Матюхин Леонид. Удар в спину

   - А что за заграничная? - поинтересовался Антон.
   - Не знаю. Я в них не разбираюсь. Высокая такая. - Парень помолчал. У нас тут один мужик из городских живет. Могу поговорить с ним. Он меня уважает. Очень уважает.
   - Ну поговори.
   - Так... Значит, есть бабки?
   - Иди-иди, - поторопил Мишка.
   - Ладно. Только за заграничную - бутылка и три пива. Три.
   - Двигай. Получишь ты свое пиво, - вновь пообещал Филимонов.
   Ждать возвращения парня пришлось довольно долго. Антон уже решил, что парень попросту уснул где-нибудь по дороге, как со стороны кладбища на дороге появился автомобиль. Вскоре рядом с ними притормозил большой южнокорейский внедорожник с тонированными стеклами. Открылись передние дверцы и из них почти одновременно появились двое в спортивных костюмах. Один был их страждущим пива знакомцем, а второй - коротко постриженным круглолицым парнем с колючими настороженными глазами. При росте никак не меньше метра девяноста пяти он отличался весьма крепким телосложением. Куртка спортивного костюма туго обтягивала его богатырскую грудь. Лицо казалось грубо вырезанным из куска сероватого камня. Крупный подбородок был слегка выдвинут вперед и вправо, благодаря чему узкогубый рот парня казался слегка перекошенным. На костяшках пальцев левой руки вышедшего из левой дверцы человека виднелись следы какой-то не до конца выведенной татуировки.
   - Вам, что ли, в город? - сверху вниз глядя на стоящую перед ним троицу, каким-то необычно гулким голосом спросил гигант.
   - Подвезешь? - кивнул Мишка.
   - Может, и подвезу, - неопределенно ответил парень и почему-то поинтересовался, - А где осталась ваша тачка?
   - Там, - Филимонов кивнул в направлении, откуда приехал внедорожник. У выезда из леса.
   - А что за тачка-то?
   - "Жигуль". Так ты нас подбросишь, или как?
   - Могу, - кивнул здоровяк, - По сорок баксов с носа. А если хотите, чтобы взял ваш "Жигуль" на буксир - это обойдется вам... в двести сорок баксов.
   - Наш "Жигуль" можешь оставить себе в качестве бесплатного приложения, - бросил Филимонов и добавил, - Времени у нас нет. Понял? Так что поехали.
   - А-а... А как насчет расчета со мной? - напомнил парень в зимнем треухе.
   - Выдай ему, Антон, - приказал Мишка.
   - Мне семьдесят баксов авансом, - потребовал владелец внедорожника. И вот ещё что. По пути завернем на несколько минут к одному моему корешу. Это в пятнадцати минутах от трассы.
   - Говорю же, спешим мы очень, - напомнил Мишка.
   - Не устраивает - ищите другую тачку, - равнодушно бросил здоровяк и взялся за дверцу.
   - Ладно, - решил Филимонов. - Поехали.
   Парень в треухе, получивший за посредничество вожделенную бутылку и три банки пива, уже спешно удалялся, не попрощавшись, по тропинке за "аквариум" магазина.
   - Садитесь, - предложил владелец машины и извлек из кармана сотовый телефон.
   Пока друзья располагались в просторном салоне, парень с кем-то коротко переговорил по телефону, а затем занял место за рулем.
   Вскоре их джип уже шел по шоссе в сторону города. Судя по всему, владельца машины не особенно смущали ограничения скорости. Да и на дорожные знаки внимания он практически не обращал. Даже мимо контрольных постов дорожной службы парень проезжал, лишь очень незначительно снижая скорость.
   - Зачем рискуешь? - стирая пот со лба, поинтересовался Филимонов, когда они явно не недозволенной скорости проехали мимо первого поста. Тормознуть ведь могут.
   - Не бери в голову, - посоветовал водитель. - Меня не остановят.
   - Это почему же? - полюбопытствовал Антон.
   - По кочану. Знают меня потому что.
   - На пост может заглянуть начальство. Тогда и знакомого остановят, поделилась своими соображениями Ирина.
   - Остановят, так остановят, - пожал плечами парень. - Это уже мои проблемы. Вам-то чего?
   Этот его вопрос остался без ответа.
   Парень оказался не из разговорчивых. Пассажиры ещё пару раз пытались завязать с ним беседу, но водитель каждый раз отделывался односложными ответами.
   Не доезжая километров пятнадцати до города, парень притормозил и свернул вправо на разбитый проселок. Неровная дорога шла, петляя, между небольших перелесков. За очередным леском открывался вид на довольно большой пруд. Вдоль дальней его стороны стояли какие-то длинные строения.
   - Что там? - поинтересовался Антон. - Свиноферма, что ли?
   - Нет. Тут раньше пионерский лагерь был, - ответил парень.
   - А теперь что?
   - Да так, - пожал плечами водитель. - Сейчас увидишь.
   - Пива не хочешь? - внезапно вспомнил о запасах спиртного Мишка и попросил Ирину, - Передай-ка мне сумку.
   - Можно. Сейчас остановимся, тогда и попьем, - принял приглашение водитель.
   Бывший пионерский лагерь встречал их поваленным забором и зияющими пустотой оконными и дверными проемами. Крыши длинных одноэтажных строений по большей части также были разрушены. Лишь местами на потемневших от осадков стропилах ещё оставались небольшие осколки листов шифера. Но лучше всего тут сохранился длинный кирпичный туалет, стоящий, как бы замыкая проезд между корпусами, за рядом высоких пней в дальнем конце лагеря. Судя по всему, некогда лагерь скрывался в зелени, но после закрытия деревья и кусты были почему-то вырублены.
   Машина въехала на дорогу между корпусов и остановилась.
   - Давай, что ли, пива, - открывая свою дверцу, предложил парень.
   - Держи, - Филимонов вложил ему банку в огромную ручищу. - А где же твой приятель?
   - Вы пока можете размяться. Попейте пивка, - не отвечая на вопрос, заметил водитель. - А я сейчас вернусь.
   Тут же, у машины, он выпил пиво и скрылся в проходе между двумя соседними корпусами.
   - Что-то не нравится мне все это. Приготовь на всякий случай "пушку", - тихо бросил Антону Мишка. - А ты, Ириш, держи мою, - и он передал девушке свой пистолет.
   Доставать реквизированный автомат из лежавшей у него на коленях сумки Филимонов не стал, он лишь полностью расстегнул молнию и удобно расположил оружие поверх банок и бутылок.
   Прошло не более трех минут, как из прохода между корпусами появился их водитель в сопровождении ещё одного коротко стриженого здоровяка. Держа руки за спинами, они направились к машине. Причем владелец машины шел к водительской дверце, а его спутник - к передней правой.
   - Сзади, - прошептал Мишка.
   - Что - сзади? - не понял Антон.
   - Сзади ещё двое. Их я беру на себя.
   Еще двух парней, приближающихся к машине сзади, Мишка случайно заметил в зеркальце заднего вида.
   - На счет "три" выскакивайте из машины, приказал Филимонов. - Ваши те, кто спереди.
   Поставив сумку между сидений, Мишка достал из неё автомат, и начал не спеша выбираться на поросшую редкой и пожухлой травой землю. Он выходил из автомобиля, не глядя влево и опираясь правой рукой с зажатым в ней автоматом на сиденье. При этом он вел негромкий отсчет: "Раз. Два".
   Сидевший между Мишкой и Ириной Стахов сразу же передвинулся влево на место приятеля.
   (Три! - бросил Мишка, резко поворачиваясь через левое плечо назад, и удобно перехватывая автомат.
   В барабанные перепонки громко ударила дробь автоматной очереди.
   - Ложись! На землю! - прокричал Мишка и снова полоснул короткой очередью над головами застывших от неожиданности метрах в семи - десяти от него парней.
   Выскочившие с двух сторон автомобиля Антон и Ирина также на всякий случай по разу пальнули в воздух и согласно потребовали, чтобы их остолбеневшие от неожиданности визави также заняли горизонтальное положение.
   Все, наверное, обошлось бы без дополнительных выстрелов, если бы высокий спутник водителя не прыгнул бы вдруг быстрым козликом в сторону ближайшего дверного проема. Делая свой неожиданный для человека таких габаритов и массы прыжок, он одновременно вскидывал руку с пистолетом. Но выстрелить ему не удалось. Девушка выстрелила первой, и парень стал неуклюже валиться на землю. Могло показаться, будто он внезапно раздумал прятаться в дверном проеме - он резко развернулся и, пригнувшись, на мгновение замер, словно раздумывая, что ему предпринять теперь. Его неподвижность длилась доли секунды, по истечении которых он сделал вперед неуклюжий шаг и затем рухнул лицом в поросшие сорняком остатки старой клумбы.
   Их водитель замер, не спеша исполнять приказ Антона и удивленно наблюдая за приятелем, упавшим в паре метров от него на траву.
   - Брось оружие! Руки на затылок! - вновь повторил Антон и для пущей убедительности выпустил поверх головы гиганта ещё одну пулю. - И на колени!
   Шофер помедлил ещё несколько мгновений, будто желая убедиться в серьезности намерений своих противников. Затем он медленно вывел из-за спины руки, в которых не оказалось никакого оружия, поднял их вверх и спокойно положил ладонями на затылок.
   - Ну! - нетерпеливо поторопил его Стахов. - На землю!
   Парень осторожно опустился вначале на одно, а затем и на второе колено и после непродолжительной заминки уже без дополнительных приказов неловко упал лицом в траву.
   Судя по всему, на душевное равновесие Ирины не особенно повлиял парень, замертво рухнувший на землю после её выстрела. Во всяком случае, она явно не испытывала особых угрызений совести по поводу того, что ей пришлось убить человека.
   - Подбери пистолет и проверь, нет ли у нашего приятеля в карманах чего-нибудь интересного, - ровным голосом предложила она Антону.
   В это время Мишка прошел за спины лежащих головой в сторону машины парней. Антон услышал, как он спросил, пиная в лодыжку одного из лежащих:
   - Есть тут кто еще?
   Никто ему не ответил.
   - Ну-ну... Если что - первые пули ваши, - пообещал Мишка и позвал, Давай сюда, Антон.
   Стахов успел уже поднять с земли пистолет резвого напарника привезшего их в лагерь водителя и теперь неумело ощупывал карманы лежащего перед ним ничком гиганта. Помимо телефона и портмоне в них ничего интересного не обнаружилось.
   - Погляди у него под курткой за поясом, - деловито подсказала Ирина.
   За поясом также ничего не оказалось.
   - Я пока послежу за ним, - пообещала Ирина. - Иди. Тебя ждут. И телефон этого амбала прихвати с собой.
   Негостеприимным встречающим связали руки прочным шнуром, обнаружившимся в кармане одного из пленников, и заставили перейти в ближайший корпус. Тут их уложили "ромашкой" - ноги к центру - на покрытые толстым слоем пыли деревянные полы, после чего связали им ноги каждому в отдельности и всем вместе. В результате они лежали теперь лицом вниз на грязных полах и сверху напоминали собой что-то вроде эмблемы фирмы "Мерседес".
   - Теперь они не скоро освободятся, - завершив мучения с последним узлом, удовлетворенно заметил Мишка.
   - Зря вы это затеяли, мужики, - неожиданно подал голос привезший их в заброшенный лагерь гигант. - Точно говорю - зря.
   - А ты, никак, грозишь нам? - удивился Филимонов.
   Парень промолчал.
   - Пойди, погляди, нет ли тут ещё кого, - предложил Антону Мишка.
   Каждый корпус здесь представлял собой нечто вроде длинной и узкой коробки с двумя расположенными по центру здания друг напротив друга дверями и многочисленными широкими окнами. Прогнившие полы местами проломились и тут и там остатки половиц торчали вверх этакими темными наклонными торосами.
   Осторожно ступая, Антон подошел к ближайшему оконному проему и выглянул. Через ветви разросшегося кустарника можно было видеть свободное пространство, заваленное разбитым кирпичом, кусками штукатурки и осколками бетонных панелей. А несколько левее площадки со строительным мусором что-то блестело. Стахов отвел рукой мешавшую ему ветку и увидел стоявший метрах в десяти от него легковой автомобиль.
   - Там ещё машина, - объявил он. - Пойду погляжу. - И он перешагнул через остатки невысокого подоконника на улицу.
   За домом стояла старенькая "Мазда". Антон заглянул в машину. В ней никого не было. Тогда он открыл дверцу и сел за руль. Ключ торчал в замке зажигания. Молодой человек осторожно повернул его и поглядел на приборную доску. Затем он вытащил ключ из замка, положил его в карман и вышел из машины.
   Прежде чем вернуться в прохладу корпуса, Стахов ещё некоторое время постоял рядом с машиной, оглядывая окрестности. Затем он помахал следившему за ним из оконного проема Мишке и направился к следующему корпусу. Это строение было ещё в худшем состоянии, чем первое. Во всяком случае, внутри тут все выгорело, и от полов и опорных балок не оставалось никакого следа. Пустыми оказались и два корпуса, расположенные слева от проезда, на котором остановился их "джип". В одном из них на остатках полов валялись многочисленные спинки металлических кроватей. Необходимых для превращения их в предметы мебели панцирных сеток нигде не было видно. По всей видимости, их уже давно успели "оприходывать" для хозяйственных нужд жители соседних населенных пунктов.
   Завершив осмотр, Антон мимо привезшего их внедорожника и лежащего лицом в траве трупа вернулся к друзьям.
   - Скорее всего, эти деятели - он кивнул на лежащих на полу пленников приехали сюда незадолго перед нами.
   - С чего ты так решил? - полюбопытствовал Митшка.
   - Двигатель их "Мазды" ещё не успел остыть.
   Филимонов присел на корточки рядом с привезшим их сюда здоровяком.
   - Ну ты, хмырь, - он слегка пихнул его кулаком в плечо, - С чего это вдруг ты решил устроить нам тут такой шикарный прием?
   Здоровяк не спешил с ответом.
   - Молчишь? Ты на кого работаешь? - отвешивая парню звонкую затрещину, продолжал "входить с ним в контакт" Филимонов. - Кто приказал тебе везти нас сюда? Ну! - и он снова наградил лежащего подзатыльником.
   - Ты что, совсем дурной, что ли? - возмутился парень. - Ходит с полной сумкой баксов, а потом ещё спрашивает, отчего это его завезли не туда, куда ему хотелось...
   - С какой сумкой? - не понял Мишка.
   - С какой, какой... С твоей. Из которой ты ещё пиво выуживал.
   - Да с чего это ты взял, что в ней есть баксы?
   - Так ведь ты же сам об этом Федьке сказал, - утробно прогудел в пол парень.
   - Это тому поддатому от магазина, что ли? - сообразил Филимонов.
   - Ну да. Я же говорю - Федьке.
   - Ну-ну... - покачал головой Мишка. - Это в каком же нужно быть состоянии, чтобы померещилось такое?!!
   - Так что, значит, в сумке у тебя не бабки?
   - Бабки... Банки, а не бабки. С пивом банки. Понял? Да ещё с водярой две полбанки.
   Мишка выпрямился и кивнул в сторону выхода: "Пошли, ребята".
   - Эй, подожди! - позвал парень. - Ну, Федька и козел! - гигант немного помолчал, а потом поинтересовался, - А как же тачка, которую вы в лесу бросили? Ты ж её вроде как мне оставил?
   - Если выберешься отсюда, делай с ней, что хочешь. Мне-то что? Она ведь не моя. Кстати, прими к сведению, твою тачку я тоже не собираюсь ставить под охрану на стоянку.
   - Не разбей её только. Слышишь? А то!!!
   - А, шел бы ты... - ругнулся Мишка и вышел из корпуса.
   Прежде чем уехать, Филимонов зашел за корпус и некоторое время копался и колдовал под капотом "Мазды".
   - Я позаботился, чтобы после освобождения от пут эти деятели не сразу смогли уехать отсюда, - сообщил он, садясь за руль внедорожника.
   - С покойником им не до нас будет, - покачала головой Ирина. - Кстати, нам невредно будет избавиться по пути от твоего ствола, - добавила она, обращаясь к Левому.
   - Да уж. С собой его возить едва ли стоит, - согласился Филимонов.
   - Притормозишь у пруда, - предложил Антон. - Постараюсь забросить пушку подальше.
   - Приторможу, - пообещал Мишка и тронул машину с места.
   Их путешествие до города прошло достаточно спокойно. В результате через каких-нибудь двадцать минут их внедорожник остановился за мостом у оптовой ярмарки. Многочисленные машины стояли тут почти сплошным рядом вдоль тротуара. Молодым людям повезло - когда они медленно ехали вдоль забора ярмарки, буквально перед ними от тротуара отъехал груженый разнокалиберными коробками пикап. Мишка не замедлил воспользоваться этим обстоятельством и поставил машину на освободившееся место.
   На всякий случай он протер носовым платком рулевое колесо и все ручки, а также автомат. Сумку с автоматом было решено оставить в машине. "Береженого Бог бережет" - прокомментировал свое решение Мишка, покидая салон и прикрывая за собой дверцу.
   Молодые люди не спеша направились к автобусной остановке.
   - Где тебя можно будет потом найти, Ириш? - поинтересовался Филимонов.
   - Пока точно не знаю, - девушка пожала плечами. - На всякий случай запиши телефоны мамы. Дома я постараюсь в ближайшее время не появляться.
   Мишка кивнул в сторону Антона: "Он запишет".
   - Я полагал, что ты не собираешься показываться ни у матери, ни у своего приятеля, - удивленно поглядел на девушку Антон.
   - Не собираюсь. Но позвонить-то я им могу?
   - Можешь. Только имей в виду, что их телефоны могут прослушивать.
   - Естественно. На всякий случай запиши ещё один телефон. Это моя школьная подруга, - Ирина назвала номер. - Если я вам в ближайшие дни понадоблюсь, через неё вы сможете найти меня.
   - Заметано, - кивнул Филимонов. - Ну а со мной и Антоном - как договорились - связь по телефонам, которые у тебя уже есть.
   - Куда лучше? Домой? В офис?
   - Звони туда, где застанешь меня. Будишь звонить в офис, представишься секретарше как... как Инесса из Питера. Я предупрежу, чтобы в случае звонка Инессы тебя немедленно соединили со мной. Но все-таки лучше, если будешь звонить по сотовому.
   После того, как Ирина уехала автобусом, Антон остановил первую попавшуюся машину и назвал адрес своего офиса
   - Дай-ка мне телефон, - попросил Мишку Антон.
   - Держи. Передавай от меня приветы.
   - Я не домой.
   - Понимаю. Привет Витке.
   Увы, ни дома, ни на работе Виты не оказалось. "Позвоните вечером, предложил выразительный мужской голос и после непродолжительной паузы добавил, - Лучше всего, после восьми".
   Антон набрал номер служебного телефона жены.
   - Здравствуй. Это я, - поприветствовал он супругу.
   - Ты уже вернулся? - озабоченно поинтересовалась та, поскольку во время последнего телефонного разговора Антон, звонивший ей из леса вскоре после пленения Ирины, объявил, что задержится по делам за городом на несколько дней.
   - Да, - после непродолжительной заминки подтвердил Стахов. - Вернулся.
   - Сегодня... Когда тебя ждать сегодня?
   - Пока не знаю. Мне не звонили вчера или сегодня утром?
   - Тебя искал Рысанов. Александр Иванович.
   - А в чем дело?
   - Не знаю, - ответила Лида. - Он звонил и вчера и сегодня. И...
   - Да?
   - Ника неважно себя чувствует. Но ты не беспокойся. Ничего серьезного. Мама вызывала врача.
   - Так она у бабушки?
   - Да, - подтвердила Лида. - И просила передать тебе, чтобы ты заехал за ней туда.
   - Я сейчас перезвоню лапуле.
   - Не стоит. Мама только что уложила её спать. Давай договоримся так: когда освободишься, позвони мне и мы вместе заедем за Никой.
   - Я позвоню, - пообещал Антон. - Позвоню в любом случае.
   Завершив разговор, он некоторое время сидел в раздумье.
   - Что там с Никой-Вероникой? - поинтересовался Мишка.
   - Кажется, простудилась. Просит, чтобы я забрал её от бабушки.
   - Лучше не забирай пока. И Лидке скажи, чтобы была осторожна. Да распорядись, пусть твои красавцы не спускают с девки глаз.
   - Ладно, - Антон помолчал немного. - А сейчас завези меня в офис.
   - С какой стати? - удивленно поглядел на приятеля Мишка. - Мы же договорились - пока побудешь у меня.
   - Видимо, что-то случилось. Меня вчера и сегодня разыскивал Рысанов.
   - Так позвони и выясни, в чем там дело.
   - Лучше... - начал Антон, но Мишка не дал ему завершить мысль.
   - Лучше всего, если ты не будешь подставляться, - сердито глядя на приятеля, заявил он. - Плевать я хотел на твоего Рысанова, равно как и на все его проблемы.
   - Его проблемы - наши проблемы. Фирма-то принадлежит нам, а не ему, напомнил Стахов.
   - Причем тут фирма!!? Неужели не понимаешь, что речь сейчас идет о большем, чем интересы фирмы? Нам с тобой сейчас нужно срочно определяться, а ты...
   - Ладно, - и Антон набрал номер Рысанова, но того не оказалось на месте.
   Подождав немного, Стахов позвонил секретарше. Девушка сразу узнала голос начальства и заверила, что его зам будет на месте не позже чем через три четверти часа. "Проблемы? Да нет. Все как обычно".
   - Ну вот видишь, - Филимонов подмигнул и забрал у приятеля телефон. Можешь не дергаться.
   ГЛАВА 13
   Антон открыл глаза. Ощущение реальности происходящего, а также основные чувства и ощущения как-то уж очень медленно возвращались к нему. Это было похоже на работу компьютера, последовательно загружающего в после включения несколько обязательных программ. "Компьютер" был не очень совершенен, и "загрузка" шла бесконечно медленно и со сбоями.
   Первое, что дошло до затуманенного сознания Стахова - какой-то шум. Скорее всего, это был шум движущегося автомобиля. Легкие толчки и покачивание, которые он осознал затем, свидетельствовали о том, что он едет. Нет, не совсем так. Не он едет. Его везут. Везут на чем-то и куда-то. Но, что удивительно, - открыв глаза, он ровным счетом ничего не видел.
   Стахов вновь закрыл глаза, крепко смежил веки, а затем вновь распахнул их. Увы, ничего не изменилось. Кругом была все та же горячая непроницаемая темнота. Вот только вдруг резко заболела голова, и появилось чувство тошноты. Голова не просто болела. Она трещала, она раскалывалась от тяжелой давящей боли. Было такое впечатление, будто её сжимают стальные обручи. И эти обручи были живыми. Они пульсировали. Они по очереди сжимались и разжимались. И в соответствии с этими их пульсациями то усиливалась, то ненадолго стихала боль. Она не пропадала, а лишь становилась на короткое время не такой острой. Но обручи вскоре вновь сжимались, и от накатывающей тупой боли тошнило и хотелось кричать.
   В те короткие моменты, когда головная боль ослабевала, начинало надсадно ныть все тело. Это ощущение было не столь болезненно. С ним, наверное, можно было бы даже смириться. Однако следующий через короткие мгновения очередной приступ головной боли заставлял Антона забывать о том, что у него помимо головы есть ещё руки, ноги и туловище...
   Стахов попытался изменить позу - это ему не удалось. И затуманенный мозг не мог дать ответ на причины неудачи. Или его тело просто не хотело подчиняться ему, или что-то его удерживало. Все это напоминало ночные кошмары, когда нечто темное и тяжелое наваливается и полностью лишает спящего сил и воли. Вот только обычного в таких случаях ужаса Стахов не испытывал. Он лишь ощущал дискомфорт и, подчиняясь рефлексам, пытался изменить позу. Ему это не удалось в очередной раз, и он смирился с этим. Смирился в первую очередь потому, что любое - умственное или физическое усилие усиливало сосредоточенную в черепной коробке боль. Эта боль как бы жила там своей собственной жизнью. Она ворочалась там, дергалась и беззастенчиво брыкалась. И лучше было не тревожить её. В этом случае она несколько успокаивалась и не так безжалостно мучила его бедную голову.
   Меж тем его качающийся в темной тошнотворной темноте мозг отказывался воспринимать информацию от органов чувств. Он был занят самим собой, а точнее - поиском оптимальных отношений с терзающей его изнутри давящей болью. Поэтому он отказывался от анализа окружающего. Ему было не до таких мелочей.
   Скорее всего, промучившись так на грани между бредом и реальностью несколько секунд, Антон вновь "отключился". Подчиняясь некой программе самосохранения, его мозг просто "выключил" сознание. Во всяком случае, когда через некоторое время молодой человек вновь пришел в себя, то уже был способен - пусть и не очень четко - воспринимать окружающее.
   Кажется, он лежал на правом боку. Да, несомненно на правом, поскольку его правая щека покоилась на чем-то жестком, колючем и пахнущем землей и пылью. Желая перевернуться, Стахов сделал усилие, которое немедленно отозвалось стуком крови в висках, усилением головной боли и приступом тошноты. Однако изменить позу при этом ему так и не удалось. Тогда молодой человек попытался хотя бы пошевелить пальцами рук или ног. Но и это оказалось невозможным - он не ощущал ни рук, ни ног. "Не ампутировали же мне их!" - подумал он.
   В этой темноте помимо боли существовали лишь чувство тяжести да желание изменить позу. Но теперь это были уже не просто рефлексы. Его мозг уже пробуждался. Во всяком случае, теперь он был не просто куском изолированной от всего мира и страдающей от боли живой плоти. Теперь он ощущал себя частью тела. Мозг принадлежал человеку, и человеком этим был Антон Стахов.
   Антон оставил попытки перевернуться. По всей видимости, он был связан, и от длительного лежания в одной позе все его тело онемело. И это онемение странным образом захватывало и разум. По крайней мере, оно зацикливало его на неприятных ощущениях, тем самым все более и более усиливая их. Допускать этого не следовало. И коль скоро изменить позу не удавалось, ему, очевидно, надлежало по возможности расслабиться и привести свои мысли в относительный порядок.
   Итак, судя по всему, его везли в автомобиле. Мягкость хода и отсутствие характерных стуков и позвякиваний свидетельствовали о том, что это не был грузовик. Следовательно - либо его "упаковали" в какой-то ящик, либо, что ближе к истине, просто засунули в багажник. В пользу последнего предположения говорил и запах старой мешковины. Наверное, не желая запачкать машину, под него бросили несколько мешков для перевозки овощей. Скорее всего, мешки были из-под картофеля.
   Итак, теперь следовало попытался припомнить, что же предшествовало всему этому. Как он мог попасть в багажник? Он же ехал с Мишкой на попутке. Ехал к нему домой. Что же было потом? Что?