Милн Алан Александр. Дом на пуховой опушке

   Ру слез со спины Тигера и уселся рядом с ним.
   - Ой, Тигер, - голос его звенел от волнения, - мы уже на вершине?
   - Нет, - ответил Тигер.
   - Нет? - разочарованно протянул Ру, но затем вновь оживился. - Слушай, как здорово у тебя получилось, когда ты прикинулся, будто мы сейчас свалимся вниз! А на самом деле мы, конечно, никуда не свалились. Ты сможешь еще раз повторишь этот трюк?
   - НЕТ, - рявкнул Тигер.
   Ру умолк, но ненадолго.
   - А не пора ли нам съесть наши бутерброды, Тигер?
   - Вроде бы пора, но где они? - ответил вопросом на вопрос Тигер.
   - У подножия дерева.
   - Тогда, пожалуй, есть еще рановато, - решил Тигер.
   И бутерброды они есть не стали.
   x x x
   А тем временем Пух и Хрюка продолжали прогулку. Пух напевал Хрюке, что он толстый Винни, но это не так уж и важно, потому что он ничуть уже и не толстеет. Хрюка же гадал, сколько пройдет времени, прежде чем посаженный им желудь превратится в дуб.
   - Посмотри, Пух! - внезапно воскликнул Хрюка. - Кто-то сидит на одной из сосен.
   - Точно! - Пух вскинул голову. - Это какой-то зверь.
   Хрюка ухватился за лапу Пуха, на случай, если тот вдруг испугается.
   - Это один из Хищных Зверей? - спросил он, не решаясь вновь посмотреть в сторону Шести Сосен.
   Пух кивнул.
   - Это ягулар.
   - А чем обычно занимаются ягулары? - спросил Хрюка, надеясь, что они не делают ничего такого, о чем он подумал.
   - Они прячутся в ветвях деревьев, а потом прыгают на тебя, если ты оказываешься под ними, - ответил Пух. - Мне Кристофер Робин говорил.
   - Может, нам лучше не оказываться под ним, Пух. А то еще прыгнет и разобьется.
   - Они не разбиваются, - покачал головой Пух. - Они очень хорошие прыгуны.
   Хрюка по-прежнему придерживался мнения, что оказаться под Очень Хорошим Прыгуном - Большая Ошибка, и уже собрался завернуть к дому, под тем предлогом, что он чего-то там позабыл, но ягулар вдруг обратился к ним.
   - Помогите, помогите! - крикнул он.
   - Ягулары всегда так делают, - Пух с любопытством разглядывал сидящего на ветке ягулара, - Сначала кричат: "Помогите! Помогите!" - а когда ты подходишь и поднимаешь голову, чтобы посмотреть, что происходит наверху, прыгают на тебя.
   - Лично я смотрю вниз! - громко так пискнул Хрюка, чтобы Ягулар ничего не перепутал и не прыгнул на него по ошибке.
   И тут кто-то радостно запрыгал на ветке рядом с ягуларом и заверещал: " Пух и Хрюка! Пух и Хрюка!"
   Вот тут Хрюка понял, что день выдался не такой уж и плохой, как ему поначалу показалось. Ветерок, однако, теплый, солнышко яркое...
   - Пух! - воскликнул он. - Да это же Тигер и Ру!
   - Точно, - согласился с ним Пух. - А я подумал, что это ягулар и еще один ягулар.
   - Привет, Ру! - поздоровался Хрюка. - Как поживаешь?
   - Мы не можем спуститься, мы не можем спуститься! - весело верещал Ру. Здорово, правда? Скажи, Пух, разве не здорово, что мы теперь будем жить на дереве, как Сова, поселимся здесь навсегда? Я вижу домик Хрюки. Слышишь, Хрюка, отсюда я вижу твой домик. Мы ведь высоко забрались, верно? У Совы дом висит так же высоко?
   - Как ты туда попал, Ру? - спросил Хрюка.
   - - У Тигера на спине! Тигеры не могут спускаться вниз, хвост путается между лап, им под силу только забираться наверх. Но Тигер сначала об этом позабыл, а вспомнил только сейчас. Поэтому мы останемся здесь навсегда... если только не залезем выше. Что скажешь, Тигер? Он говорит, что выше мы не полезем, потому что оттуда уже не так хорошо виден домик Хрюки. Вот мы и останемся на этой ветке.
   - И что же нам теперь делать, Хрюка? - с глубокомысленным видом спросил Пух и принялся за бутерброды Тигера.
   - Спуститься они не могут? - озабоченно спросил Хрюка.
   Пух кивнул.
   - А ты можешь залезть к ним?
   - Могу, Хрюка, и могу спуститься с Ру на спине, но вот с Тигером не выйдет. Мы должны придумать что-то другое, - с бутербродами Тигера он уже покончил и начал уплетать бутерброды Ру.
   x x x
   Не знаю, придумал ли Пух что-нибудь до того, как дожевал последний бутерброд, потому что не успел медвежонок проглотить его, как к Шести Соснам вышли Кристофер Робин и Иа.
   - Я не удивлюсь, если завтра налетит ураган, - вещал Иа. - А то и буран. Если сегодня хорошая погода, это ничего не значит. Это несущ... Как там дальше... Впрочем, не важно. Погода - она и есть погода, и ничего с ней не поделаешь.
   - Да это же Пух! - воскликнул Кристофер Робин. О переменчивости погоды думать ему не хотелось: сегодня погода хорошая, вот и славно. - Привет, Пух!
   - Это же Кристофер Робин! - запрыгал от радости Хрюка. - Он обязательно что-нибудь придумает.
   И они поспешили к нему.
   - У нас тут такое творится, Кристофер Робин, - начал Пух.
   - И Иа, - напомнил Иа.
   - Тигер и Ру забрались на одну из Шести Сосен и теперь не могут слезть вниз и...
   - Я как раз и говорил, - перебил его Хрюка, - если бы только Кристофер Робин...
   - И Иа...
   - Если бы только Кристофер Робин был с нами, мы бы обязательно придумали, как снять их с дерева.
   Кристофер Робин поднял голову, посмотрел на Тигера и Иа, попытался что-то придумать.
   - Я думаю, - тараторил Хрюка, - если Иа встанет под деревом, Пух встанет на спину Иа, а я встану на плечи Пуха...
   - А если спина у Иа возьмет и сломается, мы все будем громко смеяться. Ха-ха. Смешно, конечно, - покачал головой Иа, - но толку от этого никакого.
   - Ну, - стушевался Хрюка, - я только подумал...
   - Если мы с Хрюкой встанем тебе на спину, она у тебя сломается? - в изумлении спросил Пух.
   - Конечно, любопытно проверить, сломается или нет. Заранее-то не скажешь.
   - Ага! - только и сказал Пух, и они все вновь начали думать.
   - У меня идея! - после долгой, долгой паузы воскликнул Кристофер Робин.
   - Слушай внимательно, Хрюка, - повернулся к поросенку Иа. - Может, тогда и ты поймешь, что нам надо сделать.
   - Я сниму курточку, каждый из нас возьмется за краешек и мы растянем ее. И Ру с Тигером смогут на нее спрыгнуть. Когда они упадут, куртка спружинит, чуть подбросит их вверх, они снова упадут на нее и совсем не ушибутся.
   - Наша задача - спустить Тигера вниз так, чтобы при этом никто не ушибся, - назидательно указал Хрюке Иа. - Хорошенько запомни это, Хрюка, и с тобой все будет в порядке.
   Но Хрюка не слушал, потому что ему не терпелось вновь увидеть синие подтяжки Кристофера Робина. Однажды он уже видел их, когда был еще совсем маленьким, и так разволновался, что ему пришлось лечь спать на полчаса раньше, чем обычно. И с тех пор он частенько задавался вопросом, действительно ли они такие синие и подтягивающие, как ему показалось. Поэтому, когда Кристофер Робин снял курточку и Хрюка увидел-таки подтяжки, он даже проникся к Иа дружескими чувствами и, взявшись за край курточки, тепло улыбнулся ослику. А Иа в ответ прошептал: "Я не говорю, что произойдет Несчастный Случай, вовсе нет. Странные они, эти Несчастные Случаи. Предугадать их невозможно. Происходят, и все тут".
   Когда Ру понял, что от него требуется, он ужасно оживился и закричал: "Тигер, Тигер, мы будем прыгать! Мой прыжок будет, что полет! Умеют тигеры так прыгать? - а потом глянул вниз и пропищал. - Я лечу, Кристофер Робин!
   И Ру прыгнул - прямо на середину куртки. Подлетел вверх чуть ли не на ту же высоту, с которой прыгнул, вновь приземлился на куртку и продолжал подпрыгивать и приземляться, вереща: "Ой!" - пока, наконец, не остался лежать на ней.
   - Вот здорово! - воскликнул Крошка Ру, и его опустили на землю.
   А Тигер тем временем вцепился когтями в ветку, на которой сидел, и твердил себе под нос: "Для Прыгающих Животных, вроде кенгуру, это пара пустяков, а для Плавающих Животных, вроде тигеров, - нет". И он подумал о том, как лениво скользит по воде, улегшись на спину, или гребет лапами, переплывая от одного острова к другому, и понял, что только этим и должен заниматься Тигер.
   - Прыгай! - крикнул Кристофер Робин. - Все будет хорошо.
   - Одну минуту, - отозвался Тигер. - Кусочек коры попал в глаз, - и он нервно заерзал на ветке.
   - Прыгай, это просто! - пропищал Ру.
   И внезапно Тигер понял, что действительно, падать вниз очень даже просто. Падаешь себе и падаешь.
   - Ой! - крикнул он пролетающему мимо него стволу дерева.
   - Внимание! - предостерег Кристофер Робин остальных.
   Что-то стукнуло, что-то треснуло, и на земле под сосной образовалась куча-мала.
   Кристофер Робин, Пух и Хрюка поднялись первыми, потом подняли Тигера, а уж в самом низу, подо всеми оказался Иа.
   - Как ты, Иа? - озабоченно спросил Кристофер Робин, - Не ушибся?
   Он ощупал ослика, стряхнул с него пыль, помог встать на все четыре ноги.
   Иа долго молчал. Потом спросил: "Тигер здесь"?
   А где еще мог быть Тигер, к которому уже вернулось обычное прекрасное настроение.
   - Да, - ответил Кристофер Робин. - Здесь.
   - Что ж, поблагодарите его от моего имени, - пробурчал Иа.
   Глава 5,
   В КОТОРОЙ У КРОЛИКА ВЫДАЕТСЯ ТРУДНЫЙ ДЕНЬ,
   А МЫ УЗНАЕМ, ЧЕМ ЗАНИМАЕТСЯ ПО УТРАМ КРИСТОФЕР РОБИН.
   Кролик сразу понял, что ему предстоит очень трудный день. Проснувшись, он ощутил собственную значимость, словно все в этот день зависело только от него. Идеальный, знаете ли, день, для того, чтобы что-то организовать или вывесить некое объявление за подписью "Кролик", а потом обойти всех и узнать, что они думают по этому поводу. Да что еще делать в такое прекрасное утро, как не прибежать к Пуху и сказать: "Очень хорошо, я сообщу Хрюке". А добравшись до Хрюки, сказать: "Пух думает... но, может, сначала мне следует переговорить с Совой". Короче, в такой день все бы признали, что в Лесу есть Главный, то есть он, говорили бы: "Да, Кролик" и "Нет, Кролик" - и ждали, что же он им скажет.
   Он вышел из дома, принюхался к теплому весеннему воздуху и задумался, с чего же начать. Дом Кенги находился ближе других, и в доме Кенги жил Ру, который лучше всех в Лесу говорил "Да, Кролик" и "Нет, Кролик". Но с недавних пор там поселился другой зверь, странный и прыгучий Тигер, из тех тигеров, которые всегда перед тобой, когда ты показываешь им дорогу, но обычно исчезают непонятно куда, когда ты, наконец, приходишь в нужное место и гордо заявляешь: "Вот мы и прибыли"!
   "Нет, к Кенге не пойду", - задумчиво пробурчал себе под нос Кролик, покручивая усы на ярком солнышке. И чтобы доказать, что не пойдет, повернул налево и затрусил в другом направлении, к домику Кристофера Робина.
   "В конце концов, - продолжал рассуждать Кролик. - Кристофер Робин всегда полагается на меня. Он любит и Пуха, и Хрюку, и Иа. Я их тоже, конечно, люблю, но ума то у них совсем ничего. И это все знают. Он, разумеется, уважает Сову нельзя не уважать того, кто может произнести по буквам слово ПОНЕДЕЛЬНИК, пусть даже и с ошибками, но произнести слово по буквам - это еще далеко не все. А бывают дни, когда умение произносить Понедельник по буквам и вовсе ерунда. Кенга всегда занята - приглядывает за Ру, Ру - совсем маленький, а Тигер - слишком прыгучий, так что толку от него мало. Поэтому, если разобраться, Кристоферу Робину и обратиться-то больше не к кому, кроме как ко мне. Пойду вот и узнаю, не надо ли для него что-нибудь сделать, а потом возьму да и сделаю. Удачный выдался день для настоящего дела".
   Кролик радостно скакал по тропинке, пересек ручей и попал в то место, где жили его многочисленные друзья и родичи. В это утро их вроде бы было даже больше, чем обычно. С кем-то Кролик поздоровался за лапку, кому-то просто кивнул, некоторым сказал: "Доброе утро", - малышам бросил: "А, это вы", - и отбыл. Только переполошил всех. А некоторые из семейства Жукалексов, включая Генри Торопыжекса, так переволновались, что потянулись за Кроликом к Столетнему Лесу и полезли на деревья в надежде добраться до верхушки, прежде чем все (что бы там это ни было) произойдет. Уж очень им хотелось стать свидетелями незабываемых событий.
   Кролик же с каждой минутой все больше раздувался от важности. Скоро он добрался до опушки Столетнего Леса, а оттуда прямиком подался к дереву, где жил Кристофер Робин. Постучал в дверь, раз или два окликнул Кристофера Робина, отошел на пару шагов, приложил лапку к глазам, защищая их от солнца, поднял голову, опять позвал Кристофера Робина, на случай, если тот сидит на верхушке, обежал дерево с криками: "Привет! Это я! Кролик"! - но ответа не получил. Тогда он остановился и прислушался, и все остановилось и прислушалось вместе с ним, так что во всем Лесу настала полная тишина. Но длилась она недолго, ее нарушил запевший в сотне миль от Кролика жаворонок.
   - Тьфу ты! - воскликнул Кролик. - Его нет дома.
   Он вернулся к зеленой двери, чтобы еще раз убедиться в своей правоте, и уже отворачивался от нее, чувствуя, что утро безнадежно испорчено, как вдруг увидел на земле листок бумаги. В листке торчала булавка, которой он крепился к двери.
   - Ага! - Кролик вновь оживился. - Еще одно объявление!
   И вот что он прочитал на листке:
   УШОЛ
   СКОРАБУДУ
   ПОДЕЛАМ
   СКОРАБУДУ
   К. Р.
   - Ага! - вновь воскликнул Кролик. - Должен сообщить остальным, - и убежал с важным видом.
   Ближе других находился домик Совы, вот к нему по Столетнему Лесу и направился Кролик. Добравшись до двери, стучал и звонил, звонил и стучал до тех пор, пока Сова не высунулась, чтобы сказать: "Уходи, не мешай думать... а, так это ты?" - разговор она всегда начинала в такой манере.
   - Сова, и у тебя, и у меня с головой все в порядке, - Кролик сразу взял быка за рога. - Это у других там вата. И если уж в Лесу возникнет необходимость подумать, а когда я говорю подумать, я имею в виду именно подумать, кроме нас с тобой взяться за это некому.
   - Да, - кивнула Сова. - Я как раз и думала, когда ты пришел.
   - Прочти вот это.
   Сова взяла записку Кристофера Робина, нервно оглядела ее. Она могла произнести по буквам свое имя, СА-ВА, могла проделать то же самое со словом "понедельник", да так, чтобы все поняли, что это не среда. Она даже читать умела, но только в спокойной обстановке, когда ей не заглядывали через плечо и не говорили: "Ну что?" Она могла...
   - Ну что? - спросил Кролик.
   - Да, - ответила Сова, напустив на себя самый глубокомысленный вид. - Я понимаю, о чем ты. Безусловно.
   - Ну что?
   - Именно, - ответила Сова. - Точно так, - и после короткого раздумья добавила. - Если бы ты не пришел ко мне, мне следовало прийти к тебе.
   - Почему? - спросил Кролик.
   - По этой самой причине, - Сова очень надеялась, что разговор принесет свои плоды, и она поймет, с чем пришел к ней Кролик.
   - Вчера утром, - с важным видом сообщил Кролик, я тоже заходил к Кристоферу Робину. И не застал его дома. Зато на двери была записка.
   - Эта самая?
   - Другая. Но по смыслу та же. Это очень странно.
   - Потрясающе, - Сова вновь взглянула на записку и решила, что речь в ней идет об уколе, который сделали Кристоферу Робину. - И что ты предпринял?
   - Ничего.
   - Наилучшее решение, - с мудрым видом кивнула Сова.
   - И что? - вновь, как и предполагала Сова, спросил Кролик.
   - Именно так, - какое-то время Сова не знала, о чем говорить дальше, но потом ее вдруг осенило.
   - Скажи мне, Кролик, что было написано в той первой записке? Это очень важно. От этого все зависит. Поэтому ты должен вспомнить все слова первой записки! Все до единого.
   - По существу, обе записки ничем не отличались.
   Сова сурово взглянула на Кролика и подумала, а не скинуть ли его с дерева. Но решила, что сделать это всегда успеет, и предприняла еще одну попытку выяснить, о чем, собственно, они говорят.
   - Пожалуйста, вспомни все слова первой записки, - последнюю фразу Кролика она как бы пропустила мимо ушей.
   - Пожалуйста. "Ушол. Скорабуду". Те же, что и в этой, только добавилось: "Поделам. Скорабуду".
   Сова облегченно выдохнула.
   - Ага! Теперь мы знаем, что к чему.
   - Да, но где Кристофер Робин? - спросил Кролик. - Вот в чем вопрос.
   Сова опять оглядела записку. Теперь-то, при ее образовании, прочесть эти четыре строчки не составляло труда. "Ушол, Скорабуду. Поделам, Скорабуду". Такое обычно и пишут в записках, которые пришпиливают к двери.
   - Мне совершенно ясно, что произошло, мой дорогой Кролик. Кристофер Робин ушел со Скорабуду. Он и Скорабуду ушли по делам. В последнее время ты видел где-нибудь в Лесу Скорабуду?
   - Не знаю, - ответил Кролик. - Поэтому я и пришел к тебе. Как они выглядят?
   - Ну, - начала Сова, - пятнастый или цветоядный Скорабуду похож...
   - Во всяком случае, он более всего напоминает...
   - Конечно, все зависит...
   - Дело в том, что я не знаю, как они выглядят, - наконец, нашла в себе силы признаться Сова.
   - Спасибо, - кивнул ей Кролик и побежал к Винни-Пуху.
   Но прежде, чем добежал до него, услышал шум. Остановился и прислушался. И вот что за шум он услышал:
   ШУМЕЛКА (она же ПУХАЛКА). Сочин. В. Пуха
   Холод, стужа отступают,
   В небе бабочки порхают,
   Первоцветы зацветают
   На лугах.
   Все деревья зеленеют,
   А фиалки голубеют,
   От тепла коровы млеют
   На полях.
   Пчелы мед свой собирают,
   И гудят, и возвещают:
   Скоро лето наступает
   На дворе.
   Сладко горлицы воркуют
   И кукушечки кукуют,
   Ну а Винни-Пух пухует
   На заре.
   Жаворонок трель выводит,
   Колокольчик колобродит,
   Птички хором хороводят
   Возле гнезд.
   Лес поет, шумит, бушует,
   А наш Винни в ус не дует,
   Все пухует и пухует,
   Точно дрозд.
   - Привет, Пух, - поздоровался Кролик.
   - Привет, Кролик, - с мечтательным видом ответил Пух.
   - Ты сочинил эту песню?
   - Ну, в некотором роде, я. Дело тут не в уме, - скромно добавил он. - И ты знаешь, почему, Кролик. Иногда песни сами приходят ко мне.
   - Ага! - кивнул Кролик. Он-то не допускал, чтобы что-то приходило к нему само по себе. Он всегда шел и брал то, что ему требовалось. - Между прочим, тебе не попадался в Лесу Пятнастый или Цветоядный Скорабуду?
   - - Нет, - ответил Пух. - Такие не попадались. Но я только что видел Тигера.
   - От этого проку никакого.
   - Да, - кивнул Пух. - Тут я с тобой согласен.
   - А Хрюку ты не видел?
   - Видел. Наверное, и от этого проку тоже нет? - печально спросил он.
   - Все зависит от того, видел он что-нибудь или нет.
   - Он видел меня.
   Кролик сел было рядом с Пухом, но тут же вспомнил, что сидение, в отличие от стояния, как бы принижает его значимость и вскочил.
   - Я вот о чем толкую. Чем теперь занимается по утрам Кристофер Робин?
   - А чем он может заниматься?
   - Скажи-ка мне, в последние несколько дней ты видел его утром?
   - Да, - кивнул Пух. - Вчера мы вместе завтракали. У Шести Сосен. Я взял с собой маленькую корзинку... ну, может, и не такую маленькую... вместительную такую корзинку с...
   - Да, да, - оборвал его Кролик, - но я говорю о более позднем времени. Где-то между одиннадцатью и двенадцатью часами.
   - В одиннадцать часов... в одиннадцать часов... понимаешь, в одиннадцать часов я обычно возвращаюсь домой. В это время есть там у меня одно или два Дельца.
   - В четверть двенадцатого?
   - Я еще не успеваю закончить свои...
   - В половине двенадцатого?
   - Да, - в какой уж раз кивнул Пух. - В половине двенадцатого, может чуть позже, я мог бы его увидеть.
   И теперь, задумавшись над вопросами Кролика, Винни-Пух начал вспоминать, что в последнее время видел Кристофера Робина куда как реже, чем прежде. Во всяком случае, по утрам. Вот во второй половине дня видел. И за завтраком тоже. А потом Кристофер Робин говорил: "До встречи, Пух", - и уходил.
   - В том-то все и дело, - Кролик вздохнул. - Куда?
   - Может, он что-то ищет.
   - Что?
   - Я как раз собирался сказать, - Пух помолчал, прежде чем добавить. Может он ищет... Пят... Цве...
   - Пятнастого или цветоядного Скорабуду?
   - Да, - кивнул Пух. - Хотя бы одного из них. Вдруг он потерялся.
   Кролик строго посмотрел на Пуха.
   - Сдается мне, ты ничем не можешь помочь.
   - Нет, - смиренно признал Пух. - Но я стараюсь.
   Кролик поблагодарил его за старания и сказал, что теперь идет к Иа, а Пух, если хочет, может составить ему компанию. Но Пух, который чувствовал, что к нему вот-вот придет еще один куплет его песенки, ответил, что лучше подождет здесь Хрюку, попрощался с Кроликом, и тот убежал.
   Но так уж получилось, что Кролик увидел Хрюку первым. В то утро Хрюка встал рано, чтобы собрать себе букет фиалок, а когда собрал, поставил их в вазу на стол. И тут ему пришла в голову мысль, что никто никогда не собирал букет фиалок для Иа. И чем дольше он думал об этом, тем больше крепла его убежденность в том, что очень грустно быть зверушкой, которому ни разу в жизни не дарили букет фиалок. Поэтому он поспешил на фиалковую поляну, повторяя про себя "Иа, фиалки", "Фиалки, Иа", на случай, если забудет по пути, за чем идет, такой уж выдался день. Скоро он нарвал большой букет, понюхал его и радостно затрусил к тому месту, где пасся Иа.
   - Эй, Иа, - голос Хрюки дрогнул: он увидел, что Иа чем-то занят.
   Иа отмахнулся копытом, прогоняя его.
   - Приходи завтра. Или послезавтра.
   Хрюка, однако, подошел ближе, чтобы посмотреть, что делает Иа. Перед осликом на земле лежали три палки, которые он внимательно разглядывал. Две палки лежали под углом, соприкасаясь вверху концами. Третья - на них, поперек. Хрюка подумал, что это какая-то Западня.
   - Эй, Иа, - вновь заговорил Хрюка, - ты только...
   - Так это ты, маленький Хрюка? - Иа продолжал всматриваться в палки.
   - Да, Иа, и я...
   - Ты знаешь, что это?
   - Нет, - ответил Хрюка.
   - Это "А".
   - О! - вырвалось у Хрюки.
   - Не "О" - "А", - строго поправил поросенка Иа. - Ты меня не слышишь или считаешь, что в учености превзошел Кристофера Робина?
   - Да, - ответил Хрюка. - Нет, - тут же поправился он и приблизился к палкам.
   - Кристофер Робин сказал, что это "А", и это "А"... пока кто-то не убедит меня в обратном, - все так же строго продолжал Иа.
   Хрюка шустро отпрыгнул и понюхал фиалки.
   - Ты знаешь, что означает "А", маленький Хрюка?
   - Нет. Иа, не знаю.
   - Говорим "А", подразумеваем учебу, говорим "А", подразумеваем образование. "А" означает все то, что недоступно тебе и Пуху. Вот что означает одно-единственное "А".
   - О, - вновь вырвалось у Хрюки. - То есть, "А", - торопливо добавил он.
   - Вот я тебе и говорю. В Лесу кого только нет, и все говорят: "Это всего лишь Иа, кто будет принимать его всерьез". Они прохаживаются, приговаривая: "Ха-ха"! Но знают ли они что-нибудь о букве А? Ничего не знают. Для них это три палки. Но для Образованных, заруби это на своем пятачке, маленький Хрюка, для Образованных, я, конечно, не про пухов и хрюк, это великая и могучая буква "А". А не просто палки, которые можно поддеть копытом и раскидать.
   Хрюка отступил еще на шаг, огляделся в поисках поддержки.
   - А вот и Кролик! - радостно воскликнул он. - Привет, Кролик.
   Кролик важно прошествовал к Иа, по пути небрежно кивнув Хрюке.
   - Эй, Иа, - обратился Кролик к ослику тоном, не оставляющим сомнений в том, что минуты через две он уже с ним распрощается. - Вот о чем я хотел тебя спросить. Ты, часом, не знаешь, чем занимается Кристофер Робин по утрам?
   - На что я смотрю? - спросил Иа, не отрывая взгляда от буквы "А".
   - На три палки, - без запинки ответил Кролик.
   - Видишь? - Иа повернулся к Хрюке. Теперь я отвечу на твой вопрос, - с важностью добавил он.
   - Спасибо, - поблагодарил его Кролик.
   - Чем занимается Кристофер Робин по утрам? Он учится. Получает Образование. Он алкает... вроде бы, именно так он и говорил... он алкает из чаши Знаний. И я тоже, пусть и в меньшей степени, алкаю. Вот это, к примеру...
   - Буква "А", - перебил его Кролик. - Только какая-то кривая. Ладно, я должен пойти и рассказать остальным.
   Иа посмотрел на палки, потом на Хрюку.
   - Что сказал Кролик? - спросил он.
   - Буква "А", - ответил Хрюка.
   - Это ты ему подсказал?
   - Нет, Иа. Он умный, этот Кролик.
   - Умный! - пренебрежительно повторил Иа, пнув копытом на палки, - Зачем нужна эта Учеба? - палки разлетелись в разные стороны. - Кролик, вон, и так все знает! Ха!
   - Я думаю... - начал Хрюка.
   - А вот это тебе ни к чему.
   - Я думаю, что фиалки очень даже красивые, - Хрюка все же договорил фразу до конца, положил букет фиалок перед Иа и последовал за Кроликом.
   На следующее утро на двери домика Кристофера Робина появилась новая записка:
   "УШЕЛ
   СКОРО БУДУ
   К. Р."
   Вот так все обитатели Леса, кроме Пятнастых и Цветоядных Скорабуду, узнали, чем занимается по утрам Кристофер Робин.
   Глава 6,
   В КОТОРОЙ ПУХ ПРИДУМЫВАЕТ НОВУЮ ИГРУ, А ИА ПРИНИМАЕТ В НЕЙ УЧАСТИЕ
   По мере того, как ручей подбирался к краю Леса, он все ширился и разрастался, превращаясь в настоящую реку. И став большим, уже не прыгал и не скакал, как бывает в более юном возрасте, а воды свои нес более плавно. Потому что знал, куда течет, и говорил себе: "Спешить некуда. Все там будем". А вот маленькие ручейки, остававшиеся в Лесу, наоборот, вечно куда-то торопились, не зная устали, потому что хотели как можно больше увидеть и узнать, прежде чем, слившись вместе, стать одной большой Рекой.
   Из Внешнего Мира в Лес вела широкая тропа, не тропа даже, а целая дорога. Чтобы попасть в Лес, ей надо было перебраться через Реку. И там, где пересекались Дорога и Река, стоял деревянный мост, чуть ли не во всю ширину дороги, с перилами с каждой стороны. Кристофер Робин, если бы захотел, мог положить подбородок на верхнюю перекладину, но куда больше ему нравилось вставать на нижнюю и, перегнувшись через верхнюю, смотреть, как внизу медленно движется вода. Пух, если бы захотел, мог положить подбородок на нижнюю перекладину, но он предпочитал ложиться на настил, подсовывать под нижнюю перекладину голову и смотреть, как внизу медленно движется вода. А вот у Хрюки и Крошки Ру был только один способ смотреть на реку: маленькие, они не доставали даже до нижней перекладины. Поэтому просто ложились на настил и наблюдали, как медленно, спешить-то некуда, движется под ними вода.