лоции.
Ночь прошла спокойно. Я отстоял свою первую вахту. Наутро мы снялись с
якоря.
Неожиданно капитан приказал сменить курс, и корабль свернул резко на
север.
На палубе откуда-то появилась гарпунная пушка, а Дик деловито
разматывал линь.
"Очевидно, ребята решили поохотиться на китов, - подумал я. -- Капитан
и команда не довольствовались заработками от продажи изделий американских
ремесленников. Теперь можно объяснить ту излишнюю подозрительность и
настороженность, с которыми встретили меня. На кальмаров мне уже приходилось
охотиться, а на китов ни разу. Пожалуй, это даже интересно".
На второй день пути мы встретили первого кита. Дик первым увидел его
фонтан и указал стоявшему на мостике капитану направление движения.
Хотя мы преследовали кита часа два, млекопитающее оказалось гораздо
проворнее, чем ожидалось. Так что наша первая охота оказалась неудачной.
Капитан явно занервничал. Поджимало время -- ведь порт нашего
назначения находился в противоположной стороне, и потом, согласитесь, плыть
вместо Индии, к тропикам, на север, - отнюдь не одно и то же.
К вечеру ветер усилился. Вздувшееся, загорбатившееся море основательно
закачало нашу посудину.
- Есть, сэр! - заорал Дик, указывая налево; он опять первым заметил
добычу.
- Поднять паруса, курс норд-вест! - скомандовал капитан.
На этот раз громадный кит даже не шевельнулся, спокойно поджидая
несшееся к нему судно.
Выстрел гарпунера оказался удачным, но морской исполин был только
ранен. Кашалот нырнул, увлекая за собой многометровый линь, и вдруг
неожиданный резкий удар потряс судно.
Сколько прошло времени, а я до сих пор отчетливо помню оглушительный
звук удара, треск ломающегося дерева и мое ощущение падения.
Я очутился в воде. Вокруг кромешная тьма. Гигантская сила захватила,
закрутила меня и потащила вниз. К горлу подступила тошнота. Задыхаясь,
ногами вперед, я сползал по какой-то скользкой трубе. Внезапно стало чуть
свободнее. Я попытался шевельнуть рукой или ногой, но повсюду упирался в
плотные, покрытые зловонной слизью упругие стенки.
Подкативший к горлу комок вызвал судорожный порыв рвоты. Я вдохнул пары
тухлого горячего воздуха, закашлялся и потерял сознание,
2
Небольшая трехмачтовая шхуна "Эсмеральда" возвращалась в Калифорнию.
Судовладелец и капитан Хуан Саморотта стоял на мостике, держа в зубах
прокуренную пеньковую трубку.
Рейс оказался удачным, и он, подсчитав прибыль, раздумывал, куда
выгоднее поместить капитал.
Приятные размышления прервал голос матроса-наблюдателя:
- Справа по ходу кит!
Саморотта вздрогнул: буквально в двух кабельтовых покачивался кашалот.
Гигант не двигался.
- Спустить вельбот! - скомандовал капитан.
Через час тушу кита пришвартовали к борту. Кашалот был загарпунен
недавно. Судя по ране, это случилось сутки назад. По крайней мере, так
определил судовой врач Рой Помпее.
Что произошло с командой и судном, можно было только предполагать. На
хвосте кашалота зияла огромная рваная рана.
Для Саморотты не являлись секретом случаи нападения на корабли
исполинских кашалотов. Если судить по мастерскому выстрелу, то судно было
китобойным. Будь все благополучно, едва ли моряки упустили бы такую ценную
добычу. Китовый жир на рынках всего мира ценился достаточно высоко.
Нежданный подарок моря обрадовал капитана. Удача любит удачу! Дав
указание приступить к разделке туши, он остался на палубе, с удовольствием
наблюдая за проворными действиями матросов.
Больше всего Саморотту интересовал желудок кашалота. Ему часто
приходилось слышать, да и бывать свидетелем, когда из чрева этих исполинских
млекопитающих извлекали акул, кальмаров и самые разнообразные предметы
вплоть до матросских сундучков.
Когда желудок кашалота был вскрыт, то все содрогнулись от ужаса.
Внутри его лежал человек, покрытый слизью и будто скорченный в приступе
жестоких судорог. Он не дышал, хотя врач уловил еле слышные удары сердца.
- Жив, - констатировал доктор, - однако находится в состоянии глубокого
обморока.
Человека отхаживали около трех часов: поливали морской водой, делали
искусственное дыхание.
Когда он открыл глаза, то, казалось, что он перед собой ничего не
видит. Его тело билось в конвульсиях.
Врач определил полную потерю зрения н безумие.
Лицо, шея, кисти рук выглядели неестественно бледными, почти белыми,
кожа на них сморщилась, полностью потеряв естественный вид и цвет. Видимо,
желудочная кислота выжгла глаза и поразила открытые части тела...
Когда "Эсмеральда" закончила плавание, человека поместили в больницу.
Американские газеты вышли экстренными выпусками с сенсационными
заголовками о находке в чреве кашалота. Капитан Саморотта и неизвестный
человек оказались в центре внимания. Однако когда вездесущие репортеры
ринулись в клинику брать у пострадавшего интервью, больного там не
оказалось.
Кровать была пуста. Сиделка утверждала, что в комнату никто не заходил.
Она постоянно находилась рядом и, стоило ей на секунду отвернуться, как
больной исчез, будто испарился.
3
Когда я очнулся, то увидел, что лежу у себя дома. Надо мной склонились
встревоженные лица жены и детей. Через два дня мне рассказали подробности
моего счастливого спасения.
Младший Хранитель Павел Сабодар, осматривая Карк информации,
зафиксировал Пульсацию Опасности в Секторе XIX века.
Инспектор Контроля Жан Армантнн быстро определил причину ее
возникновения. "Старший Хранитель Сергей Быстров проглочен кашалотом".
Времени ждать не было. Сообщив Совету свое решение, он вмешался в ход
событий.
Практически вся энергия Эрканитрий сосредоточилась в небольшой точке
времени. Искусно манипулируя стонтами связи, Жан подвел кашалота к первому
встречному судну. Дальше все пошло как по маслу. А извлечь меня из
больничной койки XIX века уже особого труда не представляло, так как
рассчитывать на помощь врачей древности не приходилось.
В клинике профессора Колтофа мне быстро восстановили зрение и заменили
пострадавшую кожу.
Моя жена Зоя даже посчитала, что я стал выглядеть значительно моложе
своих лет. Пришлось для ее спокойствия отрастить усы и бороду, хотя это уже
другая история.
Робот-полицейский
Затравленно озираясь, убийца выскочил из зарослей, пересек небольшой
ручей и бросился бежать по каменистому косогору, спотыкаясь о разбросанные
булыжники. На его лоснящемся от пота черном лице, с выделяющимися белками
испуганно бегающих глаз, играла злорадная усмешка: "Я все-таки сумел уйти...
Они хотели на всю жизнь упрятать меня за решетку этого дома для психов. Как
бы. не так! Подумаешь, укокошил трех "хлюпиков"! Мало я им врезал, будь у
меня этот автоматик раньше, сунулись бы полицейские ублюдки со своими
наручниками... Ну, теперь держитесь, грязные свиньи! Я вам покажу
"патологическую склонность к убийству". Меня, Джона Солдери, лучшего
бейсболиста штата Техас, поставить вне закона... Но до чего же ловко я надул
этих вонючек в белых халатах! Представляю рожу белокожей шлюхи Линды Гарней,
когда она узнает, как я их обвел вокруг пальца. Выискалась специалистка по
психической патологии, нашла неполноценного... Жаль, не придушил, когда с
меня сняли смирительную рубашку. Мне бы только до автострады добраться, там
перехвачу какую-нибудь машину и устрою им маленький бордельчик".
В то безмятежное летнее утро, когда грохот выстрелов расколол тишину
безоблачного техасского неба, начальник управления полиции штата Дин Митчел
проснулся по обыкновению рано. По укоренившейся многолетней привычке он
сразу же потянулся к кнопке видеофона - выяснить оперативную обстановку. Но
резкий прерывистый зуммер опередил его: "Чрезвычайная ситуация! Из
специального дома для умалишенных, с агрессивными наклонностями, задушив
охранника и завладев его оружием, в невменяемом состоянии сбежал убийца Джон
Солдери. Вооруженный маньяк, завладев машиной, движется в сторону Далласа".
Через несколько минут Митчел сидел в своем кабинете; наблюдал на экране
за становившейся с каждой секундой все более опасной ситуацией и слушал
переговоры между преследовавшими преступника двумя патрульными полицейскими
и сотрудниками дорожной полиции. Наконец, Митчел объявил:
- Принимаю руководство операцией на себя. Срочно направить в район
преследования три группы захвата. А возглавить их поручаю лейтенанту
Дорнеру...
Динамик доносил короткие, полные драматизма сообщения: "Сержанты Линг и
Гордон ранены, но преследование продолжают..."
Обстановка складывалась предельно экстремальной.
Несколько лет назад преподаватель Высшей полицейской школы профессор
Брайт после изобретения бионикса - пластического материала, из которого
фирма "Дженерал электрик" стала изготавливать биороботы для работы на
конвейерах, - решил создать биоробота-полицейского.
Несмотря на относительное сокращение преступности в стране, на руках у
населения находилось свыше трехсот миллионов единиц огнестрельного оружия -
практически по одному на каждого жителя, включая грудных младенцев и
стариков.
Никакие, даже самые жестокие меры не могли заставить торговцев смертью
прекратить этот прибыльный бизнес.
Благодаря различного рода ухищрениям и уловкам квартиры американцев
заполнялись разнокалиберными пистолетами, автоматическими винтовками,
автоматами. Эту воспитанную десятилетиями всепоглощающую страсть населения
Америки к приобретению оружия не могли уже изжить ни 59 поправка к
Конституции, ни полное уничтожение запасов ядерного и химического оружия
всеми странами, ни заключение соответствующего пакта с Советским Союзом и
другими странами социалистического лагеря.
Не случайно в стране под мирным небом гремели выстрелы и гибли люди,
при этом больше всего погибало полицейских, призванных охранять и защищать
честь и покой граждан Соединенных Штатов Америки.
Не проходило и месяца, чтобы какой-нибудь взбесившийся маньяк,
взявшийся за оружие, не пристрелил бы зазевавшегося прохожего или не
ворвался бы в дом, убив при этом всех членов семьи, не щадя детей и женщин.
Видеостереофильмы ужасов и насилия наводнили страну, и немудрено, что
сценарии некоторых из них использовались убийцами-психопатами.
Вполне естественно, что больше всех доставалось в таких случаях
блюстителям порядка.
Профессор Брайт поставил перед собой задачу создать интеллектуального
биоробота-полицейского, который, внешне не отличаясь от человека, мог
выполнять функции дорожной полиции, патрульные и самое главное - находить и
обезвреживать преступников-убийц,..
Три месяца сержант Том Пирке исправно нес дорожную и патрульную службу,
не вызывая ни у кого сомнений, что этот рослый, широкоплечий блондин в
фуражке с кокардой и с полицейским жетоном на груди, является обыкновенным
человеком из плоти и крови. Но это был созданный профессором биоробот с
искусственным запрограммированным интеллектом, об истинном происхождении
которого знали в штате только четыре человека, в том числе начальник
полицейского участка Рон Бродбери. Биоробот исправно нес службу: проверял
документы у" лихих водителей, превышающих скорость, патрулировал на своей
машине улицы ночного Далласа.
Он имел на своем счету уже несколько задержаний, например, двух
торговцев наркотиками и грабителя, пытавшегося взломать дверь антикварного
магазина.
Для окончательной проверки биоробота, перед выпуском его для серийного
изготовления требовались испытания в экстремальной обстановке. Ее-то
профессор и ждал, постоянно поддерживая связь с полицейским управлением
штата.
Когда лейтенант Бродбери прерывающимся от волнения голосом сообщил
Брайту о чрезвычайно опасном вооруженном преступнике, мчавшемся по шоссе к
автокемпингу, находившемуся вблизи города, профессор мгновенно оценил
ситуацию: более подходящего случая для испытания не придумать.
Связавшись по каналу личной связи с биороботом, профессор коротко
сформулировал .ему задачу, основной целью которой являлось: "Найти и
обезвредить преступника".
Сержант Пирке, получив задание, резко нажал педаль акселератора, и
машина рванулась в сторону автострады No 5.
Между тем события на автостраде разворачивались с калейдоскопической
быстротой.
Когда Солдери, угрожая автоматом, остановил голубую "Тойоту" и
безжалостно вытряхнул из нее владельца, швырнув его на обочину дороги и
полоснув по нему автоматной очередью, он уже знал, что будет делать дальше:
раньше бывал в этих местах, когда развозил по городам штата фрукты на
большегрузных грузовиках.
"Неподалеку от Далласа есть автокемпинг, там захвачу десятка три
заложников, потребую выкуп и самолет... Затем рвану на какой-нибудь островок
в Тихом океане, прихватив с собой пару... нет, пожалуй, две пары смазливых
девчонок, да и позимую с ними под лучами тропического солнца..." - зловещая
усмешка тронула его губы.
Увидев несущуюся но шоссе голубую "Тойоту" и поняв, что за рулем
наркоман или преступник, сержанты Линг и Гордон вскочили в патрульную машину
и кинулись и погоню.
В ответ на звуки сигнальной сирены и требование остановиться, из
"Тойоты" раздалась автоматная очередь, косо резанувшая по лобовому стеклу.
Не выпуская руля, вытерев зажатой в левой руке фуражкой капли крови,
сочившиеся из ранки выше виска, - одна из пуль все-таки задела, Линг нажал
на педаль газа. Поравнявшись, полицейская машина на всем ходу стала бить в
левый бок "Тойоты", пытаясь прижать ее к обочине, та вильнула и угодила в
кювет. Из нее с короткоствольным автоматом в руках выскочил негр, что-то
завопил диким голосом и резанул длинной очередью по бросившимся на него
полицейским. Тяжело раненный в обе ноги, Гордон упал, открыв стрельбу по
бегущему зигзагами преступнику, а раненный в плечо и руку Линг начал .его
преследовать. Несколько минут продолжалась эта неравная гонка между
истекающим кровью сержантом и крепким тренированным преступником.
Добежав до находившейся неподалеку автостоянки, Солдери вскочил в
грузовик и направил его на обессиленного, обескровленного Линга, - сшиб
сержанта на твердое полотно, затем развернул машину и дважды проехался по
залитым кровью останкам, потом снова выехал на шоссе...
Группы захвата под руководством Дорнера застали умирающего Гордона,
который успел им все рассказать, и страшную картину раздавленных кусков
человеческого тела.
Когда Пирке, в электронном мозгу которого звучала одна и та же фраза
"Найти и обезвредить", - получил дополнительную информации, профессор
переключил свой личный канал связи с ним на полицейское управление. Убийце
до автокемпинга оставалось проехать всего 4 мили.
Приняв все сообщения, Митчел взглянул на видеокарту и похолодел от
ужаса: грузовик преступника с преследовавшими его тремя машинами захвата
приближались к кемпингу.
Над сотнями беспечно отдыхающих, ни в чем не повинных людей нависла
смертельная опасность.
Едва проскочив автокемпинг, Пирке увидел летящий на него грузовик.
Бросив машину влево, Пирке резко затормозил и подставил правый бок своего
автомобиля под несущуюся многотонную массу.
Раздался дикий визг тормозов, глухой удар и скрежет, - грузовик, подмяв
под себя автомобиль Пиркса, остановился. Толчком ноги распахнув дверцу,
убийца выскочил на дорогу и, взмахнув автоматом, замер от неожиданности.
Перед ним, широко расставив ноги, с высоко поднятой рукой, стоял
высокорослый блондин в полицейской форме, но без головного убора.
"Что за чертовщина? - пробормотал ошеломленный Солдери. - Как этот
"коп" умудрился выскочить, ведь у него не было ни одного шанса выжить..."
С криком: "Ну, ладно, полицейская собака, сейчас я продырявлю твою
шкуру!" - Солдери нажал на спусковой крючок и повел стволом автомата по
неподвижной фигуре блюстителя закона.
Когда испещренный автоматной очередью, но совершенно невредимый
полицейский сделал шаг вперед, доставая из кармана наручники, Солдери
выронил автомат из рук и неожиданно тонким голосом завопил от страха.
Схватившись за голову, он медленно опустился на дорогу. Затем безропотно
протянул руки, кисти которых обхватили стальные браслеты.
Передавая убийцу подоспевшему с группой захвата лейтенанту, Пирке
указал на семь пулевых отверстий на своей груди и невозмутимо произнес: "Не
мешало бы мне заменить мундир, лейтенант,.."
Гений по заказу
Зобов долго стоял, тупо уставившись в одну точку. Перед глазами, как
укор судьбы, зияла немой пустотой разверстая грудная клетка маленькой
девочки.
Ее крохотное сердце неподвижно лежало на стеклянной подставке. Еще
несколько минут назад жизнь билась в этом трепетном, похожем на небольшую
куколку тельце.
Девочка родилась с врожденным пороком сердца. Все попытки спасти
ребенка оказались тщетными.
Сорвав с лица маску, Зобов прошагал в свой кабинет.
Он шел, упрямо набычив большую лобастую голову. Шел не глядя.
Встречавшиеся по дороге врачи и сестры почтительно уступали дорогу Главному
хирургу республики, спасшему жизнь и здоровье сотням людей.
"Не смог, не сумел, - почти вслух корил себя Зобов. - На пороге новый
век, а мы не можем справиться с такими пустяками. Когда же, наконец,
перестанут умирать дети... Когда же, наконец, мы научимся делать то, чему
должны были научиться еще двадцать или даже пятьдесят лет назад. Боже, как
невыносимо ощущать свое неумение, безграничное, ничем не оправданное
бессилие перед недугом!"
Войдя в кабинет, он раздраженно содрал шапочку и халат и, скомкав,
бросил в угол; порылся в ящике стола, нашел завалявшуюся с давних пор пачку
сигарет; затянулся, но закашлялся (давно не прикасался к этому зелью) и
погасил окурок в пепельнице.
Долго сидел задумавшись. Секретарша Любочка, зная грозный нрав шефа,
никого к нему в такие моменты не допускала.
Взяв в руки записную книжку, Зобов стал рассеянно ее перелистывать.
Неожиданно глаза остановились на знакомой фамилии.
"Платов! Сережка Платов - его однокашник и какое-то светило в
биологии!"
Левая рука непроизвольно потянулась к телефону и набрала номер.
- Платов, - услышал Зобов знакомый, чуть хрипловатый басок.
Зобов поделился своим несчастьем. Трубка на другом конце долго молчала.
Наконец, когда Зобов хотел со злостью опустить ее на рычаг, Платов медленно
проговорил:
- Костя, как у тебя сегодня вечером со временем?
- Никак, свободен полностью и, если потребуется, то всецело можешь мною
располагать.
- Ты на машине?
- Разумеется.
-- Подъезжай часам к девятнадцати ко мне. Надеюсь, не забыл?
- Что ты! Нет! Конечно, нет!
- Хочу тебя познакомить с интересными людьми.
- А стоит? Ты знаешь, мне сейчас не до знакомств. .
- Стоит, стоит, обязательно стоит!
- Добро! В девятнадцать ноль ноль буду у подъезда,
- Ну, хоп! До встречи!
Платов повез друга куда-то за город.
- Ты куда это меня везешь? - Зобов, наконец, отвлекся от своих мыслей и
взглянул в окно.
- Будешь много знать, скоро состаришься, - попытался сострить Сергей и
затормозил у высокого бетонного забора, подкрашенного известковым
"молочком".
- "Ящик"? - спросил Зобов, глядя на видневшееся из-за забора
ультрасовременное здание из стекла и бетона.
- "Ящик", "ящик", - ответил Платов, поспешно выбираясь из машины.
После завершения обычных формальностей друзья поднялись на второй этаж
и вошли в довольно большой кабинет с приемной. Там находились двое. Высокий
широкоплечий брюнет с круглыми навыкате глазами и седоголовый крепыш
невысокого роста с аккуратно подстриженной бородкой и усами.
Брюнет протянул руку и представился: :
- Личицкий Михаил Леонидович.
- Профессор, известный специалист по молекулярной биологии, - добавил
Платов.
Зобов в свою очередь назвал свои имя и фамилию.
- Так это вы Зобов? - подскочил к ним седоголовый. - Очень рад,
очень!... Давно хотел познакомиться с вами. Меня зовут Аркадий Иванович
Линдо. Вы ведь спасли жизнь моему сыну. У него начиналась гангрена. Я,
видите ли, не мог лично засвидетельствовать свое почтение. Долго был в
заграничной командировке. Так что теперь позвольте сердечно поблагодарить
вас и выразить признательность. Понимаю, что говорю казенно, но что
поделать! Других слов, к сожалению, пока не придумали.
- Ладно, хватит расшаркиваться, - сказал Платов. - Давайте переходить к
делу.
Все четверо уселись друг напротив друга за длинный полированный стол
совещаний.
Первым, как всегда, начал Платов, с детства не страдав- * ший излишней
скромностью:
- Мы собрались обсудить настолько важную проблему, что, пожалуй, на
сегодняшний день в медицине ей нет равных, разве не считая СПИДа. Честно
говоря, мы к ней . шли давно. Шли разными путями. Кое-чего достигли...
Думаю, вы поделитесь с Константином Петровичем результатами своих
исследований. Полагаю, он заинтересуется. Тем более, что мы достигли такого
этапа, когда нужны более чем серьезные клинические исследования. А клиника
профессора Зобова с ее многочисленными лабораториями и крупным
диагностическим центром нам как нельзя кстати. Прошу, Михаил Леонидович,
изложите программу.
- Все началось с изобретения моего ассистента Вадима Кулешова. Вместе
со мной он долгое время работал над изучением фантомного эффекта. Началось,
естественно, с малого. Когда от зеленого листа отрезали небольшую часть и
затем помещали в высоковольтное, высокочастотное электрическое поле, а потом
фотографировали, то на снимке получалось изображение целого листа. В
принципе в этом и заключается суть так называемого фантомного эффекта. Меняя
напряжение и частоту тока, удалось добиться неплохих результатов. В конечном
итоге Вадим изобрел прибор, который назвал фанозор. Первое испытание прошло
успешно. В это время вы, Константин Петрович, успешно проводили операцию по
удалению части стопы попавшего в автокатастрофу юноши. Это был сын Аркадия
Ивановича - Юрий. Молодой человек после переезда домой все время жаловался,
что удаленная часть стопы все время болит и чешется. Рана давно зажила и
болевого синдрома быть не должно. Юрия привезли в институт и поместили
прооперированную ногу в электромагнитное поле фанозора. Так вот, хотя прошло
более трех месяцев с момента операции, снимок ясно показал отсутствующую
часть стопы. Причем настолько ясно, что были видны каждая косточка, каждый
нерв. Разумеется, мы ждали соответствующего эффекта. Но чтобы такое! А это
время Аркадий Иванович открыл несколько типов многомерных генетических
кодов. Ни для кого не является секретом, что каждый ген несет в себе
наследственное вещество, пространственную и временную программы жизни всего
организма. Успехи генной инженерии по выращиванию из одного клетки целого
растения уже давно никого не удивляли. Но когда Аркадию Ивановичу из одной
клетки, используя голографические гены, удалось вырастить кольчатого червя,
то дело приняло нешуточный оборот. Можно было замахнуться и на большее. А
почему бы и нет? Почему не попробовать выращивать целые органы? К примеру,
легкие, печень, а может, и сердце, и, наконец, мозг, голову! Появились же
первые люди из пробирки, появились искусственно зачатые животные,
обезьяночеловек - гибрид человека и шимпанзе.
- Это все мне известно из печати, - задумчиво произнес Зобов. - А что,
собственно, вы хотите предложить?
- Как что, как что! - заволновался Личицкий. - Сколько людей страдает
врожденными пороками? Сколько больных с. пораженными внутренними органами? У
скольких людей удалены конечности, отдельные части тела? Именно сейчас,
сейчас необходимо браться за выращивание утраченных органов с помощью
голографических генов.
- Но это ведь огромная целевая программа: под нее необходимо выделить
колоссальные финансовые средства, должны работать целые институты, клиники,
- пытался возразить Зобов.
- Да, действительно, под фантастические предположения денег никто не
даст. У государства много других забот. А миллионеров-меценатов в стране не
существует. Так что придется идти на определенный риск, но риск оправданный.
Другого пока не дано, - высказал свою точку зрения Линдо.
- Ну что, Костя, ты с нами? Давай-ка в одной упряжке, авось да вытянем,
- Платов обратился к Зобову.
- Добро, я в команде. Но что-то конкретное у вас есть?- спросил Зобов.
- Вот это другой разговор! - обрадовался Платов. - Конечно, есть. Иначе
тебя сюда бы и не приглашали. Есть целая программа, причем весьма
напряженная.
- Так чего тянешь? Выкладывай! Время не ждет, - Зобов хлопнул Платова
по плечу...
Разъезжались далеко за полночь.
С этого дня для них началась новая жизнь. Суток катастрофически ие
хватало. Все были настолько захвачены идеей, что спали едва ли три-четыре
часа. Дни и ночи проводили то в институте, то в клинике у Зобова.
Уже первые результаты оказались более чем обнадеживающими. Вначале
удалось вырастить почку младенцу, родившемуся с патологией мочеполовой
системы. Затем избавить от атрезии кишечника новорожденную девочку. Ребенку,
на спину которого опрокинулся бак с кипящей водой, удалось вырастить новую
кожу, а двум детям и женщине, попавшим в аварию, вырастить части удаленных
Ночь прошла спокойно. Я отстоял свою первую вахту. Наутро мы снялись с
якоря.
Неожиданно капитан приказал сменить курс, и корабль свернул резко на
север.
На палубе откуда-то появилась гарпунная пушка, а Дик деловито
разматывал линь.
"Очевидно, ребята решили поохотиться на китов, - подумал я. -- Капитан
и команда не довольствовались заработками от продажи изделий американских
ремесленников. Теперь можно объяснить ту излишнюю подозрительность и
настороженность, с которыми встретили меня. На кальмаров мне уже приходилось
охотиться, а на китов ни разу. Пожалуй, это даже интересно".
На второй день пути мы встретили первого кита. Дик первым увидел его
фонтан и указал стоявшему на мостике капитану направление движения.
Хотя мы преследовали кита часа два, млекопитающее оказалось гораздо
проворнее, чем ожидалось. Так что наша первая охота оказалась неудачной.
Капитан явно занервничал. Поджимало время -- ведь порт нашего
назначения находился в противоположной стороне, и потом, согласитесь, плыть
вместо Индии, к тропикам, на север, - отнюдь не одно и то же.
К вечеру ветер усилился. Вздувшееся, загорбатившееся море основательно
закачало нашу посудину.
- Есть, сэр! - заорал Дик, указывая налево; он опять первым заметил
добычу.
- Поднять паруса, курс норд-вест! - скомандовал капитан.
На этот раз громадный кит даже не шевельнулся, спокойно поджидая
несшееся к нему судно.
Выстрел гарпунера оказался удачным, но морской исполин был только
ранен. Кашалот нырнул, увлекая за собой многометровый линь, и вдруг
неожиданный резкий удар потряс судно.
Сколько прошло времени, а я до сих пор отчетливо помню оглушительный
звук удара, треск ломающегося дерева и мое ощущение падения.
Я очутился в воде. Вокруг кромешная тьма. Гигантская сила захватила,
закрутила меня и потащила вниз. К горлу подступила тошнота. Задыхаясь,
ногами вперед, я сползал по какой-то скользкой трубе. Внезапно стало чуть
свободнее. Я попытался шевельнуть рукой или ногой, но повсюду упирался в
плотные, покрытые зловонной слизью упругие стенки.
Подкативший к горлу комок вызвал судорожный порыв рвоты. Я вдохнул пары
тухлого горячего воздуха, закашлялся и потерял сознание,
2
Небольшая трехмачтовая шхуна "Эсмеральда" возвращалась в Калифорнию.
Судовладелец и капитан Хуан Саморотта стоял на мостике, держа в зубах
прокуренную пеньковую трубку.
Рейс оказался удачным, и он, подсчитав прибыль, раздумывал, куда
выгоднее поместить капитал.
Приятные размышления прервал голос матроса-наблюдателя:
- Справа по ходу кит!
Саморотта вздрогнул: буквально в двух кабельтовых покачивался кашалот.
Гигант не двигался.
- Спустить вельбот! - скомандовал капитан.
Через час тушу кита пришвартовали к борту. Кашалот был загарпунен
недавно. Судя по ране, это случилось сутки назад. По крайней мере, так
определил судовой врач Рой Помпее.
Что произошло с командой и судном, можно было только предполагать. На
хвосте кашалота зияла огромная рваная рана.
Для Саморотты не являлись секретом случаи нападения на корабли
исполинских кашалотов. Если судить по мастерскому выстрелу, то судно было
китобойным. Будь все благополучно, едва ли моряки упустили бы такую ценную
добычу. Китовый жир на рынках всего мира ценился достаточно высоко.
Нежданный подарок моря обрадовал капитана. Удача любит удачу! Дав
указание приступить к разделке туши, он остался на палубе, с удовольствием
наблюдая за проворными действиями матросов.
Больше всего Саморотту интересовал желудок кашалота. Ему часто
приходилось слышать, да и бывать свидетелем, когда из чрева этих исполинских
млекопитающих извлекали акул, кальмаров и самые разнообразные предметы
вплоть до матросских сундучков.
Когда желудок кашалота был вскрыт, то все содрогнулись от ужаса.
Внутри его лежал человек, покрытый слизью и будто скорченный в приступе
жестоких судорог. Он не дышал, хотя врач уловил еле слышные удары сердца.
- Жив, - констатировал доктор, - однако находится в состоянии глубокого
обморока.
Человека отхаживали около трех часов: поливали морской водой, делали
искусственное дыхание.
Когда он открыл глаза, то, казалось, что он перед собой ничего не
видит. Его тело билось в конвульсиях.
Врач определил полную потерю зрения н безумие.
Лицо, шея, кисти рук выглядели неестественно бледными, почти белыми,
кожа на них сморщилась, полностью потеряв естественный вид и цвет. Видимо,
желудочная кислота выжгла глаза и поразила открытые части тела...
Когда "Эсмеральда" закончила плавание, человека поместили в больницу.
Американские газеты вышли экстренными выпусками с сенсационными
заголовками о находке в чреве кашалота. Капитан Саморотта и неизвестный
человек оказались в центре внимания. Однако когда вездесущие репортеры
ринулись в клинику брать у пострадавшего интервью, больного там не
оказалось.
Кровать была пуста. Сиделка утверждала, что в комнату никто не заходил.
Она постоянно находилась рядом и, стоило ей на секунду отвернуться, как
больной исчез, будто испарился.
3
Когда я очнулся, то увидел, что лежу у себя дома. Надо мной склонились
встревоженные лица жены и детей. Через два дня мне рассказали подробности
моего счастливого спасения.
Младший Хранитель Павел Сабодар, осматривая Карк информации,
зафиксировал Пульсацию Опасности в Секторе XIX века.
Инспектор Контроля Жан Армантнн быстро определил причину ее
возникновения. "Старший Хранитель Сергей Быстров проглочен кашалотом".
Времени ждать не было. Сообщив Совету свое решение, он вмешался в ход
событий.
Практически вся энергия Эрканитрий сосредоточилась в небольшой точке
времени. Искусно манипулируя стонтами связи, Жан подвел кашалота к первому
встречному судну. Дальше все пошло как по маслу. А извлечь меня из
больничной койки XIX века уже особого труда не представляло, так как
рассчитывать на помощь врачей древности не приходилось.
В клинике профессора Колтофа мне быстро восстановили зрение и заменили
пострадавшую кожу.
Моя жена Зоя даже посчитала, что я стал выглядеть значительно моложе
своих лет. Пришлось для ее спокойствия отрастить усы и бороду, хотя это уже
другая история.
Робот-полицейский
Затравленно озираясь, убийца выскочил из зарослей, пересек небольшой
ручей и бросился бежать по каменистому косогору, спотыкаясь о разбросанные
булыжники. На его лоснящемся от пота черном лице, с выделяющимися белками
испуганно бегающих глаз, играла злорадная усмешка: "Я все-таки сумел уйти...
Они хотели на всю жизнь упрятать меня за решетку этого дома для психов. Как
бы. не так! Подумаешь, укокошил трех "хлюпиков"! Мало я им врезал, будь у
меня этот автоматик раньше, сунулись бы полицейские ублюдки со своими
наручниками... Ну, теперь держитесь, грязные свиньи! Я вам покажу
"патологическую склонность к убийству". Меня, Джона Солдери, лучшего
бейсболиста штата Техас, поставить вне закона... Но до чего же ловко я надул
этих вонючек в белых халатах! Представляю рожу белокожей шлюхи Линды Гарней,
когда она узнает, как я их обвел вокруг пальца. Выискалась специалистка по
психической патологии, нашла неполноценного... Жаль, не придушил, когда с
меня сняли смирительную рубашку. Мне бы только до автострады добраться, там
перехвачу какую-нибудь машину и устрою им маленький бордельчик".
В то безмятежное летнее утро, когда грохот выстрелов расколол тишину
безоблачного техасского неба, начальник управления полиции штата Дин Митчел
проснулся по обыкновению рано. По укоренившейся многолетней привычке он
сразу же потянулся к кнопке видеофона - выяснить оперативную обстановку. Но
резкий прерывистый зуммер опередил его: "Чрезвычайная ситуация! Из
специального дома для умалишенных, с агрессивными наклонностями, задушив
охранника и завладев его оружием, в невменяемом состоянии сбежал убийца Джон
Солдери. Вооруженный маньяк, завладев машиной, движется в сторону Далласа".
Через несколько минут Митчел сидел в своем кабинете; наблюдал на экране
за становившейся с каждой секундой все более опасной ситуацией и слушал
переговоры между преследовавшими преступника двумя патрульными полицейскими
и сотрудниками дорожной полиции. Наконец, Митчел объявил:
- Принимаю руководство операцией на себя. Срочно направить в район
преследования три группы захвата. А возглавить их поручаю лейтенанту
Дорнеру...
Динамик доносил короткие, полные драматизма сообщения: "Сержанты Линг и
Гордон ранены, но преследование продолжают..."
Обстановка складывалась предельно экстремальной.
Несколько лет назад преподаватель Высшей полицейской школы профессор
Брайт после изобретения бионикса - пластического материала, из которого
фирма "Дженерал электрик" стала изготавливать биороботы для работы на
конвейерах, - решил создать биоробота-полицейского.
Несмотря на относительное сокращение преступности в стране, на руках у
населения находилось свыше трехсот миллионов единиц огнестрельного оружия -
практически по одному на каждого жителя, включая грудных младенцев и
стариков.
Никакие, даже самые жестокие меры не могли заставить торговцев смертью
прекратить этот прибыльный бизнес.
Благодаря различного рода ухищрениям и уловкам квартиры американцев
заполнялись разнокалиберными пистолетами, автоматическими винтовками,
автоматами. Эту воспитанную десятилетиями всепоглощающую страсть населения
Америки к приобретению оружия не могли уже изжить ни 59 поправка к
Конституции, ни полное уничтожение запасов ядерного и химического оружия
всеми странами, ни заключение соответствующего пакта с Советским Союзом и
другими странами социалистического лагеря.
Не случайно в стране под мирным небом гремели выстрелы и гибли люди,
при этом больше всего погибало полицейских, призванных охранять и защищать
честь и покой граждан Соединенных Штатов Америки.
Не проходило и месяца, чтобы какой-нибудь взбесившийся маньяк,
взявшийся за оружие, не пристрелил бы зазевавшегося прохожего или не
ворвался бы в дом, убив при этом всех членов семьи, не щадя детей и женщин.
Видеостереофильмы ужасов и насилия наводнили страну, и немудрено, что
сценарии некоторых из них использовались убийцами-психопатами.
Вполне естественно, что больше всех доставалось в таких случаях
блюстителям порядка.
Профессор Брайт поставил перед собой задачу создать интеллектуального
биоробота-полицейского, который, внешне не отличаясь от человека, мог
выполнять функции дорожной полиции, патрульные и самое главное - находить и
обезвреживать преступников-убийц,..
Три месяца сержант Том Пирке исправно нес дорожную и патрульную службу,
не вызывая ни у кого сомнений, что этот рослый, широкоплечий блондин в
фуражке с кокардой и с полицейским жетоном на груди, является обыкновенным
человеком из плоти и крови. Но это был созданный профессором биоробот с
искусственным запрограммированным интеллектом, об истинном происхождении
которого знали в штате только четыре человека, в том числе начальник
полицейского участка Рон Бродбери. Биоробот исправно нес службу: проверял
документы у" лихих водителей, превышающих скорость, патрулировал на своей
машине улицы ночного Далласа.
Он имел на своем счету уже несколько задержаний, например, двух
торговцев наркотиками и грабителя, пытавшегося взломать дверь антикварного
магазина.
Для окончательной проверки биоробота, перед выпуском его для серийного
изготовления требовались испытания в экстремальной обстановке. Ее-то
профессор и ждал, постоянно поддерживая связь с полицейским управлением
штата.
Когда лейтенант Бродбери прерывающимся от волнения голосом сообщил
Брайту о чрезвычайно опасном вооруженном преступнике, мчавшемся по шоссе к
автокемпингу, находившемуся вблизи города, профессор мгновенно оценил
ситуацию: более подходящего случая для испытания не придумать.
Связавшись по каналу личной связи с биороботом, профессор коротко
сформулировал .ему задачу, основной целью которой являлось: "Найти и
обезвредить преступника".
Сержант Пирке, получив задание, резко нажал педаль акселератора, и
машина рванулась в сторону автострады No 5.
Между тем события на автостраде разворачивались с калейдоскопической
быстротой.
Когда Солдери, угрожая автоматом, остановил голубую "Тойоту" и
безжалостно вытряхнул из нее владельца, швырнув его на обочину дороги и
полоснув по нему автоматной очередью, он уже знал, что будет делать дальше:
раньше бывал в этих местах, когда развозил по городам штата фрукты на
большегрузных грузовиках.
"Неподалеку от Далласа есть автокемпинг, там захвачу десятка три
заложников, потребую выкуп и самолет... Затем рвану на какой-нибудь островок
в Тихом океане, прихватив с собой пару... нет, пожалуй, две пары смазливых
девчонок, да и позимую с ними под лучами тропического солнца..." - зловещая
усмешка тронула его губы.
Увидев несущуюся но шоссе голубую "Тойоту" и поняв, что за рулем
наркоман или преступник, сержанты Линг и Гордон вскочили в патрульную машину
и кинулись и погоню.
В ответ на звуки сигнальной сирены и требование остановиться, из
"Тойоты" раздалась автоматная очередь, косо резанувшая по лобовому стеклу.
Не выпуская руля, вытерев зажатой в левой руке фуражкой капли крови,
сочившиеся из ранки выше виска, - одна из пуль все-таки задела, Линг нажал
на педаль газа. Поравнявшись, полицейская машина на всем ходу стала бить в
левый бок "Тойоты", пытаясь прижать ее к обочине, та вильнула и угодила в
кювет. Из нее с короткоствольным автоматом в руках выскочил негр, что-то
завопил диким голосом и резанул длинной очередью по бросившимся на него
полицейским. Тяжело раненный в обе ноги, Гордон упал, открыв стрельбу по
бегущему зигзагами преступнику, а раненный в плечо и руку Линг начал .его
преследовать. Несколько минут продолжалась эта неравная гонка между
истекающим кровью сержантом и крепким тренированным преступником.
Добежав до находившейся неподалеку автостоянки, Солдери вскочил в
грузовик и направил его на обессиленного, обескровленного Линга, - сшиб
сержанта на твердое полотно, затем развернул машину и дважды проехался по
залитым кровью останкам, потом снова выехал на шоссе...
Группы захвата под руководством Дорнера застали умирающего Гордона,
который успел им все рассказать, и страшную картину раздавленных кусков
человеческого тела.
Когда Пирке, в электронном мозгу которого звучала одна и та же фраза
"Найти и обезвредить", - получил дополнительную информации, профессор
переключил свой личный канал связи с ним на полицейское управление. Убийце
до автокемпинга оставалось проехать всего 4 мили.
Приняв все сообщения, Митчел взглянул на видеокарту и похолодел от
ужаса: грузовик преступника с преследовавшими его тремя машинами захвата
приближались к кемпингу.
Над сотнями беспечно отдыхающих, ни в чем не повинных людей нависла
смертельная опасность.
Едва проскочив автокемпинг, Пирке увидел летящий на него грузовик.
Бросив машину влево, Пирке резко затормозил и подставил правый бок своего
автомобиля под несущуюся многотонную массу.
Раздался дикий визг тормозов, глухой удар и скрежет, - грузовик, подмяв
под себя автомобиль Пиркса, остановился. Толчком ноги распахнув дверцу,
убийца выскочил на дорогу и, взмахнув автоматом, замер от неожиданности.
Перед ним, широко расставив ноги, с высоко поднятой рукой, стоял
высокорослый блондин в полицейской форме, но без головного убора.
"Что за чертовщина? - пробормотал ошеломленный Солдери. - Как этот
"коп" умудрился выскочить, ведь у него не было ни одного шанса выжить..."
С криком: "Ну, ладно, полицейская собака, сейчас я продырявлю твою
шкуру!" - Солдери нажал на спусковой крючок и повел стволом автомата по
неподвижной фигуре блюстителя закона.
Когда испещренный автоматной очередью, но совершенно невредимый
полицейский сделал шаг вперед, доставая из кармана наручники, Солдери
выронил автомат из рук и неожиданно тонким голосом завопил от страха.
Схватившись за голову, он медленно опустился на дорогу. Затем безропотно
протянул руки, кисти которых обхватили стальные браслеты.
Передавая убийцу подоспевшему с группой захвата лейтенанту, Пирке
указал на семь пулевых отверстий на своей груди и невозмутимо произнес: "Не
мешало бы мне заменить мундир, лейтенант,.."
Гений по заказу
Зобов долго стоял, тупо уставившись в одну точку. Перед глазами, как
укор судьбы, зияла немой пустотой разверстая грудная клетка маленькой
девочки.
Ее крохотное сердце неподвижно лежало на стеклянной подставке. Еще
несколько минут назад жизнь билась в этом трепетном, похожем на небольшую
куколку тельце.
Девочка родилась с врожденным пороком сердца. Все попытки спасти
ребенка оказались тщетными.
Сорвав с лица маску, Зобов прошагал в свой кабинет.
Он шел, упрямо набычив большую лобастую голову. Шел не глядя.
Встречавшиеся по дороге врачи и сестры почтительно уступали дорогу Главному
хирургу республики, спасшему жизнь и здоровье сотням людей.
"Не смог, не сумел, - почти вслух корил себя Зобов. - На пороге новый
век, а мы не можем справиться с такими пустяками. Когда же, наконец,
перестанут умирать дети... Когда же, наконец, мы научимся делать то, чему
должны были научиться еще двадцать или даже пятьдесят лет назад. Боже, как
невыносимо ощущать свое неумение, безграничное, ничем не оправданное
бессилие перед недугом!"
Войдя в кабинет, он раздраженно содрал шапочку и халат и, скомкав,
бросил в угол; порылся в ящике стола, нашел завалявшуюся с давних пор пачку
сигарет; затянулся, но закашлялся (давно не прикасался к этому зелью) и
погасил окурок в пепельнице.
Долго сидел задумавшись. Секретарша Любочка, зная грозный нрав шефа,
никого к нему в такие моменты не допускала.
Взяв в руки записную книжку, Зобов стал рассеянно ее перелистывать.
Неожиданно глаза остановились на знакомой фамилии.
"Платов! Сережка Платов - его однокашник и какое-то светило в
биологии!"
Левая рука непроизвольно потянулась к телефону и набрала номер.
- Платов, - услышал Зобов знакомый, чуть хрипловатый басок.
Зобов поделился своим несчастьем. Трубка на другом конце долго молчала.
Наконец, когда Зобов хотел со злостью опустить ее на рычаг, Платов медленно
проговорил:
- Костя, как у тебя сегодня вечером со временем?
- Никак, свободен полностью и, если потребуется, то всецело можешь мною
располагать.
- Ты на машине?
- Разумеется.
-- Подъезжай часам к девятнадцати ко мне. Надеюсь, не забыл?
- Что ты! Нет! Конечно, нет!
- Хочу тебя познакомить с интересными людьми.
- А стоит? Ты знаешь, мне сейчас не до знакомств. .
- Стоит, стоит, обязательно стоит!
- Добро! В девятнадцать ноль ноль буду у подъезда,
- Ну, хоп! До встречи!
Платов повез друга куда-то за город.
- Ты куда это меня везешь? - Зобов, наконец, отвлекся от своих мыслей и
взглянул в окно.
- Будешь много знать, скоро состаришься, - попытался сострить Сергей и
затормозил у высокого бетонного забора, подкрашенного известковым
"молочком".
- "Ящик"? - спросил Зобов, глядя на видневшееся из-за забора
ультрасовременное здание из стекла и бетона.
- "Ящик", "ящик", - ответил Платов, поспешно выбираясь из машины.
После завершения обычных формальностей друзья поднялись на второй этаж
и вошли в довольно большой кабинет с приемной. Там находились двое. Высокий
широкоплечий брюнет с круглыми навыкате глазами и седоголовый крепыш
невысокого роста с аккуратно подстриженной бородкой и усами.
Брюнет протянул руку и представился: :
- Личицкий Михаил Леонидович.
- Профессор, известный специалист по молекулярной биологии, - добавил
Платов.
Зобов в свою очередь назвал свои имя и фамилию.
- Так это вы Зобов? - подскочил к ним седоголовый. - Очень рад,
очень!... Давно хотел познакомиться с вами. Меня зовут Аркадий Иванович
Линдо. Вы ведь спасли жизнь моему сыну. У него начиналась гангрена. Я,
видите ли, не мог лично засвидетельствовать свое почтение. Долго был в
заграничной командировке. Так что теперь позвольте сердечно поблагодарить
вас и выразить признательность. Понимаю, что говорю казенно, но что
поделать! Других слов, к сожалению, пока не придумали.
- Ладно, хватит расшаркиваться, - сказал Платов. - Давайте переходить к
делу.
Все четверо уселись друг напротив друга за длинный полированный стол
совещаний.
Первым, как всегда, начал Платов, с детства не страдав- * ший излишней
скромностью:
- Мы собрались обсудить настолько важную проблему, что, пожалуй, на
сегодняшний день в медицине ей нет равных, разве не считая СПИДа. Честно
говоря, мы к ней . шли давно. Шли разными путями. Кое-чего достигли...
Думаю, вы поделитесь с Константином Петровичем результатами своих
исследований. Полагаю, он заинтересуется. Тем более, что мы достигли такого
этапа, когда нужны более чем серьезные клинические исследования. А клиника
профессора Зобова с ее многочисленными лабораториями и крупным
диагностическим центром нам как нельзя кстати. Прошу, Михаил Леонидович,
изложите программу.
- Все началось с изобретения моего ассистента Вадима Кулешова. Вместе
со мной он долгое время работал над изучением фантомного эффекта. Началось,
естественно, с малого. Когда от зеленого листа отрезали небольшую часть и
затем помещали в высоковольтное, высокочастотное электрическое поле, а потом
фотографировали, то на снимке получалось изображение целого листа. В
принципе в этом и заключается суть так называемого фантомного эффекта. Меняя
напряжение и частоту тока, удалось добиться неплохих результатов. В конечном
итоге Вадим изобрел прибор, который назвал фанозор. Первое испытание прошло
успешно. В это время вы, Константин Петрович, успешно проводили операцию по
удалению части стопы попавшего в автокатастрофу юноши. Это был сын Аркадия
Ивановича - Юрий. Молодой человек после переезда домой все время жаловался,
что удаленная часть стопы все время болит и чешется. Рана давно зажила и
болевого синдрома быть не должно. Юрия привезли в институт и поместили
прооперированную ногу в электромагнитное поле фанозора. Так вот, хотя прошло
более трех месяцев с момента операции, снимок ясно показал отсутствующую
часть стопы. Причем настолько ясно, что были видны каждая косточка, каждый
нерв. Разумеется, мы ждали соответствующего эффекта. Но чтобы такое! А это
время Аркадий Иванович открыл несколько типов многомерных генетических
кодов. Ни для кого не является секретом, что каждый ген несет в себе
наследственное вещество, пространственную и временную программы жизни всего
организма. Успехи генной инженерии по выращиванию из одного клетки целого
растения уже давно никого не удивляли. Но когда Аркадию Ивановичу из одной
клетки, используя голографические гены, удалось вырастить кольчатого червя,
то дело приняло нешуточный оборот. Можно было замахнуться и на большее. А
почему бы и нет? Почему не попробовать выращивать целые органы? К примеру,
легкие, печень, а может, и сердце, и, наконец, мозг, голову! Появились же
первые люди из пробирки, появились искусственно зачатые животные,
обезьяночеловек - гибрид человека и шимпанзе.
- Это все мне известно из печати, - задумчиво произнес Зобов. - А что,
собственно, вы хотите предложить?
- Как что, как что! - заволновался Личицкий. - Сколько людей страдает
врожденными пороками? Сколько больных с. пораженными внутренними органами? У
скольких людей удалены конечности, отдельные части тела? Именно сейчас,
сейчас необходимо браться за выращивание утраченных органов с помощью
голографических генов.
- Но это ведь огромная целевая программа: под нее необходимо выделить
колоссальные финансовые средства, должны работать целые институты, клиники,
- пытался возразить Зобов.
- Да, действительно, под фантастические предположения денег никто не
даст. У государства много других забот. А миллионеров-меценатов в стране не
существует. Так что придется идти на определенный риск, но риск оправданный.
Другого пока не дано, - высказал свою точку зрения Линдо.
- Ну что, Костя, ты с нами? Давай-ка в одной упряжке, авось да вытянем,
- Платов обратился к Зобову.
- Добро, я в команде. Но что-то конкретное у вас есть?- спросил Зобов.
- Вот это другой разговор! - обрадовался Платов. - Конечно, есть. Иначе
тебя сюда бы и не приглашали. Есть целая программа, причем весьма
напряженная.
- Так чего тянешь? Выкладывай! Время не ждет, - Зобов хлопнул Платова
по плечу...
Разъезжались далеко за полночь.
С этого дня для них началась новая жизнь. Суток катастрофически ие
хватало. Все были настолько захвачены идеей, что спали едва ли три-четыре
часа. Дни и ночи проводили то в институте, то в клинике у Зобова.
Уже первые результаты оказались более чем обнадеживающими. Вначале
удалось вырастить почку младенцу, родившемуся с патологией мочеполовой
системы. Затем избавить от атрезии кишечника новорожденную девочку. Ребенку,
на спину которого опрокинулся бак с кипящей водой, удалось вырастить новую
кожу, а двум детям и женщине, попавшим в аварию, вырастить части удаленных