Затем пришел мой зять Томас. Он тоже положил на стол апельсины и
спросил Джорджа:
- Ну, как он?
Джордж нахмурился, покачал головой и нарочито громко сказал:
- Прекрасно, не правда ли, старик?
А потом отвел Томаса в сторону и прошептал:
- Острый приступ меланхолии.
- Чушь! - сказал я, садясь на постели.
- Успокойся, старик, - сказал Джордж. - Отдохни. Ляг. Дай я поправлю
тебе подушку. Вот теперь хорошо. Ложись. - И Джордж силой уложил меня опять.
В это время Томас откупоривал пузырьки с лекарствами и нюхал их.
- Так, так, - сказал он, поднеся один из пузырьков к носу. - Этот запах
я не слышал с того самого года, как умер старый мерин нашего дедушки.
Мне стало совсем плохо.
- Оставьте меня, друзья, - попросил я.
- Чудак, - прошептал Джордж, покидая комнату.
После этого у меня начался жестокий рецидив, но родственники все же
надеются на поправку. При условии, что больше никто не придет меня
развлекать.
^TПРОГУЛКА С ДРУЗЬЯМИ^U
Перевод Н. Шерешевской
Больше всего на свете я не люблю выезжать на прогулку с друзьями.
Наступает воскресенье, и вот их машина уже у вашего дома.
- Хочешь с нами прокатиться? - кричат они. Сказать "нет" нельзя,
воспитание не позволяет, и вы отвечаете "да", хотя пропал тогда целый день.
- Что с собой взять? - спрашиваете вы.
Ничего. У них все есть. Могу ручаться. Машина полна, как в часы пик.
Можно заранее сказать, что, как только вы подойдете к машине, вам предложат
"втиснуться".
Дорогой читатель, оглянись на своое прошлое! Могу ручаться, что и ты
втискивался не раз и не два в своей жизни. Это ужасно. Это - просто
варварство. На кой черт они прихватили еще миссис Олф Цитрусхилл с детьми!
Но не ваше дело спрашивать. Вы втискиваетесь в машину, именно
втискиваетесь, иначе не назовешь. Прежде чем тронуться с места, надо еще
решить вопрос, кто сядет на откидное место, а кто на заднее сиденье.
- Я сяду на откидное.
- Нет, я.
- Сиди уж сзади.
- Мы оба сядем сзади, Олф сядет на откидное.
- Нет, я не сяду на откидное.
Глупцы, глупцы! К чему весь этот балаган! Ведь всем ясно, что на
откидное сяду я, раз втиснулся последним.
Затем ваш друг кладет руки на руль и, обернувшись, спрашивает:
- Куда бы ты хотел поехать?
Все было решено уже три дня назад, так что проявите осмотрительность и
отвечайте:
- Да мне, собственно, все равно. На самом деле вам, конечно, не все
равно, но трагедия состоит в том, что к этому моменту ваша судьба
уже не в ваших руках.
Итак, тронулись. Теперь вы должны задать несколько обязательных
вопросов:
- Вам удобно, миссис Цитрусхилл?
- Я вас не раздавил, Олф?
- Могу я переставить этот термос?
- Ох, простите, кажется, я сел на сэндвичи! На все их вопросы вы должны
отвечать:
- Не беспокойтесь. Я люблю сидеть на откидном.
И тут вас сражает догадка. Как, неужели? Да, именно туда. Вас везут к
Красным скалам.
Красные скалы вы любите, почему бы нет? Но вы уже были там два раза на
прошлой неделе и один раз - на позапрошлой. Там живет ваш зять Томас, хотя
этого все-таки недостаточно, чтобы их разлюбить.
Вам знакомо каждое дерево на этой дороге, но если б даже это было не
так, это не имеет значения, разговор будет идти о чем угодно, только не о
пейзаже.
Когда вы отправляетесь на прогулку с друзьями, разговор всегда
начинается с "мне это напоминает".
- Мне это напоминает день, когда мы поехали в Виннум. Помнишь, Джордж?
Не успеваете вы закрыть рот, как миссис Цитрусхилл тут же вставляет,
что ей это напоминает поездку в Берли-Хедс. Так всю дорогу каждый вспоминает
какое-нибудь из своих путешествий.
Но вам уже все равно. Вы не можете думать ни о чем, вы сидите на
откидном месте, и этот факт поглощает все ваши мысли до тех самых пор, пока
около восьми вечера вы, шатаясь, не вылезете из машины.
Нет, ни за что на свете не сяду больше на откидное место, клянетесь вы.
^TСРЕДСТВО ОТ ЗАБЫВЧИВОСТИ^U
Перевод В.Смирнова
Я всегда страдал от неумения беседовать с людьми, чьих лиц и имен я не
могу припомнить.
К тебе подходят на улице, здороваются и заводят разговор о прошлой
встрече. Раньше, разговаривая с такими людьми, я запинался на каждом слове и
отчаянно старался припомнить, с кем имею дело.
Но теперь с этим покончено. Я придумал четыре фразы для разговора с
людьми, которые вас знают, а вы их забыли. Человека, вооруженного этими
фразами, уже ничто не смутит.
Вот эти фразы:
"Очень хорошо, спасибо",
"Не знаю, что и думать",
"Как сказать",
"Как летит время!"
На прошлой неделе я испытал свое изобретение на человеке, который
поздоровался со мной, как давно утраченный друг.
- Черт меня побери, если это не Алан! - сказал он. - Как живешь?
- Очень хорошо, спасибо, - ответил я, доверчиво улыбаясь.
- Не видел тебя, должно быть, три года!
- Как летит время!
Система действовала превосходно.
- Летит, летит. Все на той же работе?
- Не знаю, что и думать.
- Ну, конечно, - засмеялся он. - Я слышал, ты женился.
- Как сказать.
- Что такое?!
Собеседник был явно ошарашен.
- Не знаю, что и думать.
Система начала внушать мне опасения.
- Да-да, понимаю, должно быть, к этой мысли так трудно привыкнуть.
- Как летит время!
- Да-да. Уж это так. Возьми хотя бы Джона. Кошмарная история, правда?
- Как сказать, - стойко пробормотал я, теряясь в догадках, о какой
такой истории он говорит.
- Ну нет, тут не может быть двух мнений. Он ее погубил, это факт.
- Не знаю, что и думать.
- Представляю, каково ему сейчас.
- Очень хорошо, спасибо.
- Правда? Ну-ну, - сказал он изменившимся тоном. - Как насчет выпить по
старой дружбе?
- Не знаю, что и думать.
Когда мы вошли в ресторан, я твердил "Как летит время!" с интервалами в
пять минут. В полночь с этими же словами я нетвердым шагом взошел на веранду
моего дома.
^TПОЧЕМУ ТЕБЯ ИЗБЕГАЮТ^U
Перевод В.Смирнова
Если вас избегают, значит, вы интересный собеседник. Я знаю это по
собственному опыту, по моим друзьям. Они соскакивают с трамвая, когда я в
него сажусь, и сворачивают в разные закоулки, лишь бы не встретиться со
мной.
Увидеть, что тебя избегают, или предсказать, что тебя скоро начнут
избегать, одинаково легко.
Как ни странно, тебя избегают лишь те, кто тебя знает. Я пока не знаю
случая, чтобы меня избегали незнакомые люди.
У меня даже сложилось впечатление, что чем лучше тебя знают, тем
старательнее избегают. Это происходит оттого, что люди не сразу осознают,
какой ты блестящий собеседник.
Возьмем первый раз, когда Джордж увильнул от встречи со мной. Я настиг
его в тот момент, когда он садился в трамвай. Когда трамвай тронулся, Джордж
соскочил. Я хотел последовать за ним, но не мог протиснуться сквозь толкучку
на подножке.
Мимоходом упомяну, что до этого случая я вечер за вечером развлекал
Джорджа историями из моей жизни. Я излил ему свою душу. Я рассказал ему о
всех своих невзгодах. Меня четыре раза оперировали, и я подробно описал ему
каждую операцию.
Вечер за вечером я вывертывался наизнанку, лишь бы угодить ему. Если он
шел смотреть кино, а я это кино уже видел, я рассказывал ему содержание от
начала до конца. Я рассказывал ему развязки детективов, которые он читал.
Когда он купил себе новое пальто, я сказал ему, где можно купить такое же,
только дешевле.
Если он был с девушкой, я предостерегал его. Я рассказывал ему, на
скольких девушках я мог бы жениться, если б только захотел. Я даже описывал
ему свои приключения во время отпуска. Если ему приходило на ум рассказать,
как хорошо он пообедал, я описывал ему гораздо лучшие обеды, которые я едал.
Я взял у него взаймы, и после этого он дважды окликал меня на улице, а я
пробегал мимо не останавливаясь.
Чего только я не делал для этого человека! И вот теперь он меня
избегает.
Ведь есть же, наверное, люди, сотни людей - не менее интересные
собеседники, чем я. Вот бы встретиться с ними как-нибудь вечерком,
потолковать о том о сем! А то и основать нечто вроде клуба. Как насчет
этого? Назовем его "Общество избегаемых людей", а председателем буду я.
^TРАЗ УЖ ТЫ ВСТАЛ...^U
Перевод В.Смирнова
У человека может быть множество оснований встать во время еды или
субботнего приема гостей и одно очень веское основание не вставать, а сидеть
на месте.
В каждой семье есть человек, который только и ждет этого момента, чтобы
обратиться к тебе с просьбой "раз уж ты встал".
- Раз уж ты встала, мам, подай мне сковородку.
- Раз уж ты встал, пап, проверь, заперта ли входная дверь.
- Раз уж ты встал, сбегай опусти это письмо. Разумеется, самое верное
средство к решению проблемы - никогда не вставать на ноги.
Что касается лично меня, то я купил себе кресло-коляску, чтобы
передвигаться из комнаты в комнату без риска быть застигнутым на ногах, но я
не возьму на себя смелость рекомендовать это радикальное средство другим
жертвам домашнего произвола. Ведь совершенно ясно, что в известных случаях
все же приходится вылезать из кресла-коляски, и тут-то вас и ловят врасплох.
Чаще всего эта ситуация возникает тогда, когда люди, из принципа не
желающие расставаться со своим местом, просят налить чашку чаю.
Вот вы сидите вокруг стола и ждете, чтобы кто-нибудь встал. В каждой
семье есть такой рассеянный, и именно он по забывчивости встает налить себе
еще чашку чаю.
Это служит сигналом для здравомыслящих, которые хором кричат:
- Раз уж ты встал, Джордж, налей и мне, будь добр!
Джордж в очень щекотливом положении. Чайник для заварки пуст, а
доливать не годится: старая заварка уже не настоится.
Я редко так попадаюсь, но уж если попался, то сливаю заварку в свою
чашку, а потом уже доливаю чайник.
Это снискало мне очень дурную славу.
Очень дурная слава в данном отношении очень хороша: вам не приходится
пить жидкий чай, а кроме того, те, кто не любит, чтобы их застигали
врасплох, все же предпочитают быть застигнутыми врасплох, нежели получить
чашку жидкого чаю.
Это гораздо более действенное средство, чем кресло-коляска.
^TКАК ДРУЗЬЯ УКРЕПЛЯЮТ МОЕ ЗДОРОВЬЕ^U
Перевод Н. Ветошкиной
Десять часов утра. Я только что выпил чашку черного кофе, подслащенного
глюкозой, - это мне посоветовал Альф, закончил втирать в голову средство для
укрепления волос, которое мне дал Билл, и выпил рыбьего жира, которым меня
снабжает моя бабушка.
В течение следующих двух часов я приму четыре пилюли, содержащие
экстракт сырой печенки, десертную ложку порошка, способствующего
пищеварению, и выпью глоток оливкового масла. Все это предписано мне моими
друзьями. Затем я съем второй завтрак - немного орехов и изюма - и завершу
его чайной ложкой порошка, предназначенного для приема после еды, и рюмкой
тонизирующего средства.
Потом я второй раз смажу голову средством Билла и сделаю ингаляцию с
эвкалиптовым маслом. К этому времени я уже достаточно плохо себя почувствую
и должен буду прилечь, чтобы повторить всю эту процедуру за обедом.
В плачевном состоянии моего здоровья виноваты мои друзья.
Всего несколько недель назад я спокойно ел свиные отбивные и салат из
огурцов. А теперь даже изюм портит мне печень, а от одного вида сладкого
пудинга у меня начинается нечто вроде морской болезни.
И все это из-за моего стремления "укреплять свое здоровье".
Начал все это Джордж. Он сказал:
- Ты очень бледен. Тебе необходимо есть побольше сырой печенки. Она
способствует кроветворению.
- Ненавижу сырую печенку, - сказал я.
- Будешь принимать ее в пилюлях, - сказал он. - В виде экстракта.
Каждая пилюля соответствует полфунту сырой печенки, так ты принимай по
четыре пилюли перед каждой едой.
Я произвел подсчет.
- Это составит шесть фунтов печенки в день, - сказал я. - Таким путем
можно легко заработать гемофилию.
- Должно быть, я ошибся, - сказал Джордж. - Возможно, в каждой пилюле
всего лишь пол-унции сырой печенки, - добавил он, - так ты можешь принимать
по шесть пилюль.
- Я думаю, мне лучше начать с четырех, - заметил я.
- Я тоже так думаю, - сказал Джордж.
На следующий день я встретил Билла. Я ему сказал, что для "укрепления
своего здоровья" принимаю печеночный экстракт.
- У меня как раз имеется средство специально для тебя, - сказал он. -
Ты помнишь, я говорил тебе об укрепляющем средстве, которое принимает моя
жена?
- Да, - сказал я.
- Так вот, я его тоже принимал и никогда в жизни не чувствовал себя
лучше. Это рецепт одного доктора с Коллинз-стрит. Я тебе его достану.
И он достал.
- В этом лекарстве много стрихнина, железа и мышьяка, - сказал он.
- Чудесно, - сказал я.
- Теперь о твоих волосах, - сказал он.
- Да, - сказал я.
- Ты скоро станешь лысым, как яйцо.
- Факт, - печально подтвердил я.
- Я этим займусь, - сказал он.
Он ушел и вернулся с банкой из-под табака, наполненной какой-то желтой
мазью.
- Я это сам сделал, - сказал Билл. - Это смесь из свиного жира и серы.
Унаследована от предков.
- Что, эта банка?
- Нет, рецепт.
- Мазь пахнет так, словно действительно унаследована от предков, -
заметил я.
- Добавь туда духов, - сказал Билл, - и втирай в голову три раза в
день.
- До или после еды?
- После.
Как-то меня навестил Альф. Я объяснил ему, как я "укрепляю свое
здоровье".
- Нет ничего лучше кофе с глюкозой, - сказал он, - пей его утром и
после обеда. А оливковое масло ты пьешь? - спросил он.
- Нет, - ответил я.
- Пей его, - сказал он.
- Ладно, - сказал я.
Мне становилось все труднее и труднее "укреплять свое здоровье". Я
нажил себе несварение желудка.
Джордж дал мне порошок, который я принимаю после еды, а Альф - порошок,
который я принимаю перед едой.
Бабушка порекомендовала мне пить рыбий жир и делать ингаляцию.
Но несварение стало еще хуже. Мои друзья, собравшись экспромтом,
решили, что я должен соблюдать диету и за вторым завтраком есть только изюм
и орехи.
- На одних орехах и изюме я не смогу свое здоровье, - сказал я.
- Зато это натуральные продукты, - заявили друзья. - Бери пример с
животных. - Но животных, с которых можно было бы брать пример, вокруг не
было.
Мне расхотелось "укреплять свое здоровье". Ко сну я должен был
готовиться за час раньше обычного, чтобы успеть справиться со всеми
лекарствами, которые необходимо было проглотить. И спать я уже не мог.
Я пожаловался Джорджу.
- Я не сплю, - сказал я.
Он отвел меня в сторону и дал мне какие-то таблетки. Таких маленьких
таблеток я еще никогда не видывал. Вы тоже, наверное, никогда не видели
таких маленьких таблеток.
- Принимай одну перед сном, - сказал он. - Это тебе поможет, но не
вздумай кому-нибудь сказать, что это я их тебе дал. Они запрещены, - сказал
он. - Мне дал их один парень, у которого есть знакомый врач. Их можно
принимать, только если тебя мучит бессонница.
В ночь на понедельник я принял сразу две таблетки. Когда я проснулся,
комната была полна моих друзей, возле моей кровати стоял доктор, и был уже
вечер вторника.
Черт возьми! Ну и спал же я!
Друзья стояли с обнаженными головами, а это люди того сорта, которые ни
при каких обстоятельствах шляп не снимают. И тут я понял, что еще немного -
и мне уже не пришлось бы "укреплять свое здоровье".
Завтра я уезжаю в лес. Укреплять свое здоровье в городе - слишком
опасное занятие, особенно если вокруг тебя такие друзья, как Джордж и ему
подобные.
^T"ТИШЕ, ПОЖАЛУЙСТА!"^U
Перевод В.Смирнова
Людям, которые разговаривают с вами в то время, когда вы читаете, явно
недостает ума. Это горькая, обидная истина, и я никогда бы не высказал ее,
будь я из тех людей, кто разговаривает с вами в то время, когда вы читаете.
Нет, я не из таких. Когда кто-нибудь из домашних читает, я поощряю его
продолжать чтение. Я делаю все, что могу, чтобы ему не мешали.
Если один читает, а другой в это время ходит по комнате, я говорю:
- Какая невоспитанность! Неужели ты не видишь, что Джоан охота
почитать? Обойди вокруг дома, если тебе надо в задние комнаты. Ведь как
трудно читать, когда вокруг тебя слоняются и хлопают дверьми!
Затем я покашливаю и выпиваю стакан воды.
- Не обращай на него внимания, Джоан, - продолжаю я, обращаясь к ней. -
Читай и не думай о них. Советую тебе начать эту главу сначала. Где же тут
прочувствовать все оттенки красок и эмоций, раз тебе все время мешают, черт
их побери!
- Это верно, - просто говорит Джоан.
Она простая девушка, без всякого жеманства, сущее удовольствие слушать
ее простые суждения о простых вещах.
Она читает, а я уговариваю ее читать и не бояться, что ее прервут.
- Хорошие книги до того захватывают, - говорю я, - что забываешь обо
всем, что происходит вокруг. Ты уже дошла до того места, где инспектор
Камерон доказывает, что леди Харгривз убил старший слуга?
- Ну вот, ты рассказал мне конец, - говорит она просто, со свойственной
ей простотой бросает книгу на пол и так же просто выходит из комнаты.
Как уже сказано, она простая душа.
спросил Джорджа:
- Ну, как он?
Джордж нахмурился, покачал головой и нарочито громко сказал:
- Прекрасно, не правда ли, старик?
А потом отвел Томаса в сторону и прошептал:
- Острый приступ меланхолии.
- Чушь! - сказал я, садясь на постели.
- Успокойся, старик, - сказал Джордж. - Отдохни. Ляг. Дай я поправлю
тебе подушку. Вот теперь хорошо. Ложись. - И Джордж силой уложил меня опять.
В это время Томас откупоривал пузырьки с лекарствами и нюхал их.
- Так, так, - сказал он, поднеся один из пузырьков к носу. - Этот запах
я не слышал с того самого года, как умер старый мерин нашего дедушки.
Мне стало совсем плохо.
- Оставьте меня, друзья, - попросил я.
- Чудак, - прошептал Джордж, покидая комнату.
После этого у меня начался жестокий рецидив, но родственники все же
надеются на поправку. При условии, что больше никто не придет меня
развлекать.
^TПРОГУЛКА С ДРУЗЬЯМИ^U
Перевод Н. Шерешевской
Больше всего на свете я не люблю выезжать на прогулку с друзьями.
Наступает воскресенье, и вот их машина уже у вашего дома.
- Хочешь с нами прокатиться? - кричат они. Сказать "нет" нельзя,
воспитание не позволяет, и вы отвечаете "да", хотя пропал тогда целый день.
- Что с собой взять? - спрашиваете вы.
Ничего. У них все есть. Могу ручаться. Машина полна, как в часы пик.
Можно заранее сказать, что, как только вы подойдете к машине, вам предложат
"втиснуться".
Дорогой читатель, оглянись на своое прошлое! Могу ручаться, что и ты
втискивался не раз и не два в своей жизни. Это ужасно. Это - просто
варварство. На кой черт они прихватили еще миссис Олф Цитрусхилл с детьми!
Но не ваше дело спрашивать. Вы втискиваетесь в машину, именно
втискиваетесь, иначе не назовешь. Прежде чем тронуться с места, надо еще
решить вопрос, кто сядет на откидное место, а кто на заднее сиденье.
- Я сяду на откидное.
- Нет, я.
- Сиди уж сзади.
- Мы оба сядем сзади, Олф сядет на откидное.
- Нет, я не сяду на откидное.
Глупцы, глупцы! К чему весь этот балаган! Ведь всем ясно, что на
откидное сяду я, раз втиснулся последним.
Затем ваш друг кладет руки на руль и, обернувшись, спрашивает:
- Куда бы ты хотел поехать?
Все было решено уже три дня назад, так что проявите осмотрительность и
отвечайте:
- Да мне, собственно, все равно. На самом деле вам, конечно, не все
равно, но трагедия состоит в том, что к этому моменту ваша судьба
уже не в ваших руках.
Итак, тронулись. Теперь вы должны задать несколько обязательных
вопросов:
- Вам удобно, миссис Цитрусхилл?
- Я вас не раздавил, Олф?
- Могу я переставить этот термос?
- Ох, простите, кажется, я сел на сэндвичи! На все их вопросы вы должны
отвечать:
- Не беспокойтесь. Я люблю сидеть на откидном.
И тут вас сражает догадка. Как, неужели? Да, именно туда. Вас везут к
Красным скалам.
Красные скалы вы любите, почему бы нет? Но вы уже были там два раза на
прошлой неделе и один раз - на позапрошлой. Там живет ваш зять Томас, хотя
этого все-таки недостаточно, чтобы их разлюбить.
Вам знакомо каждое дерево на этой дороге, но если б даже это было не
так, это не имеет значения, разговор будет идти о чем угодно, только не о
пейзаже.
Когда вы отправляетесь на прогулку с друзьями, разговор всегда
начинается с "мне это напоминает".
- Мне это напоминает день, когда мы поехали в Виннум. Помнишь, Джордж?
Не успеваете вы закрыть рот, как миссис Цитрусхилл тут же вставляет,
что ей это напоминает поездку в Берли-Хедс. Так всю дорогу каждый вспоминает
какое-нибудь из своих путешествий.
Но вам уже все равно. Вы не можете думать ни о чем, вы сидите на
откидном месте, и этот факт поглощает все ваши мысли до тех самых пор, пока
около восьми вечера вы, шатаясь, не вылезете из машины.
Нет, ни за что на свете не сяду больше на откидное место, клянетесь вы.
^TСРЕДСТВО ОТ ЗАБЫВЧИВОСТИ^U
Перевод В.Смирнова
Я всегда страдал от неумения беседовать с людьми, чьих лиц и имен я не
могу припомнить.
К тебе подходят на улице, здороваются и заводят разговор о прошлой
встрече. Раньше, разговаривая с такими людьми, я запинался на каждом слове и
отчаянно старался припомнить, с кем имею дело.
Но теперь с этим покончено. Я придумал четыре фразы для разговора с
людьми, которые вас знают, а вы их забыли. Человека, вооруженного этими
фразами, уже ничто не смутит.
Вот эти фразы:
"Очень хорошо, спасибо",
"Не знаю, что и думать",
"Как сказать",
"Как летит время!"
На прошлой неделе я испытал свое изобретение на человеке, который
поздоровался со мной, как давно утраченный друг.
- Черт меня побери, если это не Алан! - сказал он. - Как живешь?
- Очень хорошо, спасибо, - ответил я, доверчиво улыбаясь.
- Не видел тебя, должно быть, три года!
- Как летит время!
Система действовала превосходно.
- Летит, летит. Все на той же работе?
- Не знаю, что и думать.
- Ну, конечно, - засмеялся он. - Я слышал, ты женился.
- Как сказать.
- Что такое?!
Собеседник был явно ошарашен.
- Не знаю, что и думать.
Система начала внушать мне опасения.
- Да-да, понимаю, должно быть, к этой мысли так трудно привыкнуть.
- Как летит время!
- Да-да. Уж это так. Возьми хотя бы Джона. Кошмарная история, правда?
- Как сказать, - стойко пробормотал я, теряясь в догадках, о какой
такой истории он говорит.
- Ну нет, тут не может быть двух мнений. Он ее погубил, это факт.
- Не знаю, что и думать.
- Представляю, каково ему сейчас.
- Очень хорошо, спасибо.
- Правда? Ну-ну, - сказал он изменившимся тоном. - Как насчет выпить по
старой дружбе?
- Не знаю, что и думать.
Когда мы вошли в ресторан, я твердил "Как летит время!" с интервалами в
пять минут. В полночь с этими же словами я нетвердым шагом взошел на веранду
моего дома.
^TПОЧЕМУ ТЕБЯ ИЗБЕГАЮТ^U
Перевод В.Смирнова
Если вас избегают, значит, вы интересный собеседник. Я знаю это по
собственному опыту, по моим друзьям. Они соскакивают с трамвая, когда я в
него сажусь, и сворачивают в разные закоулки, лишь бы не встретиться со
мной.
Увидеть, что тебя избегают, или предсказать, что тебя скоро начнут
избегать, одинаково легко.
Как ни странно, тебя избегают лишь те, кто тебя знает. Я пока не знаю
случая, чтобы меня избегали незнакомые люди.
У меня даже сложилось впечатление, что чем лучше тебя знают, тем
старательнее избегают. Это происходит оттого, что люди не сразу осознают,
какой ты блестящий собеседник.
Возьмем первый раз, когда Джордж увильнул от встречи со мной. Я настиг
его в тот момент, когда он садился в трамвай. Когда трамвай тронулся, Джордж
соскочил. Я хотел последовать за ним, но не мог протиснуться сквозь толкучку
на подножке.
Мимоходом упомяну, что до этого случая я вечер за вечером развлекал
Джорджа историями из моей жизни. Я излил ему свою душу. Я рассказал ему о
всех своих невзгодах. Меня четыре раза оперировали, и я подробно описал ему
каждую операцию.
Вечер за вечером я вывертывался наизнанку, лишь бы угодить ему. Если он
шел смотреть кино, а я это кино уже видел, я рассказывал ему содержание от
начала до конца. Я рассказывал ему развязки детективов, которые он читал.
Когда он купил себе новое пальто, я сказал ему, где можно купить такое же,
только дешевле.
Если он был с девушкой, я предостерегал его. Я рассказывал ему, на
скольких девушках я мог бы жениться, если б только захотел. Я даже описывал
ему свои приключения во время отпуска. Если ему приходило на ум рассказать,
как хорошо он пообедал, я описывал ему гораздо лучшие обеды, которые я едал.
Я взял у него взаймы, и после этого он дважды окликал меня на улице, а я
пробегал мимо не останавливаясь.
Чего только я не делал для этого человека! И вот теперь он меня
избегает.
Ведь есть же, наверное, люди, сотни людей - не менее интересные
собеседники, чем я. Вот бы встретиться с ними как-нибудь вечерком,
потолковать о том о сем! А то и основать нечто вроде клуба. Как насчет
этого? Назовем его "Общество избегаемых людей", а председателем буду я.
^TРАЗ УЖ ТЫ ВСТАЛ...^U
Перевод В.Смирнова
У человека может быть множество оснований встать во время еды или
субботнего приема гостей и одно очень веское основание не вставать, а сидеть
на месте.
В каждой семье есть человек, который только и ждет этого момента, чтобы
обратиться к тебе с просьбой "раз уж ты встал".
- Раз уж ты встала, мам, подай мне сковородку.
- Раз уж ты встал, пап, проверь, заперта ли входная дверь.
- Раз уж ты встал, сбегай опусти это письмо. Разумеется, самое верное
средство к решению проблемы - никогда не вставать на ноги.
Что касается лично меня, то я купил себе кресло-коляску, чтобы
передвигаться из комнаты в комнату без риска быть застигнутым на ногах, но я
не возьму на себя смелость рекомендовать это радикальное средство другим
жертвам домашнего произвола. Ведь совершенно ясно, что в известных случаях
все же приходится вылезать из кресла-коляски, и тут-то вас и ловят врасплох.
Чаще всего эта ситуация возникает тогда, когда люди, из принципа не
желающие расставаться со своим местом, просят налить чашку чаю.
Вот вы сидите вокруг стола и ждете, чтобы кто-нибудь встал. В каждой
семье есть такой рассеянный, и именно он по забывчивости встает налить себе
еще чашку чаю.
Это служит сигналом для здравомыслящих, которые хором кричат:
- Раз уж ты встал, Джордж, налей и мне, будь добр!
Джордж в очень щекотливом положении. Чайник для заварки пуст, а
доливать не годится: старая заварка уже не настоится.
Я редко так попадаюсь, но уж если попался, то сливаю заварку в свою
чашку, а потом уже доливаю чайник.
Это снискало мне очень дурную славу.
Очень дурная слава в данном отношении очень хороша: вам не приходится
пить жидкий чай, а кроме того, те, кто не любит, чтобы их застигали
врасплох, все же предпочитают быть застигнутыми врасплох, нежели получить
чашку жидкого чаю.
Это гораздо более действенное средство, чем кресло-коляска.
^TКАК ДРУЗЬЯ УКРЕПЛЯЮТ МОЕ ЗДОРОВЬЕ^U
Перевод Н. Ветошкиной
Десять часов утра. Я только что выпил чашку черного кофе, подслащенного
глюкозой, - это мне посоветовал Альф, закончил втирать в голову средство для
укрепления волос, которое мне дал Билл, и выпил рыбьего жира, которым меня
снабжает моя бабушка.
В течение следующих двух часов я приму четыре пилюли, содержащие
экстракт сырой печенки, десертную ложку порошка, способствующего
пищеварению, и выпью глоток оливкового масла. Все это предписано мне моими
друзьями. Затем я съем второй завтрак - немного орехов и изюма - и завершу
его чайной ложкой порошка, предназначенного для приема после еды, и рюмкой
тонизирующего средства.
Потом я второй раз смажу голову средством Билла и сделаю ингаляцию с
эвкалиптовым маслом. К этому времени я уже достаточно плохо себя почувствую
и должен буду прилечь, чтобы повторить всю эту процедуру за обедом.
В плачевном состоянии моего здоровья виноваты мои друзья.
Всего несколько недель назад я спокойно ел свиные отбивные и салат из
огурцов. А теперь даже изюм портит мне печень, а от одного вида сладкого
пудинга у меня начинается нечто вроде морской болезни.
И все это из-за моего стремления "укреплять свое здоровье".
Начал все это Джордж. Он сказал:
- Ты очень бледен. Тебе необходимо есть побольше сырой печенки. Она
способствует кроветворению.
- Ненавижу сырую печенку, - сказал я.
- Будешь принимать ее в пилюлях, - сказал он. - В виде экстракта.
Каждая пилюля соответствует полфунту сырой печенки, так ты принимай по
четыре пилюли перед каждой едой.
Я произвел подсчет.
- Это составит шесть фунтов печенки в день, - сказал я. - Таким путем
можно легко заработать гемофилию.
- Должно быть, я ошибся, - сказал Джордж. - Возможно, в каждой пилюле
всего лишь пол-унции сырой печенки, - добавил он, - так ты можешь принимать
по шесть пилюль.
- Я думаю, мне лучше начать с четырех, - заметил я.
- Я тоже так думаю, - сказал Джордж.
На следующий день я встретил Билла. Я ему сказал, что для "укрепления
своего здоровья" принимаю печеночный экстракт.
- У меня как раз имеется средство специально для тебя, - сказал он. -
Ты помнишь, я говорил тебе об укрепляющем средстве, которое принимает моя
жена?
- Да, - сказал я.
- Так вот, я его тоже принимал и никогда в жизни не чувствовал себя
лучше. Это рецепт одного доктора с Коллинз-стрит. Я тебе его достану.
И он достал.
- В этом лекарстве много стрихнина, железа и мышьяка, - сказал он.
- Чудесно, - сказал я.
- Теперь о твоих волосах, - сказал он.
- Да, - сказал я.
- Ты скоро станешь лысым, как яйцо.
- Факт, - печально подтвердил я.
- Я этим займусь, - сказал он.
Он ушел и вернулся с банкой из-под табака, наполненной какой-то желтой
мазью.
- Я это сам сделал, - сказал Билл. - Это смесь из свиного жира и серы.
Унаследована от предков.
- Что, эта банка?
- Нет, рецепт.
- Мазь пахнет так, словно действительно унаследована от предков, -
заметил я.
- Добавь туда духов, - сказал Билл, - и втирай в голову три раза в
день.
- До или после еды?
- После.
Как-то меня навестил Альф. Я объяснил ему, как я "укрепляю свое
здоровье".
- Нет ничего лучше кофе с глюкозой, - сказал он, - пей его утром и
после обеда. А оливковое масло ты пьешь? - спросил он.
- Нет, - ответил я.
- Пей его, - сказал он.
- Ладно, - сказал я.
Мне становилось все труднее и труднее "укреплять свое здоровье". Я
нажил себе несварение желудка.
Джордж дал мне порошок, который я принимаю после еды, а Альф - порошок,
который я принимаю перед едой.
Бабушка порекомендовала мне пить рыбий жир и делать ингаляцию.
Но несварение стало еще хуже. Мои друзья, собравшись экспромтом,
решили, что я должен соблюдать диету и за вторым завтраком есть только изюм
и орехи.
- На одних орехах и изюме я не смогу свое здоровье, - сказал я.
- Зато это натуральные продукты, - заявили друзья. - Бери пример с
животных. - Но животных, с которых можно было бы брать пример, вокруг не
было.
Мне расхотелось "укреплять свое здоровье". Ко сну я должен был
готовиться за час раньше обычного, чтобы успеть справиться со всеми
лекарствами, которые необходимо было проглотить. И спать я уже не мог.
Я пожаловался Джорджу.
- Я не сплю, - сказал я.
Он отвел меня в сторону и дал мне какие-то таблетки. Таких маленьких
таблеток я еще никогда не видывал. Вы тоже, наверное, никогда не видели
таких маленьких таблеток.
- Принимай одну перед сном, - сказал он. - Это тебе поможет, но не
вздумай кому-нибудь сказать, что это я их тебе дал. Они запрещены, - сказал
он. - Мне дал их один парень, у которого есть знакомый врач. Их можно
принимать, только если тебя мучит бессонница.
В ночь на понедельник я принял сразу две таблетки. Когда я проснулся,
комната была полна моих друзей, возле моей кровати стоял доктор, и был уже
вечер вторника.
Черт возьми! Ну и спал же я!
Друзья стояли с обнаженными головами, а это люди того сорта, которые ни
при каких обстоятельствах шляп не снимают. И тут я понял, что еще немного -
и мне уже не пришлось бы "укреплять свое здоровье".
Завтра я уезжаю в лес. Укреплять свое здоровье в городе - слишком
опасное занятие, особенно если вокруг тебя такие друзья, как Джордж и ему
подобные.
^T"ТИШЕ, ПОЖАЛУЙСТА!"^U
Перевод В.Смирнова
Людям, которые разговаривают с вами в то время, когда вы читаете, явно
недостает ума. Это горькая, обидная истина, и я никогда бы не высказал ее,
будь я из тех людей, кто разговаривает с вами в то время, когда вы читаете.
Нет, я не из таких. Когда кто-нибудь из домашних читает, я поощряю его
продолжать чтение. Я делаю все, что могу, чтобы ему не мешали.
Если один читает, а другой в это время ходит по комнате, я говорю:
- Какая невоспитанность! Неужели ты не видишь, что Джоан охота
почитать? Обойди вокруг дома, если тебе надо в задние комнаты. Ведь как
трудно читать, когда вокруг тебя слоняются и хлопают дверьми!
Затем я покашливаю и выпиваю стакан воды.
- Не обращай на него внимания, Джоан, - продолжаю я, обращаясь к ней. -
Читай и не думай о них. Советую тебе начать эту главу сначала. Где же тут
прочувствовать все оттенки красок и эмоций, раз тебе все время мешают, черт
их побери!
- Это верно, - просто говорит Джоан.
Она простая девушка, без всякого жеманства, сущее удовольствие слушать
ее простые суждения о простых вещах.
Она читает, а я уговариваю ее читать и не бояться, что ее прервут.
- Хорошие книги до того захватывают, - говорю я, - что забываешь обо
всем, что происходит вокруг. Ты уже дошла до того места, где инспектор
Камерон доказывает, что леди Харгривз убил старший слуга?
- Ну вот, ты рассказал мне конец, - говорит она просто, со свойственной
ей простотой бросает книгу на пол и так же просто выходит из комнаты.
Как уже сказано, она простая душа.