Страница:
Митрополит Иларион (Алфеев)
Праздники Православной Церкви
Вступление
Наша жизнь идет своим чередом, предоставляя нам возможность читать Евангелие, обращаться к Богу в утренних и вечерних молитвах, приходить в воскресные дни на Божественную литургию в храм Божий – все эти действия совершаются ежедневно и еженедельно. И мы благодарны Господу за то, что Он нам дает возможность без изменений и упущений следовать спасительным для нас церковным уставам и правилам.
Поверхностный взгляд не усматривает никаких оснований для того, чтобы выбирать на каждый день какие-то особые формы богопочитания и темы для размышлений. Апостолы и Учителя Церкви говорят то же самое – Всякое даяние доброе и всякий дар совершенный нисходит свыше, от Отца светов, у Которого нет изменения и ни тени перемены (Иак. 1. 17). Казалось бы, в Новозаветной Церкви суббота и любой праздник должны стать предметом личного выбора верующих: Иной отличает день от дня, а другой судит о всяком дне равно. Всякий поступай по удостоверению своего ума (Рим. 14. 5). Потому апостол Павел и пишет христианам из Колосса: никто да не осуждает вас за пищу, или питие, или за какой-нибудь праздник, или новомесячие, или субботу (Кол. 2. 16).
Тем не менее Новый Завет не внес в жизнь народа Божия отказа от богослужебного года. В Ветхозаветной Церкви также был установлен, согласно Закону, повторяющийся год из года круг праздников, а Церковь Нового Завета не только установила для себя круг, подобный Ветхозаветному, но и привнесла в него неисчерпаемый источник многообразия в виде месяцеслова, посвященного различным праздникам и памяти святых. И в этом удивительном факте нет противоречий – если мы прочитаем до конца приведенную выше цитату из апостола Павла, то поймем почему: это есть тень будущего, а тело – во Христе (Кол. 2. 17). И если богослужебный год в Ветхом Завете был тенью, скупо отражавшей основные вехи истории Богоизбранного народа, то год Церкви Христовой – это и есть само тело, составляемое и совокупляемое посредством всяких взаимно скрепляющих связей, при действии в свою меру каждого члена, получает приращение для созидания самого себя в любви (Еф. 4. 16).
Нынешняя жизнь Церкви – это уже не тень, но отблеск славы будущего века. И все, что имеет отношение к нашему спасению, должно быть так или иначе отражено в ее богослужении. Какие праздники установила для себя Церковь Нового Завета? Если мы проводим нашу жизнь среди церковных праздников, то каков их смысл? Какое отношение они имеют к нашему спасению? Как и все, относящееся к Церкви, эти вопросы не могут быть вполне прояснены иначе, чем личным опытом. Однако помочь найти на них достойные ответы поможет настоящая книга.
Поверхностный взгляд не усматривает никаких оснований для того, чтобы выбирать на каждый день какие-то особые формы богопочитания и темы для размышлений. Апостолы и Учителя Церкви говорят то же самое – Всякое даяние доброе и всякий дар совершенный нисходит свыше, от Отца светов, у Которого нет изменения и ни тени перемены (Иак. 1. 17). Казалось бы, в Новозаветной Церкви суббота и любой праздник должны стать предметом личного выбора верующих: Иной отличает день от дня, а другой судит о всяком дне равно. Всякий поступай по удостоверению своего ума (Рим. 14. 5). Потому апостол Павел и пишет христианам из Колосса: никто да не осуждает вас за пищу, или питие, или за какой-нибудь праздник, или новомесячие, или субботу (Кол. 2. 16).
Тем не менее Новый Завет не внес в жизнь народа Божия отказа от богослужебного года. В Ветхозаветной Церкви также был установлен, согласно Закону, повторяющийся год из года круг праздников, а Церковь Нового Завета не только установила для себя круг, подобный Ветхозаветному, но и привнесла в него неисчерпаемый источник многообразия в виде месяцеслова, посвященного различным праздникам и памяти святых. И в этом удивительном факте нет противоречий – если мы прочитаем до конца приведенную выше цитату из апостола Павла, то поймем почему: это есть тень будущего, а тело – во Христе (Кол. 2. 17). И если богослужебный год в Ветхом Завете был тенью, скупо отражавшей основные вехи истории Богоизбранного народа, то год Церкви Христовой – это и есть само тело, составляемое и совокупляемое посредством всяких взаимно скрепляющих связей, при действии в свою меру каждого члена, получает приращение для созидания самого себя в любви (Еф. 4. 16).
Нынешняя жизнь Церкви – это уже не тень, но отблеск славы будущего века. И все, что имеет отношение к нашему спасению, должно быть так или иначе отражено в ее богослужении. Какие праздники установила для себя Церковь Нового Завета? Если мы проводим нашу жизнь среди церковных праздников, то каков их смысл? Какое отношение они имеют к нашему спасению? Как и все, относящееся к Церкви, эти вопросы не могут быть вполне прояснены иначе, чем личным опытом. Однако помочь найти на них достойные ответы поможет настоящая книга.
Годовой круг богослужений
1. Формирование годового богослужебного круга
Развитие годового богослужебного круга с I по IV век
Враннехристианской Церкви (I–III вв.) годовой богослужебный круг основывался на двух праздниках – Пасхе и Пятидесятнице[1]. Оба праздника Церковь унаследовала от иудейской традиции, где Пасха была воспоминанием об исходе Израильского народа из Египта, а Пятидесятница – воспоминанием завета, заключенного на Синае между Богом и народом Израильским. В христианской Церкви Пасха с самого начала была празднованием воскресения Христа, а Пятидесятница – воспоминанием сошествия Святого Духа на апостолов.
Дата празднования Пасхи поначалу не была одинаковой для всех христианских Церквей. В конце II века по этому вопросу разгорелись споры между церквами в Малой Азии и Римской Церковью. Римский епископ настаивал на том, что Пасха должна праздноваться непременно в воскресный день: в этом он следовал традиции Церквей Рима, Александрии, Коринфа и Палестины. Христане в Малой Азии защищали местный обычай, якобы восходящий к святому апостолу Иоанну Богослову, предписывающий праздновать Пасху вместе с иудеями 14 Нисана, на какой бы день недели это число ни приходилось. Дело чуть не дошло до взаимных отлучений, однако в спор вступил святитель Ириней Лионский, которому удалось примирить враждующие стороны[2].
Во II–III веках празднование Пасхи предварялось одним, двумя или несколькими днями поста. В частности, Ипполит Римский упоминает двухдневный пост перед Пасхой[3]. Ириней Лионский пишет: «Одни думают, что следует поститься один день, другие – что два, а некоторые еще больше; иные отсчитывают для поста сорок дневных и сорок ночных часов»[4]. Более продолжительный пост предписывался готовящимся к принятию крещения[5]. Предпасхальный пост был посвящен воспоминанию страданий и смерти Христа на кресте и назывался «пасхой распятия», в отличие от «пасхи воскресения», которая заключалась собственно в воспоминании воскресения Христова.
Как и ее еврейский прототип, христианская Пасха была ночным праздником: богослужение начиналось в субботу вечером и заканчивалось в воскресенье утром. Пасхальное богослужение включало чтения из Ветхого Завета, в том числе из Книги пророка Осии (гл. 6) и из Книги Исход (гл. 12 – об исходе Израиля из Египта). За чтением следовала проповедь, иногда в стихотворной форме: классическим примером пасхальной проповеди является поэма Мелитона Сардийского «О Пасхе»[6]. Чтения и проповеди чередовались с исполнением псалмов и гимнов. Ранним утром совершалось крещение оглашенных, составлявшее неотъемлемую часть пасхального торжества. Богослужение заканчивалось Евхаристией, в которой принимала участие вся община, включая новокрещеных христиан.
Пятидесятница праздновалась через пятьдесят дней после Пасхи и была завершением пасхального цикла. На Пятидесятницу принимали крещение те, кто по каким-либо причинам не успел креститься на Пасху[7]. Хотя основным смысловым центром христианской Пятидесятницы было воспоминание о сошествии Святого Духа на апостолов, это событие осмысливалось как установление Нового Завета между Богом и Новым Израилем – христианами.
Ко II веку относится также развитие культа мучеников и установление дней поминовения мучеников в местных Церквах. Древнейшее свидетельство об этом культе содержится в книге «Мученичество святого Поликарпа Смирнского», написание которой относят к середине II века. Здесь почитание мучеников увязывается с поклонением Христу: «Мы поклоняемся Ему как Сыну Божию; а мучеников, как учеников и подражателей Господних, достойно любим за непобедимую приверженность (их) к своему Царю и Учителю. Да даст Бог и нам быть их общниками и соучениками!»[8] В заключение повествования о кончине мученика, авторы повествования говорят: «Мы взяли затем кости его, которые драгоценнее дорогих камней и благороднее золота, и положили, где следовало. Там, по возможности, Господь даст и нам, собравшимся в веселии и радости, отпраздновать день рождения Его мученика, в память подвизавшихся до нас и в наставление и приготовление для будущих (подвижников)»[9].
Однако во II–III веках почитание мучеников носило местный характер: у каждой местной Церкви были свои списки мучеников. Культ каждого мученика был привязан не только к годовщине его кончины, но и к месту пребывания его мощей. Тела мучеников нередко хоронили в катакомбах, где в их честь создавались храмы и где христиане ежегодно собирались для того, чтобы почтить их память молитвой и совершением Евхаристии.
Таким образом, календарь той или иной местной Церкви во II–III веках складывался из двух универсальных праздников (Пасха и Пятидесятница) и дней памяти чтимых местных святых (мучеников).
Особо надо сказать о празднике Богоявления. Это празднование не было повсеместным. С конца II века в некоторых восточных Церквах 6 января посвящали торжественному воспоминанию серии евангельских событий, связанных с Боговоплощением, включая рождение Иисуса от Девы и Его крещение в водах Иордана. Это празднование, собственно, и называлось тогда «Богоявлением». Некоторые общины отдельно воспоминали и о Крещении Господнем, но это вовсе не было правилом, как сейчас.
Весьма ранней традицией, восходящей к апостольским временам, были посты по средам и пятницам. Церковные книги упоминают об этом с первой половины II века. Распространено это было и на Западе. В III столетии об этом пишет Тертуллиан.
Что же касается формирования Великого поста как сорокадневного цикла, то оно относится уже к IV веку. Если во II–III веках продолжительный пост перед Пасхой предписывался только для оглашенных, то в IV веке к оглашенным в разных Церквах стали присоединяться и верные, для которых период поста стал временем покаяния и духовного трезвения. На формирование этой традиции оказало влияние и монашеское движение, стремительно набиравшее силу в IV веке. При этом «сорок дней» в разных Церквах высчитывались по-разному. В Риме постились шесть недель. В Иерусалиме сорок дней распределялись по восьми неделям, предшествующим Пасхе: в это число не входили субботы и воскресенья, когда пост отменялся, а также особый пост Страстной седмицы перед Пасхой. В Александрии к началу IV века соблюдали пост только в течение одной седмицы перед Пасхой, однако уже Афанасий Великий призывал верующих соблюдать сорокадневный пост. Более того, святитель пишет, что такой пост соблюдается во всей вселенной.
О различной продолжительности Великого поста в разных церквах и о том, как по-разному трактовалось само воздержание от пищи, говорит церковный историк V века Сократ Схоластик:
Развитие годового богослужебного круга, как и развитие дневного круга богослужений, в IV веке было по-прежнему связано с крупными церковными центрами – Иерусалимом, Антиохией, Александрией и Константинополем, а на Западе – Римом.
Для Иерусалимской Церкви IV век был временем формирования Страстной седмицы как предпасхального богослужебного цикла, посвященного воспоминанию последних дней земной жизни Христа. Этот цикл развился из более древней и более краткой по времени «пасхи распятия». В Иерусалиме, восстановленном по приказу императора Константина и превратившемся в крупный церковный центр, богослужения Страстной седмицы совершались с особенной торжественностью.
Подробное описание этих богослужений мы находим у Этерии, галльской паломницы, посетившей Иерусалим в конце IV века[11]. По ее свидетельству, за 8 дней до Пасхи в Иерусалиме вспоминали воскрешение Господом Лазаря: в этот день торжественная процессия направлялась из Иерусалима в Вифанию (Лазариум), где и совершалось главное богослужение. На следующий день праздновался Вход Господень в Иерусалим, когда верующие во главе с епископом собирались на горе Елеонской, откуда по совершении там богослужения процессия под пение антифонов и гимнов двигалась в Иерусалим; при этом дети из окрестных деревень держали в руках пальмовые и оливковые ветви. В понедельник, вторник и среду Страстной седмицы богослужения совершались в храме Воскресения Христова по порядку, установленному для дней Великого поста.
В Великий четверг утреня и часы 3-й и 6-й совершались, как и в предыдущие дни, а служба 9-го часа начиналась в 8-м часу (около 14.00 по современному счету), за ней следовала Божественная литургия. Сразу по окончании литургии народ шел в небольшую часовню позади Животворящего Креста Господня, где совершалась вторая литургия. К ночи народ собирался на Елеонскую гору, где начиналось бдение Великой пятницы. До 5-го часа ночи (23.00) народ оставался там, около полуночи все шли на место Вознесения Господня, а при пении петухов переходили к месту, где Иисус молился накануне Своих Страстей. Оттуда все шли в Гефсиманский сад. Здесь совершалось утреннее богослужение, во время которого народ слушал Евангелие о том, как Иисус Христос был взят под стражу. «И когда читается этот отрывок, – отмечает Этерия, – стоит такой плач и вопль всего народа, вместе с рыданием, что этот плач можно слышать на весь город». Затем процессия возвращалась в Иерусалим к главному храму. По завершении ночного бдения процессия двигалась к колонне, у которой совершалось бичевание Христа, после чего расходились по домам.
Днем на Голгофе ставился стол, на который полагали частицу Животворящего Креста. Народ медленно подходил для поклонения и целования Креста. В шестом часу под открытым небом начиналось богослужение, во время которого читались псалмы, отрывки из Апостола и Евангелия, посвященные Страстям Христовым. Богослужение заканчивалось в 9-м часу чтением о смерти Господа на Кресте. После этого в мартириуме (главной базилике) сразу же начиналась вечерня, на которой читалось Евангелие о погребении Иисуса Иосифом. После вечерни многие люди оставались в храме на всю ночь, проводя ее в пении гимнов и антифонов.
Утром Великой субботы литургия не совершалась, часы 3-й и 6-й читались в обычное время, а около 9-го часа (15.00) начиналось пасхальное бдение. Оно включало в себя крещение оглашенных, которых по окончании таинства приводили в Храм Воскресения, откуда они вместе с епископом следовали в мартириум. Там совершалась первая пасхальная литургия. По ее окончании процессия вновь двигалась в храм Воскресения, где – уже под утро – совершалась вторая пасхальная литургия. По окончании второй литургии народ расходился по домам. Вновь собирались вечером того же дня на Сионе для совершения пасхальной вечерни.
Празднование Пасхи продолжалось в течение всей пасхальной седмицы. В следующее воскресенье после Пасхи совершалось богослужение, во время которого читалось Евангелие о явлении Господа Фоме.
Иерусалим является родиной двоицы праздников – Обновления храма Воскресения Христова и Воздвижения креста Господня. Храм Воскресения Христова в Иерусалиме был освящен 13 сентября 335 года, а на следующий день – 14 сентября – установлено празднование Воздвижения Креста. В IV веке Воздвижение стало одним из трех главных праздников в Иерусалиме, наряду с Пасхой и Богоявлением. Уже в конце IV века празднование Воздвижения Креста выходит за пределы Иерусалима. Житие Иоанна Златоуста, написанное Георгием Александрийским, указывает, что во времена Златоуста Воздвижение праздновалось в Константинополе. Житие Марии Египетской указывает на такое празднование в конце V века в Александрии.
Во второй половине IV века в Иерусалиме начали отмечать праздник Сретения Господня: первоначально его датой было 15 февраля (40 дней спустя после Богоявления), однако впоследствии, с установлением отдельного празднования Рождества 25 декабря, Сретение было перенесено на 2 февраля (40 дней после Рождества). Из Иерусалима Сретение было заимствовано в VI веке Константинополем, не позднее начала VIII века – Римом[12].
Важную роль в формировании христианского календаря играл Константинополь. Поскольку столица создавалась Константином на месте малозначительного города Византий, где не было своих центров почитания мучеников, в течение IV и последующих веков в Константинополь начали переносить мощи или частицы мощей мучеников, пострадавших в других городах. Именно в этот период возникает традиция разделения мощей мучеников на множество частей и обмена этими частями между местными Церквами, что способствует универсализации культа мучеников – превращения его из местного в общехристианский[13].
В IV веке происходил «обмен праздниками» между двумя частями экумены – Востоком и Западом. Восток заимствовал у Запада праздник Рождества, а Запад у Востока – праздник Богоявления.
Праздник Рождества Христова, совершаемый 25 декабря, появляется на Западе не позднее III века[14]. Начало отдельного празднования Рождества Христова на Востоке относится к последней четверти IV века. Некоторые исследователи считают, что именно Григорий Богослов был тем архиепископом Константинопольским, который ввел празднование Рождества в византийской столице[15]. По крайней мере, ему принадлежит первая сохранившаяся проповедь на Рождество.
В конце IV века из состава праздника Пятидесятницы выделяется праздник Вознесения Господня, проповеди на этот праздник имеются у Григория Нисского и Иоанна Златоуста[16].
Дата празднования Пасхи поначалу не была одинаковой для всех христианских Церквей. В конце II века по этому вопросу разгорелись споры между церквами в Малой Азии и Римской Церковью. Римский епископ настаивал на том, что Пасха должна праздноваться непременно в воскресный день: в этом он следовал традиции Церквей Рима, Александрии, Коринфа и Палестины. Христане в Малой Азии защищали местный обычай, якобы восходящий к святому апостолу Иоанну Богослову, предписывающий праздновать Пасху вместе с иудеями 14 Нисана, на какой бы день недели это число ни приходилось. Дело чуть не дошло до взаимных отлучений, однако в спор вступил святитель Ириней Лионский, которому удалось примирить враждующие стороны[2].
Во II–III веках празднование Пасхи предварялось одним, двумя или несколькими днями поста. В частности, Ипполит Римский упоминает двухдневный пост перед Пасхой[3]. Ириней Лионский пишет: «Одни думают, что следует поститься один день, другие – что два, а некоторые еще больше; иные отсчитывают для поста сорок дневных и сорок ночных часов»[4]. Более продолжительный пост предписывался готовящимся к принятию крещения[5]. Предпасхальный пост был посвящен воспоминанию страданий и смерти Христа на кресте и назывался «пасхой распятия», в отличие от «пасхи воскресения», которая заключалась собственно в воспоминании воскресения Христова.
Как и ее еврейский прототип, христианская Пасха была ночным праздником: богослужение начиналось в субботу вечером и заканчивалось в воскресенье утром. Пасхальное богослужение включало чтения из Ветхого Завета, в том числе из Книги пророка Осии (гл. 6) и из Книги Исход (гл. 12 – об исходе Израиля из Египта). За чтением следовала проповедь, иногда в стихотворной форме: классическим примером пасхальной проповеди является поэма Мелитона Сардийского «О Пасхе»[6]. Чтения и проповеди чередовались с исполнением псалмов и гимнов. Ранним утром совершалось крещение оглашенных, составлявшее неотъемлемую часть пасхального торжества. Богослужение заканчивалось Евхаристией, в которой принимала участие вся община, включая новокрещеных христиан.
Пятидесятница праздновалась через пятьдесят дней после Пасхи и была завершением пасхального цикла. На Пятидесятницу принимали крещение те, кто по каким-либо причинам не успел креститься на Пасху[7]. Хотя основным смысловым центром христианской Пятидесятницы было воспоминание о сошествии Святого Духа на апостолов, это событие осмысливалось как установление Нового Завета между Богом и Новым Израилем – христианами.
Ко II веку относится также развитие культа мучеников и установление дней поминовения мучеников в местных Церквах. Древнейшее свидетельство об этом культе содержится в книге «Мученичество святого Поликарпа Смирнского», написание которой относят к середине II века. Здесь почитание мучеников увязывается с поклонением Христу: «Мы поклоняемся Ему как Сыну Божию; а мучеников, как учеников и подражателей Господних, достойно любим за непобедимую приверженность (их) к своему Царю и Учителю. Да даст Бог и нам быть их общниками и соучениками!»[8] В заключение повествования о кончине мученика, авторы повествования говорят: «Мы взяли затем кости его, которые драгоценнее дорогих камней и благороднее золота, и положили, где следовало. Там, по возможности, Господь даст и нам, собравшимся в веселии и радости, отпраздновать день рождения Его мученика, в память подвизавшихся до нас и в наставление и приготовление для будущих (подвижников)»[9].
Однако во II–III веках почитание мучеников носило местный характер: у каждой местной Церкви были свои списки мучеников. Культ каждого мученика был привязан не только к годовщине его кончины, но и к месту пребывания его мощей. Тела мучеников нередко хоронили в катакомбах, где в их честь создавались храмы и где христиане ежегодно собирались для того, чтобы почтить их память молитвой и совершением Евхаристии.
Таким образом, календарь той или иной местной Церкви во II–III веках складывался из двух универсальных праздников (Пасха и Пятидесятница) и дней памяти чтимых местных святых (мучеников).
Особо надо сказать о празднике Богоявления. Это празднование не было повсеместным. С конца II века в некоторых восточных Церквах 6 января посвящали торжественному воспоминанию серии евангельских событий, связанных с Боговоплощением, включая рождение Иисуса от Девы и Его крещение в водах Иордана. Это празднование, собственно, и называлось тогда «Богоявлением». Некоторые общины отдельно воспоминали и о Крещении Господнем, но это вовсе не было правилом, как сейчас.
Весьма ранней традицией, восходящей к апостольским временам, были посты по средам и пятницам. Церковные книги упоминают об этом с первой половины II века. Распространено это было и на Западе. В III столетии об этом пишет Тертуллиан.
Что же касается формирования Великого поста как сорокадневного цикла, то оно относится уже к IV веку. Если во II–III веках продолжительный пост перед Пасхой предписывался только для оглашенных, то в IV веке к оглашенным в разных Церквах стали присоединяться и верные, для которых период поста стал временем покаяния и духовного трезвения. На формирование этой традиции оказало влияние и монашеское движение, стремительно набиравшее силу в IV веке. При этом «сорок дней» в разных Церквах высчитывались по-разному. В Риме постились шесть недель. В Иерусалиме сорок дней распределялись по восьми неделям, предшествующим Пасхе: в это число не входили субботы и воскресенья, когда пост отменялся, а также особый пост Страстной седмицы перед Пасхой. В Александрии к началу IV века соблюдали пост только в течение одной седмицы перед Пасхой, однако уже Афанасий Великий призывал верующих соблюдать сорокадневный пост. Более того, святитель пишет, что такой пост соблюдается во всей вселенной.
О различной продолжительности Великого поста в разных церквах и о том, как по-разному трактовалось само воздержание от пищи, говорит церковный историк V века Сократ Схоластик:
С самого первого взгляда легко заметить, что посты перед Пасхой в разных местах соблюдаются различно. Именно, в Риме перед Пасхой постятся непрерывно три недели, кроме субботы и дня Господня. А в Иллирии, во всей Греции и Александрии держат пост шесть недель до Пасхи и называют его четыредесятницей. Другие же начинают поститься за семь недель до праздника и, хотя исключая промежутки, постятся только три пятидневия, однако свой пост называют также четыредесятницей. Удивительно для меня, что те и другие, разноглася между собой в числе постных дней, называют пост одинаково – сорокадневным, и представляют особые свои основания для объяснения его наименования. Притом видно, что разногласие их касается не только числа постных дней, но и понятия о воздержании от яств; потому что одни воздерживаются от употребления в пищу всякого рода животных, другие из всех одушевленных употребляют только рыбу, а некоторые вместе с рыбой едят и птиц, говоря, что птицы, по сказанию Моисея, произошли также из воды. Одни воздерживаются даже от плодов и яиц, другие питаются только сухим хлебом, некоторые и того не принимают, а иные, постясь до девятого часа, вкушают потом всякую пищу[10].В течение IV века богослужебный круг христианских Церквей Востока и Запада существенно расширяется благодаря введению новых праздников, переосмыслению старых, добавлению памятей новых святых, «обмену праздниками» между местными Церквами, увеличению числа постных дней. Радикальное расширение и обогащение церковного календаря было одним из основных аспектов литургической реформы IV века, начало которой было положено миланским эдиктом императора Константина, открывшим для Церкви возможность превращения из гонимой религиозной общины в мощную и разветвленную организацию имперского масштаба.
Развитие годового богослужебного круга, как и развитие дневного круга богослужений, в IV веке было по-прежнему связано с крупными церковными центрами – Иерусалимом, Антиохией, Александрией и Константинополем, а на Западе – Римом.
Для Иерусалимской Церкви IV век был временем формирования Страстной седмицы как предпасхального богослужебного цикла, посвященного воспоминанию последних дней земной жизни Христа. Этот цикл развился из более древней и более краткой по времени «пасхи распятия». В Иерусалиме, восстановленном по приказу императора Константина и превратившемся в крупный церковный центр, богослужения Страстной седмицы совершались с особенной торжественностью.
Подробное описание этих богослужений мы находим у Этерии, галльской паломницы, посетившей Иерусалим в конце IV века[11]. По ее свидетельству, за 8 дней до Пасхи в Иерусалиме вспоминали воскрешение Господом Лазаря: в этот день торжественная процессия направлялась из Иерусалима в Вифанию (Лазариум), где и совершалось главное богослужение. На следующий день праздновался Вход Господень в Иерусалим, когда верующие во главе с епископом собирались на горе Елеонской, откуда по совершении там богослужения процессия под пение антифонов и гимнов двигалась в Иерусалим; при этом дети из окрестных деревень держали в руках пальмовые и оливковые ветви. В понедельник, вторник и среду Страстной седмицы богослужения совершались в храме Воскресения Христова по порядку, установленному для дней Великого поста.
В Великий четверг утреня и часы 3-й и 6-й совершались, как и в предыдущие дни, а служба 9-го часа начиналась в 8-м часу (около 14.00 по современному счету), за ней следовала Божественная литургия. Сразу по окончании литургии народ шел в небольшую часовню позади Животворящего Креста Господня, где совершалась вторая литургия. К ночи народ собирался на Елеонскую гору, где начиналось бдение Великой пятницы. До 5-го часа ночи (23.00) народ оставался там, около полуночи все шли на место Вознесения Господня, а при пении петухов переходили к месту, где Иисус молился накануне Своих Страстей. Оттуда все шли в Гефсиманский сад. Здесь совершалось утреннее богослужение, во время которого народ слушал Евангелие о том, как Иисус Христос был взят под стражу. «И когда читается этот отрывок, – отмечает Этерия, – стоит такой плач и вопль всего народа, вместе с рыданием, что этот плач можно слышать на весь город». Затем процессия возвращалась в Иерусалим к главному храму. По завершении ночного бдения процессия двигалась к колонне, у которой совершалось бичевание Христа, после чего расходились по домам.
Днем на Голгофе ставился стол, на который полагали частицу Животворящего Креста. Народ медленно подходил для поклонения и целования Креста. В шестом часу под открытым небом начиналось богослужение, во время которого читались псалмы, отрывки из Апостола и Евангелия, посвященные Страстям Христовым. Богослужение заканчивалось в 9-м часу чтением о смерти Господа на Кресте. После этого в мартириуме (главной базилике) сразу же начиналась вечерня, на которой читалось Евангелие о погребении Иисуса Иосифом. После вечерни многие люди оставались в храме на всю ночь, проводя ее в пении гимнов и антифонов.
Утром Великой субботы литургия не совершалась, часы 3-й и 6-й читались в обычное время, а около 9-го часа (15.00) начиналось пасхальное бдение. Оно включало в себя крещение оглашенных, которых по окончании таинства приводили в Храм Воскресения, откуда они вместе с епископом следовали в мартириум. Там совершалась первая пасхальная литургия. По ее окончании процессия вновь двигалась в храм Воскресения, где – уже под утро – совершалась вторая пасхальная литургия. По окончании второй литургии народ расходился по домам. Вновь собирались вечером того же дня на Сионе для совершения пасхальной вечерни.
Празднование Пасхи продолжалось в течение всей пасхальной седмицы. В следующее воскресенье после Пасхи совершалось богослужение, во время которого читалось Евангелие о явлении Господа Фоме.
Иерусалим является родиной двоицы праздников – Обновления храма Воскресения Христова и Воздвижения креста Господня. Храм Воскресения Христова в Иерусалиме был освящен 13 сентября 335 года, а на следующий день – 14 сентября – установлено празднование Воздвижения Креста. В IV веке Воздвижение стало одним из трех главных праздников в Иерусалиме, наряду с Пасхой и Богоявлением. Уже в конце IV века празднование Воздвижения Креста выходит за пределы Иерусалима. Житие Иоанна Златоуста, написанное Георгием Александрийским, указывает, что во времена Златоуста Воздвижение праздновалось в Константинополе. Житие Марии Египетской указывает на такое празднование в конце V века в Александрии.
Во второй половине IV века в Иерусалиме начали отмечать праздник Сретения Господня: первоначально его датой было 15 февраля (40 дней спустя после Богоявления), однако впоследствии, с установлением отдельного празднования Рождества 25 декабря, Сретение было перенесено на 2 февраля (40 дней после Рождества). Из Иерусалима Сретение было заимствовано в VI веке Константинополем, не позднее начала VIII века – Римом[12].
Важную роль в формировании христианского календаря играл Константинополь. Поскольку столица создавалась Константином на месте малозначительного города Византий, где не было своих центров почитания мучеников, в течение IV и последующих веков в Константинополь начали переносить мощи или частицы мощей мучеников, пострадавших в других городах. Именно в этот период возникает традиция разделения мощей мучеников на множество частей и обмена этими частями между местными Церквами, что способствует универсализации культа мучеников – превращения его из местного в общехристианский[13].
В IV веке происходил «обмен праздниками» между двумя частями экумены – Востоком и Западом. Восток заимствовал у Запада праздник Рождества, а Запад у Востока – праздник Богоявления.
Праздник Рождества Христова, совершаемый 25 декабря, появляется на Западе не позднее III века[14]. Начало отдельного празднования Рождества Христова на Востоке относится к последней четверти IV века. Некоторые исследователи считают, что именно Григорий Богослов был тем архиепископом Константинопольским, который ввел празднование Рождества в византийской столице[15]. По крайней мере, ему принадлежит первая сохранившаяся проповедь на Рождество.
В конце IV века из состава праздника Пятидесятницы выделяется праздник Вознесения Господня, проповеди на этот праздник имеются у Григория Нисского и Иоанна Златоуста[16].
Развитие годового богослужебного круга после IV века
К V веку христианская Церковь на Востоке и на Западе пришла с разработанным календарем, включавшим в себя несколько больших праздников и многочисленные дни памяти святых.
Началом V века датируется древнейший известный науке восточный месяцеслов – сирийский[17]. Он представляет собой мартиролог под названием «Имена господ наших мучеников и победителей и дни их, в которые они приняли венцы». Месяцеслов начинается 26 декабря, первым днем по Рождестве Христовом. Абсолютное большинство святых, включенных в месяцеслов, принадлежит к чину мучеников, а праздников, посвященных Богородице, нет вообще. Возможно, позднее появление богородичных праздников обусловлено отсутствием мощей и каких-либо иных видимых святынь, вокруг которых такие праздники могли бы создаваться. Характерно, что один из древнейших богородичных праздников (469 год) – Положение ризы Пресвятой Богородицы во Влахернском храме Константинополя – установлен как раз в честь святыни, связанной с Богородицей. С другой стороны, появление богородичных праздников именно в V веке может быть связано с христологическими спорами на Востоке, в том числе спорами вокруг имени «Богородица». После окончательной победы Церкви над ересью Нестория место Богородицы в церковном календаре становится значительно более существенным. С этого времени начинается формирование круга богородичных праздников, параллельного кругу Господских праздников.
Не позднее V века на Востоке распространяется празднование Благовещения. В V веке в Иерусалиме Благовещение праздновалось 9 января, на 4-й день Богоявления, однако уже в VII веке установилась другая дата – 25 марта, выбранная с тем, чтобы Благовещение праздновалось за 9 месяцев до Рождества, в соответствии со сроком беременности. В этот же период получает распространение праздник Рождества и Успения Богородицы. Что касается Введения во Храм Пресвятой Богородицы, то этот праздник более поздний, и распространение получил только в IX столетии.
Круг Господских праздников расширяется в V–VI веках за счет постепенного введения в различных местных Церквах праздников Преображения и Обрезания Господня.
На протяжении всего I тысячелетия продолжался «обмен праздниками» между Востоком и Западом. Так, в Риме при папе Сергии I, сирийце по происхождению, т. е. около 700 года, были заимствованы четыре восточных Богородичных праздника – Рождество Богородицы, Сретение, Благовещение и Успение[18]. Западный календарь VIII века включал Рождество Христово, Обрезание Господне, Благовещение, Пасху, Вознесение, Пятидесятницу, Воздвижение, Рождество Богородицы, Успение[19].
К концу VIII века почти каждый день посвящен либо празднику, либо памяти святого. Об этом свидетельствует, в частности, преподобный Феодор Студит, который в одной из проповедей (произнесенной 28 января) говорит: «Вчера мы восхваляли святого Златоуста; сегодня восхваляем приснопамятного Ефрема, а завтра будем восхвалять другого святого»[20].
В начале II тысячелетия из церковных праздников выделились двенадцать главных, получивших в уставе название «двунадесятых». К их числу относятся девять праздников непереходящих (т. е. совершаемых ежегодно в один и тот же день) и три переходящих (дата которых варьируется в зависимости от лунного календаря). К числу непереходящих двунадесятых праздников относятся[21]:
• 8/21 сентября – Рождество Пресвятой Богородицы;
• 14/27 сентября – Воздвижение Креста Господня;
• 21 ноября / 4 декабря – Введение во храм Пресвятой Богородицы;
• 25 декабря / 7 января – Рождество Христово;
• 6/19 января – Крещение Господне (Богоявление);
• 2/15 февраля – Сретение Господне;
• 25 марта / 7 апреля – Благовещение Пресвятой Богородицы;
• 6/19 августа – Преображение Господне;
• 15/28 августа – Успение Пресвятой Богородицы.
В число переходящих праздников, дата которых зависит от даты Пасхи, входят:
• за неделю до Пасхи – Вход Господень в Иерусалим;
• 40-й день после Пасхи – Вознесение Господне;
• 50-й день после Пасхи – Пятидесятница.
Двунадесятые праздники, связанные с жизнью Христа, получили название Господских; связанные с жизнью Богородицы – Богородичных. Пасха не включена в число двунадесятых праздников, так как в церковном календаре она стоит особняком, воспринимаясь как «праздников праздник и торжество торжеств». Перед некоторыми большими праздниками были установлены дни «предпразднства», а несколько дней, следующих за праздником, получили название «попразднства». В дни предпразднства и попразднства за богослужением читаются и поются некоторые молитвословия и песнопения, посвященные данному празднику.
В конце I и в течение всего II тысячелетия церковный устав продолжает обогащаться памятями святых и новыми праздниками. В память о явлении Пресвятой Богородицы во Влахернском храме (X в.) был установлен праздник Покрова Пресвятой Богородицы. Праздник получил особую популярность на Руси, куда в XII веке был принесен благоверным князем Андреем Боголюбским.
Началом V века датируется древнейший известный науке восточный месяцеслов – сирийский[17]. Он представляет собой мартиролог под названием «Имена господ наших мучеников и победителей и дни их, в которые они приняли венцы». Месяцеслов начинается 26 декабря, первым днем по Рождестве Христовом. Абсолютное большинство святых, включенных в месяцеслов, принадлежит к чину мучеников, а праздников, посвященных Богородице, нет вообще. Возможно, позднее появление богородичных праздников обусловлено отсутствием мощей и каких-либо иных видимых святынь, вокруг которых такие праздники могли бы создаваться. Характерно, что один из древнейших богородичных праздников (469 год) – Положение ризы Пресвятой Богородицы во Влахернском храме Константинополя – установлен как раз в честь святыни, связанной с Богородицей. С другой стороны, появление богородичных праздников именно в V веке может быть связано с христологическими спорами на Востоке, в том числе спорами вокруг имени «Богородица». После окончательной победы Церкви над ересью Нестория место Богородицы в церковном календаре становится значительно более существенным. С этого времени начинается формирование круга богородичных праздников, параллельного кругу Господских праздников.
Не позднее V века на Востоке распространяется празднование Благовещения. В V веке в Иерусалиме Благовещение праздновалось 9 января, на 4-й день Богоявления, однако уже в VII веке установилась другая дата – 25 марта, выбранная с тем, чтобы Благовещение праздновалось за 9 месяцев до Рождества, в соответствии со сроком беременности. В этот же период получает распространение праздник Рождества и Успения Богородицы. Что касается Введения во Храм Пресвятой Богородицы, то этот праздник более поздний, и распространение получил только в IX столетии.
Круг Господских праздников расширяется в V–VI веках за счет постепенного введения в различных местных Церквах праздников Преображения и Обрезания Господня.
На протяжении всего I тысячелетия продолжался «обмен праздниками» между Востоком и Западом. Так, в Риме при папе Сергии I, сирийце по происхождению, т. е. около 700 года, были заимствованы четыре восточных Богородичных праздника – Рождество Богородицы, Сретение, Благовещение и Успение[18]. Западный календарь VIII века включал Рождество Христово, Обрезание Господне, Благовещение, Пасху, Вознесение, Пятидесятницу, Воздвижение, Рождество Богородицы, Успение[19].
К концу VIII века почти каждый день посвящен либо празднику, либо памяти святого. Об этом свидетельствует, в частности, преподобный Феодор Студит, который в одной из проповедей (произнесенной 28 января) говорит: «Вчера мы восхваляли святого Златоуста; сегодня восхваляем приснопамятного Ефрема, а завтра будем восхвалять другого святого»[20].
В начале II тысячелетия из церковных праздников выделились двенадцать главных, получивших в уставе название «двунадесятых». К их числу относятся девять праздников непереходящих (т. е. совершаемых ежегодно в один и тот же день) и три переходящих (дата которых варьируется в зависимости от лунного календаря). К числу непереходящих двунадесятых праздников относятся[21]:
• 8/21 сентября – Рождество Пресвятой Богородицы;
• 14/27 сентября – Воздвижение Креста Господня;
• 21 ноября / 4 декабря – Введение во храм Пресвятой Богородицы;
• 25 декабря / 7 января – Рождество Христово;
• 6/19 января – Крещение Господне (Богоявление);
• 2/15 февраля – Сретение Господне;
• 25 марта / 7 апреля – Благовещение Пресвятой Богородицы;
• 6/19 августа – Преображение Господне;
• 15/28 августа – Успение Пресвятой Богородицы.
В число переходящих праздников, дата которых зависит от даты Пасхи, входят:
• за неделю до Пасхи – Вход Господень в Иерусалим;
• 40-й день после Пасхи – Вознесение Господне;
• 50-й день после Пасхи – Пятидесятница.
Двунадесятые праздники, связанные с жизнью Христа, получили название Господских; связанные с жизнью Богородицы – Богородичных. Пасха не включена в число двунадесятых праздников, так как в церковном календаре она стоит особняком, воспринимаясь как «праздников праздник и торжество торжеств». Перед некоторыми большими праздниками были установлены дни «предпразднства», а несколько дней, следующих за праздником, получили название «попразднства». В дни предпразднства и попразднства за богослужением читаются и поются некоторые молитвословия и песнопения, посвященные данному празднику.
В конце I и в течение всего II тысячелетия церковный устав продолжает обогащаться памятями святых и новыми праздниками. В память о явлении Пресвятой Богородицы во Влахернском храме (X в.) был установлен праздник Покрова Пресвятой Богородицы. Праздник получил особую популярность на Руси, куда в XII веке был принесен благоверным князем Андреем Боголюбским.