Матюхин Леонид. Тридцать сребренников рублями (= Кинжал)

   - Куда? - объехав "КамАЗ", спросил Дениса Гапонов.
   - Давай дальше вдоль магазинов, а потом свернешь налево.
   Попетляв затем некоторое время между домами, они вскоре оставили машину в одном из дворов и пешком вышли на улицу.
   - Чего это ты вдруг засуетился? Что там случилось? - наконец поинтересовался Миха.
   - Я тебе не рассказывал, как позавчера на нас напали? Это когда убили моего друга? - вопросом на вопрос ответил Денис.
   - Нет. Не в курсе.
   - Короче, когда мы с тобой там разговаривали, к тротуару позади тебя подъехала милицейская машина. Из неё вышли трое в форме и направились к нам. Одного из них я сразу же узнал. Узнал несмотря на милицейскую форму. Наверное - по подбородку и по глазам. А может быть - просто интуиция сработала. Я уверен, это был тот гад, что стрелял в нас из окна джипа.
   - Думаешь, они искали тебя? - спросил Гапонов.
   - Нет. Уверен, что нет, не меня. Искали они тебя, Миха. Во всяком случае, нетрудно было понять, что ориентировались они на твои габариты, на твою фигуру.
   - А может, все-таки, заметили именно тебя? Опознали коллеги-менты, так сказать?
   - Не думаю, - покачал головой Доро. - Ни один из них и не глядел на меня.
   - Но как они могли узнать, где меня искать?
   - Как, как... Откуда мне знать, как? Может быть и верно, твой телефон прослушивают... Вот и прикатили поглядеть, с кем это ты там у "Саян" встречаешься. Удовлетворить свое любопытство, так сказать. - Денис помолчал секунду и предложил. - Ладно. Ты сейчас заходишь вон в тот подъезд у арки и там меня ждешь. Я же пока схожу за своей машиной. Если все будет нормально, вернусь минут через пятнадцать-двадцать. Если через это время меня не будет, действуй по обстоятельствам. Но, рекомендую, на пару месяцев исчезни из города. Так будет полезней для твоего здоровья. Понял?
   Гапонов кивнул.
   - Значит, жди. А чтобы не скучать в мое отсутствие, возьми ручку и нарисуй мне, где находится гараж, в котором твой Витек содержит "Линкольн", - продолжил Денис. - Да заодно запиши мне номер телефона сестры Лиса.
   Когда через некоторое время Доро на "Тойоте" приблизился к дому, где в крайнем подъезде его дожидался Гапонов, навстречу ему медленно прокатил милицейский "Форд". Очевидно, его пассажиры ещё не потеряли надежды обнаружить беглецов и на всякий случай продолжали "утюжить" окрестности. Денис проехал по проезду дальше вдоль домов, а затем остановился. Подождав, пока милицейская машина скроется из поля зрения, он развернулся и вернулся к арке. А ещё через пару минут они с Гапоновым уже ехали в сторону центра.
   - Высадишь меня у станции метро "Шоссе Энтузиастов", - попросил Миха. - Дальше я доберусь сам.
   - Где я потом тебя смогу найти? - поинтересовался Денис.
   - Нечего меня больше искать, - решил Миха - Перебьешься и без меня. А то по твоей милости я и так по уши в дерьме. Так что, следуя твоему же совету, некоторое время постараюсь тут не светиться.
   - Ну и молодец, - одобрил Денис. - Не забудь, что как на работу, так и домой тебе лучше всего звонить из телефонов-автоматов.
   - Не учи, как говорится, ученого... У меня есть добрые кореша. Положусь на них. А они уж позаботятся обо всем.
   Некоторое время они ехали молча.
   - Тут тебе проезд к гаражу, где стоит "Линкольн", а также Люськин телефон, - кладя на сиденье рядом с собой листок бумаги, прервал Миха затянувшуюся паузу. - И ещё одно...
   Гапонов снова замолчал, явно сомневаясь, стоит ли говорить дальше.
   Денис спокойно сидел за рулем, ожидая, когда автомобили, стоящие перед ними у перекрестка на красный свет, начнут поворачивать налево. Он чувствовал, что не стоит торопить Гапонова, не стоит проявлять особого интереса, поскольку таким образом можно нарушить не в свою пользу обуревающие его пассажира сомнения.
   - Так вот, что я хочу ещё сказать... - Миха вновь замолчал, а затем решительно продолжил, - Не помню уж, как это было, но только однажды Витек вскользь заметил, будто ему часто приходится ездить по Дмитровскому шоссе. Я так понял, что у его шефа где-то по этому направлению есть загородный дом... Ну этот, как его? Коттедж. Хотя, может, и просто зимняя дача.
   - Конкретных мест он никаких не называл?
   - Нет, не было никаких названий. Это точно. Но, как я понял, на той даче вроде бы есть московский телефон. То есть шеф, когда ему нужно, без всяких проблем напрямую связывается оттуда по телефону с Витьком.
   Высадив Гапонова у ближайшей станции метро, Денис направился в сторону проспекта Мира. Вспомнив, как искренне обрадовалась Лида прошлый раз цветам, Доро решил по пути вновь приобрести молодой женщине красивый букет. Поэтому, остановив машину у ближайшей уставленной киосками площадки, он направился к стоявшей несколько в стороне остекленной будочке, над которой под воздушным шариком висел букет искусственных цветов. Там с помощью молоденькой продавщицы Доро подобрал букет "со значением", а затем прошелся по киоскам и купил в одном из них ещё коробку хороших конфет. "Вооружившись" подобным образом, Денис пошел назад к машине.
   Он уже достал ключи, чтобы открыть дверцу, как неожиданно его внимание привлек стоявший перед его "Тойотой" автомобиль. Он не сразу понял, что именно показалось ему необычным, но эта заурядная серая машина почему-то внезапно отвлекла Дениса от его мыслей. Она почему-то сразу показалась ему необычайно знакомой. Он замер, непроизвольно разглядывая один из миллионных "шедевров" Волжского автозавода. Что же ему показалось необычным в этой машине? Скорее всего то, что машина была очень уж похожа на его собственную. Доро пригляделся внимательнее. Да, это несомненно был его собственный "Жигуль". Он не мог не узнать его немного деформированный справа задний бампер. К тому же номера - его номера! Так что не вызывало сомнения, что тут стоял его собственный автомобиль. Но тогда возникал вопрос, каким образом машина, оставленная им в гараже у Инны в Икше, могла оказаться тут? Непроизвольно Денис сделал несколько шагов вперед по направлении к трем стоявшим у дверцы его "Жигулей" мужикам. Те о чем-то спорили.
   - Ваши документы? - сунув руку за пазуху, спросил Денис.
   - Прорезался наконец, - кивнув в сторону Дениса, с ухмылкой бросил тот, что стоял лицом к Денису. - В ты говорил - не появится.
   Два других оглянулись. Денис увидел устремленные на него внимательные глаза. Он узнал их. Это лицо, эти глаза он уже видел. Но вот только теперь никак не мог вспомнить - где. Где, при каких обстоятельствах он встречался с этим человеком? Где видел он это лицо с тонкими правильнымитонким чертами, с широко расставленными умными глазами и с маленькими аккуратными усиками? Вне всякого сомнения это лицо было ему знакомо.
   - Ты выиграл, - неожиданно широко и радостно улыбнулся усатый.
   А третий - крепко сбитый парень лет двадцати пяти, согласно кивнул и прокомментировал:
   - И то верно. Он у нас психо-олог...
   В тот же момент перед глазами Доро яркими сполохами северного сияния расцветилось небо и затем все провалилось в непроглядную четную тьму.
   * * *
   Когда Денис пришел в себя, он лежал ничком на чем-то твердом и холодном. В прохладном воздухе ощущался устоявшийся запах сырости и чего-то кислого. В голове его гудело как в железнодорожном тоннеле при приближении поезда. Доро приоткрыл глаза, но вокруг ничего не было видно. Кругом царила не меньшая темнота, чем в том же тоннеле в самую темную ночь, да ещё и при отключенном освещении. Лишь по временам на этом темном фоне изредка вспыхивали и затем медленно гасли маленькие яркие звездочки. И чем больше вглядывался в темноту Денис, тем больше становилось этих вспышек. Но что удивительно - крохотные мерцающие звездочки не пропадали и тогда, когда он закрывал глаза. "Это шутки моего сознания, - понял Денис. - Нет никаких вспышек. Есть только темнота".
   Все тело и лицо Дениса противно саднили. Но почему-то особенно болели ноги. Точнее, понял Доро, боль исходила от лодыжек. Казалось, будто в них впивались тысячи иголок, что лодыжки прижигали раскаленным железом или даже обмотали смоченной кислотой колючей проволокой. Во всяком случае любая попытка изменить позу и положить ноги по-другому вызвала лишь усиление боли.
   Преодолевая переполнявшую его слабость, Денис попытался изменить позу, но тут же понял, что это ему вряд ли удастся: судя по всему, прежде чем бросить в эту гудящую темноту, его спеленали более чем надежно. Так надежно, что с лодыжками явно переусердствовали... Хотя - почему переусердствовали? Едва ли этих людей особенно беспокоили его ноги, да и вообще его будущее. Скорее всего, они не сомневаются, что как раз его-то, этого будущего, у него и нет. Так что тех, кто "занимался" им накануне, не особенно заботило, насколько комфортно он будет чувствовать себя в этих тугих путах...
   Помимо боли в лодыжках, ему очень мешал сосредоточиться шум. Он был негромким и утомительно монотонным. И трудно было понять, откуда, с какой стороны исходил этот звук. Казалось, он пульсировал в такт с биением его сердца, становясь то громче, то тише. А может, и не было никакого звука? Может, гудением была наполнена лишь его собственная голова? Скорее всего, так оно и было. Вокруг почти наверняка царила тишина. Тишина настолько гулкая, что полное отсутствие каких-либо звуков казалось невыносимым и как бы восполнялось гулом, порождаемым его воображением.
   Сосредоточиться на восприятии и осмысливании окружающего никак не удавалось. Мысли беспорядочно прыгали с пятого на десятое. А тут ещё эта боль в лодыжках... Ее практически наверняка вызывал тонкий туго затянутый шнур, либо что там у них оказалось под рукой, когда его, избитого и потерявшего от боли сознание, на всякий случай связывали по рукам и ногам.
   Дергаться и как истерик биться в бесполезных попытках освободиться от пут явно не имело никакого смысла. Поэтому для начала Денис глубоко вздохнул, расслабился и попытался восстановить в памяти недавние события.
   По всей видимости, его ударили сзади по голове, когда, оторопев от неожиданности, он тупо рассматривал свои припаркованные перед "Тойотой" "Жигули". Несмотря на то, что все это происходило средь бела дня практически в самом центре города, едва ли кто из случайных свидетелей этой сцены отважился поинтересоваться, что тут, собственно, происходит. Наверное, оказавшиеся поблизости прохожие потом не без удовольствия рассказывали своим знакомым и родственникам, как по пути в магазин или на работу наблюдали мафиозные разборки. Но ему, Доро, от этого нимало не легче. Ведь почти наверняка никто из этих людей не дал знать об увиденном в милицию. А если кто-нибудь и обратился туда, то это тоже мало что меняло в его положении. Денис понимал, что милиция едва ли будет заниматься поисками безымянного гражданина, якобы похищенного какими-то не менее анонимными неизвестными...
   Денис представил - после того, как он упал, получив по голове каким-то тяжелым предметом, его очевидно быстренько затащили в машину и тут же поехали. По дороге ему связали руки и ноги и засунули в рот кляп. Именно поэтому, когда он пришел в себя, ему так трудно было дышать. В рот ему, судя по всему, запихнули что-то вроде куска промасленной ветоши или рабочих рукавиц, а затем с головой прикрыли какой-то мешковиной.
   Денис попытался языком вытолкнуть изо рта тряпку, но безуспешно. Очевидно, он непроизвольно замычал или застонал при этом, поскольку его не особенно больно пнули под зад и чей-то несколько надтреснутый голос констатировал:
   - Очухался, кажись...
   - А что с ним, с козлом, станется? - прозвучал в ответ благодушный голос. - Мусора, они крепкие. Я, помнится, одного такого из "Калаша" так свинцом нагрузил, что его после этого было впору вместо грузила использовать. Так представляете, он, гад, потом ещё более суток прожил.
   - А ты что, все это время его за руку держал? - задорно хохотнул первый. - Пульс проверял?
   - Зачем пульс? Об этом на следующий день в газете писали. В "МК", уточнил обладатель благодушного баритона. - Так что и с этим мусорком ничего не случится. Нечего с ним особенно церемониться.
   - И все-таки, можно было и полегче, - включился в разговор третий. Было же приказано - привезти живым. А ты ему врезал так, будто перед тобой не человек, а бык на бойне...
   - А он и есть нечеловек, - рассудительно произнес голос, показавшийся Денису старческим. - Мусор, он и есть мусор. В любой одежде. Как ты его не одень.
   - Ладно. Коль он пришел в себя, то все в порядке, - заметил тот, кого Денис успел мысленно окрестить "защитничком", а затем добавил. - В любом случае заказ мы выполнили.
   Немного хрипловатый уверенный голос "защитничка" странным образом вызвал в памяти Дениса тонкое лицо с хрящеватым носом и небольшими усиками. Да, голос несомненно принадлежал этому человеку. Но почему все-таки эти действительно яркие черты казались ему знакомыми? Когда и где он мог встречаться с этим человеком?
   - В ты, брат, никак, на премиальные нацелился? - с долей иронии осведомился тот, чей голос казался старческим.
   - А неплохо бы. Хотя, гляди, как бы на нас штраф не наложили, - все так же не к месту радостно предположил тот, кого Денис успел мысленно окрестить "живчиком". - Ежели этот мент - тут Дениса снова несильно пнули потерял по твоей милости память, то точно нам платить придется. А в этом случае ты, Старый, наверняка заплатишь больше всех. Во-первых, свою долю, а во-вторых ещё компенсируешь нам все убытки.
   - Тьфу ты! Компенсируешь, компенсируешь... - передразнил надтреснутый голос, - По-человечески уж и говорить разучились. Как будто нельзя сказать по-русски - возместишь там, или восполнишь.
   - А ты как ни говори, только все равно наши денежки возвращать придется, ежели ты, балда старая, из этого деятеля память вышиб. - И "живчик" снова хохотнул.
   - Да говорю ж тебе, ничего с ним, с ментярой, не случится... - не совсем уверенно заверил остальных Старый и после короткой паузы добавил, Слышь, давится затычкой. Хрюкает, ну прям как поросенок какой.
   - Ну раз хрюкает, значит порядок, - согласился "живчик". - Значит, голос не потерял и будет петь песенки, когда мы разделывать его начнем.
   Покрывавшая голову Доро ткань внезапно приподнялась и Денис непроизвольно зажмурил глаза от ударившего ему в лицо света. Сквозь полуприкрытые веки он увидел склоняющееся над ним лицо.
   - Ну ты, хорек вонючий! - голос несомненно принадлежал "живчику", Открывай гляделки-то! Нечего институткой в обмороке прикидываться. Я ж вижу, что ты уже очухался. Так что кончай в жука навозного играть.
   Денис несколько повернул голову и открыл глаза. Он увидел, что сверху к нему склоняется лицо одного из тех, кто недавно стоял рядом с его машиной. Молодой мужик склонялся над ним с сидения и внимательно разглядывал лежащего у него в ногах пленника.
   - Точно, оклемался, - удовлетворенно констатировал он и вновь набросил на голову Дениса снятый на время полог. - Так что, Старый, скорее всего тебе раскошеливаться не придется.
   - А шел бы ты... - беззлобно бросил Старый. - Тоже, нашелся мне ещё умник.
   Они продолжали свою судя по всему привычную для них пикировку, однако Доро уже не слушал их. Коротких мгновений, в течение которых он имел возможность посмотреть в лицо одного из своих похитителей, хватило на то, чтобы понять - его везут не в его "Жигулях" и не в "Тойоте". Скорее всего, он валялся сзади между сидений какого-то джипа. Едва ли его сразу отволокли в эту машину. Логичнее было предположить, что за время, пока он был без сознания, его, Дениса, отвезли на одну из ближайших улиц, где и перегрузили в другой автомобиль.
   И снова Доро вспомнил тонкое лицо с аккуратными усиками и широко расставленными умными глазами. Но теперь он знал, почему оно показалось ему знакомым. Этого человека он встречал по крайней мере дважды. Когда-то, достаточно давно, они встречались в Чечне. Да-да, однажды к Вадимцеву приезжали из штаба офицеры, и среди них находился этот человек. Вот только его лицо в то время ещё не украшали усы и был он тогда существенно моложе. Но сомнений в том, что первый раз они столкнулись именно тогда, практически не оставалось. И вообще, было странным, что он до сих пор не мог вспомнить это характерное хищное лицо с несколько надменным взглядом. Тем более, что ему приходилось ещё раз видеть его - во время похорон Вадимцева. Хотя что ж тут удивляться, присутствие на кладбище боевого офицера наверняка в тот раз не воспринималось им как нечто экстраординарное.
   "Опять, - подумал Денис, - Когда же это кончится? Опять Чечня..."
   Вскоре машина остановилась. Двигатель не заглушили. Судя по тому, как хлопнула дверца, кто-то - скорее всего шофер - вышел. А через несколько минут дверца вновь открылась и несколько хрипловатый мужской голос объявил:
   - Все. Порядок. Можем двигать дальше.
   - А чего ему от тебя нужно-то было? - поинтересовался Старый.
   - Да ничего. Тормознул на всякий случай. Они ведь любят останавливать иномарки - можно с хозяина сшибить чего, или ещё вдруг повезет и при проверке обнаружится, что тачка краденая...
   "Значит, едут на своей, - отметил Денис. - Видимо, эти покруче и повыше уровнем, чем друзья Михи Маленького. Во всяком случае, уверены в себе и не боятся встреч с ГАИ".
   Приблизительно минут через двадцать пять-тридцать после того, как они отъехали от поста, машина остановилась. Судя по наступившей после езды тишине, они съехали с основной трассы и находились где-то за городом. Во всяком случае, не было слышно ни шума транспортных потоков, ни голосов прохожих, ни других специфически городских звуков.
   Пассажиры машины вышли, предоставив Доро безрадостную возможность без помех подумать об ожидавшей его в ближайшее время участи. И судя по всему, будущее ничего хорошего ему не предвещало. Скорее всего "заказчик", по приказу которого его куда-то везли, не ставил целью заполучить себе столь оригинальным образом в его лице почетного гостя на семейном торжестве... И что самое неприятное, так это испытываемое Доро чувство полнейшей беспомощности, когда он ощущал себя чуть ли не перевернутой на спину черепахой, которую приготовили для супа и вот-вот швырнут в кипяток со специями.
   Размышления Дениса прервали прозвучавшие поблизости шаги. Дверца распахнулась и чьи-то руки бесцеремонно приподняли его голову и обмотали её несколькими слоями прикрывавшей её прежде ткани. Затем распахнулась вторая дверца и после непродолжительных манипуляций со стягивающими ноги Доро путами их развязали. После этого кто-то схватил Дениса за связанные за спиной руки и с силой потянул вверх - "Поднимайся, приехали."
   Как показалось Денису, вели его довольно долго. Вначале они шли по покрытой ледяными надолбами неровной поверхности, затем предупредили о высоком пороге, и ввели в какое-то помещение. Доро показалось странным, что воздух тут был таким же свежим и холодным, как и на улице. Шаги идущих отзывались тут негромким но гулким эхом. Очевидно, помещение было высоким и практически пустым. Что это - недостроенный спортивный зал? Цех? Ангар? Или опустошенное за зиму овощехранилище? Во всяком случае температура здесь со всей очевидностью свидетельствовала о том, что ввели его не в жилое помещение.
   Через некоторое время Доро провели ещё через одни двери и тут ему в лицо пахнуло теплом.
   - Снимай с него "паранджу", - прозвучал голос "живчика". - Полюбуемся на нашего красавца.
   ГЛАВА 21
   Допрос с пристрастием. В подвале. Маленькие хитрости.
   Когда с лица Дениса убрали закрученную вокруг головы тряпку, он увидел, что находится в небольшой комнате с неоштукатуренными кирпичными стенами. Перед ним стоял видавший виды письменный стол, за которым восседал абсолютно седой человек лет пятидесяти с небольшим. Судя по всему, короткий нос сего господина перебивали не один раз. А его несколько раскосые глаза неоспоримо свидетельствовали о наличии в нем доброй толики восточной крови. Несмотря на то, что в комнате было никак не меньше двадцати градусов тепла, человек почему-то оставался в пушистой шапке-ушанке.
   - Приехали, милок, - оповестил он, и Денис по голосу узнал Старого. Садись пока, в ногах правды нет.
   Под колени Доро уперлось что-то твердое и, подчиняясь давящим на плечи рукам, он резко опустился на подставленный ему табурет.
   - Так вот, любезный, пришла пора рассчитываться по разным счетам, продолжал меж тем Старый. - Ты как, готов очистить душу, или собираешься нераскаянным перейти в другой мир?
   Денис молчал.
   - Да выньте вы ему кляп изо рта! - сообразив, что пленник попросту не в состоянии отвечать ему, сердито приказал Старый. - Нам же с ним погутарить требуется.
   - Ишь ты, раскомандовался, - негромко произнесли за спиной Доро, и появившийся справа парень в легком спортивном костюме вытащил кляп и бросил его на пол, после чего вновь отступил назад.
   И лицо и голос парня были Денису незнакомы. По всей видимости, это был кто-то из тех, кто постоянно жил и работал тут.
   - Так я спрашиваю, ты как, готов рассчитываться со своими долгами? повторил свой вопрос Старый.
   - Что-то не припомню, чтобы я тебе что был должен, - ответил Денис, невольно подражая тону и манере говорить своего собеседника.
   - Это ты зря. Подумай хорошенько. Люди-человеки все друг другу что-нибудь, да должны. И хотя мы с тобой прежде и не встречались, я, например, твой должник, - и, спровоцировав таким образом вопрос, Старый замолчал, ожидая, когда он последует.
   - Это что ж ты мне задолжал? - не обманул его ожиданий Доро.
   - Да то же, что и любому другому менту - пулю в затылок, да осиновый кол в спину, - охотно пояснил Старый и, смачно сплюнув на пол, аккуратно растер плевок широким носком удобного ботинка.
   Несмотря на добродушный, почти ласковый тон, глаза Старого смотрели холодно и очень недобро. Казалось, что, разговаривая со своим собеседником, он мысленно примеряется, куда бы, в какую точку его тела всадить пулю или воткнуть нож. И Денис чувствовал, это была не игра, не поза. Сидевший перед ним за стареньким письменным столом человек испытывал к нему ненависть искреннюю и жгучую. Эта произраставшая почти что на генетическом уровне злоба к "сотрудникам" наверняка воспитывалась и пестовалась в этом человеке десятилетиями. И если бы на то была его воля, Старый уже бы давно убил его.
   - Понятно, - кивнул Денис, - Ты полагаешь, будто должен мне пулю. А мне, нужно понимать, следует тебе за это хвалебную поэму посвятить или по крайней мере денно и нощно молиться за твое здоровье. Так, что ли?
   - Вот-вот, вроде того. Поскольку ты и такие, как ты, не только мою, но и миллионы других жизней порушили. А за это когда-нибудь да и нужно ответ держать. Так что, дабы жизнь твоя закончилась на этом свете не слишком страшно, ты обязан быть со мной очень чутким и вежливым. Понял? И при этом честно и правдиво отвечать на все мои вопросы.
   - Что ж, начинай, гражданин начальник.
   - Куда девал шахский кинжал?
   - Какой, какой ты говоришь кинжал? - переспросил Денис.
   - Шахский, - повторил Старый. - Будто не знаешь. Тот, что из коллекции последнего шаха. И нечего прикидываться, будто тебе неизвестно, о чем идет речь.
   - Да я и не прикидываюсь. Просто действительно впервые слышу, что кинжал принадлежал шаху.
   - Ты мне зубы тут не заговаривай. Тебя спрашивают, где кинжал, вот и отвечай.
   - Думаю, кинжал у тех, кто убил Макса.
   - Не валяй дурака, фраерок! Меня не интересует, что ты там думаешь. И ты не хуже меня знаешь, что тем вечером кинжала у инвалида не было. Так что выкладывай - где он, у кого ты его спрятал.
   - А ты лучше спросил бы у Редина или у Лысого, куда они его подевали.
   - Хамишь, мусор, - констатировал Старый. - Смелым казаться хочешь... Только не понимаешь - ты не смелый, ты дурной. Тебе к смерти готовиться надобно, а ты гонор свой дурацкий напоказ выставляешь.
   Он замолчал. Молчал и Доро. Он прекрасно понимал, что шансов остаться в живых у него практически нет никаких. А вот уход из жизни может быть разным. Либо его будут долго и методично истязать, либо с ним разделаются сразу. Последний вариант был несомненно предпочтительнее. Было ясно, чтобы там пленник не говорил, чтобы не делал в этой ситуации, ничто уже не может спасти его. Все предопределено заранее. Даже если бы он униженно валялся в ногах у своих похитителей, это никоим образом не повлияло бы на их желание расправиться с ним. А коль так, конечно же лучше было постараться вывести их из себя. По крайней мере, при этом был шанс уйти из жизни без долгих мучений.
   - Если ты такой умный, то чего же у меня о кинжале спрашиваешь? усмехнулся Денис. - Может, ты сам со своими друзьями и припрятал где-нибудь дорогую вещицу? На будущее, так сказать. На черный день.
   - Рассчитываешь на легкую смерть? Хочешь разозлить меня? Так, умник? Но только зря стараешься. Не выйдет. Прежде чем принять смерть, ты у меня ещё помучаешься. И чем больше будешь меня злить, тем дольше и страшнее будут твои муки. Вот так-то вот... Ты лучше...
   В этот момент за спиной Доро раздался легкий скрип открываемой двери. Старый замолчал и после видимого колебания поднялся из-за стола.
   Появившийся в поле зрения Дениса высокий человек прошел мимо и остановился перед Доро. Это был тот, кого Денис мысленно называл "офицером" - мужчина с усиками, тонким интеллигентным лицом и с умным взглядом.
   - Ну что? - ни к кому конкретно не обращаясь, поинтересовался он.
   - Молчит, ублюдок, - пояснил ситуацию Старый.
   - А вот это вы зря, Денис Евгеньевич, - глядя в глаза Доро, покачал головой стоящий перед ним мужчина. - Вы же умный человек. Должны понимать "чистосердечное признание облегчит...". Ну и так далее. Все то, что обычно говорится в подобных случаях. Все это касается теперь и вас. Зачем вам лишние мучения из-за какой-то там безделушки? - Он помолчал немного. Подумайте хорошенько.