Мурзенко Константин. Мама, не горюй! (криминальная комедия, сценарий)

   Выпивают. Зубек молча и строго, Майор занюхивает куском хлеба и закуривает. Следователь крякает, морщится и закусывает огурцом. Зубек смотрит на него, сочувственно качает головой.
    СЛЕДОВАТЕЛЬ

    придя немного в себя

   Хорошо, если ты такой по жизни спокойный — что же ты морячка то не придержал? Такую кашу заварил...
   Зубек смотрит на него еще более сочувственно, Следователь явно злится, оборачивается к Майору...
    МАЙОР

    снисходительно

   Так оттого и не придержал и не повязал, что спокойный...
    СЛЕДОВАТЕЛЬ
   Ясное дело спокойный — Морячок Папу подставил, Папа Морячка, Папа уехал, Морячок слинял, он указывает на Зубека — вроде как и не при чем... И все спокойные,— никто ни в чем не виноват...
    ЗУБЕК
   Почему никто... У кого есть вина — тот и виноват... А кто держит себя, тот без вины ходит... И знает — перед кем ему ответ держать, а кто — ему по жизни должен...
    СЛЕДОВАТЕЛЬ

    совсем косой, козлиным несколько голосом

   Ну ты мне еще Ницше начни цитировать... Логика то у тебя, Зубек — готов доказать,— фашистская, не к свободе она ведет, а...
   ЗУБЕК встает.
    МАЙОР
   Коля, ты то хоть с катушек не слетай... тоже встает, удерживает Зубека, Следователю: — Ну хватит тут, милый, базаров ученых... Мы тебя проповедовать не звали... Пургой — корефанов своих будешь заметать...
    СЛЕДОВАТЕЛЬ
   Это для тебя это пурга, а во все времена...
    ЗУБЕК
   Блядь...

В МАШИНЕ РИНАТА.

   Ринат и Ксения едут в машине по улице.
    КСЕНИЯ
   И что же, ты от них ушел, и ты теперь вольный стрелок?
    РИНАТ
   Я теперь вольная мишень,— нельзя от них уходить, не терпят они такого... И не нужен ты им вовсе — а не отпустят...
    КСЕНИЯ
   Совсем как женщины...
    РИНАТ
   Ты так хорошо женщин понимаешь... Лучше мужчин...
    КСЕНИЯ
   Что тут понимать... думаешь я отпускаю? Что же ты сделал то им, на прощанье?
    РИНАТ
   Я такое сделал, чего они понять не смогут... И не объяснить им... Все равно по своему поймут... Человека я пожалел... А кто в жалость мою поверит...
    КСЕНИЯ
   Я поверю... (демонстрирует ему опустевшую за время беседы бутылку) Вот завези меня в какое-нибудь кафе, угостишь чем-нибудь — сразу станет ясно, что ты святой человек...
    РИНАТ
   Да не могу я появиться нигде... Вообще нигде... А с тобой — тем более... Это же на тебя наводка будет... Ну извини меня, жизнь такая... (очередной светофор. Ксения выходит из машины)
    КСЕНИЯ
   Это ты извини... Посиди немного, подумай над жизнью еще...
   Ксения выходит, идет к группе ларьков, теснящихся в десятке метров. Ознакомляется с ассортиментом одного, другого, медленно идет мимо них. Ринат, когда она проходит уже с десяток метров — трогается с места и едет вслед за ней. Наконец Ксения находит то, что искала, покупает его. Когда она уже с бутылкой отходит от ларька — к ней подруливают двое парней в кепках, затевают какую-то беседу. Ринат нажимает на клаксон, выходит из машины. Парни оборачиваются, сруливают также быстро как подрулили. Ксения возвращается в машину.
    КСЕНИЯ
   С тобой хорошо, надежно... (Ксения произносит это с известной иронией, Ринат расплывается в детской улыбке, резко трогается с места, сразу в третий ряд. Ксения зубами вытягивает пробку из новой бутылки.) — Вот мой муж, бывший — тоже все пытался меня защищать — знаешь, как мне страшно тогда было — он мало того что хилый совсем, еще и страшный сноб — даже мне ему хотелось по морде съездить — столько высокомерия было, так еще и пальцы у него — один сломает или вывихнет — и все — ...
    РИНАТ
   Зачем ты пьешь так много, может быть не надо тебе?
    КСЕНИЯ
   А что, боишься, что напьюсь, распоясаюсь, потеряю над собой контроль, буду горланить, выступать, блевать... Тебе же все равно появляться со мной нельзя нигде — так, стыдно не будет...
    РИНАТ
   Хоть бы закусывала чем-нибудь... А то ведь смотреть страшно...
    КСЕНИЯ
   Да ты что... Во первых я так привыкла..., это же коньяк, вообще, я когда пью — вообще не ем — калорий хватает, да и чувствуешь себя легче...
    РИНАТ
   Погубишь себя совсем...
    КСЕНИЯ
   Ринат, милый, конечно, ты прав во всем... Все очень хорошо ты говоришь, учишь меня правильно... Так хорошо, когда хоть кто-то учит, заботится о тебе... Хоть на пять минут... Ты спокойный такой, надежный — хоть ходишь под прицелом — а держишься вон, молодцом... Ты куда ехать то собираешься?
    РИНАТ
   Не решил еще... Надоело волком шататься... Сколько лет уже... Домой подамся, думаю... К брату... У меня брат есть старший, Канат... Пастух он... На год всего старше меня... Мы с ним и в институт вместе поступали, и борьбой начинали — тоже вместе... Я потом в институт ходить перестал — меня в сборную взяли, диплом так выдали — я бойкий был, молодой дерзкий, тренеру помогал во всем, тогда начиналось уже это, как сейчас — долги помочь получить, разобраться съездить... А Канат — он другой совсем — больше в себя смотрел, его в сборную не взяли, он институт реально закончил, в деревню учителем поехал, выперли его тоже — учил детей чему-то не тому... А он прижился там, пастухом устроился, совсем в горы ушел... Гоняет отары — кругом ни души, одни духи горные, до ближайшего жилья — десять часов на машине ехать...
    КСЕНИЯ
   Ну и что же, также как он будешь — в горах сидеть? После этого всего... (задумчиво делает несколько глотков)
    РИНАТ
   Что, так смешно..? Мне чужое здесь все это... Мне это все и не нужно, по жизни не нужно... Я и жил то здесь — те дни, что с тобой, да потом, пока ждал тебя... (Ксения делает решительный глоток и закуривает сигарету)
    РИНАТ

    (продолжает после изрядной паузы)

   Но такому быть не дано... Я же не маленький — понимаю все...
    КСЕНИЯ

    (она пьяна уже изрядно)

   Что? Что ты понимаешь?
    РИНАТ
   Что не все купить можно, и не все отнять... Смешно ведь было, когда я домогался до тебя... ... У тебя же жизнь — вся другая... Друзья — другие, дела — тоже другие... Театр, музыка — все свое, твое все, здешнее... Да и незачем вообще — что было — то было, а чего нет — того и быть не может — хватит мне в чужие двери ломиться... и стучаться, проситься — тоже хватит...
    КСЕНИЯ
   Да... И тебе хватит, и мне хватит... Всем хватит...
    РИНАТ
   Но у тебя то есть все...
    КСЕНИЯ
   Да, все есть... Как раз чтобы такие как ты — смотрели и восхищались, завидовали, в ладоши хлопали... А сунулся бы кто ближе — такое говно... Сплошные интриги, вранье, лицемерие, корысть, амбиции... Да еще прикрывается это все святостью какой-то — святые традиции, высокое предназначение искусства, а на деле — банда бандой, казарма казармой... Захочешь хоть что-то сделать свое — без всяких пистолетов тебя угрохают, затравят просто... И не сунешься никуда... (делает еще глоток, икает)...— Не знаю... Не выходит ничего, не получается... Надоело все, осточертело, остопиздело... Оставался бы ты здесь — к тебе бы ушла, лишь бы хари эти не видеть паскудные... Так и ты уезжаешь... (закуривает)
    РИНАТ
   Да ладно, не одна ведь остаешься...
    КСЕНИЯ
   Да, не одна... С тоскою со своей... Не заскучаю... Слушай, а если я с тобой поеду? Если попрошусь с тобой — возьмешь меня, а? Будешь пасти свои отары, я тебе готовить буду, овец доить, помогать тебе во всем... Научусь всему как-нибудь, чему надо... Я даже верхом ездить могу — научилась однажды — в кино снималась, там надо было... Ну..? Вижу что не хочешь... И правильно — что же меня, игрушку-то с собой волочить... Там, наверное, строго все, не до игрушек?
    РИНАТ
   Да ты что... Что же ты говоришь то... При чем тут игрушки то... Ты сама же — не знаешь что предлагаешь мне... Там же в горах — холодно... дико... зверь разный ходит... Людей вовсе нет... А если встречаются — так больше помолчат... И то не по русски... Да не объяснить мне тебе... Не твое там все... С ума там сойдешь...
    КСЕНИЯ
   Ты же говорил — ты мой... А мне больше ничего и не надо... А с ума — вдруг не сойду? Так что?
    РИНАТ
   Ксюша, милая, там выйти некуда, там помыться негде, там тебе спать — в онучах придется...
    КСЕНИЯ
   Не надо пугать меня — не хочешь взять с собой — не бери... Я ж не настаиваю... Тогда — давай домой отвези меня, а хочешь — до поезда тебя провожу, в щечку поцелую, платочком помашу...
    РИНАТ
   У меня самолет... Через два часа... И провожать не надо меня... Да что же ты делаешь то со мной опять... (останавливает машину, скрипя зубами тычется в руль) — Дай коньяку мне твоего...

РЕСТОРАН.

   Артур и Марина в ресторане. Артур заканчивает разговаривать по "дельте".
    АРТУР
   ...не знаю, давай ты заморозишься пока... я понимаю, что некуда уже — но сейчас это нам с тобой подстава будет, если объявлять, так что — давай ты заморозишься, я поеду туда... да не дозвониться туда, я пробовал — там уже дрова, беспредел гуляет, так вот, я поеду — ментов врублю, пусть они что-то родят из себя... а потом — все, будем объявлять, хотя, рубилово будет — страшно подумать... ну это явный крюк пойдет... короче, ладно, давай...
    МАРИНА
   И неужели все из за одного Морячка? Я уже любить его начинаю — такой зайка, а весь город раскочегарил... Да и тебе он, похоже, уже дорог...
    АРТУР
   Да, он меня серьезно удивляет...
    МАРИНА
   Слушай, а неужели тебя тоже будут двигать крюком?
    АРТУР
   Нет, меня не будут... Ты же знаешь — я не играю, только счет веду... Вот сейчас крюк запущу — и за город поеду куда-нибудь...
    МАРИНА
   Так, а раз тебе не отвечать — зачем же ты бегаешь, ловишь его?
    АРТУР
   Так, рвение проявлял... Но больше не буду...
    МАРИНА
   То есть, ты уже свободен?
    АРТУР
   Да нет, я, как видишь, живой еще...
    МАРИНА
   Ну вот в этом у меня еще три года назад были сомнения... А с делами-то своими ты когда распростишься? Только юлить не надо — вот конкретно сегодня и конкретно с этими?
    АРТУР
   Да они сейчас еще только начнутся... Мне еще к этим... ехать опять, а там, наверняка — такое уже...
    МАРИНА
   Ну, а потом?
    АРТУР
   Потом — неизвестно когда будет...
    МАРИНА
   Я так привыкла к тебе за вечер... Снова... Я не хочу с тобой расставаться...
    АРТУР
   Ну так не отказывай себе ни в чем...

АЭРОПОРТ.

   Автостоянка в аэропорту. Ринат и Ксения оставляют машину, под мелким дождем идут к зданию аэровокзала.
    КСЕНИЯ
   Ринат, ты просто спасаешь меня... Может быть все это сказка, я может все это изобрела, придумала, во сне увидела, уже с ума сошла — но я верить начинаю, я жить начинаю снова, Ринат...
   Ринату приходится слегка поддерживать ее — Ксению довольно сильно шатает. Ринат больше молчит. Лицо у него кислое. Подходят к зданию.
    РИНАТ
   Значит так, я за билетами пойду... Если в кассе не возьму — своих людей много здесь натыкано, раскручу кого-нибудь, так что это быстро... Ты меня жди... ресторан на втором этаже знаешь — вот жди меня там, закажи что-нибудь и мне тоже — я не жрал с утра ничего... (Ксения закуривает новую сигарету)... Я быстро, минут пятнадцать — и подойду... Постой... Паспорт дай мне свой — без него ведь билет не дадут...
   Ринат приобнимает Ксению, потом уходит внутрь аэропорта решительной походкой. Поднимается по лестнице, выходит на галерею второго этажа... Нервно закуривает и крепко задумывается, разглядывая самолеты на летном поле... Выбрасывает сигарету, идет в кассы. Там толпится общественность. Он пробует зайти с разных сторон — не получается, касса прочно обороняется народом. Ринат оборачивается, чтобы отойти. МУЖЧИНА, в пальто, с кожаной папкой под мышкой и телохранителем за спиной — внимательно смотрит на него. Ринат встречается с ним взглядом и содрогается.
    МУЖЧИНА
   Здравствуй, брателло... Летишь куда... Пассажиром решил побыть? Далеко собрался? (делает жест телохранителю отойти, Ринату — следовать за ним) — Пойдем, распишем про наше житье-бытье...
   Отходят в тихий угол касс. Человек продолжает говорить, с акцентом — еще более сильным чем у Рината:
    МУЖЧИНА
   Рад тебя встречать... Джигит... Смотрю — домой летишь лихо скачешь — труба молчит у тебя весь вечер, по стрелам тебя не найти никаким — ай-яй-яй, думаю — отлетает поди, брателло то мой... Думал, может ты вовсе отлетел — но верить не стал тому — кто такого джигита стреножит? — я вроде этого не делал, а больше некому...
    РИНАТ
   Здравствуй, что хочешь, с чем ко мне?
    МУЖЧИНА
   То что здороваешься — уже уважаю... Культурного люблю мужчину... Короче, хватит базару пустому греметь, ты сливаешься отсюда, я понял... Только в Караганду твою тебе не надо — я на Москву тебя заберу сейчас... Не говори "нет" — я это не люблю — пустой базар будет... Послушай здесь — прилетим — будет одна работа... Взрослая, но надежная... После нее — будешь сразу стоять в Москве как полный папа — со мной в один уровень — надежно... Мне, конечно, будешь откидывать... И трещать будешь мне... Но много — не попрошу, и базарить об этом — ну ты меня знаешь... Мертвецы больше пиздят... Ничего не отвечай — пустой базар будет... Рыло есть у тебя? (подзывает охранника, ждавшего в сторонке. Ринат механическими тусклыми движениями достает из кармана паспорта, отдает свой Мужчине, Мужчина — охраннику)
    МУЖЧИНА

    (охраннику)

   Это брат мой, родной, по крови брат, по жизни, брат, по судьбе брат — если он чего скажет — считай я сказал... Сейчас пойди — портрет ему открепи, в нашу ксиву переставь и по ней билет сделаешь... А вот этот — тоже оставь (указывает на паспорт Рината, далее обращается к нему): — Он чистый, ведь у тебя?
    РИНАТ
   Чистый...
    МУЖЧИНА
   А вторая корка зачем?
    РИНАТ
   Да так, завалялась... (достает из кармана паспорт Ксении, выкидывает его в урну)
    МУЖЧИНА
   Ты что делаешь?
    РИНАТ
   Забыл меня что ли? Я — бывало, чтобы не то делал? Или за щенка меня держишь?
    МУЖЧИНА
   Ладно, ладно обидки то качать...
   Объявление по трансляции: "Начинается регистрация билетов и оформление багажа на рейс 3940, Санкт-Петербург-Москва. Зал отправления — один, стойки 2 и 4, повторяю..."
    МУЖЧИНА
   ... пойдем, посидим пока братва бегает...
    РИНАТ
   Только не в кабак... В кабаке здесь знают меня... Там вот бар есть — этажом ниже, в углу...
    МУЖЧИНА
   А во все врубаешься — видно, что не мальчик... Реально никто тебя не ведет?
    РИНАТ
   Послушай... ты меня не нашел... так кто меня найдет?
   Объявление по трансляции: "..., повторяю, начинается регистрация билетов..." застает Ксению на том же месте, где ее оставил Ринат. Она стоит привалившись к двери и курит очередную сигарету. Лицо у нее — невероятно кислое. Ее слепят фары подъезжающего автобуса, она отворачивается, потом нетвердой походкой отходит по тротуару. Сделав несколько шагов она оборачивается — ее окликнули:
    АДМИНИСТРАТОР БАЛЕТА (выскакивая из автобуса)
   Ксюша! Ну тебя, конечно, не то что со спины, а даже если только на ноги посмотреть — и то не узнать невозможно... Ты улетаешь, прилетаешь, или с кем-то здесь... Это неважно, впрочем, важно, что мы тебя искали здесь — с ног свалились, Игорь полгорода сам обегал, а с ним такого — сама знаешь, даже раньше не водилось. Мы надеялись, что ты на спектакли к нам придешь, что же ты не пришла — неужели все сердишься на него? Это, то же, впрочем неважно уже, хотя мы вроде везде пробовали, даже в театр к тебе сходили — чуть с ума там не сошли за два часа, что там сидели — ясное дело, что ты туда не ходишь, тоска такая... Ты чем занимаешься — адрес твой они нам дали неправильный, телефон там не отвечает, мы тебе письма даже оставили <-> и там, и в театре, и по всем знакомым передавали... но говорят — ты пропала куда-то... В общем, ладно, слушай идем к Игорю скорее...
   ИГОРЬ как раз выходит из автобуса, к Ксении он едва не подбегает, но держится очень иронично
    ИГОРЬ
   М-м-м... Пьяная какая... Не обманули значит... Здравствуй, деточка, здравствуй, милая...
    КСЕНИЯ

    (мрачно)

   Что ты хочешь?
    ИГОРЬ
   М-м-м... И в том, что хамишь, как школьница — тоже не обманули... А вот то, что расползлась совсем — это напиздели — держишься как раньше, лучше всех... Давай, поздоровайся со старым другом...
    КСЕНИЯ
   Ну, привет... (делает реверанс)
    ИГОРЬ
   ...и пойдем поговорим, пока время есть. (берет Ксению под руку и ведет по тротуару в темноту) — Я тебя искал, не только чтобы дерябнуть с тобой... На спектаклях у меня — я понял, что тебя не было, была бы — я бы почувствовал, да и у этих (делает жест назад, в сторону автобуса)... ноги бы подкашивались... Но ты телевизор хоть смотришь, раз к людям не выходишь, знаешь, чем я занимаюсь теперь? Не знаешь, ну тебе это и не надо... Надо тебе вот что понять: я нашел себе насосов, причем очень хорошо качающих — большой межбанковский фонд, причем, что немаловажно — не бандитский, они мне сделали камерную труппу... С деньгами, с точкой, с площадкой, с прогулками по Европе... Я пока там свои старые одноактные игрушки восстановил, ты их знаешь, а с осени хотел уже собирать людей, в том числе и тебя и начинать что-то новое делать, но вышло иначе — давай друг друга спасать — у меня одна нимфа, как раз из нашей с тобой истории — сломала ногу, блядь, идиотка... А через две недели — тур по Скандинавии, и лондонский фестиваль сразу, без заезда сюда. Я здесь с двумя нимфами показал — никто и не заметил, здесь на их место и мужиков можно было ставить, но туда — надо будет трех, сама понимаешь... И сама же понимаешь — я за десять дней — никого ввести не смогу нового... Там, конечно, калибр сейчас другой немножко уже, но пластика вся та же, и концепция та же — так что ты войдешь легко, так что, киска, когда ты можешь придти в себя и приехать — ты здесь не делаешь ни хуя...
    КСЕНИЯ
   Я не знаю, Игорь, дело в том, тут такая история... (Игорь разворачивает ее к себе лицом, потом назад — к входу в вокзал, снова берет под руку)
    ИГОРЬ
   Понял, больше вопросов не имею... У тебя паспорт есть с собой (Ксения мешкает с ответом, Игорь забирает у нее сумочку, роется в ней)
    КСЕНИЯ
   У меня есть только заграничный, а с советским такая история...
    ИГОРЬ
   Советский давно не волнует никого, я свой два года не видел, вообще не уверен, что он существует... Главное, что этот есть... Вот, даже выезд у тебя до конца года открыт... Здесь у тебя что-то очень важное? По глазам вижу, что нет... Вещей никаких тебе не нужно, это я про себе знаю, все чего будет не хватать — все купим... Поживешь эти недели у меня, не понравится — найдем куда тебя засунуть, короче говоря... Оля! (Это они дошли обратно до автобуса и до Администратора) — Значит, там Саша у нас просился здесь остаться на пару дней — пусть остается — выдай ему на два дня суточных, на билет на поезд, и завтра пусть с утра дозванивается в студию, это обязательно... Билет его — переоформи вот на эту особу, через дежурного по аэродрому, если он будет бухтеть, скажи, что можно сделать чтобы ему из Мариинки позвонили, или из комитета по культуре, поэтому лучше пусть сделает так, всем будет проще... Значит этих всех... загружайте в самолет, а нас заберешь из ресторана... Где здесь пьют что?
    КСЕНИЯ
   Нет, ресторан очень плохой... Там гадко... Да и пить я не могу уже...
    ИГОРЬ
   Придется, прости... Раз в жизни у тебя повод, может быть, настоящий... И вообще — я уж тебя сегодня доведу до чертиков, чтоб не так страшно тебе было... А завтра все — к "станку" встанешь у меня... Ага...— вон какой-то бар там в углу светится... Оль, значит сделаешь билет и оттуда нас заберешь...

ПОДЪЕЗД, КВАРТИРА ЗУБЕКА.

   Артур с Мариной поднимаются по лестнице в квартиру Зубека. Еще за два пролета слышат из квартиры тревожное "ЭЭЭ-ЫЫХ"
    АРТУР
   Вот, я тебя предупреждал, что здесь взрослые водятся...
    МАРИНА
   Может мне в машине подождать? Ты знаешь, я у таких жила два года почти...
   (Входят в квартиру. Майор с Зубеком сидят на кухне, косые в говно)
    АРТУР
   Вы бы хоть дверь что ли закрыли...
    ЗУБЕК
   А хуй ли нам, кабанам? Могут вваливать, если рискнут...
    МАЙОР
   Думаешь, мы защитить себя не можем?
    ЗУБЕК
   А такое ты, крыса, видел? (снимает с себя матросский ремень, разрывает его пополам)
    АРТУР

    (улыбается)

   Слушай, а у тебя их сколько — ты только при мне уже второй мочалишь?
    МАЙОР

    (с веселым ржанием)

   Да у него он десятый год один всего, брателло... Он просто с застежкой (подбирает ремень, брошенный Зубеком в угол, застегивает на нем "липучку".
    МАРИНА
   Так, значит, вовсе нет на свете сильных мужчин...
    МАЙОР

    (крайне глубокомысленно)

   Мужчины все сильные, детка, просто каждый — в своем... А в том, в чем они слабые — понты кидают... Вроде как, они сильные во всем... (Зубеку) Погнали?
    МАРИНА

    (манерно)

   Какой Вы мудрый...
    ЗУБЕК
   За дамочку! (поднимает и опрокидывает в себя стакан с редким изяществом, шумно выдыхает — "ЭЭЭ-ЫЫХ")
    МАРИНА (картинно восхищаясь)
   Это уже какой по счету?
    ЗУБЕК
   Да мы все первый гоняем, один и тот же... (Делает напряженное лицо и выдавливает из себя весь объем водки в кристально чистом виде обратно в стакан, который аккуратно ставит на стол)
   (Марина искренне восхищена. Она как раз достает из пачки сигарету, Зубек складывает губы трубочкой, выпускает струю воздуха, поджигает зажигалкой и зажигает Марине сигарету. Марина смеется)
    ЗУБЕК
   Не поддельная значит, раз горит... Водочка то... ЭЭЭ-ЫЫХ — заглатывает стакан.
    МАРИНА
   А Вы такой милый... (Целует Зубека в щеку. Зубек млеет, несмотря на всю свою дремучесть, по мере того как он млеет — Марина входит в некоторый азарт).
    ЗУБЕК
   А огненный шар видела когда-нибудь? Пойдем покажу... Уходят вглубь квартиры.
    МАЙОР
   Симпатичная девчушка... Только блядь поди...
    АРТУР
   Господин Майор, ты тут шутишь на девочек смотришь, а у тебя большие неприятности, ты знаешь об этом?
    МАЙОР
   Вот так всегда — идешь к людям с открытым сердцем, хочешь сделать их жизнь теплее, а они тебя сразу — раз, и подлянку вешают... Ну, что такое?
    АРТУР
   Майор, Морячок зарылся... Я его не нашел — он развел всех людей, что его ломали — и как в грунт...
    МАЙОР
   Так это не неприятности, а то думал... Это у тебя неприятности...
    АРТУР
   Майор, я за него отвечать не вписывался... Мне это по барабану... Резать не меня будут...
    МАЙОР
   Резать... Да, конечно, никто тебя резать не будет — но времени твоего жалко...
    АРТУР
   Майор, при чем тут время... Дело ведь в том, что я его не нашел, а не в том, что я его искал...
    МАЙОР
   Ладно... Ты, братан, выпей водки лучше со мной... (наливает по стакану водки)... Ты его потому и не нашел, что искал... На хуй ты его искал? Его и искать не надо было.
    АРТУР
   Господин Майор, водка погубила многих... Сейчас десять вечера, а Морячка нет...
    МАЙОР
   А ты больше слушай Туриста... Кто тебе сказал, что его нет?.. и зачем ты ему поверил?..
    АРТУР
   Он что — вернулся? Сюда?
    МАЙОР
   Да он здесь и был всю дорогу... Откуда ему возвращаться?
   (Из глубины квартиры доносится треск, испуганная реплика Марины: "Ой, может все-таки не надо!?..", еще какие-то звуки, потом начинает валить густой дым...
    ГОЛОС ЖОРЖИКА

    (из комнаты)

   Блядь, Зубек, да заебал ты своими шарами уже!!!
    ГОЛОС ЗУБЕКА
   Не ссать, бля!!!
    МАЙОР
   Думаешь, я не умею фокусы делать? (Кричит) Морячок!!!, Морячок!!! Где Морячок!!?
    (Голос Зубека)
   Что, говно, не слышишь? Строят тебя...
   (Через паузу из дыма появляется Следователь, связанный и разрисованный белыми и синими полосами. На голове у него бескозырка, сделанная из капитанской фуражки. Войдя в кухню он падает, потому как мертвецки пьян.
    МАЙОР
   А ты говоришь, всех людей развел, в грунт зарылся, я бы его и рад зарыть — так не зарывается, сука, не берет его земля...
   (За веревку, привязанную к ноге, Зубек утаскивает Морячка обратно.)
    АРТУР
   Майор, я все понял... (выпивает водки, но немного, потом — еще) Только... скажи, когда ты проспишься — завтра утром — это тоже будет Морячок?
    МАЙОР
   Ты, что, родной, обидеть хочешь меня, наверное? Я сейчас Зубека попрошу защитить меня... Он кстати с радостью... Проспаться... Ну ты сказанул... Не ждал я от тебя... Я, Артур, на работе — не напиваюсь... И просыпаться мне не надо.. Это ему (указывает на Следователя-Морячка, ворочающегося в коридоре), надо проспаться, чтобы к жене не явиться в таком виде — так не в трезвяк же его сдавать — его там отрихтуют так... Вот в Крестах и проспится... А я себя всегда держу... строго...
    АРТУР
   А потом... Потом что будет?
    МАЙОР
   Как что — посадим...
    АРТУР
   Кого?
    МАЙОР
   Кого велено... Морячка...
    АРТУР
   Какого Морячка, откуда?
    МАЙОР
   То есть как откуда? Ты водки выпил? Выпей! Оттуда и посадим, из Крестов.. У меня там уже два дожидаются, блядь... юнги... Любой в Морячки готов... Им каждому по вышаку светит — а на Морячке — не больше десятки висит... А пока выберем, этот посидит, ему не вредно будет.