Убежден, что этот ритуал подведения итогов эффективен, потому что он срабатывал и когда я тренировал других людей, и в моей собственной жизни. Сам факт оценки деятельности приводит к тому, что вы освобождаете эту деятельность от покрова инерции.
Представим, что вы рассматриваете интересный для вас вопрос, например отдых на юге Франции. Для этого вы включаете компьютер и набираете несколько слов в поисковике типа Google или Bing. Затем начинаете просеивать результаты поиска. Час спустя вы продолжаете сидеть перед экраном, не найдя никакой особо полезной информации об отдыхе на юге Франции, но продолжая при этом «кликать» мышкой. Вы можете даже забыть о своем первоначальном запросе и бесцельно просматривать другие темы. И вы, как и многие другие взрослые люди, имеющие беспроводной доступ в Интернет, можете часами бесцельно бродить по Сети, тратя на это непонятное занятие свое драгоценное время. Но если вы будете знать, что через час вам придется оценить результаты своих поисков по тому, сколько краткосрочного удовлетворения и долгосрочный пользы получили, я думаю, вы сначала подумаете, стоит ли вообще выходить в Интернет, и будете более дисциплинированно работать в Сети, думая о краткосрочной и долгосрочной пользе.
Такова сила самопроверки, поскольку она не только подсказывает вам, к чему привели ваши действия, но и заставляет заранее подумать о результатах.
Я с недавних пор именно так оцениваю свое «сидение» в Интернете. Прежде чем позволить себе провести час перед экраном с меняющимися адресами, я задаю себе вопросы: «Сколько счастья я собираюсь получить за предстоящий час? Имеет ли хоть какой-то смысл такое времяпрепровождение?» Иногда я решаю, что работа в Сети даст мне сиюминутное удовлетворение или пользу в долгосрочном плане, поскольку мне нужна информация и ее поиск не будет бесполезен. Но много раз я приходил к выводу, что рассматриваю ненапряженную работу в Интернете как альтернативу более важной деятельности. Это всего лишь трата времени. Но что бы я ни решил, мое поведение определяется самооценкой: я либо отказываюсь от такой деятельности, либо ищу пути к тому, чтобы эта деятельность принесла мне как можно больше удовлетворения и пользы.
Это выглядит настолько просто, что можно подумать, будто пользы от этого нет никакой. Но вы удивитесь, насколько эффективно с помощью самооценки можно добиваться счастья и смысла жизни. Позвольте мне привести несколько примеров.
Моим клиентом однажды был руководитель одной из компаний, который позволял себе саркастические высказывания в адрес подчиненных. Для него я заменил тест из двух вопросов на тест из четырех слов. Я попросил его задавать себе вопрос: «Стоит ли это говорить?» Поначалу его реакция была скептической. Я объяснил, что задать этот вопрос – все равно что закрыть двери кабинета, когда он не хочет, чтобы его тревожили. От всех дверью не отгородиться, но заставить людей хорошо подумать, прежде чем постучаться, это поможет. После 12 месяцев использования такой тактики клиент сделал неожиданное признание: он понял, что половину того, что ему хотелось бы сказать, говорить вообще не стоило. Поэтому меньше чем через год его стали воспринимать как хорошего руководителя.
В то время как я пишу эту книгу, положение мировой экономики становится все более неопределенным. Я не перестаю консультировать своих друзей, работающих в крупных организациях: сейчас не время выпячивать свое «я». Двое моих друзей клянутся, что всего один вопрос, на который они стараются дать себе ответ прежде, чем что-то сделать, полностью изменил их жизнь и обеспечил продвижение по службе. Они всего лишь делали вдох перед тем, как что-то сказать, и спрашивали себя: «Отвечает ли то, что я хочу сделать, моим интересам и интересам тех, кого я люблю?» Если ответ отрицательный, то нужно еще раз подумать над тем, стоит ли это вообще делать. Представьте, что вы должны присутствовать на часовом обязательном совещании. Поначалу вы считаете это пустой тратой времени. Но затем пытаетесь представить, что будет через этот час, и задаете себе два вопроса: «Получу ли я в долгосрочной перспективе пользу и обрету ли смысл от этой деятельности? Сколько удовлетворения или счастья я получу в краткосрочной перспективе?» Не забывайте: это ваша жизнь. Если совещание разочарует и опустошит вас, то это ваши разочарование и пустота. Поэтому сделайте все, чтобы исправить ситуацию, и не превращайтесь в жертву обстоятельств. У вас есть два варианта. Вариант А – вы присутствуете на совещании и испытываете самые неприятные чувства (возможно, даже помогая другим испытывать то же самое). Вариант Б – делаете совещание более полезным и приятным. Этого можно достичь, пристальнее наблюдая за коллегами, задав присутствующим вопрос, который вы давно хотели задать, или предложив творческую идею, которая ляжет в основу будущих успехов. На самом деле у вас много альтернатив, но они никогда не пришли бы вам в голову, не задай вы себе эти два вопроса.
Вы меняете свое отношение к происходящему. Вы меняете образ мышления. Вы больше не поддаетесь инерции, т. е. не продолжаете делать то, к чему привыкли. Ваше отношение меняется на более вдумчивое и более живое. Помните об этом, когда станете прорабатывать примеры из этой книги. Именно так удается преодолеть пагубную инерцию и бездумность существования. Именно так можно решить парадокс моджо. Именно так можно взять под контроль свое будущее и добиться положительных изменений. Именно с этого начинается моджо.
(Пожалуйста, загрузите с сайта mojothebook.com ваш «моджометр». Эта веселая, легкая в использовании и бесплатная программа позволит вам испытывать счастье и осмысленность на всем вашем жизненном пути в течение каждого дня. Контролируя и оценивая результаты, на что у вас будут уходить всего лишь секунды, вы научитесь разбираться в том, что для вас имеет значение, а что нет.)
Часть II
Глава 4
1. Запомненная идентичность
2. Отраженная идентичность
3. Программируемая идентичность
4. Созданная идентичность
Представим, что вы рассматриваете интересный для вас вопрос, например отдых на юге Франции. Для этого вы включаете компьютер и набираете несколько слов в поисковике типа Google или Bing. Затем начинаете просеивать результаты поиска. Час спустя вы продолжаете сидеть перед экраном, не найдя никакой особо полезной информации об отдыхе на юге Франции, но продолжая при этом «кликать» мышкой. Вы можете даже забыть о своем первоначальном запросе и бесцельно просматривать другие темы. И вы, как и многие другие взрослые люди, имеющие беспроводной доступ в Интернет, можете часами бесцельно бродить по Сети, тратя на это непонятное занятие свое драгоценное время. Но если вы будете знать, что через час вам придется оценить результаты своих поисков по тому, сколько краткосрочного удовлетворения и долгосрочный пользы получили, я думаю, вы сначала подумаете, стоит ли вообще выходить в Интернет, и будете более дисциплинированно работать в Сети, думая о краткосрочной и долгосрочной пользе.
Такова сила самопроверки, поскольку она не только подсказывает вам, к чему привели ваши действия, но и заставляет заранее подумать о результатах.
Я с недавних пор именно так оцениваю свое «сидение» в Интернете. Прежде чем позволить себе провести час перед экраном с меняющимися адресами, я задаю себе вопросы: «Сколько счастья я собираюсь получить за предстоящий час? Имеет ли хоть какой-то смысл такое времяпрепровождение?» Иногда я решаю, что работа в Сети даст мне сиюминутное удовлетворение или пользу в долгосрочном плане, поскольку мне нужна информация и ее поиск не будет бесполезен. Но много раз я приходил к выводу, что рассматриваю ненапряженную работу в Интернете как альтернативу более важной деятельности. Это всего лишь трата времени. Но что бы я ни решил, мое поведение определяется самооценкой: я либо отказываюсь от такой деятельности, либо ищу пути к тому, чтобы эта деятельность принесла мне как можно больше удовлетворения и пользы.
Это выглядит настолько просто, что можно подумать, будто пользы от этого нет никакой. Но вы удивитесь, насколько эффективно с помощью самооценки можно добиваться счастья и смысла жизни. Позвольте мне привести несколько примеров.
Моим клиентом однажды был руководитель одной из компаний, который позволял себе саркастические высказывания в адрес подчиненных. Для него я заменил тест из двух вопросов на тест из четырех слов. Я попросил его задавать себе вопрос: «Стоит ли это говорить?» Поначалу его реакция была скептической. Я объяснил, что задать этот вопрос – все равно что закрыть двери кабинета, когда он не хочет, чтобы его тревожили. От всех дверью не отгородиться, но заставить людей хорошо подумать, прежде чем постучаться, это поможет. После 12 месяцев использования такой тактики клиент сделал неожиданное признание: он понял, что половину того, что ему хотелось бы сказать, говорить вообще не стоило. Поэтому меньше чем через год его стали воспринимать как хорошего руководителя.
В то время как я пишу эту книгу, положение мировой экономики становится все более неопределенным. Я не перестаю консультировать своих друзей, работающих в крупных организациях: сейчас не время выпячивать свое «я». Двое моих друзей клянутся, что всего один вопрос, на который они стараются дать себе ответ прежде, чем что-то сделать, полностью изменил их жизнь и обеспечил продвижение по службе. Они всего лишь делали вдох перед тем, как что-то сказать, и спрашивали себя: «Отвечает ли то, что я хочу сделать, моим интересам и интересам тех, кого я люблю?» Если ответ отрицательный, то нужно еще раз подумать над тем, стоит ли это вообще делать. Представьте, что вы должны присутствовать на часовом обязательном совещании. Поначалу вы считаете это пустой тратой времени. Но затем пытаетесь представить, что будет через этот час, и задаете себе два вопроса: «Получу ли я в долгосрочной перспективе пользу и обрету ли смысл от этой деятельности? Сколько удовлетворения или счастья я получу в краткосрочной перспективе?» Не забывайте: это ваша жизнь. Если совещание разочарует и опустошит вас, то это ваши разочарование и пустота. Поэтому сделайте все, чтобы исправить ситуацию, и не превращайтесь в жертву обстоятельств. У вас есть два варианта. Вариант А – вы присутствуете на совещании и испытываете самые неприятные чувства (возможно, даже помогая другим испытывать то же самое). Вариант Б – делаете совещание более полезным и приятным. Этого можно достичь, пристальнее наблюдая за коллегами, задав присутствующим вопрос, который вы давно хотели задать, или предложив творческую идею, которая ляжет в основу будущих успехов. На самом деле у вас много альтернатив, но они никогда не пришли бы вам в голову, не задай вы себе эти два вопроса.
Вы меняете свое отношение к происходящему. Вы меняете образ мышления. Вы больше не поддаетесь инерции, т. е. не продолжаете делать то, к чему привыкли. Ваше отношение меняется на более вдумчивое и более живое. Помните об этом, когда станете прорабатывать примеры из этой книги. Именно так удается преодолеть пагубную инерцию и бездумность существования. Именно так можно решить парадокс моджо. Именно так можно взять под контроль свое будущее и добиться положительных изменений. Именно с этого начинается моджо.
(Пожалуйста, загрузите с сайта mojothebook.com ваш «моджометр». Эта веселая, легкая в использовании и бесплатная программа позволит вам испытывать счастье и осмысленность на всем вашем жизненном пути в течение каждого дня. Контролируя и оценивая результаты, на что у вас будут уходить всего лишь секунды, вы научитесь разбираться в том, что для вас имеет значение, а что нет.)
Часть II
Основные компоненты моджо
Глава 4
Идентичность: кем вы, по вашему мнению, являетесь?
Прежде чем начать оценивать свое моджо, т. е. положительное отношение к тому, что вы делаете в данный момент, возникающее внутри вас и выплескивающееся наружу, необходимо определиться, кем вы являетесь. Как вы определяете себя?
Если спросить меня о моей профессии, то я отвечу сразу и весьма просто: «Помогаю успешным людям добиваться положительного, продолжительного изменения в поведении». В таком определении всего десять слов, и оно полностью выражает мое видение себя как профессионала. Я настолько в нем уверен, что мог бы вытатуировать его на лбу. Однако это определение сложилось не сразу.
В 14 лет я был «одним из мальчишек из Кентукки». Именно так я видел себя. Несколько лет спустя я стал первым человеком в семье, получившим высшее образование. К 30 годам я уже защитил докторскую диссертацию по организационному поведению в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе и преподавал в Университете Лойолы в Чикаго. Сам себя я считал исследователем и профессором. В моем восприятии ничего не менялось лет до 40 (т. е. когда у человека уже половина жизни за плечами). Только тогда я стал приближаться к полному смыслу определения: «Я помогаю успешным людям добиваться положительного, продолжительного изменения в поведении».
Теперь ответьте мне на вопрос: кем вы себя представляете?
Подумайте. Это не тест с одним правильным ответом. Это вопрос, на который большинство людей ответить не могут.
Идентичность – сложный предмет, и мы его еще больше усложняем, если не уверены, где найти наилучший ответ. Чтобы определить себя, многие начинают вспоминать прошлое – значимые события, запомнившиеся победы, болезненные поражения. Некоторые при самооценке пользуются отзывами о себе других людей – начальников или учителей. Иногда, оценивая себя, люди стараются представить свое будущее, а не то, кем они являются в настоящее время.
Забудем о сложности нашего вопроса. Пусть он будет прост. Другими словами, мы можем понять нашу идентичность и даже некоторым образом повлиять на нее.
По сути наша идентичность определяется взаимодействием и конкуренцией двух динамических элементов.
Один вектор устанавливает соотношение между прошлым и будущим. Я потратил много времени, убеждая клиентов не цепляться за свое прошлое и, главное, не оправдывать нынешнее или будущее поведение вчерашними делами. При этом совершенно ясно, что многое в нашем ощущении самих себя формируется из событий прошлого. Разве может быть по-другому? Кроме того, если мы хотим внести положительные изменения в свою жизнь, то должны иметь хотя бы минимальное представление, какими хотим быть: не какими были в прошлом, а какими хотим стать. Нет ничего удивительного в том, что несовпадение между нами в прошлом и будущем может привести к головокружению из-за трудности выбора между комфортным прошлым и неопределенным будущим.
Другой вектор соответствует разнице между тем, как нас представляют другие, и тем, какими мы видим себя сами. Эта разница возникает потому, что мы по-разному взвешиваем то, что про нас говорят другие, и то, что сами говорим о себе.
Каждый из четырех квадратов, образованных этой матрицей, соответствует одному из четырех источников нашей идентичности. Каждый из этих четырех источников идентичности комбинируется с другими, влияя на наше моджо.
Если спросить меня о моей профессии, то я отвечу сразу и весьма просто: «Помогаю успешным людям добиваться положительного, продолжительного изменения в поведении». В таком определении всего десять слов, и оно полностью выражает мое видение себя как профессионала. Я настолько в нем уверен, что мог бы вытатуировать его на лбу. Однако это определение сложилось не сразу.
В 14 лет я был «одним из мальчишек из Кентукки». Именно так я видел себя. Несколько лет спустя я стал первым человеком в семье, получившим высшее образование. К 30 годам я уже защитил докторскую диссертацию по организационному поведению в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе и преподавал в Университете Лойолы в Чикаго. Сам себя я считал исследователем и профессором. В моем восприятии ничего не менялось лет до 40 (т. е. когда у человека уже половина жизни за плечами). Только тогда я стал приближаться к полному смыслу определения: «Я помогаю успешным людям добиваться положительного, продолжительного изменения в поведении».
Теперь ответьте мне на вопрос: кем вы себя представляете?
Подумайте. Это не тест с одним правильным ответом. Это вопрос, на который большинство людей ответить не могут.
Идентичность – сложный предмет, и мы его еще больше усложняем, если не уверены, где найти наилучший ответ. Чтобы определить себя, многие начинают вспоминать прошлое – значимые события, запомнившиеся победы, болезненные поражения. Некоторые при самооценке пользуются отзывами о себе других людей – начальников или учителей. Иногда, оценивая себя, люди стараются представить свое будущее, а не то, кем они являются в настоящее время.
Забудем о сложности нашего вопроса. Пусть он будет прост. Другими словами, мы можем понять нашу идентичность и даже некоторым образом повлиять на нее.
По сути наша идентичность определяется взаимодействием и конкуренцией двух динамических элементов.
Один вектор устанавливает соотношение между прошлым и будущим. Я потратил много времени, убеждая клиентов не цепляться за свое прошлое и, главное, не оправдывать нынешнее или будущее поведение вчерашними делами. При этом совершенно ясно, что многое в нашем ощущении самих себя формируется из событий прошлого. Разве может быть по-другому? Кроме того, если мы хотим внести положительные изменения в свою жизнь, то должны иметь хотя бы минимальное представление, какими хотим быть: не какими были в прошлом, а какими хотим стать. Нет ничего удивительного в том, что несовпадение между нами в прошлом и будущем может привести к головокружению из-за трудности выбора между комфортным прошлым и неопределенным будущим.
Другой вектор соответствует разнице между тем, как нас представляют другие, и тем, какими мы видим себя сами. Эта разница возникает потому, что мы по-разному взвешиваем то, что про нас говорят другие, и то, что сами говорим о себе.
Каждый из четырех квадратов, образованных этой матрицей, соответствует одному из четырех источников нашей идентичности. Каждый из этих четырех источников идентичности комбинируется с другими, влияя на наше моджо.
1. Запомненная идентичность
В нижнем правом углу матрицы, где приходят в столкновение собственная личность и прошлое, находится наша запомненная идентичность. Из чего складывается ваше понимание самого себя? Из тех запомнившихся событий, которые способствовали формированию вашего ощущения собственной личности. Совершенно не важно, что это было: славные моменты вашей биографии или события, о которых не хочется вспоминать. Важно то, что вы не можете забыть эти вехи вашей жизни. Хороший или плохой, но они оставили след, и, когда вы даете свой словесный портрет, такие моменты обязательно приходят на память.
Хорошо то, что успешные люди, у которых развито чувство собственного достоинства, стремятся искать в своем прошлом сияющие бриллианты, а не куски угля. Делают они это частично из соображений самозащиты. В конце концов, кто в здравом уме будет вспоминать о болезненных или неприятных эпизодах своего прошлого и тем более формировать на их основе представление о себе? Но беда в том, что чем дальше вы погружаетесь в свои воспоминания, тем больше вероятность, что между вашим прошлым и сегодняшним «я» возникнет огромная пропасть. Немало взрослых людей хвастаются своими хорошими оценками в школе, но можно ли найти такого, который бы признался, что наивысших результатов он достигал, пока был школьником?
Аналогичным образом ошибки, совершенные в прошлом, могут ни в коей мере не влиять на то, кем человек стал сейчас.
Помню, я попросил одного очень скромного клиента, сумевшего достичь выдающихся результатов, перечислить все свои плюсы и минусы как менеджера.
– Мне очень плохо удается контролировать сроки, – ответил он.
– А как вы это поняли? – поинтересовался я.
– Мои самые большие проблемы в бизнесе начинались тогда, когда я забывал о клиентах, – стал объяснять он. – Я не проверял, как идет работа с ними, не отвечал на звонки в нужное время. Не всегда делал все, что обещал, по крайней мере в намеченные сроки. Иногда даже терял из-за этого заказчиков.
Я посмотрел на ответы, полученные в результате анкетирования его подчиненных и сослуживцев. Его считали способным руководителем, под его началом было несколько тысяч человек. У него было несколько поведенческих проблем, которые стоило откорректировать, но «плохой контроль сроков» там не значился.
– Когда последний раз заказчик высказывался по поводу несоблюдения вами сроков? – решил узнать я.
– Лет десять назад, если не больше, – был его ответ.
– Так почему же вы до сих пор считаете, что не умеете контролировать сроки?
– Я всегда знал, что мне это не очень удается! – засмеялся он.
Именно так запомненная идентичность мешает нам обрести моджо. Нет ничего плохого в том, чтобы вспомнить прошлое и проанализировать свои сильные и слабые стороны. Но если вы будете полагаться только на память, то получите результаты, весьма далекие от действительности, нарисовав портрет человека, которого давно нет и в помине.
Хорошо то, что успешные люди, у которых развито чувство собственного достоинства, стремятся искать в своем прошлом сияющие бриллианты, а не куски угля. Делают они это частично из соображений самозащиты. В конце концов, кто в здравом уме будет вспоминать о болезненных или неприятных эпизодах своего прошлого и тем более формировать на их основе представление о себе? Но беда в том, что чем дальше вы погружаетесь в свои воспоминания, тем больше вероятность, что между вашим прошлым и сегодняшним «я» возникнет огромная пропасть. Немало взрослых людей хвастаются своими хорошими оценками в школе, но можно ли найти такого, который бы признался, что наивысших результатов он достигал, пока был школьником?
Аналогичным образом ошибки, совершенные в прошлом, могут ни в коей мере не влиять на то, кем человек стал сейчас.
Помню, я попросил одного очень скромного клиента, сумевшего достичь выдающихся результатов, перечислить все свои плюсы и минусы как менеджера.
– Мне очень плохо удается контролировать сроки, – ответил он.
– А как вы это поняли? – поинтересовался я.
– Мои самые большие проблемы в бизнесе начинались тогда, когда я забывал о клиентах, – стал объяснять он. – Я не проверял, как идет работа с ними, не отвечал на звонки в нужное время. Не всегда делал все, что обещал, по крайней мере в намеченные сроки. Иногда даже терял из-за этого заказчиков.
Я посмотрел на ответы, полученные в результате анкетирования его подчиненных и сослуживцев. Его считали способным руководителем, под его началом было несколько тысяч человек. У него было несколько поведенческих проблем, которые стоило откорректировать, но «плохой контроль сроков» там не значился.
– Когда последний раз заказчик высказывался по поводу несоблюдения вами сроков? – решил узнать я.
– Лет десять назад, если не больше, – был его ответ.
– Так почему же вы до сих пор считаете, что не умеете контролировать сроки?
– Я всегда знал, что мне это не очень удается! – засмеялся он.
Именно так запомненная идентичность мешает нам обрести моджо. Нет ничего плохого в том, чтобы вспомнить прошлое и проанализировать свои сильные и слабые стороны. Но если вы будете полагаться только на память, то получите результаты, весьма далекие от действительности, нарисовав портрет человека, которого давно нет и в помине.
2. Отраженная идентичность
Отраженная идентичность находится в левом нижнем углу матрицы, где взаимодействуют ваше прошлое и мнения окружающих. Люди помнят давнишние события и напоминают вам о них, причем иногда постоянно. Именно это заставило руководителя, которого я цитировал в предыдущем примере, признаться в плохом контролировании сроков. И если бы его начальник, жена или заказчик говорили ему то же самое, то такая оценка лишь утвердила бы его мнение о себе. Такие комментарии лучше рассматривать как обратную связь. Именно на основе обратной связи мы формируем свою отраженную идентичность.
Как профессионал, который пользуется обратной связью, чтобы помочь людям измениться к лучшему, я никогда не допускаю недооценки этого параметра. Однако не могу при этом не отметить, что, высказываясь о других, люди не всегда бывают искренни или снисходительны.
Жена, например, не может забыть одну или две ваши промашки. Коллега не упустит возможности, чтобы напомнить вам об одном из проваленных заданий. Босс может запомнить одно из ваших не лучших высказываний, сделанных на совещании, и всякий раз, когда звучит ваша фамилия, он, как лейтмотив, повторяет эти слова. (Я познакомил с результатами анкетирования менеджера, любившего высмеивать некоторые привычки одного из своих замов, а все потому, что однажды тот отказался позвонить боссу рано утром в праздничный день. Я рассматривал этот случай как удивительный баланс между личными и деловыми интересами, однако менеджер объяснял его невысоким интеллектуальным уровнем зама и прохладным отношением к работе.) Хотя некоторые ответы в анкете, возможно, вполне справедливы, другие могут отражать сложные рабочие отношения, в которых большую роль играют шутливые комментарии, отпускаемые в адрес друг друга. Однако в ситуации, когда мы не можем не быть такими, какими нас видят другие, любая ложь в обратной связи может быть пагубной и ограничивающей развитие человека.
Люди, постоянно напоминающие вам о ваших провалах, считая, что именно эти события отражают вашу сущность, похожи на друга, который знает, что вы на диете и стараетесь похудеть, и тем не менее уговаривает: «Да, ладно… Завтра начнешь худеть, а сегодня давай еще по тортику!» Такие люди стремятся вернуть вас к вашему прошлому «я», к тому «я», которым вы были, а не к тому «я», которым вы являетесь или хотите быть.
Имеет смысл обращать внимание на вашу отраженную идентичность, однако делать это нужно не без здорового скептицизма. В худшем случае она будет всего лишь слухами и сплетнями. Отраженная идентичность может как улучшать, так и ухудшать репутацию, но в любом случае она не всегда правильно отражает вашу личность.
Даже если ваша отраженная идентичность достаточно верна, она не должна быть пророческой, потому что в ваших силах все изменить!
Как профессионал, который пользуется обратной связью, чтобы помочь людям измениться к лучшему, я никогда не допускаю недооценки этого параметра. Однако не могу при этом не отметить, что, высказываясь о других, люди не всегда бывают искренни или снисходительны.
Жена, например, не может забыть одну или две ваши промашки. Коллега не упустит возможности, чтобы напомнить вам об одном из проваленных заданий. Босс может запомнить одно из ваших не лучших высказываний, сделанных на совещании, и всякий раз, когда звучит ваша фамилия, он, как лейтмотив, повторяет эти слова. (Я познакомил с результатами анкетирования менеджера, любившего высмеивать некоторые привычки одного из своих замов, а все потому, что однажды тот отказался позвонить боссу рано утром в праздничный день. Я рассматривал этот случай как удивительный баланс между личными и деловыми интересами, однако менеджер объяснял его невысоким интеллектуальным уровнем зама и прохладным отношением к работе.) Хотя некоторые ответы в анкете, возможно, вполне справедливы, другие могут отражать сложные рабочие отношения, в которых большую роль играют шутливые комментарии, отпускаемые в адрес друг друга. Однако в ситуации, когда мы не можем не быть такими, какими нас видят другие, любая ложь в обратной связи может быть пагубной и ограничивающей развитие человека.
Люди, постоянно напоминающие вам о ваших провалах, считая, что именно эти события отражают вашу сущность, похожи на друга, который знает, что вы на диете и стараетесь похудеть, и тем не менее уговаривает: «Да, ладно… Завтра начнешь худеть, а сегодня давай еще по тортику!» Такие люди стремятся вернуть вас к вашему прошлому «я», к тому «я», которым вы были, а не к тому «я», которым вы являетесь или хотите быть.
Имеет смысл обращать внимание на вашу отраженную идентичность, однако делать это нужно не без здорового скептицизма. В худшем случае она будет всего лишь слухами и сплетнями. Отраженная идентичность может как улучшать, так и ухудшать репутацию, но в любом случае она не всегда правильно отражает вашу личность.
Даже если ваша отраженная идентичность достаточно верна, она не должна быть пророческой, потому что в ваших силах все изменить!
3. Программируемая идентичность
В верхнем левом углу матрицы располагается программируемая идентичность, которая формируется из того, что сообщают люди о том, кто вы сегодня и кем будете завтра. В детстве моя матушка убеждала меня в двух вещах: я был умнее всех детей в округе и был неряхой. Первое утверждение, как я позднее понял, отражало желание моей матери, чтобы ее сын стал успешным. Второе – это ее собственное стремление к опрятности и чистоте. В результате того, что я долгие годы слышал это от матери, я никогда не сомневался в своих высоких умственных способностях (что, собственно, не совсем соответствует действительности) и в том, что я страшный неряха. Моя мать запрограммировала меня на то, что эти два качества являются неотъемлемой частью меня. Но все стало меняться, когда я начал понимать динамику идентичности. Я понял: я никогда не блистал умом и никогда не был особым неряхой.
К тому времени, как я окончил школу, я не без удивления узнал, что всех моих учителей и однокашников матери, отцы и другие близкие им люди тоже убеждали в наличии у них особых талантов, и, к моему разочарованию, понял, что они умнее меня. Мне пришлось пересмотреть то, что запрограммировала моя матушка. Я много работал над собой, чтобы не быть неряхой, хотя бы для того, чтобы однажды пойти на свидание.
При всех ее крайних формах, программированная идентичность имеет и свои положительные стороны. Например, в морской пехоте многое делается, чтобы создать новую идентичность у вчерашних школьников. Причем достигается это всего за восемь недель в учебном отряде. Там новобранцы учатся думать о себе не только как о бойцах, но и как о частице воинского подразделения. У них появляется чувство локтя, благодаря которому они не знают страха в боевых условиях. Именно по этой причине они делают татуировку «Всегда верен», которая говорит об их принадлежности к морской пехоте и является частью их идентичности до конца жизни. Именно поэтому раненые бойцы стремятся как можно раньше вернуться из госпиталя в свое подразделение. Они ощущают в себе нечто большее, чем их собственное «я». Именно так их готовят, и морская пехота становится сущностью их идентичности.
Ваша программируемая идентичность имеет множество источников. Она зависит от культуры, в которой вы воспитывались, от приобретаемой вами профессии, от компании, в которой работаете, отрасли, к которой принадлежит ваша компания, а также от людей, которых вы выбираете себе в друзья. Все перечисленное определяет ваше мнение о себе, причем даже в большей степени, чем вы можете представить.
Не так давно я встретился с однокашником, которого не видел много лет. Мне он запомнился тихим студентом-«ботаником», любимым делом которого было придумывать всевозможные социальные эксперименты и писать исследовательские работы об этом. Потом он решил, что ему нужно больше денег, чем могла дать жизнь в науке, и стал трейдером на Уолл-стрит. Я увидел его, когда он успел отработать в новой профессии несколько лет, и не заметить изменений в его характере было уже нельзя. Он стал агрессивен и был поглощен зарабатыванием денег.
– Ты здорово изменился с тех пор, как ушел из лаборатории психологии, – начал я, чтобы потом подшутить над тем, что передо мной сидел совершенно иной человек.
– Это культура, – объяснил он мне. – Все в моей компании работают лишь для того, чтобы заработать деньги. Мне сказали, что для выживания в такой среде нужно быть таким, как все. Кажется, у меня это получилось.
Другими словами, он согласился с тем, что значительно изменился, хотя не все изменения ему нравятся. Он просто не стал противиться и позволил среде перепрограммировать свою личность. Он превратился в безропотного козла отпущения, совершив все до единой поведенческие ошибки.
Однажды мне пришлось работать на американского руководителя греческого происхождения, у которого были невероятно низкие оценки за отношение к коллегам и подчиненным. Когда я дал ему почитать, что о нем думают сослуживцы, он отреагировал следующим образом: «Не знаю, приходилось ли вам работать с греками до сих пор…»
Тут я его прервал и сказал: «Я работал с большим количеством греков, и ни о ком из них не говорили, что они не заслуживают уважения. Не перекладывайте свои проблемы на Сократа!» По сути, он хотел оправдать собственные ошибки, ссылаясь на культурное наследие, которое его таким образом запрограммировало.
С годами я стал настоящим знатоком людей, оправдывающих свое поведение «программированием». Я встречался с исключительно властными людьми, не желавшими никого слушать. Они во всем винили своих родителей, которые ни в чем им не отказывали (программирование родительской вины). Были тучные люди, объяснявшие, что не могут похудеть потому, что у них «такие гены» (программирование возлагания вины на наследственность). Попадались люди, которые оправдывали свою нетерпимость тем, что выросли в захолустных городках, где отсутствовала широта взглядов. Мне встречались коммивояжеры, словно говорившие: «Не становись на моем пути!» Они объясняли свое поведение дарвинистской культурой, бытовавшей у них в компании (программирование возлагания вины на компанию).
В какой-то момент, обычно тогда, когда мы повторно или в третий раз сталкиваемся с ноджо (например, при увольнении или отказе в повышении по службе), мы начинаем понимать, что бессмысленно возлагать всю вину на то, как нас запрограммировали. Именно тогда мы перестаем обращаться к прошлому, к мнению других людей и обращаемся к тому, что называется…
К тому времени, как я окончил школу, я не без удивления узнал, что всех моих учителей и однокашников матери, отцы и другие близкие им люди тоже убеждали в наличии у них особых талантов, и, к моему разочарованию, понял, что они умнее меня. Мне пришлось пересмотреть то, что запрограммировала моя матушка. Я много работал над собой, чтобы не быть неряхой, хотя бы для того, чтобы однажды пойти на свидание.
При всех ее крайних формах, программированная идентичность имеет и свои положительные стороны. Например, в морской пехоте многое делается, чтобы создать новую идентичность у вчерашних школьников. Причем достигается это всего за восемь недель в учебном отряде. Там новобранцы учатся думать о себе не только как о бойцах, но и как о частице воинского подразделения. У них появляется чувство локтя, благодаря которому они не знают страха в боевых условиях. Именно по этой причине они делают татуировку «Всегда верен», которая говорит об их принадлежности к морской пехоте и является частью их идентичности до конца жизни. Именно поэтому раненые бойцы стремятся как можно раньше вернуться из госпиталя в свое подразделение. Они ощущают в себе нечто большее, чем их собственное «я». Именно так их готовят, и морская пехота становится сущностью их идентичности.
Ваша программируемая идентичность имеет множество источников. Она зависит от культуры, в которой вы воспитывались, от приобретаемой вами профессии, от компании, в которой работаете, отрасли, к которой принадлежит ваша компания, а также от людей, которых вы выбираете себе в друзья. Все перечисленное определяет ваше мнение о себе, причем даже в большей степени, чем вы можете представить.
Не так давно я встретился с однокашником, которого не видел много лет. Мне он запомнился тихим студентом-«ботаником», любимым делом которого было придумывать всевозможные социальные эксперименты и писать исследовательские работы об этом. Потом он решил, что ему нужно больше денег, чем могла дать жизнь в науке, и стал трейдером на Уолл-стрит. Я увидел его, когда он успел отработать в новой профессии несколько лет, и не заметить изменений в его характере было уже нельзя. Он стал агрессивен и был поглощен зарабатыванием денег.
– Ты здорово изменился с тех пор, как ушел из лаборатории психологии, – начал я, чтобы потом подшутить над тем, что передо мной сидел совершенно иной человек.
– Это культура, – объяснил он мне. – Все в моей компании работают лишь для того, чтобы заработать деньги. Мне сказали, что для выживания в такой среде нужно быть таким, как все. Кажется, у меня это получилось.
Другими словами, он согласился с тем, что значительно изменился, хотя не все изменения ему нравятся. Он просто не стал противиться и позволил среде перепрограммировать свою личность. Он превратился в безропотного козла отпущения, совершив все до единой поведенческие ошибки.
Однажды мне пришлось работать на американского руководителя греческого происхождения, у которого были невероятно низкие оценки за отношение к коллегам и подчиненным. Когда я дал ему почитать, что о нем думают сослуживцы, он отреагировал следующим образом: «Не знаю, приходилось ли вам работать с греками до сих пор…»
Тут я его прервал и сказал: «Я работал с большим количеством греков, и ни о ком из них не говорили, что они не заслуживают уважения. Не перекладывайте свои проблемы на Сократа!» По сути, он хотел оправдать собственные ошибки, ссылаясь на культурное наследие, которое его таким образом запрограммировало.
С годами я стал настоящим знатоком людей, оправдывающих свое поведение «программированием». Я встречался с исключительно властными людьми, не желавшими никого слушать. Они во всем винили своих родителей, которые ни в чем им не отказывали (программирование родительской вины). Были тучные люди, объяснявшие, что не могут похудеть потому, что у них «такие гены» (программирование возлагания вины на наследственность). Попадались люди, которые оправдывали свою нетерпимость тем, что выросли в захолустных городках, где отсутствовала широта взглядов. Мне встречались коммивояжеры, словно говорившие: «Не становись на моем пути!» Они объясняли свое поведение дарвинистской культурой, бытовавшей у них в компании (программирование возлагания вины на компанию).
В какой-то момент, обычно тогда, когда мы повторно или в третий раз сталкиваемся с ноджо (например, при увольнении или отказе в повышении по службе), мы начинаем понимать, что бессмысленно возлагать всю вину на то, как нас запрограммировали. Именно тогда мы перестаем обращаться к прошлому, к мнению других людей и обращаемся к тому, что называется…
4. Созданная идентичность
В правом верхнем углу матрицы, где взаимодействуют собственная личность и будущее, располагается созданная идентичность. Наша созданная идентичность – это идентичность, которую мы решили сотворить для себя. Это часть собственной идентичности, которая не зависит от нашего прошлого или мнения других людей. Большинство по-настоящему успешных людей, с которыми мне приходилось встречаться, создавали себе идентичность, чтобы стать теми, кем им хотелось, и не быть рабами прошлого или других людей. Эта концепция – живое сердце моджо.
Работая тренером руководящих кадров компаний, я помогал успешным клиентам менять всерьез и надолго свое поведение. Постарев, я понял, что мне лучше было бы помогать изменить их идентичность так, как они это себе представляли. Если мы меняем наше поведение, но не меняем идентичность, то теряем реальность и обретаем ложь, и не важно, чего мы при этом достигли. Если мы меняем наше поведение в том направлении, в каком себя определяем, то мы можем измениться, но остаться аутентичными.
Я не наивен и далек от того, чтобы верить, что мы можем стать кем угодно, если хотим этого. Я, например, никогда не собирался стать профессиональным баскетболистом. Сколько бы у меня ни было позитивных мыслей на этот счет, но Леброну Джеймсу и Коби Брайанту опасаться нечего. У каждого из нас есть реальные физические, средовые или ментальные ограничения, которые мы никогда не сможем преодолеть. Все мои исследования говорят о том, что мы состаримся и умрем. Мы не должны желать физической реальности только ради «приятных мечтаний».
Работая тренером руководящих кадров компаний, я помогал успешным клиентам менять всерьез и надолго свое поведение. Постарев, я понял, что мне лучше было бы помогать изменить их идентичность так, как они это себе представляли. Если мы меняем наше поведение, но не меняем идентичность, то теряем реальность и обретаем ложь, и не важно, чего мы при этом достигли. Если мы меняем наше поведение в том направлении, в каком себя определяем, то мы можем измениться, но остаться аутентичными.
Я не наивен и далек от того, чтобы верить, что мы можем стать кем угодно, если хотим этого. Я, например, никогда не собирался стать профессиональным баскетболистом. Сколько бы у меня ни было позитивных мыслей на этот счет, но Леброну Джеймсу и Коби Брайанту опасаться нечего. У каждого из нас есть реальные физические, средовые или ментальные ограничения, которые мы никогда не сможем преодолеть. Все мои исследования говорят о том, что мы состаримся и умрем. Мы не должны желать физической реальности только ради «приятных мечтаний».
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента