Страница:
Девять месяцев назад Гермес сделал Джулии операцию, удалив ей опухоль молочной железы. После проведенного курса лучевой терапии Джулия стала быстрее уставать, медленнее работать.
– Хорошо, профессор Корсини, я буду следовать вашим рекомендациям, а за это поцелуйте меня, пожалуйста.
Гермес наклонился и поцеловал Джулию. Это был целомудренный поцелуй, полный нежности и бережной ласки. Джулии вдруг показалось, что время вернулось вспять, и она снова пятнадцатилетняя девочка, которую в первый раз в жизни поцеловал юноша, красивый, как греческий бог. Юношу зовут Гермес, он этим летом блестяще сдал экзамены на аттестат зрелости и готовится поступать в университет, а к ним пришел холодным воскресным утром, чтобы по просьбе отца срубить в саду засохшее дерево.
– Sorry.
Голос сына вернул ее из прошлого, и она открыла глаза. Джорджо, единственный сын Джулии и ее первого мужа, журналиста Лео Ровелли, увидев нежную сцену, застыл на пороге спальни.
– Доброе утро, Джорджо, – радостно улыбнувшись, сказала Джулия и приподнялась с подушки, но мальчик резко повернулся к ней спиной и выбежал из комнаты, громко хлопнув дверью.
– Что это с ним? – удивленно спросил Гермес.
– Он не ожидал увидеть тебя в моей спальне, – объяснила Джулия.
– Пора бы ему привыкнуть, тем более что мы с ним до сих пор неплохо ладили, – несколько растерянно заметил Гермес.
– Ладить с мужчиной и спокойно относиться к тому, как он обнимается с твоей матерью, – это разные вещи. Возможно, профессор, вам приходилось слышать о психоаналитике Фрейде? И об открытом им явлении, которое получило название эдипова комплекса?
– Ну и дела! – упавшим голосом заключил Гермес. – Представляю, каково тебе сейчас.
– Честно говоря, – призналась Джулия, – я в полном отчаянии. С Джорджо последнее время происходит что-то неладное.
– Спущусь в кухню и попробую с ним поговорить.
– Думаю, это лучше сделать мне самой, – возразила Джулия, – ты отправляйся в больницу, иначе опоздаешь. Теперь моя очередь командовать.
– Как скажешь. – Гермес снова поцеловал ее и направился к двери. – Я позвоню, когда освобожусь.
Когда Гермес ушел, мысли Джулии вернулись к тому, что мучило ее в последние дни. Как вернуть отношения с Джорджо в прежнее русло? У мальчика сейчас переходный возраст, он все излишне драматизирует, поэтому, возможно, страдает из-за того, что в ее жизни появился мужчина. В школе последнее время стал получать плохие оценки. За книгами сидит часами, а учителя им недовольны. Значит, не может сконцентрироваться, голова занята чем-то другим. Надо ему помочь, вот только как это сделать поделикатней, чтобы не обидеть его?
В конце концов она решила, что лучше всего поговорить с Джорджо в непринужденной обстановке, где-нибудь вне дома. Она сегодня же встретит его у школы после занятий, и они отправятся вместе обедать. Возможно, уютная пиццерия подходящее место для разговора по душам.
Погруженная в свои мысли, Джулия тем не менее слышала все, что происходило внизу: вот скрипнула калитка – это Амбра, ее домоправительница и верная подруга, выставила на улицу мешок с мусором. Потом хлопнула входная дверь – Гермес отправился в клинику. Что касается Джорджо, он давно, наверно, убежал, чтобы не опоздать на автобус. «Дорогой мальчик, – подумала она с нежностью о сыне, – у меня ведь нет никого дороже тебя».
Джулия прошла в ванную, приняла горячий душ, а потом села перед зеркалом, чтобы, как она говорила в шутку, заняться утренней реставрацией. Она нанесла на лицо тон, слегка затенила веки, подкрасила тушью ресницы. Открыв шкаф, достала зеленые габардиновые брюки, светло-бежевый свитер из тонкой шелковистой пряжи и твидовый клетчатый пиджак коричневатых тонов. Одевшись, она снова подошла к зеркалу и увидела уверенную в себе женщину приятной наружности.
Конечно, если приглядеться, в темных волосах уже начала серебриться седина, а вокруг глаз образовались тонкие морщинки. «Стареешь, Джулия, – сказала она себе со вздохом и тут же добавила: – Все стареют, годы ни для кого не делают исключения».
Мысли ее переключились на последний роман, который со дня на день должен появиться в продаже. И хотя она не могла пожаловаться на невнимание читателей – ее книги пользовались неизменным успехом, – все равно каждый раз нервничала: как примет публика новую вещь? Будет ли она раскупаться?
Внизу послышался звонок, через несколько минут хлопнула дверь, потом снова все стихло.
Следующим летом ей стукнет уже сорок два. Критический возраст. Еще несколько лет, и… лучше не думать об этом. Но пока Гермес любит ее, ничего не страшно. И Лео, первому мужу, она до сих пор нравится. Правда, Гермес и Лео знают ее с юношеских лет, они могут просто не замечать, как она меняется с годами. Интересно, какой она кажется незнакомым мужчинам? Стареющая женщина похожа на закатное солнце: чем ниже к горизонту, тем великолепней краски. Почему она ни разу не использовала это сравнение в своих романах? Слишком уж красиво, попахивает безвкусицей, хотя и верно.
– Какой кретин сказал, что самый трудный возраст – это половое созревание? – спросила Джулия вслух. – Разве стариться легче?
– Труднее, – послышался ответ, и Джулия увидела свою верную Амбру, входящую в спальню с мрачным лицом.
– Тебя что-то беспокоит? – участливо поинтересовалась Джулия.
Не отвечая, Амбра открыла окно и принялась стелить постель. Она взбивала подушки с такой яростью, будто они были ее личными врагами.
– Ответь же наконец, у тебя что-то не так? – снова обратилась к ней Джулия.
– Все не так! – взорвалась Амбра. – С утра так разыгрался артроз, что еле доползла до твоего дома. Решила взвеситься – опять расстройство, два килограмма прибавила. И в довершение всего меня обокрали.
Амбра села на кровать и закрыла лицо руками, чтобы скрыть выступившие на глазах слезы.
– Амбра, не принимай это так близко к сердцу. – Джулия села рядом и обняла подругу за плечи. – Кто это мог сделать?
– Даже не представляю! Ты слышала звонок в дверь?
– Конечно, слышала. Кто это приходил?
– Почтальон. Он принес бандероль. Мне надо было доплатить две тысячи за недостающие марки. Я взяла сумку, открыла и – о ужас!
– Много было денег?
– Нет, денег было мало, да их и не взяли. Пропало кое-что более ценное.
– Что именно?
– Мамина золотая цепочка – в ней сломался замочек, я как раз сегодня собиралась отнести ее в починку. Заодно и кольцо с аквамарином прихватила, помнишь, которое ты мне привезла из Бразилии? Собиралась его растянуть.
– Ну ладно, эту потерю можно пережить, – постаралась успокоить Амбру Джулия.
– А как пережить сам факт воровства? Мерзавец, который залез ко мне в сумку, в душу мне наплевал!
– Эмоции эмоциями, а в полицию заявить надо, – решила Джулия. – Собирайся, пойдем в комиссариат.
Разговор с Джорджо откладывался до лучших времен.
В районном отделении было полно народу. Маленькие брат с сестрой пришли заявить о пропаже котенка. Женщина, у которой двое подростков на мотоцикле сорвали с плеча сумочку, пересказывала случившуюся с ней историю уже не первый раз. Даму благородного вида обчистила приходящая домработница. Пьяного мужчину задержали на улице за нарушение общественного порядка и непристойное поведение. Продавец гашиша, схваченный с поличным, сидел в наручниках и громко требовал адвоката.
Полицейский, узнавший Джулию по фотографиям, сразу выделил ее из всей этой пестрой публики.
– Присаживайтесь, синьора де Бласко, – засуетился он. – Сегодня у нас просто столпотворение, так что извините, придется вам немного подождать.
Было шумно, вразнобой стучали пишущие машинки, в воздухе висел густой табачный дым.
– Чем могу быть полезен? – вежливо спросил полицейский, когда до них наконец дошла очередь.
– Меня обокрали, – ответила Амбра. – Вытащили из сумки золотую цепочку и золотое кольцо с аквамарином.
– Где это произошло? – без особого интереса спросил полицейский.
– Думаю, в автобусе, – сказала Амбра, – хотя я не сразу заметила. Пропажа обнаружилась, когда я уже была в доме синьоры. – И Амбра перевела взгляд на Джулию.
– Я вас попрошу сделать письменное заявление и описать пропавшие драгоценности, – сказал полицейский. – Чтобы начать поиски, надо знать, что мы ищем.
В его голосе не прозвучало большого энтузиазма: по опыту полицейский знал, что подобные кражи по большей части остаются нераскрытыми. Гораздо больше его интересовала спутница пострадавшей: он читал все книги известной писательницы де Бласко, а теперь вот представился случай познакомиться с ней лично. Выполнив свой профессиональный долг, он обратился к Джулии:
– Представьте себе, синьора де Бласко, – с улыбкой сказал полицейский, – сегодня случилось событие, достойное вашего пера. Честное слово, оно так и просится в роман.
– Да что вы говорите? – Джулия изобразила на лице любопытство. Сколько она уже слышала в жизни историй, «достойных ее пера»! – Расскажите, что же это за событие?
– Сегодня утром, – понизив голос до шепота, доверительно сказал полицейский, – были украдены дом Белоснежки, замок Лазурного принца, лес Красной Шапочки и карусель из страны сказок.
– Потрясающе! – растерянно сказала Джулия, начиная подозревать, что полицейский не в себе.
– Это чистая правда, синьора де Бласко, я сам принимал телефонограмму.
– Откуда же украдены все эти чудеса? – спросила Джулия. – Из детской книжки?
– Эти чудеса, как вы их называете, украдены с одной из телестудий. Она находится в Бругерио и принадлежит человеку по имени Франко Вассалли. Студия «Интерканал», слышали о такой?
– Никогда в жизни не слышала, – пожав плечами, ответила Джулия и встала. Эта странная беседа начала ей надоедать. К тому же она понимала, что больше им в участке делать нечего.
Попрощавшись со словоохотливым блюстителем закона, женщины отправились домой.
Глава 5
Глава 6
– Хорошо, профессор Корсини, я буду следовать вашим рекомендациям, а за это поцелуйте меня, пожалуйста.
Гермес наклонился и поцеловал Джулию. Это был целомудренный поцелуй, полный нежности и бережной ласки. Джулии вдруг показалось, что время вернулось вспять, и она снова пятнадцатилетняя девочка, которую в первый раз в жизни поцеловал юноша, красивый, как греческий бог. Юношу зовут Гермес, он этим летом блестяще сдал экзамены на аттестат зрелости и готовится поступать в университет, а к ним пришел холодным воскресным утром, чтобы по просьбе отца срубить в саду засохшее дерево.
– Sorry.
Голос сына вернул ее из прошлого, и она открыла глаза. Джорджо, единственный сын Джулии и ее первого мужа, журналиста Лео Ровелли, увидев нежную сцену, застыл на пороге спальни.
– Доброе утро, Джорджо, – радостно улыбнувшись, сказала Джулия и приподнялась с подушки, но мальчик резко повернулся к ней спиной и выбежал из комнаты, громко хлопнув дверью.
– Что это с ним? – удивленно спросил Гермес.
– Он не ожидал увидеть тебя в моей спальне, – объяснила Джулия.
– Пора бы ему привыкнуть, тем более что мы с ним до сих пор неплохо ладили, – несколько растерянно заметил Гермес.
– Ладить с мужчиной и спокойно относиться к тому, как он обнимается с твоей матерью, – это разные вещи. Возможно, профессор, вам приходилось слышать о психоаналитике Фрейде? И об открытом им явлении, которое получило название эдипова комплекса?
– Ну и дела! – упавшим голосом заключил Гермес. – Представляю, каково тебе сейчас.
– Честно говоря, – призналась Джулия, – я в полном отчаянии. С Джорджо последнее время происходит что-то неладное.
– Спущусь в кухню и попробую с ним поговорить.
– Думаю, это лучше сделать мне самой, – возразила Джулия, – ты отправляйся в больницу, иначе опоздаешь. Теперь моя очередь командовать.
– Как скажешь. – Гермес снова поцеловал ее и направился к двери. – Я позвоню, когда освобожусь.
Когда Гермес ушел, мысли Джулии вернулись к тому, что мучило ее в последние дни. Как вернуть отношения с Джорджо в прежнее русло? У мальчика сейчас переходный возраст, он все излишне драматизирует, поэтому, возможно, страдает из-за того, что в ее жизни появился мужчина. В школе последнее время стал получать плохие оценки. За книгами сидит часами, а учителя им недовольны. Значит, не может сконцентрироваться, голова занята чем-то другим. Надо ему помочь, вот только как это сделать поделикатней, чтобы не обидеть его?
В конце концов она решила, что лучше всего поговорить с Джорджо в непринужденной обстановке, где-нибудь вне дома. Она сегодня же встретит его у школы после занятий, и они отправятся вместе обедать. Возможно, уютная пиццерия подходящее место для разговора по душам.
Погруженная в свои мысли, Джулия тем не менее слышала все, что происходило внизу: вот скрипнула калитка – это Амбра, ее домоправительница и верная подруга, выставила на улицу мешок с мусором. Потом хлопнула входная дверь – Гермес отправился в клинику. Что касается Джорджо, он давно, наверно, убежал, чтобы не опоздать на автобус. «Дорогой мальчик, – подумала она с нежностью о сыне, – у меня ведь нет никого дороже тебя».
Джулия прошла в ванную, приняла горячий душ, а потом села перед зеркалом, чтобы, как она говорила в шутку, заняться утренней реставрацией. Она нанесла на лицо тон, слегка затенила веки, подкрасила тушью ресницы. Открыв шкаф, достала зеленые габардиновые брюки, светло-бежевый свитер из тонкой шелковистой пряжи и твидовый клетчатый пиджак коричневатых тонов. Одевшись, она снова подошла к зеркалу и увидела уверенную в себе женщину приятной наружности.
Конечно, если приглядеться, в темных волосах уже начала серебриться седина, а вокруг глаз образовались тонкие морщинки. «Стареешь, Джулия, – сказала она себе со вздохом и тут же добавила: – Все стареют, годы ни для кого не делают исключения».
Мысли ее переключились на последний роман, который со дня на день должен появиться в продаже. И хотя она не могла пожаловаться на невнимание читателей – ее книги пользовались неизменным успехом, – все равно каждый раз нервничала: как примет публика новую вещь? Будет ли она раскупаться?
Внизу послышался звонок, через несколько минут хлопнула дверь, потом снова все стихло.
Следующим летом ей стукнет уже сорок два. Критический возраст. Еще несколько лет, и… лучше не думать об этом. Но пока Гермес любит ее, ничего не страшно. И Лео, первому мужу, она до сих пор нравится. Правда, Гермес и Лео знают ее с юношеских лет, они могут просто не замечать, как она меняется с годами. Интересно, какой она кажется незнакомым мужчинам? Стареющая женщина похожа на закатное солнце: чем ниже к горизонту, тем великолепней краски. Почему она ни разу не использовала это сравнение в своих романах? Слишком уж красиво, попахивает безвкусицей, хотя и верно.
– Какой кретин сказал, что самый трудный возраст – это половое созревание? – спросила Джулия вслух. – Разве стариться легче?
– Труднее, – послышался ответ, и Джулия увидела свою верную Амбру, входящую в спальню с мрачным лицом.
– Тебя что-то беспокоит? – участливо поинтересовалась Джулия.
Не отвечая, Амбра открыла окно и принялась стелить постель. Она взбивала подушки с такой яростью, будто они были ее личными врагами.
– Ответь же наконец, у тебя что-то не так? – снова обратилась к ней Джулия.
– Все не так! – взорвалась Амбра. – С утра так разыгрался артроз, что еле доползла до твоего дома. Решила взвеситься – опять расстройство, два килограмма прибавила. И в довершение всего меня обокрали.
Амбра села на кровать и закрыла лицо руками, чтобы скрыть выступившие на глазах слезы.
– Амбра, не принимай это так близко к сердцу. – Джулия села рядом и обняла подругу за плечи. – Кто это мог сделать?
– Даже не представляю! Ты слышала звонок в дверь?
– Конечно, слышала. Кто это приходил?
– Почтальон. Он принес бандероль. Мне надо было доплатить две тысячи за недостающие марки. Я взяла сумку, открыла и – о ужас!
– Много было денег?
– Нет, денег было мало, да их и не взяли. Пропало кое-что более ценное.
– Что именно?
– Мамина золотая цепочка – в ней сломался замочек, я как раз сегодня собиралась отнести ее в починку. Заодно и кольцо с аквамарином прихватила, помнишь, которое ты мне привезла из Бразилии? Собиралась его растянуть.
– Ну ладно, эту потерю можно пережить, – постаралась успокоить Амбру Джулия.
– А как пережить сам факт воровства? Мерзавец, который залез ко мне в сумку, в душу мне наплевал!
– Эмоции эмоциями, а в полицию заявить надо, – решила Джулия. – Собирайся, пойдем в комиссариат.
Разговор с Джорджо откладывался до лучших времен.
В районном отделении было полно народу. Маленькие брат с сестрой пришли заявить о пропаже котенка. Женщина, у которой двое подростков на мотоцикле сорвали с плеча сумочку, пересказывала случившуюся с ней историю уже не первый раз. Даму благородного вида обчистила приходящая домработница. Пьяного мужчину задержали на улице за нарушение общественного порядка и непристойное поведение. Продавец гашиша, схваченный с поличным, сидел в наручниках и громко требовал адвоката.
Полицейский, узнавший Джулию по фотографиям, сразу выделил ее из всей этой пестрой публики.
– Присаживайтесь, синьора де Бласко, – засуетился он. – Сегодня у нас просто столпотворение, так что извините, придется вам немного подождать.
Было шумно, вразнобой стучали пишущие машинки, в воздухе висел густой табачный дым.
– Чем могу быть полезен? – вежливо спросил полицейский, когда до них наконец дошла очередь.
– Меня обокрали, – ответила Амбра. – Вытащили из сумки золотую цепочку и золотое кольцо с аквамарином.
– Где это произошло? – без особого интереса спросил полицейский.
– Думаю, в автобусе, – сказала Амбра, – хотя я не сразу заметила. Пропажа обнаружилась, когда я уже была в доме синьоры. – И Амбра перевела взгляд на Джулию.
– Я вас попрошу сделать письменное заявление и описать пропавшие драгоценности, – сказал полицейский. – Чтобы начать поиски, надо знать, что мы ищем.
В его голосе не прозвучало большого энтузиазма: по опыту полицейский знал, что подобные кражи по большей части остаются нераскрытыми. Гораздо больше его интересовала спутница пострадавшей: он читал все книги известной писательницы де Бласко, а теперь вот представился случай познакомиться с ней лично. Выполнив свой профессиональный долг, он обратился к Джулии:
– Представьте себе, синьора де Бласко, – с улыбкой сказал полицейский, – сегодня случилось событие, достойное вашего пера. Честное слово, оно так и просится в роман.
– Да что вы говорите? – Джулия изобразила на лице любопытство. Сколько она уже слышала в жизни историй, «достойных ее пера»! – Расскажите, что же это за событие?
– Сегодня утром, – понизив голос до шепота, доверительно сказал полицейский, – были украдены дом Белоснежки, замок Лазурного принца, лес Красной Шапочки и карусель из страны сказок.
– Потрясающе! – растерянно сказала Джулия, начиная подозревать, что полицейский не в себе.
– Это чистая правда, синьора де Бласко, я сам принимал телефонограмму.
– Откуда же украдены все эти чудеса? – спросила Джулия. – Из детской книжки?
– Эти чудеса, как вы их называете, украдены с одной из телестудий. Она находится в Бругерио и принадлежит человеку по имени Франко Вассалли. Студия «Интерканал», слышали о такой?
– Никогда в жизни не слышала, – пожав плечами, ответила Джулия и встала. Эта странная беседа начала ей надоедать. К тому же она понимала, что больше им в участке делать нечего.
Попрощавшись со словоохотливым блюстителем закона, женщины отправились домой.
Глава 5
Полицейская машина остановилась перед шлагбаумом, преграждавшим въезд на территорию студии. Охранник, сидящий в стеклянной будке, над которой красовалась надпись «Интерканал», не торопился его поднять. Он сидел за столом, уставленным телефонными аппаратами и приборами селекторной связи, и, казалось, не замечал подъехавшую полицейскую машину.
По ту сторону шлагбаума за стоянкой, забитой грузовиками и легковыми автомобилями самых разных марок, виднелось здание из затемненного стекла, а справа от него – два бетонных корпуса темно-красного цвета, вокруг которых сновали рабочие в комбинезонах и актеры в театральных костюмах.
С любопытством глядя по сторонам, полицейские не заметили, как охранник покинул будку и подошел к их машине.
– Вы по поводу ограбления склада? – спросил он, наклоняясь к открытому окну. Под синей курткой угадывались очертания кобуры.
– Почему вы не открываете шлагбаум? – вопросом на вопрос ответил ему Рута, который на дух не переносил частных охранников.
– Склад, который вам нужен, находится в другой стороне, – объяснил охранник и показал куда-то за стеклянное здание.
– И как же прикажете туда проехать? – с издевкой в голосе спросил Рута.
– Вам придется вернуться назад, свернуть направо, а через двести метров налево. Вы упретесь в ворота. Они открыты, поскольку там сейчас идет строительство нового здания телестудии. Минуете стройку и увидите склад. У ворот притормозите, вас там должны встречать.
– «Направо, налево», – передразнил охранника Рута. – Тебе бы регулировщиком работать, а не в будке штаны протирать!
Охранник промолчал, решив, видимо, не отвечать на выпады нервного полицейского.
– А отсюда мы не можем к складу проехать? – вступил в разговор Д'Амико.
– В принципе можете, но сейчас проезд заблокировал грузовик, вам его не объехать.
– Его что, нельзя отогнать? – снова начал заводиться Рута.
– Мне очень жаль, – демонстрируя завидную выдержку, продолжал объяснять охранник, – но там сейчас декорации грузят, они должны быть на съемках к определенному часу. Погрузку прерывать не положено.
– Да, регулировщик из тебя получился бы просто высший класс! – Рута буквально кипел от злости. – Вежливый, дисциплинированный, а главное – инструкций не нарушаешь.
– Комплимент от полицейского для меня большая честь. – В голосе охранника не было и намека на иронию. – Если вы последуете моему совету, то через минуту будете на месте, а если вам охота упражняться в остроумии, поищите себе кого-нибудь другого, у меня работа. – И он направился к будке.
– Ладно, поехали, – сказал Д'Амико, – только зря время теряем.
Вскоре они оказались на узкой, разбитой тяжелыми машинами дороге, над которой висело облако пыли. С одной стороны от нее высились горы вынутого грунта, с другой уже поднялся железобетонный каркас будущей студии. Желтый кран со скрежетом поднимал прутья арматуры, гудела бетономешалка, ревел компрессор. Шум стоял несусветный.
«Пантера» остановилась у распахнутых ворот, и к ней сразу же подошли два служащих в синих комбинезонах.
– Меня зовут Вальтер, – представился один из них, красивый молодой брюнет с широкими плечами. – Я директор склада, а это Карло. – Он указал на своего спутника.
Полицейские вышли из машины.
– Воры попали на склад этим путем? – спросил Д'Амико, разглядывая огромный ангар позади стройплощадки.
– Сам не знаю, – ответил Вальтер. – Главный вход всегда под наблюдением, там круглосуточная охрана. Здесь ворота хоть и не запираются, но сторож несколько раз за ночь обходит всю территорию. Пойдемте, вам легче будет на месте разобраться.
В ангар вела широкая крытая галерея со сводчатым потолком из прозрачного, похожего на стекло, материала.
– Это поликарбонат, – заметив любопытные взгляды полицейских, объяснил Вальтер. – Он обладает светопроводностью стекла и вместе с тем сохраняет тепло. Вы не были на стадионе в Сан-Сиро? Там тоже поликарбонатное покрытие. Как видите, галерея достаточно просторна, сюда свободно въезжают грузовые машины и автокары. Вот диспетчерская, здесь регистрируются грузы. Дальше три складских отсека. Воры побывали во втором и третьем.
Подойдя к железным дверям, он с усилием распахнул большие тяжелые створки, и полицейские очутились в просторном помещении, площадью не меньше пятисот квадратных метров. Окон здесь не было, склад освещался мощными лампами, укрепленными на верхних балках. Вдоль стен на металлических стеллажах хранились самые разнообразные предметы.
Переходя от полки к полке, Рута и Д'Амико с любопытством разглядывали необходимый для съемок реквизит: настольные лампы, телефонные аппараты самых разных моделей, средневековые щиты и доспехи, всевозможные музыкальные инструменты, часы, сундуки, тарелки и канделябры, электрические плитки и кастрюли. Даже для чугунной ванны здесь нашлось место. Самый дальний от входа стеллаж оказался совершенно пустым.
– Обратите внимание, – обратился к полицейским директор склада, – здесь хранились декорации к детским постановкам. Как раз вчера их привезли из студии после очередных съемок и в разобранном виде сложили на стеллажи. Сегодня утром, когда я, придя на работу, открыл склад, на полках уже ничего не было.
– Ценные были вещи? – спросил Д'Амико.
– Слово «вещи» не совсем точное, – ответил Вальтер. – Это были сложные конструкции, элементы декораций, которые разбирались и собирались по мере необходимости. Для их изготовления использовались самые различные материалы – дерево, фанера, древесно-стружечная плита, полистирол, плексиглас. Что-то из пропавшего действительно можно считать ценным. Например, деревянные лошади для карусели были выточены из массива вручную, очень тонкая работа, замок спроектировал знаменитый архитектор Сабелли, а лес – произведение театрального художника Альтамуры, настоящий шедевр. Но кому все это могло понадобиться и для чего, непонятно.
Полицейские, увлеченные разговором, не заметили, как к ним подошел молодой человек с абсолютно седыми волосами. Оказалось, это ночной сторож, который дежурил накануне.
– Вы ничего не слышали? – спросил его Д'Амико.
– За ночь я как минимум дважды обхожу территорию, – начал объяснять сторож, – первый раз – в полночь, второй – около трех часов утра. Все было спокойно, ничего подозрительного я не заметил.
– Позвольте, я покажу вам следующий отсек, откуда были украдены костюмы, – сказал Вальтер. – Эта часть склада более новая, ее пристроили год назад.
Несмотря на невеселый повод, он был рад посетителям, потому что имел возможность похвастаться своим любимым детищем.
Д'Амико и Рута вошли в помещение, как две капли воды похожее на предыдущее. Разница была лишь в том, что здесь хранилась одежда самых разных фасонов и эпох. Поднявшись по гулкой чугунной лестнице, они остановились перед пустым шкафом, и Вальтер торжественно произнес:
– Здесь лежали комплекты костюмов трех самых любимых детских персонажей – Белоснежки, Золушки и Красной Шапочки. Как вы сами можете убедиться, их на месте нет.
– Похоже, будто кто-то решил поставить детский спектакль, воспользовавшись вашим реквизитом, – заметил Рута, которого начала забавлять эта в прямом смысле игрушечная кража.
– Вполне возможно, – согласился Вальтер. – На первый взгляд только сумасшедшему могло прийти в голову залезть на наш склад, но меня смущает осведомленность этого ненормального: похоже, он здесь отлично ориентировался.
– У вора мог быть сообщник, – предположил Рута. – В одиночку трудно было все это вытащить.
– Еще одна тонкость. – Вальтер на секунду задумался. – Дело в том, что сигнализация отключается при помощи магнитной ленты, и, если этого секрета не знать, завоет сирена. Никакого шума ночью не было, значит, вор воспользовался электронным ключом, которые есть лишь у немногих сотрудников.
– Вор или сообщник вора, – продолжал настаивать на своей версии Рута. – Сообщник, который здесь работает. Он и помог осуществить кражу.
– Надеюсь, вы в этом разберетесь, – сказал на прощание Вальтер, – но если хотите знать мое мнение, я убежден, это дело рук наших конкурентов. «Интерканал» у многих в печенках сидит, вот кто-то и решил нам насолить. Нет костюмов и декораций – срывается график передач, а, значит, телестудия несет огромные убытки.
– Мне непонятно, – задумчиво произнес Д'Амико, – как можно было за каких-то два с половиной часа столько всего вынести?
Они уже вышли на улицу, и Д'Амико не спеша направился к двум грузовикам, припаркованным у ворот.
– Франческо, – вдруг позвал он напарника, – подойди-ка сюда.
– Что ты нашел? – поворачиваясь к нему, спросил Рута.
– Потрогай! – И Д'Амико положил руку на капот одного из грузовиков. – Мотор еще не остыл.
– Кто сегодня утром ездил на этой машине? – спросил Рута ночного сторожа.
– Никто не ездил, – с уверенностью ответил тот. – Оба грузовика появились здесь еще вчера, во всяком случае, когда я заступил на дежурство, они уже стояли.
– Что ты об этом думаешь? – спросил Д'Амико Руту.
– То же, что и ты. Кто-то умело открыл электронный замок, забрал все, что хотел, перенес в грузовик и вывез с территории, а потом вернулся и поставил машину на прежнее место. Пойдем, надо позвонить в комиссариат.
По ту сторону шлагбаума за стоянкой, забитой грузовиками и легковыми автомобилями самых разных марок, виднелось здание из затемненного стекла, а справа от него – два бетонных корпуса темно-красного цвета, вокруг которых сновали рабочие в комбинезонах и актеры в театральных костюмах.
С любопытством глядя по сторонам, полицейские не заметили, как охранник покинул будку и подошел к их машине.
– Вы по поводу ограбления склада? – спросил он, наклоняясь к открытому окну. Под синей курткой угадывались очертания кобуры.
– Почему вы не открываете шлагбаум? – вопросом на вопрос ответил ему Рута, который на дух не переносил частных охранников.
– Склад, который вам нужен, находится в другой стороне, – объяснил охранник и показал куда-то за стеклянное здание.
– И как же прикажете туда проехать? – с издевкой в голосе спросил Рута.
– Вам придется вернуться назад, свернуть направо, а через двести метров налево. Вы упретесь в ворота. Они открыты, поскольку там сейчас идет строительство нового здания телестудии. Минуете стройку и увидите склад. У ворот притормозите, вас там должны встречать.
– «Направо, налево», – передразнил охранника Рута. – Тебе бы регулировщиком работать, а не в будке штаны протирать!
Охранник промолчал, решив, видимо, не отвечать на выпады нервного полицейского.
– А отсюда мы не можем к складу проехать? – вступил в разговор Д'Амико.
– В принципе можете, но сейчас проезд заблокировал грузовик, вам его не объехать.
– Его что, нельзя отогнать? – снова начал заводиться Рута.
– Мне очень жаль, – демонстрируя завидную выдержку, продолжал объяснять охранник, – но там сейчас декорации грузят, они должны быть на съемках к определенному часу. Погрузку прерывать не положено.
– Да, регулировщик из тебя получился бы просто высший класс! – Рута буквально кипел от злости. – Вежливый, дисциплинированный, а главное – инструкций не нарушаешь.
– Комплимент от полицейского для меня большая честь. – В голосе охранника не было и намека на иронию. – Если вы последуете моему совету, то через минуту будете на месте, а если вам охота упражняться в остроумии, поищите себе кого-нибудь другого, у меня работа. – И он направился к будке.
– Ладно, поехали, – сказал Д'Амико, – только зря время теряем.
Вскоре они оказались на узкой, разбитой тяжелыми машинами дороге, над которой висело облако пыли. С одной стороны от нее высились горы вынутого грунта, с другой уже поднялся железобетонный каркас будущей студии. Желтый кран со скрежетом поднимал прутья арматуры, гудела бетономешалка, ревел компрессор. Шум стоял несусветный.
«Пантера» остановилась у распахнутых ворот, и к ней сразу же подошли два служащих в синих комбинезонах.
– Меня зовут Вальтер, – представился один из них, красивый молодой брюнет с широкими плечами. – Я директор склада, а это Карло. – Он указал на своего спутника.
Полицейские вышли из машины.
– Воры попали на склад этим путем? – спросил Д'Амико, разглядывая огромный ангар позади стройплощадки.
– Сам не знаю, – ответил Вальтер. – Главный вход всегда под наблюдением, там круглосуточная охрана. Здесь ворота хоть и не запираются, но сторож несколько раз за ночь обходит всю территорию. Пойдемте, вам легче будет на месте разобраться.
В ангар вела широкая крытая галерея со сводчатым потолком из прозрачного, похожего на стекло, материала.
– Это поликарбонат, – заметив любопытные взгляды полицейских, объяснил Вальтер. – Он обладает светопроводностью стекла и вместе с тем сохраняет тепло. Вы не были на стадионе в Сан-Сиро? Там тоже поликарбонатное покрытие. Как видите, галерея достаточно просторна, сюда свободно въезжают грузовые машины и автокары. Вот диспетчерская, здесь регистрируются грузы. Дальше три складских отсека. Воры побывали во втором и третьем.
Подойдя к железным дверям, он с усилием распахнул большие тяжелые створки, и полицейские очутились в просторном помещении, площадью не меньше пятисот квадратных метров. Окон здесь не было, склад освещался мощными лампами, укрепленными на верхних балках. Вдоль стен на металлических стеллажах хранились самые разнообразные предметы.
Переходя от полки к полке, Рута и Д'Амико с любопытством разглядывали необходимый для съемок реквизит: настольные лампы, телефонные аппараты самых разных моделей, средневековые щиты и доспехи, всевозможные музыкальные инструменты, часы, сундуки, тарелки и канделябры, электрические плитки и кастрюли. Даже для чугунной ванны здесь нашлось место. Самый дальний от входа стеллаж оказался совершенно пустым.
– Обратите внимание, – обратился к полицейским директор склада, – здесь хранились декорации к детским постановкам. Как раз вчера их привезли из студии после очередных съемок и в разобранном виде сложили на стеллажи. Сегодня утром, когда я, придя на работу, открыл склад, на полках уже ничего не было.
– Ценные были вещи? – спросил Д'Амико.
– Слово «вещи» не совсем точное, – ответил Вальтер. – Это были сложные конструкции, элементы декораций, которые разбирались и собирались по мере необходимости. Для их изготовления использовались самые различные материалы – дерево, фанера, древесно-стружечная плита, полистирол, плексиглас. Что-то из пропавшего действительно можно считать ценным. Например, деревянные лошади для карусели были выточены из массива вручную, очень тонкая работа, замок спроектировал знаменитый архитектор Сабелли, а лес – произведение театрального художника Альтамуры, настоящий шедевр. Но кому все это могло понадобиться и для чего, непонятно.
Полицейские, увлеченные разговором, не заметили, как к ним подошел молодой человек с абсолютно седыми волосами. Оказалось, это ночной сторож, который дежурил накануне.
– Вы ничего не слышали? – спросил его Д'Амико.
– За ночь я как минимум дважды обхожу территорию, – начал объяснять сторож, – первый раз – в полночь, второй – около трех часов утра. Все было спокойно, ничего подозрительного я не заметил.
– Позвольте, я покажу вам следующий отсек, откуда были украдены костюмы, – сказал Вальтер. – Эта часть склада более новая, ее пристроили год назад.
Несмотря на невеселый повод, он был рад посетителям, потому что имел возможность похвастаться своим любимым детищем.
Д'Амико и Рута вошли в помещение, как две капли воды похожее на предыдущее. Разница была лишь в том, что здесь хранилась одежда самых разных фасонов и эпох. Поднявшись по гулкой чугунной лестнице, они остановились перед пустым шкафом, и Вальтер торжественно произнес:
– Здесь лежали комплекты костюмов трех самых любимых детских персонажей – Белоснежки, Золушки и Красной Шапочки. Как вы сами можете убедиться, их на месте нет.
– Похоже, будто кто-то решил поставить детский спектакль, воспользовавшись вашим реквизитом, – заметил Рута, которого начала забавлять эта в прямом смысле игрушечная кража.
– Вполне возможно, – согласился Вальтер. – На первый взгляд только сумасшедшему могло прийти в голову залезть на наш склад, но меня смущает осведомленность этого ненормального: похоже, он здесь отлично ориентировался.
– У вора мог быть сообщник, – предположил Рута. – В одиночку трудно было все это вытащить.
– Еще одна тонкость. – Вальтер на секунду задумался. – Дело в том, что сигнализация отключается при помощи магнитной ленты, и, если этого секрета не знать, завоет сирена. Никакого шума ночью не было, значит, вор воспользовался электронным ключом, которые есть лишь у немногих сотрудников.
– Вор или сообщник вора, – продолжал настаивать на своей версии Рута. – Сообщник, который здесь работает. Он и помог осуществить кражу.
– Надеюсь, вы в этом разберетесь, – сказал на прощание Вальтер, – но если хотите знать мое мнение, я убежден, это дело рук наших конкурентов. «Интерканал» у многих в печенках сидит, вот кто-то и решил нам насолить. Нет костюмов и декораций – срывается график передач, а, значит, телестудия несет огромные убытки.
– Мне непонятно, – задумчиво произнес Д'Амико, – как можно было за каких-то два с половиной часа столько всего вынести?
Они уже вышли на улицу, и Д'Амико не спеша направился к двум грузовикам, припаркованным у ворот.
– Франческо, – вдруг позвал он напарника, – подойди-ка сюда.
– Что ты нашел? – поворачиваясь к нему, спросил Рута.
– Потрогай! – И Д'Амико положил руку на капот одного из грузовиков. – Мотор еще не остыл.
– Кто сегодня утром ездил на этой машине? – спросил Рута ночного сторожа.
– Никто не ездил, – с уверенностью ответил тот. – Оба грузовика появились здесь еще вчера, во всяком случае, когда я заступил на дежурство, они уже стояли.
– Что ты об этом думаешь? – спросил Д'Амико Руту.
– То же, что и ты. Кто-то умело открыл электронный замок, забрал все, что хотел, перенес в грузовик и вывез с территории, а потом вернулся и поставил машину на прежнее место. Пойдем, надо позвонить в комиссариат.
Глава 6
Когда Джулия вернулась из квестуры, было уже почти два. Она прошла в кухню. Звук ее шагов громко разнесся по пустому дому. Джорджо заходил после школы, об этом свидетельствовали две пустые банки из-под кока-колы, крошки на столе и грязная посуда. Была записка, очень обрадовавшая Джулию:
«Пошел к Фабио делать уроки, к ужину вернусь. Целую. Джорджо.
P.S. Между прочим, получил четверку по истории».
Джулия улыбнулась. Подумаешь, не убрал за собой тарелку и немного насорил, зато по истории хорошо ответил! Но, радуясь за сына, она не могла побороть беспокойства. Последнее время Джорджо стал молчаливым, замкнутым, иногда в его взгляде она читала раздражение, гнев, даже ярость. Так было и сегодня утром, когда он застал ее в объятиях Гермеса. В его взгляде была такая ненависть, что Джулия испугалась.
Чтобы отвлечься от тяжелых мыслей, она стала прибираться в кухне. Зря она уговорила Амбру отправиться из квестуры прямо домой, вдвоем им было бы сейчас легче.
Обедать не хотелось, и Джулия поднялась в кабинет. Она подумала о том, что ей грех жаловаться на судьбу: у нее есть друзья, близкие, она любит и любима, ее книги имеют успех у читателей. И все же для полного счастья чего-то не хватало, только чего – Джулия не могла понять.
Она включила проигрыватель и, поставив пластинку модного певца и композитора Паоло Конте, взяла со стола сигнальный экземпляр своего последнего романа. В магазины он еще не поступил, но благодаря расклеенным по городу рекламным плакатам, о которых позаботился ее издатель, ей уже звонили из нескольких крупных газет – просили дать интервью.
Каждый раз, держа в руках свою очередную новую книгу, Джулия волновалась, как в первый раз, боясь провала и разгромных отзывов критики. Да, странную профессию она себе выбрала! Уединившись за письменным столом в своем кабинете, она проживала несколько жизней сразу, перевоплощаясь в каждого из героев, а потом выносила на суд читателей итог своего мучительного труда и со страхом ждала приговора.
«Кому все это нужно? – в отчаянии думала иногда Джулия. – Чего ради я мучаю себя?»
Некоторое время назад она совсем пала духом и решила даже обратиться за помощью к психологу, но потом передумала. Боязнь заглянуть в неведомые тайники собственной души оказалась сильнее, чем желание обрести душевное равновесие. После операции ей пришлось регулярно ездить в клинику, и хотя посещение психолога для онкологических больных столь же обязательно, как ежеквартальные обследования, она ухитрилась его избежать.
Джулия открыла первую страницу и прочла: «Посвящается моей матери, которая любила меня такой, какая я есть». Эта мягкая застенчивая женщина предпочла смерть непосильному грузу воспоминаний. Она ушла сознательно, оставив Джулию одну в этой безжалостной жизни. Если бы мать была рядом, она помогла бы Джулии справиться с ее трудностями.
Зазвонил телефон.
– Привет, дорогая! – Радостный голос Гермеса прервал ее грустные размышления.
– Хоть один человеческий голос в этом необитаемом доме! – обрадовалась Джулия. – Гермес, мне так одиноко!
– Сейчас я тебя развеселю.
– Правда? – обрадовалась Джулия. – Тогда не тяни, говори скорей.
– Достань заграничный паспорт и жди меня. Через полчаса я за тобой заеду, и мы помчимся на аэродром, чтобы успеть на лондонский рейс. Нам уже забронирован номер в отеле «Клэридж». Вернемся завтра к вечеру.
– Гермес, объясни все толком. Я ничего не понимаю, – растерянно пробормотала Джулия.
– Тут и понимать нечего, просто нам с тобой повезло. Один мой пациент, очень богатый и очень капризный, хочет, чтобы я его завтра непременно осмотрел. Разумеется, в его лондонском доме. Теперь ясно?
– Теперь ясно, но только… – Джулия запнулась.
– Что только?
– Да ничего, просто я не уверена, стоит ли оставлять Джорджо одного. Я говорила тебе сегодня утром, что его поведение беспокоит меня последнее время. – Джулия разрывалась между Гермесом и Джорджо: с одной стороны – материнский долг, с другой – желание побыть вдвоем с любимым.
– Джорджо – взрослый парень, – возразил Гермес. – А если ты беспокоишься о том, что ему придется ночевать одному в пустом доме, попроси Амбру приехать, думаю, она тебе не откажет.
Предложение было и впрямь очень заманчивое. Побывать в Лондоне, побыть с Гермесом в «Клэридже», что могло быть прекраснее?
– Уговорил, – согласилась она наконец. – К твоему приезду буду готова.
– Заеду через полчаса, – пообещал Гермес. – До встречи, дорогая.
Положив трубку, Джулия поспешила в спальню, волнуясь, как молодая девушка перед свиданием. Она сложила косметику, достала из комода белую шелковую рубашку с ручной вышивкой. Неожиданно в голове зазвучала старинная песенка, которую ей пел в детстве дедушка Убальдо:
Уложив вещи в дорожную сумку, Джулия зашла в комнату Джорджо: надо было сообщить сыну, что она уезжает, а для этого требовалась его телефонная книжка. «Ну и беспорядок! – сердито подумала она, извлекая телефонную книжку из-под груды пластинок, – что тут можно найти?»
Набрав номер Фабио, она представилась:
– Говорит мама Джорджо Равелли, попроси его, пожалуйста, к телефону.
На другом конце провода воцарилось странное молчание.
– А Джорджо у меня нет, – растерянным голосом ответил мальчик.
– Как нет? – удивилась Джулия. – Разве вы не собирались сегодня вместе заниматься?
– Я его вообще сегодня не видел. Джорджо не был в школе.
– Не знаешь, где он может быть?
«Пошел к Фабио делать уроки, к ужину вернусь. Целую. Джорджо.
P.S. Между прочим, получил четверку по истории».
Джулия улыбнулась. Подумаешь, не убрал за собой тарелку и немного насорил, зато по истории хорошо ответил! Но, радуясь за сына, она не могла побороть беспокойства. Последнее время Джорджо стал молчаливым, замкнутым, иногда в его взгляде она читала раздражение, гнев, даже ярость. Так было и сегодня утром, когда он застал ее в объятиях Гермеса. В его взгляде была такая ненависть, что Джулия испугалась.
Чтобы отвлечься от тяжелых мыслей, она стала прибираться в кухне. Зря она уговорила Амбру отправиться из квестуры прямо домой, вдвоем им было бы сейчас легче.
Обедать не хотелось, и Джулия поднялась в кабинет. Она подумала о том, что ей грех жаловаться на судьбу: у нее есть друзья, близкие, она любит и любима, ее книги имеют успех у читателей. И все же для полного счастья чего-то не хватало, только чего – Джулия не могла понять.
Она включила проигрыватель и, поставив пластинку модного певца и композитора Паоло Конте, взяла со стола сигнальный экземпляр своего последнего романа. В магазины он еще не поступил, но благодаря расклеенным по городу рекламным плакатам, о которых позаботился ее издатель, ей уже звонили из нескольких крупных газет – просили дать интервью.
Каждый раз, держа в руках свою очередную новую книгу, Джулия волновалась, как в первый раз, боясь провала и разгромных отзывов критики. Да, странную профессию она себе выбрала! Уединившись за письменным столом в своем кабинете, она проживала несколько жизней сразу, перевоплощаясь в каждого из героев, а потом выносила на суд читателей итог своего мучительного труда и со страхом ждала приговора.
«Кому все это нужно? – в отчаянии думала иногда Джулия. – Чего ради я мучаю себя?»
Некоторое время назад она совсем пала духом и решила даже обратиться за помощью к психологу, но потом передумала. Боязнь заглянуть в неведомые тайники собственной души оказалась сильнее, чем желание обрести душевное равновесие. После операции ей пришлось регулярно ездить в клинику, и хотя посещение психолога для онкологических больных столь же обязательно, как ежеквартальные обследования, она ухитрилась его избежать.
Джулия открыла первую страницу и прочла: «Посвящается моей матери, которая любила меня такой, какая я есть». Эта мягкая застенчивая женщина предпочла смерть непосильному грузу воспоминаний. Она ушла сознательно, оставив Джулию одну в этой безжалостной жизни. Если бы мать была рядом, она помогла бы Джулии справиться с ее трудностями.
Зазвонил телефон.
– Привет, дорогая! – Радостный голос Гермеса прервал ее грустные размышления.
– Хоть один человеческий голос в этом необитаемом доме! – обрадовалась Джулия. – Гермес, мне так одиноко!
– Сейчас я тебя развеселю.
– Правда? – обрадовалась Джулия. – Тогда не тяни, говори скорей.
– Достань заграничный паспорт и жди меня. Через полчаса я за тобой заеду, и мы помчимся на аэродром, чтобы успеть на лондонский рейс. Нам уже забронирован номер в отеле «Клэридж». Вернемся завтра к вечеру.
– Гермес, объясни все толком. Я ничего не понимаю, – растерянно пробормотала Джулия.
– Тут и понимать нечего, просто нам с тобой повезло. Один мой пациент, очень богатый и очень капризный, хочет, чтобы я его завтра непременно осмотрел. Разумеется, в его лондонском доме. Теперь ясно?
– Теперь ясно, но только… – Джулия запнулась.
– Что только?
– Да ничего, просто я не уверена, стоит ли оставлять Джорджо одного. Я говорила тебе сегодня утром, что его поведение беспокоит меня последнее время. – Джулия разрывалась между Гермесом и Джорджо: с одной стороны – материнский долг, с другой – желание побыть вдвоем с любимым.
– Джорджо – взрослый парень, – возразил Гермес. – А если ты беспокоишься о том, что ему придется ночевать одному в пустом доме, попроси Амбру приехать, думаю, она тебе не откажет.
Предложение было и впрямь очень заманчивое. Побывать в Лондоне, побыть с Гермесом в «Клэридже», что могло быть прекраснее?
– Уговорил, – согласилась она наконец. – К твоему приезду буду готова.
– Заеду через полчаса, – пообещал Гермес. – До встречи, дорогая.
Положив трубку, Джулия поспешила в спальню, волнуясь, как молодая девушка перед свиданием. Она сложила косметику, достала из комода белую шелковую рубашку с ручной вышивкой. Неожиданно в голове зазвучала старинная песенка, которую ей пел в детстве дедушка Убальдо:
Дедушка был ее единственным настоящим другом. Это он научил ее ничего не бояться, он привил ей любовь к жизни, в которой отводил приключениям не последнюю роль. На секунду она увидела его веселые хитрые глаза, и ей даже показалось, что дед заговорщицки ей подмигивает.
Волшебство твоих девичьих грез,
Дальний берег, ночная прохлада,
Красота увядающих роз
И серебряный дождь звездопада.
Уложив вещи в дорожную сумку, Джулия зашла в комнату Джорджо: надо было сообщить сыну, что она уезжает, а для этого требовалась его телефонная книжка. «Ну и беспорядок! – сердито подумала она, извлекая телефонную книжку из-под груды пластинок, – что тут можно найти?»
Набрав номер Фабио, она представилась:
– Говорит мама Джорджо Равелли, попроси его, пожалуйста, к телефону.
На другом конце провода воцарилось странное молчание.
– А Джорджо у меня нет, – растерянным голосом ответил мальчик.
– Как нет? – удивилась Джулия. – Разве вы не собирались сегодня вместе заниматься?
– Я его вообще сегодня не видел. Джорджо не был в школе.
– Не знаешь, где он может быть?