Марш Нейро. Маэстро, вы убийца !

   Мощные фары автомобиля выхватили из темноты заросли рододендрона и стволы деревьев, а за ними - запертые ворота и фигуру констебля. В лицо Аллейна брызнул луч фонарика.
   - Прошу прощения, сэр...
   - Все в порядке. Старший детектив-инспектор Аллейн из Скотленд-Ярда.
   Констебль отдал честь.
   - Вас ждут, сэр.
   Ворота распахнулись и Аллейн проехал внутрь. Аллейну показалось, что прошла целая вечность, прежде чем он подкатил по длинной извилистой подъездной аллее к ярко освещенному крыльцу. Там его встретил другой констебль и провел в уютный холл, в котором приятно потрескивал зажженный камин.
   - Я передам суперинтенданту, что вы приехали, - сказал констебль, но в эту самую минуту слева открылась дверь и из неё вынырнул тучный человек с багровой физиономией.
   - О, привет, привет! - радостно расплылся он. - Рад, что вы приехали, старина. Целую вечность вас не видел.
   - Да уж - вечность, - сказал Аллейн. Они обменялись рукопожатием. Блэкман служил в Боссикоте суперинтендантом уже шесть лет, но они были знакомы с Аллейном и прежде. - Надеюсь, я не слишком закопался?
   - Напротив, вы примчались как ветер. Не прошло и получаса после нашего звонка в Ярд. Там сказали, что вы здесь, гостите у её милости. Давайте, проходите сюда.
   Он провел Аллейна в очаровательную гостиную с бледно-серыми обоями и полосатыми вишнево-лимонными шторами.
   - Что вам уже известно, мистер Аллейн?
   - Только то, что закололи натурщицу.
   - Да. Странная история. Я бы сам взялся за это дело, да только мы повязаны по рукам и ногам крупным ограблением ювелирного магазина, а людей у нас, сами знаете - раз-два и обчелся. Вот комиссар и решил обратиться в Ярд. Он, кстати, был здесь, но только что уехал. Присядьте и я познакомлю вас со всей подноготной, а потом мы пойдем и взглянем на тело. Вас это устраивает?
   - Вполне, - кивнул Аллейн.
   Блэкман открыл пухлую записную книжку и начал рассказывать, время от времени заглядывая в нее.
   - Особняк принадлежит члену Королевской художественной академии, мисс Агате Трой, которая третьего сентября возвратилась сюда после годичного пребывания за границей. Во время её отсутствия в Татлерз-энде проживала мисс Кэтти Босток, также художница. Мисс Трой взяла себе в ученики с постоянным проживанием восьмерых молодых людей, которые уже собрались здесь к моменту её приезда. Проживала здесь также и двадцатидвухлетняя Соня Глюк, которую мисс Босток наняла в качестве натурщицы на предстоящий семестр. Официально занятия должны были начаться с 10-го сентября, но фактически люди работали уже с 3-го. Начиная с 10-го и до пятницы, 16-го сентября, по утрам они ежедневно работали с обнаженной натурщицей. Шестнадцатого, три дня назад, класс отпустили на уик-энд, чтобы желающие смогли принять участие в лондонской выставке. Слуг в пятничный вечер тоже отпустили - они отправились в кино, в Бакстонбридж. Вольф Гарсия, один из студентов, не имеющий постоянного места проживания, оставался в студии. Дом был заперт. Гарсия, как говорят, уехал в субботу, позавчера. Во всяком случае, когда мисс Трой вернулась в субботу днем домой, Гарсии уже не было. Остальные ученики возвратились в воскресенье, вчера - кто на машине, кто на автобусе. Сегодня утром, 19-го сентября весь класс собрался в студии - это отдельное здание, находящееся примерно в сотне ярдов к юго-востоку от восточного крыла особняка. Вот, кстати, план особняка и студии. А вот - внутрення планировка студии.
   - Прекрасно, - кивнул Аллейн, разложив бумаги перед собой на небольшом столике.
   Блэкман откашлялся и возобновил свой рассказ.
   - В половине одиннадцатого все ученики, за исключением отбывшего куда-то Гарсии, были готовы приступить к работе. Мисс Трой распорядилась, чтобы они начинали без нее. Так у них заведено, за исключением тех случаев, когда натурщице задают новую позу. Натурщица приняла позу, в которой позировала ежедневно, начиная с 10-го сентября. Она лежала частично на отрезе шелковой ткани, а частично - на голых досках подиума. Полностью обнаженная. Сначала она легла на правый бок. Одна из студенток, мисс Вальма Сиклифф, проживающая в Лондоне по адресу: Партингтон-мьюз, 8, обхватила натурщицу за плечи и резко опустила левое плечо вниз, прижав его к доскам подиума. Так у них уже повелось. Глюк громко выкрикнула "не надо!", но, поскольку она всегда противилась этой позе, мисс Сиклифф не обратила на неё внимания и прижала ещё сильнее. Глюк тогда издала, по словам мисс Сиклифф, слабый стон, странно дернулась и затихла. Мисс Сиклифф громко произнесла: "О, не притворяйся, Соня", и уже хотела встать и отойти, когда обратила внимание на то, что натурщица выглядит неестественно. Она позвала остальных посмотреть, в чем дело. Первой подошла мисс Кэтти Босток, а за ней двое учеников - мистер Уотт Хэчетт, австралиец и мистер Френсис Ормерин, француз. Хэчетт сказал: "Она в обмороке". Мисс Босток сказала: "Отойдите". Она пригляделась к натурщице. По её словам, ресницы девушки легонько трепетали, а ноги слегка подергивались. Мисс Босток попыталась приподнять Глюк. Она обхватила её за плечи и потянула. Сначала тело натурщицы странно сопротивлялось, но потом вдруг подалось. Мисс Сиклифф громко закричала, что видит на шелке кровь. Мистер Ормерин произнес: "Монг дье*(*Искаженное от франц. "Mon Dieu!" - Боже мой!), кинжал!".
   Мистер Блэкман снова прокашлялся и перевернул страницу.
   - Тогда все заметили, что из голубого шелка наружу торчит острие тонкого кинжала. Его просунули снизу в щель между досками помоста. Кинжал до сих пор находится на месте. Мисс Трой, придя в студию и увидев, что случилось, сразу же распорядилась, чтобы никто ни к чему не прикасался. При обследовании Глюк, обнаружено проникающее ранение в области четвертого ребра в трех дюймах левее позвоночника. Из раны вытекала кровь. Мисс Босток тщетно попыталась остановить кровотечение с помощью какой-то тряпочки, а пришедшая в эту минуту мисс Трой отправила мистера Бейсила Пилгрима - это тоже один из учеников - звонить врачу. Доктор Амптхилл, прибывший десятью минутами спустя, констатировал смерть. По словам мисс Трой, Глюк умерла через несколько минут после её - мисс Трой - прихода в студию. Перед смертью Глюк ничего не сказала.
   Мистер Блэкман закрыл книжечку и положил на стол.
   - Это только мои рабочие записи, - скромно сказал он. - Рапорт я ещё не составил.
   - Все вполне понятно, - вздохнул Аллейн. - Вы уже могли бы выступить перед присяжными.
   Жирная физиономия суперинтенданта блаженно расплылась.
   - Времени у нас было не так уж много, - заметил он. - Странная история. Мы успели взять у всех показания. Кроме этого Гарсии, конечно. В свете случившегося его исчезновение выглядит несколько подозрительным, но он вроде бы заранее предупредил, что в субботу утром отправится путешествовать автостопом, а примерно через неделю объявится в Лондоне. У нас есть адрес, по которому он распорядился отправить туда свой багаж. В субботу, в три часа дня, когда вернулась мисс Трой, его багаж уже отправили. Мы пытаемся связаться с почтовой службой, но пока не можем найти нужного курьера. Судя по всему, Гарсия жил прямо в студии и вещи его хранились там же. Я отправил циркуляр в полицейские участки на пятьдесят миль вокруг, указав приметы Гарсии. Вот его описание: рост - около пяти футов девяти дюймов, лицо бледное, глаза карие, очень худой. Волосы темные и густые, довольно длинные. Одет обычно в старые серые брюки и плащ. Шляпу не носит. Возможно, имеет при себе рюкзак с рисовальными принадлежностями. Вообще-то он больше скульптор, но в свободное время любит порисовать. Все это мы выяснили, опросив всех остальных. Хотите взглянуть на их показания?
   Аллейн на мгновение задумался, потом покачал головой.
   - Нет, - сказал он. - Я бы хотел сначала поговорить с мисс Трой. Тем более, что мы с ней знакомы.
   - Неужели? Должно быть, её милость, будучи... как бы сказать... соседкой...
   - Это скорее - шапочное знакомство, - прервал его Аллейн. - А что там у нас с врачами?
   - Я обещал доктору Амптхиллу, что дам ему знать, как только вы появитесь. Он у нас считается официальным врачом полиции. В справочнике его фамилия идет первой, так что Пилгрим вызвал его благодаря чистой случайности.
   - Да, удачно вышло. Что ж, мистер Блэкман, тогда позовите его, а я пока побеседую с мисс Трой...
   - Хорошо.
   - Скоро уже прибудут Фокс и компания. Тогда мы вместе пойдем на место преступления. Где я могу найти мисс Трой?
   - В кабинете. Я вас провожу. Это - на противоположной стороне от холла.
   - Спасибо, я сам.
   - Ладно, я вызову врача и присоединюсь к вам. Все ученики, по моему распоряжению, сидят в столовой под присмотром констебля. Пестрая компания подобралась, - сказал Блэкман, устремляясь вслед за Аллейном. - Художники, одно слово. Сами увидите. Вон там - дверь в библиотеку. Я - мигом.
   Аллейн пересек холл, постучал в дверь и вошел.
   Комната была длинная, у дальней стены горел камин. Отблески пламени тускло отражались от бесчисленных книг, плотными рядами покрывавших все стены. Другого света в кабинете не было. Войдя из ярко освещенного холла, Аллейн был на мгновение почти ослеплен, и остановился в проеме двери.
   - Что? - послышался голос из темноты. - Кто там? Вы хотите со мной поговорить?
   Из темноты отделилась хрупкая стройная фигурка, привстав со стоявшего возле камина кресла.
   - Это я, - сказал Аллейн. - Родерик Аллейн.
   - Вы!
   - Извините, что нагрянул без приглашения. Я думал, что, может быть, вам...
   - Но... О, конечно же, проходите.
   Тонкая фигурка приблизилась к нему и протянула руку. Аллейн извиняющимся тоном произнес:
   - Здесь довольно темно. Глаза ещё не привыкли...
   - Ах, да! - Короткое движение и - возле стены вспыхнул торшер. Теперь Аллейн наконец увидел её отчетливо. На Трой было длинное неброское платье темного цвета. Выглядела она почему-то выше, чем ему помнилось. Лицо, обрамленное коротко подстриженными черными волосами, казалось совсем бледным. Аллейн легонько пожал протянутую ему руку, чуть придержав её, а затем приблизился к камину.
   - Очень мило, что вы пришли.
   - Это не совсем так. Я приехал по долгу службы.
   Трой вздрогнула и как-то сразу ощетинилась.
   - Извините. Я сказала глупость.
   - Если бы я не был полицейским, - поспешно добавил Аллейн, - я, наверное, в любом случае пришел бы к вам. А вы могли бы смело послать меня на все четыре стороны, как при нашей первой встрече.
   - Вы всегда будете напоминать мне о моих дурных манерах?
   - Нет, я этого вовсе не хотел. Потом, ваши манеры совершенно не показались мне хоть сколько-нибудь дурными. Мы можем где-нибудь присесть?
   - Разумеется.
   Они сели возле камина.
   - Что ж, - сказала Трой. - Доставайте свой блокнот.
   Аллейн потрепал себя по карману пиджака.
   - Да, он и в самом деле здесь, сказал он. - В последний раз я пользовался им в Новой Зеландии. Да, кстати, вы уже ужинали?
   - Это имеет отношение к делу?
   - Будет вам, - улыбнулся Аллейн. - Не превращайтесь во враждебно настроенного свидетеля ещё до начала военных действий.
   - Не надо зубоскалить! О, черт - опять нагрубила. Да, спасибо, я поковыряла кусок жилистой курицы.
   - Отлично! Значит, стакан портвейна вам не повредит. Мне не предлагайте - на службе пить не положено. Разве что - с каким-то коварным умыслом. Вас, должно быть, сильно потрясла эта история?
   С минуту помолчав, Трой ответила:
   - Покойники всегда приводили меня в ужас.
   - Я вас понимаю, - кивнул Аллейн. - Я тоже когда-то боялся мертвецов. До войны. Впрочем, я и теперь не могу спокойно относиться к смерти.
   - Она была такой юной глупышкой... Скорее - хорошеньким зверьком, чем разумной женщиной. И вдруг - такое. Она даже мертвая выглядит скорее удивленной... Как при жизни.
   - Да, такое случается, - вздохнул Аллейн. - Хотя порой такие наивные простушки оказываются весьма и весьма смышлеными. Родные или близкие у неё есть?
   - Представления не имею. Она жила одна - официально, по крайней мере.
   - Что ж, это мы выясним сами.
   - Что я должна сделать? - спросила Трой.
   - Я хочу, чтобы вы как можно больше рассказали мне об этой девушке. О том, как она погибла, я уже знаю и, как только мои люди приедут из Лондона, мы пройдем в студию. Пока же я хочу знать, не пришли ли вам в голову какие-нибудь мысли, которые могут пролить свет на случившееся. Спасибо, что вы распорядились оставить все как было. К сожалению, не многие способны подумать об этом перед лицом трагедии.
   - Нет, никаких мыслей у меня нет, но об одном я хочу вас предупредить сразу. Я запретила своим ученикам говорить на эту тему с полицейскими. Я знала, что в волнении они наговорят всяких глупостей, и решила, что первые показания должна дать сама.
   - Понимаю.
   - Я готова дать их сейчас.
   - Официально? - небрежным тоном спросил Аллейн.
   - Как хотите. Перевернув подиум, вы увидите, что кинжал вставлен снизу в щель между досками.
   - Вот как?
   - Почему вы не спрашиваете, откуда мне это известно?
   - Я ожидал, что вы сами это скажете. Так ведь?
   - Да. Десятого сентября утром, когда я впервые уложила натурщицу в эту позу, я специально постаралась сделать так, чтобы со стороны сразу стало ясно, каким образом произошло убийство. Дело в том, что один из моих учеников, Седрик Малмсли, иллюстрирует книгу, в которой описан именно такой способ убийства. - Трой ненадолго приумолкла, глядя на весело мелькающие в камине язычки пламени. - Во время перерыва ученики заспорили, можно ли и в самом деле убить человека так, как описано в той книге. Хэчетт, другой мой ученик, отыскал в чулане кинжал и воткнул его снизу между досками. Ормерин помогал ему. Подиум - мы также называем его помостом или подмостками, как придется - сколотили для меня в деревне и между досками есть щели. В самом конце клинок кинжала намного уже, чем у основания. Кончик кинжала легко пролез в щель, а затем, чтобы загнать кинжал внутрь по самую рукоятку, по ней пришлось стучать лотком от мольберта. Тогда клинок прочно засел между досками. Вы все это увидите сами, когда посмотрите.
   - Да. - Аллейн отметил что-то в своем блокноте и выжидательно посмотрел на Трой.
   - Покрывало - или драпировка - было наброшено таким образом, чтобы скрыть кинжал от посторонних глаз - все это, должна признаться, смотрелось весьма убедительно. Соня выглядела... да, она казалась сильно напуганной. Затем Хэчетт выдернул кинжал - это потребовало от него серьезных усилий, и мы продолжили занятия.
   - А куда дели кинжал?
   - Дайте подумать. Кажется, Хэчетт куда-то убрал его.
   - Вопрос с практической точки зрения - как вам удалось определить, в какую именно точку проникнет кинжал?
   - Положение фигуры натурщицы очерчено на досках помоста мелом. Принимая заданную позу, Соня сначала ложилась на правый бок, а затем с помощью кого-нибудь из учеников, занимала на досках уже точное положение. Я могу нарисовать вам.
   Аллейн раскрыл блокнот на чистой странице и вручил ей вместе с карандашом. Трой провела десяток линий и вернула ему блокнот.
   - Как здорово! - восхитился Аллейн. - Поразительно, как легко вам это удается.
   - Мне уже довольно трудно забыть эту позу, - сухо ответила Трой.
   - Вы упомянули драпировку, - сказал Аллейн. - Она не закрывала отметин, сделанных мелом?
   - Только местами. Она ниспадала с подушки на доски. Ложась в позу, Соня немного сдергивала ткань. Возникавшие при этом естественные складки смотрелись куда лучше, чем изготовленные заранее. Когда ученики возились с кинжалом, они очень легко определили положение сердца, пользуясь нарисованным силуэтом. Одна из щелей проходила как раз через нужную точку. Хэчетт просунул в щель карандаш и они сделали отметку с обратной стороны.
   - Не могло ли случиться так, что ваши ученики повторили этот эксперимент в пятницу, но потом забыли извлечь кинжал?
   - Да, мне это тоже пришло в голову. Я их расспросила. Умоляла сказать мне всю правду. - Трой горестно всплеснула руками. - Любую, самую страшную правду, лишь бы не думать, что кто-то... подстроил это нарочно. Я... Для меня сама даже мысль эта невыносима. Как будто внутри одного из них затаился дьявол. А потом вдруг вырвался наружу и... совершил это чудовищное злодеяние.
   Аллейн услышал, как она всхлипнула и отвернулась.
   Он тихонько выбранился.
   - О, не обращайте на меня внимания, - попросила Трой. - Я выдержу. Так вот, насчет пятницы. В то утро, с десяти до половины первого, мы, как всегда, поработали с натурой. В час пообедали. Затем - отправились в Лондон. Вечером ожидался предвыставочный просмотр работ группы "Возрожденный Феникс", а некоторые из нас заявили туда свои картины. Вальма Сиклифф и Бейсил Пилгрим, как раз накануне обручившиеся, отбыли в двухместном автомобиле Пилгрима сразу после обеда. На выставку они не собирались. Думаю, что они отправились к нему домой - возвестить о радостном событии. Мы с Кэтти Босток уехали на моей машине примерно в половине третьего. Хэчетт, Филлида Ли и Ормерин сели на трехчасовой автобус. Малмсли собирался ещё поработать, поэтому задержался до шести. В четверть седьмого он сел на автобус и присоединился к нам на выставке. Насколько я знаю, Филлида Ли и Хэчетт где-то перекусили, а потом отправились в кино. Филлида пригласила австралийца провести уик-энд вместе с ней, в лондонском доме её тетки.
   - А натурщица?
   - Соня села на автобус, который отправлялся в половине четвертого. Где и как она провела уик-энд, я не знаю. Возвратилась она вчера вечерним автобусом вместе с Малмсли, Ормерином, Кэтти Босток, Хэчеттом и Филлидой Ли.
   - В пятницу, по окончании занятий, вы ушли из студии все вместе?
   - Я... Позвольте подумать. Нет, не могу вспомнить. Обычно мы возвращаемся кучками. Некоторые заканчивают работу, другие - чистят палитры и так далее. Постойте-ка. Да, мы с Кэтти ушли вдвоем, раньше остальных. Вот все, что мне известно.