Муркок Майкл. Когда боги смеются

   - Ничего не получится, Элрик. У меня не хватает сил.
   Проклиная ее, Элрик прокричал:
   - Привяжи ее к коню!
   Она подбежала к одной из лошадей и завязала жгут узлом на луке седла. Потом она повела коня за узду, и тот медленно пошел, таща за собой Элрика.
   Постепенно Элрик выбрался из трясины. Продолжая сжимать Буревестник в правой руке, он лежал на нетвердой почве тропинки.
   Тяжело дыша, он попытался встать, но ноги почти не слушались его. Он поднялся, но ноги подогнулись, и он упал. Шаарилла встала рядом с ним на колени,
   - Ты не ранен?
   Элрик, преодолевая слабость, улыбнулся:
   - Не думаю.
   - Это было ужасно. Я плохо видела, что происходит… Что это было? Ты словно исчез куда-то, а потом… потом ты выкрикивал это имя! - Шаариллу трясло, лицо ее было бледным и напряженным.
   - Какое имя? - с искренним недоумением спросил Элрик. - Какое имя я выкрикивал?
   Она покачала головой.
   - Это неважно… каким бы ни было это имя, оно тебя спасло. Вскоре после этого ты снова появился и рухнул в трясину.
   Сила Буревестника продолжала переливаться в альбиноса, который уже чувствовал, что в состоянии встать.
   Поднявшись на ноги, он неуверенной походкой направился к своему коню.
   - Я уверен, что Туманный великан обычно не охотится в этих местах. Его сюда направили. Кто или что - не знаю, но нам нужно поскорее добраться до более твердой почвы.
   Шаарилла спросила:
   - Двигаясь в какую сторону - назад или вперед?
   Элрик нахмурился.
   - Конечно вперед. Что это ты?
   Шаарилла проглотила слюну и потрясла головой.
   - Тогда поспешим, - сказала она.
   Они сели на коней и, почти не думая об опасности, скакали, пока болото, покрытое одеялом тумана, не осталось позади.
   Теперь, когда Элрик понял, что какая-то сила пытается ставить препоны на их пути, они стали спешить - отдыхали мало и гнали своих мощных лошадей, пока те чуть не падали с ног от усталости.
   На пятый день они оказались в пустынной скалистой местности, где моросил дождь.
   Твердая земля под копытами лошадей была скользкой, а потому они ехали медленно, приникая к промокшим гривам, кутаясь в плащи, которые почти не спасали от назойливого дождя. Они ехали некоторое время в молчании, а потом услышали впереди жутковатый, похожий на лай хохот и стук копыт.
   Элрик указал на скалу справа от них.
   - Укроемся там, - сказал он. - Что-то движется нам навстречу. Возможно, новые враги. Если повезет, они проедут мимо.
   Шаарилла молча повиновалась ему, и они вдвоем, стоя под скалой, слушали, как приближается к ним этот отвратительный лай.
   - Один всадник… и несколько каких-то тварей, - сказал Элрик, прислушиваясь. - Твари либо сопровождают, либо преследуют его.
   Потом они увидели их, несущихся под дождем. Человек отчаянно пришпоривал такую же испуганную, как он, лошадь, а за ним, сокращая расстояние, мчалась стая зверей, которых Элрик и Шаарилла поначалу приняли за собак. Но это оказались не собаки, а полусобаки-полуптицы с худыми косматыми телами и собачьими ногами, заканчивающимися птичьими когтями, а вместо собачьих морд у них были изогнутые птичьи клювы.
   - Это охотничьи собаки Дхарзи, - выдохнула Шаарилла. - Я думала, что их давно уже нет на свете, как и их хозяев!
   - Я тоже так думал, - сказал Элрик. - Что им здесь надо? Между Дхарзи и обитателями этих земель никогда не было никаких контактов.
   -  Что-топривело их сюда, - прошептала Шаарилла. - Эти проклятые собаки, несомненно, учуют нас.
   Элрик потянулся к рунному мечу.
   - Тогда мы ничего не потеряем, если попытаемся помочь их возможной добыче, - сказал он и пришпорил коня. - Жди здесь, Шаарилла.
   В этот момент дьявольская стая преследователей и их жертва как раз проносились мимо скалы, под которой прятались Элрик и Шаарилла, в направлении узкого ущелья. Элрик стегнул коня и устремился следом.
   - Эй! - крикнул он обезумевшему от страха всаднику. - Развернись и встань - я тебе помогу!
   С высоко поднятым рунным мечом Элрик поскакал на щелкающих клювами воющих собак, и копыто его коня ударило одну из них с такой силой, что хребет этой нездешней твари переломился. Оставалось еще пять или шесть необычных собак. Всадник развернул коня и извлек из своих ножен длинный изогнутый меч. Это был маленький человек с широким уродливым ртом. Он с облегчением ухмыльнулся.
   - Эта встреча - мой счастливый случай, добрый господин.
   Большего сказать он не успел - две собаки набросились на него, и он был вынужден сосредоточиться на защите от смертоносных когтей и щелкающих клювов.
   Три другие собаки принялись за Элрика. Одна из этих злобных тварей высоко подпрыгнула, нацелив свой клюв на его горло. Он ощутил мерзкое дыхание на своем лице и не медля нанес Буревестником удар, который рассек собаку на две части. Элрика и его коня окропила грязная кровь, от запаха которой две оставшиеся собаки стали еще яростнее нападать на него. Но, вкусив этой крови, танцующий рунный меч запел свою торжествующую песню, и Элрик почувствовал, как Буревестник повел за собой его руку и нанес удар еще одной мерзкой твари.
   Острие меча вонзилось прямо в грудь собаке, попытавшейся прыгнуть на альбиноса. Собака завизжала в мучительной агонии и попыталась клювом схватить клинок. Но когда клюв прикоснулся к сверкающему металлу меча, в ноздри Элрику ударило жуткое зловоние, похожее на запах гари, и злобная тварь издала резкий вой.
   Занимаясь последней оставшейся собакой, Элрик краем глаза увидел обуглившееся собачье тело. Его конь встал на дыбы и обрушился на оставшуюся в живых псину своими передними копытами. Собака увернулась и набросилась на Элрика слева - с той стороны, откуда он не ждал нападения. Альбиносу пришлось развернуться в седле, и тогда он сумел нанести удар по собачьему черепу, который раскололся, забрызгав влажную землю кровью и мозгами. Правда, собака еще была жива и попыталась было ухватить Элрика своим клювом, но сил у нее уже не осталось, и мелнибониец, не обращая внимания на эту тщетную попытку, пришел на помощь маленькому человеку, который уже расправился с одной из собак, но вторая доставляла ему немало трудностей. Собака ухватила его меч своим клювом почти у самой рукояти.
   Собачьи когти были близко от горла человека, который пытался стряхнуть эту тварь со своего меча. Элрик ринулся вперед, держа рунный меч как копье, нацеливая его на болтающуюся в воздухе собаку, которая пыталась вцепиться когтями в ускользающую от нее добычу. Буревестник вонзился в нижнюю часть туловища собаки и рванулся вверх, разрезая эту тварь надвое до самой ее глотки. Собака выпустила из клюва меч и, агонизируя, упала на землю. Конь Элрика ударил ее копытами. Тяжело дыша, альбинос всунул меч в ножны и настороженно посмотрел на человека, которого спас. Он избегал контактов, в которых не было необходимости, и не хотел чувствовать себя неловко под градом благодарностей, которыми должен был разразиться спасенный.
   Он не обманулся - уродливый широкий рот сложился в веселую ухмылку, и человек поклонился в седле, возвращая свой изогнутый меч в ножны.
   - Благодарю тебя, мой добрый господин, - оживленно сказал он. - Без твоей помощи схватка могла бы продолжаться дольше. Ты лишил меня неплохого развлечения, но руководствовался лучшими побуждениями. Меня зовут Мунглам.
   - Элрик из Мелнибонэ, - ответил альбинос, но спасенный никак не прореагировал на это имя. Это было странно, потому что имя Элрика пользовалось дурной славой в большей части мира. История его предательства и убийства кузины Симорил передавалась из уст в уста и по-всякому приукрашивалась в тавернах Молодых королевств. Хотя он и ненавидел эту реакцию, но привык к тому, что, назвав свое имя, наблюдал смятение на лицах людей. Впрочем, Элрика узнавали по одной его бледной коже.
   Заинтригованный неведением Мунглама, Элрик испытал странный интерес к самоуверенному маленькому всаднику. Элрик внимательно разглядывал его, пытаясь понять, откуда тот родом. На Мунгламе не было доспехов, его одеяния из материала синего цвета повыцвели, были в дорожной грязи и изрядно поизносились. На широком ремне висели меч, кинжал и кошелек из шерстяной ткани. На Мунгламе были высокие, до колен, сапоги из потрескавшейся кожи. Сбруя его коня тоже была далеко не новой, но хорошего качества. Сам человек, сидевший высоко в седле, был не более пяти футов ростом с непропорционально длинными относительно остальной части тела ногами. У него был короткий вздернутый нос под серо-зелеными глазами, большими и по виду невинными. На лоб его ниспадали пряди ярко-рыжих волос и свободно ложились ему на плечи. Он удобно сидел в седле, все еще продолжая ухмыляться, но теперь взгляд его был устремлен за спину Элрика - на приближавшуюся к ним Шаариллу.
   Мунглам вежливо поклонился, когда девушка остановила коня.
   Элрик холодно сказал:
   - Госпожа Шаарилла - господин Мунглам из…
   - Из Элвера, - сообщил Мунглам. - Торговой столицы Востока, лучшего города мира.
   Элрику было знакомо это название.
   - Значит, ты из Элвера, господин Мунглам. Я слышал об этом месте. Совсем молодой город. Всего несколько веков. Далеко же ты ушел от дома.
   - Воистину так, мой господин. Без знания языка, на котором говорят в этих краях, путешествие было бы куда как сложнее, но, к счастью, раб, который сподвиг меня на это путешествие своими рассказами, досконально научил меня языку этих мест.
   - Но зачем ты отправился в эти края… разве ты не знаешь легенд? - недоверчиво спросила Шаарилла.
   - Легенды-то и привели меня сюда, и я уже начал было сомневаться в них, но тут на меня набросились эти противные щенки. Понятия не имею, с чего это они на меня ополчились, потому что я не дал им ни малейшего повода для такой антипатии. Вот уж воистину варварская страна.
   Элрик испытывал неловкое чувство. Пустой разговор такого рода явно был по вкусу Мунгламу, но никак не склонному к созерцательности Элрику. И тем не менее Элрик чувствовал, что ему все больше и больше нравится этот человек.
   Мунглам предложил продолжить путь вместе. Шаарилла была против, о чем известила Элрика остерегающим взглядом, но Элрик решил не обращать внимания на ее предостережение.
   - Отлично, друг Мунглам, ведь трое сильнее, чем двое. Мы будем рады твоей компании. Мы направляемся к тем горам. - Настроение Элрика тоже переменилось в лучшую сторону.
   - И что вы там ищете? - спросил Мунглам.
   - Это тайна, - ответил Элрик, и его новообретенный спутник, проявив благоразумную сдержанность, не стал повторять вопрос.
 

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

 

Неестественный океан

 
   И они продолжили путь. Дождь тем временем усилился, он плескался и пел среди скал, небо над их головами было похоже на тускловатую сталь, ветер заунывно завывал, исполняя свою погребальную мелодию. Три маленькие фигурки быстро продвигались в направлении черного горного хребта, дыбившегося над миром, как о чем-то задумавшийся бог. И может быть, именно бог смеялся время от времени по мере их приближения к горным подножьям. Или, возможно, это ветер свистел среди таинственных каньонов и пропастей, среди нагромождений базальтовых и гранитных скал, поднимавшихся к одиноким пикам, вокруг которых формировались грозовые тучи, пускавшие вниз молнии, похожие на гигантские пальцы, что обшаривают землю в поисках пищи. Над кряжами гремел гром, и Шаарилла наконец решилась поделиться своими сомнениями с Элриком. Она их высказала, когда увидела вдалеке эти горы.
   - Элрик, давай вернемся. Прошу тебя. Забудь об этой Книге - против нас ополчилось слишком много сил. Не отворачивайся от предзнаменований, Элрик, иначе мы обречены!
   Но Элрик хранил мрачное молчание - он уже давно почувствовал, что Шаарилла больше не горит энтузиазмом продолжать поиски, которые сама и затеяла.
   - Элрик, прошу тебя. Мы никогда не найдем Книгу. Элрик, давай повернем назад.
   Она ехала рядом с ним, хватая за его рукав. Элрик наконец сбросил ее руку и сказал:
   - Мой интерес теперь слишком велик, и не в моих силах остановиться. Ты можешь либо по-прежнему показывать дорогу, либо сообщить мне то, что знаешь, и остаться здесь. Раньше ты желала обратиться к мудрости Книги, а теперь маленькие трудности испугали тебя. Что ты хотела узнать, Шаарилла?
   Ответа она не дала, но сказала:
   - А что хотел узнать ты, Элрик? Ты говорил, что ищешь покоя. Ну так вот, я тебя предупреждаю, покоя в тех мрачных горах ты не найдешь, если только мы вообще до них доберемся.
   - Ты не была откровенна со мной, Шаарилла, - холодно сказал Элрик, продолжая смотреть вперед на черные пики. - Тебе известно, что за силы пытаются нас остановить.
   Она пожала плечами.
   - Это не имеет значения… я знаю слишком мало. Мой отец высказал мне несколько туманных предупреждений перед смертью, только и всего.
   - И что же он сказал?
   - Он сказал, что тот, кто сторожит Книгу, пойдет на все, чтобы не позволить человечеству использовать ее мудрость.
   - Что еще?
   - Больше ничего. Но этого достаточно, и теперь я понимаю, что предупреждение моего отца не было пустым звуком. Именно этот страж и убил отца. Он или кто-то из его слуг. Я не хочу повторить его судьбу, что бы ни сулила мне Книга. Я думала, ты достаточно силен и способен мне помочь, но теперь я в этом сомневаюсь.
   - Пока что мне удавалось тебя защитить, - просто сказал Элрик. - А теперь скажи мне, что ты хочешь узнать из Книги.
   - Мне стыдно говорить об этом. - Элрик не стал настаивать, но она сказала сама, перейдя на шепот: - Я ищу свои крылья.
   - Крылья? Ты хочешь сказать, что рассчитываешь найти там заклинание, которое поможет тебе отрастить крылья? - иронически улыбнулся Элрик. - И ради этого ты ищешь самое великое хранилище мудрости на земле?
   - Если бы тебя считали уродом в твоей собственной стране, то и тебе не казалось бы это мелочью, - вызывающе прокричала она.
   Элрик повернулся к ней, его малиновые глаза светились странным чувством. Он приложил руку к своей мертвенно-бледной щеке и выдавил вымученную улыбку.
   - Я когда-то чувствовал то же самое, - тихо сказал он.
   Больше он ничего не добавил, и пристыженная Шаарилла снова поехала следом за ним.
   Они скакали молча, но вот Мунглам, который вежливо ехал впереди, наклонил свой крупный череп и внезапно натянул поводья.
   Элрик подъехал к нему.
   - В чем дело, Мунглам?
   - Я слышу лошадей, - сказал маленький человечек. - А еще знакомые голоса, при звуках которых мне становится тревожно. Снова эти дьявольские собаки, но теперь в сопровождении всадников.
   Элрик теперь тоже услышал эти звуки и прокричал предупреждение Шаарилле.
   - Возможно, ты была права! - крикнул он. - У нас снова неприятности.
   - Что будем делать? - спросил, нахмурившись, Мунглам.
   - Поскачем в гору, - ответил Элрик, - может, еще сможем опередить их.
   Но бежать уже было поздно. Скоро на горизонте показалась черная свора, и по-птичьему резкий лай стал приближаться. Элрик оглянулся на преследователей. Опускалась ночь, и видимость ухудшалась с каждым мгновением, но Элрику показалось, что он видит всадников, скачущих за сворой. На них были темные плащи, в руках - длинные пики. Лиц всадников Элрик не разобрал - они были не видны под капюшонами, закрывавшими их головы.
   Теперь Элрик и его спутники гнали лошадей вверх по крутому склону, пытаясь найти убежище среди скал.
   - Мы остановимся здесь, - сказал Элрик, - и попытаемся отбиться. На открытом пространстве у нас нет шансов.
   Мунглам утвердительно кивнул, соглашаясь с разумностью слов Элрика. Они остановили своих взмыленных лошадей и приготовились к схватке с воющей стаей и ее хозяевами в черных плащах.
   Скоро первые из дьявольских собак уже карабкались вверх по склону, с их клювов капала слюна, а их когти царапали камни. Элрик и Мунглам встали между двумя камнями и, блокируя путь своими телами, встретили первую собачью атаку, быстро расправившись с тремя тварями. Место убитых заняли другие, а за ними, когда сумерки сгустились еще больше, показались первые всадники.
   - Ариох! - выругался Элрик, внезапно узнав всадников. - Это же властелины Дхарзи. Они мертвы вот уже десять веков. Мы сражаемся с мертвецами, Мунглам, и с довольно-таки осязаемыми призраками их собак. Если я не вспомню какой-нибудь колдовской способ разделаться с ними, мы обречены!
   Мертвые всадники, казалось, пока не имели ни малейшего желания принимать участие в нападении. Они ждали. Их мертвые глаза загорались потусторонним светом, когда очередная партия дьявольских собак набрасывалась на Элрика и его спутника, которые защищались, выставив перед собой заслон из сверкающей, звенящей стали. Элрик напрягал память, пытаясь вспомнить заклинание, с помощью которого можно было бы отделаться от этих живых мертвецов. Потом он вспомнил и, надеясь, что силы, к которым ему приходится обращаться, помогут им, начал распевать:
 
    Закон, что всем на свете управляет,
    Незыблем должен быть как твердь.
    А тех, кто Королей Земли обманет,
    Пусть страстно поцелует смерть.
   [Перевод А. Зильберштейна.]
 
   Ничего за этим не последовало.
   - Ничего не вышло, - безнадежно пробормотал Элрик, насаживая на свой меч очередную тварь, щелкающую клювом.
   Но вдруг земля заволновалась и словно бы стала бурлитьпод копытами коней, на которых сидели мертвые всадники. Эта дрожь продолжалась несколько секунд, а потом стихла.
   «Видимо, заклинание оказалось недостаточно сильным», - со вздохом подумал Элрик.
   Земля снова задрожала, и в склоне, на котором безучастно стояли властелины Дхарзи, стали образовываться маленькие кратеры. Вниз покатились камни, и лошади принялись нервно бить копытами. А потом земля начала дыбиться и раздался грохот.
   - Назад, - закричал Элрик. - Назад, или нас сметет вместе с ними!
   Они отошли к Шаарилле и своим лошадям, а земля прогибалась под их ногами. Всадники Дхарзи отступали, лошади их храпели, а оставшиеся собаки нервно поворачивали головы, чтобы недоуменными, неуверенными глазами посмотреть на своих хозяев.
   С губ живых мертвецов срывались хриплые стоны. Внезапно вся поверхность горного склона покрылась трещинами, которые постепенно превращались в зияющие провалы. Элрик и его спутники вскочили на лошадей, и в этот миг раздался жуткий многоголосый крик - это мертвых властелинов поглотила земля, забрав их туда, откуда они были вызваны.
   Из разверстых глубин доносился глумливый хохот - издевательский смех Королей Земли, которые снова принимали во владение свою законную добычу. Дьявольские собаки, принюхиваясь, с воем заглядывали вниз с края образовавшегося пролома. Потом в едином порыве черная стая бросилась в пропасть, чтобы разделить со своими хозяевами ту мрачную судьбу, которая была им уготована.
   Мунглама пробрала дрожь.
   - Ты, друг Элрик, оказывается, водишь знакомство со странными людьми, - боязливо сказал он, снова поворачивая своего коня в направлении гор.
 
   Они добрались до гор на следующий день, и Шаарилла, волнуясь, повела их заученным ею маршрутом между скал. Она больше не просила Элрика повернуть назад - Шаарилла была готова принять ту судьбу, что ее ожидает. Элрик горел своей одержимостью, его наполняло нетерпение - ведь он был уверен, что непременно найдет окончательную истину существования в Книге Мертвых Богов. Мунглам был настроен скептически, хотя и на веселый лад, а Шаарилла была поглощена предзнаменованиями.
   Продолжал моросить дождь, а над ними рычал и грохотал гром. Когда неугомонный дождь стал набирать силу, они оказались наконец перед черным зияющим входом в огромную пещеру.
   - Дальше я не смогу вас вести, - устало сказала Шаарилла. - Книга находится где-то в этой пещере.
   Элрик и Мунглам неуверенно переглянулись, никто из них не был уверен относительно дальнейших действий. Цель их казалась теперь такой легкодостижимой (вход в пещеру был свободен, и никто его вроде бы не охранял), и это расходилось с тем, с чем они сталкивались до сих пор.
   - Невозможно, чтобы опасности, которые преследовали нас, возникали сами по себе, без чьего-либо влияния, - сказал Элрик. - И тем не менее мы у цели, а нашему входу никто не препятствует. Ты уверена, что это та самаяпещера, Шаарилла?
   Девушка указала на скалу над входом. На ней был виден странный символ - Элрик сразу же его узнал.
   - Знак Хаоса! - воскликнул он. - Я должен был давно догадаться.
   - И что он означает, Элрик? - спросил Мунглам.
   - Это знак непрекращающегося распада и столпотворения, - сказал ему Элрик. - Мы находимся на территории, подвластной Повелителям Энтропии или кому-то из их слуг. Вот, оказывается, кто наши враги! Это может означать только одно: Книга имеет чрезвычайную важность для порядка вещей в этом мире, а возможно, и во всех мириадах миров мультивселенной. Поэтому-то Ариох с такой неохотой и пришел мне на помощь - ведь он тоже один из Владык Хаоса!
   Мунглам недоуменно смотрел на Элрика.
   - Что ты хочешь этим сказать, Элрик?
   - Разве ты не знаешь, что миром управляют две силы, ведущие между собой бесконечную борьбу? - ответил Элрик. - Закон и Хаос. Сторонники Хаоса утверждают, что в том мире, где они властвуют, возможно все. Противники Хаоса (те, кто стал союзником силам Закона) утверждают, что без Закона ничтоматериальное невозможно. Некоторые стоят в стороне, веря, что правильное положение вещей - это состояние равновесия между двумя силами. Но мы не можем занять такую позицию. Мы вовлечены в спор между ними. Книга, несомненно, имеет ценность для обеих сторон, и я могу предположить, что слуги Энтропии обеспокоены - они боятся той силы, что мы можем высвободить, заполучив Книгу. Закон и Хаос редко вмешиваются в ход событий непосредственно, поэтому-то мы и не полностью ощущали их присутствие. Теперь я, возможно, найду наконец ответ на тот вопрос, который не дает мне покоя, - есть ли некая высшая сила, которая правит противостоящими друг другу Законом и Хаосом.
   Элрик шагнул в пещеру, вглядываясь во мрак; двое других неуверенно последовали за ним.
   - Эта пещера уходит далеко в глубь горы. Мы можем только идти и идти, пока не упремся в стену, - сказал Элрик.
   - Будем надеяться, что нам не придется спускаться вниз,чтобы добраться до этой стены, - иронически сказал Мунглам, приглашая Элрика возглавить шествие.
   Они, спотыкаясь, продвигались вперед, а в пещере становилось все темнее и темнее. Их голоса отдавались от стен и оглушали их, а пол пещеры начал резко уходить вниз.
   - Это не пещера, - прошептал Элрик. - Это туннель,только вот не могу понять, куда он ведет.
 
   Несколько часов шли они в полной темноте, цепляясь друг за друга, неуверенно отыскивая опору для ног и по-прежнему чувствуя, что пол неуклонно уходит вниз. Они утратили чувство времени, и Элрику стало казаться, что все это происходит с ними во сне. События словно бы приняли такой непредсказуемый оборот и настолько вышли из-под его контроля, что он уже просто не мог думать о происходящем в рамках обыденности.
   Туннель был длинен, широк, воздух в нем стоял холодный. Все здесь вызывало страх, и единственной реальностью представлялся только твердый пол под их ногами. Элрику начало казаться, что, возможно, движется не он, что движется пол, а он, Элрик, остается неподвижным. Его спутники цеплялись за него, но он не ощущал их присутствия. Он чувствовал себя потерянным, и мозг его онемел. Иногда его покачивало, и у него возникало впечатление, что он находится на краю пропасти. Иногда он падал, и его стонущее тело ударялось о жесткий камень, а он таким образом находил опровержение своим ощущениям - пропасти, в которую он опасался свалиться, рядом с ним не было.
   Он по-прежнему заставлял свои ноги совершать движения, какие совершают при ходьбе, хотя и вовсе не был уверен в том, что на самом деле перемещается в пространстве. И время здесь ничего не значило - оно стало бессмысленным, ни с чем не соотнесенным понятием.
   Наконец впереди забрезжило слабое голубоватое мерцание, и тогда он понял, что все это время они все же не стояли на одном месте. Он бросился бегом вниз по склону, но, поняв, что передвигается слишком быстро, снизил скорость. Он ощутил запах присутствия чего-то потустороннего в прохладном воздухе пещеры-туннеля, и страх, управлять которым он был не в силах, волной разлился по его жилам.
   Другие, хотя они и не произнесли ни слова, несомненно, испытывали то же самое - Элрик чувствовал это. Они медленно двигались вниз, словно автоматы, приближаясь к бледно-голубому мерцанию под ними.
   Потом туннель внезапно кончился, и их испуганным взорам открылось неземное видение. Над ними сам воздух, казалось, имеет этот странноватый голубой оттенок, который и привлек их внимание некоторое время назад. Они стояли на выступающей каменной плите, и, хотя вокруг по-прежнему царила темнота ,голубоватое мерцание освещало под ними участок сверкающего серебром берега. Берег омывало плещущееся темное море, которое беспокойно двигалось, словно некий жидкий великан в тревожном сне. На серебряном берегу здесь и там виднелись неясные очертания остатков кораблекрушений - скелеты судов необычных конструкций, среди которых не было двух похожих.
   Море уходило в бесконечную мглу, не имевшую горизонта, - сплошная чернота. У них за спиной находился голый утес, вершина которого тоже терялась в темноте. И здесь царил холод, настоящий холод, лютый и пронзительный. И хотя внизу плескалось море, сырости в воздухе не ощущалось, как не ощущалось и запаха соли. Вид был мрачный и внушающий трепет, и, если не считать моря, кроме них, здесь все было абсолютно бездвижно, кроме них, ничто не производило никаких звуков, потому что море накатывалось на берег с ужасающей бесшумностью.