Террел прошел в офис Морана на втором этаже. Детектив сидел за столом с полной пепельницей и батареей пустых картонных стаканов из-под кофе у локтя. У Морана были закатаны рукава, развязан галстук и расстегнут воротник, и он казался серым от усталости. Но в узких глазах сверкал огонек охотничьего азарта.
- Ну, ты неплохо провел время, - сказал он, закладывая руки за голову и откидываясь в кресле. - Знаешь, я устал как черт. Садись, Сэм. Я скажу тебе, что у меня есть. А потом, думаю, ты тоже сможешь кое-что мне рассказать. Это справедливо?
- Конечно.
Моран взял со стола глянцевый снимок и передал Террелу.
- Вот тип, который убил Пэдди Колана. Знаешь его?
Террел долго изучал смуглое лицо, низкий лоб со шрамом, наглые, злые глаза. Потом медленно покачал головой.
- Нет, не знаю. Где ты взял фото?
- Ты, Сэм, что-то все же знаешь. Я видел твое лицо.
- Это может быть тот парень, которого видел Колан выходящим от Колдуэла.
Заметив недоумение Морана, он добавил:
- Я тебе все расскажу, не волнуйся. Но где ты взял этот снимок?
- Тут что-то непонятное, Сэм. Настолько странное, что я ни с чем подобным раньше не сталкивался. Мы написали в отчете, что Колан покончил самоубийством, ты знаешь. Ну вот, через два дня после его смерти мне позвонили сюда в офис. Звонил парень, живший в отеле в одно время с Коланом. Он был на том же этаже, через комнату, и слышал выстрел. Он выглянул в коридор и увидел человека, закрывавшего дверь Колана. Видел только спину, но сумел описать пальто, шляпу, цвет волос и общее телосложение.
- Почему он ждал два дня, чтобы заговорить?
- Это как раз понятно. Он был там с девушкой вместо того, чтобы по делу уехать в Нью-Йорк. И не мог заявиться в полицию - жена бы узнала, что он ей изменяет. - Моран закурил и улыбнулся Террелу. - Ах, как же он растерян... Понимаешь, у него дети уже ходят в школу, и вообще он тут столп общества. Как же он мог дать показания? Но, видимо, его замучила совесть, так что я начал копать. Взял описание в отель, поговорил с коридорными, лифтерами и клерками. Они этого человека видели, ясно? Он был в комнате отдыха, и как раз после ужина. А лифтер вспомнил, что поднимал его на этаж выше Колана. Потом помогла интуиция. Знаешь, в этом районе работает много фотографов, так я обошел их всех и просмотрел снимки, сделанные в тот день, когда убили Колана. Вот так мы получили этот снимок. Фотограф помнил этого парня. Знаешь, эти фотографы - они психологи. Они снимают новобрачных, пары на отдыхе, людей, которые хотят сувенир на память. Так вот, этот подумал, что парень смахивает на борца или боксера, которому может польстить его фотокарточка. Но не вышло. Наш парень остановился, долго смотрел на фотографа, а потом быстро ушел.
Моран невесело улыбнулся.
- Представляешь, как это подействовало ему на нервы? Во всяком случае, мы послали снимки в Вашингтон, и там его вычислили. Это Николас Раммерски, или Ник Раммер, 42 года, две судимости и целый список всяких прегрешений за последние двадцать лет. Он - наемный убийца. И я хочу знать, кто заплатил ему за убийство Пэдди Колана.
- Не зря я обещал тебе кое-что рассказать, - хмыкнул Террел. - У меня было все, кроме фамилии Раммера. Смотри, что получается...
Через двадцать минут Моран провожал его к выходу.
- Раммерски сядет за убийство девушки или копа. Сядет в любом случае. Это я обещаю. Ни он, ни те, кто его наняли, не спрячутся.
Назад Террел тащился в густом транспортном потоке и добрался до города только в третьем часу. Поставив машину напротив квартиры, он торопливо поднялся по лестнице. Понадобится два часа, чтобы изложить всю историю. значит, если дело пойдет, они закончат в половине пятого. Но завтра в газете появится кое-что еще. Карш сумеет подать материал: статья о невинности Колдуэла вызовет настоящий взрыв.
Террел открыл дверь и окликнул:
- Эй!
Ответа не было, в квартире - ни признака жизни. Он стоял, держа шляпу в руке, чувствуя, как сводит губы. Выждав несколько минут, закрыл дверь и медленно вошел в квартиру.
Пусто.
Тарелки от завтрака остались в кухне на столе, его рубашка, что была на Конни, лежала в ногах на кровати. Шторы были по-прежнему опущены, постель не заправлена. В воздухе витал слабый запах её духов. Но и только.
Он закурил и, оглядев гостиную, нахмурился. У неё не было причин рисковать своей головой, так почему бы не уйти? Что для неё в этом было? Такой вопрос в холодном свете самоанализа должен был задать себе любой. Зачем ей лишние неприятности? Нет, спасибо. Должно быть, именно так она и решила. Так что какого черта удивляться?
Так думал Террел, но все-таки был удивлен. Печально, но это так. Он не мог скрыть своего разочарования.
Совсем уверившись, что она заколебалась и ушла, он окинул взглядом комнату и увидел на телефонном столике записку. Террел схватил её, чувствуя, как нарастает разочарование. Записка была написана карандашом, четким и аккуратным почерком:
"Может быть, я слишком поторопилась. Теперь я хочу быть благоразумной. Извини и дай мне подумать."
Террел оглядел комнату, покачивая головой, как оглоушенный боксер. Без её свидетельских показаний большая часть материала распадется. Часть истории, касающаяся Раммерски неопровержима, но она лишь доказывала, что Колана убили; Колдуэлу это не поможет.
Он сел и позвонил в редакцию, но Карша не было. Секретарь сказал ему, что шеф на игре. Господи, Террел совсем забыл: играл Дартмут, и Карш с друзьями был, конечно, там. Это его раздражало. Казалось несвоевременным и глупым, что двадцать два здоровенных парня сейчас были заняты схваткой не на жизнь, а на смерть; что 80 000 человек заполнили муниципальный стадион, чтобы поорать в поддержку одной или другой команды; что пьяные размахивают лозунгами, что женщины в шубах и кроссовках оставляют следы помады на бесчисленных картонных стаканчиках из-под кофе, в то время, когда Колдуэл в тюрьме и невозможно сказать правду...
Террел все ещё хмуро оглядывался: что-то было не так. Она бы не ушла, не наведя порядок. Террел посмотрел на записку, которую уронил на кофейный столик. И вдруг его сердце забилось быстрее. Он вдруг подумал, что она его бросила. Ушла по собственной воле. Он сел и набрал номер телефона отеля; когда клерк ответил, Террел спросил:
- Конни Блейкер там?
- Она выписалась.
- Когда?
- Дайте посмотреть... сегодня, около десяти утра.
- Она оставила адрес?
- Сейчас... Нет, боюсь что нет.
- Она была одна?
- Мистер, я не могу долго занимать телефон. Я...
- Она была одна? - рявкнул Террел.
- Нет, мистер, с ней были друзья. Два джентльмена.
- А Фрэнки Шанс там был?
- Мне звонят, мистер. Если вы перестанете занимать...
Террел положил трубку и взял шляпу. Он спустился вниз, взять такси; с таким движением транспорта не было смысла ехать на своей машине. Она его бросила, он был уверен; когда она ещё раз обдумала ситуацию, она поняла что это не для нее. Героизм, жертвы - едва ли это по ней. Эти мысли мелькали в его голове, пока таксист вез его по городу к отелю. Но они не снимали неприятного спазма в желудке.
В отеле Террел поговорил с клерком у стойки регистрации, пухленьким, маленьким человеком, который заметно нервничал. Он описал мужчин, бывших с Конни: один огромный, смуглый и темноволосый, другой модно одет, со светлыми волосами и тонкими чертами лица. Крупный мужчина походил на Бригса, телохранителя Селлерса.
- Пожалуйста, расскажите мне все по порядку! Они пришли вместе, девушка посредине, мужчины по обе стороны от нее. Здоровый подошел с ней к стойке, тот, что поменьше, ждал немного позади. Так?
- Да, мисс Блейкер спросила ключ и сказала мне, что уезжает.
- Они все вместе пошли наверх?
- Да, правильно. Должно быть, она очень спешила: они спустились минут через десять-пятнадцать.
- Вы ничего не слышали из их разговора? Я имею в виду, не сложилось ли у вас какое-то мнение, куда они направляются?
Клерк философски улыбнулся.
- Люди приходят и уходят, в этом жизнь.
- А вам не показалось, что она не хочет уходить? Встревожена или ещё что-нибудь?
- Боюсь, ничем не смогу помочь.
- Ладно, спасибо.
Террел вышел из гостиницы и остановился на тротуаре в толпе снующих прохожих, не зная, что делать дальше. Он был совершенно растерян, не способен ни думать, ни действовать. Он боялся, что она его бросила, и ещё больше - что её забрали бандиты Айка Селлерса. Первое было эгоистично, второе могло заинтересовать полицию или ФБР - но у него не было ни единого доказательства, лишь нелогичное убеждение, что она бы его не бросила. У него ничего не было. Он не мог просить помощи ФБР только из-за того, что девушка выписалась из отеля и ушла с двумя мужчинами.
Террел вернулся к себе и позвонил Каршу, но горничная сказала, что тот все ещё на футболе. Сын Карша был там с группой друзей, сказала она, и после игры они все придут выпить а-ля-фуршет. Весь день к этому готовились, - добавила она измученно - счастливым тоном.
Ей нравилось работать на Карша, - не к месту подумал Террел, когда она положила трубку. Всем нравилось.
Террел мерил шагами комнату, как зверь в клетке, куря сигареты одну за другой. Все, на что падал его взгляд, напоминало о Конни; рубашка, что она надевала, помада на ободке чашки, его галстук, который она повязывала вместо ленты; перед глазами вставали то её лицо, то её тело. Тишина казалась нестерпимой, и он принялся крутить приемник, пока не нашел программу танцевальной музыки. Но это ничуть не помогло, к тому же диктор то и дело прерывал лирическую музыку гнусавым голосом.
Террел выключил радио и налил себе выпить. Несколько секунд он стоял посреди комнаты, все больше хмурясь, потом решительно схватил трубку телефона. Суперинтенданта Дагана в кабинете не было, дежурный подсказал, что он должен быть дома. Террел набрал домашний номер Дагана.
Ответила жена, просила минутку подождать, потом взял трубку Даган. Голос его звучал тихо и встревоженно.
- Сэм, был сумасшедший день. Я полагаю, ты все слышал...
- Я ничего не слышал, я работал. Я хочу сообщить о похищении девушки.
- Похищении? Кого похитили?
- Девушку по имени Конни Блейкер, которая работала у Айка Селлерса.
Даган молчал, Террел слышал тяжелое дыхание.
- Но почему ты обращаешься ко мне? - сказал он наконец. Это дело федералов.
- А вам неинтересно? Айк Селлерс ваше рвение не стимулирует?
- Черт, ты понимаешь, с кем ты разговариваешь? - взорвался Даган. - Я целый день вертелся, как юла, и выбился из сил. Меня не отстранили - но только тремя голосами. Тикнор говорил со мной так, будто я паршивый постовой, которого он поймал на пьянке. Я больше ничего не хочу слышать ни от тебя, ни от кого еще.
- А будет ещё больше неприятностей. Тикнор может купить эти три голоса, не сомневайтесь. И после этого с вами будет покончено! Еще один бывший полицейский, жалующийся, что его убрали из-за политики... Не волнуйтесь, обвинения официально будут совсем другими. Вы кончите ловлей карманников на ипподроме. И станете козырять Айку и мэру Тикнору, когда они пройдут мимо к пятидесятидолларовому окошку.
- Побереги свои угрозы для других, - Даган явно взял себя в руки. - Я не собираюсь пустить коту под хвост тридцать пять лет службы. Ты можешь говорить громко и дерзко, Террел, потому что ты аутсайдер. А я нет.
- Но скоро тоже там окажетесь, - сказал Террел, - потому что они готовятся дать вам пинка в толстую задницу. Но если вы найдете девушку, появится шанс.
- Что ты имеешь в виду? Что у неё есть для меня?
Террел даже удивился, как резко в голосе Дагана прозвучал внезапный интерес. И вдруг он понял, что с самого начала всей истории его кто-то все время опережал на шаг. Пэдди Колан, Конни... Он воевал с тенями в темноте.
- Не понимаю, - повторил Даган. Как, ты сказал, её зовут?
- Забыл. Смит - или как-то вроде этого.
- К чему эта игра? Я задал тебе вопрос. Как зовут девушку? Что у неё на Тикнора и Селлерса?
- Ничего, Мне все приснилось.
- Мне показалось, ты не спишь.
- Этой шутке я научился в колледже. Не принимай близко к сердцу.
Несмотря на протестующий вопль Дагана, Террел положил трубку и взял шляпу и пальто. Даган ему не поможет. Никто не поможет.
Она мешала, и ловким парням от неё ничего не нужно. Подушка на лицо, пальчики на горло - вот самое лучшее. Но все ещё был шанс, Террел знал это. У него достаточно материала для публикации. Достаточно, чтобы осадить Селлерса.
17
Когда Террел добрался до квартиры Карша, уже стемнело.
Народ вернулся с матча, и вечеринка в гостиной была в разгаре.
- Где мистер Карш? - спросил Террел горничную, снимая шляпу и пальто.
- Говорит по междугородной линии в спальне, мистер Террел. Принести вам выпить или перекусить?
- Нет, спасибо. Я сам все найду.
Филип Карш и полдюжины считавшихся его друзьями сгруппировались возле огромного проигрывателя: молодые люди в темных фланелевы костюмах и белых туфлях а-ля-денди, хорошенькие девушки в твидовых и кашемировых костюмах. Им было весело, - думал Террел, - как персонажам Френсиса Скотта Фицжеральда или рекламных страниц в журналах, живущим в элегантным запахах дезодорантов. Холодный воздух разрумянил их щеки, глаза их сияли здоровьем и возбуждением - или точнее, убежденностью в своей безоблачной судьбе.
В противоположном конце комнаты подруга Карша и кучка избранных друзей и подхалимов сгрудились перед богатым баром. Перед каждым стояла выпивка. Террел подошел туда.
Дженни была несчастна, он видел; она хмурилась и щурилась, косясь на группу молодежи у проигрывателя.
- Привет, Сэм, - с отсутствующим видом бросила она, - Последнее время мы редко тебя видим...
- Я - человек рабочий, - хмыкнул он, глянув на часы. - Как игра?
Инженер по фамилии Петерман, услышав его вопрос, хлопнул себя по лбу.
- Он спрашивает, как игра, - простонал он, уставившись в потолок. - Мы болеем за Дартмут, а он спрашивает, как игра!
- Дартмут проиграл, я полагаю, - ухмыльнулся Террел.
- Ты угадал. Мы выбросили дикие деньги за билеты, потому что Майк не побеспокоился заранее нас предупредить - послал меня в последний момент, как будто за билетами в местный кинотеатр!
К Террелу повернулся пресс-агент, и Петерман вновь отвернулся к бару, продолжая ворчать про дорогие билеты, потерянные деньги и жалкую игру Дартмута. Приятельница Дженни, нервное создание, блондинка с жирными прядями, встала между ними рядом с Террелом и бросила:
- Позор, правда? Принимать их здесь, уделять им внимание...
Она смотрела на юнцов с добродетельным негодованием.
- А в чем дело?
- Дженни слишком терпелива. А я не выношу мерзости. И никогда не выносила. Такая обстановка вызывает у меня мигрень.
Террел воспринимал все сквозь призму своих переживаний и беспокойства, не отпускающих его сознание и чувства. А Дженни все не унималась. Карш негодяй: её отец и мать были в городе, Карш обещал их свозить на места боев Гражданской войны. Но оказалось, он пообещал (за несколько недель, что Дженни неохотно признала) взять сына на игру Дартмута. Поэтому произошел большой скандал, закончившийся очевидным решением Карша, и родители Дженни остались сидеть в своем номере.
- Мама с папой приняли это нормально, а что им оставалось, - сказала Дженни.
- Они очень милые, - сказала подруга, недоброжелательно косясь на молодежь. - Чудесные люди. Знают, что хорошо, что плохо.
- И все, что они хотели, - хмыкнул Террел, - была поездка по полям сражений. А они не хотели, чтобы Майк в негритянском гриме спел спиричуэлс? Или разыграл штыковую атаку?
Дженни посмотрела на него и спокойно бросила:
- Прекрати, Сэм.
- Все всегда беспокоятся о Майке, - сказал Террел. - И вечно отнимают у него чеки, думая о его собственной пользе.
- Я его ценю, - сказала Дженни жестким, с трудом сдерживаемым голосом.
- Так ценишь, что от этого у него обостряется язва.
Подруга Дженни оскорбилась:
- Ну, я думала, что разговариваю с джентльменом.
- Вы чувствовали бы себя уверенней, раздевая джентльмена. Оставьте Майка в покое. Дайте ему возможность порадоваться встрече со своим мальчиком.
- Что с тобой? Раздражен, потому что не с кем разделить проблемы?
- Вот именно. И хочу дополнительных льгот.
- Почему бы тебе не заняться собственными делами? - сказала Дженни.
- Почему ты не пишешь? У тебя талант на избитые фразы!
- Ты - язвительный сукин сын.
- Замолчи!
Террел бросил это так резко, что кровь отхлынула от щек Дженни. Он взглянул на часы, и его охватила горькая, бессильная злоба.
- Сэм, в чем дело? - забеспокоилась Дженни.
- Извини, забудь.
Шел седьмой час. Конни ушла в десять утра. Целых восемь часов. За это время могло случиться что угодно - с ней могли сделать все, что угодно.
Открылась дверь спальни, и вышел Карш, качая головой из стороны в сторону. Делал он это по-шутовски, преувеличенно весело, но напряженно: Террел догадался, что Карш изрядно набрался и неуклюже пытался разрядить обстановку в комнате.
На нем был серый фланелевый костюм превосходного кроя с вымпелом Дартмута в петлице, он был прекрасно ухожен и все в нем было в высшей степени элегантно. Улыбаясь, он старался сосредоточить внимание на себе, зажигая неловко разделившиеся группы яркостью своей натуры.
- Ради Бога, давайте выпьем! - бросил он, - а потом давайте петь студенческие песни. Но старые! Не эту современную американскую муру. Кто-нибудь знает слова?
Террел пересек притихшую комнату и взял Карша под локоть.
- Майк, послушай меня, пожалуйста.
- Сэм, приятель, рад тебя видеть. Ты знаком с моим сыном? Ему за меня стыдно, но он хороший мальчик, несмотря на это, или в результате этого.
- Майк, послушай, - умолял Террел, - девушка ушла. Свидетель. Она работала у Селлерса.
Но Карш для него был потерян.
- Старые студенческие песни, Сэм. Это наш бессмертный дух, - он засмеялся, как будто что-то вспомнил. - По правде говоря, в университете мы занимались совсем другим...
Сын Карша, с легкостью раздвинув строй друзей, сказал:
- Отец, нам пора сматываться. Я не мог тебе это сказать во время игры, но мы сегодня вечером едем в Скайпорт.
Карш - младший был высок и темноволос, и манеры его были чрезвычайно небрежными.
- Ну, подожди минутку, - Карш был сбит с толку и обижен. Вы остаетесь в городе. Все вы. Я же забронировал для вас апартаменты, и для мальчиков, и для девочек. Утром у вас будет завтрак с шампанским, а потом все поедем в Скайпорт.
- Извини, папа, но у нас свое расписание. И мы уже опаздываем.
У Террела возникло ощущение, что безразличная манера парня была не раз проверена; своей небрежностью он, наверняка, как любой подросток, пытался скрыть смущение.
- Мы все возьмем корешки билетов на стадион, если можно, - сказал он, улыбаясь и трогая руку Карша. - Спасибо за прекрасный день.
- Да ладно, - сказал Карш и потрепал парня по плечу. - Не стоит. Жаль, что вам пора уезжать. Видимо, я что-то упустил. Но я думал, это будет настоящий праздник. Ну, давайте на посошок. И что-нибудь перекусим. Дай друзьям взбодриться.
Когда Карш повернулся к Террелу, его манеры изменились; чувство пьяного братства исчезло, глаза стали пустыми и холодными.
- Я продолжаю дурачить себя, думая, что есть что-то кроме работы. Но ничего нет. - Он потряс головой. - Девушка ушла, да? Когда это случилось?
- Около десяти утра, я думаю.
- Она так важна для твоего материала?
- Важна. Без неё я не могу начать.
- Ты уверен, что её захватил Селлерс? Ты же говорил, она работала на него. Может быть, она по-прежнему на него работает.
- Нет, она не лгала мне, я знаю, Майк.
- Вопрос, насколько мы ей можем доверять. Может, она на тебя обиделась, а? Нацарапала записку и ушла. Нет доказательств, что её забрал Селлерс. Или есть, Сэм?
Террел колебался и хмуро глядел на Карша.
- Откуда ты знаешь, что она оставила записку?
- Проницательность, яснее ясного. Все они оставляют записки. Слушай, подожди в спальне, пока я сделаю ещё один звонок. Я позвоню, потом попрощаюсь с мальчиком. Потом мы пойдем на работу. Ты сможешь все соединить часа за два - за три? Для экстренного выпуска? "Найт экстра"?
- Я уже готов.
- Хорошо.
Карш подмигнул ему и зашагал к телефону на столике возле проигрывателя. В комнате стоял гул разговоров и музыки; когда он взял трубку, девушка, сидевшая на полу нога на ногу, вопросительно посмотрела на него и жестами спросила, не выключить ли проигрыватель. Карш улыбнулся и покачал головой.
Террел прочитал по его губам:"Свалим все ошибки на шум".
Когда ответили, Карш заговорил, а Террел повернулся и пошел в спальню. Закрыв за собой дверь, он повалился на постель, слыша, как сильно бьется сердце. Музыка из гостиной его обволакивала, но он чувствовал только реакцию своего тела: биение сердца, холод в желудке и во рту - вкус страха, предательства и смерти.
Параллельный телефон был на столике у широкой кровати Карша - всего в футе от руки Террела. Он посмотрел на гладкую, черную трубку, и по телу пробежала легкая дрожь. Если он снимет трубку, он пропал; подозрение слишком разрушительно, чтобы переносить его без последствий. В этом он был уверен. Но его чувства были лишь маленькой частью того, что стояло на кону. Это он тоже знал.
Рука Террела медленно, будто сама собой, подняла трубку к уху. Сначала он услышал музыку, шум, а затем голос Карша, резкий и жесткий, на грани отчаяния.
- Тут ничего не исправить, Айк. Я говорю тебе, это невозможно. Приятель, будь благоразумен...
Музыка била в ухо Террелу, сердце стучало все сильнее. А потом он услышал голос Айка Селлерса, громче, чем голос Карша, отрывистый и злой.
- Не надо меня уговаривать, понял? Просто выкинь это из номера.
- Но Террел все раскопал.
- А ты не печатай Это твоя работа. И ни о чем больше не беспокойся.
- Минутку - не клади трубку.
Крик Карша был отчаянным и тщетным; связь прервалась. Террел услышал тяжелое дыхание Карша и тихонько положил трубку. Теперь он совершенно успокоился, остановился в середине комнаты и начал рыться в карманах в поисках сигарет. Казалось, ум его иссох, все чувства от ужасного потрясения просто онемели.
Услышав, что поворачивается ручка, он быстро сунул сигарету в рот и поднял руки, чтобы чиркнуть зажигалкой. Дверь распахнулась и в комнату вошел Карш, бодрый и настроенный по-деловому.
- Ну, я со всем разобрался. Теперь расскажи мне, что у тебя есть, Сэм. Все, от начала до конца. Посмотрим, что мы можем использовать.
Террела частично прикрыл лицо руками с зажигалкой; сейчас ему нужна была эта защита.
- Ладно, - буркнул он, отворачиваясь. И постарался говорить спокойно, почти небрежно.
- Мы оба знаем, что Колдуэла подставили. Эден Майлз устранил наемный убийца Ник Раммерски. Ему платил Айк Селлерс. В преступный триумвират входят Селлерс, Дэн Брайдуэл и наш любимый мэр Тикнор. Это тебя удивляет?
- Дэн Брайдуэл? Потрясающе.
- В самом деле? В этой истории действует целый клан лицемеров. Ну, а о результатах ты знаешь. Тот факт, что Пэдди Колану не повезло и он увидел Раммерски, попытки давления на вдову Колана - все хорошо стыкуется, но дурно пахнет.
- Ты можешь это доказать? Что, если нас обвинят в клевете?
Террел не мог заставить себя повернуться и взглянуть на Карша. Он стоял к нему боком, пытаясь взять себя в руки. Когда он подносил сигарету ко рту, его рука дрожала, и он почти физически ощущал и стыд, и злость, и сожаление.
- Так что? - озадаченно переспросил Карш. - Я задал тебе вопрос, Сэм. Что у нас есть? Доказуемый материал, который можно подтвердить письменными показаниями? Или догадки - не важно, насколько они точны. Что из того, что ты мне рассказал, мы сможем напечатать?
Террел наконец повернулся и посмотрел на Карша. Несколько секунд никто из них не говорил ни слова, но Карш слегка нахмурился, перехватив взгляд Террела. Пауза длилась до тех пор, пока Карш не спросил:
- В чем дело, Сэм? Я тебя спрашиваю, что мы можем использовать?
- А почему бы не спросить Айка Селлерса? - мягко поинтересовался Террел. - Такого парня можно спрашивать о чем угодно - от погоды до советов на черный день. Не так ли, Майк? Он вдруг взорвался. - Ну, говори, я прав?
- Какого черта? О чем ты?
Озадаченная улыбка была сыграна блестяще, но лицо Карша побледнело и покрылось потом.
- Не лги и не выкручивайся, - горько бросил Террел. - Лучше ответь. Ты знал, что девушка написала записку. Как? Как ты это узнал?
- Я тебе говорил...
Террел показал на параллельный телефон. Голос Карша дрогнул, потом он облизнул губы и молча уставился на Террела.
- Я слышал твой разговор с Селлерсом.
- Послушай, ты должен понять...
- Понять? Что? Что ты работаешь на него? Теперь я это знаю.
Карш подошел к нему и в неуклюжей мольбе воздел руки.
- Сэм, верь мне, я пытался тебя спасти! С того момента, как ты говорил с Коланом и услышал его рассказ про убийцу - с того момента ты был занесен в списки кандидатов в покойники.
- Я все принес тебе. Ты мог разнести их вдребезги. Но ты её убил, ты загубил сенсацию. Мы ждали, пока у нас будет все, как ты сказал, все в целом, как прекрасная симфония. Голос Террела дрожал от ярости и ужаса. Но ты мне лгал. Я знал все основное с первой ночи, но ты лишь отмахнулся. Отбросил прочь единственный шанс Колдуэла. Потом я выследил Пэдди Колана и выжал из него правду, я запугивал маленького пьяного копа, спрятавшегося в дешевой ночлежке Бич-Сити. Но он погиб раньше, чем его признание принесло пользу. Потом пришла со своим рассказом миссис Колан. Ты и его похоронил. Ложь, ложь... Подождем, пока получим все...
- Ну, ты неплохо провел время, - сказал он, закладывая руки за голову и откидываясь в кресле. - Знаешь, я устал как черт. Садись, Сэм. Я скажу тебе, что у меня есть. А потом, думаю, ты тоже сможешь кое-что мне рассказать. Это справедливо?
- Конечно.
Моран взял со стола глянцевый снимок и передал Террелу.
- Вот тип, который убил Пэдди Колана. Знаешь его?
Террел долго изучал смуглое лицо, низкий лоб со шрамом, наглые, злые глаза. Потом медленно покачал головой.
- Нет, не знаю. Где ты взял фото?
- Ты, Сэм, что-то все же знаешь. Я видел твое лицо.
- Это может быть тот парень, которого видел Колан выходящим от Колдуэла.
Заметив недоумение Морана, он добавил:
- Я тебе все расскажу, не волнуйся. Но где ты взял этот снимок?
- Тут что-то непонятное, Сэм. Настолько странное, что я ни с чем подобным раньше не сталкивался. Мы написали в отчете, что Колан покончил самоубийством, ты знаешь. Ну вот, через два дня после его смерти мне позвонили сюда в офис. Звонил парень, живший в отеле в одно время с Коланом. Он был на том же этаже, через комнату, и слышал выстрел. Он выглянул в коридор и увидел человека, закрывавшего дверь Колана. Видел только спину, но сумел описать пальто, шляпу, цвет волос и общее телосложение.
- Почему он ждал два дня, чтобы заговорить?
- Это как раз понятно. Он был там с девушкой вместо того, чтобы по делу уехать в Нью-Йорк. И не мог заявиться в полицию - жена бы узнала, что он ей изменяет. - Моран закурил и улыбнулся Террелу. - Ах, как же он растерян... Понимаешь, у него дети уже ходят в школу, и вообще он тут столп общества. Как же он мог дать показания? Но, видимо, его замучила совесть, так что я начал копать. Взял описание в отель, поговорил с коридорными, лифтерами и клерками. Они этого человека видели, ясно? Он был в комнате отдыха, и как раз после ужина. А лифтер вспомнил, что поднимал его на этаж выше Колана. Потом помогла интуиция. Знаешь, в этом районе работает много фотографов, так я обошел их всех и просмотрел снимки, сделанные в тот день, когда убили Колана. Вот так мы получили этот снимок. Фотограф помнил этого парня. Знаешь, эти фотографы - они психологи. Они снимают новобрачных, пары на отдыхе, людей, которые хотят сувенир на память. Так вот, этот подумал, что парень смахивает на борца или боксера, которому может польстить его фотокарточка. Но не вышло. Наш парень остановился, долго смотрел на фотографа, а потом быстро ушел.
Моран невесело улыбнулся.
- Представляешь, как это подействовало ему на нервы? Во всяком случае, мы послали снимки в Вашингтон, и там его вычислили. Это Николас Раммерски, или Ник Раммер, 42 года, две судимости и целый список всяких прегрешений за последние двадцать лет. Он - наемный убийца. И я хочу знать, кто заплатил ему за убийство Пэдди Колана.
- Не зря я обещал тебе кое-что рассказать, - хмыкнул Террел. - У меня было все, кроме фамилии Раммера. Смотри, что получается...
Через двадцать минут Моран провожал его к выходу.
- Раммерски сядет за убийство девушки или копа. Сядет в любом случае. Это я обещаю. Ни он, ни те, кто его наняли, не спрячутся.
Назад Террел тащился в густом транспортном потоке и добрался до города только в третьем часу. Поставив машину напротив квартиры, он торопливо поднялся по лестнице. Понадобится два часа, чтобы изложить всю историю. значит, если дело пойдет, они закончат в половине пятого. Но завтра в газете появится кое-что еще. Карш сумеет подать материал: статья о невинности Колдуэла вызовет настоящий взрыв.
Террел открыл дверь и окликнул:
- Эй!
Ответа не было, в квартире - ни признака жизни. Он стоял, держа шляпу в руке, чувствуя, как сводит губы. Выждав несколько минут, закрыл дверь и медленно вошел в квартиру.
Пусто.
Тарелки от завтрака остались в кухне на столе, его рубашка, что была на Конни, лежала в ногах на кровати. Шторы были по-прежнему опущены, постель не заправлена. В воздухе витал слабый запах её духов. Но и только.
Он закурил и, оглядев гостиную, нахмурился. У неё не было причин рисковать своей головой, так почему бы не уйти? Что для неё в этом было? Такой вопрос в холодном свете самоанализа должен был задать себе любой. Зачем ей лишние неприятности? Нет, спасибо. Должно быть, именно так она и решила. Так что какого черта удивляться?
Так думал Террел, но все-таки был удивлен. Печально, но это так. Он не мог скрыть своего разочарования.
Совсем уверившись, что она заколебалась и ушла, он окинул взглядом комнату и увидел на телефонном столике записку. Террел схватил её, чувствуя, как нарастает разочарование. Записка была написана карандашом, четким и аккуратным почерком:
"Может быть, я слишком поторопилась. Теперь я хочу быть благоразумной. Извини и дай мне подумать."
Террел оглядел комнату, покачивая головой, как оглоушенный боксер. Без её свидетельских показаний большая часть материала распадется. Часть истории, касающаяся Раммерски неопровержима, но она лишь доказывала, что Колана убили; Колдуэлу это не поможет.
Он сел и позвонил в редакцию, но Карша не было. Секретарь сказал ему, что шеф на игре. Господи, Террел совсем забыл: играл Дартмут, и Карш с друзьями был, конечно, там. Это его раздражало. Казалось несвоевременным и глупым, что двадцать два здоровенных парня сейчас были заняты схваткой не на жизнь, а на смерть; что 80 000 человек заполнили муниципальный стадион, чтобы поорать в поддержку одной или другой команды; что пьяные размахивают лозунгами, что женщины в шубах и кроссовках оставляют следы помады на бесчисленных картонных стаканчиках из-под кофе, в то время, когда Колдуэл в тюрьме и невозможно сказать правду...
Террел все ещё хмуро оглядывался: что-то было не так. Она бы не ушла, не наведя порядок. Террел посмотрел на записку, которую уронил на кофейный столик. И вдруг его сердце забилось быстрее. Он вдруг подумал, что она его бросила. Ушла по собственной воле. Он сел и набрал номер телефона отеля; когда клерк ответил, Террел спросил:
- Конни Блейкер там?
- Она выписалась.
- Когда?
- Дайте посмотреть... сегодня, около десяти утра.
- Она оставила адрес?
- Сейчас... Нет, боюсь что нет.
- Она была одна?
- Мистер, я не могу долго занимать телефон. Я...
- Она была одна? - рявкнул Террел.
- Нет, мистер, с ней были друзья. Два джентльмена.
- А Фрэнки Шанс там был?
- Мне звонят, мистер. Если вы перестанете занимать...
Террел положил трубку и взял шляпу. Он спустился вниз, взять такси; с таким движением транспорта не было смысла ехать на своей машине. Она его бросила, он был уверен; когда она ещё раз обдумала ситуацию, она поняла что это не для нее. Героизм, жертвы - едва ли это по ней. Эти мысли мелькали в его голове, пока таксист вез его по городу к отелю. Но они не снимали неприятного спазма в желудке.
В отеле Террел поговорил с клерком у стойки регистрации, пухленьким, маленьким человеком, который заметно нервничал. Он описал мужчин, бывших с Конни: один огромный, смуглый и темноволосый, другой модно одет, со светлыми волосами и тонкими чертами лица. Крупный мужчина походил на Бригса, телохранителя Селлерса.
- Пожалуйста, расскажите мне все по порядку! Они пришли вместе, девушка посредине, мужчины по обе стороны от нее. Здоровый подошел с ней к стойке, тот, что поменьше, ждал немного позади. Так?
- Да, мисс Блейкер спросила ключ и сказала мне, что уезжает.
- Они все вместе пошли наверх?
- Да, правильно. Должно быть, она очень спешила: они спустились минут через десять-пятнадцать.
- Вы ничего не слышали из их разговора? Я имею в виду, не сложилось ли у вас какое-то мнение, куда они направляются?
Клерк философски улыбнулся.
- Люди приходят и уходят, в этом жизнь.
- А вам не показалось, что она не хочет уходить? Встревожена или ещё что-нибудь?
- Боюсь, ничем не смогу помочь.
- Ладно, спасибо.
Террел вышел из гостиницы и остановился на тротуаре в толпе снующих прохожих, не зная, что делать дальше. Он был совершенно растерян, не способен ни думать, ни действовать. Он боялся, что она его бросила, и ещё больше - что её забрали бандиты Айка Селлерса. Первое было эгоистично, второе могло заинтересовать полицию или ФБР - но у него не было ни единого доказательства, лишь нелогичное убеждение, что она бы его не бросила. У него ничего не было. Он не мог просить помощи ФБР только из-за того, что девушка выписалась из отеля и ушла с двумя мужчинами.
Террел вернулся к себе и позвонил Каршу, но горничная сказала, что тот все ещё на футболе. Сын Карша был там с группой друзей, сказала она, и после игры они все придут выпить а-ля-фуршет. Весь день к этому готовились, - добавила она измученно - счастливым тоном.
Ей нравилось работать на Карша, - не к месту подумал Террел, когда она положила трубку. Всем нравилось.
Террел мерил шагами комнату, как зверь в клетке, куря сигареты одну за другой. Все, на что падал его взгляд, напоминало о Конни; рубашка, что она надевала, помада на ободке чашки, его галстук, который она повязывала вместо ленты; перед глазами вставали то её лицо, то её тело. Тишина казалась нестерпимой, и он принялся крутить приемник, пока не нашел программу танцевальной музыки. Но это ничуть не помогло, к тому же диктор то и дело прерывал лирическую музыку гнусавым голосом.
Террел выключил радио и налил себе выпить. Несколько секунд он стоял посреди комнаты, все больше хмурясь, потом решительно схватил трубку телефона. Суперинтенданта Дагана в кабинете не было, дежурный подсказал, что он должен быть дома. Террел набрал домашний номер Дагана.
Ответила жена, просила минутку подождать, потом взял трубку Даган. Голос его звучал тихо и встревоженно.
- Сэм, был сумасшедший день. Я полагаю, ты все слышал...
- Я ничего не слышал, я работал. Я хочу сообщить о похищении девушки.
- Похищении? Кого похитили?
- Девушку по имени Конни Блейкер, которая работала у Айка Селлерса.
Даган молчал, Террел слышал тяжелое дыхание.
- Но почему ты обращаешься ко мне? - сказал он наконец. Это дело федералов.
- А вам неинтересно? Айк Селлерс ваше рвение не стимулирует?
- Черт, ты понимаешь, с кем ты разговариваешь? - взорвался Даган. - Я целый день вертелся, как юла, и выбился из сил. Меня не отстранили - но только тремя голосами. Тикнор говорил со мной так, будто я паршивый постовой, которого он поймал на пьянке. Я больше ничего не хочу слышать ни от тебя, ни от кого еще.
- А будет ещё больше неприятностей. Тикнор может купить эти три голоса, не сомневайтесь. И после этого с вами будет покончено! Еще один бывший полицейский, жалующийся, что его убрали из-за политики... Не волнуйтесь, обвинения официально будут совсем другими. Вы кончите ловлей карманников на ипподроме. И станете козырять Айку и мэру Тикнору, когда они пройдут мимо к пятидесятидолларовому окошку.
- Побереги свои угрозы для других, - Даган явно взял себя в руки. - Я не собираюсь пустить коту под хвост тридцать пять лет службы. Ты можешь говорить громко и дерзко, Террел, потому что ты аутсайдер. А я нет.
- Но скоро тоже там окажетесь, - сказал Террел, - потому что они готовятся дать вам пинка в толстую задницу. Но если вы найдете девушку, появится шанс.
- Что ты имеешь в виду? Что у неё есть для меня?
Террел даже удивился, как резко в голосе Дагана прозвучал внезапный интерес. И вдруг он понял, что с самого начала всей истории его кто-то все время опережал на шаг. Пэдди Колан, Конни... Он воевал с тенями в темноте.
- Не понимаю, - повторил Даган. Как, ты сказал, её зовут?
- Забыл. Смит - или как-то вроде этого.
- К чему эта игра? Я задал тебе вопрос. Как зовут девушку? Что у неё на Тикнора и Селлерса?
- Ничего, Мне все приснилось.
- Мне показалось, ты не спишь.
- Этой шутке я научился в колледже. Не принимай близко к сердцу.
Несмотря на протестующий вопль Дагана, Террел положил трубку и взял шляпу и пальто. Даган ему не поможет. Никто не поможет.
Она мешала, и ловким парням от неё ничего не нужно. Подушка на лицо, пальчики на горло - вот самое лучшее. Но все ещё был шанс, Террел знал это. У него достаточно материала для публикации. Достаточно, чтобы осадить Селлерса.
17
Когда Террел добрался до квартиры Карша, уже стемнело.
Народ вернулся с матча, и вечеринка в гостиной была в разгаре.
- Где мистер Карш? - спросил Террел горничную, снимая шляпу и пальто.
- Говорит по междугородной линии в спальне, мистер Террел. Принести вам выпить или перекусить?
- Нет, спасибо. Я сам все найду.
Филип Карш и полдюжины считавшихся его друзьями сгруппировались возле огромного проигрывателя: молодые люди в темных фланелевы костюмах и белых туфлях а-ля-денди, хорошенькие девушки в твидовых и кашемировых костюмах. Им было весело, - думал Террел, - как персонажам Френсиса Скотта Фицжеральда или рекламных страниц в журналах, живущим в элегантным запахах дезодорантов. Холодный воздух разрумянил их щеки, глаза их сияли здоровьем и возбуждением - или точнее, убежденностью в своей безоблачной судьбе.
В противоположном конце комнаты подруга Карша и кучка избранных друзей и подхалимов сгрудились перед богатым баром. Перед каждым стояла выпивка. Террел подошел туда.
Дженни была несчастна, он видел; она хмурилась и щурилась, косясь на группу молодежи у проигрывателя.
- Привет, Сэм, - с отсутствующим видом бросила она, - Последнее время мы редко тебя видим...
- Я - человек рабочий, - хмыкнул он, глянув на часы. - Как игра?
Инженер по фамилии Петерман, услышав его вопрос, хлопнул себя по лбу.
- Он спрашивает, как игра, - простонал он, уставившись в потолок. - Мы болеем за Дартмут, а он спрашивает, как игра!
- Дартмут проиграл, я полагаю, - ухмыльнулся Террел.
- Ты угадал. Мы выбросили дикие деньги за билеты, потому что Майк не побеспокоился заранее нас предупредить - послал меня в последний момент, как будто за билетами в местный кинотеатр!
К Террелу повернулся пресс-агент, и Петерман вновь отвернулся к бару, продолжая ворчать про дорогие билеты, потерянные деньги и жалкую игру Дартмута. Приятельница Дженни, нервное создание, блондинка с жирными прядями, встала между ними рядом с Террелом и бросила:
- Позор, правда? Принимать их здесь, уделять им внимание...
Она смотрела на юнцов с добродетельным негодованием.
- А в чем дело?
- Дженни слишком терпелива. А я не выношу мерзости. И никогда не выносила. Такая обстановка вызывает у меня мигрень.
Террел воспринимал все сквозь призму своих переживаний и беспокойства, не отпускающих его сознание и чувства. А Дженни все не унималась. Карш негодяй: её отец и мать были в городе, Карш обещал их свозить на места боев Гражданской войны. Но оказалось, он пообещал (за несколько недель, что Дженни неохотно признала) взять сына на игру Дартмута. Поэтому произошел большой скандал, закончившийся очевидным решением Карша, и родители Дженни остались сидеть в своем номере.
- Мама с папой приняли это нормально, а что им оставалось, - сказала Дженни.
- Они очень милые, - сказала подруга, недоброжелательно косясь на молодежь. - Чудесные люди. Знают, что хорошо, что плохо.
- И все, что они хотели, - хмыкнул Террел, - была поездка по полям сражений. А они не хотели, чтобы Майк в негритянском гриме спел спиричуэлс? Или разыграл штыковую атаку?
Дженни посмотрела на него и спокойно бросила:
- Прекрати, Сэм.
- Все всегда беспокоятся о Майке, - сказал Террел. - И вечно отнимают у него чеки, думая о его собственной пользе.
- Я его ценю, - сказала Дженни жестким, с трудом сдерживаемым голосом.
- Так ценишь, что от этого у него обостряется язва.
Подруга Дженни оскорбилась:
- Ну, я думала, что разговариваю с джентльменом.
- Вы чувствовали бы себя уверенней, раздевая джентльмена. Оставьте Майка в покое. Дайте ему возможность порадоваться встрече со своим мальчиком.
- Что с тобой? Раздражен, потому что не с кем разделить проблемы?
- Вот именно. И хочу дополнительных льгот.
- Почему бы тебе не заняться собственными делами? - сказала Дженни.
- Почему ты не пишешь? У тебя талант на избитые фразы!
- Ты - язвительный сукин сын.
- Замолчи!
Террел бросил это так резко, что кровь отхлынула от щек Дженни. Он взглянул на часы, и его охватила горькая, бессильная злоба.
- Сэм, в чем дело? - забеспокоилась Дженни.
- Извини, забудь.
Шел седьмой час. Конни ушла в десять утра. Целых восемь часов. За это время могло случиться что угодно - с ней могли сделать все, что угодно.
Открылась дверь спальни, и вышел Карш, качая головой из стороны в сторону. Делал он это по-шутовски, преувеличенно весело, но напряженно: Террел догадался, что Карш изрядно набрался и неуклюже пытался разрядить обстановку в комнате.
На нем был серый фланелевый костюм превосходного кроя с вымпелом Дартмута в петлице, он был прекрасно ухожен и все в нем было в высшей степени элегантно. Улыбаясь, он старался сосредоточить внимание на себе, зажигая неловко разделившиеся группы яркостью своей натуры.
- Ради Бога, давайте выпьем! - бросил он, - а потом давайте петь студенческие песни. Но старые! Не эту современную американскую муру. Кто-нибудь знает слова?
Террел пересек притихшую комнату и взял Карша под локоть.
- Майк, послушай меня, пожалуйста.
- Сэм, приятель, рад тебя видеть. Ты знаком с моим сыном? Ему за меня стыдно, но он хороший мальчик, несмотря на это, или в результате этого.
- Майк, послушай, - умолял Террел, - девушка ушла. Свидетель. Она работала у Селлерса.
Но Карш для него был потерян.
- Старые студенческие песни, Сэм. Это наш бессмертный дух, - он засмеялся, как будто что-то вспомнил. - По правде говоря, в университете мы занимались совсем другим...
Сын Карша, с легкостью раздвинув строй друзей, сказал:
- Отец, нам пора сматываться. Я не мог тебе это сказать во время игры, но мы сегодня вечером едем в Скайпорт.
Карш - младший был высок и темноволос, и манеры его были чрезвычайно небрежными.
- Ну, подожди минутку, - Карш был сбит с толку и обижен. Вы остаетесь в городе. Все вы. Я же забронировал для вас апартаменты, и для мальчиков, и для девочек. Утром у вас будет завтрак с шампанским, а потом все поедем в Скайпорт.
- Извини, папа, но у нас свое расписание. И мы уже опаздываем.
У Террела возникло ощущение, что безразличная манера парня была не раз проверена; своей небрежностью он, наверняка, как любой подросток, пытался скрыть смущение.
- Мы все возьмем корешки билетов на стадион, если можно, - сказал он, улыбаясь и трогая руку Карша. - Спасибо за прекрасный день.
- Да ладно, - сказал Карш и потрепал парня по плечу. - Не стоит. Жаль, что вам пора уезжать. Видимо, я что-то упустил. Но я думал, это будет настоящий праздник. Ну, давайте на посошок. И что-нибудь перекусим. Дай друзьям взбодриться.
Когда Карш повернулся к Террелу, его манеры изменились; чувство пьяного братства исчезло, глаза стали пустыми и холодными.
- Я продолжаю дурачить себя, думая, что есть что-то кроме работы. Но ничего нет. - Он потряс головой. - Девушка ушла, да? Когда это случилось?
- Около десяти утра, я думаю.
- Она так важна для твоего материала?
- Важна. Без неё я не могу начать.
- Ты уверен, что её захватил Селлерс? Ты же говорил, она работала на него. Может быть, она по-прежнему на него работает.
- Нет, она не лгала мне, я знаю, Майк.
- Вопрос, насколько мы ей можем доверять. Может, она на тебя обиделась, а? Нацарапала записку и ушла. Нет доказательств, что её забрал Селлерс. Или есть, Сэм?
Террел колебался и хмуро глядел на Карша.
- Откуда ты знаешь, что она оставила записку?
- Проницательность, яснее ясного. Все они оставляют записки. Слушай, подожди в спальне, пока я сделаю ещё один звонок. Я позвоню, потом попрощаюсь с мальчиком. Потом мы пойдем на работу. Ты сможешь все соединить часа за два - за три? Для экстренного выпуска? "Найт экстра"?
- Я уже готов.
- Хорошо.
Карш подмигнул ему и зашагал к телефону на столике возле проигрывателя. В комнате стоял гул разговоров и музыки; когда он взял трубку, девушка, сидевшая на полу нога на ногу, вопросительно посмотрела на него и жестами спросила, не выключить ли проигрыватель. Карш улыбнулся и покачал головой.
Террел прочитал по его губам:"Свалим все ошибки на шум".
Когда ответили, Карш заговорил, а Террел повернулся и пошел в спальню. Закрыв за собой дверь, он повалился на постель, слыша, как сильно бьется сердце. Музыка из гостиной его обволакивала, но он чувствовал только реакцию своего тела: биение сердца, холод в желудке и во рту - вкус страха, предательства и смерти.
Параллельный телефон был на столике у широкой кровати Карша - всего в футе от руки Террела. Он посмотрел на гладкую, черную трубку, и по телу пробежала легкая дрожь. Если он снимет трубку, он пропал; подозрение слишком разрушительно, чтобы переносить его без последствий. В этом он был уверен. Но его чувства были лишь маленькой частью того, что стояло на кону. Это он тоже знал.
Рука Террела медленно, будто сама собой, подняла трубку к уху. Сначала он услышал музыку, шум, а затем голос Карша, резкий и жесткий, на грани отчаяния.
- Тут ничего не исправить, Айк. Я говорю тебе, это невозможно. Приятель, будь благоразумен...
Музыка била в ухо Террелу, сердце стучало все сильнее. А потом он услышал голос Айка Селлерса, громче, чем голос Карша, отрывистый и злой.
- Не надо меня уговаривать, понял? Просто выкинь это из номера.
- Но Террел все раскопал.
- А ты не печатай Это твоя работа. И ни о чем больше не беспокойся.
- Минутку - не клади трубку.
Крик Карша был отчаянным и тщетным; связь прервалась. Террел услышал тяжелое дыхание Карша и тихонько положил трубку. Теперь он совершенно успокоился, остановился в середине комнаты и начал рыться в карманах в поисках сигарет. Казалось, ум его иссох, все чувства от ужасного потрясения просто онемели.
Услышав, что поворачивается ручка, он быстро сунул сигарету в рот и поднял руки, чтобы чиркнуть зажигалкой. Дверь распахнулась и в комнату вошел Карш, бодрый и настроенный по-деловому.
- Ну, я со всем разобрался. Теперь расскажи мне, что у тебя есть, Сэм. Все, от начала до конца. Посмотрим, что мы можем использовать.
Террела частично прикрыл лицо руками с зажигалкой; сейчас ему нужна была эта защита.
- Ладно, - буркнул он, отворачиваясь. И постарался говорить спокойно, почти небрежно.
- Мы оба знаем, что Колдуэла подставили. Эден Майлз устранил наемный убийца Ник Раммерски. Ему платил Айк Селлерс. В преступный триумвират входят Селлерс, Дэн Брайдуэл и наш любимый мэр Тикнор. Это тебя удивляет?
- Дэн Брайдуэл? Потрясающе.
- В самом деле? В этой истории действует целый клан лицемеров. Ну, а о результатах ты знаешь. Тот факт, что Пэдди Колану не повезло и он увидел Раммерски, попытки давления на вдову Колана - все хорошо стыкуется, но дурно пахнет.
- Ты можешь это доказать? Что, если нас обвинят в клевете?
Террел не мог заставить себя повернуться и взглянуть на Карша. Он стоял к нему боком, пытаясь взять себя в руки. Когда он подносил сигарету ко рту, его рука дрожала, и он почти физически ощущал и стыд, и злость, и сожаление.
- Так что? - озадаченно переспросил Карш. - Я задал тебе вопрос, Сэм. Что у нас есть? Доказуемый материал, который можно подтвердить письменными показаниями? Или догадки - не важно, насколько они точны. Что из того, что ты мне рассказал, мы сможем напечатать?
Террел наконец повернулся и посмотрел на Карша. Несколько секунд никто из них не говорил ни слова, но Карш слегка нахмурился, перехватив взгляд Террела. Пауза длилась до тех пор, пока Карш не спросил:
- В чем дело, Сэм? Я тебя спрашиваю, что мы можем использовать?
- А почему бы не спросить Айка Селлерса? - мягко поинтересовался Террел. - Такого парня можно спрашивать о чем угодно - от погоды до советов на черный день. Не так ли, Майк? Он вдруг взорвался. - Ну, говори, я прав?
- Какого черта? О чем ты?
Озадаченная улыбка была сыграна блестяще, но лицо Карша побледнело и покрылось потом.
- Не лги и не выкручивайся, - горько бросил Террел. - Лучше ответь. Ты знал, что девушка написала записку. Как? Как ты это узнал?
- Я тебе говорил...
Террел показал на параллельный телефон. Голос Карша дрогнул, потом он облизнул губы и молча уставился на Террела.
- Я слышал твой разговор с Селлерсом.
- Послушай, ты должен понять...
- Понять? Что? Что ты работаешь на него? Теперь я это знаю.
Карш подошел к нему и в неуклюжей мольбе воздел руки.
- Сэм, верь мне, я пытался тебя спасти! С того момента, как ты говорил с Коланом и услышал его рассказ про убийцу - с того момента ты был занесен в списки кандидатов в покойники.
- Я все принес тебе. Ты мог разнести их вдребезги. Но ты её убил, ты загубил сенсацию. Мы ждали, пока у нас будет все, как ты сказал, все в целом, как прекрасная симфония. Голос Террела дрожал от ярости и ужаса. Но ты мне лгал. Я знал все основное с первой ночи, но ты лишь отмахнулся. Отбросил прочь единственный шанс Колдуэла. Потом я выследил Пэдди Колана и выжал из него правду, я запугивал маленького пьяного копа, спрятавшегося в дешевой ночлежке Бич-Сити. Но он погиб раньше, чем его признание принесло пользу. Потом пришла со своим рассказом миссис Колан. Ты и его похоронил. Ложь, ложь... Подождем, пока получим все...