Монро Люси. Крепость из песка

   – Я читала. Там было гораздо больше правды.
   – Конечно. Я убью Рея.
   Тейра едва не почувствовала себя плохо от его тона.
   – Ты тоже думаешь, что это он?
   – А кто же еще?
   – Не могу ни на кого больше подумать. Но я уверена, что Данетта не имеет к этому никакого отношения.
   Или хотя бы относительно уверена.
   И снова она действует, исходя из принципа, что ее подруга имеет право быть вне подозрений.
   С Анджело этот прием не сработал.
   Не убежденный ее словами, он спросил:
   – Ты разговаривала с ней?
   – Нет. Ее не было на месте, когда меня выпроводили с работы, и она мне не перезвонила.
   Анджело запустил пальцы в волосы Тейры.
   – Какие они мягкие. Надеюсь, что твое следующее место будет поближе ко мне.
   – Что? – Сначала он говорит о ее волосах, а потом предлагает работу? – Ты предлагаешь мне перейти в твой головной офис?
   – В мою жизнь.
   – То есть ты не хочешь, чтобы я работала в твоей системе?
   – Ты думаешь, я захочу, чтобы такие мозги, как твои, работали на конкурентов?
   Комплимент согрел Тейру, но она все-таки не понимала, к чему он клонит.
   – Мм... Я что-то не соображаю.
   – Я надеюсь, что на свою следующую работу в моей системе ты придешь как Тейра Гордон, а не как Тейра Питере.
   Она сглотнула и бросилась в омут:
   – Да.
   Анджело встрепенулся:
   – Ты станешь моей женой?
   – Как только захочешь.
   – Ты серьезно?
   – Очень.
   – Обойдемся без грандиозных торжеств?
   – Да, только мне хотелось бы, чтобы были моя мама и Даррен. И Данетта.
   Он снова поцеловал ее, и, когда им опять понадобилось глотнуть воздуха, оба были взъерошены и у обоих не хватало кое-какой одежды. На Тейре оставался бюстгальтер, но рубашки не было, а рубашка Анджело оказалась расстегнута.
   Его галстук висел на спинке дивана, а пиджак валялся на полу.
   Он смотрел на Тейру, как изголодавшийся человек смотрит на обед из пяти блюд.
   – Ты мне нужна.
   Она припала к его твердой и теплой груди.
   – Ты мне тоже нужен.
   – Но мы будем ждать.
   – Пока поженимся? – спросила Тейра.
   Ее сердце сжало чувство, которому не придумано названия.
   – Да.
   По всей видимости, это было правильное решение, и Тейра улыбнулась, довольная тем, что согласилась пожениться как можно скорее. Ей понравилось, что Анджело решился ждать, и она не думала о том, какое испытание предстоит вынести их самообладанию.
   – А впереди у нас будет роскошная брачная ночь.
   – Можешь не сомневаться.
   В дверь опять позвонили.
   – Ты кого-нибудь ждешь?
   – Нет.
   Тейра поднялась на ноги.
   – Не забудь про интерком.
   Она нажала на кнопку, подумав, что ей следовало бы так сделать и в прошлый раз. Неважно, если бы это оказался маньяк, но что, если вместо Анджело явился бы репортер?
   – Тейра?
   – Да.
   – Это Данетта. Можно мне войти?
   – Конечно, солнышко. – Она отперла дверь и поправила рубашку. – Анджело, застегнись. К нам поднимается Данетта.
   – Боишься, что при виде мужской груди она упадет в обморок?
   – Возможно. – Тейра подмигнула ему. – А главное, я не хочу афишировать, чем мы занимались последние полчаса.
   – Маленький ты мой консерватор.
   Тейра пожала плечами и закусила губу.
   – Тебя это раздражает?
   – Нет. Вспомни, меня воспитывала консервативная женщина с Сицилии. До смерти моего отца она в шутку называла себя консерваторшей.
   – Жаль, что мне с ней не познакомиться.
   Глаза Анджело затуманились.
   – Жаль.
   – В дверь постучали, и Анджело, стоявший ближе, открыл.
   Данетта смотрела на него, словно на привидение.
   – Мистер Гордон?
   – Анджело. Я ел ваши шашлыки, что дает нам право называть друг друга по имени.
   И тут на глазах Данетты выступили слезы.
   Всхлипывая, она зажала рот кулаком.
   Тейра подбежала к подруге и обняла ее.
   – Все хорошо, солнышко. Мы знаем, что ты ни при чем.
   Она не была вполне уверена, что Анджело разделяет ее мнение, но он не держался холодно и отчужденно, и она была ему за это признательна.
   – Но это Рей! – Данетта всхлипнула громче.
   Тейра обнимала Данетту, а когда та успокоилась, вытерла ей глаза.
   Данетта сделала судорожный вдох. Ее глаза казались двумя большими ранами на некрасивом от слез лице.
   – Он не понимает, почему я так рассердилась.
   – Идиот. Прошу прощения.
   – Я согласна. Я порвала с ним. – Губа Данетты дрогнула, но ей удалось удержать себя в руках. Не могу поверить, что меня угораздило влюбиться в этого слизняка. – Она повернулась к Анджело. – Я тоже ушла с работы.
   – Я вас восстановлю, – тут же пообещал Анджело.
   Данетта затрясла головой.
   – Спасибо, но мне лучше уехать. Я прожила тут всю жизнь. – Она закусила губу и сглотнула. – Я хочу приключения. Я ждала их от; Рея, да вот ошиблась.
   Сердце Тейры разрывалось при виде того, как страдает подруга.
   – Может быть, я смогу подыскать вам что-нибудь? – предложил Анджело.
   Надежда блеснула в глазах Данетты.
   – Вы серьезно?
   – Да.
   – Вы сердитесь на меня?
   – Вы не отвечаете за гнусности, которые творит ваш бывший молодой человек.
   – Я больше никогда не буду держать, альбомов.
   Тейра обняла ее за плечи.
   – Давай не будем горячиться. Если попался один мерзавец-фотограф, это еще не значит, что нужно вовсе отказываться от хобби.
   Данетта слабо улыбнулась.
   Они уговорили ее остаться на ужин. Когда выяснилось, что Данетта говорит по-испански и по-итальянски, Анджело заметил, что для нее могла бы найтись работа за рубежом.
   Уходила Данетта улыбаясь, хотя в ее глазах по-прежнему стояла грусть.
   Закрыв за подругой дверь, Тейра сразу помрачнела.
   – Хотелось бы мне двинуть Рея кулаком в нос.
   – Я уже сделал кое-что получше. Я начал против него процесс за то, что он заполучил снимки подложными предлогами.
   – Сомневаюсь, что ему выдвинут обвинение.
   – Может быть, и нет, но я сделаю все, что от меня зависит. Во всяком случае, в суд его вызовут непременно, и ему придется платить адвокату.
   – Да.
   – Так как насчет свадьбы?
   – Летим в Рино, регистрируем брак и заказываем шикарный номер для брачной ночи, – предложила Тейра.
   Анджело улыбнулся так беззаботно, как не улыбался на глазах Тейры еще никогда.
   – У нас будет отличная свадьба, stellina. Ты подходишь мне, как перчатка.
   Анджело с удовлетворением осмотрел часовню. Большое торжество абсолютно исключалось – не только потому, что в этом случае приготовления заняли бы слишком много времени, но и потому, что неизбежная широкая огласка насторожила бы Барона Рэндалла и он мог бы попытаться помешать их брачным планам.
   Когда Анджело увидел снимки их с Тейрой поцелуев, его первой мыслью было: деньги, истраченные им на подкуп частного детектива Рэндалла, выброшены на ветер.
   Прилетев в Портленд, Анджело дал себе слово, что не позволит Рэндаллу испортить дело.
   Несмотря на поспешность предстоящей свадьбы, она не должна была стать каким-то тайным, скрытым от глаз событием. И этого не случилось.
   Анджело дал своему первому заместителю возможность загладить вину и предоставил шанс восстановить добрые отношения, поручив организовать свадьбу, достойную принцессы, в течение суток.
   Часовня, в которой должна была пройти церемония, находилась неподалеку от Рино, в горах, где бывает меньше туристов.
   Интерьер часовни, выстроенной в стиле собора, украшало множество белых и желтых роз и пурпурных ирисов. Путь невесты к обновленному алтарю освещали свечи в канделябрах.
   Мать Тейры и Данетта расположились на одной из полированных деревянных скамей перед алтарем. Частный детектив и старинный друг Анджело Хоук сидел неподалеку.
   Орган наполнил помещение звуками свадебного марша.
   Нетерпеливый взгляд Анджело был устремлен к распахнутым дверям храма, где стояла, гордо вскинув голову, Тейра. Ее темные глаза были похожи на озера. Руку невесты сжимал ее отчим.
   Они смотрели на Анджело, и его охватило чувство, которое нельзя определить словами. Отчасти оно состояло из требовательного желания.
   Этой женщиной он скоро будет обладать, оберегать ее и любить... снова и снова.
   Вместо традиционного свадебного наряда на Тейре было блестящее белое платье оригинального покроя с глубоким декольте. Такое платье разбудило бы самые смелые мужские фантазии.
   По окончании церемонии Анджело пригласил присутствующих на торжественный обед в пятизвездный ресторан, но единственным его желанием было отвести Тейру в заказанный для них номер в отеле.
   Он не отрывал глаз от жены. Стоит только посмотреть, как сияет ее лицо! Ее мать и Даррен много значат для нее, это следует запомнить. У него-то давно не было дружной семьи.
   После смерти родителей он отдалился от своих родичей на Сицилии и лишь изредка их навещал.
   – Знаешь, когда я снабжал тебя информацией о Рэндалле, я понятия не имел, к каким результатам это приведет, – негромко сказал ему Хоук.
   Мать Тейры и ее муж танцевали, а сама Тейра с Данеттой отлучились из-за стола.
   Анджело повернул голову и саркастически посмотрел на друга.
   – Ты можешь дать гарантии того, что он снова не дотянется до нее своими ручищами?
   Глаза Хоука сузились.
   – Анджело, мне известно, что ты умеешь быть холодным и безжалостным хищником, но ведь это не единственная причина того, что ты женишься на ней.
   – Ты считаешь, было бы лучше, если бы этот людоед вернулся в ее жизнь?
   – Тейра не выглядит столь глупой, чтобы дважды совершать одну и ту же ошибку.
   – Он умеет убеждать.
   – Но не настолько, чтобы убедить ее быть его любовницей.
   – Нет, на это Тейра ни за что не согласится.
   Но когда Рэндалл разведется, правила игры могут измениться.
   Анджело принял все меры против того, чтобы тот, другой, еще раз вступил в игру.
   – Все твои чувства к ней сводятся к тому, что ты лишаешь своего врага лучшего, что у него было?
   Хоук оказался более проницательным человеком, чем мог предполагать Анджело.
   – Я хочу ее.
   – И это все?
   – Не твое дело. Иди к черту!
   – Анджело, я твой друг.
   – Да, но не исповедник.
   Взгляд Хоука мог привести в замешательство даже Анджело.
   – Я хочу ее. Я уважаю ее. Она мне нравится.
   Этого достаточно.
   – Сомневаюсь.
   – Я не причиню ей зла.
   – Тебе случалось задуматься о том, что она почувствует, когда узнает про Рэндалла?
   – Надеюсь, она никогда не узнает про Рэндалла. Я, во всяком случае, ей ничего не скажу.
   – Я никогда не был склонен слепо верить в удачу.
   То же мог сказать о себе и Анджело.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

   Тейра волновалась как невинная девушка, когда Анджело провел ее в номер. Его глаза горели синим огнем. Его сексуальная энергия росла весь вечер, пока едва не испепелила Тейру.
   Невзирая на изысканную обстановку, она чувствовала себя словно во власти горного льва. Голодного, сильного льва, чьи острые зубы в состоянии взломать барьеры, которые она выстроила, оберегая свои чувства.
   Это не должно ее пугать. В конце концов, она – его жена.
   Но ей страшно.
   – Теперь ты моя, миссис Гордон.
   – Вот, значит, как?
   – Да.
   И он поцеловал ее. Горячо. Не скрывая своего голода.
   Может решимость иметь запах? Силу? Желание? Ум? Мужскую власть? Все это было сейчас во вкусе его губ.
   Он отнес ее на кровать, остановился в ногах и бегло оглядел ее.
   – Ты невероятно красива, жена.
   – Спасибо. Ты тоже хорош в этом смокинге.
   Его улыбка залила ее таким жаром, какой она ощущала только с ним. Потом он обнял ее, обволакивая теплом и дразня своей близостью. А затем он начал расстегивать молнию на ее платье.
   – Анджело.
   Неужели этот неуверенный, дрожащий голос Тейры?
   – Да?
   – Если не считать той ночи, прошло два года, и мы не...
   – Не занимались любовью?
   – Правильно.
   – Я рад.
   – Да... Но я хотела бы...
   Как сказать новому мужу, человеку, который женился на ней с одной целью – затащить ее в постель (ну, почти так), что она хочет, чтобы он действовал медленно? Несомненно, он собирается услышать от нее не это.
   – Так чего бы хотела, сага? Этого? – Он поцеловал ее в плечо и коснулся бьющейся жилки на горле. – Или этого?
   Их губы опять соединились, и пальцы Анджело приступили к медленной любовной прелюдии.
   А может быть, медленный темп – это все-таки не то, что ей нужно?
   – Анджело, пожалуйста... Ласкай меня.
   – Я уже тебя ласкаю.
   Ему же нравится сводить ее с ума! Как она могла хотеть медленного развития?
   – Анджело, я хочу тебя.
   – Помнишь, что я говорил тебе в ту ночь?
   Все, что Тейра сейчас могла вспомнить, – это собственное имя.
   – Хочешь, чтобы я попросила тебя?
   И тут Тейра вдруг вспомнила, что еще говорил ей Анджело.
   – Ты сделаешь все, о чем я попрошу?
   – Да.
   Эта игра означает, что он уступает ей ведущую роль, а такой человек, конечно же, может делать это только сознательно.
   – Я хочу, чтобы ты разделся.
   – Ты действительно этого хочешь?
   – Ода!
   – Тогда раздень меня.
   Этому требованию Тейра не могла не повиноваться.
   При виде бронзовой кожи Анджело, покрывавшей тугие мускулы, у Тейры; перехватило дыхание.
   – Ты занимаешься спортом?
   – Айкидо. Это боевое искусство.
   – Я бы никогда не подумала.
   Анджело – бизнесмен до мозга костей, но ведь это не противоречит тому, что под строгим костюмом скрывается опасный хищный самец.
   – Мало найдется мужчин, пусть уверенных в себе, но доверчивых настолько, что позволяют любовницам делать такое, – прошептала Тейра.
   – Ты не любовница. Ты – моя жена.
   Тейра улыбнулась.
   – Да. Жена.
   И они окунулись в ночь любви. Анджело начал со всей возможной мягкостью, но быстро привел Тейру на вершины страсти.
   Проснувшись, Анджело почувствовал запах кофе, смешивающийся со свежим ароматом корицы. Он потянулся в изнеможении, какого не испытывал после самой тяжелой тренировки по айкидо, и вспомнил испытанное им ночью наслаждение.
   Улыбающаяся Тейра вкатила в комнату тележку с тарелками.
   – Я заказала завтрак.
   – Пахнет изумительно.
   , – Я подумала, что после такой ночи нам нужно восстанавливать силы.
   – Я тебя измучил?
   – Как бы то ни было, я голодна.
   Тейра озорно подмигнула, напоминая Анджело об острых ощущениях ночи. Его жена – очаровательное, загадочное, неожиданное существо. Ничего удивительного, что Барон не хотел ее отпускать.
   Эта мысль неприятно царапнула Анджело, и он отогнал ее.
   Тейра никогда больше не будет принадлежать Барону. Тейра принадлежит ему, Анджело. Только это и имеет значение.
   Он приподнял голову и помотал ею из стороны в сторону, снимая легкую судорогу.
   – Я тоже голоден, stellina.
   – Тогда идем завтракать.
   Анджело посмотрел на Тейру и ощутил бурную реакцию своего тела.
   – А-а... Но я испытываю не этого; рода голод.
   Тейра покраснела и рассмеялась.
   – Это пока все, что имеется. Нам необходимо горючее. Если не тебе, – добавила она, не сводя взгляда с простыни, покрывавшей тело Анджело, – то мне. Пожалей меня, Анджело. Поешь со мной.
   Он покачал головой, засмеялся и выбрался из постели.
   Тейра смутилась, когда Анджело присел к столу голый, но едва не упала со стула от смеха, когда он, как будто снисходя к ее скромности, накинул на бедра салфетку.
   Остаток утра был полон любви и смеха. Тейра и Анджело покинули номер только тогда, когда настало время ехать в аэропорт.
   Тейра была счастлива и пришла в легкое возбуждение, когда Анджело сообщил ей, что им предстоит путешествие на Сицилию – он представит ее своим родным.
   – Наконец.
   Тейра подняла взгляд от портативного компьютера.
   – Что – наконец?
   Их пребывание на Сицилии длилось уже три недели, но медовый месяц не был заполнен исключительно интимными развлечениями. Когда Тейра проявила беспокойство о своей работе, Анджело не замедлил предложить ей работу ее мечты: собственный маленький офис напротив его кабинета на вилле.
   Тейре еще никогда не приходилось работать в таких сказочных условиях. Какому младшему менеджеру предоставляли личный рабочий стол работы самого Чиппендейла и возможность ходить босиком по настоящему итальянскому мрамору?
   Не говоря уже о штате рядовых сотрудников, готовых в любую минуту исполнить всякую ее прихоть.
   Удивительно ли, что она восхищается Анджело? Он вырвал ее из рутины. Любовь ее усиливается. Она уже думала о том, чтобы первой произнести нужные слова, не дожидаясь, пока их произнесет он.
   Их отношения не похожи ни на что, с чем она сталкивалась раньше. Анджело ясно показывает, что воспринимает ее как равного человека, а не как женщину, которую мужчине удобно лепить по своему вкусу.
   А сейчас голос ее мужа был исполнен такого удовлетворения, что она нисколько не удивилась, увидев выражение триумфа на его точеном лице.
   Тейра улыбнулась.
   – Ты выглядишь так, как будто только что завладел очередной компанией.
   – Как хорошо ты меня изучила. – Казалось, слова Тейры обрадовали Анджело не меньше, чем приятные новости, какими бы они ни были. – Пока еще нет, но скоро это произойдет.
   Что-то в тоне его голоса заставило Тейру выдержать паузу.
   – Скоро я заполучу компанию, которой добивался очень долгое время.
   – Ты все-таки настиг того, кто в свое время лишил вас с матерью собственности?
   Она уже знала, пусть ей об этом никто и не говорил.
   Необычный свет зажегся в глазах Анджело.
   – Да.
   – Каким же образом?
   – Он стал чересчур самоуверен. Не допускает и тени сомнения, что его планы могут не сработать. И в этом его ошибка.
   – Что ты имеешь в виду?
   – Его тесть возглавляет группу инвесторов, которая заложила фундамент одного финансового карточного домика. Как только они отзовут свои инвестиции, хваленая компания этого гада станет банкротом.
   – А почему его тесть откажется от финансирования?
   – Его дочь наконец поумнела, увидела, что за негодяй ее муж, и теперь подает на развод.
   Как и богатая наследница, жена Барона. Но Барон сказал, что это он разводится, хотя Тейра могла бы поспорить, что дело обстоит иначе. Разве что Барон нашел приманку побогаче. А это вряд ли, раз он позвонил Тейре.
   Как бы то ни было, сейчас не время раздумывать о Бароне. Сейчас ее гораздо больше интересует энергия, которую излучает Анджело.
   – Ты этому рад?
   – Да, черт возьми. И я этому поспособствовал.
   По спине Тейры пробежал холодок.
   – О чем ты?
   – У него появились связи на стороне.
   – Для такого человека это немудрено.
   – И я этим обстоятельством воспользовался.
   – Как? – Кажется, Тейра уже поняла, о чем идет речь. – Ты сделал так, что его жена узнала о других женщинах?
   Ей стало нехорошо. Безжалостность Анджело простиралась дальше, чем она думала.
   – Да.
   – Это жестоко.
   – Ты так думаешь? – Глаза Анджело потемнели, отчасти и от гнева. – А ты не хотела бы знать, кто такой Барон Рэндалл, прежде чем связалась с ним?
   – Да, конечно, но здесь же другое дело. Жена уже с ним связана.
   – И Барон продолжал бы выжимать ее как губку, если бы она не узнала правду. У них даже могли появиться дети, прежде чем у этой женщины открылись бы глаза.
   – Нельзя оправдывать твой поступок такими аргументами. Ты ей сказал об изменах Барона, исходя не из ее интересов, а из своих.
   – Я ей ничего не говорил. – Анджело поднялся и склонился над столом Тейры. – Я устроил так, что она узнала о происходящем через друзей, узнала о том, что рядом всегда есть кто-то, кто готов поддерживать ее по мере того, как будут вскрываться новые факты его гнусного поведения. Если бы так произошло с моей матерью, она бы избежала того унижения и сейчас была бы жива.
   Тейре хотелось согласиться. Но... Наверняка существовали признаки, по которым мать Анджело могла бы понять, что ее любовник – нехороший человек. Точно так же произошло и с Бароном. Тейра тоже закрывала глаза на многое ради любви.
   – Когда Барон выставил меня на публичный позор, рядом со мной тоже были друзья. Но от этого мне не стало легче.
   – Ты многого не знала. В противном случае дела могли принять еще худший оборот.
   – Возможно. Зато я убедилась в том, что друзья могут быть хуже чужих людей и даже врагов.
   – Ты всерьез считаешь, что жена должна была оставаться в неведении относительно неверности мужа?
   – Нет, я не то хотела сказать. – Конечно, ее слова можно интерпретировать именно так. – Просто мне неприятно, что этот шаг был частью твоей мести. Я представляла себе, что ты отберешь у него предприятие, но не станешь впутываться в его личную жизнь.
   – Ни один человек так не заслуживает позора, как эта сволочь. Я никогда не забуду, как моя мама, плача, признавалась в своем глубоком унижении, в своей вине. Его жестокость убила ее. Нет ничего более личного, чем это.
   И все произошедшее оставило Анджело лицом к липу с миром, где правят бизнес и возмездие, а любви нет места. Понятно, почему он так жесток, но впредь он не должен действовать такими методами. Смягчится ли он хоть немного, если полюбит ее?
   – Но ведь Рэндалл не заставлял ее уходить из жизни, – напомнила Тейра.
   – Нет, но подтолкнул мою мать к самоубийству.
   – Возможно, это не в меньшей степени связано с ее горем из-за смерти твоего отца. Анджело, у нее был выбор.
   Тейра чувствовала стыд за свои слова, но нельзя, чтобы Анджело прожил остаток жизни в ненависти к тому человеку.
   В сердце, где царствует месть, нет места для любви, а ей нужна его любовь.
   – Почему ты его оправдываешь? – спросил Анджело, как-то странно глядя на нее.
   – Я не оправдываю. – Она положила руку на его ладонь. – Я хочу, чтобы ты был разумен.
   – В каком смысле?
   – Ненависть погубит тебя, а я не хочу, чтобы ты погиб.
   Она умоляла его взглядом и надеялась, что он прочтет в ее глазах предостережение и прислушается к нему.
   Анджело послал ей одну из своих резких улыбок, которые она успела полюбить.
   – Не беспокойся, дело почти закончено, и волнует меня теперь одно: когда я смогу любить мою прекрасную жену.
   – Хотела бы я тебе верить.
   – А это правда. Верь мне, что я думаю о тебе больше, чем о чем-либо другом.
   Такое признание дорогого стоило, и Тейра наградила Анджело надлежащим образом: она встала и поцеловала его со всей силой страстной любви, пылавшей в ее сердце.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

   – Тейра?
   Они с Анджело, оба раздетые, уютно устроились в громадном кресле в дальнем углу кабинета.
   Анджело недавно доставил Тейре радость, пылко ответив на ее поцелуй, а затем запер дверь и показал ей, как она возбуждает его.
   Тейра погладила его по груди.
   – Умм?
   – Почему ваш разрыв с Рэндаллом приобрел такую огласку?
   Сладкая истома, наступившая после часа любви, испарилась. Этот вопрос Тейра не обсуждала ни с кем, даже с матерью, – слишком тяжело.
   Анджело успокаивающе погладил ее по спине.
   – Вначале никакой огласки не было. Барон сообщил мне, что собирается жениться, но хочет, чтобы наши отношения продолжались.
   – Ты отказалась.
   – Да. До этого момента газетчики к нам не совались. Наша квартира была на окраине, светской жизни мы не вели. Я считала, что папарацци меня там не побеспокоят.
   – А потом что-то случилось?
   – Да. У меня было две подруги, или я считала их подругами. Модели. После того как было объявлено о женитьбе Барона, они продали в газеты историю моей связи с Бароном, всячески ее приукрасив. И затем Барону даже пришлось установить сигнализацию.
   Анджело вдруг замер. Его ярость стала почти осязаемой.
   – Когда тебя преподнесли как его подстилку, уже никто не стал бы слушать опровержений.
   – Правильно. – Тейра вздохнула, вспомнив о предательстве подруг и о том, как охотно Барон согласился лишить ее доброго имени. – Я тогда была наивной и ранимой.
   – Потому что любила его?
   – Потому что он и моя так называемая подруга опустошили мою жизнь, а за что?
   – Деньги?
   – Конечно, но ничего хорошего эти деньги им не принесли. Обе модели работают в пятом составе и едва ли вращаются в высоких кругах. Барон разводится с женой. Так что они не получили дивидендов, на которые рассчитывали.
   – Что? – Анджело крепко сжал ее, не отваживаясь задать следующий вопрос. – Откуда ты узнала о разводе Барона?
   – Он позвонил мне.
   – Он тебе звонил? – Теперь ярость Анджело вышла из всех берегов. – Черт, почему ты мне не сказала!
   Тейра не понимала, отчего он реагирует так злобно.
   – Я не думала, что это важно.
   – Еще бы не важно!
   – Анджело, у Барона даже возникла мысль о возобновлении наших отношений, но меня это не интересовало.
   – И ты отказала ему?
   – Неужели ты думаешь, что в ином случае я вышла бы за тебя замуж?
   – Что он еще говорил?
   – Предупредил меня, что тебе нельзя доверять.
   Вопреки ожиданиям Тейры, Анджело буквально посерел.
   – Не бесись ты так. К его мнениям я склонна прислушиваться меньше всего.
   – Что ты ему ответила?
   – Сказала, чтобы он оставил меня в покое, и бросила трубку.
   – Если он будет звонить еще, я хочу об этом знать.
   Тейра пристально посмотрела на Анджело.
   – Анджело, не надо давить на меня, как все мужчины. Я взрослая женщина, и никто не будет мной командовать. Даже ты.