, строй изменился, а закон "все и немедленно" действует. Он глубже лежит, чем социальная система. И как до него добраться, еще большой вопрос.
Между прочим, при подобной склонности скорость общественных процессов может быть существенно выше, чем в других странах. Согласно академику Понтрягину, оптимальное управление находится в промежутке между "полный вперед" и "полный назад". В иной цивилизационной среде можно просто сказать человеку: иди по средней линии, но для российского характера это неправильно. Сейчас, здесь и сразу - вот наш способ. Затем в обратную сторону. Так сказать, метод противоречивых повышенных требований. Но он может сработать, если им пользоваться с умом и, главное, с ювелирной точностью.
Из этого закона много следствий, на которых я не буду останавливаться. Упомяну только ПРИНЦИП МАННЫ НЕБЕСНОЙ, то есть какой-то установки на халявное счастье с завтрашнего дня. Он проходит через весь фольклор и всю историю. Помните, в сказках: то щука выскочит из проруби и вмиг отвалит столько, что в других странах до пенсии не накопишь. То печка сама вкусности напечет. А Иванушка или Емеля лежат и плюют в потолок: либо богачка какая заграничная влюбится, хоть в виде лягушки. Либо рыбка золотая приплывет и спросит: "Чего тебе надобно, старче?"
Богатство с трудом напрямую никак не связано, мирским законам не подчиняется. Думаете, это сказки? А то, как мы бюджет обсуждаем, хотим, чтобы кто-то нам его вмиг наполнил, да так, чтобы налоги не платить, а расходы увеличивать - тоже сказки?
ЗАКОН
"В ОБЩЕМ И ЦЕЛОМ",
или
принцип обязательной незавершенности
В России любят всякие начинания. Как мэр, я постоянно получаю приглашения на Первые съезды. И знаете, что заметил? Второй, а тем более третий съезд большая редкость.
У нас обожают начала, но совершенно невозможно добиться, чтобы что-то было доведено до конца. Строители уже давно сформулировали свой "закон Паркинсона":
Ремонт невозможно закончить, его можно только прекратить.
В более общем виде этот закон звучит так:
Добиться выполнения 95% работы как-то можно, последних пяти - почти исключено.
Словно какая-то дьявольская сила не позволяет отработать вещь, доделать как следует. Хоть на немного, но не довести. Хоть на пять процентов, но оставить. А ведь, как правило, именно эти последние пять дают качество!
Сейчас в связи с реанимацией московских автозаводов я внимательно изучил этот принцип "тяп-ляп". Действует безукоризненно. Не только в отношении конечного результата, нет: на каждом этапе, в любой детали что-то не дорабатывается, остаются мельчайшие недоделочки, невыверенности, несовершенства. Мы строим двигатель, по идее, не хуже немецкого, а вот нет какого-то стремления довести.
Спрашиваю: кто вам мешает? И вижу: заводчанин не врубается. Кивает, соглашается, но то, о чем идет речь, для него мелочь. Его взгляд говорит: "Шатун есть, поршень есть, кольца есть, блок-цилиндр есть - что тебе еще нужно?" И дело не в квалификации (он может блоху подковать), не в технологической неграмотнос-ти, а в чем-то другом. В образе цели, основанном все на тех же непереводимых "авось", "небось" да "как-нибудь".
У меня когда-то был автомобиль "Запорожец". Мучился с ним ужасно, движок разбирал ежемесячно. А однажды зимой на досуге решил сделать такую вещь: раскидал двигатель и взвесил все одинаковые элементы - поршни, шатуны смотрю, веса не сходятся. Подточил, шлифанул, поставил на место. Завел. И был поражен: двигатель шелестел, как швейная машинка "Зингер". Кто мешал это сделать на заводе? Теперь мы знаем: мешало всеобщее действие этого закона.
Я все время спрашиваю врачей: почему наши больные боятся делать операции здесь? Ведь есть уникальные хирурги. Фантастические. Где западный еще растеряется, так как привык полагаться на отлаженную технологию, наш найдет неожиданный выход, придумает, выкрутится, изобретет. Так почему же при первой возможности едут туда, где все это (без страховки) еще и безумно дорого? Спрашиваю, а сам знаю ответ. Да, хирург сделает гениальную операцию. А хорошенькая сестричка не отрегулирует капельницу, а то еще дядя Вася с утреннего бодуна забудет зарядить кислородный баллон. Вот и весь расклад. Казалось бы, несравнимые вещи: вырастить хирурга или наладить систему. А вот не можем. Не поддается. Пока держишь в руках, работает, а отпустишь - все возвращается на круги своя.
Россияне отдают предпочтение импульсной, напряженнейшей, находящейся на грани физических возможностей одноразовой уникальной работе по сравнению с повседневным, однообразным, пусть даже более доходным и менее напряженным трудом. Субботник для нас более приемлем, чем ежедневная уборка мусора.
Частным случаем всего этого можно считать ЗАКОН ВРЕМЯНКИ. Он очень похож на принцип Мескимена:
Всегда не хватает времени сделать работу как следует, но на переделку время находится.
Формула эта взята из сборника "Закон Мэрфи". Казалось бы, принцип универсален. На деле есть кардинальная разница: то, что там - психология, у нас культура.
Мы все лепим как бы на время, на живую нитку - законы, дороги, пятиэтажки. Все так, чтобы потом переделывать и чинить. Каждый раз заново вместо того, чтобы один раз как следует.
Акуля, Акуля, что шьешь не оттуля? - Не гляди, мамаша, еще пороть буду!
Думаю, только в России могла распространиться и быть всем понятной такая пословица.
n
Можно и дальше формулировать законы нашей ментальности. Это невероятно увлекательное занятие.
Хотелось бы, например, подробнее рассказать о ЗАКОНЕ КРАЙНОСТЕЙ. Он давно зафиксирован в народных поговорках: "пан или пропал", "все или ничего", "либо петля надвое, либо шея прочь", "либо баба вдребезги, либо мужик пополам". (Последнее, конечно, эвфемизм, но я не этнограф, чтобы цитировать народные выражения впрямую.)
Все это не просто какие-то древности из хрестоматии по русской словесности. Склонность к крайностям в суждениях и поступках - исконная наша черта, которую мне приходится контролировать даже у себя, не только у подчиненных. Про политиков уж и не говорю: решения, основанные на этом принципе, обладают повышенной убедительностью и получают всенародную поддержку. А это, как вы понимаете, большой соблазн.
Или, к примеру, закон, который я называю "И ВЕЧНЫЙ БОЙ..." Закон постоянной борьбы. Согласно ему, мы ищем решение проблем в борьбе, а не в работе. Вместо того чтобы каждому на своем месте (а мест на всех хватит) делать дело, обустраивать нашу измученную страну, занимаются постоянной борьбой, охотой на ведьм, поиском компроматов с подслушками и подкупами, разоблачают врагов, обвиняют друг друга. "В борьбе обретешь ты имя свое", песня не только политиков, но и, к сожалению, многих из наших хозяйственников. Страну уже который год трясет от всего этого.
У меня тут еще много законов. К сожалению, нет времени на них останавливаться. Ну, например: ЗАКОН ЗОНЫ - о том, что у нас всюду заборы и в каждом заборе дырка. Или ЗАКОН БАНЬКИ - о российских способах решать проблемы в неформальной обстановке. Или вот еще очень важный принцип, так сказать, стимулирования труда по-российски: Вкалывал - отберут, бездельничал пожалеют. Еще недавно казалось, что этот принцип уйдет вместе с социализмом. На деле, как пел Высоцкий, "нет, ребята, все не так! все не так, ребята!" Строй изменился - настрой остался. Вот и решайте, что тут первично, что вторично: социальная система или российский Паркинсон.
Главный вывод уже ясен. Сегодня все жалуются, что мы живем не по законам. А это неверно. Мы живем по законам. Но Паркинсона.
*
А теперь, друзья, еще немного внимания. Давайте остановимся и подумаем, какова цель всей нашей работы.
Это, кстати, вообще полезно, воспитать у себя такую привычку. В свое время фирма IBM подарила мне сувенир: маленькую такую табличку с надписью: "Думай!" Поначалу даже не обратил на нее внимания. Поставил на стол и забыл. Но со временем стал замечать, что эта бессловесная тварь как-то влияет на принятие решений. Она тут стоит, вроде бы незаметно, а что-то тебя теребит. Возвращаешь уже подписанные бумаги, начинаешь додумывать, искать варианты. Очень полезная оказалась вещь.
Итак, продолжим. Пока что все, о чем тут шла речь, немного похоже на некую сатиру. Они там вроде нормальные - мы тут дурные, лежим на печи, ждем дефолта. Конечно, это прекрасно, уметь смеяться над собой, но лишь до определенных пределов. В конце концов, дело идет о том самом народе, который когда-то, живя в тяжелейших природных условиях, сумел подняться от разрушенного татаро-монголами конгломерата княжеств до уровня могучей державы, занявшей шестую часть суши, игравшей весьма значимую геополитическую роль. Речь идет о народе, который уже почти в наши дни (во всяком случае, при жизни моего поколения) в условиях жесточайшей войны сумел за несколько месяцев перебазировать промышленность за Урал, за два года довести годовое производство танков до 30 тысяч, а самолетов до 40 тысяч. Такой народ не может считаться заурядным.
И значит, проблема заключается не в том, что Россия - страна плохого народа, а в том, что она сегодня страна плохого управления. Вот в чем загвоздка.
Вообще говоря, управление возможно только тогда, когда знаешь, какие последствия вызовет твое управляющее воздействие. Когда, по пословице, что посеешь, то и пожнешь. Если же сеешь одно, а вырастает совсем другое, то для руководителя это попросту сумасшествие. Тут, как говорится, туши свет, сливай воду, отдавай концы.
Но разве не так мы живем сегодня? Инвестируем средства, чтобы оживить производство, а в результате плодим паразитов-посредников. Банкротим по всем правилам предприятие, а обогащаем аферистов и коррумпированных чиновников. Регулируем налог, а стимулируем "черный нал". И так во всем: наука бессильна, рецепты не помогают, экспертные рекомендации работают с точностью до наоборот.
Ведь не дураки говорили: дайте рыночную свободу, все будет как в развитых странах. Не в бреду же обещали: приватизируем, перестанут воровать. Не сумасшедшие же советовали: раздайте все частникам, рынок сам расставит все на свои места. Нет, это были образованные, начитанные люди, знакомые с мировым опытом. Да и мир пришел на помощь. Лучшие зарубежные консультанты приезжали примерять на нас классические модели. Эксперты МВФ жестко контролировали все правительственные действия. И что же? Вместо финансовой стабилизации невиданные доселе экономические и правовые чудеса. В смысле нарушения всех законов природы. Монетаризм без денег, структурная перестройка без инвестиций. Да еще кругом в долгах как в шелках.
Заметьте, я не беру сейчас тему преступности, уголовной приватизации, криминального вывоза денег, сознательного обмана со стороны "консультантов". Со всем этим надо разбираться. Возвращать, пресекать, пересматривать. Ладно. Это понятно. Ну, а дальше-то? Делать-то что, все снова наоборот? Как в той байке про садовода, у которого не росли овощи из-за сорняков. "На будущий год, - решил он, - посажу одни сорняки и пусть их душат овощи!" Примерно так предлагают и наши левые крайние... полузащитники... народа. На эту дорогу, конечно, сворачивать нельзя.
Итак, возвращаемся к табличке "Думай!"
Классическая наука управления строится на идеях, восходящих еще к Макиавелли, - как позитивное знание, кладезь секретов и рекомендаций. Если будешь поступать так-то и так-то, то добьешься успеха. Откройте любой из ваших учебников по управлению, он полон советов. Там можно найти технологии, модели, графики, расчеты эффективности. Но все - по типовым ситуациям. Когда встречается отклонение, усилия направлены лишь на то, чтобы вернуться к норме. Классическая наука не предусматривает скривленных, неправильных состояний, где отказывает сам механизм причинно-следственной заданности. Все рассчитано на типичность, стандарт, норматив.
Разумеется, такая наука полезна, и вы должны ее изучать. Но вот незадача: для того чтобы подобные рациональные принципы действовали, нужно раньше вырастить систему, где они могут действовать. Где все установлено и известно: нажмешь тормоз - останавливаешься, крутишь руль - поворачиваешь, видишь сигнал - знаешь, что он значит. А меня учил водить машину старший брат Аркашка. Он говорил: "Видишь, впереди тот пентюх включил левый поворотник. Как думаешь, куда повернет - налево? Дурак, будешь так думать, разобьешь машину на следующем перекрестке". Сегодня нам требуется именно такая установка.
Специалисты могут делать скидки на местные особенности, но для них это лишь один из факторов. Все равно, говорят они, азбука рынка непреложна: инвестиции, налоги, маркетинг. Что инвестиции пропадут по дороге, налоги не возьмешь с "черного нала", а маркетинг разобьется о мафию, в классические принципы не укладывается.
Однако ведь именно таковы сегодня свойства нашего российского экономического пространства. Здесь что-то случилось с самой идеей соблюдения правил. Не просматривается связь причин и следствий. Не ясно, что допустимо и чего нельзя, что может и чего не может случиться. Нет системы норм и сдержек, вместо нее - какое-то почти бессмысленное месиво, где невозможно применить рациональный позитивистский подход.
И вот тут-то мы снова возвращаемся к открытию Паркинсона и всей выросшей из него традиции иронического законотворчества.
Разумеется, задумывая свое знаменитое исследование, сэр Сирил Норкот Паркинсон меньше всего полагал, что совершает революцию в науке управления. Серьезные ученые до сих пор не могут согласиться с важностью его открытий. Они держат его как хохму, управленческий юмор и только в таком виде согласны почитать и славить. Он известен у нас, да и всюду как сатирик, автор памфлетов, предназначенных скорее забавлять публику, чем описывать нечто достойное серьезного внимания.
На деле же речь идет о принципе, перевернувшем классическую теорию управления и начавшем новый ее виток. Паркинсон научил нас видеть объект не в нормативном, а в ироническом аспекте. С ним под видом "веселой науки" в управление проникла важнейшая составляющая: он узаконил и ввел в число допустимых явления неправильные, которые мы раньше могли воспринимать только как нарушения. Он вывел науку за пределы классической системы, где есть одна истинная модель, а все остальные неверные. Благодаря такому взгляду ситуации, объявленные ненормальными, становятся пригодными к проживанию. Пусть они нехороши, но мы уже знаем, что они закономерны, а значит, в них надо как-то устроиться, чтобы жизнь продолжалась относительно нормально изо дня в день.
"Законы Паркинсона" - нечто аналогичное квантовой революции в физике. Если опустить необходимые оговорки, можно сказать так. Эти законы перечеркивают саму идею причин и следствий. Они введены "по принципу дополнительности", если воспользоваться выражением Нильса Бора. За ними скрыт иной строй мироздания, нерациональное устройство мира, в котором, как в Алисином Зазеркалье, правила меняются во время игры и никогда не известно, с какой стороны ждать подвоха.
В самом деле, спросим себя серьезно: на чем основан постулат Ричарда:
Стоит вам выкинуть вещь, которая валялась много лет, как она тут же понадобится?
Спрашивать бесполезно, речь не о причинах. Но в жизни бывает именно так.
На каком научном законе держится наблюдение: Беда не приходит одна? Нет ответа. Но работает, к сожалению, безотказно.
Еще будучи директором, я всегда использовал закон Клипштейна:
Стабильность поставок обратно пропорциональна напряженности графика.
И он никогда не подводил.
Или теорему Стокмайера:
Если кажется, что сделать
легко, значит, будет трудно.
И правда. Иначе ни разу не было.
Что это за законы? Это законы не причин, а тенденций. Не статистики, а ситуации. Не физики, а судьбы. Но законы. Но иного уровня. Но работают. Но неизвестно почему... Видите, я сам перешел в логику Жванецкого: "...но маленькие, но по три". И это естественно, ведь писатель нашел способ выразить ту же идею: сегодня в России мы живем в нелогичном мире и претендуем лишь на то, чтобы эта абсурдная жизнь была признана такой же ценной, как любая другая. Просто потому, что она у нас единственная.
Разумеется, наша цель - отстроить систему, где все бы работало само собой, почти без вмешательства власти. Не отказывали бы передаточные механизмы, не подводили приводные ремни и результат соответствовал замыслу.
Наша цель - построить систему, где все навыки, свойства, традиции российского народа работали бы не в минус, а в плюс. Аналогичную задачу в свое время решали японцы, сейчас Китай очень эффективно демонстрирует свой вариант.
Не буду рассказывать, как мы представляем себе такую систему. Разговор об этом идет давно, в том числе, в материалах "Отечества", кому интересно, можете прочитать. Сейчас речь о другом. Эта будущая система не может быть спроектирована умозрительно, по шаблону именно потому, что мы имеем дело с неопознанными пока "законами Паркинсона по-российски".
Да, программа нужна, без нее невозможно. Один из пороков прежних правительств, за который мы их критиковали, - что там не было ясной и четкой программы, которая позволяла бы определять приоритеты, двигаться по этапам, сверять результаты. Все это так. Но в наших условиях надо помнить: любая программа может быть реализована лишь на пути "пошаговой технологии". Сделал шаг, видишь результат, корректируй следующий. И одновременно имей в виду целое, уточняй проект в процессе конкретного действия.
Знаете, на что похоже управление в переходное время? На переход через пропасть по проволоке: надо все время двигаться. Как только остановишься, упадешь.
Когда система еще не устоялась, когда она вся в разломах и отклонениях, работа руководителя меньше всего похожа на исполнение "правильных" рекомендаций. Потому что все время наталкиваешься на ситуации, методически не прописанные: и то нельзя, и это невозможно. Ситуации патовые. Правил на них нет, чужие технологии неприменимы, а решать надо срочно, как говорится, ad hoc. Так и подмывает сказать: давайте отложим, соберем материалы, рассчитаем эффект. А если эффект невычисляем? В этом случае традиционное управленческое мышление не работает, оно не может иметь дело с невычисляемыми эффектами. Да и ждать некогда, ситуация изменится, пока будешь ее изучать.
Остается одно: готовность к неапробированным, нестандартным решениям и... - можно сказать некую ересь? - способность попадать в резонанс с настроением системы. Это трудно объяснить. В русском языке слово "система" имеет привкус чего-то бездушного, неживого, бесчеловечного. На деле это не так. Хозяйственная система живая, она растет, вбирая в себя людские навыки и нормы, отлаживаясь на ходу, проявляя характер, волю, упорство. Задача руководителя не рассматривать ее лишь как объект управления, а чувствовать как партнера. Только тогда твои действия, если они точно рассчитаны, вызывают ее ответ и, я бы сказал, благосклонность. Тогда все получается. То есть: знаешь, по закону Мэрфи, что бутерброд летит маслом вниз. А в нужный момент волевым усилием поперек всего поворачиваешь тенденцию, изменяешь направленность, и люди, оказавшись в таком волевом поле, начинают действовать. И спасают ситуацию вопреки всему.