Энн Маккефри
Дельфины Перна
(Всадники Перна-14)
ПРОЛОГ
Через 102 года после Высадки.
Кибби в последний раз потянул за веревку колокола. Он и Кори по очереди делали это весь день, но теперь, когда солнце опускалось за высокую землю, им по-прежнему никто не ответил. Обычно кто-нибудь выходил из жилища Людей в доке: хотя бы один из лодочников. Но лодки покачивались рядом с высоким причалом и было очевидно, что давно уже никто не выходил на них, даже ловить рыбу.
Кори с отвращением щелкнула на него. Другие из их стаи, устав ждать пока люди их накормят, ушли в богатые северные воды, где в это время было полно мелкой рыбешки.
Она винила его в своем голоде, настолько раздраженная недостатком человеческого внимания, что отказывалась говорить.
— Была болезнь. Бен говорил нам это, — напомнил ей Кибби.
— Он был очень плох, — ответила Кори, неохотно воспользовавшись Речью. — Люди могут умирать.
— Да. Это правда, — Кибби был один из самых старых в их стае и у него было двое напарников дельфинеров. Он все еще с нежностью вспоминал Эмми, его первую напарницу. Она была такой же рыбой, как и он, несмотря на то, что ей приходилось одевать ласты и у нее не было плавников.
Она лучше всего чесала ему подбородок и точно знала, где нужно сдирать старую кожу. Когда он был ранен, она оставалась в воде в его вольере днем и ночью, пока не убедилась, что он выздоровеет. Он никогда не пережил бы ту длинную и глубокую рану, если бы она не зашила ее и не дала ему человеческих лекарств, предотвративших инфекцию.
У Кори был только один человек, да и видела она его совсем не долго. Это объясняло ее скептичное настроение. Она не общалась с людьми столько, сколько общался Кибби. Теперь покинутый. Они хорошо поработали вместе, хотя осталось еще много длинных отрезков береговой линии, которую нужно нанести на карту, и много косяков рыбы, за которыми нужно следить. Работа была веселой, но и для игр находилось время. В последнее время, все, что он был способен сделать для поддержания Договора дельфинов с людьми, так это следовать за кораблями, чтобы убедиться, что никто не выпал за борт и помочь спасению, если это вдруг произойдет. Его предупреждения о надвигающихся штормах можно было бы принять во внимание, но люди иногда игнорировали советы, особенно если рыба шла хорошо.
Кибби был один из тех, кого выбрали служить возле Северо-западной Впадины, где живет Тиллек, выбранный всеми стаями за мудрость. Имя, данное Предводителю Стай, было традиционным. Он учил так, как делали инструкторы дельфинов: почему дельфины последовали за людьми в этот мир, такой далекий от вод Земли, в которых они развились. Это был шанс заселить чистые воды незагрязненного мира и жить так, как жили дельфины, пока тех-но-ло-ги-я (он очень хорошо научился говорить это слово) не испортила Старые Океаны Человечества. Он знал и учил этому, несмотря на удивление, которое это вызывало, что дельфины когда-то ходили по земле. Именно поэтому они дышали воздухом, и Природа требовала подниматься на поверхность, чтобы вдохнуть кислорода.
Одной из любимых историй Кибби была та, которую Тиллек с большой гордостью рассказывала со всеми подробностями: как однажды дельфиний народ почтил тех, кто погиб, когда один из космических кораблей потерпел крушение и утонул в море. С тех пор дельфины Перна почитали все похороны своим эскортом. Люди не просили дельфинов включить эту церемонию в свои традиции, но они всегда казались благодарными за это.
Изучение Имен Дельфинов, которые спали в Большом Сне и сопровождали человечество к этим новым чистым морям Перна, был важный урок. Из этих имен выбирается одно для каждого новорожденного детеныша дельфинов, чтобы прославлять первых Дельфинов и тех, кто родился в Годы Перед Нитями. Имена были переложены на музыку дельфинов и могли быть пропеты в долгих странствиях по Великим Течениям. Имя всегда обязательно пропеть перед тем как молодой дельфин попытается пересечь большой Водоворот в Северо-западной Впадине или даже маленький Водоворот в Восточном море.
Кое-чему Тиллек учит просто потому, что эти вопросы имеют значение как детали общей истории. Большой Сон, например, озадачивает всех, потому что дельфины не нуждаются во сне. А проспать пятнадцать лет было вообще невероятно. Дельфины знают, что яркие мигающие точки в небе называются «звезды» и там их великое множество. Тиллек не могла сказать, которая была Старой Землей. У людей было устройство, позволяющее видеть очень далеко. Поскольку звезды находятся в воздухе, дельфины не могут звуком прозондировать их. А еще там есть три точки света, на рассвете и закате, которые постоянны. Тиллек говорила, что это космические корабли, которые принесли на Перн человечество и дельфиний народ. Они должны принимать все на веру, говорила она, поскольку она научилась этому от Тиллека, который учил ее. В нужно верить, даже если и нет возможности все проверить. Это была История.
И История была одним из Великих Подарков Человечества, данных дельфиньему народу: История была памятью о прошлых событиях. Чтобы дельфины могли пересказывать Историю, им подарили возможность говорить так, как это делали люди. Это был еще один Великий Подарок человечества. Благодаря этому они могли повторять слова Истории: слова, которые звучат как человеческая речь, а не дельфинья. И они могут говорить с людьми и между собой словами, а не звуками моря.
Кибби очень хорошо давалось изучение всех слов, которые люди использовали в общении с дельфинами и все специальные подводные сигналы. А еще он хорошо пел слова, поэтому он выбрал самых способных молодых из своей стаи, чтобы те шли вместе с ним в воды Тиллека и закончили свое обучение. Кибби знал традиции в отношениях между дельфинами и людьми: дельфины должны защищать людей в воде настолько, насколько позволяют их способности, при любой погоде и в любых условиях, даже ценой жизни дельфина для спасения слабого человека; они должны предупреждать людей о плохой погоде, показывать расположение косяков рыбы и предупреждать о разнообразных морских опасностях. Взамен этого люди обещали удалять любую кровавую рыбу, которая может присосаться к телу дельфина; помочь запутавшемуся или попавшему на мель дельфину; лечить больных и ухаживать за раненными, говорить с ними и быть напарниками, если сам дельфин того пожелает.
В ранние дни на Перне дельфины и люди с большим удовольствием исследовали новые моря; то были важные годы: годы жизни Человека по имени Тиллек, которого все уважали. Колокол Дельфинов был установлен в заливе Монако, и морские и сухопутные жители пообещали друг другу отвечать всегда, когда зазвонит Колокол. В те дни у каждого молодого дельфина был напарник человек, чтобы помочь с обучением, чтобы исследовать моря, глубокие пропасти, Великие Течения и обе Впадины, Большую и Малую. То были дни уважения всех к каждому человеку, будь он морским или сухопутным.
Тиллек всегда с уважением говорила о людях и строго наказывала любого малыша, который использовал термин «длинноногий» или «бесплавниковый», как теперь некоторые дельфины нахально их описывали. Когда какой-нибудь несмышленыш жаловался что люди не выполняют свою часть древнего соглашения, Тиллек со всей строгостью говорила ему что никто не освобождал дельфиний народ от выполнения своей части. Человечество прекратило исследование Перна, чтобы защищать свои земли от Нитей.
А вот это утверждение казалось весьма глупым и всегда вызывало шутливые щелчки, выражающие бессмыслицу. Почему люди не едят Нити подобно дельфинам?
На это Тиллек отвечала, что у людей иное строение тела и они вынуждены жить на земле, где Нити не тонут, а разъедают человеческое тело наподобие кровавой рыбы, высасывая из него всю жизнь. Но не долго, а почти мгновенно, за время нескольких вдохов, при этом поглощая все тело человека.
Этот еще одно понятие, которому все дельфины должны верить так же как в то, что Нити очень хороши для еды.
И вот тогда Тиллек говорила Историю и рассказывала о Дне, когда Нити Упали на Перн и как они пожирали людей.
О том, как тяжело сражались люди огнем — источником жара и света, который прибрежные дельфины могли распознать, но никогда не могли потрогать — чтобы сжигать Нити в небесах, чтобы они не смогли упасть на землю и есть ее или упасть на людей и их животных и тоже есть их. Когда все вещи, привезенные людьми со Старой Земли, истощились, дельфины помогли людям провести множество кораблей Дюнкерка на север, где они могли получить защиту в больших пещерах, отказавшись от приятных теплых южных вод. Кибби всегда нравилось слушать, как дельфины помогли маленьким корабликам совершить свое долгое путешествие, несмотря на шторма и необходимость пересечения Великих Течений. В Форте тоже был Колокол Дельфинов. И было еще много хороших лет сотрудничества дельфинов со своими напарниками. До Болезни.
Кибби знал, что умерли не все люди: все еще плавали корабли с людьми на борту, и на земле можно было заметить работающих людей, если было не время Падения Нитей.
Поскольку у Кибби был напарник, он знал людей, все их слабости, и их умение лечить те немногие болезни, которым подвержены дельфины. Но молодежь в его стае не понимает, почему дельфины должны беспокоится. — Это традиция. Мы всегда делали так, как мы делаем сейчас. Мы всегда должны следовать Традициям.
— Почему люди хотят прийти в воду? Они не могут отдаться на волю течений, как это можем мы.
— Когда-то люди плавали так же хорошо, как дельфины, — отвечал Кибби.
— Но мы не можем ходить по земле, — говорили малыши.
— Зачем нам это?
— У нас разное строение тела с разными потребностями: у дельфинов в воде, а у человечества в земле.
— Верно. Каждому свое.
— Почему люди хотят прийти в воду? Почему бы им ни остаться на земле, а воду оставить для нас?
— Им, также как и нам, нужна рыба, которая находится в море, — говорил Кибби. Приходилось повторять эти слова для молодых помногу раз, прежде чем они понимали. — Им нужно путешествовать в другие места на земле и единственный путь туда — по воде.
— У них есть драконы, которые летают.
— Не у каждого есть дракон, чтобы летать.
— А драконы похожи на нас?
— Я полагаю, что это так, но в последнее время мы видели немногих.
Однажды, говорю вам, они будут плавать вместе с нами.
— Как они могут плавать с их огромными крыльями?
— Они складывают их вдоль спины.
— Странные существа.
— Многие сухопутные существа выглядят для нас странно, — говорил Кибби, изящно качаясь на волнах рядом с малышами, которых он обучал.
Лично Кибби считал людей неповоротливыми и неуклюжими существами в воде и даже вне ее. Они, тем не менее, в воде выглядят немного более грациозно, особенно если плавают подобно дельфинам, держа ноги вместе. И все-таки, некоторые из них тратят много энергии впустую, дрыгая ногами раздельно.
Теперь же люди не следуют традициям, установленным предками, но это никоим образом не означает, что дельфины должны быть менее внимательны, сберегая традиции.
Очень немногие капитаны склоняются за борт своего корабля, когда их сопровождают дельфины; очень немногие спрашивают о делах стаи и расположении косяков рыбы. Очень немногие угощают рыбой сопровождающих в знак благодарности за помощь. Конечно же, было еще много сезонов, когда дельфины находили и приносили людям утонувшие коробки. И было много сезонов, когда дельфинеры плавали со своими напарниками на большие расстояния.
Грустно, когда традициями пренебрегают, думал Кибби. Такой, например, как ответ на Колокол.
Он в последний раз проплыл перед причалом, осматривая покинутое здание. В последний раз он ударил в колокол, думая, что звучит он очень печально. Кибби чувствовал тишину, некогда заполненную людскими звуками, вспоминал хорошую работу, которую они делали вместе и игры, в которые они играли.
Махнув на прощанье хвостом, он развернулся и начал свое долгое путешествие к Большой Впадине в Северо-западном море, чтобы сообщить Тиллеку, что опять никто не ответил на Колокол. Люди, плывущие на кораблях, не узнают о последних опасностях, когда согласно долгу дельфины придут об этом сообщить. Как сказала Тиллек, дельфины должны продолжать патрулирование линии побережья чтобы, если человек когда-нибудь будет слушать, дельфины могли сообщить ему об изменениях и спасти корабль от крушения на неизвестных рифах или скалах; сообщить о том, где изменившиеся Течения могут представлять опасность для кораблей и людей, плывущих на них.
Кибби в последний раз потянул за веревку колокола. Он и Кори по очереди делали это весь день, но теперь, когда солнце опускалось за высокую землю, им по-прежнему никто не ответил. Обычно кто-нибудь выходил из жилища Людей в доке: хотя бы один из лодочников. Но лодки покачивались рядом с высоким причалом и было очевидно, что давно уже никто не выходил на них, даже ловить рыбу.
Кори с отвращением щелкнула на него. Другие из их стаи, устав ждать пока люди их накормят, ушли в богатые северные воды, где в это время было полно мелкой рыбешки.
Она винила его в своем голоде, настолько раздраженная недостатком человеческого внимания, что отказывалась говорить.
— Была болезнь. Бен говорил нам это, — напомнил ей Кибби.
— Он был очень плох, — ответила Кори, неохотно воспользовавшись Речью. — Люди могут умирать.
— Да. Это правда, — Кибби был один из самых старых в их стае и у него было двое напарников дельфинеров. Он все еще с нежностью вспоминал Эмми, его первую напарницу. Она была такой же рыбой, как и он, несмотря на то, что ей приходилось одевать ласты и у нее не было плавников.
Она лучше всего чесала ему подбородок и точно знала, где нужно сдирать старую кожу. Когда он был ранен, она оставалась в воде в его вольере днем и ночью, пока не убедилась, что он выздоровеет. Он никогда не пережил бы ту длинную и глубокую рану, если бы она не зашила ее и не дала ему человеческих лекарств, предотвративших инфекцию.
У Кори был только один человек, да и видела она его совсем не долго. Это объясняло ее скептичное настроение. Она не общалась с людьми столько, сколько общался Кибби. Теперь покинутый. Они хорошо поработали вместе, хотя осталось еще много длинных отрезков береговой линии, которую нужно нанести на карту, и много косяков рыбы, за которыми нужно следить. Работа была веселой, но и для игр находилось время. В последнее время, все, что он был способен сделать для поддержания Договора дельфинов с людьми, так это следовать за кораблями, чтобы убедиться, что никто не выпал за борт и помочь спасению, если это вдруг произойдет. Его предупреждения о надвигающихся штормах можно было бы принять во внимание, но люди иногда игнорировали советы, особенно если рыба шла хорошо.
Кибби был один из тех, кого выбрали служить возле Северо-западной Впадины, где живет Тиллек, выбранный всеми стаями за мудрость. Имя, данное Предводителю Стай, было традиционным. Он учил так, как делали инструкторы дельфинов: почему дельфины последовали за людьми в этот мир, такой далекий от вод Земли, в которых они развились. Это был шанс заселить чистые воды незагрязненного мира и жить так, как жили дельфины, пока тех-но-ло-ги-я (он очень хорошо научился говорить это слово) не испортила Старые Океаны Человечества. Он знал и учил этому, несмотря на удивление, которое это вызывало, что дельфины когда-то ходили по земле. Именно поэтому они дышали воздухом, и Природа требовала подниматься на поверхность, чтобы вдохнуть кислорода.
Одной из любимых историй Кибби была та, которую Тиллек с большой гордостью рассказывала со всеми подробностями: как однажды дельфиний народ почтил тех, кто погиб, когда один из космических кораблей потерпел крушение и утонул в море. С тех пор дельфины Перна почитали все похороны своим эскортом. Люди не просили дельфинов включить эту церемонию в свои традиции, но они всегда казались благодарными за это.
Изучение Имен Дельфинов, которые спали в Большом Сне и сопровождали человечество к этим новым чистым морям Перна, был важный урок. Из этих имен выбирается одно для каждого новорожденного детеныша дельфинов, чтобы прославлять первых Дельфинов и тех, кто родился в Годы Перед Нитями. Имена были переложены на музыку дельфинов и могли быть пропеты в долгих странствиях по Великим Течениям. Имя всегда обязательно пропеть перед тем как молодой дельфин попытается пересечь большой Водоворот в Северо-западной Впадине или даже маленький Водоворот в Восточном море.
Кое-чему Тиллек учит просто потому, что эти вопросы имеют значение как детали общей истории. Большой Сон, например, озадачивает всех, потому что дельфины не нуждаются во сне. А проспать пятнадцать лет было вообще невероятно. Дельфины знают, что яркие мигающие точки в небе называются «звезды» и там их великое множество. Тиллек не могла сказать, которая была Старой Землей. У людей было устройство, позволяющее видеть очень далеко. Поскольку звезды находятся в воздухе, дельфины не могут звуком прозондировать их. А еще там есть три точки света, на рассвете и закате, которые постоянны. Тиллек говорила, что это космические корабли, которые принесли на Перн человечество и дельфиний народ. Они должны принимать все на веру, говорила она, поскольку она научилась этому от Тиллека, который учил ее. В нужно верить, даже если и нет возможности все проверить. Это была История.
И История была одним из Великих Подарков Человечества, данных дельфиньему народу: История была памятью о прошлых событиях. Чтобы дельфины могли пересказывать Историю, им подарили возможность говорить так, как это делали люди. Это был еще один Великий Подарок человечества. Благодаря этому они могли повторять слова Истории: слова, которые звучат как человеческая речь, а не дельфинья. И они могут говорить с людьми и между собой словами, а не звуками моря.
Кибби очень хорошо давалось изучение всех слов, которые люди использовали в общении с дельфинами и все специальные подводные сигналы. А еще он хорошо пел слова, поэтому он выбрал самых способных молодых из своей стаи, чтобы те шли вместе с ним в воды Тиллека и закончили свое обучение. Кибби знал традиции в отношениях между дельфинами и людьми: дельфины должны защищать людей в воде настолько, насколько позволяют их способности, при любой погоде и в любых условиях, даже ценой жизни дельфина для спасения слабого человека; они должны предупреждать людей о плохой погоде, показывать расположение косяков рыбы и предупреждать о разнообразных морских опасностях. Взамен этого люди обещали удалять любую кровавую рыбу, которая может присосаться к телу дельфина; помочь запутавшемуся или попавшему на мель дельфину; лечить больных и ухаживать за раненными, говорить с ними и быть напарниками, если сам дельфин того пожелает.
В ранние дни на Перне дельфины и люди с большим удовольствием исследовали новые моря; то были важные годы: годы жизни Человека по имени Тиллек, которого все уважали. Колокол Дельфинов был установлен в заливе Монако, и морские и сухопутные жители пообещали друг другу отвечать всегда, когда зазвонит Колокол. В те дни у каждого молодого дельфина был напарник человек, чтобы помочь с обучением, чтобы исследовать моря, глубокие пропасти, Великие Течения и обе Впадины, Большую и Малую. То были дни уважения всех к каждому человеку, будь он морским или сухопутным.
Тиллек всегда с уважением говорила о людях и строго наказывала любого малыша, который использовал термин «длинноногий» или «бесплавниковый», как теперь некоторые дельфины нахально их описывали. Когда какой-нибудь несмышленыш жаловался что люди не выполняют свою часть древнего соглашения, Тиллек со всей строгостью говорила ему что никто не освобождал дельфиний народ от выполнения своей части. Человечество прекратило исследование Перна, чтобы защищать свои земли от Нитей.
А вот это утверждение казалось весьма глупым и всегда вызывало шутливые щелчки, выражающие бессмыслицу. Почему люди не едят Нити подобно дельфинам?
На это Тиллек отвечала, что у людей иное строение тела и они вынуждены жить на земле, где Нити не тонут, а разъедают человеческое тело наподобие кровавой рыбы, высасывая из него всю жизнь. Но не долго, а почти мгновенно, за время нескольких вдохов, при этом поглощая все тело человека.
Этот еще одно понятие, которому все дельфины должны верить так же как в то, что Нити очень хороши для еды.
И вот тогда Тиллек говорила Историю и рассказывала о Дне, когда Нити Упали на Перн и как они пожирали людей.
О том, как тяжело сражались люди огнем — источником жара и света, который прибрежные дельфины могли распознать, но никогда не могли потрогать — чтобы сжигать Нити в небесах, чтобы они не смогли упасть на землю и есть ее или упасть на людей и их животных и тоже есть их. Когда все вещи, привезенные людьми со Старой Земли, истощились, дельфины помогли людям провести множество кораблей Дюнкерка на север, где они могли получить защиту в больших пещерах, отказавшись от приятных теплых южных вод. Кибби всегда нравилось слушать, как дельфины помогли маленьким корабликам совершить свое долгое путешествие, несмотря на шторма и необходимость пересечения Великих Течений. В Форте тоже был Колокол Дельфинов. И было еще много хороших лет сотрудничества дельфинов со своими напарниками. До Болезни.
Кибби знал, что умерли не все люди: все еще плавали корабли с людьми на борту, и на земле можно было заметить работающих людей, если было не время Падения Нитей.
Поскольку у Кибби был напарник, он знал людей, все их слабости, и их умение лечить те немногие болезни, которым подвержены дельфины. Но молодежь в его стае не понимает, почему дельфины должны беспокоится. — Это традиция. Мы всегда делали так, как мы делаем сейчас. Мы всегда должны следовать Традициям.
— Почему люди хотят прийти в воду? Они не могут отдаться на волю течений, как это можем мы.
— Когда-то люди плавали так же хорошо, как дельфины, — отвечал Кибби.
— Но мы не можем ходить по земле, — говорили малыши.
— Зачем нам это?
— У нас разное строение тела с разными потребностями: у дельфинов в воде, а у человечества в земле.
— Верно. Каждому свое.
— Почему люди хотят прийти в воду? Почему бы им ни остаться на земле, а воду оставить для нас?
— Им, также как и нам, нужна рыба, которая находится в море, — говорил Кибби. Приходилось повторять эти слова для молодых помногу раз, прежде чем они понимали. — Им нужно путешествовать в другие места на земле и единственный путь туда — по воде.
— У них есть драконы, которые летают.
— Не у каждого есть дракон, чтобы летать.
— А драконы похожи на нас?
— Я полагаю, что это так, но в последнее время мы видели немногих.
Однажды, говорю вам, они будут плавать вместе с нами.
— Как они могут плавать с их огромными крыльями?
— Они складывают их вдоль спины.
— Странные существа.
— Многие сухопутные существа выглядят для нас странно, — говорил Кибби, изящно качаясь на волнах рядом с малышами, которых он обучал.
Лично Кибби считал людей неповоротливыми и неуклюжими существами в воде и даже вне ее. Они, тем не менее, в воде выглядят немного более грациозно, особенно если плавают подобно дельфинам, держа ноги вместе. И все-таки, некоторые из них тратят много энергии впустую, дрыгая ногами раздельно.
Теперь же люди не следуют традициям, установленным предками, но это никоим образом не означает, что дельфины должны быть менее внимательны, сберегая традиции.
Очень немногие капитаны склоняются за борт своего корабля, когда их сопровождают дельфины; очень немногие спрашивают о делах стаи и расположении косяков рыбы. Очень немногие угощают рыбой сопровождающих в знак благодарности за помощь. Конечно же, было еще много сезонов, когда дельфины находили и приносили людям утонувшие коробки. И было много сезонов, когда дельфинеры плавали со своими напарниками на большие расстояния.
Грустно, когда традициями пренебрегают, думал Кибби. Такой, например, как ответ на Колокол.
Он в последний раз проплыл перед причалом, осматривая покинутое здание. В последний раз он ударил в колокол, думая, что звучит он очень печально. Кибби чувствовал тишину, некогда заполненную людскими звуками, вспоминал хорошую работу, которую они делали вместе и игры, в которые они играли.
Махнув на прощанье хвостом, он развернулся и начал свое долгое путешествие к Большой Впадине в Северо-западном море, чтобы сообщить Тиллеку, что опять никто не ответил на Колокол. Люди, плывущие на кораблях, не узнают о последних опасностях, когда согласно долгу дельфины придут об этом сообщить. Как сказала Тиллек, дельфины должны продолжать патрулирование линии побережья чтобы, если человек когда-нибудь будет слушать, дельфины могли сообщить ему об изменениях и спасти корабль от крушения на неизвестных рифах или скалах; сообщить о том, где изменившиеся Течения могут представлять опасность для кораблей и людей, плывущих на них.
ГЛАВА 1
Когда тем утром, мастер-рыбак Алеми пришел к холду Райдиса, то увидел своего приятеля по рыбалке ждущего в полной готовности.
— Я думал ты уже никогда не придешь, дядя Алеми, — сказал Райдис тоном, граничащим с обвинением.
— Последний час он сидит на веранде, — с торжеством сказала Арамина Алеми, пытаясь согнать с лица улыбку. — Он встал, когда еще не рассвело! — она закатила глаза.
— Дядя Алеми говорит, что лучше всего клюет на рассвете, — снисходительно сообщил Райдис своей маме, спрыгнув через три ступеньки, и поспешил пожать крепкую, мозолистую руку своего любимого дяди.
— Я не знаю, что взволновало его больше: ловля рыбы с тобой или возможность посетить Встречу у Сваки этим вечером. — Она погрозила пальчиком своему маленькому сыну. — Запомни, тебе надо будет поспать этим вечером.
— Сейчас я иду ловить рыбы, — сказал Райдис, игнорируя угрозу. — Я взял с собой немного закусить, — он продемонстрировал сетку с бутылкой воды и завернутым бутербродом, — и еще мой спасательный жилет, — презрительно добавил он.
— Ты ведь знаешь, что я тоже ношу свой, — доверительно сказал Алеми, похлопав паренька по плечу.
Арамина хихикнула:
— Это единственная причина, по которой он носит свой.
— Я хорошо плаваю! — объявил Райдис твердым громким голосом. — Я плаваю не хуже любой рыбы!
— Да, конечно, — спокойно согласилась его мама.
— Я же сам учил тебя, — бодро ответил Алеми. — А я, плаваю намного лучше тебя, однако, для спокойствия в маленькой лодке я ношу спасательный жилет.
— И во время шторма, — добавил Райдис, что бы доказать, что он отлично запомнил урок о спасательных жилетах. — Мама сделала мне мой, — сказал он, гордо вздернув подбородок над жилетом и улыбаясь ей. — С любовью в каждом стежке!
— Давай, парень, время идет, — поторопил его Алеми. Помахав рукой Арамине на прощанье, он пошел со своим грузом вниз, на пляж, к маленькой плоскодонной лодке, которая переправит их туда, где, как Алеми чувствовал, они найдут большую красноперку. Ее, как было обещано, пожарят на вечернем торжестве у Сваки.
Сваки был частью жизни Райдиса, сколько тот себя помнил. Приземистый, бывший солдат, присоединившийся к Джейду и Арамине, когда тетя Темма и дядя Назер прибыли с севера. Он жил в одном из маленьких домиков, выполняя случайную и необходимую работу в холде Райская река.
Сваки знал много историй об охране всех холдов, в которых служил. Он рассказывал их очарованному маленькому мальчику. Отец Райдиса, Джейд, никогда не говорил о проблеме отщепенцев, которая свела его и Сваки вместе. Сваки, будучи сам очень свирепым, не прощал отщепенцев, за то, что они убивали невинных людей и животных, только для того, что бы увидеть, как течет их кровь. И он никогда не упоминал, что сделал Джейд в те дни. Кроме того, он делал вид, что это было связано с теми отщепенцами, которые атаковали караван Лилиенкампов, разорив торговое дело семьи Джейда.
Если бы Райдиса спросили, кого он больше всего любит — за исключением его отца, конечно же, — Сваки или Алеми, ему пришлось бы глубоко призадуматься.
И Сваки и Алеми занимали значительное место в молодой жизни Райдиса. Сегодня Райдису выпало две возможности: утром вместе с Алеми ловить рыбу, а вечером попировать, отмечая семьдесят пятый Оборот в жизни Сваки!
Навалившись вместе, они с легкостью столкнули ялик с песчаной мели в спокойно плескавшуюся воду. Они шли, пока вода не стала доставать Райдису до пояса, тогда Алеми знаками показал ему запрыгнуть и взять весло. Это было главное отличие между двумя наставниками Райдиса: Сваки много говорил, а Алеми использовал жесты там, где другой человек использовал бы слова.
Одним могучим толчком Алеми отправил ялик вперед через небольшую волну и запрыгнул. В ответ на другой привычный жест Райдис подвинулся к корме и начал грести своим веслом, что бы сохранить движение вперед, пока Алеми развернет парус, позволив, утлегарю расправится. Утренний бриз наполнил парус и Райдис, прекратив грести, перебрался к килю, направив весло вдоль кормы, он укрепил его в специальный клин, что бы крепко закрепить на месте.
— Слева по борту земля! — свистнул Алеми, аккомпанируя своей команде соответствующими жестами. Когда, утлегарь наклонился, он проворно увернулся, и, пробравшись вдоль лееров, уселся рядом с товарищем по плаванию. Алеми приспустил парус и положил свободную руку за спину Райдису, инстинктивно ища руль.
Хорошенькая супруга Алеми подарила ему трех замечательных девочек и вынашивала четвертого ребенка, который, как оба горячо надеялись, будет мальчиком. Но до того времени Алеми «практиковался» с Райдисом. Джейд одобрял это, потому что прибрежный житель должен ощущать щедрость и изменчивость моря, да и Райдису принесет пользу владение не одним мастерством.
Алеми носом втянул бриз, дувший с берега и пахнущий тропиками и экзотическими цветами. Он решил, что ветер изменится, когда они выйдут из русла Райской реки. Алеми не собирался отплывать далеко от земли. А недалеко от берега, со стороны Великого Южного Течения они наверняка найдут красноперку, которая там ходит огромными косяками. Вчера Алеми послал два меньших корабля из своего небольшого флота на встречу этим косякам. Как только починка его судна будет завершена, он со своей командой последует за ними.
Алеми было очень приятно оказаться на берегу, на Встрече у Сваки. Он мог потерять дневной лов рыбы, но пока главные детали не отремонтированы, он вынужден оставаться на берегу.
Когда они дошли до мели в устье реки, маленький ялик начал брыкаться и подпрыгивать. Раздался веселый смех Райдиса, наслаждающегося игрой лодки на волнах.
Затем Алеми, заметив на поверхности воды блеск и сверкание, коснулся плеча Райдиса и указал ему на воду. Мальчик прислонился к нему и посмотрел вдоль вытянутой руки, взволнованно кивнул, тоже увидев косяк рыб. Так много рыбы, пытающей втиснуться в одно место, что казалось, будто они были на спинах друг у друга.
В едином порыве они добрались до удочек, которые были сложены под планширом. Это были крепкие удочки из самого лучшего бамбука, с катушками крепчайшей, крепко скрученной лески, и крючками ручной работы кузнеца холда, с жалом, способным удержать за глотку самую хитрую красноперку.
Для вечернего празднества нужно двенадцать красноперок, каждая длиной с руку взрослого человека. Будут мясные колбаски, жаркое из сочного верра, но больше всего Сваки любил красноперку. Он сначала хотел пойти вместе с ними, говорил Сваки Райдису прошлым вечером, но ему пришлось остаться и организовать свою Встречу, потому как никто не сделает ее так, как он хочет.
Алеми разрешил Райдису самому насадить на свой крючок внутренности моллюска, которые красноперка любит больше всего. Райдис аккуратно наживлял слизистую массу на крючок, от усердия высунув изо рта кончик языка. Он посмотрел на Алеми и увидел одобрительный кивок. Затем, очень ловким для мальчика его возраста броском, он закинул крючок с наживкой в воду по правому борту лодки. Что бы дать мальчишке шанс первым поймать рыбу Алеми занялся свертыванием паруса и другой рутиной работой. Потом, тоже, сел на крышу кубрика и закрепил удочку с левого борта.
Им не пришлось долго ждать, пока рыба клюнет. Райдису повезло первому.
Его удочка так изогнулась, что ее кончик почти коснулся неспокойных волн, когда красноперка начала бороться с приманкой. Райдис, кусая губу от напряжения, с глазами наполненными решимостью, встал обеими ногами на сиденье и потянул удочку на себя. Ворча, он изо всех сил тянул удочку, пытаясь затащить этого монстра в лодку. Алеми выставил руку за его спиной, готовый перехватить удочку, если рыба окажется слишком сильной.
От напряжения Райдис часто и тяжело дышал, когда, так же измотанная красноперка, слабо извиваясь, показалась из воды с правого борта. Одним ловким движением Алеми поймал ее саком и затащил на борт; Райдис издал радостный возглас, увидев размеры рыбины.
— Пока что это самый большой, правда, дядя Алеми? Это самый большой, из тех, что я поймал. А? Самый большой и хороший!
— Действительно, — коротко ответил Алеми. Рыба была не длиннее его предплечья, но это хорошая добыча для мальчика.
В этот момент его леска тоже натянулась.
— У тебя тоже клюнуло. У тебя клюет!
— Вижу. Со следующей тебе придется справиться самому.
Алеми изумило сопротивление клюнувшей рыбы. Ему пришлось напрячь все свои силы, чтобы не дать удочке выскочить из рук. На какой-то мимолетный миг ему показалось, что он по недосмотру поймал морского спутника, которого, насколько он знал, еще ни один рыбак не ловил. Он успокоился, увидев красные плавники, когда рыба изогнулась над поверхностью, пытаясь сорваться с крючка.
— Она огромна! — завопил Райдис и с благоговением посмотрел на мастера-рыбака.
— Ага, большая, то, что надо, — сказал Алеми, ставя в упор ногу под сиденьем, чтобы получить преимущество над сопротивляющейся рыбой. — И она тянет лодку!
Для Алеми было очевидно еще и то, что рыба тянет их прямо к краю Южного Течения. Он уже даже мог заметить разницу цветов моря и течения.
— Мы прямо в центре косяка! — крикнул Райдис, подобравшись к краю борта и взглянув вниз на стремительные тела, окружавшие их маленький ял.
— Лучше ударь по голове, то, что поймал, пока оно не уплыло за борт, — сказал Алеми, кивнув в сторону барахтающихся рядом рыб, не желая, чтобы их жир покрыл всю палубу. Он умудрился накрутить значительную часть лески на руку, хотя конец удочки и ушел плавно под воду. Он сильно потянул и получил возможность намотать ее немного.
— Это самая сильная рыба, которую ты когда-либо ловил, — сказал Райдис. Он ловко ударил красноперку по голове и бросил ее в бак, не забыв быстро закрепить крышку.
Бросив взгляд на Южное Течение, Алеми ускорил процесс вылавливания. Райдис подбадривал его возгласами вперемешку с сообщениями об огромности рыбы, так что Алеми надеялся, что он выиграет эту борьбу.
— Приготовь сак! — отдал приказ Алеми, подтягивая свою добычу ближе к левому борту ялика.
Райдис был наготове, но брыкающаяся рыба была слишком большой и тяжелой для его юных рук, и Алеми кинул удочку, чтобы помочь ему. Как только они втянули рыбу на борт, Алеми, долбанув ее по голове, шагнул через нее к румпелю, чтобы изменить курс яла в сторону от Южного Течения. Они были достаточно близко к нему, чтобы можно было видеть быстрый поток и наполнявшую его непоколебимый путь рыбу.
— Ух, ты, посмотри на это, дядь Алеми! — крикнул Райдис, показывая окровавленным пальцем на косяк красноперок, — можем мы здесь половить?
— Только не в Течении, парень, если только ты не хочешь продолжить плавание и пропустить Встречу сегодня вечером.
— Я не хочу этого де... — глаза Райдиса расширились, и его рот широко открылся, когда он оглянулся. — Ого!
Алеми повернул голову через плечо и затаил дыхание. Сгущаясь за ними, слишком близко, что бы добраться до безопасного устья реки, шел черный шквал, один из тех, которыми славился здешний берег: шквал, который не поддавался даже его отточенному морскому чутью. Сильный порыв ветра ударил в лицо, отчего заслезились глаза. Когда Алеми передвинулся, чтобы укрепить утлегарь, жестом приказав Райдису вспомнить все, чему он был обучен как раз на случай такой ситуации. Алеми проклинал капризную погоду, не давшую ни одного предупреждения, которые он привык замечать в водах Нератского залива, где он оттачивал свое мастерство.
Его отец, Янус, всегда ругал безрассудство человека, настаивающего на плавании в Великих Течениях, когда рядом есть спокойные воды, в которых можно поймать, так же много рыбы, но уже без риска. Алеми, который скорее любил риск, никогда не соглашался с отцом на этот счет, так же, как и другие.
Он слегка потянул за узел жилет Райдиса, успокаивающе улыбнулся, и поднял якорь.
— Ну, что должен делать рыбак на ветру, Райдис? — он перекрикивал поднимающийся ветер, который заглушал его слова.
— Идти против него! Или плыть с ним! — Райдис улыбался со всей нахальной самоуверенностью, присущей его возрасту. Он вцепился в руку, которой Алеми обхватил его, когда они привязывали друг друга в кубрике. — Что из этого делать сейчас?
— Плыть по ветру! — сказал Алеми, устанавливая курс, так, чтобы порывистый ветер дул ему в затылок, держа нос корабля в соответствии с направлением волн.
Их ялик был очень хрупок для открытых морей, так что внезапный шквал, такой как этот, мог запросто его перевернуть. Алеми всей душой надеялся, что это будет короткий шторм. Один большой вал поперек лодки и они будут потоплены.
Береговая линия исчезла в темноте окружающего их шторма, но не это волновало Алеми, а возможность попасться в Великое Южное Течение, которое может унести их очень далеко от земли. Или разбить о невидимый для них мыс, за бухтой Райской реки. Вращая румпель из стороны в сторону, он надеялся, что ветер снесет их вправо, в сторону берега. Но ветры здесь были так же непредсказуемы, как моря. Он проверил барометр — один из новых инструментов, которые ввел Айвас для наблюдения за погодой. Зная, что он привык к более спокойным водам Нератского залива, Алеми воспользовался советом, несмотря на насмешки рыбаков. Он так же изучил погодные карты и подробную информацию об этих водах, накопленные древними в кажущихся неистощимыми «файлах» Айваса.
— Я думал ты уже никогда не придешь, дядя Алеми, — сказал Райдис тоном, граничащим с обвинением.
— Последний час он сидит на веранде, — с торжеством сказала Арамина Алеми, пытаясь согнать с лица улыбку. — Он встал, когда еще не рассвело! — она закатила глаза.
— Дядя Алеми говорит, что лучше всего клюет на рассвете, — снисходительно сообщил Райдис своей маме, спрыгнув через три ступеньки, и поспешил пожать крепкую, мозолистую руку своего любимого дяди.
— Я не знаю, что взволновало его больше: ловля рыбы с тобой или возможность посетить Встречу у Сваки этим вечером. — Она погрозила пальчиком своему маленькому сыну. — Запомни, тебе надо будет поспать этим вечером.
— Сейчас я иду ловить рыбы, — сказал Райдис, игнорируя угрозу. — Я взял с собой немного закусить, — он продемонстрировал сетку с бутылкой воды и завернутым бутербродом, — и еще мой спасательный жилет, — презрительно добавил он.
— Ты ведь знаешь, что я тоже ношу свой, — доверительно сказал Алеми, похлопав паренька по плечу.
Арамина хихикнула:
— Это единственная причина, по которой он носит свой.
— Я хорошо плаваю! — объявил Райдис твердым громким голосом. — Я плаваю не хуже любой рыбы!
— Да, конечно, — спокойно согласилась его мама.
— Я же сам учил тебя, — бодро ответил Алеми. — А я, плаваю намного лучше тебя, однако, для спокойствия в маленькой лодке я ношу спасательный жилет.
— И во время шторма, — добавил Райдис, что бы доказать, что он отлично запомнил урок о спасательных жилетах. — Мама сделала мне мой, — сказал он, гордо вздернув подбородок над жилетом и улыбаясь ей. — С любовью в каждом стежке!
— Давай, парень, время идет, — поторопил его Алеми. Помахав рукой Арамине на прощанье, он пошел со своим грузом вниз, на пляж, к маленькой плоскодонной лодке, которая переправит их туда, где, как Алеми чувствовал, они найдут большую красноперку. Ее, как было обещано, пожарят на вечернем торжестве у Сваки.
Сваки был частью жизни Райдиса, сколько тот себя помнил. Приземистый, бывший солдат, присоединившийся к Джейду и Арамине, когда тетя Темма и дядя Назер прибыли с севера. Он жил в одном из маленьких домиков, выполняя случайную и необходимую работу в холде Райская река.
Сваки знал много историй об охране всех холдов, в которых служил. Он рассказывал их очарованному маленькому мальчику. Отец Райдиса, Джейд, никогда не говорил о проблеме отщепенцев, которая свела его и Сваки вместе. Сваки, будучи сам очень свирепым, не прощал отщепенцев, за то, что они убивали невинных людей и животных, только для того, что бы увидеть, как течет их кровь. И он никогда не упоминал, что сделал Джейд в те дни. Кроме того, он делал вид, что это было связано с теми отщепенцами, которые атаковали караван Лилиенкампов, разорив торговое дело семьи Джейда.
Если бы Райдиса спросили, кого он больше всего любит — за исключением его отца, конечно же, — Сваки или Алеми, ему пришлось бы глубоко призадуматься.
И Сваки и Алеми занимали значительное место в молодой жизни Райдиса. Сегодня Райдису выпало две возможности: утром вместе с Алеми ловить рыбу, а вечером попировать, отмечая семьдесят пятый Оборот в жизни Сваки!
Навалившись вместе, они с легкостью столкнули ялик с песчаной мели в спокойно плескавшуюся воду. Они шли, пока вода не стала доставать Райдису до пояса, тогда Алеми знаками показал ему запрыгнуть и взять весло. Это было главное отличие между двумя наставниками Райдиса: Сваки много говорил, а Алеми использовал жесты там, где другой человек использовал бы слова.
Одним могучим толчком Алеми отправил ялик вперед через небольшую волну и запрыгнул. В ответ на другой привычный жест Райдис подвинулся к корме и начал грести своим веслом, что бы сохранить движение вперед, пока Алеми развернет парус, позволив, утлегарю расправится. Утренний бриз наполнил парус и Райдис, прекратив грести, перебрался к килю, направив весло вдоль кормы, он укрепил его в специальный клин, что бы крепко закрепить на месте.
— Слева по борту земля! — свистнул Алеми, аккомпанируя своей команде соответствующими жестами. Когда, утлегарь наклонился, он проворно увернулся, и, пробравшись вдоль лееров, уселся рядом с товарищем по плаванию. Алеми приспустил парус и положил свободную руку за спину Райдису, инстинктивно ища руль.
Хорошенькая супруга Алеми подарила ему трех замечательных девочек и вынашивала четвертого ребенка, который, как оба горячо надеялись, будет мальчиком. Но до того времени Алеми «практиковался» с Райдисом. Джейд одобрял это, потому что прибрежный житель должен ощущать щедрость и изменчивость моря, да и Райдису принесет пользу владение не одним мастерством.
Алеми носом втянул бриз, дувший с берега и пахнущий тропиками и экзотическими цветами. Он решил, что ветер изменится, когда они выйдут из русла Райской реки. Алеми не собирался отплывать далеко от земли. А недалеко от берега, со стороны Великого Южного Течения они наверняка найдут красноперку, которая там ходит огромными косяками. Вчера Алеми послал два меньших корабля из своего небольшого флота на встречу этим косякам. Как только починка его судна будет завершена, он со своей командой последует за ними.
Алеми было очень приятно оказаться на берегу, на Встрече у Сваки. Он мог потерять дневной лов рыбы, но пока главные детали не отремонтированы, он вынужден оставаться на берегу.
Когда они дошли до мели в устье реки, маленький ялик начал брыкаться и подпрыгивать. Раздался веселый смех Райдиса, наслаждающегося игрой лодки на волнах.
Затем Алеми, заметив на поверхности воды блеск и сверкание, коснулся плеча Райдиса и указал ему на воду. Мальчик прислонился к нему и посмотрел вдоль вытянутой руки, взволнованно кивнул, тоже увидев косяк рыб. Так много рыбы, пытающей втиснуться в одно место, что казалось, будто они были на спинах друг у друга.
В едином порыве они добрались до удочек, которые были сложены под планширом. Это были крепкие удочки из самого лучшего бамбука, с катушками крепчайшей, крепко скрученной лески, и крючками ручной работы кузнеца холда, с жалом, способным удержать за глотку самую хитрую красноперку.
Для вечернего празднества нужно двенадцать красноперок, каждая длиной с руку взрослого человека. Будут мясные колбаски, жаркое из сочного верра, но больше всего Сваки любил красноперку. Он сначала хотел пойти вместе с ними, говорил Сваки Райдису прошлым вечером, но ему пришлось остаться и организовать свою Встречу, потому как никто не сделает ее так, как он хочет.
Алеми разрешил Райдису самому насадить на свой крючок внутренности моллюска, которые красноперка любит больше всего. Райдис аккуратно наживлял слизистую массу на крючок, от усердия высунув изо рта кончик языка. Он посмотрел на Алеми и увидел одобрительный кивок. Затем, очень ловким для мальчика его возраста броском, он закинул крючок с наживкой в воду по правому борту лодки. Что бы дать мальчишке шанс первым поймать рыбу Алеми занялся свертыванием паруса и другой рутиной работой. Потом, тоже, сел на крышу кубрика и закрепил удочку с левого борта.
Им не пришлось долго ждать, пока рыба клюнет. Райдису повезло первому.
Его удочка так изогнулась, что ее кончик почти коснулся неспокойных волн, когда красноперка начала бороться с приманкой. Райдис, кусая губу от напряжения, с глазами наполненными решимостью, встал обеими ногами на сиденье и потянул удочку на себя. Ворча, он изо всех сил тянул удочку, пытаясь затащить этого монстра в лодку. Алеми выставил руку за его спиной, готовый перехватить удочку, если рыба окажется слишком сильной.
От напряжения Райдис часто и тяжело дышал, когда, так же измотанная красноперка, слабо извиваясь, показалась из воды с правого борта. Одним ловким движением Алеми поймал ее саком и затащил на борт; Райдис издал радостный возглас, увидев размеры рыбины.
— Пока что это самый большой, правда, дядя Алеми? Это самый большой, из тех, что я поймал. А? Самый большой и хороший!
— Действительно, — коротко ответил Алеми. Рыба была не длиннее его предплечья, но это хорошая добыча для мальчика.
В этот момент его леска тоже натянулась.
— У тебя тоже клюнуло. У тебя клюет!
— Вижу. Со следующей тебе придется справиться самому.
Алеми изумило сопротивление клюнувшей рыбы. Ему пришлось напрячь все свои силы, чтобы не дать удочке выскочить из рук. На какой-то мимолетный миг ему показалось, что он по недосмотру поймал морского спутника, которого, насколько он знал, еще ни один рыбак не ловил. Он успокоился, увидев красные плавники, когда рыба изогнулась над поверхностью, пытаясь сорваться с крючка.
— Она огромна! — завопил Райдис и с благоговением посмотрел на мастера-рыбака.
— Ага, большая, то, что надо, — сказал Алеми, ставя в упор ногу под сиденьем, чтобы получить преимущество над сопротивляющейся рыбой. — И она тянет лодку!
Для Алеми было очевидно еще и то, что рыба тянет их прямо к краю Южного Течения. Он уже даже мог заметить разницу цветов моря и течения.
— Мы прямо в центре косяка! — крикнул Райдис, подобравшись к краю борта и взглянув вниз на стремительные тела, окружавшие их маленький ял.
— Лучше ударь по голове, то, что поймал, пока оно не уплыло за борт, — сказал Алеми, кивнув в сторону барахтающихся рядом рыб, не желая, чтобы их жир покрыл всю палубу. Он умудрился накрутить значительную часть лески на руку, хотя конец удочки и ушел плавно под воду. Он сильно потянул и получил возможность намотать ее немного.
— Это самая сильная рыба, которую ты когда-либо ловил, — сказал Райдис. Он ловко ударил красноперку по голове и бросил ее в бак, не забыв быстро закрепить крышку.
Бросив взгляд на Южное Течение, Алеми ускорил процесс вылавливания. Райдис подбадривал его возгласами вперемешку с сообщениями об огромности рыбы, так что Алеми надеялся, что он выиграет эту борьбу.
— Приготовь сак! — отдал приказ Алеми, подтягивая свою добычу ближе к левому борту ялика.
Райдис был наготове, но брыкающаяся рыба была слишком большой и тяжелой для его юных рук, и Алеми кинул удочку, чтобы помочь ему. Как только они втянули рыбу на борт, Алеми, долбанув ее по голове, шагнул через нее к румпелю, чтобы изменить курс яла в сторону от Южного Течения. Они были достаточно близко к нему, чтобы можно было видеть быстрый поток и наполнявшую его непоколебимый путь рыбу.
— Ух, ты, посмотри на это, дядь Алеми! — крикнул Райдис, показывая окровавленным пальцем на косяк красноперок, — можем мы здесь половить?
— Только не в Течении, парень, если только ты не хочешь продолжить плавание и пропустить Встречу сегодня вечером.
— Я не хочу этого де... — глаза Райдиса расширились, и его рот широко открылся, когда он оглянулся. — Ого!
Алеми повернул голову через плечо и затаил дыхание. Сгущаясь за ними, слишком близко, что бы добраться до безопасного устья реки, шел черный шквал, один из тех, которыми славился здешний берег: шквал, который не поддавался даже его отточенному морскому чутью. Сильный порыв ветра ударил в лицо, отчего заслезились глаза. Когда Алеми передвинулся, чтобы укрепить утлегарь, жестом приказав Райдису вспомнить все, чему он был обучен как раз на случай такой ситуации. Алеми проклинал капризную погоду, не давшую ни одного предупреждения, которые он привык замечать в водах Нератского залива, где он оттачивал свое мастерство.
Его отец, Янус, всегда ругал безрассудство человека, настаивающего на плавании в Великих Течениях, когда рядом есть спокойные воды, в которых можно поймать, так же много рыбы, но уже без риска. Алеми, который скорее любил риск, никогда не соглашался с отцом на этот счет, так же, как и другие.
Он слегка потянул за узел жилет Райдиса, успокаивающе улыбнулся, и поднял якорь.
— Ну, что должен делать рыбак на ветру, Райдис? — он перекрикивал поднимающийся ветер, который заглушал его слова.
— Идти против него! Или плыть с ним! — Райдис улыбался со всей нахальной самоуверенностью, присущей его возрасту. Он вцепился в руку, которой Алеми обхватил его, когда они привязывали друг друга в кубрике. — Что из этого делать сейчас?
— Плыть по ветру! — сказал Алеми, устанавливая курс, так, чтобы порывистый ветер дул ему в затылок, держа нос корабля в соответствии с направлением волн.
Их ялик был очень хрупок для открытых морей, так что внезапный шквал, такой как этот, мог запросто его перевернуть. Алеми всей душой надеялся, что это будет короткий шторм. Один большой вал поперек лодки и они будут потоплены.
Береговая линия исчезла в темноте окружающего их шторма, но не это волновало Алеми, а возможность попасться в Великое Южное Течение, которое может унести их очень далеко от земли. Или разбить о невидимый для них мыс, за бухтой Райской реки. Вращая румпель из стороны в сторону, он надеялся, что ветер снесет их вправо, в сторону берега. Но ветры здесь были так же непредсказуемы, как моря. Он проверил барометр — один из новых инструментов, которые ввел Айвас для наблюдения за погодой. Зная, что он привык к более спокойным водам Нератского залива, Алеми воспользовался советом, несмотря на насмешки рыбаков. Он так же изучил погодные карты и подробную информацию об этих водах, накопленные древними в кажущихся неистощимыми «файлах» Айваса.