Страница:
Она вздрогнула и побледнела.
— Ага, значит, в точку! — мрачно констатировал Мэт. — И кто же счастливый отец, я или Клэй?
— Несколько минут назад ты заявил, что явился из преисподней? — глухо сказала Лили, не в силах спорить с ним да и не желая больше ничего доказывать. — Вот и убирайся назад!
21
— Ага, значит, в точку! — мрачно констатировал Мэт. — И кто же счастливый отец, я или Клэй?
— Несколько минут назад ты заявил, что явился из преисподней? — глухо сказала Лили, не в силах спорить с ним да и не желая больше ничего доказывать. — Вот и убирайся назад!
21
Мэт скрипнул зубами и сжал кулаки.
— Полегче на поворотах. Лили! Изволь ответить прямо, чей это ребенок? Я требую!
— Поломай немного голову, может, и сам догадаешься, — все так же резко ответила она. Оскорбление было слишком велико, чтобы пропустить его мимо ушей. — Если, конечно, я вообще беременна, как ты себе вообразил.
Мэт был в ярости. Да как она смеет так с ним разговаривать? Можно подумать, что это он в чем-то виноват перед ней, а не наоборот! Мэт вдруг с неожиданной ясностью понял, что если останется здесь еще хоть на пять минут, то неминуемо наговорит или сделает такое, в чем потом придется раскаиваться до конца дней своих. Лили вела себя вызывающе, но выглядела при этом такой беззащитной и.., прекрасной, что его кулаки сами собой разжались. Глухо выругавшись, он начал одеваться.
— Ты уходишь? — встревожилась она. — Куда?
— Понятия не имею, — буркнул Мэт, избегая смотреть ей в глаза. — Куда-нибудь туда, где меня любят и ценят. Но я вернусь. Лили, и тогда ты скажешь мне всю правду. Всю! И если отец ребенка я, то вашим встречам с Уинслоу будет положен конец.
Ее пронзила ужасная догадка.
— Ты идешь к Клариссе! — Ее голос изменился: теперь он стал мягким, почти умоляющим. — Послушай, Мэт, все это дикое недоразумение. Ты вернулся так неожиданно, а ведь тебя считали погибшим… Ну почему ты не хочешь мне поверить, что мы с Клэем просто друзья, ничего больше!
Мэт уже оделся и теперь нервно застегивал пуговицы кителя.
— Ради нас обоих. Лили, мне надо немного остыть. То, что я увидел здесь… Поверь, когда я сломя голову мчался к тебе из Нового Орлеана, то мечтал совсем о другом. Теперь же я хочу прийти в себя, собраться с мыслями, И мне и тебе следует о многом подумать. Есть слишком много вопросов, на которые я желал бы услышать ответы, но понимаю, что сейчас не лучшее время задавать их. Я.., я боюсь, что не сумею совладать с собой. Скоро я успокоюсь и буду готов выслушать все твои объяснения — прежде всего, каким образом Уинслоу оказался в твоей спальне и что он здесь делал. Не вздумай лгать, ты все равно не умеешь это делать.
Он уже стоял у двери, и Лили с рыданием протянула к нему руки:
— Мэт, прошу тебя, не уходи!
Но дверь захлопнулась за ним, и ее отчаянная мольба осталась без ответа.
О, как теперь проклинала она себя за то, что сразу не сказала ему правду о ребенке! Зачем мучила его глупыми намеками, лишь разжигая подозрения и ревность! «Затем, чтобы он задумался и поверил тебе еще до того, как ты признаешься в своей беременности», — шепнул ей какой-то тихий голосок. «А ты сама? Разве ты веришь ему?» — отозвался другой. Лили вздрогнула. Да, Мэт говорил ей, что порвал с Клариссой раз и навсегда, но она не приняла его слова всерьез. Почему? Сначала потому, что ревновала, а потом потому, что видела его с ней… Но ведь и он видел ее с Клэем! Господи, неужели она. Лили Монтегю, ошибалась так же, как и Мэт?
Ну почему все не может быть так же, как на их острове?
Она полюбила Мэта. Полюбила вопреки всему — их ужасной первой встрече, насильственному браку, и вот теперь судьба мстила ей за это. Но любовь уже успела принести плоды: она носила под сердцем ребенка. Теперь, что бы ни произошло, кто бы ни пытался разбить ее счастье, ей было ради чего жить.
Кларисса. Кларисса Хартли. До сих пор ее образ постоянно преследовал Лили — как угроза, как вызов, как ночной кошмар. Но теперь что-то изменилось. Девушка не сразу осознала, что именно, она просто почувствовала странную свободу, пришедшую с опытом и страданием.
Она больше не боялась Клариссы Хартли. Да, не боялась и готова была встретиться с ней лицом к лицу, чтобы прямо сказать: держись подальше от Мэта, иначе…
Мэт не смотрел по сторонам — ноги сами несли его, а когда он все-таки оторвал взгляд от грязной мостовой и взглянул вокруг, то увидел, что, сам того не желая, оказался перед отелем Хэмптона, где жила Кларисса. Мэт взглянул на часы, было уже за полночь. Бог свидетель, он не хотел приходить сюда! Как ни странно, от этой мысли ему стало немного легче. Конечно, Кларисса, желавшая во что бы то ни стало вернуть его, была готова на все, но искать утешения в ее объятиях Мэт не собирался. Он давно уже порвал с ней, она как бы перестала для него существовать, и поддаться сейчас слабости означало бы предать самого себя. Уходя, уходи! Мэт развернулся и бодро зашагал в противоположную сторону.
— О, дорогой, ты пришел! — пропел сзади знакомый голосок.
— Вот черт! — выругался он и остановился. Не хватало только, чтобы она видела его нерешительность и последующее бегство!
— Мэт, какое счастье, что я вышла подышать воздухом именно сейчас, — вне себя от радости чирикала Кларисса, семеня ему навстречу. — Ты и представить себе не можешь, как я рада тебя видеть! Ну, что Лили? Я, увы, оказалась права? Конечно, права, иначе бы тебя здесь не было… О, бедненький мой, не надо ничего говорить, твоя верная Клари все понимает! Хорошо еще, что я успела тебя вовремя предупредить, иначе… Ох, могу себе представить! Такой удар, такой удар!..
Продолжая трещать без умолку, она буквально вцепилась ему в руку и повела его к отелю. Когда они проходили через вестибюль, дремавший за стойкой пожилой портье даже головы не повернул: он успел уже привыкнуть к бесчисленным гостям их постоялицы. Мэт и сам не понимал, почему покорно идет за ней, как агнец на заклание. Ему вдруг стало ужасно жалко себя, и в голове мелькнул? предательская мыслишка: «Ну и что такого? Почему я не могу просто поговорить с кем-нибудь, кто так давно и хорошо меня знает? Кому от этого будет хуже?» Ссора с Лили задела его куда больнее, чем он предполагал, и ему надо было выговориться.
Как плохо он знал женщин!
В комнате у Клариссы было темно. Она быстро зажгла лампу и подвела его к постели.
— Сядь здесь, — ее голос звучал мягко и вместе с тем повелительно.
Мэт огляделся. Кровать, на которой он сидел, единственный стул в углу, обшарпанный стол, выцветшая ткань на стенах, тяжелые пыльные занавески.., вот, пожалуй, и все. Отель Хэмптона считался едва ли не худшим в этой части Бостона, и он понял, что Кларисса спустила все деньги и теперь снова на мели. Игра на сцене большого дохода, разумеется, не приносила, но где же все ее «покровители»?
— У тебя такой измученный вид! — сочувственно вздохнула она и опустилась на стул.
— Да, Клари, я устал. Мне все еще трудно долго ходить: проклятая нога никак не заживет.
— А почему ты ушел из дома? — с невинным выражением лица спросила она и, когда Мэт нахмурился, поспешно продолжила:
— О, я понимаю… Ты вовсе не обязан мне что-либо рассказывать, но, если тебе хочется облегчить душу, я готова выслушать.
Мэт сделал неопределенный жест, значения которого Кларисса не поняла.
— Скажи, — заерзала она от нетерпения, — ты встретил Уинслоу?
И тут Мэта словно прорвало:
— Да… Черт возьми, Клари, — он был вместе с Лили, как ты и говорила!
— О, мне очень жаль… — пробормотала Кларисса, с трудом пряча победную улыбку. Его слова придали ей уверенности, она встала со стула, зачем-то подошла к столу, а потом, как бы невзначай, села рядом с Мэтом на край постели. — Не надо переживать, дорогой. У тебя по-прежнему есть я. Поверь, выпади мне счастье быть твоей женой, я бы никогда так с тобой не поступила!
— Лили думала, что я погиб, Клари. Не суди ее строго, чего не сделаешь от отчаяния! Она не хотела причинить мне боль, просто искала утешения.
— Вот как? — зло усмехнулась Кларисса. — А тебе не кажется, что Лили недостойна твоей снисходительности и доброты? Ей настолько не терпелось завести любовника, что она даже не выждала положенный срок. Она ведь не дура и прекрасно понимала, что пойдут слухи.
Мэт и сам не раз задавал себе тот же вопрос, меря шагами улицы Бостона, но признаваться в этом Клариссе было слишком болезненно. Утаил он от нее и еще одно — беременность Лили: какое-то смутное предчувствие мешало ему быть откровенным до конца.
— Я слишком устал и расстроен, Клари, чтобы рассуждать здраво. Давай лучше поговорим о чем-нибудь другом.
— Конечно, устал! — с готовностью подхватила она. — Почему бы тебе не прилечь и не отдохнуть несколько часов?
Искушение было слишком велико. Нога противно ныла, голова раскалывалась, перед глазами плыли темные круги…
— Давай, Мэт, не стесняйся, — улыбнулась Кларисса, — мы же с тобой старые друзья. Никто не узнает, где ты провел ночь, если это тебя беспокоит. — Она слегка подтолкнула его, и он, вяло возразив что-то, упал на мягкие подушки. — Обо мне не беспокойся, кровать достаточно велика для двоих. Я просто лягу рядом и не буду тебе мешать.
Мэт с некоторым подозрением следил за тем, как она устраивается справа от него, но вскоре успокоился. Оба они были по-прежнему одеты, и он решил, что ничем не рискует, если поспит несколько часов, а на рассвете уйдет.
И действительно, не прошло и пяти минут, как он уснул, даже не вспомнив о том, что рядом с ним теплое и прекрасное женское тело.
Мэт пробудился от неприятного чувства, как будто его связали. Он открыл глаза, но ничего не увидел: лампа больше не горела, и в комнате было темно. Его ладони что-то сжимали — что-то мягкое, теплое и податливое, и он вдруг понял, что это грудь Клариссы. Она, совершенно голая, лежала, тесно прижавшись к нему, а ее руки ласкали и дразнили его мужскую плоть, уже восставшую поверх спущенных штанов. Мэт порывисто вздохнул: проснувшееся сознание мгновенно отреагировало на то, на что давно уже отвечало спящее тело, и в нем разлилась горячая волна желания.
Видя, что он не отстраняется, Кларисса пошла в атаку.
— О боже, Мэт! — томно простонала она. — Мы с тобой так давно этим не занимались… Люби меня, пожалуйста, люби меня!
Заняться с ней любовью было бы так естественно, так приятно, но все тот же внутренний голос сказал: «Нет!»
Только не в этом убогом отеле и не с Клариссой. Что бы ни сделала Лили, как бы жестоко ни обошлась с ним, он не изменит ей. Иначе не сможет больше себя уважать. Что он вообще здесь делает? Давно пора было вернуться домой и поговорить с Лили. Кто знает, а вдруг он сделал такие же поспешные выводы, что и она, когда увидела его вместе с Клариссой в Новом Орлеане? Если так, то она носит его ребенка!
Отпихнув Клариссу, Мэт спрыгнул с кровати и принялся приводить в порядок одежду, над которой изрядно поработали ее похотливые пальчики.
— Черт возьми, Клари, — сухо бросил он, — я уже сказал тебе однажды, что между нами все кончено, но ты, похоже, не поняла.
— Куда ты уходишь? — сдавленным голосом спросила она.
— Домой.
— Ты не нужен ей! Она не любит тебя! — в отчаянии вскричала Кларисса. — Ты же сам застал ее с Уинслоу! Не бросай меня, Мэт!
— Оставь меня, Клари. Разбитую чашку не склеишь.
— Черт бы побрал эту твою Лили! Как ты можешь хотеть ее после того, что она сделала?
— Если она что-то и сделала, то по неведению. Больно, конечно, сознавать, что в ее жизнь так быстро вошел другой мужчина, но для меня это все равно ничего не меняет.
Пойми же наконец, она моя, и я, черт возьми, люблю ее!
В Клариссе словно что-то надломилось; она села на постели и зарылась лицом в ладони.
— Я сделала все, чтобы открыть тебе глаза на ее предательство, — устало сказала она. — Скажи, как мне заставить тебя снова меня полюбить?
— Снова? — удивился Мэт. — Не заблуждайся, Клари, я никогда тебя не любил.
— Будь ты проклят, Мэт, будь ты проклят! — тихо ответила она, окончательно раздавленная его последними словами.
Но он уже не слышал ее.
Мэт вышел из отеля, когда небо на востоке начинало розоветь Он вдохнул полной грудью прохладный утренний воздух, напоенный ароматами моря, и зашагал туда, где его ждал непростой разговор, но ждала и правда. Он шел домой.
Мэт вдруг заметил, что Лили прихрамывает на правую ногу. Что случилось? Неужели он случайно причинил ей вред, когда они занимались любовью?
— Лили?..
Она лишь молча подняла на него глаза.
— Что с тобой? Почему ты хромаешь?
— Я.., подвернула ногу, — уклончиво ответила она.
— В самом деле? М-м.., ладно, позже поговорим и об этом. Сейчас, к сожалению, не получится, у меня есть одно неотложное дело.
— Оно как-то связано с Клариссой? — с напускным безразличием спросила Лили — Мне казалось, что вы с ней уже.., решили все вопросы. Ведь ты был у нее? Я сразу это поняла, когда ты так и не вернулся ночью домой.
— Все не так, как ты думаешь. Лили. Я действительно виделся с Клариссой, но…
— Я ничего не думаю, — перебила его она. — Это не мое дело. Я хотела тебе все объяснить.., про Клэя и меня, но ты не пожелал остаться. Наша встреча могла бы стать настоящим чудом, а превратилась в заурядный скандал.
— Поверь, я готов выслушать тебя, но прежде мне действительно надо решить один вопрос. Подожди немного, любимая. Обещаю, когда я вернусь, мы во всем спокойно разберемся.
Больше всего Лили хотелось поверить ему, но он столько раз обманывал ее, что она только покачала головой. Как он может называть ее «любимой», вернувшись после ночи, проведенной с Клариссой?
— Ты снова идешь к ней?
Мэт отвел глаза.
— Одно могу сказать тебе. Лили: если я и увижу ее опять, то отнюдь не затем, зачем тебе кажется.
— Господи, Мэт, ну к чему все это, если ты решил вернуться к своей любовнице, — устало вздохнула она.
— Никогда! — воскликнул он с таким жаром, что сердце девушки екнуло от радости. Мэт встал из-за стола, подошел к ней и ласково коснулся губами ее макушки. — Пожалуйста, не спрашивай меня ни о чем, просто поверь.
Нам еще о многом предстоит поговорить, обсудим и это, но.., не сейчас.
Он еще раз поцеловал ее и быстро вышел из комнаты.
— Я пытался остановить его, мистер Уинслоу, но мистер Хоук просто меня отпихнул! — пожаловался он.
— Все в порядке, Перси, можешь идти, — ободряюще кивнул ему Клэй и, дождавшись, когда за ним закроется дверь, строго взглянул на непрошеного гостя:
— В чем дело? Где Лили?
— Моя жена дома, где ей и надлежит быть, — раздраженно ответил Мэт. Он знал Клэя давно и хорошо, доверял ему, как себе, но.., это было до Лили. До того, как молодой юрист посмел влюбиться в нее. Теперь же он пришел поговорить с ним по-мужски, начистоту. Мэт не знал заранее, чем может кончиться этот разговор, но был готов ко всему, даже к поединку.
— Ты бил ее? — стараясь говорить спокойно, спросил Клэй. — Черт возьми, Мэт, я знаю, каким жестоким ты можешь быть иногда, но пожалей ее, она же носит твоего ребенка!
— Вот как? А ты уверен, что моего?
Клэй с такой силой стукнул кулаком по столу, что опрокинулась чернильница и на аккуратной стопке бумаг стало расплываться темное пятно.
— Ты ублюдок, Мэт! — уже не сдерживаясь, рявкнул он. — Нет, даже не ублюдок, а законченный ревнивый идиот у которого мозгов не больше, чем у гуся, такой же тупой, самовлюбленной твари, как и ты!
— Ты закончил? — с ледяным спокойствием вкрадчиво осведомился Мэт. — Вот и отлично. А теперь я хотел бы услышать правду. Правду, Клэй, и не вздумай юлить, со мной шутки плохи.
— Неужели ты не веришь собственной жене?
— Лили отказывается говорить о ребенке. Она даже пыталась отрицать, что беременна.
— Не понимаю… — нахмурился Клэй. — Но если Лили так поступает, то не без причин.
— Вот эти причины и интересуют меня больше всего.
Почему она молчит? Не потому ли, что не я отец ребенка?
— Ты просто дурак, Мэтью Хоук, жалкий дурак. Тебе фантастически повезло. Не знаю уж как, но ты завоевал беззаветную любовь самой прекрасной женщины на свете, а ведешь себя подобно…
— Послушай, Клэй, — перебил его Мэт. — Это многословие начинает меня утомлять. Ты не в суде, здесь нет присяжных, так что твое красноречие вряд ли кто оценит. Будь добр, говори по существу и не забывай, что обсуждаем мы не меня, а тебя и Лили. С собой я сам как-нибудь разберусь.
— Хорошо, — взял себя в руки Уинслоу. — Но сначала ответь на мой вопрос: ты бил Лили?
— Нет, — просто ответил Мэт. — Как я могу поднять руку на женщину, которую люблю больше жизни?
Столь неожиданное признание застало Уинслоу врасплох.
— Ты выбрал довольно оригинальный способ проявлять свою любовь, — недоверчиво заметил он.
— Что ж, признаю, когда я застал тебя в ее спальне, я сорвался, но за это меня трудно осуждать. Долгие месяцы я мечтал о том, как встречусь с ней, как обниму и поцелую.., о том, как она бросится мне на шею и будет плакать от счастья. И что же я увидел?
— Ох, Мэт, все было совершенно невинно, клянусь тебе! Неужели Лили не рассказала тебе?
— Я не дал ей такой возможности.., пока, — уже не так уверенно ответил Мэт, чувствуя, как в нем начинает шевелиться что-то подозрительно похожее на угрызения совести.
— О господи! — вновь встревожился Клэй. — Признайся, что ты с ней сделал?
— Ничего, — покачал головой Мэт. В самом деле, не рассказывать же ему, как они занимались любовью! — По крайней мере, ничего такого, что касалось бы тебя. Я пришел за правдой, Клэй, и не уйду, пока не услышу ее.
— Сядь, — сухо бросил Уинслоу, борясь с желанием дать ему по физиономии, и, когда Мэт опустился в одно из кресел, продолжил:
— Что ж, ты получишь то, за чем пришел. Я не собираюсь лгать тебе, поскольку в этом нет никакого смысла. Для тебя, как и для всех в этом чертовом городе, разумеется, не секрет, что я люблю Лили. О, не беспокойся! — горько усмехнулся он, заметив, что Мэт весь напрягся и хочет встать. — Она никогда не отвечала мне взаимностью. Слышишь, ты, Отелло несчастный, никогда! Для нее на свете есть только один мужчина, и это, увы, ты.
— В таком случае, боюсь, она слишком искусно скрывает свои чувства ко мне, — смущенно пробормотал Мэт.
— Я не знаю, что произошло между вами, да и знать не хочу, но я твердо уверен в одном: Лили всегда любила тебя. Даже тогда, когда ты опять начал встречаться со своей любовницей.
— Кларисса ушла из моей жизни в тот самый день, когда я женился на Лили, — честно ответил Мэт. — Не стану врать, поначалу я не собирался расставаться с ней, но совершенно неожиданно для меня случилось так, что Лили полностью завладела моим сердцем и в нем не осталось места больше ни для кого. Я не верил в любовь, считал супружескую верность для себя невозможной, но жизнь — мудрый учитель. Когда мы попали на необитаемый остров, я вдруг впервые и окончательно осознал, что такое любовь. Путь к этому открытию — да-да, Клэй, не смейся, для меня это было именно открытием! — пролегал через годы сомнений, ревности и непонимания того, что со мной происходит. Когда же наконец там, на острове, меня посетило озарение, я наивно решил, что жизнь теперь превратится в бесконечный праздник. Однако этого не произошло.
— Что же случилось? — Когда «Морской ястреб» стоял в Новом Орлеане, на борт взошла Кларисса. Ей нужны были деньги. Она пробыла у меня минут десять, затем ушла. Лили видела это и почему-то решила, что я ей изменяю.
— Значит, она пришла к тому же выводу, что и ты, когда свалился как снег на голову, — мрачно констатировал Клэй. — Но ей это простительно, она еще слишком молода и неопытна, а вот тебе пора бы знать, что нельзя безоговорочно верить своим глазам и уж тем более делать столь серьезные выводы… Все было до смешного просто:
Лили пошла наверх, чтобы принести подписанные ею документы, а я от нечего делать поднялся в холл второго этажа и коротал время, любуясь твоими картинами, когда внезапно услышал ее крик. Я, разумеется, бросился к ней, и выяснилось, что она споткнулась в темноте и, кажется, подвернула ногу. Опасаясь, что от падения мог пострадать ребенок, я не позволил ей встать, взял на руки и понес на кровать. Вот тут-то и появился ты.
— Так вот почему Лили сегодня утром хромала, — задумчиво пробормотал Мат. — Но почему она сама мне ничего не сказала?
— Ты же не дал ей такой возможности, — напомнил Клэй.
— Это верно… — вздохнул Мэт и уже почти примирительно спросил:
— Так ты утверждаешь, что Лили никогда не была твоей любовницей?
— Черт возьми, Мэт, ну сколько же можно говорить?!
Я был и, надеюсь, остаюсь для нее кем угодно — юристом, советчиком, другом, наконец, но только не любовником!
— А как же слухи? Дым без огня?
— Слухи? — В глазах Уинслоу блеснуло любопытство. — Ты вернулся только вчера вечером и уже успел узнать о них?
— Я встретил Клариссу Хартли.
Клэй так выразительно посмотрел на Мэта, что тому стало стыдно.
— Ты ошибаешься, Клэй, — поспешно ответил он, прекрасно понимая значение его взгляда. — Мы случайно столкнулись на улице, и она подвезла меня до Хоуксхевена, больше ничего.
— Я провел небольшое расследование, хотел выяснить, кто распускает эти слухи, и не слишком удивился, узнав, что все ниточки ведут к Клариссе, — не без сарказма заметил Уинслоу. — Дик Марлоу тоже наводил справки и в итоге пришел к тому же выводу. Да, кстати. Дик прекрасно поработал, занимаясь твоими кораблями. Если дела так и дальше пойдут, у тебя скоро будет целый торговый флот.
Мэт улыбнулся впервые с того момента, как вошел в контору Клэя.
— Я всегда знал, что Дик отличный парень… Но ты уверен, что за этими мерзкими сплетнями стоит Кларисса?
Честно говоря, я не вижу причин, по которым она могла бы их распускать. Ведь Кларисса, как и все остальные, считала меня погибшим!
— Абсолютно уверен, — твердо сказал Клэй. — Что же касается причин, то они, на мой взгляд, очевидны: Кларисса решила отомстить, В ней говорили обида и зависть, ведь ты порвал с ней из-за Лили, предал вашу многолетнюю.., хм-м.., дружбу ради жены. Такого любовницы не прощают. Если бы ты завел какую-нибудь другую подружку, Кларисса скорее бы смирилась, полагая, что со временем твое увлечение пройдет, но жену она возненавидела сразу, как преграду, перед которой бессильна. Сначала она, разумеется, надеялась, что ты вернешься к ней, а когда этого не произошло, затаила злобу. Сводить счеты с тобой она не могла, поскольку все считали тебя мертвым, а вот втоптать в грязь честное имя Лили постаралась.
«Я сделала все, чтобы открыть тебе глаза на предательство жены», — всплыла в памяти Мэта фраза Клариссы, и он задумчиво кивнул. Теперь слова Клэя уже не казались ему очередной попыткой выкрутиться, свалив свою вину на чужие плечи.
— Воистину, нет врага хуже, чем брошенная женщина, — медленно произнес он. — Если ты прав, Клэй, я заставлю ее пожалеть об этом.
— Я прав, — уверенно заметил тот, — но не стоит делать ничего такого, о чем впоследствии ты сам можешь пожалеть.
— Скажи, есть ли сейчас в порту какой-нибудь из моих кораблей? — со странным блеском в глазах спросил Мэт.
— Да, — недоуменно ответил Клэй, — «Гордость Хоуков». Несколько дней назад судно встало в док для мелкого ремонта, а сегодня утром я получил сообщение от капитана Колдера, что он уже принимает на борт груз. С полуночным приливом «Гордость» должна сняться с якоря и направиться к Западному побережью.
Мэт загадочно улыбнулся.
— Что ты задумал? — насторожился Клэй.
— Тебе лучше не знать, — покачал головой Мэт, и его улыбка стала еще шире. — Достаточно сказать, что, если мой план сработает, Кларисса никогда больше не причинит вреда ни мне, ни Лили, ни нашему ребенку.
— Не поступай опрометчиво, это я тебе говорю как юрист, — предостерег его Клэй, опасаясь, что буйный нрав Мэта может снова сыграть с ним злую шутку.
— Не беспокойся, старина, я не собираюсь ее убивать, ведь ты об этом подумал? — от души рассмеялся он. — А теперь мне пора, до отплытия «Гордости» предстоит еще многое сделать. Но прежде всего надо предупредить капитана Колдера о том, что у него будут пассажиры. Я поручаю это тебе. А заодно передай весточку Дику: так, мол, к так, Мэт жив, здоров и через пару дней явится собственной персоной.
— Полегче на поворотах. Лили! Изволь ответить прямо, чей это ребенок? Я требую!
— Поломай немного голову, может, и сам догадаешься, — все так же резко ответила она. Оскорбление было слишком велико, чтобы пропустить его мимо ушей. — Если, конечно, я вообще беременна, как ты себе вообразил.
Мэт был в ярости. Да как она смеет так с ним разговаривать? Можно подумать, что это он в чем-то виноват перед ней, а не наоборот! Мэт вдруг с неожиданной ясностью понял, что если останется здесь еще хоть на пять минут, то неминуемо наговорит или сделает такое, в чем потом придется раскаиваться до конца дней своих. Лили вела себя вызывающе, но выглядела при этом такой беззащитной и.., прекрасной, что его кулаки сами собой разжались. Глухо выругавшись, он начал одеваться.
— Ты уходишь? — встревожилась она. — Куда?
— Понятия не имею, — буркнул Мэт, избегая смотреть ей в глаза. — Куда-нибудь туда, где меня любят и ценят. Но я вернусь. Лили, и тогда ты скажешь мне всю правду. Всю! И если отец ребенка я, то вашим встречам с Уинслоу будет положен конец.
Ее пронзила ужасная догадка.
— Ты идешь к Клариссе! — Ее голос изменился: теперь он стал мягким, почти умоляющим. — Послушай, Мэт, все это дикое недоразумение. Ты вернулся так неожиданно, а ведь тебя считали погибшим… Ну почему ты не хочешь мне поверить, что мы с Клэем просто друзья, ничего больше!
Мэт уже оделся и теперь нервно застегивал пуговицы кителя.
— Ради нас обоих. Лили, мне надо немного остыть. То, что я увидел здесь… Поверь, когда я сломя голову мчался к тебе из Нового Орлеана, то мечтал совсем о другом. Теперь же я хочу прийти в себя, собраться с мыслями, И мне и тебе следует о многом подумать. Есть слишком много вопросов, на которые я желал бы услышать ответы, но понимаю, что сейчас не лучшее время задавать их. Я.., я боюсь, что не сумею совладать с собой. Скоро я успокоюсь и буду готов выслушать все твои объяснения — прежде всего, каким образом Уинслоу оказался в твоей спальне и что он здесь делал. Не вздумай лгать, ты все равно не умеешь это делать.
Он уже стоял у двери, и Лили с рыданием протянула к нему руки:
— Мэт, прошу тебя, не уходи!
Но дверь захлопнулась за ним, и ее отчаянная мольба осталась без ответа.
О, как теперь проклинала она себя за то, что сразу не сказала ему правду о ребенке! Зачем мучила его глупыми намеками, лишь разжигая подозрения и ревность! «Затем, чтобы он задумался и поверил тебе еще до того, как ты признаешься в своей беременности», — шепнул ей какой-то тихий голосок. «А ты сама? Разве ты веришь ему?» — отозвался другой. Лили вздрогнула. Да, Мэт говорил ей, что порвал с Клариссой раз и навсегда, но она не приняла его слова всерьез. Почему? Сначала потому, что ревновала, а потом потому, что видела его с ней… Но ведь и он видел ее с Клэем! Господи, неужели она. Лили Монтегю, ошибалась так же, как и Мэт?
Ну почему все не может быть так же, как на их острове?
Она полюбила Мэта. Полюбила вопреки всему — их ужасной первой встрече, насильственному браку, и вот теперь судьба мстила ей за это. Но любовь уже успела принести плоды: она носила под сердцем ребенка. Теперь, что бы ни произошло, кто бы ни пытался разбить ее счастье, ей было ради чего жить.
Кларисса. Кларисса Хартли. До сих пор ее образ постоянно преследовал Лили — как угроза, как вызов, как ночной кошмар. Но теперь что-то изменилось. Девушка не сразу осознала, что именно, она просто почувствовала странную свободу, пришедшую с опытом и страданием.
Она больше не боялась Клариссы Хартли. Да, не боялась и готова была встретиться с ней лицом к лицу, чтобы прямо сказать: держись подальше от Мэта, иначе…
* * *
Вот уже несколько часов Мэт бесцельно бродил по улицам. Его гнев постепенно остывал, уступая место горькому чувству незаслуженной обиды. О чем бы он ни пытался думать, мысли неизменно возвращались к Лили. Она отказалась признать, что беременна, и назвать имя отца ребенка. Разумеется, Мэт не мог быть абсолютно уверен, что его догадка верна, однако та поспешность, с которой Лили оборвала Клэя, когда тот собирался ему что-то сказать, поневоле наводила на размышления. А ее строптивость и упрямство лишь усиливали подозрения Мэта: его место в семейной постели занял Уинслоу… Проклятие, проклятие, проклятие! — бормотал он, в отчаянии то сжимая, то разжимая кулаки. И какого черта он снова не сдержался, не сумел обуздать свой буйный нрав? Если бы ревность не высунула свое отвратительное жало из самых темных глубин его души, то ему наверняка удалось бы спокойно выслушать объяснения Лили и хладнокровно во всем разобраться. А так… Ярость не дала ему мыслить здраво. Лили ушла в глухую оборону, и докопаться до правды теперь куда сложнее…Мэт не смотрел по сторонам — ноги сами несли его, а когда он все-таки оторвал взгляд от грязной мостовой и взглянул вокруг, то увидел, что, сам того не желая, оказался перед отелем Хэмптона, где жила Кларисса. Мэт взглянул на часы, было уже за полночь. Бог свидетель, он не хотел приходить сюда! Как ни странно, от этой мысли ему стало немного легче. Конечно, Кларисса, желавшая во что бы то ни стало вернуть его, была готова на все, но искать утешения в ее объятиях Мэт не собирался. Он давно уже порвал с ней, она как бы перестала для него существовать, и поддаться сейчас слабости означало бы предать самого себя. Уходя, уходи! Мэт развернулся и бодро зашагал в противоположную сторону.
— О, дорогой, ты пришел! — пропел сзади знакомый голосок.
— Вот черт! — выругался он и остановился. Не хватало только, чтобы она видела его нерешительность и последующее бегство!
— Мэт, какое счастье, что я вышла подышать воздухом именно сейчас, — вне себя от радости чирикала Кларисса, семеня ему навстречу. — Ты и представить себе не можешь, как я рада тебя видеть! Ну, что Лили? Я, увы, оказалась права? Конечно, права, иначе бы тебя здесь не было… О, бедненький мой, не надо ничего говорить, твоя верная Клари все понимает! Хорошо еще, что я успела тебя вовремя предупредить, иначе… Ох, могу себе представить! Такой удар, такой удар!..
Продолжая трещать без умолку, она буквально вцепилась ему в руку и повела его к отелю. Когда они проходили через вестибюль, дремавший за стойкой пожилой портье даже головы не повернул: он успел уже привыкнуть к бесчисленным гостям их постоялицы. Мэт и сам не понимал, почему покорно идет за ней, как агнец на заклание. Ему вдруг стало ужасно жалко себя, и в голове мелькнул? предательская мыслишка: «Ну и что такого? Почему я не могу просто поговорить с кем-нибудь, кто так давно и хорошо меня знает? Кому от этого будет хуже?» Ссора с Лили задела его куда больнее, чем он предполагал, и ему надо было выговориться.
Как плохо он знал женщин!
В комнате у Клариссы было темно. Она быстро зажгла лампу и подвела его к постели.
— Сядь здесь, — ее голос звучал мягко и вместе с тем повелительно.
Мэт огляделся. Кровать, на которой он сидел, единственный стул в углу, обшарпанный стол, выцветшая ткань на стенах, тяжелые пыльные занавески.., вот, пожалуй, и все. Отель Хэмптона считался едва ли не худшим в этой части Бостона, и он понял, что Кларисса спустила все деньги и теперь снова на мели. Игра на сцене большого дохода, разумеется, не приносила, но где же все ее «покровители»?
— У тебя такой измученный вид! — сочувственно вздохнула она и опустилась на стул.
— Да, Клари, я устал. Мне все еще трудно долго ходить: проклятая нога никак не заживет.
— А почему ты ушел из дома? — с невинным выражением лица спросила она и, когда Мэт нахмурился, поспешно продолжила:
— О, я понимаю… Ты вовсе не обязан мне что-либо рассказывать, но, если тебе хочется облегчить душу, я готова выслушать.
Мэт сделал неопределенный жест, значения которого Кларисса не поняла.
— Скажи, — заерзала она от нетерпения, — ты встретил Уинслоу?
И тут Мэта словно прорвало:
— Да… Черт возьми, Клари, — он был вместе с Лили, как ты и говорила!
— О, мне очень жаль… — пробормотала Кларисса, с трудом пряча победную улыбку. Его слова придали ей уверенности, она встала со стула, зачем-то подошла к столу, а потом, как бы невзначай, села рядом с Мэтом на край постели. — Не надо переживать, дорогой. У тебя по-прежнему есть я. Поверь, выпади мне счастье быть твоей женой, я бы никогда так с тобой не поступила!
— Лили думала, что я погиб, Клари. Не суди ее строго, чего не сделаешь от отчаяния! Она не хотела причинить мне боль, просто искала утешения.
— Вот как? — зло усмехнулась Кларисса. — А тебе не кажется, что Лили недостойна твоей снисходительности и доброты? Ей настолько не терпелось завести любовника, что она даже не выждала положенный срок. Она ведь не дура и прекрасно понимала, что пойдут слухи.
Мэт и сам не раз задавал себе тот же вопрос, меря шагами улицы Бостона, но признаваться в этом Клариссе было слишком болезненно. Утаил он от нее и еще одно — беременность Лили: какое-то смутное предчувствие мешало ему быть откровенным до конца.
— Я слишком устал и расстроен, Клари, чтобы рассуждать здраво. Давай лучше поговорим о чем-нибудь другом.
— Конечно, устал! — с готовностью подхватила она. — Почему бы тебе не прилечь и не отдохнуть несколько часов?
Искушение было слишком велико. Нога противно ныла, голова раскалывалась, перед глазами плыли темные круги…
— Давай, Мэт, не стесняйся, — улыбнулась Кларисса, — мы же с тобой старые друзья. Никто не узнает, где ты провел ночь, если это тебя беспокоит. — Она слегка подтолкнула его, и он, вяло возразив что-то, упал на мягкие подушки. — Обо мне не беспокойся, кровать достаточно велика для двоих. Я просто лягу рядом и не буду тебе мешать.
Мэт с некоторым подозрением следил за тем, как она устраивается справа от него, но вскоре успокоился. Оба они были по-прежнему одеты, и он решил, что ничем не рискует, если поспит несколько часов, а на рассвете уйдет.
И действительно, не прошло и пяти минут, как он уснул, даже не вспомнив о том, что рядом с ним теплое и прекрасное женское тело.
Мэт пробудился от неприятного чувства, как будто его связали. Он открыл глаза, но ничего не увидел: лампа больше не горела, и в комнате было темно. Его ладони что-то сжимали — что-то мягкое, теплое и податливое, и он вдруг понял, что это грудь Клариссы. Она, совершенно голая, лежала, тесно прижавшись к нему, а ее руки ласкали и дразнили его мужскую плоть, уже восставшую поверх спущенных штанов. Мэт порывисто вздохнул: проснувшееся сознание мгновенно отреагировало на то, на что давно уже отвечало спящее тело, и в нем разлилась горячая волна желания.
Видя, что он не отстраняется, Кларисса пошла в атаку.
— О боже, Мэт! — томно простонала она. — Мы с тобой так давно этим не занимались… Люби меня, пожалуйста, люби меня!
Заняться с ней любовью было бы так естественно, так приятно, но все тот же внутренний голос сказал: «Нет!»
Только не в этом убогом отеле и не с Клариссой. Что бы ни сделала Лили, как бы жестоко ни обошлась с ним, он не изменит ей. Иначе не сможет больше себя уважать. Что он вообще здесь делает? Давно пора было вернуться домой и поговорить с Лили. Кто знает, а вдруг он сделал такие же поспешные выводы, что и она, когда увидела его вместе с Клариссой в Новом Орлеане? Если так, то она носит его ребенка!
Отпихнув Клариссу, Мэт спрыгнул с кровати и принялся приводить в порядок одежду, над которой изрядно поработали ее похотливые пальчики.
— Черт возьми, Клари, — сухо бросил он, — я уже сказал тебе однажды, что между нами все кончено, но ты, похоже, не поняла.
— Куда ты уходишь? — сдавленным голосом спросила она.
— Домой.
— Ты не нужен ей! Она не любит тебя! — в отчаянии вскричала Кларисса. — Ты же сам застал ее с Уинслоу! Не бросай меня, Мэт!
— Оставь меня, Клари. Разбитую чашку не склеишь.
— Черт бы побрал эту твою Лили! Как ты можешь хотеть ее после того, что она сделала?
— Если она что-то и сделала, то по неведению. Больно, конечно, сознавать, что в ее жизнь так быстро вошел другой мужчина, но для меня это все равно ничего не меняет.
Пойми же наконец, она моя, и я, черт возьми, люблю ее!
В Клариссе словно что-то надломилось; она села на постели и зарылась лицом в ладони.
— Я сделала все, чтобы открыть тебе глаза на ее предательство, — устало сказала она. — Скажи, как мне заставить тебя снова меня полюбить?
— Снова? — удивился Мэт. — Не заблуждайся, Клари, я никогда тебя не любил.
— Будь ты проклят, Мэт, будь ты проклят! — тихо ответила она, окончательно раздавленная его последними словами.
Но он уже не слышал ее.
Мэт вышел из отеля, когда небо на востоке начинало розоветь Он вдохнул полной грудью прохладный утренний воздух, напоенный ароматами моря, и зашагал туда, где его ждал непростой разговор, но ждала и правда. Он шел домой.
* * *
Мэт позавтракал и уже допивал чай, когда в столовую вошла Лили. Девушка окинула его, быстрым взглядом, но промолчала; она провеса ужасную ночь и просто не вынесла бы новых подозрений и упреков.Мэт вдруг заметил, что Лили прихрамывает на правую ногу. Что случилось? Неужели он случайно причинил ей вред, когда они занимались любовью?
— Лили?..
Она лишь молча подняла на него глаза.
— Что с тобой? Почему ты хромаешь?
— Я.., подвернула ногу, — уклончиво ответила она.
— В самом деле? М-м.., ладно, позже поговорим и об этом. Сейчас, к сожалению, не получится, у меня есть одно неотложное дело.
— Оно как-то связано с Клариссой? — с напускным безразличием спросила Лили — Мне казалось, что вы с ней уже.., решили все вопросы. Ведь ты был у нее? Я сразу это поняла, когда ты так и не вернулся ночью домой.
— Все не так, как ты думаешь. Лили. Я действительно виделся с Клариссой, но…
— Я ничего не думаю, — перебила его она. — Это не мое дело. Я хотела тебе все объяснить.., про Клэя и меня, но ты не пожелал остаться. Наша встреча могла бы стать настоящим чудом, а превратилась в заурядный скандал.
— Поверь, я готов выслушать тебя, но прежде мне действительно надо решить один вопрос. Подожди немного, любимая. Обещаю, когда я вернусь, мы во всем спокойно разберемся.
Больше всего Лили хотелось поверить ему, но он столько раз обманывал ее, что она только покачала головой. Как он может называть ее «любимой», вернувшись после ночи, проведенной с Клариссой?
— Ты снова идешь к ней?
Мэт отвел глаза.
— Одно могу сказать тебе. Лили: если я и увижу ее опять, то отнюдь не затем, зачем тебе кажется.
— Господи, Мэт, ну к чему все это, если ты решил вернуться к своей любовнице, — устало вздохнула она.
— Никогда! — воскликнул он с таким жаром, что сердце девушки екнуло от радости. Мэт встал из-за стола, подошел к ней и ласково коснулся губами ее макушки. — Пожалуйста, не спрашивай меня ни о чем, просто поверь.
Нам еще о многом предстоит поговорить, обсудим и это, но.., не сейчас.
Он еще раз поцеловал ее и быстро вышел из комнаты.
* * *
Клэй Уинслоу едва успел войти в свою контору и начать просматривать бумаги, как к нему в кабинет ворвался Мэт. За ним по пятам следовал перепуганный секретарь.— Я пытался остановить его, мистер Уинслоу, но мистер Хоук просто меня отпихнул! — пожаловался он.
— Все в порядке, Перси, можешь идти, — ободряюще кивнул ему Клэй и, дождавшись, когда за ним закроется дверь, строго взглянул на непрошеного гостя:
— В чем дело? Где Лили?
— Моя жена дома, где ей и надлежит быть, — раздраженно ответил Мэт. Он знал Клэя давно и хорошо, доверял ему, как себе, но.., это было до Лили. До того, как молодой юрист посмел влюбиться в нее. Теперь же он пришел поговорить с ним по-мужски, начистоту. Мэт не знал заранее, чем может кончиться этот разговор, но был готов ко всему, даже к поединку.
— Ты бил ее? — стараясь говорить спокойно, спросил Клэй. — Черт возьми, Мэт, я знаю, каким жестоким ты можешь быть иногда, но пожалей ее, она же носит твоего ребенка!
— Вот как? А ты уверен, что моего?
Клэй с такой силой стукнул кулаком по столу, что опрокинулась чернильница и на аккуратной стопке бумаг стало расплываться темное пятно.
— Ты ублюдок, Мэт! — уже не сдерживаясь, рявкнул он. — Нет, даже не ублюдок, а законченный ревнивый идиот у которого мозгов не больше, чем у гуся, такой же тупой, самовлюбленной твари, как и ты!
— Ты закончил? — с ледяным спокойствием вкрадчиво осведомился Мэт. — Вот и отлично. А теперь я хотел бы услышать правду. Правду, Клэй, и не вздумай юлить, со мной шутки плохи.
— Неужели ты не веришь собственной жене?
— Лили отказывается говорить о ребенке. Она даже пыталась отрицать, что беременна.
— Не понимаю… — нахмурился Клэй. — Но если Лили так поступает, то не без причин.
— Вот эти причины и интересуют меня больше всего.
Почему она молчит? Не потому ли, что не я отец ребенка?
— Ты просто дурак, Мэтью Хоук, жалкий дурак. Тебе фантастически повезло. Не знаю уж как, но ты завоевал беззаветную любовь самой прекрасной женщины на свете, а ведешь себя подобно…
— Послушай, Клэй, — перебил его Мэт. — Это многословие начинает меня утомлять. Ты не в суде, здесь нет присяжных, так что твое красноречие вряд ли кто оценит. Будь добр, говори по существу и не забывай, что обсуждаем мы не меня, а тебя и Лили. С собой я сам как-нибудь разберусь.
— Хорошо, — взял себя в руки Уинслоу. — Но сначала ответь на мой вопрос: ты бил Лили?
— Нет, — просто ответил Мэт. — Как я могу поднять руку на женщину, которую люблю больше жизни?
Столь неожиданное признание застало Уинслоу врасплох.
— Ты выбрал довольно оригинальный способ проявлять свою любовь, — недоверчиво заметил он.
— Что ж, признаю, когда я застал тебя в ее спальне, я сорвался, но за это меня трудно осуждать. Долгие месяцы я мечтал о том, как встречусь с ней, как обниму и поцелую.., о том, как она бросится мне на шею и будет плакать от счастья. И что же я увидел?
— Ох, Мэт, все было совершенно невинно, клянусь тебе! Неужели Лили не рассказала тебе?
— Я не дал ей такой возможности.., пока, — уже не так уверенно ответил Мэт, чувствуя, как в нем начинает шевелиться что-то подозрительно похожее на угрызения совести.
— О господи! — вновь встревожился Клэй. — Признайся, что ты с ней сделал?
— Ничего, — покачал головой Мэт. В самом деле, не рассказывать же ему, как они занимались любовью! — По крайней мере, ничего такого, что касалось бы тебя. Я пришел за правдой, Клэй, и не уйду, пока не услышу ее.
— Сядь, — сухо бросил Уинслоу, борясь с желанием дать ему по физиономии, и, когда Мэт опустился в одно из кресел, продолжил:
— Что ж, ты получишь то, за чем пришел. Я не собираюсь лгать тебе, поскольку в этом нет никакого смысла. Для тебя, как и для всех в этом чертовом городе, разумеется, не секрет, что я люблю Лили. О, не беспокойся! — горько усмехнулся он, заметив, что Мэт весь напрягся и хочет встать. — Она никогда не отвечала мне взаимностью. Слышишь, ты, Отелло несчастный, никогда! Для нее на свете есть только один мужчина, и это, увы, ты.
— В таком случае, боюсь, она слишком искусно скрывает свои чувства ко мне, — смущенно пробормотал Мэт.
— Я не знаю, что произошло между вами, да и знать не хочу, но я твердо уверен в одном: Лили всегда любила тебя. Даже тогда, когда ты опять начал встречаться со своей любовницей.
— Кларисса ушла из моей жизни в тот самый день, когда я женился на Лили, — честно ответил Мэт. — Не стану врать, поначалу я не собирался расставаться с ней, но совершенно неожиданно для меня случилось так, что Лили полностью завладела моим сердцем и в нем не осталось места больше ни для кого. Я не верил в любовь, считал супружескую верность для себя невозможной, но жизнь — мудрый учитель. Когда мы попали на необитаемый остров, я вдруг впервые и окончательно осознал, что такое любовь. Путь к этому открытию — да-да, Клэй, не смейся, для меня это было именно открытием! — пролегал через годы сомнений, ревности и непонимания того, что со мной происходит. Когда же наконец там, на острове, меня посетило озарение, я наивно решил, что жизнь теперь превратится в бесконечный праздник. Однако этого не произошло.
— Что же случилось? — Когда «Морской ястреб» стоял в Новом Орлеане, на борт взошла Кларисса. Ей нужны были деньги. Она пробыла у меня минут десять, затем ушла. Лили видела это и почему-то решила, что я ей изменяю.
— Значит, она пришла к тому же выводу, что и ты, когда свалился как снег на голову, — мрачно констатировал Клэй. — Но ей это простительно, она еще слишком молода и неопытна, а вот тебе пора бы знать, что нельзя безоговорочно верить своим глазам и уж тем более делать столь серьезные выводы… Все было до смешного просто:
Лили пошла наверх, чтобы принести подписанные ею документы, а я от нечего делать поднялся в холл второго этажа и коротал время, любуясь твоими картинами, когда внезапно услышал ее крик. Я, разумеется, бросился к ней, и выяснилось, что она споткнулась в темноте и, кажется, подвернула ногу. Опасаясь, что от падения мог пострадать ребенок, я не позволил ей встать, взял на руки и понес на кровать. Вот тут-то и появился ты.
— Так вот почему Лили сегодня утром хромала, — задумчиво пробормотал Мат. — Но почему она сама мне ничего не сказала?
— Ты же не дал ей такой возможности, — напомнил Клэй.
— Это верно… — вздохнул Мэт и уже почти примирительно спросил:
— Так ты утверждаешь, что Лили никогда не была твоей любовницей?
— Черт возьми, Мэт, ну сколько же можно говорить?!
Я был и, надеюсь, остаюсь для нее кем угодно — юристом, советчиком, другом, наконец, но только не любовником!
— А как же слухи? Дым без огня?
— Слухи? — В глазах Уинслоу блеснуло любопытство. — Ты вернулся только вчера вечером и уже успел узнать о них?
— Я встретил Клариссу Хартли.
Клэй так выразительно посмотрел на Мэта, что тому стало стыдно.
— Ты ошибаешься, Клэй, — поспешно ответил он, прекрасно понимая значение его взгляда. — Мы случайно столкнулись на улице, и она подвезла меня до Хоуксхевена, больше ничего.
— Я провел небольшое расследование, хотел выяснить, кто распускает эти слухи, и не слишком удивился, узнав, что все ниточки ведут к Клариссе, — не без сарказма заметил Уинслоу. — Дик Марлоу тоже наводил справки и в итоге пришел к тому же выводу. Да, кстати. Дик прекрасно поработал, занимаясь твоими кораблями. Если дела так и дальше пойдут, у тебя скоро будет целый торговый флот.
Мэт улыбнулся впервые с того момента, как вошел в контору Клэя.
— Я всегда знал, что Дик отличный парень… Но ты уверен, что за этими мерзкими сплетнями стоит Кларисса?
Честно говоря, я не вижу причин, по которым она могла бы их распускать. Ведь Кларисса, как и все остальные, считала меня погибшим!
— Абсолютно уверен, — твердо сказал Клэй. — Что же касается причин, то они, на мой взгляд, очевидны: Кларисса решила отомстить, В ней говорили обида и зависть, ведь ты порвал с ней из-за Лили, предал вашу многолетнюю.., хм-м.., дружбу ради жены. Такого любовницы не прощают. Если бы ты завел какую-нибудь другую подружку, Кларисса скорее бы смирилась, полагая, что со временем твое увлечение пройдет, но жену она возненавидела сразу, как преграду, перед которой бессильна. Сначала она, разумеется, надеялась, что ты вернешься к ней, а когда этого не произошло, затаила злобу. Сводить счеты с тобой она не могла, поскольку все считали тебя мертвым, а вот втоптать в грязь честное имя Лили постаралась.
«Я сделала все, чтобы открыть тебе глаза на предательство жены», — всплыла в памяти Мэта фраза Клариссы, и он задумчиво кивнул. Теперь слова Клэя уже не казались ему очередной попыткой выкрутиться, свалив свою вину на чужие плечи.
— Воистину, нет врага хуже, чем брошенная женщина, — медленно произнес он. — Если ты прав, Клэй, я заставлю ее пожалеть об этом.
— Я прав, — уверенно заметил тот, — но не стоит делать ничего такого, о чем впоследствии ты сам можешь пожалеть.
— Скажи, есть ли сейчас в порту какой-нибудь из моих кораблей? — со странным блеском в глазах спросил Мэт.
— Да, — недоуменно ответил Клэй, — «Гордость Хоуков». Несколько дней назад судно встало в док для мелкого ремонта, а сегодня утром я получил сообщение от капитана Колдера, что он уже принимает на борт груз. С полуночным приливом «Гордость» должна сняться с якоря и направиться к Западному побережью.
Мэт загадочно улыбнулся.
— Что ты задумал? — насторожился Клэй.
— Тебе лучше не знать, — покачал головой Мэт, и его улыбка стала еще шире. — Достаточно сказать, что, если мой план сработает, Кларисса никогда больше не причинит вреда ни мне, ни Лили, ни нашему ребенку.
— Не поступай опрометчиво, это я тебе говорю как юрист, — предостерег его Клэй, опасаясь, что буйный нрав Мэта может снова сыграть с ним злую шутку.
— Не беспокойся, старина, я не собираюсь ее убивать, ведь ты об этом подумал? — от души рассмеялся он. — А теперь мне пора, до отплытия «Гордости» предстоит еще многое сделать. Но прежде всего надо предупредить капитана Колдера о том, что у него будут пассажиры. Я поручаю это тебе. А заодно передай весточку Дику: так, мол, к так, Мэт жив, здоров и через пару дней явится собственной персоной.