Максим Волосатый. Переговорный процесс

   – Реклама!
   – Что реклама? – Шойс чуть развернулся назад. Совсем чуть-чуть. Если не ждать, не заметишь.
   Есть! Есть! Есть!!!
   – Вы понимаете… – совершенно не вовремя попытался всунуться Соловей.
   Одним движением кисти Донкат заткнул его, шагнув вперед и закрыв собой оторопевшего от такой наглости космоштурма.
   – Я заметил вон там отличный бот, – Степа указал куда-то в глубь ангара. – Он будет прекрасно смотреться на экране витранса в гала-новостях. Это, случайно, не ваш?
   Сейчас надо лепить все, что приходит в голову. Любую чушь, лишь бы она имела отношение к собеседнику и звучала как можно эпичнее.
   – Нет, – Шойс несколько ошеломленно моргнул. – Мой вон там.
   Он указал чуть правее. Степа немедленно восхитился.
   – Вон тот огромный? Красный?
   – Черный.
   – Именно это я и хотел сказать. Вы не покажете?
   Увлекая толстяка в глубь ангара, Степа за спиной показал кулак дернувшемуся было за ними космоштурму и расправил плечи. Начиналась работа. Его работа. Это было привычно. И интересно.
   Оставшейся тройке нужно было всего лишь немного подождать. Толстый Шойс Декстер на самом деле уже собрался с ними на Бойджер. Ему просто об этом забыли сказать. Сейчас объясним. Зря, что ли, Степан Донкат занимается «основными проектами»?

Глава 8

   – И как тебе это удалось? – Селена для такого случая отменила свою «скромность».
   Ради ее восхищенной улыбки Степа был готов еще штук пять Декстеров уговорить слетать к балджу галактики. Прямо сейчас.
   – Сколько? – мрачно глянул на него своими прицелами Соловей.
   – Нисколько, – Степа подарил ему одну из самых безмятежных улыбок.
   – То есть?
   – То есть бесплатно, – пояснил Донкат.
   – Совсем? – не поверил космоштурм.
   – Только за атмосферное горючее заплатим, – доложил Степа и гордо добавил: – Амортизация пространственных преобразователей входит в соглашение.
   Никакой реакции.
   – За нее платить не будем, – пояснил Донкат.
   – А ее надо оплачивать? – поднял бровь Соловей.
   – Зачем? – добавил удивления Петрухин.
   Донкат снисходительно улыбнулся. Дети. Взрослые дети. Они хоть раз смету доставки оборудования через полгалактики просчитывали? Нет, конечно. Штурмфлотам все правительство оплачивает, а профессор вообще птичка божия, кроме своих путешествий, ничего не видит.
   – Кинетические улавливатели преобразователей изнашиваются каждые три тысячи часов. Скорость космочастиц слишком велика. И поэтому они входят в стоимость каждого рейса, билета и т. д. Вообще в цену вкладывается три основных затраты: атмосферное горючее, улавливатели и собственно амортизационная стоимость самого корабля. Все. Ну, еще деньги экипажа, но это отдельная статья.
   Он с превосходством посмотрел на задумавшихся Соловья с Петрухиным. У тех был вид, как будто они только что нашли новый вид живых существ в галактике. Донкат усмехнулся про себя. Вот так-то, век живи, век учись. Удивительное рядом, оно не только на заброшенных планетах в ядре галактики живет.
   – Тогда получается, что старт корабля с орбиты гораздо дешевле, чем с поверхности? – Селена тоже заинтересовалась.
   – Именно так, – кивнул Степа.
   – А почему тогда гала-люксы такие дорогие?
   – А из-за пружинных диванчиков вместо адаптивных, – тонко улыбнулся Степа. – И еще у них пиво «VV Цефей». И девушки очаровательные иногда встречаются. Только они почему-то все время грустные.
   Селена улыбнулась еще раз, Степа повеселел. Получилось.
   – Так что можно считать, что ты нас практически на гала-люксе везешь? – подвел итог Степиным заигрываниям Соловей.
   – Практически, – повернулся к нему Степа. – Ради такого случая мистер Декстер соизволил лично управлять нашей яхтой.
   – Ради какого случая? – подозрительно поинтересовался космоштурм. – Что ты ему наобещал?
   – Да ничего особенного, – отмахнулся Степа. – Там пресса все равно будет виться, так что незамеченными мы не пройдем, а лишний раз упомянуть, что на захваченную планету прорвался бот из конюшни Шойса Декстера, для него будет вовсе не лишним. Даже более того. Так что все в порядке. И ему хорошо, и нам.
   – Ты в своем уме?! – Соловей почему-то отказался разделить Степину радость. – Ты сам понял, что пообещал?
   – Я? – показал пальцем на себя Степа. – Я лично обещал только поучаствовать в пресс-конференции, которую он соберет. И подтвердить, что этот бот принадлежит именно ему.
   – Представившись как сотрудник «ВМН», – саркастически уточнил Соловей. – Чтобы он присосался к брэнду.
   – Ну да, – пожал плечами Степа. – А вы правда думаете, что заинтересованные лица на Марции не узнают, кто летел на этом боте? А узнав, не расскажут журналистам? Тем более что пресс-конференция, собственно, будет посвящена вовсе не помощи мистера Декстера, оказанной денежному мешку «ВМН», которому за плату все что хочешь сделают, а совсем даже и другой музе.
   – Это какой? – подозрительность космоштурма начала возрастать в геометрической прогрессии.
   – Каллиопе, – вдохновенно поведал Донкат. – Или в более поздней версии – Урании.
   На лице Соловья причудливо смешались заинтересованность и желание взять Степу за горло и немножко придушить. Так, для приведения мыслей в порядок.
   – Хм, я вас правильно понял? – профессор, естественно, оказался более эрудированным.
   – Абсолютно, – подтвердил его догадку Степа. – Известный ученый с галактическим именем проникает на захваченную планету для проведения уникального эксперимента. И простой владелец яхт-клуба, презрев опасности, помогает ему в этом совершенно бесплатно. Это так романтично. Не правда ли?
   – Не правда, – перебил его фантазии космоштурм. – Ты не имел никакого права привлекать профессора без его согласия.
   – А я и не привлекал, – глядя на пышущего возмущением Соловья, состроил честное лицо Донкат. – Это взнос нашего попутчика в общее дело, он сам предложил. Не так ли, профессор?
   Заткнулись оба. Петрухин и так не особо возмущался: известному ученому не привыкать использовать спонсоров. Пусть и невольно. А Соловей получил хоть какую-то моральную компенсацию за силой навязанного спутника. Вот так вот.
   – Да уж, – пробурчал космоштурм после полуминутного раздумья. – Теперь я верю, что ты в своей конторе не зря штаны просиживаешь.
   – А вы что, в разных местах работаете? – тут же уловил несоответствие Петрухин.
   – Немного, – уклонился от ответа Соловей.
   Из-за ближайшего бота показался отдувающийся Декстер с огромным мешком. Судя по его размерам, он собрался провести в космосе как минимум месяц.
   Степа, улыбнувшись, направился к нему.
   Как раз в этот момент на площадке одновременно стартовали два бота, поэтому о том, что сзади происходит что-то необычное, Донкат догадался только по вытянувшемуся лицу Шойса. Здоровяк приоткрыл рот, пытаясь что-то сказать, но не успел. Темные силуэты, вынырнувшие из-за ближайших ботов, умело подсекли ему ноги, повалили на пол и заломили руки за спину. Декстер замер на полу огромным куском шумно дышащего мяса.
   Степа даже не успел как следует удивиться. Сильные руки схватили его с боков. Короткий, сбивающий дыхание удар заставляет согнуться. Руки тут же заламываются назад, голова оттягивается. Дышать мгновенно становится трудно.
   Мгновение остановилось сюрреалистической картинкой. Неподвижная голова, лежащий Декстер, стартующее боты… и одинокий луч солнца, пробившийся сквозь разошедшиеся тучи. Высветивший бесхозно брошенный огромный рюкзак.
   Этот луч почему-то настолько выламывался из общей картины, оттягивая все внимание на себя, заставляя вспомнить о текущей где-то там, за пределами осознанного мира, жизни, что Степа на секунду даже забылся. За что и поплатился практически сразу, как только попытался распрямиться.
   Короткий тычок напомнил ему, что жизнь приобрела какой-то странный оттенок.
   – Вы чего?
   Еще один удар.
   – Да пошел ты! – Степа попытался дернуться. На сей раз удар пришелся по затылку, на пару секунд вырубив сознание.
   Когда зрение смогло, наконец, сфокусироваться, Донкат обнаружил себя уже повернутым ко всей компании. Его вели к ближайшему боту. Чувствительный удар о борт.
   – Райзъёхэндз! – рявкнуло над ухом.
   – Чего? – не разобрал Степа. Тут же получил еще один удар по почкам (к счастью, несильный, предупредительный) и резко выучил местный диалект, уперевшись руками в прохладную металлическую поверхность бота. Полированную. Атмосферник, значит.