Страница:
После Чандрагупты II на престол взошел его сын Кумарагупта (415–454 гг.). В последние годы его правления Индия подверглась нашествию варваров – белых гуннов (хунов), возможно, относящихся к тем же племенам, которые в это время вторглись в пределы Римской империи, хотя с точностью этого утверждать нельзя. В ходе войны с хунами Кумарагупта умер, и на престол взошел его сын Скандагупта, правивший с 455-го по 467 г. Он сумел изгнать завоевателей и обеспечить в своих владениях мирную жизнь. После его смерти империя Гуптов пришла в упадок, а местные правители отдельных территорий провозгласили себя руководителями независимых государств[33].
Во времена нового нашествия гуннов не нашлось сильного лидера, который бы успешно возглавил сопротивление. К концу V в. на северо-западных территориях Индии, захваченных гуннами, воцарились страх и насилие. Буддийские монастыри и университеты были уничтожены, монахи и священнослужители подверглись репрессиям. Два гуннских правителя, Торамана и его сын Михиракула, вошли в историю как преследователи и гонители буддизма. Последний из них отличался особой жестокостью; он был изгнан с захваченных территорий гуптским царем Баладитьей, а около 530 г. гуннам было нанесено сокрушительное поражение правителем Мальвы Яшодхарманом, после чего они уже никогда не представляли серьезной угрозы для Индии[34].
Они, однако, способствовали ослаблению и ликвидации империи Гуптов, которая к 550 г. прекратила свое существование. До VIII в. в Магадхе правила династия, которая, возможно, не имела отношения к великим правителям династии Гуптов. К северу от Ганга возникло другое государство – государство Маукхариев со столицей в современном Канаудже, влияние которого постоянно увеличивалось. Также набирало силу государство с центром в современном Стханешваре, расположенном в районе водораздела между реками Сатледж и Джамна. На территориях Пенджаба, ранее захваченных гуннами, воцарился правитель Прабхакаравардхана, имевший отношение и к Гуптам, правившим в Магадхе, и к династии Маукхариев. После его смерти между Гуптами и Маукхариями разразилась война, причем новый правитель Стханешвара поддержал Гуптов. Однако и он, и правитель Маукхариев погибли во время этой войны, а поскольку у последнего не было наследника, оба государства были объединены в одно под властью Харши, второго сына Прабхакаравардханы[35].
Харша (606–647 гг.) взошел на трон в возрасте шестнадцати лет и в ходе своего правления отчасти возродил блеск и могущество империи Гуптов. По сравнению с предшественниками о нем сохранилось немало достоверной информации.
Подпись Харши, выполненная на медной гравировальной доске
Придворный поэт Бана довольно подробно описал восхождение Харши к власти и первый период его правления, последний же период обстоятельно описан китайским паломником Сюань Цзяном, который получил возможность жить и работать при дворе Харши. Харши не пытался воссоздать централизованное и жестко управляемое государство эпохи Гуптов. Его империя больше напоминала государства феодального типа, состоявшие из вассальных областей, которые Харша постоянно посещал, чтобы обеспечить контроль над ними.
Однако он не сумел добиться мира и безопасности в стране, как при Чандрагупте II. Если во времена Чандрагупты II, как отмечает уже упоминавшийся китайский буддист-паломник Фа Сянь, о грабителях и пиратах практически не было слышно, то во времена Харши они значительно активизировались. Также следует отметить, что, несмотря на силу, империи Харши не удалось распространить своего влияния на Декан[36].
Согласно описанию Сюань Цзяна, Харша как правитель отличался терпимостью и благородством, проявлял заботу о подданных. Он часто путешествовал по своим владениям, достаточно пышно и в окружении многочисленной богатой свиты, при этом, однако, часто останавливался около небольших жилищ простых людей, интересовался их жизнью, проблемами и пожеланиями. В его государство прибывало множество буддийских паломников для того, чтобы посетить буддийские святыни и возрожденные университеты. Во времена его царствования наблюдался экономический рост, активно развивалась торговля[37].
Период правления Харши отмечен недолгим возрождением имперского блеска и могущества. В это время поощрялись литература и различные виды искусства. Сам Харши был автором нескольких пьес и буддийских гимнов. Несмотря на его поддержку, буддизм, особенно в последние годы правления императоров, переживал период упадка. Получали распространение новые индийские культы и ритуалы, все чаще практиковался образ сати – самосожжение вдов на погребальном костре мужа. Когда Харши умер, не оставив наследника, его империя распалась на части, и индийскому правителю уже не суждено было воссоздать ее.
Глава 2
Природа и география
Религия и общество
Врожденное неравенство и неравноправие
Четыре основных общественных сословия
Неприкасаемые
Во времена нового нашествия гуннов не нашлось сильного лидера, который бы успешно возглавил сопротивление. К концу V в. на северо-западных территориях Индии, захваченных гуннами, воцарились страх и насилие. Буддийские монастыри и университеты были уничтожены, монахи и священнослужители подверглись репрессиям. Два гуннских правителя, Торамана и его сын Михиракула, вошли в историю как преследователи и гонители буддизма. Последний из них отличался особой жестокостью; он был изгнан с захваченных территорий гуптским царем Баладитьей, а около 530 г. гуннам было нанесено сокрушительное поражение правителем Мальвы Яшодхарманом, после чего они уже никогда не представляли серьезной угрозы для Индии[34].
Они, однако, способствовали ослаблению и ликвидации империи Гуптов, которая к 550 г. прекратила свое существование. До VIII в. в Магадхе правила династия, которая, возможно, не имела отношения к великим правителям династии Гуптов. К северу от Ганга возникло другое государство – государство Маукхариев со столицей в современном Канаудже, влияние которого постоянно увеличивалось. Также набирало силу государство с центром в современном Стханешваре, расположенном в районе водораздела между реками Сатледж и Джамна. На территориях Пенджаба, ранее захваченных гуннами, воцарился правитель Прабхакаравардхана, имевший отношение и к Гуптам, правившим в Магадхе, и к династии Маукхариев. После его смерти между Гуптами и Маукхариями разразилась война, причем новый правитель Стханешвара поддержал Гуптов. Однако и он, и правитель Маукхариев погибли во время этой войны, а поскольку у последнего не было наследника, оба государства были объединены в одно под властью Харши, второго сына Прабхакаравардханы[35].
Харша (606–647 гг.) взошел на трон в возрасте шестнадцати лет и в ходе своего правления отчасти возродил блеск и могущество империи Гуптов. По сравнению с предшественниками о нем сохранилось немало достоверной информации.
Подпись Харши, выполненная на медной гравировальной доске
Придворный поэт Бана довольно подробно описал восхождение Харши к власти и первый период его правления, последний же период обстоятельно описан китайским паломником Сюань Цзяном, который получил возможность жить и работать при дворе Харши. Харши не пытался воссоздать централизованное и жестко управляемое государство эпохи Гуптов. Его империя больше напоминала государства феодального типа, состоявшие из вассальных областей, которые Харша постоянно посещал, чтобы обеспечить контроль над ними.
Однако он не сумел добиться мира и безопасности в стране, как при Чандрагупте II. Если во времена Чандрагупты II, как отмечает уже упоминавшийся китайский буддист-паломник Фа Сянь, о грабителях и пиратах практически не было слышно, то во времена Харши они значительно активизировались. Также следует отметить, что, несмотря на силу, империи Харши не удалось распространить своего влияния на Декан[36].
Согласно описанию Сюань Цзяна, Харша как правитель отличался терпимостью и благородством, проявлял заботу о подданных. Он часто путешествовал по своим владениям, достаточно пышно и в окружении многочисленной богатой свиты, при этом, однако, часто останавливался около небольших жилищ простых людей, интересовался их жизнью, проблемами и пожеланиями. В его государство прибывало множество буддийских паломников для того, чтобы посетить буддийские святыни и возрожденные университеты. Во времена его царствования наблюдался экономический рост, активно развивалась торговля[37].
Период правления Харши отмечен недолгим возрождением имперского блеска и могущества. В это время поощрялись литература и различные виды искусства. Сам Харши был автором нескольких пьес и буддийских гимнов. Несмотря на его поддержку, буддизм, особенно в последние годы правления императоров, переживал период упадка. Получали распространение новые индийские культы и ритуалы, все чаще практиковался образ сати – самосожжение вдов на погребальном костре мужа. Когда Харши умер, не оставив наследника, его империя распалась на части, и индийскому правителю уже не суждено было воссоздать ее.
Глава 2
Жизненная среда
Природа и география
В представлении жителей Древней Индии их страну отделял от остального мира великий горный хребет – Гималаи. Огромные горы с покрытыми снегом вершинами сыграли особую роль в формировании индийского национального самосознания. Некоторые историки считают, что Гималаи, являясь физическим барьером между Индией и остальным миром, способствовали формированию уникальной индийской цивилизации. Такая точка зрения несколько преувеличена. Гималаи никогда не становились непреодолимой преградой на пути людей или веяний. Через горные перевалы на западе в Индию попадали все великие завоеватели, от ариев до мусульман. В Гималаях берут начало две великие речные системы Северной Индии, вдоль их плодородных берегов сформировались и расцвели уникальные цивилизации. Одна из таких рек – Инд – протекает по территории современного Пакистана. Она дала название сегодняшней Индии. На санскрите это звучит как Синдху (река), на персидском Хинду, на греческом Хитдикэ, на латинском Индиа. Пять великих притоков Инда – Джелум, Чинаб, Рави, Беас и Сатледж – протекают по территории Пенджаба («Пятиречья»), где около 2000 г. до н. э. высочайшего уровня развития достигла индская цивилизация, возникшая до появления в Индии ариев.
Бассейн Инда отделен пустыней и горными хребтами от великой равнины, по которой протекает Ганг и его приток Джамна. Район между этими двумя реками называется дхоаб (двуречье). Он простирался от сегодняшнего Дели на западе до Патны на востоке и назывался Арьяварта (страна ариев). Это был очень плодородный район, и поэтому всегда привлекал завоевателей, являясь для них лакомым куском. В устье, при впадении в Бенгальский залив, Ганг соединяется с Брахмапутрой, верховья которой расположены в Тибете.
К югу от Арьяварты простирается горный массив Виндхья. Эти горы с предгорьями из песчаника поднимаются на высоту 4800 м над уровнем моря; в свое время их покрывали густые, труднопроходимые джунгли, через которые было очень трудно в буквальном смысле слова продираться ариям, появившимся в Индии. К югу от этих гор находится Декан (юг), окаймленный с запада и востока горными цепями – Западными и Восточными Гатами (гата – лестница, ступенька). Западные Гаты простираются почти на тысячу километров вдоль побережья Аравийского моря. Эти горы с плоскими вершинами на протяжении всей истории служили Индии естественным защитным барьером. На 300 км южнее расположен Малабарский берег и историческая область Карнатик. Восточные Гаты не столь протяженные, как Западные; обе горных цепи встречаются в районе Нилгири («голубые горы»).
Главные реки Центральной и Южной Индии, за исключением Тапти и Нармады, текут с запада на восток и впадают в Бенгальский залив. Приток одной из них, Тунгабхадра, отделяет Декан от большой равнины, известной как Страна тамилов. Ее жители и сегодня сохранили свое культурное своеобразие и отличаются от населения северных районов страны. Группу народов, проживающих на юге Индии, называют дравидами. В отличие от северян они говорят на разных языках и имеют различные расовые корни. Жители, населявшие территорию, входившую в ареал Индской цивилизации, уничтоженной вторгнувшимися ариями около второго тысячелетия до н. э., представляли собой смешанный расовый тип, состоявший из средиземноморского компонента, представителей которого можно было встретить по всему Ближнему и Среднему Востоку, и протоавстралоидного, к которому относились люди, изначально населявшие Австралию. И сегодня жители Южной Индии относятся к расовому типу, имеющему эти корни.
Территория Индии с севера на юг простирается на 3200 км. Это обуславливает климатические различия между районами страны. На севере, в Гималаях, зимы холодные и морозные, подчас выпадает снег; в то время как на равнинах Северной Индии зимние дни просто прохладны, зато ночью бывает очень холодно. В то же время на севере стоит настоящая жара. В Декане разница между сезонами не столь значительна. На Тамильской равнине постоянно жарко, однако стрелка термометра никогда не поднимается так высоко, как на севере.
Жизнь в Индии всегда так или иначе была связана с наступлением дождей – муссонов, которые несли влагу, столь необходимую для урожая. В целом с октября до мая осадки выпадают редко, и в это время урожай можно выращивать лишь с помощью искусственного орошения. К концу этого периода жара усиливается, и в конце апреля температура на северных равнинах приближается к 40 °C, что сопровождается также сухими ветрами. Земля покрывается трещинами, животные умирают от жажды, люди прячутся в тень.
В конце июня проливается долгожданный дождь, земля буквально за день оживает и покрывается зеленью. Период муссонов длится обычно около двух месяцев, после чего дожди начинают постепенно сходить на нет. Индия – страна контрастов, и то, что несет жизнь, может одновременно нести и смерть. Реки выходят из берегов, часто случаются наводнения, большие территории оказываются под водой, что подчас приводит к настоящим бедствиям и разрушениям. Но в Индии муссонам всегда рады, их ждут с нетерпением, и, когда они наступают, люди благодарны богам.
Бассейн Инда отделен пустыней и горными хребтами от великой равнины, по которой протекает Ганг и его приток Джамна. Район между этими двумя реками называется дхоаб (двуречье). Он простирался от сегодняшнего Дели на западе до Патны на востоке и назывался Арьяварта (страна ариев). Это был очень плодородный район, и поэтому всегда привлекал завоевателей, являясь для них лакомым куском. В устье, при впадении в Бенгальский залив, Ганг соединяется с Брахмапутрой, верховья которой расположены в Тибете.
К югу от Арьяварты простирается горный массив Виндхья. Эти горы с предгорьями из песчаника поднимаются на высоту 4800 м над уровнем моря; в свое время их покрывали густые, труднопроходимые джунгли, через которые было очень трудно в буквальном смысле слова продираться ариям, появившимся в Индии. К югу от этих гор находится Декан (юг), окаймленный с запада и востока горными цепями – Западными и Восточными Гатами (гата – лестница, ступенька). Западные Гаты простираются почти на тысячу километров вдоль побережья Аравийского моря. Эти горы с плоскими вершинами на протяжении всей истории служили Индии естественным защитным барьером. На 300 км южнее расположен Малабарский берег и историческая область Карнатик. Восточные Гаты не столь протяженные, как Западные; обе горных цепи встречаются в районе Нилгири («голубые горы»).
Главные реки Центральной и Южной Индии, за исключением Тапти и Нармады, текут с запада на восток и впадают в Бенгальский залив. Приток одной из них, Тунгабхадра, отделяет Декан от большой равнины, известной как Страна тамилов. Ее жители и сегодня сохранили свое культурное своеобразие и отличаются от населения северных районов страны. Группу народов, проживающих на юге Индии, называют дравидами. В отличие от северян они говорят на разных языках и имеют различные расовые корни. Жители, населявшие территорию, входившую в ареал Индской цивилизации, уничтоженной вторгнувшимися ариями около второго тысячелетия до н. э., представляли собой смешанный расовый тип, состоявший из средиземноморского компонента, представителей которого можно было встретить по всему Ближнему и Среднему Востоку, и протоавстралоидного, к которому относились люди, изначально населявшие Австралию. И сегодня жители Южной Индии относятся к расовому типу, имеющему эти корни.
Территория Индии с севера на юг простирается на 3200 км. Это обуславливает климатические различия между районами страны. На севере, в Гималаях, зимы холодные и морозные, подчас выпадает снег; в то время как на равнинах Северной Индии зимние дни просто прохладны, зато ночью бывает очень холодно. В то же время на севере стоит настоящая жара. В Декане разница между сезонами не столь значительна. На Тамильской равнине постоянно жарко, однако стрелка термометра никогда не поднимается так высоко, как на севере.
Жизнь в Индии всегда так или иначе была связана с наступлением дождей – муссонов, которые несли влагу, столь необходимую для урожая. В целом с октября до мая осадки выпадают редко, и в это время урожай можно выращивать лишь с помощью искусственного орошения. К концу этого периода жара усиливается, и в конце апреля температура на северных равнинах приближается к 40 °C, что сопровождается также сухими ветрами. Земля покрывается трещинами, животные умирают от жажды, люди прячутся в тень.
В конце июня проливается долгожданный дождь, земля буквально за день оживает и покрывается зеленью. Период муссонов длится обычно около двух месяцев, после чего дожди начинают постепенно сходить на нет. Индия – страна контрастов, и то, что несет жизнь, может одновременно нести и смерть. Реки выходят из берегов, часто случаются наводнения, большие территории оказываются под водой, что подчас приводит к настоящим бедствиям и разрушениям. Но в Индии муссонам всегда рады, их ждут с нетерпением, и, когда они наступают, люди благодарны богам.
Религия и общество
Врожденное неравенство и неравноправие
Ни в одной другой цивилизации религия не играла такой глубокой роли и не проникала буквально в каждую пору общественной жизни, как в Индии. Она имела и имеет огромное значение для развития социума и формирования его структуры. В основе индийского общества лежала концепция неравенства и неравноправия людей с момента рождения. Существует жесткое деление на общественные сословия, каждому из которых предписаны определенные обязанности, и представители того или иного сословия должны им строго следовать в течение всей своей жизни.
Положение человека в обществе являлось следствием действия кармы, которая, в свою очередь, действовала на основе дхармы – универсального Священного Закона, определяющего всю жизнь и социума, и отдельного человека, закона, который невозможно обойти или избежать последствий его действия[38].
Если человек родился в рамках определенного сословия, это означало, что таково действие кармы и что человек обязан выполнять в течение своей жизни все обязанности, которые налагаются на представителя данного сословия. Уйти от этого можно было лишь через смерть и перерождение. Первоначально арии, заявляя о божественном происхождении деления общества на сословия, руководствовались сугубо расистскими мотивами[39]. Позднее, конечно, эта концепция оправдывала существование привилегированных слоев общества и вызывала естественные протесты – наиболее мощной и в известной степени успешной формой такого протеста стал буддизм.
Но именно благодаря тому, что она поддерживала и оправдывала существование привилегированных общественных групп, классов и сословий, эта концепция выжила и сохранилась.
Положение человека в обществе являлось следствием действия кармы, которая, в свою очередь, действовала на основе дхармы – универсального Священного Закона, определяющего всю жизнь и социума, и отдельного человека, закона, который невозможно обойти или избежать последствий его действия[38].
Если человек родился в рамках определенного сословия, это означало, что таково действие кармы и что человек обязан выполнять в течение своей жизни все обязанности, которые налагаются на представителя данного сословия. Уйти от этого можно было лишь через смерть и перерождение. Первоначально арии, заявляя о божественном происхождении деления общества на сословия, руководствовались сугубо расистскими мотивами[39]. Позднее, конечно, эта концепция оправдывала существование привилегированных слоев общества и вызывала естественные протесты – наиболее мощной и в известной степени успешной формой такого протеста стал буддизм.
Но именно благодаря тому, что она поддерживала и оправдывала существование привилегированных общественных групп, классов и сословий, эта концепция выжила и сохранилась.
Четыре основных общественных сословия
К концу ведического периода деление общества на четыре основных сословия уже воспринималось как безоговорочно и окончательно установленная божественная данность. По крайней мере, теоретически все арии должны были принадлежать к одному из четырех сословий, за исключением детей, аскетов и вдов. За пределами сословий оказывались представители захваченных племен, вообще лишенные общественного статуса. Хотя физически они существовали, но не имели никакого права принимать участие в религиозной жизни сообщества. Три высших сословия – брахманы, кшатрии и вайшьи – подчеркнуто отделялись от низшего сословия – шудр – при помощи церемонии посвящения, на которую имели право представители только трех высших сословий. Обязанности всех сословий были четко прописаны. Брахман должен проводить все свое время обучая и обучаясь, совершая обряд жертвоприношения, принимая и вручая дары. Кшатрий должен защищать людей, учиться совершать жертвоприношения. Вайшья должен совершать жертвоприношения и учиться, однако главной его задачей является разведение домашнего скота, земледелие и торговля; он также должен выполнять функции заимодавца. Задача шудры состоит в том, чтобы обслуживать три высших сословия.
Жизнь, конечно, отличалась от того идеального порядка, который рисовали составители законов и предписаний. Брахманы, разрабатывавшие эти законы, фактически создавали философскую утопию. В реальной жизни правила поведения как внутри одного сословия, так и между различными сословиями часто нарушались или просто игнорировались.
Два брахмана (снизу слева), сидящие перед царем
Брахманы подчеркивали, что имеют сверхъестественные способности, с помощью которых уничтожат тех правителей вместе с их армиями, которые посмеют покуситься на привилегии этого сословия. Они требовали полного подчинения и безоговорочного признания их высшего положения в обществе. Однако и высшее сословие делилось и было неоднородным. Некоторые брахманы были действительно учеными людьми, в то время как другие, жители деревень, ничем не отличались от обычных предсказателей. Несмотря на принадлежность к жреческому сословию, далеко не все брахманы становились жрецами – просто потому, что столько жрецов было не нужно. Некоторые выбирали путь отшельников и проводили свои дни среди густых лесов и диких животных. Другие жили обособленно за счет подарков и подношений от правителей и обывателей. Иные исполняли роль советников правителей, а бывали брахманы, которые становились основателями царских династий. Хотя брахманам запрещалось заниматься некоторыми видами деятельности, в том числе и сельским хозяйством, им доводилось выполнять самый широкий круг обязанностей; представители этого сословия работали даже в спецслужбах и разведке. Но чем бы брахман ни занимался, его запрещалось пытать или казнить; он также освобождался от налогов. Хотя четко не оговаривалось, может ли брахман, работающий в различных областях светской жизни, пользоваться теми же привилегиями и уважением, что и жрец, все-таки наибольшие привилегии имели те представители этого сословия, которые совершали обряды жертвоприношения и обучали.
Привилегии брахманов, конечно, вызывали зависть, и известны случаи довольно едких сатирических выпадов в литературных источниках в адрес тех брахманов, которые не выполняли должным образом своих обязанностей. Прямые нападки на брахманов можно встретить очень редко даже в буддийских текстах. В реальной жизни претензии брахманов на особые привилегии нередко игнорировались; все зависело от того, в какой степени почитали и опасались конкретного брахмана, верили в его сверхъестественные способности.
Кшатрий, «защитник людей», должен был управлять государством, участвовать в войнах и поддерживать мир. Безусловно, имел место конфликт между брахманами и кшатриями, вызванный борьбой за преобладающее положение в обществе, но, конечно, во времена Маурьев (начало периода, рассматриваемого в настоящей книге), брахманы, по крайней мере теоретически, находились на первом месте, хотя в практической жизни все зависело от того, какое положение занимал и каким влиянием пользовался тот или иной кшатрий. Хотя кшатрии считались военным сословием, не все из них становились воинами; некоторые купцами и ремесленниками. Правда, все кшатрии были обязаны пройти военную подготовку. К привилегиям, которыми обладали все кшатрии – даже занимающиеся торговлей, относилось их право на два вида брака: брак с похищением невесты и брак, когда невеста имела право сама выбирать суженого из группы претендентов.
Хотя вайшьи, так же как брахманы и кшатрии, имели право изучать священные тексты и проходить церемонию посвящения, их общественный статус был намного ниже. Первоначально вайшьи являлись земледельцами-общинниками, что, очевидно, и было причиной скромного общественного статуса этого сословия. Со временем, однако, положение существенно изменилось. Многие вайшьи стали преуспевающими и богатыми купцами и организовали могущественные гильдии. Именно от них получал финансовую поддержку буддизм и джайнизм во времена правления великих царей-буддистов; тогда вайшьи играли роль самой настоящей буржуазии. Согласно сохранившимся источникам, вайшьи оказывали существенное влияние на государственную жизнь, многие из них оказывали поддержку наукам и искусствам. Тем не менее дискриминация в отношении этого сословия сохранялась. Вайшьям приходилось платить больше налогов, чем остальным сословиям, что подтверждало их более низкую роль в общественной иерархии по сравнению с двумя высшими сословиями – брахманами и кшатриями.
Положение шудр вполне можно охарактеризовать словами «граждане второго сорта». Даже если люди, относящиеся к данному сословию, имели знатных предков и родителей, у них были те же права, что и у других, если они являлись незаконнорожденными. К сословию шудр практически относился любой, кто не пользовался «уважаемым» положением в обществе; это распространялось и на тех, кто отвергал предлагаемые брахманами изменения в традиционных канонических взглядах и верованиях и являлся своего рода старообрядцем. Шудры делились на две категории: «чистые» и «нечистые», в зависимости от традиций и обычаев данной местности и профессионального положения. «Нечистые» имели практически такой же статус, как и неприкасаемые. У шудр было очень мало прав и много обязанностей. Поскольку в соответствии с теорией кармы оказаться в сословии шудр мог лишь человек, совершавший злые поступки в прошлой жизни, в нынешней жизни шудры должны были накопить максимальный «капитал» из добрых дел, чтобы обеспечить себе лучшее положение в следующей жизни, – это и являлось их главной задачей.
Согласно брахманским текстам, шудра должен был питаться остатками со стола своего хозяина и носить его обноски. Брахман, убивший шудру, нес такое же наказание, как за убийство собаки или кошки. Считалось, что шудра должен быть просто слугой и не питать никаких надежд на улучшение своего положения. В жизни, конечно, все обстояло в значительной степени по-другому. Ряд представителей этого сословия стали купцами. Были случаи, когда шудры становились правителями[40].
Хотя шудры не имели права читать важнейшие священные тексты и даже слышать о них, они могли знакомиться с другими текстами. Закон обеспечивал их права как рабочих, и работодатели должны были заключать с ними договор, в котором оговаривались права и обязанности обеих сторон. Шудры, однако, были обязаны бесплатно работать на государство один или два дня в месяц.
Жизнь, конечно, отличалась от того идеального порядка, который рисовали составители законов и предписаний. Брахманы, разрабатывавшие эти законы, фактически создавали философскую утопию. В реальной жизни правила поведения как внутри одного сословия, так и между различными сословиями часто нарушались или просто игнорировались.
Два брахмана (снизу слева), сидящие перед царем
Брахманы подчеркивали, что имеют сверхъестественные способности, с помощью которых уничтожат тех правителей вместе с их армиями, которые посмеют покуситься на привилегии этого сословия. Они требовали полного подчинения и безоговорочного признания их высшего положения в обществе. Однако и высшее сословие делилось и было неоднородным. Некоторые брахманы были действительно учеными людьми, в то время как другие, жители деревень, ничем не отличались от обычных предсказателей. Несмотря на принадлежность к жреческому сословию, далеко не все брахманы становились жрецами – просто потому, что столько жрецов было не нужно. Некоторые выбирали путь отшельников и проводили свои дни среди густых лесов и диких животных. Другие жили обособленно за счет подарков и подношений от правителей и обывателей. Иные исполняли роль советников правителей, а бывали брахманы, которые становились основателями царских династий. Хотя брахманам запрещалось заниматься некоторыми видами деятельности, в том числе и сельским хозяйством, им доводилось выполнять самый широкий круг обязанностей; представители этого сословия работали даже в спецслужбах и разведке. Но чем бы брахман ни занимался, его запрещалось пытать или казнить; он также освобождался от налогов. Хотя четко не оговаривалось, может ли брахман, работающий в различных областях светской жизни, пользоваться теми же привилегиями и уважением, что и жрец, все-таки наибольшие привилегии имели те представители этого сословия, которые совершали обряды жертвоприношения и обучали.
Привилегии брахманов, конечно, вызывали зависть, и известны случаи довольно едких сатирических выпадов в литературных источниках в адрес тех брахманов, которые не выполняли должным образом своих обязанностей. Прямые нападки на брахманов можно встретить очень редко даже в буддийских текстах. В реальной жизни претензии брахманов на особые привилегии нередко игнорировались; все зависело от того, в какой степени почитали и опасались конкретного брахмана, верили в его сверхъестественные способности.
Кшатрий, «защитник людей», должен был управлять государством, участвовать в войнах и поддерживать мир. Безусловно, имел место конфликт между брахманами и кшатриями, вызванный борьбой за преобладающее положение в обществе, но, конечно, во времена Маурьев (начало периода, рассматриваемого в настоящей книге), брахманы, по крайней мере теоретически, находились на первом месте, хотя в практической жизни все зависело от того, какое положение занимал и каким влиянием пользовался тот или иной кшатрий. Хотя кшатрии считались военным сословием, не все из них становились воинами; некоторые купцами и ремесленниками. Правда, все кшатрии были обязаны пройти военную подготовку. К привилегиям, которыми обладали все кшатрии – даже занимающиеся торговлей, относилось их право на два вида брака: брак с похищением невесты и брак, когда невеста имела право сама выбирать суженого из группы претендентов.
Хотя вайшьи, так же как брахманы и кшатрии, имели право изучать священные тексты и проходить церемонию посвящения, их общественный статус был намного ниже. Первоначально вайшьи являлись земледельцами-общинниками, что, очевидно, и было причиной скромного общественного статуса этого сословия. Со временем, однако, положение существенно изменилось. Многие вайшьи стали преуспевающими и богатыми купцами и организовали могущественные гильдии. Именно от них получал финансовую поддержку буддизм и джайнизм во времена правления великих царей-буддистов; тогда вайшьи играли роль самой настоящей буржуазии. Согласно сохранившимся источникам, вайшьи оказывали существенное влияние на государственную жизнь, многие из них оказывали поддержку наукам и искусствам. Тем не менее дискриминация в отношении этого сословия сохранялась. Вайшьям приходилось платить больше налогов, чем остальным сословиям, что подтверждало их более низкую роль в общественной иерархии по сравнению с двумя высшими сословиями – брахманами и кшатриями.
Положение шудр вполне можно охарактеризовать словами «граждане второго сорта». Даже если люди, относящиеся к данному сословию, имели знатных предков и родителей, у них были те же права, что и у других, если они являлись незаконнорожденными. К сословию шудр практически относился любой, кто не пользовался «уважаемым» положением в обществе; это распространялось и на тех, кто отвергал предлагаемые брахманами изменения в традиционных канонических взглядах и верованиях и являлся своего рода старообрядцем. Шудры делились на две категории: «чистые» и «нечистые», в зависимости от традиций и обычаев данной местности и профессионального положения. «Нечистые» имели практически такой же статус, как и неприкасаемые. У шудр было очень мало прав и много обязанностей. Поскольку в соответствии с теорией кармы оказаться в сословии шудр мог лишь человек, совершавший злые поступки в прошлой жизни, в нынешней жизни шудры должны были накопить максимальный «капитал» из добрых дел, чтобы обеспечить себе лучшее положение в следующей жизни, – это и являлось их главной задачей.
Согласно брахманским текстам, шудра должен был питаться остатками со стола своего хозяина и носить его обноски. Брахман, убивший шудру, нес такое же наказание, как за убийство собаки или кошки. Считалось, что шудра должен быть просто слугой и не питать никаких надежд на улучшение своего положения. В жизни, конечно, все обстояло в значительной степени по-другому. Ряд представителей этого сословия стали купцами. Были случаи, когда шудры становились правителями[40].
Хотя шудры не имели права читать важнейшие священные тексты и даже слышать о них, они могли знакомиться с другими текстами. Закон обеспечивал их права как рабочих, и работодатели должны были заключать с ними договор, в котором оговаривались права и обязанности обеих сторон. Шудры, однако, были обязаны бесплатно работать на государство один или два дня в месяц.
Неприкасаемые
Эта категория была по статусу еще ниже, чем шудры, и ее представители выполняли работу, считавшуюся самой неприятной и даже грязной[41].
Возможно, в эту группу входили представители некоторых племен и малых народностей, завоеванных ариями. Наиболее значительную часть группы неприкасаемых составляла категория, называемая «кандала». Кандалам запрещалось жить в городах и деревнях, где жили арии, их главная обязанность, по крайней мере согласно предписаниям, состояла в том, чтобы убирать тела умерших или сжигать их, а также выполнять функции палачей. Во времена империи Гуптов контакт с представителями этой группы считался настолько недопустимым и оскверняющим, что кандалы должны были оповещать о своем приближении при помощи деревянной трещотки. Представитель более высокого сословия, случайно встретившийся взглядом с кандалой, должен был промыть глаза ароматизированной водой; оскверняющей считалась даже тень кандалы, случайно упавшая на тень представителя более высокого сословия.
Возможно, в эту группу входили представители некоторых племен и малых народностей, завоеванных ариями. Наиболее значительную часть группы неприкасаемых составляла категория, называемая «кандала». Кандалам запрещалось жить в городах и деревнях, где жили арии, их главная обязанность, по крайней мере согласно предписаниям, состояла в том, чтобы убирать тела умерших или сжигать их, а также выполнять функции палачей. Во времена империи Гуптов контакт с представителями этой группы считался настолько недопустимым и оскверняющим, что кандалы должны были оповещать о своем приближении при помощи деревянной трещотки. Представитель более высокого сословия, случайно встретившийся взглядом с кандалой, должен был промыть глаза ароматизированной водой; оскверняющей считалась даже тень кандалы, случайно упавшая на тень представителя более высокого сословия.