Максим Шахов. Сомалийский абордаж

   – Ты что, охренел? А если они слушают машины, которые тут паркуются? – шепотом проговорил Топтунов.
   – У тебя с ушами все в порядке? – улыбнулся Шлема.
   Тут Топтунов вспомнил, что в ушах у него, как только он сел в «Мерседес», вроде как зачесалось. Да и сейчас Дмитрий ощущал легкий зуд.
   – Антипрослушка?
   – Точно! Ну, давай, будем смотреть!
   Топтунов снова покосился через тонированное стекло на здание СБУ и вынул из кармана бумажник. Шлема вроде бы смотрел на тротуар перед машиной. Топтунов открыл бумажник и выудил из одного из отделений крошечный пластмассовый шарик.
   – Держи!
   Шлема взял шарик, пристроил его на колене, вытащил из кармана небольшой тестер, очень похожий на ультрафиолетовый фонарик, и принялся производить какие-то непонятные манипуляции. Топтунов, наблюдая за ними, невольно сглотнул. Шлема же вдруг почти весело сказал:
   – А ведь ты мне куклу решил впарить, Дима! Это пустышка! Ты меня что, за фраера держишь?
   – С чего ты взял?.. – проблеял Дмитрий.
   – С того! – швырнул шарик под ноги Топтунову Шлема. – Короче, выметайся!
   – Да ладно! Пошутить уже нельзя! – выдавил из себя фальшивый смешок Топтунов.
   Пошевелив языком во рту, он выплюнул на ладонь прозрачный шарик с белой начинкой. По размеру точь-в-точь как первый. После чего потянулся в карман за платком.
   – Да ладно, я не брезгливый! Давай!
   Взяв шарик, Шлема спросил:
   – Сколько здесь?
   – Четыре грамма.
   – Понятно. – Тут же вытащив телефон, Шлема позвонил, дождался ответа и сказал: – Дарлинг, я на улице в машине! Вынеси мне сумку, пожалуйста… Да, большую! – проговорил Шлема со скрытым раздражением. – Жду!
   Меньше чем через минуту в арке показалась молодая женщина модельной внешности. Она была одета в новенький спортивный костюм и везла на колесиках огромную спортивную сумку. Шлема потянулся к дверце, Топтунов остановил его:
   – Шарик!
   – Дима, ты меня все больше расстраиваешь! – вздохнул Шлема, отдавая калифорний Топтунову.
   Дмитрий сжал шарик в потном кулаке. Шлема выбрался из «мерса» и встретил свою подругу. Забрав у нее сумку, он что-то сказал. Девица, лицо которой показалось Дмитрию смутно знакомым, похлопала себя по карманам. Шлема шагнул к машине и распахнул заднюю дверцу. Запихнув на сидение сумку, он сказал:
   – Подай мою барсетку, что возле рычага!
   Топтунов взял оставленную Шлемой сумочку и протянул назад. Тот захлопнул дверцу, вынул из барсетки бумажник и вручил девушке купюру. Та направилась в сторону перекрестка.
   Шлема быстро обошел машину и нырнул за руль:
   – Отправил за сигаретами. Ну что, можешь пересчитать деньги.
   Топтунов потянулся к дверце, но Шлема его остановил:
   – Шарик!
   – Держи! – разжал ладонь Топтунов, однако шарик прилип к ладони.
   Стряхнув его в руку Шлемы, Дмитрий перебрался на заднее сидение «мерса».
   – Тоже додумался! – проговорил он. – Пересчитывать деньги под носом СБУ…
   – Самое безопасное место! – улыбнулся Шлема. – Держи ключ! Кстати, Дима, там три миллиона.
   – Как три?
   – Мне утром перезвонили друзья из Америки и сказали, что в связи с кризисом…
   – Да не вешай ты мне лапшу на уши! – вдруг вспомнил телефонный разговор Топтунов. – Четвертый миллион остался в квартире! В другой сумке! Звони своей подруге, пусть возвращается и выносит его! Слышишь?
   – Не нервничай так, Дима. Не хочешь продавать за три миллиона, держи и разбегаемся!
   Шлема протянул между креслами Топтунову шарик. Его тридцать два фарфоровых обнажились в улыбке.
   – Держи, держи, Дима! И давай назад ключ!
   Топтунов вдруг понял, что проиграл.
   – Ну ты и морда жидовская, Шлема!
   Шлема ничуть не обиделся:
   – И это ты, Дима, говоришь мне после того, как попытался всучить куклу!
   – Ладно, Шлема! Будем считать, что у нас ничья примирительно сказал Топтунов и открыл ключом замок сумки. – Деньги-то хоть настоящие?
   – Можешь проверить любую пачку. На вот, держи!
   Топтунов взял протянутый Шлемой прибор, тот самый, которым тот проверял первый шарик.
   – Так это обычный ультрафиолетовый тестер?
   – А ты думал что, синхрофазотрон компактный? – хмыкнул Шлема.
   Топтунов расстегнул молнию сумки, занимавшей почти половину сидения, и потянул носом воздух. Запах был характерным для денег. Пересчитывать пачки под носом у СБУ было слишком рискованно. Поэтому Дмитрий просто наобум выудил и надорвал две из них. Деньги, насколько можно было судить, были настоящими.
   – Ладно, Шлема! Будем надеяться, что твоя подруга не подобрала ключ и не вытащила несколько пачек.
   – За это можешь быть спокоен, Дима.
   – Тогда отвези меня к моей машине и разбегаемся!
   – А где твоя машина? – подозрительно спросил Шлема.
   – На Льва Толстого! Надеюсь, ты не предложишь мне ловить с тремя миллионами баксов такси?
   – Не предложу, но сперва товар своей подруге отдам. На всякий случай.
   – Ты что, боишься чего-то, Шлема?
   – Страхуюсь просто, Дима. Это, конечно, не мое дело, но у тебя кровь на правом рукаве. Ты бы одежку хоть сменил, убивец…

Йемен, Ходейда, район порта

   – И все равно тут что-то не то, Миша проговорил Абдель аль-Ахмар, наблюдая за входом в контору Ясина Кадера.
   Михаил Каморин, отчаянно потевший на заднем сиденье припаркованной в укромном месте «Тойоты», подул на липкий лоб и через силу сказал:
   – Что тебе не то, Абдель?
   – Яхту захватили по наводке Кадера, так?
   – Ну?
   – Выкуп за нее уже потребовали?
   – Не знаю, я не судовладелец…
   – Да ты и не можешь быть судовладельцем, Миша. У тебя зарплата маленькая…
   – Побольше твоей, между прочим.
   – Ну у меня еще неплохой приработок ухмыльнулся Абдель.
   – Ну так сиди и не выступай.
   – Да я не выступаю, Миша. Я просто пытаюсь понять, в чем цель этой комбинации с Кадером…
   – О, господи, я же тебе сразу сказал: в освобождении нужного нам позарез человека!
   – Не получается, Миша! – упрямо покачал головой Абдель и продолжил рассуждать: – Смотри, допустим, судовладелец находился на яхте. Тогда он сам оговорил с пиратами сумму выкупа и дал кому-то из своих родственников команду передать деньги…
   – Судовладелец, насколько я понял, не находился на яхте, – провел рукой по взмокшему лицу Каморин. – Господи, ну и парилка, скорее бы этот Кадер вышел…
   – Если судовладелец не находился на яхте, то с ним связались и назначили выкуп… Так! Не понял! А это еще кто?
   Абдель аль-Ахмар мгновенно схватил цифровую камеру и навел ее на вход в контору Ясина Кадера. Михаил Каморин, полулежавший на заднем сиденье, подался к нему. К входу в контору Ясина шли двое арабов. Откуда они появились в пустынном переулке, было непонятно.
   Миновав «Мерседес» Ясина, шедший первым толкнул дверь. Второй притормозил и украдкой оглянулся по сторонам. Абдель рассмотрел его лицо и быстро сказал:
   – Это не йеменцы! И не сомалийцы!
   – А кто?
   – На иранцев похожи! – выдохнул Абдель, бросая камеру на переднее сиденье и поворачивая в замке ключ зажигания. Двигатель завелся, но тут же чихнул и умолк. Абдель повторил попытку, но мотор снова заглох. – Подъезжай и жди! – крикнул аль-Ахмар, выскакивая из «Тойоты».
   Михаил Каморин какой-то миг смотрел вслед мчащемуся к конторе аль-Ахмару, потом вывалился из машины и запрыгнул на водительское сиденье. Мысли в его голове лихорадочно прыгали, рука поворачивала ключ зажигания. «Тойота» заводиться не хотела.
   Абдель припарковал ее в очень удобном для наблюдения месте. Вход в контору из машины отлично просматривался, «Тойоту» же заметить было практически невозможно. Шестьдесят метров, отделявших наблюдательный пункт от входа в контору, Абдель преодолел за считанные секунды. Навыки, полученные в советском военном училище, он сохранил.
   На бегу Абдель успел оглядеться по сторонам. Видимо, ничего подозрительного в переулке не было. Аль-Ахмар подскочил к двери и толкнул ее, одновременно подавшись в сторону. После чего быстро заглянул внутрь. Контора Ясина Кадера располагалась на втором этаже. Оба подозрительных визитера уже поднялись по лестнице, и Абдель метнулся следом…

Украина, аэропорт Борисполь, незадолго до описываемых событий

   Топтунов, держа в руке небольшой кейс, стоял в очереди к стойке регистрации на рейс до Лимасола. Кроме этого небольшого кейса, иной поклажи у него не было. Топтунов покидал Украину навсегда. Три миллиона, полученные вчера от Шлемы, Дмитрий уже перевел на счет в оффшоре.
   В одном из банков на Кипре у Топтунова был арендован сейф. Там лежало что-то около пятидесяти тысяч долларов США. Но главное, там лежал паспорт гражданина Евросоюза с труднопроизносимой греческой фамилией. С фотографией Дмитрия. Самый что ни на есть настоящий.
   Об этом паспорте не знал никто. Ни отец Дмитрия, ни, тем более, его жена, которая находилась на SPA-курорте под Конче-Заспой и которую Топтунов должен был сегодня вечером забрать. С опостылевшей женой Дмитрий даже прощаться не собирался. А вот отцу с Кипра думал перезвонить. Разговор обещал быть нелегким.
   Топтунов-старший продолжал надеяться, что все наладится. На выборах победит нужный клан, дело окончательно закроют, а его вернут на хлебное место в министерстве обороны. Дмитрий же отчетливо понимал, что отцу уже не вернуться в свое кресло. Арест имущества означал, что Топтунова списали в утиль, вычеркнув из членов клана. Дмитрий пытался убедить отца смотаться за границу, еще тогда, когда, благодаря взяткам, дело прикрыли. Тот не согласился. В результате после ареста имущества они оказались нищими. С реальной перспективой получить по приличному сроку.
   В этой ситуации к Дмитрию Топтунову и обратился Аксюков. Это был просто уникальный шанс. И Топтунов его не упустил. Поначалу у него даже в мыслях не было убивать школьного товарища, однако, когда выяснилось, что доля Топтунова составит всего полмиллиона, у Дмитрия просто не осталось выбора. Для того чтобы более-менее сносно устроить свою жизнь за бугром, нужно было не менее двух миллионов.
   Теперь у Дмитрия было три, и он без сожалений уезжал навсегда. В этой стране у него не было будущего. Да и у самой страны его, пожалуй, не было. Страна превратилась в телегу из знаменитой басни Крылова про Лебедя, Рака и Щуку. И Дмитрий Топтунов сделал свой выбор.

Йемен, Ходейда, район порта

   Абдель Аль-Ахмар скрылся в двери конторы Ясина Кадера. А «Тойота» все не заводилась. Каморин вскрикнул:
   – Мать твою! Твою мать!
   И это будто подействовало. Движок дважды чихнул и наконец ровно загудел. Михаил тут же врубил передачу. «Тойота» с легким скрежетом выскочила из укрытия и вынырнула в залитым слепящим солнцем переулок. Каморин заложил вираж и вдруг услышал сзади какой-то стук. Быстро оглянувшись, он увидел болтающуюся заднюю дверцу. Впопыхах он ее не закрыл, но сейчас это было не важно.
   – Бух! Бух! – донеслись от конторы приглушенные выстрелы.
   – Мать твою! – снова выругался Каморин, выжимаю педаль акселератора до отказа.
   «Тойота» пронеслась по переулку и с визгом затормозила у входа в контору Ясина Кадера, едва не зацепив крылом его «Мерседес».
   – Бух! Бух! Бух! – продолжало громыхать в здании.
   А потом Каморин вдруг услышал жуткий треск. Подавшись к лобовому стеклу, он увидел, как сверху, со второго этажа, с рамой вывалился какой-то человек. В воздухе он сгруппировался и приземлившись на ноги, тотчас перекувыркнулся. Его лицо было оцарапано стеклом, однако Михаил без труда признал в человеке Ясина Кадера.