Страница:
Люди думают, что они готовы пуститься в путь к этому волшебному храму, но и тут они ошибаются. Дорога к храму всегда перед ними, но они не видят ее или не хотят ее видеть. Поэтому они ищут Учителей, которые откроют им сокровенные тайны о том, как достигнуть храма без дороги, или они ищут Школу, которая дарует им мудрость. Они забывают, что для того, чтобы стать здоровым, нужно всего лишь перестать быть больным. Им неведомо, что в действительности лечит не храм, а дорога, и самая простая дорога к гармонии и совершенству – это дорога Спокойствия, дорога плавного и постепенного избавления от болезней – как болезней тела, так и болезней духа.
– Но почему так происходит? – спросил я. – Ведь то, что ты сейчас объяснил мне, достаточно очевидно.
– Все дело в сущностях, таящихся в личности человека, – объяснил Учитель. – Каждая сущность хочет чего-то своего. В какие-то моменты человек думает, что желания этой сущности – это его собственные желания, но поскольку он не знает, что за сущность владеет им в данный момент, он ошибается в своих желаниях, он считает, что хочет одного, хотя на самом деле за этим желанием скрывается нечто совсем другое.
– Ты не мог бы объяснить поточнее? – попросил я.
– Возможно, ты встречался с людьми, которые всю жизнь мечтают о чем-то, но никогда этого не совершают, хотя в действительности это не так уж и сложно. Например, кто-то мечтает путешествовать, но все его мечты ограничиваются лишь редкими загородными прогулками, или мечтает изучить иностранный язык, но едва может произнести на нем «здравствуй».
– Знаешь, я вспомнил забавный пример на эту тему, – улыбнулся я. – Как-то я был в гостях у друзей в поселке под Белогорском и познакомился с человеком, который купил там дом, перебравшись в Крым откуда-то из русской глубинки. Этот человек рассказал мне, что он живет здесь уже семь лет и что его мечтой всегда было увидеть море, но дел всегда невпроворот – надо и работать, и достраивать и ремонтировать дом, и он так ни разу и не выбрался на море, но когда-нибудь в будущем, когда он закончит ремонт в доме и разберется с делами, он обязательно это сделает и тогда его мечта осуществится.
Слушая его, я вежливо поддакивал, несказанно удивляясь про себя подобному феномену. Если бы мы находились в Сибири или на Урале, я бы мог понять, что он не имеет денег и времени для столь долгого путешествия. Но до моря было всего полчаса на автобусе, и мечту его жизни было не так уж трудно осуществить. Люди не переставали удивлять меня.
– Объясни, почему он так странно себя ведет? – закончив рассказ, спросил я у Учителя.
– Для некоторых людей важнее иметь мечту, которую они когда-нибудь смогут осуществить, чем в действительности осуществить ее, – сказал Ли. – Возможно, его мечта увидеть море – это все, что у него есть. Одна из сущностей, живущих в нем, жаждет увидеть море, и эта жажда подпитывает у него желание жить и бороться за существование. Видишь, он даже переехал жить в Крым, поближе к морю. Эта сущность толкает его действовать в определенном направлении. Но есть и другая сущность, которая прекрасно знает, что стоит ему увидеть море, как из его жизни исчезнет последняя иллюзия и она станет пустой и бессмысленной. Возможно, что эта вторая сущность – его страж, который защищает его дух от потери иллюзий, хотя может быть и по-другому. Нам слишком мало известно о жизни этого человека.
Неожиданно на меня нахлынула глубокая печаль.
– Но ведь это же ужасно! – воскликнул я. – В его жизни действительно нет ничего, кроме постоянной работы. Я не представляю, как можно так жить.
– В его жизни есть надежда, – мягко произнес Учитель. – И в его жизни есть стремление. Надежда и стремление – это могучие движущие силы, которые позволяют нам преодолевать тяготы человеческого существования. В действительности ты не слишком отличаешься от него. В твоей жизни тоже есть надежда и стремление, и ты тоже работаешь и тренируешься. Кому-то твои надежды и стремления могут показаться глупыми и бессмысленными, и они точно так же скажут, что ты зря тратишь свое время и силы.
– Но я по крайней мере прикладываю усилия для осуществления своей мечты! – возразил я, слегка обиженный подобным сравнением.
– Все дело в том, что твои сущности смотрят в одном направлении. О таких, как ты, говорят, что в них «Я» и «не Я» шагают в ногу. На эту тему у Спокойных даже есть изречение: «Втрое сильнее тот, в ком „Я“ и „не Я“ шагают в ногу».
– Что значит «Я» и «не Я»? – вновь зажигаясь любопытством, спросил я.
– Не сейчас, – как от назойливой мухи, отмахнулся от меня Ли. – Ты всеми способами уходишь от темы твоих недостатков.
– Наверное, в этом виноват мой внутренний страж, – улыбнулся я.
К теме недостатков характера мы возвращались неоднократно. Ли заставил меня составить список моих слабостей и внимательно следить за проявлениями сущностей, расширяя и дополняя его новыми пунктами, отражающими мнения разных сущностей, классифицируя собственные недостатки и отыскивая способы избавиться от них.
Теперь настал мой черед рекомендовать то же самое своим ученикам. Я посоветовал девушке, желающей искоренить мешающие ей в жизни качества характера, составить список ее недостатков. Зина оказалась достаточно наблюдательной, и на следующее занятие она предоставила мне внушительный список.
Первое место в этом списке занимал страх. Далее следовало чувство собственной значимости. Третье место досталось неспособности намеренно и полноценно контролировать свои мысли, чувства, эмоции и действия.
Четвертым пунктом было отсутствие должного контроля собственного голоса, языка, речи, звука, интонации, неумение точно и доходчиво передать свои чувства, мысли и ощущения – иными словами, косноязычие.
На пятом месте красовалась склонность к самобичеванию, самообесцениванию и самоунижению, неадекватные проявления жалости по отношению к себе или по поводу каких-то событий.
Естественным следствием пятого пункта был шестой – приступы безверия в себя, неуверенность и сомнения.
Седьмое место занимали лень и безволие, неспособность воплощать в жизнь собственные решения типа: умеренно питаться, рано вставать, выполнять какие-то необходимые действия, а также склонность к откладыванию дел, оттягиванию сроков их выполнения, неспособность вовремя являться на свидания и т. д.
В восьмом пункте Зина отметила неспособность контролировать мимику лица, жестикуляцию и непроизвольные телодвижения.
На девятом месте стояла зависимость внутреннего состояния от внешнего окружения и наоборот, зависимость выбора внешнего окружения от внутреннего состояния.
Десятый пункт занимала зависимость от мнения окружающих, зависимость от привычек, от привязанности к другим людям, отсутствие естественности и простоты.
Но больше всего мне понравился последний пункт – незнание себя. Однажды Учитель сказал, что восхождение к вершинам учения Шоу-Дао начинается именно с осознания глубины незнания самого себя, поскольку в этот момент даос ступает на путь самосовершенствования, постепенно и методично овладевая всеми внешними и внутренними составляющими личности, всеми гранями души и тела.
Однако был один пункт, который Учитель назвал бы самым основным недостатком, главным смертным грехом по отношению к самому себе, и этот пункт отсутствовал в Зинином списке.
Тема основного недостатка всплыла в наших разговорах, казалось бы, совершенно случайно, но, как всегда, к месту, как раз в период, когда Ли безжалостно, хотя и с присущим ему юмором, критиковал слабости моего характера.
Я рассказал ему об одном моем знакомом научном сотруднике, который интересовался йогой и эзотерическими учениями в надежде найти в них ключ к избавлению от тягот повседневного существования. У него были проблемы с желудком и печенью, начинался артрит, отношения на работе складывались не самым лучшим образом. Пару лет назад Михаил развелся с женой и теперь жил один в небольшой комнате коммунальной квартиры. Он жаловался мне на плохое здоровье, на неспособность сосредоточиться, несмотря на то что он пытается выполнять какие-то упражнения хатха-йоги, но по самиздатовским книгам трудно научиться чему-то, а хорошего преподавателя найти невозможно, поскольку все вокруг – самоучки, изучавшие йогу по тем же самым книгам.
Я посоветовал Михаилу в первую очередь бросить курить, поскольку он, несмотря на свой интерес к йоге, дымил, как паровоз, затем изменить в лучшую сторону привычки питания, пить настои лекарственных трав, выполнять упражнения для улучшения работы суставов и т. д. Он внимательно слушал, скорбно покачивая головой, но на каждый мой совет он неизменно находил контрдовод. Курение было единственным способом снять напряжение, накапливающееся на работе. Конечно, он хотел бы более полноценно питаться, но самостоятельно он неспособен приготовить даже яичницу, не говоря уже о полноценном обеде. Он пытался пить настои трав, но их приготовление занимает много времени, да и принимать их надо по расписанию, а он, замотанный делами, постоянно пропускает время приема.
Пообщавшись с ним в этом духе несколько раз, я убедился, что все мои благие намерения помочь ему растрачиваются втуне, и перестал давать Михаилу советы.
– Знаешь, что странно, – в заключение сказал я Учителю. – Этому человеку действительно нужно всерьез заняться своей жизнью и своим здоровьем, и кажется, что он достаточно умен, чтобы понимать это, но что меня удивляет, так это то, что, если бы он тратил на заботы о себе столько же времени, сколько он проводит в беседах на эту тему, он был бы образцом здорового образа жизни.
Ли укоризненно покачал головой.
– Иногда меня просто удивляет твоя наивность, – сказал он. – Этот твой приятель вовсе не нуждается в избавлении от страданий. То, что ему действительно нужно, – это аудитория, которая будет выслушивать его жалобы, сочувствовать ему и морально его поддерживать.
– Но ведь это бессмысленно, – возразил я. – Он в самом деле болен, и если он сейчас не займется собой, остаток своей жизни он будет страдать и физически, и морально.
– Ну и что? – состроил недоуменную гримасу Учитель. – Каждый европеец, глядя на других, гордится своим умом и здравым смыслом. Но все горе в том, что, когда речь заходит о реальном применении этого здравого смысла для собственного благополучия и процветания, тут-то и происходит сбой. Возможно, здравый смысл и существует, но, увы, он не работает.
– К сожалению, я и сам достаточно часто подмечал это, – сказал я. – Но почему так происходит?
– Мы с тобой уже не раз беседовали о недостатках характера, – ответил Ли. – Ты можешь похвастаться множеством недостатков, но одна из причин, по которой я сделал тебя своим учеником, это то, что в тебе очень слабо выражен главный и наихудший недостаток человечества, причина большинства людских несчастий.
Учитель замолчал, хитро взглянув на меня.
– Что это за недостаток? – я не удержался от искушения сразу же задать вопрос.
– Может быть, ты сам мне об этом скажешь?
Я задумался. Список моих личных недостатков был столь впечатляющ, что я затруднялся придумать что-либо новенькое. Однако надо было что-то изобрести. Я напряг извилины, и тут меня осенило.
– Наверное, это глупость? – с надеждой спросил я.
Мимика Учителя явственно продемонстрировала мне, что я промахнулся.
– Даже не знаю, – сдался я, назвав несколько менее впечатляющих версий, которые Ли так же молчаливо отверг.
– Ты упустил одну из самых распространенных слабостей, которую тебе каждодневно демонстрируют твои сограждане, – сжалился наконец надо мной Учитель. – А не заметил ты ее потому, что основной недостаток – это плоть и кровь европейцев, это сама суть их жизни. И поскольку в определенной, хотя и в меньшей степени этот недостаток присущ и тебе, ты даже не отдаешь себе отчета в его существовании и не можешь определить его словами.
– Мне стыдно, что я такой тупой, – покаянно признался я.
– Не ты один, – похлопал меня по плечу Учитель. – У этого недостатка есть свое, особое название, которому трудно подобрать полноценный эквивалент в русском языке. Можно было бы назвать это пассивной нерадивостью по отношению к самому себе, к своей судьбе и к своему духу. Спроси любого человека, хотел бы он быть счастливым и забыть о том, что такое страдания, и, если он в своем уме, он ответит тебе: «да». Но если ты спросишь того же самого человека, что сделал он для того, чтобы действительно быть счастливым и забыть о том, что такое страдания, он, конечно, назовет тебе несколько вещей, он сможет объяснить, что учился, или работал, или делал зарядку, или добивался любви и уважения, или сколачивал капитал, или обзавелся семьей, но вряд ли он скажет тебе о том, что он сделал для того, чтобы приобрести главный и основной компонент счастья – гармонию с самим собой и гармонию с окружающим миром.
В древности на Востоке пассивная нерадивость считалась главным смертным грехом, но постепенно люди забыли об этом и пассивная нерадивость стала частью их жизни. Только не путай пассивную нерадивость с даосским пониманием недеяния. Недеяние – это проявление гармонии, пассивная нерадивость – это проявление лени, отсутствия гармонии, пренебрежения к самому себе, к своему духу и к своему телу.
Для того чтобы добиться гармонии с самим собой и с окружающим миром, нужно непрестанно работать, непрестанно совершенствоваться, не переходя, однако, в этой работе к излишней и преувеличенной активности. Для того чтобы осознавать, в каком направлении должна вестись эта работа, тебе нужно непрерывно упражнять свой ум, свое сердце и свое тело, так, чтобы они приобрели силу, чувствительность и гибкость. Лишь в этом случае ты сможешь плавно следовать за непрерывными трансформациями окружающего мира, за сложными и хитроумными изгибами судьбы, удачно вписываясь в повороты и не оказываясь на обочине жизни.
Но если для достижения гармонии следует действовать, даже пребывая в бездействии, для того, чтобы страдать, не нужно особо стараться. Страдание – удел ленивых и слабых духом, и в то же время страдание – мощный инструмент для привлечения внимания и помощи других, это ресурс, помогающий сделать других людей рабами нашего страдания.
Мир полон страдающих людей, людей, большая часть жизни которых ирреальна, пуста и бессмысленна. Они гонятся за мимолетными призраками счастья и успеха, облекая их в форму новых вещей, новых любовниц, признания толпы, денег, дачи или машины. Но это лишь призраки, на краткий миг насыщающие людские жажды, но не искореняющие, не утоляющие их.
Обрати внимание на то, чем большую часть времени занято большинство твоих знакомых. Они или смотрят телевизор, или ссорятся, или болтают и сплетничают, или предаются иллюзорным мечтам о том, чего они когда-нибудь добьются, если судьба будет к ним благосклонна, или совершают какую-нибудь очередную глупость.
Их жизнь течет, регулируясь толчками и пинками, которые время от времени дает им внешний мир, и их жизнь почти не зависит от пустых и бессмысленных мелочей, которыми они наполняют ее, полностью забывая о них через несколько дней или месяцев.
Люди не чувствуют своей личной ответственности за ход своей судьбы, за то, как они живут, что делают и как умирают. Люди не помнят, кто они такие, и не задумываются о том, как они живут и зачем они живут, вспоминая о смысле жизни лишь тогда, когда их жизнью становится страдание.
Страдание – это восхитительная стратегия, которую изобрел человек, чтобы избежать личной ответственности.
Страдания и воображаемая борьба с ними заполняют пустоту жизни, создавая временные цели.
Подумай, сколько раз, когда встречаются двое и спрашивают друг друга: «Как жизнь», они тут же переходят к долгому и подробному пересказу своих последних неприятностей и неудач. Но самое забавное в этом то, что большинство этих страданий и неудач проистекает из неспособности удовлетворить их фантазии и желания, обычно или находящиеся за пределами их подлинных возможностей, или не удовлетворяемые в силу лени и отсутствия желания работать.
Подумай, сколько времени люди посвящают реальному самосовершенствованию, реальному личностному росту, развитию своего тела, ума и эмоций, и сколько времени, энергии и сил они затрачивают на никому не нужные пустяки, которые в действительности не стоят выеденного яйца.
Меня охватила печаль, а на смену ей пришло гнетущее чувство стыда и собственной ничтожности. Я прикинул, сколько времени я провожу у телевизора, вспомнил свою склонность к легким бездумным беседам с друзьями, свою природную лень, желание подольше поспать, любовь к вредным для здоровья пирожным и прочие свидетельства самого страшного смертного греха.
– Учитель, но почему ты говоришь, что у меня пассивная нерадивость выражена слабо? Мне кажется, что значительную часть времени я, как и все европейцы, растрачиваю на пустяки, не стоящие внимания.
– Ты внимательно слушал, но так и не понял, что я хотел сказать, – покачал головой Ли. – Все, что мы делаем, в том числе и эту беседу, можно было бы назвать пустяками и напрасной тратой времени. Шоу-Дао – не научный коммунизм. Здесь нет четкого кодекса поведения Образцового Шоу-Даоса. Здесь нет списка того, что правильно, хорошо и полезно, и того, что глупо, бессмысленно и вредно. В Шоу-Дао важно не то, что ты делаешь, а то, какты это делаешь. Любая работа, любое действие или любое безделье могут растрачивать твою энергию втуне или могут способствовать твоему внутреннему росту. Это как секс: он может быть удовольствием с потерей энергии, или он может быть удовольствием с приобретением энергии. Различие между даосом и европейцем состоит в том, что там, где европеец теряет, даос приобретает.
– Но в чем тогда, например, заключается разница между тем, как даос смотрит телевизор, и как это делает европеец?
– Ты снова задаешь вопросы, на которые ты сам можешь ответить, если немного подумаешь, – нахмурился Ли. – Не стоит демонстрировать мне пассивную нерадивость, притворяясь глупее и беспомощнее, чем ты есть на самом деле. Сейчас, спрашивая меня о том, что ты можешь понять и сам, ты, вместо того чтобы воспользоваться случаем укрепить свой ум и уверенность в своих силах, пытаешься использовать меня там, где это не является необходимым. В качестве рычага воздействия на меня ты используешь интеллектуальную беспомощность, так, как некоторые люди используют страдания для того, чтобы завладеть вниманием других людей. А теперь ответь сам на свой вопрос.
К своему удивлению, я понял, что действительно знаю ответ. Он пришел в виде осознания откуда-то из глубин моей души, всплыв на поверхность, как большой старый сом из озерной тины, и затем сам облекся в слова.
– Европеец смотрит телевизор в основном для того, чтобы убить время, или набраться новых волнующих впечатлений, которых ему недостает в повседневной жизни, или получить какую-то не слишком важную информацию типа того, что происходит в мире на этой неделе. Европеец делает это бездумно и механически, следуя привычкам или обыденному распорядку, просто потому, что он пришел с работы, наступил вечер и больше нечего делать.
Даос смотрит телевизор лишь в том случае, если он действительно испытывает в этом необходимость, а не потому, что ему скучно и нечем заняться. И если даос смотрит телевизор, он максимально задействует все грани своей души, впитывая, используя и преобразуя получаемую информацию, наслаждаясь зрелищем согласно учению «Вкуса жизни», используя эмоции, вызываемые событиями, разворачивающимися на телеэкране, как толчок к перераспределению энергии в организме, тренируя свой ум или, наоборот, расслабляясь.
– Ну вот видишь, как все просто, – сказал Учитель. – Все это ты уже знал, и лишь твоя пассивная нерадивость мешала извлечь это знание на поверхность. Я уже говорил, что главное – не что делать, а как это делать.
Нечто подобное мы с тобой обсуждали, говоря об отношении Спокойных к работе. Ты знаешь, что Воины Жизни, избегая крайностей, в каждом конкретном случае находят свой «срединный путь». Они работают и не работают одновременно, выполняя только то, что действительно необходимо сделать, но не затрачивая времени и энергии на ненужные усилия. Необходимую работу они выполняют как можно лучше, доводя это выполнение до совершенства и одновременно используя работу как упражнение по саморазвитию, извлекая из нее наслаждение интеллектуальное – от выбора наилучших решений, наслаждение эмоциональное – согласно учению «Вкуса жизни», и наслаждение физическое, укрепляя тело в процессе работы. В некотором смысле суть внутренней работы немногим отличается от сути выполнения работы, необходимой для выживания.
В душе даоса все внутренние сущности смотрят в одном направлении, поэтому они действуют слаженно и к общей пользе. Сущности, составляющие личность европейца, обычно эгоистичны и противоречивы, как и люди, каждая из них считает себя лучше, умнее и осведомленнее, и каждая из них тянет в своем направлении, как лебедь, рак и щука в басне Крылова. То, что было важно для одной из сущностей, тут же забывается, как только другая сущность берет временную власть над личностью. Третья сущность тоже будет тянуть одеяло в свою сторону, заставляя человека забыть о своих предыдущих желаниях, чаяниях и намерениях.
Только тот, кто способен отдавать себе отчет в том, чего он действительно хочет, тот, кто способен взять на себя ответственность за свою жизнь и свои действия, тот, кто способен в каждое свое действие вкладывать все свое внимание, свою душу, ум и тело, сможет в конце концов прийти к осознанию самого себя, прийти к спокойствию и к гармонии, внутренней и внешней.
Когда одна из внутренних сущностей захватывает власть, человек забывает о том, кто он есть, и чего он хочет. Желания сущности он принимает за свои собственные желания, хотя эти желания могут быть вредны и даже смертельно опасны. Бывает, что на какой-то срок человека охватывает словно временное помешательство, все его стремления направлены на одно – например, купить какую-то вещь, или поехать в какое-то место, или овладеть какой-то женщиной. Сущность дает ему небывалый всплеск энергии и стремления, который он наивно принимает за состояние силы или за высшую волю, указующую ему путь к счастью. Но все это не больше чем самообман. Поэтому, когда тебя будут охватывать странные стремления или желания, спроси себя, спроси свое сердце, действительно ли ты этого хочешь или это – бессмысленное и ненужное желание одной из твоих внутренних сущностей. Только приняв на себя полную ответственность за свои желания и решения, ты сможешь действовать, как Воин Жизни, а не метаться из стороны в сторону, как поплавок, затерявшийся в бушующем море.
– Но если моя личность состоит из нескольких сущностей, то как я смогу отделить желания сущностей от своих собственных желаний? – спросил я. – Что же тогда представляет собой мое «Я»?
– Это трудно объяснить словами, но однажды ты почувствуешь это, мой маленький брат, – мягко сказал Ли. – Твое «Я» – это некая универсальная результирующая всех внутренних сущностей, шагающих в ногу, поскольку все сущности Воина Жизни смотрят в одном направлении. На самом деле ты уже знаешь, что это такое, единственное, что тебе осталось, – это вывести это знание на поверхность. Для того, кто откажется от пассивной нерадивости ради ответственности и самоосознания, это нетрудно осуществить...
Глава 26
– Но почему так происходит? – спросил я. – Ведь то, что ты сейчас объяснил мне, достаточно очевидно.
– Все дело в сущностях, таящихся в личности человека, – объяснил Учитель. – Каждая сущность хочет чего-то своего. В какие-то моменты человек думает, что желания этой сущности – это его собственные желания, но поскольку он не знает, что за сущность владеет им в данный момент, он ошибается в своих желаниях, он считает, что хочет одного, хотя на самом деле за этим желанием скрывается нечто совсем другое.
– Ты не мог бы объяснить поточнее? – попросил я.
– Возможно, ты встречался с людьми, которые всю жизнь мечтают о чем-то, но никогда этого не совершают, хотя в действительности это не так уж и сложно. Например, кто-то мечтает путешествовать, но все его мечты ограничиваются лишь редкими загородными прогулками, или мечтает изучить иностранный язык, но едва может произнести на нем «здравствуй».
– Знаешь, я вспомнил забавный пример на эту тему, – улыбнулся я. – Как-то я был в гостях у друзей в поселке под Белогорском и познакомился с человеком, который купил там дом, перебравшись в Крым откуда-то из русской глубинки. Этот человек рассказал мне, что он живет здесь уже семь лет и что его мечтой всегда было увидеть море, но дел всегда невпроворот – надо и работать, и достраивать и ремонтировать дом, и он так ни разу и не выбрался на море, но когда-нибудь в будущем, когда он закончит ремонт в доме и разберется с делами, он обязательно это сделает и тогда его мечта осуществится.
Слушая его, я вежливо поддакивал, несказанно удивляясь про себя подобному феномену. Если бы мы находились в Сибири или на Урале, я бы мог понять, что он не имеет денег и времени для столь долгого путешествия. Но до моря было всего полчаса на автобусе, и мечту его жизни было не так уж трудно осуществить. Люди не переставали удивлять меня.
– Объясни, почему он так странно себя ведет? – закончив рассказ, спросил я у Учителя.
– Для некоторых людей важнее иметь мечту, которую они когда-нибудь смогут осуществить, чем в действительности осуществить ее, – сказал Ли. – Возможно, его мечта увидеть море – это все, что у него есть. Одна из сущностей, живущих в нем, жаждет увидеть море, и эта жажда подпитывает у него желание жить и бороться за существование. Видишь, он даже переехал жить в Крым, поближе к морю. Эта сущность толкает его действовать в определенном направлении. Но есть и другая сущность, которая прекрасно знает, что стоит ему увидеть море, как из его жизни исчезнет последняя иллюзия и она станет пустой и бессмысленной. Возможно, что эта вторая сущность – его страж, который защищает его дух от потери иллюзий, хотя может быть и по-другому. Нам слишком мало известно о жизни этого человека.
Неожиданно на меня нахлынула глубокая печаль.
– Но ведь это же ужасно! – воскликнул я. – В его жизни действительно нет ничего, кроме постоянной работы. Я не представляю, как можно так жить.
– В его жизни есть надежда, – мягко произнес Учитель. – И в его жизни есть стремление. Надежда и стремление – это могучие движущие силы, которые позволяют нам преодолевать тяготы человеческого существования. В действительности ты не слишком отличаешься от него. В твоей жизни тоже есть надежда и стремление, и ты тоже работаешь и тренируешься. Кому-то твои надежды и стремления могут показаться глупыми и бессмысленными, и они точно так же скажут, что ты зря тратишь свое время и силы.
– Но я по крайней мере прикладываю усилия для осуществления своей мечты! – возразил я, слегка обиженный подобным сравнением.
– Все дело в том, что твои сущности смотрят в одном направлении. О таких, как ты, говорят, что в них «Я» и «не Я» шагают в ногу. На эту тему у Спокойных даже есть изречение: «Втрое сильнее тот, в ком „Я“ и „не Я“ шагают в ногу».
– Что значит «Я» и «не Я»? – вновь зажигаясь любопытством, спросил я.
– Не сейчас, – как от назойливой мухи, отмахнулся от меня Ли. – Ты всеми способами уходишь от темы твоих недостатков.
– Наверное, в этом виноват мой внутренний страж, – улыбнулся я.
К теме недостатков характера мы возвращались неоднократно. Ли заставил меня составить список моих слабостей и внимательно следить за проявлениями сущностей, расширяя и дополняя его новыми пунктами, отражающими мнения разных сущностей, классифицируя собственные недостатки и отыскивая способы избавиться от них.
Теперь настал мой черед рекомендовать то же самое своим ученикам. Я посоветовал девушке, желающей искоренить мешающие ей в жизни качества характера, составить список ее недостатков. Зина оказалась достаточно наблюдательной, и на следующее занятие она предоставила мне внушительный список.
Первое место в этом списке занимал страх. Далее следовало чувство собственной значимости. Третье место досталось неспособности намеренно и полноценно контролировать свои мысли, чувства, эмоции и действия.
Четвертым пунктом было отсутствие должного контроля собственного голоса, языка, речи, звука, интонации, неумение точно и доходчиво передать свои чувства, мысли и ощущения – иными словами, косноязычие.
На пятом месте красовалась склонность к самобичеванию, самообесцениванию и самоунижению, неадекватные проявления жалости по отношению к себе или по поводу каких-то событий.
Естественным следствием пятого пункта был шестой – приступы безверия в себя, неуверенность и сомнения.
Седьмое место занимали лень и безволие, неспособность воплощать в жизнь собственные решения типа: умеренно питаться, рано вставать, выполнять какие-то необходимые действия, а также склонность к откладыванию дел, оттягиванию сроков их выполнения, неспособность вовремя являться на свидания и т. д.
В восьмом пункте Зина отметила неспособность контролировать мимику лица, жестикуляцию и непроизвольные телодвижения.
На девятом месте стояла зависимость внутреннего состояния от внешнего окружения и наоборот, зависимость выбора внешнего окружения от внутреннего состояния.
Десятый пункт занимала зависимость от мнения окружающих, зависимость от привычек, от привязанности к другим людям, отсутствие естественности и простоты.
Но больше всего мне понравился последний пункт – незнание себя. Однажды Учитель сказал, что восхождение к вершинам учения Шоу-Дао начинается именно с осознания глубины незнания самого себя, поскольку в этот момент даос ступает на путь самосовершенствования, постепенно и методично овладевая всеми внешними и внутренними составляющими личности, всеми гранями души и тела.
Однако был один пункт, который Учитель назвал бы самым основным недостатком, главным смертным грехом по отношению к самому себе, и этот пункт отсутствовал в Зинином списке.
Тема основного недостатка всплыла в наших разговорах, казалось бы, совершенно случайно, но, как всегда, к месту, как раз в период, когда Ли безжалостно, хотя и с присущим ему юмором, критиковал слабости моего характера.
Я рассказал ему об одном моем знакомом научном сотруднике, который интересовался йогой и эзотерическими учениями в надежде найти в них ключ к избавлению от тягот повседневного существования. У него были проблемы с желудком и печенью, начинался артрит, отношения на работе складывались не самым лучшим образом. Пару лет назад Михаил развелся с женой и теперь жил один в небольшой комнате коммунальной квартиры. Он жаловался мне на плохое здоровье, на неспособность сосредоточиться, несмотря на то что он пытается выполнять какие-то упражнения хатха-йоги, но по самиздатовским книгам трудно научиться чему-то, а хорошего преподавателя найти невозможно, поскольку все вокруг – самоучки, изучавшие йогу по тем же самым книгам.
Я посоветовал Михаилу в первую очередь бросить курить, поскольку он, несмотря на свой интерес к йоге, дымил, как паровоз, затем изменить в лучшую сторону привычки питания, пить настои лекарственных трав, выполнять упражнения для улучшения работы суставов и т. д. Он внимательно слушал, скорбно покачивая головой, но на каждый мой совет он неизменно находил контрдовод. Курение было единственным способом снять напряжение, накапливающееся на работе. Конечно, он хотел бы более полноценно питаться, но самостоятельно он неспособен приготовить даже яичницу, не говоря уже о полноценном обеде. Он пытался пить настои трав, но их приготовление занимает много времени, да и принимать их надо по расписанию, а он, замотанный делами, постоянно пропускает время приема.
Пообщавшись с ним в этом духе несколько раз, я убедился, что все мои благие намерения помочь ему растрачиваются втуне, и перестал давать Михаилу советы.
– Знаешь, что странно, – в заключение сказал я Учителю. – Этому человеку действительно нужно всерьез заняться своей жизнью и своим здоровьем, и кажется, что он достаточно умен, чтобы понимать это, но что меня удивляет, так это то, что, если бы он тратил на заботы о себе столько же времени, сколько он проводит в беседах на эту тему, он был бы образцом здорового образа жизни.
Ли укоризненно покачал головой.
– Иногда меня просто удивляет твоя наивность, – сказал он. – Этот твой приятель вовсе не нуждается в избавлении от страданий. То, что ему действительно нужно, – это аудитория, которая будет выслушивать его жалобы, сочувствовать ему и морально его поддерживать.
– Но ведь это бессмысленно, – возразил я. – Он в самом деле болен, и если он сейчас не займется собой, остаток своей жизни он будет страдать и физически, и морально.
– Ну и что? – состроил недоуменную гримасу Учитель. – Каждый европеец, глядя на других, гордится своим умом и здравым смыслом. Но все горе в том, что, когда речь заходит о реальном применении этого здравого смысла для собственного благополучия и процветания, тут-то и происходит сбой. Возможно, здравый смысл и существует, но, увы, он не работает.
– К сожалению, я и сам достаточно часто подмечал это, – сказал я. – Но почему так происходит?
– Мы с тобой уже не раз беседовали о недостатках характера, – ответил Ли. – Ты можешь похвастаться множеством недостатков, но одна из причин, по которой я сделал тебя своим учеником, это то, что в тебе очень слабо выражен главный и наихудший недостаток человечества, причина большинства людских несчастий.
Учитель замолчал, хитро взглянув на меня.
– Что это за недостаток? – я не удержался от искушения сразу же задать вопрос.
– Может быть, ты сам мне об этом скажешь?
Я задумался. Список моих личных недостатков был столь впечатляющ, что я затруднялся придумать что-либо новенькое. Однако надо было что-то изобрести. Я напряг извилины, и тут меня осенило.
– Наверное, это глупость? – с надеждой спросил я.
Мимика Учителя явственно продемонстрировала мне, что я промахнулся.
– Даже не знаю, – сдался я, назвав несколько менее впечатляющих версий, которые Ли так же молчаливо отверг.
– Ты упустил одну из самых распространенных слабостей, которую тебе каждодневно демонстрируют твои сограждане, – сжалился наконец надо мной Учитель. – А не заметил ты ее потому, что основной недостаток – это плоть и кровь европейцев, это сама суть их жизни. И поскольку в определенной, хотя и в меньшей степени этот недостаток присущ и тебе, ты даже не отдаешь себе отчета в его существовании и не можешь определить его словами.
– Мне стыдно, что я такой тупой, – покаянно признался я.
– Не ты один, – похлопал меня по плечу Учитель. – У этого недостатка есть свое, особое название, которому трудно подобрать полноценный эквивалент в русском языке. Можно было бы назвать это пассивной нерадивостью по отношению к самому себе, к своей судьбе и к своему духу. Спроси любого человека, хотел бы он быть счастливым и забыть о том, что такое страдания, и, если он в своем уме, он ответит тебе: «да». Но если ты спросишь того же самого человека, что сделал он для того, чтобы действительно быть счастливым и забыть о том, что такое страдания, он, конечно, назовет тебе несколько вещей, он сможет объяснить, что учился, или работал, или делал зарядку, или добивался любви и уважения, или сколачивал капитал, или обзавелся семьей, но вряд ли он скажет тебе о том, что он сделал для того, чтобы приобрести главный и основной компонент счастья – гармонию с самим собой и гармонию с окружающим миром.
В древности на Востоке пассивная нерадивость считалась главным смертным грехом, но постепенно люди забыли об этом и пассивная нерадивость стала частью их жизни. Только не путай пассивную нерадивость с даосским пониманием недеяния. Недеяние – это проявление гармонии, пассивная нерадивость – это проявление лени, отсутствия гармонии, пренебрежения к самому себе, к своему духу и к своему телу.
Для того чтобы добиться гармонии с самим собой и с окружающим миром, нужно непрестанно работать, непрестанно совершенствоваться, не переходя, однако, в этой работе к излишней и преувеличенной активности. Для того чтобы осознавать, в каком направлении должна вестись эта работа, тебе нужно непрерывно упражнять свой ум, свое сердце и свое тело, так, чтобы они приобрели силу, чувствительность и гибкость. Лишь в этом случае ты сможешь плавно следовать за непрерывными трансформациями окружающего мира, за сложными и хитроумными изгибами судьбы, удачно вписываясь в повороты и не оказываясь на обочине жизни.
Но если для достижения гармонии следует действовать, даже пребывая в бездействии, для того, чтобы страдать, не нужно особо стараться. Страдание – удел ленивых и слабых духом, и в то же время страдание – мощный инструмент для привлечения внимания и помощи других, это ресурс, помогающий сделать других людей рабами нашего страдания.
Мир полон страдающих людей, людей, большая часть жизни которых ирреальна, пуста и бессмысленна. Они гонятся за мимолетными призраками счастья и успеха, облекая их в форму новых вещей, новых любовниц, признания толпы, денег, дачи или машины. Но это лишь призраки, на краткий миг насыщающие людские жажды, но не искореняющие, не утоляющие их.
Обрати внимание на то, чем большую часть времени занято большинство твоих знакомых. Они или смотрят телевизор, или ссорятся, или болтают и сплетничают, или предаются иллюзорным мечтам о том, чего они когда-нибудь добьются, если судьба будет к ним благосклонна, или совершают какую-нибудь очередную глупость.
Их жизнь течет, регулируясь толчками и пинками, которые время от времени дает им внешний мир, и их жизнь почти не зависит от пустых и бессмысленных мелочей, которыми они наполняют ее, полностью забывая о них через несколько дней или месяцев.
Люди не чувствуют своей личной ответственности за ход своей судьбы, за то, как они живут, что делают и как умирают. Люди не помнят, кто они такие, и не задумываются о том, как они живут и зачем они живут, вспоминая о смысле жизни лишь тогда, когда их жизнью становится страдание.
Страдание – это восхитительная стратегия, которую изобрел человек, чтобы избежать личной ответственности.
Страдания и воображаемая борьба с ними заполняют пустоту жизни, создавая временные цели.
Подумай, сколько раз, когда встречаются двое и спрашивают друг друга: «Как жизнь», они тут же переходят к долгому и подробному пересказу своих последних неприятностей и неудач. Но самое забавное в этом то, что большинство этих страданий и неудач проистекает из неспособности удовлетворить их фантазии и желания, обычно или находящиеся за пределами их подлинных возможностей, или не удовлетворяемые в силу лени и отсутствия желания работать.
Подумай, сколько времени люди посвящают реальному самосовершенствованию, реальному личностному росту, развитию своего тела, ума и эмоций, и сколько времени, энергии и сил они затрачивают на никому не нужные пустяки, которые в действительности не стоят выеденного яйца.
Меня охватила печаль, а на смену ей пришло гнетущее чувство стыда и собственной ничтожности. Я прикинул, сколько времени я провожу у телевизора, вспомнил свою склонность к легким бездумным беседам с друзьями, свою природную лень, желание подольше поспать, любовь к вредным для здоровья пирожным и прочие свидетельства самого страшного смертного греха.
– Учитель, но почему ты говоришь, что у меня пассивная нерадивость выражена слабо? Мне кажется, что значительную часть времени я, как и все европейцы, растрачиваю на пустяки, не стоящие внимания.
– Ты внимательно слушал, но так и не понял, что я хотел сказать, – покачал головой Ли. – Все, что мы делаем, в том числе и эту беседу, можно было бы назвать пустяками и напрасной тратой времени. Шоу-Дао – не научный коммунизм. Здесь нет четкого кодекса поведения Образцового Шоу-Даоса. Здесь нет списка того, что правильно, хорошо и полезно, и того, что глупо, бессмысленно и вредно. В Шоу-Дао важно не то, что ты делаешь, а то, какты это делаешь. Любая работа, любое действие или любое безделье могут растрачивать твою энергию втуне или могут способствовать твоему внутреннему росту. Это как секс: он может быть удовольствием с потерей энергии, или он может быть удовольствием с приобретением энергии. Различие между даосом и европейцем состоит в том, что там, где европеец теряет, даос приобретает.
– Но в чем тогда, например, заключается разница между тем, как даос смотрит телевизор, и как это делает европеец?
– Ты снова задаешь вопросы, на которые ты сам можешь ответить, если немного подумаешь, – нахмурился Ли. – Не стоит демонстрировать мне пассивную нерадивость, притворяясь глупее и беспомощнее, чем ты есть на самом деле. Сейчас, спрашивая меня о том, что ты можешь понять и сам, ты, вместо того чтобы воспользоваться случаем укрепить свой ум и уверенность в своих силах, пытаешься использовать меня там, где это не является необходимым. В качестве рычага воздействия на меня ты используешь интеллектуальную беспомощность, так, как некоторые люди используют страдания для того, чтобы завладеть вниманием других людей. А теперь ответь сам на свой вопрос.
К своему удивлению, я понял, что действительно знаю ответ. Он пришел в виде осознания откуда-то из глубин моей души, всплыв на поверхность, как большой старый сом из озерной тины, и затем сам облекся в слова.
– Европеец смотрит телевизор в основном для того, чтобы убить время, или набраться новых волнующих впечатлений, которых ему недостает в повседневной жизни, или получить какую-то не слишком важную информацию типа того, что происходит в мире на этой неделе. Европеец делает это бездумно и механически, следуя привычкам или обыденному распорядку, просто потому, что он пришел с работы, наступил вечер и больше нечего делать.
Даос смотрит телевизор лишь в том случае, если он действительно испытывает в этом необходимость, а не потому, что ему скучно и нечем заняться. И если даос смотрит телевизор, он максимально задействует все грани своей души, впитывая, используя и преобразуя получаемую информацию, наслаждаясь зрелищем согласно учению «Вкуса жизни», используя эмоции, вызываемые событиями, разворачивающимися на телеэкране, как толчок к перераспределению энергии в организме, тренируя свой ум или, наоборот, расслабляясь.
– Ну вот видишь, как все просто, – сказал Учитель. – Все это ты уже знал, и лишь твоя пассивная нерадивость мешала извлечь это знание на поверхность. Я уже говорил, что главное – не что делать, а как это делать.
Нечто подобное мы с тобой обсуждали, говоря об отношении Спокойных к работе. Ты знаешь, что Воины Жизни, избегая крайностей, в каждом конкретном случае находят свой «срединный путь». Они работают и не работают одновременно, выполняя только то, что действительно необходимо сделать, но не затрачивая времени и энергии на ненужные усилия. Необходимую работу они выполняют как можно лучше, доводя это выполнение до совершенства и одновременно используя работу как упражнение по саморазвитию, извлекая из нее наслаждение интеллектуальное – от выбора наилучших решений, наслаждение эмоциональное – согласно учению «Вкуса жизни», и наслаждение физическое, укрепляя тело в процессе работы. В некотором смысле суть внутренней работы немногим отличается от сути выполнения работы, необходимой для выживания.
В душе даоса все внутренние сущности смотрят в одном направлении, поэтому они действуют слаженно и к общей пользе. Сущности, составляющие личность европейца, обычно эгоистичны и противоречивы, как и люди, каждая из них считает себя лучше, умнее и осведомленнее, и каждая из них тянет в своем направлении, как лебедь, рак и щука в басне Крылова. То, что было важно для одной из сущностей, тут же забывается, как только другая сущность берет временную власть над личностью. Третья сущность тоже будет тянуть одеяло в свою сторону, заставляя человека забыть о своих предыдущих желаниях, чаяниях и намерениях.
Только тот, кто способен отдавать себе отчет в том, чего он действительно хочет, тот, кто способен взять на себя ответственность за свою жизнь и свои действия, тот, кто способен в каждое свое действие вкладывать все свое внимание, свою душу, ум и тело, сможет в конце концов прийти к осознанию самого себя, прийти к спокойствию и к гармонии, внутренней и внешней.
Когда одна из внутренних сущностей захватывает власть, человек забывает о том, кто он есть, и чего он хочет. Желания сущности он принимает за свои собственные желания, хотя эти желания могут быть вредны и даже смертельно опасны. Бывает, что на какой-то срок человека охватывает словно временное помешательство, все его стремления направлены на одно – например, купить какую-то вещь, или поехать в какое-то место, или овладеть какой-то женщиной. Сущность дает ему небывалый всплеск энергии и стремления, который он наивно принимает за состояние силы или за высшую волю, указующую ему путь к счастью. Но все это не больше чем самообман. Поэтому, когда тебя будут охватывать странные стремления или желания, спроси себя, спроси свое сердце, действительно ли ты этого хочешь или это – бессмысленное и ненужное желание одной из твоих внутренних сущностей. Только приняв на себя полную ответственность за свои желания и решения, ты сможешь действовать, как Воин Жизни, а не метаться из стороны в сторону, как поплавок, затерявшийся в бушующем море.
– Но если моя личность состоит из нескольких сущностей, то как я смогу отделить желания сущностей от своих собственных желаний? – спросил я. – Что же тогда представляет собой мое «Я»?
– Это трудно объяснить словами, но однажды ты почувствуешь это, мой маленький брат, – мягко сказал Ли. – Твое «Я» – это некая универсальная результирующая всех внутренних сущностей, шагающих в ногу, поскольку все сущности Воина Жизни смотрят в одном направлении. На самом деле ты уже знаешь, что это такое, единственное, что тебе осталось, – это вывести это знание на поверхность. Для того, кто откажется от пассивной нерадивости ради ответственности и самоосознания, это нетрудно осуществить...
Глава 26
Цигун «волшебного дерева»
Я продолжал размышлять о сущностях, живущих в человеке, но, поскольку Учитель больше не затрагивал этот вопрос, мой интерес к ним постепенно угасал. Про себя я решил, что сущности – это некое условное определение специфических «ролей», в которые вживается человек, выполняя те или иные функции в своей социальной жизни. Так, в один момент он мог исполнять роль отца, в другой момент – роль интеллектуала, или делового человека, или поборника справедливости.
Конечно, в глубине души я понимал, что такая трактовка слишком примитивна и не может соответствовать представлениям Спокойных о структуре человеческой психики, но подобные размышления помогали мне успокоиться и подавить свое чересчур настойчивое любопытство. Так было до того дня, когда я лицом к лицу столкнулся с одной из своих внутренних сущностей, которая никак не вписывалась в схему «ролей» и которую Ли впоследствии определил как «ведущего». Все началось с упражнений укоренения и разветвления.
Был конец мая, на удивление жаркий даже для Крыма.
– Сегодня большой день для тебя, – торжественно заявил Учитель.
Мы неторопливо шагали по лесополосе, направляясь к нашей излюбленной полянке. Я промолчал, прикидывая, что может означать эта фраза. Приобретенный мною опыт общения с Ли заставлял меня настороженно относиться к подобным заявлениям.
Учитель лукаво взглянул на меня.
– Сегодня тебе предстоит стать человеком-деревом, – еще более торжественно заявил он.
Конечно, в глубине души я понимал, что такая трактовка слишком примитивна и не может соответствовать представлениям Спокойных о структуре человеческой психики, но подобные размышления помогали мне успокоиться и подавить свое чересчур настойчивое любопытство. Так было до того дня, когда я лицом к лицу столкнулся с одной из своих внутренних сущностей, которая никак не вписывалась в схему «ролей» и которую Ли впоследствии определил как «ведущего». Все началось с упражнений укоренения и разветвления.
Был конец мая, на удивление жаркий даже для Крыма.
– Сегодня большой день для тебя, – торжественно заявил Учитель.
Мы неторопливо шагали по лесополосе, направляясь к нашей излюбленной полянке. Я промолчал, прикидывая, что может означать эта фраза. Приобретенный мною опыт общения с Ли заставлял меня настороженно относиться к подобным заявлениям.
Учитель лукаво взглянул на меня.
– Сегодня тебе предстоит стать человеком-деревом, – еще более торжественно заявил он.