Льюис Пола. Дом на улице Чудес

   Кроме того, выслушав историю Джейми Гарднер, Глен незаметно для себя перестал относиться к ней как к ходячей неприятности, грозившей лишить его дома, и впервые взглянул на нее как на человеческое существо, личность, со своей историей и своими собственными проблемами.
   Все эти странности вместе взятые работали против него. И ребенок у него на коленях был частью этого всемирного заговора.
   - Моя жизнь напоминает мне головоломку, которую я составляю по кусочкам. О чем-то я узнала из завещания. О чем-то - от Пат. И я очень хочу собрать всю картинку целиком. Вот поэтому я здесь, - закончила Джейми. - И останусь тут, чего бы мне это ни стоило.
   - В этом доме только одна кухня, - сказал Глен, пытаясь решением практических вопросов отгородиться от необходимости что-то делать с главной проблемой. Впрочем, он не сомневался, что это не сработает.
   Маленькая храбрая женщина, пытающаяся в одиночку разыграть те не слишком сильные карты, которые сдала ей судьба. В ее рассказе не прозвучало ни одной нотки жалости к себе, словно внутри у нее был стальной стержень, не позволяющий сгибаться под жизненными тяготами. И это тоже не сулило Глену Джордану ничего хорошего.
   - Мой арендный договор еще действителен, - заметил он.
   - И долго? - прошептала Джейми.
   - К сожалению, слишком долго, чтобы об этом можно было забыть, ответил он, слегка стыдясь за тот испуг, который явственно проступил на ее лице.
   Зачем он так поступает? В конце концов этот дом для него просто жилище, одно из многих, к которым он не испытывал и не испытывает никакой привязанности. А для нее это еще и зримое воплощение всех ее надежд.
   Уинни выбрала именно этот момент, чтобы попытаться перебраться к нему на плечи, напомнив ему, что интересы Джейми - это еще и интересы ее детей, что делало их гораздо весомее.
   Вероятно, он сможет найти себе новое место жительства, если посвятит этому занятию значительную часть своего времени. И Глен обнаружил, что готов пойти на это. Определенно, он не собирается жить под одной крышей с этой женщиной.
   - Вы не можете поселиться у вашей сестры? - без надежды на успех спросил он, осторожно снимая Уинни со своей шеи.
   Нет, условия завещания не позволяли этого.
   И кроме того...
   - Понимаете, Глен, - сказала Джейми, - я должна жить именно здесь. Мне трудно объяснить, но этот дом для меня - символ того, что кто-то, пусть даже незнакомец, позаботился обо мне. Это дом, первая вещь, о которой я могу сказать, что она на самом деле моя. Не считая Тэма и Уинни. Вы понимаете, как это важно?
   - Не вполне, - признался он.
   Ее слова еще раз показали ему, какая огромная пропасть лежит между мужским и женским восприятием. Или, может быть, между восприятием обычных людей и полицейского. В любом случае, в этой истории было что-то подозрительное, и как бы восторженно она ни относилась к происходящему, он, Глен Джордан, должен во всем разобраться.
   - Я съеду с квартиры сразу же, как только найду новое место. В Белчертауне это может занять уйму времени.
   - Вам вовсе не обязательно уезжать.
   - И все-таки я уеду, - твердо сказал Глен, машинально покачивая девочку.
   Джейми вздохнула, подумав о том, какого труда ей будет стоить найти такого же хорошего жильца. Но главная проблема заключалась даже не в этом.
   Уютно устроившись на коленях Глена, Уинни мурлыкала песенку, в которой можно было различить слова "не уходи, побудь со мной еще немного..."
   - Вам действительно не нужно уезжать, Глен, - повторила Джейми. Послушайте, вы ведь сами сказали вчера, что не бываете в комнатах нижнего этажа. Там достаточно места для меня и моих детей.
   И мы вполне можем пользоваться кухней вместе.
   - Я не могу, - сказал он.
   - Вы заставляете меня чувствовать себя виноватой перед вами.
   Неужели она хочет заставить его в свою очередь испытать чувство вины за это? Решительно, женщины созданы для того, чтобы все усложнять и запутывать. Глен пообещал себе, что займется поисками квартиры немедленно, чтобы съехать уже к концу недели.
   А если на его месте поселится грязный старик с семнадцатью кошками, то это уже будут не его проблемы. Даже если Джейми придется делить со стариком кухню.
   - Пойду перенесу в дом ваши вещи. Вы можете спокойно жить здесь, пока я не уеду. В конце концов, я не так часто бываю в кухне.
   Все-таки ей удалось заставить его чувствовать себя виноватым. Он вынужден покинуть дом, который считал своим, и он же чувствует вину за это. Именно так и поступают обычно женщины. Переворачивают все с ног на голову прежде, чем вы сообразите, что именно происходит.
   Если он действительно всерьез займется поисками квартиры, то, возможно, ему удастся уложиться в три дня.
   - Дети! - радостно закричала Джейми, схватив Уинни и Тэма за руки и закружив их по кухне, как только Глен вышел. - Это наш дом!
   Ваш и мой!
   - И дядин? - спросил Тэм, который считал ниже своего достоинства прислушиваться к скучным взрослым разговорам.
   - Не знаю. - При мысли о Глене Джейми почувствовала себя неловко. - По крайней мере, на какое-то время.
   - Дядя хороший, - сообщила Уинни.
   - Только потому, что качал тебя на коленях и угощал шоколадом, уточнила Джейми. - Нельзя позволять купить себя так дешево. Это урок житейской мудрости от твоей мамы.
   Уинни ничего не поняла, но все равно рассмеялась, счастливая уже оттого, что мать обнимает ее.
   А Джейми уже мысленно составляла список первоочередных дел. Новые обои. Новые занавески. Часы с боем. Но прежде всего пара высоких стульчиков с яркими подушками.
   С более существенными переменами пока не стоит торопиться. Если через год она не будет замужем, ей все равно придется покинуть этот дом.
   Но об этом она побеспокоится позже. Сейчас лучше думать о хорошем. Например, ей не нужно больше мучиться с машиной. Пусть себе стоит во дворе. Отсюда вполне можно добираться до магазинов пешком. И ходить гулять в лес тоже.
   - Джейми!
   Она узнала этот голос и раздражение, сквозящее в нем. О, она уже немало знала о Глене Джордане. По тому, что во всем доме не было ни пятнышка грязи, ни следа пыли, по тому, как ровно были расставлены посуда и книги, можно было догадаться, что обитатель дома любит порядок.
   Обожает порядок.
   Может быть, увидев, как тихо и незаметно она живет, Глен вовсе раздумает переезжать. Ей совсем не улыбалось искать нового жильца в городе, переполненном сезонными рабочими.
   - Джейми!
   Разумеется, жизнь под одной крышей с этим человеком вполне могла оказаться не раем. Но Джейми немного легкомысленно решила положиться на провидение.
   До сих пор оно ее не подводило.
   Оставив детей играть в кухне, она вышла в коридор. Глен Джордан стоял перед входной дверью, одетый так же, как прошлой ночью, то есть почти ни во что. На нем были лишь шорты, а майка аккуратно висела на перилах крыльца.
   Мышцы его рук, и без того достаточно внушительные, бугрились от напряжения, с которым он удерживал на весу ее швейную машину в деревянном футляре. По виску его стекала тонкая струйка пота.
   - Куда вам поставить эту штуку? - прохрипел Глен.
   Джейми догадывалась, куда бы он хотел поставить ее: обратно в багажник - и прочь из его жизни.
   - Лучше всего у окна.
   - А что вы держите в этом ящике? Кирпичи?
   - Это моя швейная машинка.
   Не успела Джейми произнести эти слова, как старая ручка не выдержала и оторвалась. Глену удалось подхватить машинку прежде, чем та коснулась земли, но ему здорово попало по большому пальцу ноги.
   Он произнес несколько слов, которых Джейми не доводилось слышать нигде, кроме хьюстонских трущоб. Она поскорее закрыла кухонную дверь, чтобы избавиться от необходимости отвечать на вопросы об их значении.
   - Мне не хотелось бы так рано знакомить детей с подобным лексиконом, Глен, - сказала Джейми в ответ на его вопросительный взгляд.
   Он принял виноватый и одновременно упрямый вид.
   - Даже не думайте об этом, Джейми!
   - Не думать о чем?
   - О том, что вам удастся приручить меня.
   - Приручить вас? - эхом отозвалась она.
   - Я скоро уеду. Очень скоро. И вам не стоит даже пытаться на меня охотиться.
   Джейми с подозрением посмотрела на него.
   Были ли его слова случайным совпадением? Ведь не мог же он знать о той книге. Или адвокат сообщил ему по телефону обо всех условиях завещания? Неужели Глен решил, что она, как и Пат, собирается раздобыть себе здесь мужа?
   - Я не думаю, что вы такая уж ценная дичь, - холодно заметила она.
   Теперь он выглядел оскорбленным.
   - По крайней мере, - поспешила добавить Джейми, - мой опыт показывает, что подобной дичи вообще не встречается в природе.
   - Я сегодня же начну искать себе жилье! - прорычал он.
   - Вот и ищите!
   - Я и собираюсь!
   - Но должна заметить, что мне будет гораздо спокойнее по ночам, если вы останетесь.
   Глен фыркнул в ответ.
   - Все равно, желаю удачи в ваших поисках, - бодро закончила она. - И знаете что? Мне нравится эта комната. Здесь столько света. Я расставлю на окне горшки с цветами, а здесь будет стоять мой манекен.
   - Ваш манекен? - переспросил Глен, приткнув ящик с машинкой в угол.
   - Я портниха. Я повешу на двери вывеску и дам объявление в газету.
   - Скоро?
   - Так скоро, как только возможно.
   - Я не выношу шума, когда работаю, - сообщил ей Глен, снова с угрожающим видом скрестив руки на груди и расставив ноги. Еще в полицейской школе его научили в случае необходимости казаться десяти футов ростом и твердым как сталь. Если он снова позволит вертеть им, как ей вздумается, то он пропал - и она прекрасно знает это.
   - Глен, вы что-нибудь понимаете в шитье?
   - Совершенно ничего.
   - Это довольно тихое занятие. Основную часть работы я делаю на руках. Да и машинка, когда я ею пользуюсь, почти не шумит. Я специально выбирала самую бесшумную, чтобы иметь возможность работать по ночам, когда дети спят.
   - Но к вам будут приходить люди! Звонить в дверь и заглядывать в окна в любое время дня и ночи!
   - Я собираюсь шить одежду, а не торговать спиртным. Вряд ли кто-то всерьез побеспокоит вас до вашего отъезда. Вы даже не заметите, что мы тут живем.
   - Вы можете обещать это в письменном виде?
   Не успела она придумать достойный ответ, как из кухни донесся грохот, а затем слаженный рев двух детских глоток. Джейми бросилась к кухонной двери, но, прежде чем выйти из комнаты, заметила, как Глен закатил глаза и проворчал:
   - Я совершенно не замечаю, что вы тут живете...
   4
   - Повторите, вас плохо слышно! - кричал Глен в телефонную трубку. - Вы сказали, комната и стол? В объявлении указано: сниженная арендная плата... Да выключите наконец ваше радио!
   Значит, уймите ваших детей! Вы сказали: сниженная арендная плата за что? Сидеть с детьми?!
   Он яростно швырнул трубку на рычаг, даже не попрощавшись, и размашисто зачеркнул предпоследнее из оставшихся в газете объявлений.
   Внизу, на первом этаже, слышался голос Джейми. Она снова пела. Разумеется, в те времена, когда строили этот дом, никто и понятия не имел о звукоизоляции. А она не переставала распевать с тех пор, как он закончил перетаскивать из машины ее вещи, - со вчерашнего вечера.
   Сейчас, после короткой пробежки по магазинам, Джейми разбирала в кухне свои покупки.
   Если бы она пела рок-н-ролл, Глен бы еще как-то мог это вынести. Но она предпочитала простенькие, а потому особенно навязчиво запоминающиеся детские песенки.
   Но были звуки и похуже ее пения. Звуки, которые чуть не свели его с ума прошлой ночью, когда малыши наконец уснули в своих кроватках, собрать которые оказалось посложнее, чем овладеть китайской грамотой. Тогда он уже решил было, что наступило время долгожданной тишины, как вдруг полилась вода из душа в нижней ванной комнате. Ее ванной комнате.
   Джейми плескалась, и ахала, и что-то мурлыкала под душем так долго, что Глен не выдержал и ускользнул из дома, чтобы подышать свежим воздухом и попытаться очистить свой мозг от всяких мыслей о ней. После двадцатиминутной пробежки это ему наконец удалось. К сожалению, кружа по улицам, Глен вернулся к дому с другой стороны. И чтобы добраться до незапертой задней двери, ему пришлось пробираться вдоль стены под окнами. Это было большой ошибкой.
   В окне ее ванной все еще мерцал огонек. Перед его внутренним взором тотчас же возникла картина: Джейми в душе. Одетая лишь в мыльную пену. Танцующее пламя свечей и пляшущие на стене тени захватывающих форм.
   Его тело бурно отреагировало на эту картину, что было удивительно для мужчины его возраста. Перепрыгивая через две ступеньки, Глен бросился наверх, спрашивая себя, не был ли причиной тому его монашеский образ жизни.
   Быть может, он и впрямь становится извращенцем - не зря Джейми с самого начала подозревала его.
   Что с ним не так? Только подростки рисуют в своем воображении обнаженных женщин. Но он - взрослый мужчина, и заниматься подобными глупостями ниже его достоинства.
   Чтобы доказать себе это, Глен уселся за письменный стол и принялся готовить материал для своих лекций. Он работал с яростным ожесточением и остановился только через три часа, когда с нижнего этажа уже не доносилось ни звука. За это время он изорвал в клочья с десяток листов и написал восемнадцать страниц текста, перечитав который не нашел ни малейшего смысла. Тогда Глен сунул смятые листы в мусорную корзину, бросился на кровать и провалялся без сна до самого рассвета.
   Рано утром, невыспавшийся и голодный, он спустился в кухню и открыл холодильник. Глен отлично помнил, что в нем уже две недели лежал здоровый кусок грудинки. Теперь от него не осталось и следа. Так же, как и от открытой банки с бобами.
   Вместо этого холодильник был забит всевозможной зеленью. Кочаны салата. Спаржа. Брокколи. У задней стенки, за пакетами обезжиренного молока и копченым сыром, Глен отыскал жестянку с пивом - единственное, что наверняка принадлежало ему.
   Некоторое время он обдумывал вопрос, не попробовать ли ему сыра, но пришел к выводу, что если хочет выжить в оставшиеся ему в этом доме дни, то необходимо ввести строгие правила.
   И первым из них будет - не трогать чужой сыр. А заодно чужие бобы с грудинкой.
   Все еще голодный, Глен вернулся в кабинет и одним махом составил список правил и расписание пользования кухней. Удовлетворившись результатом, он вышел, чтобы совершить утреннюю пробежку, а заодно купить газету...
   Он уже много лет не молился, но, набирая последний номер из раздела частных объявлений, возносил к Небу самые горячие мольбы.
   Да, владельцы дома предлагали его в аренду целиком. И не возражали против одинокого мужчины.
   Это уже было подозрительно. Опыт подсказывал ему, что никто и никогда не стремится заполучить в жильцы такого, как он. Никто, кроме Джейми.
   Домик маленький, но чистый, заверили его.
   Один из тех милых коттеджей на южной окраине города, рядом со старой лесопилкой.
   Глен бросил трубку, снова не удосужившись попрощаться. Рядом со старой лесопилкой не было никаких коттеджей. Там стояли полуразвалившиеся хибары со злобными цепными псами и гниющими на задних дворах кучами мусора.
   Сразу за хибарами начиналось болото. И каждое лето, когда его зловонные испарения наводняли квартал, в "Белчертаунском вестнике" появлялась статья о необходимости проведения работ по его осушению. Понятно, что никто не хотел селиться в таком месте.
   Расстроенный неудачными поисками Глен снова перечитал составленное им расписание. Он зарезервировал для себя самое раннее утро, когда Джейми с детьми еще спали. Еще сорок минут на обед, начиная с половины первого, и ужин с семи до восьми вечера. Все остальное время кухня будет в их полном распоряжении. А на случай, если ему днем захочется кофе, он поставит у себя наверху электрический чайник.
   Да, расписание должно сработать, удовлетворенно подумал Глен. Если все пойдет, как задумано, не будет никакой опасности, что он снова столкнется с Джейми или ее детьми. Больше никаких развлечений с хлопьями и качаний на коленях.
   Наверху есть отдельная ванная, а общая прихожая - не такое уж большое неудобство.
   Снизу снова донесся ее звонкий, полный веселья голос. Многочисленные щели в полу и пустотелых стенах позволяли отчетливо слышать каждое слово. "Через поле, через луг, обогнав друзей, подруг, на горячем скакуне ты спеши, спеши ко мне-е-е..." Иногда пение прерывалось радостным детским визгом.
   Глен посмотрел на исчерканный газетный лист, который все еще держал в руке, и со вздохом потянулся к телефонной книге. Он поклялся никогда не жить в многоквартирном доме, но желание немедленно уехать отсюда оказалось настолько сильным, что рука сама набрала номер первого в списке агентства, занимающегося сдачей квартир в аренду.
   Через час, убедившись, что его вопрос о свободных квартирах у людей знающих вызывает только смех, Глен снова взялся за список правил и прямо под пунктом "Не трогать и не выбрасывать чужие продукты" нацарапал: "Не петь".
   Потом подумал, что с его стороны это выглядит невежливым и даже грубым, - и зачеркнул написанное. В конце концов, в ближайшее время он отсюда уедет. Что стоит ему немного потерпеть ее пение?
   В это время кто-то позвонил в дверь.
   Глен даже не шевельнулся, размышляя о том, слышал ли он хоть раз за все время жизни в Белчертауне, как звучит его дверной звонок. Он надеялся, что Джейми откроет дверь, но в ее комнате было тихо. Звонок раздался снова. И еще раз.
   Джейми не пробыла в городе и суток. Какова вероятность, что звонят именно ей?
   Глен прожил здесь три года, но вероятность, что кто-то пришел к нему, была еще меньше.
   Эта мысль ему понравилась. Никаких знакомств, никаких обязательств именно к этому он и стремился.
   В дверь снова позвонили.
   Что ж, прогнать настырного коммивояжера он может и сам.
   Глен свернул в трубочку расписание и побежал вниз по ступенькам. Он торопился и заметил невысокое деревянное заграждение внизу лестницы слишком поздно. Попробовав с ходу перепрыгнуть препятствие, он зацепился ногой и с грохотом рухнул на пол, стукнувшись коленом. От боли у него потемнело в глазах. Казалось, что коленная чашечка разлетелась вдребезги.
   Глен грубо выругался и осторожно ощупал поврежденную ногу. Кажется, кость цела. Он хотел снова выругаться, но присутствие детей за стенкой остановило его, и пришлось ограничиться неразборчивым рычанием.
   Звонок раздался в пятый раз.
   Морщась, Глен захромал по коридору. Каждый шаг отдавался резкой болью в колене, и, с трудом добравшись до входной двери, он был готов обрушить громы и молнии на голову того, кто находился за ней. Глен рывком распахнул дверь и проклятия замерли у него на губах.
   Перед ним стояла самая удивительная пожилая леди, какую он когда-либо видел. Маленькая и пухленькая, она, казалось, состояла из одних округлостей. Ее совершенно седые волосы были завиты аккуратными колечками, удивительно молодые черные глаза над румяными щечками, похожими на сморщенные яблоки, тоже казались круглыми от выражения непрестанного удивления, с которым они смотрели на мир. На голове дама носила легкомысленную шляпку, украшенную таким количеством разнообразных бантиков и завитушек, что у Глена закружилась голова. Старомодное платье в цветочек и бархатный ридикюль довершали картину.
   Глен заскрежетал зубами при мысли о том, с каким треском он захлопнет дверь прямо перед ее носом, если дама только спросит у него, желает ли он обрести спасение.
   - Доброе утро, голубчик, - сказала она.
   Голубчик! Старушка не могла не слышать, как он только что ругался последними словами, и она еще называет его "голубчик"!
   - Уф, здравствуйте.
   - Вы не слишком-то похожи на портниху. - Дама покачала головой. - Ведь здесь живет портниха?
   Глен едва успел с облегчением перевести дух оттого, что дама пришла не наставлять его на путь истинный, как она снова поставила его в тупик. Несколько мгновений он ошалело таращился на нее...
   - Портниха? Здесь нет никакой... - Но тут Глен вспомнил про свое разбитое колено, синяк на голени и ушибленный большой палец, который в свою очередь вызвал к жизни воспоминание о тяжелом предмете, который он уронил себе на ногу. Кажется, Джейми назвала это швейной машинкой. А потом она заставила его втаскивать в комнату еще и дурацкий манекен - эта женщина и из него, Глена, была бы не прочь сделать безответный манекен. - Ах, портниха!
   Дверь комнаты отворилась, и Джейми появилась на пороге, держа на руках закутанного в махровое полотенце Тэма. У обоих были мокрые, взлохмаченные волосы.
   Глену пришло в голову, что из двух стоящих перед ним женщин на портниху больше похожа гостья, а не Джейми, на которой по-прежнему были узкие джинсы. Сверху она надела блузку, достаточно тесную, а теперь еще и достаточно мокрую, чтобы можно было без особого труда догадаться, что скрывается под ней. Нижние незастегнутые пуговицы позволяли Глену видеть смуглый живот с маленькой круглой родинкой возле пупка. Тело Джейми оказалось даже красивее, чем он воображал его себе накануне ночью.
   - Вы упали? - спросила она, глядя на Глена своими невозможными глазами. - Я слышала ужасный грохот...
   Вместо ответа он показал ей глазами на баррикаду поперек лестницы.
   - Ах вы бедный, - виновато прошептала Джейми. - Я поставила это ограждение всего час назад. Не хотела, чтобы дети бегали наверх и мешали вам. Мне и в голову не приходило, что вы можете его не заметить.
   - Если бы мне удалось выспаться ночью, может быть, я бы и не споткнулся.
   - Удалось выспаться? Надеюсь, это не мы помешали вам?
   - Вы тут ни при чем, - раздраженно буркнул Глен, пытаясь неожиданной агрессией замаскировать смущение от столь явной лжи.
   - Через поле, через луг... - затянула за стеной Уинни.
   Глен поморщился при мысли о том, что проклятый мотив теперь целый день будет звенеть у него в ушах, а бесконечные "спеши, спеши ко мне" не дадут уснуть и следующей ночью. Впрочем, даже это было бы лучше, чем мысли о влажной блузке, о родинке возле пупка или о мыльной пене и свете свечей.
   - Вам больно? - спросила Джейми, встревоженная его мрачным видом.
   Как просто было бы сейчас высказать то, что он на самом деле думает о ней, о ее влажной блузке и о песенках под душем.
   Высказать, не стесняясь в выражениях, так, чтобы она в один момент собрала свои вещи и пулей вылетела из этого дома, окончательно убедившись, что его обитатель - настоящий извращенец.
   Он сказал себе, что не сделает этого только из уважения к детям и пожилой леди, которая смотрела на него, склонив голову набок, как любопытный птенец.
   В колене пульсировала боль. Оно распухало буквально на глазах.
   - Все в порядке, - ответил Глен и кивнул на дверь. - К вам посетительница.
   - Ко мне? Но я здесь никого не знаю.
   - Я ищу портниху, - благожелательно сказала дама.
   - В самом деле? - удивилась Джейми. - Тогда входите.
   Глен придержал дверь, пока старушка не спеша вплывала в прихожую. Она одарила его милой улыбкой.
   - Спасибо вам, голубчик. А я-то уж было начала думать, что в этом мире не осталось рыцарей.
   - Э-э-э.., да.., то есть... - И тут ему в голову пришла отличная идея. - Скажите, мэм, вы случайно не ищете себе квартиру? Та, что наверху, сдается.
   - Ну что вы, в моем возрасте уже не так легко скакать по лестницам! И потом, разве не вы там живете?
   Глен нахмурился. Откуда она могла знать об этом? Должно быть, слышала, как он летел с лестницы.
   - Ну, это ненадолго, - пробормотал он.
   Если уж он решил подыскать себе замену, то лучше всего, чтобы ей стала вот такая милая, чистенькая старушка в забавной шляпке. Но согласится ли она скакать по лестницам? Похоже, и здесь ему придется потрудиться. Отыскать для Джейми жильца, который не будет испытывать искушения каждый раз при звуке льющейся воды.
   Глен наклонился и поднял с пола оброненное им кухонное расписание.
   - Здесь указаны часы, когда я бываю в кухне.
   Я повешу его на холодильник.
   Не дожидаясь ответа, он повернулся и вошел в кухню. Дверцу холодильника, еще вчера ослепительно белую, украшали магнитики в форме разноцветных фруктов.
   - Очень мило! - язвительно произнес Глен, надеясь, что его услышат в прихожей, и прикрепил листок к дверце маленьким неестественно оранжевым персиком.
   Когда он шел обратно, коридор был пуст, а ее дверь закрыта. Глен осторожно перешагнул через загородку на нижней ступеньке, кривясь от боли в колене, и поднялся в свой кабинет, захлопнув за собой дверь с чуть большим шумом, чем это было необходимо. Обосновавшись за письменным столом, он взял лист бумаги и принялся составлять объявление.
   Требуется жилец в комнаты на втором этаже. Общая кухня и прихожая.
   Глен немного подумал и втиснул между словами "требуется" и "жилец" слова "заслуживающий доверия". Еще немного подумав, добавил "только женщина". Закончив работу, он снял телефонную трубку и позвонил в отдел объявлений "Вестника". , Неожиданная гостья Джейми с интересом осматривалась в ее комнате. Она уже успела потрепать пухлой ручкой розовую щечку Уинни, а теперь, нацепив на нос круглые очки в проволочной оправе, с интересом изучала манекен.
   - Как мило со стороны этого молодого человека предупредить вас, когда он намерен бывать в кухне. Ему будет очень приятно, если вы к нему присоединитесь, - ворковала дама, поглядывая на Джейми поверх очков.
   - Очень в этом сомневаюсь, - рассеянно произнесла Джейми, усилием воли пытаясь изгнать "милого молодого человека" из своих мыслей.
   Только что его взгляд был далеко не милым.
   Но и не сердитым. По крайней мере, не настолько, как она предположила, услышав ужасный грохот. Его голубые глаза потемнели и стали почти синими от какого-то другого чувства, которое Джейми пока не могла определить.