Мурзенко Константин. Мама, не горюй! (криминальная комедия, сценарий)

    МАРИНА
   Ой, вы уж извините нас, мы пойдем все-таки — и так планировали забежать только, что мы будем Вас утомлять попусту... Вы уж лучше бы отдохнули, прилегли может... Ленке, если мы ее найти не сможем — привет передавайте, пусть сама звонит... Всего доброго Вам...
    АРТУР
   Да и не переживайте так, может еще и исправится все... До свидания...

ЛИФТ.

    МАРИНА
   Как я тебя обожаю за твой цинизм...
    АРТУР

    (хмуро)

   Ладно... Может еще и впрямь все исправится... Вдруг повезет хоть раз в жизни им, а не нам...
    МАРИНА

    (тоже вдруг хмурится)

   А ты что, считаешь, что нам везет?
   Лифт приезжает на первый этаж.
    АРТУР
   Давай теперь быстро, завскладом...
   На ходу выхватывает "дельту", набирает номер, почти бежит к машине. По телефону:
    АРТУР
   Так, Макар, слушай меня, без всяких базаров вообще: ты где находишься?... Ага, понял... Дядю уже подхватил? Отлично! Значит давайте быстро в сторону Гражданки, я пока вы едете узнаю адрес и перезвоню... Нет взять его надо сухим, строго сухим, лучше отпустить, чем замочить... Да я его тоже в жизни не видал... Но у него есть особая примета — он реально под моряка одет... Давайте быстро, у вас минут пятнадцать есть, потом он может вас ждать начать — я не знаю что он будет делать... Все, я сейчас узнаю адрес и отзвоню...
   Артур заводит машину, выезжает на улицу, набирает телефон еще раз.

МАШИНА МАКАРА.

   Машина с МАКАРОМ и ДЯДЕЙ несется по улице. Макар за рулем. Едет он очень бойко. После очередного, особенно сильного виража — Дядя откровенно бледнеет:
    ДЯДЯ
   Куда мы так летим? Меня мутит уже...
    МАКАР
   Работать летим, Старый, человека ловить... За него бабки ломанем, раскумаришься, мутить перестанет...
    ДЯДЯ
   Так это когда будет... Мутит то меня сейчас...
    МАКАР
   Хватит ныть, Старый... Летим — значит летим... Работать — значит работать... Нельзя расслабляться, надо по жизни держать себя...
    ДЯДЯ
   Братан, а что ты меня учишь? Я что — без тебя сорок лет не пропер? Ты меня что — родил? Думаешь я тачки колотить не умею?... Ты же при этом как раз и расслабляешься, и не держишь себя не в пизду,— ни по жизни, ни по закону, никак... Мог бы вдеть себя реально — ехал бы спокойно, по мужски, без визга, а так — только тревожности нагоняешь...
    МАКАР
   Да тревожности то ты нагоняешь, дядя — я то еду спокойно дело решать...
    ДЯДЯ
   Ну едешь... А стукнешься с кем-нибудь — вот тебе и подстава...
    МАКАР
   Ты лучше бы не каркал...
    ДЯДЯ
   Я не каркаю — я прикидываю — вон из за угла выскочит еще такой как ты — и амба твоему делу... Или лось ментовский вырастет, с бляхой — "Давай-ка, скажет, брателло — тормози..."
    МАКАР
   Давай-ка лучше ты притормози, хватит гнать...
    ДЯДЯ
   Ну махнет он тебе палкой — что ты будешь делать — остановишься — он тебе полвечера будет мозг ебать, не остановишься — в розыск попадешь — возьмем морячка, поедем — нас стопанут на первом же углу...
   Макар резко бьет по тормозам, вспыхивает, наезжает:
    МАКАР
   Блядь, что ты меня достаешь, Старый... Не менты, а ты мне уже полчаса уже мозги ебешь...
    ДЯДЯ
   Потому что, посмотри,— это дом семьдесят девять, видишь — значит следующий — семьдесят семь, а у нас — дом семьдесят пять, а въезда к нему нет... Давай, жми на железку и поворачивай в карман...
    МАКАР
   Так ты меня так достал, со своими поучениями, что я бы сейчас до Москвы пропахал...
   Макар поворачивает к дому, начинает с визгом крутиться в микрорайоне.
    ДЯДЯ
   Москва у нас за спиной, по диагонали направо... А пропахал бы ты — соответственно до Швеции, и тебя бы туда не пустили — они мудаков не экспортируют — у них своих хватает.
    МАКАР
   Блядь, помолчи хоть сейчас, в этих ебанных дворах не видать ничего, хрен проедешь, да еще ты на мозги давишь... Это дом семьдесят три, где твой семьдесят пятый?
    ДЯДЯ
   Вон он — точка в глубине двора, за детским садом, а поворот к нему — ты уже проехал — он был перед детским садом. И я тебя прошу, хоть к дому подъедь спокойно, чтобы не все въехали, что ты его штурмовать будешь...
   Макар бесится, но слушается.
    ДЯДЯ
   И дверью его тоже не буди, мы же не знаем, куда окна...
    МАКАР
   Старый, да что ты хуеешь?
    ДЯДЯ
   Щенок, это ты хуеешь...
    МАКАР
   Я щенок? Повтори-ка еще раз...
    ДЯДЯ
   Ты на дне лежал когда-нибудь, а? Щенок... Так, чтобы за тобой весь город ходил? А я лежал... Два раза... Так вот — сидишь, и трясешься — по комарам готов палить, чтобы слушать не мешали — кто приехал, что за шаги за дверью, кто в окно прицелился...
    МАКАР
   Все, дядя, хватит, я понял... Пошли...

ПОДЪЕЗД.

   Входят в подъезд.
    ДЯДЯ
   Не надо... Без лифта... В подъезде постоим, покурим. Заметил он нас — так на нервах ему поиграем, а не заметил — так пусть и по лифту нас не ждет...
    МАКАР
   Блядь, как вы все учить любите... Словно реально все по жизни поняли... (закуривает) И главное, блядь, я же вижу, Старый, что тебя кумарит просто, у тебя ломка идет, тебя стремает просто, а придумал ты — целую науку... Стоишь, лечишь меня — как наставник а путяге...
    ДЯДЯ
   Сынок, я тебе знаешь что... раз уж ты по чистому на базар пошел... Я в твои годы — вторую ходку как раз отмотал — в Челябинске заводскую столовку ломанул... Башлей нам с братвой хватило — на дурь на две недели, а потом стукнул кто-то... Огреб я четыре года — и четыре года эти — такую школу прошел, сколько за сорок люди не проходят. Откинулся — сюда подался... Через год — на "Волге" ездил... А тогда это не каждый себе позволял... И ствол реальный у меня был — один из первых в городе, и страховать я начинал, когда ты еще гривенники у малышей отнимал... И людей тогда — ох как ломали... И таких людей, что ты бы с ними под одним небом жить побоялся...
   Хлопает дверь подъезда. Оба замолкают. Слышны знакомые нам девичьи голоса:
    КАТЯ
   Ты вот, я смотрю веселишься, а я все в себя придти не могу, после... бандита того...
    ЛЕНА
   Трусы-то хоть сухие?
    КАТЯ
   Да мне не то чтобы страшно... Меня вставило как-то.
    ЛЕНА
   Ты только тише говори, а то валить отсюда придется... Дело то — стремное... Давай, здесь вот вроде светло... Ну что, по кубу?... Я так, наверное, два себе сразу сделаю, одним не снимусь, после такого... Ну и задолбало все...
    КАТЯ
   Я только, знаешь — сама себе не попаду, наверное... Может сделаешь мне вначале?
    ЛЕНА
   Давай-давай, осваивай сама... Сама себе — и надежнее и больно не так, и быстрее будет...
   Дядя снимается с подоконника, бесшумно спускается один пролет, выглядывает вниз. Макар не успевает среагировать, потом — у него не остается выхода, кроме как идти за ним.
    КАТЯ
   Ой, Леночка, ну пожалуйста, у меня руки дрожат, смотри... Я точно не попаду...
   Дядя продолжает стоять, Макар продолжает идти. Естественно, что Макар производит какой-то неосторожный звук. Девочки застывают и оборачиваются.
    ДЯДЯ
   Только шуметь и бежать не надо — поздно теперь уже... И не мерзните так — не мусора мы... Хотя и вроде того... Вас не тронем...
   Спускается на площадку. Макар за ним.
    ДЯДЯ
   Что, не попадешь, значит? Может тебе и не надо вовсе? Пока совсем-то не попала... Хотя бы план курили, или "джефом" бы двигались... А с ширева — погибните же... Все гибнут, никто не миновал... Вообще никто...
    ЛЕНА
   Заебали вы все со своими уроками жизни... Каждый хуй моржовый — делает что хочет, и к другим еще лезет... Самому себе — так вольница... А другим — так в монастырь идите... Давай, дед, проходи, собирай свои бутылки, на этой площадке нету их... Иди вниз, давай...
    ДЯДЯ
   Дед, говоришь... А знаешь сколько мне лет? Тридцать восемь, не поверишь... И бабок в кармане знаешь сколько?
   Он вынимает из кармана толстую пачку денег. Их там очень много.
    ДЯДЯ
   Думаешь это просто так все?
    ЛЕНА
   Ну так хуй ли тебе надо тогда? Молодой, при деньгах, давай уебывай... Или ментов зови... А хоть пальцем тронешь меня — баян раздавлю, в рожу вцеплюсь и кричать буду — самих вас в участок укатаем...
    ДЯДЯ
   Не в тех людей веришь, малютка... Попробуй, покричи... Думаешь хоть одна сука выйдет? Думаешь хоть в ментуру кто позвонит? Нет, весь парадняк к дверям уши приложит и кончать будет... Будут гадать — только трахну я тебя, или еще и расчленю... Ботва — она любит такое... интересное... А если менты до нас и дороются — я им денег суну, откуплю тебя у них — по всем понятиям... А они, суки, голодные всегда, берут легко... и непомногу... За сотку другую бакинских — камеру нам с тобой сдадут на ночь, при заверухе, что я тебя утром вывезу... А не захотят брать — так я им вены твои покажу — они тебя не обо мне уже станут спрашивать... А сунут в изолятор и кумарить начнут, а через недельку вызовут и баян перед тобой положат... И не с ангидридом твоим черным, а с героином... Чистеньким!... У них хватает... А не повалит тебя — если переломаешься — они тебя сами этим героином вотрут насильно... И втирать станут дней десять — им не жалко... И много интересного с тобой будут делать... А потом опять на ломки посадят — это уж наверняка тебя заколдобит... И начнут они с тебя тянуть и мотать, и через пару дней — всех своих дружков ты им скатишь, даже тех, которых не знаешь... И сошьют они дело на них, на каждого... А потом с этими делами к ним придут — и скажут — давайте мальчики, варите, варите, людей подсаживайте, сами торчать можете... Только дольку будете не только крыше откидывать, но и нам, рогатым... А тебя отпустят — что тебя сажать то... Только будет тебе через эти полгода — не шестнадцать лет, как сейчас, а все двадцать пять... И дозняк твой на сутки — не два куба будет, а двенадцать, или десять, если повезет... ... Только вы не бойтесь, я ничего этого не сделаю... Можно кричать, можно бежать, можно двигаться — все можно... Я это не затем говорю, чтобы задавить, не затем, чтобы понты кидать... Все вокруг — говно, это правда... Только самих себя не надо говном делать... Нам рогатый свою фишку навязать хочет, лезет в рожу нам со своей игрой, давай, говорит, перекинемся, проиграешь то ты точно, зато время убьешь... А там глядишь — ты ведь не время убил, ты жизнь убил... И поздно уже — не вернешь ничего, бежать то некуда — никакой монастырь не спасет... Да и по правде сказать — херово там, в монастыре — много я оттуда людей видал... Нет там никакого Бога, одна казарма... И дедовщина та же самая... А в женских особенно — чище лагеря будет...
   Катя начинает плакать, мелко дрожа. Лена столбенеет, она кладет баян на подоконник, отворачивается к окну...
    ДЯДЯ
   Вот, уже лучше... Только не класть его надо, а раздавить... Вылить на хуй... И всю дрянь из головы выкинуть, только это не так легко, это за минуту не сделаешь... Но начинать надо, пока не поздно еще на свет выходить... Ну давай — вылить сможешь? Ну же... Возьми его, тебе же легко еще... (Кате) — Тогда ты... Надо, реально надо... сейчас уже не вмазаться, а на завтра отложишь, или продать захочешь — так пиши пропало... Ну... (Берет Катину руку, пытается вложить в нее баян, рука бессильно повисает)... Вот такие дела... А я, думаете, смогу — нет, и я не смогу... (задирает штанину, делает себе в ногу укол)... Вот так... Знаете что... у-у-у... (на время замолкает)... Волосы у тебя красивые (гладит Катю по волосам)... я тебе вещицу одну подарю, заколку... Три года, у хозяина отдыхал, ох у лютого... Бабе своей подарить хотел, тоже волосы были роскошные, только черные... С четвертого раза только сделал то что хотел, и знак мне был — закончил, хотел послать — еще двух коней мотать было, а через день — амнистия... Приехал, радостный, ищу ее... А мне ее за те годы подменили — ушла она, не от меня, от всех ушла... А перед тем — волосы свои роскошные состригла... Вот... год уже как откинулся, хожу, с собой таскаю, а отдать некому... Возьми, тебе подойдет... Может и поможет тебе — добрая она, я точно знаю... (всовывает Кате в руку, прикрывает глаза, замолкает. Лицо его расслабляется).
    МАКАР

    (подходит к Лене)

   А может и деньги, нажитые неправедным путем у вас есть? А? (Вынимает пистолет, разворачивает Ленино заплаканное лицо к себе, сует пистолет ей под нос. Несколькими этажами выше хлопает дверь, слышны шаги, мужской и женский нежные голоса, вызывают лифт. Образуется пауза в поведении наших героев. Дядя успевает улыбнуться, потом рассердиться)
    ДЯДЯ
   Ты что, козел, пизданулся... (тоже вынимает пистолет, невероятного, причем, калибра) Оставь ее слышишь, или хочешь, голову снесу тебе на хуй?
   Наверху хлопает дверь лифта. Лифт едет вниз.
    ДЯДЯ
   Ты что, сука, думал я их на ширево развожу? Да просто съело оно меня уже...
    МАКАР
   Да ладно, пошутил я... (натянуто улыбается) Вон, прикинь лучше — мы тут базарим, а это может Морячок вниз поехал...
    ДЯДЯ
   Не-е... Этот не тревожный, это спокойный мимо пошел. Тревожный когда рядом идет — чувствуешь...
   Хлопает дверь подъезда. Макар смотрит в окно, вдруг дергается:
    МАКАР
   Блядь... Учитель хуев, допизделся, сука, всех залечил, баран, блядь, что делать то теперь?
   Под окном по ярко освещенной дорожке идут моряк и девушка. Моряк обнимает девушку, они идут неторопливо, очень спокойно.
    ДЯДЯ
   Ну что там такое? (Благостно-лениво оборачивается) Да это не наш... Это спокойный... Будь у нашего такие нервы, он бы в шестерках не сидел у этих козлов...
    МАКАР
   Да ты заткнись, торчок хуев, пошли, пока не поздно...
    ДЯДЯ
   Да куда идти, меня знаешь как впирает, а парень не тот...
    МАКАР
   Да пошли, обезьяна, блядь со своим черным... Он уйдет, я тебя зарою...
    ДЯДЯ
   Да что тебя бьет то так, думаешь, один моряк в городе?
    МАКАР

    (хватает его за плечо, тычет пистолетом, насильно тащит вниз)

   Гондон с говном, еще уперся теперь...

У ДОМА.

   Они вываливаются из подъезда. Дядя тупо улыбается и садится на скамейку. Макар бросает его, бежит к машине. Моряк с девушкой неторопливо идут по длинной дорожке между двумя заборами. Когда Макар нагоняет их, они, услышав шум машины, оборачиваются и спокойно отходят в сторону. Макар резко тормозит и выскакивает с пистолетом.
    МАКАР
   Стоять, не шевелиться, уебу... Баба на землю быстр... (подбегает к моряку и бьет его в живот. Дядя при этом поднимается и неспешно идет к ним.) — Что, блядь, добегался, паскуда, теперь полежи у меня... (бьет ногой)... Сука, блядь, думаешь тут все лохи кругом зеленые, гнида, пидораз, искалечу в дрова (бьет по голове) Вставай, говно... (берет на прихват, поднимает)... руки на капот, стоять спокойно, бабе не вставать, услышу звук за спиной, сразу убиваю на хуй... (обыскивает моряка, ничего не находит, несколько раз бьет рукояткой пистолета по спине. Дядя подходит к ним)
    ДЯДЯ
   Что, погужевался, бычок...
    МАКАР
   Вот тебя я точно сейчас пришью, заебал ты меня уже в конец...
    ДЯДЯ
   То есть хуеть продолжаешь... Я тебе говорю, это не тот, пиздить его так незачем... Ты лучше на погоны ему посмотри, на лицо (Макар скрипит зубами, но слушается. В свете фар отчетливо видно насмерть перепуганное лицо безусого юнца лет семнадцати и курсантские погоны у него на плечах) Еще... вот, наверное сейчас... (пауза) (хлопает дверь подъезда)... точно — вот туда посмотри (указывает на дом, отчетливо видны матрос и девушка, глядящие в их сторону и убегающие в сквер).
    МАКАР
   Блядь, ебанный папуас, блядь! (воздевает к небу руки)
    ДЯДЯ (стоит направив на него пистолет, улыбается)
   Только парня вот этого больше не трогай, может он тебе и простит, держи себя в руках... (курсант выскальзывает из рук Макара. Макар сжимает кулаки, с силой бьет по капоту) И тачка твоя тут не причем, она нам сейчас пригодится, садись лучше...

В МАШИНЕ МАКАРА.

   На сей раз Дядя садится за руль, очень лихо задом долетает до дома, разворачивается, пролетает через сквер, перемахнув через бордюр вылетает на пустырь. Видны Морячок и его жена убегающие за дом. Дядя едет за ними.
    ДЯДЯ
   Вот так-то, дружок... Надо слушать дядю... Значит смотрим крайние подъезды — ты налево я направо, влетаешь, сразу задерживай дыхание и считай до ста, смотри опять лишних не покалечь...
   Осматривают подъезды. Безрезультатно. Возвращаются в машину. Макар вернулся первым, нервно закуривает, дядя садится за руль, снова срывает машину с места, начинает крутиться по дворам, тоже безрезультатно. Из за одного из домов выезжает такси. Дядя догоняет его, резко подрезает.
    ДЯДЯ
   Проверь, давай...
   Макар выскакивает с пистолетом, смотрит в окна такси на охуевающих водителя и пассажиров, тоже безрезультатно...
    МАКАР

    (садясь в машину)

   Все, пиздец...
    ДЯДЯ
   Не, до пиздеца еще далеко... (снова с места, проскакивает до перекрестка, останавливается по диагонали, выключает двигатель и фары.) — Могут еще появиться где-нибудь...

В МАШИНЕ РИНАТА.

   Ринат сидит в машине. Видно, что сидит давно. Нервничает. Приходит КСЕНИЯ. Садится в машину.
    КСЕНИЯ
   Ну, здравствуй... Вот, я пришла к тебе... (Ринат молчит, она вынуждена продолжать) — Извини, что так долго — неприятности и, нервы, неразбериха, проблемы, беспорядки, не собраться, кошка в одеяле запуталась, молния на сапогах заедает, вещи все — неродные какие-то, ничего не надеть — одно с другим не вяжется, да еще в подъезде стреляют... (смеется)
    РИНАТ
   А что, как там, в подъезде?
    КСЕНИЯ
   Ой, там — как будто война... Все в очень плачевном состоянии, но я не смогла рассмотреть — там милиция работает — все осматривают, замеряют, обследуют, выставили пост снаружи, жильцов опрашивают, с меня тоже сняли показания — я им честно сказала, что меня давно стрельба в городе не удивляет, и пусть они все друг друга перестреляют, если им так надо, и больше ничего не умеют, а я на репетицию тороплюсь... (Ринат заводит машину, трогается с места. Медленно и явно бесцельно движется по улицам на протяжении всей сцены.) — Ой, а тебе же не нравится, наверное, когда я так много говорю... (достает из кармана бутылку с коньяком, делает большой глоток, шумно выдыхает. Тут мы понимаем, что она уже изрядно нетрезва) — Хочешь коньяку?
    РИНАТ
   Не пью я... Нельзя мне сейчас...
    КСЕНИЯ
   Да что же с тобой случилось? Ты бежишь куда-то, или от кого-то? В подъезде у меня — жертвой нападения стал...
    РИНАТ
   Вроде того... Жертвы на меня напали... Дети наехали на меня... чуть не поубивал их... Девочки... Маленькие совсем — деньги им было надо... А я ждал — засада может быть... Обошлось, слава Богу... Нормально все...
    КСЕНИЯ
   Ринат, какое же нормально, если ты засаду ждешь, трубку отключил, бежишь куда-то... Что ты натворил такое, что с тобой случилось?
    РИНАТ
   Нормально это... Бывает так... Да и не бегу я никуда... Ухожу просто... Просто уезжаю...
    КСЕНИЯ
   Куда? И почему так срочно? Ты извини, что я так навязчива, тебе, наверное, не нравится — но я честно ведь не понимаю ничего в этом во всем...
   Большая пауза. Стоят у светофора. Ринат не отводя глаз смотрит на дорогу. Потом трогается с места.
    РИНАТ
   Спасибо тебе, что ты пришла. Мне тяжело очень сегодня... Грустно...
    КСЕНИЯ
   А со мной веселее?
    РИНАТ
   С тобой еще грустнее... Но легче... Извини меня... Просто взглянуть на тебя было нужно, побыть с тобой... Я ведь с тех пор как тебя встретил — мне не интересно вдруг стало все — также я ходил, делал все, жил как раньше — вроде как все нормально — только оказалось, что не так все это было... Я с тобой и пробыл то два дня...
    КСЕНИЯ
   Четыре...
    РИНАТ
   А ты помнишь все..? Мне показалось — тебе дела до меня нет никакого...
    КСЕНИЯ
   Может и так... Я сама не знаю — у меня все крутилось тогда в голове... Но ты же спас меня... (пауза) — Может и я тебе помогу чем?
    РИНАТ
   Ты уже помогла, куда еще... Да и не надо мне ничего... Я из жизни просто вылетел... Совсем вылетел... Но не из своей, а из той, которой сам себя обманывал... Мне легко теперь... Как тебе объяснить...— я всякими делами занимался, всякие вопросы решал... Там везде порядок свой, везде система своя, везде понятия — как и что должно быть... А мне тесно там... Плохо... Надоело это все — как в армии там... Даже отличия свои — я вот, смотри,— цепь вот такую могу носить... А если зяблик какой нацепит, какой не отвечает за нее — так на него по понятиям наехать можно, и заплющить реально — он за нее потому что не ответит... Или если я пальто одену — спросят — братан, а ты кто такой — в пальто паковаться — ты, может, доктор? Мне не обидно даже, ты пойми... Я легко и до пальто бы довоевал... А только противно мне...
    КСЕНИЯ
   А я то тут причем?
    РИНАТ
   А ты мне другой мир дала... Я как ребенок засыпал у тебя... Ты нежная очень... Я тебе никто — а ты нежная... Я не верил, что бывает так — чтобы вот так, и по честному... А я никогда добра не делал...
    КСЕНИЯ
   А откуда нам знать где добро, Ринат...

В МАШИНЕ МАКАРА.

    ДЯДЯ
   Ладно, ты не убивайся как девица... Я молодой — тоже горячий был, хотя, конечно, не такое говно как ты... Но я умел больше, цену себе реальную знал... Тоже хуел, конечно...
    МАКАР
   Да потому что лажа, блядь! Я бы понял — реальная закрутка бы была, но так то облажаться... Это же блядь — засраться просто... Что теперь заказчику то говорить...
    ДЯДЯ
   Что говорить? То и говорить... Ты что, подписался что ли его взять? Тебе что про него сказали — ходит в форме...
    МАКАР
   Блядь, но я в форме то этого — тоже не предъявлю...
    ДЯДЯ
   Да ты не разъезжайся... Заказчик то кто?
    МАКАР
   Артур впрямую, а через него Турист...
    ДЯДЯ
   Да поебать то их обоих... Номер скажи (берет "дельту")... Артур, Старый говорит... так что — не видать, ты по уровням прикинь — ты поднялся, я опустился — ясен хуй, не видать... да потом — я прирастаю еще только, все пиздец, новое, сижу как пингвин, базары даже не все секу... а то... про тебя то я знаю все... да нет брат, виды он нам сделал, двойные, с вензелями, с хуями, в козлы нас опустил и дальше упорхал, ох он лютый!, я такого не нюхал парня, реально, сам знаешь — я как рельсу перекусывал, такой и остался, у хозяина то привольно гужевал, в первый день в КПЗ братва двухярусные мне одному отдала и с бельем крахмальным, блядь с рюхами... так что ничего, отъелся... да ты не доебывай меня — талант, знаешь, и не пропьешь, так его и не просидишь... как?... а, рельсу то, ну может и загнул, но трамвайную — это факт медицинский, вся братва знает... с Морячком, говоришь? — и с Морячком схлестнуться бы еще раз — я бы его на рога поставил, может, но вообще он железный, блядь, твердый — как шанкр... пули отлетают... не, нас не порюхал — от нас тоже отлетают... как так? да мы по жизни попали — на лестнице он на нас вышел — и наехал просто, как танк, мы пока городились от него — там сзади бабы какие-то поперли на парадняк и влезли так, что нам не сунуться было, а он их раскидал — и слился в ночь на хуй... а про жену ты не заказывал... как где были — по дворам крутились, всю гражданку перепахали, надеялись вдруг опять выйдет на нас, не вышел, гад, залег... малыш? малыш ничего, стыдится, он думал он здесь первый парень, а тут у Морячка ему понюхать привелось — ясен хуй, неприятно, но ничего, я его тут ковыряю по легкому, может вырастет прочный... забиться... а на болт тебе со мной забиваться — что сказать то друг другу?... ну хочешь, так забьемся, я людям всегда рад, давай, беги, до связи...
    МАКАР
   Разводишь ты, конечно, реально... Что ковырялок, что упырей — тебе вроде как поебать...
    ДЯДЯ
   Это ты, дружок, разводишь, а я с людьми говорю, изредка — базар держу... Но отвечаю за все... А у девочек у маленьких бабки — даже ребенком не стрелял...
    МАКАР
   Да заебал ты меня своими учениями, понял... Да ты бы, блядь, не уперся с ними — мы бы уже сейчас в багажнике братана везли, а не перед упырем пластались, и штучку бакинских бы наковыряли за раз, дядя... А если ты такой врубной, как рисуешься — так какой болт ты по дорожке за мной порыл, а не дождался на выходе пидораза?
    ДЯДЯ
   Да вперло меня... На кого бы я наехал? Да и первого этого, пацана, жалко мне стало — ты бы его зарыл бы там, а на хуй надо?
   Макар резко останавливает машину. Поворачивается к Дяде. Видно, что он готов заорать, но Дядя смотрит на него безмятежным взглядом юродивого. С холодом сдерживаемого крика Макар говорит:
    МАКАР
   Старый, а... поехал бы ты на метро, со своей жалостью, а..?
   Дядя приоткрывает рот, изо рта у него вылезает подобно жалу шприц с иглой. Он двигает щеками, игла входит и выходит изо рта. Потом он выходит из машины. Макар уезжает.

КВАРТИРА ЗУБЕКА

   Майор и Зубек сидят расслабленные, в вальяжных позах, с наслаждением курят. Следователь тоже уже совсем косой, но иным, более деятельным и нервным образом. Мы застаем их в момент, когда они опорожняют очередные стаканы.
    МАЙОР
   Все, давай Колян, тормозить тоже не надо...
    ЗУБЕК
   Давай... поднимает стакан... За всю братву... За ту, что стоит по мужски, реально... За твоих, за моих, за всяких...