Маккенна Ричард. Страна мечты

течет прямо в сторону луны. Он спустился к нему и пошел по течению, шагая
по щиколотки в воде.
Стены оврага оказались из мокрого блестящего камня. Они становились все
выше и выше по мере того, как Кинросс и Гарсия продвигались вперед. Ручей
стал уже и глубже. Они шли уже по колено в воде. Поток почти сбивал их с
ног. Кинроссу послышался странный грохот.
- Похоже, впереди водопад, Гарсия, - крикнул он мексиканцу, бредущему в
десяти футах позади. - Будь осторожен.
Он прошел вперед еще на сотню ярдов на шум воды и заглянул вниз за
огромный валун. Поток стремился сбросить его вниз, и, прижавшись к
холодной поверхности валуна, Кинросс крикнул Гарсии, чтобы тот
остановился.
За зеркально гладким устьем водопада виднелась огромная коническая
впадина, площадью в несколько квадратных миль. Висевшая сверху луна
освещала все серебристым светом. В глубине впадины блестела еще одна луна,
и Кинросс понял, что это отражение в пруду или озере, что находилось на
дне впадины.
- Что ты там видишь, Кинросс? - раздался сзади голос мексиканца. -
Почему ты остановился?
- Еще один шаг, и впереди нас ждет неминуемая гибель, - крикнул в ответ
Кинросс. - Это водопад. Нам нужно поскорее выбраться на берег, если,
конечно, это у нас получится.
Прижатый всем телом к плоской поверхности валуна, Кинросс боялся
пошевелиться. Внезапно ему захотелось отдаться во власть несущегося
потока. Это ощущение - почти сексуальное желание - охватило его с ног до
головы. Вжавшись в мокрый валун, Кинросс принялся отчаянно молиться:
- Отче наш, иже иси на небесах...
Охватившее его чувство стало постепенно ослабевать.
- Гарсия! - крикнул он. - Ради Бога, выбирайся на берег! И - говори со
мной.
- Тут есть уступ, - раздался сверху голос мексиканца. - Подойди ко мне,
и я подам тебе руку.
С трудом Кинросс сделал несколько шагов назад, огибая громадный валун,
и, собравшись с силами, влез наверх. Мексиканец повел его по крутому
берегу.
- Сейчас ты такое увидишь внизу, - сказал Кинросс, - что у тебя дух
захватит. - Там огромнейшая впадина. Ради Бога, будь осторожен.
Берег оказался узким и неровным. Они двигались по нему с большой
осторожностью. Внезапно они оказались на небольшой каменной площадке, а
перед ними зияла пустотой впадина.
- Madre de Dios! - пробормотал Гарсия, пораженный открывшейся картиной.
Оба молча смотрели на впадину. Внезапно Гарсия поднял руку и прошептал:
- Слушай!
Кинросс прислушался. Он услышал треск кустов и шум сдвигаемых камней.
Казалось, звук раздавался слева, совсем недалеко от них.
- Кто-то карабкается сюда из впадины, - прошептал он.
- Что это, Кинросс? Мы не одни в этом мире!
- Надо подойти поближе, - прошептал Кинросс. - Нужно узнать, что это
такое. Тише!
Они медленно направились по краю обрыва туда, откуда доносились
странные звуки. На их пути оказались кусты в половину человеческого роста.
Пробираясь через них, они сами производили немало шума. Мужчины
остановились, прислушиваясь к внезапно воцарившейся тишине. Внезапно они
услышали звук - как будто кто-то всхлипывает и шмыгает носом. Гарсия
присел и жестом приказал Кинроссу сделать то же самое.
Прищурив глаза, он внимательно вглядывался туда, куда показывал ему
мексиканец. В серебристой тени виднелись очертания человеческой фигуры в
пятидесяти футах от них.
- Сейчас мы его поймаем, - прошептал он.
Мексиканец кивнул. Поднявшись, они оба бросились вперед.
Кинросс был моложе и быстрее оказался у цели. Темный силуэт метнулся в
сторону, но Кинросс накрыл незнакомца всем своим телом. Через секунду к
нему присоединился тучный мексиканец.
Внезапно они услышали сдавленный крик о помощи.
- Стой, Гарсия! - Кинросс схватил мексиканца за руку. - Это ведь
женщина!


Ее звали Мэри Чедвик. У нее было трое братьев, которые могли хорошенько
отдубасить любого в Куинсленде, а Кинросс и Гарсия - настоящие дикари и
негодяи, и если они немедленно не отведут ее домой, то жестоко поплатятся.
Затем она уткнулась Кинроссу в плечо и горько зарыдала.
Пока Кинросс неумело пытался утешить незнакомку, наступил день. Свет
был ярким и резал глаза. Кинросс поднял голову и впервые увидел солнце. А
небо из матового стало ярко-голубым. Вид двух бородатых мужчин отнюдь не
успокоил женщину.
Высокого роста, молодая, она была одета в костюм для верховой езды -
бриджи, рубашка цвета хаки, высокие сапоги на шнуровке, - который
подчеркивал ее стройную и гибкую фигуру. Золотистые волосы ниспадали до
плеч, загорелое лицо с веснушками. Опухшие от слез глаза были
поразительной голубизны.
Она быстро взяла себя в руки.
- Кто вы такие? - спросила она звонким голосом. - И что это за место? Я
никогда ничего не видела в Кост-Реджерсе.
Мужчины представились. Кинроссу так и не удалось объяснить Мэри, где
она оказалась.
- Корабль? Моряки? Чушь какая! - воскликнула она. - Если вы сами не
знаете, где находитесь, не надо сбивать с толку других! Нам просто надо
пойти вперед, пока мы не наткнемся на дорогу или не увидим дым костра. Вы
и сами это прекрасно знаете.
- Хорошо, будем считать, что мы заблудились, - согласился Кинросс. - Мы
где-то в Австралии, так?
- Да, в Куинсленде, где-то за южной излучиной Герберт-ривер. Я ехала на
лошади и, наверно, заснула. Черт меня побери, если я знаю, где моя лошадь!
Кинросс и Гарсия переглянулись.
- Прости, Мэри, - сказал мексиканец, - я должен поговорить со своим
другом. Тебе этот разговор, возможно, покажется странным. - Его глаза
возбужденно блестели.
- Как же это получается? - спросил он у Кинросса. - По этой истории с
солдатами в Тибести ворота должны находиться где-то в Индийском океане.
Может, в мире существует несколько подобных дыр?
- Меня это тоже беспокоит. Насколько я всегда понимал - хотя никогда
полностью в это и не верил - оба мира существуют порознь. Они
соприкасаются лишь в том месте, где находятся ворота...
- И если они открыты на суше...
- Я знаю, о чем ты думаешь. Но мы должны дать шанс Кербеку и Сильве. Да
и двум остальным тоже. Кинросс повернулся к девушке.
- Мэри, - спросил он. - Ты хорошо запомнила место, где ты пришла в себя
в этой впадине? Ты его отметила?
- Нет. Зачем это мне? Будь я проклята, если вернусь туда еще раз.
Отведите меня в свой лагерь или туда, где вы моете золото. Надеюсь, там
найдется кто-нибудь в здравом уме.
Мексиканец внезапно расхохотался.
- Я вспомнил, что мой прадед в Мексике - Барт Гарсия - тоже был
старателем и искал золото. Тогда это тоже был новый мир, и ему приходилось
нелегко. Веди нас, Кинросс.
- Все дороги ведут к Крюгеру, - сказал Кинросс.
- Все, кроме одной, - поправил Гарсия, оглядываясь на огромную впадину,
залитую теперь солнечным светом.


Обратный путь оказался гораздо легче. Кинросс удивленно вскрикнул,
когда увидел мелькнувшую среди кустов птицу.
- Я еще раньше услышал щебетание, но подумал, что мне послышалось, -
сказал Гарсия.
До них донеслась птичья трель. Но птицы - как до этого деревья и кусты
- все время находились в боковом поле зрения. Можно было лишь краем глаза
увидеть, как мелькают их разноцветные крылья.
- Тебя не беспокоит, что ты не можешь разглядеть их? - спросил у
девушки Кинросс.
- Я их прекрасно вижу, - ответила она. - Вы такие странные люди...
- Тук-тук-тук-тук! - раздалось из кустов, и Кинросс вздрогнул от
неожиданности.
- Вон он! - указала девушка. - Это дятел. Видите?
Как Кинросс ни присматривался, он так ничего и не увидел.
- Да вон же он сидит на ветке, смотрите же! - настойчиво повторила
Мэри.
Первым увидел птицу Гарсия. А потом и Кинроссу показалось, что он
увидел темно-зеленого дятла с длинным хвостом, острым клювом и хохолком на
голове. Именно так, по словам Мэри, и выглядел дятел.
Тук-тук-тук! Кинросс снова вздрогнул и почувствовал себя довольно
глупо.
По дороге Кинросс попросил девушку рассказать о себе. Она жила на
небольшом скотоводческом ранчо на юг от Кернеса вместе с отцом и тремя
братьями. Двадцать четыре года, не замужем. Она проучилась год в Брисбене,
и ей не нравились города. Братья разводят скот. Тут первоклассные места
для пастбищ. Как это получилось, что они не отмечены на карте?
- Посмотри на солнце, Кинросс, - сказал Гарсия. - Мы идем на запад. Как
приятно, что снова можно так говорить.
Солнце уже садилось, когда они достигли того места, откуда открывался
вид на долину.
- Долина Крюгера, - ответил Кинросс на вопрос девушки, как она
называется.
Ведущие к пещере три склона были покрыты буйной растительностью,
позолоченной лучами заходящего солнца.
- Ничего подобного в Кост-Реджерсе нет, - прошептала девушка. - Уж я-то
знаю.


Когда они стали спускаться по западному склону, Кинросса поразило, что
деревья обрели индивидуальность, теперь их можно было разглядеть и
потрогать. Неровная поверхность зеленела травой, кое-где встречались яркие
цветы. Над головой летали птицы самых необычных расцветок, и на этот раз
Кинросс их отчетливо видел. Они с Гарсией восторженно рассматривали
неровности земли, которых до этого не было: бугорки, трещины, пригорки,
холмики.
- Что-то случилось, Гарсия, - сказал Кинросс, - здесь, за барьером
реальности, земля начинает становиться такой, как и в настоящем мире.
- Да, она кажется мне вполне настоящей, - согласился мексиканец. -
Может, нам даже удастся развести вечером костер.
- Да. И мы можем срубить деревья. Ведь Мэри понадобится шалаш.
- И костер тоже, - добавила девушка.
- Надо постараться убить пару птиц, - сказал мексиканец. - Мне так
хочется снова попробовать мяса.
- Вы не посмеете этого сделать! - возмущенно воскликнула девушка. - Я
не позволю вам трогать птиц!
- Мы не будем ловить этих красивых птиц, - поспешил успокоить ее
Гарсия. - Кстати, как они называются?
- Это малиновки, - объяснила Мэри. - Слышите, как они весело распевают?
Когда они уже стали приближаться к долине, Кинросс хотел предупредить
девушку, что она увидит возле ручья что-то неожиданное. Но она внезапно
перебила его:
- Видите? - спросила она, указывая влево.
Кинросс и Гарсия посмотрели в ту сторону, но ничего не увидели.
- Что ты там заметила? - спросил у девушки Кинросс.
- Целый выводок пигмеев, - озабоченно прошептала Мэри. - Они стоят на
коленях в кустах.
- Теперь, кажется, и я их увидел, - сказал мексиканец. - Это похуже,
чем птицы.
- А я ничего не вижу, - сказал Кинросс. - Одни деревья да кусты.
- А ты смотри краем глаза. И прищурься.
Кинросс так и сделал. Внезапно он их увидел: несколько десятков черных
карликов с красными глазами. Голые, с короткими туловищами и длинными,
узловатыми конечностями, они рассматривали его без всякого интереса.
Кинросса охватил страх.
- Боже мой! - прошептал он.
- Самые настоящие демоны, - пробормотал Гарсия. - Какого дьявола они
тут делают?
- Это аборигены, - пояснила Мэри. - Раньше они убивали белых своими
стрелами, даже в Кост-Реджерсе, но сейчас их от этого отучили. Мы должны
пройти мимо и сделать вид, что не замечаем их. Они полагают, что находятся
в своем колдовском мире.
- Они так похожи на карликов! - воскликнул Кинросс. - Неужели в
Куинсленде водятся пигмеи?
- Как видишь, - прошептала девушка. - Они прячутся от нас в одном из
своих священных мест, охраняемых духами. Пошли! Притворимся, что мы их не
видим.
- Попробуем, - пробормотал Кинросс.
Они добрались до долины без всяких приключений. Внезапно Гарсия
принялся озабоченно глядеть по сторонам.
- Кинросс, кто-то постоянно следит за нами. Вон там, из кустов.
- Опять пигмеи? - спросил Кинросс, чувствуя, как его снова охватывает
страх.
- Нет. Правда, я не могу их толком рассмотреть, но они гораздо выше и
серого цвета.
- Я вижу, - внезапно воскликнула Мэри. - Это женщины племени бинги.
Того самого племени, что и люди, которые встретились нам раньше. Они
похожи на духов, когда вымазывают свои тела древесным пеплом.
- А что им от нас нужно? - спросил Кинросс, наблюдая краем глаза за
едва уловимым передвижением теней.
- Они хотят выследить, где находится наш лагерь, чтобы потом украсть
там что-нибудь или клянчить еду.
Когда они подошли к ручью, серые тени исчезли. Пока они стояли на
берегу, нерешительно глядя по сторонам, наверху холма, с которого они
только что спустились, раздались громкие крики. Присмотревшись, Кинросс
увидел Кербека, окруженного пигмеями.
- Господи! - воскликнул он. - Кербек сражается с демонами!
- И побеждает, - заметил мексиканец. - Посмотри, они убегают.
- Ему не следовало этого делать, - обеспокоенно нахмурилась девушка. -
Ночью они спустятся вниз и заколют его. А, может, и всех нас. - Она
вздрогнула.
Передвигаясь огромными прыжками, Кербек мчался вниз по склону. Его
гигантское тело казалось бронзовым, а развевающиеся волосы были похожи на
ореол в лучах заходящего солнца. Оттолкнув Кинросса, он схватил девушку за
плечи своими ручищами, сверля ее диким взглядом. При этом он что-то мычал.
Кинросс попытался освободить Мэри, но гигант даже не заметил этого.
Наконец швед отпустил девушку и восторженно заголосил.
- Все в порядке, - сказала девушка. - Он просто хотел убедиться, что в
моих глазах есть зрачки.
Кинросс недоуменно перевел взгляд с ярко-голубых глаз австралийки на
серо-голубые глаза скандинава.
- Он сражался с демонами, - объяснила Мэри, - и подумал, что я - одна
из них. У них в глазах нет зрачков. - Кербек продолжал восторженно мычать.
Кинросс покачал головой.
- Она права, Кинросс, - сказал Гарсия. - Я тоже начинаю кое-что
понимать, когда не прислушиваюсь. Это все равно, как смотреть на деревья
краем глаза.
- Когда ему удается поймать пигмеев, они тут же превращаются в деревья
и камни, - добавила девушка. - Он рад, что вы оба вернулись.
- Господи, - простонал Кинросс. - Я чувствую себя полнейшим идиотом. Ты
веришь в то, что они - демоны?
- Ни в коем случае, - резко ответила Мэри. - Это просто аборигены,
живущие в своем воображаемом мире.
- Давайте лучше разведем костер, - со вздохом сказал Кинросс.
Вокруг было полно сучьев и сухой травы. У Гарсии нашлись спички, и
скоро они разожгли костер. Кинросс взял у шведа складной нож и принялся
срезать крупные ветки с деревьев. Вместе они довольно быстро соорудили
шалаш. Гарсия собрал охапку мягких пальмовых листьев, и девушка сделала
себе постель.
Сидя возле костра, они поджаривали на углях плоды хлебного дерева и ели
бананы. С наступлением сумерек Кербек исчез в ночи. Оставшиеся ели молча.
Наконец девушка спросила:
- И все-таки, где мы находимся? Только честно.
- Как я тебе уже говорил... - начал Кинросс, но Мэри перебила его.
- Я знаю. Думаю, вам действительно так кажется. Но знаете ли вы, где
нахожусь я?
Мужчины недоуменно переглянулись.
- Где?
- В Алчеринге, - ответила она. - В стране духов бинги. Я каким-то
образом попала в нее, когда проезжала одно из их святых Мест. Я поняла
это, когда увидела тех аборигенов...
- Мэри, - перебил ее Кинросс. - Они совершенно не похожи на людей.
- Когда аборигены попадают в страну духов, они перестают быть людьми. Я
часто слышала такие истории. Но женщины... Их тут быть не должно. Как,
впрочем, и меня. Женщине грозит опасность, если она вступит в землю духов.
Когда я была маленькой, мне всегда казалось, что это несправедливо...
- А как туземцы попадают в эту... Алчерингу? - с растущим интересом
спросил Кинросс.
- Они танцуют и поют, раскрашивают свои тела, бьют в бубен... Одним
словом, это целый ритуал.
Из темноты донесся протяжный стон. Мужчины вскочили на ноги.
- Не бойтесь, - успокоила их женщина. - У нас на ранчо Чедвик я часто
слышала, как ночью кричит выпь. Аборигены утверждают, что это кричат души
детей, которые хотят вырваться из мира духов и появиться на свет. Но я не
знала, что здесь тоже водятся выпи.
Мэри пристально всматривалась в темноту. Кинросс и Гарсия снова подсели
к костру. Внезапно изящная птица с тонкими ногами и изогнутым клювом
появилась из темноты и села девушке на плечо.
- Моя ночная красавица, - обратилась к птице девушка, - ты прилетела,
чтобы охранять мой сон?
Она встала, пожелала мужчинам спокойной ночи и скрылась в шалаше.
Кинросс посмотрел на Гарсию.
- Это мы виноваты, что она очутилась здесь, - сказал он - Мы и должны
вернуть ее обратно.
- Во всем виноват один Крюгер, - ответил Гарсия.
- И мы тоже. Если Крюгер не придет ко мне сегодня во сне, я сам пойду к
нему утром в пещеру. Пойдешь со мой?
- Конечно, - зевая, ответил мексиканец. - Спокойной ночи.


Яркие лучи багряного солнца озарили склоны долины, и Кинросс открыл
глаза. В эту ночь ему ничего не приснилось. Раздув тлеющие угли, он развел
костер. Вокруг валялись остатки недоеденных плодов хлебного дерева. Мир
уже перестал сам следить за своей чистотой, грустно подумал Кинросс.
Где-то на вершине склона на другом берегу холма раздались треск ломающихся
кустов и торжествующий крик Кербека. Гарсия вскочил на ноги, а из шалаша
выглянула Мэри.
Кербек нес на левом плече связку желтых бананов, а правой рукой тащил
за собой смуглокожего человечка. Когда тот пытался сопротивляться,
огромный швед давал ему тумака.
Оказавшись внизу, скандинав возбужденно замычал. Еще не совсем
проснувшийся Кинросс вдруг поймал себя на том, что понимает речь Кербека.
Почти как еле уловимые голоса, гудящие в телеграфных проводах, которые он
в детстве слышал в долинах Небраски.
- Я поймал демона, - мычал Кербек.
Демоном оказался низкорослый человечек с широким лицом, в мешковатых
одеждах из серой шерсти. С закрытыми глазами, перекошенным от страха
лицом, он что-то бормотал себе под нос. Гарсия внезапно насторожился и,
прислушавшись к бормотаниям, задал вопрос по-испански. Человек открыл
глаза и сбивчиво затараторил в ответ.
- Он перуанец, - сообщил Гарсия. - Живет в горах недалеко от Такны. Вот
уже несколько дней, как он сбился с пути, возвращаясь домой с
высокогорного пастбища. Он думает, что умер, а Кербек - демон.
- Они одного мнения друг о друге, - заметил Кинросс. - Скажи, что ему
нечего бояться. Интересно, сколько еще заблудших душ мы встретим в этом
мире...
Кербек ушел, мыча и напевая себе под нос. Низкорослый перуанец, все еще
трясущийся от страха, скорчился возле огня и с жадностью съел несколько
бананов, которые дал ему Гарсия. Кинросс тем временем объяснил женщине,
зачем ему и мексиканцу надо посетить пещеру.
- Но не с пустыми руками, - напомнил ему Гарсия. - Не забывай, у нас
есть обязанности.
По дороге они нарвали плодов папайи и гуайабы, сложив их в рубаху
Кинросса. Подойдя к пещере, они положили фрукты на каменный алтарь. Сильва
сидел у входа в пещеру, раскачиваясь из стороны в сторону и тонко, почти
беззвучно постанывая. Кинросс положил ему руку на плечо.
- Выше голову, Сильва, - сказал он. - Мы идем к Крюгеру. Возможно,
вернемся к тебе с хорошими новостями.
- Нечистое место, - простонал старик. - Здесь полно демонов. Ты тоже
демон.
Кинросс и Гарсия подошли ко входу в пещеру и в нерешительности
остановились.
- Чего ждем? - спросил Гарсия.
- Не знаю. Мне казалось, что Фей или Бо-Бо должны были охранять пещеру,
- ответил Кинросс. - Черт с ним, пошли.
Зайдя внутрь, они оказались в темном и узком туннеле, по дну которого
бежал ручей. Им пришлось идти по воде. В пещере было сыро и прохладно, на
влажных базальтовых стенах кое-где блестели мокрые пятна. Воздух казался
неподвижным, а единственным звуком было журчание ручья.
Кинросс и Гарсия шли довольно долго, пока не услышали впереди шум
падающей воды. Затем перед ними открылся невероятных размеров зал, с
водопадом, ниспадающим откуда-то из темноты. По обе стороны от мощного
потока на каменных площадках спали Фей и Бо-Бо.
- Что ты собираешься мне рассказать, Кинросс? - раздался из ниоткуда
голос Крюгера, сливаясь с шумом низвергающейся воды.
- Мы нашли женщину, - сказал Кинросс.
- Много людей, мужчины и женщины, пытаются войти в этот мир. Я
чувствую, что становлюсь сильнее. Вы заметили, что мир приобрел четкость и
в нем появилось время.
- Да, но как эти люди попадают сюда? Разве существует несколько ворот в
этот мир?
- Нет. Но, возможно, ворота подвижны.
- Подвижны? Сначала у нас появились гости из Австралии, потом - из
Перу.
- Неужели? - В серебряном голосе послышалось удивление. - Тогда,
наверное, ворота перемещаются в пространстве.
- Но Тибести...
- Тогда никто не знал, что земля вращается. Солнце Тибести движется над
неподвижной землей. А когда я установил в этом мире чередование дней и
ночей, то, должно быть, придал этому миру вращение. Возможно, оно не
совсем совпадает с фазой вращения истинной Земли. Поэтому ворота могут
перемещаться...
- Судя по всему, тебе это нравится, - заметил Кинросс.
- Я действительно доволен. Чтобы сделать мир прочным, требуется много
людей. Надеюсь, через несколько столетий население станет достаточным,
чтобы закрепить это место, и я смогу удалиться на покой.
- Каких размеров, по-твоему, должны быть эти ворота?
- Думаю, размером с баркас. Эллипс в тридцать футов.
- Как люди могут попасть сюда, не зная о существовании ворот?
- Существует несколько способов. Возможно, ворота открываются в тот
момент, когда ими овладевает отчаяние. Тогда-то они и оказываются здесь. А
есть такие, которые, витая в мечтах, настолько теряют ощущение реальности,
что даже не замечают, как пересекают барьер. Им хочется всего лишь
ненадолго отвлечься от земной суеты, но ворота захлопываются за ними. Мне
трудно ответить на твой вопрос, Кинросс, но, возможно, этот мир будут
населять поэты и мизантропы.
- Меня интересует, можно ли проходить через ворота в обратную сторону?
- Да. Некоторые солдаты из Тибести вернулись обратно. Или убежали. Или
их изгнали оттуда. Но каждый, кто собирается вернуться обратно, рискует
оказаться в океане. Я подозреваю, что ворота движутся по восемнадцатой
параллели или где-то рядом.
- Крюгер, женщина хочет вернуться. Мы должны найти способ, как
возвратить ее домой.
- Нет. Отсюда я не выпущу никого. Особенно женщин.
- Крюгер, у нас нет никакого права...
- У нас есть такое право. Вернее, обязанность. Она бы здесь не
оказалась, если бы подсознательно не желала этого. Возможно, на какое-то
мгновение она возненавидела весь мир. Теперь она принадлежит нам, и она
нам нужна.
- Крюгер, я не собираюсь подчиняться тебе. Я...
- Ты не сможешь пройти через барьер без моей помощи.
- Давай пока оставим этот спор, - сказал Кинросс. - У меня есть и
другие вопросы. Что это за черные карлики и пепельно-серые женщины?
- Это природные духи - думаю, именно такое название подходит им больше
всего. Я забрал их у Фея и Бо-Бо, превратив этих двух в бесчувственных
существ. Теперь мир может частично развиваться сам, и мое бремя стало
легче.
- Мне жалко Фея, - впервые за все время сказал Гарсия. - Хотя,
признаться, я здорово ненавидел эту крысиную рожу.
- Именно так ты хотел поступить и со мной? - вздрогнув, спросил
Кинросс.
- Нет, - торжественно произнес серебряный голос. - Ты, Кинросс,
относишься к совершенно другому типу людей. Ты мог бы помочь мне разделить
бремя ответственности за этот мир. Вдвоем мы бы сделали его прочным. А от
Бо-Бо и Фея почти ничего не осталось.
- Крюгер, - неуверенным голосом спросил Гарсия, - ты хочешь сказать,
что на самом деле все эти демоны - мысли Бо-Бо и Фея?
- Большинство из них, - подтвердил серебряный голос. - Но некоторые
принадлежат Кербеку. А некоторые из них твои, Гарсия. Каждый из вас дает
этому миру своих демонов, связывая его все новыми узелками.
- Не нравится мне все это, - сказал Гарсия. - Крюгер, я не хочу плодить
демонов.
- Ничего не поделаешь, Гарсия. У тебя их миллионы. К тому же, на самом
деле ты ничего не теряешь. Ты просто, так сказать, растворяешься в этом
мире. Каждый раз, когда ты заставляешь себя увидеть в этом мире нечто
новое, это стоит тебе десяток-другой демонов. Понимаешь?
- Нет! - нахмурился Гарсия.
- Думаю, со временем поймешь. А если нет, попроси, чтобы Кинросс
объяснил. Все не так уж плохо, Гарсия. Когда ты потеряешь всех своих
демонов, то, может быть, превратишься в поэта или мечтателя.
- Крюгер, - сказал Кинросс, - ты все еще обижаешься на меня за то, что
я отказался тогда тебе помочь?
- А ты - за то, что я все это начал, подложив бомбу в трюм "Иксиона"?
- Не знаю... Даже не знаю...
- Вот и я не знаю, Кинросс. Давай считать, что мы квиты. Мне нужна твоя
помощь.
- Где твое тело, Крюгер? Ты можешь его оживить?
- Оно здесь, над водопадом. Я уже начинаю представлять, каким образом я
могу оживить его и торжественно спуститься в этот мир. Но это дело
далекого будущего.
- А жажда, Крюгер? Она все еще продолжает тебя мучить?
- Да, Кинросс. Она просто разрывает меня на части. Не знаю, сколько мне
удастся выносить эту пытку.
- Разве тебе не помогает связь с Феем?..
- Только ты был способен мне помочь, Кинросс. Но после того как ты
ослушался моего приказа, мне не от кого ждать помощи.
- Прости, Крюгер. Мы можем идти?
- Идите и служите нашему миру. Постарайтесь почувствовать радость.
- Пошли, Гарсия, - сказал Кинросс мексиканцу, и они отправились в
обратный путь. Перед выходом Кинросс внезапно остановился.
- Давай сядем и немного поговорим об этих демонах, Гарсия, - предложил
он. - Я не готов ко встрече с Мэри Чедвик.


Когда Кинросс и Гарсия вернулись обратно, возле костра стояло около
дюжины людей, среди них несколько женщин. Высокий и стройный мужчина в
кожаной куртке, серых штанах и тяжелых сапогах вышел к ним навстречу. У
него были ярко-рыжие волосы.
- Господин Кинросс? - спросил он. - Позвольте представиться, и, кстати,
прошу прощения, что мы воспользовались вашим костром. Мое имя - Фридрих
фон Ланкено.
Мужчины обменялись рукопожатием. Кинросс с любопытством рассматривал