Михаил Тырин. Последняя тайна осени

   Васин велел Жоре остановиться в ста метрах от дачи, возле магазина.
   – Все, – сказал он. – Теперь только наблюдаем и ждем.
   – Чего ждем? – поинтересовался Иван.
   – Михалыч в эту минуту добивается санкции на обыск дачи Глинского. Как только добьется – позвонит сюда. Тогда берем ноги в руки и переворачиваем здесь все вверх дном.
   – Что будем искать?
   – Все. Оружие, наркотики, взрывчатку, порнуху – все, что наказуемо. Нам бы только взять этого Глинского за ягодицу, а там уж мы его раскрутим.
   Иван вдруг начал ерзать на месте.
   – Чего тебе не сидится? – спросил Васин.
   – Думаю, может, в магазин сходить? Булочку купить или шоколадку. Что-то есть хочется.
   – Сиди. Тебя Юлька разве плохо накормила?
   Иван смутился и успокоился.
   – Помню, раз выезжали мы на кражу в магазине, – подал голос Жора. – Тоже все есть хотели – дело перед обедом было. Сделали осмотр, опись, все как полагается. А время идет, желудок поджимает... Так вот, все, что воры не унесли, – мы же и доели.
   – Повезло вам, – вздохнул Васин и повернулся к Ивану. – Слышь, что тебе человек говорит? Будем делать обыск, не забудь заглянуть в холодильник. Может, чего и перепадет.
   – Да ну... – сморщился Иван. – Там небось только икра да осетрина. У меня от этих деликатесов животик пучит.
   – Видать, зажрался...
   – Это как в анекдоте, – включился в разговор участковый Сбруев. – Приходит депутат к врачу и говорит: доктор, помогите, я ем красную икру и какаю красной икрой. А тот ему: вы попробуйте, как все, – ешьте дерьмо и какать будете дерьмом.
   Все кисло улыбнулись. Васин вдруг заметил, что за забором дачи кто-то зашевелился.
   – Это еще кто? Насколько я знаю, хозяин сейчас в Москве.
   – Охранник, – ответил участковый, зевнув. – Он тут почти живет. Через неделю сменится – приедет другой.
   – Ну-ка... – Васин полез в бардачок, где, как он знал, у Михалыча всегда лежал бинокль.
   – Что видно? – спросил Иван.
   – Действительно, охранник, – начал комментировать Васин. – Одет в камуфляж. На ремне кобура. Зубы золотые... Лицо дебильное. Безнадежно дебильное. Глазки злые, но не очень.
   – Дай посмотрю, – Иван потянулся за биноклем.
   Из-за угла выкатилась машина – УАЗ-»буханка» с глубокомысленной надписью «Специальная» на боку. Она остановилась рядом с дачей, загородив калитку.
   – Еду привезли, – пояснил участковый и опять зевнул. – Она к ним раз в три дня приезжает.
   – Черт... – проворчал Гирин. – Весь обзор закрыла.
   – А там и смотреть нечего. Коробки носят – вот и все.
   – Сколько же они жрут, – возмутился Иван, – если у них целая машина с коробками!
   – Так ведь машина не только для них. У нее свой маршрут – здесь много домов на обслуживании из города.
   – Дай-ка номер запишу. Вернемся – проверим, чья машина.
   Вскоре фургон уехал. Охранник долго глядел ему вслед через прутья решетки, затем ушел в дом.
   Иван открыл рот, чтобы что-то сказать, но его оборвало блекотание радиотелефона. Васин схватил трубку, едва не оторвав шнур.
   – Да! Я слушаю! Михалыч, ну что?
   Лицо Васина вдруг стало скучным.
   – Да? – вяло сказал он. – Понятно... Ну, ладно... Буду думать.
   – Облом? – догадался Иван. – Я так и знал.
   Васин вздохнул. Михалыч сказал ему «нет». Не было смысла спрашивать, почему. Если Михалыч говорил нет, значит – нет. Значит, он использовал все свои возможности, влияние и аргументы. Нет – значит нет, и ничего уже не поделаешь.
   – Ну, что, по домам? – подал голос Жора, потягиваясь.
   – Подожди, – Васин сосредоточился. – Охранник был в камуфляже, так? А охранным агентствам сейчас запрещено носить камуфляж, они должны иметь свою форму. Значит, он работает сам по себе. Это хорошо...
   – Почему хорошо?
   – Потому что он наверняка не знает своих прав. С профессионалами такие штучки не проходят, а с этим барбосом можно попробовать.
   – Какие штучки-то? – всполошился Иван.
   – Такие. Обыск нам делать не разрешили, значит сделаем досмотр. Имеем полное право.
   Через две минуты, после того, как Жора подрулил прямо к даче и посигналил, во дворе снова мелькнула пятнистая шкура охранника. Он подошел к калитке и, взявшись обеими руками за прутья, подозрительно посмотрел на гостей сквозь решетку.
   Васин опустил стекло, высунул голову.
   – Эй, охрана! У меня две новости – одна хорошая, другая плохая.
   – Чего? – охранник нервно пошевелил ноздрями.
   – Начну с плохой. Ты в этой клетке очень похож на орангутанга.
   – Чего?
   – А теперь хорошая новость: можешь полчаса отдохнуть, пока мы здесь, – Васин помахал удостоверением. – Мы из милиции, нам нужно осмотреть дом.
   Он быстро вылез из машины, потянув за собой Ивана.
   – Зачем? – Jхранник еще сильнее вцепился в прутья калитки, и его бульдожьи глазки беспокойно забегали.
   – Вопросы задаем мы! – Васин постарался сразу пресечь возможные возражения. – Итак, во-первых, ваша фамилия, во-вторых, ваше разрешение на оружие, в-третьих, ваша лицензия на охранную деятельность. Ну?
   – Газовый, – проговорил охранник, сбитый с толку столь стремительным натиском.
   – Что?
   – Пистолет. И разрешение есть.
   – И в-четвертых, – продолжал гнуть свое Васин, – у нас есть информация, что в этом доме прячется лицо, находящееся в розыске. Мы думаем, оно только что подъехало на автомобиле УАЗ.
   – Да здесь нет никого! – изумился охранник. – Только я. А на машине хавку привезли.
   – А вот мы сейчас и посмотрим. Открывай ворота, если не хочешь, чтобы через полчаса здесь был ОМОН.
   Это был, конечно, блеф. Никто не имел права вламываться на дачу без санкции прокурора или разрешения хозяина. Охранник мог запросто послать визитеров куда полагается и идти себе спать дальше. Но Васин знал – богатые платят большие деньги телохранителям, но экономят на сторожах. Дешевые, взятые с улицы сторожа редко разбирались в тонкостях юридических процедур. И слово «ОМОН» зачастую действовало на них, как свист кнута.
   Охранник поколебался еще несколько секунд и загремел засовом. Он сам пустил гостей в свои владения, даже не записав их фамилий и должностей. Все законно. А то, что охранник дурак, – так это проблемы его хозяина.
   Досмотр производили по методике «Баба с возу – кобыла к деду». Пока участковый на первом этаже беспокоил охранника вопросами типа «нет ли кого в этой тумбочке», Васин с Гириным быстро проверяли верхние комнаты, открывали шкафы, заглядывали в антресоли.
   Домик был обставлен достаточно богато, хотя и без лишней роскоши. Мебели было много, и пришлось повозиться. Приятно удивляло отсутствие всякого старья, которое обычно складывают на дачах владельцы. Вещи были новые, еще вполне носимые, посуда чистая, иногда даже в нетронутой упаковке. Из аппаратуры – только телевизор и недорогой музыкальный центр.
   Однако ничего криминального найти не удавалось. Похоже, дачу использовали просто как нейтральную территорию для встреч и отдыха. Васин старался не думать о последствиях их бесшабашного вторжения, хотя последствия были ясны: сегодня же Глинскому станет известно, что им интересуется милиция. И он ляжет на дно – спрячет все и всех, кто может его компрометировать, обезопасит себя любыми мыслимыми методами.
   Когда участковый увел охранника на второй этаж, Иван продолжил поиск на первом, а Васин отправился осматривать хозяйственный сарайчик. Он прошел по дорожке, мощенной большими металлическими дисками, и распахнул дверь. Из полумрака начали вырисовываться очертания банок с краской и садовыми химикатами, стопки штакетника, справа белел пластиковый корпус биотуалета. На полу тяжелой грудой лежали железные диски – такие же, как и на дорожке. Васин заметил, что с одной стороны каждый диск имел ручку наподобие дверной. Похоже, это были крышки каких-то люков, добытые по случаю и используемые для подсобных нужд.
   Васин отодвинул ногой груду садового инструмента, проверяя, не прячется ли там хотя бы хреновенький обрез. Увы, все было чисто и законно. Васин поздравил себя с блестящим провалом и собрался было идти вон, но взгляд его случайно переместился в угол, где на гвозде болталась старая одежда.
   Сверху висел пиджак. Это был очень странный пиджак – и по покрою, и по ткани. Он казался то ли затертым до блеска, то ли заведомо блестящим. Такой одежде было место в костюмерной фокусника или конферансье, но не в дачном сарае.
   Васин тронул ткань кончиками пальцев. Материя оказалась скользкой и прохладной на ощупь. Он провел по ней рукой и тут же нащупал что-то твердое.
   Воровато оглянувшись Васин запустил пальцы в карман. Там лежал небольшой пластиковый фотоальбом с двойными прозрачными страницами – такие продаются в любом магазине «Кодак». Васин открыл его и повернул к свету.
   Это была победа. Он наконец нашел нечто, заслуживающее внимания. Ради этой находки стоило устраивать спектакль с осмотром дома.
   «Спокойно, – сказал он себе, засовывая альбом под рубашку. – Разберемся с этим позже. А теперь пора убираться».
   Он позвал Гирина и участкового, сказав им, что пора домой. Про альбом он пока помалкивал, следовало все хорошо обдумать.
   На обратной дороге Васин сидел тихо, лишь иногда трогал свою находку под рубашкой, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.
   На первой же странице он видел фотографию Софьи Курской. Васин не стал листать дальше, но и этого было вполне достаточно. Сам факт обнаружения фотографии девушки на даче Глинского говорил об их связи, пусть даже односторонней. Альбом казался Васину тем самым оружием, которым можно было припереть к стенке обоих подозреваемых. Как знать, может, на других страницах их ждут новые сюрпризы. Например, снимок, где Софья и Глинский сидят обнявшись на каком-нибудь пикнике. А что, может, девчонка также отходит в наследство Глинского?
   Васина не волновало даже, что альбом изъят без понятых и протокола. В конце концов. его можно тайком вернуть обратно, а затем разыграть новый спектакль с изъятием. Сейчас самым верным было поработать с каждой фотографией, скопировать, провести некоторые закулисные мероприятия, подстраховаться от неожиданностей.
   Гнетущую тишину в машине вдруг нарушил Сбруев.
   – У меня есть одна мысль, – робко сказал он.
   – Ну?
   – Вы видели, там на террасе в коробке стоят пять бутылок водки. Водочка-то московская – самая дешевая и дрянная. Местные господа такую не пьют.
   – Так, может, она для охранника?
   – Охранник тоже не дурак насчет выпить. Дело тут в другом. В каждом дачном поселке есть свои бомжи. Господа или приказчики их время от времени привлекают на общественные работы – копать, полоть и так далее. И этой водкой с ними расплачиваются.
   – Предлагаешь нам пошпионить там под видом бомжа? – спросил Гирин.
   – Нет. Предлагаю найти одного из этих бомжей и потолковать. Они много видят и много знают.
   – А где их искать?
   – Тут недалеко есть бомжатник. Правда, мы это место уже проехали, придется возвращаться.
   – Если надо – вернемся, – сказал Васин. – Жора, разворачивайся.
   Они съехали с дороги и некоторое время продвигались по полузаросшей стежке в зарослях, где ветви били по лобовому стеклу, а машина едва ли не впритирку проходила между деревьями.
   Скоро деревья сдвинулись еще плотнее, побеспокоенная желтая листва слетала с веток и липла на капот. Неожиданно впереди появилась кирпичная стена.
   Это была простая постройка, очень старая, треснувшая, но обитаемая. Вряд ли кто мог догадаться, зачем ее воздвигли в лесу, но она стояла здесь, слепо глядя квадратными окнами, заделанными картоном и полиэтиленом.
   Участковый отважился войти первым.
   – Хозяева! – крикнул он и откинул грязный брезент, заменявший дверь.
   Васин шагнул вслед за ним. Внутри оказалось достаточно света, чтобы разглядеть изготовленный Бог знает из чего стол и сидящего перед ним человека – небритого, но довольно пристойно одетого и чистого. Он был похож скорее не на опустившегося бомжа, а на замученного женой и работой пролетария.
   – О, знакомые все лица! – воскликнул Сбруев. – Здравствуй, Тюлень. Завтракаешь?
   – Ага, – растерянно ответил Тюлень и кивнул на стол, где на газетке зеленела кучка мелких, на вид невкусных яблок и стояла трехлитровая банка с водой.
   Васин окинул быстрым взглядом жилище. Он увидел ржавую печку, найденную, вероятно, где-то на помойке, три матраса на полу, груду разного случайного хлама – от прохудившегося ведра до разбитого радиоприемника. Вдоль одной из стен тянулись импровизированные полки, на которых стояло неисчислимое множество всяких баночек, пузырьков, бутылочек – как в аптеке.
   Хозяин этого помойного богатства растерянно смотрел на гостей, не понимая, за что ему оказана такая честь.
   – Допрыгался, Тюленев, – сказал участковый. – Из уголовного розыска за тобой приехали. Собирайся.
   – П-п-почему? – выдавил хозяин «квартиры».
   Васин хотел было объяснить, что участковый шутит, и им нужно просто поговорить, но Сбруев тактичным жестом попросил его молчать. Видимо, знал, как нужно разговаривать с местной публикой.
   – Не хочешь? – продолжал Сбруев.
   – Не-ет. – Тюленев встал, подался назад.
   – Мы можем и здесь поговорить, но только если будешь хорошо отвечать на вопросы. Начнешь темнить – поедешь с нами.
   – А что рассказывать-то?
   – Сейчас поймешь. Дачку двухэтажную на Гагарина знаешь?
   – Возле магазина? Как не знать!
   – Значит, бывал там?
   – Часто. Только позавчера ботву косил, забор выправлял.
   – Вот и расскажи товарищам, что ты там делал и что видел.
   – Постой, – тихо сказал Васин участковому и шагнул вперед. – Я сам с ним поговорю.
   Он достал фоторобот «цыгана».
   – Вопрос первый: это лицо знакомо?
   Тюленев прищурился.
   – Видел, – сказал он, наконец. – Кажется, видел. Лицо не совсем похоже, но глаза один в один запомнил.
   Васин молча протянул Гирину папку, и тот, быстро обо всем догадавшись, достал чистый бланк протокола и авторучку.
   – Рассказывай, – продолжал Васин. – Кто он такой, что тут делал и откуда появился.
   Напористый тон Васина испугал бомжа не меньше, чем ведение протокола. Он попытался было отпираться:
   – Да я только один раз видел...
   – Рассказывай, – настоял Васин.
   – Рассказывай, – повторил Сбруев и многозначительно покачал головой.
   – Чего рассказывать-то?
   – Тебя спросили – что он тут делал?
   – Ну, что... Поел, поспал... Потом уехал на машине куда-то.
   – Когда это было? Что у него было в руках, как он был одет?
   – Да не помню я, как одет. Он только разок на крыльцо вышел и сразу обратно. А было это... Может, с месяц назад.
   – Кто его сюда привез, на чем? Откуда он вообще взялся.
   Тюленев вдруг побледнел и растерянно захлопал глазами.
   – Это... Взялся он... Из этого... Из сарая вышел! – он развел руками, как будто извиняясь, что сказал такую глупость.
   – Тюленев, я предупреждал... – напомнил участковый.
   – Да я и сам... Смотрю через деревья – идет какой-то мужик из сарая. Я хотел Валеру – охранника кликнуть, а тот и сам ему навстречу. Поздоровались, пошушукались – и в дом.
   Гирин в замешательстве посмотрел на Васина. Тот махнул рукой – пиши.
   – Так может, он через калитку зашел? – предположил Васин. – Потом забежал в сарай по нужде, а ты и не заметил.
   – Нет. Я бы заметил. Мне калитку оттуда хорошо видно. Да и скрипит она.
   – Слушай, а ты трезвый был? – поинтересовался Сбруев.
   – Ни в одном глазу! – Тюленев неистово постучал кулаком в грудь. Потом он нагнулся вперед и заговорил шепотом. – А еще раз было, приехал один мужик. Посидел в доме и в сарай пошел. И все! А уже вечер был, мне закрывать надо. Я ждал, ждал, потом стучусь, говорю, извините, мол, товарищ, выходит пора. Открываю – а там никого.
   – Так ты небось отвернулся, а он тем временем и вышел, – сказал Васин.
   – Не выходил! Ей-Богу, не выходил! Я же сидел, ждал его, мне закрывать надо было и ключ Валере отдать.
   Сбруев шумно вздохнул.
   – Нет, Тюлень, тебе определенно пить пора бросать.
   – Не пил, ни грамма в рот не брал! – еще больше распалился бомж. Затем снова повернулся к Васину. – Ну так вот. Они тут все про какие-то переноски толковали. Я сначала не слушал – что, думаю, мне за дело. А потом понял – это они про такие круглые железки с ручками. Их в сарае много скопилось, я Валере и говорю – давай дорожки ими укладем, чтоб культурно было. Он мне – надо хозяина спросить. Потом говорит – делай, что хочешь, они уже ненужные. Я иду в сарай, открываю – а там... – Тюлень испуганно покосился на участкового, потом очень тихо сказал Васину, – там переноска в воздухе летает!
   Васин слушал, не затрудняя себя комментариями. Сначала всегда нужно внимательно выслушать. Обсудить и посмеяться можно потом.
   – Висит в воздухе, честное слово! А под ней – другая на полу лежит. А между ними – свет! Во всем сарае светло. Я оробел и бегом оттуда. Потом тихо подхожу, глянул, дверь открывается и выходит – поп! Вот чем хочешь забожусь – поп! В рясе, с крестом, ну, правда, без бороды и молодой какой-то. Посмотрел на меня, ничего не сказал и дальше пошел, в дом. Дверь не закрыл, и мне видно – переноска еще висит, а света уже мало. Потом свет совсем потух, и она на пол свалилась. Я потрогал – тепленькая.
   – Определенно, Тюленев, ты и сам тепленький был, – не унимался участковый.
   – Трезвый!
   – Да ладно...
   Васин обернулся к Гирину.
   – Ты все записал?
   Иван с легкой улыбкой покачал головой.
   – Как он дорожки железом мостил – написал. А дальше не стал.
   Правильно, подумал Васин. Пусть в протоколе будет только одно – «цыгана» видели на даче Глинского. Еще одна улика – остальное пока неважно.
   – Возьми с этого парня данные, – сказал он, – и пусть распишется. Я пока выйду на воздух. Что-то у меня в желудке заурчало от этих басен.
   Васин выбрался из будки, поспешно полез за сигаретами. Весь бред, что он услышал от Тюленева, был передан так неподдельно искренне, что ему стало не по себе.
   Участковый прикурил от его зажигалки, сплюнул на усыпанную хвоей и мусором землю.
   – Вот чудило! – сказал он. – Надо ж такого наговорить!
   – Да, – вяло согласился Васин и поправил под рубашкой альбом, чтоб ненароком не потерять.
   Через пару минут вышел Иван.
   – Странные у вас бомжи, – сказал он участковому, – с паспортом и даже с местной пропиской.
   – Да они не совсем бомжи. Одного жена из дому выгнала, другой просто свободы захотел, третий еще что-то... Тут раз даже два хиппи какие-то ночевали. А сейчас по осени они все по домам разбегутся. Здесь скоро холодно станет...

* * *

   – Нашли что-нибудь? – строго спросил Михалыч, когда Васин предстал перед его очами.
   – Ничего! – гордо отрапортовал Васин.
   – Поздравляю. Как собираешься отмазываться, если хозяин поднимет шум?
   – Да никак. Ты начальник – ты и отмазывай.
   – Черт бы тебя побрал, Васин. Ну, неужели совсем ничего?
   – Не совсем. Мы нашли человека, который видел «цыгана» на даче Глинского. Это зафиксировано в протоколе его подписью. И он готов подтвердить это на опознании.
   – Уже кое-что, – заинтересовался Михалыч. – Еще?
   – Больше ничего, – уверенно ответил Васин, хотя заветный альбом по-прежнему согревал его под рубашкой.
   – Иди, пообедай, потом приходи. Подумаем, как действовать дальше.

* * *

   Однако в этот момент обед Васина не интересовал. Он прошел в свой кабинет и заперся там – почему-то никого не было, и прятаться в буфете не пришлось.