Страница:
разделе не переведен и ссылка приводится по нумерации издания
"Керте-Тирфельдера" (см. прим., с. 523). Ссылки на произведения античных
авторов даются по общепринятой нумерации стихов, на фрагменты Эсхила,
Софокла, Еврипида, Аристофана - по следующим изданиям:
Эсхил - Die Fragmente der Tragodien des Aischylos. Hrsg. von H. J.
Mette. Akademie-Verlag. Berlin, 1959.
Софокл - Tragicorum Graecorum Fragmenta. Vol. 4. Sophocles. Ed. S.
Radt. Gottingen, 1979.
Еврипид - Tragicorum Graecorum Fragmenta. Rec. A. Nauck. Ed. 2.
Lipsiae, 1889.
Аристофан - The Fragments of Attic Comedy... newly edited... by J. M.
Edmonds, v. I-III. Leiden, 1957-1961.
По этому же изданию указываются фрагменты остальных комических авторов:
после имени драматурга - номер фрагмента, соответствующий том (римской
цифрой) и страница (арабской цифрой) издания Эдмондса.
Переводы комедий "Третейский суд", "Остриженная", "Земледелец" и
"Герой", выполненные в свое время Г. Ф. Церетели, а также перевод комедии
"Брюзга", опубликованный С. К. Аптом (Менандр. Комедии. Герод. Мимиамбы. М.,
1964), сверены с указанным выше изданием Сэндбэча и приведены в соответствие
с современным состоянием текста {В переводах Г. Ф. Церетели число стихов в
пределах десятков, отмеченных на полях, иногда превышает количество стихов в
оригинале. Ссылки на порядковый номер стиха даются в этом случае по
нумерации оригинала.}. Переработка русского текста "Брюзги" выполнена
переводчиком, переводов Г. Ф. Церетели - составителем настоящего тома.
Остальные переводы публикуются впервые.
При составлении примечаний значительным подспорьем явилась кн.:
Menander. A Commentary by A. W. Gomme and F. H. Sandbach. Oxford, University
Press, 1973. Использованы также статьи, указанные ниже к отдельным комедиям.
Источником текста служит большая группа папирусных фрагментов,
относящихся к III в. н. э. Важнейшими из них являются Р. Оху. 2657 и 2656
(последний, может быть, начала IV в.), содержащие 1-466 и Р. Оху. 3368-3369,
содержащие А 1-100 (см.: Turner E. G. The lost beginning of Menander
"Misoumenos", Proceedings of the British Academy. London, 63, 1977, p.
315-331). Раздельная нумерация стихов объясняется тем, что отрывки,
обозначаемые буквой А и принадлежащие к прологу комедии, были обнаружены и
опубликованы после открытия основной ее части. Некоторые из стихов пролога
многократно встречаются также в виде цитат у позднеантичных авторов.
Время постановки документально не засвидетельствовано. Из фр. 5 ясно,
что действие комедии происходит не позже 310-309 гг., когда власть местных
царских династий на Кипре была ликвидирована Птолемеем.
Из пролога (А 1-100) видно, что Фрасонид, только вчера вернувшийся
домой после длительной отлучки (32), испытывает ужасные муки из-за купленной
им на рабском рынке девушки (36-37): несмотря на предоставленную ей свободу
и богатые подарки, она отказывается отвечать взаимностью на любовь воина, не
открывая ему причину такого отношения (95-97).
A 1О Ночь. . . - Выдержанный в стиле, близком к трагедии, монолог
Фрасонида открывается обращением к Ночи, которое встречалось у Еврипида
(Электра, 54, Андромеда, фр. 114); ср. А. 4-5. Плавт высмеивал этот прием в
"Купце", 3-8:
Не стану, впрочем, делать, как под действием
Любви другие делают в комедиях:
Дню или ночи, солнцу и луне они
Рассказывают о своих несчастиях,
А тем, я полагаю, вовсе дела нет
До жалоб и желаний человеческих.
(Пер. А. В. Артюшкова)
А 12 . . .Но воли не даю себе. . . - Поведение Фрасонида, стремящегося
не к элементарному удовлетворению чувственного желания, а к установлению
душевного единства с любимой женщиной, использовал как пример истинной
дружбы глава стоической школы в III в. Хрисипп (см. Диоген Лаэртский. О
жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М., 1979, кн. VII, 130, с.
308).
А 15 . . .как говорит пословица. - Ср. 166 и 295, где звук лиры для
осла также поговорочное выражение.
А 26 ... спящие велят - т. е. Гета поступает так в соответствии с тем,
что ночью полагается спать.
А 40 . . .назвал женой - разумеется, не законной, которую вручал
будущему мужу ее опекун, а сожительницей, какой была Гликера по отношению к
Полемону. См. О. 490 и прим.
А 45 ... не госпожа самой себе. - При нынешнем состоянии папируса
трудно определить, кто это говорит: Фрасонид, оправдывающий пленницу, или
Гета, возмущенный ее неповиновением: вольноотпущенница, а позволяет себе
капризничать!
А 46-50 - безнадежно испорченные строки. Конец ст. 50 восстанавливается
из фр. 721 К-Т.
A 57-85 - лакуна в тексте, в которой, возможно, находился кусочек
папируса со словами: "Спускайся, Гета, раз она (не велит). . . Уходя, она. .
." - "Аполлон, дело по-настоящему военное. . . Вот, гляди, я вхожу (боясь),
что ты, гуляя (взад и вперед), (приведешь) грабителей. . . и избегая их. .
." - "О несчастный. . ." О чем шла речь, не ясно. Если о попытке осадить
Кратию в доме, этим, может быть, объясняется в дальнейшем ее негодование
(208).
А 92 ... войска малочисленность? Не ясно, в чем состоит предположение
Геты: если Фрасонид подарил Кратии служанок и золото (А 39-40), он был,
очевидно, командиром достаточно высокого ранга.
Фр. 2 принадлежит, очевидно, к прологу. После этих слов Фрасонид
требовал меч и сердился на того, кто меча ему не дает, снова посылал подарки
ненавидящей его девушке, и жаловался, и плакал, - обо всем этом мы знаем из
слов Арриана, сохранившего текст фр. 2. Затем Гете - а именно он должен был
быть человеком, не дававшим меча Фрасониду, - удавалось увести хозяина в
дом. Эта заключительная часть пролога должна была заполнить начало большой
лакуны, которую следует предположить между А 100 и началом дошедшего до нас
дальнейшего текста комедии.
В качестве следующего эпизода I д. надо постулировать монолог
какого-нибудь божества, аналогичный по своим функциям речи Неведения в О.
121-171, и Тихи в Щ. 97-148. Поскольку причина ненависти Кратии к Фрасониду
все еще оставалась неизвестной зрителям, божество, знающее то, чего не могут
знать люди, должно было изложить предысторию событий, развивающихся в
трагедии. Содержание этого монолога можно представить себе примерно так.
Служа на Кипре (фр. 5), Фрасонид принял участие в какой-то операции, в
результате которой оказалась рассеянной вся семья Кратии (ср. 32-35,
231-234). Пропал без вести и ее брат, а доставшийся ему от отца меч оказался
случайно в руках у воина. Увидев этот меч у своего хозяина, Кратия
заподозрила его в убийстве близкого ей человека, чем и объясняется ее
ненависть. В действительности брат Кратии остался в живых, и это открытие со
временем развяжет узел, завязавшийся в нашей комедии (ср. Щ. 110-114).
Между тем Гета, обеспокоенный попыткой Фрасонида покончить с собой,
отведя хозяина в дом и дождавшись, пока он уснет, решил собрать все
имеющиеся в доме мечи и спрятать их у соседа Клинии; о результатах этой
операции сообщается в фр. 6. Возможность такой сцены мы выводим, наряду с
фр. 6, из обрывков стихов 1-29, открывающих Р. Оху. 2657: здесь нет ни
малейшего намека на попытку воина покончить счеты с жизнью. Скорее,
напротив: это новый диалог (обращение Геты к воину: "о хозяин", 8;
распоряжение, отдаваемое ему: "войдя, Гета. . ."), после которого оба
удаляются (ср. 160, 237, 259). Поскольку для заполнения I д. совершенно
достаточно пролога, постулируемого монолога божества и новой сцены с
участием Геты (ср. по три сцены в I д. "Самиянки", "Остриженной", "Щита"),
этот второй разговор Фрасонида с Гетой целесообразно отнести к началу II д.
Со ст. 17 или немногим раньше начиналась новая сцена - появлялся
какой-то чужестранец (24, 31-32) с письмом (17, 25). В ст. 19 - вопрос
("чего ему надо?"), употребительный при выходе нового действующего лица или
при неожиданной встрече (Б. 212, 431; Щ. 403). В обрывках от 20-24
сохранились выражения "эту дверь" . . ." (этот?) дом", "(лучше бы?) тебе
постучать". Судя по всему, появившийся в начале сцены Демея ведет весьма
оживленный разговор с другим персонажем (А), ближе нам неизвестным; может
быть, этот человек - какой-нибудь слуга Клинии, с домом которого Демею
связывают отношения взаимного гостеприимства (ср. 176-177, 270, 286). Так
или иначе, в их диалоге всплывает имя Кратии (41-42), и собеседник Демеи
сообщает, что особа, носящая это имя, живет поблизости (43). Демею
охватывает вполне понятное волнение (45-46).
Более подробное обоснование предлагаемой здесь и ниже реконструкции
хода действия комедии см. в ст.: Ярхо В. Н. Комедия Менандра "Ненавистный".
- Вестн. древней истории, 1979, Э 2, с. 27-30, 32-33.
45 Зевс, отвратитель бед. . . Ср. Софокл, Трахинянки, 303; Еврипид,
Гераклиды, 867.
47-64 В каждом стихе сохранилось только по несколько букв.
65-78 Сохранилась только левая половина столбца, представляющего
диалог. Один из говорящих - Демея, другой - вероятно, все тот же ближе
неизвестный нам А. Распределение между ними реплик неизвестно.
79-93 Читаются только отдельные слова: "Клянусь богами. . . Самый
скверный из людей. . . Совершив. . . Найдя. . . женщину. . . ради". После 93
- новая лакуна, на которую приходится окончание II и начало III д.
101-131 - безнадежно испорченные стихи. Читаются только отдельные
слова: "Меч. . . Не мог(ла?) бы. . . Мольбу о помощи (122)". Ясно только,
что здесь начинался диалог, продолжающийся в 132-141 и имевший содержанием
положение Фрасонида и Кратии. Участники этого диалога остаются неизвестными.
142-159 Снова очень испорченный текст, в котором читаются только
отдельные слова: "О доченька. . . Колечко. . . Такой человек. . . Одежды. .
. Ударяющую об землю ногой. . . Совершающего возлияния. . . Таковы дела. . .
Молитв о помощи. . . Отойдем от двери. . . Я тяжело переношу".
160 Гета возвращается, очевидно, из компании друзей Фрасонида;
возможно, хозяин послал его на разведку (162, 173-175), как Полемон Сосию
(О. 177-179, 354-356). Что за люди окружали Фрасонида и чем объясняются
отзывы о них, принадлежащие Гете, остается не ясным.
177 Клянусь двумя богинями. . . - Деметрой и Персефоной. Клятва двумя
богинями выдает в говорящем лице женщину.
178 Мечи соседские. . . - перенесенные Гетой в дом Клинии мечи
Фрасонида, среди которых Демея опознал свой.
180 И долго их. . . Вероятно, может быть дополнено: "так пристально
рассматривал".
185-187 Из трех плохо сохранившихся стихов читается только "Прекрасно"
- ответ Демеи на последнюю реплику старухи.
190-193 Распределение реплик недостоверно; возможно, все четыре стиха
составляют речь Демеи, отвечающего на предыдущую реплику старухи ("Я тебе?
показал, что меня беспокоит, а ты вызови кого-нибудь из соседского дома и
поговори с ним. Ведь я случайно обнаружил здесь свой меч").
195-203 - безнадежно испорченные стихи.
204 Атрибуция реплики Демее недостоверна. Может быть, это слова
старухи, объясняющей свой уход.
214 Ты вновь моя! Ср. аналогичное выражение радости при встрече
нашедших друг друга матери и сына, брата и сестры, мужа и жены у Еврипида:
Елена, 657-658, ср. 638, 652; Иф. Тавр. 828, 831; Ион, 1440, 1443-1444;
Электра, 579; у Менандра: Щ. 508.
230 Из дому? - Если, бы! - Демея хочет сказать, что дом его разорен
войной.
237-245 Сохранились единичные буквы, и эта потеря тем чувствительнее,
что здесь начинался диалог Демеи и Кратии, из которого можно было бы легче,
чем при нынешнем состоянии текста, понять, убеждена ли Кратия в гибели брата
от руки Фрасонида и сообщает об этом отцу или только предполагает такую
возможность и Демея подтверждает ее опасения. Соответственно, распределение
реплик в 250-251 носит предварительный характер.
270-275 Роль Клинии и его краткий монолог при нынешнем состоянии текста
остаются достаточно загадочными. Не ясно, откуда он знает о появлении гостя-
чужестранца, если только теперь возвращается домой, где в его отсутствие
произошли уже известные нам события. Не ясно, о какой женщине, приглашенной
на пир, идет речь. Во всяком случае, попытки отождествить ее с Кратией едва
ли возможны, - о любовных отношениях между молодым человеком и
вольноотпущенницей его соседа до сих пор не было речи, и маловероятно, чтобы
Клиния решился открыто сообщать о них.
294 Попечитель - т. е. κύριος, см. О. 490 и прим.
296 . . . набегаюсь я досыта. - Возмущенный Гета, энергично
жестикулируя, быстро ходит по сцене; Клиния старается его догнать.
303 . . . свинья свирепая! - Гета имеет в виду, разумеется, Демею, а не
Фрасонида.
307 . . . считался мужем я. . . - В глазах всех окружающих молодая
женщина, выкупленная воином из рабства и сделанная хозяйкой дома, конечно,
должна была считаться его сожительницей.
308 Тебя я чтил. . . См. вступительную статью, с. 420. Глагол α γαπάω
употребляется у Менандра, кроме этого стиха, в С. 247, 278 (чувство женщины
к вскормленному ею ребенку), 385 (отношение женщины к ее фактическому мужу);
А. 12; фр. 395 (любовь отца к сыну).
314 . . .вот этим божеством клянусь. - Речь идет о так называемом
Аполлоне "уличном", которому посвящались камни конической формы,
выставляемые перед дверью дома.
326-355 Сохранились только отдельные буквы, имена Клинии, Геты и Демеи,
а также пометки на полях с указанием на перемену говорящего и слово "вхожу"
(341), из которых ясно, что до этого стиха продолжался диалог Геты и Клинии;
затем один из них уходил к себе в дом и его сменял вышедший Фрасонид. С 349
начинался его большой монолог, кончавшийся уже за пределами 403. Несмотря на
плохую сохранность монолога, видно, какими противоречивыми чувствами объят
Фрасонид, мечущийся между обвинениями против Кратии и ее оправданием, равно
как и обвинениями и оправданиями по своему собственному адресу.
361 Хворь. . . носить. . . - Отождествление любовного чувства с
болезнью - частый образ в доменандровской лирике и особенно трагедии. См.:
Ярхо В. Драматургия Эсхила и некоторые проблемы древнегреческой трагедии.
М., 1978, с. 223-225.
403 После этого стиха - большая лакуна, в пределах которой кончается IV
д. и начинается V д. По аналогии с ситуацией в "Щите" и на основании
мозаики, изображающей сцену из V д. "Ненавистного" (см. прим. к С. 369-390),
можно предположить, что в начале этого действия на сцене появлялся брат
Кратии, которого считали жертвой Фрасонида. На самом деле во время военной
неразберихи меч его попал в руки к кому-то другому (может быть,
действительно убитому Фрасонидом), а сам он спасся и в поисках известий о
семье прибыл в Афины к тому же Клинии. Здесь происходила встреча Демеи и
Кратии с нежданно воскресшим молодым человеком, в результате чего отпадали
препятствия к законному браку Фрасонида с полюбившейся ему девушкой.
429 Этому стиху предшествует кусок папируса с сохранившимися отдельными
буквами от 404-417 и начало 418-429, среди которых читаются имя Фрасонида и
следующие слова: "Больше не. . . Прекрасно. . . Ревнивый. . . То, что теперь
он(а) говорит. . . К делу. . . Двести. . . Клянусь Зевсом. . ." Как эти, так
и следующие стихи относятся к заключительной сцене.
443 Реплика Демеи переведена по предположительному дополнению
несохранившейся части стиха.
444-445 См. Б. 842-844 и прим.
452-456 - испорченные стихи. Читается только: "на завтра" и "он(а) в
доме".
464 Ср. Б. 967 и прим.
465-466 Ср. Б. 968-969 и прим.
Фр. 7 Слова Фрасонида, возможно, из пролога, но, может быть, из
недошедшего начала V д.
Фр. 8 Возможно, из слов Геты в III д., намеревающегося запереть дом,
чтобы предотвратить бегство Кратии. Спартанские замки отличались особенно
хитроумным устройством.
От "Ненавистного" сохранилось еще несколько свидетельств и фрагментов,
включенных в изд. Сэндбэча.
Фр. 1 - отзыв Хорикия об изображении воина в комедии Менандра. Как
теперь ясно, Хорикий не читал "Ненавистного" целиком, а основывался на чужом
мнении, недостаточно достоверном.
Фр. 3 и 4 теперь читаются в ст. А 21 и 28.
Фр. 9 - сбивчивое свидетельство, из которого можно сделать
предположение, что кто-то называл Фрасонида кратким именем Фрасон, может
быть, с оттенком презрения.
Фр. 10 - глагол σπαθαν, происходящий от существительного σπάθη -
деревянная лопатка, которой уплотняют нити на ткацком станке, употреблялся в
"Ненавистном" в значении "хвастать". Может быть, переход по смыслу наподобие
русского "плести" в значении "врать".
Фр. 11 "Бледный, как мертвец" - может быть, характеристика тоскующего
Фрасонида или же брата Кратии, попавшего в плен и побледневшего от потери
крови и плохого обращения.
Фр. 12=Г.,фр. 10. В "Ненавистном" этот диалог мог содержаться только в
прологе, для чего папирусный текст не дает теперь достаточных оснований.
Близкую аналогию к прологу "Ненавистного" дает небольшой отрывок из
неизвестной комедии, обнаруженный сравнительно недавно среди оксиринхских
папирусов (т. 38, Э 2826=Остин, 282). Здесь сохранилась левая половина от 11
стихов, представляющих собой ночной разговор между влюбленным молодым
человеком и его верным рабом Сиром: первый взволнован тем, как складываются
его отношения с возлюбленной, второй, подобно Гете, обеспокоен состоянием
хозяина.
. . .Да поразит спаситель Зевс (безжалостно)
Меня за то особенно, что. . .
Считал женой законной. . .
Чего же больше?. . .
Вполне уверен я. . .
Кто тут еще?. . .
- Конечно, я. - Чего тебе?. . .
- (Бог видит), что не звездами любуюсь я
И не ищу Медведицу. Скорблю душой,
Тебя в смятеньи видя. - (Это правда), Сир.
- Пусть будет Феб свидетелем. . .
Автором этого отрывка по стилистическим признакам вполне может быть
признан Менандр. См. подробнее: Colantonio M. Scene notturne nelle commedie
di Menandro: nota al Pap. Oxy. 2826. - "Quaderni Urbinati di cultura
classica", 23, 1976, p. 59-64.
Составил В. Н. Ярхо
"Керте-Тирфельдера" (см. прим., с. 523). Ссылки на произведения античных
авторов даются по общепринятой нумерации стихов, на фрагменты Эсхила,
Софокла, Еврипида, Аристофана - по следующим изданиям:
Эсхил - Die Fragmente der Tragodien des Aischylos. Hrsg. von H. J.
Mette. Akademie-Verlag. Berlin, 1959.
Софокл - Tragicorum Graecorum Fragmenta. Vol. 4. Sophocles. Ed. S.
Radt. Gottingen, 1979.
Еврипид - Tragicorum Graecorum Fragmenta. Rec. A. Nauck. Ed. 2.
Lipsiae, 1889.
Аристофан - The Fragments of Attic Comedy... newly edited... by J. M.
Edmonds, v. I-III. Leiden, 1957-1961.
По этому же изданию указываются фрагменты остальных комических авторов:
после имени драматурга - номер фрагмента, соответствующий том (римской
цифрой) и страница (арабской цифрой) издания Эдмондса.
Переводы комедий "Третейский суд", "Остриженная", "Земледелец" и
"Герой", выполненные в свое время Г. Ф. Церетели, а также перевод комедии
"Брюзга", опубликованный С. К. Аптом (Менандр. Комедии. Герод. Мимиамбы. М.,
1964), сверены с указанным выше изданием Сэндбэча и приведены в соответствие
с современным состоянием текста {В переводах Г. Ф. Церетели число стихов в
пределах десятков, отмеченных на полях, иногда превышает количество стихов в
оригинале. Ссылки на порядковый номер стиха даются в этом случае по
нумерации оригинала.}. Переработка русского текста "Брюзги" выполнена
переводчиком, переводов Г. Ф. Церетели - составителем настоящего тома.
Остальные переводы публикуются впервые.
При составлении примечаний значительным подспорьем явилась кн.:
Menander. A Commentary by A. W. Gomme and F. H. Sandbach. Oxford, University
Press, 1973. Использованы также статьи, указанные ниже к отдельным комедиям.
Источником текста служит большая группа папирусных фрагментов,
относящихся к III в. н. э. Важнейшими из них являются Р. Оху. 2657 и 2656
(последний, может быть, начала IV в.), содержащие 1-466 и Р. Оху. 3368-3369,
содержащие А 1-100 (см.: Turner E. G. The lost beginning of Menander
"Misoumenos", Proceedings of the British Academy. London, 63, 1977, p.
315-331). Раздельная нумерация стихов объясняется тем, что отрывки,
обозначаемые буквой А и принадлежащие к прологу комедии, были обнаружены и
опубликованы после открытия основной ее части. Некоторые из стихов пролога
многократно встречаются также в виде цитат у позднеантичных авторов.
Время постановки документально не засвидетельствовано. Из фр. 5 ясно,
что действие комедии происходит не позже 310-309 гг., когда власть местных
царских династий на Кипре была ликвидирована Птолемеем.
Из пролога (А 1-100) видно, что Фрасонид, только вчера вернувшийся
домой после длительной отлучки (32), испытывает ужасные муки из-за купленной
им на рабском рынке девушки (36-37): несмотря на предоставленную ей свободу
и богатые подарки, она отказывается отвечать взаимностью на любовь воина, не
открывая ему причину такого отношения (95-97).
A 1О Ночь. . . - Выдержанный в стиле, близком к трагедии, монолог
Фрасонида открывается обращением к Ночи, которое встречалось у Еврипида
(Электра, 54, Андромеда, фр. 114); ср. А. 4-5. Плавт высмеивал этот прием в
"Купце", 3-8:
Не стану, впрочем, делать, как под действием
Любви другие делают в комедиях:
Дню или ночи, солнцу и луне они
Рассказывают о своих несчастиях,
А тем, я полагаю, вовсе дела нет
До жалоб и желаний человеческих.
(Пер. А. В. Артюшкова)
А 12 . . .Но воли не даю себе. . . - Поведение Фрасонида, стремящегося
не к элементарному удовлетворению чувственного желания, а к установлению
душевного единства с любимой женщиной, использовал как пример истинной
дружбы глава стоической школы в III в. Хрисипп (см. Диоген Лаэртский. О
жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М., 1979, кн. VII, 130, с.
308).
А 15 . . .как говорит пословица. - Ср. 166 и 295, где звук лиры для
осла также поговорочное выражение.
А 26 ... спящие велят - т. е. Гета поступает так в соответствии с тем,
что ночью полагается спать.
А 40 . . .назвал женой - разумеется, не законной, которую вручал
будущему мужу ее опекун, а сожительницей, какой была Гликера по отношению к
Полемону. См. О. 490 и прим.
А 45 ... не госпожа самой себе. - При нынешнем состоянии папируса
трудно определить, кто это говорит: Фрасонид, оправдывающий пленницу, или
Гета, возмущенный ее неповиновением: вольноотпущенница, а позволяет себе
капризничать!
А 46-50 - безнадежно испорченные строки. Конец ст. 50 восстанавливается
из фр. 721 К-Т.
A 57-85 - лакуна в тексте, в которой, возможно, находился кусочек
папируса со словами: "Спускайся, Гета, раз она (не велит). . . Уходя, она. .
." - "Аполлон, дело по-настоящему военное. . . Вот, гляди, я вхожу (боясь),
что ты, гуляя (взад и вперед), (приведешь) грабителей. . . и избегая их. .
." - "О несчастный. . ." О чем шла речь, не ясно. Если о попытке осадить
Кратию в доме, этим, может быть, объясняется в дальнейшем ее негодование
(208).
А 92 ... войска малочисленность? Не ясно, в чем состоит предположение
Геты: если Фрасонид подарил Кратии служанок и золото (А 39-40), он был,
очевидно, командиром достаточно высокого ранга.
Фр. 2 принадлежит, очевидно, к прологу. После этих слов Фрасонид
требовал меч и сердился на того, кто меча ему не дает, снова посылал подарки
ненавидящей его девушке, и жаловался, и плакал, - обо всем этом мы знаем из
слов Арриана, сохранившего текст фр. 2. Затем Гете - а именно он должен был
быть человеком, не дававшим меча Фрасониду, - удавалось увести хозяина в
дом. Эта заключительная часть пролога должна была заполнить начало большой
лакуны, которую следует предположить между А 100 и началом дошедшего до нас
дальнейшего текста комедии.
В качестве следующего эпизода I д. надо постулировать монолог
какого-нибудь божества, аналогичный по своим функциям речи Неведения в О.
121-171, и Тихи в Щ. 97-148. Поскольку причина ненависти Кратии к Фрасониду
все еще оставалась неизвестной зрителям, божество, знающее то, чего не могут
знать люди, должно было изложить предысторию событий, развивающихся в
трагедии. Содержание этого монолога можно представить себе примерно так.
Служа на Кипре (фр. 5), Фрасонид принял участие в какой-то операции, в
результате которой оказалась рассеянной вся семья Кратии (ср. 32-35,
231-234). Пропал без вести и ее брат, а доставшийся ему от отца меч оказался
случайно в руках у воина. Увидев этот меч у своего хозяина, Кратия
заподозрила его в убийстве близкого ей человека, чем и объясняется ее
ненависть. В действительности брат Кратии остался в живых, и это открытие со
временем развяжет узел, завязавшийся в нашей комедии (ср. Щ. 110-114).
Между тем Гета, обеспокоенный попыткой Фрасонида покончить с собой,
отведя хозяина в дом и дождавшись, пока он уснет, решил собрать все
имеющиеся в доме мечи и спрятать их у соседа Клинии; о результатах этой
операции сообщается в фр. 6. Возможность такой сцены мы выводим, наряду с
фр. 6, из обрывков стихов 1-29, открывающих Р. Оху. 2657: здесь нет ни
малейшего намека на попытку воина покончить счеты с жизнью. Скорее,
напротив: это новый диалог (обращение Геты к воину: "о хозяин", 8;
распоряжение, отдаваемое ему: "войдя, Гета. . ."), после которого оба
удаляются (ср. 160, 237, 259). Поскольку для заполнения I д. совершенно
достаточно пролога, постулируемого монолога божества и новой сцены с
участием Геты (ср. по три сцены в I д. "Самиянки", "Остриженной", "Щита"),
этот второй разговор Фрасонида с Гетой целесообразно отнести к началу II д.
Со ст. 17 или немногим раньше начиналась новая сцена - появлялся
какой-то чужестранец (24, 31-32) с письмом (17, 25). В ст. 19 - вопрос
("чего ему надо?"), употребительный при выходе нового действующего лица или
при неожиданной встрече (Б. 212, 431; Щ. 403). В обрывках от 20-24
сохранились выражения "эту дверь" . . ." (этот?) дом", "(лучше бы?) тебе
постучать". Судя по всему, появившийся в начале сцены Демея ведет весьма
оживленный разговор с другим персонажем (А), ближе нам неизвестным; может
быть, этот человек - какой-нибудь слуга Клинии, с домом которого Демею
связывают отношения взаимного гостеприимства (ср. 176-177, 270, 286). Так
или иначе, в их диалоге всплывает имя Кратии (41-42), и собеседник Демеи
сообщает, что особа, носящая это имя, живет поблизости (43). Демею
охватывает вполне понятное волнение (45-46).
Более подробное обоснование предлагаемой здесь и ниже реконструкции
хода действия комедии см. в ст.: Ярхо В. Н. Комедия Менандра "Ненавистный".
- Вестн. древней истории, 1979, Э 2, с. 27-30, 32-33.
45 Зевс, отвратитель бед. . . Ср. Софокл, Трахинянки, 303; Еврипид,
Гераклиды, 867.
47-64 В каждом стихе сохранилось только по несколько букв.
65-78 Сохранилась только левая половина столбца, представляющего
диалог. Один из говорящих - Демея, другой - вероятно, все тот же ближе
неизвестный нам А. Распределение между ними реплик неизвестно.
79-93 Читаются только отдельные слова: "Клянусь богами. . . Самый
скверный из людей. . . Совершив. . . Найдя. . . женщину. . . ради". После 93
- новая лакуна, на которую приходится окончание II и начало III д.
101-131 - безнадежно испорченные стихи. Читаются только отдельные
слова: "Меч. . . Не мог(ла?) бы. . . Мольбу о помощи (122)". Ясно только,
что здесь начинался диалог, продолжающийся в 132-141 и имевший содержанием
положение Фрасонида и Кратии. Участники этого диалога остаются неизвестными.
142-159 Снова очень испорченный текст, в котором читаются только
отдельные слова: "О доченька. . . Колечко. . . Такой человек. . . Одежды. .
. Ударяющую об землю ногой. . . Совершающего возлияния. . . Таковы дела. . .
Молитв о помощи. . . Отойдем от двери. . . Я тяжело переношу".
160 Гета возвращается, очевидно, из компании друзей Фрасонида;
возможно, хозяин послал его на разведку (162, 173-175), как Полемон Сосию
(О. 177-179, 354-356). Что за люди окружали Фрасонида и чем объясняются
отзывы о них, принадлежащие Гете, остается не ясным.
177 Клянусь двумя богинями. . . - Деметрой и Персефоной. Клятва двумя
богинями выдает в говорящем лице женщину.
178 Мечи соседские. . . - перенесенные Гетой в дом Клинии мечи
Фрасонида, среди которых Демея опознал свой.
180 И долго их. . . Вероятно, может быть дополнено: "так пристально
рассматривал".
185-187 Из трех плохо сохранившихся стихов читается только "Прекрасно"
- ответ Демеи на последнюю реплику старухи.
190-193 Распределение реплик недостоверно; возможно, все четыре стиха
составляют речь Демеи, отвечающего на предыдущую реплику старухи ("Я тебе?
показал, что меня беспокоит, а ты вызови кого-нибудь из соседского дома и
поговори с ним. Ведь я случайно обнаружил здесь свой меч").
195-203 - безнадежно испорченные стихи.
204 Атрибуция реплики Демее недостоверна. Может быть, это слова
старухи, объясняющей свой уход.
214 Ты вновь моя! Ср. аналогичное выражение радости при встрече
нашедших друг друга матери и сына, брата и сестры, мужа и жены у Еврипида:
Елена, 657-658, ср. 638, 652; Иф. Тавр. 828, 831; Ион, 1440, 1443-1444;
Электра, 579; у Менандра: Щ. 508.
230 Из дому? - Если, бы! - Демея хочет сказать, что дом его разорен
войной.
237-245 Сохранились единичные буквы, и эта потеря тем чувствительнее,
что здесь начинался диалог Демеи и Кратии, из которого можно было бы легче,
чем при нынешнем состоянии текста, понять, убеждена ли Кратия в гибели брата
от руки Фрасонида и сообщает об этом отцу или только предполагает такую
возможность и Демея подтверждает ее опасения. Соответственно, распределение
реплик в 250-251 носит предварительный характер.
270-275 Роль Клинии и его краткий монолог при нынешнем состоянии текста
остаются достаточно загадочными. Не ясно, откуда он знает о появлении гостя-
чужестранца, если только теперь возвращается домой, где в его отсутствие
произошли уже известные нам события. Не ясно, о какой женщине, приглашенной
на пир, идет речь. Во всяком случае, попытки отождествить ее с Кратией едва
ли возможны, - о любовных отношениях между молодым человеком и
вольноотпущенницей его соседа до сих пор не было речи, и маловероятно, чтобы
Клиния решился открыто сообщать о них.
294 Попечитель - т. е. κύριος, см. О. 490 и прим.
296 . . . набегаюсь я досыта. - Возмущенный Гета, энергично
жестикулируя, быстро ходит по сцене; Клиния старается его догнать.
303 . . . свинья свирепая! - Гета имеет в виду, разумеется, Демею, а не
Фрасонида.
307 . . . считался мужем я. . . - В глазах всех окружающих молодая
женщина, выкупленная воином из рабства и сделанная хозяйкой дома, конечно,
должна была считаться его сожительницей.
308 Тебя я чтил. . . См. вступительную статью, с. 420. Глагол α γαπάω
употребляется у Менандра, кроме этого стиха, в С. 247, 278 (чувство женщины
к вскормленному ею ребенку), 385 (отношение женщины к ее фактическому мужу);
А. 12; фр. 395 (любовь отца к сыну).
314 . . .вот этим божеством клянусь. - Речь идет о так называемом
Аполлоне "уличном", которому посвящались камни конической формы,
выставляемые перед дверью дома.
326-355 Сохранились только отдельные буквы, имена Клинии, Геты и Демеи,
а также пометки на полях с указанием на перемену говорящего и слово "вхожу"
(341), из которых ясно, что до этого стиха продолжался диалог Геты и Клинии;
затем один из них уходил к себе в дом и его сменял вышедший Фрасонид. С 349
начинался его большой монолог, кончавшийся уже за пределами 403. Несмотря на
плохую сохранность монолога, видно, какими противоречивыми чувствами объят
Фрасонид, мечущийся между обвинениями против Кратии и ее оправданием, равно
как и обвинениями и оправданиями по своему собственному адресу.
361 Хворь. . . носить. . . - Отождествление любовного чувства с
болезнью - частый образ в доменандровской лирике и особенно трагедии. См.:
Ярхо В. Драматургия Эсхила и некоторые проблемы древнегреческой трагедии.
М., 1978, с. 223-225.
403 После этого стиха - большая лакуна, в пределах которой кончается IV
д. и начинается V д. По аналогии с ситуацией в "Щите" и на основании
мозаики, изображающей сцену из V д. "Ненавистного" (см. прим. к С. 369-390),
можно предположить, что в начале этого действия на сцене появлялся брат
Кратии, которого считали жертвой Фрасонида. На самом деле во время военной
неразберихи меч его попал в руки к кому-то другому (может быть,
действительно убитому Фрасонидом), а сам он спасся и в поисках известий о
семье прибыл в Афины к тому же Клинии. Здесь происходила встреча Демеи и
Кратии с нежданно воскресшим молодым человеком, в результате чего отпадали
препятствия к законному браку Фрасонида с полюбившейся ему девушкой.
429 Этому стиху предшествует кусок папируса с сохранившимися отдельными
буквами от 404-417 и начало 418-429, среди которых читаются имя Фрасонида и
следующие слова: "Больше не. . . Прекрасно. . . Ревнивый. . . То, что теперь
он(а) говорит. . . К делу. . . Двести. . . Клянусь Зевсом. . ." Как эти, так
и следующие стихи относятся к заключительной сцене.
443 Реплика Демеи переведена по предположительному дополнению
несохранившейся части стиха.
444-445 См. Б. 842-844 и прим.
452-456 - испорченные стихи. Читается только: "на завтра" и "он(а) в
доме".
464 Ср. Б. 967 и прим.
465-466 Ср. Б. 968-969 и прим.
Фр. 7 Слова Фрасонида, возможно, из пролога, но, может быть, из
недошедшего начала V д.
Фр. 8 Возможно, из слов Геты в III д., намеревающегося запереть дом,
чтобы предотвратить бегство Кратии. Спартанские замки отличались особенно
хитроумным устройством.
От "Ненавистного" сохранилось еще несколько свидетельств и фрагментов,
включенных в изд. Сэндбэча.
Фр. 1 - отзыв Хорикия об изображении воина в комедии Менандра. Как
теперь ясно, Хорикий не читал "Ненавистного" целиком, а основывался на чужом
мнении, недостаточно достоверном.
Фр. 3 и 4 теперь читаются в ст. А 21 и 28.
Фр. 9 - сбивчивое свидетельство, из которого можно сделать
предположение, что кто-то называл Фрасонида кратким именем Фрасон, может
быть, с оттенком презрения.
Фр. 10 - глагол σπαθαν, происходящий от существительного σπάθη -
деревянная лопатка, которой уплотняют нити на ткацком станке, употреблялся в
"Ненавистном" в значении "хвастать". Может быть, переход по смыслу наподобие
русского "плести" в значении "врать".
Фр. 11 "Бледный, как мертвец" - может быть, характеристика тоскующего
Фрасонида или же брата Кратии, попавшего в плен и побледневшего от потери
крови и плохого обращения.
Фр. 12=Г.,фр. 10. В "Ненавистном" этот диалог мог содержаться только в
прологе, для чего папирусный текст не дает теперь достаточных оснований.
Близкую аналогию к прологу "Ненавистного" дает небольшой отрывок из
неизвестной комедии, обнаруженный сравнительно недавно среди оксиринхских
папирусов (т. 38, Э 2826=Остин, 282). Здесь сохранилась левая половина от 11
стихов, представляющих собой ночной разговор между влюбленным молодым
человеком и его верным рабом Сиром: первый взволнован тем, как складываются
его отношения с возлюбленной, второй, подобно Гете, обеспокоен состоянием
хозяина.
. . .Да поразит спаситель Зевс (безжалостно)
Меня за то особенно, что. . .
Считал женой законной. . .
Чего же больше?. . .
Вполне уверен я. . .
Кто тут еще?. . .
- Конечно, я. - Чего тебе?. . .
- (Бог видит), что не звездами любуюсь я
И не ищу Медведицу. Скорблю душой,
Тебя в смятеньи видя. - (Это правда), Сир.
- Пусть будет Феб свидетелем. . .
Автором этого отрывка по стилистическим признакам вполне может быть
признан Менандр. См. подробнее: Colantonio M. Scene notturne nelle commedie
di Menandro: nota al Pap. Oxy. 2826. - "Quaderni Urbinati di cultura
classica", 23, 1976, p. 59-64.
Составил В. Н. Ярхо