Копейкина попросила воды.
Утолив жажду, она прогнусавила:
– Извините меня, так неловко получилось.
– Проехали.
– Вы знаете адрес Додикова?
– Нет.
– А телефон?
– Нет, – отрезал Сухарев. – Ничего я вам не скажу. Если нужен адрес, идите в отдел кадров, а от меня вы больше ничего не услышите.
Сев на стул, он зацокал языком.
– Ёкалэмэнэ… Беляна… сын… ну и денек.
В коридоре парень заржал:
– Классно мы прикольнулись?
– Вам заняться больше нечем?
– Чего вы Сухареву сказанули? У него, когда из кабинета высунулся, чуть глаза из орбит не повылезали.
– Не ваше дело.
– Расслабьтесь. Не сердитесь. Додик второй день в институте не появляется. У нас лафа полная. Мы вчера зачет, считай, на халяву получили.
– Вовремя он заболел, – веселился парень. – Дод за каждую пропущенную лекцию требовал реферат писать, а Зотова даже в журнал не взглянула. Всей группе автомат поставила.
Ката побрела к выходу.
– Эй, а вам он срочно нужен, да? – Девушка приблизилась к Копейкиной.
– Очень.
– И зачем, если не секрет, наш старпер понадобился?
– Он тоже старый?
– А то. Додику уже за сорок.
– По-вашему, это старость?
– А по-вашему, нет?
Ката промолчала. Помнится, когда она была восемнадцатилетней студенткой, ей самой все, кому стукнуло тридцать пять, казались стариками. А пятидесятилетние вообще приравнивались к ископаемым. И только с возрастом начинаешь понимать: тридцать пять – это самый расцвет, да и пятьдесят не так страшно.
Как сказала одна девяностовосьмилетняя американская актриса: «Мне бы лет пятнадцать скостить, и я снова наслаждалась бы молодостью».
– Заскочите в четырнадцатый корпус, – посоветовала девушка. – На втором этаже найдите Лису, она домашний адрес Додика знает.
– Опять ваши прикольчики? Лису? Рыжую или черно-бурую?
– Не-е, я серьезно. Лиса – наша математичка. У нее фамилия Патрикеева, ну а кликуха – Лиса. Она жена Додикова.
– Да ладно!
– Честное пионерское.
Решив еще раз попытать счастья, Катка потопала к Патрикеевой.
Девица не соврала. В четырнадцатом корпусе действительно преподавала математику Патрикеева Вера Яновна.
Узнав, что Копейкина интересуется адресом Ивана, Вера Яновна вскинула выщипанные бровки.
– Теперь его потянуло на женщин постарше, – она презрительно осмотрела Кату с головы до ног.
– Не подумайте ничего такого, я…
– Мне плевать, с кем делит ложе этот урод, – отрапортовала Вера Яновна. – Мы с ним уже год как в разводе. Посему его сексуальная жизнь меня не волнует. Ванька перебрался в пустующую квартиру бабки. Пишите адрес.
Заполучив долгожданный адресок, Катарина выскочила на улицу.
Так, и что мы имеем? Додиков развелся с супругой и проживает один. Ха… неужели Беляна действительно перекочевала в квартиру любовника?
Вспомнился вчерашний визит недоброжелательной тетки.
– Нет, эта версия отпадает.
Но проверить ее стоит, не зря же Ката примчалась в институт и опозорилась по полной программе перед краснолицым Сухаревым.
Иван Додиков болел весьма оригинально. Полагая, что застанет физика с перевязанным горлом и осунувшимся лицом, Ката лицезрела розовощекого симпатичного мужчину, облаченного в дорогой спортивный костюм. Вид у Додикова был самый что ни на есть здоровый.
Расплывшись в улыбке, он приветливо поздоровался с Катой, не замедлив задать вопрос:
– Вы из какой группы?
– Я не студентка.
– Ясный перец, какая из вас студентка. К чьей группе, спрашиваю, примыкаете?
– В каком плане?
– Новенькая, что ли?
Ката решила брать быка за рога:
– Иван, вам знакома женщина по имени Беляна Фешева?
Додиков вытянул губы трубочкой:
– Конечно, знакома.
– Уже хорошо. Вы в курсе, что у нее растет сын?
– Естественно.
– А когда последний раз вы видели Беляну?
Иван Иванович почесал затылок:
– Больше года назад.
Копейкина пошатнулась:
– Я так и думала. Все ложь.
– Смотрите, в обморок не грохнитесь, – Иван побежал в кухню. – Возьмите, выпейте.
От протянутого стакана воды Ката отказалась.
– Беляны с сыном нет дома. Вчера в разговоре с подругой Фешева заверила ее, что перебралась с Сашей к вам.
– Ко мне? Да быть такого не может. С чего вдруг?
– Вот и я хотела бы узнать, с чего вдруг понадобилось прибегать к подобному вранью.
Взяв Додикова за руку, Катка с мольбой в голосе попросила:
– Иван, вы можете рассказать о своей связи с Беляной? Почему вы расстались, почему не виделись с сыном?
У Додикова ожил сотовый.
– О’кей! – заголосил он в трубку. – У меня тоже все готово. Лады, выхожу.
Натянув куртку, Иван обратился к Катке, не стесняясь, перешел на «ты»:
– Предлагаю заключить сделку. Ты все узнаешь о наших отношениях с Беляной, а взамен окажешь нам услугу. Идет?
– Кому вам?
– Добрым людям, – усмехнулся Додиков.
– Но…
– Погодь здесь, – он забежал в комнату, а минуту спустя появился в прихожей, держа в руках громкоговоритель.
– Спускаемся вниз, нас уже ждут.
Не дав Катке вымолвить ни звука, Иван продолжал вещать:
– Нам люди позарез нужны. Чем больше нас будет, тем большего эффекта достигнет мероприятие. Днем в основном все на работе, поэтому твой приезд как нельзя кстати.
– Куда ты меня тащишь?
– Увидишь. Не дрейфь, управимся за пару часов. Безопасность гарантирую.
У соседнего подъезда собралась группа людей. Среди них были и пенсионеры, и молодежь, и люди среднего возраста. Большинство держали в руках плакаты. Присоединившись к голосящему люду, Додиков возвестил:
Утолив жажду, она прогнусавила:
– Извините меня, так неловко получилось.
– Проехали.
– Вы знаете адрес Додикова?
– Нет.
– А телефон?
– Нет, – отрезал Сухарев. – Ничего я вам не скажу. Если нужен адрес, идите в отдел кадров, а от меня вы больше ничего не услышите.
Сев на стул, он зацокал языком.
– Ёкалэмэнэ… Беляна… сын… ну и денек.
В коридоре парень заржал:
– Классно мы прикольнулись?
– Вам заняться больше нечем?
– Чего вы Сухареву сказанули? У него, когда из кабинета высунулся, чуть глаза из орбит не повылезали.
– Не ваше дело.
– Расслабьтесь. Не сердитесь. Додик второй день в институте не появляется. У нас лафа полная. Мы вчера зачет, считай, на халяву получили.
– Вовремя он заболел, – веселился парень. – Дод за каждую пропущенную лекцию требовал реферат писать, а Зотова даже в журнал не взглянула. Всей группе автомат поставила.
Ката побрела к выходу.
– Эй, а вам он срочно нужен, да? – Девушка приблизилась к Копейкиной.
– Очень.
– И зачем, если не секрет, наш старпер понадобился?
– Он тоже старый?
– А то. Додику уже за сорок.
– По-вашему, это старость?
– А по-вашему, нет?
Ката промолчала. Помнится, когда она была восемнадцатилетней студенткой, ей самой все, кому стукнуло тридцать пять, казались стариками. А пятидесятилетние вообще приравнивались к ископаемым. И только с возрастом начинаешь понимать: тридцать пять – это самый расцвет, да и пятьдесят не так страшно.
Как сказала одна девяностовосьмилетняя американская актриса: «Мне бы лет пятнадцать скостить, и я снова наслаждалась бы молодостью».
– Заскочите в четырнадцатый корпус, – посоветовала девушка. – На втором этаже найдите Лису, она домашний адрес Додика знает.
– Опять ваши прикольчики? Лису? Рыжую или черно-бурую?
– Не-е, я серьезно. Лиса – наша математичка. У нее фамилия Патрикеева, ну а кликуха – Лиса. Она жена Додикова.
– Да ладно!
– Честное пионерское.
Решив еще раз попытать счастья, Катка потопала к Патрикеевой.
Девица не соврала. В четырнадцатом корпусе действительно преподавала математику Патрикеева Вера Яновна.
Узнав, что Копейкина интересуется адресом Ивана, Вера Яновна вскинула выщипанные бровки.
– Теперь его потянуло на женщин постарше, – она презрительно осмотрела Кату с головы до ног.
– Не подумайте ничего такого, я…
– Мне плевать, с кем делит ложе этот урод, – отрапортовала Вера Яновна. – Мы с ним уже год как в разводе. Посему его сексуальная жизнь меня не волнует. Ванька перебрался в пустующую квартиру бабки. Пишите адрес.
Заполучив долгожданный адресок, Катарина выскочила на улицу.
Так, и что мы имеем? Додиков развелся с супругой и проживает один. Ха… неужели Беляна действительно перекочевала в квартиру любовника?
Вспомнился вчерашний визит недоброжелательной тетки.
– Нет, эта версия отпадает.
Но проверить ее стоит, не зря же Ката примчалась в институт и опозорилась по полной программе перед краснолицым Сухаревым.
Иван Додиков болел весьма оригинально. Полагая, что застанет физика с перевязанным горлом и осунувшимся лицом, Ката лицезрела розовощекого симпатичного мужчину, облаченного в дорогой спортивный костюм. Вид у Додикова был самый что ни на есть здоровый.
Расплывшись в улыбке, он приветливо поздоровался с Катой, не замедлив задать вопрос:
– Вы из какой группы?
– Я не студентка.
– Ясный перец, какая из вас студентка. К чьей группе, спрашиваю, примыкаете?
– В каком плане?
– Новенькая, что ли?
Ката решила брать быка за рога:
– Иван, вам знакома женщина по имени Беляна Фешева?
Додиков вытянул губы трубочкой:
– Конечно, знакома.
– Уже хорошо. Вы в курсе, что у нее растет сын?
– Естественно.
– А когда последний раз вы видели Беляну?
Иван Иванович почесал затылок:
– Больше года назад.
Копейкина пошатнулась:
– Я так и думала. Все ложь.
– Смотрите, в обморок не грохнитесь, – Иван побежал в кухню. – Возьмите, выпейте.
От протянутого стакана воды Ката отказалась.
– Беляны с сыном нет дома. Вчера в разговоре с подругой Фешева заверила ее, что перебралась с Сашей к вам.
– Ко мне? Да быть такого не может. С чего вдруг?
– Вот и я хотела бы узнать, с чего вдруг понадобилось прибегать к подобному вранью.
Взяв Додикова за руку, Катка с мольбой в голосе попросила:
– Иван, вы можете рассказать о своей связи с Беляной? Почему вы расстались, почему не виделись с сыном?
У Додикова ожил сотовый.
– О’кей! – заголосил он в трубку. – У меня тоже все готово. Лады, выхожу.
Натянув куртку, Иван обратился к Катке, не стесняясь, перешел на «ты»:
– Предлагаю заключить сделку. Ты все узнаешь о наших отношениях с Беляной, а взамен окажешь нам услугу. Идет?
– Кому вам?
– Добрым людям, – усмехнулся Додиков.
– Но…
– Погодь здесь, – он забежал в комнату, а минуту спустя появился в прихожей, держа в руках громкоговоритель.
– Спускаемся вниз, нас уже ждут.
Не дав Катке вымолвить ни звука, Иван продолжал вещать:
– Нам люди позарез нужны. Чем больше нас будет, тем большего эффекта достигнет мероприятие. Днем в основном все на работе, поэтому твой приезд как нельзя кстати.
– Куда ты меня тащишь?
– Увидишь. Не дрейфь, управимся за пару часов. Безопасность гарантирую.
У соседнего подъезда собралась группа людей. Среди них были и пенсионеры, и молодежь, и люди среднего возраста. Большинство держали в руках плакаты. Присоединившись к голосящему люду, Додиков возвестил:
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента