Насибов Александр. Рифы

   Отдохнув, Джафар прыгнул за борт.
   - Когда тебя ждать? - спросил Фируз.
   - К вечеру.
   Катер описал дугу и устремился к пристани.
   ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
   Рифы, множество рифов усеивают этот участок моря. Они начинаются в полутора километрах от берега и полукругом охватывают нефтепромысел. Некоторые камни затаились под самой поверхностью воды и обнажаются только в шторм, когда разведет большую волну. Иные выставили напоказ зазубренные вершины - цвета ржавого железа, с ядовито-зелеными пятнами водорослей по нижней кромке. Будто гнилые клыки неведомого чудовища...
   Скальный архипелаг - гиблое место для кораблей. Рейсовые теплоходы, танкеры и катера нефтяников обходят его стороной, Не рискуют идти в скалы и маленькие кулазы рыболовов: не выбраться из каменного лабиринта, если задует ветер.
   Поэтому на рифах безлюдно. Зато здесь тысячи птиц. Бакланы и чайки облюбовали скалы для гнездовий, охотятся, справляют свадьбы, выводят потомство.
   У ближнего к берегу конца архипелага высится, будто страж, диковинный остров. Он образован двумя утесами с глубоким седлом посредине и напоминает спину двугорбого верблюда. Есть на островке крохотный пляж, есть и бухточка - от моря ее ограждает скальный барьер, в бухте всегда тихо, как в лагунах коралловых островов. Рифовое ограждение маленькой бухты прерывается у восточной оконечности двугорбой скалы. Природа создала там неширокий проход, свободный от подводных камней.
   Солнце стояло высоко, когда Джафар приблизился к приметному острову, втолкнул плот в полосу чистой воды, скользнул за ним в бухту. Он выбрался на берег, вытащил плот и бросился на горячий песок.
   - Уф-ф!.. - послышалось где-то совсем рядом.
   Из гладкой, как стекло, воды бухточки высунулась усатая голова тюленя. На Джафара уставилась пара любопытных глаз.
   Несколько секунд зверь был неподвижен, затем фыркнул, опрокинулся на спину и исчез в глубине.
   Джафар рассмеялся, с наслаждением зарылся руками в мелкий, как сахарная пудра, песок. Песок и скалы, соленая вода и сохнущие на камнях клочья морской травы источали резкий волнующий аромат, от которого туманилось в голове.
   Незаметно он задремал.
   Скала отвесно уходила под воду. Где-то у самого дна она казалась неясной тенью. Здесь же, у поверхности моря, сверкала и искрилась, как отлакированная.
   Возле скалы в прозрачной воде неподвижно лежал Джафар. Разбросав руки, он в упор разглядывал каменный выступ. Как и вся скала, выступ был густо облеплен мидиями. Створки раковин были раскрыты, в них виднелось розовое мясо моллюсков - мидии всасывают воду, пропускают ее через свои сифоны, добывая пищу и кислород.
   Но море колеблется. Вот вода отхлынула, обнажив часть скалы с гроздьями мидий. И моллюски, как по команде, захлопнули свои известковые домики. Набежала волна - ракушки разом раскрылись.
   За широким стеклом маски лицо Джафара сморщилось в улыбке. Жаль, что у него фотокамера, а не киноаппарат. Снимать маленьких хитрецов надо так, чтобы было видно, как они "работают".
   Он отплыл от скалы, перегнулся в пояснице, бесшумно ушел под воду, повис над загромождавшими дно камнями. Впрочем, камни только угадывались они были густо покрыты кустиками коричнево-рыжей водоросли. Здесь, в зарослях цистозиры, всегда пасутся стаи рыбьей молоди, проплывают косяки взрослых рыб, нередко появляются "короли" Каспия - осетры. А на самом дне лежат на песчаных проплешинах головастые бычки.
   Все это Джафар наблюдал много раз. Но сейчас море было пустынно. Ни в толще воды, ни на дне - ни единого живого существа. Странно!
   Вынырнув, Джафар глотнул воздуха, снова спустился на дно бухты. Перед глазами была та же картина: красивый подводный ландшафт - и ни одной рыбы.
   Он оттолкнулся от плоского, как стол, камня, всплыл и, выбравшись из воды, стащил с лица маску.
   Что же случилось с бухтой? Куда исчезла рыба? Может, распугали тюлени? Этих хищников много на рифах. Однако растревоженная ими рыба всегда возвращалась в знакомые места. А сейчас в бухте нет даже раков - больших серо-зеленых раков, которые в любую пору во множестве ползают в водорослях и между камнями. Подумать только, исчезли и раки!
   Джафар надел акваланг, пристегнул пояс с ножом и вошел в воду.
   Десять метров глубины. Дно бухты. Он лег на мягкие водоросли, пальцами осторожно раздвинул кустики цистозиры. Да, пусто. Повернувшись на бок, поглядел на поверхность. И там ничего живого. Впрочем, вот перед стеклом маски промелькнули крохотные светлые стрелки - табунок мальков. Ну да эти не в счет...
   Метр за метром была исследована вся бухта. Джафар покинул ее, решив обогнуть под водой весь остров.
   За рифами дно опускалось. Пловец оказался на склоне подводного холма, двинулся вниз по склону. Здесь уже царил сумрак. На водорослях и камнях проступила синева. И вода стала холоднее. Так бывает в поле перед дождем: только что ярко светило солнце, но вот его заслонила туча, все померкло, откуда-то потянул ветерок и холодит тело...
   Он поднес к глазам руку с глубиномером. Стрелка показала двадцать метров.
   Еще несколько движений ластами, и скальное дно сменилось песком. За стеклом маски поплыла унылая серая равнина. Ни веточки водорослей, ни единой рыбы.
   Дальше дно обрывалось. И здесь Джафар вдруг увидел рака. Тот задом вылезал из провала, напрягался, дергал хвостом. Чувствовалось - тащит груз.
   Вот рак выбрался на песок. В его клешне был зажат длинный белый лоскут. Поначалу показалось, что это обрывок ткани. Но нет, добычей рака было мясо.
   Джафар заглянул в провал - и отпрянул. Из мрачной бездны торчало тело большого осетра.
   Овладев собой, он шевельнул ластами, повис над провалом. Брюхо метровой рыбы было вспорото по всей длине, в разрезе копошились сотни бычков и раков.
   В глубине, под осетром, виднелись неясные тени.
   Джафар тяжело дышал. Инстинкт властно звал туда, где тепло, свет. Но он пересилил себя, осторожно, чтобы не задеть мертвую рыбу, спустился в провал.
   Снова осетры!
   Дно глубокой ямы устилал черный вал. На нем громоздились большие рыбы - обезглавленные, с вспоротыми животами. Их тоже облепили морские могильщики - бычки и раки.
   Тишина. Сумрак. Мутная ледяная вода. И дюжина истерзанных мертвых тел. Будто утопленники...
   Джафара стала бить дрожь. Он поспешно выбрался из ямы, всплыл, вылез на сушу.
   Что за негодяи погубили осетров? Может быть, браконьеры: икру вынули, а рыбьи туши побросали за борт, чтобы не осталось следов преступления? Но браконьеры прижимисты, алчны. Будут они швыряться центнерами осетрины!
   Может, осетров выловили честные рыбаки, но поднялся шторм, судно попало в беду, и улов вернулся в море...
   Он поморщился. Последние десять дней не было штормов. Да и весть о гибели любого судна мгновенно бы разнеслась по побережью.
   Послышался рокот мотора. Джафар поднял голову, прислушался. Катер в этих местах? Откуда он взялся?..
   Он стал карабкаться на утес.
   Да, это был катер. В самой гуще скального архипелага плыла большая черная моторка с двумя подвесными двигателями.
   "Фархад", - прочитал Джафар на ее транце.
   - Вернитесь, - крикнул он, - эй, не ходите дальше!
   Он продолжал кричать, но трое мужчин, сидевших на корме катера, не шелохнулись. Должно быть, не слышали.
   Джафар взволнованно наблюдал за судном. Вот оно перед большим камнем. Еще миг, и катер врежется в скалу. Однако он обошел препятствие.
   Теперь моторка бежала по участку, кишащему подводными рифами. Но рулевой даже не сбавил скорости. Катер вилял, его корму заносило на поворотах, и рифы оставались в стороне. Казалось, они расступаются, чтобы дать дорогу смельчакам.
   Джафар невольно залюбовался искусством рулевого. Это была работа высокого класса. Катерник знал рифы, как собственную квартиру.
   Несколько минут, и моторка исчезла из глаз.
   Джафар в раздумье спустился к бухте, присел возле воды. Спекулянт рыбой, которого преследовал капитан Белов, взял груз где-то здесь, на побережье. Близ поселка, в подводной яме островка скальной гряды лежат выпотрошенные осетры. Здесь же рыщет катер с двумя сильными подвесными моторами...
   ГЛАВА ПЯТАЯ
   Ранним утром к одинокому домику на северо-восточной окраине города подъехал милицейский автобус. Находившийся здесь постовой милиционер молча открыл калитку и пропустил во двор высадившуюся из машины оперативную группу.
   Работники милиции прошли в дом, где произошло убийство. Белов задержался у входа, чтобы побеседовать с участковым уполномоченным - тот первый узнал о случившемся и раньше других прибыл на место происшествия.
   Выяснилось, что дом этот частный и лишь месяца полтора назад переменил владельца. Новый хозяин был человек пенсионного возраста.
   Участковый показал в угол двора. Там, возле стены, лежала на боку большая кавказская овчарка. Ее раскрытые глаза были неподвижны, из пасти вывалился синий язык.
   - Отравили, - сказал участковый.
   - Как вы узнали о происшествии?
   - Из-за нее. - Милиционер показал на собаку. - Соседский мальчик встает на рассвете, выгоняет козу пастись на пригорок. И всякий раз, когда он проходил мимо этого дома, овчарка чуяла его, надрывалась в лае. А сегодня не подала голоса. Мальчику показалось это странным. Он взял камень, швырнул через стену. Оттуда ни звука. А тут я иду...
   - Понятно, - перебил его Белов. - Что известно об убитом?
   Оказалось, что в те дни, когда новый хозяин въезжал в дом, участковый получил санаторную путевку и уехал на лечение. Он вернулся из отпуска только позавчера...
   Из дома вышел помощник Белова.
   - Хозяин убит, собака отравлена, улик - кот наплакал, - сказал он.
   - Установил причину преступления?
   - Скорее всего ограбление. Впрочем, еще следует разобраться. Помощник взглянул на участкового. - Убитого звали?..
   - Щекин Василий Михайлович.
   - Правильно. - Помощник полистал паспорт. - Правильно, Василий Щекин.
   - Ладно, идемте в дом, - сказал Белов.
   Он уже настроился на то, что увидит беспорядок, хаос - обычную картину помещения, в котором похозяйничали бандиты. И все же, открыв дверь, он ошеломленно остановился на пороге. Все здесь было искалечено, разбито квадратный обеденный стол, второй стол поменьше, шкаф с одеждой и бельем, два чемодана в углу. У самого порога лежало на боку старинное плюшевое кресло: ободранные сиденье и спинка, торчащие во все стороны пружины...
   А в глубине помещения стояла на высоких ножках никелированная кровать. На ней лежал убитый. Белов откинул простыню, которой было накрыто тело. Он сразу узнал покойника - фотография на паспорте была очень отчетливая.
   На трупе имелось множество мелких ран - царапин, порезов, но ни одна из них не могла быть причиной смерти.
   - Задушен - сказал за спиной Белова судебный медик. Он показал на подушку, косо прислоненную у изголовья. - Вот этой... Отчетливо видны следы зубов.
   Белов механически кивнул. Сейчас больше всего его интересовали порезы на груди и животе убитого. С минуту он соображал, потом обернулся к участковому.
   - Он был связан?
   - Да.
   - Понятно, - кивнул Белов
   - Вроде бы пытали его, - сказал помощник. - Принуждали в чем-то признаться...
   Белов осторожно обошел комнату, осмотрел разбросанные вещи. У опрокинутого гардероба валялась обувь - пара поношенных туфель, две пары еще не надеванных. Здесь же лежали новый костюм, шуба с дорогим каракулевым воротником.
   - Вот и я удивляюсь, что не взяли их, - пробормотал помощник. Вещи-то дорогие!
   Белов рассеянно оглядел комнату. Что же искали убийцы? Может, документы?.. Взгляд следователя задержался на окрашенной зеленой краской стене. На ее гладкой поверхности проступали едва заметные пятна.
   Он отошел к дальнему от окна концу комнаты, прижал щеку к стене, поглядел против света. Свет падал косо, на стене обозначились десятки маленьких впадинок.
   - Стену выстукивали, - сказал Белов.
   Один из офицеров, осматривавший книжную полку, вдруг достал нож, раздвинул лезвием слои листа фанеры и вытащил запрятанный там документ. Это был паспорт.
   Оба паспорта - тот, что принадлежал Щекину, и второй - раскрыли и положили рядышком на столе. Фотография на них была одна и та же. Но владельцем второго паспорта значился Владислав Буров.
   - Смотрите, покойный был в заключении, - сказал Белов, прочитав запись в документе. Он встал, передал паспорта помощнику. - Убежден, что липовый паспорт - тот, по которому покойный был прописан и жил в этом доме. Но все равно, надо проверить оба. Как можно быстрее!
   Проверка паспортов отняла сутки. Белов оказался прав в своих предположениях. Попутно выяснилось, что, выйдя из заключения, Владислав Буров не совершил ничего предосудительного. Тогда возник новый вопрос: зачем ему потребовалось жить по фальшивому документу?
   По требованию Белова домик на северо-восточной окраине города - его кровлю, стены, пол - тщательно исследовали специалисты. Пустот и тайных хранилищ найдено не было.
   Шаг за шагом милиция прочесывала город и порт, но не могла напасть на след убийц. Убийц - потому что, по всей вероятности, преступников было трое: сторож продуктового магазина, расположенного в сотне метров от домика Бурова, видел в ту памятную ночь, как к дому приблизились трое неизвестных. Было темно, люди находились далеко, и он разглядел только силуэты. На рассвете трое каких-то людей прошли в обратную сторону...
   Поиски продолжались. И каждую ночь двое оперативников скрытно пробирались в домик покойного и оставались там до рассвета: те, что выстукивали стены домика, могли вернуться...
   Однако новостей не было. И когда со дня преступления истекла неделя, Белов решил отказаться от ночных засад в доме.
   В этот день он много работал, лег поздно. А незадолго до рассвета его поднял с постели телефонный звонок. Говорил участковый уполномоченный. Совершая обход участка, он столкнулся у дома Бурова с тремя подозрительными. На приказ остановиться те ответили выстрелом и скрылись наготове стояла машина.
   Белов выехал на место.
   При свете фонаря он увидел, что примыкавший к дому угол двора разрыт.
   - Странно, - сказал участковый, - копали только здесь. Нигде больше не тронули.
   - Где стояла собачья конура? - спросил Белов.
   - Примерно на этом месте, в углу.
   - Вот и разгадка. Преступники рассуждали так: если то, что они ищут, запрятано во дворе, то скорее всего закопано там, где определена на жительство свирепая собака. В том месте они и стали копать. Все, как видите, просто. Хуже другое. Мы пытаемся следить за ними, а они наблюдают за милицией... Итак, вы спугнули их, и они удрали, не закончив работы. Это правильно?
   - Да, товарищ капитан.
   - Но они и не могли ничего найти. Весь двор мы прощупали приборами. Весь двор...
   Белов запнулся, будто пораженный внезапной мыслью. Наморщив лоб, нерешительно поглядел на окружавшую двор стену из дикого камня, придвинулся к ней. Вот он подошел к стене, коснулся ее пальцем, потом попытался качнуть руками глыбу серого ноздреватого камня. Глыба сидела прочно. Соседние тоже были намертво вцементированы в стену. Белов продолжал проверять камни. И вот одна из глыб неожиданно легко вывалилась из гнезда.
   В стене образовался проем. Белов сунул туда руку - она ушла по локоть, по плечо, и только тогда глубоко внизу пальцы нащупали что-то тяжелое, мягкое...
   Белов медленно вытянул руку с зажатым в пальцах длинным парусиновым мешочком. Его развязали. Он был доверху набит золотыми монетами.
   Они стояли, растерянно глядя на лежащее в ногах сокровище.
   Первым очнулся участковый.
   - Там, может, еще есть, - хрипло проговорил он.
   Белов вновь погрузил руку в тайник. Да, в стене был и второй мешок с золотом и третий...
   Удача не приходит одна. Вечером был получен ответ на запрос в исправительно-трудовую колонию, где отбывал заключение Владислав Буров, В присланном из колонии пакете оказалось несколько справок и фотографий. На одном из снимков Белов опознал человека, которого преследовал вместе с Джафаром.
   ГЛАВА ШЕСТАЯ
   И снова мчалась "Ява" широкой дорогой, соединяющей поселок морских нефтяников с городом. Мотор пел свою песню, асфальтовая лента послушно ложилась под колеса мотоцикла.
   У Джафара было отличное настроение. Вчера бригада закончила проходку скважины. Когда смолк грохот лебедки, нефтяники собрались у бурильного станка. Мастер, молодой инженер, извлек из кармана спецовки логарифмическую линейку, сделал подсчет.
   - Сколько? - не выдержал Джафар.
   - Плюс девять суток, - сказал мастер и озорно присвистнул.
   Бурильщики свое дело сделали. Слово теперь за рабочими промысла. Если и они не промедлят с подготовкой скважины, все будет в порядке. "Плюс девять суток" - это эшелон "лишней" нефти для государства и, кроме того, большая экономия. А те, кто досрочно пробурил скважину, получат солидную премию.
   Вот и двадцать четвертая скважина, от которой недавно проложен трубопровод к берегу, день ото дня добреет. Она дает уже нефти больше любой другой на промысле.
   "Ява" чинно проехала перекресток, памятный по совместной гонке с Беловым. Джафар вежливо улыбнулся инспектору. И тотчас прибавил скорость. Следовало торопиться: где искать капитана Белова, если он опоздает и рабочий день в учреждениях будет закончен!..
   В городе у здания милиции он смело поставил "Яву" между автомобилями с красной полоской по борту, вошел в телефонную будку, набрал номер.
   ...Они сидели рядышком, на диване. На письменном столе зазвонил телефон. Белов перегнулся через стол, взял трубку.
   - Занят, - сказал он, выслушав невидимого собеседника. - Занят с товарищем. Позже зайдешь. А пока запиши. Моторная лодка с черным корпусом. На кормовом срезе полукруглая надпись "Фархад". Два подвесных мотора. Лодка замечена в море, близ поселка, который у тебя на примете. Выясни, где она зарегистрирована, место стоянки. Установи владельца. Все это срочно.
   Белов положил трубку.
   - Спасибо, что не поленился, приехал в город, - сказал он Джафару. Вот и я вспоминал тебя. Сегодня как раз думал: "Надо бы навестить знаменитого гонщика".
   - Кто же погубил осетров? - сказал Джафар, продолжая прерванный разговор, - Неужели браконьеры?
   - Они!
   - Ловят рыбу и снова ее в воду?
   - Бывает и так. Мясо осетров - ценность, но не самая большая...
   - Понимаю: икра! Но покупатель найдется и на мясо. Какой же дурак будет выбрасывать его в море?
   - Одного такого ты видел. И это вовсе не дурак, а хитрый и опасный преступник.
   - Таксист? - воскликнул Джафар.
   - Он такой же таксист, как ты или я.
   Джафар молча смотрел на собеседника.
   - Ну что ж, слушай, - сказал Белов. - Все равно я хотел разыскать тебя. Ладно, слушай, Джафар. В тот раз, разговаривая с шофером такси, я почувствовал, что он лжет. Ехал-то он не из того селения, мы это точно знали.
   - Я так и понял. Понял, что не веришь ему...
   Белов кивнул. Он продолжал:
   - Хотел было задержать водителя. Передумал. Решил, что полезнее понаблюдать за ним. Полагал - это не составит труда: фамилия, место работы, номер машины - все известно... Выяснилось, что в таксомоторных парках нет такого шофера.
   - А машина?
   - Нам заявили: она стоит, ждет очереди на профилактику... В общем машины в парке не оказалось. Накануне ее угнали. На этой базе такие порядки, что это проще простого. Конечно, я поднял тревогу. Через два часа машину нашли. Она была брошена.
   - Опытный, гад, - сказал Джафар. - Понимал: уж если офицер милиции заинтересовался...
   - Очень опытный, - подтвердил Белов. - Только подумай: ночью угнал машину, а наутро выехал на ней со всеми необходимыми документами. Я-то сам их проверял...
   - Так и исчез?
   - Как тебе сказать...
   Белов вынул из стола большое фото. На снимке были изображены столкнувшиеся автомобили: грузовик врезался в заднее крыло "Волги".
   - Здорово вмазал, - сказал Джафар, разглядывая искореженный багажник легкового автомобиля.
   - Здорово... А теперь отгадай: что это лежит на дороге между задними колесами "Волги"?
   Джафар долго разглядывал серую кучу, вывалившуюся из разбитого багажника машины.
   - Икра, - сказал Белов. - Шестьдесят килограммов зернистой икры было в багажнике "Волги".
   - Машина чья?
   - Частная. Но это неважно. Ее тоже угнали, через двое суток после того, как выяснилась эта история с такси... И вот авария, водитель "Волги", который не виновен в столкновении, стремглав бежит к телефону, чтобы звонить в милицию... - Белов скривил губы. - До сих пор никак не дозвонится.
   - Неужели "зубастик"? - сказал Джафар.
   - Водителя "Волги" никто не запомнил. И все же это он. На такси, а потом и на разбитой "Волге" были обнаружены следы. Они принадлежат одному и тому же лицу. Кто этот человек, мы знаем. Ищем его... А время идет. Он, может быть, готовит новые преступления.
   - Теперь понятно, зачем я понадобился.
   - Да, мы с тобой хорошо запомнили его лицо, помним походку, жесты, голос...
   - Кольцо на пальце левой руки.
   - Ну, кольцо он, конечно, снял. Впрочем, всякое бывает... Мы можем рассчитывать на тебя?
   - Конечно, но что я должен делать?
   - Пока ничего. Я позвоню. Или приеду в поселок... Само собой, если ты вдруг где-нибудь увидишь его, обратись к любому работнику милиции. Назови мою фамилию, объясни... Меня знают.
   - Понятно.
   Белов проводил товарища.
   У двери Джафар обернулся.
   - А все-таки, почему выбросили осетров?
   - Чудак человек! Когда позволяют обстоятельства, браконьеры реализуют и мясо красной рыбы. Но туши осетров громоздки. Их не всегда скрытно провезешь в город...
   ГЛАВА СЕДЬМАЯ
   Где-то за скальным архипелагом клонилось к воде заходящее солнце изжелта-красное, тусклое, будто остывающий слиток меди. Вскоре двугорбая скала заслонила солнечный шар. И тогда в столпившиеся над горизонтом кучевые облака ударили багровые стрелы.
   Все, кто был в море, на буровых, прервали работу, с тревогой посмотрели на горизонт. Такой закат предвещал ветер...
   Еще несколько минут облака полыхали в огне, затем сумрак лег на воду и землю. В густых синих тенях утонул поселок нефтяников - два ряда домиков с садами, вытянувшихся вдоль песчаного пляжа.
   Поселок казался пустым. Обсаженная деревьями улица была безлюдна. В домах не зажгли огней. Так уж здесь заведено: привезут из города новый фильм, и в клубе собираются все жители. Сперва смотрят картину, потом молодежь танцует в фойе, а взрослые сидят вдоль стен и судачат.
   Так было бы и сегодня. Однако в середине сеанса вдруг дали свет и на сцену вышел директор конторы бурения.
   - Только что получена штормовая, - сказал он. - Ждем до восьми баллов.
   Никаких дополнений не требовалось. За год на Каспии едва набирается пятьдесят тихих дней. В остальные штормит. Для нефтяников, чья жизнь проходит в море, непогода - дело привычное. Когда поступает штормовое предупреждение, каждый знает свои обязанности.
   Некоторое время директор наблюдал, как группы зрителей покидают зал, потом тоже ушел.
   Для тех, кто остался - дети, женщины, и старики, - сеанс возобновили.
   В клубе механик крутил веселую комедию, а в поселковых домах нефтяники надевали брезентовые плащи с капюшонами и спешили на пристань.
   Широкий деревянный помост пристани был залит светом прожекторов. На воде покачивались катера и киржимы. Ревели продеваемые моторы. Люди в плащах привычно прыгали на палубу судов, отдавали швартовы. Суда отваливали и исчезали в темноте. Предстояло обойти островки с вышками, проверить действующие скважины, а с тех, что еще бурились, снять и привезти на берег людей.
   К полуночи работа была завершена. Последним вернулся катер, доставивший Джафара и его товарищей: бригада только что начала проходку новой разведочной скважины.
   Рабочие высадились, гурьбой двинулись в поселок.
   Поселковая площадь была пустынна. В центре стоял столб с громкоговорителем. Дикторы заканчивали передачу ночного выпуска последних известий.
   Джафар замедлил шаги, остановился возле столба. Несколько часов назад, когда далекий островок вел по радио очередной разговор с конторой бурения, мастер вдруг поманил Джафара, передал ему трубку.
   Между директором конторы бурения и Джафаром состоялся следующий диалог.
   - Мне сейчас звонил из города капитан Владимир Белов, - сказал директор. - Знаешь такого?
   - Да, - ответил Джафар. Он плотнее прижал трубку к уху. - Слушаю вас!
   - Так вот, Белов просил тебя связаться с ним по телефону, как только окажешься на берегу.
   - Я ночью приду с моря...
   - Ночью и позвони. Он очень просил.
   И директор выключил связь.
   Сейчас Джафар не знал, как поступить. До конторы бурения - добрых два километра. Тащиться туда, будоражить сонного дежурного... Да и не известно, на месте ли дежурный: вдруг запер помещение, ушел на пристань или еще куда-нибудь. Будешь тогда сидеть и ждать...
   Вдруг он заметил освещенное окно. Поселковая почта! На почте был городской телефон, единственный на весь поселок. Только бы разрешили поговорить!..
   Окно было распахнуто. В комнате сидел старик в сетке с непомерно широкими рукавами и ловко перебрасывал костяшки на счетах. Джафар легонько побарабанил пальцами по створке окна. Старик поднял голову, снял очки и, близоруко щурясь, поглядел в темный оконный проем.
   - Здравствуй, Теймур-даи, - искательно сказал Джафар. - Опять все спят, а ты горишь на работе. Зачем огорчаешь любящих тебя жителей поселка?
   - Здравствуй и ты, свет моих глаз, - последовал ответ. - Какой шайтан привел тебя к этой обители в столь поздний час?