Любовь Панова. Исповедь матери

   К 1861 году поселение вокруг крепости на левом берегу реки Ходзь заметно разрослось и стало называться станицей Переправной. Первые поселенцы – казаки – имели право обрабатывать землю, но главной их задачей была все-таки сторожевая служба. Казак обязан был иметь в постоянной готовности оружие, лошадь и сбрую. Не были исключением и семьи Байковых и Ткаченко. Наталья Байкова происходила из знатного графского рода, была воспитана мамками, няньками и французом-учителем. Своего будущего мужа Николая она встретила в Санкт-Петербурге на балу. Они полюбили друг друга с первого взгляда. Вся родня была против этой любви: молодой лейтенант был незнатного рода и небогат. И тогда влюбленные, не задумываясь о последствиях, решились на безрассудный поступок: они убежали на Кавказ к месту службы Ивана. А вскоре им пришлось переселиться в станицу Переправную. Уверенная, что «с милым рай и в шалаше», Наталья поменяла богатую жизнь в светском обществе на скромные условия в далекой глубинке. Спустя три года родные Натальи нашли беглецов. Родители не сумели простить дочери замужество с «неподходящим» парнем, но передали с управляющим приданое Натальи. Материальная помощь пришлась молодой семье как нельзя кстати. Байковы зажили привольнее, хотя образ жизни остался прежним: Наталья занималась воспитанием детей, а Николай трудился с работниками на полях.
   В семье Ткаченко все было проще. Выходцы из Запорожской сечи, они верой и правдой служили царю и Отечеству. В Переправную они переехали с Полтавщины.
   Жизнь в станице протекала спокойно и размеренно. Уже к началу двадцатого века в станице было восемь мельниц, несколько магазинов, мыловарня, кожевенная мастерская. Росла и численность населения. У Натальи и Ивана Байковых было четверо детей и уже подрастали внуки. Семья стала настолько многочисленной, что отпала необходимость в наемных рабочих. Все дела по дому и в поле делали сообща, весело и дружно. А у Ткаченко детей было шестеро – два сына и четыре дочери. Свои земли они тоже обрабатывали сообща. Несмотря на то, что эти две семьи жили в разных концах станицы, их земельные наделы были рядом. Очень часто во время полевых работ они встречались друг с другом. Так и случилось, что Ивану Ткаченко приглянулась трудолюбивая и шустрая Евдокия – внучка Натальи Байковой – очень на нее похожая. А девушке в ту пору было всего-то тринадцать лет. С каждым днем она расцветала и нравилась ему все больше и больше, но смелости подойти и объясниться ему не хватало. Три года Иван томился, ждал, пока Дуня подрастет, повзрослеет. Неожиданный случай помог влюбленному.
   В предгорье Кавказа пришла весна. В полдень солнышко уже припекало, как летом. В один из таких солнечных дней Дуня с подружкой пасла быков. Но какие там быки, когда тепло, травка зеленеет, цветут цветы и рядом есть замечательная горка, с которой можно прокатиться, подложив под себя холщевое платье. За этой забавой девушки про быков и думать забыли. А те спокойно пошли туда, где еда была повкуснее – невдалеке зеленели дружные всходы озимой пшеницы на поле, принадлежащем семье Ткаченко. Иван, обнаружив быков на поле, погнал их к дому хозяев. По казачьему закону, семья Байковых должна была компенсировать нанесенный ущерб. Тем временем Дуняша обнаружила пропажу быков. Испуганная девушка обежала всю округу, но злосчастные животные как сквозь землю провалились. Когда начало темнеть, она понурая побрела домой. Ей страшно было даже представить, что ее ждет. А дома девушку уже поджидали разгневанный отец с вожжами в руках и Ткаченко Иван. Николай, увидев дочь, пошел ей навстречу, наматывая вожжи на руку. Но не успел он и слова произнести, как между ними встал Иван: «Не надо, не бейте! Отдайте лучше ее за меня замуж». Отец, не ожидавший такого поворота событий, остановился и задумался, потом засмеялся и спросил: «Ну что, Дунька, пойдешь за Ивана замуж?» От неожиданности Евдокия оторопела. Выбор у девушки был небольшой, вожжи отца или замужество. В голове пронеслось: «Иван непьющий, работящий, по улицам не шастает, семья опять же хорошая. Уж лучше замуж». И девушка дала согласие.

Тяжкие испытания

   Наступили времена, когда мир перевернулся и встал с ног на голову. Для одних это было время радостной победы над самодержавием, время обретения власти, о которой раньше и не мечталось, время возвышения над теми, кто еще недавно был знатен и богат. Эти люди решили силой взять то, что ни по праву, ни по божьему закону им не принадлежало. Какой там божий закон, если само существование Бога было отвергнуто ими. Для других настала тяжелая година: люди потеряли все, что нажили веками. Не обошла беда стороной и казаков. Всегда работящие и зажиточные, они были защитниками Государства Российского, а превратились во врагов народа и подверглись немедленному выселению с обжитых мест. Многих отправляли с детьми на Ставрополье и в Калмыкию, других – в лагеря.
   К тому времени у Ивана и Евдокии Ткаченко подрастали три сына. Старшему Василию было десять лет, среднему Михаилу – шесть, а младшему Андрею только три годика. Их поставили перед выбором: вступить в колхоз или отправиться в лагеря. Других вариантов не было. Предложение вступить в колхоз Иван сразу же отверг, за что был посажен с другими селянами в районную тюрьму. Евдокия осталась с детьми дома, но ненадолго. Через три дня сосед Осадчий Филипп, придя в дом Ткаченко, увидел, что Евдокия разматывает полотно из конопляного волокна, собираясь сшить ребятишкам рубашки. Ткань была грубая, из нее редко шили. При обыске забрали все, и этот отрез был единственным, что женщина сумела спрятать. Евдокия и представить не могла, что кусок этой злополучной ткани по «милости» соседа отправит ее на долгие годы в лагеря. Тем же вечером ее арестовали. Дети кричали так, что только каменное сердце могло не дрогнуть, но, видно, у людей, отнимавших у детей мать, были каменные сердца. Детей не просто оставили без матери и отца, их выгнали на улицу, а дом заняли пролетарии. Дети летом спали в лесу, а зимой – либо в чужом сарае, пока не видели хозяева, либо, если повезет, в стоге сена.
   Судьба распорядилась так, что Иван и Евдокия попали в одну тюрьму в Архангельской области. Начальник тюрьмы, как ни странно, был из бывших дворян. Он, опросив вновь прибывших, выяснил, что бабушка Евдокии была знатного происхождения и жила в Петербурге. К тому же он знал, что Евдокия – мать троих детей, а у него недавно умерла жена, и он один воспитывал годовалого сына. Поэтому начальник тюрьмы предложил казачке быть нянькой его сына и позволил свободно передвигаться по городу.
   Евдокия, недоедая сама, собирала нехитрые посылки своим детям: несколько кусочков сахара, сухарики, кусок мыла, собственноручно сшитые штанишки и рубашки детям – все что могла она приберегала для своих мальчиков в надежде, что это поможет им выжить. Эти «богатства» Евдокия отправляла бездетной старшей сестре своего мужа – Насте, чтобы та отдала их детям. Но не тут-то было!!! Посылки Настя получала исправно. Вещи детям она бросала через забор, а продукты, которые удавалось собрать несчастной Евдокии, ела сама. Голодающих племянников она и на порог не пускала, а наоборот, гнала их от своего дома.
   Что оставалось детям? От голода и безысходности старший из ребят, Василий, залез в колхозную столовую и взял кусок хлеба, чтобы разделить его с братьями. Но был пойман и забит до смерти представителем новой «гуманной» власти. Через некоторое время, желая накормить младшего братишку, средний Михаил залез в колхозный сад за яблоками. Бдительный сторож застрелил ребенка из ружья. Когда маленький Андрейка остался один, его с большой неохотой взяли к себе дальние родственники. Место ему нашлось у двери на полу. Спал он на соломе. Зимой ребенок простыл и заболел. Малыш, и без того ослабленный, не вынес болезни. Братья были похоронены на местном кладбище, в братской могиле.
   Почему так нелепо оборвались их жизни?! Кому они в свои годы успели помешать?!
   О смерти детей Иван и Евдокия узнали из письма односельчан. Когда закончились их сроки заключения, сыну начальника тюрьмы было пять лет. Мальчик полюбил Евдокию и привязался к ней. Узнав, что няня уезжает, он плакал и не хотел отпускать ее. Начальник тюрьмы долго уговаривал пару остаться. Зная, что Иван окончил четыре класса церковно-приходской школы, он предлагал ему работу и жилье. Но супруги Ткаченко были неумолимы: «Мы домой…» Зачем?! К кому?! Кто ждал их дома?!

Новая страница

   Отбыв наказание и боясь новой беды, семья решила по приезде на родину вступить в колхоз. Вернувшись в станицу, они увидели ужасную картину: полная разруха и запустение, пустые хаты зияли выбитыми окнами, большинство жителей станицы не пережили голода тридцать третьего года и покоились на местном кладбище. Председатель колхоза встретил новых работников с радостью. По тем временам Иван считался грамотным человеком, и ему предложили место бригадира. Евдокия устроилась работать в полеводческую бригаду. Колхоз сразу предоставил им пустующее жилье. Из своих вещей у них сохранилось только лоскутное одеяло, которое сберегла дальняя родственница. Но это было неважно, трудно было пережить смерть троих сыновей. Однако жизнь продолжается, и семья Ткаченко начала обживаться заново. Но не успели они прийти в себя, как снова нагрянула беда. Как гром среди ясного летнего неба, раздалось на всю страну: «Война! Война! Война!» К военкоматам потянулись вереницы добровольцев, пожелавших защищать Родину. Одним из первых ушел на фронт и Иван. Его провожали жена и две маленькие дочки – Валя и Нина.
   В 1943 году немцы оккупировали Кубань. Фашисты, заняв оборону, поселились в домах станичников. Только в хате у Евдокии не было немцев на постое. Помог случай. Маленькая Валюшка увидела в небе бой советского и немецкого самолетов. Подбитый самолет противника загорелся и с грохотом упал недалеко от станицы. Девочка так испугалась, что несколько дней не могла говорить и вся «горела огнем». Немцы, придя к Евдокии, поинтересовались: «Что с ребенком?» Женщина, недолго думая, возьми да и скажи: «Тиф у нее». Перепуганные немцы оставили семью в покое. Хата Ткаченко стояла на краю станицы около балки, рядом с небольшим леском. В пятидесяти километрах, в лесу, располагался и действовал небольшой партизанский отряд. Так дом Евдокии стал пунктом связи между жителями станицы и партизанами. Некоторые станичники приносили продукты и одежду в дом Евдокии для передачи партизанам. А вечером женщина, рискуя жизнью, сложив «передачу» в пустые ведра, шла к колодцу за станицей, как будто за водой. Там в назначенное время ее ждали партизаны. Так, из «врага народа» Евдокию переквалифицировали в связные.
   Иван дошел до Берлина и в сентябре 1945 года вернулся домой. Из Германии он привез подарки всей семье. Один из тех подарков – большое зеркало в деревянной крытой лаком раме хранится в семье до сих пор как память о дедушке, о войне и о Великой Победе.

Короткое счастье

   После войны Иван вновь вернулся в колхоз на свою должность. Работы было много, восстанавливали разрушенное войной хозяйство. Люди, несмотря на перенесенные лишения, не унывали и продолжали жить и работать. Жизнь с каждым годом становилась все лучше и лучше. Для Евдокии и Ивана наступило счастливое время. В хозяйстве все спорилось, подрастали дочери – настоящие красавицы. Три года безмятежного счастья было у них. В сентябре 1948 года их дом снова посетила беда. Кажется, она и не уходила от них, а просто поджидала за углом своего часа. Весь этот месяц дул холодный пронизывающий ветер со Ставрополья. Старая соломенная крыша на хате Ткаченко не выдержала натиска стихии и с приходом осенних ливней стала протекать. В один из погожих дней Иван взялся за ее починку. Ему было за сорок, но он был силен и ловок. Работу он закончил, а вот здоровья не сберег: на крыше его сильно продуло. Наутро у Ивана поднялась температура. Невзирая на недомогание, Иван продолжал ходить на работу. С каждым днем ему становилось все хуже. Через полтора месяца Иван окончательно слег. Врач поставил диагноз – двустороннее воспаление легких. Болезнь была запущена. Никакие усилия в лечении не дали результата. Евдокия не отходила от постели мужа. На ее руках, в начале декабря, Иван скончался, оставив женщину одну с маленькими детьми, теперь уже навсегда.
   Казалось, что жизнь остановилась, но, глядя на дочек, Евдокия заставляла себя вставать по утрам, готовила еду и шла на работу. Несмотря на годы и пережитые испытания, она все еще была хороша собой, поэтому после смерти Ивана к ней несколько раз сватались станичники. Но Евдокия всем отказала, храня память и верность тому, с кем стояла в церкви перед алтарем и клялась Богу быть вместе и в горести и в радости, пока смерть не разлучит их. Но что такое смерть, если есть вечная любовь. Разве может смерть разрушить любовь?! Нет!!! Иван до последнего вздоха Евдокии жил в ее сердце. Но жизнь продолжается, и продолжается она прежде всего в детях. Так и история любви Евдокии и Ивана дала начало новым жизням и новым историям. И та, о которой речь пойдет сейчас, начинается зимой 1955 года, когда Кубанскую землю сковали лютые морозы.

Свой путь

Жизнь, которой не ждали

   Итак, студеной зимой в станичный роддом поступила молодая женщина Валентина. Вы, наверное, уже догадались, что это была старшая дочь Ивана и Евдокии Ткаченко. Будущей матери не было и восемнадцати лет. Рожать ребенка она не желала до последнего. В течение нескольких месяцев она искала любой способ избавиться от ребенка, но в доме не нашлось ста рублей, чтобы сделать аборт. Попытка занять денег у родственников не увенчалась успехом. В тот момент, когда девушка была в отчаянии, ее мучили сомнения и ей нужны были помощь и поддержка, она нашла ее у совершенно постороннего человека. В паре с Валентиной работала женщина Антонина, которая сама воспитывала ребенка. Она-то и убедила Валентину не делать аборт и не губить ни себя, ни ребенка. Вот так, благодаря жадности родственников и поддержке доброго человека, ребенок продолжал жить и ждать своего прихода на эту Землю, где никто не ждал его появления.
   Еще недавно Валентина была безмерно счастлива и уверена, что счастье будет вечным. Она выходила замуж за любимого, красивого, похожего на цыгана, черноглазого Ивана. Родственники жениха были против их брака, но парень, безумно любивший девушку, добился своего. Невесте не было семнадцати лет, и их не расписали. Однако свадьбу они все таки сыграли и гуляли три дня. На празднике было много гостей. Среди них была Надежда, которая, увидев жениха, решила: «Он будет мой! Чего бы мне это ни стоило». А ее желание у местной бабушки-«ворожеи» стоило сто рублей. Родители Надежды были зажиточные, и нужды в деньгах девица не испытывала. Ее поход к колдунье увенчался успехом: через два месяца молодые серьезно поссорились. Дело было так: молодожены пошли в лес за дровами. Дорогу преграждала небольшая речушка. Для перехода через нее люди использовали бревно. Молодой муж решил пошутить и раскачал «мостик», жена упала в холодную воду. Обидевшись, она закричала в гневе: «Ты дурак! Отвези меня к маме». Слово «дурак» для мужчины на Кубани было самым оскорбительным. Но разгоряченная Валентина, не думая об этом, придя домой, с порога выпалила родителям Ивана: «Ваш сынок, дурак, намочил мне ноги!» Муж разозлился на несдержанную жену, ее нескрываемая агрессия была неожиданностью для него. Такой он Валентину раньше не видел. К тому же его мать и старшая сестра с радостью ухватились за мысль отправить нелюбимую невестку обратно в родной дом. Она была сирота-бесприданница, в новую семью ничего не принесла, да и просто не полюбилась им с первых дней. Так и получилось, что Валентина вернулась к матери. И никому не пришло в голову, что ее поведение легко объяснимо: молодая женщина была беременна.
   Когда Надежда узнала, что Валентина ушла от мужа, ее радости не было предела. Несмотря на уговоры и запрет родителей, она на ночь глядя тайком сбежала из дома и бросилась бежать навстречу своему счастью. А счастье ее находилось на противоположной стороне огромной горы, на хуторе, где проживал Иван со своими родителями. Через час она уже стучала в окошко своего возлюбленного. И он не устоял. Только непонятно перед чем: ее любовью, молодостью, красотой или богатством? Любовь Надежды была неистовой, но ведь и Валентина безумно любила его. Молодость? Но жена была моложе. Красота? Но не менее красива была его молодая жена. А вот богатство… Вот, что было у Надежды, и чего не имела Валентина! Богатство дело наживное, сегодня оно есть, а завтра его нет. Но у Надежды было то, что Валентина когда-то давно потеряла: братья и отец. Даже несмотря на то, что Надежда их ослушалась, они готовы были за нее постоять. Уже на следующий день отец и брат появились в доме у Ивана и с порога заявили: «Либо ты женишься на Надежде, либо у тебя, как у молодого коммуниста, будет масса проблем». И хотя в душе Ивана все еще жила любовь к Валентине, он смалодушничал. Вскоре сыграли свадьбу, и Надежда стала законной женой Ивана. Но счастье для девушки было недолгим. В первые же дни совместной жизни Иван понял, что жестоко ошибся. Он винил во всем одну Надежду. И ласковое слово нашел для второй жены – «Корова». Уже через неделю Иван стоял на коленях перед Валентиной, умоляя его простить. Но гордая Валентина, сообщив ему о своей беременности, отправила его к «законной» жене. Приехав домой, Иван тут же сообщил всем, что Валентина ждет ребенка. На вопрос Надежды, что он теперь будет делать, ответил: «Родит Валентина сына, уйду к ней. Мне теперь все равно».
   Через месяц после свадьбы Надежда поняла, что тоже беременна. Но эта новость Ивана не обрадовала. Желание вернуться к Валентине с каждым днем крепло, и он этого не скрывал. Каждую неделю он навещал бывшую жену, надеясь на примирение и прощение. Надежда не знала, что делать. От безысходности она решила вновь обратиться к бабушке-«божьему одуванчику», которая однажды уже помогла ей. Теперь женщина пришла к ней с более серьезной просьбой: убить еще не родившегося ребенка Валентины. Не смогла «сердобольная» старуха отказать Надежде в ее просьбе и сделала свое дело. Но на все есть Воля Всевышнего, и Бог судьбу ребенка решил иначе.
   Промучившись в родах трое суток, перенеся невыносимую боль, Валентина родила. Но родила не сына, как хотел Иван. Рано утром, в день Святого Николая Угодника, на землю пришла девочка. В эту минуту Валентина испытала двойственное чувство: радость от рождения дочери смешалось с чувством потери дорогого для нее человека. Она приняла решение, что никогда больше не вернется к Ивану. Валентина знала, что Надежда тоже ждет ребенка и не хотела, чтобы по ее вине малыш был сиротой при живом отце. Много раз приезжал к ней Иван, уговаривая сменить гнев на милость, но Валентина не изменила решения, несмотря на то, что всю свою жизнь она любила только Ивана.
   Молодая мать назвала девочку Любовью, хотя бабушка Евдокия была против. Раньше, при крещении, имя ребенку давали по святцам. Считалось, что святой, чье имя носит ребенок, будет оберегать его всю жизнь. Но поколение, к которому принадлежала Валентина, смотрело на жизнь иначе, в церковь не ходило и на помощь святых не надеялось, поэтому девочка стала Любой. Однако и бабушка Евдокия, не отступила от своих правил: «Не нами придумано, не нам и отменять», и решила поступить, как учили ее родители. Родилась девочка в день Святого Николая Угодника – девятнадцатого декабря, а семнадцатого декабря был праздник Саввы и Варвары. Поэтому при крещении внучки Евдокия назвала священнику имя Варвара.

Утро жизни

   Странные существа женщины… Еще совсем недавно ребенок Валентине был не нужен, ее желанием было уснуть и проснуться без всяких проблем… Но стоило младенцу появиться на свет, а матери – дать грудь малышке, как ее душа наполнилась волной всепоглощающей любви к ребенку. Чувство гордости, радости, счастья наполняли ее. Полюбила малышку не только мать: с первых минут появления девочки в доме бабушка и молодая тетя окружили ее вниманием и заботой. Немногочисленная семья Ткаченко была безмерно счастлива, но ни крещение, ни любовь, окружавшая девочку, не уберегли ее от сглаза. Так вышло, что Валентине пришлось однажды покормить ребенка на людях. Любаше в ту пору было всего два месяца. Момент кормления это святое, и его не нужно видеть даже близким. Поэтому женщины всегда отворачивались, прикрывая грудь и сосущего ребенка. Но Валентина пренебрегла советом старых людей. И это был последний день, когда ребенок наслаждался материнским молоком. Горбатая деревенская старушка, имевшая о себе дурную славу завистливого человека, склонилась над молодой матерью. «Какая славная девочка, смотрите, как она сладко сосет!» – прошептала она. К следующему кормлению молоко пропало. Переход на искусственное питание дался всем нелегко, девочка долго плакала. Только к вечеру следующего дня она поела и успокоилась.
   Вскоре Валентина вышла на работу. Работала она дояркой в колхозе. Трудиться приходилось с раннего утра и до позднего вечера. Ее маленькой дочерью стала заниматься бабушка. Девочка очень быстро привыкла к рукам доброй бабули. Стоило только Евдокии положить маленькую Любашку, как ребенок просыпался и начинал плакать. Но бабушка умела с этим справляться, она и за внучкой успевала ухаживать, и дом в порядке содержать. Не обходилось и без курьезов: однажды Валентину за добросовестный труд наградили теленком и шестнадцатью флягами молока. Евдокия с младшей дочерью поехали в город торговать молоком. Молодая неопытная мать осталась с дочерью. В обед соседка зашла в гости и увидела картину: с одной стороны кровати лежит плачущая Любаша, а с другой – белугой воющая Валентина. Оказывается, она не сумела успокоить ребенка, чтобы растопить печь и приготовить еду.
   Не только мать Валентины занималась ребенком, доставалось и младшей сестре Нине. Евдокия, желая немного отдохнуть и спокойно переделать домашние дела, часто отправляла младшую дочь погулять с маленькой Любашкой. Молодежь станицы полюбила веселую кареглазую малышку и с удовольствием нянчила ее. Иногда даже целую очередь устанавливали, чтобы все могли поиграть с живой «куклой». Случалось и так, что Нина, собираясь с прогулки домой, не сразу могла отыскать племянницу, которую увели в очередные гости. Удивительно, но девочка, будучи окруженной чужими людьми, не боялась, не капризничала и не плакала, напротив, она всем улыбалась и с удовольствием шла на ручки к каждому желающему.
   Люба росла доброй, открытой и заботливой. Правда, и хлопот доставляла немало, потому что, как и все дети, иногда болела. Бывало, родным приходилось всерьез поволноваться за ее жизнь: в возрасте полутора лет девочка заболела двухсторонним воспалением легких. Болезнь протекала тяжело, но своевременное лечение, молитвы бабушки и ее забота исцелили маленькую Любашу.
   Любочка с детства была очень впечатлительной и памятливой. Она близко к сердцу принимала все происходящее вокруг нее и бережно хранила воспоминания в своей душе. Одно из самых ярких и тягостных впечатлений оставило в душе Любы закрытие церквей в районном центре и в других селах. Было принято решение сжечь «за ненадобностью» церковные книги, иконы и другую утварь. На всю жизнь запомнила девочка плач женщин, умоляющих председателя сельсовета не делать этого и отдать иконы людям. Но добросовестный страж закона был непреклонен, и тогда женщины, поняв, что его не убедить, стали голыми руками выхватывать из огня не успевшие заняться огнем иконы… Тогда впервые Люба поняла, что то, что дорого тебе, то, во что ты веришь, нужно защищать изо всех сил. Еще один случай помог понять ей, что в любых обстоятельствах нужно сделать все от тебя зависящее, если ты можешь предотвратить беду. Но этот случай произвел огромное впечатление не только на Любу, но на всех станичников. Позже весть о случившемся разнеслась далеко за пределы района. А дело было вот как. Шел тысяча девятьсот шестьдесят первый год, заканчивалась весна и начинались экзамены у старшеклассников. Среди других выпускников школы большие надежды подавал Николай Кузнецов – умный, добрый и целеустремленный юноша. Учителя в один голос пророчили ему блистательное будущее. Однажды вечером, возвращаясь домой, Николай попал под внезапно налетевший ливень. Поднялся шквальный ветер, посыпался крупный град. До дома было неблизко, и парень решил переждать непогоду под раскидистым деревом. Через полчаса дождь прекратился так же неожиданно, как и начался. Стих и ветер. И Николай продолжил свой путь, не зная, что ждет его впереди… Подходя к детскому садику, он увидел двух ребятишек лет шести, бегущих по мокрой улице. А прямо перед ними на земле извивались как змеи оголенные электрические провода, видимо оборванные бурей. Еще мгновение и дети оказались бы в страшной опасности. Не раздумывая, Николай рванулся вперед и оттолкнул мальчишек. Он спас им жизнь, но сам погиб на месте. Хоронили Героя всей станицей. В семье Николая было девять сестер и два брата. На кладбище, слушая причитания матери и всей семьи, шестилетняя Любаша спросила тогда у Бога: «Господи, посмотри, как все о нем плачут, как он всем нужен! Неужели ты не мог забрать меня, а его оставить? Ведь я все равно никому не нужна». И еще подумала: «Как хорошо, когда в семье много детей. Он ушел, но остались другие, которые будут жить рядом с мамой, будут помнить и чтить своего брата. Как было бы здорово, если бы и у меня было много детей. Я так хочу большую семью!» Откуда было знать маленькой девочке, что большая семья у нее обязательно будет, а главой ее станет родной племянник Николая Кузнецова.