Мольер Жан-Батист. Школа жен

   Ну, как вам нравится история письма?
   Иль не дивитесь вы сей ловкости ума?
   И не смешно ли вам, в какой печальной роли
   Вдруг очутился мой ревнивец поневоле?
   Скажите!
   Арнольф
   Да, смешно.
   Орас
   Посмейтесь же со мной!
   Арнольф принужденно смеетcя.
   Теперь, вооружась на пыл любовный мой,
   Здесь окопался он и камнями кидает,
   Как будто приступа на крепость ожидает.
   Я вижу: одолел его такой испуг,
   Что на борьбу со мной одушевил он слуг
   И даже замыслом воинственным морочит
   Ее, кого держать в неведении хочет;
   И вот, хотя его нечаянный возврат
   Немало создает любви моей преград,
   Все это для меня изрядная потеха.
   Как говорить о ней без искреннего смеха?
   Что ж, не забавна вам история моя?
   Арнольф
   (с принужденным смехом)
   Как видите, смеюсь, по мере сил, и я.
   Орас
   Вы - друг мой; вам письмо ее прочту я смело.
   Что сердце чувствует, она сказать сумела;
   Как речь ее полна особой доброты,
   Чистейшей нежности, сердечной простоты,
   Как трогателен слог, которым без обмана
   Отражена в словах любви невинной рана!
   Арнольф
   (в сторону)
   Ах, тварь негодная, вот грамотности плод!
   Она - всегда я знал - к добру не приведет.
   Орас
   (читает)
   "Я хочу писать Вам и не знаю, как за это взяться. У меня много разных мыслей, и я хотела бы, чтобы Вы их знали, но не возьму в толк, как Вам их передать, а на слова свои не надеюсь. Я начинаю понимать, что меня до сих пор держали в неведении, и боюсь сделать что-нибудь недолжное, или сказать больше, чем следует. По правде говоря, я не знаю, что Вы со мной сделали, но чувствую, что для меня нож острый - по наущению других сделать что-нибудь Вам неприятное, что мне стоило бы величайшего труда расстаться с Вами и что я была бы счастлива принадлежать Вам. Может быть, и не следует этого говорить, но я не могу удержаться; мне бы хотелось, чтобы все произошло само собой. Меня уверяют, что все молодые люди - обманщики, что не надо их слушать и что все Ваши речи лживы. Но я не допускаю этой мысли, клянусь Вам; Ваши слова меня трогают, и я никак не могу поверить, что это неправда. Будьте со мной откровенны; ведь обмануть меня при моей простоте - это великий грех, и я, наверно, умерла бы тогда от горя".
   Арнольф
   Ах, сука!
   Орас
   Что?
   Арнольф
   Нет, так, закашлялся немного.
   Орас
   Ну, где встречали вы такую прелесть слога?
   Хоть был коварен гнет и власть опекуна,
   Не правда ль, здесь душа прекрасная видна!
   Не преступленье ли, рукою самовластной,
   Стараться отравить родник души прекрасной,
   Глушить неведеньем, духовной слепотой
   Ум, изумляющий прозрачной чистотой?
   Любовь завесы все, конечно, уничтожит.
   И если мне звезда счастливая, поможет,
   Я, кажется, могу надеяться теперь,
   Что этот гад, палач, мерзавец, дикий зверь...
   Арнольф
   Прощайте.
   Орас
   Как, уже?
   Арнольф
   Нельзя мне оставаться.
   Есть дело спешное, я должен им заняться.
   Орас
   Но посоветуйте, - вы и сосед притом,
   Каким бы способом проникнуть в этот дом?
   Я не стесняюсь вас, но это и понятно:
   Друг другу услужить друзьям всегда приятно.
   А я лишь издали туда смотреть могу;
   Положим, знаю я служанку и слугу,
   Но, как ни пробовал я подойти к ним снова,
   Они по-прежнему глядят весьма сурово.
   Старушка тут была для этих дел одна,
   Сверхчеловечески, поистине, умна;
   Ее-то я имел, конечно, на примете,
   Но вот четыре дня, как нет ее на свете.
   Так не поможете ль? Хоть укажите путь!
   Арнольф
   Не знаю, без меня найдите как-нибудь.
   Орас
   Прощайте ж. Видите, я все вам открываю.
   (Уходит.)
   ЯВЛЕНИЕ V
   Арнольф
   (один)
   Какую муку я при нем переживаю!
   Досаду жгучую как тяжело мне скрыть!
   Простушка ли могла так ловко поступить!
   Свой нрав обманщица передо мной таила!
   Иль бесом вселена в нее такая сила?
   Проклятое письмо терзает сердце мне:
   Предатель овладел ее душой вполне,
   Связался крепко с ней, убив мое влиянье.
   Вот что мне - острый нож и смертное страданье!
   Надежду потеряв, вдвойне страдаю я!
   Не меньше, чем любовь, задета честь моя.
   Бешусь я, чувствуя: соперник мой опасен;
   Бешусь и оттого, что мой надзор напрасен.
   За своеволие и наказать легко:
   Пускай сама зайдет, как хочет, далеко
   Я буду отомщен, когда себя погубит.
   Но кто без горечи теряет то, что любит?
   Я философствовал, идя на этот брак,
   А в прелести ее влюбился, как дурак!
   Ну, что в ней? Сирота, без денег, без защиты;
   И вот мои труды и доброта забыты,
   А я, обманщицу без памяти любя,
   Любовью горестной терзаю сам себя.
   Не стыдно ли, глупец! Нет, не стерплю я доле;
   Я по щекам хлестать готов себя до боли!
   Я лишь на миг войду, лишь только поглядеть,
   Сумеет ли собой преступница владеть.
   О небо, сохрани мой лоб от злой напасти!
   А если суждено мне быть в сей лютой части,
   Пошли по крайности мне для подобных дел
   Спокойствие души, разумнейших удел.
   Действие четвертое
   ЯВЛЕНИЕ I
   Арнольф
   (один)
   Признаться, мне никак на месте не сидится.
   От тысячи забот все голова кружится.
   Не знаю, где и как порядок навести,
   Чтоб волокиту сбить с надежного пути.
   Как выдержать мой взгляд обманщица умела!
   Она не смущена, свершив дурное дело,
   И, право, кажется, умри я перед ней,
   Она б не тронулась и гибелью моей.
   Чем более она спокойный вид хранила,
   Тем больше желчь меня, я чувствовал, томила;
   Но и кипучий гнев и пламенный порыв
   Удвоить лишь могли моей любви прилив.
   Пусть был я зол, сердит, пусть мучился напрасно,
   Ни разу не была она такой прекрасной,
   Ни разу взор ее так сердце не пронзал,
   Ни разу я ее так страстно не желал;
   И вот я чувствую, что, если все пропало,
   То вгонит прямо в гроб меня моя опала.
   Как! Воспитанием ее руководить,
   За нею с нежностью, с заботами следить.
   Ей с детства дать и кров, и пищу, и одежду,
   Лелеять в ней свою нежнейшую надежду,
   С волненьем созерцать ее красы расцвет
   И для себя беречь ее тринадцать лет,
   Чтоб сердце отдала она молокососу,
   Чтоб он ее украл, едва не из-под носу,
   В то время как почти свершен меж нами брак!
   Нет, черт возьми вас, нет! Я не такой дурак.
   Нет, вы повертитесь! Я потружусь порядком,
   Но не оставлю вас в мечтанье вашем сладком
   И больше над собой смеяться я не дам.
   ЯВЛЕНИЕ II
   Нотариус, Арнольф.
   Нотариус
   Ах, вот он! Здравствуйте. Я направляюсь к вам
   Для заключения контракта самолично.
   Арнольф
   (не видя его)
   Как к делу приступить?
   Нотариус
   По форме, как обычно.
   Арнольф
   (не видя его)
   Предосторожности должны меня спасти.
   Нотариус
   Ваш интерес во всем намерен я блюсти.
   Арнольф
   (не видя его)
   Нужны гарантии, ведь может все случиться.
   Нотариус
   Всецело на меня должны вы положиться.
   А если могут вас сомнения страшить,
   Один вам дам совет: с распиской не спешить.
   Арнольф
   (не видя его)
   А главное, боюсь, чтоб не было огласки:
   Болтуньи в городе тотчас наскажут сказки.
   Нотариус
   Огласка может быть легко устранена,
   Где церемония секретно свершена.
   Арнольф
   (не видя его)
   Но что мне делать с ней и как помочь несчастью?
   Нотариус
   Узнав приданое, назначим вдовью часть ей,
   Арнольф
   (не видя его)
   Любовь к ней - вот в чем суть мученья моего.
   Нотариус
   Так завещание составьте сверх того.
   Арнольф
   (не видя его)
   Как обращаться с ней мне, не теряя чести?
   Нотариус
   Хоть причитается, по правилам, невесте
   Лишь треть приданого, но это не беда:
   Вы при желании прибавите всегда.
   Арнольф
   (не видя его)
   А если...
   Нотариус
   (в то время, как Арнольф замечает его)
   Здесь закон толкуется свободно.
   Я повторяю вам, вы вправе что угодно
   Невесте выделить.
   Арнольф
   А!
   Нотариус
   Вправе завещать,
   Особую любовь желая доказать.
   Есть много способов: условное наследство,
   Когда, по смерти жен, вдовцам отходят средства,
   А безвозвратные - наследникам жены;
   Иль по обычаю, где вы решать вольны;
   Иль по дарению - формально самый трудный;
   Два вида могут быть: простой и обоюдный.
   Вы сомневаетесь? Но я не новичок;
   Контрактов формы все я знаю на зубок.
   Кто знает лучше? Нет таких во всей округе.
   Не прав ли я, что, в брак вступив, начнут супруги
   Владеть недвижимым и движимым тотчас,
   И нужен новый акт, чтоб закрепить отказ,
   Что треть приданого невесты не дробится
   Меж мужем и женой?..
   Арнольф
   Не трудно согласиться:
   Вы это знаете; но кто вам возражал?
   Нотариус
   Вы, - недоверие весь вид ваш выражал;
   То плечи вздернете, то усмехнетесь гордо!
   Арнольф
   (в сторону)
   Чтоб черт его побрал с его собачьей мордой!
   (Нотариусу.)
   Прощайте, видно, вам не кончить никогда.
   Нотариус
   Не для контракта ли я приглашен сюда?
   Арнольф
   Ну да, я вас позвал сюда, но это все не срочно.
   За вами я пришлю, когда назначу точно.
   (В сторону.)
   Ну, что за человек! До черта рассердил!
   Нотариус
   Он не в своем уме иль лишнего хватил.
   ЯВЛЕНИЕ III
   Ален, Жоржетта, Арнольф, нотариус.
   Нотариус
   Не вы ль к хозяину меня сегодня звали?
   Ален
   Да.
   Нотариус
   Ваше мнение узнаю я едва ли,
   Но только от меня сказать прошу я вас,
   Что он осел ослом.
   (Уходит.)
   Жоржетта
   Передадим тотчас.
   ЯВЛЕНИЕ IV
   Ален, Жоржетта, Арнольф.
   Ален
   Нам поручил...
   Арнольф
   Сюда; я верю в верность вашу;
   Друзьями вас назвав, я правды не украшу.
   Ален
   Нотариус...
   Арнольф
   Нет, нет! Важнее дело есть.
   Мне угрожает враг, моя задета честь.
   Стыдом покрылись бы и вы со мною вместе,
   Коли б случилось так, что я лишился чести!
   Куда покажетесь, презренные, тогда?
   Вас каждый заклеймит, сгорите от стыда.
   А если мне и вам грозит опасность та же,
   То, значит, вы должны все время быть на страже,
   Чтоб с этих пор никак любезник наш не мог...
   Жоржетта
   Мы с вами давеча твердили наш урок.
   Арнольф
   Не вздумайте его речами обольщаться.
   Ален
   Ну, вот еще!
   Жоржетта
   Уж мы сумеем защищаться.
   Арнольф
   А если ласково начнет: "Ален, мой друг,
   Ты можешь мне помочь, спасти от тяжких мук"...
   Ален
   Дурак!
   Арнольф
   Так, хорошо.
   (Жоржетте.)
   "Голубушка Жоржетта,
   Ты добрая душа, так докажи мне это".
   Жоржетта
   Болван!
   Арнольф
   Так, хорошо.
   (Алену.)
   "Но в чем моя вина?
   Я добродетелен, любовь моя честна!"
   Ален
   Плут!
   Арнольф
   Очень хорошо.
   (Жоржетте.)
   "Погибну я, конечно,
   Когда не сжалишься над мукою сердечной".
   Жоржетта
   Бездельник, олух!
   Арнольф
   Так, отлично. "Но, друзья,
   Ведь даровых услуг просить не стану я;
   За службу заплачу я чистою монетой.
   На первый раз, Ален, возьми на чай вот это,
   Жоржетта, а тебе - на юбку это вот.
   Оба протягивают руки и берут деньги.
   Но это пустяки, лишь крохи от щедрот,
   А вас обременю я просьбой небольшою:
   Хочу увидеться я с вашей госпожою".
   Жоржетта
   Не суйтесь!
   Арнольф
   Хорошо.
   Ален
   (толкая его)
   Прочь!
   Арнольф
   Хорошо!
   Жоржетта
   (толкая его)
   Не сметь!
   Арнольф
   Довольно! Хорошо!
   Жоржетта
   Вот так его огреть?
   Ален
   Вот так хотите вы, чтобы его встречали?
   Арнольф
   Все хорошо, но вы напрасно деньги брали.
   Жоржетта
   А нам и невдомек, что деньги брать не след.
   Ален
   Угодно приказать? Мы повторим.
   Арнольф
   Ну, нет,
   Довольно; марш домой.
   Ален
   Мы живо; прикажите.
   Арнольф
   Нет, говорю я вам, достаточно! Идите.
   Я деньги вам дарю. Ступайте; я сейчас,
   А вы попомните: мне зоркий нужен глаз.
   Ален и Жоржетта уходят.
   ЯВЛЕНИЕ V
   Арнольф
   (один)
   Давно я думаю о самом верном средстве
   Нанять лазутчика; есть чеботарь в соседстве.
   Попробую его в свой дом переселить
   Для глаза верного; а пуще - удалить
   Всех продавщиц платков, шиньонщиц, завивальщиц,
   Торговок лентами, перчаточниц, вязальщиц,
   Весь этот подлый сброд, готовый каждый миг
   Служить любовникам для всяческих интриг.
   Я тоже видел свет и эти знаю тайны.
   Мой малый должен быть хитрец необычайный,
   Когда записочка хотя одна дойдет.
   ЯВЛЕНИЕ VI
   Орас, Арнольф.
   Орас
   На встречи с вами здесь мне истинно везет.
   Случиться новости на этот час успели;
   Расставшись с вами здесь, я шел без всякой цели,
   Но вновь с Агнесою судьба меня свела:
   На воздух, на балкон как раз она пришла,
   Вмиг подала мне знак, спустилась незаметно
   И дверь из сада в дом открыла мне секретно.
   Но только в комнате остались мы сам-друг,
   Она услышала шагов ревнивца стук;
   Осталось ей одно в подобном злоключенье:
   Меня запрятать в шкаф на время посещенья.
   Тотчас же входит он, не видный мне никак:
   Я только слышать мог его тяжелый шаг,
   Да вздохи громкие его тоски ревнивой,
   Да кулаком о стол удар нетерпеливый;
   Щенка с дороги прочь отбрасывал ногой,
   Предметы разные швырял перед собой;
   Две вазы (ими был камин ее украшен)
   Он вдребезги разбил - так гнев его был страшен.
   Итак, до этого рогатого козла
   Уже история недавняя дошла!
   Затем, набегавшись, едва не до упаду,
   Кругом по комнате и разрядив досаду,
   Ревнивец бедный мой, ни слова не сказав,
   Покинул комнату, а я покинул шкаф.
   Чтоб люди в комнату опять не заглянули,
   Свиданье продолжать мы с нею не рискнули
   Из осторожности; но должен в эту ночь
   Я к ней тайком войти; она должна помочь;
   Я трижды кашляну, и это все устроит:
   Услышав мой сигнал, она окно откроет,
   А дальше - лестница, Агнеса и любовь
   Помогут подступить к твердыне этой вновь.
   Как другу лучшему, я вам готов открыться.
   Весельем сердца мы всегда хотим делиться,
   И сколько б ни был кто из нас вполне счастлив,
   Он счастию не рад, его не разделив.
   Я знаю, вам близка моей души тревога;
   Прощайте; мне теперь обдумать надо много.
   (Уходит.)
   ЯВЛЕНИЕ VII
   Арнольф
   (один)
   Итак, моей судьбы несчастная звезда
   И дух перевести не даст мне никогда?
   Как быть? За шагом шаг лукавцы то и дело
   Мой бдительный надзор обманывают смело;
   Глядишь - и разобьют мой опыт в пух и прах
   Простушка юная и юный вертопрах.
   Ведь целых двадцать лет философом угрюмым
   Об участи мужей я предавался думам
   И, видя, как в беду ввергал их мудрый рок,
   Из этих случаев я извлекал урок,
   Чужие бедствия себе на ус мотая,
   И верных средств искал, жениться сам мечтая.
   Чтоб не коснулась лба злосчастная судьба,
   Чтоб отличаться мог он от любого лба.
   И, мне казалось, цель преследуя такую,
   Науку хитрости я превзошел людскую;
   Но, словно для того, чтоб подтвердить закон,
   Что каждый участи подобной обречен,
   Я, многоопытный и многопросвещенный,
   И даже в тонкостях, казалось, изощренный,
   За двадцать с лишком лет постигнувший давно,
   Как не попасть впросак, вести себя умно,
   От остальных мужей стеной отгородился
   Лишь для того, чтоб сам в их роли очутился.
   Но нет, я не сдаюсь, ты лжешь, проклятый рок!
   Еще в моих руках имеется залог;
   Пусть сердце отдала красавчику злодею,
   Всем остальным зато один лишь я владею;
   Для новых нежностей назначили вы час,
   Но эта ночь пройдет невесело для вас!
   Одна отрада мне в моей судьбе несчастной,
   Что я предупрежден о западне опасной,
   Что этот сумасброд, мне ставший на пути,
   Умел в сопернике наперсника найти.
   ЯВЛЕНИЕ VIII
   Кризальд, Арнольф.
   Кризальд
   Перед прогулкою поужинать не худо.
   Арнольф
   Нет, нынче я пощусь.
   Кризальд
   Забавная причуда!
   Арнольф
   Прошу простить меня: не оберусь хлопот.
   Кризальд
   Ну, как с женитьбою? Иль дело не пойдет?
   Арнольф
   В чужие-то дела мешаться вряд ли стоит.
   Кризальд
   Ого, как сердится! Но что вас беспокоит?
   Признайтесь, куманек: наверно, вашу страсть
   Постигла некая внезапная напасть?
   По вашему лицу мне это стало ясно,
   Арнольф
   Что б ни было со мной, хвалюсь я не напрасно
   Одним: никто меня с мужьями не сравнит,
   Которые терпеть согласны волокит.
   Кризальд
   Мне удивительно, как можно в ваши лета
   Тревогу создавать из этого предмета.
   Как будто на земле одно лишь благо есть!
   Как будто лишь в одном заключена вся честь!
   Быть плутом, скрягою, бесчестным, злым и грубым
   Вам кажется ничем, а тот позор - сугубым,
   И как бы кто ни жил, хотя бы впал в разврат,
   Он может быть в чести, лишь не был бы рогат.
   Но если вдуматься, правдоподобно ль, право,
   Что от случайности зависит наша слава?
   Кто благороден сам, заслужит ли упрек
   В несчастье, помешать которому не мог?
   Зачем вы женщинам хотите предоставить
   Возможность полную нас славить и бесславить?
   Зачем чудовищем мы делаться должны,
   Когда расстроены неверностью жены?
   Могу заверить вас, что человек достойный
   Способен и рога носить вполне спокойно:
   Уверясь, что удар судьбы неотвратим,
   Он с равнодушием относится и к ним.
   Поймите же, что зло - как ни мудрят об этом
   Есть отношение особое к предметам.
   И, чтоб не оплошать, одно вы знать должны:
   Здесь, как во всем другом, лишь крайности страшны.
   Бывают простаки: когда беда случится,
   Готовы тот же час едва ли не кичиться,
   Любовников жены, где можно, назовут
   И все таланты их по пальцам перечтут,
   Окажут им при всех особое вниманье,
   Всегда напросятся на ужин, на гулянье
   И вызовут во всех естественный вопрос:
   Что за охота им совать повсюду нос?
   Мужья подобные несносны мне и многим;
   Но к крайности другой я буду столь же строгим.
   Я не мирюсь душой с друзьями волокит,
   Но ревность бурная не меньше мне претит:
   Их неразумный гнев, шумящий бестолково,
   В свидетели созвать хоть целый свет готовый,
   Как будто им ничуть огласка не в укор
   И рады напоказ свой выставить убор.
   Меж этих двух путей возможна середина;
   Благоразумные пойдут по ней единой,
   И этот средний путь избравший человек,
   Женой обиженный, не покраснеет ввек.
   Поймите, наконец, обдумав все бесстрастно,
   Что и носить рога совсем не так ужасно;
   Как я сказал уже, все дело только в том,
   Чтоб в каждом случае вести себя с умом.
   Арнольф
   Отряды рогачей, прослушав речь такую,
   Должны вам выразить признательность большую,
   И лестно каждому, кто выслушал ее,
   Что в славной армии он станет под ружье.
   Кризальд
   Я говорил не то, хвалить их не намерен;
   Но если жребий наш в женитьбе нам неверен,
   С игрою в кости я могу его сравнить,
   Где может счастие всечасно изменить,
   А ловкость - выручить; лишь надо со смиреньем
   Случайность поправлять достойным поведением.
   Арнольф
   Итак, по-вашему, спокойно спать и есть?
   А это пустяки, что пострадала честь?
   Кризальд
   Изволите шутить; но я готов сознаться,
   Что нужно многого сильнее опасаться,
   Что в жизни многое печальнее стократ,
   Чем происшествия, какие вас страшат.
   И если выбирать могли бы мы по воле,
   Я примирился бы скорей с подобной долей,
   Чем мужем быть жены, каких немало есть,
   Готовых на стену из-за безделиц лезть;
   Сих перлов честности, сих фурий безупречных,
   Чья верность - лишь предлог для оправданий вечных,
   Как будто им даны за верность их права
   На мужа сверху вниз глядеть едва-едва,
   И если верными слывут они для света,
   Мы все обязаны переносить за это!
   Хочу вам, милый кум, совет последний дать:
   Мы можем из рогов и то и се создать;
   Бывают случаи, когда желать их надо
   И в них окажется немалая отрада.
   Арнольф
   Они вам по душе? Ну что же, я молчу,
   Но сам их примерять нисколько не хочу,
   Не допущу никак и тут же рад поклясться...
   Кризальд
   Клянетесь? Боже мой, вы можете попасться.
   И если рок судил, бесцелен весь ваш труд:
   Желаний ваших там, поверьте, не учтут.
   Арнольф.
   Как? Мне носить рога?
   Кризальд
   Вы сердитесь напрасно!
   Их носят тысячи - вы знаете прекрасно
   Людей, чье сердце, ум, богатство, красота
   Известны каждому, и вы им не чета.
   Арнольф
   Прошу не сравнивать; что мне до них за дело!
   Но эта болтовня мне, право, надоела;
   Оставим лучше спор.
   Кризальд
   Он раздражает вас:
   Увидим отчего. Прощайте. Но не раз
   Придется вам мои припоминать советы;
   И знайте, что рога уже почти надеты
   На тех, кто истово клянется их не знать.
   Арнольф
   Но я еще клянусь, лишь надо не зевать;
   И я полезных мер никак не отлагаю.
   (Бежит и стучит в свою дверь.)
   ЯВЛЕНИЕ IX
   Ален, Жоржетта, Арнольф.
   Арнольф
   Я с просьбой к нам, друзья, сегодня прибегаю.
   Известна ваша мне усердная любовь,
   Но случай настает ей проявиться вновь.
   Вы только услужить сумейте мне, как надо,
   Вам обеспечена хорошая награда.
   Известный человек (зачем вам называть?)
   Готов, как я узнал, меня ошельмовать:
   Пробраться хочет он сегодня в ночь к Агнесе;
   Но все втроем должны мы помешать повесе.
   Вы припасете две дубинки поплотней;
   Он с лестницей придет, полезет вверх по ней
   (Я вам, открыв окно, подам сигнал для боя),
   А вы попотчуйте предателя-героя,
   Да так, чтоб помнила спина его всегда,
   Что настрого ему заказан путь сюда;
   Но только чур: отнюдь меня не называйте;
   Что буду возле вас и виду не подайте.
   Ну, что ж, сумеете злодею отомстить?
   Ален
   Коли задача в том, чтоб только колотить,
   Я справлюсь хорошо: рука моя привычна.
   Жоржетта
   Моя рука слабей, но тоже бьет отлично,
   И не придется мне - увидите - отстать.
   Арнольф
   Ступайте же домой; смотрите - не болтать.
   Да, вот на первый раз урок небесполезный!
   И если каждый муж такой прием любезный
   Любовнику жены окажет в добрый час,
   Число рогатых вмиг убавится у нас.
   Действие пятое
   ЯВЛЕНИЕ I
   Ален, Жоржетта, Арнольф.
   Арнольф
   Злодеи гнусные! Ну, что вы натворили?
   Ален
   Мы вас послушались: вы сами говорили.
   Арнольф
   Оставьте выдумки, к чему душой кривить?
   Я вам приказывал побить, а не убить,
   Бить по спине велел, и не было ни слова,
   Чтобы по голове дубасить бестолково.
   В какие бедствия я ввергнут, о творец!
   Что делать мне теперь, когда мой враг - мертвец?
   Ступайте же домой и будьте осторожны:
   Ни слова никому про тот приказ ничтожный.
   Как только рассветет, я поискать пойду
   Совета мудрого, чтобы избыть беду.
   Увы, что мне грозит! И что я в оправданье
   Скажу его отцу при первом же свиданье!
   ЯВЛЕНИЕ II
   Орас, Арнольф.
   Орас
   (в сторону)
   Никак не разберу, кто это может быть.
   Арнольф
   (думая, что он один)
   Кто ж думал...
   (Заметив Ораса.)
   Кто идет и чем могу служить?
   Орас
   Сеньор Арнольф?
   Арнольф
   А вы?
   Орас
   Орас. Мое почтенье.
   Я к вам хотел идти просить об одолженье.
   Встаете рано вы!
   Арнольф
   (в сторону)
   Его, его черты!
   Не наважденье ли? Не страшные ль мечты?
   Орас
   По правде говоря, я был в беде немалой,
   И небо милость мне особую послало,
   Что с вами встретился я в этот самый миг.
   Я вам могу сказать, что я всего достиг,
   О чем и не мечтал в надежде самой смелой;
   Но тот же случай мог и погубить все дело.
   Не знаю, кто узнал, - моей тут нет вины,
   Что мы с Агнесою увидеться должны,
   Но в час, когда я был почти у самой цели,
   Ко мне какие-то буяны подлетели,
   Их палок первый взмах меня врасплох застал,
   Вмиг оступился я и с лестницы упал.
   Но этим спасся я; иначе не ушибы
   Удары палками мне угрожать могли бы;
   Но те - ревнивец мой меж них, конечно, был
   Решили, что удар меня на землю сбил;
   А так как долго я не мог от сильной боли
   Ни встать, ни двинуться и замер поневоле
   Они подумали, что насмерть я убит,
   И в страхе поняли, что им беда грозит.
   До слуха моего слова их долетали;
   Друг друга упрекать они в убийстве стали
   И в полной темноте, судьбу свою кляня,
   Пощупать подошли - не жив ли я - меня.
   Представьте, как лежал я в темноте полночной,
   Фигуру мертвеца изображая точно!
   Они тотчас ушли, испуга не тая;
   Но только что уйти подумывал и я,
   Агнеса, вне себя от этой смерти мнимой,
   Уже спешит ко мне в тоске неудержимой,
   Затем что, спор людей услышав из окна,
   Словами их была встревожена она;
   А так как в суете забыли о надзоре,
   Она легко могла ко мне спуститься вскоре;
   Когда ж увидела, что я и жив и цел,
   Восторг ее душой великий овладел.
   Что ж было всех ее волнений завершеньем?
   Она вняла вполне своей любви внушеньям,
   Решила навсегда оставить прежний дом
   И мне доверила судьбу свою во всем.
   Судите ж, оценив поступок сей невинный,
   На что ее толкал безумца гнев бесчинный,
   Какой опасный путь в тот час ей угрожал,
   Когда бы я ее не столько обожал!
   Но слишком чистый жар в моей душе пылает:
   Кто любит - милой зла вовек не пожелает;