Морган Сара. В плену у принца

   На краткий миг черные глаза Зака встретились с голубыми глазами Эмили. Зак что-то пробормотал на арабском языке и, взяв себя в руки, отошел от нее к окну. По ее глазам он понял, что она отвечала ему взаимностью.
   Сильное сексуальное напряжение повисло в воздухе, как только она вошла в комнату.
   Однако это ни на йоту не меняет его планы. Позволив однажды вожделению затмить здравый смысл, он получил болезненный урок.
   Несмотря на ее притворную невинность, Зак не намеревался отпускать Эмили Кингстон, пока ее брат не появится тут собственной персоной.
   — Неужели вы будете держать меня здесь против воли? — ее голос прерывался. — Что вы собираетесь делать? Запереть меня в своей башне?
   Несмотря на непокорно поднятый подбородок, ее голос дрожал, и Зак довольно улыбнулся.
   — Вы прочли слишком много сказок, мисс Кингстон. Я воспринимаю смысл заточения по-современному, — его глаза скользнули по ее лицу. — Моя постель гораздо гостеприимнее любой башни.
   Эмили слабо вскрикнула. Зак посмотрел с интересом: ее дыхание участилось и яркие красные пятна появились на щеках. Очевидно, она решила разыгрывать невинность до конца.
   — Неужели вы серьезно? — произнесла она с запинкой. — Вы, наверное, не хотите, чтобы я…
   — Я могу делать все, что пожелаю, мисс Кингстон. Вы находитесь в моей стране, — спокойно уточнил он, — и останетесь до тех пор, пока ваш брат решает, как выплатить долг.
   Эмили покачала головой.
   — Это глупо. Вы должны позволить мне уйти… ее голос прервался. Зак посмотрел на нее с восхищением и удивлением. Он бесчисленное количество раз видел женские слезы. Но Эмили не позволяла себе плакать. Подняв подбородок, она пыталась выглядеть бесстрашной.
   — Не сомневаюсь, что вы рассчитывали на это, когда по глупости согласились занять место брата.
   Когда он приедет, вы будете вправе уйти, — сказал Зак, отворачиваясь и шагая к окну.
   «Женщины», — подумал он про себя, вздыхая.
   — Но все, о чем он просит, — это два месяца, чтобы уладить дела, — упорствовала она. — Разве это долго? Неужели деньги действительно так много значат?
   Зак повернулся, обидевшись на подтекст в ее словах, будто он — единственный виновный. Он постепенно раздражался, ходя как тигр в клетке и отыскивая в этой женщине хоть какое-нибудь свидетельство угрызений совести.
   — Ваш брат совершил преступление, которое в Казбане карается тюрьмой, — резко промолвил Зак. Если он действительно решил, что, послав вас, может избежать наказания по нашим законам, то сделал серьезную ошибку. Я буду удерживать вас здесь, пока он не приедет сам.
   — П-преступление? — изящными пальцами она отбросила белокурые волосы с встревоженных глаз. Все могут столкнуться с проблемой падения цен на акции. Это риск, а не преступление.
   Зак скептически рассматривал ее, потрясенный притворством. Неужели она ничего не знает о присвоении ее братом денег? Питер Кингстон потерял все, до последнего пенса, заложил дом, и, в сущности, он банкрот.
   — Мой брат выплатит долг, — твердо сказала она, мужественно смотря на него. — Вы не можете держать меня здесь.
   Эмили вздохнула, грудь ее поднялась и опустилась. Мужчина менее опытный, чем Зак, мог бы не заметить, как вдруг раскрылись ее мягкие губы и под тонкой тканью платья напряглась грудь, когда она уставилась на него.
   С острой как бритва интуицией, которая гарантировала ему ошеломляющий успех и в зале заседаний совета директоров, и в спальне, Зак все заметил и мрачно, по-мужски удовлетворенно улыбнулся — ей не удалось скрыть своего желания забраться к нему в постель.
   Может, она и безнравственна, но удивительно красива. Ему захотелось тут же заполучить ее.
   — Я буду удерживать вас, пока для меня это имеет смысл, — спокойно ответил он.
   — Нет! Питер не предполагал этого, — ее голос был встревоженным. — Он ждет меня дома.
   — И когда вы не приедете, он приедет сюда. — Зак изучал ее, считая ее страстную защиту брата совершенно отвратительной. Конечно, она поддерживает его бесчестные дела и притворяется, заявляя о его праведности. — Если только он не струсит встретиться со мной лично.
   — Мой брат не трус, — голубые глаза Эмили гневно сверкнули.
   — Расскажите мне, мисс Кингстон, почему вы согласились приехать сюда?
   — Потому что Питер был слишком занят, чтобы приехать самому, — немедленно ответила она и слегка покраснела. — И потому, что я думала о поездке как о приключении. Но вместо этого вы собираетесь сделать из меня заложницу.
   Ее притворство было смехотворным.
   — Будьте готовы к приключениям, мисс Кингстон, — тихо посоветовал он. — Ваш брат совершил преступление, и поскольку он сам не приехал, перед судом предстанете вы.
   — Судом? — Она побледнела. — Но я ничего не сделала.
   — Вы приехали как представитель брата, — спокойно уточнил Зак, — что делает вас ответственной за его преступления. Это справедливо.
   — Справедливо? — она покачала головой. — Мне это не кажется справедливым!
   — Я могу делать все, что пожелаю. Это Казбан, а не Англия. Наши законы строже, когда дело доходит до воровства.
   Эмили задыхалась от возмущения.
   — Я не знаю, о чем вы говорите. Мой брат ничего не украл. Инвестиции — всегда рискованное предприятие. Они могут как давать прибыль, так и нет.
   Зак не привык, чтобы ему читали лекции о финансах, он получил степень по экономике и деловому администрированию в лучшем американском университете. Из-за слабого здоровья отца он сам управлял страной, и за это время экономика Казбана укрепилась. А на инвестициях он лично сделал целое состояние.
   Решив подыграть Эмили, Зак продолжал держаться бесстрастно.
   — Тогда молитесь, чтобы они принесли прибыль, мисс Кингстон. И молитесь, чтобы ваш брат поскорее приехал сюда. В противном случае я советую вам приготовиться к долгому пребыванию здесь.
   — Но…
   — Аудиенция закончена, — холодно сказал он. Меня ждут. Вы останетесь во дворце. Таково мое решение.
   Она должна была помочь Питеру, но ее визит лишь ухудшил ситуацию, теперь принц, очевидно, намеревался использовать ее как способ влияния на брата.
   Моя постель гораздо гостеприимнее любой башни…
   Совершенно ясно, что наследный принц Зак аль-Фаризи не собирался отпускать ее, значит, необходимо взять дело в свои руки.
   Почему он преследовал брата из-за денег, когда, бесспорно, купался в них?
   Никогда не думающая о материальных благах, Эмили пыталась понять, почему человек борется за неограниченное богатство.
   Потеряв обоих родителей в возрасте двенадцати лет, она думала только об одном богатстве — о собственной семье, любящем муже, детях.
   И когда-нибудь у нее будет добрый, любящий, надежный мужчина, непохожий на категоричного, неумолимого и думающего только о деньгах Закура аль-Фаризи.
   Вдруг Эмили остановилась — она вспомнила предательский трепет тела и жар, который почувствовала, стоя рядом с ним. Никто еще не приводил ее в такое волнение. До сегодняшнего дня она думала, что эти эмоции существуют только в книгах.
   Ни один мужчина никогда не смотрел на нее так, и ни один мужчина не вызывал подобных чувств.
   Эмили закрыла глаза и медленно провела рукой вверх по телу. Никто и никогда не заставлял ее чувствовать себя женщиной.
   Эмили прикоснулась к своему лицу, вспоминая дерзкое прикосновение его пальцев к щеке и волосам, бешеный стук своего сердца и подкашивающиеся ноги.
   Она всегда думала, что для женщины любовные отношения — это нормально, однако не считала случайные связи привлекательными.
   — Ты хочешь его, — насмехалась она над собой. Давай, признайся. Зак аль-Фаризи, может, и неприятен, но ты хочешь оказаться в его постели.
   Эмили закрыла глаза — она не станет его жертвой-девственницей!
   Не таких отношений она хотела. Секс приводил ее в волнение, но он был ей неинтересен. Она давно решила, что, когда полюбит мужчину, их отношения будут основаны на взаимоуважении и дружбе. Однако почему мечта о будущем вдруг показалась ей слишком скучной?
   Эмили слегка вздрогнула. Зак аль-Фаризи удивительно красив, но только внешне.
   Никто не может удерживать ее против воли!
   Отогнав неприятную мысль, что на самом деле она убегает от себя — той, которую узнала только сегодня, — Эмили собрала свои вещи, резко застегнула молнию сумки и бросила ее на пол.
   Решив, что аэропорт недалеко, Эмили положила паспорт в карман платья. Теперь надо уговорить кого-нибудь подвезти ее.
   Она подошла к окнам комнаты и задумчиво посмотрела вниз во двор: три этажа — невысоко. Ее глаза скользнули по шторе и шнуру, который удерживал ее. Эмили задумчиво прикоснулась к шнуру.
   Как канат в школьном спортзале, достаточно прочный, чтобы выдержать человека.
   И к счастью, она в хорошей спортивной форме.
   — Мисс Кингстон покинула дворец. Ваше Высочество.
   Зак поднял голову. Он еще не пришел в себя после изучения перечня расходов снохи.
   — Как?
   — Она спустилась по стене здания.
   Зак бросил карандаш, отвлекаясь от занимавшего его вопроса, как одна женщина может тратить так много денег на пустяки.
   — Что она сделала?
   Шариф облизнул губы.
   — Она спустилась по стене здания. Ваше Высочество. Один из охранников увидел, как она бросила веревку в окно, но мисс Кингстон двигалась так быстро, что он не смог задержать ее.
   — Веревку? Только не говори мне, что она спряла веревку из своих волос.
   Шариф не знал сказок и пришел в замешательство от его слов.
   — Я так понимаю, что она спустилась на шнурах от штор, Ваше Высочество.
   — Значит, спустилась. — Зак переварил информацию, потом откинулся в кресле и рассмеялся, потрясенный тем, что впервые недооценил женщину.
   Если ему было необходимо доказательство ее вины, теперь оно у него есть. Эмили Кингстон, очевидно, не верила, что ее брат вернется и освободит ее.
   На что она надеялась, убегая из дворца таким способом?
   Неужели она думала, что можно спрыгнуть из окна дворца и попасть на самолет?
   — Ты отправил за ней погоню?
   — Конечно, Ваше Высочество.
   — Хорошо, — Зак мрачно улыбнулся. — Пусть идет, куда захочет, и увидит, к чему приведет ее побег.
   Шариф выглядел напуганным.
   — Но, Ваше Высочество, ей небезопасно бродить по улицам Казбана. Она…
   — ..в шоке, — закончил за него Зак, и его темные глаза блеснули от удовлетворения. — Спустя несколько часов она придет просить у меня защиты.
   — Но, Ваше Высочество, для такой красивой женщины, как мисс Кингстон… — Шариф прервался, вспомнив вдруг свое место.
   — Эта женщина причастна к воровству и коррупции, — грубо и отрывисто напомнил Зак. — Пусть увидит темную сторону Казбана.
   Может быть, это послужит ей уроком.
   — Но она идет в направлении базара. Ваше Высочество, и уже поздно. Скоро стемнеет. Для западной женщины небезопасно…
   — Согласен, — глаза Зака сверкнули, — но вряд ли Эмили Кингстон девственница. Она, похоже, женщина, которая сможет постоять за себя. Пусть увидит, что произойдет, когда она удалится от дворца, и тогда у нее не будет желания его покидать.
   Шариф поклонился.
   — Есть еще одно дело, которое не требует отлагательства, Ваше Высочество, — сказал он извиняющимся голосом. — Няня с трудом справляется с капризами Джамала.
   — Напомни мне, сколько времени эта няня находится здесь, Шариф?
   — Четыре недели. Ваше Высочество. Дольше, чем предыдущие четыре няни. Мне жаль обременять вас этой проблемой, но пока ваша сноха путешествует…
   — Слоняется по Европе, оставив ребенка на тех, кто явно непригоден для этой работы, — произнес Зак.
   Раздумывая над этим, Зак решил, что, возможно, действительно пора жениться — по меньшей мере он положит конец интригам Даниэль.
   — Конечно, надо найти няню, умеющую справляться с ребенком, — Зак откинулся в кресле. — Хорошо. Я поговорю с Джамалом.
   Он выжидающе посмотрел на Шарифа и прищурился.
   — Что-то еще?
   Шариф казался смущенным.
   — Прошло почти пять лет с момента трагической смерти вашего брата. Ваше Высочество. Его вдова… он остановился и облизнул пересохшие губы. — Ваш отец вспоминал и спрашивал. Он боится, что будет еще один скандал. — Шариф слегка откашлялся. Не секрет, что он надеется на вашу женитьбу на вдове брата.
   Определенно пора жениться, но не на снохе любая женщина, кроме нее.
   Зак сжал зубы, вспоминая безрассудство юности.
   Хотя сейчас он совершенно не верил в любовь, но все же считал, что может выбрать невесту получше, чем та, которая ставит свои прихоти выше желаний ребенка. Уж на Даниэль он не женится точно.
   Взмахом руки отпустив Шарифа, он откинулся в кресле, обдумывая дальнейшую жизнь.
   Вдруг его мыслями полностью завладела Эмили Кингстон.
   Зак уставился на лежащие на столе страницы с цифрами, но его мозг был заполнен беспокоящими образами медово-белокурых волос и мягкого, искушающего рта.
   Он резко поднялся на ноги и пристально посмотрел за окно на темнеющий небосвод. Через час стемнеет, а Эмили Кингстон — одна.
   Приняв мгновенное решение, Зак тихо выругался и нажал на кнопки телефона. Он уладит проблему с племянником и снохой позже. Вначале — Эмили Кингстон.
   Не веря, что ей удалось покинуть дворец, Эмили осторожно взглянула через плечо — погони не было.
   Ее сердце глухо стучало, ладони были влажными.
   Ей удалось убежать. Теперь надо найти машину и доехать до аэропорта.
   Где же можно найти такси в Казбане?
   Хотя уже наступил вечер, солнце палило, а воздух был удушающим.
   Чувствуя небольшую слабость, Эмили крепко вцепилась в свою сумку и пошла, пытаясь не замечать смертельную жару. Она не снимет пиджак ни при каких обстоятельствах, не желая привлекать к себе внимание. Хотя платье было длиной до лодыжек, но оно открывало руки и плечи, а это считалось неприличным в такой стране, как Казбан.
   Она шла через базар, отвлекаясь на красочные прилавки и замечательные запахи.
   Рядом с прилавком специй кто-то готовил еду — стук кастрюль и шипение раскаленного жира врывались в сухой неподвижный воздух, запахи были ароматными и соблазняющими.
   Она побрела дальше мимо прилавков, где мужчины, одетые в традиционные халаты, продавали ярко раскрашенные шелка, мимо коробок с экзотическими орехами и сладостями, фруктами и овощами.
   Стало быстро смеркаться, и Эмили поняла, что потерялась в центре Казбана.
   Она вернулась на ту дорогу, по которой шла, и посмотрела на лабиринт пыльных улиц, пытаясь вспомнить свой маршрут.
   Она пошла по ближайшей улице и остановилась как вкопанная, когда трое мужчин в халатах вдруг преградили ей дорогу.
   Сердце Эмили подпрыгнуло.
   Один из них заговорил на непонятном ей языке, и, когда она не ответила, они окружили ее.
   Инстинктивно Эмили вцепилась в сумочку, хотя в ней ничего не было — паспорт лежал в кармане платья.
   Самый высокий из них заговорил снова и даже улыбнулся, но улыбка была такой неприятной и угрожающей, что Эмили задрожала от страха.
   Но она смело подняла подбородок и попыталась пройти мимо мужчин. Они подошли ближе, что-то говоря друг другу.
   Один из них протянул руку и схватил Эмили за волосы.
   — Оставьте меня! — Ее сердце барабанило, будто лошадиные копыта. Эмили резко отдернула голову и отступила назад, но один из незнакомцев оказался прямо за ней, бежать было некуда.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   В исступлении взглянув вокруг, она хотела броситься наутек, но мужчины только плотнее окружали ее. Один из них схватил ее сумку, а другой стянул с плеч пиджак.
   Какое-то мгновение Эмили стояла неподвижно, скованная страхом. Но потом на смену страху пришла злость. Она иностранный гость, и к ней следует относиться с уважением и вежливостью.
   — Я англичанка, — медленно и отчетливо промолвила она. — Отдайте мои вещи.
   Нападавшие свирепо посмотрели на нее. Внезапно Эмили набросилась на мужчину, который держал ее сумку, и сильно ударила его ногой. Тот завопил от боли и удивления.
   Она выхватила сумку и бросилась бежать.
   Но ее триумф был недолгим. Застигнутые врасплох внезапной атакой, двое других мужчин начали действовать. Они сгребли Эмили в охапку. Ее платье порвалось, сумка потерялась, а сама она неловко упала на землю.
   — Ох! заскрежетав зубами от боли, она подняла голову. И тут увидела четвертого мужчину, направляющегося к ним.
   Он был выше и шире в плечах, чем те, кто окружил ее, и двигался настолько целеустремленно, что Эмили задрожала. Его голова была покрыта традиционным убором, открывавшим только глаза. Она увидела блеск разъяренных черных глаз. Подойдя, мужчина резко произнес что-то на неизвестном языке, его загорелая рука угрожающе покоилась в складках одежд.
   Друг или враг?
   Эмили затаила дыхание, инстинктивно понимая, что в одежде находится оружие. Будет драка? Но длинные, сильные пальцы мужчины оставались неподвижными, а глаза осматривали нападавших.
   Один за другим те отступили, сначала возмущенные, потом явно запуганные угрожающим взглядом и физической мощью.
   Затем они повернулись и убежали, прихватив сумку и пиджак Эмили.
   Не произнеся ни слова, спаситель наклонился и поднял ее.
   — Что вы делаете? — Эмили ударила его по плечу кулаком и наткнулась на твердые, как скала, мускулы. — Опустите меня!
   — Не двигайтесь! — Он крепче прижал ее, широко шагая по лабиринту узких, пыльных улиц, пока в конце концов не остановился около дверного проема. — Вы ранены? — резко произнес он на совершенном английском языке. К собственному ужасу, Эмили почувствовала, как на ее глаза набегают предательские слезы.
   Только сейчас она вдруг поняла, насколько близко была настоящая опасность.
   — Со мной все в порядке, — солгав, она огляделась. — Вы можете опустить меня. Почему вы принесли меня сюда? Это место выглядит опаснее, чем главная улица…
   — Вы привлекаете к себе слишком много внимания, — резко произнес мужчина, но опустил ее на землю. — У вас кровь.
   Эмили проследила за его хмурым взглядом и вдруг увидела, как кровь стекает из глубокой раны на лодыжке.
   — О, должно быть, я порезалась, когда на меня напали.
   — Не надо было ходить по этой весьма небезопасной территории. — Он присел, чтобы осмотреть рану поближе. Нетерпеливым жестом поднял подол ее платья. — Ничего удивительного, — проворчал он. У вас такие нелепые туфли.
   — Понимаю, но я привезла с собой только одну пару, — согласилась Эмили. — Я не собиралась спасаться бегством. Ох, вы делаете мне больно!
   — Скажите спасибо, что повреждена только лодыжка, — сердито сказал он, когда закончил осмотр. Швы накладывать не придется, но в следующий раз, когда надумаете бежать, подбирайте другую обувь.
   Эмили раскрыла глаза и впервые посмотрела на него внимательнее.
   — Откуда вы знаете, что я убежала?
   Резким движением руки он снял что-то с шеи и проворно забинтовал ее ногу, останавливая кровотечение. Потом поднял глаза, и Эмили утонула в разъяренном, темном взгляде. Она охнула, узнав его.
   — Это вы?!
   Пристально смотря на Зака, Эмили потеряла способность ровно дышать. Она думала, что он хорошо выглядит в костюме, но это не шло ни в какое сравнение с традиционными одеждами.
   Даже в сумеречном свете он был очень привлекательным и держался со свойственной ему надменностью.
   Неудивительно, что те мужчины убежали…
   — Надо запереть вас в башне, — заметил он холодным тоном, поднимаясь на ноги и осматривая узкую улицу. — Это было бы безопаснее для всех. Вам придется забыть о сказках, пока вы находитесь в Казбане, мисс Кингстон. Если вы ожидаете Прекрасного Принца, то разочаруетесь.
   — Я никогда не влюблялась в Прекрасного Принца, — призналась Эмили, не отрывая от него взгляда.
   — Заглянем в реальный мир. Вы многим доставили беспокойство, — выпалил он. — Сегодня вечером мне надо было остаться во дворце, но из-за вашего безрассудства пришлось нарушить правила приличия.
   Эмили виновато посмотрела на него.
   — Если бы мы не последовали за вами, мисс Кингстон, сейчас вы находились бы во власти тех мужчин. Дворцовая стража потеряла вас и последние два часа обыскивала улицы. И везде им говорили о красивой западной женщине со светлыми волосами. — Он сжал губы и насмешливо посмотрел на нее. — Территория Казбана небезопасна для женщины, гуляющей в одиночку. Теперь вы поняли, что во дворце спокойнее. Шаг в сторону чреват многими неприятностями — жара, пустыня, враждебные племена…
   Дьявольски роскошный принц…
   Эмили смотрела на него, и ее сердце колотилось перед ней сейчас, возможно, была самая большая опасность.
   — Я просто хотела уехать домой.
   Она взглянула на себя и охнула от ужаса. Порванная горловина платья открывала слишком много.
   — На мне был пиджак, пока его не украли, — уточнила она, — вместе с моей сумкой.
   — А волосы вызывающе развевались у вас по спине, — нетерпеливо выпалил он.
   Эмили тут же забыла правила этикета.
   — Ну, это ваша вина! Вы вытащили заколку из моих волос, и я потеряла ее. И к вашему сведению, я искала шляпу на базаре, но не нашла ни одной.
   — Шляпы продаются для туристов, а вы были не в той части базара, — он сделал нетерпеливый жест и напрягся, услышав поблизости какие-то крики.
   Эмили охнула от испуга, и он сразу же закрыл ей рот ладонью, прижимая ее к двери и закрывая своим телом.
   — Тихо!
   Эмили закрыла глаза, крики в отдалении стихли. И тут она почувствовала силу защищающего ее тела, услышала его дыхание, когда он закрывал ее складками своих одежд. Ноги подкосились, губы сами раскрылись под твердым давлением его ладони. Желание попробовать его на вкус стало таким всепоглощающим, что она лизнула тонкие пальцы.
   Эмили услышала его резкий вдох, бормотание, потом его пальцы скользнули в шелковую массу волос, отвели ее голову, заставляя смотреть в его дикие черные глаза. Неистовым огнем поцелуя он заглушил ее восклицание.
   Возбуждение струилось по ее телу, чувственное скольжение его языка во рту соблазняло, его трепещущее тело давило на нее. И она вытянулась, прильнув к нему.
   Утопая в чувственном ощущении, Эмили пыталась не терять голову, но его возбуждение, движение его языка заставляли ее терять контроль. Голова кружилась, она чувствовала слабость и не знала, как с ней бороться. Их тела соединились в страстном поединке, таком мощном, что оба, казалось, не могли остановить безумие.
   Еще один крик, будто острейший меч, разрубающий тончайший шелк, прорезал туман неистовой страсти. Вдруг Зак прервал поцелуй. Эмили слегка покачнулась, когда он отступил от нее. Его загорелое красивое лицо было таким угрюмым, что она удивленно посмотрела на него. Ее тело протестовало против прекращения роскошного и ранее неизвестного блаженства.
   И в то же время она ужаснулась своей неспособности контролировать себя. Как можно, не испытывая благосклонности к человеку, так прильнуть к нему?
   Ей следовало ударить его по лицу, оттолкнуть. А теперь именно он прервал поцелуй. Эмили съежилась от унижения.
   — Не следовало этого делать, — выдавил он, отходя в сторону еще на шаг. — В Казбане мы не позволяем себе внешние проявления чувств.
   Эмили смотрела на него и молчала, думая, кто из них больше потрясен — он из-за потери легендарного самообладания или она, обнаружившая в себе такое сексуальное возбуждение. Она целовалась несколько раз в отрочестве, но поцелуи не вызывали у нее ничего, кроме скуки.
   — Пора уходить, — угрюмо сказал он, — пока ситуация не ухудшилась.
   Какая ситуация? Эмили смотрела в его гордое, надменное лицо, ее голова кружилась, и она задавалась вопросом, кто более опасен.
   Он совсем не вдохновлен ее поцелуем, у него куча женщин, желающих удивить его, и один поцелуй на темной улице едва ли разжег огонь в его крови.
   — Где ваши охранники?
   Его взгляд был загадочным.
   — Поблизости, но они не потребовались. Я сам могу защитить себя, чего не скажешь о вас.
   Эмили пришла в себя после его слов.
   — Я тоже могла спасти себя.
   — Как? — Его голос был резким. — Чем, кроме серьезного ранения каблуками? Какое оружие имеется в этой сумочке? Взрывчатый блеск для губ? Отравленная щетка для волос?
   — Прекратите издеваться, — Эмили свирепо посмотрела на него.
   — Вы должны понять, какой опасности подвергались, бродя по улицам Казбана без сопровождения.
   А теперь уходим.
   Он поднес руку к губам и протяжно свистнул.
   Эмили услышала стук копыт, а потом охнула от изумления, увидев, как к ним несется вороной конь.
   Он остановился рядом с Заком аль-Фаризи, фыркая и кивая изящной головой, нетерпеливо переминаясь на месте.
   Эмили затаила дыхание от красоты животного.
   Она всегда любила лошадей, дома у нее были две собственные, поэтому она могла по достоинству оценить этого коня.
   Эмили улыбнулась — конь похож на хозяина, оба сильные, могучие и опасные.
   Зак протянул руку к уздечке и тихо заговорил с жеребцом, потом резко повернулся к Эмили.
   — Быстро.
   Понимая, что он намеревается вернуть ее во дворец, она попятилась и покачала головой.
   — Я не поеду с вами! Я не…
   Не дав ей закончить, принц усадил ее на коня и вспрыгнул сзади, легко погоняя скакуна по быстро темнеющим улицам.