Миссис Рубиоль не имела ничего против сигареты. (Мне показалось, что она лихорадочно озирается в поисках другого собеседника.)
-- Моя дорогая миссис Рубиоль, -- продолжал я, поднося ей зажигалку и чуть не опалив ей губы. -- Мне было весьма приятно побеседовать с вами. Наша беседа доставила мне огромное наслаждение. Вы не знаете, который час? На прошлой неделе я заложил свои часы.
-- Боюсь, мне пора, -- поспешно произнесла миссис Рубиоль, взглянув на часы.
-- Ради бога, не уходите, -- взмолился я. -- Вы не представляете, как я счастлив общаться с вами. Вы начали говорить о Черчилле, но я грубейшим, возмутительным образом перебил вас...
Миссис Рубиоль, несколько смягчившись, вновь скорчила гримаску...
-- Перед тем, как вы начнете, -- сказал я, приятно удивившись легкой судороге, исказившей ее лицо, -- должен сказать одну вещь. О Уайтхеде. Я недавно упоминал о нем. Так вот, о теории "божественной энтропии". Энтропия -- значит остановка ... как у часов. Идея заключается в том, что со временем, или, как говорят физики, с течением времени, все имеет тенденцию останавливаться. Вопрос вот в чем. Что будет, если наша вселенная замедлит свой ход -- и вовсе остановится? Вы никогда не задумывались над этим? А в этом нет ничего невозможного. Конечно, Спиноза давным-давно сформулировал свою теорию космологического часового механизма. Из данного пантеизма логически вытекает то, что в один прекрасный день все кончится, так повелел Господь. Греки пришли к тому же выводу лет за пятьсот до Рождества Христова.
Они даже вывели идею извечного обновления, а это на порядок выше теории Уайтхеда. Вы наверняка сталкивались с этой идеей. Кажется, она встречается в "Вагнеровском деле". А может еще где-то... Как бы то ни было, Уайтхед, будучи англичанином, принадлежал к правящей верхушке, само собой скептически относился к романтическим идеям девятнадцатого века. Его собственные теории, принципы, разработанные в лаборатории, следовали sui generis над теориями Дарвина и Хаксли. Говорят, что несмотря на строгие традиции, которые не давали ему развернуться, в его метафизике ясно прослеживается влияние Гекеля, -- не Гегеля, прошу не путать -- которого в свое время называли Кромвелем морфологии. Резюмируя вышесказанное, -- с единственной целью, -освежить вашу память... -- Я проницательно взглянул на нее, от моего взгляда ее опять передернуло. Я перепугался, что ее вот-вот хватит удар. Я не представлял, о чем говорить дальше, в моей голове не было ни единой мысли. Я просто открыл рот и не раздумывая стал продолжать...
-- Всегда существовало две школы мысли, как вы знаете, -- о физической природе вселенной. Я мог бы вернуть вас к атомической теории Эмпедокла, для пущей достоверности, но это только уведет нас в сторону от основной проблемы... Я пытаюсь донести до вас, миссис Рубиоль, вот что: когда Гертруда Стайн услышала звон гонга и объявила профессора Альберта Уайтхеда гением, она положила начало полемике, последствия которой будут расхлебывать еще не одну тысячу лет. Повторяю, профессор Уайтхед размышлял над вот какой проблемой: может быть, вселенная -- это машина, которая, как и все в мире, замедляет ход, а это влечет за собой в свою очередь неизбежное угасание жизни повсеместно, и не только жизни, но и любого движения, даже движения вселенной. Или в этой вселенной все же незримо присутствует принцип восстановления? Если верно последнее, тогда Смерть теряет свое значение, и все наши метафизические доктрины -- сплошная евхаристика и эсхатология. Но я не хочу морочить вам голову этими эпистемологическими тонкостями. В последние тридцать лет наметился сдвиг в направлении, указанном Св. Фомой Аквинским. Рассуждая диалектически, здесь больше не о чем спорить. Мы выбрались на твердую почву... terra firma по Лонгину. Отсюда и растущий интерес к циклическим теориям... доказательство споров, возникших вокруг прохождения через меридиан Плутона, Нептуна и Урана. Не подумайте, что я детально изучал все эти теории и открытия, ... вовсе нет! Я только хочу отметить, что по странному пространственному параллелелизму, теории, развиваемые в одной области, например в астрофизике, удивительным образом отражаются в остальных сферах, сферах, на первый взгляд, абсолютно не связанных, взять например, геомансию и гидродинамику. Вы тут упомянули аэроплан, его решающее значение на завершающем этапе этой войны. Все верно. И все же, без точных знаний метеорологических факторов Летающая Крепость превратится в помеху в развитии умелой, подготовленной воздушной армады. Летающая Крепость, миссис Рубиоль, чтобы вам стало ясно, имеет такое же отношение к механической птице будущего, как динозавр к геликоптеру. Покорение стратосферы -- это всего лишь ступенька в развитии авиации. Мы лишь подражаем птицам. Чтобы быть более точным, -- хищным птицам. Мы создаем воздушных динозавров, полагая испугать полевую мышь. Но нам остается только размышлять о древнем происхождении тараканов, чтобы дать вам наиболее абсурдный пример, чтобы убедиться в том, насколько неэффективно было маниакальное развитие строения скелета у динозавров. Муравья никогда не удастся запутать до смерти, равно, как и кузнечика. Они с нами и в наши дни, поскольку они были с pithecantropus erectus. А где теперь те динозавры, которые странствовали по первобытным степям? Замерзли в тундрах Арктики, как вам известно...
Дослушав до этих слов, миссис Рубиоль внезапно начала по-настоящему трястись. Проследив направление, которое указывал ее нос, ставший голубоватым, словно брюшко кобры, в тусклом свете гостиной, мои глаза увидели нечто, похожее на страшный сон. "Наша прелесть" Клод, сидя на коленях у Джеральда, вливал по глоточку драгоценный элексир в пересохшую глотку Джеральда. Джеральд тем временем играл с золотыми кудрями Клода. Миссис Рубиоль сделала вид, будто ничего не заметила. Она достала маленькое зеркальце и начала усердно припудривать нос.
Из смежной комнаты неожиданно показался Умберто. В одной руке он держал бутылку виски, в другой пустой бокал. Раскланиваясь во все стороны, он нежно всем улыбался, словно благословляя нас.
-- Кто это? -- пролепетала миссис Рубиоль, силясь вспомнить, где она видела этого человека.
-- Как же, неужели вы забыли? -- удивился я. -- Мы виделись с ним в доме профессора Шенберга прошлой осенью. Умберто -- помощник гинеколога в санатории для шизофреников в Новой Каледонии.
-- Выпить хотите? -- предложил Умберто, уставившись в немом изумлении на миссис Рубиоль.
-- Конечно, хочет. Дайте сюда бутылку. -- Я поднялся, схватил бутылку и прижал ее к губам миссис Рубиоль. Дрожа и задыхаясь, совершенно не соображая, что ей делать, миссис Рубиоль сделала несколько больших глотков и в горле у нее забулькало. Тогда я приложился к бутылке сам и тоже проглотил изрядно.
-- Дело принимает интересный оборот, -- заметил я. -- Вот теперь мы наконец-то можем усесться где-нибудь и спокойно без помех, удобно устроившись, уютно поболтать, вам не кажется?
Умберто настороженно прислушивался, навострив ушки на макушке. В одной руке он по-прежнему держал пустой бокал, другая рука тщетно шарила воздух в поисках бутылки. Казалось, он забыл, что мы забрали ее. Казалось, у него онемели пальцы, свободной рукой он поднял воротник пальто пиджака.
Заметив на столе позади миссис Рубиоль хорошенькую маленькую вазочку, я быстро выбросил из нее уже увядшие цветы и щедрой рукой наполнил ее виски.
-- Будем пить отсюда, --предложил я. -- Так проще.
-- Если не ошибаюсь, вы Рыба, -- проговорил Умберто, яростно раскачиваясь над миссис Рубиоль. -- Я вижу это по вашим глазам. Не говорите мне, когда вы родились, скажите только дату...
-- Он имеет в виду место... широту и долготу. Назовите заодно и азимут; ему будет проще.
-- Минутку, минутку, -- вмешался Умберто. -- Не сбивайте ее с толку.
-- Сбиваю? Ничто не собьет с толку нашу миссис Рубиоль. Я прав, миссис Рубиоль?
-- Да, -- пролепетала она.
Я поднес вазу к ее губам и влил в нее полчашки виски. В столовой Джеральд и Клод продолжали кормление из клювика в клювик. Казалось, они забыли обо всем на свете. В жутковатом, неестественном свете, слившиеся, как сиамские близнецы, они мне живо напомнили акварель, которую я недавно нарисовал. Она так и называлась: "Молодожены".
-- Вы что-то хотели сказать, -- напомнил я, глядя в упор на Умберто, который описывал круги вокруг своей оси и с замороженным изумлением таращился на "молодоженов".
-- М-да, -- ответствовал Умберто, медленно поворачиваясь в мою сторону, но не в силах отвести глаз от запретного зрелища. -- Я хотел спросить, не дадите ли вы мне немного выпить.
-- Сейчас я вам налью.
-- Куда? -- спросил он, глядя в дальний угол комнаты, будто там стояла чистая красивая плевательница, в которой было припрятано охлажденное спиртное.
-- Интересно, -- продолжал он, -- куда запропастилась моя жена. Надеюсь, она не забрала машину. -- Он выжидательно протянул свободную руку, словно был уверен, что бутылка вернется в исходное положение сама собой. Это напоминало замедленную съемку фокусника в индийских клубах.
-- Ваша жена давно уехала, -- сказал я. -- С авиатором.
-- В Южную Америку? Да она рехнулась! -- Он сделал несколько нетвердых шагов по направлению к бутылке.
-- Вам не кажется, что надо было бы спросить миссис Рубиоль, не хочет ли она тоже выпить? -- намекнул я. Он замер, как вкопанный.
-- Выпить? Да она уже и так вылакала не меньше галлона. Или у меня глюки?
-- Дорогой друг, да она еще и наперстка не выпила. Она лишь понюхала, вот и все. Дайте-ка мне ваш стакан. Пусть она хоть попробует.
Он машинально протянул бокал. Не успел я его схватить, как он выронил его из рук и, развернувшись на каблуках, шатаясь, побрел на кухню.
-- В этом доме должны быть еще стаканы, -- хрипло пробормотал он, рассекая столовую, словно она была окутана густым туманом.
-- Это ужасно, ужасно, -- раздался голос Джеральда. -- Стрельцов постоянно мучает жажда. -- Пауза. Потом, резко, словно выжившая из ума, раскудахтавшаяся наседка:
-- Эй вы, только не переверните там все вверх дном, вы, мелкий пакостник! Стаканы на верхней полке, слева, у стенки. Бестолковый вы стрелок. От этих стрельцов одни неприятности... -- Опять тишина. -- Между прочим, сейчас полтретьего ночи. А вечер закончился в полночь. Золушка сегодня уже не появится.
-- Что такое? -- заволновался Умберто, выходя из кухни с полным подносом стаканов.
-- Я сказал, что вечеринка давным-давно закончилась. Но вы такая эксклюзивная штучка, что мы сделали для вас исключение -- и для ваших друзей, там, в другой комнате. Особенно этот грязный писателишка, ваш приятель. Это самый странный Козерог, какого я только встречал в жизни. Если бы он не был человеком, я бы решил, что он пиявка.
Миссис Рубиоль с немым ужасом посмотрела на меня.
-- Как вы думаете, он собирается выставить нас? -- вопрошали ее глаза.
-- Моя дорогая миссис Рубиоль, -- сказал я рассудительно, -- он не осмелится выставить нас -- это сильно подорвет репутацию этого дома.
-- Не хотите ли вы сказать, что выпили эту вазу до дна?
Я буквально чувствовал, как ее бьет нервная дрожь, когда она шатаясь вставала на ноги.
-- Сядьте, -- невежливо остановил ее Умберто, толкая ее обратно. Он потянулся за бутылкой, вернее туда, где он думал, находится бутылка, и начал разливать так, словно у него на самом деле что-то было в руках. -- Сначала надо выпить, -- промурлыкал он.
На подносе стояло пять стаканов. Пустых.
-- А где остальные? -- спросил я.
-- Вам мало? Разве этого не достаточно? -- Он пошарил под кушеткой, ища бутылку.
-- Мало чего? -- спросил я. -- Я спрашиваю про людей.
-- А я пытаюсь найти бутылку. Остальные стаканы на полке, -- упрямо ответил Умберто.
-- Почему вы не идете домой? -- закричал Джеральд.
-- Кажется, что нам действительно следует уйти, -- сказала миссис Рубиоль, не делая попытки подняться.
Умберто уже наполовину залез под кушетку. Бутылка стояла на полу рядом с миссис Рубиоль.
-- Как вы думаете, что он ищет? -- спросила она. С отсутствующим видом она потягивала из вазы вино маленькими глотками.
-- Выключите свет, когда будете уходить, -- крикнул Джеральд. -- И непременно заберите с собой Стрельца. Я не собираюсь отвечать за него.
Умберто пытался встать на ноги -- с кушеткой на спине и миссис Рубиоль на кушетке. В смятении миссис Рубиоль пролила немного виски Умберто на брюки.
-- Кто это писает на меня? -- завопил он, совершая какие-то невероятные ухищрения, пытаясь освободиться от кушетки.
-- Если кто-то писает, -- подал голос Джеральд, -- то это наверняка этот козел Козерог.
Миссис Рубиоль вцепилась в спинку кушетки, словно моряк, чудом выбравшийся из кораблекрушения.
-- Лежите спокойно, Умберто, -- сказал я, -- я вытащу вас.
-- Что это на меня упало? -- жалобно заныл Умберто. -- Какой бардак! -Он ощупал свой зад, думая, уж не приснилось ли ему, что он промок. -Поскольку я не ходил по-большому ... Ха-ха! Кака! Чудесно! -- хихикнул он.
Миссис Рубиоль очень рассмешили последние слова. Она издала какие-то кудахтающие звуки и начала задыхаться от смеха.
-- Если вы отправитесь спать, все до одного, я не буду возражать! -прокричал Джеральд. -- У вас нет чувства собственности? Ни минуты нельзя побыть одному!
Умберто наконец высвободился; он лежал распластавшись на полу и сопел как рыба-кит, вытащенная из воды. Тут в поле его зрения попала бутылка. Он буквально на глазах расплющился, как по волшебству, и потянулся к ней руками, словно это был спасательный крут. Манипулируя таким образом, он обхватил колени миссис Рубиоль.
-- Пожалуйста... -- прошептала она растерянно.
-- Пожалуйста, иди к черту! -- ответил Умберто, -- сейчас моя очередь!
-- Поосторожней с ковром, -- заорал Джеральд. -- Надеюсь, это не тот козел, у которого были сложности. Туалет наверху.
-- Ну это уж слишком, -- сказала миссис Рубиоль, -- я не привыкла к такому обращению. -- Она замолкла с обезумевшим видом. Глядя на меня в упор, она сказала:
-- Отвезите меня кто-нибудь домой, пожалуйста.
-- О чем разговор! -- ответил я. -- Умберто отвезет вас на машине домой.
-- Но разве он может вести машину -- в таком состоянии?
-- Он может вести в любом состоянии, главное, чтобы под руками был руль. '
-- Но может быть, безопаснее будет, если меня отвезете вы?
-- Я не умею водить машину. Хотя могу поучиться, -- быстро добавил я, -- если вы покажете мне, как работает эта проклятая штука.
-- Почему бы вам не поехать самой? -- осведомился Умберто, вливая в себя еще глоток.
-- Я бы давно это сделала, -- ответила миссис Рубиоль, но у меня вместо ноги протез.
-- Что??? -- опешил Умберто. --Вы хотите сказать, что...
Но миссис Рубиоль не дали возможности объяснить, что она хотела сказать.
-- Позвоните в полицию! -- загудел Джеральд. -- Они отвезут вас за бесплатно.
-- Отличная мысль! Звоните в полицию, -- откликнулся Умберто.
"Неплохая идея!" -- подумал я про себя. Я уже собирался спросить, где телефон, но Джеральд опередил меня.
-- Друзья мои, он в комнате... Только осторожно, не уроните лампу. -Голос звучал устало.
-- А нас не арестуют? -- услышал я миссис Рубиоль, идя в соседнюю комнату.
Сняв трубку, я вдруг сообразил, что не знаю, как вызывают полицию.
-- Как туда звонить?
-- Просто вопите ПОЛИЦИЯ! -- посоветовал Умберто. -- Вас услышат.
Я вызвал телефонистку и попросил соединить меня с полицией.
-- Что-нибудь случилось? -- спросила она.
-- Нет, мне просто нужно поговорить с дежурным офицером.
Через секунду в трубке раздался хриплый заспанный голос.
-- Слушаю!
-- Алло! Добрый вечер! -- сказал я. Никакого ответа. -- Алло, алло, вы слышите меня?-- закричал я. После долгого молчания тот же хриплый голос осведомился:
-- Слушаю, говорите, что случилось? Умер кто-нибудь?
-- Нет, никто не умер.
--Говорите же! Вы что, с перепугу язык проглотили?
-- Нет, со мной все в порядке.
-- Рассказывайте! Облегчите душу! Что случилось, несчастный случай?
-- Да нет же, все в порядке. Только...
-- Что значит в порядке? А что вы тогда звоните? В чем дело?
-- Минутку. Давайте я все объясню...
-- Хорошо, хорошо, продолжайте, объясняйте. Но только в темпе. Да поживей! Я не могу всю ночь сидеть на телефоне.
-- Значит так... Дело вот в чем... -- начал я.
-- Послушайте, давайте без предисловий. Что случилось? Кто пострадал? На вас напали?
-- Нет, нет, ничего подобного. Послушайте, мы только хотели узнать...
-- Ах вот как! Очень умный, да? Время хотел спросить, да?
-- Нет, честное слово. Я не обманываю вас. Я серьезно.
-- В таком случае говорите. Если вы не можете говорить, я сейчас пришлю за вами полицейский фургон.
-- Фургон? Нет, пожалуйста, не надо фургон. Не могли бы вы прислать машину... Ну, обычную полицейскую машину с радио и всем остальным...
-- И с мягкими сиденьями? Я вас понял. Уверен, мы сможем выслать прелестную маленькую машинку. Вам "паккард" или "роллс-ройс"?
-- Послушайте, шеф...
-- Я вам не шеф! А теперь для разнообразия вы послушайте меня. Заткните свою пасть, вы слышите меня? Сколько вас там?
-- Нас тут трое, шеф. Мы думали...
-- Трое, говорите? Превосходно! Насколько я понимаю, среди вас дама. Она растянула ногу, правильно? А теперь слушайте. Вы хотите спать по ночам? И вы не хотите, чтобы на вас надели браслеты, да? Вот что я вам скажу! Подите в ванную... положите туда мягкую подушку... и не забудьте одеяла! Теперь все трое полезайте в ванну -- слышите меня? -- и чтоб я вас не слышал. Эй! Когда вы там удобно устроитесь, включите холодную воду и утопитесь!
Отбой! В трубке раздались короткие гудки.
-- Ну что? -- проорал Джеральд. -- Приедут?
-- Не думаю. Нам посоветовали забраться в ванну и утопиться.
-- А вам не приходило в голову отправиться домой пешком? По-моему небольшая прогулка вам не повредит. Козероги довольно активные существа. -С этими словами он появился из темноты.
-- Но у миссис Рубиоль протез, -- взмолился я.
-- Ничего, допрыгает.
Миссис Рубиоль была оскорблена до глубины души. Она поднялась с неожиданной резвостью и пошла к двери.
-- Не отпускайте ее, -- закричал Умберто. -- Я провожу ее.
-- Прекрасно, -- проорал Джеральд. -- Будьте паинькой, проводите ее и возьмите с полки пирожок. Да не забудьте прихватить с собой этого козла.
Он посмотрел на меня с неприкрытой угрозой во взгляде. Клод в пижаме бочком прокрался к нам. Миссис Рубиоль отвернулась.
У меня возникло предчувствие, что нас сейчас возьмут за шиворот и вышвырнут.
-- Минутку, -- сказал Умберто, так и не выпустив из рук бутылку. Он тоскливо посмотрел на миссис Рубиоль
-- Ну, что еще? -- поторопил Джеральд, подходя ближе.
-- Но миссис Рубиоль... -- запинаясь, начал Умберто. И с болью и изумлением уставился на ее ногу.
-- Я тут подумал, -- продолжал он, не зная, как сформулировать свою мысль. -- Мне пришло в голову, что раз уж мы собрались на прогулку, то если она снимет... то есть, я хочу сказать, что могли бы... -- Он беспомощно взмахнул руками. Бутылка выскользнула на пол.
Сидя на полу, не зная, как выразить словами свое беспокойство, Умберто импульсивно пополз к миссис Рубиоль Неожиданно, оказавшись от нее в непосредственной близости, он обхватил ее колени руками.
-- Прошу простить, я только хотел узнать, какая... -- пробормотал он.
Миссис Рубиоль подняла здоровую ногу и с силой отпихнула Умберто. Он откатился к кривоногой, шаткой этажерке, увлекая за собой мраморную статуэтку. К счастью, она упала на ковер; только рука отломалась у локтя.
-- Уберите его отсюда, пока он не перевернул весь дом! -- прошипел Джеральд. С этими словами он склонился над распростертой фигурой Умберто и с помощью Клода кое-как усадил его.
-- Бог мой, да он сделан из резины. -- Он чуть не плакал от злости.
Умберто соскользнул на пол.
-- Ему надо выпить, -- тихо подсказал я.
-- Дайте ему бутылку и пусть выкатывается отсюда. Тут вам не винный завод. Втроем мы стали пытаться поставить Умберто на ноги. Миссис Рубиоль любезно забрала у него из рук бутылку и поднесла ее ко- рту Умберто.
-- Есть хочу, -- слабо пробормотал он.
-- Кажется, он хочет сэндвич, -- перевел я, не повышая голоса.
-- И сигарету, -- прошептал Умберто. -- Маленькую затяжку.
--Драконовы яйца! -- простонал Клод. -- Пойду погрею спагетти.
--Не хочу спагетти, -- запротестовал Умберто. -- Только фрикадельки.
-- Нет, ты будешь есть спагетти, -- сказал Джеральд. -- Я же ясно сказал, что здесь не винный завод. И не закусочная. Это скорей зверинец.
-- Уже поздно, -- подал голос Умберто. -- Если только миссис Рубиоль...
-- Забудьте про миссис Рубиоль, -- огрызнулся Джеральд. -- Я сам провожу ее домой.
-- Какой вы милый! -- пробормотал Умберто. Он секунду поразмышлял. -Интересно, почему вы этого не сделали с самого начала? Почему вам это сразу не пришло в голову?
-- Ш-ш-ш. Заткнитесь! Вы, Стрельцы, как малые дети. Неожиданно раздался звонок в дверь. Наверняка, полиция.
Джеральд вдруг превратился в электрического угря. Он в мгновение ока сгреб Умберто и усадил на кушетку. Бутылку ногой отбросили под кушетку.
-- Теперь слушай внимательно, Козерог, -- произнес он, хватая меня за лацканы пиджака. -- Быстро думай! Шевели мозгами. Это твой дом и это ты устраивал эту пирушку. Ты это я. Понял? Ситуация под контролем. Кто-то звонил, но он уже ушел. Я присмотрю за Клодом. Иди открывай, -- и он исчез словно вспышка молнии.
Я открыл дверь и увидел человека в строгом костюме. Он не спешил врываться и снимать у нас отпечатки пальцев.
-- Заходите, -- сказал я, стараясь держаться как можно естественней, чтобы все поверили, что это мой дом и что сейчас на дворе белый день.
-- Где труп? -- первое, что я услышал от него.
-- Здесь нет никакого трупа. Мы все живы.
-- Я вижу.
-- Позвольте, я все объясню... -- я начал заикаться.
-- Успокойтесь, -- мягко сказал он. -- Все о'кей. Не возражаете, я присяду.
Изо рта у него шел неприятный запах.
-- Это ваш брат? -- спросил он, кивая на Умберто.
-- Нет, постоялец.
-- Трепач? Подходящее имя. Простите, вы не предложите мне выпить? Я увидел свет и подумал...
-- Дайте ему выпить, -- сказал Умберто. -- И мне тоже. Не надо мне никаких спагетти.
-- Спагетти? -- переспросил незнакомец. -- Я просил только выпить.
-- Вы приехали на машине? -- спросил Умберто.
-- Нет, -- последовал ответ. После короткой паузы он почтительно спросил:
-- Тело наверху?
-- Здесь нет никакого тела.
-- Странно, -- удивился посетитель.,-- Меня послали забрать тело. -- Он был невозмутим, как скала.
-- Кто вы? -- спросил я. -- Кто вас послал?
-- А разве вы не вызывали нас? -- удивился человечек.
-- Никто вас не вызывал.
-- Должно быть я перепутал адрес. А вы уверены, что здесь никто не умер, примерно с час назад?
-- Дайте ему выпить, -- сказал Умберто, пошатываясь. -- Я хочу послушать, что он скажет.
-- Кто просил вас приехать? -- вставил я. -- Кто вы?
-- Он прав, дайте мне выпить, и я все вам расскажу. Мы всегда сперва принимаем по маленькой.
-- Кто это мы? -- поинтересовался Умберто, трезвея просто на глазах. -Ну дайте же ему кто-нибудь выпить. И не забудьте про меня.
-- А вы астролог? -- осведомился человечек.
-- Д-да. -- Интересно, что он еще спросит.
-- Люди говорят вам, когда они родились, да? Но никто никогда не сможет сказать вам, когда умрет, так?
-- Здесь никто не умирал. -- Его руки пытались нашарить стакан.
-- Успокойтесь, пожалуйста. Я верю вам. Но мы не приходим, пока не наступает окоченение.
-- Опять это "мы". Кто вы, наконец? Чем вы занимаетесь? -- Умберто почти кричал.
-- Я одеваю их, -- вежливо улыбнувшись, ответил человечек.
-- А другие, они что делают?
-- Они сидят вокруг и весело ждут.
-- Чего? -- спросил я.
-- Ждут клиентов.
Миссис Рубиоль наконец извлекла бутылку из-под кушетки. Я подумал, что должен представить ее.
-- Это миссис Рубиоль. Еще одно тело... еще теплое.
-- Вы сыщик? -- спросила она, протягивая руку.
-- Сыщик? С чего вы взяли? Пауза.
. -- Миледи, я всего навсего гробовщик. Кто-то позвонил и попросил нас приехать. Я надел шляпу и направился сюда. Мы тут всего в двух кварталах от вас. -- Он достал бумажник, вытащил визитную карточку и протянул ей. -МакАллистер и компания. Это мы. Никакого шума, никакой суеты.
-- О боже! -- воскликнул Умберто. -- Гробовщик, ни больше, ни меньше. Нет, я должен съесть фрикадельку. Спотыкаясь, он пошел в столовую. -- Эй, -раздался его вопль. -- Что происходит? Куда подевались эти субъекты?
Я пошел на кухню. Они словно испарились. Я открыл заднюю дверь и выглянул на улицу. Тишина.
-- Удрали, -- объявил я. -- Давайте заглянем в кладовую и посмотрим, что осталось там. Я бы не отказался от яичницы с ветчиной.
-- И я, -- присоединился Умберто. -- Яичница с ветчиной. -- Он замолчал, словно обдумывая что-то. -- Как вы думаете, там не завалялась где-нибудь еще одна бутылка?
-- Наверняка, завалялась, -- заверил я его. -- Все перевернем, но найдем. Здесь должна быть золотая жила. Попросите гробовщика вам помочь.
-- Моя дорогая миссис Рубиоль, -- продолжал я, поднося ей зажигалку и чуть не опалив ей губы. -- Мне было весьма приятно побеседовать с вами. Наша беседа доставила мне огромное наслаждение. Вы не знаете, который час? На прошлой неделе я заложил свои часы.
-- Боюсь, мне пора, -- поспешно произнесла миссис Рубиоль, взглянув на часы.
-- Ради бога, не уходите, -- взмолился я. -- Вы не представляете, как я счастлив общаться с вами. Вы начали говорить о Черчилле, но я грубейшим, возмутительным образом перебил вас...
Миссис Рубиоль, несколько смягчившись, вновь скорчила гримаску...
-- Перед тем, как вы начнете, -- сказал я, приятно удивившись легкой судороге, исказившей ее лицо, -- должен сказать одну вещь. О Уайтхеде. Я недавно упоминал о нем. Так вот, о теории "божественной энтропии". Энтропия -- значит остановка ... как у часов. Идея заключается в том, что со временем, или, как говорят физики, с течением времени, все имеет тенденцию останавливаться. Вопрос вот в чем. Что будет, если наша вселенная замедлит свой ход -- и вовсе остановится? Вы никогда не задумывались над этим? А в этом нет ничего невозможного. Конечно, Спиноза давным-давно сформулировал свою теорию космологического часового механизма. Из данного пантеизма логически вытекает то, что в один прекрасный день все кончится, так повелел Господь. Греки пришли к тому же выводу лет за пятьсот до Рождества Христова.
Они даже вывели идею извечного обновления, а это на порядок выше теории Уайтхеда. Вы наверняка сталкивались с этой идеей. Кажется, она встречается в "Вагнеровском деле". А может еще где-то... Как бы то ни было, Уайтхед, будучи англичанином, принадлежал к правящей верхушке, само собой скептически относился к романтическим идеям девятнадцатого века. Его собственные теории, принципы, разработанные в лаборатории, следовали sui generis над теориями Дарвина и Хаксли. Говорят, что несмотря на строгие традиции, которые не давали ему развернуться, в его метафизике ясно прослеживается влияние Гекеля, -- не Гегеля, прошу не путать -- которого в свое время называли Кромвелем морфологии. Резюмируя вышесказанное, -- с единственной целью, -освежить вашу память... -- Я проницательно взглянул на нее, от моего взгляда ее опять передернуло. Я перепугался, что ее вот-вот хватит удар. Я не представлял, о чем говорить дальше, в моей голове не было ни единой мысли. Я просто открыл рот и не раздумывая стал продолжать...
-- Всегда существовало две школы мысли, как вы знаете, -- о физической природе вселенной. Я мог бы вернуть вас к атомической теории Эмпедокла, для пущей достоверности, но это только уведет нас в сторону от основной проблемы... Я пытаюсь донести до вас, миссис Рубиоль, вот что: когда Гертруда Стайн услышала звон гонга и объявила профессора Альберта Уайтхеда гением, она положила начало полемике, последствия которой будут расхлебывать еще не одну тысячу лет. Повторяю, профессор Уайтхед размышлял над вот какой проблемой: может быть, вселенная -- это машина, которая, как и все в мире, замедляет ход, а это влечет за собой в свою очередь неизбежное угасание жизни повсеместно, и не только жизни, но и любого движения, даже движения вселенной. Или в этой вселенной все же незримо присутствует принцип восстановления? Если верно последнее, тогда Смерть теряет свое значение, и все наши метафизические доктрины -- сплошная евхаристика и эсхатология. Но я не хочу морочить вам голову этими эпистемологическими тонкостями. В последние тридцать лет наметился сдвиг в направлении, указанном Св. Фомой Аквинским. Рассуждая диалектически, здесь больше не о чем спорить. Мы выбрались на твердую почву... terra firma по Лонгину. Отсюда и растущий интерес к циклическим теориям... доказательство споров, возникших вокруг прохождения через меридиан Плутона, Нептуна и Урана. Не подумайте, что я детально изучал все эти теории и открытия, ... вовсе нет! Я только хочу отметить, что по странному пространственному параллелелизму, теории, развиваемые в одной области, например в астрофизике, удивительным образом отражаются в остальных сферах, сферах, на первый взгляд, абсолютно не связанных, взять например, геомансию и гидродинамику. Вы тут упомянули аэроплан, его решающее значение на завершающем этапе этой войны. Все верно. И все же, без точных знаний метеорологических факторов Летающая Крепость превратится в помеху в развитии умелой, подготовленной воздушной армады. Летающая Крепость, миссис Рубиоль, чтобы вам стало ясно, имеет такое же отношение к механической птице будущего, как динозавр к геликоптеру. Покорение стратосферы -- это всего лишь ступенька в развитии авиации. Мы лишь подражаем птицам. Чтобы быть более точным, -- хищным птицам. Мы создаем воздушных динозавров, полагая испугать полевую мышь. Но нам остается только размышлять о древнем происхождении тараканов, чтобы дать вам наиболее абсурдный пример, чтобы убедиться в том, насколько неэффективно было маниакальное развитие строения скелета у динозавров. Муравья никогда не удастся запутать до смерти, равно, как и кузнечика. Они с нами и в наши дни, поскольку они были с pithecantropus erectus. А где теперь те динозавры, которые странствовали по первобытным степям? Замерзли в тундрах Арктики, как вам известно...
Дослушав до этих слов, миссис Рубиоль внезапно начала по-настоящему трястись. Проследив направление, которое указывал ее нос, ставший голубоватым, словно брюшко кобры, в тусклом свете гостиной, мои глаза увидели нечто, похожее на страшный сон. "Наша прелесть" Клод, сидя на коленях у Джеральда, вливал по глоточку драгоценный элексир в пересохшую глотку Джеральда. Джеральд тем временем играл с золотыми кудрями Клода. Миссис Рубиоль сделала вид, будто ничего не заметила. Она достала маленькое зеркальце и начала усердно припудривать нос.
Из смежной комнаты неожиданно показался Умберто. В одной руке он держал бутылку виски, в другой пустой бокал. Раскланиваясь во все стороны, он нежно всем улыбался, словно благословляя нас.
-- Кто это? -- пролепетала миссис Рубиоль, силясь вспомнить, где она видела этого человека.
-- Как же, неужели вы забыли? -- удивился я. -- Мы виделись с ним в доме профессора Шенберга прошлой осенью. Умберто -- помощник гинеколога в санатории для шизофреников в Новой Каледонии.
-- Выпить хотите? -- предложил Умберто, уставившись в немом изумлении на миссис Рубиоль.
-- Конечно, хочет. Дайте сюда бутылку. -- Я поднялся, схватил бутылку и прижал ее к губам миссис Рубиоль. Дрожа и задыхаясь, совершенно не соображая, что ей делать, миссис Рубиоль сделала несколько больших глотков и в горле у нее забулькало. Тогда я приложился к бутылке сам и тоже проглотил изрядно.
-- Дело принимает интересный оборот, -- заметил я. -- Вот теперь мы наконец-то можем усесться где-нибудь и спокойно без помех, удобно устроившись, уютно поболтать, вам не кажется?
Умберто настороженно прислушивался, навострив ушки на макушке. В одной руке он по-прежнему держал пустой бокал, другая рука тщетно шарила воздух в поисках бутылки. Казалось, он забыл, что мы забрали ее. Казалось, у него онемели пальцы, свободной рукой он поднял воротник пальто пиджака.
Заметив на столе позади миссис Рубиоль хорошенькую маленькую вазочку, я быстро выбросил из нее уже увядшие цветы и щедрой рукой наполнил ее виски.
-- Будем пить отсюда, --предложил я. -- Так проще.
-- Если не ошибаюсь, вы Рыба, -- проговорил Умберто, яростно раскачиваясь над миссис Рубиоль. -- Я вижу это по вашим глазам. Не говорите мне, когда вы родились, скажите только дату...
-- Он имеет в виду место... широту и долготу. Назовите заодно и азимут; ему будет проще.
-- Минутку, минутку, -- вмешался Умберто. -- Не сбивайте ее с толку.
-- Сбиваю? Ничто не собьет с толку нашу миссис Рубиоль. Я прав, миссис Рубиоль?
-- Да, -- пролепетала она.
Я поднес вазу к ее губам и влил в нее полчашки виски. В столовой Джеральд и Клод продолжали кормление из клювика в клювик. Казалось, они забыли обо всем на свете. В жутковатом, неестественном свете, слившиеся, как сиамские близнецы, они мне живо напомнили акварель, которую я недавно нарисовал. Она так и называлась: "Молодожены".
-- Вы что-то хотели сказать, -- напомнил я, глядя в упор на Умберто, который описывал круги вокруг своей оси и с замороженным изумлением таращился на "молодоженов".
-- М-да, -- ответствовал Умберто, медленно поворачиваясь в мою сторону, но не в силах отвести глаз от запретного зрелища. -- Я хотел спросить, не дадите ли вы мне немного выпить.
-- Сейчас я вам налью.
-- Куда? -- спросил он, глядя в дальний угол комнаты, будто там стояла чистая красивая плевательница, в которой было припрятано охлажденное спиртное.
-- Интересно, -- продолжал он, -- куда запропастилась моя жена. Надеюсь, она не забрала машину. -- Он выжидательно протянул свободную руку, словно был уверен, что бутылка вернется в исходное положение сама собой. Это напоминало замедленную съемку фокусника в индийских клубах.
-- Ваша жена давно уехала, -- сказал я. -- С авиатором.
-- В Южную Америку? Да она рехнулась! -- Он сделал несколько нетвердых шагов по направлению к бутылке.
-- Вам не кажется, что надо было бы спросить миссис Рубиоль, не хочет ли она тоже выпить? -- намекнул я. Он замер, как вкопанный.
-- Выпить? Да она уже и так вылакала не меньше галлона. Или у меня глюки?
-- Дорогой друг, да она еще и наперстка не выпила. Она лишь понюхала, вот и все. Дайте-ка мне ваш стакан. Пусть она хоть попробует.
Он машинально протянул бокал. Не успел я его схватить, как он выронил его из рук и, развернувшись на каблуках, шатаясь, побрел на кухню.
-- В этом доме должны быть еще стаканы, -- хрипло пробормотал он, рассекая столовую, словно она была окутана густым туманом.
-- Это ужасно, ужасно, -- раздался голос Джеральда. -- Стрельцов постоянно мучает жажда. -- Пауза. Потом, резко, словно выжившая из ума, раскудахтавшаяся наседка:
-- Эй вы, только не переверните там все вверх дном, вы, мелкий пакостник! Стаканы на верхней полке, слева, у стенки. Бестолковый вы стрелок. От этих стрельцов одни неприятности... -- Опять тишина. -- Между прочим, сейчас полтретьего ночи. А вечер закончился в полночь. Золушка сегодня уже не появится.
-- Что такое? -- заволновался Умберто, выходя из кухни с полным подносом стаканов.
-- Я сказал, что вечеринка давным-давно закончилась. Но вы такая эксклюзивная штучка, что мы сделали для вас исключение -- и для ваших друзей, там, в другой комнате. Особенно этот грязный писателишка, ваш приятель. Это самый странный Козерог, какого я только встречал в жизни. Если бы он не был человеком, я бы решил, что он пиявка.
Миссис Рубиоль с немым ужасом посмотрела на меня.
-- Как вы думаете, он собирается выставить нас? -- вопрошали ее глаза.
-- Моя дорогая миссис Рубиоль, -- сказал я рассудительно, -- он не осмелится выставить нас -- это сильно подорвет репутацию этого дома.
-- Не хотите ли вы сказать, что выпили эту вазу до дна?
Я буквально чувствовал, как ее бьет нервная дрожь, когда она шатаясь вставала на ноги.
-- Сядьте, -- невежливо остановил ее Умберто, толкая ее обратно. Он потянулся за бутылкой, вернее туда, где он думал, находится бутылка, и начал разливать так, словно у него на самом деле что-то было в руках. -- Сначала надо выпить, -- промурлыкал он.
На подносе стояло пять стаканов. Пустых.
-- А где остальные? -- спросил я.
-- Вам мало? Разве этого не достаточно? -- Он пошарил под кушеткой, ища бутылку.
-- Мало чего? -- спросил я. -- Я спрашиваю про людей.
-- А я пытаюсь найти бутылку. Остальные стаканы на полке, -- упрямо ответил Умберто.
-- Почему вы не идете домой? -- закричал Джеральд.
-- Кажется, что нам действительно следует уйти, -- сказала миссис Рубиоль, не делая попытки подняться.
Умберто уже наполовину залез под кушетку. Бутылка стояла на полу рядом с миссис Рубиоль.
-- Как вы думаете, что он ищет? -- спросила она. С отсутствующим видом она потягивала из вазы вино маленькими глотками.
-- Выключите свет, когда будете уходить, -- крикнул Джеральд. -- И непременно заберите с собой Стрельца. Я не собираюсь отвечать за него.
Умберто пытался встать на ноги -- с кушеткой на спине и миссис Рубиоль на кушетке. В смятении миссис Рубиоль пролила немного виски Умберто на брюки.
-- Кто это писает на меня? -- завопил он, совершая какие-то невероятные ухищрения, пытаясь освободиться от кушетки.
-- Если кто-то писает, -- подал голос Джеральд, -- то это наверняка этот козел Козерог.
Миссис Рубиоль вцепилась в спинку кушетки, словно моряк, чудом выбравшийся из кораблекрушения.
-- Лежите спокойно, Умберто, -- сказал я, -- я вытащу вас.
-- Что это на меня упало? -- жалобно заныл Умберто. -- Какой бардак! -Он ощупал свой зад, думая, уж не приснилось ли ему, что он промок. -Поскольку я не ходил по-большому ... Ха-ха! Кака! Чудесно! -- хихикнул он.
Миссис Рубиоль очень рассмешили последние слова. Она издала какие-то кудахтающие звуки и начала задыхаться от смеха.
-- Если вы отправитесь спать, все до одного, я не буду возражать! -прокричал Джеральд. -- У вас нет чувства собственности? Ни минуты нельзя побыть одному!
Умберто наконец высвободился; он лежал распластавшись на полу и сопел как рыба-кит, вытащенная из воды. Тут в поле его зрения попала бутылка. Он буквально на глазах расплющился, как по волшебству, и потянулся к ней руками, словно это был спасательный крут. Манипулируя таким образом, он обхватил колени миссис Рубиоль.
-- Пожалуйста... -- прошептала она растерянно.
-- Пожалуйста, иди к черту! -- ответил Умберто, -- сейчас моя очередь!
-- Поосторожней с ковром, -- заорал Джеральд. -- Надеюсь, это не тот козел, у которого были сложности. Туалет наверху.
-- Ну это уж слишком, -- сказала миссис Рубиоль, -- я не привыкла к такому обращению. -- Она замолкла с обезумевшим видом. Глядя на меня в упор, она сказала:
-- Отвезите меня кто-нибудь домой, пожалуйста.
-- О чем разговор! -- ответил я. -- Умберто отвезет вас на машине домой.
-- Но разве он может вести машину -- в таком состоянии?
-- Он может вести в любом состоянии, главное, чтобы под руками был руль. '
-- Но может быть, безопаснее будет, если меня отвезете вы?
-- Я не умею водить машину. Хотя могу поучиться, -- быстро добавил я, -- если вы покажете мне, как работает эта проклятая штука.
-- Почему бы вам не поехать самой? -- осведомился Умберто, вливая в себя еще глоток.
-- Я бы давно это сделала, -- ответила миссис Рубиоль, но у меня вместо ноги протез.
-- Что??? -- опешил Умберто. --Вы хотите сказать, что...
Но миссис Рубиоль не дали возможности объяснить, что она хотела сказать.
-- Позвоните в полицию! -- загудел Джеральд. -- Они отвезут вас за бесплатно.
-- Отличная мысль! Звоните в полицию, -- откликнулся Умберто.
"Неплохая идея!" -- подумал я про себя. Я уже собирался спросить, где телефон, но Джеральд опередил меня.
-- Друзья мои, он в комнате... Только осторожно, не уроните лампу. -Голос звучал устало.
-- А нас не арестуют? -- услышал я миссис Рубиоль, идя в соседнюю комнату.
Сняв трубку, я вдруг сообразил, что не знаю, как вызывают полицию.
-- Как туда звонить?
-- Просто вопите ПОЛИЦИЯ! -- посоветовал Умберто. -- Вас услышат.
Я вызвал телефонистку и попросил соединить меня с полицией.
-- Что-нибудь случилось? -- спросила она.
-- Нет, мне просто нужно поговорить с дежурным офицером.
Через секунду в трубке раздался хриплый заспанный голос.
-- Слушаю!
-- Алло! Добрый вечер! -- сказал я. Никакого ответа. -- Алло, алло, вы слышите меня?-- закричал я. После долгого молчания тот же хриплый голос осведомился:
-- Слушаю, говорите, что случилось? Умер кто-нибудь?
-- Нет, никто не умер.
--Говорите же! Вы что, с перепугу язык проглотили?
-- Нет, со мной все в порядке.
-- Рассказывайте! Облегчите душу! Что случилось, несчастный случай?
-- Да нет же, все в порядке. Только...
-- Что значит в порядке? А что вы тогда звоните? В чем дело?
-- Минутку. Давайте я все объясню...
-- Хорошо, хорошо, продолжайте, объясняйте. Но только в темпе. Да поживей! Я не могу всю ночь сидеть на телефоне.
-- Значит так... Дело вот в чем... -- начал я.
-- Послушайте, давайте без предисловий. Что случилось? Кто пострадал? На вас напали?
-- Нет, нет, ничего подобного. Послушайте, мы только хотели узнать...
-- Ах вот как! Очень умный, да? Время хотел спросить, да?
-- Нет, честное слово. Я не обманываю вас. Я серьезно.
-- В таком случае говорите. Если вы не можете говорить, я сейчас пришлю за вами полицейский фургон.
-- Фургон? Нет, пожалуйста, не надо фургон. Не могли бы вы прислать машину... Ну, обычную полицейскую машину с радио и всем остальным...
-- И с мягкими сиденьями? Я вас понял. Уверен, мы сможем выслать прелестную маленькую машинку. Вам "паккард" или "роллс-ройс"?
-- Послушайте, шеф...
-- Я вам не шеф! А теперь для разнообразия вы послушайте меня. Заткните свою пасть, вы слышите меня? Сколько вас там?
-- Нас тут трое, шеф. Мы думали...
-- Трое, говорите? Превосходно! Насколько я понимаю, среди вас дама. Она растянула ногу, правильно? А теперь слушайте. Вы хотите спать по ночам? И вы не хотите, чтобы на вас надели браслеты, да? Вот что я вам скажу! Подите в ванную... положите туда мягкую подушку... и не забудьте одеяла! Теперь все трое полезайте в ванну -- слышите меня? -- и чтоб я вас не слышал. Эй! Когда вы там удобно устроитесь, включите холодную воду и утопитесь!
Отбой! В трубке раздались короткие гудки.
-- Ну что? -- проорал Джеральд. -- Приедут?
-- Не думаю. Нам посоветовали забраться в ванну и утопиться.
-- А вам не приходило в голову отправиться домой пешком? По-моему небольшая прогулка вам не повредит. Козероги довольно активные существа. -С этими словами он появился из темноты.
-- Но у миссис Рубиоль протез, -- взмолился я.
-- Ничего, допрыгает.
Миссис Рубиоль была оскорблена до глубины души. Она поднялась с неожиданной резвостью и пошла к двери.
-- Не отпускайте ее, -- закричал Умберто. -- Я провожу ее.
-- Прекрасно, -- проорал Джеральд. -- Будьте паинькой, проводите ее и возьмите с полки пирожок. Да не забудьте прихватить с собой этого козла.
Он посмотрел на меня с неприкрытой угрозой во взгляде. Клод в пижаме бочком прокрался к нам. Миссис Рубиоль отвернулась.
У меня возникло предчувствие, что нас сейчас возьмут за шиворот и вышвырнут.
-- Минутку, -- сказал Умберто, так и не выпустив из рук бутылку. Он тоскливо посмотрел на миссис Рубиоль
-- Ну, что еще? -- поторопил Джеральд, подходя ближе.
-- Но миссис Рубиоль... -- запинаясь, начал Умберто. И с болью и изумлением уставился на ее ногу.
-- Я тут подумал, -- продолжал он, не зная, как сформулировать свою мысль. -- Мне пришло в голову, что раз уж мы собрались на прогулку, то если она снимет... то есть, я хочу сказать, что могли бы... -- Он беспомощно взмахнул руками. Бутылка выскользнула на пол.
Сидя на полу, не зная, как выразить словами свое беспокойство, Умберто импульсивно пополз к миссис Рубиоль Неожиданно, оказавшись от нее в непосредственной близости, он обхватил ее колени руками.
-- Прошу простить, я только хотел узнать, какая... -- пробормотал он.
Миссис Рубиоль подняла здоровую ногу и с силой отпихнула Умберто. Он откатился к кривоногой, шаткой этажерке, увлекая за собой мраморную статуэтку. К счастью, она упала на ковер; только рука отломалась у локтя.
-- Уберите его отсюда, пока он не перевернул весь дом! -- прошипел Джеральд. С этими словами он склонился над распростертой фигурой Умберто и с помощью Клода кое-как усадил его.
-- Бог мой, да он сделан из резины. -- Он чуть не плакал от злости.
Умберто соскользнул на пол.
-- Ему надо выпить, -- тихо подсказал я.
-- Дайте ему бутылку и пусть выкатывается отсюда. Тут вам не винный завод. Втроем мы стали пытаться поставить Умберто на ноги. Миссис Рубиоль любезно забрала у него из рук бутылку и поднесла ее ко- рту Умберто.
-- Есть хочу, -- слабо пробормотал он.
-- Кажется, он хочет сэндвич, -- перевел я, не повышая голоса.
-- И сигарету, -- прошептал Умберто. -- Маленькую затяжку.
--Драконовы яйца! -- простонал Клод. -- Пойду погрею спагетти.
--Не хочу спагетти, -- запротестовал Умберто. -- Только фрикадельки.
-- Нет, ты будешь есть спагетти, -- сказал Джеральд. -- Я же ясно сказал, что здесь не винный завод. И не закусочная. Это скорей зверинец.
-- Уже поздно, -- подал голос Умберто. -- Если только миссис Рубиоль...
-- Забудьте про миссис Рубиоль, -- огрызнулся Джеральд. -- Я сам провожу ее домой.
-- Какой вы милый! -- пробормотал Умберто. Он секунду поразмышлял. -Интересно, почему вы этого не сделали с самого начала? Почему вам это сразу не пришло в голову?
-- Ш-ш-ш. Заткнитесь! Вы, Стрельцы, как малые дети. Неожиданно раздался звонок в дверь. Наверняка, полиция.
Джеральд вдруг превратился в электрического угря. Он в мгновение ока сгреб Умберто и усадил на кушетку. Бутылку ногой отбросили под кушетку.
-- Теперь слушай внимательно, Козерог, -- произнес он, хватая меня за лацканы пиджака. -- Быстро думай! Шевели мозгами. Это твой дом и это ты устраивал эту пирушку. Ты это я. Понял? Ситуация под контролем. Кто-то звонил, но он уже ушел. Я присмотрю за Клодом. Иди открывай, -- и он исчез словно вспышка молнии.
Я открыл дверь и увидел человека в строгом костюме. Он не спешил врываться и снимать у нас отпечатки пальцев.
-- Заходите, -- сказал я, стараясь держаться как можно естественней, чтобы все поверили, что это мой дом и что сейчас на дворе белый день.
-- Где труп? -- первое, что я услышал от него.
-- Здесь нет никакого трупа. Мы все живы.
-- Я вижу.
-- Позвольте, я все объясню... -- я начал заикаться.
-- Успокойтесь, -- мягко сказал он. -- Все о'кей. Не возражаете, я присяду.
Изо рта у него шел неприятный запах.
-- Это ваш брат? -- спросил он, кивая на Умберто.
-- Нет, постоялец.
-- Трепач? Подходящее имя. Простите, вы не предложите мне выпить? Я увидел свет и подумал...
-- Дайте ему выпить, -- сказал Умберто. -- И мне тоже. Не надо мне никаких спагетти.
-- Спагетти? -- переспросил незнакомец. -- Я просил только выпить.
-- Вы приехали на машине? -- спросил Умберто.
-- Нет, -- последовал ответ. После короткой паузы он почтительно спросил:
-- Тело наверху?
-- Здесь нет никакого тела.
-- Странно, -- удивился посетитель.,-- Меня послали забрать тело. -- Он был невозмутим, как скала.
-- Кто вы? -- спросил я. -- Кто вас послал?
-- А разве вы не вызывали нас? -- удивился человечек.
-- Никто вас не вызывал.
-- Должно быть я перепутал адрес. А вы уверены, что здесь никто не умер, примерно с час назад?
-- Дайте ему выпить, -- сказал Умберто, пошатываясь. -- Я хочу послушать, что он скажет.
-- Кто просил вас приехать? -- вставил я. -- Кто вы?
-- Он прав, дайте мне выпить, и я все вам расскажу. Мы всегда сперва принимаем по маленькой.
-- Кто это мы? -- поинтересовался Умберто, трезвея просто на глазах. -Ну дайте же ему кто-нибудь выпить. И не забудьте про меня.
-- А вы астролог? -- осведомился человечек.
-- Д-да. -- Интересно, что он еще спросит.
-- Люди говорят вам, когда они родились, да? Но никто никогда не сможет сказать вам, когда умрет, так?
-- Здесь никто не умирал. -- Его руки пытались нашарить стакан.
-- Успокойтесь, пожалуйста. Я верю вам. Но мы не приходим, пока не наступает окоченение.
-- Опять это "мы". Кто вы, наконец? Чем вы занимаетесь? -- Умберто почти кричал.
-- Я одеваю их, -- вежливо улыбнувшись, ответил человечек.
-- А другие, они что делают?
-- Они сидят вокруг и весело ждут.
-- Чего? -- спросил я.
-- Ждут клиентов.
Миссис Рубиоль наконец извлекла бутылку из-под кушетки. Я подумал, что должен представить ее.
-- Это миссис Рубиоль. Еще одно тело... еще теплое.
-- Вы сыщик? -- спросила она, протягивая руку.
-- Сыщик? С чего вы взяли? Пауза.
. -- Миледи, я всего навсего гробовщик. Кто-то позвонил и попросил нас приехать. Я надел шляпу и направился сюда. Мы тут всего в двух кварталах от вас. -- Он достал бумажник, вытащил визитную карточку и протянул ей. -МакАллистер и компания. Это мы. Никакого шума, никакой суеты.
-- О боже! -- воскликнул Умберто. -- Гробовщик, ни больше, ни меньше. Нет, я должен съесть фрикадельку. Спотыкаясь, он пошел в столовую. -- Эй, -раздался его вопль. -- Что происходит? Куда подевались эти субъекты?
Я пошел на кухню. Они словно испарились. Я открыл заднюю дверь и выглянул на улицу. Тишина.
-- Удрали, -- объявил я. -- Давайте заглянем в кладовую и посмотрим, что осталось там. Я бы не отказался от яичницы с ветчиной.
-- И я, -- присоединился Умберто. -- Яичница с ветчиной. -- Он замолчал, словно обдумывая что-то. -- Как вы думаете, там не завалялась где-нибудь еще одна бутылка?
-- Наверняка, завалялась, -- заверил я его. -- Все перевернем, но найдем. Здесь должна быть золотая жила. Попросите гробовщика вам помочь.