Митчелл Фрида. Выгодная сделка

   Это немного помогло — во всяком случае, эротическое нижнее белье она сдернула с себя уже со злостью, бормоча нелестные слова в адрес мужа, и слезы ее высохли.
   Совершенно нагая, Клэр прошла в роскошную ванную — всю в мраморе, позолоте и зеркалах. Со всех сторон на девушку смотрело ее отражение. Конечно, я не тощая, какие теперь в моде, размышляла она, разглядывая себя, но и не слишком толстая. Мальчишки постоянно бегали за мной, стало быть, не так уж я и уродлива...
   Клэр напустила воды в огромную ванну и забралась туда, стараясь не думать, каково это было бы, если бы Арт был с ней.
   Ох, как же она его сейчас ненавидела! Как можно было вообразить хоть на минуту, что она влюблена в него? Наверное, это было временное помрачение рассудка... Но теперь она не подпустит его к себе! Ни за что! Она не уступит ему в холодности и самообладании. Как это он сказал? Что не хочет торопить ее? Отлично! Теперь ему придется ждать ее в постели, пока он не поседеет.
   Клэр пролежала в ванне больше часа. Что сейчас делает Арт? Спокойно спит? — вдруг
 
   промелькнуло у нее в голове, и при мысли о муже на глаза снова навернулись слезы. Девушка поспешно выбралась из ванны, закуталась в огромное банное полотенце и вернулась в спальню. Пустота роскошной кровати, казалось, насмехалась над ней, пока она втирала в лицо и тело увлажняющий крем и сушила волосы, а когда она решила достать ночную рубашку, то чуть не расплакалась, потому что обнаружила в комнате только два своих чемодана.
   Арт действительно совсем не хотел ее. Клэр опустилась на кровать и невидящим взглядом уставилась в пространство. Что же ей теперь делать? Где найти силы, чтобы изменить его отношение? Она внезапно почувствовала себя маленькой и одинокой — совсем как в детстве. Никто ее не любит и никогда не будет любить. И как она могла вообразить, что в нее может влюбиться такой мужчина, как Арт Рэндалл? Да она просто спятила!
   Свернувшись в клубочек под одеялом, Клэр снова зарыдала и плакала до тех пор, пока не заснула.
   Утром она с трудом очнулась от глубокого, без грез, забытья, в которое погрузилась, окончательно измученная физически и морально.
   Пока Клэр медленно, слой за слоем, сбрасывала с себя тяжелое покрывало сна, тяжким грузом придавившее ее к кровати, до нее постепенно дошло, что ее разбудило. Кто-то раздвинул толстые шторы и открыл окна, впустив в комнату яркий солнечный свет. Клэр повернула голову и увидела Арта.
   — Вставай, соня, — лениво протянул он, разглядывая ее обнаженные плечи, и она инстинктивно подтянула одеяло к подбородку. — Уже десять, день чудесный, и после завтрака мы с тобой отправимся исследовать поместье. Я уже упаковал нам ланч, так что, как только ты съешь тост и выпьешь как минимум две чашки кофе, мы стартуем. — Арт кивнул на поднос, который поставил рядом с кроватью.
   — Ты приготовил завтрак?
   Клэр по-прежнему пряталась под одеялом, так как вспомнила, что накануне у нее не хватило сил достать ночную рубашку и она уснула обнаженной.
   — Там нечего было готовить, — сухо отозвался Арт, бросив взгляд на поднос со стаканом апельсинового сока, тремя ломтиками поджаренного хлеба с маслом, крошечной упаковкой черносмородинового джема, дымящимся кофейником, молочником и сахарницей. — Даю тебе полчаса, хорошо?
   — Хорошо, — покорно кивнула Клэр, и рыжие пряди в беспорядке упали ей на глаза.
   Ей хотелось, чтобы Арт как можно скорее убрался. Он был так красив — гладко выбритое лицо, темные волосы, еще влажные после душа, свежая рубашка, оттеняющая загорелую кожу, великолепно сидящие на крепких бедрах черные джинсы...
   А я сейчас, наверное, похожа на огородное пугало, подумала она.
   Словно прочитав ее мысли, Арт вдруг наклонился к ней, взял лицо в ладони и поцеловал в губы.
   — Я знал, что по утрам ты выглядишь очень аппетитно, — сказал он и вышел из спальни, бросив на ходу:
   — Полчаса. И не заставляй меня ждать.
   Аппетитно? — разъярилась Клэр. Да если бы ты не успел вовремя закрыть дверь, то поднос со всем своим содержимым полетел бы тебе прямо в голову! Сначала ты всю ночь разыгрываешь из себя недотрогу, а потом... На что это ты намекал? Что думал обо мне? Что все-таки хочешь меня?
   Бросив взгляд на поднос с завтраком, девушка раздраженно вздохнула. Арт Рэндалл — это вещь в себе, и она до сих пор понятия не имеет о том, что он такое на самом деле.
   Она протянула руку к кофейнику. Ощущение широкого золотого ободка на пальце было непривычным. Клэр выпила сок и откусила кусочек тоста. Есть ей совсем не хотелось, и винить в этом было некого, кроме себя самой. Арт ведь не заставлял ее выходить за него замуж — она сама приняла решение. Только не ожидала...
   — Хватит ныть! — громко прикрикнула на себя Клэр, и почему-то ей сразу стало легче.
   В конце концов, это мой первый день в качестве миссис Рэндалл, и он еще ни о чем не говорит, размышляла девушка. Я молода, здорова, у меня есть работа, я замужем за любимым человеком. Пусть он меня не любит, ну и что!
   Клэр презрительно усмехнулась, доела тост и стала обдумывать, что бы надеть.
   Как он там сказал — пикник? Разведка местности? Надо бы выбрать что-нибудь практичное... Джинсы?
   Нет! — вдруг осенило ее. Пора устроить Арту Рэндаллу веселую жизнь! Он с избытком наделен нормальными мужскими инстинктами, и я этим воспользуюсь. А потом, когда он распалится, мило напомню ему об условиях сделки, мстительно подумала она.
   Потратив на десять минут больше того времени, что отвел ей Арт, девушка оглядела себя в зеркале и решила, что усилия того стоили. Белое, с пышной юбкой, платье без рукавов, отделанное изысканной вышивкой, выглядело невинным и соблазнительным одновременно. Легкие туфли на низком каблуке были вполне удобны для прогулки по сельским дорогам. Волосы Клэр распустила, и они пышными волнами легли ей на плечи. Легкие тени, умело нанесенные на веки, подчеркивали глубину ее синих глаз, а бледно-розовая помада придавала губам влажный блеск. Любой мужчина, в чьих жилах текла кровь, а не вода, захотел бы поцеловать их.
   Ну, Арт, держись! — с вызовом подумала Клэр и вдруг испугалась. Во что превратил ее этот человек? Куда подевалась робкая девочка, отказывавшая всем ухажерам и даже своему жениху позволявшая лишь самые скромные ласки? Теперь она ведет себя не лучше Ванессы!
   Она лихорадочно схватила салфетку, стерла помаду с губ и тут услышала, что Арт зовет ее. Бросив последний взгляд в зеркало, Клэр стянула волосы в хвост.
   Вот так будет лучше, подумала она, хотя бы не столь вызывающе. Стук в дверь заставил ее круто обернуться.
   В комнате появился Арт. Он медленно обвел ее взглядом.
   — Ты готова?
   — Да, — выдавила слабую улыбку Клэр. Он подал ей руку, и они спустились по лестнице в холл.
   Арт запер дверь и подхватил плетеную корзинку, стоявшую на каменных ступеньках крыльца, пояснив по ходу, что это их ланч, а потом извлек откуда-то и протянул Клэр букетик маргариток.
   — Надо же мне было чем-то заняться, пока я тебя ждал, — пояснил он..
   В отличие от дня свадьбы каждую минуту этого дивного дня Клэр запомнила на всю жизнь. Легкий ветерок смягчал жару. Они шли с Артом рука об руку и непринужденно болтали.
   В два часа дня, когда они оказались на заросшем густой травой лугу, он предложил пообедать.
   — Какое изумительное место!
   Зеленый ковер был усыпан полевыми цветами, благоухание которых привлекало целые рои пчел. Их мерное жужжание и стрекот кузнечиков создавали своеобразный звуковой фон.
   — Приятное, — лениво согласился Арт, распаковывая корзинку, в которой лежал кусок ветчины, головка сыра и несколько пышных булочек, а также бутылка отличного вина. Поймав удивленный взгляд Клэр, он пояснил:
   — Я купил все это в деревенской лавке.
   Эта улыбка ее доконала. Сейчас он выглядел озорным мальчишкой и сексуальным мужчиной одновременно. Клэр знала, что бесчисленное число женщин уже пали жертвой его обаяния, но теперь хорошо понимала их. Арт Рэндалл действительно был неотразим, и все ее попытки призвать на помощь обиду и гордость пошли прахом.
   Когда он был рядом, она не могла на него сердиться.
   — Держи. — Арт протянул ей изящный хрустальный бокал, наполненный темным красным вином, и поднял свой. — Твоя очередь произнести тост.
   У Клэр в голове вертелось множество тостов, но любой из них испортил бы чудесное настроение этой минуты, и она весело сказала:
   — За то, чтобы таких пикников у нас было как можно больше.
   Вино отдавало вкусом вишни, черной смородины, теплого сельского дня, и от этого у нее закружилась голова. Ланч тоже был великолепен, и, когда девушка решила, что больше не в силах проглотить ни кусочка, Арт извлек из корзинки миску сочной клубники, настаивая, что ее нужно съесть, запивая шампанским.
   — Это было изумительно, — объявила Клэр, расправившись с клубникой, и вспыхнула под лукавым взглядом угольно-черных глаз Арта. — Не могу устоять, когда ты меня соблазняешь, — дерзко прибавила она, осушая бокал искристого шампанского.
   — Расслабилась?
   Голос Арта звучал низко и гортанно, и от этого ей вдруг захотелось замурлыкать, как сытый котенок.
   — Полностью.
   Она откинулась на прогретую солнцем траву и закрыла глаза. Пьянящий аромат цветов дразнил ее ноздри, теплые лучи солнца ласкали кожу.
   — Довольна?
   — Да.
   Клэр было так хорошо, что не хотелось даже открывать глаза. Прошлое почти забыто, будущее не имеет значения. Единственной реальностью оставалась эта солнечная лужайка и мужчина рядом с ней. Она почувствовала, как Арт притянул ее голову к себе на грудь, но все равно не подняла ресниц, и через секунду уже проваливалась в глубины сна.
   Девушка не знала, сколько проспала, а проснувшись, не сразу сообразила, где она. Ее окутывал теплый запах тела Арта, щека лежала на его обнаженной груди.
   — Ты чмокаешь во сне губами, как маленькая девочка, — шепнул он. — Что тебе снилось сейчас?
   — Не знаю, — срывающимся шепотом отозвалась Клэр.
   — Может быть, я? — И, не дожидаясь ответа, Арт притянул ее ближе и стал жадно целовать. Потом его руки скользнули вдоль ее тела и дыхание стало прерывистым. — Ты такая прекрасная, Клэр, такая утонченная...
   Одно движение, и он оказался сверху. Она тихо вскрикнула, когда его ладонь накрыла ее грудь. Ее платье мгновенно оказалось спущенным до талии, и Арт уверенно высвободил нежные холмики из кружевных чашечек. Его пальцы, умело ласкающие набухшие соски, доставляли Клэр такое наслаждение, что она задрожала. Но это было ничто по сравнению с тем, какое ощущение она испытала, когда на смену его рукам пришли губы.
   Она застонала, извиваясь в чувственном экстазе, и полностью отдалась возбуждению. Уже едва сознавая, что делает, Клэр вплела пальцы в волосы мужчины, судорожно прижимая его голову к своей груди и выгибаясь навстречу всепоглощающей страсти.
   — Клэр... — шепнул Арт, приподнимая голову и целуя ее в губы. Его тело напряглось еще больше, когда она ответила на поцелуй. — Я скоро не смогу остановиться. Ты понимаешь, о чем я?
   — А я и не хочу, чтобы ты останавливался, — смело ответила она.
   — Ты уверена?
   Он слегка приподнялся, и Клэр стала покрывать его грудь легкими лихорадочными поцелуями.
   Арт схватил ее за руку, но лишь затем, чтобы помочь ей раздеть его, а потом медленно, чувственными дразнящими движениями, умело разжигая огонь страсти, снял с нее платье.
   Его неспешные искусные ласки возбуждали Клэр все больше, пока она не стала умолять, чтобы он взял ее. Но и тогда Арт не стал спешить — его губы и руки продолжали блуждать по ее округлой полной груди, тонкой талии, плоскому упругому животу, нежной коже бедер... Ее кожа на ощупь была как нежнейший шелк, но, лаская ее, Арт все время напоминал себе, что должен контролировать себя, пока она не будет полностью готова принять его. Нельзя ее торопить. Все это было для Клэр впервые, и она должна испытать всю полноту наслаждения. Однако с каждой минутой борьба с собой давалась ему все труднее.
   Когда Арт наконец погрузился в ее влажное лоно, она была готова принять его и даже не вскрикнула от боли, а только чуть слышно вздохнула. Они двигались в едином ритме, и Клэр, обвив его тело ногами, при всей своей неопытности легко улавливала каждое его желание. В тот момент, когда их страсть достигла кульминации и Арт издал глухой стон наслаждения, ей показалось, что она проваливается в бездну блаженства.
   Когда он замер, она не разжала объятий, словно в страхе потерять его, и он нежно гладил ее по плечу, пока она пыталась отдышаться, слыша рядом глухие удары его сердца.
   Они долго лежали на солнечной лужайке обнаженными, и Клэр поражалась тому, что совсем не стесняется Арта. Она чувствовала себя такой счастливой и уверенной в себе, что ей было уже все равно.
   — Что ж, моя милая женушка, — ласково сказал Арт. — Теперь ты знаешь, как сильно я тебя хотел. — Он заглянул ей в лицо и спросил:
   — Я сделал тебе больно?
   — Нет. — Клэр действительно почти не почувствовала боли. — Скажи... — вдруг решилась она задать вопрос, который так мучил ее:
   — Почему ты вчера... оставил меня одну?
   — Ты решила, что я поступил так, потому что не хочу тебя? — недоверчиво переспросил Арт, слегка отодвигаясь и приподнимаясь на локте. — Да я ждал этого момента с нашей первой встречи!
   — Но ты... ты никогда не пытался... Он медленно покачал головой.
   — Глупышка! Как я мог поступить иначе после того, что ты мне рассказала? Вспомни, ведь я пообещал тебе, что мы не будем близки, пока ты сама этого не захочешь.
   Эти слова напомнили Клэр о том, что для него их брак — всего лишь выгодная сделка, и она поежилась. Арт, решив, что она озябла, тут же притянул ее к себе, согревая.
   — Я хочу тебя, не сомневайся, — тихо сказал он, и она поверила, что это правда. — Я еще никогда не хотел так сильно ни одну женщину.
   Ей сразу стало теплее. Арт, в отличие от Брента, никогда не притворялся, что любит ее, а теперь доказал, что она для него желанна. Что ж, этого пока достаточно. Она носит его имя, он принадлежит ей физически, и, может быть, когда-нибудь ей удастся пробиться сквозь стальную броню, в которую он заковал свое сердце. Надо только набраться терпения.
   Тем временем Арт уже снова целовал ее, дразня прикосновениями своего тела, еще такого незнакомого для нее.
   Он не знает о моих чувствах, а значит, мне придется скрывать их, терпеливо ожидая ответных, промелькнуло в голове у Клэр, но она тут же забыла обо всем, потому что Арт снова вошел в нее. Теперь он двигался уже более уверенно, и по мере того, как росло наслаждение, отражавшееся на ее лице, ускорял ритм.
   Клэр задвигалась вместе с ним, и, открывая для себя все новые грани наслаждения, дошла до момента, когда взрыв сотряс их обоих. Кульминация миновала, но ее лоно еще долго пульсировало отголосками страсти, и она поняла, что готова изучать науку любви так долго, как только это будет возможно.

Глава 9

   Они прожили на ферме дольше, чем предполагали, и Клэр поняла, что в ее памяти навсегда останется каждое мгновение этих чудесных дней.
   Теперь они вместе спали на огромной кровати с пологом, и она нередко просыпалась посреди ночи, вглядываясь в лицо мужа, лежащее рядом на подушке. Любовью они занимались часто, причем Арт был ненасытен, и Клэр от него не отставала.
   Утром они плавали в роскошном бассейне, расположенном в пристройке к дому, где имелись раздевалки, душ, бар, шезлонги и кресла, а также отличный тренажерный зал и сауна, а по вечерам делали барбекю на специальной площадке в саду. Дни же проводили, гуляя по лугам и холмам и выискивая все новые укромные лощинки, где можно было заниматься любовью.
   Они много смеялись и болтали, постепенно открывая друг другу самые сокровенные тайны. Клэр было так хорошо, что каждый раз, когда Арт спрашивал, не пора ли им отправиться в запланированное путешествие, откладывала отъезд. Ее радовало, что они с каждым днем становятся ближе друг другу, но она все еще чувствовала, что какая-то часть души Арта остается для нее закрытой — вероятно, та самая, которую разрушила Мэделин.
   Он был ласков с ней, нежен и внимателен, иногда казался веселым и озорным, а в сексе Клэр считала его непревзойденным любовником. Но все-таки он не принадлежал ей так, как она — ему, и ей хотелось подольше побыть на ферме Мэтта, где никто не мешал им.
   Неужели я становлюсь такой же, как Мэделин? — порой в панике спрашивала она себя. Нет! Я же вовсе не стремлюсь контролировать Арта и владеть им безраздельно. Я всего лишь хочу любить его и знать, что он любит меня, вот и все.
   Однако однажды утром Клэр, проснувшись, увидела, как Арт пакует свой чемодан.
   — Нам пора съезжать отсюда, родная, — сказал он.
   Сердце ее подпрыгнуло при этом ласковом обращении. Время от времени оно проскакивало у него, и, хотя она убеждала себя не воображать слишком много, все же ласкало ей слух.
   — Но почему? — разочарованно протянула она. — Здесь чудесно, и я не хочу никуда уезжать.
   — Потому, моя прелестная сирена, — мягко ответил Арт, — что Мэтт позвонил мне сегодня рано утром и сказал, что его теща заболела, так что он вынужден срочно возвращаться. Не думаю, что его детям полезно будет увидеть нас обнаженными в родительской спальне.
   Он подошел к Клэр, присел на край кровати, провел пальцем по ее груди и лукаво шепнул:
   — Но мы еще успеем отметить наш отъезд.
   Сборы возобновились только через час. Когда автомобиль тронулся, Клэр с щемящей тоской смотрела в заднее стекло, пока здание не скрылось из виду.
   Мы вернемся сюда, ведь Арт поклялся, что сделает все возможное, чтобы купить эту усадьбу, попыталась утешить она себя.
   Здесь им было хорошо, как в раю. Конечно, когда дом станет для них постоянным пристанищем, все будет по-другому, и внешний мир поневоле будет вторгаться в их жизнь, но эти шесть дней были просто волшебными.
   И все-таки ты никогда больше не будешь так счастлива, шепнул Клэр внутренний голос, и по спине у нее пробежал холодок. Однако она не позволила себе поддаться этому настроению и, повернув голову, решительно устремила взгляд в лобовое стекло — в будущее.
   Будет она счастлива или нет — зависело теперь только от нее самой. Фрэнсис всю жизнь учил Клэр быть стойкой и добиваться своего; именно это качество помогло ей пережить предательство и гибель Брента. Но сейчас она хотела добиться, чтобы муж принадлежал ей не только телом, но и душой. Первый шаг в этом направлении уже сделан — Арт женился на ней, рассчитывая на понимание и дружбу, и она постарается не подвести его. Раз он видит в ней не мать своих детей, а деловую женщину; не наседку, встречающую мужа с подогретым супом, а хозяйку салона — что ж, пусть так и будет. Она ни за что не поступит, как Мэделин, и не Забеременеет, чтобы привязать его к себе!
   — О чем ты думаешь? — спросил Арт.
   — О том, когда мы остановимся, чтобы нормально пообедать, — сделав над собой усилие, беззаботно улыбнулась Клэр. — Мы завтракали сто лет назад.
   — Не боишься растолстеть? — шутливо предостерег ее он и ловко объехал огромную ворону, по-хозяйски рассевшуюся посреди дороги. — Впрочем... в этом случае я все равно, как образцовый муж, буду выполнять свои супружеские обязанности.
   — Очень любезно с твоей стороны, — отозвалась Клэр.
   На какую-то долю секунды ей показалось, что Арт хочет добавить что-то еще, но потом она подумала, что надеяться на это было бы абсурдно.
   Ведь слово «любовь» в его словаре отсутствовало.
   Последние две недели их медового месяца были сплошной чередой отелей и впечатлений. Арт показал Клэр Уэльс и Йоркшир, и ей все больше нравилась страна, которая теперь должна была стать ее новой родиной. Ночи их оставались столь же бурными, и нередко они засыпали, лишь когда в небе появлялись первые лучики зари.
   Клэр переехала в квартиру Арта над лечебницей, и теперь при встрече его коллеги называли ее миссис Рэндалл. Вскоре супруги должны были перебраться в усадьбу Мэтта, который согласился продать ее Арту, но, поскольку болезнь его тещи затягивалась, переезд откладывался.
   Июнь оказался рекордно жарким — асфальт так и плавился, по всей Англии пересыхали реки, и Клэр все больше и больше мечтала о переезде в усадьбу Мэтта. Порой, когда ей на мгновение удавалось пробить броню отчужденности, которой окружил себя Арт, она даже чувствовала себя счастливой. Однако эти моменты были редки и недолговременны, а потому Клэр постоянно приходилось играть роль, справляться с которой становилось все труднее, ибо ее любовь к мужу росла с каждым днем.
   Кошки уже полностью освоились с новым домом, но Клэр знала, как им будет хорошо в усадьбе, и ждала переезда туда с все более возрастающим нетерпением. Арт предложил Джимми в качестве повышения совместить должность менеджера и ветеринара, а также переехать в квартиру над клиникой, и тот с радостью ухватился за это предложение, так как в конце года тоже собирался жениться.
   В качестве студии Клэр пока довольствовалась комнатой для гостей. Возможность сосредоточиться на работе была для нее настоящим спасением, ибо отвлекала от мрачных мыслей об отношениях с мужем, которые так и не стали такими, о каких она мечтала.
   Клэр звонила в Штаты каждый день, интересуясь самочувствием Иви, которая должна была уже родить, но младенец явно не спешил появляться на свет.
   — Похоже, ему слишком хорошо в животе у мамочки, — беспечно заметил Фрэнсис во время их последнего разговора. — Настоящий Адаме всегда знает, где ему лучше.
   Однако на следующее утро он позвонил в шесть утра, и его голос был уже далеко не таким беззаботным. Трубку снял Арт и, с минуту послушав собеседника, спокойно произнес:
   — Она в хороших руках, Фрэнсис, и я уверен, что все будет в порядке. Подожди, я передам трубку Клэр.
   — Что случилось? Иви?!
   Едва услышав имя дяди, Клэр вскочила с постели. К ранним звонкам им было не привыкать, и сначала она решила, что Арту звонят по вызову.
   — С Иви все в порядке, — поспешно пояснил тот, прикрыв рукой трубку. — Она родила девочку, но малышке нужна срочная операция. Фрэнсис тебе сейчас все объяснит, не волнуйся.
   Клэр машинально кивнула и осторожно взяла у него трубку.
   — Фрэнсис? — неуверенно произнесла она.
   — Привет, Солнечный зайчик.
   Это было ее детское прозвище, и, несмотря на предостережение Арта, на глаза Клэр навернулись слезы, однако она сумела справиться с ними и бодро спросила:
   — Иви родила?
   — Девочку. — Фрэнсис говорил каким-то странным голосом, и Клэр догадалась, какую бурю эмоций он сейчас скрывает. — Она просто чудо и очень похожа на тебя, когда ты только родилась. У нее копна черных волосиков и большие синие глазки. Нянечки на нее не нарадуются. Но... — Его голос дрогнул. — У нее что-то с сердцем. Медицинский термин я все равно не выговорю, но смысл в том, что ей нужна операция. Срочно, в течение суток.
   — Я вылетаю, — не задумываясь объявила Клэр.
   — Не нужно. Ты занята, и...
   — Я приеду, Фрэнсис.
   Последовала пауза, а потом тот хрипло сказал:
   — Иви хотела бы этого. Она не говорила ни слова, но я знаю, что ей было бы лучше, если бы ты была рядом.
   — Я сейчас же позвоню в аэропорт. Передай привет Иви и скажи ей, что все будет хорошо. Ох, Фрэнсис, я так тебя люблю!
   — Я тоже тебя люблю.
   Он уже собирался повесить трубку, как вдруг Клэр спохватилась.
   — Ой, забыла спросить! А как вы назвали дочку?
   — Лилиан Клэр, как тебя.
   Клэр, не в силах совладать с собой, расплакалась. Арт вынул трубку из ее дрожащих пальцев и опустил на рычаг.
   — Малышку назвали в мою честь, — сквозь слезы, струившиеся по щекам, прошептала она. — Я Клэр Лилиан, а она — Лилиан Клэр.
   Арт крепко обнял ее и прижал к груди, а когда она высвободилась, бормоча, что ей надо звонить в аэропорт, произнес с непроницаемым выражением лица.
   — Я все устрою. Иди, прими душ и соберись, а потом я отвезу тебя в аэропорт.
   Он со мной не поедет! — поняла Клэр, и сердце ее сжалось. Конечно, в условиях сделки не было речи о том, что Арт должен с ней нянчиться, но она все же не удержалась и спросила:
   — Может, ты смог бы договориться, чтобы Джимми заменил тебя в клинике на пару дней?
   — Не стоит. — Решение его явно было твердо и бесповоротно.
   — Но я так хочу, чтобы ты поехал со мной, Арт. Я... ты мне нужен...
   При взгляде на бледное зареванное лицо жены он смягчился.
   — Послушай, я ничего не смыслю в сердечных делах, так что ничем не смогу помочь. Лучше ты звони почаще и держи меня в курсе, а я буду ждать твоего возвращения.
   Он будет ждать?! Клэр молча посмотрела на Арта, и ее прелестное лицо побледнело еще больше. Стало быть, все прожитые вместе дни ничего не изменили — они не стали ближе ни на йоту. Можно было, конечно, умолять его, устроить сцену, применить эмоциональный шантаж, да мало ли еще что! Но она слишком любила мужа, чтобы так поступить. Если он когда-нибудь все же откроет ей свое сердце, то должен сделать это по доброй воле.
   Видимо, я ошибалась, думала Клэр. Нельзя больше жить, притворяясь, что он мне не более чем партнер. Нужно сказать ему о своих чувствах, и, если он сочтет, что моя любовь тяготит его, пусть решает, как поступить.
   Сердце ее бешено заколотилось. Как признаться Арту в любви? Как вообще справиться с таким мужчиной, как он? Возможно, открывшись ему, она потеряет его навсегда? Но откладывать решительное объяснение все равно нельзя: если этот странный союз будет продолжаться, то в основе его должна быть правда.