Страница:
– Да, – прошептал он в ответ. – Все хорошо, это я…
Его руки легли на ее грудь, и Кэтлин снова застонала. Загрубевшие от работы пальцы стали нежно поглаживать напрягшиеся соски через кружево бюстгальтера, и ее тело превратилось в жидкий мед.
– Пожалуйста, – взмолилась она прерывающимся шепотом. – Тайлер, пожалуйста…
Он лишь хрипло застонал в ответ и, крепко обняв за талию, просто-таки вдавил ее в свое тело. Ее нервы, ее сердце, все тело Кэтлин вибрировало от желания. Да, молила она мысленно, да, да…
– Ах ты, сукин сын!
Кэтлин одновременно услышала этот рык и почувствовала, как пошатнулся от удара Тайлер. Она открыла глаза и через плечо Тайлера увидела разъяренное лицо своего отчима и кнут в его руке, занесенной для второго удара.
Тайлер отреагировал мгновенно. Уличный подросток и морской пехотинец по-прежнему жили в нем. Он оттолкнул Кэтлин в сторону, резко развернулся и ударил своего противника кулаком. Джонас не успел увернуться, ошарашенно потряс головой, фыркнул и пошел на противника. Но красная пелена уже спала с глаз Тайлера, и он увидел, что нападающий стар и сед.
– Черт! – выругался Тайлер и опустил руки. – Я не дерусь со стариками.
– Дерись, – не сдавался его соперник и снова ударил Тайлера. Тот покачнулся, но не столько от силы удара, сколько от ярости, которую старик вложил в него. – Давай, давай, сукин сын, – прорычал неугомонный дед. – Я надеру тебе задницу…
– Прекратите! – Маленькая, худенькая женщина с шапкой светлых волос бежала к дерущимся. – Немедленно прекратите!
– Уйди, Марта.
– Она права, – очнулась наконец Кэтлин. – Прекратите!
Тайлер выставил перед собой руки.
– Послушайте, это смешно. Я, по меньшей мере, лет на тридцать младше вас…
– Больше, – ответил старик. – Но если ты думаешь, что я не поколочу тебя только из-за того, что ты еще мальчишка, ты ошибаешься.
Услышав эти слова, Тайлер не сдержался и рассмеялся. В выцветших голубых глазах старика полыхнула ярость, и он снова двинулся на врага.
– Проклятье, – тихо выругался Тайлер, увернувшись от удара. Он схватил противника за руку и резко вывернул ее за спину.
– Тайлер! – воскликнула Кэтлин с мольбой. Она огляделась в отчаянии и увидела, что вокруг стоят мужчины и наблюдают за поединком. – Отпусти его, пожалуйста. – Она положила ладонь на его руку. Тайлер улыбнулся ей, и Кэтлин вознегодовала, поняв, что вся эта ситуация забавляет его. – Кинкейд. – Ее голос посуровел. Она вскинула голову и посмотрела на него взглядом, обычно заставляющим ковбоев немедленно подчиниться. – Я велела отпустить его!
– Я хорошо слышу, мисс Маккорд. Но этот старик настолько глуп, что нападает на человека, способного убить его одним ударом.
– Это я убью тебя, – прорычал поверженный противник, – как только ты отпустишь мою руку.
– Вот видите? – Тайлер снова улыбнулся этой противной улыбкой, в которой сквозило мужское превосходство. – Стоит мне отпустить его, как он снова полезет в драку, и я буду вынужден выколотить из него всю дурь. – Неожиданно его улыбка стала холодной и опасной. Он слегка дернул заломленную руку старика вверх, и тот поморщился. – Что скажете, мистер? Вы хотите простоять так еще пару часов? Или я отпущу вас, а вы объясните мне свое поведение?
– Черт тебя побери, Кинкейд! – Голос Кэтлин звенел от ярости. – Ты сам сказал, что приехал сюда, чтобы встретиться с Джонасом Бэроном. Так вот он перед тобой.
Тайлер был в шоке – худшего стечения обстоятельств нельзя было и придумать. Вряд ли после такого знакомства Бэрон ответит хоть на один его вопрос. Он унизил хозяина перед его работниками, и самое лучшее, что он может сделать, – убраться из «Эспады».
– Если бы ты не применил ко мне этих новомодных приемчиков кунг-фу, был бы уже в другом штате, – проворчал Джонас.
– Это не кунг-фу, – усмехнулся Тайлер. – Это природный талант к дракам. Но для человека, одной ногой стоящего в могиле, вы были молодцом.
Среди столпившихся работников раздались смешки. Кэтлин резко обернулась, и все стихло.
– Если через две секунды здесь останется хоть один человек, он будет уволен. – Мужчин как ветром сдуло. Кэтлин снова повернулась к Тайлеру и отчиму. – Вы оба ведете себя как дети.
Тайлер бросил на нее выразительный взгляд, приказывающий не вмешиваться.
– Послушайте, – обратился он к Джонасу, – я понимаю ваш гнев. Сцена, свидетелем которой вы стали… как бы это выразиться… взволновала вас. Ваша падчерица в моих объятиях…
– В объятиях? – хмыкнул Джонас. – Не пудри мне мозги, парень. Еще минута, и вы бы оказались на сеновале.
– Джонас! – раздался негодующий крик Кэтлин. – Что бы ты ни увидел, это не твое дело!
– Еще какое мое. Ты – моя дочь! И я, как любой отец, не позволю, чтобы всякие тебя лапали…
– О боже! Ну и выражения. – От негодования Кэтлин даже ногой топнула. – Я – твоя падчерица, а не дочь. Не ты ли напоминал мне об этом почти каждый день в последние два года? Кроме того, если хочешь знать, это не он меня, а я его лапала. – Кэтлин гневно посмотрела на мужчин. – А знаете, вы друг друга стоите…
В этот момент Марта обняла Кэтлин за талию и увела в дом. Тайлер и Джонас смотрели вслед удаляющимся женщинам.
– Ладно, – произнес Джонас, откашлявшись. – Девчонка права, мы как два бойцовых петуха. Давай на этом остановимся. Идет?
Тайлер заколебался, затем кивнул.
– Идет, – ответил он и отпустил руку Джонаса.
Тот потер онемевшую руку, восстанавливая циркуляцию крови, затем посмотрел на Тайлера.
– А здорово я тебя огрел кнутом – на щеке кожа содрана.
Тайлер провел по лицу рукой и увидел кровь на ладони.
– А у вас синяки еще месяц не сойдут.
Мужчины помолчали, затем кисло улыбнулись друг другу. Но тут же взгляд Джонаса снова стал сердитым.
– Ты – Кинкейд.
– Да.
– Тебя Абель нанял?
– Нет, ваша падчерица.
Выцветшие глаза старика сузились.
– Я знаю.
Тайлер усмехнулся этой нехитрой уловке. И хотя улыбка была мимолетной, старый Джонас вдруг увидел себя молодого – полного сил, умеющего работать и головой, и руками.
– Она наняла меня для работы с лошадьми. Я умею укрощать строптивых.
– Это я уже понял. – Джонас кивнул, затем наклонился и поднял шляпу с земли. – Кэтлин сказала, у тебя ко мне дело.
– Да. Очень важное.
– Ладно. Пойди переоденься и приходи в дом, поговорим. – Он окинул взглядом молодого человека. Старые ботинки, выгоревшие джинсы, мокрая рубашка, окровавленная щека и холодный, гордый взгляд зеленых глаз. – Ты выглядишь как ковбой и, похоже, действительно умеешь обращаться с лошадьми, Кинкейд. Но я готов побиться об заклад, ты не этим зарабатываешь на жизнь.
Тайлер снова усмехнулся.
– Я слышал, что вы – умный и упрямый старик, Бэрон. И хотя я не доверяю информации из вторых рук, но, похоже, молва правдива. Я буду у вас через двадцать минут.
– Пятнадцать, – ответил Джонас, и они разошлись в разные стороны.
Спустя двадцать минут Тайлер постучал в парадную дверь дома.
Он принял душ, переоделся и почистил ботинки. Обычно на важные встречи, а предстоящая была одной из самых важных в его жизни, он ходил в костюме и галстуке, но он их просто не взял с собой. Кроме того, Тайлер не сомневался, что, предстань он перед Джонасом Бэроном в таком виде, старый упрямец заподозрит, что он ищет выгоду.
Тайлер улыбнулся, когда дверь открылась.
– Кармен…
На пороге стояла Кэтлин.
Она тоже переоделась. Теперь на девушке была блузка цвета магнолии и голубая хлопковая юбка, на длинных загорелых ногах – плетеные сандалии. Ее волосы были влажными после душа и вились вокруг лица мягкими локонами. Глаза были холодны, губы сердито поджаты, но Тайлер сразу же вспомнил, какими томными были эти светло-карие глаза еще совсем недавно и какими нежными были губы, когда он целовал их, как они раскрылись под натиском его рта.
Внизу его живота начался пожар, и Тайлер разозлился на себя и – даже понимая, что не прав, – на Кэтлин. Просто его анатомия не вовремя решила среагировать на девушку. Улыбка Тайлера погасла.
– Я пришел, чтобы поговорить со стариком.
– Попробуйте так назвать его в лицо – и вылетите отсюда со скоростью звука. – Кэтлин вытянула руку и ткнула Тайлера пальчиком в грудь. – Надеюсь, мы оба хорошо понимаем, что недавно произошло, Кинкейд?
– А что тут понимать? Вы были сердиты и расстроены, я застал вас врасплох, и только поэтому вы вели себя столь… покладисто.
Карие глаза широко распахнулись.
– Да, но откуда вы…
– Откуда я знал, что вы начнете все отрицать? – Он холодно улыбнулся. – Поверьте, мисс Маккорд, это было несложно.
– Я допускаю, что существуют женщины, предпочитающие неандертальцев. – Ее голос был холоден, как и его. – Но я, мистер Кинкейд, не из их числа. – Кэтлин отступила и повелительно кивнула головой. – Мой отчим ждет вас в библиотеке. Я провожу вас.
Вслед за девушкой Тайлер пересек огромный холл. Голова Кэтлин была высоко поднята, спина прямая. Она вела себя так, как будто не было тех испепеляюще страстных поцелуев, гортанных стонов наслаждения, когда его руки ласкали ее грудь.
Гнев заглушил все прочие чувства. Тайлер схватил девушку за плечо и развернул к себе.
– Вы когда-нибудь отпускали свои чувства на волю, леди?
– Я их никогда не запирала. – Она дернула плечом, высвобождаясь, и улыбнулась улыбкой Марии-Антуанетты перед казнью. – Просто вы мне не нравитесь, Кинкейд. Было бы лучше никогда вас не видеть. Достаточно честно, как вы находите?
– Нет. – Его взгляд задержался на ее губах, затем он посмотрел ей прямо в глаза. – Вы лжете. Мы говорим не о том, нравлюсь я вам или нет. Кроме того, мисс Маккорд, я от вас не в большем восторге, чем вы от меня.
Тайлер остался доволен собой, увидев, как порозовело ее лицо, но Кэтлин быстро взяла себя в руки и с вызовом посмотрела на него.
– Вы правы. Я несу определенную ответственность за непростительную ошибку, произошедшую у общежития.
– Ошибку, значит, – протянул Тайлер, и Кэтлин могла поклясться, что уловила нотку удовольствия в его голосе. – Именно так вы называете свое состояние, когда млеете в мужских объятиях?
– Млею?! – взвилась Кэтлин. – Да вы сумасшедший, если думаете…
Где-то в глубине дома с треском распахнулась дверь.
– Кэтлин?! Куда ты запропастилась?! И где этот чертов мальчишка? Если его не будет здесь через минуту, пусть убирается ко всем чертям!
– Если вы все-таки хотите поговорить с ним, то лучше идите. Из-за вас он в ужасном настроении.
– Меня не волнует настроение Джонаса Бэрона.
Голос Тайлера был мягким, а улыбка высокомерной.
Он сделал шаг, взял Кэтлин за подбородок и приподнял ее лицо. Неужели он снова собирается ее поцеловать, со злостью и сладким замиранием сердца подумала Кэтлин.
– Отойдите от меня, – прошипела она.
– Поужинайте со мной в субботу, и мы обо всем поговорим.
– Уж лучше я поужинаю с крокодилом.
– Я заеду за вами в семь.
– И получите пинок под зад у закрытой двери, – выпалила Кэтлин, забыв, что она леди. – Отойдите от меня, Кинкейд!
Тайлер засмеялся.
– В семь. И не опаздывайте. Если я что и ценю в женщинах, так это пунктуальность.
– Вы просто неподражаемы!
– Вы так считаете? – Улыбка Тайлера была такой самодовольной, что Кэтлин чуть не заскрипела зубами. – Спасибо за комплимент, мисс Маккорд. Вижу, в наших отношениях наступило потепление.
– Кэтлин! – Рев Джонаса эхом отозвался в холле. – Ты где? И где этот молодой дурак, который решил со мной шутки шутить?
Кэтлин отпрянула от Тайлера.
– Даже не мечтай, Кинкейд, – бросила она.
Глаза Тайлера потемнели. Он сгреб девушку в охапку и крепко прижал к себе.
– Отличная идея, мисс Маккорд, – прошелестел он ей в ухо. – Давайте помечтаем: я – о том, что бы я хотел сделать с вами, а вы – о том, что бы вы хотели, чтобы я сделал. А в субботу вечером осуществим наши мечты, согласны?
Тайлер с удовлетворением наблюдал, как от шока Кэтлин потеряла дар речи, как расширились ее глаза, как сумасшедше забилась жилка во впадинке под горлом. И тогда он наклонил голову и поцеловал ее. Она издала слабый стон, как и в первый раз, и тогда он кончиком языка раздвинул ее губы. Их вкус для него стал наркотиком. В один безумный момент он готов был прижать девушку к стене и овладеть ею немедленно, чтобы унять эту неистовую пульсацию крови во всем теле… Дьявол!
Тайлер совладал с собой, отпустил девушку и отступил.
– А теперь, – сказал он, – проводите меня в библиотеку, мисс Маккорд.
Затуманенные глаза девушки широко распахнулись. Глядя Тайлеру в глаза, она утерла рот тыльной стороной ладони. В глазах ее блестели слезы. Он все-таки вывел ее из себя, только зачем? Все это иллюзия, игра.
Тайлер вслед за девушкой подошел к массивной приоткрытой двери и увидел Джонаса Бэрона, стоящего посреди комнаты, меблированной старинными кожаными креслами и диванами. Пыльными ботинками он безжалостно пачкал розово-желтый абиссинский ковер.
– Пришел мистер Кинкейд, – ровным голосом сообщила Кэтлин.
– Очень вовремя. – Джонас кивнул в сторону буфета красного дерева. – Два бурбона, девочка.
– Сами нальете, – огрызнулась Кэтлин и хлопнула за собой дверью.
Джонас хихикнул.
– По-моему, моя падчерица сердита на меня. – Сузив глаза, он посмотрел на Тайлера. – Помывшись, ты выглядишь лучше.
– Вы тоже, – вежливо ответил Тайлер.
Джонас улыбнулся, подошел к буфету, достал два хрустальных бокала и бутылку бурбона.
– Двадцатилетней выдержки, – сказал он, поднимая бутылку к свету. – Проскальзывает в глотку, как шелк. – Одна кустистая бровь вздернулась вверх. – Может, ты предпочитаешь что-то другое, мальчик? Пиво? Вино? Или эту бесцветную русскую водку?
– Я предпочитаю бурбон. На самом деле. – Тайлер протянул руку и принял бокал из рук Джонаса. – А если вы еще раз назовете меня мальчиком, я добавлю вам синяков.
– У меня три сына, и каждый из них в свое время обещал сделать то же самое. – Джонас пристально смотрел на Тайлера поверх своего бокала. – Мы раньше не встречались?
– Нет. – Тайлер сделал глоток и удовлетворенно кивнул. – Не встречались.
– Не будь так уверен, мальчик. Я могу забыть имя, но никогда не забываю лица. Что-то в тебе мне кажется знакомым. Откуда, ты говорил, родом?
– Я не говорил.
Джонас опустился в глубокое кожаное кресло, жестом пригласив Тайлера сесть напротив, но тот отрицательно покачал головой.
Джонас взял со стола коробку с сигарами, открыл и протянул Тайлеру.
– Угощайся, Кинкейд. Настоящие гаванские.
– Контрабанда? – с улыбкой спросил Тайлер. – Нет, спасибо. Я воздержусь.
– Только не говори, что ты не станешь курить потому, что сигара контрабандная.
– Да нет, конечно. – Тайлер наблюдал, как Джонас откусил кончик сигары и выплюнул его в пепельницу.
– Ты меня совсем не боишься? – неожиданно спросил Джонас, с прищуром разглядывая Тайлера.
– Еще не родился тот человек, которого бы я испугался.
– А как насчет моей падчерицы? – Джонас пыхнул сигарой. – Ее ты тоже не боишься?
– Я не буду обсуждать с вами Кэтлин. Скажу только, что мужчина, позволивший женщине взять над ним власть, дурак.
Джонас одобрительно усмехнулся.
– Моя философия. – Он нахмурился. – Ты уверен, что мы раньше не встречались?
– Уверен.
– И все же я не могу отделаться от мысли, что ты мне кого-то напоминаешь. Может, у меня были дела с твоим братом или отцом?
Тайлер почувствовал спазм в животе.
– Может быть, вы знали моего отца, – осторожно произнес он, – и поэтому я кажусь вам знакомым.
– Может быть. – Джонас скрестил ноги и снова пристально посмотрел на Тайлера. – У него ранчо?
– Я не знаю.
– Как это – не знаешь? – с улыбкой спросил Джонас. – Твой старик держит в секрете семейный бизнес?
Тайлер сделал глубокий вдох и сказал:
– Я никогда не знал своего отца. Впрочем, мать тоже.
– Это печально, Кинкейд, но при чем здесь я? – Джонас выразительно посмотрел на напольные часы в углу комнаты. – Уже поздно, а я должен сделать еще несколько звонков.
– Интересно, куда подевался ваш тягучий техасский акцент? – мягко спросил Тайлер.
Глаза старика предостерегающе сузились.
– Интересно, почему ты еще не убрался отсюда? Тебе помочь?
Белоснежные зубы Тайлера сверкнули в холодной улыбке.
– Только попробуйте прикоснуться ко мне. Вы старик, но клянусь, вы пожалеете, если хоть пальцем меня тронете.
Долгое мгновение мужчины смотрели в глаза друг другу.
– Жена никогда не простит мне, если я испачкаю кровью ее драгоценный ковер. – Джонас сложил руки на груди и улыбнулся, демонстрируя всем своим видом, что прекрасно контролирует себя и других. – Итак, если у тебя есть что сказать, говори.
Тайлер поднес к губам бокал и отпил бурбона. Напиток действительно был хорош, но он не избавил его от спазмов в животе. Тайлер прожил тридцать пять лет, не зная, кто такой на самом деле Джон Смит, почему же сейчас ему так важно узнать это?
– Кинкейд! Говори, что хотел, и проваливай.
– Вы были правы, когда сказали, что я не тот, за кого себя выдаю. Я не бродяга-ковбой, не работник на ранчо. Во всяком случае, теперь. – Тайлер поставил пустой стакан на стол и посмотрел на Джонаса. – Вы слышали о «Кинкейд инкорпорейтед»?
– Финансы? Земля, недвижимость? Да, я слышал. И что?
– Я и есть тот самый Кинкейд.
– И ты решил прийти на мое ранчо и поубирать навоз за моими лошадьми?
Тайлер неопределенно пожал плечами.
– Мне это показалось хорошей идеей. Впрочем, я могу предъявить документы, если вы вдруг решили, что я сумасшедший.
– Даже если ты предъявишь документы, я все равно буду думать, что ты сумасшедший. Зачем ты здесь?
Тайлер засунул руки в карманы и стал мерить шагами библиотеку, то и дело останавливаясь, чтобы рассмотреть картину или скульптуру. На самом деле он пытался совладать с собой. Наконец он обернулся и посмотрел на Джонаса.
– Я родился в Техасе.
– Замечательно, – прокомментировал Джонас. Он ждал продолжения.
– Более того, я родился здесь, на этом ранчо.
– В «Эспаде»? – Джонас не донес бокал до губ и замер. – Чушь, – хмыкнул он.
– Но я не знаю, кто родил меня и кто мой отец, – продолжал Тайлер.
– Хммм. – Джонас налил себе еще бурбона. Стакан в его руке дрожал, и он осторожно поставил его на стол. – Даже если это так, вопрос не ко мне. Я веду учет рождаемости телят и жеребят, обо всех остальных заботится государство.
На скулах Тайлера вспыхнул румянец. За каким дьяволом он сюда приехал? Он был скрытным человеком и никогда никому не рассказывал о себе. И вот теперь раскрывает грязную тайну своего рождения человеку, к которому у него в первый же миг возникла антипатия. Взаимная.
– Ты все сказал? – грубо спросил Джонас. – А теперь мне надо позвонить.
– Нет, не все, – ощетинился Тайлер. Он не затем проделал весь этот путь, чтобы позволить выставить себя дураком. – В тот год, когда я родился, две семьи работников на ранчо ждали прибавления.
– Я понял тебя, парень. – Было заметно, что Джонас расслабился. – Я бы и рад помочь, но точно помню, что у меня никогда не было работника по фамилии Кинкейд.
– Его и не могло быть. Я сам придумал себе эту фамилию.
– А-а-а. Впрочем, неважно. Когда это было? Двадцать пять, тридцать лет назад?
– Тридцать пять. Я родился в «Эспаде» тридцать пять лет назад, приблизительно восемнадцатого июля…
– Ты говоришь, восемнадцатого июля? – Голос Джонаса звучал сдавленно.
– Да. И я надеялся… Бэрон?!
Из рук Джонаса выпал стакан и покатился по ковру.
Тайлер сделал два быстрых шага, подхватил его и поставил на стол. Затем он посмотрел в белое, сразу постаревшее лицо собеседника. Сейчас Джонас выглядел на все свои восемьдесят шесть.
– Джонас, не шевелитесь. Сейчас я помогу…
– Не надо.
– Надо…
– Нет! – Старик подался вперед и схватил Тайлера за запястье. – Это все сигары… И бурбон. Я уже в полном порядке.
Конечно, он не был в порядке, и Тайлер почувствовал укол совести. За последние два часа он успел подраться с Джонасом Бэроном, унизить его и допросить. А ведь Бэрон годится ему не то что в отцы – в дедушки.
– Никому ни слова, – грубовато попросил Джонас.
– Ладно, как скажете.
– Отлично. – Джонас поднялся. Лицо его снова приобрело обычный цвет, рука, сжавшая плечо Тайлера, была теплой и крепкой. – Жаль, Кинкейд, что я не смог помочь тебе. Если здесь и работали парни, чьи жены имели большой живот тридцать пять лет назад, я их не помню.
Тайлер кивнул. Подспудно он этого и ждал, а что касается его ощущения, будто «Эспада» хранит секреты… Если и хранит, то это секреты Бэрона и к нему, Тайлеру, не имеют никакого отношения.
– Это был выстрел наугад, – примирительно сказал он.
– Рад был познакомиться, – вежливо ответил Джонас и, не удержавшись, съехидничал: – Первый раз такая шишка убирала навоз за моими лошадьми.
Тайлер улыбнулся.
– Мне пришлось немало повозиться с лошадиным навозом, когда я был мальчишкой.
– Подрабатывал на ранчо?
– Немного. Потом был в исправительной колонии для подростков, так называемом «Ранчо для мальчиков».
– Попал в беду?
– Можно и так сказать.
– Так вот где ты научился обращаться с лошадьми.
– Да, – Тайлер снова улыбнулся. – У меня это хорошо получалось.
– Если верить моей падчерице и Абелю, у тебя и сейчас это хорошо получается. – Джонас откашлялся. – А ты спрашивал Абеля о тех беременных женщинах? Которые жили здесь тридцать лет назад?
– Тридцать пять, – поправил Тайлер. – Нет, не спрашивал. Я хотел сначала поговорить с вами.
– Правильно. Я сам поговорю с ним. Старый Абель вряд ли что-то знает, а если знает, то скорее расскажет мне, а не какому-то незнакомцу.
Тайлер повернулся к Джонасу.
– Спасибо… – начал он и тут же осекся. Он увидел глаза старика – в них плескалась то ли ненависть, то ли страх, хотя тон, которым он говорил, был приятным и дружелюбным. Глаза Тайлера подозрительно сузились. Неужели старый сукин сын водит его за нос? И ему это почти удалось. Сейчас Тайлер с новой силой почувствовал, что Джонас Бэрон знает разгадку его рождения.
– Что-то не так, Кинкейд?
Все не так, подумал Тайлер, но вслух с улыбкой произнес:
– Нет, все в порядке. – Он протянул руку для рукопожатия. – Спасибо за помощь.
Джонас протянул свою руку, и Тайлер понял, что он с трудом заставил себя это сделать.
– Не за что. – Старик быстро отдернул руку и засунул ее в карман. – Спорю, ты сейчас отправишься в Джорджию, домой?
Тайлер выдержал паузу.
– Когда вы ставите на лошадь, вы всегда так уверены в выигрыше, Бэрон? Я бы на вашем месте не был столь самоуверен.
Последнее, что увидел Тайлер, выходя из комнаты, была самодовольная ухмылка, медленно сползающая с лица старика.
Тайлер удовлетворенно вздохнул и закрыл за собой дверь.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Его руки легли на ее грудь, и Кэтлин снова застонала. Загрубевшие от работы пальцы стали нежно поглаживать напрягшиеся соски через кружево бюстгальтера, и ее тело превратилось в жидкий мед.
– Пожалуйста, – взмолилась она прерывающимся шепотом. – Тайлер, пожалуйста…
Он лишь хрипло застонал в ответ и, крепко обняв за талию, просто-таки вдавил ее в свое тело. Ее нервы, ее сердце, все тело Кэтлин вибрировало от желания. Да, молила она мысленно, да, да…
– Ах ты, сукин сын!
Кэтлин одновременно услышала этот рык и почувствовала, как пошатнулся от удара Тайлер. Она открыла глаза и через плечо Тайлера увидела разъяренное лицо своего отчима и кнут в его руке, занесенной для второго удара.
Тайлер отреагировал мгновенно. Уличный подросток и морской пехотинец по-прежнему жили в нем. Он оттолкнул Кэтлин в сторону, резко развернулся и ударил своего противника кулаком. Джонас не успел увернуться, ошарашенно потряс головой, фыркнул и пошел на противника. Но красная пелена уже спала с глаз Тайлера, и он увидел, что нападающий стар и сед.
– Черт! – выругался Тайлер и опустил руки. – Я не дерусь со стариками.
– Дерись, – не сдавался его соперник и снова ударил Тайлера. Тот покачнулся, но не столько от силы удара, сколько от ярости, которую старик вложил в него. – Давай, давай, сукин сын, – прорычал неугомонный дед. – Я надеру тебе задницу…
– Прекратите! – Маленькая, худенькая женщина с шапкой светлых волос бежала к дерущимся. – Немедленно прекратите!
– Уйди, Марта.
– Она права, – очнулась наконец Кэтлин. – Прекратите!
Тайлер выставил перед собой руки.
– Послушайте, это смешно. Я, по меньшей мере, лет на тридцать младше вас…
– Больше, – ответил старик. – Но если ты думаешь, что я не поколочу тебя только из-за того, что ты еще мальчишка, ты ошибаешься.
Услышав эти слова, Тайлер не сдержался и рассмеялся. В выцветших голубых глазах старика полыхнула ярость, и он снова двинулся на врага.
– Проклятье, – тихо выругался Тайлер, увернувшись от удара. Он схватил противника за руку и резко вывернул ее за спину.
– Тайлер! – воскликнула Кэтлин с мольбой. Она огляделась в отчаянии и увидела, что вокруг стоят мужчины и наблюдают за поединком. – Отпусти его, пожалуйста. – Она положила ладонь на его руку. Тайлер улыбнулся ей, и Кэтлин вознегодовала, поняв, что вся эта ситуация забавляет его. – Кинкейд. – Ее голос посуровел. Она вскинула голову и посмотрела на него взглядом, обычно заставляющим ковбоев немедленно подчиниться. – Я велела отпустить его!
– Я хорошо слышу, мисс Маккорд. Но этот старик настолько глуп, что нападает на человека, способного убить его одним ударом.
– Это я убью тебя, – прорычал поверженный противник, – как только ты отпустишь мою руку.
– Вот видите? – Тайлер снова улыбнулся этой противной улыбкой, в которой сквозило мужское превосходство. – Стоит мне отпустить его, как он снова полезет в драку, и я буду вынужден выколотить из него всю дурь. – Неожиданно его улыбка стала холодной и опасной. Он слегка дернул заломленную руку старика вверх, и тот поморщился. – Что скажете, мистер? Вы хотите простоять так еще пару часов? Или я отпущу вас, а вы объясните мне свое поведение?
– Черт тебя побери, Кинкейд! – Голос Кэтлин звенел от ярости. – Ты сам сказал, что приехал сюда, чтобы встретиться с Джонасом Бэроном. Так вот он перед тобой.
Тайлер был в шоке – худшего стечения обстоятельств нельзя было и придумать. Вряд ли после такого знакомства Бэрон ответит хоть на один его вопрос. Он унизил хозяина перед его работниками, и самое лучшее, что он может сделать, – убраться из «Эспады».
– Если бы ты не применил ко мне этих новомодных приемчиков кунг-фу, был бы уже в другом штате, – проворчал Джонас.
– Это не кунг-фу, – усмехнулся Тайлер. – Это природный талант к дракам. Но для человека, одной ногой стоящего в могиле, вы были молодцом.
Среди столпившихся работников раздались смешки. Кэтлин резко обернулась, и все стихло.
– Если через две секунды здесь останется хоть один человек, он будет уволен. – Мужчин как ветром сдуло. Кэтлин снова повернулась к Тайлеру и отчиму. – Вы оба ведете себя как дети.
Тайлер бросил на нее выразительный взгляд, приказывающий не вмешиваться.
– Послушайте, – обратился он к Джонасу, – я понимаю ваш гнев. Сцена, свидетелем которой вы стали… как бы это выразиться… взволновала вас. Ваша падчерица в моих объятиях…
– В объятиях? – хмыкнул Джонас. – Не пудри мне мозги, парень. Еще минута, и вы бы оказались на сеновале.
– Джонас! – раздался негодующий крик Кэтлин. – Что бы ты ни увидел, это не твое дело!
– Еще какое мое. Ты – моя дочь! И я, как любой отец, не позволю, чтобы всякие тебя лапали…
– О боже! Ну и выражения. – От негодования Кэтлин даже ногой топнула. – Я – твоя падчерица, а не дочь. Не ты ли напоминал мне об этом почти каждый день в последние два года? Кроме того, если хочешь знать, это не он меня, а я его лапала. – Кэтлин гневно посмотрела на мужчин. – А знаете, вы друг друга стоите…
В этот момент Марта обняла Кэтлин за талию и увела в дом. Тайлер и Джонас смотрели вслед удаляющимся женщинам.
– Ладно, – произнес Джонас, откашлявшись. – Девчонка права, мы как два бойцовых петуха. Давай на этом остановимся. Идет?
Тайлер заколебался, затем кивнул.
– Идет, – ответил он и отпустил руку Джонаса.
Тот потер онемевшую руку, восстанавливая циркуляцию крови, затем посмотрел на Тайлера.
– А здорово я тебя огрел кнутом – на щеке кожа содрана.
Тайлер провел по лицу рукой и увидел кровь на ладони.
– А у вас синяки еще месяц не сойдут.
Мужчины помолчали, затем кисло улыбнулись друг другу. Но тут же взгляд Джонаса снова стал сердитым.
– Ты – Кинкейд.
– Да.
– Тебя Абель нанял?
– Нет, ваша падчерица.
Выцветшие глаза старика сузились.
– Я знаю.
Тайлер усмехнулся этой нехитрой уловке. И хотя улыбка была мимолетной, старый Джонас вдруг увидел себя молодого – полного сил, умеющего работать и головой, и руками.
– Она наняла меня для работы с лошадьми. Я умею укрощать строптивых.
– Это я уже понял. – Джонас кивнул, затем наклонился и поднял шляпу с земли. – Кэтлин сказала, у тебя ко мне дело.
– Да. Очень важное.
– Ладно. Пойди переоденься и приходи в дом, поговорим. – Он окинул взглядом молодого человека. Старые ботинки, выгоревшие джинсы, мокрая рубашка, окровавленная щека и холодный, гордый взгляд зеленых глаз. – Ты выглядишь как ковбой и, похоже, действительно умеешь обращаться с лошадьми, Кинкейд. Но я готов побиться об заклад, ты не этим зарабатываешь на жизнь.
Тайлер снова усмехнулся.
– Я слышал, что вы – умный и упрямый старик, Бэрон. И хотя я не доверяю информации из вторых рук, но, похоже, молва правдива. Я буду у вас через двадцать минут.
– Пятнадцать, – ответил Джонас, и они разошлись в разные стороны.
Спустя двадцать минут Тайлер постучал в парадную дверь дома.
Он принял душ, переоделся и почистил ботинки. Обычно на важные встречи, а предстоящая была одной из самых важных в его жизни, он ходил в костюме и галстуке, но он их просто не взял с собой. Кроме того, Тайлер не сомневался, что, предстань он перед Джонасом Бэроном в таком виде, старый упрямец заподозрит, что он ищет выгоду.
Тайлер улыбнулся, когда дверь открылась.
– Кармен…
На пороге стояла Кэтлин.
Она тоже переоделась. Теперь на девушке была блузка цвета магнолии и голубая хлопковая юбка, на длинных загорелых ногах – плетеные сандалии. Ее волосы были влажными после душа и вились вокруг лица мягкими локонами. Глаза были холодны, губы сердито поджаты, но Тайлер сразу же вспомнил, какими томными были эти светло-карие глаза еще совсем недавно и какими нежными были губы, когда он целовал их, как они раскрылись под натиском его рта.
Внизу его живота начался пожар, и Тайлер разозлился на себя и – даже понимая, что не прав, – на Кэтлин. Просто его анатомия не вовремя решила среагировать на девушку. Улыбка Тайлера погасла.
– Я пришел, чтобы поговорить со стариком.
– Попробуйте так назвать его в лицо – и вылетите отсюда со скоростью звука. – Кэтлин вытянула руку и ткнула Тайлера пальчиком в грудь. – Надеюсь, мы оба хорошо понимаем, что недавно произошло, Кинкейд?
– А что тут понимать? Вы были сердиты и расстроены, я застал вас врасплох, и только поэтому вы вели себя столь… покладисто.
Карие глаза широко распахнулись.
– Да, но откуда вы…
– Откуда я знал, что вы начнете все отрицать? – Он холодно улыбнулся. – Поверьте, мисс Маккорд, это было несложно.
– Я допускаю, что существуют женщины, предпочитающие неандертальцев. – Ее голос был холоден, как и его. – Но я, мистер Кинкейд, не из их числа. – Кэтлин отступила и повелительно кивнула головой. – Мой отчим ждет вас в библиотеке. Я провожу вас.
Вслед за девушкой Тайлер пересек огромный холл. Голова Кэтлин была высоко поднята, спина прямая. Она вела себя так, как будто не было тех испепеляюще страстных поцелуев, гортанных стонов наслаждения, когда его руки ласкали ее грудь.
Гнев заглушил все прочие чувства. Тайлер схватил девушку за плечо и развернул к себе.
– Вы когда-нибудь отпускали свои чувства на волю, леди?
– Я их никогда не запирала. – Она дернула плечом, высвобождаясь, и улыбнулась улыбкой Марии-Антуанетты перед казнью. – Просто вы мне не нравитесь, Кинкейд. Было бы лучше никогда вас не видеть. Достаточно честно, как вы находите?
– Нет. – Его взгляд задержался на ее губах, затем он посмотрел ей прямо в глаза. – Вы лжете. Мы говорим не о том, нравлюсь я вам или нет. Кроме того, мисс Маккорд, я от вас не в большем восторге, чем вы от меня.
Тайлер остался доволен собой, увидев, как порозовело ее лицо, но Кэтлин быстро взяла себя в руки и с вызовом посмотрела на него.
– Вы правы. Я несу определенную ответственность за непростительную ошибку, произошедшую у общежития.
– Ошибку, значит, – протянул Тайлер, и Кэтлин могла поклясться, что уловила нотку удовольствия в его голосе. – Именно так вы называете свое состояние, когда млеете в мужских объятиях?
– Млею?! – взвилась Кэтлин. – Да вы сумасшедший, если думаете…
Где-то в глубине дома с треском распахнулась дверь.
– Кэтлин?! Куда ты запропастилась?! И где этот чертов мальчишка? Если его не будет здесь через минуту, пусть убирается ко всем чертям!
– Если вы все-таки хотите поговорить с ним, то лучше идите. Из-за вас он в ужасном настроении.
– Меня не волнует настроение Джонаса Бэрона.
Голос Тайлера был мягким, а улыбка высокомерной.
Он сделал шаг, взял Кэтлин за подбородок и приподнял ее лицо. Неужели он снова собирается ее поцеловать, со злостью и сладким замиранием сердца подумала Кэтлин.
– Отойдите от меня, – прошипела она.
– Поужинайте со мной в субботу, и мы обо всем поговорим.
– Уж лучше я поужинаю с крокодилом.
– Я заеду за вами в семь.
– И получите пинок под зад у закрытой двери, – выпалила Кэтлин, забыв, что она леди. – Отойдите от меня, Кинкейд!
Тайлер засмеялся.
– В семь. И не опаздывайте. Если я что и ценю в женщинах, так это пунктуальность.
– Вы просто неподражаемы!
– Вы так считаете? – Улыбка Тайлера была такой самодовольной, что Кэтлин чуть не заскрипела зубами. – Спасибо за комплимент, мисс Маккорд. Вижу, в наших отношениях наступило потепление.
– Кэтлин! – Рев Джонаса эхом отозвался в холле. – Ты где? И где этот молодой дурак, который решил со мной шутки шутить?
Кэтлин отпрянула от Тайлера.
– Даже не мечтай, Кинкейд, – бросила она.
Глаза Тайлера потемнели. Он сгреб девушку в охапку и крепко прижал к себе.
– Отличная идея, мисс Маккорд, – прошелестел он ей в ухо. – Давайте помечтаем: я – о том, что бы я хотел сделать с вами, а вы – о том, что бы вы хотели, чтобы я сделал. А в субботу вечером осуществим наши мечты, согласны?
Тайлер с удовлетворением наблюдал, как от шока Кэтлин потеряла дар речи, как расширились ее глаза, как сумасшедше забилась жилка во впадинке под горлом. И тогда он наклонил голову и поцеловал ее. Она издала слабый стон, как и в первый раз, и тогда он кончиком языка раздвинул ее губы. Их вкус для него стал наркотиком. В один безумный момент он готов был прижать девушку к стене и овладеть ею немедленно, чтобы унять эту неистовую пульсацию крови во всем теле… Дьявол!
Тайлер совладал с собой, отпустил девушку и отступил.
– А теперь, – сказал он, – проводите меня в библиотеку, мисс Маккорд.
Затуманенные глаза девушки широко распахнулись. Глядя Тайлеру в глаза, она утерла рот тыльной стороной ладони. В глазах ее блестели слезы. Он все-таки вывел ее из себя, только зачем? Все это иллюзия, игра.
Тайлер вслед за девушкой подошел к массивной приоткрытой двери и увидел Джонаса Бэрона, стоящего посреди комнаты, меблированной старинными кожаными креслами и диванами. Пыльными ботинками он безжалостно пачкал розово-желтый абиссинский ковер.
– Пришел мистер Кинкейд, – ровным голосом сообщила Кэтлин.
– Очень вовремя. – Джонас кивнул в сторону буфета красного дерева. – Два бурбона, девочка.
– Сами нальете, – огрызнулась Кэтлин и хлопнула за собой дверью.
Джонас хихикнул.
– По-моему, моя падчерица сердита на меня. – Сузив глаза, он посмотрел на Тайлера. – Помывшись, ты выглядишь лучше.
– Вы тоже, – вежливо ответил Тайлер.
Джонас улыбнулся, подошел к буфету, достал два хрустальных бокала и бутылку бурбона.
– Двадцатилетней выдержки, – сказал он, поднимая бутылку к свету. – Проскальзывает в глотку, как шелк. – Одна кустистая бровь вздернулась вверх. – Может, ты предпочитаешь что-то другое, мальчик? Пиво? Вино? Или эту бесцветную русскую водку?
– Я предпочитаю бурбон. На самом деле. – Тайлер протянул руку и принял бокал из рук Джонаса. – А если вы еще раз назовете меня мальчиком, я добавлю вам синяков.
– У меня три сына, и каждый из них в свое время обещал сделать то же самое. – Джонас пристально смотрел на Тайлера поверх своего бокала. – Мы раньше не встречались?
– Нет. – Тайлер сделал глоток и удовлетворенно кивнул. – Не встречались.
– Не будь так уверен, мальчик. Я могу забыть имя, но никогда не забываю лица. Что-то в тебе мне кажется знакомым. Откуда, ты говорил, родом?
– Я не говорил.
Джонас опустился в глубокое кожаное кресло, жестом пригласив Тайлера сесть напротив, но тот отрицательно покачал головой.
Джонас взял со стола коробку с сигарами, открыл и протянул Тайлеру.
– Угощайся, Кинкейд. Настоящие гаванские.
– Контрабанда? – с улыбкой спросил Тайлер. – Нет, спасибо. Я воздержусь.
– Только не говори, что ты не станешь курить потому, что сигара контрабандная.
– Да нет, конечно. – Тайлер наблюдал, как Джонас откусил кончик сигары и выплюнул его в пепельницу.
– Ты меня совсем не боишься? – неожиданно спросил Джонас, с прищуром разглядывая Тайлера.
– Еще не родился тот человек, которого бы я испугался.
– А как насчет моей падчерицы? – Джонас пыхнул сигарой. – Ее ты тоже не боишься?
– Я не буду обсуждать с вами Кэтлин. Скажу только, что мужчина, позволивший женщине взять над ним власть, дурак.
Джонас одобрительно усмехнулся.
– Моя философия. – Он нахмурился. – Ты уверен, что мы раньше не встречались?
– Уверен.
– И все же я не могу отделаться от мысли, что ты мне кого-то напоминаешь. Может, у меня были дела с твоим братом или отцом?
Тайлер почувствовал спазм в животе.
– Может быть, вы знали моего отца, – осторожно произнес он, – и поэтому я кажусь вам знакомым.
– Может быть. – Джонас скрестил ноги и снова пристально посмотрел на Тайлера. – У него ранчо?
– Я не знаю.
– Как это – не знаешь? – с улыбкой спросил Джонас. – Твой старик держит в секрете семейный бизнес?
Тайлер сделал глубокий вдох и сказал:
– Я никогда не знал своего отца. Впрочем, мать тоже.
– Это печально, Кинкейд, но при чем здесь я? – Джонас выразительно посмотрел на напольные часы в углу комнаты. – Уже поздно, а я должен сделать еще несколько звонков.
– Интересно, куда подевался ваш тягучий техасский акцент? – мягко спросил Тайлер.
Глаза старика предостерегающе сузились.
– Интересно, почему ты еще не убрался отсюда? Тебе помочь?
Белоснежные зубы Тайлера сверкнули в холодной улыбке.
– Только попробуйте прикоснуться ко мне. Вы старик, но клянусь, вы пожалеете, если хоть пальцем меня тронете.
Долгое мгновение мужчины смотрели в глаза друг другу.
– Жена никогда не простит мне, если я испачкаю кровью ее драгоценный ковер. – Джонас сложил руки на груди и улыбнулся, демонстрируя всем своим видом, что прекрасно контролирует себя и других. – Итак, если у тебя есть что сказать, говори.
Тайлер поднес к губам бокал и отпил бурбона. Напиток действительно был хорош, но он не избавил его от спазмов в животе. Тайлер прожил тридцать пять лет, не зная, кто такой на самом деле Джон Смит, почему же сейчас ему так важно узнать это?
– Кинкейд! Говори, что хотел, и проваливай.
– Вы были правы, когда сказали, что я не тот, за кого себя выдаю. Я не бродяга-ковбой, не работник на ранчо. Во всяком случае, теперь. – Тайлер поставил пустой стакан на стол и посмотрел на Джонаса. – Вы слышали о «Кинкейд инкорпорейтед»?
– Финансы? Земля, недвижимость? Да, я слышал. И что?
– Я и есть тот самый Кинкейд.
– И ты решил прийти на мое ранчо и поубирать навоз за моими лошадьми?
Тайлер неопределенно пожал плечами.
– Мне это показалось хорошей идеей. Впрочем, я могу предъявить документы, если вы вдруг решили, что я сумасшедший.
– Даже если ты предъявишь документы, я все равно буду думать, что ты сумасшедший. Зачем ты здесь?
Тайлер засунул руки в карманы и стал мерить шагами библиотеку, то и дело останавливаясь, чтобы рассмотреть картину или скульптуру. На самом деле он пытался совладать с собой. Наконец он обернулся и посмотрел на Джонаса.
– Я родился в Техасе.
– Замечательно, – прокомментировал Джонас. Он ждал продолжения.
– Более того, я родился здесь, на этом ранчо.
– В «Эспаде»? – Джонас не донес бокал до губ и замер. – Чушь, – хмыкнул он.
– Но я не знаю, кто родил меня и кто мой отец, – продолжал Тайлер.
– Хммм. – Джонас налил себе еще бурбона. Стакан в его руке дрожал, и он осторожно поставил его на стол. – Даже если это так, вопрос не ко мне. Я веду учет рождаемости телят и жеребят, обо всех остальных заботится государство.
На скулах Тайлера вспыхнул румянец. За каким дьяволом он сюда приехал? Он был скрытным человеком и никогда никому не рассказывал о себе. И вот теперь раскрывает грязную тайну своего рождения человеку, к которому у него в первый же миг возникла антипатия. Взаимная.
– Ты все сказал? – грубо спросил Джонас. – А теперь мне надо позвонить.
– Нет, не все, – ощетинился Тайлер. Он не затем проделал весь этот путь, чтобы позволить выставить себя дураком. – В тот год, когда я родился, две семьи работников на ранчо ждали прибавления.
– Я понял тебя, парень. – Было заметно, что Джонас расслабился. – Я бы и рад помочь, но точно помню, что у меня никогда не было работника по фамилии Кинкейд.
– Его и не могло быть. Я сам придумал себе эту фамилию.
– А-а-а. Впрочем, неважно. Когда это было? Двадцать пять, тридцать лет назад?
– Тридцать пять. Я родился в «Эспаде» тридцать пять лет назад, приблизительно восемнадцатого июля…
– Ты говоришь, восемнадцатого июля? – Голос Джонаса звучал сдавленно.
– Да. И я надеялся… Бэрон?!
Из рук Джонаса выпал стакан и покатился по ковру.
Тайлер сделал два быстрых шага, подхватил его и поставил на стол. Затем он посмотрел в белое, сразу постаревшее лицо собеседника. Сейчас Джонас выглядел на все свои восемьдесят шесть.
– Джонас, не шевелитесь. Сейчас я помогу…
– Не надо.
– Надо…
– Нет! – Старик подался вперед и схватил Тайлера за запястье. – Это все сигары… И бурбон. Я уже в полном порядке.
Конечно, он не был в порядке, и Тайлер почувствовал укол совести. За последние два часа он успел подраться с Джонасом Бэроном, унизить его и допросить. А ведь Бэрон годится ему не то что в отцы – в дедушки.
– Никому ни слова, – грубовато попросил Джонас.
– Ладно, как скажете.
– Отлично. – Джонас поднялся. Лицо его снова приобрело обычный цвет, рука, сжавшая плечо Тайлера, была теплой и крепкой. – Жаль, Кинкейд, что я не смог помочь тебе. Если здесь и работали парни, чьи жены имели большой живот тридцать пять лет назад, я их не помню.
Тайлер кивнул. Подспудно он этого и ждал, а что касается его ощущения, будто «Эспада» хранит секреты… Если и хранит, то это секреты Бэрона и к нему, Тайлеру, не имеют никакого отношения.
– Это был выстрел наугад, – примирительно сказал он.
– Рад был познакомиться, – вежливо ответил Джонас и, не удержавшись, съехидничал: – Первый раз такая шишка убирала навоз за моими лошадьми.
Тайлер улыбнулся.
– Мне пришлось немало повозиться с лошадиным навозом, когда я был мальчишкой.
– Подрабатывал на ранчо?
– Немного. Потом был в исправительной колонии для подростков, так называемом «Ранчо для мальчиков».
– Попал в беду?
– Можно и так сказать.
– Так вот где ты научился обращаться с лошадьми.
– Да, – Тайлер снова улыбнулся. – У меня это хорошо получалось.
– Если верить моей падчерице и Абелю, у тебя и сейчас это хорошо получается. – Джонас откашлялся. – А ты спрашивал Абеля о тех беременных женщинах? Которые жили здесь тридцать лет назад?
– Тридцать пять, – поправил Тайлер. – Нет, не спрашивал. Я хотел сначала поговорить с вами.
– Правильно. Я сам поговорю с ним. Старый Абель вряд ли что-то знает, а если знает, то скорее расскажет мне, а не какому-то незнакомцу.
Тайлер повернулся к Джонасу.
– Спасибо… – начал он и тут же осекся. Он увидел глаза старика – в них плескалась то ли ненависть, то ли страх, хотя тон, которым он говорил, был приятным и дружелюбным. Глаза Тайлера подозрительно сузились. Неужели старый сукин сын водит его за нос? И ему это почти удалось. Сейчас Тайлер с новой силой почувствовал, что Джонас Бэрон знает разгадку его рождения.
– Что-то не так, Кинкейд?
Все не так, подумал Тайлер, но вслух с улыбкой произнес:
– Нет, все в порядке. – Он протянул руку для рукопожатия. – Спасибо за помощь.
Джонас протянул свою руку, и Тайлер понял, что он с трудом заставил себя это сделать.
– Не за что. – Старик быстро отдернул руку и засунул ее в карман. – Спорю, ты сейчас отправишься в Джорджию, домой?
Тайлер выдержал паузу.
– Когда вы ставите на лошадь, вы всегда так уверены в выигрыше, Бэрон? Я бы на вашем месте не был столь самоуверен.
Последнее, что увидел Тайлер, выходя из комнаты, была самодовольная ухмылка, медленно сползающая с лица старика.
Тайлер удовлетворенно вздохнул и закрыл за собой дверь.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Кэтлин обернулась на захлопнувшуюся за ней дверь библиотеки.
– Ну и черт с вами обоими, – пробормотала она.
Тайлер Кинкейд и ее отчим стоят друг друга. Упрямые, высокомерные, самонадеянные… ослы. Если она хоть чуточку разбирается в людях, то к концу разговора эти двое снова сцепятся. И на этот раз некому будет их разнять.
Она представила себе их вцепившимися друг другу в глотку и злорадно улыбнулась. Так им и надо: Джонасу за то, что решил ее защищать, когда она вовсе не нуждалась в защите, а Тайлеру за то, что посмел обнимать и целовать ее, когда она этого вовсе не хотела и вырывалась изо всех сил…
Кэтлин замерла посреди коридора.
Она ведь вырывалась, да? Конечно. Она сражалась, как львица. Она не хотела, чтобы Тайлер касался и целовал ее, не хотела чувствовать его руки на своей обнаженной коже и его губы, теплые и страстные, на своих…
– Кэти?
От неожиданности Кэтлин вздрогнула и резко обернулась. В дверях столовой стояла ее мачеха с насмешливой улыбкой на губах.
– Марта. – Кэтлин заставила себя улыбнуться в ответ. – Я… я не ожидала тебя увидеть.
– Второй раунд уже начался? – Марта кивнула в сторону библиотеки.
– Раунд? А-а, ты имеешь в виду Джонаса и Тайлера Кинкейда. – Кэтлин засмеялась. – Да, я как раз проводила мистера Кинкейда в библиотеку.
– Судя по отсутствию криков и грохота, они пока держат себя в руках. Я как раз собиралась выпить кофе. Присоединишься?
После секундного колебания Кэтлин согласилась:
– С удовольствием.
– Отлично. – Подхватив девушку под руку, Марта повела ее в столовую. – Ты в порядке? Сцена, имевшая место у общежития работников, была несколько… хмм… неожиданной.
– Кинкейд применил силу, – сдавленно произнесла Кэтлин.
– Неужели? Из того немногого, что я видела и что рассказал Джонас, вы с мистером Кинкейдом действовали по обоюдному согласию и к обоюдному удовольствию. – Марта подвела Кэтлин к стулу. – Но, вероятно, я ошибаюсь.
Кэтлин упала на стул и вытянула ноги.
– Ты действительно ошибаешься, – спокойно произнесла она, пока Марта разливала кофе. – Тайлер Кинкейд схватил меня и… и… – Она наткнулась на взгляд мачехи и покраснела. – Ладно, ладно. Он поцеловал меня, я тоже поцеловала его, но только потому, что он застал меня врасплох.
– Ну и черт с вами обоими, – пробормотала она.
Тайлер Кинкейд и ее отчим стоят друг друга. Упрямые, высокомерные, самонадеянные… ослы. Если она хоть чуточку разбирается в людях, то к концу разговора эти двое снова сцепятся. И на этот раз некому будет их разнять.
Она представила себе их вцепившимися друг другу в глотку и злорадно улыбнулась. Так им и надо: Джонасу за то, что решил ее защищать, когда она вовсе не нуждалась в защите, а Тайлеру за то, что посмел обнимать и целовать ее, когда она этого вовсе не хотела и вырывалась изо всех сил…
Кэтлин замерла посреди коридора.
Она ведь вырывалась, да? Конечно. Она сражалась, как львица. Она не хотела, чтобы Тайлер касался и целовал ее, не хотела чувствовать его руки на своей обнаженной коже и его губы, теплые и страстные, на своих…
– Кэти?
От неожиданности Кэтлин вздрогнула и резко обернулась. В дверях столовой стояла ее мачеха с насмешливой улыбкой на губах.
– Марта. – Кэтлин заставила себя улыбнуться в ответ. – Я… я не ожидала тебя увидеть.
– Второй раунд уже начался? – Марта кивнула в сторону библиотеки.
– Раунд? А-а, ты имеешь в виду Джонаса и Тайлера Кинкейда. – Кэтлин засмеялась. – Да, я как раз проводила мистера Кинкейда в библиотеку.
– Судя по отсутствию криков и грохота, они пока держат себя в руках. Я как раз собиралась выпить кофе. Присоединишься?
После секундного колебания Кэтлин согласилась:
– С удовольствием.
– Отлично. – Подхватив девушку под руку, Марта повела ее в столовую. – Ты в порядке? Сцена, имевшая место у общежития работников, была несколько… хмм… неожиданной.
– Кинкейд применил силу, – сдавленно произнесла Кэтлин.
– Неужели? Из того немногого, что я видела и что рассказал Джонас, вы с мистером Кинкейдом действовали по обоюдному согласию и к обоюдному удовольствию. – Марта подвела Кэтлин к стулу. – Но, вероятно, я ошибаюсь.
Кэтлин упала на стул и вытянула ноги.
– Ты действительно ошибаешься, – спокойно произнесла она, пока Марта разливала кофе. – Тайлер Кинкейд схватил меня и… и… – Она наткнулась на взгляд мачехи и покраснела. – Ладно, ладно. Он поцеловал меня, я тоже поцеловала его, но только потому, что он застал меня врасплох.