Страница:
Глава 13
КРЫША МИРА
Сказавшись усталой, Кабурина заперлась в каюте. То ли в самом деле заснула, то ли решила скрыться с глаз, пока ей не придумали новое задание.
Фрегат быстро оставил вдали за кормой и под килем город Теллисейн и теперь летел на высоте версты над Куполом. Корабль двигался с огромной скоростью, ветер надувал паруса, внизу мелькали прозрачные скалы, за которыми светили звезды, включая Герое.
Прогуливаясь вдоль борта, Тарх проговорил с недоумением:
– Учитель, я не понял, зачем нам эта блондинка.
– Она же тебе нравится, – удивился Рашон. – Пусть увидит, что ты – солидный ученый, тебя в Тайном Совете уважают.
Оборотень усмехнулся, покачивая головой. Старик, хоть и был близок к высочайшим кругам, совсем не понимал современных нравов. Никого не интересовали научные достижения или степень уважения. Таким, как Кабурина, нужны были обладатели власти, Силы и денег. Наверное, много позже, примерно через полвека, потеряв товарный вид, она станет часто влюбляться в молоденьких красавчиков и растратит нажитое, оплачивая их темперамент.
Тарху стало жалко блондинку. Но еще сильнее он жалел самого себя. Были на то причины, и с каждым днем их число увеличивалось по законам прогрессии.
Как только трое Темных спустились на куполит, корабль без промедления набрал высоту, взяв курс на соединение с эскадрой. Кабурина недовольно заворчала.
– Летуны суеверны, – усмехнулся Рашон. – Боятся, что на Куполе движок потеряет Силу.
– Явление вполне возможное, – заметил оборотень. – Если, конечно, двигатель питается от кристаллов куполита. Родственные по природе Силы стремятся к балансу, и запас энергии быстро перетечет на Купол.
– Это еще с какой радости? – недоверчиво спросила ведьма. – Я много раз ходила по Куполу, но амулеты не разряжались.
Расстегнув ворот робы, она показала шарик хлорианда на золотой цепочке. Попутно была обнажена часть груди из менее магического, но куда более аппетитного материала. Едва сдержав руки, готовые потянуться к заманчивой цели, Тарх ответил:
– Он разрядится, если поднесешь к слабо заряженной глыбе зеленого камня. Потенциалы одинаковых Сил стремятся к уравниванию. Как уровень воды в сообщающихся сосудах.
Кабурина пожала плечами, потом осведомилась, куда идти. Осмотревшись магическим взором, профессор указал направление. Вскоре скалы расступились, и Темные увидели черную гору, возле которой были разбиты шатры. На глазок оборотень оценил расстояние с версту, так что предстояла получасовая прогулка по пересеченной местности.
– Летать вы, конечно, не умеете, – печально проговорил Рашон. – Это искусство доступно лишь двоечникам… Между прочим, Тархошамрахудан, в каком ты сейчас ранге?
– Понятия не имею. – Он даже рассмеялся. – После нашей последней встречи много всякого случилось.
– Кажется, ты был предупрежден!
– Извините, учитель, вмешались не зависящие от меня обстоятельства. Вчера мне навязали дуэль. Я убил Светлого троечника и кучу низкоранговых, но попутно пришлось отдать энергию в виде огненных стрел.
Резко остановившись, Рашон пригляделся к Тарху, задействовав все системы сверхъестественных чувств. Кажется, результат осмотра встревожил его.
– Забавно, почти пятый ранг… – Старый ученый задумался. – Кабурина, ты разбираешься в силовой терапии?
– По-знахарски…
– Делаем так. Я полечу в лагерь, а ты помоги оборотню уложить Силу поаккуратней. Не стоит ему в таком состоянии к монолиту приближаться.
Распластав плащ подобно крыльям нетопыря, Рашон взмыл в воздух и умчался в сторону черной горы. Чуть не расплакавшись, ведьма простонала, что в няньки к оборотням не нанималась.
– А в чем дело-то? – поинтересовался Тарх.
– Сила в тебе взбудоражена, вот в чем! Не знаю, как это называется по науке, но звездная энергия по разным органам непонятно как распределилась. Исправлять надо, пока беды не случилось.
– Вроде нормально себя чувствую, – беззаботно сказал Тарх.
Она объяснила, что постепенно все виды Силы в его сущности успокоятся, но стоит ускорить процесс. Вблизи такого мощного накопителя энергии, как эта черная глыба, Сила может влиться в оборотня, и тогда не исключено, что перенасыщенные ткани загорятся, а то и взорвутся.
– Ты же, как я поняла, легко впитываешь Силу.
– Обычно, когда убиваю.
– Ох! – У нее снова расширились глаза. – Здорово-то как!
Кабурина заставила Тарха сесть, обхватив руками плоскую плиту куполита, прижать лоб к камню и расслабиться. Сама же стояла за спиной, приложив пальцы к нервным узлам на шее —под основанием черепа. Тарх вдруг почувствовал, как заструилась рывками кровь, кольнула острая боль в боку и в сердце, словно безжалостная рука сжала под ребрами, выворачивая наизнанку.
– Терпи, оборотень, терпи, – приговаривала Кабурина. – Ваша, порода живучая, многое выдержит, чего простым колдунам не дано. Сейчас пройдет, сейчас тебе полегчает, благодарить будешь тетеньку.
И в самом деле – неприятные ощущения вдруг прекратились. Тарха наполнило небывалое спокойствие, сердце забилось ровно. Лишь голова немного кружилась, но потом отступила и эта легкая неприятность. Вместе с прекрасным самочувствием пришла ясность мысли. Давно ему не бывало так хорошо.
– Вроде получилось, – гордо заявила Кабурина. – Только я немного Силы у тебя забрала. Теперь ты – настоящий шестерочник и намного ниже не упадешь.
Они бодро зашагали по неровному куполиту. Ведьма вдруг пустилась в объяснения: астральная сущность оборотня похожа на пищеварительную систему. Всякий раз, обожравшись откачанной Силы, Тарх испытывает болезненное переедание, поэтому должен избавляться от излишков эфирной субстанции, распирающих его сущность.
Однако при этом кладовки сущности немного увеличиваются – совсем как желудок чревоугодника.
– Слышала я прежде про такие чудеса, – ворковала ведьма. – Вижу впервые, но в учебниках много случаев описано… Ты, малыш, медицину не изучал?
– Очень поверхностно. Моя специальность – натурфилософия, то есть природа магических сил и субстанций.
– Ну да, ты ведь студент Рашона.
– Я был его аспирантом. – Тарх вздохнул. – Давно. Ты совсем крошкой была.
– Ой! – Ее глаза снова стали большими и круглыми, как у провинциальной актрисы, играющей княгиню, узнавшую о внезапной женитьбе соседского барона. – Сколько же тебе лет?
– Много. Наверное, раза в два больше, чем тебе.
– Ой! – Голос Кабурины стал виноватым. – А я тебя все малышом называла – думала, ты совсем молоденький. Не обижаешься?
Тарх чуть не растаял от ее непосредственности. Судя по мерцанию ауры, Кабурина искренне переживала, и он сказал, усмехаясь:
– Не тебе меня обидеть, и не этим. Впрочем, если хочешь исправить оплошность, то пара поцелуев решат все или почти все.
Захихикав, она подставила щечку, но Тарх, конечно, поцеловал в губы – слишком тонкие на его вкус, но все равно желанные. Наверное, при этом он стал терять голову и распустил руки, однако бывалая ведьма ловко освободилась, укоризненно протянув:
– Ну, как обычно… Все мужики почему-то считают меня доступной дурочкой. Потрогай Кабурину за сладкие места, соври пару слов про безумную любовь с первого взгляда – Кабурина сразу на все согласится… – Она деловито расправила робу, застегнула все пуговицы на груди. – Ты небось тоже про любовь говорить собирался?
– Причем чистую правду! Разве можно в тебя не влюбиться…
– Можно, – внезапно помрачнев, буркнула Кабурина, туманно добавив: – Все обычно без любви запросто обходятся. Только я почему-то всех любить должна… Ну, чего уши развесил? Нечего задерживаться, шевели ножками!
Черный кристаллический Монолит уходил основанием в куполитовую массу, словно зуб в челюсть. Кристалл был заполнен звездной энергией самых разных видов, и под действием этих сил гигантский черный камень буквально шевелился в своем гнезде, расшатывая и деформируя прилегающий участок Купола. Во все стороны, рассекая прозрачную толщу куполита, разбегались трещины – от крохотных до огромной. Именно к ней – самой внушительной– привел отряд исследователей Хаконд.
– Как полагают наши ученые, это ущелье возникло в результате прошлого катаклизма, – сообщил Светлый троечник. – Время образования разлома примерно совпадает.
– С погрешностью до порядка, – язвительно напомнил Серый. – Геологическая датировка никогда не была слишком точной.
Хаконд посоветовал не спорить, а заняться делом, ради которого они покинули лагерь. Распаковав ящик, путешествовавший у него на спине, Тарх обнаружил механическую птицу со сложенными крыльями и хлориандовыми бусинками в глазницах. Старый добрый измеритель, которым он столько раз пользовался в аспирантские годы, пробудил ностальгию.
– Говорят, когда-то ты был одним из лучших операторов подобных игрушек, – сказал Хаконд. – Запускай птичку. Меня интересует профиль глубин этой трещины.
Пока Тарх готовил птицу к полету, Серый со Светлым развернули оптический дальномер и стали измерять ширину пропасти через каждые сто саженей. Величины получались немалые – не каждый двоечник перелетит через такую пропасть.
Как выяснилось очень быстро, лететь над трещиной не стоило даже единичникам. Держа крылатый прибор в руках, оборотень приблизился к краю трещины и машинально посмотрел вниз. Дна Тарх не увидел, зато сразу бросилась в глаза яркая, как Герое, субстанция, пульсировавшая глубоко под ногами. Тарх почувствовал мощный напор бившей из ущелья Силы.
Беспомощно оглянувшись на Хаконда, он спросил, почти не сомневаясь в ответе:
– Чистая энергия звезд?
– Она самая. – Темный двоечник кивнул. – Никто не может подсчитать, какая бездна Силы скопилась в этих безднах… – Он улыбнулся каламбуру. – Начинай, оборотень, у нас не так уж много времени.
Поставив птицу на край обрыва, Тарх присел рядом, легонько сжав кристалл управляющего амулета. Повинуясь движениям его пальцев, мобильный дальномер сделал шаг, расправил крылья, снова шагнул и беззвучно ринулся в пропасть. Незаметными поворотами кисти Тарх вывел птицу из пикирования, заставив выполнить несложные маневры. Убедившись, что машина слушается, он бросил птицу в глубину, выровняв полет лишь возле самой поверхности огненной реки.
По верхней грани управляющего кристалла побежали цифры: расстояние от поверхности, глубина концентрата звездной субстанции, толщина слоя куполита от ложа ущелья до внешней поверхности Купола.
– Паршивые дела, – резюмировал Тарх, обследовав провал на протяжении дюжины верст. – Трещина прорезала Купол на две трети толщины. Вдали от черной горы глубина разлома резко уменьшается, но и этого участка достаточно.
Остальные начали собирать аппаратуру, а Тарх решил проверить внезапную идею. По-прежнему сжимая кристалл в кулаке, оборотень шевельнул запястьем, направив птицу-дальномер на снижение. Крылатая машина спикировала к огненной реке, коснулась поверхности, а затем нырнула, скрывшись в эфирной субстанции.
Внутри чистой энергии Тарх продержал птицу не больше минуты, затем резко дернул кулаком вверх, и летающее устройство вырвалось из вихрей пламени, окруженное ярким ореолом Темных энергий. Птица стала хуже слушать приказы, но Тарх все-таки поднял ее к краю трещины, приземлил рядом с собой и протянул к машине руки – в одной он держал жезл, в другой – отшлифованный отцом пурпурилл.
Энергия, пульсировавшая вокруг прибора, послушно потекла в атрибуты, опустошенные после схватки с Миаром. Часть звездных субстанций досталась и самому Тарху – он почувствовал мощный прилив Силы, будто убил Светлого среднего ранга.
– Опять за старое, ты бы еще сам в эту речку сиганул! – укоризненно воскликнул Хаконд. – Лопнешь ведь, обжора, уже выше пятого ранга взлетел.
– Вроде бы нормально, – успокаивал его и себя Тарх, прислушиваясь к собственным ощущениям. – Только в висках слегка шумит.
Со стороны лагеря подошли Рашон, Кабурина и еще куча гипернатуралов, включая Светлого и Серого высоких рангов. Хаконд доложил о результатах зондирования трещины, добавив, что картина весьма похожа на результаты, полученные в других разломах. Хмуро поглядев на Тарха, Рашон поинтересовался, нет ли каких идей. Оборотень лихо рубанул с плеча:
– Трещины следует затянуть. Как известно, Купол возник из расплавленной магмы, накопившей немало звездной энергии в недрах старой планеты. Следовательно, если расплавить куполит вокруг разломов, он снова станет жидким и затянет трещины.
Лица магов старших рангов вытянулись. Немного подумав, старший среди Светлых неуверенно пробормотал:
– Слишком простое решение… В теории звучит эффектно, только на практике всегда возникают неожиданности. Например, мы не знаем, как отзовется на такой нагрев субстанция, скопившаяся на дне трещины.
– А также сам Черный Монолит, – задумчиво добавил Рашон. – Запросто может рвануть. Накопители энергии, чтобы ты знал, очень нервозно реагируют на внешнее воздействие.
Обалдевшая от таких разговоров Кабурина хлопала ресницами, слушая, как ученая братия обсуждает ремонт Купола. Похоже, красивая куколка понимала в лучшем случае каждое четвертое слово и подозревала, что мужчины нарочно болтают глупости, чтобы заморочить ей голову. Тарх даже пожалел бедняжку, которая не могла участвовать в столь интересной беседе.
Исчерпав словесные доводы, натурфилософы принялись рисовать многоэтажные формулы, но дело вскоре застопорилось. Уравнения содержали слишком много неизвестных величин.
– Не выходит? – посочувствовала Кабурина.
– Ерунда, – величественно изрек Рашон. – Мы выяснили, какие измерения нужно провести. Думаю, экспедиция справится с этим за пару дней.
Учитель добавил, что забирает молодежь и возвращается в столицу. Разумеется, Рашон не стал сообщать, что по дороге намерен отыскать место неизвестного науке сражения.
«Победитель» уже снижался, но вдруг – прямо из зенита подкупольной пустоты – наперерез койсарскому фрегату метнулся многокрылый трехмачтовый корабль. Лишь одна держава строила дальние рейдеры таких огромных размеров – Аждо-Тик.
Командир фрегата поспешно развернулся бортом к неприятелю, готовясь встретить аждотинов залпом громобойников. Одновременно на подмогу поспешили другие корабли койсарского флота. Аждотинский рейдер немедленно развернулся и ушел полным ходом, скрывшись на большой высоте. В погоню за ним устремились драконы.
Внизу, на краю куполитовой трещины, исследователи громко возмущались и поносили крепкой бранью провокаторов-аждотинов. Даже Светлые выразили неудовольствие – мы тут важными делами занимаемся, а эти придурки решили в войну поиграть.
– Тяжко вашему брату, – усмехнулся Тарх. – Как честные граждане Империи, вы должны быть на стороне Койсара. Но как Светлые – обязаны поддерживать Аждо-Тик.
– Мы считаем Койсар Империей Света! – огрызнулся Светлый. – Нам нет нужды заботиться об аждотинах.
Темные и Серые издевательски посмеивались: чрезмерная, граничащая с предательством своей державы, любовь Светлых к заморскому государству была общеизвестна.
Удалившись от Крыши Мира на десяток верст, фрегат оказался в зоне, где с одинаковой силой действует притяжение обеих частей Героса – Диска и Купола. Корабль словно освободился из пут гравитации, свободно маневрируя по всем осям пространства. Правда, были у такого состояния и негативные стороны: тела почти лишились веса, от чего движения стали чрезмерно плавными, а шаги – чересчур длинными.
– Будьте осторожнее, – предупредил мичман из натуралов. – Если подпрыгнуть слишком сильно, можно за борт улететь.
– Мы, наверное, в каютах отсидимся, – забеспокоился Рашон, хотя чего ему бояться – двоечник прекрасно умел летать. – А точнее, в лазарете. Больной готов к лечению?
– Лежит, господин профессор.
– А я, пожалуй, постою на палубе, – сказал оборотень. – Полюбуюсь простором.
Корабельный офицер деликатно уточнил:
– Вас, штабс-капитан, командир на мостик вызывает.
– Точно, – вспомнил Рашон, – ты ведь должен показать дорогу к нужной нам точке Купола. Но потом все же загляни в лазарет. Увидишь кое-что забавное.
Сопровождая Тарха на мостик, мичман проворчал, что ничего там нет интересного – подумаешь, подцепил матрос дурную болезнь, по вертепам пошлявшись. Оборотень тоже не понял, что намерен показать учитель – уж чем-чем, а медицинским делом он не увлекался никогда.
Вид с мостика открывался просто грандиозный. Слева и сзади сверкала казавшаяся отвесной куполитовая стена. По правому борту расстелилась поверхность планетного Диска, во многих местах заслоняемая скоплениями облаков. Фрегат полным ходом мчался на юго-восток, постепенно снижаясь к поверхности Героса.
Командир «Победителя», сравнительно молодой офицер, носивший окладистую бороду и погоны капитана второго ранга, козырнул Тарху и поинтересовался:
– Куда именно я должен доставить экспедицию?
– Свет его знает, – честно признался оборотень. – Сначала мы летели строго на юг от Вергатила. Потом немного отклонились к западу и сделали остановку на островах. После снова полетели на юг, оказались над Куполом и часа через два сели на сравнительно плоском участке. Неподалеку была роща магической флоры.
После долгих стараний удалось очертить на карте квадрат со стороной около сотни верст. Как сказал штурман, через два часа фрегат достигнет этих мест, а потом понадобится неделя, чтобы прочесать весь сектор в поисках неведомо чего.
– Если окажемся поблизости, магия подскажет, куда лететь, – успокоил офицеров оборотень.
Пожав плечами, командир приказал штурману проложить курс в трехмерном пространстве. Кажется, в услугах Тарха больше не было надобности, и он решил все-таки зайти в лазарет.
На койке лежал голый по пояс матрос не первого года службы. Обилие шрамов и татуировок выдавало в нем ветерана. Количество язв указывало на запущенную болезнь – из тех, что передаются половым путем и сопровождаются проваливанием носа.
Рашон как раз занимался носом больного, сосредоточив над язвами на лице сложную систему чар. Увидев вошедшего Тарха, профессор очертил жезлом круг в четверть сажени диаметром, и над койкой возникло нечто вроде огромной линзы, многократно увеличившей поврежденный болезнью участок. Взору Тарха предстала картина огромных кровеносных сосудов и пульсирующих клеток, между которыми копошились всевозможные микроорганизмы.
Указав пальцем на длинные образования, похожие на кокон шелкопряда, Рашон проговорил:
– Эти покрытые плотной оболочкой микробы и есть возбудители болезни. Лекарства не способны прогрызть их броню. Поэтому я удаляю заразу с помощью волшебства.
В линзе появились челюсти магического пинцета, ловко схватившие микроб. Тот задергался, пытаясь вырваться, но пинцет утащил гадость из организма. Потом пинцетов стало много, и они с огромной скоростью очищали тело больного от инфекции.
– Каких же размеров должны быть эти инструменты! —, поразился Тарх. – Не больше сотых долей дюйма?
– Намного меньше. – Рашон убрал линзу. – Согласись, что работа моих заклинаний напоминает действия Небесной Раковины.
Сравнение вышло неожиданным, и Тарх надолго задумался, старательно прогоняя подозрения, что стал жертвой розыгрыша. Наконец, он промычал:
– Ну, если забыть о масштабах… какое-то сходство можно усмотреть.
– Забудем о масштабе! – вскричал Рашон. – В космосе другие размеры и другое время. Просто представь себе, что некто пытается схватить пинцетом – очень большим пинцетом – планету, почему-то сопротивляющуюся этим попыткам. Неведомый лекарь опять тянется к Геросу, но глупая планета вновь и вновь отбрасывает его инструмент.
– Забавно. – Тарх все еще не мог принять всерьез парадоксальную аналогию. – Но в таком случае мы должны признать наличие сущностей, несравненно более могущественных, нежели Властители Света и Тьмы. Разумна ли частная гипотеза, требующая столь кардинального усложнения вселенской конструкции?
– Разумно ли считать Вселенную примитивной конструкцией? – парировал профессор.
Вспыхнул схоластический диспут, от которого больной матрос ошалел и жалобно взмолился:
– Не пугайте, доктор… Скажите – я буду жить?
– Поменьше мотайся по грязным притонам, – огрызнулся Рашон. – И лежи спокойно, пока я не вернусь… Пошли, Тарх, наверх, там спокойно поговорим.
Когда они, не прекращая спор, поднимались по трапу, корабль содрогнулся, и профессор едва удержался на ногах, ухватившись за поручни. На палубе заревели сирены. Переглянувшись, Тарх и Рашон устремились к люку, прыгая через ступеньку.
Фрегат летел не выше половины версты над морем, оставляя по левому борту знакомый архипелаг. На этих островах Тарх подстрелил кабана, после чего расправился с парочкой наемных убийц. Теперь им угрожали другие убийцы: с вышины снова пикировал тот самый аждотинский рейдер. Кормовые громобойники фрегата оглушительно выбросили молнии, почти одновременно в зените выстрелили носовые орудия рейдера.
Омерзительно сильная вонь озона заставила Тарха закашляться. Вокруг мелькали слепящие грозовые разряды. Одной рукой оборотень держался за скобку на стенке надстройки, другой – сжимал готовое разорваться от кашля горло. Судорожные маневры фрегата будто нарочно пытались вышвырнуть за борт всех, кто находился на палубе.
– Хватайся за мой пояс, – прокричал Рашон в ухо Тарху. – Сможешь объяснить, что происходит?
Учитель стоял прочно, как скала, и Тарх, малость успокоившись, осмотрелся. Оба корабля уже находились в одном эшелоне высоты и ходили широкими кругами, изредка совершая резкие рывки то вверх, то вниз.
– Они выбирают момент для молниеносной атаки с удобного направления, – сказал оборотень.
Внезапно рейдер устремился на сближение и расположенные в его носовой части громобойники заработали в максимальном темпе. «Победитель» получил несколько попаданий по корпусу, потерял марсовую площадку на грот-мачте, но зато сумел ответить прицельными бортовыми залпами.
Рейдер загорелся, но кто-то из офицеров, успев перехватить управление, изменил курс. Во время разворота в корабль Аждо-Тика попало еще несколько молний, но теперь к фрегату был обращен весь борт, и командир «Победителя» резким маневром вышел из-под обстрела. Вражеский залп бесполезно сверкнул за кормой.
– Они промахнулись, – возбужденно прокомментировал Тарх. – Но у врага превосходство в огневой мощи. Если накроют бортовым залпом – нам крышка.
– Сейчас я их угощу, – натужно пропыхтел Рашон.
Сконцентрировавшись, учитель бросил во вражеский корабль поток огня, слизавший не меньше двух дюжин аждотинов с обращенного к «Победителю» борта. Пожар охватил соседние части рейдера, загорелись паруса и центральная надстройка. Рейдер зарыскал по курсу и высоте, пытаясь сбить пламя, и в этот миг из ближайшей тучи вынырнули незаметно подкравшиеся драконы.
Громадные звери, ведомые опытными наездниками, со всех сторон бросились на рейдер, изрыгая сгустки алого пламени. Теперь корабль врага полыхал от носа до кормы, а к месту схватки подтягивались койсарские фрегаты.
«Победитель» уходил на юго-запад, оставив позади корабли, добивавшие поврежденный рейдер. Когда они удалились на десяток верст, оборотень увидел, как падают в море горящие обломки.
Им сильно повезло. Уже на третий час поисков Тарх закричал:'
– Вот оно! То самое место!
Время шло к вечеру. Герое почти касался Диска своим нижним краем. Опустив фрегат на Купол, командир объявил, что должен заняться устранением полученных в бою повреждений.
– А мы тем временем разведаем окрестности, – с энтузиазмом провозгласил Рашон. – Тарх, в какой стороне поле скелетов?
Не слишком уверенно оборотень показал примерное направление. Рашон, не задумываясь, велел ему взять Кабурину и отправляться на поиски. Сам профессор собирался изучить рощу в компании ассистента и двух матросов-носильщиков.
– Темнеет уже, – забрюзжала ведьма, когда скала заслонила чуть завалившийся набок фрегат. – Могли бы и до утра подождать.
– Грешно Темным сетовать на темноту, – пошутил Тарх, а еще добавил: – Темнота – время любви. Кабурина со злостью посмотрела на него, буркнув:
– Знал бы ты, сколько у меня проблем… Ну, прямо со всех сторон, и не знаю, как с ними разобраться.
– Плюнь, – посоветовал Тарх. – С такой внешностью беспокоиться не о чем.
– Хорошо поешь… – Она хмыкнула. – Ладно уж, развеселил. Лучше скажи, куда мы путь держим.
– Вроде верно идем – вот гроздь пурпуриллов, в прошлый раз я отсюда камушки отколол. Значит, теперь надо повернуть к вон той трезубой скале.
До скалы-ориентира оставалось совсем чуть-чуть, и Тарх припомнил, что вскоре появится куполитовый холм, с которого можно будет оглядеть обширный участок Купола. Внезапно, заставив обоих Темных вздрогнуть, прокатился заунывный многоголосый вой.
Охнув, Кабурина проворно юркнула за кучу кристаллических обломков, держа магическую палочку боевым захватом. Тарх привычно потянул меч из ножен, но потом, по примеру ведьмы, тоже достал жезл.
Послышались кашляющие, полные издевки смешки. Из неглубоких трещин, из-за камней, просто материализуясь прямо в воздухе, – появилось множество эфирных существ. Были они полупрозрачными и бесформенными, постоянно меняли очертания и кружились хороводом вокруг парочки гипернатуралов.
Фрегат быстро оставил вдали за кормой и под килем город Теллисейн и теперь летел на высоте версты над Куполом. Корабль двигался с огромной скоростью, ветер надувал паруса, внизу мелькали прозрачные скалы, за которыми светили звезды, включая Герое.
Прогуливаясь вдоль борта, Тарх проговорил с недоумением:
– Учитель, я не понял, зачем нам эта блондинка.
– Она же тебе нравится, – удивился Рашон. – Пусть увидит, что ты – солидный ученый, тебя в Тайном Совете уважают.
Оборотень усмехнулся, покачивая головой. Старик, хоть и был близок к высочайшим кругам, совсем не понимал современных нравов. Никого не интересовали научные достижения или степень уважения. Таким, как Кабурина, нужны были обладатели власти, Силы и денег. Наверное, много позже, примерно через полвека, потеряв товарный вид, она станет часто влюбляться в молоденьких красавчиков и растратит нажитое, оплачивая их темперамент.
Тарху стало жалко блондинку. Но еще сильнее он жалел самого себя. Были на то причины, и с каждым днем их число увеличивалось по законам прогрессии.
Как только трое Темных спустились на куполит, корабль без промедления набрал высоту, взяв курс на соединение с эскадрой. Кабурина недовольно заворчала.
– Летуны суеверны, – усмехнулся Рашон. – Боятся, что на Куполе движок потеряет Силу.
– Явление вполне возможное, – заметил оборотень. – Если, конечно, двигатель питается от кристаллов куполита. Родственные по природе Силы стремятся к балансу, и запас энергии быстро перетечет на Купол.
– Это еще с какой радости? – недоверчиво спросила ведьма. – Я много раз ходила по Куполу, но амулеты не разряжались.
Расстегнув ворот робы, она показала шарик хлорианда на золотой цепочке. Попутно была обнажена часть груди из менее магического, но куда более аппетитного материала. Едва сдержав руки, готовые потянуться к заманчивой цели, Тарх ответил:
– Он разрядится, если поднесешь к слабо заряженной глыбе зеленого камня. Потенциалы одинаковых Сил стремятся к уравниванию. Как уровень воды в сообщающихся сосудах.
Кабурина пожала плечами, потом осведомилась, куда идти. Осмотревшись магическим взором, профессор указал направление. Вскоре скалы расступились, и Темные увидели черную гору, возле которой были разбиты шатры. На глазок оборотень оценил расстояние с версту, так что предстояла получасовая прогулка по пересеченной местности.
– Летать вы, конечно, не умеете, – печально проговорил Рашон. – Это искусство доступно лишь двоечникам… Между прочим, Тархошамрахудан, в каком ты сейчас ранге?
– Понятия не имею. – Он даже рассмеялся. – После нашей последней встречи много всякого случилось.
– Кажется, ты был предупрежден!
– Извините, учитель, вмешались не зависящие от меня обстоятельства. Вчера мне навязали дуэль. Я убил Светлого троечника и кучу низкоранговых, но попутно пришлось отдать энергию в виде огненных стрел.
Резко остановившись, Рашон пригляделся к Тарху, задействовав все системы сверхъестественных чувств. Кажется, результат осмотра встревожил его.
– Забавно, почти пятый ранг… – Старый ученый задумался. – Кабурина, ты разбираешься в силовой терапии?
– По-знахарски…
– Делаем так. Я полечу в лагерь, а ты помоги оборотню уложить Силу поаккуратней. Не стоит ему в таком состоянии к монолиту приближаться.
Распластав плащ подобно крыльям нетопыря, Рашон взмыл в воздух и умчался в сторону черной горы. Чуть не расплакавшись, ведьма простонала, что в няньки к оборотням не нанималась.
– А в чем дело-то? – поинтересовался Тарх.
– Сила в тебе взбудоражена, вот в чем! Не знаю, как это называется по науке, но звездная энергия по разным органам непонятно как распределилась. Исправлять надо, пока беды не случилось.
– Вроде нормально себя чувствую, – беззаботно сказал Тарх.
Она объяснила, что постепенно все виды Силы в его сущности успокоятся, но стоит ускорить процесс. Вблизи такого мощного накопителя энергии, как эта черная глыба, Сила может влиться в оборотня, и тогда не исключено, что перенасыщенные ткани загорятся, а то и взорвутся.
– Ты же, как я поняла, легко впитываешь Силу.
– Обычно, когда убиваю.
– Ох! – У нее снова расширились глаза. – Здорово-то как!
Кабурина заставила Тарха сесть, обхватив руками плоскую плиту куполита, прижать лоб к камню и расслабиться. Сама же стояла за спиной, приложив пальцы к нервным узлам на шее —под основанием черепа. Тарх вдруг почувствовал, как заструилась рывками кровь, кольнула острая боль в боку и в сердце, словно безжалостная рука сжала под ребрами, выворачивая наизнанку.
– Терпи, оборотень, терпи, – приговаривала Кабурина. – Ваша, порода живучая, многое выдержит, чего простым колдунам не дано. Сейчас пройдет, сейчас тебе полегчает, благодарить будешь тетеньку.
И в самом деле – неприятные ощущения вдруг прекратились. Тарха наполнило небывалое спокойствие, сердце забилось ровно. Лишь голова немного кружилась, но потом отступила и эта легкая неприятность. Вместе с прекрасным самочувствием пришла ясность мысли. Давно ему не бывало так хорошо.
– Вроде получилось, – гордо заявила Кабурина. – Только я немного Силы у тебя забрала. Теперь ты – настоящий шестерочник и намного ниже не упадешь.
Они бодро зашагали по неровному куполиту. Ведьма вдруг пустилась в объяснения: астральная сущность оборотня похожа на пищеварительную систему. Всякий раз, обожравшись откачанной Силы, Тарх испытывает болезненное переедание, поэтому должен избавляться от излишков эфирной субстанции, распирающих его сущность.
Однако при этом кладовки сущности немного увеличиваются – совсем как желудок чревоугодника.
– Слышала я прежде про такие чудеса, – ворковала ведьма. – Вижу впервые, но в учебниках много случаев описано… Ты, малыш, медицину не изучал?
– Очень поверхностно. Моя специальность – натурфилософия, то есть природа магических сил и субстанций.
– Ну да, ты ведь студент Рашона.
– Я был его аспирантом. – Тарх вздохнул. – Давно. Ты совсем крошкой была.
– Ой! – Ее глаза снова стали большими и круглыми, как у провинциальной актрисы, играющей княгиню, узнавшую о внезапной женитьбе соседского барона. – Сколько же тебе лет?
– Много. Наверное, раза в два больше, чем тебе.
– Ой! – Голос Кабурины стал виноватым. – А я тебя все малышом называла – думала, ты совсем молоденький. Не обижаешься?
Тарх чуть не растаял от ее непосредственности. Судя по мерцанию ауры, Кабурина искренне переживала, и он сказал, усмехаясь:
– Не тебе меня обидеть, и не этим. Впрочем, если хочешь исправить оплошность, то пара поцелуев решат все или почти все.
Захихикав, она подставила щечку, но Тарх, конечно, поцеловал в губы – слишком тонкие на его вкус, но все равно желанные. Наверное, при этом он стал терять голову и распустил руки, однако бывалая ведьма ловко освободилась, укоризненно протянув:
– Ну, как обычно… Все мужики почему-то считают меня доступной дурочкой. Потрогай Кабурину за сладкие места, соври пару слов про безумную любовь с первого взгляда – Кабурина сразу на все согласится… – Она деловито расправила робу, застегнула все пуговицы на груди. – Ты небось тоже про любовь говорить собирался?
– Причем чистую правду! Разве можно в тебя не влюбиться…
– Можно, – внезапно помрачнев, буркнула Кабурина, туманно добавив: – Все обычно без любви запросто обходятся. Только я почему-то всех любить должна… Ну, чего уши развесил? Нечего задерживаться, шевели ножками!
Черный кристаллический Монолит уходил основанием в куполитовую массу, словно зуб в челюсть. Кристалл был заполнен звездной энергией самых разных видов, и под действием этих сил гигантский черный камень буквально шевелился в своем гнезде, расшатывая и деформируя прилегающий участок Купола. Во все стороны, рассекая прозрачную толщу куполита, разбегались трещины – от крохотных до огромной. Именно к ней – самой внушительной– привел отряд исследователей Хаконд.
– Как полагают наши ученые, это ущелье возникло в результате прошлого катаклизма, – сообщил Светлый троечник. – Время образования разлома примерно совпадает.
– С погрешностью до порядка, – язвительно напомнил Серый. – Геологическая датировка никогда не была слишком точной.
Хаконд посоветовал не спорить, а заняться делом, ради которого они покинули лагерь. Распаковав ящик, путешествовавший у него на спине, Тарх обнаружил механическую птицу со сложенными крыльями и хлориандовыми бусинками в глазницах. Старый добрый измеритель, которым он столько раз пользовался в аспирантские годы, пробудил ностальгию.
– Говорят, когда-то ты был одним из лучших операторов подобных игрушек, – сказал Хаконд. – Запускай птичку. Меня интересует профиль глубин этой трещины.
Пока Тарх готовил птицу к полету, Серый со Светлым развернули оптический дальномер и стали измерять ширину пропасти через каждые сто саженей. Величины получались немалые – не каждый двоечник перелетит через такую пропасть.
Как выяснилось очень быстро, лететь над трещиной не стоило даже единичникам. Держа крылатый прибор в руках, оборотень приблизился к краю трещины и машинально посмотрел вниз. Дна Тарх не увидел, зато сразу бросилась в глаза яркая, как Герое, субстанция, пульсировавшая глубоко под ногами. Тарх почувствовал мощный напор бившей из ущелья Силы.
Беспомощно оглянувшись на Хаконда, он спросил, почти не сомневаясь в ответе:
– Чистая энергия звезд?
– Она самая. – Темный двоечник кивнул. – Никто не может подсчитать, какая бездна Силы скопилась в этих безднах… – Он улыбнулся каламбуру. – Начинай, оборотень, у нас не так уж много времени.
Поставив птицу на край обрыва, Тарх присел рядом, легонько сжав кристалл управляющего амулета. Повинуясь движениям его пальцев, мобильный дальномер сделал шаг, расправил крылья, снова шагнул и беззвучно ринулся в пропасть. Незаметными поворотами кисти Тарх вывел птицу из пикирования, заставив выполнить несложные маневры. Убедившись, что машина слушается, он бросил птицу в глубину, выровняв полет лишь возле самой поверхности огненной реки.
По верхней грани управляющего кристалла побежали цифры: расстояние от поверхности, глубина концентрата звездной субстанции, толщина слоя куполита от ложа ущелья до внешней поверхности Купола.
– Паршивые дела, – резюмировал Тарх, обследовав провал на протяжении дюжины верст. – Трещина прорезала Купол на две трети толщины. Вдали от черной горы глубина разлома резко уменьшается, но и этого участка достаточно.
Остальные начали собирать аппаратуру, а Тарх решил проверить внезапную идею. По-прежнему сжимая кристалл в кулаке, оборотень шевельнул запястьем, направив птицу-дальномер на снижение. Крылатая машина спикировала к огненной реке, коснулась поверхности, а затем нырнула, скрывшись в эфирной субстанции.
Внутри чистой энергии Тарх продержал птицу не больше минуты, затем резко дернул кулаком вверх, и летающее устройство вырвалось из вихрей пламени, окруженное ярким ореолом Темных энергий. Птица стала хуже слушать приказы, но Тарх все-таки поднял ее к краю трещины, приземлил рядом с собой и протянул к машине руки – в одной он держал жезл, в другой – отшлифованный отцом пурпурилл.
Энергия, пульсировавшая вокруг прибора, послушно потекла в атрибуты, опустошенные после схватки с Миаром. Часть звездных субстанций досталась и самому Тарху – он почувствовал мощный прилив Силы, будто убил Светлого среднего ранга.
– Опять за старое, ты бы еще сам в эту речку сиганул! – укоризненно воскликнул Хаконд. – Лопнешь ведь, обжора, уже выше пятого ранга взлетел.
– Вроде бы нормально, – успокаивал его и себя Тарх, прислушиваясь к собственным ощущениям. – Только в висках слегка шумит.
Со стороны лагеря подошли Рашон, Кабурина и еще куча гипернатуралов, включая Светлого и Серого высоких рангов. Хаконд доложил о результатах зондирования трещины, добавив, что картина весьма похожа на результаты, полученные в других разломах. Хмуро поглядев на Тарха, Рашон поинтересовался, нет ли каких идей. Оборотень лихо рубанул с плеча:
– Трещины следует затянуть. Как известно, Купол возник из расплавленной магмы, накопившей немало звездной энергии в недрах старой планеты. Следовательно, если расплавить куполит вокруг разломов, он снова станет жидким и затянет трещины.
Лица магов старших рангов вытянулись. Немного подумав, старший среди Светлых неуверенно пробормотал:
– Слишком простое решение… В теории звучит эффектно, только на практике всегда возникают неожиданности. Например, мы не знаем, как отзовется на такой нагрев субстанция, скопившаяся на дне трещины.
– А также сам Черный Монолит, – задумчиво добавил Рашон. – Запросто может рвануть. Накопители энергии, чтобы ты знал, очень нервозно реагируют на внешнее воздействие.
Обалдевшая от таких разговоров Кабурина хлопала ресницами, слушая, как ученая братия обсуждает ремонт Купола. Похоже, красивая куколка понимала в лучшем случае каждое четвертое слово и подозревала, что мужчины нарочно болтают глупости, чтобы заморочить ей голову. Тарх даже пожалел бедняжку, которая не могла участвовать в столь интересной беседе.
Исчерпав словесные доводы, натурфилософы принялись рисовать многоэтажные формулы, но дело вскоре застопорилось. Уравнения содержали слишком много неизвестных величин.
– Не выходит? – посочувствовала Кабурина.
– Ерунда, – величественно изрек Рашон. – Мы выяснили, какие измерения нужно провести. Думаю, экспедиция справится с этим за пару дней.
Учитель добавил, что забирает молодежь и возвращается в столицу. Разумеется, Рашон не стал сообщать, что по дороге намерен отыскать место неизвестного науке сражения.
«Победитель» уже снижался, но вдруг – прямо из зенита подкупольной пустоты – наперерез койсарскому фрегату метнулся многокрылый трехмачтовый корабль. Лишь одна держава строила дальние рейдеры таких огромных размеров – Аждо-Тик.
Командир фрегата поспешно развернулся бортом к неприятелю, готовясь встретить аждотинов залпом громобойников. Одновременно на подмогу поспешили другие корабли койсарского флота. Аждотинский рейдер немедленно развернулся и ушел полным ходом, скрывшись на большой высоте. В погоню за ним устремились драконы.
Внизу, на краю куполитовой трещины, исследователи громко возмущались и поносили крепкой бранью провокаторов-аждотинов. Даже Светлые выразили неудовольствие – мы тут важными делами занимаемся, а эти придурки решили в войну поиграть.
– Тяжко вашему брату, – усмехнулся Тарх. – Как честные граждане Империи, вы должны быть на стороне Койсара. Но как Светлые – обязаны поддерживать Аждо-Тик.
– Мы считаем Койсар Империей Света! – огрызнулся Светлый. – Нам нет нужды заботиться об аждотинах.
Темные и Серые издевательски посмеивались: чрезмерная, граничащая с предательством своей державы, любовь Светлых к заморскому государству была общеизвестна.
Удалившись от Крыши Мира на десяток верст, фрегат оказался в зоне, где с одинаковой силой действует притяжение обеих частей Героса – Диска и Купола. Корабль словно освободился из пут гравитации, свободно маневрируя по всем осям пространства. Правда, были у такого состояния и негативные стороны: тела почти лишились веса, от чего движения стали чрезмерно плавными, а шаги – чересчур длинными.
– Будьте осторожнее, – предупредил мичман из натуралов. – Если подпрыгнуть слишком сильно, можно за борт улететь.
– Мы, наверное, в каютах отсидимся, – забеспокоился Рашон, хотя чего ему бояться – двоечник прекрасно умел летать. – А точнее, в лазарете. Больной готов к лечению?
– Лежит, господин профессор.
– А я, пожалуй, постою на палубе, – сказал оборотень. – Полюбуюсь простором.
Корабельный офицер деликатно уточнил:
– Вас, штабс-капитан, командир на мостик вызывает.
– Точно, – вспомнил Рашон, – ты ведь должен показать дорогу к нужной нам точке Купола. Но потом все же загляни в лазарет. Увидишь кое-что забавное.
Сопровождая Тарха на мостик, мичман проворчал, что ничего там нет интересного – подумаешь, подцепил матрос дурную болезнь, по вертепам пошлявшись. Оборотень тоже не понял, что намерен показать учитель – уж чем-чем, а медицинским делом он не увлекался никогда.
Вид с мостика открывался просто грандиозный. Слева и сзади сверкала казавшаяся отвесной куполитовая стена. По правому борту расстелилась поверхность планетного Диска, во многих местах заслоняемая скоплениями облаков. Фрегат полным ходом мчался на юго-восток, постепенно снижаясь к поверхности Героса.
Командир «Победителя», сравнительно молодой офицер, носивший окладистую бороду и погоны капитана второго ранга, козырнул Тарху и поинтересовался:
– Куда именно я должен доставить экспедицию?
– Свет его знает, – честно признался оборотень. – Сначала мы летели строго на юг от Вергатила. Потом немного отклонились к западу и сделали остановку на островах. После снова полетели на юг, оказались над Куполом и часа через два сели на сравнительно плоском участке. Неподалеку была роща магической флоры.
После долгих стараний удалось очертить на карте квадрат со стороной около сотни верст. Как сказал штурман, через два часа фрегат достигнет этих мест, а потом понадобится неделя, чтобы прочесать весь сектор в поисках неведомо чего.
– Если окажемся поблизости, магия подскажет, куда лететь, – успокоил офицеров оборотень.
Пожав плечами, командир приказал штурману проложить курс в трехмерном пространстве. Кажется, в услугах Тарха больше не было надобности, и он решил все-таки зайти в лазарет.
На койке лежал голый по пояс матрос не первого года службы. Обилие шрамов и татуировок выдавало в нем ветерана. Количество язв указывало на запущенную болезнь – из тех, что передаются половым путем и сопровождаются проваливанием носа.
Рашон как раз занимался носом больного, сосредоточив над язвами на лице сложную систему чар. Увидев вошедшего Тарха, профессор очертил жезлом круг в четверть сажени диаметром, и над койкой возникло нечто вроде огромной линзы, многократно увеличившей поврежденный болезнью участок. Взору Тарха предстала картина огромных кровеносных сосудов и пульсирующих клеток, между которыми копошились всевозможные микроорганизмы.
Указав пальцем на длинные образования, похожие на кокон шелкопряда, Рашон проговорил:
– Эти покрытые плотной оболочкой микробы и есть возбудители болезни. Лекарства не способны прогрызть их броню. Поэтому я удаляю заразу с помощью волшебства.
В линзе появились челюсти магического пинцета, ловко схватившие микроб. Тот задергался, пытаясь вырваться, но пинцет утащил гадость из организма. Потом пинцетов стало много, и они с огромной скоростью очищали тело больного от инфекции.
– Каких же размеров должны быть эти инструменты! —, поразился Тарх. – Не больше сотых долей дюйма?
– Намного меньше. – Рашон убрал линзу. – Согласись, что работа моих заклинаний напоминает действия Небесной Раковины.
Сравнение вышло неожиданным, и Тарх надолго задумался, старательно прогоняя подозрения, что стал жертвой розыгрыша. Наконец, он промычал:
– Ну, если забыть о масштабах… какое-то сходство можно усмотреть.
– Забудем о масштабе! – вскричал Рашон. – В космосе другие размеры и другое время. Просто представь себе, что некто пытается схватить пинцетом – очень большим пинцетом – планету, почему-то сопротивляющуюся этим попыткам. Неведомый лекарь опять тянется к Геросу, но глупая планета вновь и вновь отбрасывает его инструмент.
– Забавно. – Тарх все еще не мог принять всерьез парадоксальную аналогию. – Но в таком случае мы должны признать наличие сущностей, несравненно более могущественных, нежели Властители Света и Тьмы. Разумна ли частная гипотеза, требующая столь кардинального усложнения вселенской конструкции?
– Разумно ли считать Вселенную примитивной конструкцией? – парировал профессор.
Вспыхнул схоластический диспут, от которого больной матрос ошалел и жалобно взмолился:
– Не пугайте, доктор… Скажите – я буду жить?
– Поменьше мотайся по грязным притонам, – огрызнулся Рашон. – И лежи спокойно, пока я не вернусь… Пошли, Тарх, наверх, там спокойно поговорим.
Когда они, не прекращая спор, поднимались по трапу, корабль содрогнулся, и профессор едва удержался на ногах, ухватившись за поручни. На палубе заревели сирены. Переглянувшись, Тарх и Рашон устремились к люку, прыгая через ступеньку.
Фрегат летел не выше половины версты над морем, оставляя по левому борту знакомый архипелаг. На этих островах Тарх подстрелил кабана, после чего расправился с парочкой наемных убийц. Теперь им угрожали другие убийцы: с вышины снова пикировал тот самый аждотинский рейдер. Кормовые громобойники фрегата оглушительно выбросили молнии, почти одновременно в зените выстрелили носовые орудия рейдера.
Омерзительно сильная вонь озона заставила Тарха закашляться. Вокруг мелькали слепящие грозовые разряды. Одной рукой оборотень держался за скобку на стенке надстройки, другой – сжимал готовое разорваться от кашля горло. Судорожные маневры фрегата будто нарочно пытались вышвырнуть за борт всех, кто находился на палубе.
– Хватайся за мой пояс, – прокричал Рашон в ухо Тарху. – Сможешь объяснить, что происходит?
Учитель стоял прочно, как скала, и Тарх, малость успокоившись, осмотрелся. Оба корабля уже находились в одном эшелоне высоты и ходили широкими кругами, изредка совершая резкие рывки то вверх, то вниз.
– Они выбирают момент для молниеносной атаки с удобного направления, – сказал оборотень.
Внезапно рейдер устремился на сближение и расположенные в его носовой части громобойники заработали в максимальном темпе. «Победитель» получил несколько попаданий по корпусу, потерял марсовую площадку на грот-мачте, но зато сумел ответить прицельными бортовыми залпами.
Рейдер загорелся, но кто-то из офицеров, успев перехватить управление, изменил курс. Во время разворота в корабль Аждо-Тика попало еще несколько молний, но теперь к фрегату был обращен весь борт, и командир «Победителя» резким маневром вышел из-под обстрела. Вражеский залп бесполезно сверкнул за кормой.
– Они промахнулись, – возбужденно прокомментировал Тарх. – Но у врага превосходство в огневой мощи. Если накроют бортовым залпом – нам крышка.
– Сейчас я их угощу, – натужно пропыхтел Рашон.
Сконцентрировавшись, учитель бросил во вражеский корабль поток огня, слизавший не меньше двух дюжин аждотинов с обращенного к «Победителю» борта. Пожар охватил соседние части рейдера, загорелись паруса и центральная надстройка. Рейдер зарыскал по курсу и высоте, пытаясь сбить пламя, и в этот миг из ближайшей тучи вынырнули незаметно подкравшиеся драконы.
Громадные звери, ведомые опытными наездниками, со всех сторон бросились на рейдер, изрыгая сгустки алого пламени. Теперь корабль врага полыхал от носа до кормы, а к месту схватки подтягивались койсарские фрегаты.
«Победитель» уходил на юго-запад, оставив позади корабли, добивавшие поврежденный рейдер. Когда они удалились на десяток верст, оборотень увидел, как падают в море горящие обломки.
Им сильно повезло. Уже на третий час поисков Тарх закричал:'
– Вот оно! То самое место!
Время шло к вечеру. Герое почти касался Диска своим нижним краем. Опустив фрегат на Купол, командир объявил, что должен заняться устранением полученных в бою повреждений.
– А мы тем временем разведаем окрестности, – с энтузиазмом провозгласил Рашон. – Тарх, в какой стороне поле скелетов?
Не слишком уверенно оборотень показал примерное направление. Рашон, не задумываясь, велел ему взять Кабурину и отправляться на поиски. Сам профессор собирался изучить рощу в компании ассистента и двух матросов-носильщиков.
– Темнеет уже, – забрюзжала ведьма, когда скала заслонила чуть завалившийся набок фрегат. – Могли бы и до утра подождать.
– Грешно Темным сетовать на темноту, – пошутил Тарх, а еще добавил: – Темнота – время любви. Кабурина со злостью посмотрела на него, буркнув:
– Знал бы ты, сколько у меня проблем… Ну, прямо со всех сторон, и не знаю, как с ними разобраться.
– Плюнь, – посоветовал Тарх. – С такой внешностью беспокоиться не о чем.
– Хорошо поешь… – Она хмыкнула. – Ладно уж, развеселил. Лучше скажи, куда мы путь держим.
– Вроде верно идем – вот гроздь пурпуриллов, в прошлый раз я отсюда камушки отколол. Значит, теперь надо повернуть к вон той трезубой скале.
До скалы-ориентира оставалось совсем чуть-чуть, и Тарх припомнил, что вскоре появится куполитовый холм, с которого можно будет оглядеть обширный участок Купола. Внезапно, заставив обоих Темных вздрогнуть, прокатился заунывный многоголосый вой.
Охнув, Кабурина проворно юркнула за кучу кристаллических обломков, держа магическую палочку боевым захватом. Тарх привычно потянул меч из ножен, но потом, по примеру ведьмы, тоже достал жезл.
Послышались кашляющие, полные издевки смешки. Из неглубоких трещин, из-за камней, просто материализуясь прямо в воздухе, – появилось множество эфирных существ. Были они полупрозрачными и бесформенными, постоянно меняли очертания и кружились хороводом вокруг парочки гипернатуралов.