— Виталий Юрьевич…
Спаситель обнаружился, и моему счастью не было границ.
— Куда ты меня везешь, Вадим, я в туалет хочу!
— Зайдите в «McDonald’s», если невтерпеж, а так мне сказали, что у вас два варианта: Патриаршие Пруды или Таганка, компания арендовала обе квартиры, так что выбирать вам, они с мебелью, консьержем, трешки, полный фарш.
— Таганка.
Звонок. Достал мобильный с пола. На миг вспомнил мента из метро, и мне еще сильнее захотелось в сортир.
— Виталий, как ты, доехал? Давай вечером отметим твой приезд, как договаривались, в 20.30 на Петровке. Вадим знает где. Я девчонок заберу и приеду. Ты какую хату выбрал?
ЛюбоФФ
Угол
Tax free sex
Они пришли
Спаситель обнаружился, и моему счастью не было границ.
— Куда ты меня везешь, Вадим, я в туалет хочу!
— Зайдите в «McDonald’s», если невтерпеж, а так мне сказали, что у вас два варианта: Патриаршие Пруды или Таганка, компания арендовала обе квартиры, так что выбирать вам, они с мебелью, консьержем, трешки, полный фарш.
— Таганка.
Звонок. Достал мобильный с пола. На миг вспомнил мента из метро, и мне еще сильнее захотелось в сортир.
— Виталий, как ты, доехал? Давай вечером отметим твой приезд, как договаривались, в 20.30 на Петровке. Вадим знает где. Я девчонок заберу и приеду. Ты какую хату выбрал?
ЛюбоФФ
Я, конечно, презираю отечество мое с головы до ног, но мне досадно, если иностранец разделяет со мной это чувство.
Александр Пушкин
Я патриот, но… Жители большого города катаются по старым улочкам на машинах будущего с космической скоростью и не всегда с правами в кармане, строят дома, будто собираются жить вечно, и жрут, будто помрут завтра. Улицы Москвы совершенно безопасны, опасны только водители в пятницу и субботними вечерами. Извращенно люблю этот город за огромные здания и бесконечное строительство, за широкие улицы с бесконечными же пробками, за серое небо и утренний запах выхлопных газов, за справедливую милицию и особенно гаишника на углу Садового и Каретной, люблю мэра и его престарелых замов — политбюро столичного масштаба, пьяниц и бомжей, помогаю 20-летним «ветеранам Афганистана» на перекрестках, уважаю полезность труда парковщиков, с восхищением наблюдаю за морозостойкими проститутками на Ленинградке. Москва — это место, где провинциалы из Сибири принимают друг друга за элиту. Москва без москвичей, зоопарк без зрителя. Увидев коренного жителя, нужно срочно заносить его в Красную книгу как исчезающий вид. Люблю Большой театр с космическими постановками и баснословными ценами — национальную гордость каждого москвича и, в особенности, спекулянтов. Спасибо тебе, большой город, за стресс, он меня бодрит. Он способствует потреблению алкоголя, алкоголь освобождает разум. Разум подсказывает при этом, что если уж ты приехал сюда, чувак, сиди и терпи, за это тебе и платят. А то, что недополучаешь, отними. Столица России разложит любого человека на молекулы и соберет обратно в нужную для страны конфигурацию.
Каждый раз после очередной бутылки «Dewars» обвиняю себя в слабости. Я очень слабый, слабый и добрый. А после ста грамм я сильный и злой. Мистика алкаша.
Мне предложили квартиру на Патриках и еще одну на Таганке. На Патриарших, как мне кажется, правят темные силы. Темные силы и злые старики. Не мой формат. Еще этот засранный пруд, где кто-то катается на лодке, кто-то бросает бутылки, блюет, а остальные играют на площадке со своими детишками до первой травмы. Бдительные старухи (старики сидят дома и читают «МК») охотятся за очередным несчастным коммерсантом, который, вопреки отягчающим обстоятельствам, решил построить ресторан именно на том месте, где срут их внуки. Вот и дежурят по старой памяти, как при блокаде Ленинграда, внушая друг другу, что они были участниками Второй мировой. Ну и черт с ними, только им тогда было годика по два. Могли хотя бы похудеть немного, чтобы рожа побольше сморщилась для убедительности. Нет, они дружно стоят и ждут, когда бедные гастарбайтеры отвлекутся, и можно будет спиздить отбойный молоток и остановить буржуазный произвол. Булгаковскому дьяволу до сих пор хватает работенки!
Доехали до дома, типичное сталинское жилье с элементами роскоши. Вадим сказал, что в этом доме в основном жили генералы, теперь он практически весь сдается иностранцам, за исключением нескольких чиновничьих квартир. Даже министр тут живет, местный герой старушек. Придется жить одному, но как ломает! Мне не хватает внимания жены, бытовухи, ссор, безопасного и хорошо знакомого секса с оточенными до идеальных позами и гарантированным оргазмом. В такие моменты не думаешь о проблеме преждевременной эякуляции, об отсутствии прелюдии, все просто и незатейливо, как у шимпанзе.
— Здравствуйте-здравствуйте, меня зовут Елена Сергеевна, я тут убираюсь, а вы долго собираетесь здесь жить?
— От вас зависит.
На секунду задумался о том, как мне бороться с грязным бельем и носками. Выбрасывать? Большая часть помечена моими монограммами (идея жены). А что если она их пересчитывает? Эта домработница, хитрая стерва, полоумная баба, которую наняли мне в конторе, вероятно, начнет их пиздить и дарить своему ебарю из Люберец.
— Вадим, узнай, кто нанял Елену Сергеевну.
— Знаю только то, что она лет 10 работала в УПДК и она дальняя родственница Михаила.
Вот я лох, мне срочно нужен сейф, с ключом и кодом. Мне действительно стыдно, что мысли о жене переходят в грязные носки и домработницу, но разум сам диктует такую цепочку. Если бы Люба хоть раз прочитала эти мои мысли, мне бы пришел конец.
— Спасибо, забери меня в 20.00, поедем на Петровку.
Как снять стресс первого дня? Нажраться, напиться, с кем-нибудь потрахаться на халяву да заснуть.
Каждый раз после очередной бутылки «Dewars» обвиняю себя в слабости. Я очень слабый, слабый и добрый. А после ста грамм я сильный и злой. Мистика алкаша.
Мне предложили квартиру на Патриках и еще одну на Таганке. На Патриарших, как мне кажется, правят темные силы. Темные силы и злые старики. Не мой формат. Еще этот засранный пруд, где кто-то катается на лодке, кто-то бросает бутылки, блюет, а остальные играют на площадке со своими детишками до первой травмы. Бдительные старухи (старики сидят дома и читают «МК») охотятся за очередным несчастным коммерсантом, который, вопреки отягчающим обстоятельствам, решил построить ресторан именно на том месте, где срут их внуки. Вот и дежурят по старой памяти, как при блокаде Ленинграда, внушая друг другу, что они были участниками Второй мировой. Ну и черт с ними, только им тогда было годика по два. Могли хотя бы похудеть немного, чтобы рожа побольше сморщилась для убедительности. Нет, они дружно стоят и ждут, когда бедные гастарбайтеры отвлекутся, и можно будет спиздить отбойный молоток и остановить буржуазный произвол. Булгаковскому дьяволу до сих пор хватает работенки!
Доехали до дома, типичное сталинское жилье с элементами роскоши. Вадим сказал, что в этом доме в основном жили генералы, теперь он практически весь сдается иностранцам, за исключением нескольких чиновничьих квартир. Даже министр тут живет, местный герой старушек. Придется жить одному, но как ломает! Мне не хватает внимания жены, бытовухи, ссор, безопасного и хорошо знакомого секса с оточенными до идеальных позами и гарантированным оргазмом. В такие моменты не думаешь о проблеме преждевременной эякуляции, об отсутствии прелюдии, все просто и незатейливо, как у шимпанзе.
— Здравствуйте-здравствуйте, меня зовут Елена Сергеевна, я тут убираюсь, а вы долго собираетесь здесь жить?
— От вас зависит.
На секунду задумался о том, как мне бороться с грязным бельем и носками. Выбрасывать? Большая часть помечена моими монограммами (идея жены). А что если она их пересчитывает? Эта домработница, хитрая стерва, полоумная баба, которую наняли мне в конторе, вероятно, начнет их пиздить и дарить своему ебарю из Люберец.
— Вадим, узнай, кто нанял Елену Сергеевну.
— Знаю только то, что она лет 10 работала в УПДК и она дальняя родственница Михаила.
Вот я лох, мне срочно нужен сейф, с ключом и кодом. Мне действительно стыдно, что мысли о жене переходят в грязные носки и домработницу, но разум сам диктует такую цепочку. Если бы Люба хоть раз прочитала эти мои мысли, мне бы пришел конец.
— Спасибо, забери меня в 20.00, поедем на Петровку.
Как снять стресс первого дня? Нажраться, напиться, с кем-нибудь потрахаться на халяву да заснуть.
Угол
О мотивах нашего поведения нам ничего не известно. Все, что мы можем, — писать книги на эту тему.
Джон Таррант
Угол Петровки и бульвара похож на автомобильную выставку в Детройте, только тут намного круче. Машин побольше, самки возле них посерьезнее, и охранников два полка. У меня тоже черный «BMW» с водителем, и пора мне начать привыкать к роскоши. Но мои понты обесценились, как только рядом припарковался «Rolls-Royce Phantom». Чем дороже машина, тем короче хуй, подумал я, успокаивая себя, и зашел в заведение под названием «Галерея». Вообще-то при ближайшем рассмотрении оно должно было называться «Счастливая пизда» или «Сверкающие сиськи».
— Вас ожидают?
Ну, что ей ответить?
— Не знаю.
— Вы заказывали столик? Вы будете один?
— Не знаю, милая, не знаю.
— Могу вам предложить пока подождать у барной стойки, надеюсь, ждать вам придется недолго.
Немного растерялся и согласился сразу. Мне показалось, что последний, кто нужен этой девушке, это я. Бизнес есть бизнес, на хуя им одинокий мужчина средних лет, делающий вид, что не понимает, что даме у входа надо передать две сотни за столик, заказывать за неделю или знать управляющего?
Репутацию заведения спас бармен:
— Сто «Dewars»?
— И колу отдельно… — удивленно ответил я. — У вас по четвергам всегда такой хаос?
— У нас каждый день так, а по выходным и вовсе.
Буквально в метре от меня сидели четыре дамы непонятного возраста, ярко и дорого одетые, в брюликах. Сверкало все — мобильный, кольца, сережки, колье, часы, зажигалка и, скорее всего, нижнее белье. Часы размером с будильник и декольте до пупа. Загорелые сверкающие тела, яркие лица с подозрительным отсутствием морщин. Все как надо! Зрелище подтолкнуло к мысли о групповом сексе со всей этой компанией. Моя фантазия включилась, что порадовало. У волшебной четверки опыта не занимать, на каждую по две докторских в области орального, анального, банального и смешанного секса. Но для меня любая самка старше тридцати ассоциируется с моей матерью, в лучшем случае с женой. Фантазию нужно перенаправить. Прикольно, эх… мои сперматозоиды начинают восстание. Самая пожилая посмотрела на меня, отсканировала с головы до ног. Чаще всего мужчины смотрят на женщин снизу вверх, неужели им (имею в виду бабам) так же неприятно, когда я их пьяным взглядом сканирую?
— Мне еще сто. Слушай, а кто эти за столиком около меня?
— Бывшие жены небожителей, брошенки, ходят сюда каждый день, впитывают понты, свои и чужие.
Бедный бармен, я задал ему самый банальный вопрос… Блядь, неудобно, хотя и на чай оставлю как положено, но все равно неудобно. Вот я и в ловушке: с одной стороны — перезрелые сексухи, с другой — бармен.
— Брошенки, потому что в них бросаются брюликами?
Пацан улыбнулся. Все же иногда юмор спасает.
— Да нет, мужики их бросают, но типа денег еще дают.
— А сами они, эти мужики, куда?
— Кто куда, в основном к моделям. Вы не из Москвы, я правильно понял?
— Ну да, недавно вернулся из-за границы.
Мне лучше молчать и ждать Мишу. Бабуля все стреляет и стреляет взглядом, но я еще не дошел до состояния, когда стояк побеждает зрение, так что пускай пока отдыхает.
Вот он, красавец, заходит в сопровождении двух малолеток и взглядом охотника окидывает дичь. Впереди него все та же лесбиянка у входа, только на этот раз с улыбкой, показывает на столик справа. Миша сел медленно, не отрывая глаз от соседнего столика с бабулями, пальцем указал детям, кому куда. Дети, какие-то грустные, не успев присесть, сразу закурили.
Звонок.
— Виталик, ты где? Мы уже сидим.
— Я на месте, у бара, сейчас подойду.
Оставив сотку бармену, я уверенным шагом прошел мимо брошенок к Мишиному столику. Вместо одного заинтересованного взгляда поймал сразу четыре. За секунду уловил, что теперь улыбались мне две бабули, третья в темных очках смотрела сурово, а четвертой было, видимо, по хую. Мне тоже. Только почувствовал себя востребованным, как эта мразь, четвертая, высокомерно провожая меня взглядом, принялась параллельно комментировать что-то остальным подругам. Не трудно догадаться, что именно. Что ж, я тебе покоя не дам, раритет. Сел лицом к ней, подарил ей улыбку, свою фирменную, максимально фальшивую, и снял пиджак.
— Знакомьтесь, это Виталий, наш генеральный директор и друг детства.
— Виталий, это Катя и Аня, они работают в соседнем офисе. Ты что пьешь?
— «Dewars», а что?
— Девочки, может быть, шампанского?
К нам подошла гражданочка официантка. Патлатая брюнетка с открытым пупком, а на жопе татуировка — крылья ангела. Мне кажется, никакие это не крылья, а стрелка, указывающая: «ебите туда». Глаза голубые, но пластмассовые, дешевые линзы, не как мои. Вспомнив про собственное оружие, повернул свои голубые лампочки в сторону злого антиквариата. На этот раз зубы не показывал, пусть впитывает красоту моих глаз и не отвлекается. Ну че, сучка, у твоего бывшего были такие глаза? Смотри, наслаждайся. Злая бабуля наконец-то улыбнулась и мгновенно стала мне не интересной. Я победил. Весь соседний стол в резерве, сегодня хочу трахнуть что-нибудь помоложе, хотя эти, сидящие с нами, на фоне опытных самок смотрятся жалко. Волосы хвостом, на башке — бейсболка F1, в белых майках, а ниже — образцы ткани под названием мини-юбка. Мундир начинающей модели… Зато возраст подходящий. Если разделить мой на два и минусовать год, получится, что они старше моей дочки всего чуть-чуть.
— Нам две бутылки «Ruinart», а ты, Виталий, не грусти, ты только вернулся в цивилизацию. Правда, Катя?
Катя адресована мне, если я правильно понял комбинацию стола. Для первого приветствия сойдет. Хотя бабуля уже начала мне нравиться, все же нужно трахать то, что ближе.
— Чем вы занимаетесь в соседнем офисе, девушки?
— Мы — администраторы.
Ответила только Катя. Я убедился: да, Миша точно подогнал ее мне. Аня уже нежно держит волосатую Мишину руку. Дарвин был прав, человек произошел от обезьяны, за исключением Кати, она произошла от поросенка. Вдруг в постели визжит?
Паноптикум: телки, мужики, телки разного калибра, разной национальности, и все говорят на русском. ООН с баблом! Не СНГ, а ООН, тут европейцев ползала. Их можно легко определить, плохо одетые, как Миша, с глупым и потерянным взглядом, как у Кати, немного приоткрытым ртом и бокалами пива на столе. Наш стол — как у большинства: с бутылкой шампанского, фруктами, сырами и малолетками. Короче, мы не выделяемся, уже плюс. Понимаю, что для неадаптированного глаза, все, что вокруг — цирк, но мне все равно. Ближайший родственник в Венгрии, а ближайший друг в Краснодаре. Родственник сказал бы, что я нашел именно то, к чему стремился (бляди, бабки и разврат), а друг вспомнил бы нашу молодость. Ничего не меняется, в молодости трахал молодых, в зрелом, а для кого-то и в перезрелом, опять же молодых. Единственное неудобство, что теперь мне грозит немного больше тратить. Эта Катя, наверно, бабок не попросит, но все зависит от того, кто заплатит за гулянку. Думаю, что пятьдесят на пятьдесят, а то опять достану свою «American Express Centurion», если че. Экономия, как ни крути! Слаще будет, если Тушка бросит понт и заплатит за все, я пообещаю второй макаке что-нибудь из того, что нельзя купить ночью, и прокачусь на халяву, именно как в детстве — за бутылочку шампуня. На всякий случай дал старт разговору, который должен обеспечить мне халявную еблю. Первая ночь в Москве — и платить? Несолидно. За деньги любой сможет.
— Миш, а «Третьяковка» до какого времени работает? В смысле, там, где «Brioni»?
— До 22.00.
Миша ответил и положил руку на свою макаку. Не стал я ему говорить, что у него подмышки потные и гнойный фурункул на шее вот-вот лопнет. Если телке все равно, мне даже на руку. На его фоне я — голубоглазый Принц, и дальше должен придерживаться плана. Бесстыжий принц тусовки — субъект, который, прикинувшись соблазнителем, заманивает самку в свою квартиру, трахает ее, а сам под утро превращается в тыкву.
— Сейчас 21:20, может, и успею…
— Чего тебе надо, сегодня четверг, расслабься, Виталий.
— Мне пару костюмов купить, тут, как вижу, все праздничные, я тоже хочу, и вообще мало вещей привез с собой. Я ненадолго отъеду, туда и обратно, это же недалеко… Катя, не хотите со мной поехать? Посоветуете, что купить, быстрее вернусь, и буду вам благодарен?..
Макака растерялась.
— Некрасиво, если оба уйдем, а ребята останутся одни…
— Ничего-ничего, надо же Виталику помочь…
Миша сыграл свою роль идеально.
— Ладно, поехали. Вы на машине?
— Да, на машине, только я на минуту отлучусь, вернусь — и сразу уходим.
Вскочил якобы в сторону WS и выбегаю на улицу искать Вадика.
— Короче, ты должен сделать так, чтобы мы оказались около «Третьяковки» ровно в 22:00. Как хочешь, но не раньше.
Возвращаюсь к столу, вижу, как Катя, будущая жертва моего цинизма, крепко держа свою сумочку, прощается с остальными.
Вадик с важным видом открывает мою дверь и бежит открывать этому ребенку.
— Извини, это в целях безопасности он мне открывает первому, больше не повторится, он со мной первый день работает.
— Понимаю, — бормочет макака.
— Вадим, прошу тебя быстро в «Третьяковку»! Да, не хотел тебе при всех говорить, но за твою помощь, если, конечно, позволишь, выбери себе что-нибудь, только пусть подружка Миши не узнает.
— Мне неудобно, мы знакомы пять минут, а ты сразу предлагаешь шмотки, я просто за компанию с тобой, я не такая, как думаешь.
— Ты что — переодетый мальчик?
— Смешной ты, Виталик.
— Я тебя должен отблагодарить, если ты отказываешься, куплю тебе какую-нибудь штучку из ювелирки, тогда тебе будет точно неудобно.
— Ладно, щедрый мужчина, победил! Правда, могу сама выбрать?
— Да конечно!
Пока все по плану. Вадик, кажется, стал понимать суть происходящего, судя по слезе, промелькнувшей на его щеке. Ровно в 22:05 мы остановились возле арки. Делая вид, что для меня все это очень важно, выпрыгиваю из машины и мчусь в сторону «Brioni». За мной бежит Катя, спотыкаясь, теряя равновесие на высоких коблах. Стучу в дверь. Ухоженная телка через стекло говорит:
— Извините, мы уже закрылись, извините еще раз.
— Девушка, мне срочно два костюма, только без скидки, моя карта № 3457.
— М-м-м, поняла, заходите, выбирайте, что желаете, а расчет завтра. Касса уже закрыта. А насчет скидки вы серьезно?
— Да-да, моей даме можно тоже помочь, все на один счет.
— Только вы с утра должны все оплатить, не позже 11.00.
— Отправлю водителя. А как вас зовут?
— Венера.
— Очень приятно, Венера. Моя фамилия Попов.
ОРГАЗМ! Всегда радуюсь, когда все идет по плану. Выбрав пару тряпок, отложил и стал искать Катю. В соседнем помещении жизнь кипит. Катя отложила две горки вещей, а сама спряталась за шторами мерить очередную мечту. Венера злая, но сдержанно и любезно попросила поторопить мою макаку.
— Ну да, конечно!
— Катя, прости, но нас ждут. Ты что-нибудь выбрала?
— Ну, пару рубашек… Можно?
— Конечно, а сумку не хочешь, например, эту «Celine»?
— Сумка не продается, она моя, — сказала Венера.
В эту секунду я мог себя спалить, рожа чересчур наглой выглядела, НО человеческая жадность сильнее. Наверно, Венера вспомнила, что я все-таки нетрезв. Попрощались с фальшиво вежливым персоналом и в сторону машины шли уже в обнимку. Типа естественно.
— Спасибо, Виталий, но мне и правда не очень удобно.
— Ты, главное, никому ни слова, а так все нормально.
У Миши уже четвертая бутылка плюс волосатый мужчина с огромным шрамом и стеклянным взглядом. На миг вспомнил, что телки любят мужиков с дефектами, и если бы я не утащил мою жертву собой, мог бы остаться без ночной ласки. Она не совсем дура, возьмет да и переключится на этого Робинзона. Тут — шмотки, там — неизвестность.
— Виталик, это Женя, НАШ друг, брат, можно сказать, короче, просто хороший человек.
— Очень приятно.
Поздоровавшись, я сразу понял, что этот Робинзон пьян в хлам. Я, конечно, тоже нетрезвый, но пока еще понимаю, что меня зовут Виталий и у меня есть бизнес-проект халявного секса на вечер. Мое возвращение порадовало соседнюю четверку так, что бюсты начали шевелиться, а у злой, кажется, даже увеличился. С радостью прошелся бы членом по ее соскам, но не могу, у меня собственный эротический проект в фазе завершения.
— Мы обсуждали, пока тебя не было, перспективу трейдерства в России в связи с увеличением цен и спроса на энергоносители. Короче, пришли к выводу, что все будет заебись, так что правильно ты возглавил контору. Ты — наш мозг.
— Евгений, вы тоже имеете отношение к нефтепродуктам?
— Нет, у него огромные связи в нужных кругах, — перебил меня Миша и, начав с себя, разлил всем шампунь.
— Я решаю вопросы, разные, но только для своих. Миша знает, — добавил Робинзон.
Туземец одним глазом смотрел на меня, а вторым — на Катю. Делить добычу не собираюсь, но подстраховаться надо. Отправил бутылку шампуня моим пожилым поклонницам с запиской «Виталий 763009Х».
Бумажка прошлась по кругу дважды, и, пока они всласть веселились, решил: у какой дамы она останется, той я, сладкий, и достанусь. Адресатом стала та, на которую я положил глаз, и со второй бутылкой отправил следующее интимное сообщение: «ХХХХХХ5. Завтра?»
Улыбки закончились. Моя бумажка демонстративно отправляется в золотую сумочку «Celine», похожую на ту, какую не получит макака. Тем временем я вернулся к «Dewars». Катя грустит, молчит, Робинзон говорит с умным лицом по телефону, а Миша целует взасос несчастную Аню. Зрелище крайне отвратительное. Надо ускорять процесс.
— Катя, что грустишь?
— Надоело сидеть, хочу потанцевать.
— Хорошо, у меня тоже жопа вспотела, но танцевать не готов, выпить за компанию и смотреть — да, но шевелить булками — не тот возраст.
— Хочу в «Гараж»… Отвези меня, пожалуйста, это рядом, а лучше, если со мной пойдешь.
— Ты молодец, увидишь, через год скажешь спасибо за то, что позвал тебя обратно.
— Да я и сейчас тебе благодарен, Миша.
Обстановка нетерпима, Миша положил ногу на свободный стул, Аня обеими ладонями вцепилась в его шею, Робинзон заснул прямо за столом. Татуированная «роза» принесла мне записку: «Завтра 21.00 «Бисквит». Анастасия».
Пока все герои заняты своими делами, мы с макакой сели в «BMW» и отплыли в сторону «Гаража».
— Ты кто по знаку?
— Минотавр, трахаю всех, кто попадает в мой лабиринт.
Последовал дебильный хохот с комментариями типа «кто кого трахнет — пока неизвестно». Катя легла и положила голову между моими ногами. Трусы начинают давить, а моя левая рука уже занимается разведкой в пространстве между пиздой и шеей. Результаты меня огорчили, ничего интересного не нашлось: вроде все на месте, но с размером возникли вопросы. Ну и что, переживу! В машине Катя сообщила, что ей нехорошо, хочет домой, а ключи у Ани в сумке, а Аня с Мишей, и неизвестно, когда освободится. Перевожу в двух словах: едем ко мне, нужно же бедной девушке где-то переночевать!
— Вас ожидают?
Ну, что ей ответить?
— Не знаю.
— Вы заказывали столик? Вы будете один?
— Не знаю, милая, не знаю.
— Могу вам предложить пока подождать у барной стойки, надеюсь, ждать вам придется недолго.
Немного растерялся и согласился сразу. Мне показалось, что последний, кто нужен этой девушке, это я. Бизнес есть бизнес, на хуя им одинокий мужчина средних лет, делающий вид, что не понимает, что даме у входа надо передать две сотни за столик, заказывать за неделю или знать управляющего?
Репутацию заведения спас бармен:
— Сто «Dewars»?
— И колу отдельно… — удивленно ответил я. — У вас по четвергам всегда такой хаос?
— У нас каждый день так, а по выходным и вовсе.
Буквально в метре от меня сидели четыре дамы непонятного возраста, ярко и дорого одетые, в брюликах. Сверкало все — мобильный, кольца, сережки, колье, часы, зажигалка и, скорее всего, нижнее белье. Часы размером с будильник и декольте до пупа. Загорелые сверкающие тела, яркие лица с подозрительным отсутствием морщин. Все как надо! Зрелище подтолкнуло к мысли о групповом сексе со всей этой компанией. Моя фантазия включилась, что порадовало. У волшебной четверки опыта не занимать, на каждую по две докторских в области орального, анального, банального и смешанного секса. Но для меня любая самка старше тридцати ассоциируется с моей матерью, в лучшем случае с женой. Фантазию нужно перенаправить. Прикольно, эх… мои сперматозоиды начинают восстание. Самая пожилая посмотрела на меня, отсканировала с головы до ног. Чаще всего мужчины смотрят на женщин снизу вверх, неужели им (имею в виду бабам) так же неприятно, когда я их пьяным взглядом сканирую?
— Мне еще сто. Слушай, а кто эти за столиком около меня?
— Бывшие жены небожителей, брошенки, ходят сюда каждый день, впитывают понты, свои и чужие.
Бедный бармен, я задал ему самый банальный вопрос… Блядь, неудобно, хотя и на чай оставлю как положено, но все равно неудобно. Вот я и в ловушке: с одной стороны — перезрелые сексухи, с другой — бармен.
— Брошенки, потому что в них бросаются брюликами?
Пацан улыбнулся. Все же иногда юмор спасает.
— Да нет, мужики их бросают, но типа денег еще дают.
— А сами они, эти мужики, куда?
— Кто куда, в основном к моделям. Вы не из Москвы, я правильно понял?
— Ну да, недавно вернулся из-за границы.
Мне лучше молчать и ждать Мишу. Бабуля все стреляет и стреляет взглядом, но я еще не дошел до состояния, когда стояк побеждает зрение, так что пускай пока отдыхает.
Вот он, красавец, заходит в сопровождении двух малолеток и взглядом охотника окидывает дичь. Впереди него все та же лесбиянка у входа, только на этот раз с улыбкой, показывает на столик справа. Миша сел медленно, не отрывая глаз от соседнего столика с бабулями, пальцем указал детям, кому куда. Дети, какие-то грустные, не успев присесть, сразу закурили.
Звонок.
— Виталик, ты где? Мы уже сидим.
— Я на месте, у бара, сейчас подойду.
Оставив сотку бармену, я уверенным шагом прошел мимо брошенок к Мишиному столику. Вместо одного заинтересованного взгляда поймал сразу четыре. За секунду уловил, что теперь улыбались мне две бабули, третья в темных очках смотрела сурово, а четвертой было, видимо, по хую. Мне тоже. Только почувствовал себя востребованным, как эта мразь, четвертая, высокомерно провожая меня взглядом, принялась параллельно комментировать что-то остальным подругам. Не трудно догадаться, что именно. Что ж, я тебе покоя не дам, раритет. Сел лицом к ней, подарил ей улыбку, свою фирменную, максимально фальшивую, и снял пиджак.
— Знакомьтесь, это Виталий, наш генеральный директор и друг детства.
— Виталий, это Катя и Аня, они работают в соседнем офисе. Ты что пьешь?
— «Dewars», а что?
— Девочки, может быть, шампанского?
К нам подошла гражданочка официантка. Патлатая брюнетка с открытым пупком, а на жопе татуировка — крылья ангела. Мне кажется, никакие это не крылья, а стрелка, указывающая: «ебите туда». Глаза голубые, но пластмассовые, дешевые линзы, не как мои. Вспомнив про собственное оружие, повернул свои голубые лампочки в сторону злого антиквариата. На этот раз зубы не показывал, пусть впитывает красоту моих глаз и не отвлекается. Ну че, сучка, у твоего бывшего были такие глаза? Смотри, наслаждайся. Злая бабуля наконец-то улыбнулась и мгновенно стала мне не интересной. Я победил. Весь соседний стол в резерве, сегодня хочу трахнуть что-нибудь помоложе, хотя эти, сидящие с нами, на фоне опытных самок смотрятся жалко. Волосы хвостом, на башке — бейсболка F1, в белых майках, а ниже — образцы ткани под названием мини-юбка. Мундир начинающей модели… Зато возраст подходящий. Если разделить мой на два и минусовать год, получится, что они старше моей дочки всего чуть-чуть.
— Нам две бутылки «Ruinart», а ты, Виталий, не грусти, ты только вернулся в цивилизацию. Правда, Катя?
Катя адресована мне, если я правильно понял комбинацию стола. Для первого приветствия сойдет. Хотя бабуля уже начала мне нравиться, все же нужно трахать то, что ближе.
— Чем вы занимаетесь в соседнем офисе, девушки?
— Мы — администраторы.
Ответила только Катя. Я убедился: да, Миша точно подогнал ее мне. Аня уже нежно держит волосатую Мишину руку. Дарвин был прав, человек произошел от обезьяны, за исключением Кати, она произошла от поросенка. Вдруг в постели визжит?
Паноптикум: телки, мужики, телки разного калибра, разной национальности, и все говорят на русском. ООН с баблом! Не СНГ, а ООН, тут европейцев ползала. Их можно легко определить, плохо одетые, как Миша, с глупым и потерянным взглядом, как у Кати, немного приоткрытым ртом и бокалами пива на столе. Наш стол — как у большинства: с бутылкой шампанского, фруктами, сырами и малолетками. Короче, мы не выделяемся, уже плюс. Понимаю, что для неадаптированного глаза, все, что вокруг — цирк, но мне все равно. Ближайший родственник в Венгрии, а ближайший друг в Краснодаре. Родственник сказал бы, что я нашел именно то, к чему стремился (бляди, бабки и разврат), а друг вспомнил бы нашу молодость. Ничего не меняется, в молодости трахал молодых, в зрелом, а для кого-то и в перезрелом, опять же молодых. Единственное неудобство, что теперь мне грозит немного больше тратить. Эта Катя, наверно, бабок не попросит, но все зависит от того, кто заплатит за гулянку. Думаю, что пятьдесят на пятьдесят, а то опять достану свою «American Express Centurion», если че. Экономия, как ни крути! Слаще будет, если Тушка бросит понт и заплатит за все, я пообещаю второй макаке что-нибудь из того, что нельзя купить ночью, и прокачусь на халяву, именно как в детстве — за бутылочку шампуня. На всякий случай дал старт разговору, который должен обеспечить мне халявную еблю. Первая ночь в Москве — и платить? Несолидно. За деньги любой сможет.
— Миш, а «Третьяковка» до какого времени работает? В смысле, там, где «Brioni»?
— До 22.00.
Миша ответил и положил руку на свою макаку. Не стал я ему говорить, что у него подмышки потные и гнойный фурункул на шее вот-вот лопнет. Если телке все равно, мне даже на руку. На его фоне я — голубоглазый Принц, и дальше должен придерживаться плана. Бесстыжий принц тусовки — субъект, который, прикинувшись соблазнителем, заманивает самку в свою квартиру, трахает ее, а сам под утро превращается в тыкву.
— Сейчас 21:20, может, и успею…
— Чего тебе надо, сегодня четверг, расслабься, Виталий.
— Мне пару костюмов купить, тут, как вижу, все праздничные, я тоже хочу, и вообще мало вещей привез с собой. Я ненадолго отъеду, туда и обратно, это же недалеко… Катя, не хотите со мной поехать? Посоветуете, что купить, быстрее вернусь, и буду вам благодарен?..
Макака растерялась.
— Некрасиво, если оба уйдем, а ребята останутся одни…
— Ничего-ничего, надо же Виталику помочь…
Миша сыграл свою роль идеально.
— Ладно, поехали. Вы на машине?
— Да, на машине, только я на минуту отлучусь, вернусь — и сразу уходим.
Вскочил якобы в сторону WS и выбегаю на улицу искать Вадика.
— Короче, ты должен сделать так, чтобы мы оказались около «Третьяковки» ровно в 22:00. Как хочешь, но не раньше.
Возвращаюсь к столу, вижу, как Катя, будущая жертва моего цинизма, крепко держа свою сумочку, прощается с остальными.
Вадик с важным видом открывает мою дверь и бежит открывать этому ребенку.
— Извини, это в целях безопасности он мне открывает первому, больше не повторится, он со мной первый день работает.
— Понимаю, — бормочет макака.
— Вадим, прошу тебя быстро в «Третьяковку»! Да, не хотел тебе при всех говорить, но за твою помощь, если, конечно, позволишь, выбери себе что-нибудь, только пусть подружка Миши не узнает.
— Мне неудобно, мы знакомы пять минут, а ты сразу предлагаешь шмотки, я просто за компанию с тобой, я не такая, как думаешь.
— Ты что — переодетый мальчик?
— Смешной ты, Виталик.
— Я тебя должен отблагодарить, если ты отказываешься, куплю тебе какую-нибудь штучку из ювелирки, тогда тебе будет точно неудобно.
— Ладно, щедрый мужчина, победил! Правда, могу сама выбрать?
— Да конечно!
Пока все по плану. Вадик, кажется, стал понимать суть происходящего, судя по слезе, промелькнувшей на его щеке. Ровно в 22:05 мы остановились возле арки. Делая вид, что для меня все это очень важно, выпрыгиваю из машины и мчусь в сторону «Brioni». За мной бежит Катя, спотыкаясь, теряя равновесие на высоких коблах. Стучу в дверь. Ухоженная телка через стекло говорит:
— Извините, мы уже закрылись, извините еще раз.
— Девушка, мне срочно два костюма, только без скидки, моя карта № 3457.
— М-м-м, поняла, заходите, выбирайте, что желаете, а расчет завтра. Касса уже закрыта. А насчет скидки вы серьезно?
— Да-да, моей даме можно тоже помочь, все на один счет.
— Только вы с утра должны все оплатить, не позже 11.00.
— Отправлю водителя. А как вас зовут?
— Венера.
— Очень приятно, Венера. Моя фамилия Попов.
ОРГАЗМ! Всегда радуюсь, когда все идет по плану. Выбрав пару тряпок, отложил и стал искать Катю. В соседнем помещении жизнь кипит. Катя отложила две горки вещей, а сама спряталась за шторами мерить очередную мечту. Венера злая, но сдержанно и любезно попросила поторопить мою макаку.
— Ну да, конечно!
— Катя, прости, но нас ждут. Ты что-нибудь выбрала?
— Ну, пару рубашек… Можно?
— Конечно, а сумку не хочешь, например, эту «Celine»?
— Сумка не продается, она моя, — сказала Венера.
В эту секунду я мог себя спалить, рожа чересчур наглой выглядела, НО человеческая жадность сильнее. Наверно, Венера вспомнила, что я все-таки нетрезв. Попрощались с фальшиво вежливым персоналом и в сторону машины шли уже в обнимку. Типа естественно.
— Спасибо, Виталий, но мне и правда не очень удобно.
— Ты, главное, никому ни слова, а так все нормально.
У Миши уже четвертая бутылка плюс волосатый мужчина с огромным шрамом и стеклянным взглядом. На миг вспомнил, что телки любят мужиков с дефектами, и если бы я не утащил мою жертву собой, мог бы остаться без ночной ласки. Она не совсем дура, возьмет да и переключится на этого Робинзона. Тут — шмотки, там — неизвестность.
— Виталик, это Женя, НАШ друг, брат, можно сказать, короче, просто хороший человек.
— Очень приятно.
Поздоровавшись, я сразу понял, что этот Робинзон пьян в хлам. Я, конечно, тоже нетрезвый, но пока еще понимаю, что меня зовут Виталий и у меня есть бизнес-проект халявного секса на вечер. Мое возвращение порадовало соседнюю четверку так, что бюсты начали шевелиться, а у злой, кажется, даже увеличился. С радостью прошелся бы членом по ее соскам, но не могу, у меня собственный эротический проект в фазе завершения.
— Мы обсуждали, пока тебя не было, перспективу трейдерства в России в связи с увеличением цен и спроса на энергоносители. Короче, пришли к выводу, что все будет заебись, так что правильно ты возглавил контору. Ты — наш мозг.
— Евгений, вы тоже имеете отношение к нефтепродуктам?
— Нет, у него огромные связи в нужных кругах, — перебил меня Миша и, начав с себя, разлил всем шампунь.
— Я решаю вопросы, разные, но только для своих. Миша знает, — добавил Робинзон.
Туземец одним глазом смотрел на меня, а вторым — на Катю. Делить добычу не собираюсь, но подстраховаться надо. Отправил бутылку шампуня моим пожилым поклонницам с запиской «Виталий 763009Х».
Бумажка прошлась по кругу дважды, и, пока они всласть веселились, решил: у какой дамы она останется, той я, сладкий, и достанусь. Адресатом стала та, на которую я положил глаз, и со второй бутылкой отправил следующее интимное сообщение: «ХХХХХХ5. Завтра?»
Улыбки закончились. Моя бумажка демонстративно отправляется в золотую сумочку «Celine», похожую на ту, какую не получит макака. Тем временем я вернулся к «Dewars». Катя грустит, молчит, Робинзон говорит с умным лицом по телефону, а Миша целует взасос несчастную Аню. Зрелище крайне отвратительное. Надо ускорять процесс.
— Катя, что грустишь?
— Надоело сидеть, хочу потанцевать.
— Хорошо, у меня тоже жопа вспотела, но танцевать не готов, выпить за компанию и смотреть — да, но шевелить булками — не тот возраст.
— Хочу в «Гараж»… Отвези меня, пожалуйста, это рядом, а лучше, если со мной пойдешь.
— Ты молодец, увидишь, через год скажешь спасибо за то, что позвал тебя обратно.
— Да я и сейчас тебе благодарен, Миша.
Обстановка нетерпима, Миша положил ногу на свободный стул, Аня обеими ладонями вцепилась в его шею, Робинзон заснул прямо за столом. Татуированная «роза» принесла мне записку: «Завтра 21.00 «Бисквит». Анастасия».
Пока все герои заняты своими делами, мы с макакой сели в «BMW» и отплыли в сторону «Гаража».
— Ты кто по знаку?
— Минотавр, трахаю всех, кто попадает в мой лабиринт.
Последовал дебильный хохот с комментариями типа «кто кого трахнет — пока неизвестно». Катя легла и положила голову между моими ногами. Трусы начинают давить, а моя левая рука уже занимается разведкой в пространстве между пиздой и шеей. Результаты меня огорчили, ничего интересного не нашлось: вроде все на месте, но с размером возникли вопросы. Ну и что, переживу! В машине Катя сообщила, что ей нехорошо, хочет домой, а ключи у Ани в сумке, а Аня с Мишей, и неизвестно, когда освободится. Перевожу в двух словах: едем ко мне, нужно же бедной девушке где-то переночевать!
Tax free sex
Око за око, зуб за зуб…
А почему же попка за деньги?
Войцех Верцех
До квартиры донес макаку на руках, а Вадик, положив мой портфель у двери, ждал инструкций. Бросил ее кости на диван и объяснил Вадику утреннюю и последнюю сцену всей аферы, после чего взялся снимать с себя прокуренную до молекул одежду. Включил музыку, достал бокал, налил себе «Dewars» и, чуть больше чем обычно, колы. Секс — это прежде всего процедура. От музыки труп ожил. Сняла свои «Puma», бросила бейсболку в сторону и спросила, сколько она спала.
— Полчаса, ангел мой.
— Мы где? У тебя, что ли? Где туалет?
Взяла сумочку и медленно прошлась передо мной. С санитарной точки зрения она поступила правильно. Ее не было минут 20, за это время я накатил еще и обдумал, где и как ее отыметь. Положу ее раком на кухонный стол, подниму юбку, схвачу за гриву и начну ее пердолить. Нет, нет, стол может сломаться, может быть, лучше к стене в спальне? Сразу в очко, чтобы орала. Нет, сосед у меня министр, неловко. Тогда в очко, и закрою ей рот рукой. Вариант! Нет, сначала поцелуи, а потом на колени — и сразу в рот, глубоко и жестко. А вдруг заблюет мой белый ковер? Нет, нет. Думаю, может, лучше попросить массаж, прикинуться усталым, потом нежный поцелуй, потом еще один, а в конце — в рот, жестко и глубоко, пусть блюет на кровать, мне и так не нравится цвет постельного белья, надо менять. Короче, по хую, как будет, лишь бы кончить. Фантазию остановила сама жертва, села напротив меня, в моем халате, с пачкой сигарет в руке.
— Дурь будешь?
— Нет, я по алкоголю.
В своей жизни только один раз курил дурь, и то закончилось нехорошо, потерей памяти, ключей от машины, документов и телки с моими деньгами. Здесь вроде безопасно. Два косяка превратились в пепел быстро, сверху алкоголь.
Как рассказывал Вадим, я лежал на кровати голым, соска заснула на полу, Вадим ей объяснил, что через час жена прилетает и пора уходить. Она долго сопротивлялась, пытаясь меня разбудить. Вместе с инструкциями, оказывается, я передал и ключи с просьбой убрать под утро макаку. Он ее отвез до дома в Бусиново, она велела сообщить мне, что я урод, конченый ублюдок, и прочие комплименты. В связи с тем, что не помню, отымел я ее или нет, решил реанимировать репутацию и отодрать ее втрезвую. Мне больше всего жалко Вадика, который до шести утра ждал в машине. Если бы в школе лучше учился, ждал бы его я. Водила — это карма.
— Полчаса, ангел мой.
— Мы где? У тебя, что ли? Где туалет?
Взяла сумочку и медленно прошлась передо мной. С санитарной точки зрения она поступила правильно. Ее не было минут 20, за это время я накатил еще и обдумал, где и как ее отыметь. Положу ее раком на кухонный стол, подниму юбку, схвачу за гриву и начну ее пердолить. Нет, нет, стол может сломаться, может быть, лучше к стене в спальне? Сразу в очко, чтобы орала. Нет, сосед у меня министр, неловко. Тогда в очко, и закрою ей рот рукой. Вариант! Нет, сначала поцелуи, а потом на колени — и сразу в рот, глубоко и жестко. А вдруг заблюет мой белый ковер? Нет, нет. Думаю, может, лучше попросить массаж, прикинуться усталым, потом нежный поцелуй, потом еще один, а в конце — в рот, жестко и глубоко, пусть блюет на кровать, мне и так не нравится цвет постельного белья, надо менять. Короче, по хую, как будет, лишь бы кончить. Фантазию остановила сама жертва, села напротив меня, в моем халате, с пачкой сигарет в руке.
— Дурь будешь?
— Нет, я по алкоголю.
В своей жизни только один раз курил дурь, и то закончилось нехорошо, потерей памяти, ключей от машины, документов и телки с моими деньгами. Здесь вроде безопасно. Два косяка превратились в пепел быстро, сверху алкоголь.
Как рассказывал Вадим, я лежал на кровати голым, соска заснула на полу, Вадим ей объяснил, что через час жена прилетает и пора уходить. Она долго сопротивлялась, пытаясь меня разбудить. Вместе с инструкциями, оказывается, я передал и ключи с просьбой убрать под утро макаку. Он ее отвез до дома в Бусиново, она велела сообщить мне, что я урод, конченый ублюдок, и прочие комплименты. В связи с тем, что не помню, отымел я ее или нет, решил реанимировать репутацию и отодрать ее втрезвую. Мне больше всего жалко Вадика, который до шести утра ждал в машине. Если бы в школе лучше учился, ждал бы его я. Водила — это карма.
Они пришли
У каждого есть свои заскоки, если не считать меня и тебя, Читатель. Хотя насчет тебя я уже не так уверен.
Томас Фуллер
С головой накрылся одеялом. Сон беспокойный. Снится детство, и я, как всегда, опаздываю в школу. Мать ругается, отец с раннего утра на работе. Мой школьный рюкзак, тяжелый, но модный, дедовский подарок из Югославии. Мама дала с собой бутербродов, покрыла трехэтажно за лень, погладила по голове, поцеловала и сказала:
— А вот Миша всегда раньше всех встает!
— Мама, Миша — дурак, и от него плохо пахнет.
— Все, молчи, ты не лучше. Зато он свою маму слушает.
Спускаюсь по грязной лестнице, в лифт одному нельзя, да и запах там ужасный. Все псы наших соседей считают своим долгом ссать прямо в лифте. Разумеется, что никто не убирается, все же кругом принадлежит народу, пусть народ и убирает. Конечно, говно убирали, кроме жидкого. Короче, тогда, как и сейчас, улица начиналась сразу за входной дверью. С пяти лет я уже научился читать вслух ругательства, написанные на стене родной пятиэтажки: «Наташа блядь», «Хуй вам всем», «Вера из 54-й хорошо сосет». Что означала последняя фраза, тогда не понимал. Ну и что такое она сосет? Странные эти взрослые.
— Папа, что значит слово «блядь»?
Судя по прямому удару в голову, понял, что новое слово мне пригодится, когда вырасту. Сижу как-то в классе, смотрю на Юлю, мою детскую любовь. У нее первой появились сиськи, и за две конфеты она разрешила мне их потрогать. Что тут такого? Не понимаю, почему отец, когда навеселе, говорил маме: «Дай потрогать твои арбузики!» Кожа как кожа.
Ностальгию испортили голоса, прорывающиеся из реальности. Визгливый женский голос спорил с унылым басом.
За окном уже утро. Макаки нет. Подумал, что не выключил телевизор, хотя не уверен, включал ли его вообще. Голый, но в носках, дополз до большой комнаты. Нет, не включал. Шумная беседа не прекратилась. Нашел туфлю, подошел к батарее и начал стучать каблуком, но классический прием злых советских бабулек не сработал. Мужик и баба начали говорить еще громче..
— Он долго собирается нас мучить, придурок? —кричала женщина.
— Да ты всю жизнь мучаешься! Не он, так я тебя измучил, ты вечно недовольная, скотина, —возразил мужской голос устало.
— А вот Миша всегда раньше всех встает!
— Мама, Миша — дурак, и от него плохо пахнет.
— Все, молчи, ты не лучше. Зато он свою маму слушает.
Спускаюсь по грязной лестнице, в лифт одному нельзя, да и запах там ужасный. Все псы наших соседей считают своим долгом ссать прямо в лифте. Разумеется, что никто не убирается, все же кругом принадлежит народу, пусть народ и убирает. Конечно, говно убирали, кроме жидкого. Короче, тогда, как и сейчас, улица начиналась сразу за входной дверью. С пяти лет я уже научился читать вслух ругательства, написанные на стене родной пятиэтажки: «Наташа блядь», «Хуй вам всем», «Вера из 54-й хорошо сосет». Что означала последняя фраза, тогда не понимал. Ну и что такое она сосет? Странные эти взрослые.
— Папа, что значит слово «блядь»?
Судя по прямому удару в голову, понял, что новое слово мне пригодится, когда вырасту. Сижу как-то в классе, смотрю на Юлю, мою детскую любовь. У нее первой появились сиськи, и за две конфеты она разрешила мне их потрогать. Что тут такого? Не понимаю, почему отец, когда навеселе, говорил маме: «Дай потрогать твои арбузики!» Кожа как кожа.
Ностальгию испортили голоса, прорывающиеся из реальности. Визгливый женский голос спорил с унылым басом.
За окном уже утро. Макаки нет. Подумал, что не выключил телевизор, хотя не уверен, включал ли его вообще. Голый, но в носках, дополз до большой комнаты. Нет, не включал. Шумная беседа не прекратилась. Нашел туфлю, подошел к батарее и начал стучать каблуком, но классический прием злых советских бабулек не сработал. Мужик и баба начали говорить еще громче..
— Он долго собирается нас мучить, придурок? —кричала женщина.
— Да ты всю жизнь мучаешься! Не он, так я тебя измучил, ты вечно недовольная, скотина, —возразил мужской голос устало.