Они, оказывается, одиноких бабушек грабили. В этот вечер как раз были на деле. И я их с места преступления отвозила. Естественно, меня тоже арестовали.
Отпустили только под утро. Обещали на работу не сообщать, но свидетелем на суд все равно вызовут.
Денис не удержался - прыснул, отвернулся и расхохотался. Аня посмотрела на него и тоже рассмеялась. Так они сидели и смеялись, глядя друг на друга.
- И смех, и грех, - отсмеявшись, сказал Денис, - хотя, конечно, ничего смешного на самом деле в этом нет. Тебя запросто могли ограбить или убить.
- Запросто, - согласилась Аня, - я просто невезучая.
- Во всяком случае, - сказал Денис, - у тебя железное алиби.
Аня смотрела на него и улыбалась. И Денис тоже смотрел на нее и улыбался.
И обоим им вдруг стало так хорошо, как будто они были старыми друзьями и сегодня встретились после долгой разлуки. Денису на мгновение показалось, что сейчас он скажет Ане какую-нибудь нежную глупость, о которой потом будет сожалеть. Но Аня встала, слегка наклонилась к нему и спросила:
- Можно, теперь я пойду?
- Подожди секунду, - остановил ее Денис, - ты со мной встречаться не хотела из-за того, что боялась, что я узнаю про милицию?
По лицу Ани пробежала легкая тень.
- И поэтому тоже, - она повернулась к двери. Денис вскочил и загородил ей дорогу.
- Почему же? - спросил он обиженно. Аня удивленно подняла брось.
- Может быть, ты меня еще и ударишь? - спросила она. Причем, хотела спросить язвительно, а получилось испуганно.
- Может быть, - согласился Денис.
- Догадайся сам, - сказала она и слегка покраснела от злости, - и уйди с дороги.
Денис отступил в сторону, церемонно уступая ей дорогу. Аня хмыкнула и пулей вылетела из кабинета. Денис покачал головой и пошел обратно в кабинет. Сел за стол. Достал из кармана сигареты, размял одну в руке и закурил. Так он сидел долго, глядя в стену и пуская клубы дыма в потолок. Выкурил три или четыре сигареты, но так и не до чего не додумался. Сузить круг подозреваемых никак пока не удавалось. Под подозрением были все - даже Сорокин. Кто ему мешал утащить этот вирус, продать, и при этом самом громче всех кричать "держите вора!" Прием старый, как мир. Больше всех под подозрением, конечно, Холодов. А впрочем, почему он мешает в дело свои личные симпатии и антипатии. Безбашенная лаборантка Анечка ему понравилась и он, как ребенок, обрадовался тому, что у нее есть алиби. А вот Холодов ему не нравится, и он уже готов его считать главным подозреваемым только на основании своих антипатий. Впрочем, что, если это не антипатии, а верхнее чутье сыщика? Вполне может быть, что это его подсознательное, уже давно все подсчитав и разложив по полочкам, дает подсказку - искать надо здесь. Денис докурил очередную (кажется, все-таки четвертую подряд) сигарету, и вдавил окурок в стакан, который выбрал для пепельницы. Надо будет вымыть стакан, а то Сорокин вряд ли обрадуется. Кстати, что-то его сегодня весь день не было слышно. Куда, интересно, он подевался? Нужно будет его найти и поделиться с ним своими подозрениями. Или не поделиться.
К черту его. Сказать ему про Холодова, он и будет с ним себя вести, как с вором. Или еще хуже - вызовет к себе в кабинет и потребует вернуть пробирку.
Нет, надо действовать немного тоньше и умнее. И Холодову ни в коем случае нельзя показывать, что он под подозрением. Пусть думает, что ему далось запудрить мне мозги. А собственно, на чем основываются подозрения на его счет? Стоп, это уже движение по кругу. Денис встал и уже собирался отправиться на поиски Сорокина, как на столе зазвенел телефон. Денис вернулся и взял трубку.
- Денис, это Лена, - услышал он голос секретарши, - вас хочет видеть Холодов.
- Прекрасно, пусть войдет, - несколько удивленно сказал Денис.
- Я вас соединю, - сказала Лена и отключилась.
- Я прошу прощения за беспокойство, - послышался в трубке вкрадчивый голос Холодова, - но я должен вам кое-что сообщить.
- Я всегда рад вас услышать, - соврал Денис, - я жду вас в кабинете.
- Нет, - огорченно сказал Холодов, - лучше нам встретиться у меня. Я здесь, рядом, вам нужно только выйти в коридор и повернуть налево. Я объясню вам, почему это необходимо.
- Хорошо, - согласился Денис, - я буду у вас через минуту.
Денис вышел в приемную, посмотрел на Лену. Она молча пожала плечами.
- Если появится Андрей Евдокимович, пусть дождется меня, - сказал Денис, выходя в коридор. Он не слышал, что ему ответила Лена и сказала ли она что-нибудь вообще.
4
Кабинет Холодова был такой же тесный, как у Сорокина, но обставлен с претензией. Мебельный гарнитур явно облегчил кассу фирмы тысяч на ...дцать долларов. Холодов восседал за столом в черном резном кресле. Увидев входящего, он привстал и показал рукой на стул. Денис сел и отметил про себя, что стул поставлен таким образом, что человек за столом был почти на голову выше его и чувствовал от этого свое превосходство. Небольшой, но очень интересный штришок к его психологическому портрету.
- Я вас слушаю, - сказал Денис, присаживаясь. Он закинул ногу на ногу и с нескрываемой насмешкой смотрел на Холодова. Тот брезгливо поморщился.
- Друг мой, - сказал он мягко, - я не такой идиот, как вам, может быть, кажется. Я прекрасно понимаю, что вы меня в чем-то подозреваете. Возможно, это связано с какими-то личными антипатиями, во всяком случае, очень на это похоже. Раньше мы с вами знакомы не были, поэтому мне остается предположить, что мы имеем дело с классической нелюбовью с первого взгляда. Признаться, вы тоже не вызываете у меня симпатии. Если бы Андрей Евдокимович поручил мне подыскать кандидатуру для выполнения этой работы, сейчас здесь сидел бы другой человек. Я понятно выражаюсь?
- Вполне, - кивнул Денис. Его лицо превратилось в белую застывшую маску. Он стиснул зубы так, что, казалось, с них вот-вот посыплется эмаль. Не очень-то приятно слышать, как тебе в лицо говорят гадости, да еще при этом так мерзко щурятся. Однако это было лишь начало.
- Я считаю, что вы - не более чем самоуверенный сопляк, - продолжал Холодов, - не сочтите это за оскорбление, я просто высказываю свое мнение. Андрей Евдокимович совершил огромную ошибку, доверившись вам. Впрочем, это его решение и я не собираюсь предпринимать какие-то меры для того, чтобы препятствовать вашей работе. Я просто хочу вас предупредить, чтобы вы занимались своим делом и не слишком вникали в наши дела. Они вас не касаются. И перестаньте вы, наконец, пялиться на меня так, как будто у меня руки по локоть вымазаны в крови, а из карманов торчат пачки мятых долларов.
Поверьте мне, это может кого угодно довести до истерики.
- Вы пригласили меня сюда только для того, чтобы обливать меня помоями? спокойно спросил Денис, - или у вас есть что-нибудь сказать по существу? Я не спал двое суток и, если вы заставите меня еще пять минут слушать ваш бред, мне придется встать и уйти из этого кабинета. Пока что вы не сказали мне ничего такого, чего я не знал бы без вас.
Холодов побагровел. Видимо, он никак не ожидал, что "этот сопляк" может не только слушать, но и говорить.
- Разумеется, у меня есть что вам сказать, - сказал он, - но я уже начинаю думать, не лучше ли будет дождаться, пока вы проколетесь, Сорокин вас выгонит, и наймет нормального сыщика.
- Что вы имеете в виду, когда говорите о нормальных сыщиках? заинтересовался Денис, - у него должна быть трубка, как у Шерлока Холмса, или лучшие усы во всей Англии, как у Эркюля Пуаро? Выкладывайте, что у вас есть, или идите к черту!
Денису порядком надоела словесная перепалка с явно никчемным человечишкой, который очень хочет, но никак не может казаться важнее, чем он есть на самом деле. Холодов на несколько секунд отвернулся к окну, потом достал из стола пузырек с таблетками, бросил одну на язык, откинулся назад и замер, прикрыв глаза. Денис терпеливо ждал, пока закончится эта демонстрация. Наконец Холодов открыл глаза, потер виски руками и с сожалением посмотрел на Дениса.
- Я не виню вас, молодой человек, - сказал он грустно, - вы выросли в такое время, когда для того, чтобы выжить, нужно быть циником.
Денис молчал, глядя на него исподлобья.
- Хотя, наше время тоже не способствовало выработке романтичного взгляда на жизнь, - сказал Холодов, и тут же безо всякого перехода добавил, - мне кажется, я знаю, кто украл вирус.
Денис ничего не сказал, хотя его собеседник явно ждал какой-то реакции.
- Вам не интересно то, о чем я говорю? - спросил Холодов с обидой.
- Нет, почему же, - сказал Денис, - продолжайте, я вас слушаю.
- Нет, я не могу утверждать, что я уверен на все сто, - сказал он, - мои подозрения нужно проверить, иначе они останутся лишь измышлениями стареющего, заболевающего паранойей человека. Я пригласил вас для того, чтобы сказать вам то, что я знаю. А не очень приятное для вашего самолюбия предисловие понадобилось мне для того, чтобы между нами не оставалось никаких недоговоренностей. Теперь мы знаем, что мы думаем друг о друге и что от каждого из нас можно ожидать. А значит, теперь мы можем спокойно работать вместе.
Денис слегка поклонился, но ничего не сказал. Слова Холодова не были лишены здравого смысла. Тем более, что у него действительно совершенно ничего против него не было. Совершенно ничего, кроме каких-то смутных ощущений. А ощущение не является доказательством ни в одном суде.
- Я вас слушаю, - сказал Денис скромно, - и буду очень благодарен вам за любую помощь.
Холодов победно улыбнулся. Возможно, он уже считал, что этого молодого, спортивного и, по его мнению, недалекого парня он уже приручил.
- Вы знаете, как иногда бывает, - сказал он доверительно, - тебе говорят о чем-то, ты не придаешь информации никакого значения, потом проходит время, и происходит какое-то событие, кардинально меняющее твою жизнь. И ты начинаешь думать - как же такое могло случиться. Перебираешь в памяти разные встречи, разговоры. И в конце концов вспоминаешь о том, что тебе говорили когда-то давно. У тут происходит прозрение - ты понимаешь, что, если бы ты в свое время не прозевал эту информацию, если бы внимательней слушал разговор и сделал бы из него правильные выводы, то несчастье бы никогда не произошло. Ты понимаешь, что получал предупреждение, и не придал ему значения. У вас бывало такое?
Денис прекрасно понимал, что имел в виду Холодов и слушал очень внимательно. Очень похоже было на то, что он действительно знает нечто очень важное.
- Месяца три назад я встречался с одним из своих старых друзей, - сказал Холодов, - вам ни к чему знать его имя, он не имеет никакого отношения к тому, что произошло в нашей лаборатории. И мы разговаривали о духовных учениях. Знаете, древний Китай, Чань-буддизм и прочее. Знакомый мой - человек очень образованный и разговаривать с ним - одно удовольствие.
Как-то незаметно от древнего Китая мы перешли на прошлый век, а потом и на наши дни. Сейчас очень модны различные учения, связанные с самосовершенствованием. Нет, вы не подумайте, я плохо верю в то, что совместное распевание мантр может каким-то образом повлиять на духовное развитие - разве что в сторону деградации личности. Но ведь в каждом явлении есть какое-то рациональное зерно. Вот это зерно мы и старались найти вместе с моим другом. Он говорил о методиках управления коллективом, которые можно было бы заимствовать у тоталитарных сект, я говорил о психологической разрядке, которую приносит людям любая религиозная практика. Впрочем, это уже лирика. Мой друг - небедный человек и желанный гость на любом из сборищ кришнаитов и буддистов. И когда я стал упрекать его за то, что он ходит на подобные мероприятия, он сказал вдруг такую вещь, над которой тогда я посмеялся, а теперь вдруг задумался. Он сказал мне, что видел одну из наших сотрудниц на собрании секты "Белые ангелы". Вы слышали о такой?
Денис наморщил лоб.
- Кажется, слышал, - сказал он, - безумные люди. Ходят по городу в белых одеждах и раздают приглашения в рай. И чего-то там проповедуют о том, что конец света близко... Я стараюсь не вникать в эти бредни.
- Вот и я не стал вникать, - развел руками Холодов, - слава богу, у меня хватило ума спросить фамилию этой сотрудницы. Мой друг посмеялся и сказал, что девушка - свободный человек и имеет право ходить куда угодно, хоть на сборища сатанистов. Я не мог с ним не согласиться.
- Так о ком идет речь? - невинно осведомился Денис, - это Лешукова?
- Да, - разочарованно сказал Холодов. Он не ожидал, что Денис лишит его удовольствия устроить сюрприз. Денис пожал плечами.
- Ваш друг прав, - сказал он, - Аня - свободный человек и может в свободное от работы время ходить куда угодно. Это ровным счетом ничего не значит.
- Как это ничего не значит! - возмутился Холодов, - вы что, не слышали про "Аум сенерике"? Эти сектанты только и думают, как уничтожить весь мир.
Наверняка это она выкрала вирус для своих друзей в белых одеждах.
Денис задумался. Если Холодов прав и Аня действительно ходит на собрания секты, то она становится подозреваемой номер один. Впрочем, он ее и не исключал из списка. Денис встал.
- Я проверю вашу информацию, - сказал он, - спасибо вам за помощь.
Холодов покачал головой.
- Будьте осторожны с этой мерзавкой, - сказал он, - она не так проста, как кажется. Уверен, что она попытается подружиться с вами и втереться в доверие.
Денис вышел в коридор, осторожно притворив за собой дверь. Вернувшись в кабинет Сорокина, он долго сидел, глядя в одну точку. Потом встал и вышел в приемную.
- Лена, ты будешь дожидаться Сорокина? - спросил он устало. Та посмотрела на него с состраданием.
- Вам надо хорошенько выспаться, - сказала она, - вы неважно выглядите.
- Да, я, пожалуй, поеду домой, - сказал он, - если появится Сорокин, скажи ему, пусть он мне позвонит.
- И не подумаю, - сердито сказала Лена, - по-моему, будить вас будет страшным преступлением.
- Только попробуй не передать, - пригрозил ей Денис. Хотел сказать игриво, а получилось зло. Он постарался исправить положение улыбкой, но улыбка получилась вымученная. Нужно было срочно ехать домой, и ложиться спать, иначе он начнет бросаться на людей. Он вышел в коридор, посмотрел на охранника, занявшего свое место за стеклянной перегородкой, хотел было зайти проинструктировать его, но махнул рукой и вышел на улицу. И остановился на крыльце. Пока он ползал под землей и разговаривал с людьми, на улице выпал снег. Его уже устали ждать и смирились с тем, что зима будет бесснежная. Обычно снег выпадал в несколько приемов. Выпадет - растает, оставив город по колено в грязи. А тут сразу стало ясно, что этот снег на всю зиму. Он падал густой, мелкой крупой и засыпал все вокруг. Крыши домой, машин, деревья, даже самые медлительные из пешеходов - все было засыпано снегом. Лишь на дороге проезжающие машины выдавили две черных колеи. Денис глубоко вдохнул в себя морозный воздух и на короткое мгновение почувствовал себя счастливым. Почему счастье, когда оно нас настигает, длится лишь мгновение, а несчастье может тянуться годами? Обрывки счастья разлетелись, унесенные морозным ветром, и Денис, закутавшись в воротник, пошел к автобусной остановке.
- Денис, - услышал он за спиной, - подожди меня.
Он повернулся и увидел спешащую к нему Аню. Она была в длинном коричневом пальто и шляпке - не самый лучший наряд для того, чтобы бегать по снегу. Денис остановился. Аня догнала его и повисла у него на плече.
- Что-нибудь случилось? - спросил он. Аня выпрямилась и убрала руки.
- Нет, - сказала она, - просто мне захотелось с тобой поговорить. Проводи меня до остановки.
- Конечно, - сказал Денис и предложил ей руку. Она с готовностью взяла ее и крепко прижалась к Денису.
- Ты - не такой, как наши деятели, - сказала она, - в тебе чувствуется... мужчина. Я устала от людей в белых халатах.
- У каждой профессии есть свои недостатки, - мягко сказал Денис, надеясь этой банальностью немного охладить ее восторги, - в моей работе на самом деле очень мало романтики.
- Ничего себе мало романтики! - воскликнула Аня, - где же тогда и есть романтика?
- Не знаю, - пожал плечами Денис, - я обычно получаю деньги за то, что сутки через трои сижу в каком-нибудь теплом месте и схожу с ума от скуки. Давай лучше поговорим о тебе.
- Обо мне? - удивилась Аня, - это неинтересно.
- Очень интересно, - сказал Денис, - скажи мне, пожалуйста, почему ты считаешь себя невезучей?
Аня посмотрела на него и не спешила отвечать.
- Почему ты об этом спросил? - сказала она. Денис пожал плечами.
- Мне кажется, это важно, - сказал он.
- Может быть, - задумчиво ответила Аня, - я всегда знала, что я - самый невезучий человек из всех, кого я знаю.
- Ты уверена в этом? - спросил Денис, - везение - вещь весьма относительная.
Не так-то легко определить свою везучесть.
- Нет, - сказала Аня, - только не в моем случае. Я часто думала об этом. Я говорила себе, - удача состоит из ума, опыта и трезвого расчета. Я ведь вовсе не глупая соска. У меня вполне приличная семья. Папа - директор совместного предприятия, входит в десятку самых богатых людей Волоковца. При этом он знает четыре иностранных языка. Итальянский он изучил только для того, чтобы прочитать "Божественную комедию" в подлиннике.
- Это достойно восхищения, - заметил Денис, который знал только ангийский, да и то в основном по скверным американским американским боевикам, которые смотрел в армии на паршивом видаке дома у одного прапора.
- Я не понимаю отношения своего отца ко мне, - продолжала Аня, не обращая внимания на замечание Дениса, - он купил мне квартиру, в которой я сейчас живу, но не разрешает выходить замуж. Он заставил меня получить права, но на машину денег не дал. Иногда, когда он переберет на какой-нибудь презентации, он звонит мне и требует, чтобы я приехала и отвезла его домой.
- По-моему, это практично, - сказал Денис.
- Мои родители любят меня, - сказала Аня, - это я знаю точно. Но... отец иногда бьет меня, когда ему кажется, что я веду себя неправильно.
- Что значит неправильно? - спросил Денис.
- Когда я забываю позвонить им, - сказала Аня, - я должна звонить им каждый день. Они должны чувствовать, что пуповина, которая нас соединяет, до сих пор не перерезана.
- Почему же отец не даст тебе работу в своей фирме? - удивился Денис, тогда и звонить не надо было бы. Например, взял бы тебя шофером.
- Он хотел. Я еле отбилась. У нас был жуткий скандал по этому поводу. Мне пришлось неделю жить у подруги. А потом я нашла эту работу. А где я еще могу работать после биофака пединститута? Знаешь, почему я не поехала поступать в МГУ?
- Почему?
- Я была круглой отличницей и поступила бы без звука, - уверенно заявила Аня, - но за три месяца до экзаменов из-за меня убили человека.
- Убили человека? - переспросил Денис.
- Да, - кивнула Аня, - за мной ухаживал один мальчик. Он был немножно... того, сдвинутый. Он тоже бил меня. Каждый вечер. Я так его боялась, что не решалась бросить его.
- Такое случается, - ни к селу, ни к городу заметил Денис.
- Однажды он пришел за мной в школу. Он заглянул в класс и увидел, что я сижу за одной партой с другим мальчиком. Я сразу заметила, что он не на шутку рассердился, и поняла, что сейчас он опять будет меня бить. И я попросила своего соседа проводить меня. Дура! Но я же не знала, что все так получится. Когда мы вышли из класса, моего друга нигде не было видно. Я подумала, что он обиделся и ушел домой. Я вздохнула с облегчением и пошла домой. А он подстерег того мальчика возле школы и убил его.
- Как убил? - поинтересовался Денис.
- У него был нож. Складной. Маленький такой, но острый, как бритва. Он ударил его ножом в живот то ли восемь, то ли десять раз. Вот так.
Денис молчал. Он не знал, что тут можно сказать.
- Ты должен был слышать об этой истории, - сказала Аня, - о ней писали все газеты в Волоковце. После этого отец сказал, что я притягиваю к себе неприятности и не отпустил меня в Москву.
- Я не читаю газет, - задумчиво сказал Денис, - да, тяжело тебе пришлось.
И он сделал то, что на его месте сделал бы любой мужчина - слегка обнял ее за плечо. Аня смотрела на него, доверчиво улыбаясь, и Денис понял, что сейчас он может поцеловать ее. И он наклонился к ней и спросил:
- Как ты думаешь, кто украл вирус?
И сам зажмурился, поняв, какую глупость он спрашивает. Но Аня, к его удивлению, ничуть не обиделась.
- Я не знаю, - сказала она, - он ведь стоит очень больших денег?
- Да, - сказал Денис тихо, - он стоит очень больших денег. Жизнь человека стоит недорого, а за смерть платят втридорога. "Виридиана" - идеальный убийца. Ему не нужно ничего объяснять, не нужно его кормить, не нужно заставлять верить в идеалы и ненавидеть врага. Он умеет только убивать. Это все, для чего он создан. Вряд ли тот, кто его украл, собирается выпустить его на волю. Но если все же это случиться...
Денис не договорил. Аня еще крепче прижалась к нему.
- Неужели мы все умрем? - спросила она, - я не хочу в это верить.
- Увы, это так, - слегка улыбнулся Денис, - бессмертия для нас не предусмотрено. Бессмертным можно стать только в памяти людей. Можно совершить подвиг и остаться в веках этаким памятником. Можно написать книгу, над которой будут плакать все последующие поколения. А можно просто нарожать детей и жить в них.
- Я не хочу умирать, - повторила Аня, - и не хочу жить в детях. Я хочу жить сама. Хочу ходить по улицам, хочу видеть, как падает снег, вдыхать морозный воздух, чувствовать ветер на своем лице.
Они подошли к остановке. Денис чувствовал, что Аня хочет, чтобы он поехал с ней. И он тоже что-то такое чувствовал... красивая девушка волновала его.
- Я пойду, - смущенно сказал Денис, - я не спал двое суток, извини. Мне нужно выспаться, иначе завтра я умру.
- Конечно, - сказала Аня, не глядя на него. Она выскользнула из его объятий и юркнула в автобус. Ее белый шарф мелькнул в толпе и исчез за металлическими дверьми, со скрежетом захлопнувшимися перед носом у Дениса. Денис засунул руки в карманы и быстро зашагал к своей остановке. "Идиот, болван, - мысленно ругал он себя, - дать себя охмурить этой глупой девчонке, да к тому же одной из главных подозреваемых. Впрочем, что-то с трудом верится, что она причастна к похищению. Как она о жизни говорила. Нет, это не сектантка-фанатичка, которая силком тащит всех в свой поганый рай. Если только она не очень хорошая актриса, которая замечательно сыграла на моих чувствах. А я-то, кобелина, и хвост распустил." Денис думал и не верил в то, о чем думал. Он понял, что нужно обязательно посмотреть на "белых ангелов" вблизи. А для этого нужно попросить кого-то из ребят прокачать их по своим каналам. Не забыть, придя домой, сразу позвонить Быкову и попросить себе помощника.
А то время идет, а результат нулевой. Правда, фирма платит не за результат, а повременно, но тут уж такие игры, что не до денег. Как там было сказано в рекламе? "И тогда вы поймете, что деньги нельзя есть?" Как раз тот случай.
Эх, пожрать бы чего-нибудь горяченького! В холодильнике у Дениса лежала замороженная курица. Каждое воскресенье он доставал ее, размораживал и собирался пожарить. Но пока она размораживалась, он успевал съесть пару бутербродов, голод проходил, наступала великая лень, и он смотрел на эту курицу с тоской и убирал обратно в холодильник. Сейчас Денису вдруг необычайно сильно захотелось жареной курицы. Он посмотрел на часы.
Половина восьмого. Курица разморозится к десяти, даже если поставить ее на батарею. Поджарит он ее к полуночи. А спать когда? Нет, не судьба этой несчастной птице быть изжаренной! Не в этой жизни!
5
Стоя на остановке, Денис решил, что обойдется без ужина. Когда он вылез из автобуса, то подумал, что душ не обязательно принимать прямо сейчас, можно оставить это удовольствие на утро. Когда он поднимался по лестнице на пятый этаж, то понял, что сейчас войдет в квартиру, доберется до кровати и рухнет, не раздеваясь, и проспит так до утра.
Однако его надеждам не суждено было сбыться. Он отпер дверь, вошел в квартиру и сразу понял, что что-то здесь не то. Когда-то, еще в армии, ему не раз случалось вдруг почувствовать, что опасность рядом и от нее нужно уходить. Он безо всякой видимой причины переходил на другое место, и в то же мгновение пуля снайпера взрывала землю там, где только что находилась его голова. Он привык доверять своим ощущениям, поэтому мгновенно сгруппировался и отскочил к стене. Это спасло ему жизнь - обрезок металлической трубы обрушился ему не на голову, а на плечо. Левая рука повисла безжизненной плетью. Впрочем, у Дениса еще оставалась правая рука и две ноги - грозное оружие, если уметь ими пользоваться. У его противника было преимущество, - его глаза привыкли к темноте, и он видел Дениса, а Денис его - нет. Денис упал на пол, сделал вид, что потерял сознание от боли. Человек у стены шагнул вперед и его силуэт высветился на фоне стеклянной двери в комнату. Денис ударил обеими ногами, не целясь. Он знал, что такой удар невозможно парировать. Его врага отбросило назад. Он запнулся о сваленную в кучу обувь и коротко, невнятно ругнулся. Денис возблагодарил провидение за свою привычку прибирать в квартире два раза в год перед Новым Годом и своим днем рождения. Он рванулся вперед, небрежным ударом выбил из руки незнакомца железку, схватил его за ворот, рванул на себя и быстро ткнул кулаком под ребра, чтобы лишить его способности к импровизации.
- Вот так, братишка, - ласково сказал Денис, - а теперь мы с тобой поговорим по душам. Не люблю я, когда ко мне в гости без приглашения заходят.
И тут он допустил ошибку. Он справился с врагом и расслабился, сосредоточив внимание на поверженном человеке. Он не подумал о том, что гостей может быть двое. Он лишь на мгновение повернулся спиной к дверям комнаты, и за это мгновение двери открылись, в коридор выскользнул человек в черной маске на лице, накинул на шею Денису тонкую петлю-удавку и, упершись ему рукой в спину, потянул на себя. Денис захрипел, пытаясь освободиться, но петля стягивалась все туже. Перед глазами у него все поплыло, в голове бесшумно лопнул огненный шар, и он выпустил свою жертву и рухнул на спину. Сознание ускользало, Денис проваливался в какую-то мягкую, теплую яму. Он проваливался долго, пока яма не укрыла его с головой.
Отпустили только под утро. Обещали на работу не сообщать, но свидетелем на суд все равно вызовут.
Денис не удержался - прыснул, отвернулся и расхохотался. Аня посмотрела на него и тоже рассмеялась. Так они сидели и смеялись, глядя друг на друга.
- И смех, и грех, - отсмеявшись, сказал Денис, - хотя, конечно, ничего смешного на самом деле в этом нет. Тебя запросто могли ограбить или убить.
- Запросто, - согласилась Аня, - я просто невезучая.
- Во всяком случае, - сказал Денис, - у тебя железное алиби.
Аня смотрела на него и улыбалась. И Денис тоже смотрел на нее и улыбался.
И обоим им вдруг стало так хорошо, как будто они были старыми друзьями и сегодня встретились после долгой разлуки. Денису на мгновение показалось, что сейчас он скажет Ане какую-нибудь нежную глупость, о которой потом будет сожалеть. Но Аня встала, слегка наклонилась к нему и спросила:
- Можно, теперь я пойду?
- Подожди секунду, - остановил ее Денис, - ты со мной встречаться не хотела из-за того, что боялась, что я узнаю про милицию?
По лицу Ани пробежала легкая тень.
- И поэтому тоже, - она повернулась к двери. Денис вскочил и загородил ей дорогу.
- Почему же? - спросил он обиженно. Аня удивленно подняла брось.
- Может быть, ты меня еще и ударишь? - спросила она. Причем, хотела спросить язвительно, а получилось испуганно.
- Может быть, - согласился Денис.
- Догадайся сам, - сказала она и слегка покраснела от злости, - и уйди с дороги.
Денис отступил в сторону, церемонно уступая ей дорогу. Аня хмыкнула и пулей вылетела из кабинета. Денис покачал головой и пошел обратно в кабинет. Сел за стол. Достал из кармана сигареты, размял одну в руке и закурил. Так он сидел долго, глядя в стену и пуская клубы дыма в потолок. Выкурил три или четыре сигареты, но так и не до чего не додумался. Сузить круг подозреваемых никак пока не удавалось. Под подозрением были все - даже Сорокин. Кто ему мешал утащить этот вирус, продать, и при этом самом громче всех кричать "держите вора!" Прием старый, как мир. Больше всех под подозрением, конечно, Холодов. А впрочем, почему он мешает в дело свои личные симпатии и антипатии. Безбашенная лаборантка Анечка ему понравилась и он, как ребенок, обрадовался тому, что у нее есть алиби. А вот Холодов ему не нравится, и он уже готов его считать главным подозреваемым только на основании своих антипатий. Впрочем, что, если это не антипатии, а верхнее чутье сыщика? Вполне может быть, что это его подсознательное, уже давно все подсчитав и разложив по полочкам, дает подсказку - искать надо здесь. Денис докурил очередную (кажется, все-таки четвертую подряд) сигарету, и вдавил окурок в стакан, который выбрал для пепельницы. Надо будет вымыть стакан, а то Сорокин вряд ли обрадуется. Кстати, что-то его сегодня весь день не было слышно. Куда, интересно, он подевался? Нужно будет его найти и поделиться с ним своими подозрениями. Или не поделиться.
К черту его. Сказать ему про Холодова, он и будет с ним себя вести, как с вором. Или еще хуже - вызовет к себе в кабинет и потребует вернуть пробирку.
Нет, надо действовать немного тоньше и умнее. И Холодову ни в коем случае нельзя показывать, что он под подозрением. Пусть думает, что ему далось запудрить мне мозги. А собственно, на чем основываются подозрения на его счет? Стоп, это уже движение по кругу. Денис встал и уже собирался отправиться на поиски Сорокина, как на столе зазвенел телефон. Денис вернулся и взял трубку.
- Денис, это Лена, - услышал он голос секретарши, - вас хочет видеть Холодов.
- Прекрасно, пусть войдет, - несколько удивленно сказал Денис.
- Я вас соединю, - сказала Лена и отключилась.
- Я прошу прощения за беспокойство, - послышался в трубке вкрадчивый голос Холодова, - но я должен вам кое-что сообщить.
- Я всегда рад вас услышать, - соврал Денис, - я жду вас в кабинете.
- Нет, - огорченно сказал Холодов, - лучше нам встретиться у меня. Я здесь, рядом, вам нужно только выйти в коридор и повернуть налево. Я объясню вам, почему это необходимо.
- Хорошо, - согласился Денис, - я буду у вас через минуту.
Денис вышел в приемную, посмотрел на Лену. Она молча пожала плечами.
- Если появится Андрей Евдокимович, пусть дождется меня, - сказал Денис, выходя в коридор. Он не слышал, что ему ответила Лена и сказала ли она что-нибудь вообще.
4
Кабинет Холодова был такой же тесный, как у Сорокина, но обставлен с претензией. Мебельный гарнитур явно облегчил кассу фирмы тысяч на ...дцать долларов. Холодов восседал за столом в черном резном кресле. Увидев входящего, он привстал и показал рукой на стул. Денис сел и отметил про себя, что стул поставлен таким образом, что человек за столом был почти на голову выше его и чувствовал от этого свое превосходство. Небольшой, но очень интересный штришок к его психологическому портрету.
- Я вас слушаю, - сказал Денис, присаживаясь. Он закинул ногу на ногу и с нескрываемой насмешкой смотрел на Холодова. Тот брезгливо поморщился.
- Друг мой, - сказал он мягко, - я не такой идиот, как вам, может быть, кажется. Я прекрасно понимаю, что вы меня в чем-то подозреваете. Возможно, это связано с какими-то личными антипатиями, во всяком случае, очень на это похоже. Раньше мы с вами знакомы не были, поэтому мне остается предположить, что мы имеем дело с классической нелюбовью с первого взгляда. Признаться, вы тоже не вызываете у меня симпатии. Если бы Андрей Евдокимович поручил мне подыскать кандидатуру для выполнения этой работы, сейчас здесь сидел бы другой человек. Я понятно выражаюсь?
- Вполне, - кивнул Денис. Его лицо превратилось в белую застывшую маску. Он стиснул зубы так, что, казалось, с них вот-вот посыплется эмаль. Не очень-то приятно слышать, как тебе в лицо говорят гадости, да еще при этом так мерзко щурятся. Однако это было лишь начало.
- Я считаю, что вы - не более чем самоуверенный сопляк, - продолжал Холодов, - не сочтите это за оскорбление, я просто высказываю свое мнение. Андрей Евдокимович совершил огромную ошибку, доверившись вам. Впрочем, это его решение и я не собираюсь предпринимать какие-то меры для того, чтобы препятствовать вашей работе. Я просто хочу вас предупредить, чтобы вы занимались своим делом и не слишком вникали в наши дела. Они вас не касаются. И перестаньте вы, наконец, пялиться на меня так, как будто у меня руки по локоть вымазаны в крови, а из карманов торчат пачки мятых долларов.
Поверьте мне, это может кого угодно довести до истерики.
- Вы пригласили меня сюда только для того, чтобы обливать меня помоями? спокойно спросил Денис, - или у вас есть что-нибудь сказать по существу? Я не спал двое суток и, если вы заставите меня еще пять минут слушать ваш бред, мне придется встать и уйти из этого кабинета. Пока что вы не сказали мне ничего такого, чего я не знал бы без вас.
Холодов побагровел. Видимо, он никак не ожидал, что "этот сопляк" может не только слушать, но и говорить.
- Разумеется, у меня есть что вам сказать, - сказал он, - но я уже начинаю думать, не лучше ли будет дождаться, пока вы проколетесь, Сорокин вас выгонит, и наймет нормального сыщика.
- Что вы имеете в виду, когда говорите о нормальных сыщиках? заинтересовался Денис, - у него должна быть трубка, как у Шерлока Холмса, или лучшие усы во всей Англии, как у Эркюля Пуаро? Выкладывайте, что у вас есть, или идите к черту!
Денису порядком надоела словесная перепалка с явно никчемным человечишкой, который очень хочет, но никак не может казаться важнее, чем он есть на самом деле. Холодов на несколько секунд отвернулся к окну, потом достал из стола пузырек с таблетками, бросил одну на язык, откинулся назад и замер, прикрыв глаза. Денис терпеливо ждал, пока закончится эта демонстрация. Наконец Холодов открыл глаза, потер виски руками и с сожалением посмотрел на Дениса.
- Я не виню вас, молодой человек, - сказал он грустно, - вы выросли в такое время, когда для того, чтобы выжить, нужно быть циником.
Денис молчал, глядя на него исподлобья.
- Хотя, наше время тоже не способствовало выработке романтичного взгляда на жизнь, - сказал Холодов, и тут же безо всякого перехода добавил, - мне кажется, я знаю, кто украл вирус.
Денис ничего не сказал, хотя его собеседник явно ждал какой-то реакции.
- Вам не интересно то, о чем я говорю? - спросил Холодов с обидой.
- Нет, почему же, - сказал Денис, - продолжайте, я вас слушаю.
- Нет, я не могу утверждать, что я уверен на все сто, - сказал он, - мои подозрения нужно проверить, иначе они останутся лишь измышлениями стареющего, заболевающего паранойей человека. Я пригласил вас для того, чтобы сказать вам то, что я знаю. А не очень приятное для вашего самолюбия предисловие понадобилось мне для того, чтобы между нами не оставалось никаких недоговоренностей. Теперь мы знаем, что мы думаем друг о друге и что от каждого из нас можно ожидать. А значит, теперь мы можем спокойно работать вместе.
Денис слегка поклонился, но ничего не сказал. Слова Холодова не были лишены здравого смысла. Тем более, что у него действительно совершенно ничего против него не было. Совершенно ничего, кроме каких-то смутных ощущений. А ощущение не является доказательством ни в одном суде.
- Я вас слушаю, - сказал Денис скромно, - и буду очень благодарен вам за любую помощь.
Холодов победно улыбнулся. Возможно, он уже считал, что этого молодого, спортивного и, по его мнению, недалекого парня он уже приручил.
- Вы знаете, как иногда бывает, - сказал он доверительно, - тебе говорят о чем-то, ты не придаешь информации никакого значения, потом проходит время, и происходит какое-то событие, кардинально меняющее твою жизнь. И ты начинаешь думать - как же такое могло случиться. Перебираешь в памяти разные встречи, разговоры. И в конце концов вспоминаешь о том, что тебе говорили когда-то давно. У тут происходит прозрение - ты понимаешь, что, если бы ты в свое время не прозевал эту информацию, если бы внимательней слушал разговор и сделал бы из него правильные выводы, то несчастье бы никогда не произошло. Ты понимаешь, что получал предупреждение, и не придал ему значения. У вас бывало такое?
Денис прекрасно понимал, что имел в виду Холодов и слушал очень внимательно. Очень похоже было на то, что он действительно знает нечто очень важное.
- Месяца три назад я встречался с одним из своих старых друзей, - сказал Холодов, - вам ни к чему знать его имя, он не имеет никакого отношения к тому, что произошло в нашей лаборатории. И мы разговаривали о духовных учениях. Знаете, древний Китай, Чань-буддизм и прочее. Знакомый мой - человек очень образованный и разговаривать с ним - одно удовольствие.
Как-то незаметно от древнего Китая мы перешли на прошлый век, а потом и на наши дни. Сейчас очень модны различные учения, связанные с самосовершенствованием. Нет, вы не подумайте, я плохо верю в то, что совместное распевание мантр может каким-то образом повлиять на духовное развитие - разве что в сторону деградации личности. Но ведь в каждом явлении есть какое-то рациональное зерно. Вот это зерно мы и старались найти вместе с моим другом. Он говорил о методиках управления коллективом, которые можно было бы заимствовать у тоталитарных сект, я говорил о психологической разрядке, которую приносит людям любая религиозная практика. Впрочем, это уже лирика. Мой друг - небедный человек и желанный гость на любом из сборищ кришнаитов и буддистов. И когда я стал упрекать его за то, что он ходит на подобные мероприятия, он сказал вдруг такую вещь, над которой тогда я посмеялся, а теперь вдруг задумался. Он сказал мне, что видел одну из наших сотрудниц на собрании секты "Белые ангелы". Вы слышали о такой?
Денис наморщил лоб.
- Кажется, слышал, - сказал он, - безумные люди. Ходят по городу в белых одеждах и раздают приглашения в рай. И чего-то там проповедуют о том, что конец света близко... Я стараюсь не вникать в эти бредни.
- Вот и я не стал вникать, - развел руками Холодов, - слава богу, у меня хватило ума спросить фамилию этой сотрудницы. Мой друг посмеялся и сказал, что девушка - свободный человек и имеет право ходить куда угодно, хоть на сборища сатанистов. Я не мог с ним не согласиться.
- Так о ком идет речь? - невинно осведомился Денис, - это Лешукова?
- Да, - разочарованно сказал Холодов. Он не ожидал, что Денис лишит его удовольствия устроить сюрприз. Денис пожал плечами.
- Ваш друг прав, - сказал он, - Аня - свободный человек и может в свободное от работы время ходить куда угодно. Это ровным счетом ничего не значит.
- Как это ничего не значит! - возмутился Холодов, - вы что, не слышали про "Аум сенерике"? Эти сектанты только и думают, как уничтожить весь мир.
Наверняка это она выкрала вирус для своих друзей в белых одеждах.
Денис задумался. Если Холодов прав и Аня действительно ходит на собрания секты, то она становится подозреваемой номер один. Впрочем, он ее и не исключал из списка. Денис встал.
- Я проверю вашу информацию, - сказал он, - спасибо вам за помощь.
Холодов покачал головой.
- Будьте осторожны с этой мерзавкой, - сказал он, - она не так проста, как кажется. Уверен, что она попытается подружиться с вами и втереться в доверие.
Денис вышел в коридор, осторожно притворив за собой дверь. Вернувшись в кабинет Сорокина, он долго сидел, глядя в одну точку. Потом встал и вышел в приемную.
- Лена, ты будешь дожидаться Сорокина? - спросил он устало. Та посмотрела на него с состраданием.
- Вам надо хорошенько выспаться, - сказала она, - вы неважно выглядите.
- Да, я, пожалуй, поеду домой, - сказал он, - если появится Сорокин, скажи ему, пусть он мне позвонит.
- И не подумаю, - сердито сказала Лена, - по-моему, будить вас будет страшным преступлением.
- Только попробуй не передать, - пригрозил ей Денис. Хотел сказать игриво, а получилось зло. Он постарался исправить положение улыбкой, но улыбка получилась вымученная. Нужно было срочно ехать домой, и ложиться спать, иначе он начнет бросаться на людей. Он вышел в коридор, посмотрел на охранника, занявшего свое место за стеклянной перегородкой, хотел было зайти проинструктировать его, но махнул рукой и вышел на улицу. И остановился на крыльце. Пока он ползал под землей и разговаривал с людьми, на улице выпал снег. Его уже устали ждать и смирились с тем, что зима будет бесснежная. Обычно снег выпадал в несколько приемов. Выпадет - растает, оставив город по колено в грязи. А тут сразу стало ясно, что этот снег на всю зиму. Он падал густой, мелкой крупой и засыпал все вокруг. Крыши домой, машин, деревья, даже самые медлительные из пешеходов - все было засыпано снегом. Лишь на дороге проезжающие машины выдавили две черных колеи. Денис глубоко вдохнул в себя морозный воздух и на короткое мгновение почувствовал себя счастливым. Почему счастье, когда оно нас настигает, длится лишь мгновение, а несчастье может тянуться годами? Обрывки счастья разлетелись, унесенные морозным ветром, и Денис, закутавшись в воротник, пошел к автобусной остановке.
- Денис, - услышал он за спиной, - подожди меня.
Он повернулся и увидел спешащую к нему Аню. Она была в длинном коричневом пальто и шляпке - не самый лучший наряд для того, чтобы бегать по снегу. Денис остановился. Аня догнала его и повисла у него на плече.
- Что-нибудь случилось? - спросил он. Аня выпрямилась и убрала руки.
- Нет, - сказала она, - просто мне захотелось с тобой поговорить. Проводи меня до остановки.
- Конечно, - сказал Денис и предложил ей руку. Она с готовностью взяла ее и крепко прижалась к Денису.
- Ты - не такой, как наши деятели, - сказала она, - в тебе чувствуется... мужчина. Я устала от людей в белых халатах.
- У каждой профессии есть свои недостатки, - мягко сказал Денис, надеясь этой банальностью немного охладить ее восторги, - в моей работе на самом деле очень мало романтики.
- Ничего себе мало романтики! - воскликнула Аня, - где же тогда и есть романтика?
- Не знаю, - пожал плечами Денис, - я обычно получаю деньги за то, что сутки через трои сижу в каком-нибудь теплом месте и схожу с ума от скуки. Давай лучше поговорим о тебе.
- Обо мне? - удивилась Аня, - это неинтересно.
- Очень интересно, - сказал Денис, - скажи мне, пожалуйста, почему ты считаешь себя невезучей?
Аня посмотрела на него и не спешила отвечать.
- Почему ты об этом спросил? - сказала она. Денис пожал плечами.
- Мне кажется, это важно, - сказал он.
- Может быть, - задумчиво ответила Аня, - я всегда знала, что я - самый невезучий человек из всех, кого я знаю.
- Ты уверена в этом? - спросил Денис, - везение - вещь весьма относительная.
Не так-то легко определить свою везучесть.
- Нет, - сказала Аня, - только не в моем случае. Я часто думала об этом. Я говорила себе, - удача состоит из ума, опыта и трезвого расчета. Я ведь вовсе не глупая соска. У меня вполне приличная семья. Папа - директор совместного предприятия, входит в десятку самых богатых людей Волоковца. При этом он знает четыре иностранных языка. Итальянский он изучил только для того, чтобы прочитать "Божественную комедию" в подлиннике.
- Это достойно восхищения, - заметил Денис, который знал только ангийский, да и то в основном по скверным американским американским боевикам, которые смотрел в армии на паршивом видаке дома у одного прапора.
- Я не понимаю отношения своего отца ко мне, - продолжала Аня, не обращая внимания на замечание Дениса, - он купил мне квартиру, в которой я сейчас живу, но не разрешает выходить замуж. Он заставил меня получить права, но на машину денег не дал. Иногда, когда он переберет на какой-нибудь презентации, он звонит мне и требует, чтобы я приехала и отвезла его домой.
- По-моему, это практично, - сказал Денис.
- Мои родители любят меня, - сказала Аня, - это я знаю точно. Но... отец иногда бьет меня, когда ему кажется, что я веду себя неправильно.
- Что значит неправильно? - спросил Денис.
- Когда я забываю позвонить им, - сказала Аня, - я должна звонить им каждый день. Они должны чувствовать, что пуповина, которая нас соединяет, до сих пор не перерезана.
- Почему же отец не даст тебе работу в своей фирме? - удивился Денис, тогда и звонить не надо было бы. Например, взял бы тебя шофером.
- Он хотел. Я еле отбилась. У нас был жуткий скандал по этому поводу. Мне пришлось неделю жить у подруги. А потом я нашла эту работу. А где я еще могу работать после биофака пединститута? Знаешь, почему я не поехала поступать в МГУ?
- Почему?
- Я была круглой отличницей и поступила бы без звука, - уверенно заявила Аня, - но за три месяца до экзаменов из-за меня убили человека.
- Убили человека? - переспросил Денис.
- Да, - кивнула Аня, - за мной ухаживал один мальчик. Он был немножно... того, сдвинутый. Он тоже бил меня. Каждый вечер. Я так его боялась, что не решалась бросить его.
- Такое случается, - ни к селу, ни к городу заметил Денис.
- Однажды он пришел за мной в школу. Он заглянул в класс и увидел, что я сижу за одной партой с другим мальчиком. Я сразу заметила, что он не на шутку рассердился, и поняла, что сейчас он опять будет меня бить. И я попросила своего соседа проводить меня. Дура! Но я же не знала, что все так получится. Когда мы вышли из класса, моего друга нигде не было видно. Я подумала, что он обиделся и ушел домой. Я вздохнула с облегчением и пошла домой. А он подстерег того мальчика возле школы и убил его.
- Как убил? - поинтересовался Денис.
- У него был нож. Складной. Маленький такой, но острый, как бритва. Он ударил его ножом в живот то ли восемь, то ли десять раз. Вот так.
Денис молчал. Он не знал, что тут можно сказать.
- Ты должен был слышать об этой истории, - сказала Аня, - о ней писали все газеты в Волоковце. После этого отец сказал, что я притягиваю к себе неприятности и не отпустил меня в Москву.
- Я не читаю газет, - задумчиво сказал Денис, - да, тяжело тебе пришлось.
И он сделал то, что на его месте сделал бы любой мужчина - слегка обнял ее за плечо. Аня смотрела на него, доверчиво улыбаясь, и Денис понял, что сейчас он может поцеловать ее. И он наклонился к ней и спросил:
- Как ты думаешь, кто украл вирус?
И сам зажмурился, поняв, какую глупость он спрашивает. Но Аня, к его удивлению, ничуть не обиделась.
- Я не знаю, - сказала она, - он ведь стоит очень больших денег?
- Да, - сказал Денис тихо, - он стоит очень больших денег. Жизнь человека стоит недорого, а за смерть платят втридорога. "Виридиана" - идеальный убийца. Ему не нужно ничего объяснять, не нужно его кормить, не нужно заставлять верить в идеалы и ненавидеть врага. Он умеет только убивать. Это все, для чего он создан. Вряд ли тот, кто его украл, собирается выпустить его на волю. Но если все же это случиться...
Денис не договорил. Аня еще крепче прижалась к нему.
- Неужели мы все умрем? - спросила она, - я не хочу в это верить.
- Увы, это так, - слегка улыбнулся Денис, - бессмертия для нас не предусмотрено. Бессмертным можно стать только в памяти людей. Можно совершить подвиг и остаться в веках этаким памятником. Можно написать книгу, над которой будут плакать все последующие поколения. А можно просто нарожать детей и жить в них.
- Я не хочу умирать, - повторила Аня, - и не хочу жить в детях. Я хочу жить сама. Хочу ходить по улицам, хочу видеть, как падает снег, вдыхать морозный воздух, чувствовать ветер на своем лице.
Они подошли к остановке. Денис чувствовал, что Аня хочет, чтобы он поехал с ней. И он тоже что-то такое чувствовал... красивая девушка волновала его.
- Я пойду, - смущенно сказал Денис, - я не спал двое суток, извини. Мне нужно выспаться, иначе завтра я умру.
- Конечно, - сказала Аня, не глядя на него. Она выскользнула из его объятий и юркнула в автобус. Ее белый шарф мелькнул в толпе и исчез за металлическими дверьми, со скрежетом захлопнувшимися перед носом у Дениса. Денис засунул руки в карманы и быстро зашагал к своей остановке. "Идиот, болван, - мысленно ругал он себя, - дать себя охмурить этой глупой девчонке, да к тому же одной из главных подозреваемых. Впрочем, что-то с трудом верится, что она причастна к похищению. Как она о жизни говорила. Нет, это не сектантка-фанатичка, которая силком тащит всех в свой поганый рай. Если только она не очень хорошая актриса, которая замечательно сыграла на моих чувствах. А я-то, кобелина, и хвост распустил." Денис думал и не верил в то, о чем думал. Он понял, что нужно обязательно посмотреть на "белых ангелов" вблизи. А для этого нужно попросить кого-то из ребят прокачать их по своим каналам. Не забыть, придя домой, сразу позвонить Быкову и попросить себе помощника.
А то время идет, а результат нулевой. Правда, фирма платит не за результат, а повременно, но тут уж такие игры, что не до денег. Как там было сказано в рекламе? "И тогда вы поймете, что деньги нельзя есть?" Как раз тот случай.
Эх, пожрать бы чего-нибудь горяченького! В холодильнике у Дениса лежала замороженная курица. Каждое воскресенье он доставал ее, размораживал и собирался пожарить. Но пока она размораживалась, он успевал съесть пару бутербродов, голод проходил, наступала великая лень, и он смотрел на эту курицу с тоской и убирал обратно в холодильник. Сейчас Денису вдруг необычайно сильно захотелось жареной курицы. Он посмотрел на часы.
Половина восьмого. Курица разморозится к десяти, даже если поставить ее на батарею. Поджарит он ее к полуночи. А спать когда? Нет, не судьба этой несчастной птице быть изжаренной! Не в этой жизни!
5
Стоя на остановке, Денис решил, что обойдется без ужина. Когда он вылез из автобуса, то подумал, что душ не обязательно принимать прямо сейчас, можно оставить это удовольствие на утро. Когда он поднимался по лестнице на пятый этаж, то понял, что сейчас войдет в квартиру, доберется до кровати и рухнет, не раздеваясь, и проспит так до утра.
Однако его надеждам не суждено было сбыться. Он отпер дверь, вошел в квартиру и сразу понял, что что-то здесь не то. Когда-то, еще в армии, ему не раз случалось вдруг почувствовать, что опасность рядом и от нее нужно уходить. Он безо всякой видимой причины переходил на другое место, и в то же мгновение пуля снайпера взрывала землю там, где только что находилась его голова. Он привык доверять своим ощущениям, поэтому мгновенно сгруппировался и отскочил к стене. Это спасло ему жизнь - обрезок металлической трубы обрушился ему не на голову, а на плечо. Левая рука повисла безжизненной плетью. Впрочем, у Дениса еще оставалась правая рука и две ноги - грозное оружие, если уметь ими пользоваться. У его противника было преимущество, - его глаза привыкли к темноте, и он видел Дениса, а Денис его - нет. Денис упал на пол, сделал вид, что потерял сознание от боли. Человек у стены шагнул вперед и его силуэт высветился на фоне стеклянной двери в комнату. Денис ударил обеими ногами, не целясь. Он знал, что такой удар невозможно парировать. Его врага отбросило назад. Он запнулся о сваленную в кучу обувь и коротко, невнятно ругнулся. Денис возблагодарил провидение за свою привычку прибирать в квартире два раза в год перед Новым Годом и своим днем рождения. Он рванулся вперед, небрежным ударом выбил из руки незнакомца железку, схватил его за ворот, рванул на себя и быстро ткнул кулаком под ребра, чтобы лишить его способности к импровизации.
- Вот так, братишка, - ласково сказал Денис, - а теперь мы с тобой поговорим по душам. Не люблю я, когда ко мне в гости без приглашения заходят.
И тут он допустил ошибку. Он справился с врагом и расслабился, сосредоточив внимание на поверженном человеке. Он не подумал о том, что гостей может быть двое. Он лишь на мгновение повернулся спиной к дверям комнаты, и за это мгновение двери открылись, в коридор выскользнул человек в черной маске на лице, накинул на шею Денису тонкую петлю-удавку и, упершись ему рукой в спину, потянул на себя. Денис захрипел, пытаясь освободиться, но петля стягивалась все туже. Перед глазами у него все поплыло, в голове бесшумно лопнул огненный шар, и он выпустил свою жертву и рухнул на спину. Сознание ускользало, Денис проваливался в какую-то мягкую, теплую яму. Он проваливался долго, пока яма не укрыла его с головой.