Маккефри Энн. Наследница Единорогов (Акорна - 1)

   - Предоставь это мне.
   Девица, похожая на скелет, двинулась было за Калумом, но Акорна вовремя перехватила ее.
   - Надеюсь, этот прием доставляет вам удовольствие, Кисла, - заговорила она, по счастью, вспомнив имя девицы, и аккуратно подвела ее к столу с закусками, на который только что поставили новые блюда. - Ваш отец занимает такое видное место в транспортной индустрии; скажите, вероятно у вас была возможность совершать путешествия на другие планеты? Или вас заставляют жить здесь, не покидая Кездета, и посещать скучные школьные занятия?
   Кисла посмотрела на Акорну, едва ли не скалясь:
   - Черт побери, вы что, вообще ничего не знаете? Какая школа? Я опытный навигатор, получила диплом еще три года назад. Единственная причина, почему я вообще здесь, в том, что пригласили всю нашу семью. А вы испортили мне весь вечер, отослав куда-то единственного интересного парня среди всего этого сборища!
   - Это поручение мог выполнить только он, - ответила Акорна, - к тому же - видите? - он уже вернулся.
   Однако Калум немедленно схватил Акорну за руку и притянул так близко к себе, что Кисла выругалась - скорее как рабочий доков, чем как навигатор, и направилась прочь в поисках нового объекта внимания.
   - Они в ужасе. Они видели здесь Флейтиста.
   - Видели? Они могут его опознать? - Акорна оглядела залу, ища глазами кресло мистера Ли или дядю Хафиза, пытаясь скрыть внезапный приступ страха. Калым высвободил руку из ее судорожно сжатых пальцев.
   - Кетала и Яна уверены в том, что это именно он, но они боятся за тебя. Они боятся, что он пришел, чтобы убить тебя.
   - Здесь? У всех на виду? - эта мысль показалась Акорне нелепой. Навряд ли.
   - Ты-то все равно будешь мертва, милая, - серьезно ответил Калум. Кроме того, мало кого из собравшихся радует твоя деятельность, мешающая им использовать детский труд.
   - Тогда зачем же они пришли? - Акорна была напугана и растеряна. Ужасные люди! Они улыбаются вам в лицо и прячут за спиной парализатор... Правда, большинство собравшихся было одето по последней моде в облегающие платья и костюма, в которых мало что можно было спрятать. Зачастую одежда была такой облегающей, что не скрывала ни одной линии тела, даже позвонки можно было пересчитать, и... ну, неважно. Она с тем ж успехом могла появиться здесь без одежды: их платья были не менее откровенными.
   - Они пришли ради ужина и ради того, чтобы потом похваляться тем, что были здесь. Мистер Ли необыкновенно доволен тем, как все идет, но мне обязательно нужно сказать ему о том, что дети узнали Флейтиста. Это устранит еще одно препятствие с нашего пути, - Калум улыбнулся и сжал ее руки. - Я скажу им, а ты пока походи здесь.
   Он легонько подтолкнул ее к ближайшей группке гостей. Здесь ее тут же перехватила Кисла.
   - Мой отец хотел поговорить с вами, Акорна. Он говорит, вы весь вечер от него прячетесь.
   В ее скелетообразных руках таилась большая сила: она буквально протащила Акорну мимо ближайшей группы гостей к комнате, в которой. по счастью, находился и дядя Хафиз. Тут Акорна перестала сопротивляться.
   Хафиз поднялся и поцеловал ее в щеку.
   - Каждый раз, когда я вижу тебя, ты все больше хорошеешь, Акорна. Позволь представить тебе барона-командора Манъяри и его жену Илсфу: они хотели познакомиться с тобой. Барон уверяет, что перевозить все и всех по всей галактике. И, как я полагаю, ты знаешь, что семья баронессы, Акультаниасы, была одной из первых, обосновавшихся на Кездете и понявших важность этой планеты для данного сектора пространства.
   Баронесса улыбнулась вежливой светской улыбкой, не отрываясь от закусок, расставленных на столике. Барон Манъяри вежливо поднялся и, вынув руку из кармана, коснулся своих губ, прежде чем склониться к протянутой руке Акорны. Выглядел он не очень впечатляюще, как подумалось Акорне: среднего роста, довольно тощий - должно быть, дочь пошла в него. Глаза у него были пронзительные и колючие: казалось, он способен видеть мысли Акорны, словно бы ее череп был из прозрачного стекла. Когда он поднес ее руку к губам, Акорне с трудом удалось подавить дрожь. Вместо того, чтобы едва коснуться руки губами, как это было принято, он поцеловал ее руку влажными губами.
   - Очарован, - проговорил он странно шепчущим голосом, почти шепотом, словно что-то мешало ему говорить громко. - Я ждал весь вечер, чтобы иметь возможность сказать вам несколько слов.
   Когда он отпустил ее руку, Акорна почувствовала себя нехорошо и под тем предлогом, что ей нужно поправить прическу, коснулась рукой рога. Она чувствовала, как рог запульсировал: ядовитый поцелуй был нейтрализован. У барона Манъяри были корабли, способные долететь до любого уголка галактики, и потому он мог отыскать яды контактного действия, которые нельзя было нейтрализовать при помощи электронных устройств мистера Ли, но он никогда не встречал никого из народа Акорны. Теперь перед Акорной встала новая проблема: как она должна реагировать на то, что только что получила, несомненно, смертельную дозу яда. Она заметила, что барон вытер губы платком, после чего проглотил какую-то белую пилюлю из маленькой коробочки, объяснив, что должен принимать лекарство.
   - Не хотела бы показаться невежливой, - начала Акорна с отменной вежливостью, кивая баронессе, которая решала собственную проблемы, не зная, какой деликатес попробовать следующим. - Самые маленькие - с малиновым ликером, - сказала девушка; баронесса посмотрела на нее с отсутствующим видом; барон оскалился. - Я хотела бы присесть ненадолго, - отрывисто сказала Акорна дяде Хафизу, который немедленно поднялся и усадил ее в свое кресло.
   Она начала тереть руку, словно бы не замечая этого движения. Обнаженные плечи баронессы напряглись; барон смотрел на нее с жадным интересом.
   - Дядя, можно мне стакан чего-нибудь прохладного? - она постаралась, чтобы ее голос прозвучал обеспокоено.
   - Разумеется!
   Акорна принялась обмахиваться узорчатым веером, до того висевшим у нее на руке.
   - Не знаю, что это на меня нашло...
   - Ах, - Илсфа наклонилась к ней, попытавшись коснуться ее колена рукой, но Акорна сумела уклониться, - полагаю, это просто волнение юной девушки, впервые представленной свету. У моей Кислы едва не было нервного срыва, когда начинался вечер - а потом она танцевала всю ночь.
   - Правда? - вежливо проговорила Акорна тихим голосом. Может, сейчас она уже должна чувствовать слабость?
   - Вот, моя дорогая, - сказал Хафиз, подавая ей стакан сока мадигади, который, как он знал, она очень любила. Сок был таким холодным, что стакан запотел.
   Она выпила все, надеясь, что жажда - один из симптомов действия яда. Барон выглядел таким довольным, что девушка уверилась: так оно и есть.
   - Именно то, что мне нужно, - радостно проговорила она, поднимаясь на ноги. - Мне было очень приятно поговорить с вами, но мне нужно развлекать гостей, иначе они посчитают, что я их покинула. Пойдемте, дядя Хафиз, я кое-кого хотела вам представить... - она потянула его прочь из комнаты, несмотря на то, что он не хотел уходить.
   - Этот человек только что пытался отравить меня, - прошептала она на ухо Хафизу. - НЕ останавливайтесь может, мне сделать вид, что я потеряла сознание, или лучше просто уйти? Контактный яд. У него был очень... скользкий поцелуй.
   - Клянусь бородой Пророка! - начал Хафиз и попытался вернуться назад, чтобы разобраться с бароном Манъяри немедленно.
   - Нет. Он может быть Флейтистом.
   - Ох!
   - Где мистер Ли? Мы должны сказать ему...
   - Кто его опознал? Здесь много людей, которые могли захотеть отравить тебя.
   - Кетала и Яна. Они смотрели на гостей и увидели среди них Флейтиста. С тех самых пор они дрожат от страха, но сумели преодолеть его, чтобы предупредить меня. Собственно, они нашли Калума, а он уже рассказал все мне. Кому еще придет в голову отравить меня? - спросила Акорна.
   - Почти любому мужчине и доброй половине женщин из тех, что собрались здесь сегодня, - заметил Хафиз и подозвал дворецкого.
   - Акорне подумалось, что, должно быть, дворецкого клонировали или сделали даже несколько его копий, потому что она видела его в самых разных местах, и он везде успевал.
   - Хасим, никто не должен уйти, - тихо сказал ему Хафиз. - Где сейчас мистер Ли?
   Дворецкий указал на зал для игры в карты и направился к входной двери; открыв электронную панель, он опустил рычажок, при помощи некоторого запирались все входные двери в доме.
   Кресло мистера Ли окружали самые красивые женщины из тех, что пришли на празднество; ни одного мужчины рядом не было. Было видно, что он наслаждается их обществом. Женщины смеялись над какой-то шуткой, когда к ним приблизился улыбающийся Хафиз.
   - О, милые леди, я вижу, ваши бокалы пусты. Пойдемте к столу, я их наполню!
   Акорна осталась одна с мистером Ли и рассказала ему о своих подозрениях и о том, что дети узнали Флейтиста.
   - Отведи их в мой кабинет. Скажи Хасиму, чтобы он запер все двери. Мы устроим очную ставку. Кто? - но тут мистер Ли замолчал, осознав, что ему только что рассказала Акорна. - Нет... поразительно! Просто удивительно. Последний человек, которого можно было заподозрить.
   - Так часто бывает, правда? Но как нам заманить его в кабинет? Я должна уже умирать от яда. Неужели он ничего не заподозрит?
   - Это мое дело. Возьми детей. Идите в кабинет. Хафиз? - он развернул кресло. - Простите меня.
   Лучезарно улыбнувшись дамам, он направил свое кресло к выходу так быстро, что Хафизу пришлось бежать за ним. - Я вызову кавалерию.
   Акорна уже исчезла на втором этаже; Калум устремился за ней, прыгая через две ступеньки; Рафик пытался на отстать.
   На верхней площадке их встретила Джудит.
   - В чем дело?
   - О, ничего. Развлекаем гостей, - ответил мистер Ли. - Там случайно не барон Манъяри? Я еще не показывал ему мои новые приобретения. Думаю, сейчас как раз тот момент.
   Джудит прошла слишком хорошую школу, чтобы переспрашивать, о каких новых приобретениях идет речь: она послушно направилась следом за креслом мистера Ли туда, где стоял барон-командор, его жена и дочь. Женщины выглядели недовольными, в отличие от самого барона.
   - О, дорогой мистер Ли, - своим шелестящим голосом проговорил барон. Мы как раз собирались уходить. Ваша милая Акорна только что оставила нас.
   - Она просила меня показать вам кое-что, - мистер Ли подмигнул своему гостю и коснулся губ указательным пальцем, намекая на какую-то тайну. - Вы много путешествуете и могли бы мне кое-что посоветовать.
   - Но, мистер Ли, конечно, я не могу рассказать вам ничего, чего вы не знаете, - возразил барон-командор.
   - О, но вы сперва должны увидеть мое сокровище, а потом дадите мне совет. Пойдемте. Ах... речь идет о некоторых вещах, о которых неловко говорить перед женщинами, - понизив голос, прибавил Ли. - Моя Джудит пока займет вашу очаровательную жену и дочь.
   В его тоне было что-то, что не позволяло барону-командору Манъяри отказаться от приглашения. Пожав плечами и мимоходом взглянув на своих женщин, он последовал за мистером Ли в его кабинет в дальнем конце дома. Хафиз незаметно двинулся следом, чтобы никто из возможных союзников барона не сумел прийти ему на помощь.
   Дети уже собрались в кабинете. Чиура почти уснула на руках Акорны, остальные две девочки крепко вцепились в ее платье. Когда следом за Ли в кабинет вошел барон, Кетала вскрикнула и спряталась за спиной Акорны, а Яна прыгнула вперед, заслоняя девушку:
   - Не трогай ее!
   - Моя дорогая малышка, - своим шелестящим голосом проговорил барон, разве я могу причинить вред такой очаровательной юной леди?
   Услышав этот сухой шепчущий голос, Кетала стиснула плечо Акорны.
   - Это он, - сказала она почти беззвучно. - Он раньше всегда шептал. Но я знаю его. Знаю!
   - Я тоже, - подтвердила Яна.
   Чиура проснулась, посмотрела на барона и заплакала от страха.
   - Флейтист! - крикнула она, пытаясь спрятать лицо на груди Акорны.
   - Флейтист, - сказала Яна. - Ты прилетел с диди Бадини и забрал мою Чиуру - но мы вернули ее!
   - Флейтист, - подтвердила Кетала. - Ты прилетел с диди Бадини и увез меня в ее бордель.
   Барон поперхнулся и побагровел.
   - Чушь! - с трудом сумел выдавить он и обернулся к Ли. - И вы поверите слову этих замарашек с рудника, а не слову человека из достойной семьи? Я раньше никогда не видел этих детей!
   - ТЫ много раз говорил с диди Бадини, - твердо заявила Кетала. - Я помню твой голос. В том шкафу, где она меня держала, было не о чем больше думать, и потому я помню все что ты говорил до единого слова - с того самого дня, когда Шири Теку продал меня тебе и до того дня, когда госпожа меня спасла. Ты хочешь, чтобы я повторила вес, что слышала?
   - Это нелепо! - сказал барон Манъяри. - Это все лживые выдумки, и я могу это доказать! У той девчонки в Анъяге был шрам на щеке...
   Его голос затих, словно бы улеглись разворошенные сухие листья. Дельзаки Ли и Хафиз Харакамян, стоявшие по обе стороны от барона, молчали.
   - Интересно, - наконец заговорил Ли, - что вы знаете этих детей из Анъяга.
   Барон махнул рукой:
   - Должно быть, я их видел... деловая поездка... организация поставок...
   - Некоторые сказали бы, что это работа для клерков, - заметил мистер Ли.
   - Госпожа Акорна вылечила мой шрам, - сказала Кетала. - Но она не сможет вылечить тебя.
   Чиура повернулась и снова взглянула на человека, который был кошмаром ее детских снов, который трогал и мучил ее в скиммере, увозившем ее от мамы Яны. Одной рукой она по-прежнему держалась за серебристые пряди госпожи Акорны, которая вернула ей маму Яну. Все трое детей, не мигая, смотрели на Флейтиста, молчаливо обвиняя его.
   В конце концов, барон Манъяри отвел взгляд.
   - Никто не поверить в эту историю.
   - Хотите провести эксперимент? - спросил Ли.
   - Сядьте, барон, - предложил Хафиз. - Нам нужно кое-что серьезно обсудить.
   Он кивнул детям:
   - Разве этим малышкам не поря в кровать, Дельзаки? Мне неприятна сама мысль о том, что они дышат тем же воздухом, что и это отродье плешивого верблюда.
   Ни одна из девочек не чувствовала себя в безопасности без Акорны, так что девушка ушла тоже, провожая детей наверх, где они с Гиллом пели им песни и рассказывали сказки, и обещали, что больше Флейтист никогда и близко к ним не подойдет.
   - Почему же вы нам не сказали ничего о том, что видели Флейтиста на руднике? - спросил Гилл. - ВЫ могли бы узнать его и по видеозаписи, тогда он не подошел бы к вам.
   - Я не была уверена, что это он, пока не услышала его голос, - сказала Кетала.
   - А что такое видеозапись? - спросила Яна.
   - Бедная малышка, - Гилл погладил ее по волосам. - Я все время забываю, что ты так многого не знаешь... Мы поставим здесь видеомагнитофон для вас троих. Вам понравиться "Джилл и космические пираты". У меня есть все серии. Акорна очень любила этот фильм, когда была маленькой...
   Всего два года назад, грустно подумал он. Что ж, вес это уже прошло... Как может народ Акорны переносить такое быстрое взросление их детей? У них нет даже времени любить детей - так быстро они превращаются во взрослых людей, живущих своей жизнью..
   Когда, наконец, все три девочки заснули, все гости уже разошлись, внизу выключили свет, а в холле и саду царил полумрак. Акорна поднялась:
   - Что там происходит? Наверное, нам не нужно было уходить. Что, если он отравил и их?
   - С ними остались Калум и Рафик, - заметил Гилл. - Не думаю, что Флейтист был готов к тому, что случилось... по крайней мере, я надеюсь, что он ук этому не готов. Мне бы не понравилось, если бы Рафик и Калум придушили эту гадину без меня.
   Он осторожно отцепил пальцы Яны от своей куртки и бороды и уложил ее в постель, легко поцеловав девочку в лоб.
   - Никакого насилия, - проговорил Дельзаки Ли, появляясь в своем кресле в дверном проеме. - Серьезные переговоры - да; но все завершилось мирно.
   Стоявший за его спиной Хафиз улыбался как человек, которому только что удалось продать тринадцать слепых и хромых верблюдов за штуку илликского шелка.
   - Если бы я мог сочувствовать этому подонку, - заговорил Калум, - то сейчас я пожалел бы его. Как и любому, кто попал бы между Дельзаки и Хафизом... Надеюсь, джентльмены, вы не объединитесь и не создадите консорциум Харакамяна-Ли. Тогда вы уже через неделю правили бы всей галактикой.
   Хафиз и Дельзаки переглянулись.
   - Интересная мысль, - одновременно заявили они.
   - Ох, - прошептал Гилл на ухо Акорне, - кажется, мы породили чудовище... Пойдем. Пусть дети спят, а мы пока выясним, что за сделку эти двое заключили с бароном, чтоб его черти взяли.
   Снова оказавшись в кабинете мистера Ли, Акорна принялась жадно слушать рассказ о переговорах, но результат ее не очень удовлетворил. Ценой за сотрудничество с бароном Манъяри было молчание. Если ему удастся сохранить свое положение в обществе, если не будет никаких слухов о его особых привычках и дополнительных источников дохода, то все запреты на строительство лунной базы на Маганосе будут немедленно сняты. Более того, компания Манъяри предоставит лунной колонии бесплатный транспорт для перевозки всего необходимого оборудования на базу и доставку в к месту продажи всех добытых там минералов сроком на пять лет.
   - Чтобы что-то получить, нужно что-то дать, - терпеливо проговорил Ли, обращаясь к Акорне. - Если мы уничтожим Манъяри сейчас, то не сможем больше влиять на него. Если же мы будем молчать, то наш проект будет успешным, и дети будут в безопасности на лунной базе.
   - Логично, - заметил Калум.
   - Но не удовлетворительно, - добавил Гилл.
   Рафик усмехнулся:
   - Подумайте-ка вот о чем. Барон только что потерял три четверти своего дохода - или потеряет, как только мы увезем детей - а его компания будет работать на нас в течение пяти лет, причем, если проект окажется успешным, через пять лет она может развалиться. Кроме того, он не сможет рассказать баронессе и своей костлявой дочке, почему они внезапно разорились. Ну как, уже лучше?
   - Для начала неплохо, - сказал Гилл.
   - Мы покончим с ним, - мягко заметил Ли, - когда все дети окажутся в безопасности. Как говорят, месть - то блюдо, которое лучше всего есть холодным.
   - У меня есть кое-какие мысли, - вставила Акорна.
   - А ты, - сурово заметил Хафиз, - не будешь показываться на людях, пока мы не получим все необходимые разрешения. Помни: ты была отравлена. Ты очень больна, и твоя жизнь в опасности. Может быть, на некоторое время тебе даже придется умереть.
   Акорна выглядела изумленной, но потом заулыбалась.
   - Именно так. Мы вовсе не хотим, чтобы Манъяри предпринял еще одну попытку покушения.
   Барону Манъяри с трудом удавалось скрывать свой гнев и ярость после того, как он покинул прием у Дельзаки Ли. Впрочем, он особо и не пытался скрывать свои чувства. Его жена и дочь давно и прочно усвоили - в буквальном смысле слова, на собственной шкуре, - как переживать такие вспышки. Баронесса думала, что он разозлился из-за того, что она снова съела слишком много сладостей, Кисла - что он злится на нее за слишком большое внимание, которое она уделяла светловолосому горняку вместо того, чтобы пытаться подцепить кого-нибудь более необходимого для процветания отцовского бизнеса. Баронесса нервничала и все время что-то бормотала, Кисла молчала, стараясь держаться подальше т отца: ей уже несколько раз приходилось объяснять появление множества синяков тем, что она "оступилась и упала". Что ж, она считала, что это ее плата за курс подготовки навигаторов и за коллекцию новейших флаеров и небольших космических кораблей, находившуюся в ее полном распоряжении. На самом деле, она, конечно, не могла работать космонавигатором: это было бы ниже достоинства ее семьи. Так что ей оставалось принимать дурное настроение барона, побои, которые она иногда от него получала, и строгий контроль за ее расходами как неизбежное зло. Она довольствовалась тем, что могла решать сама: как проложить курс корабля, что есть и как себя вести, когда отец в дурном расположении духа. Она презирала мать, которая объедалась сладостями а потом просила прощения, говоря, что "просто не могла удержаться",не меньше, чем самого барона. Что ж, думала Кисла; по крайней мере, она-то умеет держать себя в руках.
   Барон, размышляя о только что нанесенных ему оскорблениях, не замечал ни жены, ни дочери. Они боялись его: хорошо же, значит, не станут задавать лишних вопросов. ПО крайне мере, не сейчас. Даже если ему придется уйти в тень и покинуть столицу на несколько лет, его жена побоится спросить, чем это вызвано. Правда, Кисла... Кисла устроит настоящий скандал, когда узнает, что ангар, битком набитый летающими игрушками, ему больше не по средствам. Ему нужно найти способ заткнуть ей рот... Конечно, если до этого дойдет!
   Но, с другой стороны, думал Манъяри, что будет, если безумный план Ли увенчается успехом? Ему придется убедить этих идиотов из правительства и департамента, что проект не нужно закрывать - но это ведь не значит, что Ли добьется успеха. Если Ли не сумеет наладить производство на своей лунной базе, барону не придется тратиться на эти бесплатные рейсы. А Ли никогда не удастся добиться успеха проекта, потому что он собирался приставить там к работе детей Кездета. Детей, которых учили прятаться, едва они завидят кого-нибудь чужого.
   Пусть подберет нескольких недорослей, - подумал Манъяри. Немного ему будет с этого пользы!
   Система рабства на Кездете была слишком хорошо отлажена, дети Кездета были слишком запуганы, слишком покорны - и никому не удастся изменить это. Эта жалкая Лига Детского Труда не могла даже открыть школы при фабриках, чтобы обучить детей чтению и счету. Грамотные рабочие, умеющие считать, могли прочесть свой контракт и подсчитать, сколько они будут получать. К чему такие проблемы? Манъяри даже не пришлось самому заниматься уничтожением школ: несколько слов владельцам фабрик, которых это должно было затронуть сильнее всего - и вот уже школы горят, видеомашины разбиты вдребезги, по временам то один, то другой молодой идеалист оказывается "случайно избитым", а то и убитым, служа предупреждением для всех, кто собирается заниматься подобными глупостями..
   Что ж, Ли сделает красивый жест, подберет нескольких детишек и некоторое время будет считать себя победителем... но в конце концов он поймет, что его план провалился. Не мог не провалиться. Дети никогда не доверятся чужаку.
   Что же до той девчонки - конечно, ее репутация чудотворицы сильно раздута, - да, она могла бы стать главой сопротивления... но к утру она уже будет мертва. Сейчас медленный яд уже должен вызвать у нее головокружение и сонливость. Она ляжет в постель и уснет, чтобы никогда больше не проснуться - а когда найдут ее тело, все следы яда уже исчезнут.
   К тому времени, как его личный скиммер приземлился на посадочной площадке строго охраняемого дома, где в роскоши жил он сам и его домочадцы, барон Манъяри уже почти успокоился. Незачем так уж волноваться. Ему нужно только ждать... ах да, и избавиться этих детей. Без свидетелей Ли ничего не сможет доказать. А дети так хрупки: на фабриках и рудниках Кездета они умирают каждый день. Избавиться от этих троих будет несложно. Но лучше подождать, пока Ли не будет считать себя в полной безопасности.
   Глава 13
   - Он держит слово, - сказала Джудит на следующий вечер, когда из принтера потоком хлынули необходимые разрешения, подписанные всеми инспекторами, прежде не желавшими эти разрешения давать.
   - Дело не в его слове, - возразил мистер Ли, - а в его страхе перед разоблачением. Это хорошо работает с такими людьми как барон-командор. Здесь все, что нам нужно?
   - Мне кажется, да, - сказала Джудит, просматривая первые страницы. Хотя Пал тоже что-то получил. Но от барона - ничего; обычные письма - так он сказал.
   Рафик поймал последний листок распечатки и принялся просматривать их от конца к началу, повторяя себе под нос имена инспекторов и названия организаций, но в конце концов, рассмеявшись, отбросил листки прямо на пол.
   - Прекрати, Рафик, прекрати же! Ты их испортишь - а мы так долго ждали этих бумаг! - воскликнула Джудит.
   - Что, прислали? - спросил Гилл, врываясь в комнату; за ним вошла Акорна, а за ней, словно свадебный шлейф, тянулись все три девочки.
   - Есть! - Рафик поднял пачку листов в воздух и торжествующе потряс ей. - Есть! Ради разнообразия, барон-командор сдержал слово!
   - Дело не в его слове, - повторил мистер Ли, но не смог удержаться от улыбки. - Дело в его страхе.
   - Джудит хлопнула Рафика по руке и попыталась отобрать у него остаток распечатки. Гилл шагнул к своему бывшему компаньону и взял распечатку у него из рук, разгладил слегка помятые листы и передал их Джудит, после чего молодая женщина снова повернулась к консоли.
   - Я введу их в базу данных и пошлю соответствующим департаментам подтверждение получения, _ сказала она.
   - Ох, как же много всего было нужно! - Акорна вместе с тремя девочками, следовавшими за ней как тени, подошла к Джудит и принялась наблюдать за ее работой. - И сколько еще я должна оставаться мертвой?
   - Но вы совсем не мертвая, госпожа Акорна, - в замешательстве проговорила Кетала.
   - Что касается Флейтиста - для него я мертва, милая, - обнимая девочку, ответила Акорна. Чиура тоже просунула голову под ее руку; Яне, кажется, хватало и того, что она стояла рядом. - Разве ты не помогала Хасиму вывешивать флаги?
   - Малышки не должны выходить из дома! - встревожено воскликнул мистер Ли.
   - С ними все время были Хафиз, Гилл и Калум, и все они очень жалобно плакали.
   - Кети меня ущипнула, - пожаловалась Чиура.
   - А мне достаточно было вспомнить кнут Шири Теку, и я могла бы плакать неделями, - заявила Яна, явно очень гордившаяся устроенным ею представлением.