Страница:
Однако несмотря на эти голоса протеста, серьезная дискуссия о роли рынка и необходимости ограничения масштабов его распространения практически не имеет места в нашей политической жизни. Демократы и республиканцы, как и на протяжении многих лет до этого, продолжают спорить о налогах, расходах и дефиците бюджета. Разве что теперь они делают это с более заметным акцентом на свою партийную принадлежность и с все меньшей способностью вдохновлять и убеждать своих слушателей. Разочарование же граждан вызывает рост недоверия к политической системе в целом, она в их глазах демонстрирует свою неспособность работать на благо общества или решать наиболее важные для него вопросы.
Это опасное состояние общественного дискурса является вторым препятствием для содержательных дискуссий о моральных ограничениях для рынка. Пока вся политическая аргументация сводится к выкрикиванию популярных лозунгов участниками различных программ кабельного телевидения, «партизанскому» сарказму в ток-шоу на радио, к идеологическим схваткам в зале Конгресса, трудно представить возможность конструктивного общественного обсуждения спорных вопросов морали и поиска правильного способа оценки столь важных жизненных благ, как деторождение, образование, здравоохранение, окружающая среда, гражданство и т. п. И тем не менее я считаю такую дискуссию возможной и необходимой для активизации нашей общественной жизни.
Некоторые видят в наших злобных политиках избыток моральной убежденности: очень многие из них слишком кичатся своей верой и излишне крикливы в попытках навязать собственные убеждения всем остальным. Я думаю, что в нашем затруднительном положении это создает лишь дополнительные препятствия. Проблема наших политиков состоит как раз в недостатке моральных аргументов. Наша политика перенасыщена пустыми фразами, не имеющими морального и духовного содержания. Она не может заниматься решением серьезных вопросов, по-настоящему волнующих людей.
Моральная недостаточность современной политики имеет ряд источников. Одним из них является попытка изгнать из общественного дискурса представления о критериях благополучной жизни. В надежде избежать межрелигиозной розни, мы часто заявляем о том, что граждане оставляют свои моральные и духовные убеждения, когда выходят на городские площади. Но, несмотря на благие намерения, нежелание допустить политическое обсуждение критериев, делающих нашу жизнь благополучной, только способствует подготовке почвы для триумфа рынка и рыночных представлений.
Рыночные убеждения, в свою очередь, также вымывают из общественной жизни моральные аргументы. Одной из привлекательных черт рынка является то, что он не рассуждает о предпочтениях, он их удовлетворяет. Он не ищет более точных способов оценки стоимости тех или иных благ. Тот, кто готов купить ребенка и кого устраивает его пол и характер, задает продающему лишь один исключительно экономический вопрос: «Сколько стоит?» Рынку чужды сомнения. Он не делает различий между желаниями и принципами. Каждая сторона сделки сама, на основе собственных представлений, делает вывод о ценности предмета торга.
Такое не осуждаемое отношение к определению ценности лежит в основе рыночного мышления и во многом объясняет его привлекательность. Но наше нежелание приводить моральные и духовные аргументы против привлекательных сторон рынка вкупе с нашей погруженностью в рынок обходится очень дорого: общественность лишается моральной, гражданской энергии и вносит свой вклад в усиление господства технократической, административной политики, поражающей многие современные общества.
Дискуссия о моральных ограничениях для рынка позволила бы нам, обществу, решить, в каких сферах рынок служит общественному благу, а где его присутствие является недопустимым. Оздоровить нашу политику позволил бы и возврат конкурирующих представлений о критериях благополучия. Что, как не это, позволяет находить аргументы для обсуждения? Если вы согласны с тем, что купля-продажа определенных товаров и благ ведет к развращению и/или ухудшению, вы должны согласиться и с тем, что существуют иные, более подходящие, нерыночные способы определения ценности этих товаров и благ.
Моральные принципы лежат в основе некоторых все еще продолжающих работать рыночных ограничителей. Мы не позволяем родителям продавать своих детей, а избирателям свои голоса. И одна из причин этих запретов, честно говоря, субъективна: мы полагаем, что продажа этих вещей приведет к их неправильной оценке и к появлению у людей нежелательных психологических установок.
Размышление об установлении моральных ограничений для рынка вызывает неизбежные вопросы. Оно требует публичных аргументов в пользу тех или иных подходов к оценке используемых нами социальных благ. Было бы глупо ожидать, что общественная дискуссия, связанная с понятием морали, приведет к достижению общего согласия по каждому из обсуждаемых вопросов. Однако сам факт такой дискуссии стал бы шагом на пути к оздоровлению общественной жизни. Кроме того, она дала бы нам более полное представление о той цене, которую мы платим за жизнь в обществе, где все продается и покупается.
Задумываясь о нравственности рынка, мы прежде всего вспоминаем о безрассудных проступках банкиров Уолл-стрит и хедж-фондов, о правительственных финансовых вливаниях и реформе финансового регулирования. Но моральные и политические вызовы, с которыми мы сегодня сталкиваемся, более приближенны к нашей повседневной жизни. Они требуют переосмысления роли рынка и степени его присутствия в наших социальных и человеческих взаимоотношениях.
Глава 1
Ускоренный режим
Выделенные полосы для «лексусов»
Бизнес на очередях
Спекуляция талонами на прием к врачу
Это опасное состояние общественного дискурса является вторым препятствием для содержательных дискуссий о моральных ограничениях для рынка. Пока вся политическая аргументация сводится к выкрикиванию популярных лозунгов участниками различных программ кабельного телевидения, «партизанскому» сарказму в ток-шоу на радио, к идеологическим схваткам в зале Конгресса, трудно представить возможность конструктивного общественного обсуждения спорных вопросов морали и поиска правильного способа оценки столь важных жизненных благ, как деторождение, образование, здравоохранение, окружающая среда, гражданство и т. п. И тем не менее я считаю такую дискуссию возможной и необходимой для активизации нашей общественной жизни.
Некоторые видят в наших злобных политиках избыток моральной убежденности: очень многие из них слишком кичатся своей верой и излишне крикливы в попытках навязать собственные убеждения всем остальным. Я думаю, что в нашем затруднительном положении это создает лишь дополнительные препятствия. Проблема наших политиков состоит как раз в недостатке моральных аргументов. Наша политика перенасыщена пустыми фразами, не имеющими морального и духовного содержания. Она не может заниматься решением серьезных вопросов, по-настоящему волнующих людей.
Моральная недостаточность современной политики имеет ряд источников. Одним из них является попытка изгнать из общественного дискурса представления о критериях благополучной жизни. В надежде избежать межрелигиозной розни, мы часто заявляем о том, что граждане оставляют свои моральные и духовные убеждения, когда выходят на городские площади. Но, несмотря на благие намерения, нежелание допустить политическое обсуждение критериев, делающих нашу жизнь благополучной, только способствует подготовке почвы для триумфа рынка и рыночных представлений.
Рыночные убеждения, в свою очередь, также вымывают из общественной жизни моральные аргументы. Одной из привлекательных черт рынка является то, что он не рассуждает о предпочтениях, он их удовлетворяет. Он не ищет более точных способов оценки стоимости тех или иных благ. Тот, кто готов купить ребенка и кого устраивает его пол и характер, задает продающему лишь один исключительно экономический вопрос: «Сколько стоит?» Рынку чужды сомнения. Он не делает различий между желаниями и принципами. Каждая сторона сделки сама, на основе собственных представлений, делает вывод о ценности предмета торга.
Такое не осуждаемое отношение к определению ценности лежит в основе рыночного мышления и во многом объясняет его привлекательность. Но наше нежелание приводить моральные и духовные аргументы против привлекательных сторон рынка вкупе с нашей погруженностью в рынок обходится очень дорого: общественность лишается моральной, гражданской энергии и вносит свой вклад в усиление господства технократической, административной политики, поражающей многие современные общества.
Дискуссия о моральных ограничениях для рынка позволила бы нам, обществу, решить, в каких сферах рынок служит общественному благу, а где его присутствие является недопустимым. Оздоровить нашу политику позволил бы и возврат конкурирующих представлений о критериях благополучия. Что, как не это, позволяет находить аргументы для обсуждения? Если вы согласны с тем, что купля-продажа определенных товаров и благ ведет к развращению и/или ухудшению, вы должны согласиться и с тем, что существуют иные, более подходящие, нерыночные способы определения ценности этих товаров и благ.
Моральные принципы лежат в основе некоторых все еще продолжающих работать рыночных ограничителей. Мы не позволяем родителям продавать своих детей, а избирателям свои голоса. И одна из причин этих запретов, честно говоря, субъективна: мы полагаем, что продажа этих вещей приведет к их неправильной оценке и к появлению у людей нежелательных психологических установок.
Размышление об установлении моральных ограничений для рынка вызывает неизбежные вопросы. Оно требует публичных аргументов в пользу тех или иных подходов к оценке используемых нами социальных благ. Было бы глупо ожидать, что общественная дискуссия, связанная с понятием морали, приведет к достижению общего согласия по каждому из обсуждаемых вопросов. Однако сам факт такой дискуссии стал бы шагом на пути к оздоровлению общественной жизни. Кроме того, она дала бы нам более полное представление о той цене, которую мы платим за жизнь в обществе, где все продается и покупается.
Задумываясь о нравственности рынка, мы прежде всего вспоминаем о безрассудных проступках банкиров Уолл-стрит и хедж-фондов, о правительственных финансовых вливаниях и реформе финансового регулирования. Но моральные и политические вызовы, с которыми мы сегодня сталкиваемся, более приближенны к нашей повседневной жизни. Они требуют переосмысления роли рынка и степени его присутствия в наших социальных и человеческих взаимоотношениях.
Глава 1
Обслуживание вне очереди
Никто не любит стоять в очередях. Но в некоторых случаях для того, чтобы обойти очередь, достаточно лишь заплатить. Давно известно, что в модных ресторанах щедрые чаевые метрдотелю позволяют сократить время ожидания свободного столика оживленным вечером. В данном случае чаевые представляют собой аналог взятки и передаются конфиденциально. Вы не найдете в витрине заведения никаких рекламных объявлений о том, что любой, заплативший пятьдесят долларов, незамедлительно получает место за столиком. Однако в последние годы практика платного «перепрыгивания через головы» стоящих в очереди людей вышла из тени и стала привычным явлением нашей жизни.
Ускоренный режим
Длинные очереди у контрольно-пропускных стоек в аэропортах способны превратить авиаперелет в настоящую проверку нервной системы на прочность. Не каждый способен выдержать это медленное движение в живом серпантине. Те, кто покупают билеты в салон первого или бизнес-класса, могут воспользоваться отдельными проходами, позволяющими обойти очередь, состоящую из обычных пассажиров. Авиакомпания British Airways называет это «ускоренным режимом» – сервис, позволяющий владельцам более дорогих билетов проходить паспортный и иммиграционный контроль, минуя общую очередь[25].
Однако большинство людей не могут позволить себе летать первым классом. Поэтому авиакомпании стали предлагать и обычным пассажирам возможность приобрести привилегии «ускоренного режима» в качестве отдельной услуги. За дополнительные 39 долл. United Airlines позволит вам зарегистрироваться вне очереди при посадке на рейс из Денвера в Бостон и избежать ожидания в очереди у контрольных стоек. В британском аэропорту Лутон пассажирам предлагается еще более простая по своему исполнению услуга: вы можете выстаивать длинную очередь или, заплатив 3 фунта (около 5 долл.), пройти процедуру досмотра без томительного ожидания[26].
Критики этой системы настаивают на том, что быстрое прохождение процедуры проверки в аэропортах не должно быть предметом продажи. Они утверждают, что в данном случае речь идет об обеспечении безопасности, а не о более комфортных условиях полета в виде дополнительного пространства для ног или привилегии подняться на борт раньше других. Неудобства, связанные с предотвращением террористических угроз, должны быть разделены между всеми пассажирами поровну. Авиакомпании отвечают на это, что все пассажиры подвергаются одинаковой процедуре проверки, а платная услуга предусматривает лишь сокращение времени ожидания в очереди. Каждый пассажир проходит через одно и то же сканирующее устройство, утверждают они, и сокращение времени ожидания в очереди к пункту пропуска – это всего лишь дополнительное удобство, подлежащее свободной продаже[27].
Парки развлечений также начали продажу права воспользоваться предлагаемыми ими услугами без очереди. Традиционно на самые популярные аттракционы посетители могли попасть, лишь выстояв многочасовую очередь. Теперь же Universal Studios Hollywood и другие тематические парки предлагают способ избежать ожидания: заплатив примерно в два раза больше обычной стоимости билета, вы получаете пропуск к самому началу очереди. Ускоренный доступ к получению острых ощущений на аттракционе «Месть мумии», возможно, менее аморален, чем привилегированный доступ к пункту досмотра в аэропорту, однако некоторые из тех, кому пришлось столкнуться с нововведением на практике, рассматривают политику владельцев парков как покушение на одну из полезных гражданских привычек: «Прошли те времена, когда очередь в тематическом парке являла собой великий уравнитель гражданских прав, когда любая отдыхающая семья демократично ожидала своей очереди», – написал один из комментаторов[28].
Интересно, что парки развлечений часто стараются скрыть продажи ими особых привилегий. Чтобы не обижать рядовых посетителей, в некоторых парках платный проход осуществляется через задние двери и отдельные входы, в других случаях VIP-гостям обеспечивается сопровождение к началу очереди. Это говорит о том, что для прохода вне очереди – даже в парке развлечений – требуется «буксир», идущий против общепринятого представления, согласно которому справедливость означает соблюдение очередности. Тем не менее на сайте парка Universal вы можете приобрести за 149 долл. билет, который дает своему владельцу открыто рекламируемое право «проходить БЕЗ ОЧЕРЕДИ на все аттракционы и шоу!»[29].
Если вас не привлекают аттракционы в парках развлечений, вы можете выбрать для познавательного отдыха традиционно посещаемые туристами достопримечательности, такие как, например, Эмпайр-стейт-билдинг[30]. За 22 долл. (для детей – 16 долл.) вы можете подняться на лифте на восемьдесят шестой этаж и насладиться захватывающим видом Нью-Йорка с высоты птичьего полета. Но поскольку данный объект в течение года посещают несколько миллионов человек, ждать лифта иногда приходится по нескольку часов. В результате администрация Эмпайр-стейт-билдинг пришла к тому, что стала предлагать желающим более быстрый путь к лифту, естественно, за дополнительную плату. Заплатив 45 долл. с человека, вы можете получить так называемый «экспресс-пропуск», позволяющий обойти очередь как к пункту проверки безопасности, так и непосредственно к лифту. Конечно, 180 долл. на семью из четырех человек могут показаться слишком высокой платой за быстрый подъем на обзорную площадку. Но, как указано на сайте, продающем «экспресс-пропуска», это обеспечивает вам «фантастическую возможность потратить время своего пребывания в Нью-Йорке – и в Эмпайр-стейт-билдинг – с максимальной пользой, получив быстрый доступ к зачаровывающей панораме города»[31].
Однако большинство людей не могут позволить себе летать первым классом. Поэтому авиакомпании стали предлагать и обычным пассажирам возможность приобрести привилегии «ускоренного режима» в качестве отдельной услуги. За дополнительные 39 долл. United Airlines позволит вам зарегистрироваться вне очереди при посадке на рейс из Денвера в Бостон и избежать ожидания в очереди у контрольных стоек. В британском аэропорту Лутон пассажирам предлагается еще более простая по своему исполнению услуга: вы можете выстаивать длинную очередь или, заплатив 3 фунта (около 5 долл.), пройти процедуру досмотра без томительного ожидания[26].
Критики этой системы настаивают на том, что быстрое прохождение процедуры проверки в аэропортах не должно быть предметом продажи. Они утверждают, что в данном случае речь идет об обеспечении безопасности, а не о более комфортных условиях полета в виде дополнительного пространства для ног или привилегии подняться на борт раньше других. Неудобства, связанные с предотвращением террористических угроз, должны быть разделены между всеми пассажирами поровну. Авиакомпании отвечают на это, что все пассажиры подвергаются одинаковой процедуре проверки, а платная услуга предусматривает лишь сокращение времени ожидания в очереди. Каждый пассажир проходит через одно и то же сканирующее устройство, утверждают они, и сокращение времени ожидания в очереди к пункту пропуска – это всего лишь дополнительное удобство, подлежащее свободной продаже[27].
Парки развлечений также начали продажу права воспользоваться предлагаемыми ими услугами без очереди. Традиционно на самые популярные аттракционы посетители могли попасть, лишь выстояв многочасовую очередь. Теперь же Universal Studios Hollywood и другие тематические парки предлагают способ избежать ожидания: заплатив примерно в два раза больше обычной стоимости билета, вы получаете пропуск к самому началу очереди. Ускоренный доступ к получению острых ощущений на аттракционе «Месть мумии», возможно, менее аморален, чем привилегированный доступ к пункту досмотра в аэропорту, однако некоторые из тех, кому пришлось столкнуться с нововведением на практике, рассматривают политику владельцев парков как покушение на одну из полезных гражданских привычек: «Прошли те времена, когда очередь в тематическом парке являла собой великий уравнитель гражданских прав, когда любая отдыхающая семья демократично ожидала своей очереди», – написал один из комментаторов[28].
Интересно, что парки развлечений часто стараются скрыть продажи ими особых привилегий. Чтобы не обижать рядовых посетителей, в некоторых парках платный проход осуществляется через задние двери и отдельные входы, в других случаях VIP-гостям обеспечивается сопровождение к началу очереди. Это говорит о том, что для прохода вне очереди – даже в парке развлечений – требуется «буксир», идущий против общепринятого представления, согласно которому справедливость означает соблюдение очередности. Тем не менее на сайте парка Universal вы можете приобрести за 149 долл. билет, который дает своему владельцу открыто рекламируемое право «проходить БЕЗ ОЧЕРЕДИ на все аттракционы и шоу!»[29].
Если вас не привлекают аттракционы в парках развлечений, вы можете выбрать для познавательного отдыха традиционно посещаемые туристами достопримечательности, такие как, например, Эмпайр-стейт-билдинг[30]. За 22 долл. (для детей – 16 долл.) вы можете подняться на лифте на восемьдесят шестой этаж и насладиться захватывающим видом Нью-Йорка с высоты птичьего полета. Но поскольку данный объект в течение года посещают несколько миллионов человек, ждать лифта иногда приходится по нескольку часов. В результате администрация Эмпайр-стейт-билдинг пришла к тому, что стала предлагать желающим более быстрый путь к лифту, естественно, за дополнительную плату. Заплатив 45 долл. с человека, вы можете получить так называемый «экспресс-пропуск», позволяющий обойти очередь как к пункту проверки безопасности, так и непосредственно к лифту. Конечно, 180 долл. на семью из четырех человек могут показаться слишком высокой платой за быстрый подъем на обзорную площадку. Но, как указано на сайте, продающем «экспресс-пропуска», это обеспечивает вам «фантастическую возможность потратить время своего пребывания в Нью-Йорке – и в Эмпайр-стейт-билдинг – с максимальной пользой, получив быстрый доступ к зачаровывающей панораме города»[31].
Выделенные полосы для «лексусов»
Тенденция к ускоренному продвижению наблюдается и на автострадах по всей территории Соединенных Штатов. Все чаще наличие в автомобиле пассажиров позволяет водителям избежать плотного общего потока и двигаться значительно быстрее по выделенным экспресс-полосам. Такие полосы появились в 1980-е годы, когда многие штаты в надежде сократить дорожные пробки и интенсивность загрязнения атмосферы выхлопными газами стали отводить одну из полос автострады исключительно для автовладельцев, едущих с пассажирами. Если такой полосой пользовались водители-одиночки, они наказывались высокими штрафами. Говорят, что некоторые водители пытались обмануть дорожную полицию, усаживая на пассажирское сиденье надувные куклы. В одном из эпизодов телевизионной комедии «Умерь свой пыл» Ларри Дэвид демонстрирует гениальный способ получения доступа к выделенной полосе: столкнувшись с интенсивным движением по дороге на матч с участием его любимой бейсбольной команды «Лос-Анжелес Доджерс», он подсаживает в свою машину проститутку, но не для того, чтобы заняться с ней сексом, а чтобы быстрее попасть на стадион. И, конечно же, благодаря возможности двигаться по свободной полосе он успевает на стадион как раз к моменту первой подачи[32].
Сегодня, чтобы воспользоваться выделенными полосами, автовладельцам не надо проявлять подобную изобретательность. Заплатив 10 долл. в час пик, водители-одиночки получают право передвигаться по экспресс-полосе в Сан-Диего, Миннеаполисе, Хьюстоне, Денвере, Майами, Сиэтле и Сан-Франциско. Размер платы обычно варьируется в зависимости от интенсивности трафика – при более интенсивном движении плата за проезд по выделенной полосе увеличивается. (В большинстве мест автомобили с двумя или более пассажирами все еще могут пользоваться выделенными полосами бесплатно.) На шоссе Риверсайд-фривей, что к востоку от Лос-Анджелеса, скорость потока по бесплатным полосам в час пик не превышает 15–20 миль в час, в то время как платежеспособные автомобилисты могут мчаться по выделенной полосе как почтовый экспресс, со скоростью 60–65 миль/ч[33].
Некоторые люди возражают против идеи платного прохода без очереди. Они утверждают, что повсеместное распространение «ускоренного режима» добавляет привилегии богатым и отправляет в конец очереди малоимущих. Противники платных выделенных полос на автотрассах называют их «полосами для “лексусов”» и говорят, что их наличие выглядит несправедливо по отношению к водителям, обладающим скромными средствами. Их оппоненты с этим не согласны. Они утверждают, что в плате за более быстрое обслуживание нет ничего плохого. Взимает же почтовая служба Federal Express дополнительный сбор за доставку отправлений в течение одного дня. Дополнительные деньги за быстрое обслуживание берут и химчистки. Но при этом никто не жалуется на несправедливость из-за того, что FedEx или химчистка доставят чью-то посылку или отстирают чью-то рубашку раньше других.
С экономической точки зрения длинные очереди за товарами и услугами расточительны, неэффективны по своей сути и являются признаком того, что системе ценообразования в данном случае не удалось выровнять спрос и предложение. Соответственно, предоставление возможности заплатить за быстрое обслуживание в аэропортах, парках развлечений и на автострадах способствует повышению экономической эффективности и позволяет людям устанавливать цену своего собственного времени.
Сегодня, чтобы воспользоваться выделенными полосами, автовладельцам не надо проявлять подобную изобретательность. Заплатив 10 долл. в час пик, водители-одиночки получают право передвигаться по экспресс-полосе в Сан-Диего, Миннеаполисе, Хьюстоне, Денвере, Майами, Сиэтле и Сан-Франциско. Размер платы обычно варьируется в зависимости от интенсивности трафика – при более интенсивном движении плата за проезд по выделенной полосе увеличивается. (В большинстве мест автомобили с двумя или более пассажирами все еще могут пользоваться выделенными полосами бесплатно.) На шоссе Риверсайд-фривей, что к востоку от Лос-Анджелеса, скорость потока по бесплатным полосам в час пик не превышает 15–20 миль в час, в то время как платежеспособные автомобилисты могут мчаться по выделенной полосе как почтовый экспресс, со скоростью 60–65 миль/ч[33].
Некоторые люди возражают против идеи платного прохода без очереди. Они утверждают, что повсеместное распространение «ускоренного режима» добавляет привилегии богатым и отправляет в конец очереди малоимущих. Противники платных выделенных полос на автотрассах называют их «полосами для “лексусов”» и говорят, что их наличие выглядит несправедливо по отношению к водителям, обладающим скромными средствами. Их оппоненты с этим не согласны. Они утверждают, что в плате за более быстрое обслуживание нет ничего плохого. Взимает же почтовая служба Federal Express дополнительный сбор за доставку отправлений в течение одного дня. Дополнительные деньги за быстрое обслуживание берут и химчистки. Но при этом никто не жалуется на несправедливость из-за того, что FedEx или химчистка доставят чью-то посылку или отстирают чью-то рубашку раньше других.
С экономической точки зрения длинные очереди за товарами и услугами расточительны, неэффективны по своей сути и являются признаком того, что системе ценообразования в данном случае не удалось выровнять спрос и предложение. Соответственно, предоставление возможности заплатить за быстрое обслуживание в аэропортах, парках развлечений и на автострадах способствует повышению экономической эффективности и позволяет людям устанавливать цену своего собственного времени.
Бизнес на очередях
Даже в тех случаях, когда вы не можете купить проход вне очереди, часто имеется возможность нанять кого-то, кто готов постоять в очереди вместо вас. Каждое лето нью-йоркский Публичный театр показывает в Центральном парке бесплатные спектакли по пьесам Шекспира. Входные билеты на вечерние спектакли доступны с 13.00, но очередь за ними выстраивается на несколько часов раньше. В 2010 году, когда Аль Пачино выступал в роли Шейлока в «Венецианском купце», желающих попасть на представление оказалось особенно много.
Многим жителям Нью-Йорка не терпелось увидеть его игру, но у них не было времени стоять в очереди. Газета New York Daily News сообщала, что эта проблема породила кустарный бизнес – нашлись люди, которые предлагали постоять в очереди за тех, кто был готов заплатить за оказанную услугу. «Профессиональные очередники» рекламировали свои услуги на Craigslist и других веб-сайтах. Свое ожидание в очереди вместо занятых клиентов они оценивали вплоть до 125 долл., и это за билет на бесплатное представление[34].
Театр пытался бороться с подобным бизнесом, заявляя, что «это противоречит самому духу акции “Шекспир в парке”». Миссия Публичного театра, некоммерческого предприятия, субсидируемого государством, состоит в обеспечении доступности представления для самой широкой зрительской аудитории. Эндрю Куомо, бывший в то время генеральным прокурором Нью-Йорка, оказывал давление на владельцев сайта Craigslist, пытаясь запретить публикацию объявлений об услугах по выстаиванию очереди за входными билетами. «Продажа билетов, которые должны распространяться бесплатно, – заявлял он, – лишает жителей Нью-Йорка возможности наслаждаться теми преимуществами, на которые в данном случае имеет право каждый налогоплательщик»[35].
Центральный парк не является единственным местом, где зарабатывают деньги те, кто готов терпеливо стоять в очереди. В столице США Вашингтоне бизнес на очередях быстро превращается в атрибут власти. В дни, когда комитеты Конгресса проводят слушания по законопректам, предлагаемым к принятию, некоторое количество мест в залах заседаний резервируется для представителей прессы, а остальные становятся доступными для всех желающих по принципу «кто первый пришел, тот и занял». В итоге из претендентов на свободные места в зале образуются очереди, которые в зависимости от обсуждаемого законопроекта и размера зала, где будут проходить слушания, могут появляться за день или даже несколько дней до события. И этому неспособны помешать ни дождь, ни зимняя стужа. Корпоративные лоббисты стремятся попасть в зал, где проводятся слушания, чтобы получить возможность пообщаться с законодателями во время перерывов и проследить за тем, как учитываются их отраслевые интересы. Однако при этом сами лоббисты не хотят тратить долгие часы на томительное ожидание в очереди, чтобы гарантировать себе место в зале заседаний. И они платят тысячи долларов компаниям, специализирующимся на найме «профессиональных очередников», готовых стоять за кого угодно и сколько угодно.
Компании, делающие бизнес на очередях, вербуют для этой работы пенсионеров и, все чаще, бездомных. Эти люди терпеливо стоят в очереди за дверьми здания Конгресса, чтобы первыми попасть внутрь и расположиться у входа в зал заседаний, где должно состояться слушание. Затем, незадолго до начала заседания, этих неряшливо одетых людей сменяют приезжающие богатые лоббисты, которые и занимают места в порядке выстоянной за них очереди[36].
Данная услуга обходится лоббистам в сумму от 36 до 60 долл. за час ожидания в очереди. Это означает, что получение места в зале заседаний, где проходят комитетские слушания, может обойтись в 1000 и более долларов. Сами компании платят наемным очередникам по 10–20 долл. в час. Редакция газеты Washington Post выступила с осуждением этой практики, назвав ее «унижающей» Конгресс и выражающей «пренебрежение к обществу». Сенатор от штата Миссури, демократ Клэр Маккаскил пыталась добиться запрета на данный вид деятельности, но безуспешно. «Допущение того, что группы заинтересованных лиц имеют возможность покупать места на слушаниях в Конгрессе точно так же, как они покупают билеты на концерт или футбольный матч, является для меня оскорбительным», – сказала она[37].
Тем не менее бизнес на очередях не только не прекратился, он, наоборот, расширился. Очередным объектом стал Верховный суд США. В дни, когда в суде проходят прения сторон, попасть в зал судебных заседаний оказывается непросто. Но если вы готовы платить, вы можете нанять того, кто посторожит вам местечко в высшей судебной инстанции страны[38].
Компания LineStanding.com позиционирует себя как «лидера бизнеса по продаже мест в очереди к зданию Конгресса». Когда сенатор Маккаскил предложила принять закон, запрещающий подобную практику, Марк Гросс, владелец компании, выступил в качестве ее оппонента. Он сравнил свой бизнес с системой разделения труда на конвейере Генри Форда: «Каждый работник несет ответственность за выполнение своей конкретной задачи». Точно так же, как лоббисты хороши в «анализе всего услышанного», а сенаторы и конгрессмены хороши в «принятии обоснованных решений», профессиональные очередники хорошо умеют ждать. «Разделение труда делает Америку прекрасным местом для работы, – заявил Гросс. – Стояние в очереди может показаться странным занятием, но это, в конце концов, честная работа в рыночной экономике»[39].
Оливер Гомес, профессиональный очередник, согласен с этим мнением. Он жил в приюте для бездомных, когда ему предложили эту работу. Телекомпания CNN брала у него интервью в тот момент, когда он держал место в очереди для лоббиста, желавшего принять участие в слушаниях, посвященных проблеме изменения климата. «Когда я вхожу в зал Конгресса, я чувствую себя немного лучше, – заявил Гомес корреспонденту CNN. – Это возвышает меня в собственных глазах и заставляет чувствовать себя, ну, вы понимаете, как будто бы я тоже отсюда, как будто я хотя бы в течение короткой минутки соответствую здешнему уровню»[40].
Однако действия Гомеса и ему подобных разочаровали тех же экологов. Явившись на слушания, посвященные проблеме изменения климата, они не смогли попасть в зал заседаний, поскольку все свободные места оказались заняты профессиональными очередниками, застолбившими их для заплативших за это лоббистов[41]. Конечно, можно говорить о том, что экологи, если они действительно имели сильное желание присутствовать на слушании, могли бы сами провести ночь в очереди. Или, по примеру лоббистов, нанять кучку бездомных, которые сделали бы это за них.
Многим жителям Нью-Йорка не терпелось увидеть его игру, но у них не было времени стоять в очереди. Газета New York Daily News сообщала, что эта проблема породила кустарный бизнес – нашлись люди, которые предлагали постоять в очереди за тех, кто был готов заплатить за оказанную услугу. «Профессиональные очередники» рекламировали свои услуги на Craigslist и других веб-сайтах. Свое ожидание в очереди вместо занятых клиентов они оценивали вплоть до 125 долл., и это за билет на бесплатное представление[34].
Театр пытался бороться с подобным бизнесом, заявляя, что «это противоречит самому духу акции “Шекспир в парке”». Миссия Публичного театра, некоммерческого предприятия, субсидируемого государством, состоит в обеспечении доступности представления для самой широкой зрительской аудитории. Эндрю Куомо, бывший в то время генеральным прокурором Нью-Йорка, оказывал давление на владельцев сайта Craigslist, пытаясь запретить публикацию объявлений об услугах по выстаиванию очереди за входными билетами. «Продажа билетов, которые должны распространяться бесплатно, – заявлял он, – лишает жителей Нью-Йорка возможности наслаждаться теми преимуществами, на которые в данном случае имеет право каждый налогоплательщик»[35].
Центральный парк не является единственным местом, где зарабатывают деньги те, кто готов терпеливо стоять в очереди. В столице США Вашингтоне бизнес на очередях быстро превращается в атрибут власти. В дни, когда комитеты Конгресса проводят слушания по законопректам, предлагаемым к принятию, некоторое количество мест в залах заседаний резервируется для представителей прессы, а остальные становятся доступными для всех желающих по принципу «кто первый пришел, тот и занял». В итоге из претендентов на свободные места в зале образуются очереди, которые в зависимости от обсуждаемого законопроекта и размера зала, где будут проходить слушания, могут появляться за день или даже несколько дней до события. И этому неспособны помешать ни дождь, ни зимняя стужа. Корпоративные лоббисты стремятся попасть в зал, где проводятся слушания, чтобы получить возможность пообщаться с законодателями во время перерывов и проследить за тем, как учитываются их отраслевые интересы. Однако при этом сами лоббисты не хотят тратить долгие часы на томительное ожидание в очереди, чтобы гарантировать себе место в зале заседаний. И они платят тысячи долларов компаниям, специализирующимся на найме «профессиональных очередников», готовых стоять за кого угодно и сколько угодно.
Компании, делающие бизнес на очередях, вербуют для этой работы пенсионеров и, все чаще, бездомных. Эти люди терпеливо стоят в очереди за дверьми здания Конгресса, чтобы первыми попасть внутрь и расположиться у входа в зал заседаний, где должно состояться слушание. Затем, незадолго до начала заседания, этих неряшливо одетых людей сменяют приезжающие богатые лоббисты, которые и занимают места в порядке выстоянной за них очереди[36].
Данная услуга обходится лоббистам в сумму от 36 до 60 долл. за час ожидания в очереди. Это означает, что получение места в зале заседаний, где проходят комитетские слушания, может обойтись в 1000 и более долларов. Сами компании платят наемным очередникам по 10–20 долл. в час. Редакция газеты Washington Post выступила с осуждением этой практики, назвав ее «унижающей» Конгресс и выражающей «пренебрежение к обществу». Сенатор от штата Миссури, демократ Клэр Маккаскил пыталась добиться запрета на данный вид деятельности, но безуспешно. «Допущение того, что группы заинтересованных лиц имеют возможность покупать места на слушаниях в Конгрессе точно так же, как они покупают билеты на концерт или футбольный матч, является для меня оскорбительным», – сказала она[37].
Тем не менее бизнес на очередях не только не прекратился, он, наоборот, расширился. Очередным объектом стал Верховный суд США. В дни, когда в суде проходят прения сторон, попасть в зал судебных заседаний оказывается непросто. Но если вы готовы платить, вы можете нанять того, кто посторожит вам местечко в высшей судебной инстанции страны[38].
Компания LineStanding.com позиционирует себя как «лидера бизнеса по продаже мест в очереди к зданию Конгресса». Когда сенатор Маккаскил предложила принять закон, запрещающий подобную практику, Марк Гросс, владелец компании, выступил в качестве ее оппонента. Он сравнил свой бизнес с системой разделения труда на конвейере Генри Форда: «Каждый работник несет ответственность за выполнение своей конкретной задачи». Точно так же, как лоббисты хороши в «анализе всего услышанного», а сенаторы и конгрессмены хороши в «принятии обоснованных решений», профессиональные очередники хорошо умеют ждать. «Разделение труда делает Америку прекрасным местом для работы, – заявил Гросс. – Стояние в очереди может показаться странным занятием, но это, в конце концов, честная работа в рыночной экономике»[39].
Оливер Гомес, профессиональный очередник, согласен с этим мнением. Он жил в приюте для бездомных, когда ему предложили эту работу. Телекомпания CNN брала у него интервью в тот момент, когда он держал место в очереди для лоббиста, желавшего принять участие в слушаниях, посвященных проблеме изменения климата. «Когда я вхожу в зал Конгресса, я чувствую себя немного лучше, – заявил Гомес корреспонденту CNN. – Это возвышает меня в собственных глазах и заставляет чувствовать себя, ну, вы понимаете, как будто бы я тоже отсюда, как будто я хотя бы в течение короткой минутки соответствую здешнему уровню»[40].
Однако действия Гомеса и ему подобных разочаровали тех же экологов. Явившись на слушания, посвященные проблеме изменения климата, они не смогли попасть в зал заседаний, поскольку все свободные места оказались заняты профессиональными очередниками, застолбившими их для заплативших за это лоббистов[41]. Конечно, можно говорить о том, что экологи, если они действительно имели сильное желание присутствовать на слушании, могли бы сами провести ночь в очереди. Или, по примеру лоббистов, нанять кучку бездомных, которые сделали бы это за них.
Спекуляция талонами на прием к врачу
Плата за место в очереди не является исключительно американским феноменом. Недавно во время визита в Китай я узнал, что бизнес на очередях стал обыденным явлением в лучших клиниках Пекина. Проводимые в этой стране последние два десятилетия рыночные реформы привели к сокращению финансирования государственных больниц и клиник, особенно в сельской местности. В результате пациенты из сельской местности вынуждены ездить в крупные государственные больницы, расположенные в столице, создавая длинные очереди в залах регистрации. Люди стоят в очереди всю ночь, а иногда по несколько дней, чтобы только получить талон на прием к врачу[42].