Страница:
– Я пришел сюда, чтобы поговорить с твоим кузеном. Как я понимаю, его нет?
– Нет, – подтвердила я. – Он ушел до моего прихода. Примерно… – я схватила Карлтона за запястье, чтобы рассмотреть цифры на часах, – три часа назад! – воскликнула я, отпуская его руку.
Я потеряла уйму времени, плохо дело…
– Ты ждешь его уже три часа?
– Да, я обещала приехать и поговорить.
Он, видимо, не поверил мне. А что еще я могла сказать?!
Глаза Карлтона находились на одном уровне с моими. Вид у него был отсутствующий, рука скользила по подлокотнику кресла. Он наклонился ко мне. На долю секунды мне показалось, что он хочет меня поцеловать. Фантастика! Должно быть, я попала на частоту, по которой транслировали мое прошлое.
Карлтон вытер пятно на моей щеке:
– Ты где-то запачкалась…
Мне не понравилась мягкость его голоса, который обволакивал, словно плюш для обивки кресел. Вибрация энергии, исходящей от него, как от любого человеческого существа, будто сверлила мою голову и вызывала головную боль. Я отвела его руку в сторону и вытерла пятно сама.
Карлтон качнулся назад на каблуках и улыбнулся – улыбка была его второй сильной стороной. Она озаряла все лицо, делая его почти милым.
– Почему ты оказалась запертой в этой комнате?
– Я хотела починить электричество. Как только я вошла сюда, свет погас… А проклятая дверь захлопнулась.
Карлтон засмеялся и поднялся одним быстрым движением.
– Тебя здесь что-то держит?
– Нет, я не собираюсь больше ждать Марти. Мы можем поговорить и завтра.
Я заставила себя подняться с кресла – Карлтон стоял слишком близко, нас разделяло меньше фута. Энергия, исходящая от него, усилилась, и вибрация защекотала мою кожу.
Я инстинктивно хотела отступить, но мне мешало кресло.
– Ладно, – произнес он почти шепотом.
– Что ты имеешь в виду?
Карлтон подошел еще ближе: он не касался меня, но стоял достаточно близко, чтобы я почувствовала всю мощь его энергии. Внезапно я ощутила тяжелый запах мускуса, забивающий носоглотку своей ядовитой сладостью. Я покачнулась и едва не упала в кресло. Господи! Он хочет меня – никаких сомнений! Это не входило в мои планы. Я подалась назад, оттолкнула кресло в сторону с такой силой, что его ножки оставили след на полированном полу, и обошла Карлтона вокруг. Я старалась заблокировать потоки бушующей рядом энергии: его страсть не вызывала во мне ответного желания; скорее панический страх. Бороться или бежать? Я предпочла второе. Хотя Изменения еще не вступили в силу – и именно поэтому – при равных шансах я была сильнее, чем он когда-либо.
Карлтон опять двинулся ко мне:
– Кейра, ты думаешь…
Я протянула руку, останавливая его:
– Нет, не думаю!
Только бы не видеть его глаза…
– Ты знаешь, а ведь я до сих пор люблю тебя.
В его голосе слышалась мольба. Но я не хотела ничего слышать, не могла переступить через себя. Ни за что на свете! Я только что провела несколько часов в Зоне Смерти наедине с ужасным в своей реалистичности видением. А теперь мой бывший, недавно вернувшийся бойфренд подбирался ко мне.
– Нет, Карлтон, остановись! – Мои нервы были натянуты до предела, голос звучал резко. – То, что между нами было, осталось в далеком прошлом. Ты должен жить тем, что у тебя есть, здесь и сейчас. Любить свою жену, детей…
– Кейра, пожалуйста!
– Нет! Иди домой. Ты еще будешь меня благодарить!
Я повернулась к нему спиной и поспешила к выходу, рванула дверь – на улице по-прежнему шел дождь.
– Кейра! Я прошу тебя! – В голосе слышались неприятные, жалостные нотки.
Дверь захлопнулась за мной от порыва ветра. Хватит с меня на сегодня – и Карлтона, и Марти с его проклятым похоронным бюро! Я хочу домой. Может, удастся спасти то, что осталось от этой ночи… Когда очередной удар грома заглушил стук двери, я поняла свою ошибку: единственным автомобилем у главного входа был фургон Карлтона. Свою машину я припарковала на заднем дворе. Чтобы добраться до нее, нужно или идти через здание и опять столкнуться с Карлтоном, или бежать в обход и промокнуть до нитки. Я мгновенно оценила оба варианта – лучше вода, чем нытье, – и побежала на задний двор к своему «роверу», благодаря Бога за то, что живу в маленьком городке.
Я села за руль, кинула рюкзак на заднее сиденье, одновременно закрывая дверь.
– Ай! – раздался голос.
Я подпрыгнула, ударилась головой и вскрикнула от боли, быстро обернулась, потирая ушибленное темя.
На заднем сиденье моего автомобиля сидел мужчина.
Глава 5
– Нет, – подтвердила я. – Он ушел до моего прихода. Примерно… – я схватила Карлтона за запястье, чтобы рассмотреть цифры на часах, – три часа назад! – воскликнула я, отпуская его руку.
Я потеряла уйму времени, плохо дело…
– Ты ждешь его уже три часа?
– Да, я обещала приехать и поговорить.
Он, видимо, не поверил мне. А что еще я могла сказать?!
Глаза Карлтона находились на одном уровне с моими. Вид у него был отсутствующий, рука скользила по подлокотнику кресла. Он наклонился ко мне. На долю секунды мне показалось, что он хочет меня поцеловать. Фантастика! Должно быть, я попала на частоту, по которой транслировали мое прошлое.
Карлтон вытер пятно на моей щеке:
– Ты где-то запачкалась…
Мне не понравилась мягкость его голоса, который обволакивал, словно плюш для обивки кресел. Вибрация энергии, исходящей от него, как от любого человеческого существа, будто сверлила мою голову и вызывала головную боль. Я отвела его руку в сторону и вытерла пятно сама.
Карлтон качнулся назад на каблуках и улыбнулся – улыбка была его второй сильной стороной. Она озаряла все лицо, делая его почти милым.
– Почему ты оказалась запертой в этой комнате?
– Я хотела починить электричество. Как только я вошла сюда, свет погас… А проклятая дверь захлопнулась.
Карлтон засмеялся и поднялся одним быстрым движением.
– Тебя здесь что-то держит?
– Нет, я не собираюсь больше ждать Марти. Мы можем поговорить и завтра.
Я заставила себя подняться с кресла – Карлтон стоял слишком близко, нас разделяло меньше фута. Энергия, исходящая от него, усилилась, и вибрация защекотала мою кожу.
Я инстинктивно хотела отступить, но мне мешало кресло.
– Ладно, – произнес он почти шепотом.
– Что ты имеешь в виду?
Карлтон подошел еще ближе: он не касался меня, но стоял достаточно близко, чтобы я почувствовала всю мощь его энергии. Внезапно я ощутила тяжелый запах мускуса, забивающий носоглотку своей ядовитой сладостью. Я покачнулась и едва не упала в кресло. Господи! Он хочет меня – никаких сомнений! Это не входило в мои планы. Я подалась назад, оттолкнула кресло в сторону с такой силой, что его ножки оставили след на полированном полу, и обошла Карлтона вокруг. Я старалась заблокировать потоки бушующей рядом энергии: его страсть не вызывала во мне ответного желания; скорее панический страх. Бороться или бежать? Я предпочла второе. Хотя Изменения еще не вступили в силу – и именно поэтому – при равных шансах я была сильнее, чем он когда-либо.
Карлтон опять двинулся ко мне:
– Кейра, ты думаешь…
Я протянула руку, останавливая его:
– Нет, не думаю!
Только бы не видеть его глаза…
– Ты знаешь, а ведь я до сих пор люблю тебя.
В его голосе слышалась мольба. Но я не хотела ничего слышать, не могла переступить через себя. Ни за что на свете! Я только что провела несколько часов в Зоне Смерти наедине с ужасным в своей реалистичности видением. А теперь мой бывший, недавно вернувшийся бойфренд подбирался ко мне.
– Нет, Карлтон, остановись! – Мои нервы были натянуты до предела, голос звучал резко. – То, что между нами было, осталось в далеком прошлом. Ты должен жить тем, что у тебя есть, здесь и сейчас. Любить свою жену, детей…
– Кейра, пожалуйста!
– Нет! Иди домой. Ты еще будешь меня благодарить!
Я повернулась к нему спиной и поспешила к выходу, рванула дверь – на улице по-прежнему шел дождь.
– Кейра! Я прошу тебя! – В голосе слышались неприятные, жалостные нотки.
Дверь захлопнулась за мной от порыва ветра. Хватит с меня на сегодня – и Карлтона, и Марти с его проклятым похоронным бюро! Я хочу домой. Может, удастся спасти то, что осталось от этой ночи… Когда очередной удар грома заглушил стук двери, я поняла свою ошибку: единственным автомобилем у главного входа был фургон Карлтона. Свою машину я припарковала на заднем дворе. Чтобы добраться до нее, нужно или идти через здание и опять столкнуться с Карлтоном, или бежать в обход и промокнуть до нитки. Я мгновенно оценила оба варианта – лучше вода, чем нытье, – и побежала на задний двор к своему «роверу», благодаря Бога за то, что живу в маленьком городке.
Я села за руль, кинула рюкзак на заднее сиденье, одновременно закрывая дверь.
– Ай! – раздался голос.
Я подпрыгнула, ударилась головой и вскрикнула от боли, быстро обернулась, потирая ушибленное темя.
На заднем сиденье моего автомобиля сидел мужчина.
Глава 5
В памяти мелькнула давняя городская байка:
– Подождите! – сказал он, взмахнув рукой прямо перед моим лицом. – Я извиняюсь… Я забрался в вашу машину, только чтобы пересидеть дождь.
Он наклонился вперед. На переднюю часть автомобиля падал свет от фонарей, прикрепленных к навесу, и я увидела, как незнакомец улыбнулся, а в уголках его глаз появились морщинки.
Я свободно вздохнула и откинулась на спинку сиденья. Напряжение спало, концентрация энергии ослабла… Я знала его, очень давно. Не тот, библейский, и все же…
– Адам Уолкер? Черт!
Мое сердце все еще бешено колотилось.
– Ты по-прежнему красноречива!
Его ровные белые зубы сверкнули в улыбке. Лицо было бледным, а из-под темных волос на меня глядели глаза цвета морской волны. Да… Я почти забыла, как он красив. Почти… Можно сказать, что я позволила себе забыть.
Мое тело среагировало автоматически, и кровь прилила к лицу.
– Давно это было, – сказала я тихо, вспоминая нашу последнюю встречу; намного позже, чем мы расстались с Карлтоном. – Что ты здесь делаешь?
– Да, прошло много времени, – повторил он, проигнорировав мой вопрос.
От звука его голоса я вздрогнула. Когда он говорил, мне почему-то вспоминался шоколад. Не вязкая, переслащенная, молочная масса американских батончиков, а настоящий шоколад от «Линдт» – черный, восемьдесят пять процентов какао. Его насыщенный вкус обманчиво ласкает язык и медленно поглощает все чувства, даря взрыв наслаждения, подобный оргазму.
– Два года в Лондоне, – он откинулся на спинку кресла и смотрел на меня из темноты, – а ты почти не изменилась.
– Кое-кто сказал мне сегодня, что я не изменилась вообще.
Густой смех наполнил салон автомобиля.
– Я сказал «почти».
Я прищурилась и уставилась на него.
– И все-таки я изменилась.
Его зубы опять сверкнули.
– Это неочевидно, но что-то стало в тебе… другим.
Да уж… Сказала бы я что!
– Вот не ожидала столкнуться с тобой в моем забытом Богом углу Техаса. Что ты здесь делаешь?
– Ты имеешь в виду – в твоей машине или в этом городе?
– И то и другое.
Его плечи дрогнули. Жест недоумения? Трудно определить в темноте.
– Я нырнул в машину, чтобы спастись от дождя. По правде говоря, просто забыл, что ты здесь живешь. Но я не жалею о том, что выбрал в качестве убежища именно этот автомобиль.
Он наклонился вперед, ближе к свету, и опять улыбнулся. Его глаза сверкнули, и мне показалось, что от этого взгляда энергия заструилась по всему моему телу.
– Разумеется, потому, что она единственная оказалась открытой.
– Ну да. Кругом запертые машины либо катафалки, – не очень остроумно пошутила я.
– Или катафалки, – повторил он, очевидно, с удовольствием.
Я улыбнулась ему в ответ, совсем успокоившись. Несмотря на свою привлекательность, Адам был для меня лишь приятелем. Никакой угрозы или беспокойства.
– И поэтому ты забрался на заднее сиденье?
Он пожал плечами:
– Оно показалось мне более удобным.
Вообще-то задние сиденья не были самыми удобными, но они располагались по бокам, друг против друга – много места для его длинных ног. А не для того, о чем я сейчас подумала…
– Рада снова тебя видеть.
Не зная, как себя вести, я протянула руку (к сожалению, Миссис Хорошие Манеры не описала подобную ситуацию ни в одной из своих книг об этикете). Представляю: глава десятая – что делать, если на заднем сиденье твоего автомобиля кто-то спрятался?
Адам тоже явно не читал ее творения: вместо того чтобы пожать протянутую руку, как можно было ожидать, он наклонил голову и нежно ее поцеловал. Я почувствовала быстрое прикосновение холодных губ. Адам взглянул на меня, слегка сжал мою руку и отпустил ее.
Дрожь прошла по моему телу, поползли мурашки, и я вновь ощутила потоки струящейся энергии. Я заслонилась рукой и подалась назад, даже несколько резко. Прецедента быть не может – вот прямо сейчас… О дьявол! Или моя реакция на него усилилась с тех пор, как мы виделись в последний раз, или мои новые, усовершенствованные сенсорные способности сделали меня более восприимчивой к его врожденному очарованию. Все, что было между нами раньше, на протяжении многих лет, напоминало игру – легкую, уклончивую, приятную. Но сейчас происходило нечто другое, гораздо более тревожащее и очаровательное.
– Послушай, Адам Уолкер, – сказала я, стараясь не реагировать на свои внутренние сигналы тревоги, – тебя подбросить куда-нибудь? Ведь не просто так ты сел в машину.
– Спасибо, – ответил он, – я буду тебе очень признателен. Мой водитель должен вернуться позже. Я не ожидал, что бюро будет закрыто.
– Ты так водить машину и не умеешь?
Забавно. Он не умел водить машину, живя в Лондоне, но для англичан это нормально. Впрочем, если бы у него была машина, он не залез бы в мою.
– А что в этом удивительного? – спросил он, все еще улыбаясь.
– Да нет, ничего… Просто необычно. Большинство местных водят сами.
– Я – не большинство.
Его глубокий голос завис на самой низкой ноте. Я снова подумала о черном, тающем шоколаде, который обволакивал меня, обещая неизведанное… Нет, он не был… Он никогда не был… Он столь же заметен, как Грег Брэди из телепередачи «Ведьмы Эсбата», и я запала на него с той самой ночи, с костюмированной вечеринки, которую проводила одна незначительная королевская особа.
Мы с Адамом никогда не встречались. Слово «встречи» я использовала не как синоним слова «секс». Мы никогда не болтались вместе по ресторанам, ни разу не ходили вдвоем в кино. Наше общение происходило так: мы пересекались на всевозможных пьянках и вечеринках, организуемых разными людьми, и возвращались домой порознь, каждый своей дорогой. Для меня так было безопаснее.
– Я ценю твое предложение подбросить меня, Кейра, но, пока мы не двинулись, не возражаешь, если я пересяду вперед?
– О, извини. – Я почувствовала, что краснею, чего раньше за собой не замечала. Вы, должно быть, приняли меня за старшеклассницу…
Чтобы скрыть свое смущение, я отвернулась и повернула ключ зажигания.
– Пожалуйста…
Адам протиснулся между двумя передними сиденьями и плюхнулся рядом со мной. (Взрослому человеку это сделать нелегко, однако он успешно справился с задачей.) Одежда на нем была мокрой и липла к телу: шорты плотно облегали мускулистые бедра и еще кое-что, куда я старалась не смотреть. Густые темные волосы, зачесанные назад, ниспадали на плечи и доходили до середины спины, оттеняя бледную, гладкую кожу. Нет, явно не Грег Брэди. Скорее ускользающая мечта. Адам хорошо смотрелся бы в ритуале полнолуния. Мои мысли продолжали развиваться в этом направлении, хотя я старалась отвлечься. Нагой Адам… О господи! Только не здесь!
В конце концов я мысленно взяла себя за шиворот и заставила смотреть на дорогу, а не вертеть головой и не думать об иных вещах, включая вопросы типа: «Плавки или семейные трусы?» Я бросила на него еще один взгляд. Шелковые, семейные трусы… Если вообще что-то было надето. Он явно не белый и не носит плавок.
Его рука коснулась моей, когда он протискивался на переднее сиденье. Каждое движение было исполнено изящества и силы, скрытой под непроницаемой маской равнодушия. Почти как у оборотней.
Если общение с Карлтоном сулило комфорт, то Адам обещал поэзию и музыку…
– Куда тебя подбросить? – спросила я.
Мое подсознание рвалось наружу, фонтанируя предвкушаемыми наслаждениями. Благодарю Господа за то, что есть условности, иначе я выглядела бы полной идиоткой!
– Если это не слишком далеко от тебя, не могла бы ты подкинуть меня к «Дикой Луне»?
Так или иначе – свершилось: эксклюзивный, дорогой курорт был подходящим местом для Адама Уолкера. Однако я удивилась, что он выбрал именно его в качестве места для отдыха. В своем воображении я видела его в таких местах, как Монте-Карло или Марбелья… Техас?!
– И все-таки, что привело тебя сюда?
– Я приехал поговорить с владельцем, но бюро оказалось запертым. Так как мой водитель уехал, я обошел вокруг – посмотреть, нет ли кого. И вдруг дождь.
– А зачем? У тебя кто-то умер?
Глупый вопрос, ставящий собеседника в неловкое положение. Не превратиться бы мне в полную идиотку еще до того, как мы подъедем к ранчо.
– Ничего подобного… Мне просто надо было решить один личный вопрос… Семейный…
Он явно колебался.
– А ты здесь по поводу?.. – кивнул он в сторону катафалка.
– Нет, – быстро ответила я, – тоже, можно сказать, по семейной надобности. Я думаю, он скоро вернется; могу дать его телефонный номер.
Я потянулась к рюкзаку, чтобы достать визитную карточку Марти. Адам положил свою руку на мою, остановив ее движение и послав мне еще один эротический импульс.
– Спасибо, у меня есть его номер. Так как насчет поехать туда прямо сейчас? – Его глаза вспыхнули, и он улыбнулся, обнажив ровные белые зубы.
У меня опять перехватило дыхание…
– Конечно! Едем прямо сейчас. Водительский сервис!
Я отвернулась от него и нажала на педаль газа, уговаривая себя сосредоточиться на дороге. Надо перестать о нем думать, или попадем в аварию. Ничто так не мешает концентрации внимания, как обезумевшее стадо гормонов…
Я смотрела на дорогу, стараясь много не говорить о предстоящем путешествии на ранчо. Вообще-то мне нравится водить машину по тихим уголкам Холмистой страны наедине со своими мыслями, когда бархатная тьма обволакивает, словно темный плащ или голос любовника. Но сегодняшний вечер покоя не сулил. В дополнение к возбуждающему присутствию пассажира, чью энергетику я очень сильно ощущала, несмотря на воздвигнутый щит, тьма снаружи напомнила мне о видении в подготовительной комнате морга.
Видение огорчило меня. Я боялась думать о том, что это было предвидение. Насколько я не любила Марти, настолько не хотела его смерти. Кроме того, опасалась, что мой талант ясновидения на этом будет исчерпан. Нет, не просто опасалась – я боялась до мозга костей. Сила, которая проявляется во время Изменений, не обязательно имеет отношение к первичному таланту. Вдруг придется провести всю оставшуюся жизнь – необыкновенно длинную – в страхе дотронуться до других людей, потому что даже один контакт с ними может иметь ужасные последствия? Хуже всего то, что у меня не было выбора. Талант наследуется, как голубые глаза или рыжие волосы. Можно было отнестись к этому с фатализмом, уповать на свои гены и на то, что я смогу найти им достойное применение в качестве оборотня или целителя. Но меня это не устраивало.
– Мы почти подъехали к воротам.
Его голос, все еще ровный, прервал поток моего сознания. Передние фары осветили небольшой участок леса, задержавшись на заборчике, отделявшем дорогу от деревьев. Никаких указателей, только красный круг, заслоненный чем-то напоминавшим клубящееся облако.
– Классная эмблема, – сказала я. – Довольно странная. Похоже, они не очень разбираются в рекламе.
– Ты не была здесь раньше? – спросил он с удивлением.
– Как сказать…
Я не горела желанием вторгаться в счастливое охотничье угодье моего Клана. Хотя семья давно покинула это место, мы наведывались в Пойнт от случая к случаю. Но эта часть оставалась в стороне от дороги, по которой я обычно ездила. Вообще от дороги, в смысле… Я думаю, именно поэтому новый владелец и купил его: какой смысл в частном эксклюзивном курорте посреди города?
– Нажать?
В отличие от большинства навороченных ранчо, «Дикая Луна» не имела пижонского железного указателя, торчащего между воротами и говорящего о статусе владельца. Если бы я не искала въезд целенаправленно, проехала бы мимо. И только один фонарь, освещавший обыкновенный въезд, бросал бледное пятно света на дорогу. Я повернула руль; машина остановилась перед чем-то напоминавшим ворота с электронным управлением. Кнопка была справа, на уровне глаз водителя.
Я посмотрела на улыбающегося Адама, затем достала маленький пульт управления из его кармана и нажала на кнопку. Ворота медленно открылись, и мы въехали. Отлично! Не надо напоминать гостям код – достаточно дать им в руки пульт.
Луж на дороге становилось все больше; они отражали слабый свет фонаря. Дождь монотонно барабанил по крыше авто – никаких признаков прояснения. Наоборот, за последние несколько минут он будто усилился. Я с трудом различала дорогу. Это напоминало путешествие по какому-то параллельному миру; лучи фар едва пробивали брешь в почти полной темноте.
– Что-то не густо у них с освещением, правда?
– Гости платят за уединенную частную жизнь, – сказал Адам. – И я даю им то, что они хотят. По крайней мере, большую часть времени.
– Что? Ты даешь? – удивилась я. – Так ты здесь не в отпуске?
– Нет, как видишь, – ответил Адам. – Я – владелец ранчо.
Что-то мелькнуло впереди, перед самым ветровым стеклом… Я нажала на тормоз и рванула руль, почувствовав, как колеса скользят по гравию. Совершать такие маневры на залитой водой дороге было нелегко, но я справилась с управлением, и машина остановилась в нескольких дюймах от дубовой рощи. Я еле дышала – чуть не оказалась на прямой дороге к вечному покою…
– Что я такого сказал? – удивился Адам.
Я взглянула на него. Мои руки по-прежнему сжимали руль. В первый момент я не нашла что ответить, пытаясь справиться с усиленным сердцебиением.
– Извини! – выдохнула я. – Нечто выбежало на дорогу, и я его чуть не сбила.
Я всматривалась в дорогу и почти ничего не видела. У меня было превосходное ночное зрение, но сегодня даже оно не помогало: было слишком темно и дождь ухудшал видимость. И все же я могла поклясться: существо, которое я едва не сбила, бежало то ли на двух ногах, то ли на четырех лапах. Оборотень, один из представителей моего Клана! Нет, не может быть…
– Ты разглядела? – быстро спросил Адам.
– Это существо слишком быстро промелькнуло, – сказала я. – Что-то очень крупное. Может быть, дикая кошка, не уверена. Но олень вряд ли.
Я не лгала: оно бежало не как олень, а как волк. Причем не обычный, а его собрат, который часть жизни проводит на двух ногах. Однако в Техасе волки не водятся. Правильно? Их здесь никогда не было. По крайней мере, на моей памяти и в Холмистой стране. Не знаю, что и думать! Моя семья уехала отсюда, но кто-то из родичей мог вернуться, не поставив меня в известность. И если дела обстояли именно так, кому-то сильно не поздоровится…
Ведь эта земля все еще принадлежала нам. Сколько себя помню, никто другой не мог ступить на нее без разрешения. Я слегка улыбнулась при мысли, что судьба дала мне шанс победить какое-то необычное существо. Работа нянькой у Марти в течение нескольких лет не давала мне возможности попрактиковаться в ранее освоенном искусстве борьбы. Хотя я и поддерживала форму, занимаясь самбо с обычными людьми – за неимением более достойных противников. Адам подался вперед и уставился в забрызганное дождем стекло, пытаясь что-то разглядеть в темноте.
– Нет ли чего в стороне от дороги? – спросил он.
Я последовала его примеру, протерла стекло и стала вглядываться в кромешную тьму. Он оказался прав: я не видела отчетливо, что именно, но что-то темнело у дороги, возле зарослей мескитовых деревьев, всего в нескольких ярдах от нас.
Надо было внимательнее смотреть на дорогу! Когда я открыла дверцу, резкий порыв ветра донес до моего носа не только аромат омытой дождем зелени, но и запах свежей мертвечины. Хищник, разумеется. Но что за вид?
– Что это? – Вопрос Адама прозвучал резко.
– Не могу сказать…
Надо было посмотреть, кто это. Может, еще один олень? Если бы я смогла учуять запах его убийцы, появился бы шанс его найти.
– Что это? – повторил Адам отрывисто.
– Не знаю!
Я не думала, что здесь так опасно. Могла побиться об заклад – хищник только что пересек дорогу перед моим автомобилем, но мне не хотелось втягивать в это Адама: пусть с юридической точки зрения эта земля принадлежала ему, моя она – по праву рождения! Кто-то определенно нарушил границу. Если подойти ближе, есть шанс узнать…
– Вон в тех кустах лежит труп какого-то животного, – сказала я наконец. – Сиди здесь, а я пойду посмотрю.
Я вышла под дождь, не боясь снова промокнуть.
Через несколько секунд мне показалось, что справа что-то мелькнуло. Это был Адам, и он стоял на расстоянии одного фута от меня; вышел следом. Я, должно быть, не обратила на это внимания и думала, что он все еще сидит в машине.
– Ну и что, нам вдвоем теперь мокнуть?
Он ответил тихо, но веско:
– Это моя земля. Я сам должен проверить. Хотя, вероятно, это только мертвый броненосец или какой другой зверь…
Он сморщил нос, будто от отвращения. Я пожала плечами:
– Если это мертвый броненосец, то пусть лежит там. Но если… что-то другое?
– Человек?
Его вопрос меня ошарашил.
– Нет! Я имею в виду что-нибудь более миниатюрное.
Я знала, что это не человек, – другой запах. Но объяснить Адаму, откуда, не могла.
Я вернулась к машине, достала свой мэглайт[2] из-за спинки кресла, захлопнула дверь и снова встала посреди дороги. Мокрые камешки прилипали к подошвам моих ботинок. Адам шел слева – для человека, обутого в резиновые сапоги и идущего по мокрой щебенке, он шагал удивительно твердо. Поскольку свет фар до нас не доходил, приблизившись к кустам, я зажгла фонарь. К счастью, природа-мать решила нам посодействовать и выключила «небесный кран». Я смахнула последнюю дождевую каплю с лица и… чуть не наступила на мертвую голову!
Нет, это был не олень. Остекленевшие глаза смотрели в небо, а из глубокой раны на шее сочилась кровь, разбавленная дождевой водой. Промокший насквозь полосатый оранжевый мех сбился в клочья. Пасть открыта, обнажала трогательные маленькие клыки – никаких шансов против того, кто его убил.
– Кот, – холодно произнес Адам.
Я кивнула и посмотрела на него. Он обошел вокруг меня и встал с другой стороны от мертвого животного, стараясь не наступить на его хвост. Это был домашний кот. Большой – восемнадцать или двадцать фунтов. Совсем недавно – чей-то любимец, с голубоватым меховым воротничком вокруг перегрызенного горла.
Я напряглась и глубоко вздохнула, пытаясь уловить запах, приглушенный запахом крови, смерти и влажной земли. В воздухе витало несколько ароматов. Легкие – кедровый и другой, напоминавший мексиканский ореган, будто кот продирался сквозь кустарник. Присутствовал и резкий запах мужских гормонов. Некастрированный, зверюга! Хозяин не озаботился воспитанием питомца, вот «киса» и убежала. Или его бросили здесь, в этой дыре, чтобы он стал добычей кого-то покрупнее и пострашнее. Вдруг возник еще один запах, который я узнала. Не может быть – мы никогда не охотились на домашних животных! Мне срочно захотелось бежать отсюда, кого-то звать…
– Ты не знаешь его? – спросила я Адама, надеясь, что это был не его кот.
– Нет. – Его недавно бархатистый голос стал сухим и монотонным. – Здесь много брошенных животных. Ты действительно не рассмотрела, кого чуть не задавила?
– Это существо очень быстро промелькнуло. На первый взгляд лесной кот или какой-то иной мелкий хищник. – (Я лгала, потому что не хотела говорить Адаму о своих подозрениях.)
– Проклятие, – почти шепотом произнес он.
– Да уж… Не так, как тех оленей…
Адам вскинул голову, в свете фонаря его глаза сверкнули зеленым огнем. На мгновение, благодаря игре света, показалось, что они горели настоящим пламенем.
– Как ты узнала об оленях? – спросил он отрывисто, чуть повышая голос.
– Да не бери в голову, Адам, – ответила я. – Все знают.
– Все?
– Городок у нас маленький, слухи распространяются быстро… Я думаю, нет смысла стоять здесь и мокнуть. Пойдем в машину.
– Извини, – произнес он. – Меня действительно беспокоит, что браконьеры орудуют на моей земле и убивают животных, которых я пытаюсь спасать, трачу на это много времени.
– Спасаешь?
– Большая часть нашей экзотической фауны мигрировала сюда с других, уже закрытых ранчо, – сказал он, нагибаясь, чтобы не удариться головой об уродливую мескитовую ветвь. – Я не могу позволить им уйти на другие угодья.
– Очень мило с твоей стороны.
Я потянулась открыть дверь: на сегодня хватит острых ощущений! Но пальцы почему-то не могли повернуть ручку. Бежать, и как можно скорее, несмотря на мою тренированность!
Когда вы возвращаетесь в свою машину,
Рискуете наткнуться на вооруженного мужчину.
– Подождите! – сказал он, взмахнув рукой прямо перед моим лицом. – Я извиняюсь… Я забрался в вашу машину, только чтобы пересидеть дождь.
Он наклонился вперед. На переднюю часть автомобиля падал свет от фонарей, прикрепленных к навесу, и я увидела, как незнакомец улыбнулся, а в уголках его глаз появились морщинки.
Я свободно вздохнула и откинулась на спинку сиденья. Напряжение спало, концентрация энергии ослабла… Я знала его, очень давно. Не тот, библейский, и все же…
– Адам Уолкер? Черт!
Мое сердце все еще бешено колотилось.
– Ты по-прежнему красноречива!
Его ровные белые зубы сверкнули в улыбке. Лицо было бледным, а из-под темных волос на меня глядели глаза цвета морской волны. Да… Я почти забыла, как он красив. Почти… Можно сказать, что я позволила себе забыть.
Мое тело среагировало автоматически, и кровь прилила к лицу.
– Давно это было, – сказала я тихо, вспоминая нашу последнюю встречу; намного позже, чем мы расстались с Карлтоном. – Что ты здесь делаешь?
– Да, прошло много времени, – повторил он, проигнорировав мой вопрос.
От звука его голоса я вздрогнула. Когда он говорил, мне почему-то вспоминался шоколад. Не вязкая, переслащенная, молочная масса американских батончиков, а настоящий шоколад от «Линдт» – черный, восемьдесят пять процентов какао. Его насыщенный вкус обманчиво ласкает язык и медленно поглощает все чувства, даря взрыв наслаждения, подобный оргазму.
– Два года в Лондоне, – он откинулся на спинку кресла и смотрел на меня из темноты, – а ты почти не изменилась.
– Кое-кто сказал мне сегодня, что я не изменилась вообще.
Густой смех наполнил салон автомобиля.
– Я сказал «почти».
Я прищурилась и уставилась на него.
– И все-таки я изменилась.
Его зубы опять сверкнули.
– Это неочевидно, но что-то стало в тебе… другим.
Да уж… Сказала бы я что!
– Вот не ожидала столкнуться с тобой в моем забытом Богом углу Техаса. Что ты здесь делаешь?
– Ты имеешь в виду – в твоей машине или в этом городе?
– И то и другое.
Его плечи дрогнули. Жест недоумения? Трудно определить в темноте.
– Я нырнул в машину, чтобы спастись от дождя. По правде говоря, просто забыл, что ты здесь живешь. Но я не жалею о том, что выбрал в качестве убежища именно этот автомобиль.
Он наклонился вперед, ближе к свету, и опять улыбнулся. Его глаза сверкнули, и мне показалось, что от этого взгляда энергия заструилась по всему моему телу.
– Разумеется, потому, что она единственная оказалась открытой.
– Ну да. Кругом запертые машины либо катафалки, – не очень остроумно пошутила я.
– Или катафалки, – повторил он, очевидно, с удовольствием.
Я улыбнулась ему в ответ, совсем успокоившись. Несмотря на свою привлекательность, Адам был для меня лишь приятелем. Никакой угрозы или беспокойства.
– И поэтому ты забрался на заднее сиденье?
Он пожал плечами:
– Оно показалось мне более удобным.
Вообще-то задние сиденья не были самыми удобными, но они располагались по бокам, друг против друга – много места для его длинных ног. А не для того, о чем я сейчас подумала…
– Рада снова тебя видеть.
Не зная, как себя вести, я протянула руку (к сожалению, Миссис Хорошие Манеры не описала подобную ситуацию ни в одной из своих книг об этикете). Представляю: глава десятая – что делать, если на заднем сиденье твоего автомобиля кто-то спрятался?
Адам тоже явно не читал ее творения: вместо того чтобы пожать протянутую руку, как можно было ожидать, он наклонил голову и нежно ее поцеловал. Я почувствовала быстрое прикосновение холодных губ. Адам взглянул на меня, слегка сжал мою руку и отпустил ее.
Дрожь прошла по моему телу, поползли мурашки, и я вновь ощутила потоки струящейся энергии. Я заслонилась рукой и подалась назад, даже несколько резко. Прецедента быть не может – вот прямо сейчас… О дьявол! Или моя реакция на него усилилась с тех пор, как мы виделись в последний раз, или мои новые, усовершенствованные сенсорные способности сделали меня более восприимчивой к его врожденному очарованию. Все, что было между нами раньше, на протяжении многих лет, напоминало игру – легкую, уклончивую, приятную. Но сейчас происходило нечто другое, гораздо более тревожащее и очаровательное.
– Послушай, Адам Уолкер, – сказала я, стараясь не реагировать на свои внутренние сигналы тревоги, – тебя подбросить куда-нибудь? Ведь не просто так ты сел в машину.
– Спасибо, – ответил он, – я буду тебе очень признателен. Мой водитель должен вернуться позже. Я не ожидал, что бюро будет закрыто.
– Ты так водить машину и не умеешь?
Забавно. Он не умел водить машину, живя в Лондоне, но для англичан это нормально. Впрочем, если бы у него была машина, он не залез бы в мою.
– А что в этом удивительного? – спросил он, все еще улыбаясь.
– Да нет, ничего… Просто необычно. Большинство местных водят сами.
– Я – не большинство.
Его глубокий голос завис на самой низкой ноте. Я снова подумала о черном, тающем шоколаде, который обволакивал меня, обещая неизведанное… Нет, он не был… Он никогда не был… Он столь же заметен, как Грег Брэди из телепередачи «Ведьмы Эсбата», и я запала на него с той самой ночи, с костюмированной вечеринки, которую проводила одна незначительная королевская особа.
Мы с Адамом никогда не встречались. Слово «встречи» я использовала не как синоним слова «секс». Мы никогда не болтались вместе по ресторанам, ни разу не ходили вдвоем в кино. Наше общение происходило так: мы пересекались на всевозможных пьянках и вечеринках, организуемых разными людьми, и возвращались домой порознь, каждый своей дорогой. Для меня так было безопаснее.
– Я ценю твое предложение подбросить меня, Кейра, но, пока мы не двинулись, не возражаешь, если я пересяду вперед?
– О, извини. – Я почувствовала, что краснею, чего раньше за собой не замечала. Вы, должно быть, приняли меня за старшеклассницу…
Чтобы скрыть свое смущение, я отвернулась и повернула ключ зажигания.
– Пожалуйста…
Адам протиснулся между двумя передними сиденьями и плюхнулся рядом со мной. (Взрослому человеку это сделать нелегко, однако он успешно справился с задачей.) Одежда на нем была мокрой и липла к телу: шорты плотно облегали мускулистые бедра и еще кое-что, куда я старалась не смотреть. Густые темные волосы, зачесанные назад, ниспадали на плечи и доходили до середины спины, оттеняя бледную, гладкую кожу. Нет, явно не Грег Брэди. Скорее ускользающая мечта. Адам хорошо смотрелся бы в ритуале полнолуния. Мои мысли продолжали развиваться в этом направлении, хотя я старалась отвлечься. Нагой Адам… О господи! Только не здесь!
В конце концов я мысленно взяла себя за шиворот и заставила смотреть на дорогу, а не вертеть головой и не думать об иных вещах, включая вопросы типа: «Плавки или семейные трусы?» Я бросила на него еще один взгляд. Шелковые, семейные трусы… Если вообще что-то было надето. Он явно не белый и не носит плавок.
Его рука коснулась моей, когда он протискивался на переднее сиденье. Каждое движение было исполнено изящества и силы, скрытой под непроницаемой маской равнодушия. Почти как у оборотней.
Если общение с Карлтоном сулило комфорт, то Адам обещал поэзию и музыку…
– Куда тебя подбросить? – спросила я.
Мое подсознание рвалось наружу, фонтанируя предвкушаемыми наслаждениями. Благодарю Господа за то, что есть условности, иначе я выглядела бы полной идиоткой!
– Если это не слишком далеко от тебя, не могла бы ты подкинуть меня к «Дикой Луне»?
Так или иначе – свершилось: эксклюзивный, дорогой курорт был подходящим местом для Адама Уолкера. Однако я удивилась, что он выбрал именно его в качестве места для отдыха. В своем воображении я видела его в таких местах, как Монте-Карло или Марбелья… Техас?!
– И все-таки, что привело тебя сюда?
– Я приехал поговорить с владельцем, но бюро оказалось запертым. Так как мой водитель уехал, я обошел вокруг – посмотреть, нет ли кого. И вдруг дождь.
– А зачем? У тебя кто-то умер?
Глупый вопрос, ставящий собеседника в неловкое положение. Не превратиться бы мне в полную идиотку еще до того, как мы подъедем к ранчо.
– Ничего подобного… Мне просто надо было решить один личный вопрос… Семейный…
Он явно колебался.
– А ты здесь по поводу?.. – кивнул он в сторону катафалка.
– Нет, – быстро ответила я, – тоже, можно сказать, по семейной надобности. Я думаю, он скоро вернется; могу дать его телефонный номер.
Я потянулась к рюкзаку, чтобы достать визитную карточку Марти. Адам положил свою руку на мою, остановив ее движение и послав мне еще один эротический импульс.
– Спасибо, у меня есть его номер. Так как насчет поехать туда прямо сейчас? – Его глаза вспыхнули, и он улыбнулся, обнажив ровные белые зубы.
У меня опять перехватило дыхание…
– Конечно! Едем прямо сейчас. Водительский сервис!
Я отвернулась от него и нажала на педаль газа, уговаривая себя сосредоточиться на дороге. Надо перестать о нем думать, или попадем в аварию. Ничто так не мешает концентрации внимания, как обезумевшее стадо гормонов…
Я смотрела на дорогу, стараясь много не говорить о предстоящем путешествии на ранчо. Вообще-то мне нравится водить машину по тихим уголкам Холмистой страны наедине со своими мыслями, когда бархатная тьма обволакивает, словно темный плащ или голос любовника. Но сегодняшний вечер покоя не сулил. В дополнение к возбуждающему присутствию пассажира, чью энергетику я очень сильно ощущала, несмотря на воздвигнутый щит, тьма снаружи напомнила мне о видении в подготовительной комнате морга.
Видение огорчило меня. Я боялась думать о том, что это было предвидение. Насколько я не любила Марти, настолько не хотела его смерти. Кроме того, опасалась, что мой талант ясновидения на этом будет исчерпан. Нет, не просто опасалась – я боялась до мозга костей. Сила, которая проявляется во время Изменений, не обязательно имеет отношение к первичному таланту. Вдруг придется провести всю оставшуюся жизнь – необыкновенно длинную – в страхе дотронуться до других людей, потому что даже один контакт с ними может иметь ужасные последствия? Хуже всего то, что у меня не было выбора. Талант наследуется, как голубые глаза или рыжие волосы. Можно было отнестись к этому с фатализмом, уповать на свои гены и на то, что я смогу найти им достойное применение в качестве оборотня или целителя. Но меня это не устраивало.
– Мы почти подъехали к воротам.
Его голос, все еще ровный, прервал поток моего сознания. Передние фары осветили небольшой участок леса, задержавшись на заборчике, отделявшем дорогу от деревьев. Никаких указателей, только красный круг, заслоненный чем-то напоминавшим клубящееся облако.
– Классная эмблема, – сказала я. – Довольно странная. Похоже, они не очень разбираются в рекламе.
– Ты не была здесь раньше? – спросил он с удивлением.
– Как сказать…
Я не горела желанием вторгаться в счастливое охотничье угодье моего Клана. Хотя семья давно покинула это место, мы наведывались в Пойнт от случая к случаю. Но эта часть оставалась в стороне от дороги, по которой я обычно ездила. Вообще от дороги, в смысле… Я думаю, именно поэтому новый владелец и купил его: какой смысл в частном эксклюзивном курорте посреди города?
– Нажать?
В отличие от большинства навороченных ранчо, «Дикая Луна» не имела пижонского железного указателя, торчащего между воротами и говорящего о статусе владельца. Если бы я не искала въезд целенаправленно, проехала бы мимо. И только один фонарь, освещавший обыкновенный въезд, бросал бледное пятно света на дорогу. Я повернула руль; машина остановилась перед чем-то напоминавшим ворота с электронным управлением. Кнопка была справа, на уровне глаз водителя.
Я посмотрела на улыбающегося Адама, затем достала маленький пульт управления из его кармана и нажала на кнопку. Ворота медленно открылись, и мы въехали. Отлично! Не надо напоминать гостям код – достаточно дать им в руки пульт.
Луж на дороге становилось все больше; они отражали слабый свет фонаря. Дождь монотонно барабанил по крыше авто – никаких признаков прояснения. Наоборот, за последние несколько минут он будто усилился. Я с трудом различала дорогу. Это напоминало путешествие по какому-то параллельному миру; лучи фар едва пробивали брешь в почти полной темноте.
– Что-то не густо у них с освещением, правда?
– Гости платят за уединенную частную жизнь, – сказал Адам. – И я даю им то, что они хотят. По крайней мере, большую часть времени.
– Что? Ты даешь? – удивилась я. – Так ты здесь не в отпуске?
– Нет, как видишь, – ответил Адам. – Я – владелец ранчо.
Что-то мелькнуло впереди, перед самым ветровым стеклом… Я нажала на тормоз и рванула руль, почувствовав, как колеса скользят по гравию. Совершать такие маневры на залитой водой дороге было нелегко, но я справилась с управлением, и машина остановилась в нескольких дюймах от дубовой рощи. Я еле дышала – чуть не оказалась на прямой дороге к вечному покою…
– Что я такого сказал? – удивился Адам.
Я взглянула на него. Мои руки по-прежнему сжимали руль. В первый момент я не нашла что ответить, пытаясь справиться с усиленным сердцебиением.
– Извини! – выдохнула я. – Нечто выбежало на дорогу, и я его чуть не сбила.
Я всматривалась в дорогу и почти ничего не видела. У меня было превосходное ночное зрение, но сегодня даже оно не помогало: было слишком темно и дождь ухудшал видимость. И все же я могла поклясться: существо, которое я едва не сбила, бежало то ли на двух ногах, то ли на четырех лапах. Оборотень, один из представителей моего Клана! Нет, не может быть…
– Ты разглядела? – быстро спросил Адам.
– Это существо слишком быстро промелькнуло, – сказала я. – Что-то очень крупное. Может быть, дикая кошка, не уверена. Но олень вряд ли.
Я не лгала: оно бежало не как олень, а как волк. Причем не обычный, а его собрат, который часть жизни проводит на двух ногах. Однако в Техасе волки не водятся. Правильно? Их здесь никогда не было. По крайней мере, на моей памяти и в Холмистой стране. Не знаю, что и думать! Моя семья уехала отсюда, но кто-то из родичей мог вернуться, не поставив меня в известность. И если дела обстояли именно так, кому-то сильно не поздоровится…
Ведь эта земля все еще принадлежала нам. Сколько себя помню, никто другой не мог ступить на нее без разрешения. Я слегка улыбнулась при мысли, что судьба дала мне шанс победить какое-то необычное существо. Работа нянькой у Марти в течение нескольких лет не давала мне возможности попрактиковаться в ранее освоенном искусстве борьбы. Хотя я и поддерживала форму, занимаясь самбо с обычными людьми – за неимением более достойных противников. Адам подался вперед и уставился в забрызганное дождем стекло, пытаясь что-то разглядеть в темноте.
– Нет ли чего в стороне от дороги? – спросил он.
Я последовала его примеру, протерла стекло и стала вглядываться в кромешную тьму. Он оказался прав: я не видела отчетливо, что именно, но что-то темнело у дороги, возле зарослей мескитовых деревьев, всего в нескольких ярдах от нас.
Надо было внимательнее смотреть на дорогу! Когда я открыла дверцу, резкий порыв ветра донес до моего носа не только аромат омытой дождем зелени, но и запах свежей мертвечины. Хищник, разумеется. Но что за вид?
– Что это? – Вопрос Адама прозвучал резко.
– Не могу сказать…
Надо было посмотреть, кто это. Может, еще один олень? Если бы я смогла учуять запах его убийцы, появился бы шанс его найти.
– Что это? – повторил Адам отрывисто.
– Не знаю!
Я не думала, что здесь так опасно. Могла побиться об заклад – хищник только что пересек дорогу перед моим автомобилем, но мне не хотелось втягивать в это Адама: пусть с юридической точки зрения эта земля принадлежала ему, моя она – по праву рождения! Кто-то определенно нарушил границу. Если подойти ближе, есть шанс узнать…
– Вон в тех кустах лежит труп какого-то животного, – сказала я наконец. – Сиди здесь, а я пойду посмотрю.
Я вышла под дождь, не боясь снова промокнуть.
Через несколько секунд мне показалось, что справа что-то мелькнуло. Это был Адам, и он стоял на расстоянии одного фута от меня; вышел следом. Я, должно быть, не обратила на это внимания и думала, что он все еще сидит в машине.
– Ну и что, нам вдвоем теперь мокнуть?
Он ответил тихо, но веско:
– Это моя земля. Я сам должен проверить. Хотя, вероятно, это только мертвый броненосец или какой другой зверь…
Он сморщил нос, будто от отвращения. Я пожала плечами:
– Если это мертвый броненосец, то пусть лежит там. Но если… что-то другое?
– Человек?
Его вопрос меня ошарашил.
– Нет! Я имею в виду что-нибудь более миниатюрное.
Я знала, что это не человек, – другой запах. Но объяснить Адаму, откуда, не могла.
Я вернулась к машине, достала свой мэглайт[2] из-за спинки кресла, захлопнула дверь и снова встала посреди дороги. Мокрые камешки прилипали к подошвам моих ботинок. Адам шел слева – для человека, обутого в резиновые сапоги и идущего по мокрой щебенке, он шагал удивительно твердо. Поскольку свет фар до нас не доходил, приблизившись к кустам, я зажгла фонарь. К счастью, природа-мать решила нам посодействовать и выключила «небесный кран». Я смахнула последнюю дождевую каплю с лица и… чуть не наступила на мертвую голову!
Нет, это был не олень. Остекленевшие глаза смотрели в небо, а из глубокой раны на шее сочилась кровь, разбавленная дождевой водой. Промокший насквозь полосатый оранжевый мех сбился в клочья. Пасть открыта, обнажала трогательные маленькие клыки – никаких шансов против того, кто его убил.
– Кот, – холодно произнес Адам.
Я кивнула и посмотрела на него. Он обошел вокруг меня и встал с другой стороны от мертвого животного, стараясь не наступить на его хвост. Это был домашний кот. Большой – восемнадцать или двадцать фунтов. Совсем недавно – чей-то любимец, с голубоватым меховым воротничком вокруг перегрызенного горла.
Я напряглась и глубоко вздохнула, пытаясь уловить запах, приглушенный запахом крови, смерти и влажной земли. В воздухе витало несколько ароматов. Легкие – кедровый и другой, напоминавший мексиканский ореган, будто кот продирался сквозь кустарник. Присутствовал и резкий запах мужских гормонов. Некастрированный, зверюга! Хозяин не озаботился воспитанием питомца, вот «киса» и убежала. Или его бросили здесь, в этой дыре, чтобы он стал добычей кого-то покрупнее и пострашнее. Вдруг возник еще один запах, который я узнала. Не может быть – мы никогда не охотились на домашних животных! Мне срочно захотелось бежать отсюда, кого-то звать…
– Ты не знаешь его? – спросила я Адама, надеясь, что это был не его кот.
– Нет. – Его недавно бархатистый голос стал сухим и монотонным. – Здесь много брошенных животных. Ты действительно не рассмотрела, кого чуть не задавила?
– Это существо очень быстро промелькнуло. На первый взгляд лесной кот или какой-то иной мелкий хищник. – (Я лгала, потому что не хотела говорить Адаму о своих подозрениях.)
– Проклятие, – почти шепотом произнес он.
– Да уж… Не так, как тех оленей…
Адам вскинул голову, в свете фонаря его глаза сверкнули зеленым огнем. На мгновение, благодаря игре света, показалось, что они горели настоящим пламенем.
– Как ты узнала об оленях? – спросил он отрывисто, чуть повышая голос.
– Да не бери в голову, Адам, – ответила я. – Все знают.
– Все?
– Городок у нас маленький, слухи распространяются быстро… Я думаю, нет смысла стоять здесь и мокнуть. Пойдем в машину.
– Извини, – произнес он. – Меня действительно беспокоит, что браконьеры орудуют на моей земле и убивают животных, которых я пытаюсь спасать, трачу на это много времени.
– Спасаешь?
– Большая часть нашей экзотической фауны мигрировала сюда с других, уже закрытых ранчо, – сказал он, нагибаясь, чтобы не удариться головой об уродливую мескитовую ветвь. – Я не могу позволить им уйти на другие угодья.
– Очень мило с твоей стороны.