Михановский Владимир Наумович. Проект «Урал»

 
 

Михановский Владимир
Проект 'Урал'

   Владимир Михановский
   Проект "Урал"
   Под монолетом тянулись ковыльные просторы, застывшие волны заповедной степи. Впереди, прямо по курсу, угадывался синий лес, тяготеющий, судя по карте, к Днепру. Изредка под аппаратом неторопливо проплывало озерцо, окаймленное камышами.
   Полтора часа назад Забара был еще на испытательном полигоне Зеленого городка. Даже не верится... Не верится, что впереди - несколько дней отдыха, и море, и пальмы, и яхтаамфибия, и...
   Забара живо представил себя шагающим по пышной весенней земле. Вокруг степные маки и васильки, затерянные в море разнотравья, голова кружится от горчащего аромата молодого ковыля. Пожалуй, на обратном пути он опустится здесь, надо только точку нанести на карту. Искупается в озерце, вырежет камышовую дудку.
   Небо было чистым. Утреннее солнце успело нагреть прозрачные стенки кабины. Забара облокотился на пульт и размечтался о предстоящем отдыхе. Свободные дни выпали ему внезапно, как выпадает счастливое число в лотерее, и он тут же решил, что ни одна минута из них не должна пропасть даром.
   Короче говоря, три премиальных дня, подаренных ему научным руководителем в связи с досрочной разработкой проекта, Забара решил использовать как можно полнее.
   Забара так торопился, что даже позавтракать не успел: сунул в карман пакет с бутербродами, рассчитывая перекусить в полете.
   Вспомнив про пакет, Забара опустил руку в карман, но поесть не пришлось. Внезапно поручни кресла, в котором он сидел, забились в отвратительной дрожи. Стрелки приборов на пульте тревожно заметались.
   Запас высоты катастрофически таял. Нечего было и думать о том, чтобы в полете попытаться как-либо обнаружить и устранить неисправности.
   Монолет представлял собой машину, исключительно простую по конструкции: основную часть аппарата составляли два диска, вращающиеся вокруг одной оси, но в противоположных направлениях. Подъемная сила монолета была невелика ее хватало только на одного человека. Легкая кабина располагалась над верхним диском. Здесь же помещалась и несложная система управления аппаратом.
   С монолетами Забара столкнулся только по окончании института, приехав по назначению на работу в Зеленый городок.
   Впрочем, и сами монолеты появились не так давно.
   Машина падала. Времени на раздумье не оставалось.
   Евгений задернул на груди молнию и нажал кнопку катапультирования. Толчок... Рев ветра в ушах... Алый купол парашюта, закрывший полнеба... И стропы, натянутые как струны...
   Монолет разваливался в воздухе. Когда Забара был в десятке метров от земли, от аппарата оторвался нижний несущий диск. Бешено вращаясь, он описал огромную дугу и пробил парашютный купол.
   ...Это был не обычный, а сдвоенный термометр. Серебристый столбик на левой шкале, медленно поднимаясь, остановился на цифре "20". Значит, там, наверху, температура воздуха в тени составляет двадцать градусов по Цельсию. Совсем немало для апреля в умеренной полосе Земли. Правая шкала показывала температуру внизу, в рубке управления.
   Здесь, внизу, понятия "день" и "ночь" были чисто условными. Пластиковые покатые стены слабо светились холодным безжизненным светом: фосфоресцировали листы, из которых манипуляторы, руководимые командами Большого мозга, в свое время сшили рубку.
   В центре рубки располагался круглый пульт управления всем поисковым подземным комплексом. Именно сюда стекалась информация со всех стволов, лав и штреков.
   - Ежечасный обзор! - нарушила тишину переговорная мембрана на пульте. На экране замелькали кривые, столбцы цифр, диаграммы.
   - Вертикальная проходка продолжается с опережением графика,- заключила мембрана.
   - Как с вольфрамом? - спросил бас, прозвучавший из глубины установки, похожей на шкаф.
   - Процентное содержание вольфрама в руде за истекший час повысилось в полтора раза,- сообщила мембрана.
   - Так я и предполагал,- заметил бас.- Недра Причерноморского бассейна должны быть богаты тяжелыми металлами.
   - Обогатительная установка...- начала мембрана и запнулась.
   - Слушаю,- пророкотал бас.
   - Монтаж обогатительной установки съедает слишком много энергии,заторопилась мембрана.- Если приостановить сборку, то можно будет...
   - Ни в коем случае,- перебил бас координатора.- Свертывать работы не будем.
   - Освободились манипуляторы четвертой лавы,- сказала мембрана.
   - Пусть немедленно отправятся на обогатительную установку,распорядился бас.
   Координатор умолк. Молчала и мембрана, словно ожидая чего-то. В рубке воцарилась та полная тишина, которая мыслима только на большой глубине, под многокилометровым слоем породы.
   - Подсчет закончен,- нарушил координатор тишину командной рубки.- При нынешнем уровне энергетических затрат нам остается существовать не более четырех суток.
   Многочисленные экраны, окружавшие пульт, на мгновение блеснули разноцветными огнями. Начался торопливый, тревожный обмен информацией.
   - Мы можем перейти на минимальный режим,- предложил один экран,- по его поверхности пробежали огненные письмена.- При таком режиме остаток энергии можно протянуть на несколько месяцев.
   - Наша цель - не растянуть энергию, а исследовать данный район, его недра,- как всегда четко сформулировал координатор мысль Большого мозга.
   - Напомню, что ценность нашего комплекса исчисляется в... - начал второй экран, но бас его перебил: - Ценность эксперимента неизмеримо выше затрат на его проведение,- спокойно произнес он.
   Обмен мнениями велся неуловимо быстро - по крайней мере для человека, окажись он каким-то чудом здесь, в командной рубке.
   В самый разгар обсуждения на пульте с треском проскочила длинная голубая искра. Это означало, что с наружной антенны, замаскированной под ракитовый куст, полетел на заданной частоте сигнал благополучия единственная, притом односторонняя связь с людьми - конструкторами и учеными, задумавшими грандиозный проект. Сигнал отправлялся раз в сутки и означал, что комплекс работает нормально, по схеме, самостоятельно набросанной Большим мозгом.
   Таких сигналов должна быть еще добрая сотня. Так думают конструкторы. Но они получат их три, от силы - четыре.
   Об этом знает пока только Большой мозг.
   - Нужно сообщить конструкторам, что энергия кончилась раньше запроектированного времени. Вызвать помощь,- предложил экран, ведающий внешним обзором.
   - Нет! - рявкнул бас.
   - Внешний обзор прав,- вступился еще один экран.
   - Нет.
   - Что с того, что конструкторы не рассчитывали на твою просьбу о помощи? - безмолвно продолжал гнуть свою линию строптивый экран,- Ты имеешь право, Большой, принять самостоятельное решение.
   - Вот я его и принял,- пророкотал бас.
   - Сигнал бедствия, только один сигнал бедствия! - выбросил зыбкую надпись экран внешнего обзора.
   - Это значит признать неудачу всего эксперимента в целом,- раздельно произнес бас.- Мы должны решить задачу разведки недр, пользуясь только собственными силами.
   Теперь общий спор свелся к перепалке между системой внешнего обзора и Большим мозгом. Остальные системы лишь наблюдали за аргументами и контраргументами дискутирующих. Конечно, мозг мог приказать, и дело с концом: все системы ему повиновались. Но ему важно было обсудить свое решение, принятое после немалых колебаний и раздумий. Большому мозгу важно было доказать всем подчиненным системам логичность своего решения.
   - Напомню, что наше дело - отработка и доводка всех систем, собранных для комплексного геологического поиска, - сказал бас, принадлежащий Большому мозгу.
   - Послушай, Большой мозг,- не удержавшись, пискнула мембрана головного пульта.- Если комплекс взорвется, мы все погибнем и с нами результаты эксперимента.
   - Чрезмерно развитый инстинкт самосохранения люди называют трусостью,произнес бас. Человек, окажись он здесь, наверное, подумал бы, что в голосе Большого мозга прозвучало презрение.
   1Ответ не по существу,- обиженно пропищала мембрана на пульте.
   - Все результаты, собранные с самого начала работы, будут переписаны на пленку и спрятаны в капсулу. Ее изготовит модельная система. Выплавит из вольфрама, добытого нами. При взрыве капсула не погибнет.
   - Люди не отыщут ее после взрыва. Выброшенная капсула затеряется в степи,- сделал еще одну попытку экран внешнего обзора.
   - Отыщут. Я снабжу капсулу микропередатчиком,- спокойно парировал бас.
   Да, в чем-чем, а в логике Большому мозгу нельзя было отказать.
   - Результаты нашей работы не погибнут,- сказал Большой мозг.
   - Но мы погибнем, мы, все электронные схемы! - прозвучало из мембраны.
   - А кто сказал, что все научные эксперименты должны оканчиваться благополучно? - невозмутимо отрезал бас.
   Внезапно экран внешнего обзора покрылся рябью. Что могло в столь сильной мере вывести из себя электронную схему?
   Все считывающие приборы направились в сторону экрана внешнего обзора. На нем мелькнула привычная картина заповедной степи, затем сияющая голубизна весеннего неба и стремительно летящий вниз монолет...
   Недалеко от земли из монолета вылетела человеческая фигура, над которой вспыхнул алый шелк парашюта. Нижний диск оторвался от разваливающегося монолета и врезался в парашют. Человек рухнул на курган и, скатившись по его покатому склону, замер в неподвижности.
   - Свободное падение с высоты десять с половиной метров,- автоматически отметила система внешнего обзора.
   - Он жив? - нетерпеливо спросил Большой мозг. В нем зароились десятки новых вариантов, связанных с неожиданным, почти невероятным происшествием появлением человека в самом глухом уголке заповедной степи. Конструкторы не думали об этой возможности. Но разве можно все предугадать? Большому мозгу предстояло принять самостоятельное решение в возникшей ситуации.
   Остальные системы ожидали, что ответит Большому мозгу система внешнего обзора. Но внешний обзор не торопился с ответом.
   Забара, конечно, не видел, как над ним, странно изгибаясь, склоняются гибкие ветки кустов, не спеша прорастающих из-под земли вокруг него. А если б и видел, то, наверное, приписал бы их расстроенному воображению.
   Датчики обследовали неподвижное тело человека.
   - Стойкая потеря сознания,- вспыхнули на экране внешнего обзора литеры, на миг ярко осветив командную рубку.
   - Сердце? - спросил бас.
   - Работает с перебоями,- ответила система внешнего обзора.
   - Давление?
   - Понижается.
   - Пульс?..
   На экране внешнего обзора хорошо было видно, как одна из ветвей осторожным и точным движением обвила запястье правой руки неподвижного человека.
   - Частота пульса падает...- пробормотала система внешнего обзора, и по экрану заструилась вязь цифр.
   - К черту цифры! - вдруг воскликнул бас.- Картина ясна. Человеку необходимо ввести биостимулятор, иначе он погибнет.
   - У нас нет биостимуляторов,- напомнила мембрана. - Встреча и общение с человеком не предусмотрены программой...
   - Вызвать на поверхность все свободные манипуляторы,распорядился Большой мозг.- Человек находился в летательном аппарате, который упал неподалеку, об этом сообщила система внешнего обзора. Обычно в таких аппаратах имеется медицинская аптечка. Необходимо разыскать ее. Возможно, мы отыщем какие-нибудь препараты. Обязаны найти,- уточнил Большой мозг.
   Из замаскированного кустарником выхода, ведущего из ствола шахты на поверхность, выкатилось несколько манипуляторов. Они тут же рассыпались в разные стороны в поисках аптечки, выпавшей с монолета.
   Обо всех своих находках манипуляторы докладывали Большому мозгу, который, как всегда, координировал их действия.
   Очнувшись, Евгений долго не мог понять, где он и что с ним произошло. Постепенно, однако, все события выплыли в памяти. Трудно только было сообразить, сколько времени прошло с момента катастрофы.
   Он попробовал повернуться и застонал. Сильно саднило левое плечо, в горле пересохло. Забара приподнялся на локтях, огляделся. Солнце висело низко над горизонтом. Что сейчас: утро? вечер?
   Неподалеку разбросанные среди травы валялись жалкие остатки монолета. Почва на месте падения аппарата была изрыта. У ног Забары валялся такой ненужный сейчас акваланг.
   Инженер перевел взгляд на руки: они были черны от земли и чуть запекшихся ссадин.
   Странная вещь - голова была ясной. Может быть, ему повезло и он не так уж дорого отделался? Забара попытался подняться на ноги и едва не вскрикнул от боли. Тогда он уткнулся лицом в дурманно пахнущую полынь, закрыл глаза и принялся думать. Вокруг на сотни километров расстилается заповедная степь. Рация разбилась вдребезги, и вызвать помощь нельзя. Еда? Не раскрывая глаз, Забара пощупал карман, где лежал пакет с завтраком, который он так и не успел съесть.
   - Не густо,- пробормотал Забара.
   Забару охватило странное ощущение, что он не один, что за ним наблюдают чьи-то внимательные глаза. Но кто мог здесь наблюдать, за ним? Разве что суслики. Уже успев привыкнуть к неожиданному вторжению человека, они неподвижными столбиками грелись у своих норок, не обращая на него никакого внимания. Забара с трудом разлепил тяжелые веки, повернул голову, посмотрел в небо. Может быть, это его ощущение связано со степным орлом, который величаво выписывал над курганом бесконечные круги?
   Постепенно сонливость заволокла сознание. "Надо восстановить силы. Подремлю немного, а там видно будет" - такова была последняя мысль Забары.
   Так он и заснул, опустив голову в нагретую солнцем траву.
   В командной рубке мало что изменилось. Точно так же все считывающие приборы были нацелены на экран внешнего обзора, на котором крупным планом виден был уснувший человек.
   В рубке снова начался быстрый обмен мнениями.
   - Лекарства подействовали. Доза определена правильно,заметил низкий голос, принадлежавший Большому мозгу.
   - Да, очнувшись, человек был в полном сознании,- произнесла система внешнего обзора.- Но зачем понадобилось усыплять его?
   - Так надо,- коротко ответил Большой мозг. Он далеко не всегда пояснял свои команды.
   - Все хлопоты по спасению жизни человека бессмысленны,- сказала мембрана на пульте.- Твоя энергия, Большой, иссякнет, ты не сможешь руководить комплексом, машины которого находятся на полном ходу, и весь геологический комбинат взлетит на воздух. Человек ходить не может. Он погибнет во время взрыва.
   - Теперь взрыв необязателен,- загадочно произнес Большой мозг.
   - Но твоя энергия иссякает... Ты не сможешь управлять комплексом,заметил какой-то экран.
   - Вместо меня комплексом будет управлять человек,сказал Большой мозг.
   - Этот? - переспросила система внешнего обзора, легонько качнув своим экраном.
   - Этот,- подтвердил Большой мозг.
   Несколько секунд понадобилось системам, чтобы усвоить сказанное Большим мозгом.
   - Ничего не получится,- нарушила паузу мембрана на пульте.
   - Руководство таким огромным комплексом не по силам одному человеку, даже будь он специалистом-кибернетиком и знатоком геологии,- добавила система внутренней координации; ее экран выделялся среди прочих густым синим цветом и овальной формой.
   - А он, быть может, профан и в том и в другом,- заметила система, ведающая взрывными работами при подземной проходке.
   - Такое предположение вполне вероятно,- согласился Большой мозг.
   - Передать ему свой опыт ты, Большой мозг, просто не успеешь, даже если приступишь к этому немедленно: у тебя не хватит времени и собственной энергии,- сказала мембрана.- Я уловила: голос твой начал слабеть. Ты сам понимаешь, что это значит.
   - Понимаю,- подтвердил бас, и впрямь заметно ослабевший. Он не гремел уже в командной рубке, как было еще сегодня утром, а лишь тихо рокотал.
   - Что решил ты, Большой мозг? - спросила система внутренней координации.- Положение на руднике без твоих команд в любую минуту может стать угрожающим.
   - Учить человека, случайно попавшего к нам, ничему не нужно,- сказал ослабевший голос Большого мозга.- И для нас несущественно, знаком он с геологией и кибернетикой или нет.
   - Но как же заменит он тебя, Большой мозг? - спросила система внешнего обзора и снова перевела свой экран на общий план: человек спал у подножия кургана, полускрытый распрямившейся травой и кустарником. Чуть поодаль любопытный суслик осторожно обнюхивал новый предмет - акваланг.
   - Точно еще не знаю, но мне известно одно: человеческий мозг скрывает в себе огромные потенции, еще до конца не раскрытые,-с остановками произнес бас.-И усыпил я его не случайно. План мой таков... Слушайте и фиксируйте все, я чувствую, что мое время иссякает...-Теперь Большой мозг говорил совсем тихо, почти шепотом.
   Забаре казалось, что он дремал совсем недолго. Возможно, так оно и было. Когда он очнулся, солнце почти не сместилось.
   Самочувствие было против ожидания неплохим. Забара огляделся и присвистнул от удивления: прямо над ним высился жилистый куст какого-то незнакомого растения. Забара мог бы поклясться, что прежде здесь этого куста и в помине не было.
   - Благословенная земля, на которой все растет не по дням, а по часам,пробурчал он под нос.
   Попытка подняться на ноги, как и прежде, окончилась неyдaчeй.
   "Времени терять нельзя, - подумал Забара.-Кто знает, когда меня хватятся? Не могу идти - буду ползти ориентируясь по солнцу. Авось заметит кто-нибудь сверху. Да и хватиться меня должны через несколько дней..."
   И еще подумал Забара, что через три дня, на обратном пути, собирался сделать остановку в степи, искупаться в озерце, вырезать камышовую дудку... Вот и пришлось сделать остановку, и даже раньше, чем он предполагал.
   Едва Забара начал ползти, как упругие ветви кустарника преградили ему дорогу. Еще полшага - и листья впились в комбинезон. Одна из веток, изогнувшись, обвилась вокруг ног.
   Другая накрепко обхватила туловище. Третья протянулась к ГОРЛУ Забара отшатнулся. Ветка качнулась за ним словно живая Тогда Забара схватил ее правой рукой, еще свободной.
   Левая, ушибленная при падении, была уже в тисках. Миг - и правую руку тоже опутал неумолимый враг.
   Теперь Забара был во власти щупалец, крепких, как трос.
   Не успел он еще как следует осознать происшедшее, как вдруг почувствовал, что начал перемещаться куда-то. Ветки невесть как появлявшиеся из-под земли, передавали его друг другу, словно эстафетную палочку. Им помогали несколько манипуляторов. "Словно пасть чудовища",- мелькнуло в голове, и молодой инженер забарахтался, словно тонущий пловец.
   Отверстие, ведущее вглубь, напоминало заброшенный шурф.
   По стенкам шахты вились все те же вездесущие ветки-лианы.
   Как только голова пленника скрылась в глубине, они захлопнули над входом люк из дерна.
   В темноте лианы слабо светились. Откуда-то снизу повеяло холодом. При неживом полусвете Забара бесконечно долго перемещался по каким-то боковым переходам.
   Наконец ветви втянули человека, совершенно обессилевшего от борьбы, в странное овальное помещение. Разнокалиберные аппараты совершенно неизвестного Забаре назначения слабо освещались светом, который лился с покатых пластиковых стен.
   "Похоже на кабину звездолета",- мелькнуло у Забары, который доселе, правда, ни разу не бывал на космическом корабле, но зато многократно видел его на экранах видеозора.
   Манипуляторы переместили Забару на середину отсека, где возвышалось странное сооружение. Забара сделал еще одну попытку вырваться - острая боль пронзила левую руку.
   Решив дорого продать жизнь - он не сомневался, что попал в плен к неведомым существам,- Забара, доведенный до отчаяния, вцепился зубами в лиану, которая медленно раскачивалась перед его лицом, словно кобра, изготовившаяся к прыжку. Лиана упруго задрожала и вырвалась. Во рту остался привкус нагретой резины. В это время другое щупальце осторожным, почти нежным движением обхватило Евгения за туловище и приподняло над неровным глинистым полом. Стены и потолок, спаянные воедино, закружились и поплыли перед глазами...
   Больше всего Забара страдал от холода. Полчаса назад, в горячке борьбы, он не обратил особого внимания на мороз, пробирающий до костей. Наверху, в степи, было жарко. Двадцать по Цельсию - это он твердо запомнил.
   Забара, опутанный щупальцами, неподвижно лежал рядом с сооружением, которое он мысленно окрестил шкафом, и холод начал пробирать инженера до костей. Кое-как освободив одну руку, Забара включил греющую термоткань комбинезона на минимальный режим, так как не знал, сколько продлится плен: нужно было беречь аккумулятор.
   Голова работала ясно, четко, как на выпускном экзамене.
   Одна из лиан, зачем-то снабженная колючками, неудачно качнувшись, задела руку острыми шипами, после чего на Забару снова нахлынула прежняя сонливость.
   Кружится голова. Еле различимые в полутьме трубки и экраны, нацеленные со всех сторон, кажутся зловещими атрибутами неведомого хищного существа, которому нет названия на человеческом языке.
   Проклятый холод! Он сковывает мозг, затрудняет дыхание.
   Почему здесь такой холод? Ведь глубоко под землей должно быть жарко... Видимо, работают криогенные установки, охлаждающие подземное сооружение.
   Огненные круги перед глазами дрогнули и поплыли, ускоряя вращение... Забара уже не видел многочисленные присоски датчиков, со всех сторон протянувшихся к его голове.
   ...Темно, хоть глаз выколи. Поташнивало. Голова кружилась, как на большой высоте. Подобное чувство Забара испытал два года назад на Кавказе, когда впервые принял участие в альпинистском восхождении на Казбек.
   Внезапно Забара почувствовал, что падает с большой высоты. Или, может быть, опускается в скоростном лифте? Что означают эти круглые подобия иллюминаторов, невесть откуда взявшиеся? В них мельтешат какие-то механизмы, мелькают автоматы, сквозь них доносятся резкие, отрывистые сигналы команд.
   Мучительное падение прекратилось. Теперь мимо иллюминаторов, окружавших неподвижного Забару, бесконечной вереницей, словно на параде, двигались сложные системы. Некоторые из них показались инженеру знакомыми. Где он видел нечто подобное? На грандиозных марсианских разработках минералов? Или, может быть, на знаменитом монтажном спутнике Земли "С-115", где не так давно проходил преддипломную практику?
   Заслонив сразу все окошки иллюминаторов, мимо Забары поплыл длинный механизм. Казалось, что ему не будет конца.
   Поблескивали металлические сочленения, покачивались усики антенн, гусеничные передачи работали бесшумно, словно во сне. Забара ожидал, что чудовищная гусеница механизма кончится, но каждый раз на светлые круги иллюминаторов набегали все новые и новые секции. Время от времени он замечал на отдельных секциях полустертые буквы. У...р...а... Урал, что ли? От последней буквы остались едва заметные следы.
   Инженер напряг зрение. "Урал"! Проект "Урал". Еще в институте он слышал об этом замысле. На новую планету, которую предстоит осваивать, автоматическая ракета доставляет электронный мозг и необходимые материалы. Мозгу придан отряд манипуляторов, которые подчиняются радиокомандам. Манипуляторы расползаются, разбредаются, разлетаются по новой планете. Это удлиненные руки Большого мозга. Манипуляторы непрерывным потоком шлют мозгу информацию о том, что уже сделано и чем они занимаются в настоящий момент.
   Мозг собирает всю поступающую информацию, систематизирует ее и посылает новые команды - что нужно сделать. Затем, на следующем этапе, после общего обзора планеты, манипуляторы, повинуясь Большому мозгу, конструируют отдельные системы, которые предназначены для более детального изучения планеты - ее недр, ядра, полезных ископаемых, географии, воздушной оболочки, климата...
   Электронные разведчики реют в атмосфере, пробираются в топи и джунгли, вгрызаются в почву, сообщая Большому мозгу бесчисленные данные о давлении, влажности, химическом составе воздуха, о течениях воздушного океана, об анализе пород, составляющих скалы, о характере проб, взятых из почвенных разрезов...
   Возможно, Большой мозг решит, что планету можно приспособить для жизни. Тогда он, сообразуясь с полученными данными, выработает общую программу действий - программу, которую, конечно, нельзя было заранее составить на Земле. Манипуляторы, создавая себе подобных, рассеиваются по всей планете. Они корчуют леса, разравнивают поля под пашни, строят для людей жилища, готовят космодромы для их ракет.
   Грандиозная работа по преобразованию планеты может длиться годы, десятилетия и даже столетия. Но плоды такого труда в случае удачи превзойдут многократно любые затраты, любые издержки.
   Однако еще до отправки в космос отдельные звенья проекта должны быть как следует отработаны в земных условиях.
   Забара припомнил: на последнем курсе на лекции по планетологии известный профессор-геолог рассказывал им, что в Тихом океане, близ архипелага Фиджи, в северной части желоба Тонга развертываются большие исследовательские работы на океаническом дне. Забара поразился тогда, услышав, что по проекту в строительстве и бурении глубоководных скважин, в исследовании земной мантии не будет участвовать ни один человек. Более того, проектом предусмотрено, что люди не будут даже на расстоянии, дистанционно руководить работами: механизмы должны самостоятельно справиться с исследованием океанического дна. В конце лекции, отвечая на вопросы, профессор пояснил, что проект "Урал", который сейчас отрабатывается в различных точках земного шара, предназначен для исследования чужих планет. На первом этапе к планете причаливает механическая ракета, людей на ее борту не имеется.