Маккефри Энн. Дельфины Перна

   — Вот именно, — с некоторым запало сказала Китрин, на время отложив в сторону пеленку, которую она шила для их будущего ребенка. — Я не подразумевала никакой непочтительности, как может показаться, — слабо добавила она, — но иногда…
   — Всегда, — твердо поправил ее улыбающийся Алеми.
   — Он так уверен в своих убеждениях. Ты знаешь, ни он, ни твоя мать никогда не упоминали о Менолли. Хотя твоя мать в моем присутствии часто отмечала ее неблагодарность, — она вздохнула. — Как будто Менолли никогда и не существовала.
   — Я предполагаю, что она хотела бы, чтобы так и было, — с кривой и немного горькой усмешкой сказал Алеми, слишком хорошо помня, как обращались в детстве с его талантливой сестрой в Полукруглом морском холде.
   — Обе, и мать и дочь.
   — Менолли никогда не вернется? Никогда?
   — Только не в морской холд. Зачем ей это?
   Китрин пожала плечами:
   — Это так… так ужасно… то, что они не могут принять ее достижения, — после этого она застенчиво добавила, — Сибел никогда не забывает переслать нам самые последние ее песни. Алеми, когда у нас будет арфист?
   Он улыбнулся, поскольку знал, что это была главная причина их беседы.
   — Хм. Я спрашивал Джейда и Арамину. Райдис уже достаточно вырос, чтобы разучивать баллады и еще у нас есть достаточно молодежи, включая наших детей, чтобы у холда был свой собственный арфист. Нам вполне хватит подмастерья и мы, в свою очередь, можем предложить хороший климат и участок, где можно обосноваться.
   — Попроси, если они просили, — сказала Китрин с неожиданной для нее силой. — Я не хочу, чтобы наши девочки, или наш сын, — она положила руку на свой большой живот, — росли, не зная своего долга перед холдом, Цехом и Вейром.
   Алеми рассмеялся:
   — Непременно скажу.
 
   Он поднял вопрос арфиста для холда, когда доставил владетелю лучшую часть своего дневного улова — три огромных красноперки.
   — Иногда мне хочется, — с ехидством сказал Джейд, — чтобы Айвас никогда не нашли.
   — Я почти мог бы желать, — сказал Джейд с некоторым ехидством, — чтобы Айвас не был обнаружен. Все зависит от того, что ему нужно для начала!
   — Конечно же, арфисты.
   — Каждый арфист, выучившийся до подмастерья, хочет иметь долю в расшифровке информации Айваса, которая, кажется, неистощима. На любую тему, которую только можно себе вообразить. И все это надо сделать прямо сейчас! — владетель взволновано провел рукой против своих коротко стриженных черных волос. Он нахмурился. — Я просил много раз.
   — Мастер Робинтон? — с надеждой предложил Алеми.
   — Он больше чем кто-либо увяз там, в Администрации, — Джейд отклонил эту идею, и фыркнул, развлекаясь. — И у него все еще есть свой кусок во многих пирогах. Но я не хочу, чтобы Райдис пренебрегал своими обязанностями, даже если те способны измениться со всеми этими новыми устройствами и информацией, также, как и ты не хочешь, чтобы твои девочки росли необученными. С фермерами, которые должны вскоре прибыть, будет старый арфист, который мог бы время от времени навещать нас. Но…
   — Если ты не возражаешь, то я кину словечко своей сестре, — предложил Алеми.
   — Я не хотел бы утруждать…
   — Почему бы и нет? — с усмешкой спросил Алеми. — У моей сестры, как ты можешь знать, тоже есть ребенок. И второй на подходе.
   Джейд посмотрел на него и моргнул:
   — Кажется, она занимается больше, чем сочинение песенок, которые теперь все поют.
   — Это — единственная возможность делать что-то, — судя по ее заявлениям, — из того, что они должны делать сейчас.
 
   В то время как на южном континенте был жаркий сезон, на северном континенте настали жестокие морозы. Результатом просьбы Алеми к Менолли на счет арфиста для обучения детей в холде Райская река было сообщение, что арфист будет, как только появиться транспорт для его доставки. Но никто в Райской реке не ожидал увидеть Менолли собственной персоной и ее сына Робса, которого нес крепкий и верный дурачок Камо, сходящих на берег с большого корабля мастера Идаролана.
   Джейд, услышав, что должен прибыть новый арфист, организовал строительство опрятного трехкомнатного холда рядом со старым складом, который можно было бы использовать в качестве помещения для обучения, поскольку маленький холд стоял достаточно удаленно от всех других строений, чтобы обеспечить арфисту уединенность. Когда он узнал, что прибыла мастер Менолли, он намеревался выселить одну из молодых пар и обеспечить Менолли лучшее размещение.
   — Ерунда. Я же не собираюсь оставаться тут постоянно, — сказала Менолли обеспокоенному Джейду. — Я могу оставаться здесь пока не родится ребенок. И это — исключительно, — она сморщила нос, — потому что даже Сибел устал слушать мои жалобы на слишком холодную погоду для сочинения музыки и, тем более для ее проигрывания. Видишь? — и она показала свои длинные пальцы. — Отморозились! — Она прошла мимо растерянного Джейда на широкую веранду, где покачивался гамак, подвешенный на «ветреном» углу. — Притом, что здесь вы проводите больше времени снаружи, чем внутри. В моей комнатке достаточно места для маленькой кроватки Робса и есть комната для Камо; он хорошо управляется с Робсом, который его обожает, так как сам Камо недалеко ушел от ребенка. Ты сделал очень хорошую кухню и я всегда смогу использовать помещение склада, если мне понадобится место для работы. Не правда ли?
   — Нет проблем. Или я могу поселить Камо на складе. В таком случае он всегда будет рядом и, в тоже время, не будет путаться под ногами.
   — Отлично. Тогда можно пойти туда, — сказала она, повернувшись лицом к дому и выразительно раскинув руки, — Как хорошо, когда тепло!
   Джейд цинично улыбнулся:
   — Подожди, пока начнется по-настоящему жаркая погода.
   — В любом случае, — ответила Менолли, откинув за спину свои пышные волосы, — моя кровь оттает, — она поежилась. — Никогда еще не было так холодно.
   Камо подошел к ней, толкая тачку с домашними вещами, которые она привезла с собой. Робс восседал на вершине, обнимая коленками футляр с арфой. Добрая треть багажа состояла из музыкальных инструментов и огромного количества материалов для письма. Позже Арамина сказала Джейду, что Менолли привезла только две смены одежды для себя и длинное, изящно вышитое, «арфистское» платье.
   Которое она одела в первый вечер, когда Арамина и Джейд пригласили ее на быстро организованную встречу. Каждый, живущий в окрестностях холда Райская река, посчитал обязательным познакомиться с арфисткой Менолли. Новые поселенцы из холда Южный Изгиб принесли свои извинения за отсутствие на встрече, потому что они были очень заняты возведением большого каменного хлева. Но две их тетушки пришли, чтобы помочь со стряпней.
   Джейд был горд, что оказал гостеприимство той ночью такому количеству народа, собравшемуся за последние Обороты. Каждый новый прибывший приносил новые навыки или ремесло. Джейд не был разборчивым, хотя и была одна пара, которой он по-настоящему отказал. Так что сорок семь жителей холда, взрослых и детей вместе с командой корабля «Сестра Рассвета», стоявшего на якоре в бухте, собрались той ночью.
   Мастер Идаролан очень хотел поскорее увидеть этих «делль-финов» Алеми. И Алеми тоже очень не терпелось доказать мастеру Идаролану интеллект дельфинов но, конечно же, прибытие Менолли нужно было отпраздновать. Он и не предполагал, что его сестра будет арфисткой в Райской реке. Для него это был большой сюрприз. Хорошо зная престиж сестры ее мужа, Китрин готова была отказаться от своего любимого дома, но Алеми только улыбнулся.
   — Менолли отказывается принять предложение, моя милая, — сказал он своей жене. — Особенно учитывая, что ты беременна.
   — Но ведь она мастер-арфистка.
   — А еще она — Менолли, моя сестра и она не позволила бы своему почетному положению вскружить себе голову.
   Так что Китрин начала полномасштабное приготовления к готовке еды для вечернего ужина:
   — В конце концов, мы не можем относиться непочтительно к мастеру-арфистке, а особенно к твоей сестре.
   Алеми рассмеялся и оставил ее организовывать жен моряков для приготовления лакомств, которые в это время года предпочитали в Райской реке.
 
   Был уже поздний вечер, но жители Райской реки, истосковавшиеся по новым лицам и новым песням, не желали расходиться.
   Менолли по просьбам пела песню за песней. В основном, новые песни. Без, как заметил Алеми, упоминаний о том, которые она сама написала. Ее стиль был неподражаем. Она заставила Алеми подпевать ей, когда пела некоторые морские песни, которым они оба научились у Петирона. Алеми был искренне доволен тем, что они смогут насладиться компанией друг друга — возможность, которой они не имели, живя в Полукруглом.
   Когда Алеми слушал богатый глубокий голос ее сестры, он больше чем когда-либо поразился, что никто в Полукруглом, за исключением Петирона и непосредственно его, не распознал и не поощрил ее таланты. Он всегда злился, когда вспоминал как родители, когда она поранила руку и рыбий яд попал в рану, попытались все провернуть так, чтобы она никогда больше не смогла играть. Они тогда были так довольны.
   — Почему ты так скривился, Леми? — шепотом спросила Китрин во время небольшого перерыва в исполнении песен, когда Менолли пила сок и болтала с аудиторией.
   — Что ты там говорила на счет моих родителей? — таинственно ответил он.
   — Что? Когда? — удивленно переспросила Китрин.
   — Об их недостаточной оценке нашей Менолли.
   — А, это! — ее тон был несколько лукавым. — Из-за того, что они отсутствуют, мы можем наслаждаться еще больше. Вы хорошо пели вместе. Вам надо чаще вместе петь на встречах. И это была такая прекрасная баллада о Высадке. Только представь себе! Люди, точно такие же, как мы, предприняли то невообразимое путешествие сквозь небеса чтобы начать новую жизнь здесь. Так же, как мы добрались до Райской реки. Хоть нам для этого не понадобилось проспать пятнадцать лет.
   Алеми похлопал Китрин по плечу и напомнил, как трудно ей было обживаться в новом холде.
   А если, используя арфистку Менолли в качестве приманки, Райская река сможет заманить к себе какого-нибудь подмастерья?
   Может быть. Тут Алеми позволил своим мыслям взвиться вверх, когда Менолли проиграла бодрый аккорд на своей гитаре. Может быть, дельфины сделают Райскую реку более привлекательной? Он должен это обдумать. Но, для начала, напомнил он себе, нужно убедить мастера Идаролана, что дельфины могут стать больше, чем просто животными акробатами, которые так любят сопровождать корабли.
 
   Хотя у Алеми и не было много времени, однажды вечером он все-таки позвонил в колокол на своем судне, для эксперимента, почти боясь звонить громко, потому что боялся, что ни один дельфин не ответит на его призыв. Он подождал и, когда ничего не произошло, еще раз позвонил в колокол последовательность «отчет», как говорилось в инструкциях, напечатанных для него Айвасом. Вероятно, колокол звучал недостаточно громко, чтобы привлечь дельфинов.
   — Коликал! Коликал!
   Он очень хорошо прислушался, чтобы убедиться, что ему не послышался этот крик, прозвеневший над вечерними водами. Садящееся солнце слепило ему глаза, отражаясь от колышущейся воды. Он опять услышал этот крик, который ни с чем нельзя было спутать, и увидел выпрыгивающие из воды тела около полудюжины дельфинов, спешащих к берегу. Он и не думал, что получит отклик.
   — Коликал! Скуииииии! Коликал! Отчееееет!
   Радость в этом крике, была вознаграждением за усилия Алеми.
   В инструкциях было сказано, что дельфинер должен наградить ответивших и он предусмотрительно запасся ведром мелкой рыбешки, которая не стоила того, чтобы ее коптили или солили.
   Так как дельфины ели столько, сколько им было нужно, он задумался над этой традицией. И все-таки, это был жест гостеприимства. Люди предлагают кла или фруктовый сок гостям, хоть у тех дома всего предостаточно, но это был принцип предложения.
   — Кто здесь? — спросил он. — Я — Алеми.
   Один дельфин поднялся из воды, и солнце окрасило его серую кожу в розоватый цвет:
   — Знаю тебя! Угости меня!
   Алеми бросил ему рыбу:
   — Спасибо еще раз.
   — Человек, угости и меня! — проскрежетал второй дельфин, высунувшись почти весь из воды и стоя на хвосте.
   — И для тебя рыба! И для всех, кто ответил на Колокол!
   — Коликал! Коликал! — казалось, что дельфины произносят слово с неправильной гласной. Алеми рассмеялся, бросив им очередную рыбину.
   — Отчет? — спросил один из них и Алеми решил, что этот — первый, кто заговорил с ним. В полутьме ему было трудно их различать, хотя к тому времени как ведро опустело, он, кажется, уже мог различить некоторых из них по царапинам на мордах и еще, думал он, на самом деле они разных размеров и слегка отличаются формой тела.
   — Я только хотел узнать, придете ли вы, если я позвоню в Колокол.
   — Коликал приведет стаю. Вс-сегда! Позвонит — придем.
   Пока Алеми разбирался в словах, которые они ему наговорили, до него дошел смысл сказанного Айвасом о том, что произошли языковые изменения.
   Действительно ли они понимают то, что он им говорит? Должен ли он исправлять их произношение? Айвас ничего не говорил по этому поводу. Хорошо, он только попробует, и будет только лучше, если он говорить нормально, тем самым, может быть, улучшив их выговор:
   — Отлично! Пожалуйста, приходите всегда, когда услышите Колокол. Мне сделают побольше этого.
   — А у-ми звонить? А если у-ми звоним в Колокол. Люди ответят?
   Этот дерзкий вопрос еще больше рассмешил Алеми и он, достаточно осмелев, протянулся и почесал нос говорившего дельфина.
   — Харрашо. Харрашо. Теперь счис-ишь кровьрыбу? — опять послышались эти странные слова, которые, вероятно, очень важны для дельфинов.
   — Кровьрыба? — повторил он. — Что такое кровьрыба?
   — Эээто… — и Киб повернулся набок так, чтобы можно было рассмотреть его светлое брюхо. Там Алеми увидел похожий на заплатку бугорок в котором, присмотревшись, распознал разбухшую рыбу-присоску, которая, как знал каждый моряк, имела свойство присасываться к открытой ране.
   — Кровавая рыба… Конечно, кровьрыба. — Алеми пытался подражать стрекотанию дельфинов. — Как я мог быть таким глупым! — он хлопнул рукой по лбу. Алеми схватил паразита за голову и попытался отодрать, но тот, как оказалось, крепко приклеился к боку дельфина. — Хорошо присосался, да? У меня нет с собой огня, который моряки обычно используют, касаясь головы паразита нагретой маркой или пряжкой.
   Киб повернулся спиной кверху, так что верхняя часть его тела оказалась над водой:
   — Ношшш.
   — Разве нож не причинит еще большую рану?
   — Стаааарая рыба. Маленькая дырочка.
   — Это будет больно, — Алеми вздрогнул. Обычно моряки старались удалить присосавшегося паразита сразу, как только могли, так что он не знал, что будет с засидевшимся паразитом.
   — Когда удалишь, больше не будет болееееть.
   — Ну раз ты так говоришь.
   — Да, так говорю. Хорошо хорошо хорошо. Люди делают хорошо хорошо хорошо дельфинам, — и Киб перевернулся так, чтобы Алеми мог заняться паразитом.
   Лезвие его ножа было отлично заточено и начисто сбрило кровососа. Алеми пришлось немного поковырять ножом, чтобы удалить присоску, но это оставило лишь небольшую дырочку в большой зажившей ране.
   Еще два восторженных дельфина пожелали избавиться от кровавой рыбы. Когда Алеми удалил паразитов, каждый дельфин начал выражать свою радость по этому поводу, проделывая акробатические трюки, выпрыгивая из воды.
   Алеми начал замечать у каждого свою индивидуальность. Киб, у которого была вылечена нижняя челюсть, был самый крупный самец. У Мула была пятнистая окраска и паразит был около хвоста. У Мел был самый длинный нос, в то время как Афо была самой маленькой самкой. Джим оказался самым способным к акробатике: он уверенно прошелся на хвосте довольно длинную дистанцию, когда Алеми избавил его от паразита на брюхе, а Темп определенно был самым толстым из всех.
   В заметках Айваса говорилось, что у дельфинов есть толстая подкожная жировая прослойка, которая оберегает их в холодной воде и вообще обеспечивает температурную регуляцию тела.
   Когда короткие тропические сумерки перешли в полную темноту, когда древесные свистуны начали свое пение, Алеми пожелал дельфинам спокойной ночи.
   — Спокойной ночи, — сказал он, забравшись по короткой лестнице на пирс.
   — Спасибо за избавление от кровавой рыбы. Спасибо. Хорошо, хорошо, хорошо. Ночь… ночь… спать — и он больше услышал, чем увидел, удаляющиеся силуэты дельфинов, возвращающихся в открытое море.
 
   Еще раз у стаи Афо были хорошие вести, которые можно сообщить всем. Сообщить, что люди избавили их от неприятной кровавой рыбы. О том, что люди не забыли своего долга перед дельфинами. По звуковой связи они слышали другие хорошие новости, что с некоторых кораблей эскорт дельфинов угощали рыбой. Хотя иногда, когда дельфины в открытом море показывали места, где будет самый лучший лов рыбы, корабли оставались равнодушными. Тиллека спрашивали, как научить людей поступать правильно. Ведь дельфины помнят. Почему люди забыли?
   Афо могла с гордостью сказать, что ее люди помнят. Нужно было только напомнить и показать, и он достал свое железо и помог. Помощь требовалась намного большому количеству дельфинов, но человек был один и не стоит забывать, что стае и так уже очень очень очень повезло. А еще в Рай-реке у них есть Колокол. Альта и Дар сообщали, что в заливе Монако Колокол еще не установили так, чтобы стая могла в него звонить. Скоро. Тиллек отвечала, что они должны быть терпеливыми. Когда установят Колокол, она приплывет чтобы посмотреть на людей, вернувшихся в свое Первоначальное Место. Возможно, будет так, что среди людей найдется Тиллек, который напомнит людям их часть Договора.
 
   Несмотря на то, что мастер Идаролан, как и все остальные на вчерашней встрече, долго не ложился спать, он перебрался на берег с «Рассветных Сестер» как только солнце показалось над горизонтом, а тихое и спокойное море сделало это маленькое путешествие приятным. Алеми уже ждал его с намерением поговорить и держал чашку дымящегося кла в руке. После Оборотов ранних подъемов стало почти невозможным, чтобы Алеми спал после рассвета.
   — Спасибо, молодой человек. Как хорошо, — сказал Идаролан, облизнув губы после первого основательного глотка горячего питья.
   Алеми предложил ему корзинку с фруктами и оставшиеся со встречи ломти хлеба.
   — Не думал, что получу здесь хоть кусочек, после того как моя команда собрала такие трофеи на столах, — сказал он, жуя хлеб. Он посмотрел на широкие окна холда. — Отличное место вы тут устроили. Такой опрятный двор. Я рад видеть то, что ты совсем не похож на своего отца.
   — Хм, кстати о мастере Янусе хм… я полагаю, хм… что ты, мастер Идаролан…
   — Не буду упоминать твоих делль-финов твоему отцу? — Идаролан рассмеялся и у него вокруг глаз пролегли глубокие морщины, вырезанные ветром и солнцем. — Вряд ли, хотя мне и нравиться видеть, как иногда человек принимает что-нибудь новое. В особенности тот, кто не любит ничего новомодного.
   — Союз людей и дельфинов отнюдь не новомодный… — твердо заявил Алеми.
   — Конечно нет, если ты получил свою информацию непосредственно от Айваса, — Идаролан хихикнул. — Мастер-владетель Янус хороший моряк, хорошо готовит учеников, отлично чувствует погоду в Нератском заливе и отменно знает собственную береговую линию, — Идаролан ненадолго замолчал, покосившись на Алеми, — но, как человек, которому нужно принять новую идею — это нет. — Он наклонился и опустил руку в корзинку с хлебом. — Между нами, он не верит, что может быть такое… существо, устройство, подобное Айвасу. Нет, не может быть, чтобы Айвас существовал.
   Алеми с улыбкой почесал затылок:
   — Почему-то меня это нисколько не удивляет.
   — Удивительно, что у Януса и Мави могут быть такие дети, как ты и арфистка Менолли.
   — Она — в самом деле неожиданность.
   Идаролан бросил на Алеми быстрый взгляд:
   — По крайней мере, ты можешь ею гордиться.
   — Очень.
   — Знаешь ли, ведь это ты причина ее приезда. Однажды она вечером она сказала мне, что у нее никогда не было возможности хорошо тебя узнать, но ты все равно был лучшим из многих.
   Алеми повернулся к своему мастеру:
   — Она сказала это? Обо мне? — Алеми почувствовал комок в горле.
   — Плавание на корабле иногда вынуждает людей говорить то, что они никогда не скажут на твердой земле, — хитро добавил Идаролан. — Давай, приятель, напои меня еще одной чашкой кла и показывай мне своих делль-финов.
   — Дельфинов, — рассеяно поправил Алеми, наполняя обе чашки. Он потянулся к ведерку с недоеденным хлебом и пирожными. Со вчерашнего улова у него не осталось никакой рыбы и он был не совсем уверен, будут ли дельфины есть человеческую пищу. Он провел Идаролана по тропинке ведущей прямо от его дома на причал.
   Идаролан, так же как и Алеми, по лесенке ловко спустился на плот. Алеми, чувствуя некоторое смущение, взял маленький колокольчик и начал энергично звонить. Последовательность перезвонов «отчет» полетела над мягко колышущимися волнами.
   И он и Идаролан вздрогнули, когда два дельфина выпрыгнули из воды рядом с краем плота.
   — Какие шустрые, — заметил Идаролан.
   — Леми, звонил Коликал! Отчееееет! Афо отчет! — эти слова отчетливо донеслись до обоих людей.
   — Киб отчееееет! — послышалось от второго дельфина.
   — Честное слово! — благоговейным шепотом выпалил Идаролан. Став на колени на самом краю плота, он пытался проследить за передвижениями дельфинов под водой.
   Он отпрянул назад, когда один из них вынырнул прямо перед ним, почти коснувшись носом его подбородка.
   — Ыыы звонил?
   — Киб? — спросил Алеми, предлагая ему кусок хлеба. — Вы едите человеческую еду?
   — Нет рыбы?
   — Сегодня утром нет.
   — Он отчетливо сказал «Нет рыбы?». В вопросительном тоне! — мягко воскликнул Идаролан, покачиваясь на пятках.
   Алеми ухмыльнулся.
   — Нет рыбы? — спросил второй дельфин, покачиваясь перед Алеми, который протянул руку, чтобы почесать ему подбородок.
   — Почесать? Или вам нужно удалить кровавую рыбу? — Алеми улыбнулся шире, вспомнив, как он рассказывал Идаролану про паразитов.
   — И они позволили тебе срезать паразита своим ножом?
   — Мне показалось, что они были очень довольны, когда я удалил паразитов. Кажется, я обработал пятерых из этой стаи. А еще я обнаружил, что им очень нравиться, когда их почесывают. Иногда у них кожа облазит, но это нормально. Чешется или у кого-нибудь еще есть кровавая рыба?
   — Чешется. Кровавая рыба, — тщательно выговорил дельфин, подняв голову. — Хоррошооо. С другой стороны, — и он повернул свою голову так, чтобы под пальцами Алеми оказалось нужное место.
   — Какие он на ощупь? На что это похоже? — спросил Идаролан, дернув рукой.
   — Попробуй сам. Позаботься об Афо. Только не касайся дыхательного отверстия — дыхала, а так им очень нравиться, когда чешут лоб и нос.
   — Они эластичные, но твердые. И совсем не скользкие, в отличие от рыб.
   — Не рыбы. Млекопитающие! — моментально последовал ответ Афо.
   — Звезды! — Идаролан утратил равновесие от удивления и бухнулся на плот так, что тот немного погрузился в воду. — Они знают, что это такое!
   Алеми захихикал:
   — Также как и мы. Теперь ты не сомневаешься относительно их разумности?
   — Нет, не сомневаюсь, — согласился Идаролан. — Все эти Обороты восхищался ими, но звуки, которые они издавали, не должны были быть словами, а значит, их никто не слушал! Да, я слышал то, что рассказывали мне спасшиеся, — он покрутил пальцем у виска, повторив старый жест, означавший психическую неуравновешенность, — но, конечно же, тогда они были под большим стрессом, почти утонув; все это, да еще шторм — легко было ошибиться. Но я слышал их сейчас, и ошибка исключена, — он решительно качнул головой. — И что же нам теперь делать, Алеми?
   — Отчееееет? — спросил Киб, одним глазом посмотрев на Алеми и растянув свой рот в своеобразной улыбке.
   Оба человека громко рассмеялись, и дельфины присоединились к ним, стрекоча и щелкая.
   — Коликал? Коликал? — донесся с моря громкий крик, и Алеми с Идароланом увидели еще дельфинов, направляющихся к ним. — Коликал звонил! Коликал звонил!
   Идаролан повертел головой по сторонам:
   — Они говорят слово «колокол» как-то странно.
   — И «Ыыы» означает «ты». А кровьрыба означает паразитов, — Алеми усмехнулся, опять вспомнив, что он сразу не распознал такую общую для всех, морскую опасность. — И еще пара других странных фраз, но я думаю, что если мы будем правильно произносить слова, они научатся говорить как мы. Что я хотел бы сделать сейчас, мастер Идаролан, так это укрепить начинание. Айвас дал мне инструкции, как правильно действовать. Ты можешь использовать колокол на своем судне, чтобы звонить в такой же последовательности, как это делал я, и спросить их об отчете. Айвас говорил, что они знают, где ходят косяки рыбы, где находятся подводные скалы и рифы, какая намечается погода. Мы знаем, что они спасают потерпевших кораблекрушение. Но есть еще много разнообразных задач, которые люди и дельфины могут делать вместе. Гм. «Проверьте корабль на счет моллюсков и пробоин». «Проверьте скорость течения» — Айвас дал мне журналы, которые ввел капитан Джим Тиллек.