Максим Шахов. Сомалийский абордаж

   – Нам нужен сам Ясин сказал Виктор.
   – Я понимаю. Но этот Нуман сказал, что, как только все будет готово, со мной свяжется сам Ясин… Простите, что спрашиваю, а он разве не в курсе, так сказать, предстоящей встречи с вами?
   – Нет. И не должен догадаться посмотрел на капитана Логинов. – Так что в разговоре с ним будьте максимально осторожны.
   – Да-да, конечно согласился капитан. – Так а-а… после того, как он поднимется к нам на борт, что будет? Это, конечно, не мое дело, но нам же надо будет как-то закрыть границу и вообще…
   – Не задавайтесь ненужными вопросами, капитан. Вашу задачу я вам объяснил. Остальное предоставьте нам. Как только вам перезвонят из Ходейды, сразу сообщите. В любое время. Договорились?
   – Да, конечно! – кивнул капитан.
   В его глазах появилась тревога.

Украина, Чернобыль, машинный зал Чернобыльской АЭС, незадолго до описываемых событий

   Быстро пройдя по пустынному подвальному коридору, Аксюков утопил кнопку звонка. Замок в двери лаборатории щелкнул, впуская его. Сахно стоял у установки, Халецкий у компьютера, куда отошел, чтобы открыть дверь.
   – Ну что, Викторович? – спросил он.
   Аксюков прошел к стулу и плюхнулся на него, одновременно разминая в руке сигарету. Вынув из кармана зажигалку, он сказал:
   – В общем, мой знакомый связался с покупателем. Тот согласен взять все четыре грамма. Но деньги у него будут только завтра часов в одиннадцать дня. Он позвонит, как только выйдет из банка. Это где-то в районе площади Льва Толстого. Но он настаивает, чтобы на встречу прибыли только мы вдвоем с моим одноклассником.
   – Ну так мы подождем где-нибудь поблизости сказал Сахно.
   – А работа? – почесал подбородок Халецкий.
   – Да какая, на хрен, работа? Отгулы возьмем!
   – Все втроем?
   – Можно сделать так проговорил Аксюков. – Я кому-то из вас подписываю отгул на завтра, а сам беру вечером больничный. Нужно, чтобы хоть кто-то был на работе, иначе это будет слишком подозрительно.
   – А перенести встречу на вечер нельзя, шеф? – спросил Сахно.
   – Зачем? Раньше встретимся, раньше получим деньги. Да и покупатель может подумать, что мы его решили кинуть…
   – Тогда с шефом на встречу поеду я! – воинственно выпятил грудь Сахно.
   – Что скажешь, Володя? – посмотрел на Халецкого Аксюков.
   – А что тут скажешь? Завтра буду изображать бурную деятельность за нас троих. И держать за вас кулаки, чтоб все прошло как по маслу…

Красное море, борт сухогруза «Анапа»

   Прежде чем вернуться в каюту Теофило, Логинов вышел на шлюпочную палубу и обследовал надстройку на предмет подслушки, вернее, случайной прослушки их с Теофило кают. Навряд ли кто-то из членов экипажа «Анапы» мог специально их подслушивать, а вот случайности исключить было нельзя. Предосторожность оказалась нелишней. Палубой ниже, как раз под иллюминаторами кают Виктора и Теофило, матрос в грязной робе готовился что-то красить.
   Логинов решил не рисковать и спустился на главную палубу. После этого он прошел вдоль правого борта к носу судна. Крышки трюмов были закрыты, на самой палубе никого из членов экипажа видно не было, и Логинов вытащил из кармана спутниковый телефон кодированной спецсвязи.
   – Да, полковник! – устало проговорил в трубке замдиректора.
   – Не разбудил, товарищ генерал?
   – И вечный бой, покой нам только снится… – процитировал Блока замдиректора. – Ну, что там еще случилось?
   – Да пока ничего, товарищ генерал! Идем на полном ходу к Ходейде, капитан связался с конторой Ясина Кадера и сделал заявку. Только ее принял не сам Ясин, а его брат Нуман…
   – Короче, ты хочешь сказать, что на борт «Анапы» Ясин может и не прибыть, так?
   – Да, товарищ генерал.
   – Было гладко на бумаге, да нарвались на овраги… И что ты предлагаешь?
   – Без Ясина нам на похитителей «Сувенира» не выйти. В общем, если Ясин на «Анапу» не приедет, придется дать команду капитану организовать увольнение экипажа на берег. И просочиться вместе с ними…
   – Ну да! У вас-то с Теофило какие паспорта, Логинов? Обычные загран! А конвенция о безвизовом режиме распространяется только на владельцев паспортов моряка…
   – Ну так мы же в судовой роли, товарищ генерал! Проскочим…
   – Отставить! Проскочат они! А дальше что? Ты белый, Теофило негр! А Йемен арабская страна! Это все равно, что у нас по Москве папуас с китайцем будут разгуливать! Вас срисуют моментально! Да и обстановки вы там ни хрена не знаете!
   – Так вы же сами сказали, что нас время поджимает, товарищ генерал! Да и мы же этого Ясина не валить идем, а по душам с ним побеседовать! А потом припугнем…
   – Чепуха это с бантиками, Логинов! Слишком велик риск. А у нас времени нет выдергивать вас из йеменской тюрьмы. Тогда американцы нас точно опередят. И хорошо, если только американцы. Короче, я сейчас же свяжусь с нашей резидентурой в Адене… Потом тебе перезвоню!
   – Хорошо, товарищ генерал! Жду!
   – Ну что? – спросил Теофило, когда Логинов вернулся в его каюту.
   – Замдиректора обозвал нас китайцем с папуасом.
   – В каком смысле?
   – В смысле возможного визита в контору Ясина в Ходейде.
   – А что, с заказом припасов ничего не получилось?
   – Получилось. Но принял его какой-то родственник Ясина. Так что не исключено, что и прибудет на борт не сам Ясин, а он.
   – Ну это навряд ли покачал головой Теофило. – Одно дело принять по телефону заявку, совсем другое оформить документы…
   – Но такой вариант тоже исключать нельзя. В общем, я доложил все это замдиректора. Он санкционировать нашу поездку на берег в гости к Ясину отказался и сейчас связывается с нашей резидентурой в Адене.
   – Ну что же, это правильно.
   – Правильно-то правильно, только от Адена до Ходейды километров пятьсот, я по карте смотрел…
   – Ну так и мы дошлепаем туда только завтра утром, – пожал плечами Теофило.

Украина, Киев, незадолго до описываемых событий

   Андрей Аксюков как раз закончил бриться и собирался плотно позавтракать, когда ему позвонил Топтунов.
   – Привет, Андрюха! Ну что, ты готов?
   – Привет, Дим! Уже завтракаю, потом завожу свою колымагу и еду за своим кадром…
   – Ясно! Слушай, я тут жену на SPA-курорт отвез под Конче-Заспу, чтоб хоть пару дней под ногами не путалась, буду проезжать мимо тебя. Давай заберу. А потом и за твоим кадром подскочим. Какой смысл твою машину брать? Шлема все равно заставит нас пешком к нему топать, чтоб удостовериться, что нет хвоста.
   – Да я не против, давай, Дим!
   – Ну тогда я перезвоню, как подъезжать буду!
   – Договорились, жду!
   Положив на стол телефон, Аксюков набросился на еду. Предложение Топтунова оказалось весьма кстати. Аккумулятор на старой «девятке» Андрея давно дышал на ладан. На то, чтобы ее завести, нужно было потратить кучу времени и нервов. Да и с парковкой в центре были очень большие проблемы.
   К тому времени, когда Топтунов перезвонил снова, Андрей был полностью готов к выходу из дому. Выйдя из подъезда, он миновал двор и вынырнул на улицу. Щеголеватого джипа Топтунова видно не было, и Аксюков перезвонил ему.
   – Я дальше припарковался, возле ларьков, а то там возле тебя гаишники торчали сообщил Дмитрий. – Не хватало еще с ними заморочек!
   – Понял!
   Джип стоял метрах в трехстах от дома Аксюкова.
   – Прыгай, Андрюха! – улыбнулся Топтунов, когда Аксюков открыл пассажирскую дверцу. – Здорово!
   – Привет, Дима!
   Топтунов пожал Андрею руку и спросил:
   – Ну что, порядок? Товар не забыл?
   – Нет, – коснулся своей груди Аксюков.
   – Ну тогда вперед! – тронул джип с места Топтунов. – Твоего кадра где забрать нужно?
   – Возле дворца спорта. Он на метро подъедет.
   – Понятно!
   Топтунов, немного переждав, улучил момент и втиснул джип в плотный поток машин. По дороге к центру они вспомнили школьные годы. Настроение у обоих было отличное.
   – А помнишь, как Скутер историчке любовные стихи писал? – покачал головой Топтунов и вдруг нахмурился: – Не понял!
   Дмитрий быстро посмотрев в боковое зеркало, Андрей испуганно оглянулся:
   – Что, хвост?
   – Да нет, с колесом, по-моему, что-то…
   Сбросив скорость, Топтунов свернул к обочине и включил аварийные огни. Быстро выбравшись, он стукнул ногой по левому переднему колесу, потом наклонился и вернулся в машину.
   – Надо баллон подкачать! – сказал он, пристегиваясь ремнем. – Так, где тут сервис… А-а, у меня ж ключи вроде в бардачке от папашиного гаража, он на даче сейчас торчит целыми днями. А ну, глянь, Андрюха! – Ключи нашлись, и Топтунов проговорил: – Тогда на минутку заскочим, подкачаем.
   Жил отец Дмитрия в тихом дворе в центре. Добротный металлический гараж, явно оформленный на какого-то инвалида, был выкрашен в зеленоватый цвет, отчего напоминал передвижную армейскую станцию неизвестного назначения. Стоял он за бойлерной, под деревьями.
   Пока Дмитрий открывал запоры, Андрей прошелся и закурил. Во дворе было тихо и безлюдно, как будто располагался он не в центре огромного города, а где-то на окраине.
   – Хорошо тут потянулся Аксюков надо будет и себе квартиру в таком месте купить, пока цены упали.
   – Это да кивнул Топтунов, быстро открыл створки и так же быстро загнал джип в гараж.
   Внутри было довольно просторно. Дмитрий выбрался из-за руля, прошел к электрощитку и пощелкал включателем.
   – Черт! Лампочка, как назло, перегорела, ладно, и так управлюсь.
   Топтунов скрылся за джипом и начал возиться с компрессором. Наконец тот заработал. Через несколько секунд Дмитрий выглянул с шлангом и позвал:
   – Слышь, Андрюха! Иди поможешь, а то у меня не получается!
   – Иду, Дим! – сказал Аксюков.
   Прикончив сигарету двумя затяжками, он плевком затушил ее и бросил в стоящую при входе урну, тоже зеленоватого цвета. Порядок в самом гараже и вокруг был образцовым, так что у Аксюкова просто рука не поднялась мусорить.
   Обойдя джип с правой стороны, Андрей шагнул к его передку. Топтунов стоял, склонившись к компрессору. Аксюков спросил:
   – Чем тебе помочь, Дим? – В этот момент Топтунов резко развернулся, и в его руке тускло блеснул пистолет. – Ты что?.. – выпучил глаза Аксюков.
   Рука Дмитрия дрожала. Сглотнув, он сказал:
   – Извини, Андрюха! Но мне из этой долбаной страны надо когти рвать. Понима…
   В этот момент Аксюков попытался отпрыгнуть за джип.
   – Пух! – негромко хлопнул пистолет.
   Аксюков качнулся и схватился за живот. Он попытался позвать на помощь, хотя это и было бессмысленно. Компрессор шумел, да и двор был пустынным.
   – Па… па… – только и смог выдавить из себя Андрей.
   Его повело назад, и он, ударившись спиной о стенку, съехал по ней вниз. Топтунов посмотрел в сторону ворот и приблизился к скорчившемуся Аксюкову. На его лице было испуганно и вместе с тем извиняющееся выражение.
   – Это не я, Андрюха… Это страна наша долбаная… – пробормотал он, пытаясь навести пистолет в голову Аксюкова.
   Тот начал клониться вбок, так что сделать это было непросто.

Йемен, Ходейда, район порта

   Михаил Каморин, заместитель начальника аденской резидентуры ФСБ, остановил машину на раскаленной солнцем припортовой улице Ходейды. Было около двух часов дня, но казалось, что Ходейда вымерла. Только за крышами лениво поворачивался в мареве портовый кран, да промелькнула на перекрестке машина. Солнце палило так, что люди без крайней необходимости в самые жаркие послеообеденные часы на улицу старались не показываться.
   Каморина пока спасал кондиционер, однако пришла пора с ним расстаться. Консульский «Ауди», на котором Каморин прибыл сегодня в Ходейду, был слишком приметной машиной для бедного Йемена. Да и дипномера светить в предстоящем деле не стоило.
   Михаил посмотрел на часы. В запасе у него было несколько минут, и он решил перекурить, заодно насладившись напоследок кондиционированной прохладой салона. Щелкнув зажигалкой, Каморин прикурил, чуть приоткрыл окно на водительской дверце, чтобы выпускать дым, и откинулся на подголовник.
   По улице, держа в руке кувшин, очень быстро пробежала женщина, с ног до головы закутанная в черную одежду. На севере Йемена женщины строго придерживались исламских правил. На юге, где располагался Аден, нравы были более мягкими. Южный Йемен, бывший британской колонией, в тысяча девятьсот шестьдесят седьмом году получил независимость. Через три года, в тысяча девятьсот семидесятом, его руководство принялось строить социализм. Ясное дело, при поддержке СССР.
   Однако в тысяча девятьсот девяностом, так толком ничего и не построив, Южный Йемен объединился с Северным, с которым двадцать лет враждовал на идеологической почве. С социализмом дело не выгорело, зато за это время тысячи студентов из Южного Йемена получили высшее образование в бывшем СССР, так что на юге страны проблем с вербовкой агентуры не было.
   Другое дело, что Йемен как одно из беднейших государств региона особого интереса для разведслужб не представлял. Исключение составлял порт Аден, находящийся на перекрестке важнейших морских путей. Именно поэтому йеменская резидентура ФСБ располагалась не в столице страны Сане, а в Адене. И действовала под прикрытием российского консульства.
   Докурив сигарету, Каморин затушил в пепельнице окурок, выключил кондиционер и заглушил двигатель. После чего вынырнул в послеобеденное пекло. Одет он был в легкие брюки и такую же легкую куртку, под которой была футболка. В Йемене, как и в расположеной чуть севернее Сахаре, подставлять под лучи солнца открытые участки тела не рекомендовалось.
   Включив сигнализацию, Михаил опустил на глаза солнцезащитные очки и быстро направился в сторону порта. Выглядел он как иностранный моряк, по недоумию покинувший свое судно днем, но осознавший свою ошибку и поспешно возвращающийся назад. Пройдя с десяток метров, Каморин покосился вверх. Судя по всему, с местом парковки он не ошибся. Минут через двадцать солнце скатится вправо, и «Ауди» окажется в тени полностью.
   Дойдя до угла, Каморин свернул. На улице, примыкавшей к порту, было пооживленнее. Тут и люди попадались, и машины проезжали довольно часто. Стараясь держаться тени, Михаил прошел в хорошем темпе около квартала и снова свернул. Метрах в тридцати он увидел машину. Это была «Тойота-Королла», но не современная, а прапрабабушка нынешней модели.
   Михаил направился к ней, на всякий случай незаметно оглядываясь по дороге, но в раскаленном припортовом квартале никому не было дела до него и стоящей в тени машины. Каморин с ходу открыл заднюю дверцу и нырнул на сидение «Тойоты». Растрескавшийся и облезший кожзам подушки сквозь тонкую ткань брюк чуть ли не припек его ноги.
   – Привет, Абдель! Ты что, включил подогрев сидений?
   – Привет, Миша! – с ухмылкой оглянулся сидевший за рулем Абдель аль-Ахмар. – Как ты догадался, дружище?
   – Это совсем нетрудно! – проговорил Каморин, пожимая протянутую руку. – Фух! Ну и жара!
   – По мне, так это лучше ваших морозов, – проговорил на почти чистом русском Абдель.
   Ему было около сорока лет. И он успел поучиться в СССР еще до его распада. В советское военное училище Абдель поступил в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году. И окончил его с отличием, что для курсантов-иностранцев было большой редкостью. Преподаватели прочили ему по возвращению на родину блестящую карьеру, однако в год получения Абделем красного диплома Южный Йемен прекратил свое существование.
   В армию объединенного Йемена выпускников советских военных вузов старались не брать, считая их коммунистами. В результате только спустя год Абделю аль-Ахмару с огромным трудом удалось устроиться на должность рядового полицейского-регулировщика в Адене. В полиции Йемена, как и во всем государстве, процветало тотальное кумовство. Мало-мальское продвижение по службе без принадлежности к клану начальника было практически невозможным. Несмотря на это, Абдель аль-Ахмар за два года дорос до должности старшего регулировщика.
   Однако, когда в тысяча девятьсот девяносто четвертом году лидеры бывшего Южного Йемена решили вернуть страну на путь социализма, Абдель аль-Ахмар без раздумий примкнул к ним. Дело было не в его коммунистических убеждениях, а в том, что в революции Абдель усмотрел возможность сделать быструю военную карьеру, о которой он продолжал мечтать. Но его чаяниям не суждено было сбыться и на этот раз. Войска северного Йемена довольно быстро подавили мятеж. Абдель в числе других его участников был осужден, но вскоре амнистирован. А еще через некоторое время даже вернулся в полицию. На должность рядового регулировщика.
   За прошедшие годы, несмотря на мятежное прошлое и отсутствие связей, Абдель аль-Ахмар дослужился до капитана уголовной полиции. Для Йемена это была высокая должность. Однако Абдель по своим способностям давно должен был стать полковником, если не комиссаром.
   На этом и сыграли при его вербовке предшественники Михаила Каморина. Сам Каморин с Абделем познакомился сравнительно недавно – два года назад, когда прибыл в Аден на должность заместителя начальника резидентуры по линии контрразведки. Смена куратора для любого агента довольно болезненное явление. Однако с Абделем Михаил сразу нашел контакт. Работать с ним оказалось одно удовольствие, и отношения Каморина с аль-Ахмаром скорее напоминали дружеские.
   – Ну, рассказывай! – кивнул Каморин.
   Накануне он вызвал Абделя на срочную встречу в Адене и попросил помощи, не открывая цели операции, но зато сразу оговорив оплату. Деньги были очень большие, и Абдель дал согласие поработать в Ходейде. Михаил это оценил. В Адене, на своей территории, аль-Ахмар практически ничем не рисковал. В Ходейде же была своя полиция, свои капитаны и свои клановые связи, в хитросплетениях которых можно было легко запутаться, угодив в крупные неприятности. Точнее, очень крупные.
   Однако Абдель аль-Ахмар выглядел абсолютно спокойным. Приподняв на лоб солнцезащитные очки, он наклонился к бардачку «Тойоты». Крышка бардачка была давно отломана и теперь крепилась при помощи натянутого жгута. Абдель открыл крышку и выудил из бардачка цифровую камеру в чехле. Камера была не то чтобы совсем новой, но разительно контрастировала с допотопной «Тойотой».
   – Что рассказывать? Вчера доложил полковнику, что вроде напал на след человека, убившего в портовом баре в Адене английского моряка. Полковник клюнул и разрешил мне выехать сюда… С утра я на всякий случай заскочил в местное полицейское управление и попросил выделить пару агентов для выслеживания подозреваемого в порту. Мне, естественно, отказали ухмыльнулся Абдель. – Зато, в случае чего, у меня будет алиби. Потом взял напрокат эту замечательную машину. Кстати, владелец мне сказал, что она принадлежала раньше какому-то шейху. Так что с тебя, Миша, причитается…
   – Шейх ездил на машине с сиденьями из кожзама? – покачал головой Михаил. – Не смеши мои подковы.
   – Ну мало ли, может, это был совестливый шейх, который направлял доходы от продажи нефти на улучшение жизни своих подданых, – пожал плечами Абдель. За время разговора он извлек камеру из чехла, откинул дисплей и начал демонстрировать Каморину фотографии усатого толстяка, выбирающегося из допотопного, но весьма престижного по йеменским меркам «Мерседеса»: – Ясин Кадер собственной персоной… И это он. И это. А вот это, судя по всему, его брат Нуман Кадер. Ну а это, наверное, наемный клерк. Или, что более вероятно, какой-нибудь муж сестры. Я не стал никого расспрашивать, чтобы не наследить.
   – А как ты тогда определил, кто из этих двоих брат, а кто сват? – спросил Каморин.
   – По внешнему сходству, – пожал плечами Абдель. – На снимках этого не видно. В общем, это все, кто находятся в конторе Кадера. По крайней мере, сегодня. Всего три человека, включая хозяина. А теперь, может, расскажешь мне, зачем он вам понадобился? Чтобы я четко представлял, о чем идет речь…
   – Теперь расскажу, – кивнул Каморин, посмотрев на часы. – Только по дороге. Поехали к конторе, Абдель…

Украина, Киев, незадолго до описываемых событий

   Дмитрий Топтунов курил в припаркованном неподалеку от площади Льва Толстого джипе. Небритый похмельный парковщик слонялся туда-сюда, но, поскольку Топтунов с ним расплатился сразу, то он потерял к джипу всякий интерес. Дмитрий с удивлением посмотрел на свою правую руку. Она уже не дрожала.
   Топтунов не думал, что сможет так быстро успокоиться. В гараже он был на грани истерики. Но все прошло очень быстро. Рука, убившая Андрюху Аксюкова, была в абсолютной норме. И неожиданно зазвонивший мобильный Топтунова тоже не испугал.
   – Да, Шлема! – ответил он.
   – Ну что у вас?
   – У нас все готово. А у тебя?
   – У меня тоже.
   – Куда подъехать?
   – Я сам за вами сейчас подъеду. Ждите на углу Пушкинской возле банка.
   – Хорошо.
   Быстро выйдя из джипа, Дмитрий включил сигнализацию и направился к указанному месту. Он догадывался, что Шлема уже где-то там и будет проверяться. Топтунов не ошибся. Вскоре после того, как он подошел к банку, у него зазвонил телефон.
   – Слушаю! – ответил Дмитрий.
   – Вы на месте?
   – Да!
   – А я не могу из-за пробки проехать. Поднимитесь к Терещенковской, я вас там сейчас подберу.
   – Хорошо!
   Три минуты спустя Топтунов был на месте. На этот раз Шлема, явно следивший за ним, не заставил себя ждать. Его «Мерседес» завернул и остановился возле тротуара. Из-за поехавшего вниз тонированного стекла пассажирской дверцы показался Шлема.
   – Подвезти?
   – Если можно кивнул Топтунов и быстро сел в машину.
   Шлема спросил:
   – Ты сам, что ли?
   – Да.
   – Понятно…
   «Мерседес» тронулся с места и направился в сторону центра. Шлема посмотрел в зеркало, потом включил магнитолу. Топтунов посмотрел на него и спросил:
   – Ты куда разогнался?
   – Деньги получилось взять пораньше. Не таскать же их с собой. Завез своей подруге, она тут рядом живет, на Владимирской.
   За время разговора «мерс» домчался до перекрестка. Шлема дважды свернул и выбрался на Владимирскую. Топтунов спокойно смотрел в окно. А потом Шлема вдруг сбросил скорость прямо напротив здания СБУ.
   – Ты что?.. – испуганно дернулся Дмитрий.

Йемен, Ходейда, район порта

   Абдель аль-Ахмар тронул «Тойоту» с места. Для своего возраста, надо было отдать ей должное, передвигалась машина вполне сносно. Михаил Каморин чуть опустил стекло и подставил лицо под слабый поток горячего воздуха. Прохлады он не давал, но чисто психологически Михаилу стало легче. И он даже пошутил:
   – Ты все вспоминаешь наши морозы, Абдель. Но морозы у нас бывают максимум четыре месяца в году. А у вас же жара круглый год. Неужели ваши предки не могли найти более подходящего места для жизни?
   – Так это и было самое подходящее место, Миша! – улыбнулся Абдель аль-Ахмар. – Научно доказано, что человек возник здесь, только на той стороне Красного моря, после чего первые люди переселились в Йемен…
   – Да? – провел рукой по взмокшему лбу Каморин.
   – Да, Миша. Можешь почитать в интернете.
   – Ладно, верю… Так на чем я остановился?
   – Да ты еще и не начинал, Миша.
   – Да?.. В общем, – проговорила Каморин, собираясь с мыслями в общем, на днях сомалийские пираты захватили в Аденском заливе яхту. А вместе с ней человека, который нам нужен кровь из носу…
   – А Ясин Кадер тут при чем? – быстро спросил Абдель.
   – Накануне захвата яхта пополняла припасы в Ходейде. В качестве шипчандлера выступил Ясин Кадер. В другие порты она не заходила. И в Ходейду, кстати, тоже. Все происходило на рейде…
   – Угу… Ты хочешь сказать, что Кадер наводчик пиратов?
   – Все указывает на это. Если речь идет о грузовых судах, там маршрут известен заранее. Об этом знает масса людей, так что наводчика вычислить практически невозможно. В данном же случае наводчиком мог выступить только Кадер. Или кто-то из его служащих, но это маловероятно, поскольку все бумаги оформляет он сам…
   – Логично, – кивнул Абдель. – Если только захват яхты не был случайностью.
   – Это тоже маловероятно.
   – Согласен. Но почему в таком случае вы не обратились за помощью к официальным властям?
   – Яхта не российская, – покачал головой Каморин. – Да если бы она была и российской, что толку от ареста Кадера?
   – Все равно я что-то не пойму… – проговорил Абдель. – Вы что, хотите использовать его в качестве посредника в тайных переговорах об освобождении заложников?
   – Мне об этом не сообщили, Абдель сказал Каморин.
   – Не доверяют?
   – Скорее посчитали, что это лишняя информация. Через пару часов к рейду Ходейды подойдет российский сухогруз. Ясин Кадер в качестве шипчандлера должен доставить на его борт кое-какие припасы. Мы просто должны удостовериться, что он лично отправится в порт и поплывет на рейд. Дальше не наша забота… Но если Ясин вдруг останется на берегу, послав на судно кого-то из своих служащих, нам придется его незаметно выдернуть. Теперь понял?..

Украина, Киев, незадолго до описываемых событий

   – Все нормально! – обнажил в улыбке свои тридцать два фарфоровых зуба Шлема. – Моя подруга в этом доме живет. – Снял ей квартиру, чтоб не увели…
   «Мерседес» свернул и припарковался на тротуаре перед расположенным напротив СБУ домом. Топтунов облизнул пересохшие губы и покосился через плечо. До центрального входа в штаб-квартиру Службы безопасности Украины было метров тридцать.