Льюис Пола. Дом на улице Чудес

   - Никогда бы не подумал, что в этом городе можно обнаружить такое количество смокингов, - шепнул Глен, наклоняясь к уху Джейми.
   Он крепко держал ее под локоть, протискиваясь сквозь запрудившую вестибюль толпу. - А я-то думал, что здешние жители носят исключительно джинсы и вязаные жилетки.
   Смокинги - это еще полбеды, думала Джейми, исподтишка разглядывая окружающих. Сейчас она была рада, что надела свое самое нарядное платье, потому что на многих женщинах красовались просто ослепительные наряды. Впрочем, сами женщины выглядели им под стать.
   Продвигаясь в сторону зрительного зала, Джейми размышляла о том, заметно ли, что ее платье сшито дома, а не куплено в магазине.
   Проходя мимо роскошной блондинки в коротком и открытом платье, украшенном блестками, она незаметно покосилась на Глена, чтобы узнать, какое впечатление произвела на него красавица.
   Подумать только, он даже не заметил ее! Его взгляд был устремлен на бархатные драпировки, обрамляющие вход в зрительный зал. Казалось, он весь без остатка отдался задаче доставки спутницы на отведенное ей место.
   Каждый раз, когда рядом с ними оказывалась красивая женщина, Джейми поглядывала на Глена. И каждый раз он оказывался совершенно равнодушен к чужим взглядам.
   А взглядов было немало. Высокий и красивый мужчина не мог не привлекать внимания окружающих. В их глазах читались все оттенки интереса - от легкого любопытства до откровенной зависти и хищной жадности. Но те взгляды, что доставались Джейми, были откровенно уничижительными.
   Джефф чувствовал бы себя здесь как рыба в воде. Он бы непременно купался в лучах славы, раздавая направо и налево многозначительные улыбки, вполголоса приветствуя знакомых дам и интригующе подмигивая незнакомым.
   Глен в рекордно короткое время пересек фойе и оказался в зале, так и не ответив ни на одну призывную улыбку.
   - Прошу прощения, - прошептал он, усаживая Джейми в кресло в десятом ряду, - вы уже, наверное, догадались, что я не люблю толпу.
   То, что он преодолел свое отвращение к шумным сборищам, чтобы доставить ей удовольствие, тронуло Джейми до глубины души. Интересно, зачем тогда он вообще пригласил ее в театр?
   - Разве вам не нравится рассматривать наряды на других зрителях? Некоторые и в театр-то ходят только за этим.
   Сама Джейми уже успела увидеть несколько десятков платьев, которые ей хотелось бы сшить. Но она тут же напомнила себе, что даже то единственное выходное платье, что было на ней сейчас, она надела впервые за много лет и ей не нужны наряды, которые просто занимают место в шкафу.
   Глен выглядел удивленным. Он задумчиво посмотрел на нее и коротко оглянулся по сторонам с таким видом, будто только сейчас заметил, где находится.
   - По-моему, все мужчины одеты одинаково, сказал он. - А женщины... Какое мне до них дело, когда самая красивая женщина Белчертауна сидит сейчас рядом со мной? И я всегда знал это, даже до того, как вы надели это платье. Интересно, сколько из этих дамочек смогли бы так же сногсшибательно выглядеть с лопатой в руках, как вы!
   Он произнес это столь небрежно, словно речь шла о само собой разумеющемся факте, а затем развернул программку и углубился в чтение.
   Джейми, пораженная до глубины души, продолжала смотреть на него. Только что он назвал ее красивой, более того, самой красивой женщиной в городе, а теперь сидит и читает программку, словно ничего не произошло! Она не знала, что думать, как реагировать на его слова.
   Если он действительно сказал то, что думает, то почему до сих пор не набросился на нее?
   Внезапно перед ней со всей очевидностью предстала правда о нем - та правда, о которой она раньше только подозревала.
   Глен не был человеком, исполненным страстей. Его мало волновало, как выглядит то или те, - что его окружает. Он обладал совсем другим складом характера, нежели все другие знакомые ей мужчины; Он был крепче, глубже, чище и бесконечно привлекательнее.
   Его железная воля служила теми путами, что связывали его сейчас. Он был всем сердцем убежден в том, что предал женщину, которая его любила. Погубил ее. И он не мог и не хотел простить себе этого.
   Вздохнув, Джейми взяла его ладонь в свои и повернулась к сцене, избегая вопросительного взгляда своего спутника. Его рука в ее руке - это казалось таким правильным, таким уместным и даже необходимым сейчас. Отныне она принадлежит Глену Джордану.
   Заметит ли он это когда-нибудь?
   Предложенная зрителям пьеса оказалась легкой, добротно сделанной комедией, насколько Глен мог судить по взрывам смеха в зале. Самому ему никак не удавалось сосредоточиться на ходе действия. Ему нравилось, что его рука лежит в ее руке. Ему нравились отблески света на ее волосах в полутемном зале. Нравилось смотреть на нее уголком глаза, особенно после того, как она уронила с плеч шаль. Ямочки над ее ключицами выглядели не хуже, чем родинка возле пупка.
   Ее платье казалось ему произведением искусства, куда более ценным, нежели спектакль, идущий на сцене.
   Проклятье! Он сказал ей, что считает ее самой красивой женщиной в этом зале, и не солгал. Но он предпочел бы, чтобы слова эти застряли у него в горле и никогда не были произнесены.
   Потому, что увидел огонек в ее глазах и понял, что сказал именно то, что ей больше всего хотелось услышать.
   Неужели она сама сомневалась в этом?
   От глаз Глена не укрылось то затравленное выражение, которое появлялось на ее лице всякий раз, когда одна из дамочек в обтягивающих платьях скользила мимо них. Что могло быть причиной такой неуверенности в себе?
   Размышлениям над этим сложным вопросом Глен посвятил все оставшееся до конца спектакля время.
   - Вам понравилось? - спросила Джейми, поднимаясь и снова кутаясь в шаль, когда смолкли последние аплодисменты.
   - Конечно! - отозвался он, отчаянно надеясь, что она не заметила интереса, проявленного им к ее декольте. Ну почему именно эта женщина постоянно напоминает ему о том, что извращенец внутри него все еще жив? - А вам?
   - Это было здорово.
   Только бы он не спросил, что именно понравилось ей больше всего! Джейми не смогла бы ответить и не нашла бы даже подходящего предлога для оправдания.
   Когда они вышли на улицу, толпа у подъезда уже почти рассеялась.
   - Хотите чего-нибудь съесть, - предложил Глен, - или выпить?
   Его рука все еще была в ее руке. И это казалось таким правильным!
   - Нет, - ответила Джейми. - Давайте спустимся к озеру.
   Он провел ее по скрипучим доскам к старому лодочному причалу. Здесь, у самой воды, было совсем темно и тихо, лишь чуть слышно плескались волны и изредка слышался шум проезжающего автомобиля, - Здесь так красиво, - сказала Джейми. Мне кажется, что я уже видела все это на какой-то картине.
   Она сняла туфли и, подойдя к самому краю мостков, запрокинула голову, чтобы полюбоваться тонким серпом луны, медленно плывущим по небу.
   Ему захотелось поцеловать ее нежную шею.
   Но он даже не приблизился к ней, только чуть повысил голос, чтобы она услышала его.
   - Что за история с отцом Уинни и Тэма? - спросил Глен. Полицейский всегда остается полицейским. Причина всех неприятностей Джейми крылась именно здесь, и он должен был узнать все.
   Она уселась на краю причала, свесив ноги в воду и зябко кутаясь в шаль. Некоторое время Джейми молчала, и Глен уже решил было, что она сочла его вопрос чересчур личным. Но она все-таки ответила:
   - Он никогда не интересовался детьми. Если уж быть до конца откровенной, он никогда по-настоящему не интересовался и мной. Я хочу сказать, его интересовали все женщины и ни одна в отдельности.
   Это все объясняло.
   - Вот змей, - пробормотал Глен.
   - Похоже, Техас кишит змеями. Да и не только Техас.
   - Это точно, - отозвался Глен. Он наконец подошел к ней и уселся рядом.
   - И все они только и ждут случая наброситься на какую-нибудь Красную Шапочку.
   - Мне казалось, в сказке шла речь о волке.
   - Но вы-то не волк, Глен Джордан, не правда ли?
   - Вы имеете в виду, что я не один из тех змеев или волков, от которых юной леди в красной шапочке лучше держаться подальше? - решил уточнить Глен.
   Она кивнула. Ее глаза казались огромными в темноте. В них отражался свет луны и отблески волн.
   Ему так хотелось стать для нее тем, кем она хотела его видеть. Но он знал, что это невозможно.
   - Вряд ли я лучше любого из тех, о ком вы говорите, - произнес Глен.
   - Я не верю, что вы змей.
   - А как насчет волка? - спросил он, безнадежно пытаясь увести разговор от финала, к которому тот упорно двигался.
   - Нет, Глен, и не волк тоже. По-моему, вы особенный, редкий тип мужчина, достойный доверия женщины.
   Внезапно Глен почувствовал необходимость рассказать ей правду о себе. Конечно, эта правда заставит погаснуть чудесный свет в ее глазах, но в конечном итоге так будет лучше для всех.
   - Вы слишком хорошо думаете обо мне, Джейми, но это потому, что вы совсем не знаете меня.
   - Я знаю вас, - упрямо возразила она.
   Глен знал, что рассказать ей правду - значит разом уничтожить все иллюзии. Ее иллюзии. Или, может быть, его?
   - Помните, я говорил вам, что моя жена погибла?
   - Да, помню.
   - Я должен был пойти с ней к врачу в тот день. Она просила меня об этом. У нее были нехорошие предчувствия, и ей не хотелось оставаться одной. Она вообще боялась, что роды могут начаться в мое отсутствие. Знаете, мы вместе посещали курсы для будущих родителей, чтобы в случае чего я знал, что нужно делать. Глен криво усмехнулся. - Вы не представляете, как я ненавидел эти занятия!
   Так или иначе, я не воспринял ее просьбу всерьез. Сказал, что заберу ее после визита к врачу и повезу ужинать. Ребенок должен был родиться только через шесть недель, и я не ждал никаких сюрпризов. Она пошла к врачу одна. На перекрестке на тротуар вылетела машина, за рулем которой сидел пьяный водитель...
   Джейми молча придвинулась к нему так, что их плечи соприкоснулись. В этом движении Глен прочел ободрение и поддержку.
   - Если бы я пошел с ней тогда, если бы оказался рядом, я бы смог что-нибудь сделать, сумел бы спасти ее. Может быть, у нее было предвидение. Может быть, она предчувствовала что-то и пыталась сказать об этом мне. Такое случается. Но я не послушал ее.
   Джейми склонила к нему голову. Он ощутил дрожь ее тела и искоса взглянул ей в лицо. Она плакала, беззвучно и горько, прозрачные слезинки одна за другой катились по щекам.
   - Вас вряд ли утешит, если я скажу, что это была не ваша вина, прошептала Джейми.
   - Да.
   Она замолчала.
   - Теперь я жалею, что ненавидел эти занятия в группе молодых родителей. Почему я так мало ценил это сокровище - возможность быть с ней рядом!
   - О, Глен! - Джейми вытерла глаза уголком своей шали.
   Решительно, тот, кто родился болваном, болваном и останется. Рядом с ним сидит красивая женщина, и он заставляет ее плакать. А между тем он пригласил ее в театр специально, чтобы развеселить. Чтобы облегчить ее ношу.
   - Теперь я знаю вас, Глен, -'заговорила Джейми негромким голосом, почти теряющимся в мягком плеске воды. - Вы не совершенны.
   Способны на ошибки. Но вы достаточно сильны, чтобы однажды суметь простить себя. По крайней мере, я надеюсь на это.
   Она плакала о нем. Он страдал, и она чувствовала его боль даже тогда, когда он сам себе запрещал чувствовать ее.
   - Не плачьте.
   - Это так грустно, Глен. Ведь вы бы чувствовали себя виноватым, даже если бы ваша жена попала в авиакатастрофу или умерла при родах, не правда ли?
   Он подумал об этом.
   - Полагаю, вы правы.
   - Видите, это ваша работа всему причиной.
   Вы стремитесь всех защищать. Держать все под контролем. Всегда быть на высоте.
   Ему стало неловко оттого, что она так хорошо разобралась в его характере.
   - Но, Глен, на свете есть много вещей, которые не подвластны людям, как бы они того ни хотели. И в их числе жизнь и смерть. Разве я не права?
   Однако он все еще не хотел признавать этого.
   Он сопротивлялся, хотя знал, что не сможет снова почувствовать себя живым человеком до тех пор, пока не простит себя.
   - Глен...
   - Да?
   - Как думаете, ваша жена хотела бы, чтобы вы были несчастны?
   - Великий Боже, конечно нет! Она безумно любила меня!
   - Тогда единственное, что вы еще можете сделать для нее, - это быть таким, каким она хотела бы вас видеть. Если ваша жена действительно любила вас, она хотела бы - хочет, Глен! - чтобы вы были свободны. И счастливы. И открыты для всех подарков, которые делает вам судьба.
   - А сейчас я погряз в цинизме и несчастен.
   Джейми ничего не сказала. Да ей и не нужно было ничего больше говорить. Достаточно того, что у него открылись глаза. И он признал ее правоту.
   Что такого я сделал в этой жизни, чтобы заслужить подобное счастье встретить на своем пути сразу двух женщин, способных по-настоящему понять меня? - спросил себя Глен. Чем заслужил право на второй шанс? Возможность вновь пережить это волшебное ощущение, когда погружаешься в омут женских глаз?
   Он коснулся губами ее волос. Они были прохладными и мягкими и пахли лавандой.
   Джейми медленно запрокинула лицо. И Глен принял то, что она с такой щедростью предлагала. Он ощутил пряный и свежий вкус ее губ, таких невинных, несмотря на то что она родила двоих детей. Никогда еще он не пробовал ничего подобного.
   Все звуки исчезли, заглушенные бешеным стуком крови в его висках.
   На щеках Джейми еще не высохли слезы. Глен собирал языком драгоценные капли, нежно касался губами ее шеи и плеч, очарованный бархатистостью кожи.
   Ему хотелось повалить ее прямо на влажные доски причала и овладеть ею, забыв, пусть ненадолго, о постоянном контроле, сделавшем его тело тюрьмой для чувств.
   Он хотел быть свободным, открытым и счастливым.
   И больше всего он хотел любить ее.
   Но не здесь, в двух шагах от людной улицы. А дома, где он сможет снять с нее это платье, опрокинуть на кровать и смотреть на нее, пробовать ее, чувствовать ее каждой частичкой своего тела.
   - Поедем домой, - хрипло произнес Глен.
   Джейми молча поднялась, протянула ему руку, и оба побежали по рассохшимся ступеням вверх, к шуму и свету.
   Будущее счастье казалось им таким же непреложным, как близящийся восход.
   9
   Дорога домой немного отрезвила его, распаленного ее дурманящей близостью и жаром ее кожи под губами. На смену безрассудному желанию пришли более практические вопросы.
   Застелил ли он постель сегодня утром? Не валяется ли на полу грязная одежда? Кто-то из бывших коллег, из самых благих намерений конечно, прислал ему каталог женского белья.
   Глена подобные вещи не интересовали, и он швырнул яркий журнал на тумбочку. Что, если он попадется ей на глаза? У нее снова возникнет подозрение, что она имеет дело с извращением, - подозрение, которое ему уже почти полностью удалось рассеять.
   Все новые и новые вопросы возникали перед ним, не давая времени найти приемлемое решение ни на один. Что делать с мисс Кэррингтон-Блум, которая ждет их возвращения? Пробираться в дом тайком, словно пара нашкодивших детишек?
   И еще одно беспокоило его. Он желал обладать Джейми, но должен ли он идти на поводу у своих желаний? Однажды эта женщина уже стала жертвой подобного обращения - и Глен страстно хотел изгнать любое воспоминание об этом из ее памяти. Мог ли он теперь уподобиться тому парню?
   А завтра, спрашивал он себя. Как мне вести себя после того, что вот-вот случится? Перебраться в ее спальню? Купить ей кольцо?
   Но стоило Глену остановить машину на подъездной дорожке, заглушить мотор и повернуться к сидящей рядом женщине, как все сомнения и вопросы исчезли сами собой. Эту женщину не будут волновать подобные мелочи. Они отправят мисс Кэррингтон-Блум восвояси, и дай-то Бог, чтобы ему не пришлось подвозить ее до дома!
   А завтра... Что ж, недаром говорят, что утро вечера мудренее.
   Глен обошел машину и открыл для Джейми дверцу.
   Она скользнула в его объятия, жадно приникла к его губам. Они целовались так, будто голодали несколько дней и вдруг оказались на роскошном пиршестве. Не разнимая объятий, двинулись к дому и долго стояли на темном крыльце, прижимаясь друг к другу, словно боясь разлучиться хоть на мгновение. Его неровное дыхание обжигало ее лицо; ее пальцы ласкали его волосы. Волны желания захлестывали обоих, не давая ни мгновения передышки.
   Неожиданно на крыльце вспыхнул свет, показавшийся им невыносимо ярким после ночной темноты. Дверь распахнулась с силой, куда большей, чем можно было ожидать от пухленькой мисс Кэррингтон-Блум. И действительно это была не она. На пороге, ослепительно улыбаясь, стояла...
   - Пат! - воскликнула Джейми, инстинктивно отстраняясь от оторопевшего Глена.
   Тот, не веря своим глазам, переводил взгляд с одной сестры на другую. Новая гостья была почти точной копией Джейми. Чуть более длинные волосы, чуть более яркий макияж, но лицо под всем этим было лицом Джейми. И в глазах, бледно-зеленых с золотистыми точками, плясал дьявольский огонек.
   - Привет, малышка! Я дома.
   Джейми бросила на Глена полный сожаления взгляд и, подойдя к сестре, крепко обняла ее.
   - Пат, - повторила она, - я так рада, что ты здесь.
   - Что-то не похоже, - хмыкнула Пат, с интересом разглядывая Глена. Кажется, я прибыла не вовремя, а?
   - О, прости, Пат, - растерянно произнесла Джейми. - Знакомься, это Глен Джордан.
   Девушка протянула Глену унизанную кольцами руку. Мысленно чертыхаясь, он пожал ее узкую ладонь.
   - Надо же, - произнесла Пат, не сводя глаз со стоящего перед ней человека, - и я еще посылала тебе пособие по охоте на мужчин! Что же ты не сказала, сестренка, что можешь прекрасно обойтись без моей помощи?
   Джейми послала сестре умоляющий взгляд, но та не заметила его.
   - Так вот для чего в твоей комнате висит свадебное платье! Шикарная штучка, скажу я тебе.
   - Нет! - запротестовала Джейми.
   - Шикарное платье, но и парень тоже хорош! Это ведь он, да?
   Джейми боялась поднять глаза на Глена, ее плечи поникли. А он был готов уничтожить нахальную девчонку. Как можно быть такой бесчувственной!
   Но следующая фраза Пат поразила его в самое сердце вернее, чем пуля или нож.
   - Ну, когда ты выйдешь за него, то получишь не только этот дом, но и кое-что еще, не так ли?
   - Пожалуйста, Пат... - Голос Джейми был слабым и полным отчаяния.
   - Так он не в курсе? Вот черт!
   Воцарилось молчание.
   - Не в курсе чего? - спросил наконец Глен.
   - Да так, ничего особенного, - быстро ответила Пат.
   - Джейми? - Он видел, что она изо всех сил пытается стать незаметной, но в таком ярком платье сделать это было невозможно.
   Джейми стояла, закрыв глаза. Глен подозревал, что она молится. Но ему даже в голову не приходило, до какой степени несчастная женщина желает сейчас, чтобы пол провалился под ее ногами и она рухнула бы вместе с ним. Куда угодно, хоть в кишащий пауками подвал, лишь бы подальше от его удивленных глаз.
   Наконец она подняла голову и взглянула на него прямо и открыто.
   - Я получила этот дом в наследство, но он по-настоящему будем моим при одном условии.
   Ее глаза умоляли его не спрашивать, при каком именно. Но Глен не собирался больше разыгрывать перед ней милого парня. Он занимался этим все последнее время - и вот результат.
   - Какое условие? - холодно спросил он.
   - Я никогда не выйду замуж только ради того, чтобы сохранить этот дом, - твердо сказала Джейми. - Никогда.
   - Замуж? - Глен даже задохнулся от возмущения. - Кто-то оставил вам дом при условии, что вы выйдете замуж?
   Она кивнула, окончательно раздавленная.
   - Кто это придумал? - Глен был в бешенстве, причем сердился не только на нее.
   - Не знаю. Анонимный завещатель.
   - Довольно грязное дельце, особенно по отношению к одинокой женщине с двумя детьми.
   Глен видел, что его слова убивают ее. Действительно, какой у нее был выбор? Главное для нее забота о детях. Он уважал ее и восхищался ею за это.
   До сих пор. Пока не узнал, на что она пошла ради их благополучия. Господи, неужели все эти жаркие поцелуи были насквозь фальшивыми?
   Если это так - значит, он уже никогда не сможет доверять ни одной женщине. И себе тоже.
   Мисс Кэррингтон-Блум осторожно выглянула из двери детской.
   - Что за шум? - спросила она, близоруко вглядываясь в напряженные лица. Это напомнило Глену о необходимости говорить тише.
   - Что бы вы сказали о человеке, который дарит молодой женщине дом с условием, что она выйдет замуж? - обратился он к старой даме.
   - Святые угодники! - ахнула мисс Кэррингтон-Блум, обводя присутствующих круглыми от удивления глазами. - Может быть, у этого человека были самые лучшие намерения? - спросила она через некоторое время.
   - Сомневаюсь, - отрезал Глен. Он чувствовал, что вот-вот взорвется, и, судя по устремленным на него испуганным женским взглядам, это было заметно. - Мисс Кэррингтон-Блум, я отвезу вас домой.
   - Спасибо, мой мальчик. Но мне нетрудно дойти пешком.
   - Садитесь-ка в машину и не спорьте!
   Ей явно не хотелось ехать с ним, и Глен не мог винить ее за это. Он понимал, что его командный тон годится скорее для обращения к карточному шулеру, пойманному с поличным, а не к почтенной даме. Но не мог больше сдерживать кипевшее в нем раздражение. Эта маленькая штучка в вечернем платье цвета заката с легкостью обвела его вокруг пальца, чтобы заполучить дом.
   Впрочем, мисс Кэррингтон-Блум тут ни при чем.
   - Пожалуйста, разрешите мне подвезти вас, - попросил Глен, беря себя в руки. - Я много лет был полицейским и знаю, как опасно для женщины находиться на улице одной в такое время.
   Особенно такой маленькой, пухленькой и беззащитной старушке, мог бы он добавить, но промолчал, не желая обидеть ее.
   - Ну что же, тогда ладно, - произнесла мисс Кэррингтон-Блум и принялась суетливо собираться, взволнованно щебеча, словно птичка, лишившаяся гнездышка. - Сейчас, я только возьму мою шляпку... И еще зонтик. Где же мой зонтик?.. Ах бедняжка, надо же, как все получилось!.. Джейми, душечка, вы не видите мои очки?
   Очки тут же были найдены, и вскоре Глен уже усадил пожилую даму на переднее сиденье своего автомобиля и завел мотор. Совсем не так он представлял себе завершение сегодняшнего вечера.
   - Пожалуйста, не сердитесь на нее, - произнесла мисс Кэррингтон-Блум, как только машина тронулась с места. - Джейми не виновата, что ей поставили такое условие.
   - Она должна была сказать мне.
   - Мне кажется, она просто слишком растерялась, бедная девочка.
   Растерялась! Женщина, носящая платье огненного цвета, не производит впечатления бедной растерявшейся девочки. Она больше похожа на хищницу, которую подобные мелочи не смущают.
   - С ее стороны, - заметил Глен, - наивно было бы думать, что тот, кто оставил ей этот подарок, не постучится однажды в ее дверь и не потребует компенсации. А учитывая поставленное условие, вряд ли можно сомневаться в том, какой будет эта компенсация.
   Он понимал, что противоречит себе. Джейми не могла в одно и то же время быть неразборчивой в средствах охотницей за наследством и наивной жертвой чужих козней.
   - Не думаю, что что-то подобное произойдет, - произнесла мисс Кэррингтон-Блум.
   Что-то в ее голосе заставило его повнимательнее приглядеться к ней. Что эта дама знает обо всей этой истории? Мисс Кэррингтон-Блум меж тем уткнулась в свой ридикюль, перебирая пухлыми пальчиками его содержимое. Наконец на свет появилась смятая упаковка жевательной резинки.
   - Хотите одну? - предложила она Глену.
   - Нет, спасибо.
   - Пожалуйста, на следующем перекрестке налево. Мой дом стоит почти на углу.
   Глен остановил машину возле маленького чистенького дома в викторианском стиле и помог своей спутнице выбраться наружу. Для этого ему пришлось обхватить старую леди за талию и снять с высокой подножки.
   Это позволило ясно увидеть ее лицо. Мисс Кэррингтон-Блум выглядела ужасно расстроенной.., и виноватой.
   Но разве в том, что только что произошло, есть ее вина? Глен был полицейским. Его работа заключалась в том, чтобы делать явным то, что другие хотели бы утаить. Именно этому он учил слушателей в полицейской академии. Завтра же он проведет самое тщательное расследование этой истории.
   И начнет он с мисс Кэррингтон-Блум.
   Чтобы защитить Джейми. Даже если она этого не заслуживает.
   К тому времени, как Глен добрался до дому, его решимость поугасла. Он чувствовал, как тяжелая, давящая тьма снова сгущается вокруг него.
   Лишь несколько часов он был свободен и теперь снова возвращался в свою тюрьму.
   Глен повернул ключ в дверном замке и вошел в прихожую. Дверь ее комнаты была приоткрыта, и в щель пробивалась полоска света. Он хотел незаметно проскользнуть к себе, но дверь неожиданно распахнулась и в проеме возникла Пат.
   - Что это вы здесь забыли? - ядовито поинтересовалась она.
   - Я живу здесь, - ледяным тоном ответил Глен.
   - Вы живете в доме моей сестры?
   - Я снимаю у нее квартиру. На втором этаже.
   - Снимаете квартиру, - повторила Пат и вдруг, расхохотавшись, оглянулась через плечо в комнату. - Вот это да! Я получила паршивый магазинчик спортивных товаров, а ты - дом, да еще с жильцом в придачу. Где я могу подать жалобу? - И она закрыла дверь перед его носом.
   Глен поднимался по лестнице так медленно, словно к ногам его было привязано чугунное ядро. Войдя в спальню, он оглянулся, пытаясь обрести душевное равновесие в окружении знакомых вещей. Безуспешно. Разумеется, его постель была аккуратно застелена, грязное белье сложено в корзину, а присланный приятелем журнальчик, должно быть, еще на той неделе отправился в мусорное ведро.
   Он закрыл за собой дверь, опустился на пол и закрыл лицо руками.