Макинтайр Вонда Н.. Поиски сатаны

Макинтайр Вонда
Поиски сатаны

   Вонда МАКИНТАЙР
   ПОИСКИ САТАНЫ
   В конце дня четверо путешественников спустились с гор. Уставшие, голодные и продрогшие, они вошли в Санктэри. Жители города наблюдали за ними и посмеивались, но смеялись они исподтишка или вслед. Все члены группы шли вооруженными, хотя в их облике не было ничего воинственного. Они удивленно оглядывались по сторонам, подталкивая друг друга локтями, показывая пальцами на непривычные вещи вокруг, т.е. вели себя так, как будто никогда прежде не видели города. И это действительно было так.
   Ничего не подозревая о развлечении горожан, они прошли через рынок по направлению к центру города.
   Становилось темно, и фермеры почти закончили упаковывать свои навесы и отбраковывать продукты, выбрасывая все подгнившее и негодное к завтрашней продаже. На булыжной мостовой, здесь и там, были в беспорядке разбросаны мягкие капустные листья, испорченные фрукты, и куски всякой дряни плыли по открытой сточной канаве.
   Чан, который шел рядом с Весс, слегка поправил тяжелый рюкзак и предложил: "Давайте остановимся и купим что-нибудь поесть до того, как все разойдутся по домам".
   Весс не остановилась, а только выше подтянула рюкзак на плечах. "Не здесь, - сказала она. - Я устала от черствых лепешек и сырых овощей. сегодня вечером я хочу горячей пищи." Она продолжала тащиться с трудом. Она знала, как чувствует себя Чан. Она оглянулась на Аэри, которая брела, закутанная в длинный темный плащ и согнутая под тяжестью рюкзака. Аэри была выше Весс, такой же высокой, как Чан, но очень худенькой. Ее глаза потемнели от беспокойства и тяжести путешествия. Весс никогда раньше не видела ее такой. Она видела ее непринужденной.
   - Наша неутомимая Весс, - сказал Чан.
   - Я тоже устала, - откликнулась Весс. - Ты снова хочешь разбить лагерь на улице?
   - Нет, - ответил Чан.
   Квотс, которая шла за ним, хихикнула.
   В первой же деревне, которую они повстречали на пути, - кажется, прошли годы, но на самом деле это было всего два месяца назад - они попытались разбить лагерь на свободном, как им показалось, участке. Но это была общественная собственность деревни. Если бы в деревне была тюрьма, они были бы брошены в нее. А так их выпроводили за пределы деревни и попросили никогда не возвращаться.
   Встреченный ими путешественник объяснил им, что означает гостиница, и что означает тюрьма, и теперь они все могли бы посмеяться с некоторым смущением над этим эпизодом.
   Те маленькие города, через которые они проходили, даже приблизительно не были похожими на Санктэри размером, шумом и толпами людей.
   Весс никогда не видела так много людей, таких высоких зданий, не представляла таких ужасных запахов. Она надеялась, что за пределами базарной площади будет лучше. Проходя мимо рыбных прилавков, она сдерживала дыхание и спешила.
   Был конец осеннего прохладного дня, и Весс даже не пыталась представить, как же это все может пахнуть в конце летнего - жаркого и длинного - дня.
   - Мы должны остановиться в первой же гостинице, которую мы найдем, сказала Квотс.
   - Хорошо, - ответила Весс.
   К тому времени, как они достигли конца улицы, темнота стала полной, и рынок опустел. Весс подумала, что странно, что все исчезли так быстро, но, несомненно, все они слишком устали и хотели добраться до дома к горячему огню и обеду. Она почувствовала внезапную острую боль тоски по дому и безнадежность: их поиски продолжались уже так долго и с таким мизерным шансом на успех... Здания тесно обступили их в темноте, улица внезапно сузилась. Весс остановилась. Перед ними было три тропинки и четвертая, шагах в двадцати.
   - Куда теперь, мои друзья? Мы должны спросить кого-нибудь, - сказала Аэри тихим усталым голосом.
   - Если мы кого-нибудь найдем, - засомневался Чан.
   Аэри шагнула по направлению к темному углу.
   - Сударь, - сказала она, - не направите ли вы нас к ближайшей гостинице?
   Остальные тщательно всматривались в темную нишу. Действительно, там притаилась темная фигура. Она поднялась. Весс смогла увидеть сверкающие маниакальным блеском глаза и ничего больше.
   - Гостиница?
   - Ближайшая, пожалуйста, мы пришли издалека.
   Фигура хихикнула.
   - Вы не найдете гостиницу в этой части города, чужеземцы. Но за углом есть таверна, в ней есть комнаты наверху. Возможно, это устроить вас.
   - Спасибо, - поблагодарила Аэри и повернулась. Слабый ветер взъерошил ее короткие черные волосы. Она запахнула поплотнее свой плащ.
   Они пошли дорогой, которую указал незнакомец, и не увидели, как он дергается в конвульсиях от беззвучного смеха.
   Перед таверной Весс едва разобрала странную надпись: "Вульгарный единорог". Странное сочетание даже для юга, где странные сочетания были в моде в наименованиях таверн.
   Она толкнула дверь. Внутри было едва ли не так же темно, как снаружи, и накурено. Шум стих, когда Весс и Чан вошли, затем возник опять удивленным гудением, когда Аэри и Квотс вошли вслед за ними.
   Весс и Чан не слишком отличались от обычных представителей южных горных народов. Он посветлее, она потемнее. Весс могла пройти незамеченной, как обычная горожанка, где угодно. Красота Чана часто привлекала внимание. Но рост и элегантность белокожей черноволосой Аэри везде вызывала комментарии.
   Весс улыбнулась, представляя, что бы произошло, если бы Аэри сбросила плащ и показалась, какая она есть на самом деле. И Квотс - ей нужно было нагнуться, чтобы войти вовнутрь. Она выпрямилась, она была выше всех в комнате. Дым около потолка кружился кольцами вокруг ее волос. Она коротко подстриглась для путешествия, волосы вились, обрамляя лицо, - рыжие, золотистые, бледно-песочные. Ее серые глаза отражали огонь в камине, как зеркала. Не обращая внимания на удивленные взгляды, она сбросила свой синий шерстяной плащ с широких плеч и поставила рюкзак на пол.
   От сильного тяжелого запаха жаренного мяса у Весс потекли слюнки. Она разыскала человека за стойкой.
   - Сударь, - сказала она, старательно выговаривая слова на языке жителей города Санктэри, - языке торговцев всего континента. - Вы хозяин? Я и мои друзья нуждаемся в комнате на ночь и обеде.
   Ее требование казалось ей достаточно обычным, но хозяин таверны глянул искоса на одного из своих клиентов, и оба засмеялись.
   - Комнату для молодого господина? - он вышел из-за стойки бара и вместо того, чтобы ответить Весс, стал разговаривать с Чаном.
   Весс улыбнулась про себя. Как и все друзья Чана, она давно привыкла видеть, как люди влюблялись в Чана с первого взгляда. Она бы и сама сделала бы то же самое, если бы встретила его впервые уже взрослым. Но они знали друг друга всю жизнь, и их дружба была более близкой и глубокой, чем преходящая страсть.
   - Комнату, - повторил хозяин, - еды для вас и ваших леди? И это все, что мы можем сделать для вас в нашем скромном заведении? Вы не требуете позвать фокусника? Арфистов и гобоистов? Попросите и все будет для вас.
   Тон предложенного был далек от соблазнительного и даже дружеского, тон хозяина таверны был насмешливым. Чан, слегка нахмурившись, бросил взгляд на Весс, когда все вокруг залились смехом. Весс была рада, что цвет ее лица был достаточно темным, чтобы скрыть разливающуюся по лицу краску ярости. Чан же покраснел до корней волос.
   Весс понимала, что их оскорбили, но она не понимала, за что и почему. Она ответила с вежливой учтивостью.
   - Нет, сударь, благодарим за ваше гостеприимство, но нам нужна комната, если она у вас есть, и пища.
   - И еще мы не откажемся от ванны, - добавила Квотс.
   Хозяин таверны взглянул на нее с выражением раздражения на лице и опять обратился к Чану.
   - А вы, молодой господин, позволяете своим леди говорить за вас? Это чужеземный обычай, или вы слишком высокородны, чтобы разговаривать с простым хозяином таверны?
   - Я не понимаю вас, - сказал Чан. - Весс говорит за нас всех, разве мы должны говорить хором?
   Отступив назад, хозяин скрыл свою реакцию, указав им с подчеркнутым поклоном на столик. Весс сбросила сумку на пол около стены за спиной и села, облегченно вздохнув. Остальные последовали ее примеру. Аэри выглядела так, будто ее ноги не смогли бы выдержать ни минуты больше.
   - Это простое место, - сказал хозяин таверны. - Пиво или эль? Вино? Мясо и хлеб. Вы сможете расплатиться?
   Он снова говорил с Чаном, не обращая внимания на Весс, Аэри и Квотс.
   - А какова цена?
   - Четыре обеда, постели, позавтракаете вы где-нибудь в другом месте, я не открываюсь рано. Один серебряный заранее.
   - Ванна включена в оплату? - спросила Квотс.
   - Да, все учтено, - ответил хозяин таверны.
   - Мы можем заплатить, - сказала Квотс, чья очередь была вести расходы, и подала серебряную монету.
   Он продолжал смотреть на Чана, но после неловкой паузы он резко повернулся, выхватил из рук Квотс монету и быстро пошел прочь.
   Квотс убрала руки под стол и тайком вытерла их о штанины своих грубых хлопчатобумажных брюк.
   Чан было посмотрел на Весс:
   - Ты хоть что-нибудь понимаешь, что происходит с тех пор, как мы вошли в городские ворота?
   - Все это любопытно, - ответила Весс. - У них странные обычаи.
   - Мы можем заняться разгадыванием этих обычаев завтра, - сказала Аэри.
   Молодая женщина, несущая поднос, остановилась около их столика. Она была странно одета на их взгляд, очень уж по-летнему. Открытые руки и плечи, почти обнаженная грудь.
   - Здесь жарко, - подумала Весс. - Весьма разумно с ее стороны так одеться, ей нужно будет лишь накинуть плащ, прежде чем идти домой. Она не продрогнет и не перегреется.
   - Вам эль или вино? - спросила молодая женщина Чана. - Для ваших жен тоже вина?
   - Пива, пожалуйста, - сказал Чан. - А что такое "жены"? Я изучал ваш язык, но такого слова не знаю.
   - Разве леди не ваши жены?
   Весс сняла с подноса кружку эля, она была слишком усталой, слишком хотела пить и даже не пыталась разобраться, о чем Чан беседует с женщиной. Она сделала большой глоток прохладного горького напитка.
   Квотс потянулась за флягой с вином и двумя чашками и налила себе и Аэри.
   - Мои компаньоны - Весс, Аэри, Квотс, - сказал Чан, кивая в сторону каждой. - Меня зовут Чандлер, а как вас?
   - Я всего лишь прислуга, - сказала девушка испуганным голосом. - Вам не нужно утруждать себя запоминанием моего имени.
   Она быстрым движением взяла кружку пива с подноса, поставила ее на стол, немного расплескав, и убежала.
   Они все переглянулись, но в этот момент подошел хозяин таверны с деревянными тарелками с мясом. Они были слишком голодными и усталыми, чтобы удивляться и думать, что такое они сделали, что девушка-прислуга так испугалась. Весс оторвала кусок хлеба, он был совершенно свежим. Этот обед значительно отличался в лучшую сторону от походного рациона - сухого мяса, лепешек, замешанных в спешке и испеченных на камнях бивачного костра, фруктов, когда они могли найти или купить их. У себя дома Весс привыкла к лучшему.
   - Ты не поделишься своим хлебом со мной? - попросила она Квотс на своем языке. Квотс улыбнулась.
   Мясо было горячим и свежим. Даже Аэри ела с аппетитом, хотя она предпочитала сырое мясо.
   Слегка насытившись, Весс выбрала момент, чтобы оглядеть таверну более внимательно.
   Около бара группа мужчин внезапно разразилась хриплым смехом.
   - Ты рассказываешь какие-то небылицы каждый раз, когда возвращаешься в Санктэри, Бочел, - сказал один из них.
   Его громкий голос был полон издевательства.
   - У тебя есть какая-то тайна, или интрига, или чудо, которое делает тебя богатым? Почему бы тебе не взяться за честную работу, как все остальные?
   Они рассмеялись еще громче, и вместе с ними тот здоровенный парень, над которым они смеялись.
   - Видите ли, - сказал он, - сейчас у меня есть кое-что, что даст мне путь ко двору императора. Когда вы услышите завтра глашатая, вы узнаете.
   Он заказал еще вина, и вся компания ела, пила и хохотала за его счет. В "Единороге" стало еще теснее, шумнее, накуреннее. Временами кто-нибудь смотрел в сторону Весс и ее друзей, но в остальном им никто не мешал. Холодный, легкий ветерок разогнал запах пива, жареного мяса и немытых тел. Вдруг наступила тишина, и Весс быстро огляделась, чтобы посмотреть, не нарушила ли она какой-нибудь незнакомый обычай, но все внимание было приковано ко входу в таверну. Там не очень отчетливо была видна одетая в плащ фигура, но аура силы и самообладания исходила от нее определенно.
   Во всей таверне не было стола, где было бы свободное место, кроме столика Весс и ее друзей.
   - Садитесь с нами, сестра, - повинуясь какому-то внутреннему импульсу позвала Весс.
   Два длинных шага, толчок, кресло неприятно проскрипело по полу, и Весс оказалась припертой к стене ножом к горлу
   - Кто назвал меня "сестра"?
   Темный капюшон откинулся назад с длинных седеющих волос. Голубая звезда вспыхнула на лбу женщины. Ее изысканные черты лица стали страшными в свете этой звезды. Весс смотрела прямо в гневные глаза женщины. Ее сонная артерия пульсировала под кончиком ножа. Если она или кто-нибудь из друзей сделает малейшее движение, она умрет.
   - Я не хотела вас обидеть, - она чуть было снова не сказала "сестра". Но причиной оскорбления была не фамильярность, причиной было само это слово. Эта женщина путешествовала инкогнито, а Весс нарушила конспирацию. Одним извинением создавшегося положения было не исправить. Капля пота скатилась по лицу Весс, еще немного бы и ее друзья - Чан, Аэри и Квотс решились бы действовать. И если Весс ошибется снова, не один человек погибнет в борьбе.
   - Мое плохое знание вашего языка оскорбило вас, молодого господина, сказала Весс, надеясь, что хозяин таверны употреблял если не вежливый тон, то вежливую форму обращения. Часто бывает безопаснее оскорбить тоном, нежели словами.
   "Молодой господин", - снова проговорила она, видя, что женщина не убила ее. - Кто-то подшутил надо мной, переведя "frejojan" как "сестра".
   - Возможно, - сказала переодетая женщина, - что же значит "frejojan"?
   - Это выражение миролюбия и готовности дружбы, слово для приветствия гостя. Так называют детей одних родителей.
   - А, "брат" - вот слово, которое ты имеешь в виду, слово, с которым можно обращаться к мужчинам. Обращение к мужчинам "сестра", которое является словом для женщины, - это оскорбление.
   - Оскорбление? - воскликнула Весс, искренне удивившись. Но женщина уже убрала нож.
   - Ты не цивилизованная женщина, - сказала переодетая женщина дружелюбно, - а первобытная женщина не может оскорбить меня.
   - Видите ли, - вступил в разговор Чан, - проблема в переводе. В нашем языке слово, обозначающее невоспитанного человека и иностранца переводится как "варвар".
   Он улыбнулся своей очаровательной улыбкой. Весс пожала ему руку под столом.
   - Я имела в виду всего лишь предложить вам место, так как все было занято.
   Незнакомка вложила кинжал в ножны и уставилась в глаза Весс. Та слегка задрожала и представила, как она проводит ночь с Чаном с одной стороны и с незнакомкой с другой. "Ты могла бы быть в центре", выдерживая пристальный взгляд, подумала Весс. Незнакомка рассмеялась. Весс не могла понять, относится ли насмешка в тоне этой женщины к ним или к себе самой.
   - Так я сяду сюда, так как больше нет места.
   Она так и сделала.
   - Меня зовут Лизанде.
   Они представились и предложили ей - Весс заставила себя думать о Лизанде как о "нем", чтобы не нарушить конспирацию снова - предложили ему вина.
   - Я не пью, - сказала Лизанде, - но чтобы показать, что я не таю обиды, я покурю с вами.
   Она завернула табак в сухой лист, закурила и затянулась, потом протянула сигарету Весс. Из вежливости Весс согласилась попробовать. Когда кашель кончился, ее горло болело, и голова кружилась от сладкого запаха.
   - Это требует практики, - сказала Лизанде, улыбаясь.
   У Чана и Квотс получилось не лучше, но Аэри затянулась глубоко, ее глаза закрылись, она задержала дыхание. Так она и Лизанде по очереди курили, остальные заказали еще эля и вина.
   - Почему из всей этой толпы вы выбрали именно меня, чтобы предложить сесть здесь? - спросила Лизанде.
   - Потому что, - Весс сделала паузу, чтобы подумать, как обосновать свое поведение, чтобы это звучало разумно. - Вы кажетесь мне человеком, который знает, что происходит, который может помочь нам.
   - Если вам нужна только информация, то вы можете получить ее с меньшими затратами, нежели нанимая чародея.
   - Вы волшебник? - спросила Весс.
   Лизанде посмотрела на нее с презрением и жалостью: "Вы дитя! О чем думают ваши люди, посылая с севера детей и простачков?"
   Она коснулась звезды на лбу.
   - Как вы думаете, что это значит?
   - Мне придется догадаться. Наверное, это значит, что вы маг.
   - Прекрасно. Несколько лет уроков, подобных этому, и вы некоторое время сможете уцелеть в Санктэри, в Мейзе, в "Единороге".
   - У нас нет лет, - прошептала Аэри, - мы и так, кажется, потратили слишком много времени.
   Квотс положила руки на плечи Аэри и мягко обняла их.
   - Вы меня заинтересовали, - сказала Лизанде, - скажите, какие сведения вам нужны, возможно, я узнаю, можете ли вы получить их не так дорого, - не дешево, но и не так дорого - от Джубала - торговца рабами, или от пророка, - она остановилась, увидев выражение их лиц.
   - Работорговец?
   - Да, он тоже собирает информацию, вы не должны беспокоиться, что он схватит вас в своей гостиной.
   Они начали говорить все разом, но, поняв всю тщетность разговоров, замолчали.
   - Начните сначала, - попросила Лизанде.
   - Мы ищем одного человека, - сказала Весс.
   - Это плохое место для поисков. Никто ничего не скажет вам о посетителях этого заведения.
   - Но это наш друг.
   - Это неважно. Это всего лишь слова.
   - Во всяком случае, Сатана не пришел бы сюда, - сказала Весс. - Если бы он был свободен, он бы смог уйти домой, или он нашел бы нас, или мы о нем что-нибудь услышали.
   - Вы опасаетесь, что его заключили в тюрьму или, возможно, он попал в рабство.
   - Видимо, так. Он охотился один, люди его племени часто так делают. Мы все иногда нуждаемся в одиночестве, - кивнула Весс. - Мы не беспокоились о нем, пока не наступил праздник, а он не пришел домой. Тогда мы бросились на поиски. Мы нашли его лагерь и старые следы. Мы думали, что его похитили, чтобы потребовать выкуп, но требований выкупа ниоткуда не было. Следы вели прочь.
   - Мы пошли по следам, до нас доходили слухи о нем, - сказала Аэри. Но дорога разветвилась, и нам пришлось выбирать, какой дорогой идти.
   Она встрепенулась ненадолго и отвернулась в отчаянии.
   - Я не смогла найти след... - сказала Аэри, которая каждый день летала на большие расстояния в поисках следов Сатаны и каждый вечер возвращалась в лагерь, который разбивали друзья на дороге, измученная и переутомленная.
   - По-видимому, мы выбрали не ту дорогу, - сказала Квотс.
   - Дети, - сказала Лизанде, - дети, frejojan.
   - Frejojan, - сказал Чан автоматически и развел руками, как бы оправдываясь.
   - Ваш друг - один из многих рабов. Вы не сможете отыскать его по бумагам, пока не узнаете, под чье имя они подделаны. Узнать его по описанию было бы большой удачей, даже если бы у вас была уменьшенная копия. Братья, сестры, вы сами можете не узнать его теперь.
   - Я бы узнала его, - сказала Аэри, - мы все узнали бы его даже в толпе близнецов. Любой, кто видел его хоть раз, узнал бы его. Но никто не видел его, а если и увидит, не скажет нам. Видите ли, он крылатый.
   - Крылатый?! - Лизанде была поражена.
   Аэри продолжала:
   - Я полагаю, крылатые люди - редкость на юге.
   - Крылатых людей не существует на юге. Крылатые? Вы действительно имеете в виду...
   Аэри начала откидывать назад свою накидку, но Квотс обняла ее за плечи снова. Весс быстренько вмешалась в разговор:
   - Кости более длинные, - сказала она, дотрагиваясь растопыренными пальцами левой руки до ладони правой. - И сильные. Между ними разворачиваются перепонки с перьями.
   - И люди летают?
   - Конечно, зачем же им еще крылья?
   Весс взглянула на Чана, он кивнул и полез в карман.
   - У нас нет уменьшенной копии, но у нас есть картинка. Это не Сатана, но он очень похож.
   Чан достал деревянную коробочку, которую он носил с собой всю дорогу от самого Каймаса. Он достал оттуда лист тонкой хорошо обработанной лайки. Одна сторона была исписана, на другой было изображение с подписью внизу.
   - Это из библиотеки в Каймасе, - сказал Чан, - никто не знает, откуда она там. Я думаю, она очень старая, видимо, из книги, но это все, что осталось.
   Он показал Лизанде исписанную сторону.
   - Вы можете это прочитать?
   Лизанде покачала головой:
   - Этот язык мне незнаком.
   Разочарованный Чан перевернул манускрипт той стороной, на которой было изображение, и протянул Лизанде. Весс тоже потянулась к нему, разглядывая детали и при неясном свете свечей. Изображение было прекрасно, даже прекраснее, чем сам Сатана. Удивительно, насколько Сатана был похож на это изображение, хотя оно находилось в библиотеке задолго до его рождения. Стройный, сильный, крылатый человек имел золотисто-красные волосы и крылья, пылающе окрашенные.
   Казалось, выражение его лица наполовину составляла мудрость, наполовину - безысходное отчаяние.
   Большинство летающих людей были черными, или переливались глубоким зеленым цветом или темно-синим. Но Сатана, так же, как изображение на рисунке, был цвета огня.
   Весс объяснила это Лизанде.
   - Мы предполагаем, что подпись под картинкой - это имя человека, изображенного на ней. Мы не были уверены, что правильно произносим его, но матери Сатаны понравилось, как мы произносим его, она именно так его называла.
   Лизанде долго молчала и неподвижно смотрела на золотую и ярко-красную картинку, потом покачала головой и откинулась в кресле. Она затянулась и выпустила колечко дыма к потолку. Колечко растянулось, заискрилось и рассеялось в дымке.
   - Frejojan, - сказала Лизанде, - Джубал и другие работорговцы устраивают шествия живого товара по городу перед каждым аукционом. Если бы ваш друг был в этом караване, любой в Санктэри знал бы, любой в империи знал бы это.
   Аэри под плащом сжала руки в кулаки и пронзительно посмотрела на нее.
   - Но, может быть... Такое необычное существо не продавалось бы с обычного аукциона. Его предложили бы в частной продаже, или на выставку, или даже самому императору для его зверинца.
   Аэри вздрогнула, и Квотс заметила, как проступила под плащом рукоятка ее кинжала.
   - Это самое лучшее, неужели вам непонятно? С ним будут прилично обращаться, поскольку он бесценный. Обыкновенных рабов бьют плетью, стригут и заставляют повиноваться.
   Чан побледнел, Весс вздрогнула. До сих пор, беспристрастно рассуждая о рабстве, никто из них не понимал, что оно значит на самом деле.
   - Но как мы найдем его? Где искать?
   Лизанде задумчиво ответила:
   - Если хоть кто-нибудь будет знать, Джубал будет знать тоже. Вы мне нравитесь, дети. Сегодня ночью поспите, возможно, завтра Джубал поговорит с вами, - она поднялась, беспрепятственно прошла сквозь толпу и растворилась в ночной темноте.
   Весс и ее друзья некоторое время сидели молча, задумавшись над тем, что сказала Лизанде.
   Молодой стройный парень пересек комнату и, подойдя к их столику, обратился к Чану. Весс узнала в нем человека, который в начале вечера смеялся вместе со своими друзьями у стойки.
   - Добрый вечер, путешественник, - сказал он Чану, - мне сказали, что эти леди - не ваши жены.
   - Кажется, каждый в этой комнате хотел бы знать, мои ли жены эти женщины, но я до сих пор не понял, о чем вы меня спрашиваете, - сказал Чан доброжелательно.
   - Что же здесь трудного, понять, что означает "жены"? - мужчина изогнул дугой одну бровь и продолжал. - Женщина, которая связана с тобой законом, которая рожает и воспитывает твоих сыновей. Никто, кроме вас, не может пользоваться ее благосклонностью.
   - Благосклонностью?!
   - Секс, ты чучело огородное, "любовь", ты понял, черт тебя подери.
   - Не совсем. Это звучит, как странное сочетание для меня.
   Весс тоже подумала, что это странно. Казалось абсурдным - рожать детей только одного пола, а быть связанным законом - звучит подозрительно, как рабство.
   Но три женщины, давшие обет верности исключительно одному мужчине?!! Она встретилась взглядом с Аэри и КВотс и увидела, что они думают то же самое. Они прыснули от смеха.
   - Чан, дорогой, подумай, каким измученным ты был бы, - сказала Весс.
   Чан побледнел. Они часто спали и занимались любовью вместе, но от него не ждали удовлетворения все подруги. Весс получала удовольствие, занимаясь любовью с Чаном, но ее также волновала деликатная жесткость Аэри и неиссякаемая мягкость и сила Квотс.
   - Тогда они не твои жены. Итак, сколько стоит вот эта? - он указал на Квотс.
   Все с любопытством ждали развязки.
   - Ну, ну! Не будь скромным! Каждому ясно, зачем еще приводить женщин в "Единорог"? Так что лови миг удачи. Я смогу заплатить, уверяю тебя, продолжал парень.
   Чан начал было говорить, но Квотс жестом остановила его, и он замолчал.
   - Скажи мне, если я тебя правильно интерпретирую, - обратилась к парню Квотс, - ты думаешь, партнерство со мной доставит тебе удовольствие? Ты хотел бы побывать в моей постели сегодня ночью?
   - Совершенно верно, дорогуша! - он потянулся к ее груди, но внезапно передумал.
   - Кроме того, ты обращаешься не ко мне, а к моему другу. Это кажется не совсем удобным и очень грубым.
   - Ты бы лучше побыстрее привыкала к этому, женщина. У нас так принято.
   - Ты предлагаешь Чану деньги, уговаривая меня переспать с тобой?
   Парень взглянул на Чана:
   - Ты бы лучше приучил к дисциплине твоих шлюх и умению вести себя, иначе твои покупатели сделают это, и твой товар будет дискредитирован.